19(31) марта 1814 года союзные войска взяли столицу Французской империи город Париж. По этому случаю на парижских улицах состоялся парад. Но это не был ни день победы, ни парад победы. Это был парад по взятию одного города, пусть даже и столицы. И днем победы считаться не мог. Ведь не считается днем победы 2 мая 1945 года, день капитуляции Берлина. Да и сама война показала, что занятие столиц отнюдь не означает конца войны. И сдаваться Наполеон отнюдь не собирался. Утром 4 апреля Наполеон произвел смотр войскам и, обратясь к ним, сказал: "Солдаты, неприятель, опередив нас на три перехода, овладел Парижем. Нужно его оттуда выгнать. Недостойные французы, эмигранты, которым мы имели слабость некогда простить, соединившись с неприятелем, надели белые кокарды. Подлецы! Они получат заслуженное ими за это новое покушение! Поклянемся победить или умереть, отплатить за оскорбление, нанесенное отечеству и нашему оружию!" - "Мы клянемся!" - закричали ему в ответ.[Тарле]. Однако его маршалы отказались продолжать войну и вынудили подписать отречение. Но даже это ещё не было концом, ибо Наполеон отрекался в пользу своего малолетнего сына. Союзники потребовали безоговорочного отречения. "Начнем все сначала. Кто пойдет со мной в Альпы?" - спросил Наполеон маршалов. Все промолчали. Он подошел к столу и торопливо, неразборчивым почерком подписал акт отречения [Манфред]. Это случилось 6 апреля 1814 года. Это и стало концом войны. Правда потом были ещё 100 дней, но Россия в них не участвовала. Для России война закончилась 25 марта (6 апреля) 1814 года. Не просто обычная война, а Отечественная война, самая тяжелая из всех войн которых до тех пор вела Россия. Война, продемонстрировавшая крепость российского крепостнического строя по сравнению с гнилым западным капитализмом, нерушимое дворянско-крестьянское единство и вековую дружбу народов Российской империи. Поэтому 25 марта (6 апреля) должно было на века войти в календарь как всенародный праздник, как день торжества Российской империи и лично творца победы, гения всех времен и народов - Александра Благословенного. Этот день должен был бы стать выходным для всего люда русского, днем парадов, народных шествий, танцев и фейерверков. Но не стал. Более того, даже в том самом победном 1814 году никакого парада победы, ни особых торжеств вообще не было.
Может быть в те годы не принято отмечать победы? Отнюдь. После заключения Ништадского мира, 24 октября 1721 года в Петербурге начались грандиозные торжества. Для угощения народа выставлен был жареный бык, а по сторонам его били фонтаны красного и белого вина. Затем в следующие дни опять пошли маскарады, и потехи закончились только 29 октября обедом в здании Сената для всех участвовавших в процессиях. Хотя Ништадский мир отнюдь не безоговорочная капитуляция, Стокгольм взят не был, а за приобретенные территории выплачивалась астрономическая по тем временам сумма, половину бюджета страны.
Может быть Александр не любил торжества и триумфы? Может был слишком скромным? Мы уже говорили на эту тему. Наблюдая за ним по пути от Плоцка до Калиша, А.И. Михайловский-Данилевский записал в дневнике:
"Государь был всегда верхом, одетый щеголем; удовольствие не сходило с прекрасного лица его".
А тут день победы, всенародные торжества. Какой прекрасный повод для "плешивого щеголя" покрасоваться на лихом коне перед армией и народом.
Краткий итог: парада победы в 1814 году и в последующие годы не было, день Победы 25 марта (6 апреля) всенародным праздником объявлен не был.
А все потому, что праздновать его императорскому Величеству, Божьей милостью Александру I Благословенному было нечего и радоваться не было повода. Наполеоновские войны были проиграны. Александр это знал. И все его ближайшие соратники это знали и понимали. И всем дворянам не было причины танцевать и смеяться...
Накануне войны Наполеон сказал Коленкуру:
Александр честолюбив; у него есть цель, которую он скрывает, ибо желает войны; он желает ее, говорю вам, так как он отказывается от всех предлагаемых мною соглашений. У него есть тайный мотив: неужели вы не смогли распознать этот мотив? Повторяю вам, что у него есть другие мотивы, кроме Польши и Ольденбурга... Разве я не сказал ему, чтобы он забрал Финляндию, Молдавию и Валахию, которые вполне ему годятся? [Коленкур. Мемуары]
Польшу, Финляндию, Молдавию - где то уже слышали нечто похожее... Любой бы удовлетворился. Но Александру этого мало. Он все равно хочет войны, но мотив скрывает. Бонапарт своим наполеоновским умом понимает, а скорее даже звериным инстинктом чувствует, что лукавый византиец готовится на него напасть, но не понимает цели этого нападения. Он так и не понял тайного мотива, но каким бы он ни был, его надо сорвать сорвать внезапным ударом первому. Мы с Вами хоть и не Наполеоны, но обладаем послезнанием и сможем раскрыть истинную цель...
Проведем эксперимент. Остановите на улице человека, желательно иностранца из самой что ни на есть богатой демократической страны, и ошарашьте его вводной: Вы лично стали императором огромной крепостнической империи... Что Вы будете делать?
Отменю крепостное право!
Отменил один такой, царство небесное. Сашкой звали...
Он землю крестьянам не отдал, а я отдам!
Землю у помещиков отнимешь? Ещё меньше проживешь.
Ну не буду отменять, пусть будет!
А либерасты всякие, Радищевы, которые хуже Пугачева. К топору народ зовут. На вилах хочешь жизнь кончить?
В кандалы, во глубину сибирских руд смутьянов!
Да их то во глубину, но книги то крамольные...
Собрать все книги, да и сжечь!
Так новые напечатают.
А полиция на что? Наши славные держиморды!
Так смутьяны за границу убегут, там напишут, напечатают и к нам завезут. Как до Герцена добраться? А до типографии "Искры" из которой разгорится пламя...
И ваш собеседник предлагает все новые меры:
- усилить пограничный контроль и отбирать крамолу
- отправить в соседние страны тайных агентов и убивать революционеров
- брать заложников
И много ещё дадут советов.
А Вы возражайте - этого мало, этим грядущую революцию не остановить.
И тогда самый проницательный из ваших собеседников предложит внешнее решение для внутренних проблем: СДЕЛАТЬ ТАК, ЧТОБЫ НЕКУДА БЫЛО БЕЖАТЬ.
Чтобы везде на планете была Российская империя.
К моменту смерти Екатерины владения России превосходили уже все, что мог требовать даже самый необузданный национальный шовинизм. Все, что носило русское имя, - за исключением незначительного числа австрийских малороссов, - находилось под скипетром ее преемника, который мог теперь с полным правом называть себя самодержцем всероссийским. Россия не только завоевала выход к морю, но и овладела как на Балтийском, так и на Черном морях обширным побережьем и многочисленными гаванями. Под русским господством находились не только финны, татары и монголы, но также литовцы, шведы, поляки и немцы. - Чего еще желать? Для любой другой нации этого было бы достаточно. Для царской же дипломатии - нацию не спрашивали - это являлось лишь базой, откуда теперь только и можно было начинать настоящие завоевания. [Маркс и Энгельс, ПСС, т.22]
Умри, а лучше классиков не скажешь!
Когда последнее царство войдет под лоно священного русского царя - Всемирного императора, наступит Эра всеобщего благоденствия, где не будет ни войн, ни революций.
Добрые помещики будут отечески заботиться о своих крестьянах, а сытые и довольные крестьяне перестанут пускать красного петуха. Купцы будут спокойно разъезжать по всему миру, где не будет ни таможен, ни разбойников, ни пиратов. Не будет рекрутских наборов и гонки вооружений - не с кем воевать. Смутьянов и бунтовщиков, либерастов и социалистов сам народ будет хватать и сдавать в участок.
И не будет зоны, лагерей и тюрем,
Все враги России будут казнены.
Прекратится создание дьявольских машин, убийц человека. Не будет ни паровозов, ни пароходов, воздух будет всегда чист и свеж как после грозы. Не будет никаких химикатов и люди будут пить родниковую воду и есть экологически чистую пищу. Не будет ни телеграфов, ни телефонов, ни интернетов. Счастливые люди будут общаться друг с другом напрямую, глядя друг другу в глаза. На земле наступит тысячелетний РАЙ. Сбудется вековая мечта всего регрессивного человечества!
Эта - с щедрыми нивами,
Эта - в пене сирени,
Где родятся счастливыми
И отходят в смиреньи
Где, как лебеди - девицы.
Где под ласковым небом
Каждый с каждый поделится
Божьим словом и хлебом.
Листья капают с деревца
В безмятежные воды,
И шумят, как метелица,
Над землёй хороводы.
А за прялкой беседы
На крыльце полосатом.
Старики-домоседы
Знай дымят самосадом.
Вот для этого, во имя тысячелетнего мира и всеобщего счастья и должен был быть осуществлен армией крепостнической России Великий освободительный поход. Вот почему Александр не удовлетворялся, что бы ему не дали, чем бы ни задобрили. Его тайным мотивом над которым гадали Наполеон с Коленкуром, была задача, поставленная ещё Петром Великим, стать первым императором тысячелетней всемирной Российской империи.
Но Наполеон своим нападения смешал все карты. В итоге русской армии пришлось вначале идти от границы до Москвы, потом обратно от Москвы до границы, неся при этом огромные, невиданные доселе потери.
Профессор Троицкий констатирует:
Победоносная русская армия, преследуя Наполеона, понесла потери немногим меньше, чем побежденная и чуть ли не "полностью истребленная" французская армия. Документы свидетельствуют: главная армия Наполеона вышла из Москвы численностью 115,9 тыс. человек, получила в пути подкрепления в 31 тыс., а на границе от нее осталось 14,2 тыс. человек (общие потери - 132,7 тыс. человек); Кутузов вышел из Тарутина во главе 120-тысячной армии (не считая ополчения), получил в пути, как минимум, 10-тысячное подкрепление, а привел к Неману 27,5 тыс. человек (потери - не менее 120 тыс. человек). Главная армия, - рапортовал Кутузов Александру I из Вильно, - пришла в такое состояние, что слабость ее в числе людей должно было утаить не только от неприятеля, но и от самих чиновников, в армии служащих. Ф. Стендаль был близок к истине, заявив, что "русская армия прибыла в Вильно не в лучшем виде", чем французская... Ослабевшая более чем на три четверти "в числе людей" армия к тому же "потеряла вид": она больше походила на крестьянское ополчение, чем на регулярное войско. Кутузов в рапортах Государю от 1-го, 2-го и 9 декабря настойчиво предлагал дать ей отдых "до двух недель", "ибо, если продолжить дальнейшее наступательное движение, подвергнется она в непродолжительном времени совершенному уничтожению". [Троицкий. Фельдмаршал Кутузов]
С 27,5 тысячами оборванных и изнемогших людей идти освобождать целую Европу? Но ведь освободили же! Как это так?
Взаимное уничтожение на российских просторах двух величайших армий мира сорвало скрепы наполеоновской империи словно обручи с бочки. Российские войска, вошедшие в Европу сыграли роль искры от которого империя Наполеона взлетела на воздух словно пороховой погреб. Началась цепная реакция. Потерявшие страх вассалы Наполеона один за другим становились на сторону России. Первой стала Пруссия уже к концу марта собравшая для войны с Наполеоном 120-тысячное войско. Потом и австрийский император пошел войной на своего тестя и родную дочку, что, впрочем, для Европы было привычно. Силы антифранцузской коалиции росли как снежный ком. А силы наполеоновской империи таяли тоже как снежный ком, но под яркими лучами весеннего солнца. К концу лета 1813 общая численность войск коалиции достигла 500 тыс. человек, но российских из них было всего 175 тыс. То есть примерно одна треть - совершенно недостаточно для диктата над своими союзникам. Например, Пруссия выставила 235 тыс. бойцов. Поэтому ни о каком установлении своих порядков в Европе или об абсолютном диктате Александра, подобном диктату Наполеона, Гитлера или Сталина (над восточной Европой), о принятии освобожденными народами российского подданства не было и речи. Приходилось подлаживаться под новоявленных союзников, всячески угождать им. Искра сделала свое дело, она воспламенила порох и была более не нужна. Во главе всех трех основных союзных армий были поставлены иностранцы: австриец Шварцеберг, пруссак Блюхер и бывший наполеоновский маршал, а на тот момент шведский кронпринц, Бернадот. Все решали они, а Александр был на этом празднике жизни в роли свадебного генерала. В такой ситуации довоенные планы объединения всего мира под скипетром русского царя были окончательно похоронены. Вот почему это было поражением Российской империи.
Подлинным победителем, который извлек наибольшие выгоды, была Англия, устранившая на время своего самого опасного конкурента в торговле и в колониях. Случилось то, от чего предостерегал Александра Кутузов. Англия превратилась в сверхдержаву, владычицу морей. Да и сама Европа, расставшаяся с пережитками феодализма, стала стремительно развиваться. Началась промышленная революция в которой феодально-крепостническая Россия не могла конкурировать с капиталистическими странами. Это было началом конца.
Поражение в войне породило декабристов.
Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию. Ее подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями "Народной воли". Шире стал круг борцов, ближе их связь с народом. "Молодые штурманы будущей бури" - звал их Герцен. Но это не была еще сама буря.
Буря, это - движение самих масс. Пролетариат, единственный до конца революционный класс, поднялся во главе их и впервые поднял к открытой революционной борьбе миллионы крестьян. Первый натиск бури был в 1905 году. Следующий начинает расти на наших глазах. (В.И. Ленин)
Вскоре буря грянула и смела романовский режим. Ибо сказано: Посеявший ветер пожнет бурю.
Российская империя должна была или стать Всемирной, или рухнуть. Она не сумела стать Всемирной. Поэтому рухнула после 100-летней мучительной агонии погребя под своими обломками все то, что создавалось веками.
Империя рухнула. Но Россия не могла бесследно исчезнуть. Словно птица Феникс она воспрянула из пепла и снова... Правда, это уже совсем другая история...