Аннотация: Небольшое эссе о критериях оценки худперевода
О критериях качества перевода,
или божий дар как яичница
Когда встает вопрос о качестве того или иного перевода, его критикам часто приходится слышать высказывания вроде "это всего лишь ваше мнение", "зачем вы оскорбляете переводчика, называя его работу халтурой? Ведь мне этот перевод нравится!" Одним словом, в головах у людей существует некая исходная предпосылка, согласно которой художественный перевод не подлежит объективной оценке.
Однако это не так. Перевод - это такой же продукт (или товар), как яичница, пальто или мобильный телефон. "Но художественный перевод - это же искусство! Как можно приравнивать его к таким низменным вещам, как яичница?!" Однако яичница, между прочим, тоже может быть произведением искусства - кулинарного. Тем не менее, все мы понимаем границу, за которой яичница перестает быть едой, а отправляется в мусорное ведро.
Да, эта граница по-разному проходит в разные времена и разных культурах, но она есть всегда, и наш современник, который пришел в дорогой ресторан, справедливо возмутится, если он заказал обычную яичницу, а ему принесли горелое нечто, посыпанное столовой ложкой соли. То же самое касается и художественного перевода.
Исторически объяснимо, почему художественный перевод считается сферой, не подлежащей объективной оценке, сферой искусства: обычно плохо переведенные литераторы не гоняются за горе-переводчиком с титановой трубой или пистолетом, иные же писатели и вовсе полагают, что плохой перевод, как и черный пиар, лучше его отсутствия. Опять же, у читателя художественного перевода зачастую нет возможности понять, насколько перевод соотносится с оригиналом, поскольку ни за оригиналом, ни за переводом не стоит явлений реального мира. Пример: если в переводе читатель читает про "малинового единорога", ему неоткуда знать, что переводчик ошибся или схалтурил, поскольку у автора единорог был зеленый. Но единорогов, зеленых или малиновых, не существует (по крайней мере, не существует общественного консенсуса по поводу их цвета), и читатель оказывается беззащитным перед произволом переводчика.
Насколько иначе устроена жизнь переводчика нехудожественного, переводчика специальных, технических текстов! Перепутал латунь с медью? Иголку с булавкой? Малиновое платье с зеленым? Мало-мальски заинтересованный заказчик обратит на это внимание и будет недоволен: поскольку он потеряет деньги, если у него будут пытаться купить латунь, иголки и малиновые платья, в то время как его собственный товар - медь, булавки и зеленые платья - никто покупать не будет.
Будет ли заказчик перевода клинического исследования рад, если переводчик выкинет из перевода аргумент "за" или "против" исследуемого лекарства - или мозголомный пассаж про статистические методы исследования? Будет ли заказчик продажной презентации счастлив, обнаружив добавленные переводчиком к описанию товара фразы вроде "не берите это зеленое платье, оно линяет" или "о, я хочу себе такое"?
Нет.
По этому поводу вопрос: почему те вещи, которые считаются неприемлемыми в техническом переводе, считаются нормой в переводе художественном? Это в своем роде противоестественно: как если бы яичница в дешевой столовой была приготовлена из только что снесенных яиц на свежем масле, оказалась хорошо пожаренной и сервированной в чистой посуде - а яичница в соседнем дорогом ресторане была приготовлена из тухлых яиц на солярке, а подана на грязной тарелке хамоватым официантом.
Потому что лично в моем представлении художественный перевод - это высшая, а не низшая форма перевода, действительно искусство. А не халтура, которая прикрывается лозунгом "Я же искусство! Не смейте предъявлять мне претензии!"
Это совершенно не означает, будто может быть один-единственный дорогой ресторан, имеющий право подавать хорошую яичницу. Нет, их может быть много - как много может быть хороших, качественных переводов. Но сколько бы в городе Н. ни было дорогих ресторанов и дешевых забегаловок, граница между нормально приготовленной яичницей и яичницей, место которой в мусорном ведре, никуда не денется.
Приведу умозрительный пример из более близкой области. Предположим, мы дали десяти переводчикам перевести некий художественный текст с английского, где было слово "red". И все переводчики дали нам разные варианты: "красный", "алый", "багровый", "рдяный", "алеющий", "зеленый", "синий", "фиолетовый", "черный" и "серо-буро-малиновый".
Наивный читатель скажет: "Ну вот видите! Если переводчики так расходятся между собой, как можно отделить халтуру от качественного перевода?". Тем не менее, внимательный взгляд заметит, что пять первых вариантов являются синонимами слова "красный" - и потому в принципе возможными переводами слова "red". Да, можно спорить, что лучше - "рдяный" или "алый", какая разница в значении есть между русским "красным" и английским "red" (кстати, она есть, и довольно заметная), но, тем не менее, эти пятеро сделали свою работу качественно.
В то время как пятеро остальных сделали свою работу плохо. Они схалтурили: либо они плохо знают английский, либо они поленились заглянуть в словарь, либо им просто наплевать на качество своей работы. Это уже неважно, как и их мотивы: их работа сделана плохо, даже если "серо-буро-малиновый" будет обижаться и кричать, что малиновый тоже красный, "фиолетовый" с псевдоумным видом станет доказывать, что раз фиолетовый получается из красного, то он совсем и не ошибся, а "черный" высокомерно заявит "я вчера вызвал дух автора на спиритическом сеансе, и он велел мне выбрать черный".
Конечно, в реальности ситуация может быть сложнее - и слово "красный" может оказаться плохим и халтурным переводом слова "red". Однако, надеюсь, общий принцип ясен.
Но, думаю, уже понятно, что одно дело - знать, что бывают хорошие переводы и плохие, и совсем другое - отличить хороший перевод от плохого. Получается, чтобы понять, что "серо-буро-малиновый" и "фиолетовый" - не годятся, надо знать, что в оригинале, т.е. достаточно хорошо знать язык и иметь возможность взглянуть в оригинал. Чего, конечно, странно ожидать от читателя перевода: если бы он мог прочесть оригинал, с чего бы ему читать перевод?
Так и получается, что оценить качество перевода может не всякий, а только человек, обладающий определенными знаниями и навыками, скорее всего - другой переводчик. По-моему, в этом нет ничего удивительного: оценить работу профессионала всегда легче коллеге-профессионалу, а не человеку со стороны.
Таким образом, если по несчастливой случайности вам нравится некий перевод, который переводчик(и) считает (считают) плохим, что делать: ваша любовь сама по себе не означает неправоты профессионалов. В конце концов на свете могут быть люди, которые любят яичницу на солярке - в особенности если раньше они не сталкивались с яичницей, жареной на сливочном масле...
"Но ведь все делают ошибки! Нет профессионала, чем бы он ни занимался, который ни разу не сделал ни единой ошибки!" - возражают нам.
Это, конечно, так. Но ошибка ошибке рознь. Если взять двух человек, которые оба ошиблись и написали "тся" вместо "ться" - но первый сделал это в 100 случаях из 100, а второй - в 1 случае из 100, какой мы сделаем вывод? Что второй, скорее всего, просто описАлся, в то время как первый явно не владеет правилом - либо абсолютно равнодушен к качеству своей работы.
То же самое касается и переводчиков: если у переводчика в длинном куске текста много пропущенных отдельных фрагментов, это не может быть результатом невнимательности или случайности. Либо это сознательная редактура, либо невнимательность в степени, не допустимой даже при жарке яичницы.
Итак, какие критерии оценки качества перевода можно выделить?
Первое. Перевод должен соответствовать оригиналу в смысле полноты: в нем не должно быть пропусков и в нем не должно быть вставок. Вставки допустимы лишь в тех случаях, когда по-другому не удается передать мысль автора (пресловутая непереводимая игра слов, например). Для мнения переводчика о тексте есть предисловия, послесловия и комментарии, в которых единственно переводчик имеет право комментировать и пояснять то, что автор, быть может, хотел оставить недоговоренным и затянутым дымкой.
Что до пропусков, то аморально, на мой взгляд, поступать, как известная переводчица Т., которая, переводя писателя Ч., от большой к нему любви повыкидывала антисемитские высказывания последнего. Если меня интересует писатель Ч., я хочу познакомиться именно с ним, а не с его приглаженной иконой, и я не хочу, чтобы меня как читателя лишали возможности составить собственное мнение о моральном облике Ч.
Списывать многочисленные пропуски на случайность и небрежность - только ухудшать положение подсудимого, поскольку переводчик должен вычитывать свой перевод и сравнивать его с оригиналом. Если он и этого не делает, переводчик становится уже дважды халтурщиком.
Второе. Перевод должен стилистически соответствовать оригиналу. Что имеется в виду? Если в оригинале необразованный грубый человек ругается нехорошими словами, в переводе он не должен изъясняться, как кисейная барышня. И наоборот: культурная речь, как автора, так и героев, не должна превращаться в грубость и вульгарность. Все это меняет замысел автора и представляет его творение в ложном свете.
Само собой, русский язык перевода должен быть русским языком, а не пародией на него. Например, если мы в переводе наблюдаем перлы вроде "...и завистливым взглядом поглядела на виды залива", "нервное напряжение, опасно приближающееся к страху...", может возникнуть впечатление, что это Мартин так коряво пишет. Хотя на самом деле у Мартина хороший английский, а перлы принадлежат переводчику (продолжать наслаждаться перлами здесь: https://7kingdoms.ru/2009/devushki-chishhe-brejte-svoi-mechty-ili-kto-podstavil-dzhordzha-martina/).
Конечно, если автор оригинала по тем или иным причинам изъясняется коряво допускает ошибки, это вполне может быть авторским замыслом, - и тогда уже халтурой будет сглаживание этих особенностей оригинала и пренебрежение ими.
Естественно, качественный перевод не буквален и не дословен. Но при этом он точен: созвездие Большая Медведица не должно превращаться в большого медведя, хлопушка - в пирог, а сладкая начинка для пирога - в мясо (не верите, что такое может быть в опубликованном переводе? Наслаждайтесь: http://samlib.ru/editors/t/taskaewa_s_j/fhkorolev.shtml).
Иногда это требует очень серьезных исследовательских усилий: работы со словарями, поисковиками, литературоведческими исследованиями, обращения за советами к фэндому, консультаций у узких специалистов... Примером в этом отношении должен быть В. Тихомиров, переводчик "Беовульфа" и древнеанглийских стихотворений, который, не будучи специалистом по древнеанглийскому языку и литературе, работал в тесной связке с германистами - А. Либерманом и О.Смирницкой.
Антипример. У Мартина, в "Песни льда и пламени" находим, например, такое предложение: "When they entered the solar, the raven spied them at once". Что это за помещение такое - solar, непонятно. Не знают этого обычные англо-русские словари, и переводчик на русский ничтоже сумняшеся дает "солярий". Но использовать слово "солярий" для условно-средневековой фэнтези Мартина... ну представьте пересказ русских былин с фразой вроде "Князь Владимир встретил богатырей в солярии"...
Хотя стоит взглянуть в Оксфордский словарь английского, даже и онлайн (менее подробный), как мы обнаружим там "An upper chamber in a medieval house" - то есть скорее уж "светлица". У меня на поиск этого слова ушло меньше минуты, и для человека, который этого не сделал, у меня есть только эпитет "халтурщик".
Самой собой, переводчик не должен ничего выдумывать от себя: в конце концов человек, который покупает книгу, хочет прочесть работу того, чье имя обозначено на обложке, а не кого-то другого. Если у переводчика горит самолюбие, то лучше употребить его на собственное художественное творчество, а переводить со смирением, которое паче гордости.
Это, конечно, не все, что можно сказать о качестве перевода. Есть много переводческих знаний и переводческих инструментов, без которых трудно, а подчас и невозможно создать качественный перевод. Но, надеюсь, у меня получилось донести до читателя мою основную мысль: оценка качества перевода - не произвол и не высказывание левой пятки, оно имеет под собой объективную основу.