Вот, кстати, и о наивности. 
       (из "Дневника студента") 
       
Нам просто сильно хотелось покурить, а последние  сигареты  кончились  и  у
Вадьки. Что же тут делать - пошли в магазин. И, как вы думаете,  попали  мы
в магазин? Конечно, нет. Это произошло потому, что в то время,   когда  нам
понадобились  сигареты,   за  окном  толстого  стекла  витрины   некрасивая
кассирша, роняя крошки от пирожка с рисом и яйцом, злобно глядела  на  нас.
Но в это же время она же лениво переругивалась через  приоткрытую  дверь  с
каким-то неопрятного вида пьяным мужчиной. 
  Тот был  в  замызганной  телогрейке  и  потёртых  брюках, заправленных  в
пыльные сапоги и, как не пытался, никак не мог отрыть дверь,   закрытую  на
швабру, просунутую в ручку. Ума и сообразительности покачать дверь,   чтобы
швабра вывалилась из ручки двери, ему явно не хватало. Лезть  в  магазин  и
получить свою  дозу  хамства  от  кассирши  нам  не  хотелось,   но  курить
хотелось  очень  сильно,       и    мы    подошли    поближе    к    двери.
   - А вам чего? - переключила на нас свою злость за  испорченный спокойный
обед кассирша.- Зарыто, чего не видите! Обеденный  перерыв.   Чего  шары-то
свои повылупили. Помогли бы лучше этого алкаша убрать,   чтобы  обедать  не
мешал. 
  Но,  так  называемый  алкаш,  тут  же  сам  подключился    к    ситуации.
  - Ребята, - сказал он примирительным тоном. - Есть  дело. А  вам  курить?
Да есть, конечно.   -  Он  вытащил  из  кармана  драную  пачку  'Беломора'.
  Удивительно, но говорил он довольно внятно,   хотя  сивухой  вчерашней, а
может  уже  и  сегодняшней  выпивки,   разило  от  него  метра   на    два.
  - Ребята, вы видите, как плохо вскопаны газоны  на  проспекте?  Я главный
инспектирующий садовник этого проспекта, -  после  этой  трудной  фразы  он
громко икнул, - Сейчас самое время их вскопать. Я же  вижу  -  вы  голодные
студенты, не хотите заработать? 
  - Да пойдём,   Вадька,   -  сказал  я,  - Чего  этого  придурка  слушать?
  - Фу, фу, молодой  человек.   Я действительно главный  садовый  инспектор
этого проспекта. Вижу, что вы мне не верите.   А  я  могу  и  удостоверение
показать. 
  Он отпустил стену, за которую держался  всё  это  время и полез  рукой  в
карман. Надо было  видеть  это  акробатическое  упражнение.   Но  на  ногах
'инспектор' всё же удержался. 
  Пьяный вместо удостоверения из кармана вытащил розовую помятую десятку  с
профилем В.И.Ленина и помахал ею в воздухе. 
  - Это задаток, Вадим,  -  мы  поначалу  напрасно  подумали,  что он  туго
соображает, он воспользовался тем, что я назвал Вадьку  по  имени  и тут же
запомнил Вадькино  имя,   -  Иди  сюда,   Вадик.   Я  тебе  задаточек  дам.
  Вадька оторопело  взял  из  руки  пьяного десятку.  Мы  заинтересовались.
  - Раз это задаток, то, сколько будет потом? - чуть  не  хором спросили мы
'инспектора'. 
  - А потом, ребятки, будет в пятнадцать  раз  больше. -  Для  произнесения
такого щедрого предложения 'инспектору' пришлось снова,  чтобы  не  упасть,
ухватиться за стенку. - После шести вечера - полный расчёт.  Лопаты  -  вон
они лежат на газоне. 
  Мы с Вадькой оглянулись. На газоне рядом с  ровной  кучкой окурков лежали
три ржавые лопаты с рассохшимися черенками. Когда мы  обернулись,   пьяного
на месте уже не было. Наверное, обед закончился, и  он  нырнул  в  магазин.
  Был час дня. C неба  нещадно  палило   июньское  солнце.   В  его  мареве
озверело ревели проезжающие мощные грузовики,  обдавая  нас  клубами  пыли,
паров бензиновой гари и мазута. Конца  работы  с  того  места,   откуда  мы
начали не было видно. А мы с Вадькой копали и копали. Копали  мы  почти  до
восьми вечера, всё  надеясь,   что  появится  'инспектирующий  садовник'  с
расчетом. В это время закрывался магазин, в обеденный перерыв  которого  мы
пытались попасть, и  мимо  нас  прошла  та  самая  некрасивая  кассирша  из
магазина.  Кассирша  пригляделась  к  нам,   покачала  головой  и  сказала:
  - Бедные ребятки, какие вы наивные. Кому вы  поверили? Бросайте лопаты  и
пойдём со мной. Я вам кое-что покажу. 
  Бросив ненавистные лопаты и потирая натруженные  плечи,  мы  двинулись за
этой доброй, как  впоследствии  оказалось,   женщиной.   Каким-то  окружным
путём через неприметную дверь  она  завела  нас  в  свой  магазин.   Внутри
магазина был собственный  внутренний  огороженный  дворик.   В  углу  этого
дворика    громоздилась    куча    пустых    ящиков    из-под    продуктов.
 - Ага, вот он. 
  Мы с Вадькой посмотрели туда,   куда  указывал  палец  кассирши.  В узком
проходе  между  ящиками  на  грязный  мешках,     свернувшись    калачиком,
окружённый  ровными  кучками  окурков  'Беломора',   мирно  посапывал   наш
'главный садовый инспектор проспекта'. 
 - Пошли отсюда, - плюнув на уже заплёванный  пол,   сказал  Вадька.  -  Да
чтоб я ещё! - А что ещё Вадька не уточнил. 
 Не обращая внимания на кассиршу, мы двинулись в общагу. 
       
       15.07.78