Тарасов Артем : другие произведения.

Юджин открыл глаза

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
   -1-
   Юджин открыл глаза, в комнате было по-утреннему прохладно и свежо. На календаре висел не оторванный листок вчерашнего дня. Сдернув его, он прочел - первое августа, день начала сезона дождей, чуть ниже было указано время заката и рассвета. Еще ниже он читать не стал, швырнув по привычке оторванный лист в мусорку. За долгих, три месяца все тело земли покрылось бесчисленными морщинами, которые с каждым днем расползались все шире и шире. Присев на кровать, он стал быстро собираться на утренею пробежку. Зашнуровав кроссовки и накинув на себя легкий свитер, он спустился из своей комнаты, и прямиком отправился к входной двери, за её порогом начинался его короткий каждодневный марафон.
   Сначала когда он только начинал бегать, было тяжело, он еле вылезал из кровати и с трудом переставлял ноги, словно Форест Гамп. Но труднее всего было смириться, с тем, что на тебя все смотрят, как на чудака, а ты он и есть. "Если ты действительно хочешь поступить в летную школу, то ты должен стать сильным" - говорил отец - "начни бегать, ходить в спортзал". А он действительно хотел, возможно, как ни кто другой, и уж точно, как ни кто, из местных жителей, что коротали свой век, не выезжая дальше Принстона. "Смотрите, Юджин бежит" слышал он, пробегая мимо них. "Не обращай внимания им этого не понять, Юдж" - похлопывая по плечу, приговаривал отец. Действительно ли это так он не знал.
   - Люди живут уже не одним поколением на этой земле, здесь жили и твои родители и мои, зачем ему это - набрасывалась мать на отца.
   - Не ворчи.
   - Ну ладно пусть, по окончанию школы поездит по планете, поучится, а потом вернется это не плохо.
   - А что, плохого, если он сунет свой нос чуть дальше твоей юбки.
   А, что если мать права, раз за разом, задавал Юджин вопрос сам себе и не находил ответа. А, что если это просто юношеская тяга к новому, стремление быть не таким как все и все, и больше ни чего, просто желание бросить все, и убраться, отсюда подальше увидеть, что-то новое заглянуть за горизонт. Может мать права. Ведь с кем в юности этого не бывало, кто не убегал из дома, а потом не возвращался. Даже отец и тот вернулся пусть и спустя 13 лет, и больше ни когда не покидал долины.
   Юджин ускорил темп, стараясь не отстать от своего графика преодоления дистанции, за соблюдением которого он строго следил. Сейчас спустя год он уже не чувствовал неловкости, он просто бежал, отсчитывая метры дистанции. Бег для него стал жизненной необходимостью, неотъемлемой частью его. И как это могло быть иначе, думал он, пробегая мимо очередного дома с ровно постриженным газоном. Он всегда начинал в невысоком темпе постепенно его, увеличивая, приближаясь к горному склону. Сейчас до него было далеко, предстояло еще пробежать дом преподобного за ним повернуть на тенистую аллею, сплошь усаженную каштанами в конце которой стоял её дом.
   Сразу за ним начинался подъем, тут приходилось тяжело следовало не только бежать вверх, но и стараться сохранить набранный темп. Ни в коем случае не следовало останавливаться, этот только сбивало и напрочь лишало сил. Отец как-то сказал, что это очень похоже на жизнь стоит остановиться и ты вне игры. Миновав, табличку с надписью города, он свернул влево от основной дороги, сбавил темп и позволил немного отдохнуть мышцам, пробегая через сосновый пролесок, в его конце начинался спуск. Он старался не возвращаться той же дорогой, что и выбегал из города, чтобы она не надоедала. Сначала он вообще бегал в различных на правлениях. То на запад, то к побережью ища, да он сам бы не сказал чего. Иногда просто хотелось разнообразить монотонность тренировки новым пейзажем.
   Спустившись с горного подъема, он выбегал маленькой неприметной тропкой, которая вела к старой заброшенной дороге. Раньше она соединяла две части города но после того как построили новую о ней забыли. И теперь она существовала только для них. Он, пробегал по ней каждое утро, завершая тренировку, а она выгуливала своего дога по кличке Лесли. Выбежав на дорогу, он осмотрелся по сторонам, но её нигде не было. Она опаздывала, раньше такого не бывало. И это было новое обостренное чувство, чувство потери, чего-то без чего теперь он и не мог.
   Их встречи были регулярными, каждый раз они встречались здесь на этом месте. Она по обыкновению выгуливала собаку, а он по обыкновению провожал её до дома. Но это утро оказалось необыкновенным. Поднявшись на холм, он не увидел ни её, ни пса. Единственным кто встречал его, была могучая исполинская сосна, одна из тех, что посадил первые переселенцы. Она единственная возвышался незыблемой опорой, словно обломок скалы, брошенный в океан трав.
   Прислонившись, к стволу, Юджин почувствовал, как вековое тепло дерева перетекает в него. Делая, глубокие вдохи и выдохи Юджин, постарался выровнять свое дыхание после бега. Ёщё вчера здесь рядом с ним была она. Это было их место, даже когда у нее не было собаки, здесь висели их общие качели, на которые они тайком убегали от родителей. Тогда они обладали особой притягательностью, а сегодня лишь трос, словно мертвая змея развивался на ветру, напоминая о них.
  - Юджин сильнее, сильнее... еще сильнее
  А Юджин только и мог, что сказать - ага - задыхаясь от бега туда-сюда, и вот качели уже взмывают под самые ветви. - Ну что видишь?
  - нет надо еще сильнее
  - хорошо - и Юджин снова пускался раскачивать качели из стороны в сторону, все сильнее и сильнее и вот она уже могла дотянуться до веток.
  - ну как? - снова спрашивал он.
  А у нее, так захватывала дух, толи от свиста воздуха в ушах, толи и вправду оттого, что она видела океан и она визжала изо всех сил, - да, да я его вижу.
   И тогда Юджин отрывал взгляд от качелей, взмывавших то вверх, то вниз и смотрел на юг, пытаясь и сам увидеть океан. Он даже подымался на носочки, но, как и тогда сегодня он его не видел. Тогда он залазил на верхние ветки дерева, и смотрел оттуда. Когда качели останавливались, она тоже лезла вверх и усаживалась рядом с ним. И тогда они вместе могли смотреть на голубые переливы океана и белые полоски барашков бегущих по ним.
   Вдох, выдох повторял Юджин про себя, чувствуя, как его легкие наполняются воздухом переполненным озоном. Это был верный признак идущей на них грозы. Он поднял глаза и увидел, как с моря на него надвигаются громады, темно синих туч. Больше возможности ждать не было, иначе его накроет ливень. Он снова ускорил шаг и побежал на этот раз к дому. Однажды так уже было, когда она просто испарилась, он пришел к качелям и не нашел её. Он еще несколько дней приходил и не видел её, а через неделю от родителей узнал, что они переехали в другой город. В этот же день он обрезал канаты качели.
   Вчерашний разговор вновь всплыл у него в голове. Кто он, чтобы распоряжаться её судьбой. Он никогда не задумывался, чего хочет она. Она ведь действительно была права.
  
  
   -2-
   По голубому полю ползли первые тяжелые темно-синие, а книзу совершенно черные облака, сезон муссов должен был начаться только завтра, а пока ветер разминался, таская их с одного края неба на другой. Он как обычно добежал до одиноко стоящей сосны на вершине холма, её ветви казалось вот, вот должны схватить одно из этих черных пятен, ползущих откуда-то из-за горизонта.
   Расстелив покрывало, она уже сидела на нем, облокотившись о ствол дерева, вглядываясь, куда-то вдаль. Она сидела и силилась различить в линии горизонта море, оно было там, за этими тысячами, миллионами трав, что росли на этом поле. Море её успокаивало, она любила смотреть на него, когда волны одна за другой набегали на пляж. Здесь был тихий пляж, где никого никогда не было, за это она его и любила. Там где они раньше жили, на пляже всегда было много людей, они постоянно суетились, много купались и совершено не замечали, море. А она любила слушать его шепот, ходить по его теплому песку. Море всегда было рядом, она не могла представить, что можно жить где-то, где нет моря.
  - Привет - он поприветствовал её обычными своими словами.
  - Привет - она поднялась и направилась ему на встречу, протягивая руки. Они соприкоснулись, где то в воздухе, и их обожгло теплом. Когда они были маленькими детьми, они целыми днями могли, взявшись за руки бегать по двору и в этом не было ничего от того трепета и тепла, что они испытывали теперь.
   Он чуть наклонил голову вперед навстречу её лицу. Она чуть подалась, чтобы обнять его. Он уже предвкушал вкус её губ, когда она попросила
  - нет, не сейчас - и отвернулась. Его крепкие руки обхватили её за плечи и прижали к себе. Она почувствовала тепло его тела, но оно не могло её согреть, теплый муссон пробирался вовсе складки её одежды, и везде где бы он не находил лазейку её тело дрожало от холода.
  -ответь, что будет завтра? Юдж, ты же это знаешь.
  -будет все как обычно, утром мы встретимся здесь, а вечером отправимся на прогулку по полю. Обещаешь? И он еще сильнее прижал её к себе.
  - Обещаю, а потом?
  - Отец подпишет мне разрешение, и меня зачислят в летную школу, а ты сможешь выбрать, то, что тебе по душе.
  - А потом, что будет потом?
  - Будем жить, как все заведем детей, они подрастут, мы отправим их в школу.
  - Юджин срок обучения в летной школе 7 лет, ты так спокойно об этом говоришь, это то, что будешь делать ты, а я, что буду делать я все эти 7 лет?
  -ну, ты же будешь все это время со мной...
  - я не хочу, я не хочу этого, я не хочу летной школы, я не хочу... что бы ты, уходил, ... зачем тебе это?
   Ветер перестал играть облаками, видимо ему это наскучило, и теперь из-за горизонта тянулся огромный темно синий фронт, он висел в воздухе, так как будто это были не облака а, огромный, застывший в воздухе остров.
  - разве в космосе есть облака, разве там можно услышать гул моря, шум ветра, ответь, зачем заточать себя в железный дом, висящий над нами, где то далеко, так далеко, что я даже не могу представить, где это...
  Она подняла покрывало и принялась его укладывать.
  - да, но ведь у этого есть и другая сторона человечество растет, и нам надо расширять свои границы
  - посмотри кругом, разве тебе, кто-то мешает, разве тут нет места для того чтобы мы могли жить. "Нам", а что означает это абстрактное нам, а "мы" это ты и я, а у меня ты спросил? Она свистнула, и из за кустов появился огромный черный дог, который засеменил в след за ней.
  - Я не хочу мыслить, за абстрактное "нам", я не хочу быть, только частью тебя...
   -3-
   Юджин пристально следил за косыми струями воды без устали, сползавшими по стеклу. Еще несколько минут, и дождь уйдет, оставив после себя лишь легкое послевкусие, а пока с последними каплями дождя земля спешила спрятать остатки влаги в паутине своих морщин. Но первые безжалостные солнечные лучи уже пробили фронт облаков и светлыми полосами дробили небо на части, но дождь не отступал.
   Он по-прежнему безуспешно пытался совладать собой, вспоминая, каждое сказанное ей слово, тихо повторяя его снова и снова, в поисках ответа, а они сжимали его, словно железные путы. "Прости, я не хотел,... понимаешь?", а что я не хотел, быть самим собой, "понимаешь я такой", какой я есть, а разве она этого не знает, разве я от нее это скрывал. Стоило дождю унять свой порыв, как он отправился к ней. Его пальцы раз за разом складывались в кулак перед её дверью и вновь разжимались.
   Солнце неспешно перевалило через зенит и его лучи лишь набирали силу, выжигая все, до чего им удавалось дотянуться. А он все еще стоял на пороге её дома. Заскользив по щеке, очередная капля сорвалась с его лица и рухнула на раскаленную мостовую. Непреодолимое желание увидеть её не отпускало, хоть он и не мог преодолеть своей робости. Еще утром он верил, что вечером они вновь окажутся рядом и вместе встретят рассвет, забравшись высоко на ветви, как они это делали в детстве, да и нередко потом. Но сегодня утром она не пришла, а он все, ни как не мог решиться на разговор. Борясь с собой, он развернулся, и пошел прочь от её дома.
   Забравшись под широко раскинутыми ветвями одинокого клена, он почувствовал облегчение. Под кроной царила прохлада, и суета. Легкий ветерок переносил вести от одного листа к другому, наполняя все вокруг чуть слышным шепотом. Могучие корни дерева, словно змеи, расползались в разные стороны, показывая из земли свои серые хребты, не решаясь, коснутся лишь края поля, но стоило им это сделать, как они исчезали, словно обожженные не видимым огнем, что бы больше не появится.
   На мгновение ему показалось, что пшеница проросла невидимой стеной не только вверх, но и вниз сложив из своих стеблей кирпичную стену. Его взгляд побежал поверх нее, насколько хватало глаз, но всюду был лишь желтый простор, сверху над которым лежало голубое небо, и долгие часы ожидания.
   Он ждал ее, и она пришла, хоть и была одной из последних. На её чуть вздернутой верхней губе проступили капли влаги, она то и дело поправляла челку которая, так и норовила залезть ей в глаза, и отдергивала юбку, устраняя изъян известный только ей. В этот миг весь его мир сжался до состояния одной точки, и этой точкой была она. Он сидел и смотрел в эту точку, ощущая, насколько она далека и неприступна. А она подошла к основной массе сверстников, даже не обратив на него внимания.
   И в этот миг, все отступило перед одним лишь желанием видеть и слышать её голос, и ни когда больше не терять её. А, её легкий силуэт по-прежнему скользил, меж других удаляясь, от него все дальше и дальше. Он чувствовал это как ни когда раньше. Но не мог, ни чего с этим сделать.
   Огромное золотое море пшеницы лежало у их ног, то вздымаясь, верх, то снова опадая. Как и прежде оно ждало, ждало именно этого часа. Их было не так много, в их строю то и дело вспыхивали приступы смеха и беспричинной радости, они были молоды, а значит, не знали никаких границ и запретов. Поле - полю было все равно, оно было настолько старо, что пережило все запреты, а теперь собиралось пережить и их. А они, стояли на его краю, отбрасывая длинные тени, которые их звали вперед.
   Розовый диск уже утопал в золоте, опускаясь все глубже и глубже за горизонт, и стоило зажмурить глаза и все вокруг наполнялось пурпурным светом, все кроме ядовито желтого цвета поля. Даже в кромешной тьме каждый стебель, что рос на нем, излучал мягкое голубое свечение. Этого самого свечения все и ждали, это и был сигнал к началу.
   Юджин поднялся и подошел к остальным, среди них была и она. Пока им всем казалось, что в этом испытании их не ожидает ни чего сложного. Все, что им следовало сделать, это двигаться, строго на северо-запад и тогда они достигнут противоположного края поля часа через 3-4 не испытав с этим ни каких трудностей, а вместе с ним и берега моря. Для верности многие из них прихватили компасы, но он, то знал, что пользы от них не будет, и единственным компасом станет звездное небо. То, что и сейчас простиралось над ними, мерцая тысячами белых огней.
   Ни кто из них не мог бы сказать, что их влекло сюда, пустое любопытство или дань традиции, а может желание доказать свое превосходство над теми кому это не удалось, и теми кто ни когда это го не пробовал. "Смелость это зачастую глупость" - повторял его отец - "Её для этого и придумали, что бы потом оправдывать смерть". В отличие от них он знал, зачем ему это. Он знал это еще, будучи ребенком. И он знал, что сделает это. Таков был уговор с отцом, бумаги не обходимые, для зачисления в летную школу уже лежали у него на столе и ждали лишь подписи отца.
   Но сегодня на поле он пришел ради неё.
   -4-
   Старый с облупившейся желтой краской школьный автобус медленно набирал ход, то снова притормаживал, чтобы забрать очередную пару, тройку утренних пассажиров. Все они бурно обсуждали, самые обычные будни пролетевшего лета и делились воспоминаниями, радостно приветствуя очередного подобранного приятеля. Все были возбуждены, ожиданием чего-то нового. Все кроме двоих.
   Юджин сидел и смотрел, на её открытые загорелые плечи и туго стянутые в хвост белоснежные волосы. Это было все, что он мог видеть со своего места, но и этого ему уже было много. Иногда она поворачивалась, что бы взглянуть в окно и тогда он замечал все-то же вздернутый нос, и родинку на её шее.
  
   - Стой у тебя по шее, ползет жук - Юджин обхватил её за плечи - наверно с дерева упал, не шевелись, я его уберу.
   - Это? - она указала на рыжею точку у себя на шее и засмеялась - это родинка, мама говорит, что они приносят счастье, а у тебя они есть?
   У него их не было, но сегодня он был счастлив и без них.
   Весь день он не сводил с неё взгляда, боясь, что она растает в воздухе словно привидение. Возможно, она и была приведением или, чем-то еще из другого мира, что разом захватило его и не спешило отпускать.
   В классе она села через парту от него у самого окна, и когда бы он на неё не взглянул, смотрела в окно, пока он смотрел на неё. Она была молчалива, и не проронила ни единого слова за весь день, словно и в правду была приведением.
   Вечером, забравшись в оконный проем Юджин, все еще думал, о том кто она - наваждение, призрак, ведь она не могла вернуться, так же неожиданно, как и исчезла. Он вспоминал её детское лицо, её хрупкие пальцы, он тонул в её глазах. Да она уже не была тем ребенком, которого он помнил, но все, же это была она.
   За окном солнечный диск уже растворялся в завтрашнем дне, вырисовывая алые силуэты, среди голубых пятен звезд. Огромная черная сосна, возвышалась на краю горизонта неподвижимым оплотом леса. Это было их место, место, куда они убегали, кататься на качелях, и дальше к морю. Он заметил как, в траве, что-то промелькнуло, и темное пятном метнулось в сторону, а потом снова вернулась на прежнее место. Юджин присмотрелся и увидел, как с темного ствола, соскользнула её тень и принялась гладить черного дога, застывшего в её ногах.
   Он соскочил с окна и бросился бежать, не замечая ничего.
   На следующий день, двигаясь в проходе автобуса, он чуть наклонил голову в знак приветствия. Она ему улыбнулась своей прежней детской улыбкой. Он сел на одно сиденье рядом с ней улыбаясь, сам не зная чему.
   -5-
   Они двигались вперед, уходя все дальше, и дальше. А ночь все увереннее развешивала, свои темные покрывала, так что они уже и не видели друг друга, находясь, и в паре шагов. Что бы ни потеряться, они перекрикивались между собой, а когда все замолкали, они погружались в тишину, из которой на них смотрели две ярко синих точки на краю поля, что остались у них за спиной.
   - Юджин, это же твой дом? - с некоторой опаской спросила Иза. Чувствуя как, внешняя уверенность, уступает место потаенной детской вере в чудовищ. Когда кажется, что за нашей спиной стоит, что-то страшное готовое поглотить нас, но оно не страшно само по себе, а страшно, что этот мир останется, и будет светить звезды, деревья с кинут листву, а весной распустятся цветы, но тебя уже - не будет. Она чувствовала это все сильнее и сильнее, и ей нужно было непременно, услышать что-то успокаивающее, то, что связало бы её с домом, с безропотным детством, когда нет этого страха, ведь рядом есть сильнее и большие взрослые готовые победить любых чудовищ.
  - да - спокойным и ровным голосом ответил Юджин совершенно не чувствовавший этого леденящего страха, который заползал в души его спутников. Он же мерил шагами это поле, силясь преодолеть ту стену молчания, которая выросла между ними. Отсутствие слов в их отношениях ни когда его не смущало, просто они были лишними. Он любил просто смотреть на неё, но теперь он каждую минуту, каждую секунду, искал возможность, преодолеть эту стену безмолвия.
  - А не страшно жить, так близко к полю? - не унималась Иза.
   Но Южин никогда не жил в другом месте. Ведь это его дом был самым крайним, и его отец смотрел за этим полем. А оно его влекло. Оно влекло его еще тогда, когда он прятался на нем от своих братьев, или ходил с взрослыми смотреть за пшеницей. Она даже не смотрела на него, и от этого, он чувствовал себя растерянным, и не знал, что ему следует предпринять, не знал.
   Когда же оно закончится, когда, повторяла Иза раз за разом, немой вопрос, который её мучил - а как долго еще идти? Кто ни будь, может сказать? - выдавила она из себя.
  - Сказать, сказать - неожиданно для себя различила Иза голос несущейся откуда-то из темноты. И без того царящий страх в нутрии нее, выхолодил последние остатки воли. Она почувствовала, как ледяные пальцы обхватили её за голени и потянули вниз под землю. Она оглянулась на крики вокруг, так как сама не могла кричать и увидела, как еще несколько человек уходят под землю, но стоило ей взглянуть на свои ноги, как ощущение исчезло.
   Иза вновь повторила свой вопрос, её голос дрожал, и она слышала, что он едва отличим от шума легкого ветра, что гулял рядом с ней - а долго еще идти?
  - Сказать, сказать? - вновь спросило поле и по ногам повеяло холодом.
  - Это всего лишь эхо?
  - А ты уверен, что это эхо? На поле его не бывает - все инстинктивно стали сжимать плотным кольцом, силясь разглядеть и или услышать в темноте, хоть что-то.
   Единственным, кто продолжил свой путь, был он. Он шел мимо всех, не останавливаясь и не оборачиваясь.
  - Спятил, Юджин стой, не ходи? - он остановился и оглянулся, пытаясь найти её в этом сжавшемся комке. Но там её не было, она стояла, чуть поодаль от остальных.
  - Это лишь эхо. Видимо мы дошли до входа в лагуну, здесь смыкаются горы в них много пещер. Мы слышим лишь собственные слова, отец предупреждал.
  - Сколько нам еще идти?
  - Если, отсюда по прямой, то до океана час, и мы дойдем. Если кто хочет свернуть, то пора, там,- он поднял руку и указал в темноту - дорога, до неё минут 10, на ней поле бессильно. Дальше начинается поле мертвых, если кто хочет, уходите сейчас. Скоро будет первый рассвет, и вы легко найдете дорогу. В долине мертвых поле может убить, и ему для этого достаточно легкого прикосновения ветра.
  -Я одна не пойду - зря забеспокоилась Иза, желающих было много.
   -6-
   Она еще раз отдернула юбку, и разгладила складки, в очередной раз, уловив его взгляд, он не сводил с неё глаз весь вечер. Он следовал за ней, словно они были связаны не видимой нитью. Он несколько раз попробовал заговорить, но она пресекла все его попытки. Нет, она не тяготилась его обществом, не ненавидела его, и ей даже льстило его поведение. К тому же это он вел тех, кто остался. Но для чего осталась я сама, почему не ушла?
   Юбка в очередной раз прилипла к ноге, и её пришлось поправлять. Она чуть подалась вперед и одна из ее ног поехала, она бы упала, если бы её не подхватили, чьи-то руки.
  - пожалуй, только Юджин и может здесь идти, словно под ногами асфальт - прозвучал чуть слышно, из-за спины голос - уж недаром это поле принадлежит его отцу.
  Хотя она все это и так знала, она даже не подала вида, руки продолжили.
  -говорят, что только его отцу это и удалось.
  -спасибо - только из вежливости проговорила она, оказавшись на двух ногах. Она узнала его, это был парень из параллельного класса. Девчонки не раз на него заглядывались, но подругой он так и не обзавелся. Она оперлась на его руку, а он не стал её убирать и они пошли вместе, словно были знакомы всю жизнь.
  - скоро будет первый рассвет, ты, когда-нибудь его видела, если мы идем правильно, то он пойдет прямо на нас. Поле мертвых так с ориентировано, словно его специально для этого строили, что бы встречать рассветы. Почему мертвых? - её собеседник с чуть слышного шепота перешел на чуть более высокие ноты, и его было не остановить, но это было как раз, то, что ей надо было сейчас. Он немного краснел и волновался и она это заметила.
  -так почему мертвых?- подбодрила она его.
  -полуросы. Это такое племя, которое здесь жило, до прихода переселенцев. Они поклонялись этому полю, оно было для них, было чем- то вроде божества. Эхо слышала - вот они думали, что это мертвые живых в свои мир зовут, ведь умирать они приходили именно сюда, на поле. От этого и поле мертвых. Его болтовня расслабляла, и напряжение постепенно стало проходить.
  - смотри, начинается. И они оба направили свои взгляды в одну сторону, куда он указывал рукой. На встречу, им двигался огромный столп белого света, он был настолько широк, что его ограничивали, лишь скалы которые вздымались с боков. Все вокруг наполнилось, чуть приглушенными дневными красками и поле из черного моря вновь превратилось в желтую бесконечность, на краю которой, заиграли синие краски моря.
  -море, море, смотрите море, - но его они увидели лишь на миг, по фиолетовому склону скал уже ползла черная пелена, перекрашивая мир снова в черно - белый эквивалент. Вскоре от гор не осталось ни следа, а желтое поле вновь превращалось в безграничное черное море. Она сильнее сжала его руку и подалась к нему.
  -смотри - он указывал на небо, где потухшие звезды вновь вспыхивали, словно брызги салюта. От увиденного, она еще сильнее прижалась к его плечу.
   Почему я сейчас обнимаю его, а не Юджина, ведь это именно он должен мне об этом рассказывать, ведь это именно он мечтал об этом, ведь это он должен быть рядом и обнимать меня, а он стоит вдали и что бы согреется от вновь набежавшего холода она прижалась еще сильнее.
  -вроде как дошли - поинтересовалась она у него.
  -да я тоже видел море, видимо да.
  -ну, коли так - раздался голос Юджина, - так может, попробуете дойти по одному? Как положено, а не все вместе.
  - ты чего Юдж - послышалось, откуда-то с края.
  Она взглянула, в его глаза, наполненные заревом первого рассвета.
  - если ты думаешь, что мы не дойдем, ты ошибаешься, ты не один такой крутой - она сжала руку своего спутника, так что он поежился. - ты что-то хочешь нам доказать, так докажи. - в место ответа Юджин развернулся и растворился в темноте - Ты ведь у нас один такой единственный - бросила она ему вдогонку. Она застыла в ожидание ответа, но его не было, она разжала руки и чуть отстранилась в сторону от своего спутниика. Он стоял в ожидании, но она не двигалась.
  -море вон там - попробовал он разредить атмосферу - пойдем?
  -да, конечно, идем - она взяла его за руку и они пошли.
  -7-
   Желание быть взрослой пришло рано, это был своеобразный протест против вмешательства родителей в её жизнь. В обнимку с главным сообщником плющевым медведем, она часто укрывалась на чердаке, где сквозь щели досок можно было спокойно наблюдать за кровожадными врагами. Но вскоре её тайное место было раскрыто, тело сине-желтого зайца предателя было замечено родителями в той самой щели, из которой она сама любила наблюдать за ними. И тогда им не оставалось ничего другого, как отправится вслед за солнцем. Первая же их вылазка оказалась удачной, они нашли настоящее сокровище.
   Взяв медвежонка за лапу, она брела по высокой траве. Выбрав в качестве ориентира высокую сосну на краю горизонта. Этот путь показался ей невероятно длинным и опасным, но это того стоило. Откуда то, с самого верха сосны свешивались качели. Это была простая доска, подвешенная на двух веревках, но зато высота до которой их можно было разогнать, здорово могла напугать её родителей. Но это, ни в коей мере не пугало, ни её, ни плюшевого медведя.
   После короткого совещания, на которое, разумеется, не был приглашен кролик, они постановили, что это их новое убежище, отвечающее всех их запросам. А что, могло быть лучше возможности парить высоте, не зная никаких пределов. Все могло бы усложниться, когда объявился хозяин качелей, но он оказался на редкость дружелюбным и согласился вступить в её тайное сообщество наравне с плюшевым медведем. Все же он был смешным: на её шее была родинка такая же, как и у матери, а он её принял за жука и здорово её развеселил.
   Со временем они сильно сдружились, совершая совместные вылазки все дальше и дальше. Все ближе и ближе клифам, с которых можно было увидеть море. Море её пленило, оно было безгранично, пугающе спокойно и величественно. Глядя на него, она не могла определить, где оно сливалось с небом и поэтому, потом она всегда глядя на небо, представляла море. Они кубарем свалились с песчаных холмов в теплое море и купались до посинения. А вечером мать в очередной раз удивлялась, где её дочь смогла насобирать столько песка.
   Так продолжалось изо дня в день, до её тринадцати летия, а потом они переехали в другой город, в большой город, город больших надежд как говорили её родители.
   Разбирая коробки, она с ужасом обнаружила, что пропал Лесли. Любимый плюшевый медвежонок остался там, где теперь её не было. Одиночество настолько захватило её что, каждый новый год она встречала с единственной надеждой, что именно он подарит ей любовь. Она так на это надеялась, что года превращались в огромные миры, наполненные внутренними переживаниями и противоречиями, но ничего не происходило. И тогда она откладывала любовь до следующего года. Она стрепетом ожидала своей первой любви, не отделяя её от счастья, как делали её родители. Ей казалось. Что именно она избавит её от одиночества и тоски.
   Огромный город до краев наполненный тенями ни сколько её не поразил, не смотря на все старания родителей. Среди огромных стеклянных стен она все глубже уходила в себя в поиске того единственного.
   Уже тогда в очертаниях её лица и фигуры проступили черты, что позже будут покорять своей красотой всех, кто будет на неё смотреть. Но первыми это увидели ее сверстницы и поспешили сделать её изгоем. Она все меньше говорила. На переменах предоставленная сама себе подымала голову и смотрела на море, вспоминая его теплый прибой и нежный ветер в волосах.
   Учителей пугала их новая молчаливая ученица, которая с готовностью отвечала уроки, и при этом могла не проронить ни единого слова за весь последующий день. В один из таких дней один из них не выдержал, взяв её за руку, он отвел её в кабинет психолога. Человек в белом халате и шапочке, улыбаясь натяжной улыбкой проговорил с ней час, раскладывая передней картинки и задавая вопросы. Она не отвечала, лишь изредка рукой указывая на нужную картинку. Вечером рука страшно болела, и на запястье проступили синие пятна от пальцев. На пороге дома её ждала коробка, с наспех проделанными дырками в боках, под строгими взглядами родителей она приоткрыла крышку и вытащила черного щенка. На шее висел медальон, в котором не хватало только имени, не думая она записала Лесли. С тех пор черный щенок дога стал её ключом в реальный мир. После долгих разговоров родителей и психологов с учителями ей разрешили водить его даже в школу и у нее стали появляться друзья, но самого главного так и не случилось.
   На втором году их новой жизни дела отца стали расстраиваться и им пришлось вернуться назад.
   Она трогала кусочки облупившейся краски на их прежнем доме, в который они вернулись, пластинки рассыпались в её руках "вот оно время, когда мы уезжали, это была только что выкрашенная стена, а теперь пыль". Она разжимала ладонь, и ветер уносил остатки времени, ни оставляя, ни чего после себя. В глубине её комнаты поселился огромный паук, раскинув свою сеть между комодом и окном. На его спине красовался силуэт серого креста, так словно он его ставил, на бывших хозяевах этого дома, объявляя себя единственным владельцем.
   В слое пыли она заметила плющевого медвежонка, что потеряла. Сердце забилось радостью, она отерла пыль и даже искупала его в раковине, но, сколько она не терла, прежние краски не вернулись.
   Все это время огромный черный дог Лесли, крутился под её ногами, готовый помочь, но как, видимо не знал даже он. Она с ужасом складывала дни ожидания, а судьба молчала.
   На второй день пребывания в школе в автобусе к ней подсел Юджин, она даже его и не узнала, но зато почувствовала вот оно, то чего она так ждала и так ей не хватало.
  
   -8-
   Юджин лежал с закрытыми, глазами расправив руки, словно одинокая парящая птица в небе. Он был один на этом огромном отлогом пляже там, на поле остались, все остальные, и самое главное она, теперь он даже не слышал их голосов. Он еще раз прислушался, но, никого не услышал, ни единого звука, говорящего о существовании еще кого-нибудь кроме него. Он не мог с точностью определить, сколько прошло времени, как он силился расслышать хоть единый звук, готовый разорвать рокот прибрежных волн, и трель миллионов сверчков. Огромная пустота этого мира накрыла его, словно прибрежная волна и потащила за собой. На миг ему показалось, что весь мир замер, а он просто стоит и слушает пустоту.
   "Я один, совсем один, и ни кого больше" пронеслось у него в голове. Юджин, прислушался, но кроме его сердца, ни что не издавало, ни единого звука а, оно стучало все сильнее и сильнее. И вот оно уже бьется в висках. Он смотрел на бегущие волны, облизав его ноги, они бесшумно отступили назад. Огромные белые чайки дрались за куски хлеба, но он не слышал, ни единого звука, перед его глазами вновь поплыли серые прерывистые вертикальные полосы, мир снова для него стал черно белой картинкой.
   Вдали, маленькой мерцающей точкой горел огонь звезды указывающей направление к его дому. Он пошел к нему, сначала шагом, потом все быстрее, и быстрее. И чем быстрее он шел, тем все сильнее ему казалось, что за ним кто-то идет. Он остановился и оглянулся. И снова увидел лишь бесконечное поле. Полуросы детская страшилка. Но шорох травы нарастал, она шуршала повсюду, и он побежал. Все быстрее, быстрее... Ощущение не оставляло его, он боялся обернуться. Но вот она ограда, перескочив через нее, он остановился и оглянулся, но нет, никого и ничего не было, только лишь дыхание поля и звезды, до которых можно дотянуться.
   Оказавшись во дворе собственного дома, Юджин еще раз оглянулся, но, никого не увидел. В гостиной горел свет, дверь была не запета и он прошел вовнутрь. На часах было пол пятого, отец обычно так рано не вставал, но что-то видимо заставило его подняться сегодня. Он остановился вне решительности, не зная, что теперь делать.
  -Заходи, что стоишь на пороге? Раздался совершенно спокойный, с какой-то тоской голос отца из дома. Юджин прошел в зал. Отец медленно раскачивался в кресле качалке, в камине догорали паленья, а из старой радиолы доносился хриплый заунывный голос. Отец медленно отхлебнул вина из стакана.
  - Еще не созрело, видимо, надо подождать - причмокнул он отставляя стакан всторону.
  - Я возьму велосипед?
  - Возьми лучше пикап больше народу влезет, как раз на всех места хватит. Ключи на столе перед тобой. Я его уже заправил. Еды я думаю, вам хвати и так.
   На столе и, правда, перед ним лежали ключи, он сунул их в карман. Хриплый звук радиолы поменял мотив, но остался столь, же притягательным. Юджин стал вслушиваться, но никак не мог разобрать речь. На конец, он решился.
  - Правда, что ты перешел поле в одиночку?
  - Нет - отец засмеялся - в одиночку его никто не пересекал
  - Почему тогда люди говорят, что ты это сделал.
  - Люди многое говорят.
   Юджин постоял еще не много, не решаясь зависти разговор о том, что его волновало больше всего, подпишет ли он разрешение, еще утром он бы обрадовался "нет", ведь тогда он оставался рядом с ней.
  - Я пошел.
  - Да, только не торопись с выбором. Его не обязательно сделать сегодня. Это традиция, а не правило.
   Пикап завелся легко, Юджин посмотрел на восток, где небо стало приобретать красный отлив, но до рассвета было еще далеко. Машина тронулась, и быстро преодолев нагромождения домов, вынырнула за пределы поселения. Дорога была ровной и пустой. С обеих сторон от нее уходили бесконечные поля пшеницы, они тянулись до самого горизонта, только в редких местах громоздились не большие заросли кустарника, словно острова. Постепенно дорога пошла, вверх заскользив по холмам, которые постепенно стали перерастать в предгорье, здесь уже повсюду пробивался кустарник. Два желтых пятна петляли из стороны в сторону вслед за изгибами дороги, вскоре осветив группу из нескольких человек, те оживлено о чем-то беседовали, увидев машину, они радостно завизжали, закричали и засвистели.
   -9-
   Юджин словно, растворился в непроглядной тьме. Изредка очертания его спины всплывали из темноты, и тогда они устремлялись в след, за ним пытаясь догнать его. Но все их попытки были безуспешны. Даже когда они кричали ему, он продолжал свой путь, не обращая на них внимания. "Обиделся, даже разговаривать не хочет" - озвучил кто-то из темноты. И она почувствовала на себе косые взгляды. Ей захотелось исчезнуть, растворится, так же как это сделал он, зачем я только вообще пришла.
   "Вон он" - и они вновь продолжили свою погоню за призрачными очертаниями пока они не растаяли в темноте. "Да сколько же за ним можно, гонятся? До рассвета?" но ответа на этот вопрос у них не было. Силуэт Юджина вновь появился, где-то в дали, но теперь он двигался им навстречу. Они ускорили шаг и замахали руками, выкрикивая его имя, а потом увидели, как силуэт разделился, сразу на две тени каждая из которых побрела в свою сторону. Им оставалось лишь признать, что они заблудились. Единственным возможным решением было двигаться постоянно в одном и том же направлении, поле же не бесконечно.
   Она уже порядком устала и вымоталась, её ноги ныли от бесконечной ходьбы. Склонив голову, она все шла и шла, проклиная это поле которое забрало у неё Юджина, а теперь видимо собиралось забрать и их всех. Его черный список и так был долог. И хотя уже приближался рассвет, но черное полотно ночи не сдавала, ни пяди своих территорий.
  - скалы, скалы.
  Раздался возглас впереди нее, приподняв голову, она увидела, как несколько силуэтов ползут, верх по темному склону. Самый первый из них вдруг замер и поднялся в полный рост.
  -дорога, дорога!- он замахал рукой, указываю, куда-то вдаль.
   Вслед за всеми она поползла по отлогому склону, проклиная свою юбку, которая так и норовила теперь взлететь вверх. Из-под ног летела мелкая щебенка и ноги скользили, она несколько раз упала на колено и видимо разодрала ногу. Она ужасно чесалась и болела.
   На вершине склона всех охватила эйфория, и хотя они не пересекли поле, они радовались тому, что нашли дорогу, которая шла к морю. Видимо иногда стоит радоваться и малым достижениям, но их радость была безмерна.
   Всю дорогу он был где-то рядом, а теперь разглядывал её колено, ничего существенного не было, но было приятно. Она вновь оперлась на его руку, и они пошли в месте, как и прежде на поле. После леденящих взглядов на поле, теперь всё дышало предательским теплом, которому не хотелось верить. Единственным, кто не удостоил её на поле колким взглядом, был он.
   С первыми лучами рассвета в пикапе Юджина собрались все, кто отважился на испытание, возбужденные они наперебой, рассказывали о прошедшей ночи. Веселье не смолкало и на пляже, все вдоволь купались и делились своими планами, которые теперь должны были сбыться. Все кроме них, они седели в разных компаниях и даже не смотрели друг, на друга. А потом он вновь растворился, оставив её одну.
   -10-
   Когда на утро Юджин вернулся, то застал отца на том же месте, что и ночью. Ни что, не претерпело ни каких изменений, из радиолы по-прежнему, хрипел голос, прерываемый саксофоном.
  - Где мать?
  - Ушла к соседке. Ты сделал выбор? Хотя, чего я спрашиваю.
  - Да. Но отец ....
  - Чтобы ты не решил я не могу тебе... запретить.
  - Небо, отец... я выбираю небо...
  Отец поднялся с кресла, и подошел к окну, не смотря на своего сына.
  - С тобой останутся, братья и потом я ...
  - Ты не чего не должен объяснять, потом не волнуйся за меня и за мать. Если ты этого хочешь.
  - Я хочу летать, как когда-то ты.
  - Поэтому ты и не должен мне ни чего объяснять.
   Отец развернулся и протянул ему конверт со своей подписью - сколько ты еще здесь пробудешь?
  - Две недели.
  Отец выдохнул - я скажу матери сам, иди ложись, иди, ты устал, отоспись, завтра пойдем в поле.
  - Ты меня отпускаешь?
  - А разве я могу поступить по-другому.
   Юджин, только теперь понял, как устал и насколько длинным был день. Поднявшись по лестнице, он сразу отправился к себе в комнату, принял душ и улегся в кровать, но он настолько устал, что сил не хватало даже на сон. В доме было тихо братья ушли в поле, отец раскачивался в своем кресле, которое еле-еле поскрипывало, и листал газету, на кухне засвистел чайник. Стоило ему закрыть дверь, и не один звук не проник бы в его покой, и не стал бы ему мешать. Но сил не было. Тихо распахнулась дверь, по звуку шагов он догадался, что это мать она спросила тихим голосом
  - Вернулся?
  - Да, спит.
  - Давно ...
  - Нет только что.
  - Что он решил
  - Что не может держаться всю жизнь за твою юбку.
  - Мать села и тихо, тихо заплакала.
  - Не переживай, ты так он не один такой я вот тоже ведь летал.
  - А когда ты был дома последний раз.
  - Я и сейчас дома.
  - Я спрашиваю про дом твоих родителей.
  - Он будет нас навещать.
  - Только родители увидели тебя, когда их волос посидел, тебя не было дома тринадцать лет.
  - Тогда было все намного хуже.
  - я, то же все это время тебя ждала...
  - он будет писать, почту то ни кто не отменял - отец швырнул газету и вышел из зала.
   -11-
   Ей казалось, что стоит только добраться до своей постели, как она заснет крепким сом, и все тягостные мысли уйдут вместе с ним. Перевернувшись на очередной бок, она не выдержала, поднялась с кровати и раскрыла окно, солнце медленно катилось вниз, что бы утонуть в океане.
   Вернувшись, домой с испытания она, то проваливалась в сон, то вновь просыпалась. Она не чувствовала себя обиженной или разочарованной просто никак не могла заснуть. Она перебирала свои прежние мысли и оставалась, к ним холодна. "Видимо так уходит любовь. А было ли это любовью, или просто детской привязанностью, где та грань, что отделяет одно от другого? Отчего так пусто внутри, ведь любовь это все поглощающее чувство ведь оно не может, просто исчезнуть". Она посмотрела на свои, чересчур длинные белые пальцы рук, "что в них можно найти, что в них можно любить. Такие пальцы бывают в мультфильмах, у злых ведьм, белые и костлявые. Я - ведьма, я нескончаемое зло? А что же как не оно убивает любовь". Она отошла от окна к зеркалу, от природы она была анемична, человек одуванчик огромная копна совершенно светлых волос, на тонкой ножке. - "Эти выступающие ключицы, эта еле выступающая грудь, она посмотрела на свои соски, узкий таз, что в этом можно любить? Душу, и не видеть моих желаний, мыслей?"
   Она прикоснулась к соску и вновь почувствовала на нем вчерашние чужие пальцы, будто сейчас это были не её руки, они пытались неловко обхватить её, было больно. Вообще все было как-то неловко. Руки скользили по её узким бедрам, скорее раздражая, чем лаская, и потом все закончилась так быстро, что она даже не успела этого понять. Она не почувствовала ровным счетом ничего, кроме боли.
   Она ни когда не задумывалась о том, чтобы это сделать с Юджином, в их отношениях это ей казалось, лишним, хотя в последнее время появились чувственные прикосновения и ласки, но до этого так и не доходило. Он этого не просил, а она в этом не чувствовала необходимости. До вчерашнего вечера.
   Он подобрал их со всеми остальными на дороге. И за те предрассветные часы, что они были все вместе, она поняла, её больше нет в его жизни. Он не искал её взглядом, не пробовал с ней говорить, она перестала для него существовать. Она почувствовала себя одинокой и беззащитной, захотелось вновь прижаться к нему, но его уже не было.
   Он тоже не просил, она его не выбирала, просто он оказался рядом, и все случилось, как то само собой. Его взгляд скользнул по её блузке и она как бы, непринужденно растянула на ней на одну пуговицу ниже, чем обычно, теперь он мог видеть её грудь. А потом она сняла трусики, прямо из-под юбки у него на глазах, чтобы у него не было никаких сомнений в её намерениях.
   Придя домой, она открутила краны до упора и ванную хлынули струи теплой воды, а потом стала вымывать его семя и пить контрацептивны, а потом еще долго она лежала в ванной среди клубов теплого пара, вытравливая запах его тела. Она снова провела своими пальцами по промежности, как это делала утром, когда вернулась, раздвинула, чуть припухшие губы и запустила внутрь свои палец, он медленно вползал все глубже и глубже, было несколько неудобно. Она перебралась на кровать и ускорила движения, повинуясь желаниям своего тела, в какой-то момент она почувствовала нарастающее напряжение и мелкую дрожь, она выгнулась, содрогнулась всем телом, повернулась набок и тихо заплакала.
   Она, то проваливалась в сон, то вновь просыпалась. Маленький камушек влетел в окно, просвистев над её головой, и ударившись об стену упал рядом с кровать. Она подскочила словно сжатая пружина, ощущение сна исчезло, словно его и не было. Следом влетел еще один камушек и врезался в оконную раму. Комната наполнилась чуть слышным дребезжанием стекла. Закутавшись в простыню, она выглянула в окно, он стоял на том самом месте, где любил её ждать Юджин. Увидев её, он присел на корточки и взмахом руки позвал на улицу. С улицы веяло прохладой, но туда совсем не хотелось, она бы с радостью спряталась от этого мира под одеялом и не показала бы носа. Развернувшись в оконном проеме, она оставив его наблюдать за своей обнаженной спиной.
   Но не успела она забраться на кровать и поджать ноги под себя как стекло вновь задребезжало. Ей было стыдно, и она не хотела его видеть. Она не могла представить, о чем они смогут говорить и уж тем более ей не хотелось говорить о прошедшей ночи. Все чего бы ей так хотелось, так это забыть все словно страшный сон. В комнату влетел очередной камушек и ударился об стену рядом с зеркалом. Она увидела свое отражение и вновь расстроилась, её волосы были растрепаны и торчали во все стороны, под глазами красовались мешки от тяжелой ночи. Очередной посланник с улицы ударился в стену, и это начинало раздражать. Она не помнила в себе такого чувства по отношения к Юджину.
   За дверью заскулил Лесли, он требовал прогулки и все увереннее стучал лапами по дверям. Она вспомнила. Что родители должны были уехать, и видимо заперли пса в доме. Она испугалась, что он мог её увидеть голой, пока она спала, ведь он как-то догадался, что она осталась дома в своей комнате. Лесли заскулил с удвоенной силой, от чего было его не оставить около дома на привязи. Она поднялась с кровати и нагишом отправилась к шкафу за одеждой, раз уж он её видел. Что уж теперь, ей было тошно, и не все ли равно сколько раз он видел её обнаженной. Она одела шорты, и футболку прямо на голое тело, хотя в долину уже и спускалась вечерняя прохлада, гонимая ветром с вершин хребта и солнце уже купалось в брызгах моря. Она решила не утруждать себя лишней одеждой, она сама себе удивлялась, ведь раньше она такой не была и не когда не позволяла себе подобного.
   Она сбежала вниз по лестнице, Лесли словно заводной носился у нее в ногах не давая возможности спокойно сделать и шагу. Наскоро расчесав волосы, и спрятав их под бандану, она открыла входную дверь. Все время пока она приводила себя в порядок она искала решение, нужно будет что-то сказать, "извини я не хотела тебя в втягивать, так получилось", но она не успела ни чего этого, как он опередил её - "вот это тебе" - и он протянул ей букет, она опешила от неожиданности не зная что теперь делать за минуту до этого она была готова его выгнать, наорать на него, за что угодно, хоть за то, что он её разбудил, сделать все что бы он ушел, но теперь она потеряла все силы, которые не осознано для этого собирала, его наивность ставила её в тупик. Она забрала букет и исчезла в полумраке дома, закрыв за собой дверь.
   Она не представляла, что с этим делать, положив на стол букет, она опустилась на стул и застыла. Она не стала набирать воды вазу, а так и оставила его лежать на столе.
   Он по-прежнему стоял у двери, её дома ожидая её. Она поймала его взгляд. Нужно было, что-то непременно сказать, обидеть прогнать и больше не видеть.
   - прости, я просто решила их сразу поставить в воду. Лесли нужно выгулять составишь нам компанию - удивилась она сама себе
   - Да, конечно если ты этого хочешь.
   Она еще раз поймала его взгляд, и его уши побагровели, все-таки он видел. Соски предательски набухли и проступили через футболку, теперь он черт знает, что вообще подумает
   Они шли, практически молча. Он не многословно о чем-то, говорил или озвучивал какие-то свои мысли она кивала головой. Ему не хотелось уезжать, поэтому он собирался выучиться на экономиста или юриста и уже подал документы в ближайщий город, ожидая лишь ответа. По случайности он собирался учиться в там же где и она. Ей просто не чего было ответить. Узнав об этом, он не смог скрыть свой радости. За всю дорогу он ни разу не оговорился или намекнул на вчерашний вечер.
   Они шли тем самым, путем, которым она всегда выгуливала собаку вместе с Юджином. Собака кажется не находила различий между её теперешним и прошлым спутником, с тех пор как они расстались, его прогулки ограничивались привязью во дворе и теперь он был рад убежать как можно дальше ныряя в каждый знакомый проулок леса в след за знакомым запахом. Она шла обречено вслед за черным силуэтом черной собаки.
   -12-
   Засуха стояла ужа третий месяц к ряду, а сезон дождей так и не начинался. Только вчера он осмотрел поля своих соседей, пшеница падала под солнечными лучами, так словно они не видимой рукой прижимали её к земле. Фермеры усиленно поливали землю, но явно не успевали, и в тех местах, где это происходило, земля уже покрылась паутиной трещин. Если так будет еще пару дней, весь урожай пропадет, и год для общины будет потерян. Но на его собственном поле такого, ни когда не бывало. Даже сейчас огромные, выше обычных на локоть стебли пшеницы скрывали за собой спину его сына.
   Он не был похож на него, глаза, губы, нос, сутулость, даже цвет волос ему достался от матери, а не от него. Но, он его любил, он был первенец, и хотя остальные его дети были вылитой копией него, ни кто так не походил на него, как он. Он меньше всего хотел, чтоб было так. Когда в его сыне проснулась тяга космическим полетам, сначала он обрадовался, ведь это было единственное, что ему в нем напоминало себя. Но чем дальше это заходило, тем он сильнее этого не хотел. Тогда, он поставил ему условие, что он должен перейти поле. Вчера он это сделал, и теперь он не мог его удержать, поле его отпускало. Сын остановился и обернулся к нему
   -пап, правда, что ты пересек поле в одиночку?
   -да, так же как и ты, в его губах заскользила улыбка.
   Обычно по полю первым шел он, но сегодня было, наоборот, в первые, и в единственный раз. Это было странное ощущение, раньше Юджин никогда его не испытывал. Но сегодня, он непросто шел он чувствовал все, что происходило рядом, он видел каждый изгиб дороги еще до того как его видел глаза. Его голова хранила очертания всех предметов, за какие бы только не цеплялся его взгляд.
   -поле выбирает, только тех, кого считает нужным - продолжил отец прерванный разговор.- Оно беспристрастно ему все рано кто передним, поэтому именно так полуросы и выбирали себе старейшин. Это самый честный отбор, какой они могли придумать. Так они убрали сам факт присутствия человека в выборе.
   - но ты, же не старейшина общины?
   - зато они все боятся меня, и потом им нужно было как то доказать свое превосходство над таким как я, вот они это и сделали. Чувствуешь, словно ты знаешь все о том, что тебя окружает, теперь так будет всегда, но это будет касаться только этого места. Я хочу, что бы ты запомнил все, что тебя окружает и помнил это всегда.
   -13-
   Хлоя как всегда была великолепна туфли на шпильке, бриджи, топик, летящие рыже кудри, курносый вечно в веснушках нос, и ослепительная улыбка, которая никогда не сходила с её лица, она почувствовала, что завидует ей, каждой её черточке, каждому её движению. Инна не редко ловила себя на мысли, что эта зависть и сделала их лучшими подругами. Не успела она добежать до неё, как Хлоя повисла на её шее.
   -привет - привет - радостно пропела она, ну куда пойдем, если честно, я хочу мороженого, большой шоколадный рожок, как ты на это смотришь?
   Они дружили с младших классов по этому, они обе знали, что многие вопросы в их отношениях носят лишь риторический характер. Самое лучшее мороженное продавали в парке за углом, куда они и отправились, взявшись за руки. Инна не редко чувствовала на себе колющие взгляды, когда они гуляли вместе, но все это она относила на счет Хлои, она ведь была красавицей. Себя этими качествами, она бы, ни когда не наградила. Ведь она не могла позволить себе гулять в бриджах или юбке. Хотя у нее были очень не дурные ножки, в чем она отдавала себе отчет, не смотря, на это все попытки Хлои проваливались, так и не начавшись. Ведь стоило ей только взглянуть на свою голень, всю усыпанную рубцами все предложения по покупке юбки снимались разом. Так они и ходили одна в брюках или джинсах, другая в платьях и юбках. Жители района уже дано привыкли к страной парочке девушек смирившись с тем что, по-видимому, их объединяет не только дружба. Кто бы и где бы их ни видел, они всегда держались за руки.
   У Хлои был парень, которого она скрывала от всех, но не от неё и вот теперь после окончания школы она представила его своим родителям. Не успела, Инна проснутся, как на телефоне высветилось рыжее солнышко - это была Хлоя. Она нажала кнопку приема и услышала нескончаемую трель про вчерашние события и хотя её рассказ занял не мене полу часа, она пересказывала теперь его вживую, добавляя все новые и новые подробности, сидя в тени каштанов и поедая мороженное.
   -ну а как у тебя дела - наконец-то закончила свое повествование Хлоя.
   -даже не знаю что сказать - свою текущую жизнь она вряд ли считала интересной.
   -Мы с Коленом поедем в Аризону, родители уже дали согласие, а что твои, ты выбрала, куда пойдешь учиться?
   -им все равно, чтобы я не выбрала.
   -так это здорово. Может, тогда поедешь с нами? Это будет просто здорово.
   -14-
   Пикап отца был старой, но сносной машиной, её купили, когда Юджину исполнилось десять, он это хорошо запомнил. Стоял жаркий полдень, мать убиралась на веранде, и смотрела на дорогу а, он сидел в придорожной канаве с братьями, куда они забрались в поисках червей для рыбалки. Они всегда искали их именно там, но почему он ни как ни мог вспомнить. И что самое поразительное они были там, в не сметном количестве, что сейчас ни как не укладывалось в его голове "откуда они там брались". В тот год стояла страшная жара, почти все выгорело, сколько не старались фермеры, поливая и орошая свои поля. Они то и дело проезжали на своих машинах подымая столбы пыли, но в этот день, их почему то не было. Единственная машина, которая проехала по дороге, был новый весь лощеный пикап, за рулем которого сидел отец.
   До этого дня у отца была другая машина, что с ней стало, он не помнил. Но зато в память хорошо врезался образ отца в ковбойской шляпе, тогда они были в моде, в прочем с ней он не расставался и по сей день, он вышел из машины, широко улыбаясь, неся сумку. Юджин не помнил, чтобы отец когда-нибудь, так улыбался потом. В этот день ему на день рождения подарили космический корабль. Очень похожий на настоящий, со шлюзовыми камерами, которые открывались, спасательными шлюпками, поисковыми станциями. Мать только закачала головой, но ни чего не сказала.
   Был ли тому причиной корабль, но с тех пор Юджин стал чаше смотреть на небо. А отец все реже и реже рассказывать о своих шатаниях по системе, он это иначе и не называл. Мать этого не любила. Видимо боялась, что вновь уйдет на космический флот. Но годы шли, а этого не происходило, и рассказы отца становились все короче и короче, да и рассказывал он их все реже и реже.
   Но с тех пор в доме появился пикап и космический корабль. Корабль и сейчас стоял на полке среди оставленных вещей дома, а пикап вез его и отца в город. Они и раньше ездили в город вместе, поэтому он хорошо знал дорогу, она не была очень длиной всего километров 60. Первые 20, дорога, словно серая нить, тянулась через желтое полотно пшеничных полей. По краям дороги росли вековые дубы, отец рассказывал, что их посадили первые поселенцы. Это были высоки, с темно зелеными листьями деревья, их сучья и ветви были так широки, что могли соитии за взрослое дерево. Это было единственное место, где они росли, больше они нигде не встречались.
   Потом дорога выныривала на скоростное шоссе, которое словно змея скользила среди горных провалов и хребтов, отгораживающих долины от остального материка. Долина была не большой всего несколько десятков хозяйств и два небольших городка, не отличимых от них. Отсюда долина казалась большим желтым пятном, приткнувшимся к огромному синему морю.
   Пикап, выбравшись на дорогу, словно мустанг, оказавшийся на свободе, бежал все быстрее и быстрее навстречу ветру. Отец всю дорогу ехал, молча, ни проронив, ни единого слова. Уже въезжая в город, он спросил - ты точно решил, просто я должен это спросить.
   В своем решении он был уверен, как ни когда и не потому, что оно должно было, осуществится с минуты на минуту, но потому, что он хотел оставить это место навсегда.
   Две огромные стеклянные двери, бесшумно закрылись за его спиной, он оглянулся и увидел, отца. Тот стоял, молча, закрыв глаза, и на миг ему показалось, что это совсем другой человек, чуждый ему. "Возвращайся" одними губами произнес он. Человек развернулся и дальше он видел лишь его спину. На какие-то мгновения, он застыл в холе университета, глядя в спину уходящего.
   - вставьте вашу персональную карту - раздался мягкий женский голос, от куда-то сбоку. Юджин обернулся и увидел не большой экран, а под ним щель. Он вспомнил, про карту, которая находилась в его конверте, с извещением об зачислении. Щель с радостью проглотила её.
   Все тот же мягкий голос попросил назвать свое имя и фамилию.
  - подтверждаю, - вновь прозвучал голос, - возьмите, вашу карту,- та выскользнула из щели назад, - ваш код к234 следуйте за ним, он у кажет вам вашу комнату. На стене замелькала надпись к234 у бегая в даль по коридору.
   Юджин последовал вслед убегающим цифрам. Минут через десять, он остановился перед дверью с надписью к234. Ручки не было, на её месте располагалась щель, он вставил карту, где то в глубине заработал электромотор и дверь открылась. Все что его окружало, пока он шел к своей комнате, было окрашено в светло голубой цвет, Юджин прикоснулся к нему, но так и не смог распознать, что это за материал. Комната, в которую он попал, была небольшой. С права стояла койка, она еле у мешалась по длине, сбоку стол, не большой шкаф, больше в комнате не было ничего.
   Ноги подкосились, как то сами собой, и он рухнул, на кровать. Он еще раз посмотрел все вокруг, и представил себя лежащим на кровати запаянным в железном кубе. В голове крутились сотни, десятки мыслей, но все они его вели лишь к одному, её не будет рядом, и если он раньше бы смог вернуться к ней, то теперь, да же это было для него под запретом.
   Он лежал и вспоминал её лицо, тонкие гибкие пальцы, светлые волосы, бесконечно голубое море её глаз. В один миг он понял, что всего этого в его жизни теперь не будет, и тайная надежда которую он хранил, умерла, там за стеклянными дверями, и теперь с ним будет лишь её образ.
   -15-
   Единственное, что сейчас ему было доступно это бессмысленное движение, но и оно иногда становилось, не выносим. Тогда он останавливал свой старый пикап, громко захлопывал дверь, подбирал огромный булыжник с обочины дороги и швырял его в бесконечный желтый простор. Он делал это с не вероятной силой, пытаясь во взмах своей руки вложить всю силу, которая ему подвластна. Послушный камень взлетал верх ... и исчезал в тысячах стеблей, пшеницы и оставляя только боль от резкого мышечного сокращения. Тогда взявшись за руку, он возвращался обратно в машину.
   Провернув ключ в замке зажигания, он в очередной раз услышал, на поминание о необходимости заняться машиной. Да, ты у меня уже старина, да... оба мы собой уже старики. Словно соглашаясь с этим, машина завилась и медленно покатилась по дороге. Что ж придется тобой заняться, что почистить, починить, что-то выбросить и поставить новое. Жаль, что человеком так просто не получается взять сердце да и выбросить, а вместо него поставить новое такое что бы не болело.
   Да, слышишь, мы с тобой, ну ты и я, Юджи теперь нам не помощник - он продолжил разговор с машиной единственным собеседником, который все цело и всегда разделял его взгляды. Да точно нужно перенести виноградники на южный склон, там теплее, и винограду будет лучше к тому же там больше солнца, а оно так нужно старикам.
   Он почувствовал, как его ладони вновь заскользили по рулю, такого не бывало ни когда, даже когда он управлял огромными эсминцами забитыми тысячами людей. Ну все хватит, посмотри на это здраво, да он твой сын и ты за него переживаешь, да ты знаешь, что он наверняка не получит того о чем грезит. Нет ты конечно мог ему это запретить не дать разрешения, но это не справедливо после того что, он проделал. Как ты говоришь, он не может всю жизнь держатся за нас, ну так и не держись за него сам? Даже если ты и окажешься прав, и он обожжется, ну так это его жизнь, и ты не вправе решать за него, ты сделал все, что мог. Все забыли.
   Его пикап ехал все дальше и дальше, а он все думал и думал о машине, о виноградниках, о пшенице и её урожае в этом году.
   Выйдя из гаража, он стряхнул со своей ковбойской шляпы дорожную пыль и по привычки сорвал тростинку с росшего рядом куста. Не много пожевав её, он выдохнул и громко на весь двор провозгласил все-таки тобой, придется заняться, а пока постои здесь и закрыл дверь гаража.
   На пороге дома появилась жена с полотенцем в руке.
   -отвез, все его приняли? Все хорошо?
   -да, наверное - он махнул головой и прошел в дом мимо нее.
   В прихожей он скинул дорожные сапоги и куртку. Не получив ответа она последовала за ним
   - Чего ты молчишь?
   -Да говорю же, все хорошо все бумаги в порядке - он сел в свое кресло качалку, отвернувшись от нее. Она подошла и села рядом с ним, обняв его за ноги. Он положил ей свои руки на её плечи, и впервые за много лет вновь между ними родилось тепло. Она никогда не могла понять до конца своего мужа, и старшего сына. Они выпадали из её представлений о жизни, они жили, но жили, чем то другим неподвластным ей, и как настоящая мать её это пугало, но сделать с этим она ничего не могла. Она так долго сегодня ждала, когда он вернется потому, что знала как это важно для её сына и него. Пусть ему будет хорошо...
   - Ведь у вас все получилось?
  - Не знаю, как бы я хотел, это знать.
   -16-
   Уже несколько дней у неё было подавленное настроение, и она ни как не могла найти этому причину, все её одноклассники подобно Хлое радовались столь долгожданной свободе, а после разговора с ней ей стало казаться, что они просто потеряли голову от неё.
   Сидя вечером у себя в комнате, она раскрыла свои аттестат, напротив каждого предмета красовалась зеленая цифра, и это означало лишь одно, что правильность выполнения тестов по этому предмету превысила отметку в 90%
  -с таким аттестатом, ты сможешь пойти куда захочешь.
  -да доченька отец прав - мать еле сдерживала слезы, на его вручении.
   Она закрыла аттестат, не понимая, что с ним делать. У неё не было любимых предметов, все они в её понимании были равны, с равным трудолюбием и рвением она занималась по каждому из них. Она, попробовала задать себе вопрос, а что ей давалось легче всего? И не смогла найти ответа. Она попробовала новый вопрос, что по-настоящему было сложным и опять не нашлось ответа. Вот Хлоя ей всегда давались легко предметы из естественного цикла, и теперь она с радостью идет на ветеринара, с её аттестатом это возможно, пусть остальное даже отмечено красным цветом. А у меня тьма зеленых отметок и что?
   Таки аттестаты были не у многих, и университеты боролись за них, на её столе лежало с три десятка приглашений и бланков первичного зачисления. Она вытащила первый попавшийся, развернула и стала читать. Текст был написан то крупными если следовало привлечь внимание, то мелкими буквами, ну содержание не вызывало у неё ни каких эмоции, она прочла еще несколько бланков, но в голове после них ни чего не оставалось.
   - для чего я училась, что бы было спокойно моим родителям, что бы они были уверены в моем будущем, она понимала, что это не правильный ответ, но другого у нее не было.
   Утро началось так, словно это было очередной воскресный день, мать суетилась на кухне, отец завтракал перед рабочим днем, беседа была предательски милой. Родителей интересовали её дела лишь в ту меру, о которой она говорила.
   -Ин, мы с отцом не хотели бы тебя беспокоить или торопить, ты ведь у нас такая умничка, и сама все знаешь, но нам очень интересно, куда ты теперь пойдешь? Ты уже отослала бланки.
   Инна посмотрела на свое отражение в кофе размешала его ложечкой и сделала глоток, прокручивая возможные варианты, а их было не так уж и много, разве что с Хлоей в ..., ну как там его. Там снег, горы, наверно сказочно красиво, там холодно, а значит, не носят юбок, и ни кто не будет смотреть на тебя косо.
   -если не хочешь об этом говорить сейчас, мы с отцом подождем.
   -мы поддержим любое твое решение.
   -мать права, если ты не хочешь, то оставайся дома, отдохни, подожди следующего года.
  Инна почувствовала как по ноге расползаются мелкие судороги, она вскочила из-за стола, и прихрамывая направилась к себе в комнату.
   -опять нога, судорога?
   - дай посмотрим
   -нет не надо, уже прошло - она закрыла дверь перед лицом озабоченных родителей. Усевшись на кровать привычными уверенными движениями она стала массировать мышцу, до тех пор пока не почувствовала, что боль уходит, в дверь тихо постучали и дверь приотворилась.
   -поешь у себя?
   Это случилось, когда ей только исполнилось восемь лет. Из полумрака ночи всплывали огромные силуэты застывших многоэтажных великанов. Их глаза мягким, жёлтым свечением отслеживали бесшумное движение машины по автостраде. Инна вжалась в сидение, сон ни как не приходил. Следя лишь глазами за тем, как мимо проносятся красные огни фонарных столбов, неоновые вывески магазинов, изредка навстречу им мчались такие же одинокие белые глаза других автомобилей. Вот и все что она запомнила в тот вечер.
   Когда она очнулась, все вокруг было залито белым светом, глаза долго не могли к нему привыкнуть, и все плыло, было так словно выпал первый снег, он облепил все вокруг и теперь от него болели глаза. Она приподняла голову, что бы получше разглядеть, где находится. Инна лежала на выбеленных холщевых простынях. К ней тянулись бесчисленные разноцветные проводки, рядом на скамейке прислонившись к стене, спала мать. Под тяжестью веки сомкнулись, и она вновь погрузилась в сон. Позже она узнала, что огромный грузовик протаранил их машину в том месте, где она сидела. Врачи несколько дней боролись за её жизнь, оставив ей на память изуродованную голень.
   Инна вновь принялась массировать мышцы на ноге, боль постепенно стала уходить. За этот шрам родители прощали ей все. Пусть, что будет, Инна выдернула из стопки один из бланков и ровным каллиграфическим почерком заполнила все строки.
   Отец прочел от строчки до строчки протянутый ему бланк, его лицо выражало глубокую озадаченность.
   -это бланк летной школы в Уэльсе - скорее для себя произнес он -там срок обучения от 7 лет, и это в другом штате ты действительно этого хочешь? При словах, что это 7 лет и другой штат она от радости, чуть не подпрыгнула, с трудом сдерживая радость.
   - отец, ну ты же знаешь?
   - если ты так решила, то я подпишу, но знай, что это закрытое учебное заведение, у нас не будет, возможности видеться.
   - Ну, это же не тюрьма?
   - Да. Это так, не тюрьма.
   Неужели он настолько боится меня расстроить, что готов потакать любому моему желанию
   - это очень престижный университет и если ты его закончишь, то для нас это будет большая честь.
  Следующих несколько дней они, вместе с Хлоей наслаждались свободой, позволяя себе все, что вздумается.
   Если бы её попросили описать университет Уэльса, то она бы сделала так, огромная черная стена, которая неотвратимо приближалась к ней, заслоняя, собой все большую и большую часть горизонта, пока не осталось ни чего, что бы она могла различить из машины отца. Отец остановил свои седан у края сооружения, так что теперь можно было заметить, что ширина здания раз в 5-7 уступает его высоте, о длине она не могла судить, так как противоположная край здания не было видно. Все было сделано из единого черного массива, на котором не было ни единой царапины. Они стояли, молча. Мать не поехала с ними.
   - Ты знаешь, что это?
   - М..
   - Именно он принес первых переселенцев, на эту планету с него и началось освоение. Возможно, что это тот самый корабль, на котором прибыли первые люди. В некотором смысле это колыбель человечества, с него все началось, я ни когда не был к нему так близко, и внутри тоже не был, как им это удалось, ума не приложу
   - не переживай при следующей встрече я тебе все подробно расскажу
   - я наверно не то говорю, я вот что хотел сказать, мы с мамой очень тебя любим и не простим себе, если с тобой что-то случится, но и удерживать тебя, мы не имеем права.
   В этот момент ей так захотелось сказать, раз так, то почему бы им её действительно не остановить, но отец молчал и не предпринимал ни каких действий.
   -17-
   За спиной в коридоре раздались неторопливые шаги, заработал электромотор, дверь медленно отворилась. Юджин открыл глаза, он по-прежнему находился у себя в каюте, окруженный железными стенами, даже потолок был не выбелен, и представлял собой единый кусок железа, усеянный заклепками и перекрытый железными балками.
  - Твое одиночество вряд ли нам поможет.
  - Я не одинок, со мной звезды. - Его рука судорожно дернулась.
  - Они холодны и пусты. Ты то, должен это знать. - Она подошла к столу и поставила поднос - Я принесла тебе поесть.
  - Спасибо, ты обо всех так заботишься?
  - Только об одиноких звездах. Она задумалась, а потом продолжила - Смотря на них, тебе не кажется, что мы одни и кроме нас во вселенной больше ни кого нет, и это лишь пустота, заполненная мерцанием потухших звезд.
  - Мой отец говорил, если долго смотреть в пустоту можно увидеть только себя.
  - Тебе нужно отдохнуть. Как и всем нам.
  Он наклонился к громкоговорителю
  - Команда по кораблю четырех часовой отдых, потом сбор на верхней палубе.
   Юджин взглянул в иллюминатор, левый палубный блок по-прежнему горел, периодически выбрасывая огненные клубы и дым в космос. Он еще немного походил по комнате, перебирая возможные варианты, ни один из них его не устраивал. Совершенно устав он лег на кровать, уже прошли полчаса из отведенного времени, нужно было обязательно поспать. Инна все это время сидела на краю кровати, не проронив ни слова.
  - Ложись, поспи, ты устала не меньше всех остальных, я лягу в кресло.
  - Нет, я пойду.
  - Даже не думай, ложись, вот одеяло... холодно накройся. - Он протянул ей одеяло, а сам сдернул плед и сел в кресло, которое тут же под ним разложилось в не большой диван. Юджин накрылся пледом и закрыл глаза.
  - Ты спишь? - спросил он спустя пять минут.
   Она ему не ответила, он посмотрел на складки одеяла, которые подымались, и опускались, в так её дыхания.
   Он заведомо поднялся раньше остальных, но решения так и не принял. Стараясь не шуметь, что бы, не разбудить Инну, он подошел к иллюминатору. Не много поразмыслив, хочет ли он это видеть, или достаточно внутреннего осознания, он нажал на кнопку и стал наблюдать, как жалюзи медленно поползли верх, открывая вид на горящею правую полу палубу. Она по-прежнему извергала огненные шары, которые озаряли вспышками черное пространство неба, оставляя после себя лишь рыжие искры. Он вновь вспомнил её глаза. Ему так их не хватало все это время.
   Юджин вновь взглянул на Инну, которая сжавшись комочком, словно маленькая белка у себя в гнезде, спряталась под его одеялом. Взглянув на неё, он вновь осознал, насколько человеку чужд этот мир. Мир холодных вечных звезд. Юджин вышел из каюты и направился к Алану.
  -я, то же слышал эту историю, только не много в другом варианте, но это не так важно, ты хочешь переместить туда корабль?
  -нужно общее согласие.
  -я не возражаю, это хоть какой-то да шанс. Возможно единственный.
  -Возможно...
   Алан сидел на своей кровати, заслонив свое лицо руками. Ему ни как ни хотелось верить, в то, что происходит. "Это происходит не со мной, это сон", повторял он себе раз за разом, но стоило убрать руки, как заклятие не срабатывало. Все выглядело, куда как более забавно, два курсанта обсуждают возможность перенести космический корабль на планету, которой возможно и нет. Истерический смех подступал все ближе и ближе.
   В проеме каюты появился Михаил, видимо разбуженный их голосами
   - вам не спится
  - Ti616
  Михаил перестал улыбаться и присел на кровать к Алану.
  - это лишь легенда.
  - я так не думаю - отозвался Юджин
  - я знал двоих, кто там был. - подтвердил Алан и лицо Михаила отразило саркастическую улыбку.
  - и кто они? Эти счастливцы.
  - например, мой отец я видел целые стопки бумаг и десятки фотографий, она там есть, это точно, это единственное до чего мы можем добраться, других вариантов у нас нет
   Не торопливо разговаривая, они пошли по коридору, то и дело озаряемому, красными вспышками аварийно системы. Просторный зал навигационной палубы, уже вместил всех тех немногих, кто остался в живы. Взгляд Юджина пристально осматривал пустые глазницы стоящих напротив него людей. Интересно, а как выгляжу я, у меня тоже нет глаз и можно ли вернуть теперь их обратно. Он чувствовал, что где-то в глубине каждого из них теперь посилился страх, его лед шел по вена превращая тело хозяина в сизый оплот не отличимый от метала из которого была построена палуба. Его взгляд побежал по перекрытиям и блокам, по бесконечным одинаковым заклепкам, и мертвому столу управления. Почему мы. И зачем такая жестокость, лучше было бы погибнуть во сне как те, кто погиб, так и не прейдя в себя. Зачем мне этот лотерейный билет на несколько дней голодной жизни в холодном космосе, зачем?
  - зачем ты нас собрал Юджин, или тебе мало того, что ты нас вытащил с того света, что бы мы теперь умерли от голода и холода.
  - не говори так - завизжала Аллисия - нас еще могут найти.
  - Нет, Аллисия нас ни кто не найдет, смотри на это так как оно есть.
  Аллисия в истерике заколотила руками по стене, сползая в низ.
  - так зачем ты нас собрал? Михаил мы можем снова запустить камеры сна?
   Юджин почувствовал, как кто обнял его за руку и безвольно повис на ней
  -этого же не будет - шепотом произнесла Инна, смотря ему в глаза, а он и сам не знал.
  - нет, мы не сможем запустить камеры
  - так, что же
  Развернувшись к выходу, огромная спина Джона вымолвила - я ухожу
  - ни куда ты не пойдешь - перегородив ему дорогу, с угрозой в голосе проговорил Алан.
  - действительно ни куда ты не пойдешь, куда ты можешь, поите на космическом корабле
  - отойди Алан не тебе со мной тягаться, если у вас все, я пошел.
  - тебя еще не ни кто не отпускал, встав вместе с Аланом теперь уже с угрозой, проговорил Михаил.
  - а с каких пор вы стали командовать. Кто дал вам это право?
  - с момента столкновения, параграф напомнить?
  
  -18-
   Это странное не понятное желание существовало всегда. Ему казалось, что он с ним родился, вернее оно сидело в родильной палате и ждало, выбирая себе хозяина, - нет, это не он, может этот ....нет. Почему оно выбрало меня, для чего все это, почему нельзя просто быть, существовать, как все и даже не задумываться....
  
   - Юджин, вставай, просыпайся - он открыл глаза, теплая материнская рука теребила его плёчо.
   -ну, вот и хорошо подымайся, иди, умойся и спускайся, отец уже ждет - мать поднялась с его кровати и он услышал как её легкие шаги за скользи по лестнице. С кухни веяло теплом, пахло жареными сухарями, слышался звук бегущей воды. Юджин поднялся с кровати вытер глаза тыльной стороной ладоней, и не умываясь спустился в низ на кухню. Сегодня должно было произойти одно из главных событий его жизни, и не умытое лицо не должно было стать помехой в его исполнении.
   Отец уже доедал свои гренки, и допивал остывший кофе, мать суетилась, собирая еду в рюкзак, то и дело, давая замечания по поводу тои или иной вещи. Юджин сел на своеобычное место, где мать ему уже собрала гренки, джем и горячий чай. С непривычки есть так рано, аппетита не было, хоть мать и настаивала, это его не пугало, главное, чтоб отец не ушел без него.
   Перед самым уходом она очень, тщательно осмотрела все его вещи, заставила надеть тяжелые высокие ботинки, как делал отец, развернув его к двери, она нацепила на него рюкзак, куда самого утра уложила все, что могло им, пригодится. Хотя уже к обеду они должны были вернуться, это был первый раз, когда её сын шел на поле, пусть и вместе с отцом. Она поцеловала его в лоб, и выпроводила за дверь. Муж поднял свои рюкзак, и забросил его себе за спину - мы скоро, к обеду жди, ну если он так хочет пусть посмотрит, что это такое. Это несколько её не успокаивало, на сердце все равно было тяжко - вы рацию взяли? - не беспокойся, взяли. Он закрыл дверь и вышел на улицу.
   Сын, ему только исполнилось восемь, стоял в нерешительности перед пикапом, - если что-то задумал, делай, хочешь остаться? Бросай рюкзак в прицеп, и лезь в кабину, только не на мое место я поведу - словно подавая пример, он сбросил свои вещи в кузов и сел в машину.
  - ну что, ты нос повесил, решили, что поедем, значит поедем. Он повернул ключ в замке зажигания, и машина отозвалась ровным гудением мотора. В боковом зеркале он увидел отражение жены. На него смотрела еще молодая и привлекательная женщина, в самом расцвете своих сил. Седина еще не тронула её волосы, а кожа не хранила воспоминаний о прожитом. Стало тяжко и больно вот сейчас бы, все снова, самого начала, и именно сейчас не зная ни чего.
   Пикап раскачивало из стороны в сторону, словно вагон электрички, иногда отец останавливал машину, и они выходили из нее. Огромные желтые колосья, не уступающие ему в росте, поднимались передним не проходимой стеной, и только огромная спина отца возвышалась над этими бесконечными рядами желтых стеблей. Пройдя немного, отец развернулся и спросил
   - ну, что-нибудь видишь? Некоторые считают, что именно это заставило человека стать на две лапы и ходить прямо, необходимость видеть дальше, чем все остальные. Две огромные руки обхватили его и подняли на верх, на шею отцу. - смотри, - и отец медленно стал поворачиваться, а передним по плыли бесконечные желтые просторы пшеницы. Все это время он и не представлял, что поле такое большое, и может занимать весь мир доступный его взору.
   Отец пошел широким уверенными шагами в сторону от их машины. Он шел, молча тяжело дыша, оставив ему только возможность следить за тем, как желтый простор поглощает их машину, еще один шаг и он её уже не видит, даже с высоких отцовских плеч. На какой-то момент его охватила паника, а вдруг они не смогут потом её найти, и вообще не выйдут с поля, сколько он слышал таких историй. Его сердце забилось в такт отцовским сапогам.
  - вон видишь, серое пятно, туда мы идем, раздавил тишину голос отца - а если посмотришь назад, то увидишь гряду гор, если к их оконечности справа приложить, ладонь, то это будет направление, где стоит машина. Природа не терпит бесконечных повторений, хотя и у нее не обходится без этого, посмотри на пшеницу, каждый колос похож на другой, но все равно каждый из них чем, то отличается. Поле страшит только тех, кто к нему не внимателен, и не хочет видеть его особенностей.
   Отец остановился, они добрались, до серого пятна, это тоже была пшеница, но не такая высокая и её стебли, не отливали желтым отливом, а листья покрылись серым налетом. Руки спустили его на землю, вот смотри это мучнистая роса, болезнь такая, отец потер лист и с него посыпался серый порошок. - она, убивает пшеницу? - да, но мы ей поможем, не будет, на этой земле урожая и нас не будет. Огромная ладонь потеребила его волосы. Отец выдохнул, и Юджин вновь оказался у него на плечах.
   Добравшись до машины, они забрались в кузов, отец достал содержимое рюкзаков, и предоставив сыну возможность выбрать, себе обед. Юджин с радостью, принялся жевать приготовленные матерью бутерброды.
  Он смотрел, как его сын огромными кусками глотает хлеб с колбасой,
  - не торопись. Ешь спокойно, вот видишь, эти листы и колосья мы уложим сюда, а когда доберемся до дома, отправим их почтой в аграрный центр, и тогда они вышлют нам рекомендации как с этим бороться, - он еще раз внимательно осмотрел собранные образцы и не произвольно взглянул на небо. Как у меня все просто получается, если это-то делам так, а если это-то так, словно все запрограммировано и определено. Он посмотрел на сына жующего свой бутерброд, а тебе не кажется все это уж слишком простым для правды, но сыну он этого не сказал.
  - Юджин посмотри,..... слон.
  - Пап, где?
  По небу, плыло огромное синие облако. Летний ветер гнал его прочь с бирюзовой равнины неба.
  - Они все вымерли, да пап?
  - Многие так считают.
  - Так написано в книгах.
  - Говорят, есть одна планета Ti616, так вот на ней наверно еще есть слоны.
   Поздно вечером, когда они уже давно вернулись, Юджин снова пристал к отцу.
  -ты, надо мной пошутил? Такой планеты нет ни в одном атласе, а в этой галактике всего 528 тел- он расстроено протянул книгу отцу.
  - хм, - протянул отец - действительно не указана, но тел там значительно больше, просто здесь не указываю те чей размер не велик, а она находится вот здесь и вращается примерно вот по этой орбите - и отец пальцем провел овал в книге. Не расстраивайся, она действительно существует, только слышать о ней хотят немногие. Юджин после этого просмотрел еще несколько атласов, что хранились дома, но так и не нашел, упоминаний про эту планету.
   -19-
   Раньше она ни когда не встречалась с волшебниками, так случилось, что в её жизни до этого момента было не так много волшебства, или она его не замечала. Но зато сейчас передней стоял настоящий волшебник, готовый исполнить её самое заветное желание.
   Он стоял у огромного окна во всю стену, к которым она все ни как не могла привыкнуть. С его стороны тянуло легким бризом, и она чувствовала, как на ветру чуть шуршат её волосы. Он неторопливо протирал стекла собственных очков облаченный в белую мантию.
   - Мы можем провести вам операцию. Правда какое то время вам придется по ходить со швами и попить соответствующие препараты, но зато со временем ваша функциональность повысится, вы конечно не сможете быть на 100% физически здоровы, но зато ваш коэффициент составит 98%, пропадет хромата и исчезнут эти ужасные шрамы - врач положил очки перед собой на стол и пристально стал изучать их дужки, как казалось забыв про свою пациентку. Инна словно завороженная застыла на стуле, спрятав больную ногу поглубже под стул.
   -мы срастим вам мышечную ткань и нервы, так что ни кто не сможет отличить разницы уже и через полгода.
   -разве такое возможно?
   На несколько минут между ними воцарилось молчание, доктор усилено протирал стекла очков, пока видимо не осознал, что пациентка ждет ответа.
   -прости, да конечно, нам доступны более широкие возможности, чем обычным больницам, это же все-таки Уэльс. От вас требуется только разрешение.
   Инна по-прежнему сидела в не решительности, больше всего на свете она хотела здоровую ногу, отсутствие в ней боли и возможность без стеснения ходить в юбке. Теперь ни кто не сможет, взглянув на её шрамы спрятать глаз, лишь бы, не показывать свое отвращение, ни кто не станет её жалеть лишь потому, что у нее уродливая нога.
   -боль тоже уйдет?
   -я предполагаю, что произойдет это не сразу и возможно даже на первых порах она возрастет, но в последующем все будет хорошо, если она вас будет так сильно докучать, мы назначим обезболивающие, и вы её даже не будете замечать.
   Доктор поднялся и неторопливыми шагами вновь направился к окну, давая ей время на размышления.
   -да.
   -не торопитесь, я вам должен рассказать и о возможных побочных проблемах, но мы с ними справимся, если они вдруг появятся.
   Она шла по одному из этих бесчисленных голубых коридоров, этого огромного здания. Вытащенный ею бланк действительно обладал, какими-то волшебными чарами, которые она сразу и не распознала. Чудеса начались самого первого дня. Со слов отца она ожидала тюрьмы, в которую она заточала себя добровольно и все предстоящие годы должны были тянуться бесконечно долго, но первая неделя пролетела так быстро, что она её и не заметила. Каждый новый день был наполнен событиями и действиями, которым она безропотно, как и раньше отдалась. Они заполнили все её сознание, не давая ей возможности думать еще о чем то. Родители в её жизни стали занимать все меньше и меньше времени. Иногда это её пугало и тогда она брала увольнение и ехала домой на выходные, но это было не так часто.
   Но нога не думала сдаваться, здесь все ходили в униформе, которая состояла из куртки и штанов, в не зависимости от пола но, из-за нее её не взяли в экспедиционный корпус и хотя он ни чем не отличался от всех остальных, её это задело. И вот теперь у нее был шанс. Шанс стать такой же, как все по-настоящему.
   -20-
   Им было безразлично, что они могут просто умереть, как мухи в банке даже не попробовав выбраться наружу. В них была бесконечная уверенность в собственной правоте и непогрешимости, пускай даже их единственным действием будет бездействие и смирение. А еще та простота, с которой они отвергали любые другие решения, просто не желая их видеть потому, что они исходили не от них.
   -она там есть, какие вам еще нужны доказательства, начал Алан очередную атаку. Если уж вы решили, что все равно мы умрем, то не все ли равно где?
   - то есть вы хотите сказать, что вы умнее тех людей, что составляли навигационные карты, или они просто забыли нанести её?
   - они не забыли её нанести, я вам уже объяснял, это запрещено делать.
   -почему?
   -не знаю?
   -база, на не существующей планете?
   -еще раз вам говорю. Мои отец член правительства, и я видел документы, подтверждающие её существование.
   - что же, ты тут делаешь?
   Алан отошел в сторону, вот и доказал отцу, что способен сам решать проблемы и без его вмешательства.
   - еще раз вам говорю, внесите данные из базы навигационной системы в анализатор гравитационного поля и увидите, что там есть смещение, это планета, причем достаточно большая - снова вступил Юджин - не забывайте я пилот и знаю, о чем говорю.
   -мы должны действовать согласно инструкциям, а это значит ждать здесь. Вы что, совсем спятили. Если вы сдвинете крейсер, его вообще ни кто не найдет.
   -его и так ни кто не найдет, у нас нет частотного передатчика, а значит нас нет.
   -вы уже наверно тронулись? Да.
   -корабль вообще в состояний перемешаться?
   -реактора хватит еще на долго, провизия у нас есть, так что будем сидеть и ждать.
   Юджин почувствовал, как в его руку все сильнее и сильнее впиваются пальцы Инны. Он опустил глаза и взглянул на них, это были, те самые пальцы, за которыми он следил в детстве сидя в школьном автобусе. Инна почувствовала, что он смотрит на неё, и подняла глаза, это были удивительно большие, с невероятно голубым отливом глаза, чего он ни когда раньше не замечал. В их углах задрожали блики розового цвета, отражаясь от влажной поверхности, её губы безмолвно растворялись в каком-то вопросе, но он ни как не мог его расслышать и она повторяла его раз за разом.
   -мы, ведь правда не умрем?
   Юджину захотелось обнять её и сжать так сильно насколько у него хватит сил, что бы защитить спрятать от этого ужасающего мира, от этого холода звезд. Забыть бесконечную пустоту за стенами корабля.
   - ладно, я этого не хотел говорить, но пока вы все спали, я был в шестом, седьмом и восьмом отсеках они выговорили, так что еды у нас нет, А реактор будет остывать, сейчас есть хоть какие-то шансы сдвинуть эсминец с места, потом их не будет вообще, да пройдут годы, и когда это произойдет мы изменить уже, ничего не сможем, хотите ждать этого часа оставшиеся дни?
   - лучше уж ждать
   - мы смертны и знать свои приговор это одно, но знать срок исполнения другое, одно осознание может перевернуть все, психоз истерика, все это способно погубить всех нас еще задолго до того как закончатся продукты и время работы реактора, не хочу вас расстраивать, но нам нужна надежда. Пусть и надуманная, мы не можем запустить камеры и заснуть, мы не можем ждать вечно. Максимум, что у нас есть это год. Вы предлагали заснуть в камерах, ну так давайте сожмем пространство и если это не получится то мы сразу умрем и даже не почувствуем этого, чем вам это не сон, но у нас будет надежда.
   -21-
   Юджин не мог заснуть он, то и дело переползал с одного края кровати на другой, но сон, все ни как не приходил. Внизу слышалось ворчание матери и отца по этому поводу. Он еще раз открыл атлас, но так и не смог отыскать Ti 616. Он поднялся с кровати и вышел в коридор, зажав свежее подаренный атлас. Мать уже подымалась ему на встречу, увидев эту книгу в его руках, её сердце в очередной раз екнуло. Она вновь упрекнула себя в слабохарактерности, еще стоя в магазине, она думала, что возможно не стоит покупать этот атлас звездного неба, для того чтобы не воспалять сознание ребенка.
  -мама ? ...
  -а ну иди спать... дура зачем я это купила, в очередной раз она упрекнула себя.
  - но мам, там нет...
  - чего там нет? Отец завтра все найдет и покажет, а сейчас иди спать. Уже все спят
  - а вы...
  - мы тоже сейчас ложимся.
  Рука матери препроводила Юджина в кровать и укрыла одеялом, под одеялом было тепло толи от того, что мать уселась рядом, толи от того что внутри горела не справедливость, он так хотел этот атлас, для того что бы увидеть и найти эту планету, а её в нем не было
  - мам
  - спи
   Он повернулся на другой бок и затих. Дыхание матери было ровным, но чувствовалась, какая-то тяжесть, которая давила видимо и на неё. Она так хотела обрадовать своего сына, а в место этого только расстроила его. Но кажется, ребенок успокоился и заснул. Она спустилась в низ, муж все еще сидел по-прежнему такой же холодный, словно его родила не женщина, а метель. Эта холодность, которая росла с каждым днем, пугала её. Она боялась, что однажды утром, когда она позовет его пить утренний кофе, её встретит совершено белый, словно вылепленный из снега её муж. Она проснулась и отправилась на кухню. В комнате было прохладно, она не осознано включила конфорки на максимум, что бы стало тепле и с нарастающим теплом вареного ей становилось все легче и легче. Проснулась она поздно муж уже ушел в поле. Вскоре вся кухня наполнилась гамом, бегающих её сыновей, это было её время, она их поила, и кормила и отправляла в школу.
   Мам то и дело слышала она, то с одной стороны то с другой и эта суета не давала ей возможности задумываться, не встретили она сегодня, когда муж вернется домой ледяного человека.
  - мам, а кто кроме отца с мог бы показать, ну найти, в атласе эту планету?
   Ребенок уже не выглядел расстроенным как вчера вечером, его тон приобрел деловые нотки. - отец сегодня опять прейдет поздно вечером и ему будет не до меня. А я бы так хотел, раз уж ты не можешь мне помочь.
   Не можешь помочь больно кольнуло её сердце, а ведь действительно не могу. -старый Кривс Гросер наверно смог бы тебе помочь- не веря своим словам произнесла она. Сама она очень боялась этого человека, он жил в горах рядом с полем, и страх перед полем и перед ним переполнял её. -он один из самых старых если не самый старый астронавт.
  -А сколько ему лет- в мешался один из сыновей
  - не знаю, говорят, что две сотни, а может и больше.
  - а разве люди могут так долго жить?
  - первые переселенцы жили и дольше, а потом мы потеряли этот навык.
  Юджин знал, о ком говорит мать, как то они ходили к этому человеку с отцом.
   -22-
   Пространство судорожно дернулось, скрадывая появление нового объекта. Черная громада эсминца, словно камень, пробивающий воду, медленно прорезала пространство, соединив в одну две точки, лежавшие за сотни световых лет между собой. Лишь на краткий миг, для того чтобы остаться в одной из них навсегда.
   Юджин открыл глаза, раз, и еще раз, но в них по-прежнему плыли круги. Он защурился и наконец, то смог увидеть, то место, куда их доставило гравитационное поле. В бесконечном черном море вселенной, поменялся лишь рисунок звезд, та малость, на которую они и рассчитывали, но и она могла быть обманчивой. Юджин склонился над доской управления, уже чувствуя новую реальность, которая их окружила, она ни сколько не было другой, она всегда остается прежней, как кожа, подумалось ему, за сколько бы световых лет ты не убрался бы от нее. Ему захотелось убежать, как и тогда на поле.
   - проверка по блокам корабля - услышал он собственный голос в рубке, всем телом отторгая его, лучше бы на этом месте был кто-нибудь другой.
   - первый, все нормально - ответил ему голос, так же чуждый, но не его. А значит он не один, и они преодолели пространство, как и задумывали.
   - второй, все нормально - раздался третий голос, явно радовавшийся возможности слышать другие голоса.
   - третий, все нормально.
   Всего отсеков было восемь, но сейчас они использовали только четыре, и четвертый молчал,
   - четвертый.... четвертый отсек, ответь нам - запросил Юджин.
   -.......
   - четвертый ответь - Юджин почувствовал, как его руки стали покрываться мелкой испариной от происходившего. Его решение принесло смерть, то чего он так старался избежать, а значит, он ошибся, и это была не просто ошибка. Её цена измерялась жизнью. А было ли у него такое право ради призрачной надежды, и чем их решение было хуже. Кто дал ему право решать за них. Перед ним вновь возник её образ, идущей прочь от него вслед за своей собакой, и её слова "кто ты, что ты решаешь за меня"
   - проблемы с передатчиком, исправили, четвертый, все нормально. А вот с пятым проблемы, его немного так сказать сплюснуло....
   - четвертый, проверь более детально пятый и шестой, степень повреждения и возможность ремонта
   - пятый мертв, гравитационная установка потеряна.
   Юджин знал, что это означает, от быстрой смерти их отделили лишь мгновения, но возможно они подарят им боле мучительную смерть, пустого ожидания смерти в пустоте, пусть и в другом месте. И это уже не несколько жизней, а они все. Ведь теперь они не смогут с двинутся с этой точки более чем на пару парсек. И эта радость которую сейчас испытывала его команда окажется радостью поражения перед вселенной. Они проиграют бездушной пустоте, размер которой окажется им не по зубам. Юджин ощущал, как это осознание окутывает весь корабль, поглощая все мысли и оставляя лишь одну ту с которой учили смериться, с первого дна. Так неужели вся жизнь изначально лишь ожидание одного мига.
   Спустя несколько часов он уже точно знал местоположение своего корабля. В гравитационном поле они не дошли считанные сотни километров, и гравитационное поле планеты теперь работало вместо ракетных двигателей, они лишь корректировали выход эсминца на нужную им орбиту. Впервые за длительный период от Юджина ни чего не требовалось, все происходило, так как их учили, каждый член экипажа, выполнял строго отведенные ему функции, так как будто это была тренировочная вылазка, а не попытка спасти собственные жизни единственным видимым способом. Ни кто уже и не задумывался над тем, что этой планеты не существует на картах, она лежала передними, и даже мысль о том, что на ней, возможно, нет пригодной атмосферы, куда-то ушла из разговоров. Так что сообщение зонда о составе атмосферы, было встречено обыденно, будто каждый из них, и так знал, что она окажется пригодной.
   Уже несколько суток к ряду, эсминец висел над планетой, а Юджину ни как надевалась решение о высадке. Планета не издавала ни единого сигнала и не отвечала ни на один запрос.
   - Юдж, у нас сигнал - радостно захрипел динамик в рубке - стандартный, как на всех планетах. Стандартное описание нужно высаживаться, следующий будет только через неделю, сам знаешь или будем ждать?
   Юджин посмотрел в огромный экран палубы управления, внизу под кораблем плыла планета покрытая пеленой облаков, так похожая на его родную планету.
   -23-
   Выпроводив детей за порог, она вместе с ними дошла до ограды дома и облокотившись на неё, стала дожидаться, когда они дойдут до дороги, где их подберет школьный автобус. Она смотрела в спину своим сыновьям, уходившим от нее все дальше и дальше. Юджин молчаливо выслушивал двух младших братьев, а те о чем-то спорили наперебой, живя уже другой жизнью. Они, шли, не оборачиваясь, и лишь садясь в автобус, они помахали ей рукой.
   Вернувшись в дом, она опустилась на стул, глубоко вздохнула, тело несколько раз содрогнулось, тыльной стороной ладони она провела по глазам, поднялась и пошла, мыть пол на кухне.
   Половая тряпка ныряла в ведро и вновь взмывала верх, по ней бежали струи воды, она сворачивала её вдвое и начинала скручивать, все время покуда, она её выжимала она думала о сыновьях, младшие были обычными сорвиголовами, таким какими бывают все мальчишки синяки да дыры, вырастут, станут обычными людьми, что родят свой хлеб и растят детей. За них она не беспокоилась, тряпка захрустела в её руках и тут же оказалась на полу. Уверенными сильными движениями она стала насухо вытирать пол. Юджин был другим, в нем что-то было, что-то, что она не могла увидеть, почувствовать и только её сердце знало, что оно есть.
  Водя тряпкой из стороны в сторону, она вновь упрекала себя за атлас, за Крив Гроссера. Где то, внутри её сына, что-то жило. Не давая ему покоя, а она ни как не могла уловить этого, и это её пугало.
   Не успев занять свое место в автобусе, Юджин запустил руку в на плечную сумку и пальцами на ощупь стал перебирать её содержимое, в поисках атласа. За этот день его пальцы изучат все его изгибы, и выпуклости, научатся распознавать каждую букву из его названия, но он снова и снова на ощупь будет искать у себя в рюкзаке именно этот рифленый переплет с заглавной буквой "А". Даже сейчас, спустя много лет его пальцы по-прежнему помнили изгибы, которые давали ему тогда надежду.
   Весь день был наполнен ожиданием, на перемене он выходил во двор, вглядываясь в расщелину двух горных хребтов, пусть он и не видел, но знал, что именно там находится, дом Крив Гросерра, по крайне мере так утверждал Макалистер. Он был единственным кого он посвятил в свой план. Ни мать, ни отец не одобрили бы его решение. Да и как он теперь мог им об это рассказать. Ведь у него в рюкзаке лежал абсолютно новый, наиболее полный и дополненный справочник. И так случилось, что в нем не было этой таинственной планеты, о которой рассказывал его отец. И дело ведь было не в слонах, которые теперь получалось, что не существуют. Получалось что, его обманули, и это сделали его родители, те, кому он безропотно верил и доверял. А они обманули, подарив напрасные иллюзии, которые теперь растворялись, оставляя после себя лишь пустоту.
   На одной из перемен он подошел к учителю естествознания и поинтересовался, действительно ли существовали слоны, или это такой же вымысел как драконы или динозавры.
  - слоны, ммм- задумался он поглаживая губы - элефанты, а мамонты - после долгих раздумий он выдавил из себя, - но боюсь их уже нет, ни где. А почему это тебя так интересует?
  Юджин поблагодарил и отошел в сторону, боясь еще большего разочарования.
   С последним звонком Юджина охватил страх и тревога, он еще раз нащупал атлас, в своей сумке, словно он был волшебным талисманом от духов.( а не обыкновенной книгой). Макалистер напоследок предупредили, что дотрагиваться до призраков ни в коем случае нельзя, если только сам не хочешь стать таким же. Поговаривают,- шепотом проговорил он, - что Крив Гроссер, уже давно умер и в его доме теперь живет лишь его призрак, который и следит за полями и иногда ездит в город на машине, иначе как он мог прожить так долго? - завершил разговор главным своим аргументом его провожатый.
   Но Юджин хорошо помнил, Крив Гроссера, к которому когда-то приводил его отец, но он, ни как не напоминал приведение. Разве что своими движениями, они были настолько невесомы и так легки, что он ни как не мог их уловить, он, словно растворялся в воздухе, что бы вновь появится, но уже в другом месте. Его лицо не расчленяли вековые борозды морщин, и кожа по-прежнему туго обхватывала его тело или ему так тогда показалось, а ведь ему уже исполнилось две сотни лет.
   Выскользнув из школы, что бы, его не заметили, он быстрым шагом отправился в сторону стадиона, который размешался на заднем дворе. Обшарпанные, деревянные скамьи располагались в несколько рядов на склонах справа и слева, а между ними лежала беговая дорожка, кольцом обхватывая небольшую площадку для игры в бейсбол.
   Он уже пересек стадион, когда что-то его остановило. Юджин замер на вершине склона и обернулся. Все звуки и цвета вокруг него исчезали, словно их засасывала не видимая воронка. Он прищурился и попробовал протереть глаза, но это, ни чего не изменило. Все, что его окружало, все быстрее и быстрее перетекало в оттенки всего двух цветов черного и белого, как на старых черно былых хрониках. С каждым новым шагом становилось все тише, и скоро настал тот миг, когда он перестал различать звуки.
   Тогда он еще раз оглянулся, что бы увидеть пустую бейсбольную площадку, на фоне силуэта школы, и ни единого звука. Безжалостные солнечные лучи нещадно заливали все вокруг былым светом, и в нем то и дело вспыхивали, то черные то, белые точки, бежали длинные бесцветные полосы, которые неожиданно обрывались, а потом снова возникали.
   Дырку в заборе он нашел быстро, как и предполагал Макалистер. Сразу за забором начинался кустарник. Роста Юджину хватала лишь настолько, что поднявшись на цыпочки, он мог поверх зелени увидеть две вершины между которыми, находилась расщелина. Усердно раздвигая, кустарник руками он проходил несколько сот метров и вновь подымался на цыпочки, чтобы сверить на правление. Школьная ограда растворилась в зелени за его спиной, словно её и не было, оставив ему в качестве ориентира, лишь хребты скал.
   А потом было поле. Это случилось, так, словно он шел с закрытыми глазами, а потом решил их открыть. На него разом обрушились тысячи звуков, они словно черви вползали в каждую клетку его тела, разрывая и поедая их. Перед глазами поплыли образы, то это были лица, то пустые дома, то бесконечные тоскливые просторы полей или лесов. Изредка он узнавал людей, но это были лишь единицы, среди того множества стариков, детей, женщин, подростков, что проносились перед ним, то они смотрели ему в глаза, а то между ними разыгрывались сцены, какие то события. Он и не предполагал, что его мать плачет, когда остается дома одна, а отец задыхается, запираясь у себя в комнате. Средний брат, глотая воду, исчез в синей пелене океана, похороненный его волнами. Ему стало страшно, он закрыл глаза и зажал уши, словно подкошенный и рухнул в траву, которая сомкнулась над ним словно могильный курган.
   Ему захотелось зажмуриться и закрыть уши, он так и сделал. Он долго лежал с закрытыми глазами, закрыв себе уши, не шевелясь, боясь потревожить это огромное море травы, которая поглотила его. Он лежал и думал, и в его мыслях не было ни капли страха, или обреченности.
   В его возрасте не разрешалось выходить на поле, ни с кем ни будь, и уж тем более одному. Об этом он вспомнил только теперь, как и то что, закрыв глаза и уши люди падали на поле замертво, а когда их выносили с него, то они превращались в не подвижно заживо гниющие статуи.
   "Может, я уже мертв" Юджин попробовал пошевелить пальцами, они его послушались, он открыл глаза и посмотрел в небо, он поднялся и пошел к намеченной цели. По полю было трудно идти, ноги утопали в земле, но он чувствовал, что он приближается к расщелине намного быстрее, чем он мог бы ожидать. Поле закончилось так же неожиданно, как и началось.
   Шелк и телевизор показывает другой канал. Он стоял посреди двора поросшего мелкой зеленой травой вперемешку со мхом, из-под которого проглядывала скальная порода. Весь поделанный им путь требовал, что бы он двигался дальше, но ноги, ни в коем случае не хотели его слушать, все его существо хотело убежать, но он не успел этого сделать.
   -ты не меня ищешь?- поинтересовался голос за его спиной, он обернулся так быстро, как только мог. Поверх него смотрели два глаза. Катаракта заволокла уже большую их часть. - так ты мне и не ответил, пойдем в тень, а то уж здесь слишком печет - на его плече легла рука, от неожиданности он вздрогнул и хотел было вывернутся, из под этой смертельной ловушки, но пальцы Крив Гроссера, а это был именно он, крепко ухватили его за плече, и развернув направили к веранде дома. Юджин его узнал он ни чуточку не изменился. Казалось, что этому человеку по прежнему около 50 лет, он был подтянут и его движения были легки и незаметны. И только кожа на его руке, той, что лежала на его плече, была почти зеленого цвета, усеянная тысячами морщин и складок.
   -будешь пить чай или тебе предложить лимонад.
   Юджин вновь вздрогнул и остановился, затормозив их общее движение, старик обогнул его и продолжил путь к веранде.
   - я вот тут хотел, у меня тут - и с этими словами он полез в рюкзак - вот - и он вытащил атлас.
   - ну, дай я посмотрю, что тут у тебя, да у тебя новый атлас, звездных систем
   - да но в нем нет ti 616, хотя отец говорил, но я не могу её найти.
   - дайка посмотрю
   Старик опустился на крыльцо и расправил справочник - это значит система ti, я там бывал, вот она здесь.
   Юджин не доверчиво посмотрел на старика, тот держал атлас верх тормашками и его палец указывал в пустое черное пространство.
   - так ты будешь чай?
   - а слоны там есть?- от безысходности спросил Юджин.
   -думаю, да, где то же они должны быть, там наверняка есть, может не так много но один точно есть.
   Всю дорогу домой Крив Гроссер рассказывал Юджину забавные истории из своей жизни, о том, где бывал, и что видел, но все это было, ни что сравнение с тем как он вел машину. Он смотрел своими незрячими глазами строго вперед, ни поворачивая голову, ни в лево, ни вправо, что бы хоть иногда посмотреть в зеркала заднего вида, он даже не поворачивал голову когда обращался к Юджину, так что у него стало складываться впечатление, что тот совсем забыл про его существование.
   Юджин сидел молча и ждал когда дорога закончится, мысли в его голове путались ему очень хотелось то рассмеяться над словами старика, а то взглянув в его глаза убежать.
   - ну вот приехали - машина остановилась прямо напротив его дома. - вылазь, конечная. Юджин открыл дверь, и кубарем вывалился из машины, рассыпав книги из ранца. Старик тоже вышел из машины.
   -она там есть, это точно не сомневайся, и еще сделай мне одолжение скажи отцу, что бы он ко мне заехал на следующей неделе, и пусть захватит с собой полицейского, мне надо передать ему кое какие документы. Он ухмыльнулся себе в ус - и еще не обижайся, если туфли будут синие - с этими словами старик сел в машину и оставил его одного.
   -24-
   Она давно не спала так спокойно и впервые за много дней почувствовала что выспалась. Вчера, ей наконец-то разрешил покинуть госпитальный сектор университета. А вечером старший офицер их группы принес ей перевод в экспедиционный корпус, и теперь она официально становилась курсантом этого подразделения, как и хотела. Но стоило, ей подняться с кровати как она сообразила - проспала. Произошло то, что ни когда с ней раньше не случалось ни здесь ни дома. И это случилось в первый же день.
   Она бежала по овальному коридору, стены которого были выкрашены в синий цвет, вслед за убегающим номером её подразделения, на ходу убирая волосы в аккуратный хвост на затылке, и глотая две красные, и одну зеленую ампулу, "каждый день с утра в течение десяти следующих дней" как ей объяснил врач.
   Неожиданно овальный коридор прервался. Превратившись в стандартный прямоугольный тоннель. Она пошла чуть медленнее, озираясь по сторонам. Справа и слева то и дело всплывали деревянные двери, с номерами аудиторий. Номер её подразделения оборвался, так и не доведя до нужной, и теперь приходилось искать её самой. "Только этого и не хватало", выговаривала она себя.
   Это была большая двустворчатая дверь, с боку на уровни груди виднелась щель, она опустила в нее личную карту но, ни чего не произошло. И это стало очередным разочарованием. За дверью был ели различим ровный монотонный голос. "Опоздала, так опоздала". Постояв не много, Инна попробовала надавить, дверь и та приоткрылась. Хотя аудитория и была большой, но ее заполнили лишь на четверть, человек 30-40. Протиснувшись в дверь, она как мышь вымолвила "простите", но сухой мужчина в преклонном возрасте даже не среагировал, и она застыла словно статуя с опущенной головой.
   -И так вы должны понимать, что планет класса м2, м3 не так много и все известные нам, вам должны быть известны по другим курсам, как и их характеристики...
   -тс... Инна чувствовала, себя маленьким ребенком не решаясь даже поднять глаза - тс... расслышала она еще раз и приподняла глаза, через несколько рядов парт, девушка с распущенными рыжими волосами аккуратно под партой звала её рукой.
   -тем не менее, нам не обходимо рассмотреть структуру представленных на них биоценозов и виды животных и растений входящих в них, воспользуйтесь таблицами Синкреса...
   В один миг, проскочив несколько парт, она очутилась рядом с ней
   -Я - Алисия. Вымолвила она шепотом - новенькая? давай бумаги - Инна послушно отдала все что у нее было. - так это ты оставляешь себе и это тоже, Джон, Джон, передай - парень с парты стоящей перед ними, забрал документы и передал по живой цепи.
   -заметь те, что практически везде мы имеем дело, с одинаковыми построениями в не зависимости от планет и с одними и теме же видами.
   -сэр, а Ксир 67, там же есть отдельное царство организмов не свойственное другим планетам...
   -да это верно, но его следует рассматривать как собственную ветвь эволюции свойственную только для этой планеты. Появление собственных эволюционных ветвей можно наблюдать и на других планетах, но вклад этих организмов на сегодняшний момент в биосистемы планет мене 10 %. Это один из аргументов в пользу теории Шпендлера, что первые люди появились на одной из северных планет. Так как там сродство видов, достигает 100%. И далее начали свое распространение по другим галактикам в поисках, не освоенных пространств, и заселяя их видами со своей родной планеты, создавая тем самым удобные для себя биоценозы, вытесняя естественные.
   - но ведь в Легендах северных планет люди приходят из другой части космоса и одно временно стали осваивать несколько планет.
   -к сожалению, исследования показывают, что их аппараты вряд ли могли совершать такие перелеты и даже не годились, для меж планетных перелетов. Хотя эту идеею многие и обсуждают, но она ложна. Хотя её исследование и послужило более детальному изучению этих планет и выводу, что они прародители человеческого рода.
   - но...
   Инна с удивлением следила за не сдающимся новым сокурсником, он вновь поднялся, его волосы были коротко стрижены, кроме самых нижних, они были сплетены в маленькую косичку, на конце которой они завивались.
   -а ti 616?
   -к сожалению, эту планету так ни кто и не обнаружил, не смотря на все попытки.
   -не обращай внимания, это наш псих, помешан на планетах, на каждом курсе должен быть свой, это даже преподаватели говорят. За то у него самые лучшие конспекты, и вообще он не разговорчив, но лучший пилот на курсе.
   - ну а какая из них прародитель, не могла же раса людей появится сразу на трех планетах одновременно.
   - а не все ли равно, на какой планете и от какой обезьяны вы произошли, важно, что вы есть. А что ваш предок орангутанг с Ксир 67 или 78, мне лично все равно, от этого вы не перестаете быть тем, кто вы есть.
   Она не успела опомниться, как она уже бежала с Алисией, по коридору в другую аудиторию - ты пропустила много предметов и курсов их надо будет до сдать. Конспекты возьмешь, у меня и Юджина я с ним поговорю. Он тебе если, что поможет.
   -у вас с ним отношения?
   -у него нет отношений ни с кем, если сможешь, забирай, ни кто не обидеться, преподы даже обрадуются, да ты должна переехать в наш корпус.
   День пролетел не заметно, вечером Алиссия провела ей экскурсию по её новому корпусу, частью которого она уже себя чувствовала. Корпус был сродни семье. В конечном итоге они должны были ведь провести друг с другом половину если не всю жизнь. Преподаватели, а они были лучшими, разрешали им многое. Форма была обязательно только для ряда курсов, остальное время она могла носить все, что ей за хочется, правда надевать было не чего. Огромным минусом была полная изоляция от внешнего мира с запретом на любое общение кроме выделяемых дней. Она постучала, и дверь медленно поползла верх.
   -привет, меня...
   -Аллисия прислала, какие курсы она тебе дала
   -им ... Инна запнулась, потеряв заранее выстроенную нить разговора.
   -вот возьми, он протянул ей стопку тетрадей - если, что приходи, еще учебники есть в электроном виде вот здесь, и он пальцем указал на диск лежащий сверху.
   - спасибо - сказала она уже за крывшейся двери.
   - о, он тебе ответил - пошутила Элис проходившая мимо.
   -25-
   Разбросав тысячи брызг очередная волна обрушилась на берег, и потерпев порождение сползла по отлогому склону, а следом за ней уже шла следующая. Он по-прежнему ни чего не видел, в глазах плыли смутные очертания предметов, рефлекторно он попробовал отереть лицевое стекло скафандра и обнаружил, что его нет. По правой щеке струилась кровь, а внутрь скафандра сочилась теплая соленая жидкость, его подхватило волной и потащило в море. Поднявшись на ноги, Юджин стащил себя остатки скафандра и, переваливаясь с ноги на ногу, направился в сторону песчаной насыпи, откуда неслись чуть различимые голоса.
   Огромное неестественное оранжевое расколотое надвое яйцо космической шлюпки лежало всего в нескольких десятках метрах от него. Янтарные стволы сосен уходили высоко верх. Где то там, плыло голубое небо, но даже они не могли его достать. Легкий ветерок шуршал выжженной травой, ютившейся клочками на белоснежном песке.
   Он чувствовал, как убегают драгоценные секунды, но по-прежнему стоял, словно он был одной из этих много вековых сосен, взирающих на эту суету как на порыв ветра, завороженный лишь временем собственной жизни. Он стоял и смотрел на черные пятна, расползающиеся под людскими телами, словно это были лужи, во время дождя. Его взгляд безучастно бежал по лицам, не оставляя в нем ни капли жалости. Пока не увидел её.
   Он стоял и смотрел, в эти два огромных черных зрачка, в которые словно в двух огромных зеркалах, застыл человек стоящий на вершине песчаного холма.
   - Инна!!!! Инна! - вырвалось из его уст, спотыкаясь и падая, он шел навстречу этим двум глазам - Инна, я сейчас, сейчас - потерпи я иду.
   Её тело лежало на боку, придавленное обшивкой корабля, он только и мог, что повторять я сейчас, потерпи, я сейчас. Он смотрел в эти глаза, в которых застылое его отражение. "Еще не много" - он уперся в кусок железа, державший, как ему казалось ту единственную жизнь, которая была для него дорога. "Ну, ну" - молил он, скорее кусок железа не желе бога или еще кого. Наконец он пошел верх ну лишь для того, чтоб потом опустится в низ.
   - нет, так мы его не осилим, Юджин, Юджин - заорал на него Джон, их глаза ни как не могли встретиться, так что Джону пришлось повернуть его голову в свою сторону - слышишь - заорал он еще сильнее, чем прежде.
   Юджин смотрел на открывающиеся губы Джона и не понимал, что тот говорит, он видел, как по его лицу текут огромные капли пота. Джон повернулся и попытался приподнять кусок железа и тогда он увидел, как появляется просвет.
   - Тащи, её!!! Тащи, все явственнее он слышал у себя в ушах и он потащил, потащил из всех сил, что у него были. Подхватив Инну, словно пушинку они вдвоем отнесли её в тень сосен, что бы вновь вернутся на поле, где возвышались могильные плиты из черного, искореженного метала.
   -Аллан, Аллан - орал Юджин, разбрасывая куски железа и обломков переворачивая то, что не мог отбросить. Через несколько минут он вновь увидел Джона тот, по-прежнему, что-то говорил, но он его не слышал.
   - дверь, дверь, нужно открыть дверь - заорал Джон, настолько насколько могли позволить его легкие, но Юджин не реагировал, тогда схватив его за рукав, он потащил его вслед за собой. Они приближались все ближе и ближе к оскаленной пасти разлома шлюпки, в полутьме которой размерено, покачивались разорванные провода. Юджин там еще не был, но теперь он вспомнил, что Аллан был во втором отсеке.
  
   Растянув тент между остатками обшивки, они получили импровизированную палатку. По оранжевой обшивке корабля заплясали языки пламени, наполняя теплом их новый дом. Неожиданно для всех они почувствовали общее спокойствие, это была их первая ночь за последние два года в не космоса. У Юджина на коленях по-прежнему лежала Инна, казалось, что эти двое превратилась в одно целое, став тенями друг, друга. Он гладил её по волосам и слушал дыхание её тела. Она же радовалось своему тихому женскому счастью, и переменам в их отношениях. Инна впервые почувствовала себя нужной.
  - Видимо контузия ни чего страшного, день или два и все пройдет - Михаил встал, что бы идти дальше, хотя и осмотрел уже всех в палатке, а в нее её ни кого не было.
  - посиди немного - попросила Инна, - не ходи туда, ты же хочешь пойти, от этого не будет легче. С противоположного угла приподнялся Джон - пусть идет, не держи его. Получив разрешение, в котором и не нуждался Михаил, тут же исчез за полой тента.
  - пусть один побудет, не трогайте его - Джон подошел и подбросил еще несколько веток в костер.
  - Ну что там с едой?
  - сейчас уже будет готова, держи - Хлоя протянула Джону вертел с сосисками.
  - как в детском лагере
  - без иронии, пожалуйста - и Аллисия протянула еще один вертел.
   Джон вернулся на свое место, закутавшись в одеяло, он и впрямь почувствовал себя ребенком. В голове по-прежнему проносились миражи. Юджина с текущей из ушей кровью, Михаила, Стефана с изувеченной ногой. Заблокированная дверь которую он ни как, не мог вскрыть, он и сейчас путался её вскрыть, а потом обожженное лицо Аллана превратившееся в однородную массу. В груди, что-то стучало, надевая ему свободно дышать, он чувствовал, как задыхается скованный одеялом, но сил разорвать его у него не было, он зарылся лицом в подушку и замер до утра.
   Михаил шел, сдерживая себя, он сжимал и разжимал кулаки в молчаливой злобе. Иногда к его горлу поднималась рвота, и он уходил в сторону, опорожняя раз за разом содержимое уже пустого желудка. Он почувствовал под ногами, мягкую землю её тепло обжигало. Он рухнул, и стал кататься по ней, заламывая руки, и тихо, тихо крича. Под ним лежало пятеро тех, кому он не помог, а еще чуть правеё закопанное тело Алана. У него по-прежнему в ушах отдавался крик Юджина Алан, Алан.
   Из тех 20 человек, что выжали после катастрофы в космосе, теперь их было всего 7.
  
  
  -26-
   Весна пришла не заметно. Опустив на землю чемодан, она остановилась перед старым широким крыльцом. Несколько ступеней вели верх к массивной двух створчатой двери, и ни каких щелей в место ручек. Зеленые почки были готовы разорваться, что бы наполнить мир свежестью. За ее спиной пробежала свора мальчишек, подымая столбы пыли.
   Инна расправила складки на плаще и еще раз полюбовалась на свое новое приобретение. Юбка и вправду сидела на ней превосходно. Она лишь вздохнула, признав, что продавщица была права. В тот же вечер после выписки из медицинского крыла она перепотрошила весь свой скудный гардероб в поисках хоть какой ни будь юбки, хотя и знала что у нее ее нет. Она была знакома со многими девочками со своего курса, но настоящих подруг как Хлоя не было, поэтому попросить юбку Инна не решилась, вертясь перед зеркалом, как пятилетняя девочка в маминых туфлях.
   Не успела она выскочить с автобуса, как мигом свернула в новый торговый центр, раньше его не было. Она шла между рядов одежды выставленных в бутиках, но ни как не могла решиться ни на одну модель. - может вам что то подсказать? - остановила ее женщина широкой улыбкой. - Юбку ищете? - на вид ей было немногим больше 30 и она вполне могла сойти за подругу. Подавшись её обаянию, она принялась примерять платья бриджи и конечноже юбки. - Вот эта вам действительно идет.
  - да идет.
   Инна подхватила чемодан и взбежала по ступеням вверх. Звонок задребезжал знакомым мотивом.
   - мам, это я открывай. - выпалила она на одном дыхании в домофон. Где то за дверью щелкнул замок, и дверь открылась, пройдя в холл, она вызвала лифт, который словно шлюзовая камера заскрипел и остановился перед ней, готовый забрать её домой.
   - Мы не ожидали тебя сегодня.
   - я тоже, но за отличную учебу мне дали на один день раньше увольнение, и вот я здесь. Как я рада вас видеть, но ванне я тоже была бы рада.
   - ну как твои дела? - поинтересовался отец за ужином.
   - хорошо в экспедиционный корпус перевели, все хвосты сдала неделя в моём полном распоряжений и нога не болит и шрамов нет.
   - ты ни чего этого не рассказывала
   - времени не было, все разом случилось. Операция перевод, ну в общем все - Инна усилено поедала листья шпината запивая их апельсиновым соком.
   - а нога, болей совсем нет.
   - да мам ни судорог ни болей.
   - они там у вас просто чудесники - Инна отпила еще огромный глоток сока.
   - но, так вкусно готовить все равно не могут, мам все чудесно.
   - ну вот хорошо, что мы тебя тоже можем по радовать.
   - ни сравнивай они просто жлобы, у них куча различных технологий о которых мы просто не знаем.
   Отец закачал головой - мы сомневались, что это-то место, то которое тебе нужно - но у тебя все идет просто здорово.
   - оно и не могло быть по-другому - возразила мать и потрепала по мокрым волосам.
   - знаешь, Хлоя приехала на каникулы.
   - я щас - она выскочила из-за стола.
   В ящике стола по-прежнему лежал мобильный телефон, оставленный ею, когда она уезжала в Уэльс. Там они были запрещены, так как вносили помехи в работу электроники. Только бы она не поменяла номер, повторяла про себя Инна, слушая гудки в трубке. Привет, где ты? Я уже думала, ты про меня забыла, не отвечаешь, не звонишь, ну как дела вечером не примерно сегодня, где обычно, да ни каких возражений через час жду. На экране потухло, рыже солнышко соединение было завершено. - Мам пап я к Хлое, на свидание.
   Их старая скамейка ни сколько не изменилась, Хлоя сидела на ней и поедала огромный шоколадный рожок мороженного, словно не было этих трех лет, когда они не видел друг друга. Она была все так же хороша, но теперь по отношению к ней она не испытывала зависти, Хлоя была в коротеньком платье с распушенными волосами, демонстрируя всем свои ножки. Но теперь она тоже могла себе это позволить, прейдя в той самой единственной юбке, купленной сегодня в магазине. Хлоя заметила её, подскочила и бросилась ей на встречу.
   -привет подружка
   -привет подружка
   -нука. Покружись, здорово, где купила? Тебе идет. А я вот видишь, не удержалась, мороженного купила, а то там у нас девять месяцев снег, и ни какого удовольствия от него. Представляешь... я и не предполагала, что его может быть столько. В первый год нас просто завалило, выйдешь на улицу, а кругом только снег, огромные стены снега, выше твоего роста. Хлоя закрутилась на месте. демонстрируя свой наряд - так не походишь и три дня в году, замерзнешь. Зато красиво, я тебе потом фотки покажу. Ну, а ты как?
   -ну, снег у нас тоже бывает, только мы его почти не видим, занятия и еще раз занятиями.
   Она глубоко вздохнула и взяла по привычке подругу под руку, так они и пошли по алее парка.
   -а тут ни чего не меняется.
   -знаешь это здорово, что не меняется, и мы снова встретились.
   -Ты мне поможешь? Мне бы к гардеробу, что подкупить.
   -Не вопрос. А шрамов у тебя теперь совсем нет? - Хлоя смотрела на её ногу огромными от удивления глазами, - тебе же говорили, что ни чего сделать нельзя?
   -у меня не большой отпуск - всего неделя.
   -ты торопишься уехать? Хлоя остановила их общее движение. - У тебя кто-то есть?
   -с чего ты это взяла?
   -ни хочешь не рассказывай? А еще, лучащая подруга, три года не отвечала? Потерплю еще три...
   -прости, но у нас там нет такой возможности, даже для родителей. Это часть системы подготовки. В космосе особенно на далеких расстояниях связи практически нет, сигналы идут гораздо дольше, чем летит корабль. Экипаж не имеет связи огромные промежутки времени, нас так к этому готовят.
   - новый гардероб тут не причем - переубеждать Хлою было бессмысленно, она ни когда не отступала, так что проще было, согласится - ну так и как он выглядит? Фотография есть?
   На это Инне не чего было ответить.
   -высокий, блондин? С голубыми глазами?
   -нет, не такой уж и высокий и глаза вроде не голубые?
   -что значит, вроде? Сколько встречаетесь?
   Поняв, что она просто так не открутится, Инна стала прокручивать в голове возможных кандидатов себе в парни. Псих был оптимальным вариантом.
   - ладно, значит, он не очень высокий - Инна вспомнила, как он вставал и подходил к пространственной карте - смелый
   - ты, то же не трусиха, я бы ни когда не решилась летать на ваших как их там...
   -вроде кучерявый...
   -как это?
   -у нас принято, что мальчишки коротко стригутся у него ежик - она заулыбалась, - и он приятно улыбается, еще он умный.
   -стоять вагончик, так он еще не знает, что он тебе нравится?
   Она ехала в автобусе, прислонившись к окну пытаясь заставить себя поспать еще хоть несколько минут. В низу в багажнике лежал её огромный чемодан набитый доверху различной одеждой. Хоть она и понимала, что и треть из этого так и останется не тронутым, ношение стандартной формы еще ни кто не отменил, зато теперь она понимало желание других сверстниц на курсе это сделать.
   Дорога шла навстречу восходящему солнцу, оно расплывалось в её глазах огромным желтым пятном, которое заполняло все пространство, откуда снизу всплывали черные полосы, стволы деревьев, и проносились мимо неё. Она все думала о Юджине и о том, как Хлоя заботливо подготавливала её гардероб для его покорения.
  
  
  -27-
   В чуть приоткрытое окно с улицы доносились обрывки разговора, приглушаемые работающим мотором машины. Не открывая глаз, он силился различить слова, но это ему, ни как не удавалось. Почему-то казалось, что это непременно, что-то очень важное. Братья еще спали, завернувшись в свои одеяла поглубже от утренней прохлады. Юджин поднялся с кровати и поежился. Рукавом ночной рубашки он аккуратно протер себе не большое отверстие на запотевшем стекле, так что он теперь мог видеть происходившее во дворе. Облокотившись на пикап, отец не торопливо разговаривал с полицмейстером, чья машина стояла перед воротами, подрагивая в такт неспешному ритму мотора.
   -я же тебе говорю, он это сыну сказал.
   -когда?
   -неделю назад, не хочешь, я сам съезжу.
   -да ладно не кипятись, просто мы вчера то же приглашение получили. Так что видимо, придется съездить, раз он так хочет, у старика наверно совсем мозги съехали. Я думаю на моей, быстрее будет, если что мигалки включим, а то у вас вечно пробки.
   Посмеиваясь, они сели в машину, и она тронулась в сторону северного хребта, по тонкой серой нити, петляющей среди жёлтых полей пшеницы.
   -красивые у вас здесь места.
   -да не без этого.
   -и чего еще людям надо.
   -Крив Гроссер, почитай всю жизнь здесь и прожил.
   Дорога все сильнее забирала в горы, теряя очертания на серых отлогих подъемах. Обогнув на одном из них очередной подъем, они остановились перед не большим двориком. Серые скалы отвесными стенами вздымались над ним готовые его раздавить одним своим величием. Мужчины вышли из машины и огляделись, двор был пуст.
   -похоже, нас тут не ждут.
   -Крив Гроссер!
   -может, забыл или не слышит?
   -да у него слух лучше, чем у нас с тобой. Крив мы приехали, как ты и просил. - они шаг за шагом продвигались к дому но на их призывы ни кто не спешил ответить. Дверь в дом была приоткрыта.
   -ну что пройдем, раз уж открыто, а то мне и в отчете писать будет не чего.
   От легкого прикосновения дверь отошла в сторону, впуская их внутрь. Старые доски поскрипывали, прогибаясь под их тяжестью. Они прошли в центр комнаты. На полу лежали четыре огромных белых квадрата вычерченные солнцем. Его было так много, что все предметы были окращены в светло серый цвет, на фоне которого плясали черные точки.
   -Крив, мы уже здесь.
   -Ладно, я здесь посмотрю, а ты сходи наверх.
   Крисс не стал долго ждать, и он услышал его легкие шаги по лестнице. В углу стоял огромный деревянный стол с аккуратно сложенными бумагами, по центру которого лежал аккуратно отложенный конверт.
   -Крисс, тут конверт для тебя я вскрою?
   -да... Додж, я его нашел, он мертв.
   -стой ни чего не трогай, с начала я посмотрю.
   Крив Гроссер сидел на своем стуле, глядя в окно, его руки повисли по сторонам, но осанка не позволила телу сползти на пол, было ощущение, что он просто замер наблюдая за восходом солнца.
   -на вот посмотри это тебе.... дарственна на поле, я думаю. Что оно теперь твое. Видимо старик дожил свое.
   На ремне зашумела рация, и через её потрескивание пробился голос
   -додж убийство?
   -Нет просто труп, не похоже. Но криминалисты пусть приедут.
   -хорошо. Высылаю.
   - ну и что ты теперь будешь делать с ним. Свое поле у тебя и так есть. Может, огородим, его мы тебе поможем. Да и пусть себе зарастает. За то ни кто лезть не будет, и работы у нас меньше будет
   -додж все равно будут, лезть, это не поможет, оно же завет
   -подумай, сколько оно уже убило, и сколько еще убьет. Может его вообще выжечь надо.
   -убивает не поле, а страх
   -28-
  
   Юджин открыл глаза, и первое что он увидел, это была она, свернувшись калачиком, она лежала рядом, поеживаясь от холода. Её глаза были закрыты, но он с мельчайшей точностью мог восстановить их в своей памяти. Вытащив шерстяной плед у себя из-под головы, он обернул в него её маленькое тело. Её грудь медленно подымалась, и опускалась в так её дыхания, а он все ни как не мог забыть её взгляд под обломками корабля. Юджин приподнялся, стараясь не разбудить Инну, и вышел из палатки.
   Джон подкинул несколько свежих веток в костер, и пламя оживилось, его языки вновь стали быстро расползаться побыло угасшим углям. Весь его вид показывал небывалую усталость. Повертев несколько обугленных веток, он выбрал самую крепкую и запустил ее в пекло пламени, подымая столбы белого пепла, покуда оттуда не выкатилось несколько в черной скорлупе картофелин. Немного подождав своими огромными пальцами, он подобрав одну из них и разломил на двое.
   Алисия последовала его примеру, и в её руках оказалась небольшая картофелина, от нее шло тепло, согревая замерзшие пальцы. Она попробовала укусить, но картошка оказалась еще слишком горячей. Джон улыбнулся, глядя на нее. Все её руки были в саже, как и лицо. Она быстро проглотила несколько горячих кусочков, и почувствовала, как её желудок наполняться теплом. Джон с помощью палки подкатил к ней еще одну картофелину, но есть не хотелось. Она поднялась и пошла на звук набегавших волн.
   Она по-прежнему была в оранжевой униформе, как и те, кто остался, сгрудившись не большой кучкой возле огня, каждый наедине со своими мыслями, изредка произнося слова. Океан был спокоен, и от его поверхности подымалась легкая дымка. Она присела на корточки и стала отирать руки, разглядывая в набежавшей воде собственное отражение. Лицо было покрыто черной сажей, а волосы представляли один огромный колтун. Она принялась тщательно оттирать ладонями сажу с лица.
   Убедившись в набежавшей воде что лицо чисто она отправилась назад. Навстречу ей двигался Юджин и так будучи неразговорчивым он с трудом вы давил из себя улыбку и прошел мимо. Подняв полог палатки она нырнула в мягкий сумрак Инна забравшись под одеяло пыталась пока ни кого нет переодеться.
   - Посмотришь, чтоб никто не шел?
   - Хорошо
   Алисия развернулась со своими вещами к входу и принялась перебирать их в поисках расчески.
   - Море уже видела? - поинтересовалась Инна из глубины палатки - правда похоже на наше?
   - да, только у нас волны сильнее - она пыталась расчесать волосы а расческа раз за разом застревала волосах.
   - я подожду с наружи - стоило Инне выйти, как Алисия почувствовала, что по ёе лицу катятся такие же слезы как и дома. Она пробовала остановиться но у нее не получалось.
   - Алисия ты что? - Инна опустилась рядом и они обе зарыдали, взявшись за руки.
   - Оно действительно, похоже, но оно другое.
   Из высоких зарослей тростника показался Михаил с грудой сухих веток. Солнце уже поднялось высоко и разогрело песок так, что он обжигал ноги, но они по инерции поддерживали огонь. Разломав одну из принесенных веток, Джон почти шепотом выдавил
   - если мы хотим жить то нам нужно идти - все ответили общим молчанием
   - собираем все, что можно нести - поддержал Михаил
   - еды совсем мало, уходить от моря глупо - вмещалась Хлоя - воды у нас тоже нет, а опреснитель мы не унесем.
   - идти все равно надо, мы незнаем, что нас сбило и когда оно будет здесь.
   Со стороны океана показался Юджин - Джон, здесь в округе нет ни одного гуманоида, есть крупные животные, но они совсем не страшные.
   - Юдж, это же была ракета, ты же знаешь это
   - Да, я то же не исключаю такую возможность, но где те кто нас сбил. Уже прошли сутки, но их нет.
  - то есть вы хотите сказать, что мы не одни на планете... мальчики? - возможно Дия и так, Аллан вам не говорил, но его отец министр
  вооруженных сил.
   - тогда это какое то оружие, и здесь есть люди.
   - Алан на это и надеялся, но нас бы остановили еще на подлете.
   - может не успели?
   - Нет Хлоя - Джон покачал головой - если бы это были военные мы бы уже летели домой.
   - Аборигены не выдержала Алисия. Юджин покачал головой - нигде ни кого кроме подвидов человека ни на одной планете не найден, не знаю почему но я уверен что здесь во круге нет разумных существ нас никто не ищет и не выслеживает. Я по чему то боле чем уверен.
   - Возможно, ты и прав, нас бы уже нашли. - Джон поводил палкой в костре и выгреб еще одну кортофелену.
   - Юдж объясни от куда ты знаешь про эту планету? Алан со слов отца, а ты.
   - нет, Дая он видел только лишь бумаги, и у него были сложные отношения с отцом они неразговаривали.
   - но откуда ты знаешь, ты не говорил.
   - вы бы не поверили
   - возможно, но все же
   - мне сказал слепой старик - было слышно, как потрескивают ветви в костре - он открыл книгу и ткнул пальцем в пустое место.
   - и ты ему поверил?
   - нет
   - может, он еще что сказал? нам бы пригодилось.
   - Нет. Вроде ни чего такого.
   - ну и что нам делать?
   - Ждать. Если кто на планете есть, они нас найдут, сигнал был четкий, я хорошо слышал, особенно вовремя падения, а состояние нашего передатчика ты уже проверял Стив?
   Стив обернулся и посмотрел на огромную оранжевую скорлупу - мы на него приземлились.
   - вот здорово истерически прыснула Дая.
   - Если мы найдем планетный передатчик, то мы сможем послать сигнал.
   - а мощности хватит?
   - он на это и рассчитан - вмещался Михаил - но сколько будет идти сигнал, годы, но нам может повезти если он направлен на гравитатор.
   - В любом случае это годы - Джон поднялся от костра.
   - ты куда? - за беспокоилась Алисия
   - за едой, Юдж говорит что тут есть звери, пойду проверю его предсказание - он ухмыльнулся, а вы проверте океан мож, что поймаете.
   - а как же сигнал?
   - планета конечно маленькая, но куда идти?
   - мы шли прямо на него?
   - Стив мы Конечно попробуем его найти, всего то ни чего, только нужно обыскать несколько сот тысяч кв килметров, так что нас ожидают долгие долгие годы. Я за едой.
   -29-
  
   Где-то вдали бирюзовое море сливалось с бесконечно голубым, небом, теряя собственные очертания. Ветер терпела редкую зелень на дюнах, уходящих куда-то далеко за горизонт. Мокрые подолы её платья слиплись и трепетали на ветру как натянутая парусина. Она осторожно переступала босыми ногами по кромке океана.
   Горячий белоснежный песок обжигал руки, но он все равно, раз за разом брал новую порцию и пропускал её между пальцев, а она уходила не оставляя после себя ни каких следов. Кроме мимолетного шлейфа уносимых ветром белых кристаллов песка.
   - Юджин, Юджин- позвала она - ... ой, холодная -Инна выскочила на берег и стала потирать ноги.
   - Ну ты, ...контуженный,... Юджин - теперь она склонилась над ним и укусила его за мочку уха. Ты слышишь меня? - она постаралась произнести это вкрадчивым и низким голосом - это я. Неожиданно она почувствовала, как его руки обхватили её за колени, ноги подкосились, и она рухнула спиной на горячий, обжигающий, белоснежный песок пляжа. Уже через секунду их лица оказались друг напротив друга.
   - ты меня любишь, - как можно тише произнесла она, словно любовь была невесомой дымкой способной растаять, как туман под утренними лучами.
   - да, - еще тише произнес он. Их губы соприкоснулись в нерешительности и слились в единое целое.
   Юджин закрыл глаза и погрузился в темноту, но сейчас она была, не пуста он чувствовал, что он не один.
   -посмотри, что я нашла - и Инна вытащила из кармана несколько причудливо сросшихся ракушек и камней - оно тебе не напоминает два сросшихся сердца?
   Юджин сощурил глаза - да, очень похоже, - одно твое, а одно мое.
   - ну если ты так хочешь,- и она залилась смехом. Она села напротив него, мокрое платье облепило её тело, и он мог видеть, как набухли соски на её небольшой груди. Неожиданно он стал осознавать собственное влечение к ней. Он смотрел на неё и не мог оторвать глаз от её волос, глаз, смеющихся губ.
   - Смотри, тут есть даже дырочка, если продеть нитку то я смогу носить твое сердце, как скальп у себя на поясе - и она снова залилась смехом.
   Юджин вновь посмотрел на странно сросшиеся ракушки и засмеялся вместе с ней.
   - дай, я посмотрю?
   - а вот и не дам - и спрятала руку за спиной.- ну ладно, на возьми.
   Положив на руку ракушечник, Юджин стал пристальнее его рассматривать, неожиданно для самого себя в очертаниях стали проступать контуры предмета спрятанного внутри. Он почувствовал, как ритм его сердца усиливается. А ладони пробивает пот. Глядя, на это Инна засмеялась еще сильнее.
   -Ты, не против, если я его сломаю?
   - Будет, конечно жалко, но если ты хочешь.- Юджин сразу разломил ракушечник на две части и у него в руке оказался длинный вытянутый предмет. Они уже находили остатки белломитов.
   -хм. белломит
   -нет. На, возьми.
   Юджин переложил ей в руку предмет, и она почувствовала, что он значительно тяжелее, чем то, что она предполагала. Невольный страх охватил, её и ей захотелось его выбросить.
   - что, это?
  - я не уверен. Джон разбирается в этом лучше, чем я. Юджин смотрел на проступающие очертания серой реальности, которая выползала из патрона, заполняя все вокруг него. Передним снова проступили серые длинные полосы и вспыхивающие черные точки. Он уже это видел, видел этот патрон у себя в руках, видел этот океан, и видел хребты этих песчаных гор...
  - Я бы сказал, что это патрон, правда его почти целиком съела ржавчина. Пойдем лучше к Джону, я знаю, куда нам надо идти.
  
  -30-
   Инна шла по знакомым голубым коридорам. В голове звучал несмолкаемой трелью голос Хлои, но она чувствовала, что вернулась домой, за две недели она успела соскучиться по ощущению вековой тишины, которую хранили эти стены. Она неоднократно задумывалась, сколько же мог вместить людей этот огромный корабль, и как должно быть было шумно на нем, если были заняты все эти пустые и запертые каюты, мимо которых она шла. Какой должно быть трепет внушал первым переселенцам этот космический корабль, если даже она с детства летавшая на них ужасалась его размерам. В дали на пересечений коридоров мелькнула чья то тень.
   Алисия проскочила мимо очередного ответвления, лишь краем глаз заметив Инну. Она развернулась и направилась ей на встречу.
   - ух, ты - поприветствовала она ее - у тебя, как и у других, оказывается, есть юбки, эта ничего... - ух ты,- повторила она, пытаясь, отрывая её сумку от пола - ты, что их полную сумку набрала?
   - Ты знаешь, куда нас перевели?
   - ага, я даже нам комнату заняла, ты же не против? - и её, лицо выразило нескончаемую надежду.
   - вообщем то нет, а с каких пор нам можно жить подвоем? - они остановились что бы передохнут - с того же из-за чего нас заперли - Алисия махнула головой в сторону коридора из которого они вышли. - Поражает правда?
   - ага
   Они подняли сумку и отправились вслед за указаниями руки Аллисии
   - в конце года из нас сформируют отряд, ну я не знаю человек в 30, и я бы хотела бы в них попасть. Это наверно здорово покинуть пределы внешнего круга настоящая экспедиция, а не детские экскурсии на соседние планеты в зоопарк.... Вот - это наша дверь.
   Дверь была раскрыта, внутри комнаты суетились мальчишки, устанавливая двух яростную кровать. Джон развернулся и оперся об койку - ну, вот и все как ты просила, две кровати.
   Алисия поцеловала его в губы - но я хотела - и она сморщила нос.
   - комендант сказал, что нам выделяют старый эсминец. На них есть установка искусственной гравитации, так что можно. Да и места у вас будет побольше.
   - до вечера - Джон и его помощник вышли, оставив их одних.
   - ну и что это? Болван...
   - ты с ним встречаешься?
   - Теперь... Нет, просила просто две кровати поставить, мы же девочки, а не взвод жизнеобеспечения.
   После распаковывания вещей, вечером они вдвоем отправились, в столовую. Это было не большое помещение с несколькими совершено простыми столами на четыре человека, расставленными в несколько рядов. Людей было не много, но Инна почувствовала, как по её ногам пробежали колкие взгляды.
   - пойдемка за крайний столик, а то на твои ноги все пялятся. Ни чего привыкнут.
   Аллисия подхватила свой поднос и отправилась на другой край в поисках свободного столика, но увидев, Юджина уселась сбоку от него, так что Инне не оставалось, ни чего как сесть напротив него.
   - Юдж, вам же, уже дали маршрут следования? - но он даже не оторвал взгляда от тарелки, продолжая поедать суп - ну, не будь же ты таким, нам вот все-таки интересно. Инна хотело было поправить, что интересно лишь Алисии, но промолчала.
   - ты прямо как ребенок, который собирается в поход.
   - а что в этом плохого?
   - космос, не терпит такого отношения. - оторвав голову от тарелки произнес Юджин.
   - а вот оно что - Алисия поднялась и пересела за другой столик.
   - извини - тихо произнесла Инна и отправилась вслед за подругой.
   - совет пока не определился - услышала она вдогонку.
   Юджин опрокинулся на кровать и закрыл глаза, вспоминая, как взбесилась Аллисия в столовой. Кто, кто а она любила внимание. Но чем больше он прокручивал разговор, придумывая все новые и новые варианты вывести её, тем он все сильнее и сильнее понимал, что делал он это ради её спутницы. Он вспомнил её, это была та новенькая, которую перевели в том году, и Алисия просила ей помочь. Он понял, что ему очень хочется ей понравится, но он погнал эти мысли прочь, там, где-то в глубине него по прежнему жили те самые глаза и руки, что он не хотел отпускать.
   Весь следующий день был посвящен организационным мероприятиям. Их распределяли по различным группам, назначая расписание индивидуальных и общих занятий. Она то и дела натыкалась на него, а он отводил от нее глаза, подтрунивая над Алисией. Вечером они обе свалились замертво на поставленные рядом кровати.
   -так ты встречаешься с Джоном?
   -два поцелуя это ни что.
   -но кровати, то он переделал
   -я же еще вчера сказала болван. А ты смотрю на Юджина на целилась и по-моему он то же болван, так что подруга не задача кругом одни болваны.
  
  -31-
  
   Уговорить всех не удалось, но Михаил и Инна вызвались проверить его идею, и хотя Джон предлагал подождать с этим еще дня два, они уходили, все дальше и дальше вдоль побережья оставляя лагерь, где-то позади себя. Пейзаж не спешил смениться, и вчера вечером они заночевали у океана, в маленькой палатке сбившись в один комок тел, а с первыми лучами солнца, двинулись дальше, сбивая росу с редких клочков травы, ютившихся на дюнах. Забравшись на очередной гребень песчаной волны, Юджин вновь стал, всматривался в линию горизонта надеясь увидеть тонкую полоску леса, но её не было.
   Это должны были быть огромные деревья, чьи ветви, переплетаясь между собой, образовали огромный свод, в тени которого росла бирюзовая трава. Его взгляд летел поверх этих гигантов, среди которых возвышался огромный оранжевый купол вымощенный восьмиугольниками, но их окружали лишь пески и кромка моря.
   Юджин посмотрел верх, солнце уже зашло в зенит, он снял с пояса рацию и включил её, наполняя мир вокруг себя треском и шумом.
   -Джон, ответь это Юджин.
   Ответа не последовала и он, повторил еще раз. - Джон, ответь это Юджин.
   -да, Юдж, как у вас?
   -без изменений, одни пески. А у вас?
   -то же без изменений, еще один день и поворачивайте назад, на большее у вас воды не хватит, а мы выйдем вас встречать.
   -думаю, ты прав, до вечера.
   -береги батарею, до вечера.
   Он отключил рацию и вновь погрузился в мир, наполненный лишь шуршание ветра в редкой траве.
   -не хотелось бы, что бы это была пустыня, да? - поинтересовался Михаил, взбираясь на очередной песчаный холм первым.
   - у нас не так много пресной воды нужно экономить.
   - предлагаешь окунуться.
   - я бы не отказалась от привала - подержала Инна.
   Вдоль кромки моря изредка встречались не большие заросли деревьев и кустарника, добравшись до одного из них, они рухнули в его тени.
   - и все, таки ты уверен, что это то направление?
   - я видел заходящие солнце, а оно садится в той стороне. Купол будет правее, мимо него не пройдем.
   -ну, если это только будет, как ты говоришь. - Михаил подхватил бинокль и полез верх на небольшое дерево стоящее рядом. Они это действие повторяли раз за разом при любой возможности.
   -нет, ни чего не видно, один песок.
   Море было мелким и в его прозрачных, прогретых водах, суетились стайки мелких рыбешек распуганных их вторжение. Вдоволь на купавшись, они выбрались на берег, и рухнули в полосе прибоя.
   - а если ты все-таки ошибаешься.
   - знаешь, я все свое детство не мог понять, откуда возле моря может быть столько песка. Посмотри он тут кругом. Я сам не верю себе, но через три кургана будет лес, или пять? Я не могу сказать, почему, но вечером мы будем рядом с ним. Я уверен. - Инна, застыла над ним, загораживая солнце. - Я видел видение. Огромные брошенные дома, поля, тысячи лиц людей, всего этого нет в нашей жизни, я все ни как не мог понять, что это, но теперь я знаю. Все это есть здесь на этой планете. Вечером мы будем сидеть у костра в тени огромных деревьев и ты распустишь волосы. Ну а если нет, то повернем назад.
   Она сидела в платке и смотрела на взлетающие верх искры костра на фоне полоски темного леса. Мальчишки обсуждали план дальнейших действий. Через огромный черный небосвод протянулся шлейф звезд, разделив его на две половины. Она подумала убирать ей волосы или оставить распущенными
  -32-
  
   На втором этаже царил полумрак, он постучал в дверь, но ответа не последовало, он её приоткрыл и увидел, что она еще не подымалась. В комнате было прохладно, первые солнечные лучи еще не прогрели комнату и потому она как всегда куталась в одеяло. Он опустился рядом с ней на кровать - ты еще не вставала?
   - да - обманула она, повернувшись к нему лицом и протянув руки, что бы он помог ей подняться, кончики пальцев чуть заметно подрагивали. Её голова уже не шла кругом, как утром когда она попыталась это сделать сама. Оказавшись на нога она, она с первыми же шагами погнала прочь тяжелые мысли. Но прежде чем они успели выйти из её комнаты, Инна остановилась его в дверном проеме, и принялась целовать каждый кусочек лица, запоминая вкус его кожи, запах его тела и лишь только после этого произнесла
   - пойдем, я готова.
   Оставленные запасы хоть и состояли из консервов, но это хоть как то вносило разнообразие в их рацион и ожидание становилось не столь томительным. Передатчик работал, как надо, отсылая каждый день по несколько сот их сообщений о помощи и им оставалось только ждать. Оказавшись в лесу, Джон с легкостью решал проблему пищи за счет местной фауны.
   К вечеру следующего дня у Инны поднялась температура. Михаил вышел из её комнаты и оказался с глаза на глаз с Юджином
   -Это может быть все что угодно, я дал универсальное средство против возможного заражения вирусными заболеваниями, она будет пить жаропонижающее препараты, если не поможет дам антибиотики и стимуляторы широкого сектора. Юджин я все-таки не врач, мы можем лишь надеяться на то, что это поможет.
   На несколько следующих дней симптомы утихли, и температура спала, но это было лишь временным облегчением. Юджин неотрывно находился рядом с ней, вернее с её телом последние четверо суток она постоянно находилась без сознания, последний раз она открывала глаз три дня назад, за время её болезни они выросли и стали пугающе пустыми.
   Тонкие нити губ беззвучно жили какой-то своей особенной жизнью выдыхая мертвые слова. Он переводил взгляд от глаз к рту, но никак не мог понять, что она хочет сказать, опустившись рядом с ней на колени он провел рукой по её волосам и приложил палец к её губам
   -не спеши не надо, теперь все будет хорошо, береги силы
   Она закрыла глаза и более их не открывала.
   На шестой день утром её тело содрогнулось, но он этого не увидел. Обессиленный он заснул возле её кровати опустив голову на грудь. Очнувшись, он по чувствовал, как его пальцы по-прежнему сжимают все еще теплые её пальцы. В коридоре слышались шаги, первым в комнату ворвался Михаил, следом за ним вошел человек, в совершенно синем костюме с белым крестом на рукаве ожидание было окончено. Спустя час он вышел к нему
   -сожалею, мы не чем не можем помочь, она мертва. У нее было отторжение тканей в голени, такое бывает крайне редко, особенно учитывая сроки после операции. Вы бы ей ничем не смогли помочь, требовались специальные препараты и оперативное вмешательство. Вы меня слышите?
   Офицер видимо ожидал истерики или хотя бы каких то эмоции, но ни чего этого не было. Офицер еще несколько раз повторил объяснения и настоял на том, что ей не чем было помочь. Он сидел, прислонившись к стене не издавая ни единого звука, ни движения. Я если бы я догадался сразу, вы бы еще вчера были здесь, и она бы была жива.
   -вы себя хорошо чувствуете?
   -да, спасибо.
   -несколько дней вы пробудете на карантине, на тот случай если у вас будут какие, либо симптомы местных заболеваний, до этого с вами бы хотели переговорить
   -да конечно.
   -тогда следуйте за мной.
   Юджин поднялся и вышел вслед за офицером, его провели в один из отсеков спасательной шлюпки. Комната была разделена на две части огромным стеклом, он присел на предложенный ему стул. На другой стороне за стеклом стоял такой же одинокий стул.
   Её больше не было. У них было лишь три недели, три недели на этой планете, и две в холодном космосе. Почему я не замечал её раньше. Почему её существование прошло мимо меня, ведь она всегда была рядом. Его взгляд был прикован к пустому стулу, напротив него, он даже и не заметил как она подошла и стала за его спиной. В стекле чуть дрожала её улыбка, а глаза сияли, и в них не было ни капли страха или отчаянья, она была счастлива. Он обернулся, но её не было.
   В отгороженной комнате заскользила дверь, освобождая проход посетителю. Это был достаточно высокого роста человек, крупный по комплекции, но отнюдь не это внушало к нему уважение, в нем чувствовалась власть, способная подавить любые проявления не подчинения.
   Мужчина на жал на одну из кнопок и Юджин смог услышать как он тяжело дышит. Человек не отводил от него взгляда, но этот взгляд не пугал его, он где то уже видел эти глаза, но тогда эти глаза были моложе. Откуда я могу знать этого человека?
  - не утруждай себя, я отец Аллана, что с ним?
  -он погиб, когда мы совершали посадку на планету
  -его прах на этой планете?
  -да возле места падения капсулы
  -кто ей управлял
  -я
   Человек развернулся и вышел, не говоря ни слова, в комнате вновь появился офицер. У вас есть, какие ни будь вопросы или пожелания?
  -что это за планета
  -ти 616, прежнее название земля, но вы вряд ли найдете о ней упоминания в любых базах данных. Странно, что вы сюда вообще попали. Это запрещено, если бы не сами понимаете вас вряд ли бы вообще стали искать. Лучше забудьте это как страшный сон.
  -так что это за планета?
  -легенды северных планет, вам же это знакомо? Интересная сказка, не правда ли, вы получите экземпляр для ознакомления, пребывание в карантине крайне скучная вещь, я-то знаю.
   На следующее утро Юджин на своем столике обнаружил, отчисление из летной школы с предписанием вернутся на родную планету и томик легенд северных планет.
   -33-
   К дому своих родителей он шел старой не приметной дорогой, за те несколько лет, что его не было, она все сильнее отступала под напором зеленого моря. Он помнил то время когда по ней спешили машины подымая столбы пыли, а в канаве водились червяки. Он шел по узенькой тропинке, оставшейся от калии, а вокруг него жило море трав не спешно гонимых ветром. Сезон засухи только вступал в силу. Высоте плыл легкий пух облаков, а подними, подымались огромные свечки темно синих люпинов.
   Неожиданно его путь пересекла тропинка, у бегая в даль к огромной сосне, на краю горизонта. Подавшись желанию, он снял ботинки и направился ей на встречу. Сосна уже не производила впечатление того исполина из детства. Он присел на качели. Их вновь кто-то повесил, обрезав старые веревки. Где то там, среди реющих квадратов белых простыней был её дом. Ступни обжигало теплом, исходившим от земли, он все ближе и ближе подходил к ограде ее дома, откуда доносилась веселая возня.
   Он остановился напротив ворот, наблюдая за тем, как здоровенный мужик с густой бородой подкидывает верх ребенка. Он силился вспомнить кто это - но он просто его не знал. Ребенок взлетал, вверх расправляя руки воздухе, словно птица крылья и каркая, как ворона. При этом они оба заливались смехом, - ну все хватит - не выдержал отец и поймал ребенка в охапку.
   - Я еще хочу, еще
   - нет уж все - возражал отец, отворачивая ребенка от себя, и тут он узнал девочку это были все те же светлые волосы убранные в хвост и бесконечно зеленые глаза. Именно ее он встретил тогда, на качелях она ничуть не изменилась, только теперь у нее не было плющевого медвежонка.
   - вы чего-то хотели? - поинтересовался отец, отослав в дом ребенка и приближаясь к воротам. Юджин провел рукой по ершику волос на голове - не знаете прежних хозяев?
   - я позову жену, это ее дом.
   - спасибо, не надо я видимо ошибся, Кроуфы это следующий дом.
   - да верно зеленая крыша
   - извините - Юджин развернулся и пошел прочь.
   В доме было прохладно. Мать остановилась напротив него
   - это ты Юджин - где-то в глубине ее глаз проступили, слезы но ни одна не покинула их. Он обнял ее чувствуя не ловкость
   - здравствуй, мам, а где отец, братья? - она не хотела его отпускать сжимая в своих объятьях
   - ты навсегда?
   - думаю да, отец в поле, я схожу
   - нет, не надо, его третьи сутки не могут найти. Он ушел в поле и не вернулся - мать повисла на нем, теряя последние силы, а он застыл, не зная, что делать.
   За дверью послышались шаги. Войдя, Додж поправил полицейскую форму - Ингрит, это должно было случиться, мы уже все обыскали, его нигде нет. Я сожалею, у меня приказ я прекращаю поиски. Юдж мне надо с тобой поговорить. - Они вышли на улицу
   - кого вы не нашли?
   - твоего отца.
   - вы сворачиваете поиски? Он может быть еще жив.
   - Не кипятись, она не знает. Мы нашли пикап он на северном склоне.
   - пошли туда людей, я пойду с вами, мы его найдем.
   - вот - и он протянул ему свернутые листы бумаги.
   - что это?
   - бумаги на землю, теперь это поле твое. Мы их нашли в машине Юджин - он похлопал его по плечу - он умер, смирись.
   - может, он еще жив?
   - не думаю, мой дед рассказывал, что когда он сюда приехал здесь жили полуросы они небыли людьми. Это они придумали эту традицию ходить по полю, а когда они хотели сдохнуть, они шли на поле и исчезали на нем как и твой отец. Юджин он свихнулся. Это поле нужно выжечь за городить так лучше будет для всех. Я ему предлагал, но он отказался. Стой не глупи, ты куда, уже ночь, постой.
   Машину он нашел там где и ожидал, полицейские и не подумали её забирать. Только очутившись на поле он понял отца нет. Забравшись на капот, он стал всматриваться в черный простор, который шумел под натиском ветра, а сверху над ним горели миллионы звезд, которые для него теперь были не доступны.
   - за чем, скажи зачем ты так сделал. От чего. Я всегда поступал, так как ты меня учил. Я не хотел ни кому зла и не делал его. Я всегда поступал как мне говорила совесть, но отчего мой мир пуст, скажи.
   Скажи, для чего ты меня вернуло, скажи, зачем ты его забрало, для чего
   Утром он вернулся домой, и на пороге его дома стояла она, держа за руку своего ребенка так похожего на нее в детстве.
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"