Аннотация: Согласно опубликованным архивным данным почти все из полутора тысяч новейших танков вступили в бой в первые дни войны. Однако немецкие генералы имеют на этот счёт иное мнение...
За все свое пребывание на Западном фронте до 27 июля
я не видел ни одного нашего среднего и тяжелого танка.
Так до сих пор и не знаю, где они были.
Легких видел довольно много...
(К.М. Симонов)
"Русские, создав исключительно удачный и совершенно новый тип танка, совершили большой скачок в области танкостроения. Благодаря тому, что им удалось хорошо засекретить все свои работы по выпуску этих танков, внезапное появление новых машин на фронте произвело большой эффект" [Шнейдер, 18, с.303].
"Русские попросту одурачили нас в Финляндии. Нападая на СССР, мы думали, что у них нет танков, и вдруг столкнулись с двумя тысячами Т-34. Т-34 был в то время лучшей из существовавших боевых машин. Он имел отличное вооружение, прочную броню, обладал высокой скоростью" [Дитрих, цит. по 35, с.97].
"Еще одно событие ударило по нас, как тонна кирпичей: впервые появились русские танки Т-34" [Кариус, 26].
Когда же произошло внезапное появление Т-34 на фронте, произведшее эффект "тонны кирпичей"? (Только один человек в руководстве Третьего рейха ликовал при появления Т-34. Угадайте кто? Ответ смотрите в конце). Будем конкретны, укажем, когда по нашим источникам вступили в бой мехкорпуса, оснащенные Т-34.
На Северо-Западном фронте 5-я танковая дивизия (50 Т-34) 3-го мехкорпуса вступила в бой 22 июня у города Алитус против 3-й танковой группы, была окружена и к 24 июня полностью разгромлена.
На Западном фронте 11-й мехкорпус (28 Т-34) вступил в бой 22 июня, к 25 июня потерял почти все танки. 4-я танковая дивизия (160 Т-34) 6-го мехкорпуса вступила в бой 22 июня на р.Нарев, а 7-я танковая дивизия (162 Т-34) того же корпуса - 24 июня у Гродно. Уже к 25 июня 6-й мехкорпус попал в гигантский карман юго-западнее Гродно, где в течении нескольких дней был полностью разгромлен.
На Юго-Западном фронте 4-й мехкорпус (313 Т-34) вступил в бой 22 июня, 8-й мехкорпус (100 Т-34) - 26 июня, 15-й мехкорпус (72 Т-34) - 23 июня. К 30 июня остатки мехкорпусов Юго-Западного фронта уже катились на восток.
2-й мехкорпус (50 Т-34) Южного фронта вступил в бой 25 июня.
Итак, с 22 по 25 июня почти все из 1475 новейших танков (из которых 935 Т-34) первого эшелона вступили в бой, а к концу июня большая их часть уничтожена. И Красная Армия еще долго не могла восстановить предвоенную численность. Так утверждают историки. И прежние, и современные, и сталинисты и антисталинисты. На редкость удивительное единодушие Анфилова и Суворова, Исаева и Бунича. Так может так оно и было? Внезапное появление Т-34, произведшее столь сильный эффект произошло в первые дни войны? Но оказывается, немецкие генералы имеют на этот счет иное мнение. Давайте устроим немецким генералам маленький экзамен по истории Второй Мировой войны. Зададим им маленький вопрос: когда Красная Армия впервые применила против них новейшие танки в бою?
Генерал Г. Гудериан командующий 2-й танковой группой:
"18-я танковая дивизия получила достаточно полное представление о силе русских, ибо они впервые применили свои танки Т-34, против которых наши пушки в то время были слишком слабы" [Гудериан, 5, с.221].
Когда это произошло? А произошло это 2 июля, на двенадцатый день войны, при встрече немцев с 1-й Московской Пролетарской дивизией полковника Я.Г. Крейзера. Это через неделю после того, как группа армий "Центр" уничтожила 6-й мехкорпус, в котором числилось 117 КВ и 322 Т-34. Немцы уничтожили горы новейшей техники, но Гудериан этого не знает. Запомним, в какой дивизии впервые обнаружил Т-34 Гудериан, это важно.
Может, Гудериан что-то напутал, или не ведает, что делается у его соседей? Спросим его соседа, командующего 3-й танковой группой генерала Г. Гота.
"Наступление 2-й танковой группы также замедлилось из-за бездорожья и сопротивления противника. На автостраде под Борисовом русские предприняли 3 июля мощную, поддержанную авиацией и танками контратаку, направленную против образованного там плацдарма. Здесь впервые появились танки Т-34" [Гот, 4, с.84].
За две недели до этого, 22-23 июня у литовского города Алитус группа Гота уничтожила 5-ю танковую дивизию из 3-го мехкорпуса, в которой числилось 50 Т-34, но их Гот не заметил. Вот что пишет он об этом бое.
"Танковый полк 7-й танковой дивизии, который охранял мосты в Алитусе и ночью был сменен пехотной частью, при выступлении из Алитуса рано утром натолкнулся на подходившую из Варены 5-ю танковую дивизию русских. В "исключительно тяжелом танковом бою", как об этом доложил командир полка, дивизия противника, уступавшего в умении вести одиночный бой, потерпела поражение. Остатки этой дивизии ушли на северо-восток и через несколько дней потеряли свои последние танки" [Гот, 4, с.62].
Как мы видим, никаких поминаний новых русских танков нет. Да и вооружена немецкая 7-я танковая дивизия чешскими легкими танками Pz.38(t), с 37-мм пушками и противопульной броней. Другая дивизия группы Гота:
"Правый фланг 19-й дивизии, где находился командир корпуса, постоянно подвергался атакам противника при поддержке 50-тонных танков. Поэтому дивизия была вынуждена из длинной походной колонны развернуться фронтом на юг. До 28 июня она отражала атаки противника с южного направления" [Гот, 5, с.71].
Наличие 50-тонных танков говорит о том, что атакует 6-й мехкорпус, в котором были тяжелые танки КВ. Но ведь кроме КВ в этом корпусе было аж 322 Т-34 (во всей группе Гота всего 121 средний танк), которые Гот не заметил. Но когда Т-34 появляются на фронте соседа, Гот сразу их замечает. То есть немецкие командующие делятся сведениями. Итак, два ведущих немецких танковых генералов обнаружили Т-34 2-3 июля.
Ну а что скажет референт по тактике генерал Миддельдорф.
"С момента первого появления танка Т-34 в августе 1941 г. до апреля 1945 г. не было создано приемлемого противотанкового средства пехоты" [Миддельдорф, 14, с.15].
Миддельдорф написал обобщенный труд, по всему советско-германскому фронту, согласно которому до августа 1941 г. немцы Т-34 не встречали.
А может генерал Э. Шнейдер другого мнения? Да, он действительно другого мнения.
"Даже небольшие танки типов I и II, участие которых в войне не было предусмотрено, показывали себя в боях не хуже других до тех пор, пока в начале октября 1941 года восточнее Орла перед немецкой 4-й танковой дивизией не появились русские танки Т-34 и не показали привыкшим к победам танкистам свое превосходство в вооружении, броне и маневренности. Танк Т-34 произвел сенсацию" [Шнейдер, 18, с.302].
Уже оказывается в октябре!
То же утверждение делает генерал Г. Блюментрит.
"И вдруг на нас обрушилась новая, не менее неприятная неожиданность. Во время сражения за Вязьму появились первые русские танки Т-34. В 1941 г. эти танки были самыми мощными из существовавших тогда танков" [Блюментрит, 2, с.93].
Сражение за Вязьму - это октябрь 1941 г. Блюментрит был начальником штаба 4-й германской армии. Если танковые группы Гота и Гудериана быстро продвигались вперед и не попали под основные контрудары мехкорпусов и не имели связи с 9-й и 4-й армиями (это немцы то!), то 4-я армия вместе с 9-й армией уничтожали в июне Белостокско-Минский котел. Если о некоторых генералах еще можно подумать, что их частям не доводилось встречаться с Т-34, или что они продвигались слишком быстро, то о Блюментрите этого сказать нельзя. Блюментрит хвастается одержанной победой.
"Ко 2 июля было выиграно первое сражение, взято 150 тысяч пленных, захвачено и уничтожено около 1200 танков и 600 орудий. По нашему первому впечатлению, русский солдат был стойким бойцом. Однако русские танки не отличались совершенством, а что касается авиации, то ее все это время мы почти не видели" [Блюментрит, 2, с.84].
Это какие такие "1200 танков ... не отличались совершенством"? В Белостокско-Минском котле сгорели 6-й, 11-й, 13-й и 14-й мехкорпуса. В этих корпусах мы насчитаем, по разным источникам, от 2068 до 2359 танков, из которых 119 КВ и 350 Т-34. По Блюментриту, в июне под Белостоком танки (какие?) "не отличались совершенством", а в октябре под Вязьмой, Т-34, которых по нашим данным в Белостокском котле было 272, вдруг появились впервые и оказались "самыми мощными из существовавших тогда танков". Что за пелена была на глазах начштаба 4-й армии в июне, и почему она спала в октябре?
Аналогичное мнение и в самой ставке фюрера. Его адъютант летом пишет:
"Танки русских, а также их самолеты плохи, и нашему оружию уступают" [Белов, 21, с.352].
По результатам первых боев фюрер принял следующее решение:
"Вопрос о танках. Фюрер заявил, что он хочет оставить все выпускаемые сейчас новые танки в Германии с целью сохранения в тайне усовершенствований, достигнутых нами в танковом деле, ибо в противном случае сведения об этих усовершенствованиях распространятся на многие тысячи километров. Понесенные на фронте потери полностью возмещены не будут, поэтому следует сводить ослабленные танковые дивизии в полноценные соединения. Освобождающийся при этом состав танковых специалистов следует направлять в Германию для укомплектования вновь формируемых соединений, оснащенных новыми танками" [Гальдер, 3, 8.07.41].
Вот насколько уверен Гитлер в качественном превосходстве своих танков. Но уже осенью адъютант фюрера с тревогой отмечает:
"На Восточном фронте противник в значительном числе применял танки с более толстой броней, чем прежних, и ее пробить можно только 88-мм зенитками, иначе успешную борьбу с ними вести невозможно" [Белов, 21, с.366].
То есть против "прежних", "плохих" танков годится все, проблем нет. А с появлением осенью танков с "более толстой броней, чем прежних" годятся только 88-мм зенитки.
Но может, у немцев плохо поставлена служба оповещения верховного командования, или войска не считают нужным докладывать о появлении на фронте вражеских новинок? Проверим, как быстро верховное командование узнает о необычных танках на примере появления на фронте английских танков.
"В частях 5 армии, прикрывавшей Можайское направление, первым подразделением, получившим "инотанки", был 136 отдельный танковый батальон (отб). Батальон закончил свое формирование 1 декабря 1941 года, имея в своем составе десять танков Т-34, десять Т-60, девять "Валентайнов" и три "Матильды" (английские танки были получены в Горьком 10 ноября 1941 года, танкисты проходили обучение непосредственно на фронте)" [24].
Берем дневник Гальдера и листаем, начиная с 1 декабря, и сразу натыкаемся:
"На фронте 4-й армии (в районе южнее автострады) наши войска, отходя на Наро-Фоминск (юго-западнее Москвы), отразили контратаки противника. Наши войска не продвинулись вперед. Отмечено действие новой танковой бригады, две трети вооружения которой составляют английские танки" [Гальдер, 3, 4.12.41].
На фронте появилось всего 12 (двенадцать) английских танков, на которых танкисты собственно еще и не воюют, а проходят обучение на фронте, а немецкое Верховное командование уже в курсе. Поразительная оперативность!
Мне возражали, что, мол, в июне шло стремительное наступление в котором немцам некогда было разглядывать подбитые советские танки. Да и железные кресты в наступлении дают за города, а не за танки. Все это так, но в октябре под Вязьмой немцы тоже вели стремительное, и, как они тогда полагали, последнее наступление, целью которого была Москва. Но Блюментрит нашел время рассмотреть, с кем воюет. Зато между этими наступлениями группа армий "Центр", вместе с 4-й армией, в течении двух месяцев (август - сентябрь) стояла в обороне, отражая контрудары Красной Армии. За два месяца обороны Блюментрит мог бы рассмотреть, кто его атакует, и поинтересоваться, какие танки остались подбитыми в тылу.
А может, немецкое командование вообще не интересовалось техникой унтерменшей? Интересовалось, да еще как. Вот такая интересная запись в дневнике Гальдера:
"Брейт (генерал-инспектор моторизованных войск): Доклад о поездке в группу армий "Юг".... Русский танк Т-34 (25 тонн) весьма хорош и быстроходен. К сожалению, не захвачено ни одного пригодного образца этого танка" [Гальдер, 3, 12.09.41].
На 83-й день войны, да еще в полосе ГА "Юг", из полтысячи Т-34, после полного разгрома всех мехкорпусов ни "одного пригодного образца" для генерала-инспектора не нашлось. И для чего пригодного? Чтобы калибр пушки и толщину брони измерить, так любой сгодится. Чтобы из пушки пострелять, так сгодится и без гусениц и фрикционов. Чтобы покататься так и без пушки сойдет. В конце концов, один можно из двух (пяти, ста) собрать. Ан нет, ни одного и баста. Чудеса!
А как же тогда быть с фотографиями захваченных немцами Т-34 и КВ? Неужели немцы, нафотографировавшись на фоне Т-34 к приезду генерал-инспектора Брейта в землю их закопали? Или врет генерал-инспектор, или фотография, вернее подпись под ней. К фотографиям необходимо применять тот же подход, какой применяют к ним в суде. То есть доказательством их не считают. Показания свидетелей считают, а фотографии нет. Не говоря уж о легкости подделки в пропагандистских целях любой фотографии (в полемике со мной поминался немецкий пропагандистский плакат с грудами битых Т-34) достоверно неизвестно где и когда была сделана конкретная фотография. Откуда известна датировка фотографии? Из подписи под ней. А подписи к фотографиям делают даже не авторы, а редакторы книг, для "оживляжа", не особо задумываясь об исторической достоверности.
"Иллюстрации у него [Бешанова] вообще отсутствовали, это я поставил несколько десятков попавшихся под руку, просто для "оживляжа" [Тарас, 22, с.439].
И самое главное. Фотографии не несут никакой информации о количестве танков. Зачастую мы видим фото одного и того же танка под разными ракурсами.
А теперь зададим генералам вопрос о количестве новых советских танков.
Гудериан, описывая бой 11 октября у Мценска сообщает:
"В бой было брошено большое количество русских танков Т-34, причинивших большие потери нашим танкам" [Гудериан, 5, с.322].
Итак, у Мценска в бой брошено уже большое количество Т-34. Насколько большое? В бой вступила 4-я танковая бригада М.Е. Катукова. Бригада была сформирована в сентябре и насчитывала 49 танков, из которых Т-34 было целых 16 (шестнадцать). Этого "большого количества" оказалось достаточно, чтобы:
"Превосходство материальной части наших танковых сил, имевшее место до сих пор, было отныне потеряно и теперь перешло к противнику. Тем самым исчезли перспективы на быстрый и непрерывный успех. Об этой новой для нас обстановке я написал в своем докладе командованию группы армий, в котором подробно обрисовал преимущество танка Т-34 по сравнению с нашим танком Т-IV..." [Гудериан, 5, с.322].
Вот что говорят немцы о количестве Т-34.
"Немецкие бронетанковые войска вели боевые действия при непрерывно возрастающем численном превосходстве противника в танках" [Миддельдорф, 14, с.289].
"Танки Т-34 вначале появились лишь в небольшом количестве, а в течение осени 1941 г. и зимы 1941/42 г. число их заметно возросло, и они стали господствовать на поле боя" [Мюллер-Г., 15, с.282].
"Эти танки не использовались в больших количествах до тех пор, пока наши передовые части не стали приближаться к Москве. Здесь Т-34 сыграли решающую роль в спасении русской столицы" [Меллентин, 12, с.229].
"Морозы установились в начале ноября, а у армии не было зимнего обмундирования. В то же время на фронте у русских появились части сибиряков, а также значительно увеличилось количество исключительно полезных танков "Т-34" и самолетов-штурмовиков" [Кессельринг, 27, с.140].
"Но особая их сила была в большом количестве танков Т-34, которые при малой осадке и широких гусеницах обладали высокой проходимостью на снегу" [Гроссман, 25].
"Дальнейшие жалобы Гитлера касались танков. Русские наступают теперь повсюду с большим количеством танков "Т-34", против которых сухопутные войска оборонительного оружия не имеют. Наш танк "T-IV" с его короткоствольной пушкой в борьбе с этим танком испытывает большие трудности. "Не имей мы наших 88-миллиметровок, русские танки делали бы что хотят!". Русские создали в виде этого танка серьезное оружие. Фюрер, правда, еще не знал, в каком множестве "Т-34" теперь производится. Но вскоре, в 1942 г., выяснилось, что он применяется во все возрастающем количестве" [Белов, 21, с.369].
Итак, согласно утверждениям немецких генералов, и самого фюрера, Т-34 в начале было совсем мало, и лишь под Москвой их "большое количество". Проверим немецких генералов. Полистаем 4-й том "Истории Второй Мировой войны". Там, со ссылкой на архивы сообщается, что в июне 1941 г. на фронте было 1475 тяжелых и средних танков только новых типов КВ и Т-34 [8, с.25], в октябре - 728 [8, с.90], в декабре - 533 [8, с.272], а в январе 1942г. - 506 [8, с.305]. Утверждения Гудериана, Меллентина и Мюллера подтверждаются с точностью до наоборот!
1475 танков в летом - это конечно "в небольшом количестве", таком небольшом, что их просто не замечают.
728 танков в октябре - и "танк Т-34 произвел сенсацию" и "превосходство материальной части ... перешло к противнику" и "исчезли перспективы на быстрый и непрерывный успех".
506 танков зимой "стали господствовать на поле боя" и играть "решающую роль в спасении русской столицы".
Это еще притом, что в июне учтены только танки новых типов, а в последующие месяцы -- все тяжелые и средние танки, включая старые Т-28. И притом, что зимой длина линии фронта увеличилась более чем вдвое и пятьсот танков оказались разбросанными от Баренцева до Черного моря.
Жалко, что не читали немецкие генералы нашу "Историю второй мировой войны", не знают, что большую часть из 1475 новейших танков они уничтожили в первые дни, а потом воевали с остатками былой роскоши. Генералы не знают того, что знает у нас каждый курсант военного училища. Поведись им сдавать экзамен по военной истории, все они за подобные утверждения получили бы двойки. Господа генералы! Такое впечатление, что вы и не воевали вовсе. Может в погребе всю войну ховались, от армии косили?
Сведениям, полученные автором после написания этих строк, не изменили общую картину. По сведениям статистического сборника N1 ИВИ МО на 1.6.1941 г. в западных округах было 520 тяжёлых (337 КВ-1, 132 КВ-2, 51 Т-35) и 1256 средних танков (635 Т-34лин, 197 Т-34рад, 424 Т-28) [31, с.10,132]. Кроме того, в период 1-21.6.1941 г. поставлено ещё 41 КВ и 138 Т-34 [31, с.234], что даёт нам в сумме 1480 танков новых типов.
На 1.12.1941 г. в действующей армии 212 тяжёлых и 322 средних танков, в сумме 534 [32. с.17] - почти втрое меньше, чем в начале войны.
Мне возражали, что общее число танков, в общем, не играет роли. Танки можно равномерно распределить по фронту, а можно сконцентрировать на главном направлении. То есть применять их массированно. Согласен. Главным направлением осенью 1941 г. было московское, и именно здесь обнаружил Т-34 генерал Блюментрит. Много ли танков новых типов было осенью под Вязьмой?
"Достаточно сказать, что в конце сентября 1941 года, перед началом наступления немецко-фашистских войск на Москву, на всем Западном фронте мы располагали лишь сорока пятью современными танками" [Конев, 10, с.121].
Даже если сосредоточить их в одном месте (как в анекдоте про китайских генералов), то получится один неполный батальон образца лета 1941 г. Тогда в нем полагалось иметь 53 Т-34. Может Конев преуменьшает свои силы? Смотрим боевой состав войск на 1 октября. У Конева 4 танковые бригады: 126-я, 127-я, 128-я и 143-я [1, т.1, с.205-206]. Бригада осенью 1941 г. должна была иметь 46 танков, из которых 10 КВ и 16 Т-34. Так что если предположить, что все бригады укомплектованы полностью (это осенью-то 1941 г.!), то и тогда число танков новых типов не превысит 104. А теперь вспомним, что летом того же года генерал Павлов имел на том же самом Западном фронте 469 танков новых типов. 469 и 45. Заметно возросло?
По данным А. Исаева под Вязьмой сражалась группа Болдина: одна стрелковая (152-я), одна мотострелковая (101-я) дивизии, 128-я и 126-я танковые бригады. На 1 октября 1941 г. танковый полк 101-й мотострелковой дивизии включал 3 танка КВ, 9 Т-34, 5 БТ и 52 Т-26, 126-я танковая бригада насчитывала на ту же дату 1 КВ, 19 БТ и 41 Т-26, 128-я танковая бригада -- 7 КВ, 1 Т-34, 39 БТ и 14 Т-26. Таким образом, всего в группе 10 Т-34 и 11 КВ, примерно половина того количества, о котором пишет Конев. И немцы их заметили!
Вот какое послание получило немецкое Верховное командование в декабре 1941 г.
ТЕЛЕГРАММА 7.12.41 г. 21.40
Главному командованию сухопутных войск Генштаб, оперотдел
Фельдмаршал фон Клюге после переговоров с командующим 4-й танковой группой, командирами корпусов и дивизий повторно ходатайствует о выдаче боеприпасов "с красной головкой", обосновывая это следующим: "Танки, участвующие во всех атаках русских, особенно Т-34 и тяжелые, представляют серьезную угрозу для нашей сильно уставшей и измотанной пехоты. Борьба с танками Т-34 и тяжелыми, имеющимися в распоряжении средствами явно недостаточна. Если удастся снять эту нагрузку с нашей пехоты, то она, несмотря на свою малочисленность, еще будет в состоянии выполнить свою задачу". Со своей стороны могу только поддержать это ходатайство.
ФОН БОК Штаб ГА "Центр" 1а и 2902/41 секретно [1, т.2, с.39-40].
Боеприпасы "с красной головкой" это кумулятивные снаряды, пробивающие броню раскалённой струёй. Почему немецкое Верховное командование не хочет давать войскам это чудо-оружие?
"Немцы еще до 22 июня 1941 г. имели на вооружении подкалиберные и кумулятивные снаряды, но по соображениям секретности их не хотели пускать в ход. Лишь появление на поле боя танков Т-34 и КВ заставило немцев применить оба типа этих снарядов" [Широкорад, 17, с.198].
Мольба Бока возымела действие.
"Отдано только распоряжение о применении кумулятивных снарядов" [Гальдер, 3, 22.12.41].
"Специальные кумулятивные противотанковые боеприпасы доставляются непосредственно на фронт" [Гальдер, 3, 28.12.41].
Но ведь если с Т-34 и КВ встретились в первые же дни, то как без таких снарядов удавалось справляться? Более того, даже обычных бронебойных снарядов ощущался недостаток:
"...по большинству видов боеприпасов удалось накопить достаточные запасы, так как расход их оставался незначительным. Из-за нехватки сырья ощущался недостаток лишь в бронебойных снарядах" [Мюллер-Г., 15, с.265].
Лишь в декабре без них стало никак не обойтись. Для какого особо торжественного случая или черного дня его берегут? Дата телеграммы 7 декабря 1941 г. Более торжественного случая (Кремль в бинокль видно) и более черного дня (покатились назад) и придумать нельзя. Ситуация, про которую, кажется, Наполеон говаривал, что все решает последний батальон. А фраза: "танки, участвующие во всех атаках русских". На 5 декабря на московском направлении против 1170 немецких танков действовало 774 наших, из которых средних и тяжелых всего 222 [8, т.4, с.283-284]. Это количество танков на трех фронтах (Калининский, Западный и Юго-Западный). Они распределены между 3-мя танковыми дивизиями, 24-мя танковыми бригадами и 6-ю отдельными танковыми батальонами. Их меньше чем в одном мехкорпусе лета 1941. Для сравнения, в июне у Бока было 1936 танков (799 средних: 259 Pz.IV, 540 Pz.III) с командирскими. А у Павлова 2892 танков, из которых тяжелых и средних 532 (97 КВ-1, 22 КВ-2, 350 Т-34, и 63 Т-28). Притом подавляющая масса сосредоточена в 6-м мехкорпусе (117 КВ и 322 Т-34), т.е. осуществлен принцип массирования. К этому еще следует прибавить 5-ю танковую дивизию, почти сразу после начала войны переданную Западному фронту из Северо-Западного, а это еще 250 танков, из которых 50 Т-34. Летом фон Бок уступает по танкам в полтора раза, но не шлет слезные телеграммы о недостаточности средств, а успешно наступает. Поскольку, "русские танки не отличались совершенством", то зачем же против них секретные снаряды применять. Лучше тайну поберечь.
А в декабре, тот же фон Бок имеет полуторное превосходство в танках. Но не то, что наступать, фронт удержать не может. Ширина фронта Московской битвы около 1000 км, и на таком фронте действуют всего 222 тяжелых и средних танка, что дает оперативную плотность 1 танк на 5 км фронта.
Могут возразить, что танки могли быть сконцентрированы на направлениях главных ударов, и тогда тактическая плотность в некоторых местах могла быть высокой. Правильно. Но сконцентрированы то они были именно в июне, когда 6-й мехкорпус в полном составе наносил контрудар в узкой полосе в районе Гродно. А вот распределение танковых частей Западного фронта в контрнаступлении под Москвой.
Как видно, распределение довольно равномерно, за исключением, разве что 16А.
"Плотность по танкам колебалась от 0,5 до 2 машин на километр фронта, и только в полосе 16-й армии она достигала немногим более 6 танков" [8, с.282].
Но танки участвуют "во всех атаках русских". Если они сконцентрированы в одном месте, то участвовать во всех атаках на всем фронте не могут. Но даже при такой ничтожной плотности немцам их атак не отразить.
"Полностью белые танки "Т-34" скользят по широким ледяным просторам, поддерживая яростные атаки русских... Русские бросили в бой огромное количество танков. Вместо десяти подбитых "Т-34" они отправляют в поле двадцать новых" [Киллиан, 34]
"В районе Вереи танки Т-34, как ни в чем не бывало, прошли через боевые порядки 7-й пехотной дивизии, достигли артиллерийских позиций и буквально раздавили находившиеся там орудия. Понятно, какое влияние оказал этот факт на моральное состояние пехотинцев. Началась так называемая "танкобоязнь" [Блюментрит, 2, с.93-94].
"Забитые дороги, бомбардировки с воздуха, панический страх перед уже прорвавшимися танками Т-34, нападения партизан -- только за Можайском мы кое-как пришли в себя" [Штейдле, 26, с.122].
"Я заметил некоторую нерешительность, в которой пребывал его преподавательский состав. Те, кто уже поучаствовал в боях, все еще находились под впечатлением от русских танков "Т-34" и отступления на Центральном фронте жуткой зимой 1941/42 года" [Зенгер, 33].
А ведь 222 это общее число средних и тяжелых танков, куда входят и уцелевшие Т-28, и даже два Т-35, направленных на фронт из военной академии. А тут только в одном месте уничтожается половина этого количества:
"От раненых солдат мы узнаем, что под Бегловом и Стрелицами лежит более ста подбитых танков "Т-34" [Киллиан, 34].
Есть ли какие-нибудь объяснения странной генеральской слепоты летом, и прозрения осенью 1941 г. В.Суворов в своем опусе "Самоубийство" утверждает, что будто бы немецкие генералы боялись повторить судьбу Кейтеля и Йодоля, и потому скрывали готовность Советского Союза к войне, преуменьшали силы Красной Армии. Потому, дескать, и писали всякую чушь. Но ведь тогда они и должны были повторять все то, что советская пропаганда утверждает, в т.ч. и о полутора тысячах новейших танков в июне. А они вместо этого: "не видели, не встречали". Советские историки скрывали зачем-то количество старых танков, а немцы утаивают даже не количество, а само наличие новейших танков в Красной Армии в первые дни войны. Причем общее количество захваченных и уничтоженных в крупнейших котлах танков отнюдь не скрывалось.
Вот данные генерала Типпельскирха: Белосток и Минск - 3332 [16, с.178], Умань - 317 [16, с.183], Смоленск - 3000 [16, с.184], Гомель - 144 [16, с.185], Киев - 884 [16, с.194], Вязьма - 1242 [16, с.200] танка. Таким образом, только в этих шести котлах мы потеряли почти 9.000 танков. Это как раз то, что скрывали (или делали вид, что скрывают) от нас коммунистические историки. Почему же генерала Типпельскирха не повесили? Более того, его книга, со всеми этими цифрами, была издана в СССР еще в 1956 году, свободно продавалась и имелась в каждой крупной библиотеке. Куда советская цензура смотрела? Могли бы хоть цифры вырезать, не публиковать, но даже этого не сделали.
Я получил множество самых разнообразных объяснений. Мне писали, что условия маневренной войны не способствовали быстрому выявлению новой техники противника. С этим можно согласиться, но есть одна странность. Когда линия фронта впервые стабилизировалась под Смоленском, Красная Армия в течении августа-сентября нанесла серию контрударов, которые немцы отразили, Блюментрит никаких Т-34 не заметил. Некоторые говорят, что немцам надо было оправдаться за осенне-зимние неудачи, и они преувеличили силу Т-34.
"По моим наблюдениям, немцы начинают петь про неуязвимые Т-34 и КВ, когда дела идут плохо и легче свалить проблемы на вражескую технику, чем на свои промахи. Блюментрит пишет, что мешали Т-34, описывая битву под Москвой" [Исаев, 23, с.148].
При всем моем уважении к Алексею Исаеву принять его объяснения нельзя. Блюментрит обнаруживает Т-34 в сражении под Вязьмой, про которое он пишет:
"Войска действовали точно по планам, разработанным генеральным штабом. В этом сражении, проведенном как на ученье, и происходившем между 2 и 13 октября, группа армий "Центр" захватила 650 тысяч пленных, 5 тысяч орудий и 1200 танков. Поистине астрономические цифры" [Блюментрит, 2, с.90].
Это называется, плохо идут дела? А для оправдания зимних неудач лучше "генерала Мороза" вряд ли что придумать можно. И Блюментрит признает превосходство русского солдата зимой.
"Цивилизованный европеец во многих отношениях уступает более крепкому человеку Востока, закаленному близким общением с природой" [Блюментрит, 2, с.94].
Некоторые говорят про возросший удельный вес новых танков. Проверим.
22 июня из 2502 танков Западного фронта, Т-34 и КВ было 469, т.е. 18% от общего числа.
А в начале октября 1941 Западный фронт располагал 483 танками, из которых только 45 были Т-34 и КВ, т.е. удельный вес уменьшился до 9%.
В общем, каких-нибудь вразумительных объяснений отсутствия Т-34 в немецких мемуарах первых дней войны и их сенсационного появления позже, я пока не получил.
А наши ветераны танкисты. Они то должны помнить, что они осваивали перед войной.
"Многочисленные беседы с ветеранами показывают, что совершенно новые танки (то есть танки первой категории) в большинстве танковых частей и соединений того времени прямым ходом от предприятия-изготовителя лишь принимались на длительное хранение и тут же запирались на замок" [Свирин, 29, с.260].
То есть что-то получали, что-то под замком хранили? Странное освоение новой техники. Часто при этом ссылаются на приказ НКО N 0349 от 10 декабря 1940 г.
"В целях сбережения материальной части тяжелых и средних танков (Т-35, КВ, Т-28, Т-34) и "поддержания их в постоянной боевой готовности с максимальным количеством моторесурсов" для обучения личного состава вождению и стрельбе, сколачиванию танковых частей и соединений разрешалось расходовать в год на каждую машину учебно-боевого парка 30 часов, боевого -- 15 часов. Все тактические учения предписывалось проводить на танках Т-27; Т-27 исключались из штатов стрелковых войсковых частей и соединений и передавались на комплектование танковых дивизий из расчета 10 танков на каждый батальон". [30, с.333-334].
Не велит сей приказ держать новые танки под замком на консервации и никому не показывать. Разрешает этот приказ отъездить 15 моточасов в год. Вполне разумный, логичный приказ. Получил экипаж танк, покатались на нем 15 часов, и поставили. А то ведь
"Многие механики-водители к началу войны имели всего лишь 1,5-2-часовую практику вождения танков" [ИВОВ, 7, т.1, с.476].
Почувствуйте разницу 1,5-2 или 15-30. Притом освоение не только в езде заключается. Экипаж привыкнуть к танку должен, где что лежит, где какие приборы, пушку потренироваться заряжать-разряжать, рацию включать-выключать. Как траки менять в случае чего. Да много чего можно без всякой траты драгоценного моторесурса. То есть быть при танке с целью "поддержания их в постоянной боевой готовности" согласно приказу. Ну и, конечно, документацию изучать.
"Идиотизм ситуации заключался еще и в том, что по соображению секретности документацию на новые танки в некоторых танковых частях на выдавали на руки не только членам экипажей, но даже командирам подразделений" [Свирин, 29, с.261].
То есть не только танков не видели, но даже и документации на них. Я не знаю приказа, запрещающего выдавать командирам подразделений документацию на танки. Короче ситуация такая: что-то страшно секретное получено, под замками запертое стоит, никто его не видел, документацию не дают даже командирам, во какое секретное! А мы удивляемся, чего это немцы Т-34 не видели. Наши не видели, где уж немцам...
Но где-то и видели.
"Над танкодромом от зари до зари не рассеивается пыль. Подшитый утром подворотничок к обеду становится черным. На поле строятся и перестраиваются в боевые порядки новенькие, недавно поступившие к нам на вооружение Т-34" [Попель, 28].
Это почему же в 8-м мехкорпусе они не "под замком"? Что это Рябышев с Попелем совсем наглость потеряли? И почему это летом у них "новенькие, недавно поступившие к нам на вооружение Т-34", когда их корпус один из первых их получил еще в начале года? А может, они тоже сперва под замком побыли месяц другой, а потом вдруг секретность побоку, и на танкодром, и "от зари до зари"? А вот сколько их было?
"На этом направлении мы выдвинули помимо тех войск, которые там стояли еще перед войною, механизированный корпус, которым командовал Рябышев. Не помню его номера. Хороший корпус, он имел уже и новые танки KB, несколько штук, и имел также несколько штук танков Т-34" [Хрущев, 19, с.303]. "Несколько штук" КВ это 66, а "несколько штук" Т-34 это 100!
Но сколько бы ни было, немцы из 1-й танковой группы именно в треугольнике Луцк-Броды-Дубно их видели.
В Белоруссии 30 июня 1941 г. немцы захватили плен командира 4-й танковой дивизии генерала Потатурчева.
"Ознакомившись с составленным Потатурчевым списком вооружений подчиненной ему дивизии, немцы были неприятно удивлены и даже изумлены ее мощью: 4-я танковая дивизия имела на вооружении 355 танков и 30 разведывательных бронемашин. Среди них 21 танк Т-34 и 10 огромных 68-тонных КВ, вооруженных 152-мм орудиями" [Карелл, 9, с.85].
Как бы были они изумлены, узнав опубликованные сегодня архивные цифры состава этой дивизии: 160 Т-34 и 43 КВ-1 и 20 КВ-2. Мне возражали, что данные Потатурчева о количестве Т-34 и КВ не на начало войны, а уже после понесенных потерь. Предположим это так. Но как тогда объясняется общая цифра в 355 танков?
Так сколько же было танков? Почему официальная "История ВОВ" заявляет, что "Т-34 и КВ начали поступать в приграничные округа лишь в апреле-мае 1941 г." [7, т.1, с.475], если 1 апреля 1941 г. в РККА числилось 441 Т-34 и 363 КВ, из них в пяти приграничных округах соответственно 402 и 346 [Мельтюхов, 13, с.596]?
Ответ на вопрос:
При появлении Т-34 ликовал Адольф Гитлер.
"Когда на полях сражений появились первые Т-34, Гитлер ликовал, ибо он еще раньше требовал удлинить стволы танковых орудий, и теперь русские подтвердили его правоту. Еще до своего назначения министром я слышал, как Гитлер, после того как ему продемонстрировали новейший образец танка Т-IV, горько жаловался в саду рейхсканцелярии на упрямство чиновников управления вооружений сухопутных войск. Гитлер доказывал, что удлинение ствола танкового орудия увеличит его скорость, но они упорно не желали прислушиваться к его доводам и в первую очередь доказывали, что конструкция танка совершенно для этого не приспособлена и удлиненный ствол только усилит нагрузку на носовую часть. Теперь Гитлер, желая убедить несогласных с его предложениями приводил в качестве решающего аргумента этот эпизод: "Тогда я оказался прав, а они никак не хотели поверить мне. И теперь я снова буду прав!" [Шпеер, 20, с.318-319].
Товарищ Сталин приводил иные "решающие аргументы" чтобы "убедить несогласных с его предложениями". Впрочем, таковых не находилось.
Литература
[1] Битва под Москвой. Хроника, факты, люди. Т. 1-2. М.: 2001.
[2] Блюментрит Г. Московская битва. Роковые решения. Сборник. М.: Воениздат, 1958.
[3] Гальдер Ф. Военный дневник Т.1-3. М.: Воениздат, 1968-1971.
[4] Гот Г. Танковые операции. Гудериан Г. Танки вперед! Смоленск: Русич, 1999.
[5] Гудериан Г. Воспоминания солдата. Смоленск: Русич, 1998.
[6] Дроговоз И.Г. Железный кулак РККА. М.: Молодая Гвардия, 1999.
[7] История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945. Т.1-6. М.: Воениздат, 1960-1965.
[8] История Второй Мировой войны. Т.4. М.: Воениздат, 1975.
[9] Карелл П. Барбаросса: От Бреста до Москвы. Смоленск, 2002.
[10] Конев И.С. Сорок пятый. М., 1970.
[11] Ленский А.Г. Сухопутные силы РККА в предвоенные годы. Справочник. СПб, 2000.
[12] Меллентин Ф. Бронированный кулак Вермахта, Смоленск, Русич, 1999.
[13] Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939-1941 М.: Вече, 2000.
[14] Миддельдорф Э. Русская кампания: тактика и вооружение. М.: АСТ, 2000.
[15] Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии. 1939-1945. М.: Эксмо, 2002.
[16] Типпельскирх К. История Второй Мировой войны. М.: Иностранная литература, 1956.
[17] Широкорад А.Б. Гений советской артиллерии. Триумф и трагедия В. Грабина. М.: АСТ, 2002.
[18] Шнейдер Э. Техника и развитие оружия в войне. Итоги Второй Мировой войны. Сб. статей. М.: Иностранная литература, 1957.
[19] Хрущёв Н.С. Время. Люди. Власть. (Воспоминания). Книга I. М.: ИИК "Московские Новости", 1999.
[20] Шпеер А. Воспоминания. Смоленск, Русич, 1998.
[21] Белов Н. Я был адъютантом Гитлера. Смоленск, Русич, 2003.
[22] Шунков В.Н. Энциклопедия артиллерии особой мощности. Минск, Харвест, 2004.
[23] Исаев А.В. Антисуворов. М.: Эксмо, 2004.
[24] Коломиец М.В, Мощанский И. Танки "Valentine" в частях Красной Армии. М-Хобби, 6'1999.
[25] Гроссманн Х. Ржев -- краеугольный камень Восточного фронта. -- Ржев: "Ржевская правда", 1996.
[26] Штейдле Л. От Волги до Веймара. -- Москва: Прогресс, 1975.
[27] Кессельринг А. Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947. -- М.: ЗАО Центрполиграф, 2003
[28] Попель Н.К. В тяжкую пору. С комментариями и приложениями Переслегина. М.: АСТ, 2001.
[29] Свирин М.Н. Броневой щит Сталина. М. Эксмо, 2006.
[30] Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР. Т. 13 (2-1). -- М.: ТЕРРА, 1994.
[31] Боевой и численный состав Вооружённых Сил СССР в период Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). Статистический сборник N1 (22.6.1941) ИВИ МО РФ, М.1994.
[32] Боевой и численный состав Вооружённых Сил СССР в период Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). Статистический сборник N2 (1.12.1941) ИВИ МО РФ, М.1995.
[33] Зенгер Ф.. Ни страха, ни надежды. -- М.: Центрополиграф, 2003.
[34] Киллиан Х. В тени побед. Немецкий хирург на Восточном фронте. 1941-1943. -- М.: Центрполиграф, 2005.
[35] Шульман М. Поражение на Западе. М.: Центрполиграф, 2004.
