15 минут дезинфекции показались Валу вечностью. Ещё бы: цветки начали распускаться раньше чем он пришёл в биологический блок! А любой школьник знает, что цветение может продолжаться максимум сутки. Но и любой школьник знает, что малейшее содержание чужеродных веществ в оранжерее может погубить все растения до единого. Поэтому с дезинфекцией спешить нельзя.
Из записей и рассказов Первых жители станции знают, что раньше люди жили прямо среди растений. Но, поселившись на космической станции, они столкнулись с дилеммой: иммунная система людей, привыкших к обеззараженному воздуху, начала выдавать сильнейшие аллергические реакции на компоненты, выделяемые растениями, а растения начали погибать даже после контакта с микрофлорой кожи человека.
Так что кого от кого защищают в этом замкнутом цикле на станции,-- людей от растений или растения от людей-- неизвестно. Да и, собственно, никто не интересуется. Просто есть определённый порядок, который все должны соблюдать, чтобы остаться в живых.
Вал дождался автоматического завершения дезинфекции и быстро натянул одноразовый защитный костюм. Нужно было спешить: это отличный шанс произвести впечатление на Диа. Если быстро срезать цветок и положить его в дезбокс, то автоматика покроет его непроницаемым слоем наночастиц и растение не будет выделять в воздух опасных аллергенов, а сам цветок сохранится на несколько недель. Вал читал, что когда-то именно живые цветы дарили девушкам на свиданиях.
Начальник лаборатории сказала очень чётко: ничего со школьных времен Вала в оранжерее не изменилось. Старшеклассников запускают внутрь всего два раза чтобы у них не было времени расслабиться и подумать, что биологический бокс--безопасное место, поэтому Вал только очень приблизительно представлял себе где находится нужный ему бокс N53. И, судя по отведённому ему времени, ему придётся двигаться максимально быстро.
***
--В боксе F308 активность клеток угасает --напряжённый голос лаборанта быстро диктовал сопровождающую информацию в видеожурнал, пока микрокамеры вели запись эксперимента.
--Давай, дорогой! Я в тебя верю! --вполголоса приговаривала Светлана, обращаясь к растению, на котором проводился эксперимент.-- Ты же помнишь, как это! Вспоминай!
Голограмма над столом колыхнулась, изображение умирающих клеток скакнуло в сторону, а на его месте появилось лицо главного врача.
--Обычный гибрид для производства кислорода. Поместили в образцы грунта с Марса, содержащие микроорганизмы. Компьютерная модель показала, что эти микроорганизмы сходны с органеллами растений, поэтому высока вероятность симбиоза.
--Живучая зараза твой гибрид --покачал головой Борис-- скинь мне первичные материалы, я посмотрю чем брать эти органеллы, если тебе не удастся встроить их в предсказуемые растительные клетки.
--Не нагнетай, Андреич, --вздохнула Светлана,-- у тебя после массовой аллергии больше века назад никого по нашей вине не было.
--Но я всё равно обязан предполагать, чем могут обернуться опыты с жизненно важными ресурсами станции, Владимировна. Может, нам половину посадочных модулей уже нужно дезинфицировать. Так что шли материалы и заходи после эксперимента, выпьем за упокой гибрида. Отбой.
Изображение над столом снова скакнуло на микрокамеры, фиксирующие клетки невзрачного растения. Когда-то его предка, выведенного для улучшения качества воздуха в земных шахтах, доставили для биологических экспериментов на МКС. Сначала растение оказалось самым живучим биологическим образцом, а потом стало основным производителем кислорода для всей станции.
Светлана, задумавшись, наблюдала, как последние клетки -- кирпичики благоприятной компьютерной модели -- растекаются лужицами по вяло двигающимся микроорганизмам. Клетки умирали одна за другой. Возможность колонизации Марса снова испарилась, но хотелось досидеть до последнего признака жизни, надеясь, что хотя бы несколько растительных клеток "вспомнят", как возник в них симбиоз. Должно быть что-то, что подтолкнёт их "вспомнить"...
--Кен, выведи мне значения критических условий для нашего гибрида,-- распорядилась Светлана.
***
Вал окончательно запутался. Дыхание сбилось. Время беспощадно уходило. Он давно поднялся ближе к оси станции, где гравитация практически не ощущалась. Движения казались медленными, мысли потеряли чёткость и единственное, что помогало двигаться, это повторяемые слова:
--красный, розовый, N53.
Ещё три минуты и нужно будет возвращаться. L298... M165... За покрытой крупными каплями стеклянной переборкой мелькнуло что-то яркое. Чуть не пропустил!
Код. Инструмент в контейнере, мягко выдвигающемся из потолка бокса. Щелчок--и ярко-алый цветок плывет к груди, осторожно удерживаемый двумя пальцами. Инструмент на место. Код. А теперь обратно, что есть силы!
Последние несколько шагов до переборки Вал сделал с совершенно сбившимся дыханием. Роза, срезанная плотным бутоном, распустилась уже наполовину. Вал очень не хотел повредить лепестки, поэтому ему удалось опустить цветок в дезбокс только со второй попытки, а потом просто стоял и смотрел, как медленно наезжает прозрачный купол и увлекает необычный трофей куда-то в недра переборок. Дыхание почти восстановилось. Пять шагов влево и будет выход из оранжереи. Сигнал тревоги противно взвыл и над переборкой шлюза замигал красный датчик.