По забытой, заросшей травой дороге медленно катилась повозка. Возничий спешил, но ехать быстрее не мог, да и постаревшая лошадь упорно не желала ускоряться.
- Что ж ты Старушка упрямишься? А ну как не довезем? - причитал старичок, в очередной раз дергая вожжи. На что лошадь лишь фыркала и мотала головой. Она сама выбрала дорогу, так как знала куда вести неожиданную находку. По началу, старик пытался управлять, ворча что надо в город к лекарю, но после того как доселе смирная лошадка встала на дыбы и гневно проржала что-то явно ругательное, смирился. Теперь его больше разжигало любопытство. Надо же было такому случится, что заночевав в чистом поле, где не раз до этого ночевал, увидеть как творился какой-то страшный ритуал. Как в самый разгар действа, нечто упало с темного неба и ценой своей жизни спасло почти уже обреченную жертву.
- Вот ведь как, мы люди сами творим такое, что даже нежить уже смотреть на это спокойно не может. - вздохнул старичок. Позади него в повозке тихо застонали. Обернувшись и откинув одеяло, старичок в очередной раз увидел ЭТО. На дне телеги лежало существо до селе не виданное. По телу и лицу вроде как человек с необычной кожей словно снег, такой же белой и искристой. Крупные перепончатые крылья, короткие волосы и длинные как лезвия когти имели цвет между пеплом и темным густым дымом. Из под верхней губы едва выглядывали клыки, а на шее прямо рядом с горлом с обоих сторон имелись 2 тугие шишки. Одежда была вполне обычной, штаны да жилетка, одежда путешественников. Из спины существа торчал арбалетный болт. Старик хотел его по началу вынуть, но лошадь протестующее заржала. Тогда ночью старик сперва напугался, а потом поддавшись состраданию загрузил раненую в телегу и хотел отвезти её к знахарке но у Старушки оказалось свое мнение на этот счет. Вот и едут теперь который день, на север, все дальше уходя от наезженных дорог. Вершины Орлинника здесь уже скрывались в облаках. Неожиданно начало темнеть. Вроде и день в самом разгаре а словно ночь на пороге. Старик поднял голову вверх. О боги! Старушка заржав понеслась что есть мочи вперед. И откуда сил у старой клячи взялось, так она и в пору юности не бегала. Старик начал молится всем известным ему богам. А с неба уже пикировала первая тварь. Стая гарпий нагоняла едва не разваливающуюся мчащуюся повозку. Едва первая нагнавшая их тварь потянулась к старику как немедленно была перехвачена за горло когтистой рукой. Раненная приподнявшись на одно колено просто оторвала гарпии крыло и откинула в сторону. Выпустив и без того длинные когти и оскалив клыки она встретила следующую тварь рывком вперед. Старик в ужасе наблюдал, как белая нежить вырывает сердца, раздирает глотки и рвет крылья нападавшим. Но тварей слишком много. А она слабеет, к ране в спине добавляются новые, И теперь все её тело покрыто кровью. Кажется еще миг и все, но тут Белая издает ужасный не то крик не то рык и из её рта вырывается ледяное пламя. Твари попавшие под него мгновенно превращаются в лед и разбиваются при падении на землю. Но тварей много а сил у Белой уже почти нет. Еще пара ледяных струй и все. Белая опадает на дно повозки. Радостный визг тварей тонет в гулком многоголосом реве. Небеса разверзлись и выпустили существ настолько прекрасных в своей силе и мощи, что почти равны самой смерти. Теперь на тварей с неба летели разноцветные струи огня и льда, кислоты и тлена. Гарпии визжа, бросились в рассыпную, но ни одной из них не уйти. Драконы методично уничтожали своих давних врагов. Старушка тяжело дыша остановилась, и с гордостью смотрела вверх. Она успела. Старик со слезами благодарности смотрел во круг стараясь увидеть и запомнить как можно больше. Впервые за всю его длинную жизнь он видел такое. Словно армии добра и зла сошлись в небесной битве. И ему, обычному старику позволено это увидеть.
Когда с тварями было покончено, драконы улетели. Остался лишь один, величественный ледяной дракон подлетел к повозке. Он с любопытством рассматривал лежащее в ней существо. Затем осторожно зацепив зубами болт выдернул его из спины, на хлынувшую из раны кровь упало холодное дыхание и она остановилась. А рана медленно начала затягиваться. Удовлетворенно хмыкнув он стремительно вознесся ввысь и исчез в облаках. Старушка медленно побрела вперед.