Тарарыв Владислав Анатольевич : другие произведения.

Хм2. 7 Чёрный корабль

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Редакция 01.12.2011 Вся седьмая глава полностью перенесена в этот файл.
  Хроники Мергануса II.
  
  Глава 7. Чёрный корабль.
  
  2.7.1 Вторая неделя.
  
  Вторая неделя плавания подходила к концу.
  Ясные звёздные ночи и солнечные дни однообразно чередовались, навевая скуку. Чёрный корабль пропитанный смолами некромантов, на высокой скорости мчался по волнам, рассекая океан тремя корпусами и оставляя пенный след на водной поверхности.
  Вытянутый, узкий, плоскодонный корпус. Остроносые поплавки, закреплённые на косой решётке дугообразных крыл. Поверху натянута частая сеть и укреплены два узких помоста. Шесть однодеревных мачт опираясь на корпус объединены в три пары. Широкие паруса первых пар - фока и грота, образуют равнобедренную трапецию от одного поплавка до другого. Паруса из множества полотнищ лежат низко, крепятся реями и канатами так, что судно кажется лёгким как облако и крепким как дубовая роща. Последняя пара, бизань, только верхом повторяет очертания передних. Нижняя половина паруса - сдвоенный подвижный гафель, на котором укреплены косые паруса.
  На носу тримарана старинным шрифтом с крышечками золотится название, 'Чечет'. На шпиле, укреплённом за правую часть марса центральной пары мачт, развивается узкий чёрный флаг с раздвоенным концом, ярко белым диагональным крестом и буквами 'С' справа и слева от него - это флаг Пантотермы.
  На мачтах, у элементов такелажа и вдоль поплавков закреплены бочки и рундуки команды. В них скелеты прячутся от ветра и зноя. Нижние чины лишь изредка показываются из своих убежищ, чтобы перетянуть оснастку. Будничная работа по-началу вызывала у пассажиров изумление и живейший интерес, но уже к концу второй недели бледные костяки с механически точными движениями воспринимались, как составная часть большой корабельной машины, сложной и таинственной. Не так интересен руль за кормой, как кормчий, вращающий рулевое колесо. Загадочная личность капитана, управляющего всем хозяйством и вовсе казалась сказочной. Ни принимая на борт гастей, ни отдавая распоряжения своим подчинённым некромант ни разу не показался из кормового трюма, где располагались его апартаменты.
  
  Пятерых гостей разместили в центральном отсеке. Он представлял собой узкий центральный коридор между двумя парами дверей со щеколдами вместо замков. В четырёх узеньких каютах без окон, с постелями в закрывающихся плоскими шторками шкафах с духовыми коробчатыми трубами наружу стоял полумрак, который, впрочем, легко было разогнать лампой под медным колпаком с отверстием прямо в вентиляционный короб.
  Вероятнее всего, отдельный вход и перегородки изготовили совсем недавно из грузового трюма и воздушной башенки. Ступени лестницы без потёртостей создавали впечатление новых, а элементы деревянных конструкций выглядели недавно выправленными и окрашенными. Терпкий запах тёмно-бурой краски из помещений до конца ещё не выветрился, потому спали не закрывая дверей.
  
  По правую руку от лестницы, в сдвоенном помещении, разместился Ганилан. Документы, назначающие кавалерийского сотенного офицера начальником осведомительной экспедиции Торговой компании 'Ганилан и Ко', подписал сам Торговый Министр Кэшнер. В условиях приглашения делегации Пантотермижским Владыкой это означало ранг посла Альянса Света.
  Слева, на пару шагов глубже по коридору обосновались Анжаютта с Истваной. Они оказались счастливыми обладателями каюты, состоящей из двух. Просто между ними убрали переборку и узенький коридорчик расширился вдове, вдвое увеличивая жилое пространство до размеров просторной каюты.
  За стенкой от них ночевал полковник Гарант, а за стеной от Ганилана - Абакум. Обе каюты в глубине тёмного коридора походили на тёмные каморки. Света, проникавшего в них из коридора не доставало чтобы осмотреть одежду и привести себя в надлежащий вид. Оба, не сговариваясь, по-началу игнорировали медные светильники и заканчивали одеваться снаружи, поддерживая одежду обеими руками. Но уже на второй день плавания, когда Анжаютта и Иствана вышли в просторной парусиновой одежде, оба упросили Кащея пошить им такую-же.
  
  Кащей с немногословной командой из пятерых тёмных алиев ночевал ближе к носу. Слуги, небольшого роста, сухощавые, с плетёными косичками на голове, оказались подростками. Все пятеро жутко боялись Кащея и прижимали уши при одном его появлении. Они постоянно тёрли палубу и чистили каюты. Ловля рыбы и приготовление еды сперва происходило с непременным участием Кащея, который рекомендовал или отвергал пойманную Абакумом или Гарантом рыбу. Но в конце первой недели оба научились неплохо разбираться в океанской фауне и хитростях готовки рыбных блюд.
  Анжаютта увлеклась алийским языком. Она по долгу сидела в обществе Истваны и Кащея, стараясь чирикать на равных на темы моря, небесных светил и красот природы. Уроки языка женщина чередовала с прогулками по судну: подныривала под паруса, пробегала по помостам, влезала на нижние ступени лестниц на виду у других так, что широкое платье облегало на ветру её стройную фигуру, удостаивая непременных комплиментов всех мужчин, включая алиев и вздохов Истваны. Затем Анжаютта ложилась на нос и черпала пробегающую между корпусом и поплавками воду, рассматривая рыбок, что сопровождали бег судна под водой. По-началу скелеты внушали ужас, но со временем она научилась подшучивать над ними мешая безучастной работе. Вскоре костяки, повторяющие одни и те-же операции до успешного завершения, наскучили и ей. Женщина заскучала.
  Муж тенью следовал за ней, наслаждаясь соседством и нисколько не тяготился ролью второго плана. Гарант и Абакум несколько раз предлагали Истване участвовать в рыбалке, в разделке пойманного и приготовлении еды, в резке овощей и зелени, которые чудом сохраняли свежий вид в кладовой корабля. Но тот не проялял интереса, отдавая предпочтение жене.
  Гарант заново сдружился с Абакумом и они неизменно занимались одними и теми-же делами: рыбачили, готовили, лазили наперегонки по трапам на марс, деревянную площадку между парными мачтами, прыгали с марса на бизани, обвязавшись верёвкой в воду или, сидя на марсе, крутили сферические астрономические инструменты с целью определить местоположение судна. Однако же случалось, что Абакум в одиночестве слонялся по мосткам. Гарант в это время уединялся между парусами, сочиняя какой-нибудь стих, или песню, или гимн солнцу. Он расхаживал с задумчивым видом, записывал на листе слова, складывал в строки, строки в стихи. Окончив, полковник прятал бумагу в журнал астрономических наблюдений, который вёл ежедневно. И больше никому не показывал.
  
  - Господин полковник. Курс не меняем? - Абакум влез на марс и уселся рядом с Гарантом.
  - Нет. Нас несколько снесло на юг, но направление в открытый океан не меняется. Никто из смертных не ходил ранее подобным путём. Мы преодолеваем по 20-25 узлов в час, это невиданная для судна скорость! За две недели мы преодолели семь с половиной тысяч морских миль и находимся далеко за пределом известного мира. Представление о том, что поверхность земли выпуклая давно подтверждена - мы не видим высоких гор, а они есть. Но океан! Его воды неизменно должны стекать с мировой сферы, как реки проистекают с континента, чтобы уйти в море. Но этого не происходит. Я соотношу нашу скорость по верёвочным узлам и по карте звёздного неба. Если бы океан тёк под нами, то мы непременно двигались быстрее или медленнее, как это происходит на реках... - Гарант задумчиво осмотрелся. - Было бы хорошо встретиться с капитаном. Он столь уверенно держит курс на запад, что я теряюсь в цели нашего плавания. Если бы мы с той-же скоростью плыли на юг, потом на восток, потом на северо-восток, то от Пантотермы нас отделяло не более недели. Маги, конечно, не пустили бы нас вдоль берега. Южные моря холодны. Столь лёгкий корабль, как этот, быстро обледенеет, вероятно поэтому капитан хочет обойти континент с северной стороны, откуда и пришли некромантские торговые суда. Но в этом случае мы слишком далеко углубились в океан. Если кончится запас пресной воды, нам придётся очень нелегко...
  - Но пока что воды более чем достаточно. Кащей говорит, что запас не истощён и на четверть.
  - Кащей утверждал, что мы пойдём в обход континента. Если бы я не сверялся со звёздами, он бы сейчас рассказывал, будто мы проходим мимо его родины, да ещё слезу бы пустил насчёт детишек... Он ничего доподлинно не знает, этот Кащей. Хорошо бы поговорить с капитаном...
  - Мне страшновато.
  - Мне тоже не по себе. Одно дело скелеты, как элементы механизма корабля: как паруса, как реи, как блоки, как воротки. У меня такое впечатление, что они - лишь инструмент в руках воли капитана. И эта воля заключена вот там, - полковник указал на корму, - в кормовом трюме, без надобности в воде, еде и воздухе, без потребности спать и любоваться закатом, в кромешной тьме сидит некромант, подчиняющий себе этот корабль, владеющий его элементами, его командой словно мы с тобой лошадью. Он знает секрет, настолько любопытный мне, настолько загадочный и тянущий к себе, что моя любознательность уже не в состоянии устоять перед соблазном удовлетворить свой интерес: наверняка существует путь в Пантотерму, отличный от обычного перемещения...
  Я уже сталкивался с подобным, когда расстояние между двумя точками на карте, измеряемое многими месяцами пути преодолевалось за часы и минуты. Я не разгадал секрета до конца и вынужден был вернуться...
  - Это тот поход на Ханкирс?..
  - Да, я не рассказывал тебе, но когда колдун по имени... - Гарант на мгновение задумался, как бы подбирая слова, - Славный, вёл меня тёмными подземелиями. За час мы преодолели расстояние от Белгорода до Саурса. Не более того потребовалось, чтобы добраться от Саурса до Трона и Ханкирса. Если измерить дистанцию по карте, то окажется, что мы перемещались из одного конца карты в другой почти мгновенно. Это чудо. И это загадка. Вот и тут. У меня есть подозрение, что двигаясь всё время на запад, мы рано или поздно очутимся на востоке. Ведь если мир подобен сфере, то прямой путь, изгибаясь с поверхностью, способен привести нас в ту-же точку, откуда начался наш путь, - полковник указал на небольшую Армиллярную сферу, пристёгнутую к марсу верёвочной петлёй.
  - Но, может быть, некромант всего лишь водит нас вокруг пальца, показывая несуществующий небосвод? Петляет. Следы путает. А сам, тем временем, уже обогнул континент и по правому борту у нас действительно родина Кащея проплывает...
  - Ты прав, Абакум, но стоило бы огород городить там, где на то нет надобности? К тому-же курс корабля не обязан упираться непосредственно в Пантотерму. Представь себе остров в океане, где стоит чёрный замок Пантотермижского владыки, упирающийся шпилями в небеса...
  - Жуть...
  - Надо Ганилана, друга твоего из запоя вытаскивать. Он уже две недели из каюты не вылезает, как бы он к некроманту другими путями раньше нас не добрался...
  - Слабо две недели то. Вот месяц, да с хорошими товарищами! А так... - усмехнулся Абакум,- Кащей намекнул как-то, что запас вина почти иссяк. 'Почти', это на утро... А без вина помается и выйдет на разговор.
  - Он у нас за начальника. Ему встреча с капитаном по закону полагается.
  - По закону?
  Гарант смутился оговорке:
  - Ну да. Он начальник, капитан корабля тоже начальник - у них могут быть общие темы для беседы.
  - Сейчас Ганилан, небось, и так до синих попрыгунчиков допился, к некроманту его отпускать...
  - Самое замечательное, превосходное состояние. Некромант ему ладу, пьяному, дать не сможет. Поди с бодуна кого пойми...
  Внизу из носовой башенки выбрался Кащей, построил мальчишек поперёк палубы и что-то злобно зашипел им. Те прижали уши, сгорбились так, что стали похожи на крахатунов.
  - О, вот и Кащей, айда спросим насчёт капитана? - кивнул Абакум.
  - Не нравятся мне его методы... Я намедне с Анжаюттой переговорил, так знаешь, что она мне сказала? - Гарант заговорщицки наклонился, - Кащей пацанов в некроманты готовит. Говорит, мол, если не будете стараться, не выйдет из вас некромантов. Во какое горе-то.
  - Анжаютта и не то наплетёт, слушай её больше. Себе на уме женщина. Одно слово, вязальщица.
  - Ты Бакуша её со счетов не сбрасывай. У меня жена тоже вязальщица.
  - Да ну? Господин полковник, когда ж вы успели?..
  - Лет пятнадцать поди уж... Хорошая женщина. Мартой звать...
  При этих словах Абакум замер, втянул голову в плечи и захлопнул открывшийся от удивления рот.
  - Если знать суть вязальщицы, - не заметив перемены друга продолжил Гарант, - то бояться нечего. Они способны не только предавать, но и поднимать на вершину. А уж падение с высоты, в результате предательства, способно разрушить даже самых крепких из мужчин. Иствана молодец. Простил жену, а ведь она его подтолкнула к смертельной авантюре. Другой бы бросил её, а он нет... Наш человек, несмотря на то, что со стороны выглядит подкаблучником. Ну, да айда Кащея пытать!.. - И Гарант уцепившись за канаты, побежал по трапу вниз.
  Кащей поклякал примирительно на алийском, быстренько направил команду по работам и обернулся к спустившимся. На лице выражение злобной неудовлетворённости зримо сменилось на сладкое 'чего изволите'.
  - Господин Кащей, так когда мы встретимся с капитаном корабля? - Гарант, небрежно соскочив, зашёл с правого борта. - Уже вторую неделю вы кормите нас сказками о бедных тёмных алиях, брошенных на произвол судьбы и никак не хотите произнести хотя бы что-то внятное насчёт страны Властелина Пантотермы.
  - Пантотерма, это страна скелетов. Ею управляет Владыка Пантотермижа, единовластно и превосходно направляя державу к благополучию и процветанию... - надулся важностью Кащей.
  - Минуточку, - Абакум с левого борта ухватил за рукав попытавшегося улизнуть в трюм Кащея, - минуточку. Разговор есть...
  - Мы уже две недели в плавании, но ни разу не встречались с реальным представителем Владыки. Нас держат за пленников? - Гарант переглянулся с Абакумом и неизвестно откуда вынырнувшим Истваной, - Мы бы хотели каким-то образом пообщаться с капитаном, чтобы выразить ему своё восхищение судном. Было бы очень интересно задать ему пару вопросов относительно нашего путешествия.
  - И будущего, - неожиданно вставил Иствана.
  - О! И нашего будущего, - разгорячившись подтвердил Абакум.
  Кащей забегал глазами, ища и не находя помощи.
  - У вас есть начальник, у меня есть начальник, давайте не решать такого рода вопросы через голову руководства! - затараторил он едва пришедшую на ум идею.
  На его удачу стукнула дверь центральной постройки. В проёме под парусом показался мятый Ганилан с землистого цвета лицом. Он сощурил на заходящем солнце мутные глаза и хрипло скомандовал:
  - Смирно! Равнение на командира!..
  
  Вслед за Ганиланом из-под паруса вынырнула Анжаютта:
  - Господин Ганилан интересуется, куда подевалось его вино? - Она сделала виноватое лицо и, стоя позади главы делегации, картинно развела руками.
  Последние две недели Ганилан беспробудно пил, бил кружки и бутыли об пол, грязно выражался, мочился с борта на виду у всех и не разу не умылся за всё время плавания. Демонстрируя пренебрежение собственной персоне, он демонстративно переживал горе по поводу предательства Магнеттины, подруги Анжаютты. Своим поведением он будто бы говорил окружающим, «пожалейте меня», но как только кто-то пытался заговорить с ним — тут же запирался в себе и яростно отрицал очевидное. Для всех связь с Магнеттиной, существовала скорее в его голове, чем на самом деле. Не было ни одного свидания, ни одного слова не произнесли они, чтобы объяснить чувства. Только взгляды. Только вздохи. Только разгулявшаяся фантазия, рождающая прелестные картины... Ужасное состояние духа, в которое ввергла легкомысленного Ганилана фрейлина госпожи Тасии, чёрной тучей висело над вихрастой головой, заслоняя окружающий мир.
  Кавалерийский сотенный познакомился с Магнеттиной на памятном празднике для народа по случаю охоты Маршала на мастодонтов. Народ поили, кормили, плясали и всячески угождали. Вместе с Абакумом Ганилан случайно оказался в негласной охране внутри толпы на Дворцовой Площади. Там он выбрал Магнеттину парой. Она, в свою очередь, служила у Тасии, дочери Императора и по службе тоже следила за порядком.
  Во время праздника девушка заметила, как Абакум с Анжаюттой сражаются с крахатунами, подосланными убить Императора. Вместе с Ганиланом она вмешалась в схватку и решила исход в свою пользу, за что женщинам и пожаловали места фрейлин.
  Деловые встречи и лёгкий флирт молодой человек принял за неподдельный интерес к своей персоне. К тому же Абакум зудел насчёт превосходства женатого человека над холостым. Вот и подумалось, что шансы Магнеттины стать добропорядочной женой и матерью его детей выше Тинаскенского Маяка. Курьерская служба секретных донесений штаба армий, где служил Ганилан, располагала к высокому напряжению сил и длительной оторванности от женского пола. Вот и растаял кавалерист при виде длинных ресниц. А зря. При первом же неосторожном шаге после выручения полковника Гаранта от неминуемой смерти в Чёрной башне, на которое Ганилан пошёл из романтических чувств, Магнеттина выдала своего знакомого тайной службе, указав стражникам на место встречи.
  Только по случайности Ганилана не арестовали. Имя случайности — министр Кэшнер, который позаботился о будущем племянника, снабдив того официальными документами посольства Тайкоюза, купеческой и промышленной элиты Империи. Благодаря этим документам некроманты не выбросили в море беглецов при первом удобном случае. Но как официальную делегацию обязались доставить в Пантотермиж. В бывшей некогда столицей человеческой Империи Пантотерме сейчас правил в окружении скелетов некромант и Владыка некромантов.
  - Смирно!.. - Снова надтреснуто выкрикнул Ганилан, уловив, что Кащей пытается улизнуть с носа судна, - Господин Кащей, вы то как раз мне и нужны!
  - Да, господин Ганилан... Но...
  - Никаких «но»! Сегодня утром я не обнаружил на своём столе вина! Я подумал, что ещё рано, но к обеду мне не подали снова!..
  - Господин... - попробовал встрять Кащей.
  - Молчать! Не перечить! Высеку!.. - Мгновенно отреагировал Ганилан. - Отвечать на конкретно заданный вопрос чётко, без размышлений! Где моё вино?..
  - Господин Ганилан, хочу напомнить, что по статусу я вам не подчиняюсь. Я подданный другой страны...
  Ганилан глубоко вздохнул, слегка набычился и демонстративно вытащил из-за спины сложенный втрое конский кнут с двумя узлами на раздвоенном конце.
  - Всё-таки придётся пороть...
  - Я буду обороняться!..
  Ганилан встал полубоком и выпустил ремень на ветер.
  - Это вам даром не пройдёт!.. Я буду жаловаться Верховному!.. Я доложу капитану!..
  Ганилан пожевал челюстью, качнул головой, будто приговаривая: «Да-да-да...» А затем одним коротким движением щёлкнул в воздухе, да так, что уши Кащея, задорно торчавшие из-под круглой шапочки на макушке вдруг сложились вдвое назад. Алий согнулся вопросом, расставив плечи и полусогнутые руки угрожающе качнулись.
  - Где... Моё... Вино?.. - тщательно выговаривая каждое слово проговорил Ганилан и для убедительности ещё раз щёлкнул плетью.
  Глазки Кащея забегали. У мачт, прямо перед ним стояли Абакум и Гарант, перекрывающие проход в центре. У левого борта на краю занял позицию Иствана. Справа вылезли Ганилан и Анжаютта. И всем от него что-то нужно!
  
  - Бакуш, пятак на то, что дело дойдёт до драки... - тихонько, только для Абакума, произнёс Гарант.
  - Поперёк на то, что Кащей сбежит.
  - Слушай, надо бы мальчишек в трюм отправить, а то Кащеев авторитет пострадает.
  - А я сейчас гляну... - Абакум легко присел и в стрельнул в щель взглядом. Не увидев никого трущего палубу, он громко переспросил Кащея, - Слуги где?
  - Это вам с рук не сойдёт... Они услышат шум и прибегут на помощь с оружием!..
  - Последний раз спрашиваю. Где моё вино? - Внятно, слово за словом произнёс Ганилан и движением кисти послал плеть в сторону от Кащея. Распрямившись плеть издала «чхак» и повисла у руки, как и не щелкала.
  - По расписанию слуги убирают каюты. В первой по правую руку срач немеряный, так что четверть часа точно не появятся, - вставил Иствана, пристально наблюдая за происходящим.
  - Ну ты напросился!.. - Ганилан чуть шире взмахнул кнутом, но в ту же секунду Кащей, оценивший перспективу быть побитым, распрямился и как пружина взлетел вверх. Обезьяной он вцепился в канат крепления кливеров и полез вверх высоко подымая стиснутые колени к подбородку, наподобие шагающей гусеницы.
  Плеть бесполезно ударила туда, где доселе находились Кащеевы ноги.
  - Ах ты прохвост! Ты куда полез?! - Ганилан удивлённо поднял глаза кверху.
  Впрочем все присутствовавшие уже следили за ритмичными движениями алия, уверенно приближающегося к марсу фока, первого ряда мачт. Этакой прыткости от него никто не ожидал.
  - И ты наверно думаешь, что сбежишь? - погрозил кнутом Ганилан.
  - Господа! Господин полковник! Господин Абакум! Господин Иствана! Госпожа Анжаютта! - заверещал сверху, взобравшийся на площадку Кащей, - я попрошу оградить меня от господина Ганилана! Он не в себе!
  - Господин Кащей! По-моему у господина Ганилана тоже возникли кое-какие вопросы к вашему руководству, не правда ли, господин Ганилан? - выкрикнул в ответ Гарант.
  В это время покачивающийся на нетвёрдых ногах глава делегации Светлого Альянсаподнырнул по паруса и взялся за поручень лестницы вверх. Сощурившись взглянул на марсовую площадку, отвернулся, решительно выдохнул и аккуратно ступая полез вверх со словами:
  - Кащей! Куда тебе деться с этой лодки? Догоню — выпорю. Лучше сдайся сам!..
  - Господин Ганилан! Вы ещё не знаете с кем вы связываетесь! Я ведь могу и рассердиться!
  - Поговори мне ещё... - Ганилан, добравшись до половины лестницы, взмахнул плетью и ударил ей по краю, над которой торчало лицо тёмного алия: cкап!..
  Кащей повертел головой и, уцепившись за пару канатов полез с марса фока на грот, намереваясь, по-видимому спуститься вниз и запереться в трюме.
  Ганилан распознал манёвр и накинул плеть на такелаж. Узлы странным образом запутались в канате. Кавалерист, ухватившись, отпустил лестницу и маятником качнулся в парус второй мачты. Спружинив от полотна и, не отпуская соскользнувшего с каната оружия, скатился вниз и поднырнул под прямой парус:
  - Слезай я тебе говорю! Оставлю без ужина!.. Целую ночь просидишь на марсе, как чайка, «каа-каа!», - Ганилан неудачно сымитировал крик чайки и погрозил Кащею.
  Видя, что Ганилан начинает выдыхаться, алий состроил гримасу, высунул язык и сымитировал заплетающийся язык самого Ганилана:
  - Сначала поймай я тебе говорю! Это я тебя оставлю без ужина! Запру каюту, целую ночь просидишь на палубе! Узнаешь, каково!
  - Ну всё, Кащей, ты попал! Ты ещё не знаешь как ты попал! Ты ещё не знаешь, на что я способен!.. - Ганилан осмотрелся, чем бы кинуть в Кащея, но, не найдя ничего подходящего, сорвал с себя сапог и запустил им по марсу.
  Кащей, наблюдавший за длительным процессом лишь ухмыльнулся и спрятался в момент, когда сапог пролетел мимо. Расслабившись, он не сразу высунул голову из своего убежища и тут-же получил каблуком прямо в лоб. Второй сапог Ганилан снял просто мгновенно и резким движением запустил его вверх как раз в нужный момент.
  Не дожидаясь, пока Кащей спохватится, кавалерист подскочил к лестнице и быстро-быстро перебирая ногами вскарабкался на левый грот.
  Когда тёмный алий, потирая ушибленное лицо, со всеми предосторожностями снова выглянул с марса, то не обнаружил своего преследователя, а лишь группу поддержки, которая задрав головы кверху делала ставки.
  - Э... - Кащей потянулся ниже, чтобы увидеть пространство под марсом, но тут услышал как позади него тугой ремень разрезал воздух и невыносимо острая боль от зада прострелила алия до самой макушки.
  Кащея качнуло и он, как вывалившийся птенчик, кувырнулся вперёд с марса. Зрители ахнули. Но не был бы алий алием, если бы так просто свалился с мачты на палубу. Его узкие пальцы вцепились в подвернувшийся канат и он, пролетев не больше половины своего роста, повис между марсом и палубой.
  Ганилан, выпрямившийся с левого края, удовлетворённо крякнул при ударе, но вид падающего Кащея вовсе не входил в планы добыть выпивку. Ганилан, торопливо оттолкнулся обеими ногами и прыгнул к краю марса, куда ещё упирались пятки кащеевых сапог. Он схватил их, но не удержался и скользнул вслед.
  Зрители, наблюдавшие поединок внизу, увидели, как из-за качнувшегося на канате алия кубарем вылетел Ганилан и, перевернувшись в воздухе, встал на палубу - «Бух!». Он улыбнулся тому, что мелькание в глаза прекратилось, но тут что-то хрустнуло и тело завалилось на левый бок, спиная прямую ногу образовавшимся не в том месте коленом.
  Снова замелькало в глазах. Ганилан неловко взмахнул руками и рухнул на палубу.
  
  В стае разноцветных кругов склонились Гарант и Абакум. Иствана, упёршись ногой попытался приладить сломанное бедро, спустившийся Кащей издевательски что-то тиликал на алийском. Потом к ноге приладили две доски, одна из которых больно упёрлась в пах. Ганилан, не понимая происходящего, озирался по сторонам, ухмылялся собственной беспомощности и зло шутил, что в кавалерии служат даже без обеих ног.
  Наконец в поле зрения снова попал Кащей с тяжёлой глиняной бутылью в руках. Он наклонил горлышко к Ганилану и произнёс:
  - Победил, пей...
  Ганилан втянул немного глотков обжигающей жидкости, закашлялся, взял бутыль из рук Кащея и, плотно приложив горлышко ко рту, открыл горло. Опростав бутыль он взглянул внутрь, будто желая удостовериться, улыбнулся розовеющим лицом младенца и умиротворённо закрыл глаза.
  
  
  2.7.2 Капитан Чечет.
  
  На закате Абакум, дежуривший у Ганилана последние часы, вышел на палубу. Гарант, как прежде, сидел на марсе фока. Слева от него свешивались кащеевы сапоги. Полковник и алий говорили о чём-то. Абакум устало вздохнул и отправился к центральной надстройке, где под треугольными пирамидками на вытянутом подносе лежали куски холодная рыбы.
  
  В глубинах тесных и тяжёлых,
  Во тьме холодных низких вод
  Таится исполин суровый
  Он ожидает свой черёд,
  
  Луны и солнца ждёт он встречу,
  Очнуться ото сна спешит,
  Чтобы из вод поднять на встречу
  Светилам взор. Огонь горит
  
  В его очах стальных, надменных
  Презрение к волнам, к ветрам.
  Он спал довольно. И степенно
  Гигант колышет океан.
  
  Сначала затихает ветер,
  Зеркально море, тишь вокруг
  И только небо кровью светит.
  И чёрный диск луны. Но вдруг
  
  Колосс качнул рукою море
  И покатилася волна,
  Одна по глади, за ней вскоре
  Вторая, третья. Тишина.
  
  Без шума, плеска вал катится
  Высокий яр, глубокий ёмь,
  Титан куражится, кружится,
  Он рад свободе, счастлив он.
  
  А волны берег прочный сносят,
  Ломают скалы, топят лес,
  И тишиною мир наполнен,
  Он оглушён, раздавлен весь.
  
  Но бодрость у громад недолга,
  Усталость навевает сон,
  Луна и солнце как расстались,
  Стихает море. Слабнет он.
  
  Покорно в глубь, на дно ложится,
  В пещеру тайную течёт,
  До встречи новой хоронится
  И тихо в чёрных водах ждёт.
  
  - Да-да-да! Всё так, - разгорячённо говорил тёмный алий полковнику, - Именно! Геотроны просыпаются во время, когда солнце и луна сходятся на небосклоне! И смертоносный прилив, волна высотой с гору, ударяет в берег и катится далеко-далеко сметая всё на своём пути. Во всём виноваты геотранхейры! Они дети Хаоса!
  - Ты видел геотранхейра?
  - Нет, но я слышал немало рассказов, что иногда они добираются до побережья и утаскивают с собой в море целые скалы! Геотроны носят их на голове и плечах как шапки. Я разговаривал с человеком, который знает рыбака, свояк которого видел целый остров, невесть как появившийся в море. Тот даже высаживался на него и набрал пресной воды из ручья. Но когда завернул в это место следующий раз, то острова уже не было!
  - Свояк, говоришь?
  - Господин полковник, зачем мне врать? Вы всё своими глазами увидите уже утром. Я точно вам говорю, такого видения, как случилось мне — в красках со всеми деталями — я давно не получал...
  - Что ж ты Ганилана-то не прочитал, коли у тебя предвидение?
  - Прочитал я. Было по Ганилану видение, отрывистое. Но там всё окончилось хорошо. Он меня по мачтам погонял, потом устал и ругаться начал, да так что вы его с господином Абакумом макнули за ругань.
  - И он цел остался?
  - Да разве ж я вредительством бы занялся?.. Я ж понимаю...
  Тут заскрипела лестница и на марс поднялся Абакум.
  - Как там больной? - поинтересовался Гарант.
  - Ногу раздувает. Анжаютта сказала, что на утро приготовит какое-то средство. Зелень толкла с таким видом, что монах на проповеди...
  - Рыбку кушал? Кащей говорит, удалась...
  - Хорошая. Постояла, сок пустила, прям хоть губами ешь, такая нежная...
  - И то хорошо... Господин Кащей, вот говорит, что под утро увидим мы невиданного зверя морского, геотранхейра. Будто выглядит он снаружи как остров с гаванью. А попробуй в ту гавань войти, так тотчас он жертву и заглотит.
  - Да ну?
  - Вот, господин Абакум, ты, как бывалый, можешь ли подтвердить или опровергнуть подобные слухи?
  Кащей как-то по новому, более уважительно, взглянул на одноглазого капитана крепости.
  - Слыхал я такое, - Абакум потёр висок возле повязки пустого глаза, - на западном берегу их морхейрами зовут. Заклинатели рыб целую песню уделяют заговору морхейра, чтобы тот не трогал больших, а те, в свою очередь, не отнимали у рыбаков снасти и улов. Но воочию морхейра не видал. Говорили, он как мираж — то появляется, то исчезает. И горе рыбаку, коли он на таком острове заночует. Быть беде. Появляются де, откуда не возьмись руки и хватают несчастного. И несут к морхейровой голове. Та просит рыбака рассказать ей самый диковинный сон. Если с третьей попытки рыбак не расскажет морхейру нечто удивительное, чего зверь доселе не слыхал, то тут-же и съест рыбака вместе с одеждой и припасами, а лодку о камни разобьёт.
  - И что ж, известно ли тебе, чтобы кто-то от морхейра живым ушёл? - переспросил Гарант.
  - Нет. Морхейры живут уже тысячи лет и все истории слыхали, все сны видали. Никто от морхейра живым не уходил.
  - А откуда известно, что им сон нужно рассказать?
  - Не знаю я. Господин полковник, докладываю как слыхал — ничего не добавляя.
  - Что скажешь, Кащей?
  - Про руки — верно. У геотранхейра рук — видимо невидимо! Он с них сеть плетёт для китов и акул, захватывает их из-под-низу на манер сачка и подымает на верх. А гавань сходится и образуется в другом месте. Но чтобы зверь охотился на людей, да заставлял ему сказки рассказывать — впервые слышу.
  Абакум ничего не возразил, а уставился на заходящее солнце. Светило зримо опускалось за горизонт огромным красным шаром. Вокруг влево и вправо тянулись багряно-бурые облака.
  Ударили склянки.
  - Спускаться пора, а то по темноте рядком под бок к Ганилану ляжем, - тихо, боясь спугнуть тишину, промолвил Гарант, тоже уставившийся на гипнотическое зарево на западе.
  - Не к добру... - протянул Кащей.
  
  Утром на востоке появилась дымка, которую через пару склянок растянул ветер. На месте тумана с макушки грот-мачтового марса стали видны два остова. Один из них выглядел огромным, со скалистыми вершинами седлообразной горы, полого спускавшей бархатные лесные склоны к берегу. Просторная гавань, заключённая между рукавами вместила бы не один десяток кораблей. Второй остров, в несколько раз меньше, просматривался по левую руку в некотором отдалении. Такой же седлообразный холм, заросший деревьями и кустарником по самую макушку. Небольшая цветущая гавань, которая выглядела уголком дикого сада, раскинувшегося посередине океана.
  Гарант с утра наблюдал за морем. Кащей, щурясь от яркого солнца, поднялся к нему. Вместо приветствия полковник указал на острова:
  - Который?
  - Боюсь, что оба.
  - И вот этот? - очертил полковник половину горизонта.
  - Да.
  - Капитан в курсе, что мы плывём прямо в пасть зверя?
  - Я думаю...
  - Так ты ему не докладываешь?
  Кащей трагически вздохнул, развёл руками и извиняющимся тоном произнёс:
  - Я даже не знаю, как он выглядит...
  - Во дела? А как вы переговариваетесь?
  - Никак. Я принял вас на борт. Я обслуживаю каюты. Я не знаю маршрута и времени. Склянки, вон, костяк из бочки отбивает...
  - Ясно. Но в экстренном случае как поступать? Думай, Кащей, думай...
  - Трюм капитана задраен изнутри...
  - Но?..
  - Я думаю, что некромант может услышать шум снаружи... - предложил алий.
  - То есть мы можем к нему постучаться и он откроет?
  - Я не знаю. Тревожить некроманта... Я боюсь... Одно дело скелеты... Они как муравьи... А капитан... Это ж настоящий некромант!.. - сбивчиво залепетал Кащей.
  - Он вообще там, в трюме?
  - Я думаю...
  - Послушай, дорогой, - Гарант взял алия за рукав, - если мы за две-три склянки не изменим курс, то врежемся в морхейра и придётся нам рассказывать этому чудовищу свои сны. Ты спишь хорошо?
  - Не жалуюсь...
  - И я спокойно. Что рассказывать станем?
  - Это всего лишь легенда...
  - Пойдём-ка будить капитана...
  
  - Бум-бум-бум-бах!.. - стукнул полковник в люк капитанского трюма.
  За его спиной стояли Абакум и Иствана. Они крепко держали за локти упирающегося Кащея.
  Поодаль стояли пятеро слуг. Все пятеро, как и Кащей — прижали уши и приобрели серый цвет кожи. Мальчиков никто не удерживал. Они стойчески переносили ужас от возможности появления настоящего некроманта.
  - Бум-бум-бум-бах!.. - вновь ударил растопочной чурочкой Гарант.
  В наступившей тишине над головами что-то разом застучало. Это вдруг захлопали открывающиеся рундуки и затомкали бочата скелетов. Следом заскрипели снасти, загудели канаты в блоках, защёлкали клинья о рангоут, зашелестели опадающие паруса, скрепляемые с реями и пакуемые в мешки. У всех присутствующих глаза полезли из орбит, при исполнении костяками танца складывания парусов. Они впервые демонстрировали пассажирам слаженность и механическую точность своей работы. Прежде Чёрный корабль отправлялся глубокой ночью и никто, включая Кащея, не видел, как в полной темноте скелеты ставили паруса.
  - Как их много!.. - в восхищении протянул Иствана.
  Гарант, отвернулся от люка и заворожено следил за узкими действом скелетов, снимающих оперение корабля. Резкий запах храмовых благовоний ударил в нос. Только очень плотный. Вероятно скелеты, разом выбравшиеся наружу принесли с собой и запах? Но холод, что внезапно пахнул со стороны капитанского люка, заставил Гаранта повернуться.
  Проход оказался открытым. За прямоугольным отверстием в тёмное жерло трюма вёл узкий трап. Внизу плотной паутиной лежал сероватый дым. По краям от люка, слегка клубясь, закручиваясь в ленты, дым тонкими струями растекался за пределы, где его подхватывал ветер и начисто растворял в воздухе.
  Что теперь? Скелеты убирают паруса, значит вопрос исчерпан, но люк открыт, что может трактоваться как приглашение вглубь. Полковник громко кашлянул и произнёс:
  - Господа, по-моему нас приглашают посетить апартаменты капитана...
  
  Кащей, почувствовав замешательство гостей, высвободил руки и вильнув тощим задом навис над правой стороной люка изображая гостеприимного хозяина:
  - Прошу вас, господа, капитан корабля дарит вам великую честь посетить средоточие мудрости, ощутить наслаждение от созерцания прекраснейшей минуты в вашей жизни. Узрите и запомните неповторимое таинство проникновения, соприкосновения сущему, вечному в своём великолепии... Ыхх!..
  Гарант решительно наступил на ногу алию и шагнул внутрь.
  От резкого запаха закружилась голова. Едкий дым мгновенно выдавил слёзы. Дикий холод забрался под одежду и неприятно стянул плечи. Озноб со спины по ногам, рукам и голове разнёс дрожь по всему телу. Упёршись в затылок он вызвал острую боль в родничке. Полковник поднял правую руку и приложил к месту, откуда струилось тепло. Мягкость руки плотно придавила темя и боль так-же внезапно, как пришла, утихла. Осторожно ступая по ступеням, Гарант добрался до дна. Несмотря на свет, что проникал из-за спины, полковник не видел даже собственного носа. Вытянув руки он нащупал стены по сторонам узкого коридора:
  - Господин капитан, я полковник Гарант, разрешите войти?
  Слова глухо потонули в дымном тумане.
  - Шшшу... - зашелестело где-то впереди, в конце коридора немногословное «прошу».
  - Тут ничего не видно, могу ли я рассчитывать на снисхождение тому, что вынужден ощупывать стены?
  - Шшшу... Плишшше... - «прошу ближе».
  Гарант оглянулся назад. Никто более не решился сделать шаг в логово некроманта. Шаг. Второй. Третий... Столб света со стороны трапа остался позади. Рассчитывать на него уже не приходилось. Дым не хуже штор скрыл вид трюма.
  Полковник прикрыл глаза и сконцентрировался. Магическое зрение выручало в полной темноте. Непозволительная роскошь не пользоваться своими способностями!
  Контуры поднесённой к глазам ладони проявились в зеленоватом свете. Но стоило отодвинуть руку подальше, как очертания потерялись в колышащемся мареве. Оказывается дым содержит магию и ровно светится, окутывая трюм и скрывая содержимое от любопытных глаз. Между тем видимость всё-же немного прояснилась, стали видны дощатые стены и пол. Ступая по коридору, Гарант подумал о том, какие вопросы следовало бы задать некроманту в первую очередь? Давно интересовал маршрут плавания. Загадкой выглядел и образ Верховного правителя Пантотермы, загадочного, злобного и беззаконного воителя, поддерживавшего рабство, давно отменённое во всём цивилизованном мире и единственного, известного лидера по ту сторону Южных гор. Скелеты, ещё совсем недавно казавшиеся демоническими созданиями потустороннего мира из легенд о стране Ирие, куда летают перелётные птицы; куда уходят души убитых охотниками животных дабы возродиться; где Смерть испокон веков соблюдает порядок, единый для бедного и богатого, гонимого и беспощадного, больного и лекаря.
  Кости оживших почти тысячелетие назад мертвецов в сознании всякого грамотного человека не в состоянии сами собой собраться в мыслящее существо, питающее планы и осуществляющее задуманное шаг за шагом. Первейшая мысль о скелете — это жуткий монстр из кошмарных сновидений, который жаждет крови невинных младенцев!.. Брр... Но они существовали, а значит имеют свои порядки, историю и какую-то логику бытия. Всё это вызывало нетерпеливые вопросы к таинственному миру.
  Волшебное чувство ожидания прикосновения к тайне смешалось у Гаранта с воспоминаниями о недавних событиях: крепость Прилое; пожар в степи и первая встреча с Огненным Демоном; речная фея, вдохновляющая своей привязанностью; проказы Крысолова; треножники в Саурсе; поминовение павших у Южной башни Трона; поход к Ханкирсу; старик Ототкин и подземелья Маяка; Славный, вытащивший полковника за мгновение до подрыва черепков с горючим у каменных ворот; станция «Няньки-близняшки», куда его вывело подземелие... Говорят, что перед смертью проносятся воспоминания... Это можно считать правдой. Но видения прошлого возникают не только перед смертью. Не смерть их виновник, а чувства. Обострённые чувства взрывают привычное отношение дабы изменить его навсегда.
  Полковник прислушался к биению сердца. Чувство долга перед присягой. Чувство ответственности за доверившихся ему людей. Чувством любопытства искателя, прикасающегося к тайне всей жизни, которая может навсегда изменить историю. Первый Маяк Империи находится в Пантотерме. И пока ещё никто не закрыл его ворот перед треножником, жаждущим зажечь пламя на его вершине!
  Естественный интерес наконец выкристаллизовался из котла чувств и переживаний и тут-же столкнулся с низким, животным страхом потерять всё. Себя, друзей, свою цель, свою жизнь...
  - Если мне страшно, значит я в нужном месте в нужное время... - одними губами ободрил себя полковник.
  Клин клином! Страх, что капитан корабля прочитает его неуверенность кольнула в живот и прокатила вдоль желудка вверх. Кто знает, какими способностями обладает некромант, жонглирующий десятками скелетов, как арфист струнами? Что стоит ожидать от существа, обладающего умом, но лишённого чувств? Естественно, что подобное создание вызывает страх и желание побыстрее избавиться от тет-а-тет с мертвецом. Однако жизнь такая штука, что когда меньше всего хочешь, всё-равно приходится предпринимать какие-то действия, выбирать важное и никто не снимет ответственности за содеянное, не отпустит грехов за бездействие. Ведь это твоя жизнь. Никто другой не проживёт её, никто не поменяет отрезка с нежеланным окружением на бонус в конце. Жизнь не похожа на сон, где точно знаешь, что проснёшься и никто не узнает, что ты там натворил... Стоит жить осознанно и работать над перспективой в пику течению событий, которыми ты в силу страха или других чувств отказываешься управлять. Жизнь одна.
  Полковник глубоко вдохнул резкий, спекающий горло дым и решительнее двинулся вперёд.
  Через несколько шагов стены расступились. Гарант на мгновение замер в проёме, оценивая новый шаг и не решаясь сразу ступать далее. Но, снова натужно втянув морозный воздух в лёгкие, он сделал ещё два шага вперёд. Стены растворились в зеленоватой дымке. Если бы не поперечные доски пола под ногами, можно было запросто потерять чувство пространства и опрокинуться, как это случалось с товарищами от недостатка воздуха на Маяке.
  Почудилась бесконечность. Здравый смысл подсказывал, что за дюжину шагов позади находится люк, и свет, и друзья, и вокруг море и серо-чёрные паруса укладывают скелеты... Скелеты, укладывающие паруса представились совершенно фантастичным зрелищем больного воображения. Это представление намертво убивало дюжину шагов назад и рождало новое чувство, что снова находишься в бесконечном подземелии Ханкирского Маяка. Под ногами разлито ртутное озеро. Стоит лишь протянуть руку — и провалишься в прошлый год... Полковник инстинктивно осмотрелся. Доски под ногами медленно вернули сознание к реальности. К реальности, что казалась наиболее достоверной.
  - Если мне не страшно, значит следует сделать ещё один шаг... - почти не шевеля губами вымолвил Гарант.
  Морозная волна дохнула в лицо, пробежалась по плечу, лопаткам... Обогнув со всех сторон фигуру полковника, вона сменилась ощущением, что кто-то невидимый смотрит из темноты. И, наблюдая беспомощность, пользуется ей, чтобы запугать.
  - Корабль полным ходом шёл на остров. Я был обязан как-то реагировать...
  Громко произнесённые слова снова вызвали ответ откуда-то издалека, как шумят сквозняки в пещерах или высоких галереях Маяка:
  - Шшшо... - «хорошо», - ашшех асшшкхууу...
  Из глубины зеленоватого тумана, медленно вращаясь показался предмет размером с блюдо. Постепенно приближаясь, он приобрёл контуры маски. Прозрачная, вероятно хрустальная, без прорезей для глаз, ушей или рта, она изображала безликое, насекомоподобное существо с едва намеченными чертами лица, разными слева и справа. Одну сторону волнами рассекали морщины, вторая выглядела решительнее и моложе. Над лицом маски возвышалась остроугольная корона, более похожая на огненный шлейф факела над украшенным кристаллами ободом. Магический предмет одевался на голову подобно рыцарскому шлему облегая затылок рельефной полусферой с вырезом на макушке. Маска соединялась со сферой поворотными зацепами, скрепляющими две части в единое целое.
  - Ашшех асшшкхууу... - «Одень маску», понял полковник и, протянув руки, принял артефакт.
  Маска легко, словно ничего не весила, легла в руки. Ровный, зеленоватый магический свет не предвещал угрозы, однако же и не радовал. Маска полностью укрывала голову и в то же время целиком овладевала головой.
  - Для чего нужно одевать маску?
  - Иишь ехя... - «увидишь меня».
  Гарант заколебался:
  - Я надеюсь на твою добрую волю. Ты не хочешь причинить мне вреда?
  - еее... - последовал шелестящий ответ.
  После диалога пришлось сглотнуть, иначе горло не принимало очередную порцию едкого дыма. Протолкнув его в лёгкие, следом, словно закрывая бутыль с шипучим вином, Гарант водрузил маску на голову, застегнул ниже ушей, открыл глаза и выдохнул.
  
  Он находился в просторном зале с низким потолком и частыми опорами шпангоутов вдоль стен. Между рёбрами стояли полки с прозрачными сундучками разноцветных камней, различных по форме, структуре и крупности вплоть до измельчённых в песок. Сосуды с жидкостями, укупоренные пробками и замазанные сверху сургучём покоились между круглыми вырезами в досточках и тонкими, витыми из лозы держачками. Полки чередовались со странными оптическими приборами из стекла и металла, весами, горелками, наборами инструментов, металлическими книгами тонкой работы и занавесями, скрывавшими неизвестно ещё что.
  Под потолком виднелось рулевое плечо, скреплённое со штурвалным механизмом тросами и блоками. Руль стоял в центральном положении, чуть не упираясь в шикарную сплющенную полусферу, похожую на астролябию с кольцами и линейками. Внутри полусферы на чёрном яркими точками горели звёзды созвездий и отдельно светился диск восходящего солнца. Если бы не солнечная приглушённость — полное ощущение отверстия в потолке!
  Однако стены и потолок лишь создавали фон для главного. Посреди зала, совмещавшего в себе лабораторию и капитанский мостик, стояло кресло, трон. Откинувшись на спинку на нём восседал среднего роста, лысый зеленоглазый мужчина без одежды. Словно застывший маятник он расслабленно опёрся бледной, безбровой головой на правую руку и, закинув правую ногу на левую, отклонился от вертикали в сторону.
  От неожиданного движения и чистого, тёплого воздуха в голове полковника всё поплыло...
  - Господин полковник, я капитан Чечет, командир судна, - представился мужчина.
  Громкий горловой голос выдал в нём командира, начинавшего командовать с низов.
  Грант остолбенел. Он ожидал увидеть скелета: желтоватые кости, оголённые зубы, сморщенные суставы, пустотелый каркас человеческой плоти — но не бледного человека...
  - Господин полковник, почему вы один? Где господин Ганилан, начальник делегации?
  Резонный вопрос застал Гаранта врасплох. Некроманту были известны не только имена, но и ранг каждого.
  - Господин Ганилан получил травму и не в состоянии самостоятельно, без чьей-либо помощи передвигаться.
  - Досадно, - выдохнул капитан, - у меня только одна маска. Я предлагаю Вам, господин полковник, помочь господину Ганилану попасть ко мне.
  - Но он болен.
  - Какого рода травма?
  - Вероятно, он сломал ногу.
  - Кость?
  - С уверенностью — бедро.
  - Господин полковник, помогите господину Ганилану спуститься ко мне. Я исправлю несчастье. Для этого поместите больного на носилки и поставьте на пол коридора. Проследите, чтобы глава одел маску, а сами покиньте трюм.
  - Но...
  Некромант смежил лоб. Выше безбровых глаз появилась зарубка, а по бледному лицу явственно пронеслась тёмная волна.
  - Не стоит испытывать моё терпение.
  - Разрешите...
  - Исполняйте!
  
  Полковник развернулся и недовольно затопал по коридору к выходу. Сквозь маску граница между проходом и люком выглядела, словно из-под воды, покрытой мелкой пеной, вынырнув из которой он чуть-чуть лоб-в-лоб не столкнулся с Абакумом:
  - Дык... Капитан, приготовить начальника делегации, господина Ганилана, к визиту к капитану! Где носилки? Чего ждём?
  Отступивший назад Абакум, Иствана и даже нависший на одной ноге над люком Кащей, трущий отдавленную ступню, удивлённо вытаращились на полковника.
  - Что не ясно?
  - Исполняю, - нашёлся Абакум и, ухватив за рукав Иствану, потянул того к гостевому трюму.
  - Это как зеркало... - Протянул Кащей, - Господин полковник. Не успела ваша нога ещё окунуться туда, - алий указал на границу облака, - как ваша голова в ободе уже вынырнула наружу и принялась командовать...
  Гарант недовольно взглянул на Кащея и погрозил ему:
  - Гляди у меня!
  Тут полковник вспомним про маску. Ощупал лицо — маски, как не бывало. Только ободок на обросшей за время плавания голове. Гарант снял обод — обычный деревянный, аккуратно склеенный по длинному срезу и покрытый тёмным лаком.
  - Что это? - поинтересовался Гарант.
  - Не знаю...
  - Ладно, где носилки?
  - Так... Из кровати сделать можно, там настил подымается.
  - Чего стоим? Отправляй своих молодцев. Капитан приказал.
  - А точно?..
  - Сходи вниз, переспроси. Ох и злой он там! Сказал, увижу Кащея, что господину Ганилану травму учинил, выброшу за борт! Так что сходи, сходи. Поинтересуйся... Марш исполнять! - прикрикнул Гарант на согнувшегося от страха алия.
  
  Ганилан мирно посапывал на носилках. Все попытки разбудить натыкались на пару гневных восклицаний и стон от боли стиснутой досками ноги.
  - Что ты ему вчера подсунул? - вопрос Абакума не застал Кащея в расплох.
  - Настой цветов кавы на сливовом перегоне. Ложка на ночь. Кто ж знал, что он всю бутыль выдует?..
  Больного аккуратно вытащили из кровати вместе с бельём, подушкой и матрасом и перенесли на корму. Полковник ухватил углы импровизированных носилок у изголовья, вдохнул поглубже и спиной спустился в трюм. Миновав границу дыма он ясно заметил как исказилось выражение лица Ганилана. Маска снова появилась на полковнике, будто не пропадала вовсе. Ступавший вслед Абакум выпучил глаза, задержал дыхание и невидяще таращился по сторонам нащупывая каждую ступеньку лестницы трапа.
  Добравшись до пола, полковник ткнулся позади себя в Чечета, накинувшего белый плащ. Капитан голыми руками легко ухватил за край носилок и кивнул Гаранту на Абакума.
  Полковник протиснулся вдоль узкого коридора к другу и, взявшись за носилки, скомандовал:
  - Абакум, подымайся наверх!
  Капитан крепости ослабил хватку. Удостоверившись, что груз не падает, побежал наружу. Гарант, спустил носилки на пол и снял маску.
  Тут-же молочное марево окутало всё вокруг и, только памятуя о расположении, полковник приложил обод на голову Ганилана. Вздох снова ожёг холодом и резким запахом горло. На глазах выступили слёзы. Гарант зажмурился и тронул магическое зрение. Маска на Ганилане вовсе не выглядела насекомоподобным искажённым монстром. Она плавно огибала лицо, покрывала волосы и уши прозрачным хрусталём и без вырезов и зацепов соединялась где-то на затылке. Некроманта нигде не было видно.
  - Наа ушшу ашш, - зашелестело далёкое эхо «наружу марш».
  Полковник повернулся и, опираясь на стену трапа, поторопился подняться из трюма.
  
  
  2.7.3 Планы.
  
  В тот момент, когда каблук полковника, сопровождаемый вытекающим из голенища ледяным дымом, покинул кормовой трюм, справа и слева выдвинулись две гладких доски с укреплёнными на них створками, похожими на ставни. Створки последовательно, сверху вниз, почти бесшумно закрыли проём люка. В стыках плотно подогнанных чёрных досок проявились белые ледяные кристаллы, намертво запечатывая капитанский мостик.
  Когда Гарант, заинтересовавшись округлившимися глазами остальных оглянулся, всё уже было кончено. Осталось лишь прикрыть люк наружной восьмиугольной крышкой, со скошенным внутрь клином торцом.
  Кащей пришёл в себя первым и пинками погнал слуг закрывать проём, зловеще клацая что-то по алийски.
  Люди молча перешли на помост южного крыла и, нырнув под тюки сложенных парусов, не сговариваясь, рядком выбрались на поплавок.
  Иставна, ступавший первым, зацепился за канат, влез на небольшой ящик и, повернувшись к остальным, заговорщицки произнёс:
  - Капитан спустил паруса и пригласил господина Ганилана не зря, что-то должно произойти.
  Подобную фразу мог произнести любой из присутствовавших. К тому-же видеть немногословного, увлечённого до самозабвения собственной женой купца в роли зачинателя совещания виделось в новинку. Однако ожидаемое появление персоны загадочного капитана в купе с остановкой судна у островов посреди океана вызвало общую озабоченность. Абакум, шедший после Анжаютты напряжённо сморщил лоб, будто складывая в уме большие цифры:
  - Часто в море паруса спускали при тебе? - обратился он к Истване.
  - Меня везли в трюме в виду берега. Стояли часто.
  - Кащей про геотранхейеров рассказывал. Сказал, что вон те острова — они и есть, - Гарант указал на ближайшую гору.
  - Думаю, врёт, - решительно выдохнул Иствана и указал чуть в сторону от горы, - пока мы господина Ганилана к капитана волокли, скелеты две лодки спустили и на остров отчалили. Если острова, это морские чудовища, то зачем скелетам туда плыть? В округе до самого горизонта никаких чудовищ. Можно было и этих обогнуть стороной...
  - Жертва, - произнесла помалкивавшая доселе Анжаютта, - они собираются принести чудовищам жертву... Проклятые язычники!.. Что ещё может быть на уме у капитана?..
  От слов жены, отрицающих его собственную мысль, Иствана чуть отклонился назад, как от дуновения ветра.
  - На уме у капитана поговорить с Ганиланом, - все посмотрели на произнёсшего эти слова полковника Гаранта.
  К нему, в свою очередь, так-же нашлись общие вопросы:
  - Господин полковник. Вы видели некроманта?
  - Да, я видел капитана. Назвался Чечет. Среднего роста, выглядит как вы и я, только гладко выбрит. Он не выглядит страшным и уж тем более костлявым мертвецом...
  - Он не горын? - Удивилась Анжаютта.
  - Обладает признаком породы — зеленоглазый, но ростом с обычного человека.
  - Почему же он до сих пор скрывается от нашего общества? Столько времени высидеть в трюме? Чем он там занимается? - продолжала Анжаютта.
  - Рубка похожа на лабораторию. Много разных приборов и механизмов, предназначение которых мне не известно. Но есть и знакомые, предназначенные для определения направления и местоположения по звёздам...
  - Точно, что-то ему от них нужно... Геортанхейеров два. Значит понадобятся две жертвы... После этого чудовища пропустят нас или дадут капитану нечто ценное... - Зловеще продолжила женщина. - Капитан вызвал Ганилана, чтобы принять решение, кого из нас отправить на съедение. А скелеты подготовят место для ритуала.
  - Анжа, не нагоняй страха, - одёрнул жену Иствана. Но та, как одержимая, сузила глаза и обращаясь сразу ко всем прошипела:
  - Мы можем захватить корабль если поторопимся! В каждой из бочек на мачтах, в каждом из сундуков на поплавках или палубе сидит скелет. По отдельности они беспомощны, не грознее улитки. Мы вытряхнем бочки в море. Скелеты тут-же потонут! Если поторопиться, то через час останутся только те, что отправились готовить ритуал. Полковник, берите командование на себя! Разве вы не приносили клятвы бороться с врагами Империи? Разве Император заключил мир с нежитью?..
  - Но некромант?.. - Переспросил увлёкшийся речью Анжаютты Абакум. Действительно, в своём плане вязальщица совершенно позабыла о капитане.
  - Лишившись скелетов некромант окажется бессилен. Он управляет мёртвыми, а если некем управлять, то...
  - Анжа, прекрати, мы не умеем управлять кораблём. Он слишком сложен...
  - Полковник умеет читать карты и знаком с морскими приборами, Абакум служил на флоте...
  - При порте... - поправил одноглазый капитан крепости.
  - Ты умеешь править шхуной, - ткнула пальцем Анжаютта в мужа, - а я справлюсь с канатами. Пока вы, мужчины, наслаждались плаванием, я подробно изучила как всё это работает. Нет ничего сложного в том, чтобы держать этот корабль по ветру. Мы дождёмся нужного ветра и фьють!.. Сможем вернуться назад!
  - Анжа, никто никого не собирается приносить в жертву. Давай дождёмся Ганилана!.. - продолжил уговаривать жену Иствана.
  - В её словах немало рационального, - задумчиво протянул Гарант, потирая подбородок, - мы действительно можем захватить этот корабль и у нас ещё есть шанс вернуться....
  Анжаютта, получив весомого союзника, просияла. Между тем Гарант продолжил:
  - ...Но... Есть ли аргументы против предположения о том, что двоих из нас принесут в жертву морхейерам?
  - Я точно знаю, что жертву мы могли бы купить на ближайшем невольничьем рынке на юге. Для этого совершенно не обязательно резать делегацию. И я ни разу не слыхал, чтобы скелеты приносили человеческие жертвы...
  - Когда узнаешь, будет уже поздно... - впилась глазами в мужа Анжаютта.
  - Думаю, что первая кандидатура на жертвенный стол — это Кащй, - глядя прямо в глаза жене ровно произнёс Иствана, - он провалил Посольство. Его арестовали и он выдал охранке всё, что знает о некромантах. А знает он поболе моего... Вторая жертва будет из слуг. Нет надобности резать делегацию...
  Глаза жены забегали, не находя весомых аргументов против. Анжаютта поджала губы, сделала шаг назад и опустив глаза тихо произнесла:
  - Всё равно. Попомните моё слово. Если мы не используем этот шанс сейчас, завтра же кто-то из нас будет принесён в жертву и мы ничего не сможем с этим поделать!
  - Госпожа Анжаютта, - произнёс полковник с видом мыслителя, - вы подали замечательную идею, с помощью которой мы можем в любую минуту повернуть ситуацию в свою пользу, овладев кораблём. Для этого я предлагаю не раздумывая отметить расположение орудий, которые понадобятся нам для этого: ножи и топоры. Сейчас у нас имеется только один меч господина Абакума в каюте и шесть разделочных ножей на камбузе. Только два из них предназначены для рубки мяса, а значит быстро справятся и с верёвками, крепления сундуков на палубе и бочек на мачтах. Если мы отделим ящики от корабля, нет надобности вскрывать их. Просто выбросим за борт.
  Анжаютта, будто обретя второе дыхание, вновь победно взглянула на мужа.
  - Но, мы не станем делать этого сейчас. Господин Ганилан находится у некроманта. Чечет убьёт его, едва узнает о мятеже.
  - Невелика потеря... - процедила Анжаютта.
  - Ты не права, он хороший парень, - поддержал друга Абакум, - запил немного... Так моряки, вернувшись из дальнего похода, и не такие фортеля выбрасывают!
  - Никто не умрёт, - продолжил Гарант, - когда мы решим, что угроза Истване велика, ведь ты вторая жертва, не правда ли?
  Полковник остановил взгляд на немигающем лице купца. Выражение лица Анжаютты поменялось. Она побледнела и слегка осунулась, осознав, что муж в большей опасности, чем остальные.
  - Следует дождаться, когда Кащей со слугами окажутся в трюме, чтобы запереть их. Неизвестно, как он поведёт себя. Прыткий больно...
  - Точно... Кащей — мутный, - поддакнул Абакум.
  - С ним можно договориться.
  Иствана уже совсем отошёл от стычки с женой и, пробравшись к ней попытался обнять.
  - Как ты с ним договоришься, у него семья в залоге?
  Вопрос Абакума не поставил купца в тупик:
  - Нет у него семьи. Cемейные алии виски перестают стричь. А Кащей стрижёт. И кольца в уши не продел, значит детей нет.
  - От те раз... Он когда-нибудь правду-то говорит? - возмущению Абакума не было предела.
  - Коли начал, продолжай. Ещё что-нибудь скажешь о Кащее? - Перебил полковник.
  - Он хочет стать некромантом, но равно боится, что его обманут. Мы не видели ни одного некроманта, переделанного из живых.
  - А Чечет?
  - Капитан по рангу, чистый некромант, обладающий собственной волей. Круче только некромантский Император.
  - Император?
  - Да. Они так его называют.
  - Так ты вправду понимаешь как костяки говорят?
  - На корабле меня содержали с двумя тёмными и одним человеком, что понимают язык скелетов. Человек переводил переговоры некромантов с делегацией верховных Совета Алийского Союза. Светлые алии презирают тёмных больше рыкарей и никогда бы не согласились с присутствием нелесного. Человек не из рабов. Он учил меня. Его имя Ном.
  - Ном? - Гарант припомнил, что Славный назвал себя Номом, когда заключал сделку.
  - Да, Ном. Он учил меня понимать скелетов. Он был настойчив и сказал, что мне это знание обязательно пригодится.
  - А Кащей понимает язык скелетов?
  - Не очень.
  - И как договориться с Кащеем?
  - Можно предложить ему трактаты некромантов, что хранятся у капитана. Они написаны на языке людей. Я видел книги в одном из ящиков при погрузке и слышал, как некроманты-капитаны переговаривались между собой. Кащей не глуп. Ему с одной стороны вечно служить у костяков, питать надежды, что могут оказаться пустышкой; и в конце концов оказаться обычным скелетом и затягивать канаты на корабле. С другой — свобода и целый сундук драгоценных знаний!
  - У капитана действительно целый сундук некромантских книг? - Наконец заинтересовалась словами и жестами мужа Анжаютта.
  - Я сам видел.
  - Почему ты никогда не говорил мне об этом?
  - Ты не спрашивала...
  - Если мы получим от Кащея хотя бы нейтралитет, то дело может удаться, - заключил полковник.
  
  Когда трое мужчин и одна женщина перебрались по тюкам парусов к корпусу тримарана, на правом поплавке тихо скрипнул ящик, на котором вначале стоял Иствана. Двое костяков выбрались из открывшейся ёмкости, поделенной надвое перегородкой. Один из них придавил клином ослабленный канат, второй, накинув узел, затянул провисшую верёвку. Покончив в рутиной, оба влезли в схрон и затаились.
  
  
  2.7.4 «Северное» сияние.
  
  После неприлично бедного обеда из каши с ягодами все разбрелись по каютам на полуденный сон. С неба пекло солнце, море выглядело спокойным и лёгкими волнами, размеренно и успокаивающе хлюпало о борта.
  Неторопливая, однообразная жизнь на судне расслабила беглецов. И даже явление капитана Чечета в итоге не поколебало размеренность существования.
  Полковник, прикрывшись импровизированным шатром, вытянулся вдоль тюка у основания пары гротмачт и прикрыл глаза. Лёгкий ветерок трепал одежду и навевал успокоение.
  
  Загадка за загадкой. Утром остановились возле плавающих живых островов морхейров. По легендам они поедают свои жертвы и не стоит к ним приближаться... Потом некромант отворил проход к себе на мостик. Скорее всего то, что опустили паруса и то, что Чечет открыл люк — события одного ряда. Достигли некой точки, где некромант готов обсудить с начальником делегации детали. Капитан не стал разговаривать с Гарантом, ему понадобился именно Ганилан, человек обличённый властью, имеющий некое право решать... В последнее время, оставаясь формальным лидером беглецов, которому безропотно подчинялся Абакум, а вслед за ним Анжаютта с Истваной и Ганилан, полковник впервые за последние годы оказался в роли того, чьё мнение не является первым. Чувство обычности неприятно. Будто бы чего-то не хватает: руки, ноги или глаза...
  Несколько лет верховенства в отдалённой пограничной крепости отучили Гаранта от мысли, что поставленное над ним начальство способно отдавать приказы непосредственно перед строем. А исполнять приказы его долг. Теперь порядок изменился.
  В сущности побег из Чёрной башни, нарушение закона и порядка ведения следствия, были трагическим стечением обстоятельств. Отъезжая из крепости на левом берегу Лое в сторону столицы он опасался, что придётся отвечать за самовольную атаку кочевников. Устав предписывал не пересекать границу. Но проявить слабость и не наказать коварных габаран атаковавших соседнюю крепость Прилое — непозволительное приглашение к беззаконию и слому устоявшегося порядка. Степные племена перестанут уважать полковников и платить путевые за торговлю и воду. А на что тогда содержать войско? Ожидаемая месть габаранам по ту сторону границы удовлетворила аалы. Закон степи и авторитет Империи в их глазах сохранены. Но в столице без сомнения пришлось бы доказывать правоту двум десяткам штабных крыс в званиях генералов. И, в зависимости от дуновения политического ветра, Гаранта могли либо наградить, либо дать по шапке... Но не казнить же по обвинению в государственной измене и покушении на Императора?!. Да ещё так паскудно, без суда.
  Перед полузакрытыми глазами побежали воспоминания о последних минутах в Чёрной Башне. Четыре здоровяка с закрытыми рогожкой лицами тащат его по сырому полу, то и дело роняя его на порожки лестниц. Предварительно эти четверо почти всего обвязали его мокрой верёвкой, ткнули в рот деревянную пробку с завязками на затылке и довершили дело наброшенным на голову мешком.
  Верёвки давят. Из-за кляпа тяжело дышать. Один из стражников, старший, грязно ругается, подгоняя остальных. Те молчат и волокут полуголого полковника, хотя Гарант и сам бы пошёл. Но им приказали. Им не нравится. Они злятся. Но исполняют.
  Вероятно Миновав последний коридор, старший приказал опустить полковника на пол. Затем присел на колени у самой головы и, придерживая за лоб, чтобы не получить в ответ удар в нос, склонился над самым лицом.
  - Господин полковник. Мы исполняем приказ. Мы знаем кто вы и просим вашей милости. Простите нас. Мы считаем вас героем, но никто не в силах ослушаться приказа...
  Остальные, хрустя песком опускаются рядом с ним. Слышится неразборчивый шёпот старшего. Он читает молитву «Проводы грешника». Прерывая последнюю строку с другой стороны слышится торопливый шёпот, принадлежащий кому-то из охраны:
  - Пламя вечное, да будет светить ищущим во тьме, страждущим укажет путь и верное направление плутающим. Един бессмертный Орден сохранит образы святые Маяков, Сальбиноса и Солгурова дела, свидетельство чуда Божественного пришествия и наполнения силой сущего мироздания вселенной... Прими слугу твоего, полковника Гаранта, Треноги Опоры веры авву положившего жизнь свою тебе во славу...
  Слышится удар и второй шёпот стихает.
  - Прощения просим, - говорит старший, - прощения просим, - повторяют за ним остальные.
  Палаческий ритуал соблюдён не полностью - Гаранту не дали вымолвить ни слова, но его снова тащат дальше.
  Через мешок виден свет. Помещение освещено лампами. Его чуть приподымают и, качнув, опускают на грубый деревянный помост или стол. Слышится хруст — некто подходит к нему ближе. Старший охранник стягивает с головы полковника мешок. Вокруг яркие лампы. Они режут глаза. Невыносимо после кромешной темени подвала. Гарант щурится, пытаясь разглядеть того, кто подошёл к нему.
  Это горын. Это капитан-секретарь Статс. Он представился Гаранту на первом же допросе, услужливо предложив медный поднос с ужином.
  - Вас обвиняют убийстве Императора, сегодня мы поговорим о том, что вы знаете об этом...
  Полковника только что вынули из бочки с водой. С него течёт. Тело покрылось пупырками, а подсыхающие запястья и локти саднят от стёсанных верёвками
  Полузадушенного грязными верёвками, ничего не понимающего, его привезли со станции «Няньки Близняшки».
  Давно подобного с ним не приключалось. Даже, подобного — никогда. Запрещали Орден Треноги, так и то: почтительно зачитали указ, арестовали, попросили войти в клетку и везли с товарищами до крепости. А тут...
  Марта в последний момент перед тем, как на него набросились стражники, попросила прощения:
  - Ты единственный, кто понимал меня... Я не могу поступить иначе... Всё против тебя... Прости...
  Как можно объяснить то, что от полковника разило кислой сажей? И то, как он появился на запертом дворе почтовой станции на двух взмыленных лошадях в опаленной одежде, ворвавшись ночью из едва прикрытого сенного сарая? А каково предназначение длинного меча-пилы в виде пламени, предназначенный для вскрытия тяжёлых доспехов, в которые рядилась горынская кавалерия? А клеймо Саурса?.. Просто голова кругом.
  - Мы не располагаем сведениями с почтовых станций о вашем движении по маршруту, начиная с Белгорода. Мы ищем подтверждение вашей невиновности, помогите нам... - воркует Статс по ту сторону потрескивающей искрами слепящей лампы. - Вы упоминали Крысолова, это колдун? Мы получили ответ на запрос в кавиторию, там не числится человек управляющий крысами. Храмовники утверждают, что руководство подземным миром, куда относятся грызуны, не входит в традиционные практики, а массовый эффект не может быть достигнут дилетантом. Когда вы познакомились с Крысоловом? Он приходил к вам в крепость? Это его вы держали в яме? Отвечайте?..
  Усилием воли полковник старается забыть об обещании, оставленном в заклад колдуну. Он поклялся вернуться, если Крысолов отдаст детей. И Крысолов отдал детей. И Гарант вернулся к Крысолову, чтобы выполнить свою часть договора — участвовать в походе на Ханкирс, высокогорный город-крепость, неприступную твердыню, бывшую некогда грозой алиев и воротами в богатую землями провинцию Саурс...
  - Ханкирс атакован? Кто ведёт войско Саурса? Какая роль отведена Крысолову? Вы можете послать ему весть?
  Откуда Статс уже узнал про Ханкирс и Крысолова? Пребывание в Чёрной башне слилось в один продолжительный допрос без времени и пространства. Клетка в подвале без окон, висящая на подвесе, звук капель воды, вечная сырость... Статс только ухмыляется на вопрос об улучшении содержания:
  - Помогите мне, я ищу доказательство вашей невиновности... - и снова в клетку во мраке... Время перестаёт играть какую-то роль вообще, когда пускают воду и считать капли уже невозможно. Она просто шумит и уходит куда-то вниз.
  Впервые оставшись наедине с собой в темнице, полковник вызвал магическое зрение и попробовал осветить окружающее пространство. Но увидел лишь толстые канаты сети, что опутывали деревянные прямоугольники — рамку сверху и помост снизу. И ничего более. Даже трубы из которой на сеть лилась вода.
  Статс опытный маг. Текущую воду, постоянно меняющую форму и содержание очень тяжело заколдовать. Если бы вода не лилась, а стояла, лишить текучести было бы просто. Выморозить в снег и высушить. Но чтобы одолеть бегущую мало умения. Нужна ещё сила. Мощь великих магов, которой Гарант не обладал. Да и что далее? Дерево, плетёные канаты... То и другое состоит из тысяч волокон. Чтобы поднять плиту, закрывающую жар-колодец он подчинил себе камень. Каждое волокно сети требовалось подчинить так-же... А Статс ухмылялся и просил всё новые и новые доказательства. Он снова просил рассказывать об одних и те-же событиях. И всё тщательно записывал шурша грифелем по желтоватой бумаге. Каждый раз у него был новый, хорошо отточенный, грифель. И Статс не менялся. Он совершенно одинаково входил и садился за стол, предлагал ужин... День за днём полковник считал ужины, но как-то сделал вывод, что его водят за нос. Иногда ужин невозможно было проглотить, потому что безмерная сытость распирала... Наверно Статс кормил ужином по нескольку раз за день, а потому казалось, что минула неделя.
  - Почему Крысолов вытащил вас из взрыва? Ведь это Крысолов спас вас, когда разбились сифоны?
  Что произошло в тот момент полковник не ведал. Он очнулся в пещере. У входа сидел Славный и на небольшом костерке между камнями варил в котелке кашу. Яркое солнце заливало светом камни пространство за ним.
  Крысолов-Славный, повернулся к Гаранту и с озабоченным видом произнёс:
  - Я выполняю свою часть договора. Проведу тебя в место недалеко от столицы. Там ты сможешь отдохнуть, перед столицей. У тебя будет неделя-другая развлечься...
  - Я смутно помню... мы взяли Ханкирс?
  - Взяли. Ты поджарился на Маяке... Ничего страшного... Покушаем кашицы и последний переход. Тебе понравится, куда я тебя выведу...
  - Куда?
  - Это сюрприз...
  - Я не помню как мы тут оказались.
  - Господин полковник, я обещал одному... - Славный запнулся, - важной персоне, что не раскрою последних событий, пока память не вернётся к вам...
  
  Гарант глубоко вздохнул и видения прошлого отхлынули. В голове сладко опустело.
  - Я подумаю об этом позже... - решил полковник за мгновение до того, как нега окончательно овладела им.
  
  Подле навеса послышалось намеренное шуршание и даже скрип чьих-то ремней. Гарант приоткрыл глаза: напротив него стоял Кащей. Он нервно озирался, переминался с ноги на ногу, расправлял одежду под кожаным ремнём. Он царапал ногтями дубоватую, плохой выделки кожу и нервно вертел головой. Убедившись, что полковник заметил его, алий бесцеремонно присел на корточки и, просунув голову под навес, зашипел чуть не в ухо:
  - Господин полковник, беда!.. Беда, подымайтесь! Вы должны это увидеть!.. Господин полковник...
  Гарант вскочил на ноги, чуть не боднув отскочившего от неожиданности Кащея.
  - Что случилось?
  - Зарево... На севере красное сияние... Беда!.. Беда...
  - Что ты плетёшь? - Полковник повертел головой и увидел то, о чём говорил алий. Часть горизонта, не смотря на яркую, солнечную погоду, окрасилось в розовое. - Это север?
  - Точно... Так точно господин полковник, я такое сияние несколько раз в жизни видел... Не спутаю. Волна-убийца! Оттуда придёт волна-убийца. Проснулся геотранхейр... Беда-беда не приходит одна...
  - Ты же говорил, что луна и солнце сходятся, а луна-то не взошла ещё?..
  - Значит соврал я по незнанию... Беда-беда... Коли такое зарево — так к вечеру жди волну огромную, как гора. Смоет всё. Как не было... Мы подальше от земель тёмных алиев, может ночь переживём, а утром...
  - Как поступают моряки?
  - Не знаю... Я ни разу не встречал волну-убийцу на корабле... А на берегу надо прятаться на самых высоких холмах со спины к морю... Мы умрём?.. - последние слова Кащей как-то по детски всхлипнул...
  - Думаю, нужно обратиться к капитану за разъяснением. Отправляйся не доклад!
  - Меня не вызывали... Я не знаю как обращаться... Он всегда вызывал меня сам... И... И пишет на бумаге...
  - Вот. Направляйся к люку на мостик, постучись и дожидайся вызова... А я подыму остальных. Кстати, шлюпки с острова не вернулись ещё?
  - Нет... Мне идти, - алий скосил глазами на корму.
  - Не медли.
  Кащей, едва не зацепившись за узел навеса, сорвался с места и поскакал в сторону мостика.
  
  
  2.7.5 Легенда об Огненных Демонах.
  
  Зарево на севере то разгоралось, то угасало, исчезая за горизонтом. Гарант и Абакум влезли на полку марса на гроте и наблюдали оттуда за происходящим. На марс фока взгромоздились Иствана с Анжаюттой. Нос тримарана стоял к северу и фигуры супругов оказались на одной линии с заревом. Давешний конфликт между мужем и женой уладился - они стояли обнявшись и любовались необычным явлением.
  При очередном всполохе Абакум произнёс:
  - Что-то не верится мне, что морхейры способны так светить горизонт...
  Вершины ближнего острова располагались по левому борту, закрывая запад. Гарант повернулся к нему и, всматриваясь в заросшую лесом гору ответил:
  - Не верится и мне. Острова как острова... Птиц только не видно... Но что бы они так полыхали... Есть древняя легенда об Огненных Демонах, рождённых Творцом ещё до создания нашего мира. По ней споры ведутся, потому что нет надёжных доказательств:
  
  Создатель Света землю сотворил.
  Разбил там Сад и заселил зверями.
  Потом задумался, что дальше? И забыл
  Как беззащитен берег, размываемый волнами.
  
  Меж тем, из Космоса глубин
  Неслись к земле каменья и кометы.
  Их Хаос разрушительный родил
  Спалить сады, разделаться со Светом.
  
  Не смог Творец сады оборонить,
  Разрушил Хаос на земле порядок.
  Но Свет остался. Свет не погубить!
  Из праха потянулись ветви Сада!
  
  Связал Создатель мрак и пламя силы.
  На отрицании сложились существа
  Свирепые, без жалости и страха псы стихии.
  Охранники земные, Демоны Огня.
  
  Творец их поселил в земные недра,
  Дал им бессмертие, пока сияет Свет,
  В сон обратил, хранителей заветных,
  Укоротил их ярь до времени. Но гнёт
  
  Спадёт, рассеется в туман, едва комета
  Приблизится. И стражи тут-как-тут!
  Встречают, разрывают жутким светом
  Посланцев Хаоса, сжигают, в пыль толкут.
  
  Но стоит им очнуться по пустому
  И не найти достойного врага —
  Не остудить пыл одной жертвы стоном
  Разбуженной охраны кара тяжела.
  
  В душе темно, но соткан Демон светом,
  Наполнен пламенем, горячностью, игрой.
  Прекрасен сон младенца! А поэтому
  Неприкасаем и священен их покой.
  
  Гарант выразительно посмотрел на восторженного Абакума. Тот обожал стихи и песни. Особенно в исполнении своего полковника.
  - Мне рассказывали, - продолжил Гарант, всматриваясь в пылающий горизонт, - что зарево вулкана, взорвавшегося в Северных горах лет сто назад видели даже на южном побережье. Ночью линия горизонта окрашивалась в кровавые цвета. Все связывали напасть с пробуждением Огненного Демона и молились о милости Творца. Сальбинос, Солгур и Тёмная Хальмира отвели напасть от людей и крахатунов. Уцелел даже Алийский лес, хотя пылало рядом. Ещё в древних хрониках упоминался отец всех вулканов Геклад. Он находится на севере Южных гор, на берегу океана, в некроманской части континента. В книге о истории Империи до Исхода на новые земли говорится, что на месте Геклада возвышалась огромная гора. Её вершина терялась в облаках, а со склонов спускались ледники. Время от времени из дальней стороны горы шёл дым и извергался огонь. Но как-то гора не выдержала и раскололась. Из глубин вырвался пепел и горючие камни, земля затряслась. Во всём обитаемом мире ощутили, что произошло неладное. От страшного сотрясения гора рухнула и огненное пекло поглотило её. Несколько месяцев везде вместо дождя с неба сыпал пепел, а чёрные и коричневые тучи закрыли горизонт. На полях крестьяне потеряли урожай. Рыба в водоёмах и звери в лесах погибли. Птицы замертво упали с небес. Море превратилось в грязное болото. Многие города и селения вымерли от голода. Южный берег несколько сот лет после извержения сковывал сплошной лёд.
  Алии посчитали это местью Хальмиры. Их лес очень пострадал в те времена. С тех пор Геклад считают входом в подземелье, где спят Демоны. Боюсь зарево на горизонте — устроили не морхейры, а существа более древние и злобные. Они старше Богов и всего известного нам мира.
  - Я читал об Огненных Демонах, - отозвался Абакум, - в книге про Заступника Свовяна рассказывалось о правителе, который воевал с Огненным Демоном и выиграл. Не такие они и грозные... Но там писали, что Демоны — создания Хаоса и служат Хальмире и Реоксу, потому что Хальмира — Тёмная.
  - История про Затупника Свовяна, говоришь?
  - Да. Я в храмовой книжне прочёл. Повелитель Дождей справился с Огненным Демоном, - при этих словах Абакум прикрыл отсутствующий глаз рукой и весь внутренне напрягся.
  Гарант не заметил этого и усмехнувшись продолжил:
  - Свовян был мудрым правителем. Поселение своих людей на алийских землях, вызвало нужду жить по алийским законам и платить дань. Так не могло продолжаться долго. Как-то люди нарушили закон и сожгли часть леса, чтобы расширить пашню. Война возобновилась.
  Тогда Свовян попросил авву Ордена Треножников, Почтенного Виграна помочь в установлении мира. Авва Вигран обладал большим весом, как среди людей, так и среди алиев. Ведь среди членов Ордена алии составляли немалое число. До сих пор на их землях есть Маяки. Так вот авва призвал треножников-алиев на помощь и те добились некоторых послаблений для переселенцев. На несколько лет установился прочный мир. Затем Лесной Совет решил избавиться от треножников, потому что братья последними из лесных алиев славили Хальмиру. И в один год треножников-алийцев не стало. Разрушили монастыри, осквернили священные иконы, сожгли древние книги. Авва Вигран, сам бывший по крови алием, исчез без вести.
  - Главой треножников был алий?
  - Да. И не раз... Всю предыдущую историю главами треножников становились то люди, то алии, даже крахатуны. Орден Треноги был велик!.. - Гарант для верности поднял руку и потряс ею, подтверждая свои слова. - После Виграна аввой избрали почтенного Огнидара. При нём Орден принял участие в первой войне против Лесного Оплота. С помощью метательных устройств братья Ордена обстреливали берега алийских рек сифонами с самовозгорающимся горючим и вызывали пожары. Земли, плотно заросшие лесом и подожжённые со всех сторон выгорали до тла. Звери, птицы, целые деревни исчезали, как исчез почтенный Вигран. Истребили множество самых воинственных, южных алийских родов. Лес горел, а вслед за огненным валом шли люди Свовяна, помогали выжившим, спасали обречённых. Странная война продолжалась несколько лет, пока огромные просторы с юга Великого леса не превратились в степь. Беженцы, страдавшие от недостатка земли с радостью заняли новые земли.
  Возможно, война продолжалась бы и дальше, но в какой-то момент алии выследили наши лодки, за что и поплатился правитель Свовян. Алии казнили его, а прах развеяли над болотами. Но воинственные алийские роды к тому времени потеряли свой вес. Их жалкие остатки, сами того не зная, находились в заложниках у поселенцев. К тому же, власть Свовяна признали крахатуны, он рассудил их застарелые конфликты и прекратил кровопролитие, длившееся веками. Начинать открытую войну в таких условиях алии не решились. С тех пор люди и алии заключили вечный мир, продолжающийся и поныне.
  Поэтому, мой друг Абакум, Заступник Свовян приложил руку не только к Борьбе с Демоном, но и к созданию мифа о нём.
  - Господин полковник. Вы иной раз говорите такие противные вещи, что любой верующий спалил бы вас на костре и проклял вашу душу, как еретика...
  - А ты?
  - Вы мне человек близкий, почти родной, поэтому мои колебания не могут носить греха. Но вот что вы скажете, если я доложу вам, что Заступник Свовян говорил со мной. - Видя удивление полковника, Абакум поднял правую руку и ткнул пальцем в Гаранта. - Да-да! Он говорил со мной с иконы, сказал, что мне нужен новый глаз, потому что я не вижу скрытых под масками демонов. Отец Яков также наставлял, что напротив ворот Храма живут демоны. Не эти ли демоны — Огненные? Так мы их за бороды!.. - Абакум сжал в кулак ладонь и показал, как ухватит Демона за бороду и потаскает его туда-сюда.
  - Тебе было видение Заступника Свовяна?
  - А то?..
  - Свовян придерживался прежней веры и не винил Хальмиру в союзе с Хаосом...
  - Господин полковник, было бы нелепо мне спорить о вещах, о которых я не могу судить уверенно. Но в случае с Хальмирой — сами посудите, стали бы от неё отворачиваться алии, если бы она не сотворила им всякой напасти?..
  - О том мы судим по алийской вере, но ты прав... Так что Свовян тебе сказал, что ты не видишь демонов вокруг и всё?
  - Да.
  - Вероятно тому была причина. И её основы мне видятся в заражении правителей неизвестной никому болезнью, грахатрами... Это такие паразиты не из нашего мира. Может быть Свовян являлся тебе сказать о них?
  Абакум помрачнел:
  - Господин полковник, я видел Свовяна. Он ожил на иконе, повернулся ко мне и сказал, что мне не хватает глаза, чтобы видеть демонов вокруг меня. А потом... потом мне привиделось, что в фонтане Тёмного зала Хальмиры синий змей предлагал мне свой глаз... Он произнёс те-же слова про демонов...
  Гарант взглянул на углубившегося в воспоминания друга, затем похлопал его по спине:
  - Есть немало вещей, которые трудно объяснить, в природе есть духи, не известные нам и не управляемые нами. Случается, что они выбирают себе в качестве временного пристанища животных или людей, - тут Гарант вспомнил озеро из подземелья Ханкирского Маяка, с помощью которого он сам стал духом, и вселялся в тела грахатра, императора и Анжаютты.
  - А Огненный Демон не может вселиться в человека? Помните, господин полковник, вы говорили что ваш Дух пройдя через линзу подземного озера, разбудил его... Но раз ваш Дух вселился в Демона, то и Дух Демона может быть вселился в вас... В ваших стихах мне кажется есть какая-то особая близость к этим созданиям...
  Теперь уже Гарант потемнел лицом и углубился в воспоминания.
  - Всё может быть...
  
  
  2.7.6 Чёрное солнце.
  
  Разбудить Огненного Демона не так просто. Зов, предназначенный для этого, не подвластен в нашем мире смертному. Только существа вечные способны на зов... Сотворённый Создателем мир издревле пробуждает Демонов для собственной защиты. Творец построил таинственный, далёкий от простого объяснения механизм противодействия внешним угрозам, секрета которого не передал своим детям. Но обучил их зову Демона.
  Гарант вспомнил этот зов, который слышал ушами Демона, видел глазами Демона и которому поклонялся всем существом Демона.
  Гарант вспомнил о последнем, шестом походе в подозёрный мир Ханкирского Маяка.
  
  - Склонись, - колыхнуло морозом от человека в глубине Чёрной скалы. И Демон послушно расплескался у его ног, ткнувшись вихрами в колючее основание Дрёмной чаши. Пустующая, она покрылась в его отсутствие кристаллами алмазов. Мелкие зелёные камни выпали на гладких частях, а более тёмные и крупные голубые выросли на мелком письменном орнаменте вырезанном вдоль края спиралью почти до самого дна, где виднелась примитивная картинка демона, смахивающая на древнюю наскальную роспись.
  - Почему ты вернулся?
  - Я подчинился чужой воле, мой Повелитель...
  - Чем ты объяснишь свой непростительный проступок?
  - Это была ваша воля, мой Повелитель...
  Человек в глубине Чёрной скалы привстал. При этом с него во все стороны закручиваясь в спирали полились блестящие прозрачные струи. Они зашипели и с хлопком разбрызгались, образовав белое клубящееся облако. Скрытые от глаз потоки продолжили течь, закручиваясь спиралями вокруг воспаряющего из Чёрной скалы человека.
  Сладостное чувство беспомощного наслаждения, принадлежности высокой воле, течения в едином потоке подвластном направляющей руке... Да. Демон был готов на всё. Даже на вечность, если потребуется.
  Всполохи языков пламени наполнявшие жидкое тело в чаше выровнялись в тонкое голубое свечение. Господин способен мгновенно отобрать и это, последнее проявление жизни, поглотив ненасытным холодом остатки воли. От соседства вечного сна и вечного покоя внутри Демона приятно запульсировало пламя. Он не удержался и вздохнул. При этом белые искры посыпались вдоль края чаши, оплавляя мелкие кристаллы на ободе. Жаркая мощь не шла ни в какое сравнение с силами, которыми владел его Господин. Демон имел лишь способность разрушать, тогда как Господин, кроме того созидал. Он творил, полнился идеями и планами к их осуществлению. Он повелевал. А только Творец способен усмирить Огненного Демона без зова.
  Белое облако накрыло чашу плотной, кремовой завесой. Человек, похожий как две капли воды на полковника Гаранта, только полуголого, с коротким мечом на перевязи, склонился над чашей взволнованного Демона. Он опустил руки внутрь и зачерпнул жидкий металл коченеющей плоти в ладони. Внимательно всмотрелся в переливы света и тени. Затем лицо человека расправилось, лишившись напряжения. Он опустил ступни вниз и, оттолкнувшись руками, с головой нырнул внутрь чаши.
  
  Гарант к тому времени уже совсем освоился внутри Демона и не ожидал подвоха. Но внезапно мир вокруг заполнили яркие живые краски. Зарябило так, что он на мгновение зажмурился. А когда снова открыл глаза, то оказался на опушке леса.
  Луг на склоне холма. Внизу речка. Слева подъём. Справа подъём. Вниз сужающийся к камышам, обдуваемый жарким ветерком пологий лобок покачивается цветами и высокими травами. Под ногами жёлтый, с красноватым отливом круг из горячего крупнозёрного песка. Он невыносимо жжёт пятки. Вперёд и вниз от песочного круга ведёт тонкая дорожка. Травы клонятся с обеих сторон, образуя смыкающиеся волны, сходящиеся над жёлтой щелью прохода. Она покрыта тенью и манит прохладой. Других путей через траву нет.
  С ярко-голубого, без единого облачка неба припекает. Хочется спуститься вниз к водной прохладе, выйти на бережок заросший высокой осокой и камышом, умыться, остудить натруженные ноги. Гарант так устал, что кажется уже хватит. Но задача загадочных знаков на запертых воротах Ханкирского Маяка не даёт расслабиться. Решение существует и найдётся рано или поздно. Видения подозёрного мира могут послужить ключом к пониманию знаков.
  У реки дорожка повернула вправо и, распавшись надвое, левой стороной скрылась за краем холма. Направо идти оказалось удобнее и Гарант скоро вышел к деревянному помосту между зарослями камыша. На дальнем конце деревянных досок, спиной сидел гладко стриженный, полуголый человек с уродливым шрамом под левой лопаткой. За его спиной, ближе к середине мостков лежал раскрытый белый платок с большой краюхой чёрного хлеба, золотистыми репками лука и краснобокими яблоками. Между ними стояла узкогорлая пузатая крынка с белой салфеткой шитой красным узором по краю и обвязанная вдоль горлышка тесёмкой. Дорожка, завершая свою миссию у края утоптанных в землю досок, растворилась в траве как не бывала.
  С неба по прежнему пекло. Близость к реке не вызвала облегчения, скорее разочарование от обманутых ожиданий. Полковник сглотнул сухим горлом и остановился. Надо бы окликнуть человека, но в глотке так пересохло, что кроме кашля ничего не выйдет. Как ещё дать знать увлечённому рыбаку, а человек походил на рыбака, что к нему гость? Не испугать бы.
  Гарант завертел головой, ища чем бы пошуметь? В глазах медленно поплыла пёстрая лента. Так бывает в болезни. Смотришь вокруг, и окружающие предметы не успевают за поворотом головы, заминаясь где-то сбоку. А остановишься, картинки бегут-бегут-бегут, словно из ниоткуда появляясь перед глазами из размазанных потёков краски нерадивого маляра. Высокая трава с равномерно разбросанными по склону цветами выглядит неестественной, линейной, повторяющейся мозаичной картинкой, будто взяли тысячу копий и оклеили ими склон.
  Гарант, прикрыв глаза поднял голову вверх, чтобы увидеть источник зноя. В небе зияла чёрная дыра. Ясное небо ярко-голубого цвета. И в зените, вместо привычного солнца, чёрный круг с загнутыми внутрь краями, чёрное солнце Огар.
  Обманка. Видение-обманка. Полковник не покидал Демона Огня, а видение призвано как-то повлиять на него. Тот, кто создал иллюзию, перепутал солнце.
  Разочарование усилилось и полковник не заметил, как яркие цвета вокруг него побледнели. Небо, травные склоны, пятна полевых цветов, камыши и реку медленно потянуло вверх, закручивая спиралями, смешивая и проявляя краски, искривляя идиллический пейзаж невообразимым калейдоскопом. Игра цветов вскоре стала затихать, рассыпаться на части, обращаться в цветной песок стремящийся в чёрную воронку над головой. Вскоре всё погрузилось в бездонную черноту.
  Но человек на том конце мостков продолжал сидеть. Уже не было зарослей камыша по сторонам, а вместо реки под ногами появилась просторная чаша с улыбающимся лохматым демоном на дне.
  Гарант увидел свои ступни, стоящие на грубом, истёртом временем дереве мостков. Когда цветной песок начало затягивать в небесную урну, он неосознанно, спасаясь от вихря, сделал шаг вперёд... Вокруг, за краями чаши, проявилась рыжая равнина. Она расходилась во всех направлениях загибаясь вверх, где её край скрывался в неимоверной дали клубами алого и голубого пламени, туманившегося на границе земли и неба. Тёмно-зелёное небо образовывало купол, внутри которого по-прежнему висело чёрное солнце. Но было и кое-что новое. Вокруг чёрного круга небесной прорехи кружил рой чёрных точек. Они то скрывались за его спиной, то снова вылетали вперёд.
  Гарант почувствовал себя букашкой внутри гигантской, раскрашенной изнутри светящимися красками пузатой амфоры в погребе. Жёлто-красное дно амфоры покрывали равномерно чередующиеся круглые раковины, по виду как та, на краю которой стояли мостки. Из каждой ввысь струится тихое пламя. Там синее, там красное, там оранжевое с переливом. Его подхватывают окутанные нимбами разноцветные искры. Они напитываются пламенем и плавно подымаются вверх, в небо, где образуют похожие на пену облака. Чёрные точки, окружающие солнце жадно вырывают блеск и уносят его за собой в бездну позади чёрного солнца, будто кормятся. Каждый раз, когда одну из искр уносят вдаль, по пенному облаку пробегает волна. Но вскоре со дна амфоры подымается новая капля света и всё повторяется снова.
  Полковник уже не был в теле Демона, а находился вне его, смотрел своими глазами на здешние красоты, впитывал всем телом совершенство доисторической постройки самого Создателя! Привычные образы не работали, а потому оставалось лишь созерцать без понимания каких-бы то ни было событий.
  Но где Чёрная скала? Спохватившись, Гарант оглянулся.
  Утёс цвета сажи оказался на месте. За спиной. Как раз под чёрным солнцем. На жёлто-красном дне амфоры он казался неестественным, неродным, лишним. Случается, что посредине степи возвышаются скалы. Они пронизывают поверхность из глубины и, словно зубья возвышаются над плоской равниной. Они часто окружены деревьями, кустами, языками травы, наползающими на гладкие камни со всех сторон. Но Чёрная скала — совсем другое дело. Её край — чёткая граница. Тут равнина — там скала. Тут жёлто-красное — там чёрное. Тут плоское — там угловатое. Тут расширяющееся — там возвышающееся... Впрочем, чёрное солнце производило подобное же впечатление.
  Гарант перевёл взгляд на человека на том конце помоста. Тот всё это время не шевелился и не подавал каких-либо признаков присутствия. В новом свете он казался уже не совсем человеком. Серебристая, гладкая, словно металлическая кожа выдавала неживое происхождение. Впрочем Славный тоже красился серебристой краской от солнца. Но эта фигура не Славный. Хотелось бы узнать что-то знакомое, но нет. Даже маг, предводитель воинства фанатиков Проаса и варваров из степей Саурса показался бы родным и знакомым.
  
  Вздох. Сердце, попавшее в загадочный, нереальный мир заколотилось так, будто было готово выскочить и убежать. Но бежать некуда. Вокруг голая равнина похожая на глиняную миску, где некуда прятаться.
  Но кто сидит на том конце помоста? И куда делся похожий на него маг из Чёрной скалы?
  Горячий вздох сухого воздуха окончательно высушил горло. Полковник чуть прикрыл глаза и сделал шаг вперёд, к заветной бутыли и яблокам.
  В глазах снова поплыло. Но теперь уже окружающая картина, казавшаяся мгновением назад реальной, покрылась сеткой и предстала мозаикой. Грубой мозаикой из ровных шестиугольных плиточек разных цветов и фактур покрыло всю цветную поверхность амфоры.
  Внезапно плитки качнулись. От их смещения Гарант чуть не упал. Каждая ячейка сузилась в ось, пока не исчезла совсем. Вокруг потемнело. Мир снова перестал существовать, как будто чёрное солнце взорвалось от жадности оставив лишь мрак. Но уже в следующий момент обнаружилось, что каждая плиточка, продолжив вращение, снова вспыхнула тонким шильцем и расширяясь цветом тыльной половины представила новую картину.
  
  Сетка мозаики пропала. Гарант оказался в тёмном каменном колодце. Он стоял у круглой стены покрытой засохшей чёрной смолой. Серые плиты плотно подогнаны друг к другу и сферически сходятся над головой у чёрного отверстия. Впереди, на том-же деревянном помосте, не оборачиваясь, сидел человек со шрамом. Он опустил ноги в прорубь со светящейся тяжёлой оранжевой жидкостью и, казалось, изучал произведённый этим эффект.
  В середине помоста по прежнему лежала краюха чёрного хлеба, крынка, покрытая салфеткой, и яблоки с луком. Еда манила естественностью. При изменении образов вокруг она не менялась из чего следовало заключить, что угощение настоящее. Или является центром магической вселенной, которая особенным образом вынуждена опираться на неизменные, существующие вещи — чёрное солнце в небе и крынку с молоком на земле. Эту мысль подтверждало то, что помост выглядел гораздо реальнее человека на том конце.
  Картинка за пределами постоянства разочаровано покрылась длинными трещинами. Мозаика повернулась и Гарант оказался у купальни рядом с крепостью Шквардово. Позади насыпной холмик с белой беседкой на трёх колоннах с круглым куполом, впереди всё тот же стриженный человек со шрамом.
  Догадка пришла внезапно. Полковник закинул руку за спину и для верности потрогал собственный, второпях шитый братьями шрам под левой лопаткой. Перед ним сидел второй. Его, гарантово отражение...
  Нет, не отражение... Полковник сделал ещё два шага. Решительно переступил краюху и приблизился к сидящему. В воде купальни отражается яркое небо, ветер шевелит воду. Лицо сидящего в воде не различить. Лишь тёмный силуэт покачивается на волнах.
  Отражение всегда носит оттенок противоположности. Левое в нём правое, правое — левое. Девица, привыкшая к своему отражению в тазу с водой может не узнать себя в портрете художника, что в точности изобразит её черты. У отражения левый шрам стал бы правым.
  Сидящий на конце помоста человек - он сам, полковник Гарант, собственной персоной. Второй Гарант, что прислал ему письма!
  - Господин полковник...
  Доски под ногами затрещали, сидящий впереди неестественно, боком, так и не показав своего лица рухнул в купальню, а вслед за ним, взмахнув руками, бултыхнулся и Гарант...
  
  Странное чувство наслаждения вновь овладело Гарантом. Он снова оказался внутри Демона.
  Из чаши с голубоватым сиянием над блестящей металлической кромкой холодного тела выбрался человек с коротким мечом на перевязи.
  - Я ждал этой минуты и надеялся, что она придёт ещё при моей жизни, - произнёс он всё тем же повелительным тоном, которым разговаривал с Демоном. И он не был Богом! Ни Солгуром, ни Сальбиносом — ни иным, неизвестным людям божеством, произведённом Создателем для повелевания Огненными Демонами.
  
  Произнесённые Господином слова немало удивили Гаранта. Словно вековой слой почвы рухнул, провалился бесследно, обнажив древние наслоения. И новое знание теперь ляжет на них, словно чернозём даст богатые всходы, плодами которых насладится пахарь по завершению тяжёлых трудов.
  Бессмертный Демон, повиновался существу подвластному старению и смерти! Словно зеркало, проецирующее обратное состояние с земным, где Бог — есть всё сущее, в мире демонов, вероятно, ценилась конечность перед бесконечностью и изменения перед вечностью. Всё то, что недостижимо Демонам и что есть у людей.
  Но как объяснить, что испепеляя в зеркальном городе человека, называемого Господином, Демон не испытывал подобных чувств? Только голод. Смещение миров или иная сила, способная остудить жар, усыпить жажду разрушения и насытить бесконечное томление? Где та струна, та ниточка, дёргая за которую смертный способен диктовать волю вечности?
  Вторая загадка — личность смертного. Человек ли он? Дух ли, покинувший тело, но не утративший связи и вынуждаемый возвращаться в свою Чёрную скалу, чтобы не умереть? Если он человек, то что делает здесь? Какова его цель? Зачем он приказал убить людей в зеркальном городе и чей зов предотвратил пожарище?
  Странно было смотреть на двойника со стороны. Отражение, виденное полковником лишь в воде да в маленьких шлифованных зеркалах в комнатах женщин, загадочный двойник, а быть может он сам, неведомо как и когда обретший власть в странном мире спящих хранителей земли стоял перед ним и повелевал. Уже второй двойник за короткое время в окрестностях Ханкирса...
  Гарант по прежнему смотрел на двойника глазами Демона и ощущал трепет. Демон ловил каждое слово, жест, взгляд, старался не пропустить ни единого звука из слов, наполняющих существо неизъяснимым волнением и восторгом. Но почему?
  Все знания об Огненных созданиях проистекали из старинных книг. Они сводились к тому, что Демон, как существо иного порядка, неуправляем смертным. Укоротить его могут лишь боги, а потому милости следует просить лишь у них. Возможности, что Демонами правит не Бог не допускалось ни храмовниками, ни братьями в Ордене.
  
  - Но... почему ты молчишь?.. - снова проговорил человек.
  Внутри Демона начали образовываться кристаллы. Он засыпал и замерзал. Неизвестно, как поведёт себя гарантов дух сейчас, но застрять в теле вечного существа неосмотрительно. Если вечен Демон, то вечен и вселившийся в него человек. Но что станет с телом, погружённым в ртутное озеро? С пробуждением Демона можно будет осмотреться, но появится ли возможность вернуться?
  - Господин полковник, - повторил человек с мечом, - почему ты молчишь?..
  Гарант собрал все силы Огненного Демона и дрожащим движением приподнял голову. Ноющая боль разлилась по всему телу. Сопротивление сну, сопротивление умиротворению, сопротивление повелению Господина, который говорит не с ним... Удивительное и новое ощущения бунта и подобострастия одновременно зашумело в душе Демона. Его Господин одновременно был снаружи и внутри...
  - С кем я говорю?.. - Выдохнула сонная голова Демона, почти не приоткрывая век. В прошлый раз маг гипнозом проник в сознание женщины и заставил его отвечать тоже. Повторять ошибку не стоило.
  - Я Повелитель этого места, но кто ты?
  Загадка за загадкой. Повелитель этого места, выглядящий как полковник Гарант, обращающийся к нему, как к полковнику спрашивает его, кто он такой?
  - Гарант, пограничной крепости Шквардово полномочный полковник... - признался Гарант, шевеля губами Демона.
  У мужчины у края дрёмной чаши глаза полезли на лоб от удивления. Он отшатнулся от чаши, будто услышал нечто совершенно неожиданное, ужасное, вроде предсказания собственной смерти. Возможно, он желал ошибиться, видя признаки чужого присутствия в теле Демона. И после всех чар, что он сотворил, дабы выявить гостя, даже после того, как гость отозвался, проявил себя словами, даже после всего этого он всё ещё надеялся и боялся одновременно, признания со стороны вторгшегося в его мир.
  - Что ещё за Шквардово? Ты кто? - голос Повелителя задрожал.
  Правда бывает неожиданной до умопомрачения. Человек собирался услышать что-то совершенно отличное от « пограничной крепости Шквардово полномочный полковник». Что же ожидал услышать от Гаранта Повелитель этого места?
  В голову пришла интересная мысль. То, что Гарант видит перед собой человека как две капли похожего на него самого, может означать, что зрительный образ возник тут же, в его голове. А на самом деле, как и в прошлых видениях никакого человека на краю чаши нет. Но есть нечто, что этот образ создаёт, не ведая какой именно. Гарант воспринимает Повелителя, как самого себя, при этом Повелитель даже не знает, в каком виде он предстал. В этом случае Повелитель может быть вовсе не человеком!
  Означает ли эта догадка, что Огненный Демон, знающий лишь службу охраны, да зов Богов воспринимает Повелителя по своему? Он знает свой образ, представляет себе своих товарищей, таких-же жарких парней... И Богов.
  Получается, поклонение Повелителю Демон связывает с подчинением Богам. Десятник из местных не вызвал бы у Демона подобного подобострастия. Но Повелитель не является и Богом. Он проговорился про собственную Смерть.
  - Повелитель, я вошёл не из своего мира. Я увидел как Демон испепелил Господина, который, вероятно правил тем миром, где я временно прибывал в то время. И решил по случаю, из праздного интереса последовать за Огненным Демоном, чтобы увидеть его в домашнем облике. Я знаю, что Демоны спят большую часть своего времени. Моё желание увидеть Огненное существо в домашних тапочках и колпаке не предосудительное поведение, а простое любопытство...
  Человек задумался. Он явно не был готов к подобному повороту и не представлял себе вторжения из праздного любопытства в мир сил, малая частица которых способна навсегда изменить историю.
  - Ты дух охраны? - Человек пребывал в растерянности. Следовало поощрить его к тому, чтобы он задавал побольше вопросов, выдавая свою осведомлённость.
  - В своём мире я охраняю границу.
  - Я слышал о подобном... - потянул Повелитель. - По интонации чувствовалось, что он врёт. Но по прежнему растерян и не знает как ему поступить. Все чары, что Повелитель применял к Демону Гаранта, были наваждением, иллюзией, обманом. Вероятно иных мер он не знал. Или боялся их применять.
  Гарант почувствовал себя в большей безопасности и не стал разубеждать Повелителя в своей искренности и в том, что Повелитель здесь главный. Интерес представляли три вещи: личность Повелителя имеющего власть над Демонами; зов, который ему не принадлежал; и зачем убили Господина из зеркального мира? Было похоже, что местный Повелитель не так уж и страшен. Вероятно его способности приказывать Огненным Демонам ограничивались чувствами, что он внушал буйным созданиям.
  Бессмертие в мире, где нет бессмертных, - потрясающее чудо. Одно время горыны пользовались этим, чтобы одурачивать простой народ. Наследника нарекали именем предшественника и он появлялся на людях в одном и том-же наряде. Это создавало у толпы впечатление бессмертия и богоподобия правителей. Может ли быть так, что в мире Демонов бессмертие обыденно, а смертность — ровно наоборот? В этом случае существо смертное может показаться чудесным и внушать мистические чувства одним своим существованием!
  - Что интересует полковника Гаранта из крепости Шквардово?
  - Повелитель, я благодарю за то, что вы снизошли до беседы со мной и обязуюсь не утомлять вас без меры. Мне интересно наблюдать. У меня возникли вопросы об увиденном. Ваши миры в войне? - Начал полковник с наиболее безобидного, как казалось.
  - Наши миры находятся в соперничестве. Смена лидера, свидетелем которого вы были, - Повелитель перешёл на «вы», - как нелепо это звучит, не приведёт к каким-то коренным изменениям. Оно укрепит Империю, подготовит её к важным событиям... - Тут Повелитель просиял, - Шквардово!.. Это не одна ли из крепостей в Прилое?
  Последний вопрос вызвал у полковника изумление. Повелитель знал больше, чем можно было предположить.
  - Вы бывали в нашем мире?
  - Нет, но много слышал... - человек снова врал. Но врал уверенно, без напряжения.
  Тут в голову Гаранта пришла мысль, что зеркальный мир вполне мог иметь свою крепость Шквардово.
  - Моя крепость не находится в зеркальном мире, из которого вернулся Демон.
  Внезапно полковник понял, что Повелитель не доверяет его оправданиям. Он бы сам себе не поверил. Возникла пауза. Повелитель раздумывал.
  - Могу ли я узнать, каким способом вы, полковник Гарант из крепости Шквардово, овладели Демоном? Быть может мы могли бы поговорить без его участия. Вы можете покинуть тело?
  
  Уловка. За многими словами стоит некто, чьей профессией не являются допросы. За показной бравадой чувствуется неуверенность и испуг. Куча вопросов демонстрируют неосведомлённость и растерянность. Некто заподозрил в поведении Демона неладное, рядом картинок отвлёк Гаранта от созерцательности, заставил проявить себя. Некто вступил с ним в диалог и его первые вопросы — кто сидит в Демоне, как он туда попал и сможет ли покинуть его тело? Всё логично. Священники, занимающиеся изгнанием духов из людей сначала ищут его проявления, затем вступают с духом в диалог, чтобы дух убрался добровольного. Этому служат молитвы и различные священные предметы, от которых духам становится не по себе. Большинство духов, случаем оказавшихся в телах людей, сбегает ещё на ранних этапах. Но наиболее зловредные отказываются покидать своих носителей даже при существенной угрозе попадания в канву идущую к Смерти.
  Гаранту самое время сбежать в подземелье с ртутным озером. Но те-же самые вопросы полковник задавал самом себе. Он не имел на них ответа. Всё, что случилось было чудом. Но последнее путешествие в тело Демона, пожалуй, это осмысленное мероприятие. Не стоит разубеждать повелителя, что Гарант имеет возможность управлять Демонами и, при случае способен повторить визит.
  - Я бы не хотел описывать священный ритуал погружения, ибо не всякий способен повторить его без значительного риска для себя. Могу лишь пояснить, что свои возможности я получил недавно, но пользуюсь ими не первый раз. А что до того, могу ли я покинуть тело Демона? Здешний жар оплавляет кристаллы алмазов. Я опасаюсь сгореть раньше, чем покину его.
  - Вы не маг и не страж порядка... - Повелитель облегчённо вздохнул. - Загадки разрешаются, но их появляется всё больше и больше... Хорошо, я вам помогу. Вы можете безболезненно выйти из Демона. Думаю, что прежде вы не раз уже проделывали подобное. Нужно лишь сосредоточиться на том, куда попасть и ощутить это. Если в вас достаточно представления об объекте и чувств, то вам удастся переход, если нет — то ваш дух просто выйдет из предыдущей формы без должной материализации. В этом случае вы можете построить тень из простых состояний — воздуха, воды, песка... В мире всегда достаточно материала для строительства тени. Для этого вам нужно окутать себя плотностью окружающей материи. Если в вас достаточно силы, то вам удастся длительное пребывание в форме тени. Черпая силу в неисчерпаемом источнике силы, например в Демоне, вы получите возможность бесконечно долго оставаться в форме тени, изменять её свойства и внешние проявления. В этом случае Демон нам больше не понадобится. Уже и так вы показываете ему пример сопротивления Повелителю, что может в дальнейшем плохо отразиться на его характере.
  - А Вы, Повелитель Демонов, тень?
  - Господин полковник, я дарю возможность поскорее выйти из засыпающего Демона и предотвратить попадание в темницу его сна. Вы, похоже, случайно попали сюда из любознательности, поэтому лучше учитесь быстрее, а потом договорим обо мне.
  В подтверждение этих слов полковник почувствовал как Демон роняет голову и перестаёт контролировать дыхание. Нарастающий кристаллический скелет в это время вырос и стал утолщаться, нанизывая на себя вязкую жидкость, превращающуюся в студень с каждой секундой. В целом неприятное ощущение.
  Гарант осмотрелся, куда бы отбыть? Сбежать отсюда, представив себе стрелку весов, всегда успеется, но шанс поговорить с Повелителем недостижимого упускать не хотелось. Вокруг не было ничего. Ровная, гладкая, почти плоская поверхность с Дрёмными чашами. Чёрная скала. Повелитель... На боку человека висел короткий меч. Если попробовать переместиться в неодушевлённый предмет, как было со статуей, то лучшего места тут просто нет.
  Полковник представил себе меч. Острое лезвие клинка из слоёного кованного металла, удобная рукоять вязанная бечевой... Ощущение кристалла в рукояти лишнее, но... Мир вокруг не поменялся. Гарант всё так-же наблюдал его весь, сужая восприятие, как бы изолируя некоторые предметы для более подробного рассмотрения. Но ощущение коченеющего на алмазном скелете кокона пропало, сменившись сигналами формы строгими и правильными и состоянием бесчувственного предмета. Кристалл в рукояти обладал свойствами запасать мощь, которой обладали Демоны. Он наполнен ей как дождевой сосуд во время обильного ливня и кажется огненным, жарящим где-то ниже горла, острым предметом, который пронизывает всё тело лучами-нитями, стягивая в себя и так напряжённый металл.
  Перемещение удалось легко. Слишком легко, чтобы... Повелитель извлёк оружие из ножен:
  - Ты уже здесь?
  Откуда он знал? Гарант растерялся. Куда же ещё он мог бы попытаться улизнуть? В скалу? Велика и непонятно из какого материала скроена. В самого Повелителя? Последствия непредсказуемы. Меч, единственный знакомый предмет. Ловушка для простаков.
  Полковник затих, затаился. Повелителя окутало белое облако и тень, похожая на рогатого Огненного Демона, с тысячей ветвистых всполохов, круглая как шар и скользкая как змея заскользила к пещере в центре Чёрной скалы. В центре тени, запертый внутри клинка, сидел Гарант. Настал ли момент, когда нужно вызвать образ стрелки на весах?
  Полковник только подумал об этом и весы появились в его сознании целиком: со стрелкой, цифрами, поддоном, гирьками и ключиком для запирания весов. Запор был открыт. Дорога назад свободна.
  Что мы делаем, когда не сомневаемся, что ситуация под контролем? Бежим? Нет. Мы ищем пользы. Вот и полковник решил не суетиться.
  Белое облако с пробегающими по нему волнами от спиральных волн, проносящихся по поверхности, влетело в неровное отверстие в скале. Совсем недалеко от входа, слева показался небольшой овальный проход, словно вырезанный в матовой, неровной, чёрной дыре. Облако остановилось и тень медленно протиснулась в отверстие. В конце овального коридора виднелся свет, выглядывающий из-за качающейся завесы. Тень Демона качнула одним из всполохов, и завеса отворилась, пропуская облако внутрь.
  Комната представляла собой шар, уменьшенную копию внутренней части гигантской амфоры. Завеса опустилась следом за Тенью и совершенно слилась с зелёным «небом» мира Демонов. Облако заняло в центре комнаты место чёрного солнца и, протянув тонкие вихри к каждой раковине Дрёмных чаш затихло, сжимаясь в чёрный шар.
  Так прошло ещё некоторое время. Кристалл жёгся, но полковник всё меньше и меньше замечал жар, пока, наконец не перестал его ощущать вовсе. Мало того, Гарант почувствовал его лучи-нити. Ощущение потягушек после сна. Тянущее в суставах, ноющее чувство, требующих напряжения мышц заставило полковника сжать и ослабить нити.
  Цвет пола резко изменился с рыже-песочного на ярко алый. Комнату качнуло. Чёрные точки, снующие вокруг замерли и тут-же нырнули в облако.
  - Эй! Осторожнее! Ты разом разбудил всех Демонов!.. Замри!..
  Полковник повиновался чёткой и властной команде. По нитям заструилась умиротворяющая, успокаивающая, расслабляющая музыка. Флейта. Пастушеский рожок. Тонкие переливы наслаждения... Но целое облако разгорячённых алых искр уже устремились в сторону чёрного облака. Гарант почувствовал их грозный полёт и ярость с которой они собирались ударить в черноту и, отразившись, вырваться наружу. По соединяющим кристалл с искрами нитям зазвучала разноголосица — от умиротворения до гневного, разогревающего рёва. Единый слой искр, напоминающий тонкую сжимающуюся сферу, распался и превратился в лёгкое облако. Мягкое, как вата, оно приложилось к матовой темноте, чтобы погрузиться и померкнуть бесследно.
  - Что произошло? - Обратился полковник к Повелителю.
  - Ты разбудил всех Демонов. Большую часть я снова связал сном, но некоторым пришлось дать напутствие. Ты разбудил сотни вулканов в вулканическом поясе земли. Я думаю, что облако пыли накроет и Континент. Несколько лет никто не увидит солнца и океан замёрзнет до северного побережья. Но перед этим в него ударят волны, высотой с самую высокую гору. Океан смоет с суши всё и всех. Никто не выживет...
  - Как?.. Я не хотел!.. - полковник заметался внутри металлической формы, ища выход. Он всё ещё чувствовал на концах нитей жгучие искры, хоть и не видел их, - Стоять!.. Слушать мою команду! - Заорал он от бессилия. И вдруг искры перестали тянуть нити через жерла вулканов, продирая сквозные дыры в земной коре. Демоны замерли, где оказались. Все. Разом. Бешеные, яростные, никем не управляемые, кроме него.
  - Теперь верни их... - Прозвучал тихий голос Повелителя.
  - Кругом! В расположение марш!..
  Нити ослабли, сокращаясь. Алые искры вынырнули из чёрного облака и нехотя, теряя яркость и блеск, переливающимся облаком полетели обратно в свои колыбельки. Когда последняя из алых точек коснулась пола, полковник отдал последнюю команду:
  - Отбой!.. До команды подъём никого на центральном проходе!..
  - Ловко!.. - В голосе Повелителя чувствовался восторг, - Я в тебе не ошибся! Ты справишься! Хвала богам! Ещё при жизни я смогу выбраться отсюда!..
  
  Но Гарант уже не слушал Повелителя, пытаясь выбраться из меча с заключённым в рукояти кристаллом. Но все попытки полковника неизменно преобразовывались в подёргивания связей с Демонами. Те явно нервничали во сне, загораясь алыми звёздочками, но затем тухли. Наконец Гарант смирился с тем, что напряжение лишь усиливает привыкание его личности к новому статусу — повелевать Огненными Демонами.
  - Повелитель. Я пришёл к тебе на смену?
  - Да, это так. Хвала Богам, но случай, а может провидение послало мне тебя, полковник Гарант... И я рад, что смогу передать тебе этот храм силы, созданный Творцом дабы защитить наш мир от космического Хаоса...
  - Могу я узнать, как он впервые достался смертному?
  - Это длинная история, но ты можешь узнать о ней, чтобы лучше управляться со здешними порядками.
  
  
  2.7.7 Рассказ повелителя Огара.
  
  Я родился на скалистой равнине Крапивной, находившейся под защитой могущественного колдуна Прокла Каменная Шея. Равнина располагалась далеко на юге страны Магов, вдали от путеводных жил, прорезанных вдоль иссохших речных русел Лингареи, что соединяют города Гаурлинг, Манрунлинг и Файторлинг. Речные русла тянутся от оконечности Южных гор к океану и на их склонах живёт немало народа.
  На Крапивной часто шли дожди. Переходные щели и пещеры часто затапливало, отрезая всю местность от мира на долгие голодные месяцы. Немногочисленные поля на склонах давали скудный урожай, а слоистый прозрачный минерал, который добывали в кротовинах за острыми зубцами возвышенности Красного Змея, было некому продать. Поэтому на Крапивную редко забредали гости с Лингареи.
  Несколько семей служили в замке Прокла, в том числе и мои родители. У колдуна никогда не было семьи и детей, но он разрешил открыть при замке школу и регулярно учил нас разным премудростям: чтению, письму, счёту, пространственным и временным исчислениям, природе минералов, взаимодействиям сил и философии созерцания.
  В те времена среди магов шла война за обладание истиной бытия. Считалось, что те, кто победят, достойны указать будущим поколениям путь к процветанию и в их силах вернуть Древнее Проклятие туда, откуда оно вышло. Пламя войны то затухало, то возгоралось вновь, когда одна из сторон приводила подмогу из Империи Горын или наёмников из Ксентрадша. И тогда опустошающие орды проходили вдоль Лингареи не оставляя камня на камне от городов и селений. Маги гибли одни за другим не оставляя учеников. Их место занимали пришельцы, что отваживались овладеть артефактами магов и получили древние знания в школах Манрунлинга.
  На Крапивной долгое время было тихо. Наши деды успели состариться, когда в ворота замка Прокла постучали гости. Через два дня Прокл собрал всех мужчин и женщин, кто мог носить оружие или был его учеником и отправился в Лингарею на защиту столицы магов. Овладеть Гаурлингом военной силой считалось невозможно, потому что большая часть города выстроена на склонах и пещерах летающей горы Улии. Подняв Улию в небо горожане могли не беспокоиться о том, что враги достанут их с земли. При этом защитники могли не беспокоясь ответа обстреливать врагов камнями и поражать стрелами.
  Но в тот раз Гаурлингу угрожала большая опасность и Прокл Каменная Шея собрал всех слуг дворца, крестьян и увёл своё войско к городу. Больше своих родителей мы никогда не видели.
  В замке стал хозяйничать Лазаз, внук старого Лазира, которого Прокл оставил хранителем. Он разогнал остальных учеников школы Прокла и назвался его преемником. Мои родители и старшие братья ушли с Проклом на войну, поэтому когда от голода и болезней умерли мои старики, ничто больше не удерживало меня на Крапивной. Я пошёл в Лингарею в город Манрунлинг, где находилась большая Школа Магических Искусств. Я не смог уплатить за обучение, потому дорога в Школу оказалась закрыта. Но на счастье один из профессоров взял меня в работники за возможность читать в библиотеке. Как потом выяснилось, мой хозяин, Кларин Рыбий Глаз, не был профессором. Он лишь заведовал хранилищем: тёр пыль, отыскивал редкости, ремонтировал оклады наиболее потрёпанных книг но никогда не заглядывал внутрь. Я с радостью исполнял его работу днём и ночевал в хранилище, только чтобы иметь возможность узнать то же, что и ученики Школы Магии.
  Однажды утром Кларин Рыбий Глаз не пришёл, как обычно в Хранилище. И на следующий день его не было. Я уже давно научился принимать образ книжного хранителя, дабы подменять его и не беспокоился, что кто-то найдёт меня и выгонит вон. Но голод заставил через несколько дней выйти в город. Я запер Хранилище, перекрыл подземелье, где оно располагалось тайным каменным механизмом и покинул стены пустой библиотеки. За несколько лет, что я провёл в Хранилище, школа почти не изменилась. Никто из завоевателей, не раз овладевавших городом за это время, не покушался на её профессоров и учеников, но в этот раз я увидел, что солдаты держат всех на площади и не выпускают даже стариков и прислугу.
  Это мне было на руку. Не рискуя быть пойманным, я пробрался на кухню школы и вдоволь набил мешок лепёшками и яблоками. Но вернуться обратно уже не смог. С площади послышался грохот и крики.
  Как оказалось потом, новый хозяин Манрунлинга, Всемогущий Харцал, решил склонить профессоров школы выдать своих врагов, бывших тут учениками. Но заклятие, что хранило Школу в мире от посягательств враждующих магов, не позволило исполнить такое намерение. С большими потерями от стычки с магами Харцал отступил с холмов Познания, где располагалась Школа. Но и я так-же не смог попасть обратно.
  Харцал осадил Школу и, со временем вынудил профессоров пойти на уступки. Но к той поре я был уже далеко. Я собирался вернуться на Крапивную и изгнать Лазаза из замка. Я был наивен и полагал, что мои познания приведут к воцарению справедливости.
  Пробравшись старыми тропами в замок я отравил еду Лазаза и принял его облик. Поначалу никто ничего не заметил. Но вскоре выяснилось, что деятельный ученик Прокла Каменная Шея, избавившись от конкурентов, развил бурную деятельность и в короткий срок проложил верхнюю дорогу к Лингарее. Добыча слоистого минерала, в котором нуждались стекольщики и зеркальщики, благодаря дороге выросла. Наладилась торговля. За Красной Змеёй появился посёлок кротов, которые перестали работать в поле, а только щипали минерал в подземных шахтах.
  Дело Лазаза могло пойти прахом. Тысячи людей, что пришли на Крапивное в поисках защиты и процветания могла постигнуть недобрая участь, если бы я забросил проекты моего предшественника.
  Целый год я занимался вопросами поддержания в исправности, спрямлением и расширением дорог, взиманием податей и защитой караванов. Это тяготило меня, потому что я открыл для себя библиотеку Прокла Каменная Шея. В ней он собрал книги о великих чудесах и страшных силах, овладение которыми могло возвысить одного над всеми. Божественный, многоликий Лабиринт Хорст находился далеко в Южных горах без точных указателей. Можно было всю жизнь искать его вход и не найти. В подводный Воглуб, ведёт путь, который ушёл на дно океана, дабы Хаос не смог ворваться к нам. Летающий мир Крахатар, считающийся родиной Драконов и Ангелов находится далеко на севере, за полосой горячих вулканов и кипящих морей. Считается, что мало одной жизни, чтобы преодолеть огненную реку Смородину и вступить на другую половину нашего мира, откуда на горизонте виден Крахатар. В одной затёртой, рассыпающейся на отдельные листы книге я нашёл описание Пламенного Огара. На полях рисунков иерархии Огненных Демонов я увидел записи, сделанные рукой моего первого учителя, Прокла. Это была расшифровка некоторых рун письмён, которыми Создатель защитил свои земные творения от Демонов. Известно, что Драконы и Ангелы имеют подобную защиту. Строения Древних Маяков, береговые скалы священного озера Альма испещрены древними рунами. Вулкан Геклад, вход в Огар в древности тоже был запечатан рунами Творца. Так вот Прокла интересовали именно руны защиты от Огненных Демонов. Внутри книги лежала старинная карта, где подробно описывался путь к Гекладу через страны нежити, где царствуют вампиры, живущие живой человеческой кровью и маги дабы утолить голод практикуют смену животных обличий.
  Чтобы выжить я не раз принимал чужой облик. Мне показалось, что я бы мог пробраться к Гекладу и отыскать путь в Огар. По молодости я не думал о том, что предпринять потом.
  Уже давно хозяйственные дела мне помогал вести дьяк Харизмат. Я возложил на него ответственность за Крапиную и отправился в путь.
  Вдоль русел Лингареи я быстро добрался до Файторлинга, последнего города магов на границе с нежитью. Там я нанял в проводники безликого песочника из Ксентрадша, который перевёл меня через пустыню и горы почти до самого Ликдарка, где обитают оборотни. В оплату он взял с меня четверых рабов сразу и шестерых я оставил для него в Файторлинге под расписку. Песочники странные существа. Говорят, что они были созданы в древности могущественным некромантом из Пантотермы для борьбы с вампирами на живой земле, куда путь его армиям заказан. Но в дальнейшем, после заключения мира между скелетами и вампирами, песочников распустили и они стали подряжаться проводниками и наёмниками у всех, кто платил живым товаром. Сделка с песочником была хорошим вложением, потому что они не стремились к обману, всегда исполняя обязательства.
  Я обещал нанять песочника для обратной дороги и он посоветовал мне сторониться посёлков, где живут люди. Вампиры и маги-оборотни разводят людей для питания, как скот. Время от времени они устраивали небольшие войны для собственного насыщения. Ведомые вампирами или магами-оборотнями люди убивали друг друга в сражениях. Правители возвышают победителей, чествуют героев и позволяют народу думать о будущих завоеваниях. В результате люди убивают себе подобных, а нежить ночами пасётся в обеих армиях.
  
  В первую же ночь я попытался обернуться диким зверем. Но мне не удалось ничего из задуманного. Превратить человеческое тело в свинью или волка оказалось невозможным. Оптический обман в темноте проявил полную неэффективность. Я целую ночь просидел на ветвях высокой сосны, боясь, что ухающая рядом сова окажется оборотнем и созовёт ко мне целый рой плотоядных птиц, дабы устроить пир. Но мне повезло.
  На следующий день я нашёл хижину мага, похожую на берлогу. Я сразу смекнул, что кряжистый человек с неестественной походкой и повадками — оборотень. К тому же напротив хижины он держал в клетках волков, медведей и свиней, а на шалашике крыши гнездились летучие мыши. С наступлением ночи я, стараясь укрыться от звериного нюха, окунулся в смрадное болотце, что стекало от клеток, и проследил за ним. Его магия состояла в том, чтобы обратившись духом возглавить тело зверя. Эта магия описывалась в одной из книг Школы Магии, как крайне опасная. Принимая власть над зверем мы принимаем зверя в себя, что чревато умопомешательством. Кроме того, тело колдуна должно было оставатья бесчувственным и беззащитным всё время, покуда он правил зверем.
  Выждав, пока один из волков выскочит со двора, я вошёл в берлогу и нашёл колдуна. Он лежал запертый внутри погреба под толстыми брёвнами пола. Если бы я оказался грабителем или случайным человеком, то никогда бы не отыскал его укрытия, так хорошо он замаскировал его. Подняв бревно я спустился в тайную комнату. Маг, огромного роста, очень сильный и крепкий мужчина лежал на соломе спокойно, словно спал. Мне показалось странным, что он обращается волком, который явно меньше и слабее. Применив магию, я впервые в жизни вселился в чужое тело. Мне не пришлось воевать с хозяином. Я просто занял его место, будто сел на лошадь. Ощущая себя конокрадом я притаился на пороге хижины.
  Ближе к утру колдун-волк вернулся и, ничего не подозревая, устало вошёл в клетку. Когда она захлопнулась, я выскочил из укрытия и убил животное. Оборотень не смог вернуться в своё, занятое мной, тело. И он не смог бы овладеть любым другим телом, потому что волк не умеет читать заклятий.
  Маги-оборотни могут жить очень долго, меняя тела. Но должны тщательно охранять человеческое тело, чтобы в случае опасности быстро вернуться. Использовать мага в качестве «второй жизни» было заманчивой идеей и я тут-же воспользовался открывшейся перспективой. Я спрятал своё собственное тело в тайной комнате под брёвнами, а сам, в образе мага отправился в путешествие к Гекладу.
  Мне повезло. Навыки оборотня позволили мне добраться до границы Бладвиля, столицы оборотней, без особенных приключений.
  На вампирских землях любой человек ценен лишь как сосуд живой крови. Следовало отыскать укромное место, чтобы поместить в него тело колдуна, надёжно защитив от кровососов. Я нашёл пещеру и построил внутри из брёвен ящик, который обложил камнями. Я влез него ящик, закрыл за собой тяжёлый лаз, запирающийся изнутри, и стал ждать. На моё счастье мимо проходил дикий медведь. Я попытался вселиться в него, но лишь вызвал буйство животного. Я не мог вместить себя в голову зверя. Она оказалась слишком тесной для меня и моих воспоминаний, что представились мне мешками и сумками, отстегнув которые я получил бы свободу. В этот момент я испугался, что могу забыть всё, что привело меня сюда и сделаться обычным магом-оборотнем, на половину человеком наполовину зверем.
  Я попытался ещё раз вселиться в медведя. Но у меня снова не получилось по другой причине. Кто-то кровожадный и страшный грыз медведю горло. Я тут-же попытался вернуться в мага, но тело оказалось занято. Вторую жизнь я израсходовал, а потому надлежало вернуться в старое тело. Втайне порадовавшись, что сохранил для себя возможность стать самим собой, я почувствовал как меня потянул, позвал родной и привычный облик. И я не сопротивлялся...
  
  Собственное тело, оставленное далеко от границы под тяжёлыми брёвнами, испугало меня не на шутку. Руки и ноги оказались стянутыми тяжёлыми деревянными колодками. Тело саднило и болело, словно меня долго били. На колодках кожа стёрлась до крови и, запёкшись, склеилась с доской. Я понял, что не одному мне пришла в голову использовать «вторую жизнь». Маг-оборотень, которого я посчитал убитым, наверняка лежал укрытый в своём подземелье. А на поверхности его волю исполняли несколько оболочек, которыми он правил по своей прихоти. Заняв одно обличье, я покусился на его власть и вынудил преследовать себя.
  Маг сидел у телеги, где в колодах лежало моё тело и насмехался. Он говорил, что я такой тощий, что моим мясом не насытит и одного волка. Он смеялся над моей неопытностью и наивностью. Осмотревшись по сторонам я решил, что не возвращался назад, к хижине оборотня, а всё так-же нахожусь неподалёку от границы с землями вампиров. Скорее всего оборотень вез моё бездушное тело через всю страну, чтобы при случае поймать меня.
  Насладившись победным смехом надо мной, он спросил меня зачем я всё время шёл в земли вампиров:
  - Что тебе нужно у этих примитивных кровососов? Никто в здравом уме не ходит в одиночку на ту сторону. Для подобного намерения должны быть веские основания. Я хочу чтобы ты поведал мне, зачем ты шёл к вампирам? Иначе я стану пытать твоё тело и не позволю перебраться из него даже в муху.
  - Если я расскажу тебе всё, то что получу взамен? - ответил я, тяжело ворочая распухшим языком.
  - Быструю смерть в собственном теле, - произнёс маг тоном, будто предлагал высший дар.
  - Я могу покинуть это тело и вернуться в главное, что спрятано далеко отсюда, - соврал я.
  - Нет, это твоё главное тело. Я видел, как ты легко вернулся в него, не прикладывая усилий. Тебе не пришлось отказывать себе, не пришлось раздумывать... Не ври, а то я начну отрезать тебе пальцы, - и он демонстративно взял мою ладонь и вложил мизинец в вырез на клешнеобразном лезвии садовых ножниц.
  - Я иду к Гекладу, чтобы найти путь в Огар, - ответил я просто.
  Маг, смотревший мне в глаза всё это время, захлопал глазами:
  - Вот так просто да? Геклад это вулкан, где под землёй заключена сила невероятной мощи. Там нет места нежити или тощему колдовству вроде управления чужими телами. Из под земли там бьёт нескончаемый поток, которым ни овладеть ни использовать нельзя. Этот поток слижет любую магию за один щелчок, - и маг щёлкнул в воздухе пальцами, - не держи меня за дурака! Твой медведь там избавился бы от тебя в два счёта, а ты сам сошёл бы с ума, ослеплённый и оглушённый слился с магическим потоком Геклада и сгинул в пучине Хаоса... Итак палец тебе не нужен, - и маг откусил мне мизинец правой руки.
  Из обрубка на доски стала сочится кровь. Когда я избавился от первого шока и боли, то глубоко вздохнул и почувствовал, как становится легче и яснее голова. Горячность ручейком вытекла из меня вместе с кровью.
  - Я больше ничего не скажу тебе, потому что ты не хочешь меня слушать... - равнодушно к собственной участи выдавил я из себя.
  - Тогда я отрежу тебе уши и ты тоже не сможешь меня слушать, - хохотнул маг и потянулся к моей голове.
  Я прикрыл глаза и стал искать выход, но как не бился, мой дух никак не мог пробиться сквозь телесную оболочку. Неизвестный заговор крепко удерживал меня внутри.
  С правой стороны загорелся надрез, прокатившись болью от головы к пяткам и обратно.
  - Хо-хо-хо!.. - маг разжал мне закрытые веки и показал отрезанное ухо, - Твоё правое ухо... У тебя ещё левое!.. Хочешь я пощажу тебя?.. Говори зачем ты ехал к границе?.. Ты шпион вампирский?! Говори, вампиское отродье?.. Шпион вамп...ир...арххх!..
  Нависший надо мной здоровяк вздрогнул, из его груди вышло узкое жало штыка дротика. Я вздохнул ещё раз, пытаясь унять всхлипывающее от страха сердце и дрожащее, слабеющее тело. Я снова прикрыл веки. По всем признакам оболочка мага, нависшая надо мной должна рухнуть внутрь телеги и придавить меня. Я внутренне подготовился принять на себя полуторапудовый куль и сколько позволило моё положение сжался.
  Полежав в таком виде, я сделал вывод, что происходит что-то непредвиденное. Колдун всё так-же нависал надо мной с побелевшим и слегка осунувшимся лицом. Из-за его плеча выглянуло столь же белое узкое лицо с седыми выцветшими волосами, плотно стянутыми на затылке в косу.
  - Тут невольник ещё. Образина ему ухо отрезал и палец...
  - Мажь раны, с собой заберём...
  Телега двинулась и поехала в сторону вампирских земель. «Седая косица» длинными, узкими пальцами смазал мне ухо и руку чем-то вонючим и едким, а потом накинул на голову мешок. Боль начала успокаиваться, уходить в сторону. От колыханий ли телеги или от отступившей на время опасности я провалился в сон.
  
  Очнувшись, я не почувствовал тяжести колодок.
  Слева стрекотали сверчки, воздух был чист и свеж. Там-же, где и сверчки, шёл приглушённый разговор двух голосов:
  - Аркел поклялся, что образина назвал этого шпионом вампирским...
  - Кому сейчас нужны шпионы из теплокровных?.. Не то время чтобы начинать войну с образинами... Передел никому не нужен... Люди плодятся как кролики, всем хватает...
  - Говорят с рабами в Саиторию завезли кучу болезней. Даже умер кто-то. Дом Нарахов объявил карантин. Вырезали уже половину провинции...
  - Саитории давно пора пустить кровь. Грязный рассадник заразы. Как стали водить рабов из-за гор, так там одни неприятности...
  - Нарахи свежую кровь из-за гор ценят...
  - Да её все ценят... Дикая вкуснее...
  - Пробовал?
  - Нет...
  - И я нет... А кто говорит, что дикая вкуснее?..
  - На пиру у Заирахов господам подавали живого раба. Хвалили...
  - Заирахи и местного подвесят, не дорого возьмут...
  - Да не... Кто ж им спустит оскорбление вкуса? Им нынче дешевле раскошелиться на сладкое... Их ополченцы в осаде полгода просидели... Ни кожи, ни рожи... Все от них отвернулись.
  - А что ж ты делал у них на пиру?..
  - Что вольным остакам делать у ариев? Над воротами костёр палил на случай чего...
  - То-то от тебя смолой разит, аж глаза режет...
  - А ты меня не нюхай... Я вот думаю, Аркел у преторианцев шпиона не задарма ли спустит?..
  - Если шпион и вправду, одарят, если нет — нужен он им... Рынок рабами со стороны образин чуть не наполовину забит. Никто не берёт...
  - Дорого просят...
  - Моя б воля, я б образин валил каждого... Войну надо...
  - Я б тоже валил. Говорят они даже рабами прикидываются, чтобы в стадо влезть, да мятеж поднять... Помнишь, в прошлом годе в провинции Пресная Гаида? Цельный год думали, что они не спроста мятеж подняли, пойдут войной... А они ни в какую...
  - Да... Репутацию всем правящим домам эта Пресная Гаида подмочила... Когда война, хорошо...
  - Да... Жрачки полно и ни перед кем отчёт не держишь...
  - Как тебе образина?.. С душком вроде, испугался сильно.
  - Да не, Аркел его не больно приколол... Колодник разволновал поди... Подождать бы малость, уши б отрезал, да и успокоился... Не так бы несло от него.
  Я понял, что «колодник», это я и есть. Вампиры, или их слуги остаки выручили меня из рук оборотня. Несмотря на чудесное избавление, за собственное будущее я не дал бы и медяка. Вампиры одно время были распространены по всей стране мёртвых. Не покорился им один Пантотермиж, прежняя столица, прибежище скелетов. В нескольких сражениях вампиры потеряли многих рыцарей, но не смогли достичь Пантотермы из-за страшного мороза. Поговаривали, что боги вступились за древнюю столицу. Несколько экспедиций, отправленных по леднику в логово скелетов, замёрзли по пути, а слать к Пантотермижу войско, состоящее целиком из крестьян, лорды не решились.
  В последующие века война продолжалась с переменным успехом. Владыка Пантотермы действовал трусливо. Он нанимал презренных оборотней, науськивал ликан, поднимал тысячи мёртвых ополченцев, не захороненных вовремя после кормления вампиров. Истинных ариев, которым древней катастрофой была дарована вечная жизнь, становилось всё меньше. Лорды были вынуждены доверять обращённым остакам всё больше и больше власти, что вызывало беспокойство у бессмертных.
  Но и у скелетов нашлось своё мягкое подбрюшие. Владыка оказался не в состоянии преодолеть ожившую землю, которая уничтожала его костяков массово, будто болезнь земля косила скелетов и разлагающихся мертвецов. И вскоре его власть сузилась до ледникового плато, что окружало Пантотермиж.
  Только зимой, когда живую землю сковывал мороз и выпадал снег отряды скелетов наведывались до самых южных гор. Последний раз война вспыхнула с появлением песочников. В то время тёмные маги-оборотни подняли очередной мятеж в центре древних земель и захватили Ликдарк, сделав его своей столицей. Оттеснив вампиров к северу, оборотни совершили серию походов в долины Лингареи. Тёмные маги захватили на границе несколько крепостей и осадили Файторлинг. Их поддерживал Владыка Пантотермы. Но Маги Гаурлинга сумели перекупить скелетов. Они провели совместный с древним некромантом обряд обращения неживого в живое. Из нескольких тысяч скелетов и обычного речного песка они создали песочников, существ равно одушевлённых и бездушных по природе. С помощью новой армии Владыка Пантотермы отыскал логова многих оборотней и заточил их в Ксентрадше. Власть над которым он передал вампирам, на века столкнув лбами вампиров и оборотней.
  С тех пор несколько веков статус кво не нарушался. Вампирский Бладвиль воевал с оборотнями Ликдарка. Те и другие совершают набеги через Ксентрадш на ближайший город Лингареи Файторлинг.
  Наступившее затишье позволило магам Союза осмотреться и начать спор за верховенство на каменистых землях. Соперничество всё чаще выливалось в кровопролитные войны, участники которых не брезговали призывать на помощь наёмников из соседних стран: Империи Горын с запада или тёмных с востока. Рано или поздно вражде магов кто-то должен был положить конец, и я хотел быть им.
  Я тогда подумал, что если маги Лингареи не брезгуют нанимать вампиров, то чем я хуже?
  - Эй! Господа спасители! Мне есть что вам предложить!.. - выдохнул я плохо слушающимся языком.
  Над телегой, в которой я продолжал лежать появились два румяных, излучающих удовольствие, гладко выбритых головы. В темноте их костюмы сливались с деревьями и «летающие головы» немало развеселили меня своим добродушным видом.
  - Я направляюсь к горам Анклавы, к Гекладу и ищу себе помощников. Вы спасли меня из рук ужасного оборотня, который решил поживиться за счёт путешественника и завёл меня в лес, чтобы ограбить и убить.
  Головы переглянулись и снова уставились на меня.
  - Я имею достаточно средств, чтобы оплатить ваш благородный поступок и предлагаю вам сопроводить меня к моей цели и обратно за вознаграждение. Не поскуплюсь...
  - Я Сквора, а это Галок, а тебя как звать? И зачем тебе Геклад?
  - Меня зовут... - везде в мёртвых землях я назывался именем прежнего хозяина, хранителя библиотеки, - Кларин Рыбий Глаз. Служу я Хранителем Библиотеки, а потому решил совершить путешествие к Гекладу, чтобы увидеть чудо своими глазами...
  Головы снова переглянулись. Отчего-то их разобрал смех, оба прыснули друг-в-дружку и тотчас отскочили в стороны, скрывшись за бортами телеги. Опершись руками я тихонько привстал. Оба уже закончили хохотать, но всё ещё и держались за животы.
  - Ты хочешь нанять нас, остаков, чтобы мы служили тебе?..
  - Ему оборотень вместе с ухом кусок ума откусил...
  - Мы вольные, дурья твоя голова! Воль-ны-е!..
  Я собрал в уме их разговор, но оперировать беседой не решился. Вдруг они что лишнего сболтнули, за что мне несдобровать.
  - И что, нет никакой возможности, чтобы вы сопроводили меня к Гекладу?..
  Они снова захохотали. А я сидел в телеге и глупо таращился на них, не зная, что и сказать.
  - Твоё золото? - Наконец спросил меня тот, что был справа, и указал на внушительный кошель у меня в ногах.
  - Э... Моё... - Тут-же соврал я, присвоив имущество оборотня.
  - Лошадь тоже твоя? - указал он куда-то в темноту.
  Раз сижу в телеге, значит была и лошадь.
  - Моя, - отвечаю.
  - Нас трое. Мы вольные остаки. Приказывать ты нам не можешь. Мы не нанимаемся иначе чем к правителям. Но если ты предложишь нам какую-то причину помимо этого кошеля...
  - И ещё одного такого-же на обратную дорогу... - вставил тот, что слева.
  - И ещё одного такого-же на обратную дорогу... В итоге три кошеля, - уточнил тот что справа, - то мы так и быть, спасём твою кровь от всяческой напасти на землях правителей.
  - Да... Я думаю, Аркел, будет не против...
  - Там хороший вид на океан... - сообразил причину я и мы ударили по рукам. Хотя тогда я и не понял, почему один кошель плюс ещё один получится три, но сделка обещала мне безграничные возможности.
  Когда вернулся Аркел, такой же румяный как и его друзья, но с длинной седой косицей, указывающей на статус, он так же заинтересовался видом на океан со склона вулкана. Отметив общие интересы жареным мясом, которое как и золото осталось от оборотня, мы, не раздумывая более, отправились через страну вампиров на северо-восточный берег в провинцию Саиторию, где равнина, море и горы Анклавы, северной оконечности южных гор, сходились у жерла вулкана, вызывая невиданную по мощи силу, которой равно боялись оборотни и вампиры.
  
  Потихоньку выспрашивая моих попутчиков, я узнал, что остаки, это обращённые вампирами слуги. Они имели статус вольных до тех пор, пока кто-либо из правителей не призывал их. Исполнив поручение они получали волю и могли делать всё, что захотят. Внешне остаки не отличались от людей, которыми и родились. Но внутренне остаки — полувампиры. Живая человеческая кровь лечит их тело и тормозит старение. Обряд обращения навсегда связывал остаков с обратившим их вампиром, который отныне звался родителем и являлся ключевой фигурой в их жизни. Остак всю свою жизнь должен заботиться о безопасности родителя, иначе чары обряда губили и остака. Обращение в остаки являлось для вампиров одним из способов снизить собственную потребность в крови. Соединённые тонкими узами, остак и вампир поддерживали друг-друга. Вампир даровал часть своего неисчерпаемого бессмертия, а остак питал вампира добычей. Чем больше у вампира остаков, тем более влиятелен и независим он был. Но и остаки осознавали свою важность. Становясь реальной силой они могли требовать переустройства мира. Поэтому вампирские дома старательно контролировали численность остаков, не позволяя их рост выше десятикратного числа бессмертных правителей.
  
  Если не считать стычек, что тут и там находили мои попутчики, то путь на север прошёл без приключений. В окрестностях Саитории, северного морского порта, я увидел последствия «карантина», о котором я слышал ранее. Птицы и дикие звери жрали тысячи висельников и кольников вдоль дорог.
  - В чём провинились эти несчастные? - спросил я Аркела, который не отпускал меня больше, чем на шаг от себя.
  - Они слишком любили женщин из-за гор. А те принесли с собой болезни...
  - В городе было много смертей?
  - Отведав нескольких умерли лорд, четыре рыцаря и много остаков. Зачем оставлять заразу на свободе?
  - Печально. Но разве жители виновны?
  - Кто-то должен был ответить за смерть лорда, рыцарей и их слуг, - пожал плечами Аркел.
  
  Нас несколько раз останавливали военные патрули, но всякий раз, переговорив с Аркелом, отпускали. В окрестностях вулкана мои попутчики отыскали пустующую ферму с гуляющим по лугу стадом. Надвратную балку украшали восемь трупов семейства пастуха.
  Мы въехали во двор и заночевали не снимая мертвецов. За последние дни я уже привык к постоянной вони от разлагающегося на жаре мяса. Даже приходилось есть и пить по соседству с трупами.
  Воодушевлённый близостью вулкана я не спал всю ночь. На утро мои остаки проводили меня к склону Геклада.
  - Мы будем ждать тебя на ферме. Даже если не увидишь нас, подожди, приедем. Сколько времени ты станешь осматривать вулкан?
  - А вы не поедете со мной?
  - Нет. Говорят, что за склоном очень опасно и можно лишиться жизни. Мало славного в том, чтобы подохнуть своей смертью. Мы не пойдём туда. Так через какое время вернёшься?
  - Я думаю спуститься через неделю, - сказал я уверенно, хотя совершенно не знал, где проведу это время.
  На том мы расстались. Остаки взяли мою лошадь и уехали. А я, взвалив на плечи мешок с едой, плащ и охотничий лук пошёл в гору.
  Через несколько часов я горделиво взирал с вершины вулкана на пройденный мной путь и с благоговейным трепетом надеялся тут-же раскрыть тайну древнего входа в Огар.
  
  Внутри вулкан представлял собой идеально круглую чашу с зелёным озером, которое соединялось узкой щелью с океаном. Склон чаши покрывал густой лес, а у самой кромки чаша подымалась вверх отвесными скалами необычной красной, с голубыми и зелёными слоями, окраски. Представляя себе вход в Огар мне виделось, что в центре вулкана находится пещера или отвесная дыра, пропасть в подземелье, в крайнем случае какое-нибудь магическое сооружение, дольмен, жертвенник, дерево с дуплом, наконец, с помощью которого можно осуществить задуманное. Однако же ничего подобного воочию не увидел. Я подумал, что за века спокойствия сооружение могли покрыть заросли леса. Но о загадочном месте должны знать люди, жившие в окрестностях. Например семья пастуха, чьим мясом сейчас насыщались жирные мухи со всей округи.
  
  Погрустив о недальновидности вампиров, я не решился сразу спускаться вниз, а пошёл по кромке в направлении гор. Я искал тропу или менее отвесный склон для безопасного спуска. Ближе к концу дня, когда я занимался поиском места для ночлега, недалеко от тощенького ручья, журчащего между камней, я наткнулся на совсем свежее кострище. Осмотревшись я нашёл свидетельства ночёвки большой группы людей. Хорошо, что я не натолкнулся на них. Если меня вдруг поймают с крестьянами, то незамедлительно повесят с ними на дном суку... Но хорошо бы поговорить с крестьянами до того. Ещё лучше отыскать какого-нибудь жителя самого Геклада.
  Поразмышляв над опасностями я отыскал подальше от стоянки щель между камней и забился в неё на ночь. Утром, разминая затёкшее тело я заметил, что кто-то пристально наблюдает за мной. Я не хотел быть обнаруженным крестьянами, а потому предпочёл тут-же скрыться в кустах акации и ореха. Войдя в них я свернул в сторону и спрятался. За мной и вправду наблюдала старуха в шитой из шкур зверей одежде и выцветшем платке скрывавшем лицо. Не крестьянка и не горожанка. Моя интуиция подсказывала мне, что именно она выведет к искомой цели. Она осторожно подобралась к моей щели и долго что-то вынюхивала там. Затем неторопливо поднялась к кромке вулкана и спустилась за его край.
  Выждав положенное, чтобы не столкнуться с ней нос-к-носу я подобрался к месту, где старуха спустилась вниз. Там я с трудом разглядел незаметную тропу. Не знай точно — в жизнь бы не отыскал! Камни и углубления в скалах совместно составляли некое подобие лестницы. Ниже ступени менялись гладкой тропой, затем отвесным лазом на ровную площадку, откуда можно было спуститься в обе стороны склона. Слева на тропе я увидел росу. Справа влага на камнях казалась стёртой. Я пошёл направо. По следам старухи я спустился почти к самым верхушкам деревьев, росших внутри вулкана. На моём пути глубокая расщелина расколола скалу вдоль тропы. Гладкая скала, вершина которой терялась где-то высоко надо мной, теперь устремлялась вниз, в щель, теряясь за извилинами в глубине породы. Там где раньше я хватался рукой за выступы, опасаясь скатиться по крутому склону вниз, теперь зияла пустота, падение в которую не сулило путнику ничего хорошего.
  Тропинка спустилась ещё ниже, где колючие кусты акации и кривые ореховые стволы снова вселили в меня уверенность в верной дороге. Петляя по кустам, тропа однако снова вывела меня к щели, разросшейся до размеров, который не преодолеть в прыжке даже горному барсу. Прямо перед собой я увидел бревно, перекинутое в пещеру на противоположной стороне. Я осмотрелся. Глянул в пропасть. Внизу, на камнях виднелись кости животных, охапки травы и прочий мусор, указывавший на то, что дыра в скале не просто так, а скорее всего чей-то дом.
  Я подумал, что старуха, может жить в этой глуши не одна. Не известно, как её семья отнесётся к моему нежданному появлению... Но мне нужен проводник, и я терпеливо ждал. Понаблюдав из зарослей я сделал вывод, что семейство явно немногочисленно. На всякий случай я обнажил оружие и направился к пещере.
  Бревно, служившее мостками, мне показалось не очень пригодным в качестве переправы. Часть его поверхности покрывал мох. Однако, придавив дерево сапогом, я сделал вывод, что крепость бревна достаточна, чтобы выдержать даже двоих.
  Осторожно ступая я оказался у входа. Осмотревшись я сунул голову под низкий потолок и сделал несколько шагов по тёмному проходу. Узкая пещера не казалась обжитым местом. Из глубины пахло сыростью, а у ног мешались камни. В конце концов пещера может быть не только домом, но и коридором между тропами. Протиснувшись глубже, я услышал, как позади хрустят камни. Я оглянулся. В свете лившемся снаружи виделась деятельная тень. Я поторопился назад, но поздно. Старуха, не подымая на меня глаз, утянула бревно с моего края. Подивившись её силе я закричал:
  - Эй, женщина! Мне нужен проводник, только и всего! Послушай, я вовсе ничего плохого не замышляю!..
  Та бросила дерево на краю и безответно удалилась в заросли. Я ещё некоторое время звал её, но, поняв бесполезность криков, решил осмотреться. Весь день я провёл в пещере, совсем неглубокой и сырой. В пятидесяти шагах от входа она делала крюк, подымалась кверху и заканчивалась мокрой, глинистой на ощупь стенкой. Ножом я вырезал небольшое углубление, куда могла бы стекать влага и вернулся ко входу.
  Размер расщелины не позволяла надеяться перепрыгнуть её. Гладкие стены скалы ставили крест на идее выбраться, цепляясь за выступы. Весь день я размышлял, сидя у входа. У меня в мешке ещё лежали лепёшки и немного воды. Я понадеялся, что старуха приведёт кого-нибудь позже и выпустит меня. Подобраться ко мне иначе, чем перебросив бревно через щель, было невозможно. Потому я чувствовал себя в некоторой безопасности и к вечеру, завернувшись в плащ, заснул.
  Утром, открыв глаза, первое что я увидел в кустах напротив — тот самый выцветший платок. Проклятая бабка стояла и смотрела на другой стороне. Я вскочил и стал кричать, чтобы она выпустила меня. Но старуха отвернулась и молча ушла по тропе вверх. Внутри пещеры, в углубление в глине, натекла вода. Её хватило, чтобы утолить жажду. Днём пошёл дождь и мой сосуд наполнился ещё более. К вечеру я увидел, как моя тюремщица спустилась со склона и, постояв немного напротив, скрылась в зарослях.
  Каждое утро я просыпался и видел её напротив пещеры. Каждый вечер перед закатом старуха делала крюк от тропы, чтобы взглянуть как я здесь. Я перестал кричать и горячиться при её появлении. Лишь только поднимал в приветствии руку и кивал.
  Так прошла неделя. Лепёшки, запасённые мной кончились. Я рассердился и одну из ночей, провёл в глубине пещеры, незаметно снаружи. Утром я не вышел, хотя мой плащ отсырел и нуждался в просушке. Вечером я услышал, как снаружи кто-то бросает камни в моё убежище. Бабка пыталась заставить меня показаться. Я не поддался соблазну метнуть камень обратно и высказать всё, что я думаю о ней. Однако же подкрался поближе к выходу так, чтобы она не заметила меня и подождал.
  Бросив в пещеру пять камней, старуха развернулась и ушла не оглянувшись. Я решил, что она наблюдает за мной из-за кустов и снова не вышел.
  Снаружи сгущались сумерки, но восточный край вулканической чаши всё ещё освещало солнце. Я разглядывал ниспадающую к морю кромку вулкана, когда в сочетании скал и трещин отчёркнутого снизу тенью западного склона края я увидел руны древней письменности. Я не поверил свои глазам! Строка символов тянулась вдоль кромки от пролива снизу вверх и спускались к проливу сверху вниз. Было вероятно, что я сижу в пещере напротив расщелины, образующей одну из таких рун! Некоторые символы были мне незнакомы, но с помощью других я прочёл фразы начала и окончания послания.
  Первыми на скалах обозначались охранные знаки на проникновение всему живому и неживому, текучему, твёрдому, воздушному, бездушному — вобщем всему, за исключением самих Демонов. Затем руны рыбы, птицы и камня единым знаком указывали метод, которым открывались ворота в Огар. Заключительные руны выглядели странным посланием: «Истечение», «высшая ценность», «быстро». Если не выбраться из пещеры, то прочесть всё послание невозможно. Сидя на краю расщелины я не вижу той части, где нахожусь сам. А это не менее трети послания! Кроме того разжигание в старухе любопытства должно рано или поздно привести к результату!
  В эту ночь меня бил озноб. Сырой плащ больше не держал тепла и, то ли от сырости, то ли от холода, то ли от осознания собственного бессилия меня трясло не давая уснуть. Я рылся в памяти, извлекая оттуда заклинания левитации, проникновения, перемещения, но ни одно из них не срабатывало. Я помнил наизусть сотни бесполезных слов и чувственных, эмоциональных посылов, воздействующих на окружающий мир, но ни один из них не срабатывал в жерле вулкана. Все мои знания оказались бессильны перед мощью Геклада.
  Под утро я ненадолго забылся тревожным сном. Снаружи шумел дождь. Я закутался в бесполезный плащ и уселся поперёк пещеры стараясь не сползти на пол, где сочился тонкий ручеёк. Через горячее горло со свистом ходил холодный воздух, всё тело ломала и крутила нежданная болезнь. Я жалел уже, что не просушил одежду, когда была возможность, но теперь ничего не мог поделать. Мне снилось, что мои руки надулись тяжестью и стали огромными и толстыми, ноги скукожились в коротенькие бесполезные подпорки. Кто-то ощупывал меня, тормошил, толкая в бока. В конце концов я сполз в ручей и очнулся.
  Со стороны входа в сиянии лунного света на корточках, боком ко входу сидела та самая старуха, что заманила меня в ловушку. Голову женщины всё так же покрывал старый плотный платок с выцветшим от времени рисунком и бахромой по краям. Когда-то он стоил многих денег, но нынче растрёпанный и засаленый уныло закутывал по самые глаза голову нынешней владелицы, которая не имела представления о красоте и роскоши. Остальная её одежда состояла из длинного кожушка и юбки шитых шкур белок, битых в разное время. Куски с коротким и длинным мехом смотрелись небрежной латанкой. «Неряха,» - подумалось мне: «могла бы уж расшить, да соединить согласно материалу и текстуре, вышло бы аккуратнее и прятнее глазу...»
  Я с трудом довернул голову и рассмотрел, что старуха обшаривает мою сумку. Охотничий лук, ножи, пара шилец, что я укромно держал в рукавах небрежно лежали у самого входа.
  Похоже, что её гораздо больше интересовали мои шифрованные записи и листы книги с пометками Прокла Каменная Шея. Очнувшись, я хотел было тотчас схватить воровку, однако крепкая верёвка спутала мои руки и ноги. Мерзавка связала меня прежде, чем обокрасть!
  Наткнувшись на записи с рунами по кромке вулкана, воровка тщательно рассмотрела их, будто понимала о чём речь. Затем выглянула из пещеры. Щурясь на луну осмотрелась и вновь вернулась на своё место. Покопавшись в суме и не найдя в ней ничего более, она повторно обнюхала все найденные предметы и пристально взглянула уже на меня.
  В темноте я не мог понять, куда именно она смотрит, но точно знал, что объектом изучения её холодных глаз теперь являюсь сам. Стало не по себе. Волна озноба прокатила по и так озябшему телу. Я завозился, пытаясь распутаться, но лишь ещё больше макнул в лужу плащ. Старуха поднялась от входа и потянула ко мне свои руки, похожие на коряги. Одной она ухватила меня волосы и дёрнула кверху. При этом второй она ударила меня в лоб и прижала затылком к стенке пещеры. При этом я почувствовал, как острое колено надавило на грудь, а остроносый сапог впился в живот. Я хотел было выругаться, закричать ей прямо в лицо что-нибудь страшное, но в ту-же секунду бабка втиснула мне между зубами кусок горького ствола акации так, чтобы я не смог ругаться и только мычал. Она ловко накинула на деревяшку травяную петлю и зажала её на затылке.
  Старуха отклонилась назад, будто любуясь содеянным в лунном свете, затем наклонилась и макнув грязные пальцы в какое-то вонючее снадобье смазала мои дёсны и язык. Ещё раз взглянув на меня она поднялась и вышла из пещеры. Я услышал хруст бревна, шуршание веток. Затем всё стихло.
  
  Рассвет наступил быстро. Из-за палки, концы которой торчали у меня шире плеч, я видел лишь край входа в пещеру и не сразу понял, что не один. В поле моего зрения появилась приятной наружности незнакомка со светлыми прямыми волосами убранными под грубоватую льняную косынку и стянутыми позади в тугую косу. Горло и грудь её закрывал серый платок завязанный узлом на спине. Крестьянка. Я замычал ей о своём несчастье, но она приложила палец к губам, приказывая сохранять тишину, и стала распутывать мне руки и ноги.
  Освободившись, я неуверенно выбрался вслед за женщиной из пещеры и, стараясь не терять из виду поторопился ей вслед. По зарослям мы спускались всё ниже буквально сбегая по склону вулкана. Я боялся, что старуха заметит моё бегство раньше, чем мы удалимся на достаточное расстояние и сделает какую-нибудь гадость.
  Вскоре женщина вывела меня к каменистому берегу озера с лодочкой. Будто в сказке спасительница взошла на покачивающееся в зелёных волнах судёнышко и поманила меня за собой. Я ступил на корму и, оттолкнувши землю сел за вёсла. Незнакомка, сидя на носу помогала мне малым веслом, направляя лодку в известном ей направлении. В ногах, вероятно для равновесия, лежал тяжеленный камень с голову быка. Я поглядывал через плечо на безмолвную фею, линию шеи, скрытую платком и сарафаном округлую фигуру, плавностью бёдер струящуюся в колени под юбками и остроносые сапожки под лавкой. Не мог надышаться простором озера, близостью к прекрасной женщине в маленькой лодке, свободой избавления от страшной страухи! Болезнь оставила меня, как и не бывала! В руках и спине я чувствовал потаённую силу и какую не чаял уже и почувствовать. Я грёб сильно, каждым толчком отправляя лодку всё дальше и дальше вперёд, всё глубже погружал вёсла в озёрную воду до пены за кормой и пара в уключинах. Та, что сидела на носу не могла не замечать моего усердия. Я чувствовал её интерес и, поворачиваясь к ней, ловил кроткие взгляды. Никогда прежде ни одна женщина не возбуждала во мне такого прилива сил, что казалось, будто могу свернуть горы, повернуть реки вспять, поднять крылья и достичь неба, дабы подарить избраннице звезду. Думая так, я неожиданно для себя увидел кромку чаши вулкана, недоступную мне ранее из пещеры.
  После ключа в виде тройного символа следовал символ «луны внизу», означающий время, противоположное зениту луны — отлив; «колодец», значащий глубину и темноту; символ камня, уже без рыбы и птицы; «пляшущий огненный человечек» с отверстием во лбу, пещерой; картинка мертвеца, затем «истечение», «высшая ценность», «быстро».
  В моей груди заколотилось, это означало одно — путь в Огар — стать духом бестелесным. Во время отлива забраться в пещеру в голове «огненного человечка», где собирать воду, истекающую с дальней стены и быстро эту воду... пить?
  Что-то не стыковалось... Рыба в ключе. Может быть для переселения нужна рыба?.. К тому же я сидел в пещере в течении целой недели, пил грязную воду со стены и был так-же далёк от Огара, как и сейчас!
  Лодка качнулась и я вспомнил, что за своими раздумьями перестал грести. Я обернулся и замер от ужаса. У меня за спиной, на носу, сидела та самая безобразная старуха, что заманила меня в пещеру. Тот-же платок, скрывающий всю голову кроме острых холодных глаз, только вместо кожушка — сарафан с вышитой рубахой... Старуха держала на вытянутой руке лист Каменной Шеи и тыкала пальцем в строенный символ «городских ворот», «денег» и «домашнего очага». И справа пояснение — вернуться с рынка домой с добычей. Строенный символ мне тут-же стал понятен — «спуститься с вершины к озеру с камнем». Старуха поднялась в лодке и указала за борт лодки круговым движением. В страхе следуя её движению я вгляделся в прозрачную воду озера, отливающую зелёным склоном. Лодка находилась внутри чёрного колодца, который подымался со дна. Только при максимальном отливе становилась видна его вершина.
  Старуха выдержала меня в пещере, пока не убедилась, что я человек, а не слуга вампира, затем увлекла меня вниз, к колодцу, куда без помощи камня не проникнуть. «Колодец» — есть путь в голову Огненного Демона через живой дух, не запретный в воротах. А «мертвец» — это предупреждение, что жизнь духа связана с телом и есть «высшая ценность», а потому в Огаре не следует задерживаться.
  Не сводя глаз со старухи я заколебался. Она вздохнула глубоко и стянула платок, решительно преобразившись из старухи в девицу. Я замер сражённый. Это было так удивительно, ярко, мои чувства и эмоции переполнили грудь и я задрожал как стебелёк на ветру. Прелестница расстегнула сарафан, скинула сапожки, подхватив длинную рубаху за полу — белым облаком подняла скрывавшее её одеяние. Лебедь белая, зорька ясная, оставшись изо всей одежды в одной длинной косе прекрасная незнакомка наклонилась ко мне, прижимая к корме лодки и источая запах желания. Позабыв обо всём я принял её в свои объятия и откинулся к корме. Её руки гладили и ласкали меня, отправляя в путешествие в страну удовольствия. Отдавшись наслаждению я не заметил, как дева опутала меня верёвкой привязанной к камню. И когда я уже готов был полюбить её со всей пылкостью горячего сердца, жаром и напором огненного вулкана в последнее мгновение перед взрывом, она, словно огненный факел над кипящим маслом, воспарила надо мной и, встав ногами на борта, так качнула бёдрами, что маленькое судёнышко мгновенно перевернулось. Такая боль, разочарование, мой душевный порыв задули, залили озёрной водой, предательски, исподтишка... Привязанный к тяжёлому камню я немедленно пошёл ко дну. Последнее, что я видел — это белое тело прекрасной незнакомки с косой в сиянии небесно голубого круга. Эта картина и сейчас у меня перед глазами...
  Всё стало темнеть и меркнуть, я уже было приготовился к смерти, но произошло совсем не по писанному. Смерть не окутала меня своим саваном, а я всё спускался и спускался вниз по тёмному колодцу. Геклад так устроен, что из чаши бьёт колоссальный магический поток в самый космос. Его предназначение — накрыть силовым грибом вход в Огар, дабы Хаос не смог добраться до него и закрыть навеки. Но магия, дабы не исчерпаться, возвращается обратно. Представь себе тысячи тончайших стеблей, скреплённых шнурком с одной стороны. Если их взять за скреплённый край и поднять кверху другими, то стебли распадутся, образуя концами фигуру, похожую на гриб. Если стебли достаточно длинные, то фигура распадётся наружу. Свободные концы свесятся вокруг поднятой руки. Соберём их и скрутим в том-же узле, что и предыдущие. Получится, что низ и верх стеблей находятся в одном узле, Огаре, но снаружи в космос бьют те-же струи магии, которые затем возвращаются внутри. Внутри чёрного колодца. Попав в него ещё живым духом, отделяющимся дабы покинуть умирающее тело я был захвачен потоком магии и увлечён в Огар. Луна, находящаяся под земным сводом многократно усилила эффект проникновения. Так я попал в город Огненных Демонов.
  
  
  2.7.8 Обмен-обман...
  
  - Повелитель, но что произошло дальше, как ты стал здешним царём?
  - Я выпал из Чёрного солнца... Точнее я стал им. Каждый живой дух, попадая в Огар может прилепиться к любому из предметов и к Демонам в том числе. Всё здесь имеет своё предназначение, начиная от чаши, где спит Демон, и заканчивая Чёрным солнцем — всё взаимосвязано и взаимозависимо. Даже если бы я стал самым низким оводом, питающим солнце магией, то Огар был бы моим, потому что тут нет иной воли, кроме моей. Это как прийти в огромный зал пребывающий в тишине. Любой голос, шорох, шелест, вздох — всё немедленно передаётся в потаённые уголки зала. К тому же я стал Солнцем — идеальным зеркалом, плотью, аккумулирующей и распределяющей всю значимость этого места. Ты же каким-то способом прикрепился к Демону Второго ряда.
  - Демоны имеют ранжир?
  - Несомненно. Разрушенные демоны распадаются на низкорядные создания. Их свет! Они рождаются и перевоплощаются в земной жизни, стоит лишь ударить молнии или разжечься очагу. Иногда низкорядные демоны распаляют пламя небывалой мощи и соединяют в себе тысячи своих воплощений. И они становятся Демонами Второго ряда! Подобных Демонов принято принимать в Огар. Их чаши расположены наиболее близко к Угольной Башне из-за нестабильности и строптивости характеров. Демоны Второго рядя сами добились своего положения, потому считают себя Возрождёнными Демонами, Имеющими Имя. И, наконец, Демоны Первого ряда созданы Творцом задолго до исторической эпохи. Их мощь так велика, что любой из них способен сокрушить жизнь на земле. По крайней мере большую её часть...
  - А Чёрная скала... Что это?
  - Угольная башня... Как ты видишь — Огар, мир не имеющий углов. Угольная скала, это средоточие инородного. Как ты и я. Я не знаю её историю. Она стояла тут, вероятно, задолго до моего появления. Она удобнее и привычнее для меня, чем колосс Чёрного солнца. К тому же в Угольной Башне легко управляться с собственной тенью. - Повелитель совершенно неожиданно проявился в пузыре миниатюрного Чёрного солнца. Вид имел всё того-же надменного полковника Гаранта с мечом, лежащим на коленях, - Сила магии тут многократно меньше, а значит привычнее.
  - И я могу оперировать тенью?
  - Конечно, господин полковник, вы сможете сделать тут всё, что вам заблагорассудится. С момента, когда ваша воля в Огаре восторжествует.
  - Что я должен сделать, чтобы освободиться?
  - Принять образ Чёрного солнца.
  - Вас?
  - Да.
  - Вы хотите, чтобы я стал вами?
  - Да. А я стану вами и возрожусь в вашем теле. Я меняю свободу воли на вашу жизнь.
  Полковник догадался, что самое время представлять себе разметку и стрелочку весов, чтобы сбежать, пока есть возможность. Перед глазами возникла чёткая рамка с цифрами. Стрелка на «нуле». А замочек, закрывающий весы во время переноски во избежании колебаний, замкнут. Гарант потянулся к нему, чтобы открыть, но ткнулся в прозрачную стену.
  - Господин полковник Гарант. У вас только два выхода — оставаться рабом голубого кристалла, что низко само по себе, или выпустить меня, - поторопил полковника Повелитель.
  - Мне нужно подумать...
  - Господин полковник. За свою жизнь я попадался в такое количество ловушек, что научился относиться к ним философски, чего и вам желаю. Рано или поздно я выбирался из них и вы выберетесь. Мало того, я обещаю, что как только вы выберетесь из Огара, а я уверен, что это произойдёт, я помогу вам устроиться... За мной не заржавеет, будьте уверены!.. Вы помогаете мне, я вам!.. Но именно в таком порядке...
  
  Делая вид, что раздумывает, Гарант опрашивал всех Демонов Второго ряда. Ему нужен был тот, который загнал его в Лое. Удивительно, но на имя «Прилойский» Демон с готовностью отозвался. Всего два Демона соприкасались с Гарантом: «Прилойский Гар» и... «Прилойский Гар» и был тем Демоном, который спалил зеркального Императора:
  - Кто приказал спалить Императора?
  - Повелитель.
  - Зачем?
  - Повелитель указал мне на статую и приказал направиться туда. Рядом оказался человек Император.
  - Кто приказал вернуться?
  - Повелитель приказал вернуться.
  - Но ты говорил ранее, что повиновался чужой воле?
  - Да, Повелитель приказал из другого места.
  - Из которого?
  - Повелитель Огара приказал вернуться вопреки зову...
  - Вопреки зову кого?
  - Повелитель из Летающего города видел глазами статуи и произнёс Зов Демона. Я отозвался первым. Повелитель указал статую, где я должен был возродиться.
  - Зов и был чужой волей?
  - Да... Демон обязан подчиниться зову.
  - Ты вначале подчинился зову чужой воли повелителя из Летающего города, а потом тебя вернул Повелитель Огара?
  - Да. Вопреки зову Повелителя из Летающего города.
  - И тот и другой для тебя Повелители?
  - Да. Но после охраны, безусловные приказы даёт Повелитель Огара. Демон отзывается на зов, если не исполняет высшей воли.
  - Воля охраны выше воли Повелителя Огара?
  - Воля охраны присутствует всегда...
  - Где ты обрёл мощь?
  - Я родился в степях Саурса в очаге семьи габаран. После их смерти ветры раздули пожар. Я набирал свою силу слишком медленно, но колдун по имени Эвилев принёс обильную жертву ветрам, чтобы те повернули в сторону реки. Он именовал меня «Прилойский Гар» и послал испепелить образ, именованный Гарантом. Я нашёл его, но некто, более могущественный чем я, вскочил к нему на плечи и принял на себя жар моего пламени. Несмотря на неудачу я обрёл силу Возрождённого Демона и был принят Повелителем в Огар.
  - Ты спалил военную крепость?
  - Нет. Люди использовали низкорядных против меня. Люди подожгли степь, вынуждая бороться. Мне стоило немало сил справиться с низкорядными.
  - Ты знаешь того, кто направил тебя возродиться в статую?
  - Нет. Я слышал только зов.
  - Ты сможешь узнать его зов?
  - Да, зов повелителя для меня является законом.
  - Но ты сможешь отделить зов колдуна из Летающего города от других призывов?
  - Зов является для меня законом, на другой зов отзовётся свободный Демон...
  - Он звал тебя по имени?
  - Нет, имена Демонов служат секретом, который знаем мы и Повелитель.
  - Огара?
  - Только Повелитель знает имена Возрождённых Демонов.
  Удовлетворив первичное любопытство, Гарант смекнул, что метод, которым он попал в Огар, сойдёт и для обратного путешествия. Став местным Повелителем можно организовать разовую вылазку, к-примеру на вершину Тинаскенского Маяка, прицепиться к Демону и выбраться из Огара. И как подобная мысль не пришла... Повелителю Огара за всё время? А ведь он за всё время своего откровенного повествования умудрился ни разу не назвать себя...
  
  - ...Но именно в таком порядке... Я овладеваю вашим телом, добираюсь до окрестностей Ликдарка, нахожу пустой человеческий образ оборотня, переселяюсь в него и тут-же сообщаю вам, господин полковник Гарант о готовности принять вас. Мой план совершенен и не имеет изъянов! - Тем временем продолжал Повелитель.
  - Как ваше настоящее имя?
  Повелитель замолчал. За обилием слов полковник отыскал таки слабую точку в превосходном плане покинуть Огар.
  - Я не могу назвать себя. Вдруг вы решите убить меня, приказав Демону?
  - В этом случае я прикажу ему убить тело полковника Гаранта. И Демон справится с этим заданием не хуже.
  - Многие годы я называл себя Кларин Рыбий Глаз, но моё настоящее имя... - Повелитель задумался, - я скажу его в случае, если вы согласитесь заменить меня в Огаре. Это будет честно.
  - Что же, Повелитель, мне не нравится быть рабом кристалла и я рискну выбрать ваше предложение.
  - Не устаю повторять, что Боги сделали мне превосходный подарок, посла вас. Господин полковник Гарант, вы очень умный человек. Шанс править Огаром достаётся только раз в жизни! И его нужно использовать. Отказываться от подобного случая — преступление!
  - Итак. Какова процедура? - полковник всё ещё раздумывал, пытаясь тянуть время.
  Повелитель Огара казался более везучим, чем удачливым. Он всё время подставлялся своим врагам, давая заманить себя в ловушку. И если бы не счастливое стечение обстоятельств, то не миновать беды. Вот и в этом случае, Повелитель Огненных Демонов скорее просил и убеждал, чем повелевал и приказывал.
  - Всё просто. Вы произносите слова: «Я полковник Гарант из Шквардово изъявляю свою волю к тому, чтобы получить в полное управление город Огненных Демонов Огар и титул Повелителя без оговорок и ущемления воли». Затем я произношу подобную фразу о передаче, из которой вы узнаете моё имя. После чего я покину это место, а вы обретёте всю полноту власти.
  - Без обмана?
  - Какой обман, когда любой Демон, подвластный вам после воцарения в Огаре, способен обратить меня в пепел одним щелчком пальцев? С моей стороны было бы сумасшествием обманывать человека и передавать ему подобные средства.
  - Вы правы, - согласился Гарант, - итак... Я полковник Гарант из Шквардово изъявляю свою волю к тому, чтобы получить в полное управление город Огненных Демонов Огар и титул Повелителя без оговорок и ущемления воли...
  - Я, владыка равнины Крапивной по рождению, тайный советник Воплощения Неба правителя Гаурлинга, Третий Приор Магического Союза и генесс Ликдарка, Глава Южной Литии преторианства, - Гарант медленно изумлялся титулам, - Повелитель города Огненных Демонов Огар, Прокл Каменная Шея, изъявляю свою волю к тому, чтобы передать подвластный мне город Огненных Демонов Огар и титул Повелителя без оговорок и ущемления воли...»
  - Ты обманул меня!.. - возмущённо выкликнул Гарант, но было поздно.
  Тень в образе полковника Гаранта поблекла и туманом растворилась в воздухе вместе с мечом и кристаллом в его рукояти.
  
  
  2.7.9 Капитан Балор.
  
  Размышления и воспоминания порой теряются на самом интересном месте. На этот раз так-же не обошлось без неожиданностей.
  По правому борту начало происходить нечто, привлекшее внимание Истваны. Он указал Анжаютте в сторону острова-морхейра свободной рукой и чуть развернул жену для лучшего обзора. Гарант и Абакум, сидевшие позади, не сговариваясь обернулись туда же. Напротив тримарана просматривался заросший высоким кустарником вход в бухту. Оттуда, казалось, едва погружая вёсла в воду, неслась шлюпка со скелетами. За ними из бухты следовала зелёная галера без мачт и знаков различия. В воздухе над ними, как астра на стебле расцвело пламенное облако покрыв чёрной тенью оба судна. Его-то и увидел Иствана. Раздался далёкий, пронзительный свист, затем хлопок, но больше ничего необычного. Шлюпка со скелетами, не отвлекаясь на опасность, быстро приближалась. Галера не отставала. Команда зелёного судна с не меньшим рвением работала вёслами и, как будто, сокращала расстояние.
  - Кащей! Тревога! Всех на верх!.. - заорал Гарант.
  Несмотря на палубное главенство Кащея, тёмный алий среди пассажиров так и не сумел обзавестись должным авторитетом и безропотно передал полковнику полномочия. Придёт волна-убийца после зарева или нет, а спасать собственные жизни требуется уже сейчас.
  Соскочив с мачт мужчины бросились вооружаться. Неприятельский корабль лёгкий и стремительный бесшумно и грозно увеличивался, приближаясь, а «Чечет» хранил благодушное спокойствие. Ни стук в кормовой люк, ни возбуждённые крики на палубе не вызвали беспокойства капитана и каких-то видимых действий костяков. Скелеты в шлюпке, казалось единственные, кто пытался что-то противопоставить врагу.
  - Они достигнут нас примерно одновременно, - произнёс Абакум, подавая Гаранту саблю Ганилана.
  Костяная рукоять, покрытая зелёной эмалью с серебряным навершием и узорным перекрестьем удобно легла в руку. Гарант взмахнул саблей, примериваясь — тонковата для морских доспехов, но умело фехтуя есть шанс просунуть её между ними. Рукоять показалась тёплой и полковник как-то неясно ощутил длину клинка и его заточку. Сабля представилась продолжением руки, её логическим завершением. Гарант удивлённо взглянул на клинок добавивший в гамму чувств новое ощущение. Разрезаемый воздух, сыроватый пол под ногами, тёплая ладонь левой руки...
  Абакум кивнул на саблю:
  - Шипкарь в ней, колдовская свеча. Пять тысяч быков цена... Хороша сабелька...
  Звук слов Абакума вернули полковника к действительности:
  - Мы к зелёным бортом под защитой поплавка. Если галера ударит его, то канаты оборвёт, снасти с левого борта потянут мачты назад. Нужно держаться ближе к правому борту... - Ещё у них есть вон та штука, - одноглазый капитан крепости указал на возвышающееся над галерой устройство, напоминающее трубу с раструбом на конце, - она извергает пламя!..
  - Палить-то нас к чему? А пограбить? - окончательно очнулся Гарант.
  Абакум большим пальцем указал вверх, на чёрный флаг Пантотермы на флагштоке:
  - Война с нежитью...
  - У Империи есть такое оружие? - Гарант задумчиво задержал взгляд на верхушке мачты.
  - При мне на нашем флоте — не слыхал, но немало опасались, что во флоте нежити...
  Наверху присев на одно колено на площадку и уперев низ спины в шест флагштока Анжаютта плавно водила руками, как будто играла невидимыми лентами. Зрелище привлекало и завораживало. В другое время полковник понаблюдал бы за танцем вязальщицы. Но не сейчас:
  - Да снимите уже кто-нибудь Анжаютту с марса!.. - не своим голосом заорал полковник переводя взгляд на Иствану, вынырнувшему из трюма с двумя длинными тесаками для чистки рыбы.
  - Она сказала, что оттуда ей...
  - Её там спалят первым же залпом — в пыль... Сними её!..
  С носа рядком выбежали слуги, все как один вооружившись остроносыми баграми и внушительного вида киянками. Позади них с тяжёлым каменным молотом на плече показался Кащей. Его узкая фигура не вязалась с таким оружием, однако он так легко перекинул молот с плеча на локоть, что левая бровь Гаранта уважительно приподнялась. Остановив посеревших лицами но не теряющих духа слуг, алий подбежал к Гаранту и бестолково громко зашипел в самое ухо:
  - Может люк к некроманту выломать, а?
  - Растёшь на глазах... А знаешь, приступай! В трюме один наш и некромант, которому ты обязан служить! И служба состоит в том, чтобы вовремя доложить, иначе виноват... - Гарант снова издевательски взглянул на Кащея, - Бегом!..
  Тот рванул на корму бить молотом в люк. А между тем лодка со скелетами обогнула поплавок и в два гребка оказалась на корме. Четыре скелета вскарабкались по рулевой лопасти вверх и выдвинули балку с блоком для поднятия грузов. Оставшиеся подцепили два ящика и механическим движением отправили их наверх.
  Галера с поднятыми от стрел щитами по бортам сбавила темп и подставила бок правому поплавку. Выкрашенное ровно в один цвет судно выглядело ещё более строго, чем чёрный «Чечет». Ничего лишнего. Никаких украшений. Нет даже таблички с названием. Только лишь над широким корпусом возвышается помост с поворотным механизмом и укреплённой на нём блестящей трубой. Раструб противник направил точно в сторону гротмачты.
  - Похоже, они не собираются нас жечь сразу... - Не спуская глаз с вражеской посудины проговорил Абакум.
  - В узком трюме численное превосходство будет не так ярко выражено... Иставана справился? - Гарант оглянулся на супругов, спускавшихся с мачты.
  Анжаютта воинственно выгнула спину, сузила глаза и по-кошачьи скалилась на зелёный борт. Иствана, чуть сгорбившись, тянул жену за руку, за пояс, за юбку, за пятку и всячески подталкивал вниз.
  С кормы послышались тяжёлые удары молотом в деревянный люк. Судя по звуку, люк изнутри подпирали толстые брусья, отчего каждый удар волнами сотрясал палубу и мачты. Любой, пребывающий в сладких сновидениях в ужасе подскочит с кровати едва заслышав подобный грохот. Разве только мёртвый не обратит внимание. В таком случае от капитана можно было ожидать всего, чего угодно.
  - Абакум, командуй слугам, я за Кащеем... Все в трюм. Гостевой. Там перегородка к капитану на корму. Если что, сломаем к едрени...
  Капитан крепости кивнул и кинулся к пятёрке альят, вжавшихся в скрученные паруса на палубе. Жестикулируя и подталкивая мальчишек, он в мгновение добился повиновения и быстро спустил всех вниз. Гарант, тем временем, перепрыгнул снасти и крикнул во всё горло Кащею, что бил в центр капитанского люка.
  - Всё, отходим в трюм...
  Кащей как то диковато оглянулся на Гаранта, опустил молот на пол и виновато ответил:
  - Не открывает капитан...
  - В трюм, в трюм скорее... - полковник ткнул Кащея в плечо для ускорения и едва не отбил ладошку о каменную твердь. Словно свинцом налитой, тёмный алий играючи поднял двухпудовый молот за середину и, кивнув Гаранту в ответ, легко перескочил парусные тюки в направлении пассажирской башенки.
  
  За суетой на палубе Гарант не заметил, как на механизм огнемётной трубы влезла фигура во всём зелёном: cветло-зелёные штаны и рубаха; длинный жилет с высоким воротом, сапоги перчатки и шлем гораздо более тёмно-зелёного оттенка. Человек уселся на ствол, обложенный в основании деревянными брусками и замотанный морским канатом. Два железных обода служили той-же цели, что и канаты, но крепили брусья ближе к раструбу. Человек уселся на канаты; снял островерхий шлем с козырьком и узкими полями, едва прикрывавшими уши; подставил колено под подбородок и принялся рассматривать тримаран.
  Абакум, овладев круглой деревянной крышкой от духового отверстия как щитом, пропустил тёмного алия вниз, а сам поглядывал то на Гаранта, спрятавшегося от врага за снастями, то на галеру:
  - Вон вылез, оценивает...
  - Да помалкивает. Может пронесёт?..
  - Может и пронесёт...
  В тишине шелеста волн со стороны капитанского трюма захрустел снегом капитанский люк. Оба друга удивлённо высунулись, чтобы взглянуть на корму. Некромантский командир теперь был бы кстати. Но то лишь гружёные сундуками скелеты протиснулись в образовавшийся проём. Марево морозного тумана впустило ребристые спины и, чуть колышась, затихло. Капитан не показался.
  - Не подумал я, что костяки груз с острова притащат... - жалеючи протянул Гарант.
  - Стащили, небось, без спроса, а нам теперь отдувайся... - озлобился Абакум.
  - Где там Кащей?..
  - Эй, Кащей!.. - крикнул Абакум в трюм, но никто не отозвался.
  - Абакум, ступай к капитану, далеко не лезь, там накурено, не продыхнёшь. Пару ступеней вниз, позови громко и возвращайся.
  Тот кивнул и, пригибаясь к палубе, с мечом в правой руке и, деревянной крышкой прикрыв левый бок, прыжками пустился к капитанской лестнице. С ходу нырнул в туман и тут-же выскочил наружу, показывая знаками об исполнении.
  - Эй! На «Чечете»! - послышался зычный низкий голос со стороны галеры.
  Человек в зелёном прижал шлем маковкой ко рту и продолжил вещать:
  - Эй, на «Чечете»! Я капитан Балор! Слышали?.. Я хочу поговорить с капитаном!
  Абакум перемахнул через тюк и снова очутился рядом с полковником.
  - Позвал трижды... Только тихо там и холодно как в могиле...
  Посидев безответно на трубе Балор заёрзал, наклонился вниз и скомандовал:
  - Товсь!
  - Ща жахнут... В трюм, надо, господин полковник...
  Гарант поднялся во весь рост и, прижав ладони раструбом ко рту крикнул в ответ:
  - Капитан Балор! Я полковник Гарант. За старшего на палубе. Капитан сейчас никак не может говорить с вами. Не соблаговолите ли говорить со мной?
  - Демоны вас раздери!.. - гаркнул Балор уже без усиления шлемом, - Ваш капитан не знает кто такой Балор? Я одним взглядом ослабляю целое войско так, что оно не способно противостоять жалкой горстке бойцов! Со мной отряд отчаянных головорезов, что голыми руками рвут белую акулу на куски и обгладывают её кости раньше, чем та увидит свой хвост! На моём корабле Огонь Богов, пожирающий всё что горит, а что не горит — плавится как лёд и превращается в воду, не оставляя следа... - зелёный одел шлем и сердито взмахнул рукой. Из трубы тотчас вырвалась струя светло-зелёной жидкости.
  Просвистев над фоком, она окрасилась последовательно в ярко белый с переходом в огненный ярко-алый цвет. Над мачтами струя мгновенно вскипела и взорвалась, ударив сверху горячей волной. Оснастка жалобно затрещала, скрипнули и захрустели канаты. Абакум прижался к палубе и откатился к лестнице. Алое облако над головой мгновенно почернело и превратилось в сажный дым из которого посыпало пеплом на без того чёрный корабль.
  - Тебе мало целого полковника, что слушает твои угрозы? - прямой, как пика Гарант, не отвлекаясь на эффектную демонстрацию оружия, прокричал в ответ. - Капитан Балор, пока капитан Чечет занят неотложными делами, ты можешь говорить со мной...
  Зелёный поглядел на Гаранта, будто впервые заметил. В одежде тот отличался от простого матроса лишь красным поясом на прямой как струна фигуре, да кавалерийской саблей в руке, не очень годившейся для абордажной схватки, а потому создававшую видимость особенности её хозяина.
  - Ладно. Я поговорю с тобой и не стану приказывать Огню Богов сжечь вашу посудину, но чьих полков ты полковник? Я хочу знать с кем говорю и кого ты представляешь?
  - Я полковник пограничной стражи Его Светлости Императора Альянса Света крепости Шквадрово Прилойских укреплений. А ты знаменитый капитан Балор?
  - Что за Шквардово, что за Альянс Света? Что ты несёшь, полковник? Подавай мне сейчас-же капитана не то я слезу с турели, чтобы не видеть, как ваша посудина превратится в пепел!.. Ха-ха-ха-ха!..
  За ходом переговоров, чуть высунувшись из гостевой башенки наблюдал уже не только Абакум, но и Иствана с взлохмаченной Анжаюттой, и трое из алийских слуг. Гарант боковым зрением увидел их и решил ошарашить противника.
  - Я польстил тебе, капитан Балор, тем, что знаю кто ты. Знает ли кто-то из моих друзей, кто ты такой, капитан Балор? - Гарант обернулся.
  Иствана с Анжаюттой дружно замотали головами. Мальчишки, словно поняв о чём речь, тоже стали показывать собственную неосведомлённость.
  - Как? Никто не знает кто такой Балор?!! - свирепея капитан вскочил на трубу и сжал кулаки, - В топку эту посудину с их проклятым полковником! - заорал он так, что и без рупора было понятно, что пора уносить ноги.
  - Но мы бы хотели узнать о тебе, чтобы рассказать другим! - прокричал Гарант заранее приготовленную фразу, призванную потушить огонь ярости, и сменить гнев на милость.
  Зелёный капитан застыл на половине фразы, которой он явно придавал значение приказа поджечь тримаран.
  Неожиданно на плечо полковника опустилась рука. Гарант вздрогнул, но не подал вида. Из-за спины вперёд шагнул Абакум. Он встал на тюк паруса рядом с Гарантом, переложил меч из правой руки в левую лезвием вниз. Затем поднял правую руку ладонью вверх и крикнул в направлении галеры:
  - Я слыхал о тебе капитан Балор!..
  
  В давние времена, ещё до исхода с мёртвых земель, государство людей ограничивалось лишь небольшой частью континента Мерганус. Остальную его часть заселяли боле древние расы — алии и крахатуны. Многочисленные войны существенно не могли решить проблему нехватки земли, а потому возникла идея отыскать новую сушу в море. Алии плавали в море на утлых судёнышках не далее, чем ввиду побережья. Крахатуны вовсе не умели строить лодок, предпочитая прочные мосты. Это означало, что вся морская добыча достанется людям.
  Добившись мира с врагами Император отрядил целую армию инженеров на решение задач, возникающих при строительстве кораблей и навигации. Прошло немногим более двухсот лет, как огромные галеры связали транспортной дугой порты Империи.
  Создание флота позволило отыскать северный путь через непроходимые горы, что отделяли Империю от просторов Мергануса. На пустынные земли у побережья по ту сторону гор Анклавы никто кроме колонистов не претендовал. Южный морской путь открыл дорогу заселения и южного, безлесного побережья.
  Прибрежная полоса, близкая к столице Империи Пантотерме, с привычная жителям климатом и рельефом местности была тут-же роздана малоземельным горынам и их состоятельным приорам. Северное побережье — душные болота с жарким климатом и неспокойным морем заинтересовало лишь ссыльных каторжан, да искателей счастья, что за полвека превратили северные колонии в цветущий рай.
  Морские порты колоний снабжали север Империи дешёвыми товарами, которых за более высокую цену подолгу приходилось дожидаться с юга. К тому же владели северными колониями вовсе не горыны, по праву рождения призванные Творцом править людьми, а наглые выскочки никому не известных торговцев и пиратов.
  Накануне катастрофы, разрушившей Империю, разразилась война со своевольными северными колониями. Большая армия под предводительством Маршала, родного сына Императора погрузилась на собранный для этого флот и отправилась в поход Великий риск в неспокойных северных морях стоил многим корабельщикам жизни. Волны убийцы потопили много кораблей. Однако поход удался. Вскоре от Маршала пришла весть, что в состоявшихся сражениях он превзошёл армию колонистов в воинском умении и тактике боя, покорил многие города и отправляет отцу подарки, в числе которых древние алийские книги, отобранные колонистами в стычках с алиями.
  После прибытия подарков в Пантотерме и по всей стране немедленно устроили праздник. Однако он был омрачён вестью о гигантской приливной волне, что пронеслась по северу континента и потопила немало рыбаков и моряков на востоке. Волна прервала сообщение между Маршалом и Императором на два года.
  Отправленная на север экспедиция принесла весть о том, что многочисленный флот Империи и часть армии трагически погибли. Маршал со многими генералами разделил участь армии. Колонисты снова восстали и возобновили войну. У Империи не было средств, чтобы быстро восстановить военный флот и остатки императорской армии были брошены за горами Анклавы.
  Многие годы северные колонии не давали о себе знать. Однако настал день, когда многочисленный флот мятежных северян обогнул скалы и вторгся в спокойные воды Империи. На этот раз северяне привели с собой множество отвратительных зверолюдей, которые в абордажных схватках показывали чудеса силы. Зверолюди наводили страх на весь север страны. Собранный наспех военный флот провёл ряд сражений и в конце концов полностью уничтожил мятежников. В последнем сражении, поставившем точку в войне, флотом командовал капитан Балор. После свершённой победы его флот вошёл в гавани недалеко от Пантотермы, чтобы участвовать в чествованиях. Сам капитан с частью специальных, новых судов гелерного флота должен был обогнуть густонаселённые порты, чтобы остановиться в специальной военной гавани Архания. Однако, в этот самый момент в Пантотерме разразилась катастрофа, погубившее всё живое. Изменения постигли и Балора с его флотом. С тех пор призраки огненной флотилии, фоморры, не выпускают корабли далеко в море. А всякое крушение, произошедшее с кораблями в открытом море, связывают в именем капитана Балора...
  
  Зелёный человек на медной трубе слушал Абакума внимательно и ни разу не перебил.
  - Ваше счастье, что «Чечет» стоит под Имперским флагом, не то я поджарил бы его прежде, чем вы считаете до двух... Но прочь формальности! Мне нравится человек, который слыхал обо мне. Господин полковник, я хочу, чтобы мне его представили!
  «Хоть бы пронесло...» - подумал Гарант и представил Абакума:
  - Господин капитан Балор, представляю вам капитана крепости Его Светлости Императора Альянса Света, господина Абакума, моего друга и боевого товарища.
  Абакум отсалютовал, как принято. Балор учтиво кивнул.
  - Вёсла на воду!.. - галера обогнула «Чечет» и подошла почти вплотную к корме, где зелёному капитану представили Иствану и Анжаютту. Кащей благоразумно не показывался из трюма.
  - Суши вёсла!.. - скомандовал зелёный капитан невидимым матросам. - Господин полковник Гарант, господин капитан крепости Абакум, - миролюбиво продолжил он, спустившись с огнемёта на нос галеры, - к сожалению, как верно заметил господин капитан крепости, я и мой флот призраки... - Балор обвёл рукой вокруг тримарана. И вслед за его жестом проявлялись ещё тринадцать судов флотилии, - Мы не можем сойти на берег или на другой корабль, подвластный времени, потому что нас уже нет. Мы умерли в тот самый момент, когда Император пожелал этого. Но врата Преисподней в тот момент оказались переполнены жаждущими. Мы, как и многие тогда, вернулись назад дабы продолжать исполнять свой долг. Потому моя флотилия почти вечность бороздит океан в поисках чужого флота, выражая благосклонность только кораблям под флагом Империи, - он указал на флаг над гротом «Чечета», - управляемым такими же призраками, как и мы. Вы не призраки и подданные другой страны, а значит мой долг взыскать с вас плату за пользование моим морем. Чем вы готовы пожертвовать, господа?
  - Скажи мне, капитан Балор, существует ли на флоте традиция поминовения павших, как в армии тюльпанами? - вопросом на вопрос ответил Гарант.
  - Да... Любые цветы свитые венками на месте гибели судна приравниваются у поминовению.
  - Мы помянем тебя и твоих воинов цветами, когда прибудем в гавани у Пантотермы.
  - Гавани Пантотермы покрыты льдами, но мне нравится, что меня и верных Императору моряков наконец кто-то помянит добром... Но жертва мне нужна теперь...
  Позади мужчин, удерживаемая Истваной взвыла Анжаютта:
  - Я же говорила, что без жертвы не обойдётся!..
  Балор взглянул на воинственную вязальщицу. Та похолодела и затихла. Напряжение, родившееся в дружелюбной, вроде бы, атмосфере парализовало гаранта и Абакума. Оба не знали как поступить, что говорить, как отвечать по предъявленным претензиям. Рассмотрев как следует женщину, Балор медленно перевёл взгляд зелёных глаз на Абакума. Он поднял руку и, указав на него, спросил:
  - Господин капитан крепости Абакум, ваш глаз не может видеть или вы потеряли его навсегда?
  Абакум растерялся, но почувствовав толчок со стороны Гаранта отрапортовал:
  - Врач удалил мне остатки глаза в связи с травмой. Под повязкой нет глаза.
  - Снимите повязку и подойдите ближе.
  Абакум повиновался. Он ткнулся коленом в фальшборт на корме по правому борту, куда носом стояла галера. Качка на какое-то мгновение прекратилась и Балор вплотную приблизился к Абакуму, взял свой глаз и вложил в пустое веко Абакума, затем одел повязку капитана крепости себе на голову.
  - Я так давно не видел берега, что забыл как выглядит земля. Платой будет то, что я смогу видеть всё, что видит этот человек. До самой его или моей смерти... Вёсла на воду!..
  
  
  2.7.10 Подчинение.
  
  - Господин Гарант!.. - раздался голос с металлическими нотками.
  Позади, опершись на башенку над пассажирским трюмом, на своих ногах стоял Ганилан. Лицом белый, глаза блестят гневом и досадой.
  - Господин Гарант! Вы решили присвоить моё оружие?
  Анжаютта попыталась высунуть нос из трюма, но Ганилан шагнул вперёд и захлопнул дверцу, прикрывавшую вход. Та гневно показалась из окошка с решёткой но тут-же обиженно прикусила язык. Ганилан властно откинулся назад, придавив калитку спиной.
  - Прошу извинить меня, господин Ганилан, но мы готовились к отражению атаки... - полковник кивнул в сторону отходящей галеры, но зелёное судно пропало без следа.
  Исчезли и остальные корабли флотилии Балора. Удивлённый Гарант застыл в позе с раскрытыми руками, словно болванчик поворачивая голову то в сторону Ганилана, то в сторону открытого океана.
  - Остриги кобыле хвост! - выругался Ганилан, - Вы тут играетесь в военные игры с моей саблей. Кто разрешал?
  - Э... - подал голос Абакум, желая защитить друга от незаслуженного обвинения.
  - Молчите, господин Абакум! Мы люди военные, - металл в голосе Ганилана только нарастал, - и привыкли к повиновению старшим. А старший над всеми вами я! Я начальник! Вы, господин Абакум, и вы господин Гарант — подо мной. И вам надлежит исполнять мои приказы. Неповиновение - есть бунт! Бунтовщиков, данной мне властью, я лишаю звания делегата. На корабль приглашены лишь члены делегации. Остальных я попрошу покинуть корабль!..- Ганилан указал в сторону морхейров. - Что вы можете сказать в своё оправдание, господин полковник?
  - Мы готовились к отражению атаки флотилии капитана Балора, потому, в ваше отсутствие, я счёл возможным использовать любое оружие, - Гарант взял левой за лезвие, а правую с некоторым усилием снял с рукояти. Затем он соскочил с парусного тюка и смиренно склонив голову подал саблю вперёд эфесом. Ганилан дождался, когда полковник подойдёт ближе и только тогда принял оружие. Он сделал шаг вперёд и потянув дверцу левой рукой освободил запертых в трюме. Створка тотчасраскрылась и добавила зрителей в спектакль публичной порки.
  - Флотилия Балора — это призраки! Фоморры! Ни один серьёзный капитан не станет даже смотреть в сторону оптического обмана, миража. Капитан Чечет пояснил мне что Балор не стоит беспокойства, но господин полковник у нас просто шило! Без приказа лезет куда не попадя. Командует палубой как заблагорассудится!.. - Ганилан прошёлся между Гарантом с Абакумом с одной стороны и опасливо выглядывавшими из трюма Анжаюттой с Истваной с другой. - С этого момента я приказываю членам делегации капитану крепости Абакуму, купцу Истване и его супруге Анжаютте не исполнять приказов полковника Гаранта, покуда этот приказ не будет отменён. Полковника Гаранта за превышение полномочий и овладение личным оружием начальника делегации без веских на то оснований приказываю заключить в таранную секцию на носу до прибытия в Пантотерму. Господин капитан крепости, - Ганилан выразительно взглянул на мрачного Абакума, - позаботьтесь о том, чтобы господину Гаранту вовремя подавали еду и воду, дабы он не испортил нам приём в Пантотерме своим истощённым видом!..
  Все растерянно смотрели то на Ганилана, то на Гаранта, не смея произнести ни слова.
  Наконец полковник шумно выдохнул и произнёс упавшим голосом:
  - Господин Ганилан!..
  - Господин Начальник Делегации Ганилан, - раздражённо поправил тот.
  - Господин Начальник Делегации Ганилан, разрешите исполнять?
  - Да, исполняйте, - нетерпеливо выкрикнул тот на той-же высокой ноте, - господин капитан крепости! - Ганилан Абакуму указал на Гаранта и люк на носу «Чечета»...
  
  Узкая таранная секция не годилась для жизни людей. Пола и стен, как в жилом трюме отсутствовали. Рёбра шпангоутов топорщились со всех сторон: ни прилечь, ни сесть. В одном углу на балках покоилась старая на вид двусторонняя водяная помпа с потёртыми рукоятями и почерневшими свинцовыми горшками, бронзовыми маятниками и усохшей от времени кожаной трубкой для подачи рабочего объёма. От помпы из трюма поднималась круглая деревянная труба, плотно обвязанная грубыми просаленными верёвками.
  Тем временем сверху прикрыли деревянную крышку. Застучали киянки, вбивая клинья в в запор и внутри наступила темнота. Гарант нащупал киль и, уперев ноги в жилую переборку, вытянулся на нём. Для удобства голову пришлось втиснуть между балкой и рукоятью помпы. Тесно, темно и душно....
  Слева и справа через вентиляционные щели пробивался дневной свет. Его оказалось достаточно, чтобы первое время разглядывать конструкцию корпуса и глухой переборки. Доски плотно подогнаны друг-к-другу и проложены просмоленой ватой. Соединения в углах исполнены гнездом так. чтобы стягивать корпус. Более ничего интересного.
  «Две-три недели в этом карцере станутся похлеще клетки Чёрной Башни,» - подумал Гарант: «Там было ровно, прохладно и не качало...»
  Солнце припекало в палубу и в плотно закупоренном трюме становилось всё более невыносимо. Чтобы отвлечься от мыслей о духоте, полковник вернулся к воспоминаниям.
  
  Прокл Каменная Шея исчез из образа Чёрного солнца. Вместе с ним исчез и голубой кристалл, вязавший Гаранта. Ощущение освобождения нахлынуло волной, водопадом — резкой и быстрой сменой чувств от стянутой зависимости к достижению бесконечности. Ранее недоступное стало возможным, ранее неизвестное — знакомым. Гарант ощутил всемогущество Творца и безграничные силы — вольный употребить их для любого дела. Казалось, даже дети Создателя не обладали подобными качествами. И ещё Гарант точно знал почему наделён столь многим. Он смертен.
  
  Место Прокла не было занято лишь мгновение. Нет. Даже мгновение место Прокла не пустовало. Из глубокой темницы голубого кристалла, где Гарант многократно сложенный, свёрнутый, изогнутый, сплющенный и раздавленный мощью магического камня не просто вырвался на свободу, но, подобно маятнику, качнувшемуся в другую сторону, получил под защиту весь земной мир.
  В представлении людей твёрдая выпуклая сфера Мерганус крепилась корнями Великого Алийского леса за подземную сферу Таррада. Мерганус и Таррада представлялись наподобие горки каши в широкой миске, наполненной супом океана где прибрежные воды покоились на нижней сфере. И эта миска в свою очередь заключена в кастрюдю небесного свода Искраль. За счёт океана Таррада скользит вдоль небесного свода. Тот не всюду ровен и случается черпает воду из океана. Затем эта вода проливается её на Мерганус дождём или снегом. Над верхней кромкой континента, где-то над Саурсом, Искраль параллелен земле. Там дожди редки. Над прибрежными землями небесный свод изгибается по дуге. За счёт дуги в этих землях свод имеет большую протяжённость. А стало быть воды выпадает с него больше и дожди случаются чаще. Люди верят, что у края Таррады дождь льёт не переставая. Там воды достаточно, чтобы океан не пересох, ведь с края Таррады излишки воды скатываются обратно в Искраль.
  В идеале, путешествуя по океану возможно добраться до места соединения воды и небесного свода. Уцепившись за него возможно подняться над Мерганусом и менее чем за сутки добраться до противоположной стороны континента. Однако, подобного смельчака ожидают значительные препятствия. В алийских трактатах о строении мира можно почерпнуть сведения, что сфера Мерганус гораздо шире, чем «горка каши». За океаном на ней располагается горная гряда с раскалёнными вулканами, через которую течёт огненная река Смородина. Она испепеляет каждого приблизившегося на расстояние взгляда. Это и есть граница между Мерганусом и Таррадой. Согласно учению обе сферы равны размерами. По ту сторону Смородины берег обожжён вулканами, иссушен пустыней и на нём нет жизни. Пепел и камни составляют мёртвое пространство до самого ледяного океана вдоль которого скользит небесная сфера Искраль.
  Одолев пояс вулканов Смородины в небе видно отражение Таррады — Крахатар. Это мир антипод нашему. Чем дальше по Тарраде, тем меньше света в царстве холода. Там, где сфера Таррада соприкасается с Искралью царит полная темнота. Но гул от скольжения сфер столь страшен, что никто из смертных не посмеет дойти до полюса, где ломается лёд.
  Время от времени, примерно раз в сто тысяч лет, Смородина прогревает Тарраду и из растаявшего ледника образуется зеркало озера Альма. Воды Альмы обладают магической силой пропускать сквозь Искраль в Крахатар. Антипод Мергады, пары Мергануса и Таррыды, Крахатар, схож с ними, но уменьшен Творцом. Он состоит из двух сфер: нижней Крахатар и верхней — Атара.
  Создатель отделил антипод от Мергануса затем, чтобы никто и ничто не мешало ему творить. Так, если бы в Атаре произошла катастрофа, то она никак не сказалась бы на Мергнусе и наоборот. Уничтожив неудачный вариант можно всегда восстановить свой труд по образу оставшегося. Атара в каком-то роде — зеркальный мир Мергануса.
  Творцу в его поисках помогают Ангелы, летающие на драконах. Раз в сто тысяч лет они вылетают из Атара в Мерганус, чтобы доставить миру счастье перерождения. Они приносят новых животных и растения. Но могут принести болезни для разрушения неправильного. Но чаще — избавление. В последний раз они принесли горын, что возглавили род людской.
  Снаружи небесной сферы Искраль располагается Космос, где царствует Хаос. Он желает поглотить создание порядка. Потому Огненные Демоны уже целую вечность с начала времён противостоят разрушительным замыслам и сохраняют Искраль от комет.
  
  Знания, пришедшие из алийской веры в библиотеки человечества кажутся невероятными. Но мир, каким теперь открыл его полковник, исполнился невероятным откровением.
  Мерганус — огромный континент, для пересечения которого с запада на восток требовались многие месяцы, оказался небольшим участком суши в огромном океане.
  Океан на Мергаде не везде текуч. На востоке и западе существуют огромные ледники. Там очень холодно и нет растительности. Восточный ледник захватывает нынче часть Мергануса, со стороны Пантотермы. Но ледниковая ветвь показалась полковнику искусственной.
  Далеко на севере океан омывал ещё одну сушу — колоссальных размеров бесплодную, горную пустыню Тарраду. Таррада, океан и Мерганус расположены на одной шарообразной сфере и являются одним целым. Никакие корни деревьев не в состоянии проникнуть так глубоко, чтобы удержать подобные массы камней и воды. Даже Смородина видится на сфере бесконечной дорожкой огнедышащих вулканов. Они извергают белую, раскалившуюся внутри земли огненную лаву прямо на поверхность. От того цепочка вулканов кажется нескончаемой огненной рекой, непроходимой и страшной. Лента Смородины обвивает сферу мира ровно посередине — вдоль экватора. Её ширина в самых узких местах достигает, вероятно, ширины Южных гор. Однако, присмотревшись, можно было заметить множество застывших проходов между разломами.
  На севере Таррада во многих местах выравнивается и даже образует живописные долины.
  Приятной неожиданностью оказалось и то, что Крахатар так-же существует. Круглый купол колоссального храма Творца виден уже на небольшом расстоянии от Смородины. Он восходит по мере движения на север, заслоняя собой звёзды и небо. При этом холод и темнота сковывают землю, а ледяные туманы скрывают в молочном мареве остатки неба. Каменистая земля ближе к северу покрыта изрытым колючим ледником. Весь север Таррады в месте возможного соприкосновения с Крахатаром действительно покрывает ледяной покров Северного Ледяного океана. Нет твёрдой небесной сферы Искраль, с помощью которой можно переместиться на противоположную сторону Мергануса. Она призрачна и воздушна. Близкий Небесный свод отсутствует. Солнце, луна и звёзды расположены столь далеко, что не очень ясно, как эта система приходит в движение. Вероятно, Создатель с древних времён отодвинул небесный свод подальше, а никто и не знает...
  Шум в глубине тёмного северного тумана нескончаем и тяжёл по своей мощи. Его, однако, не вызывает скольжение Таррады и Крахатара. Гудящий звук из-за бесконечного лунного снегопада. В зависимости от положения луны он меняет своё течение на противоположное то иссушая Ледяной океан в сторону Крахатара, то вновь наполняя его.
  Внутри вечного снегопада между Таррадой и Крахатаром тянутся гигантские ветви лиан. Кажется, что ничто живое не способно жить в этом гиблом месте. Однако стебли толщиной в гору вросли в оба мира, сковав их поверхности подобно цепи. Лианы живые. Иногда они выпускают новые побеги и цветы, похожие на замысловатые тонкие и прочные стеклянные трубки. Ледяные Струи водопада, попадая в них, захватывают тончайшие споры лиан и смешивают их в своей массе, предоставляя возможность спорам одного цветка встретиться с другими.
  Посередине сферы Крахатара расположено горное кольцо, уменьшенная копия берегов Смородины без вулканов. Верхняя полусфера Крахатара — Атар похожа на прекрасную страну со множеством рек и озёр, сплетённых с островами в замечательный, дивный мир.
  От чудесных открытий у Гаранта совсем захватило дух. Наслаждение от созерцания совершенного великолепия заставило забыть о сне и отдыхе, о Демонах и Повелителях, о сожжённом Императоре, как он полагал, зеркального Атара и... о стрелке на шкале весов, которую, вероятно, уже ничего не сдерживает.
  
  Между тем, оводы, питавшие Чёрное солнце, перестали обращаться к мощи Демонов. Они убыстряли своё вращение вокруг солнца с каждой секундой удаляясь от него. Орбиты их движения, хаотичные и угловатые выровнялись и уплостились. При этом Чёрное солнце покрылось багровыми трещинами и теперь стало очевидно его вращение. В том же направлении что и оводы двигались пламенеющие от внутреннего напряжения разломы. Орбиты белых искр всё более приобретали круговую форму и сливались в сплошную белую дугу. Вскоре одна её половина принялась вздуваться превращаясь в яркую комету. Вторая, в свою очередь, потемнела, и в алых всполохах солнечных разломов стала заметна чёрная тень, что пробегала по орбите всякий раз , когда яркий болид скрывался за разгорающимся шаром.
  Огар тоже изменился, посветлел. Сонные чаши, потерявшие возможность отдавать жар демонов, нагрелись. Огненные создания ворочались, готовые вот-вот проснуться и, в своём неистовстве, задать жару первому встречному. Самые активные тяжело подымали рогатые головы и бессмысленным взглядом голубых глаз рассматривали соседей. Недобрый белый свет мрачных глаз разгорался сужая зрачки, заменяя их невыносимым жаром ярости. Это не сулило ничего хорошего тем, кто задержится с пробуждением. Демон, предоставленный самому себе страшен и неукротим. Тысячи демонов, восставших от сна способны превратить чашу Огара в топку самой огромной жаровни на свете!
  
  Человеческое познание устроено так, что приносит наслаждение ищущему. И чем тяжелее дались ступени поиска, тем выше степень удовлетворения. Гарант, уставший и переполненный видениями зеркального мира просто потонул в созерцании стройности устройства вселенной и каждой её частицы. Обратившись за Искраль полковник обратил внимание на пустоту, заполненную в основном магией. Её потоки тянулись отовсюду. Самые мощные неслись от солнца. Вблизи Искрали чувствовалось колоссальное влияние Сфер Мергады и её спутника Крахатара. Они защищали свои пределы, частично рассеивая солнечную магию. Ещё одним источником являлась луна. Бледный шар, освещённый солнцем, обладал третьим по силе и значимости отдаваемым потоком. Колдуны часто пользовались именно лунным источником. С ним легче совладать. Гарант, Чёрное солнце, находился вне рамок человека. Его возможности, исключительно широки и позволяют не только воспользоваться силой Мергады, но совладать даже с солнцем...
  
  Крупные чёрные острова на поверхности огарского светила дробились, на глазах полусонных Демонов, превращаясь в чёрно-багровую кашицу с кусками уцелевшей корки. Чёрная и Белая кометы, наконец, уплотнились до чёткой каплевидной формы. Траектория их движения медленно менялась. Расходящаяся спираль рано или поздно должна привести к тому, что оводы покинут Чёрное солнце навсегда.
  
  Происходящее в Огаре виделось Гаранту будто в полусне, фоном потрясающего воображение видения. Его больше интересовала конструкция мира, созерцанию которой он отдавал всё своё внимание. Но в какой-то момент сразу несколько пламенных гиганта выскочили из сонных чаш и бросились друг на друга. К ним моментально присоединились те, кто выбрался из убежищ позже. В короткое время пространство вокруг Угольной башни разразилось сварой Демонов, в которой каждый пытался одержать победу над каждым. К ней каждое мгновение добавлялись всё новые и новые участники. В схватке с соседом демоны клубками катились с дальних краёв, что бы добавить неразберихи. По сути они развлекались, наслаждаясь неожиданной свободой. Развлекались, меряясь силой, дабы создать иерархию для надлежащей службы в отсутствии власти.
  Древние Демоны Первого ряда, огромные и медлительные поднялись последними. Их многорукие и многоногие фигуры с мечами, дубинами, копьями, луками, пращами, трезубцами, топорами разных конструкций, назначений и размеров яркой цепью осветили край хаотичного сражения. Гиганты построились и медленно но неумолимо начали сжимать своё кольцо разрывая безоружных Демонов Второго ряда на части, разрубая их на мелкие искры и поглощая несчастных без излишней суеты.
  Первородные при этом не обращали никакого внимания друг на друга.
  Вид избиения возбудил у полковника естественный вопрос, зачем? Познание приходило как будто из ниоткуда. Ответ на изумление пришёл из тех-же краёв. Второрядные демоны обладают именами. Любой знающий имя демона и зов способен править. Потому второрядный Демон опасен. Первородными не может управлять никто, кроме Творца и его воплощения в Огаре — Чёрного солнца. При любой возможности Первородные Демоны расправляются с второрядными, дабы очистить Огар от чужезванцев.
  Происходящее выглядело занимательным но скучным. Большая часть второрядных вскоре превратилась в искры и потухла у кромки неизбежно сужающегося круга, но оставшиеся коллективным неосознанным со всей серьёзностью восприняли выбор между жизнью и смертью. Нет, их не пугало небытие. Но потерять свободу едва обретя её? Сразу несколько Возрождённых Демонов Имеющих Имя вместо борьбы завопили. Тяжёлые рокочущие звуки обратили внимание на неравную угрозу от первородных. Всеобщий грозный рык огненной волной всколыхнул пространство. Угольная скала задрожала. Песок и мелкие чёрные камешки покатились к подножию, поднимая пыль.
  Вокруг шести второрядных образовались застывшие в ожидании группы демонов.Две группы тут-же вступили в неравную схватку с Первородными. Совместный удар сломал круг, остановив сразу нескольких гигантов. Все первородные остановились, сохраняя строй. Бешеные, необузданные второрядные на глазах обретали осмысленность действий. Два лидера распались в пламени, но четверо оставшихся проревели сбор к скале. Толпа возрожденцев, сыпля по дороге искрами, сбилась в толпу у пыльного основания скалы. Гарант, к своему удивлению, узнал одного из демонов — Прилойский Гар влез на плечи сторонников у подножия и гулко ревел, созывая уцелевших.
  Равнодушие к схватке с момента, когда Гарант узнал одного из возрожденцев сменилось интересом. Полковник даже начал болеть за второрядных! Хотелось, чтобы те собрались с силами и заставили хотя бы одного Первородного молить о пощаде.
  На мгновение показалось, что Прилойский Гар поднял вытянутую, бычью морду к небу, взглянул на пламенеющее, тёмное светило и прорычал протяжно нечто вроде песни или молитвы. Прислушавшись, полковник ощутил прилив надежды, адресованный к нему, к Чёрному солнцу, прилив, кипящего желания победить и выжить... Мольбы достигли благородного сердца. Гарант захотел помочь несчастному, чей путь дважды пересекался с его собственным. С этим демоном полковник ощущал некую связь: ниточку, паутинку, лучик в пыльном сарае сквозь камышовую крышу...
  
  Будучи Чёрным солнцем, Правителем Огара, полковник не мог, не имел права вмешиваться в регулярную чистку второрядных, нарождающихся благодаря страшным катастрофам на земле. Возрождённые считают, что много повидали в этой жизни. Они дерзки и вольнодумны, и слабо поддаются дисциплине. Мало того, им снятся сны о земле. И они жаждут вернуться! Потому всех Возрождённых рано или поздно ждёт одни конец. Их тушат Первородные, дабы защитить землю. Первородные не знают истинных причин, по которым второрядные должны умереть. Они просто исполняют то, что должны. У них нет сомнений, но у них нет и веры. Они как ветер, который куда бы ты не ехал — всё время в лицо.
  Гарант прикрыл глаза, если они были у солнца; отвернул голову, если та была посажена на шею; постарался сосредоточиться на безучастии... Вышло плохо и неправдоподобно. Прилойский Гар своей молитвой к нему, Гаранту, просил о помощи. Но Грант, призванный быть равным Богу в Огаре, не имеет права дать эту помощь кому-то из демонов. Невозможно нарушить порядок вечности. Правила, оставленные Богом, незыблемы и нарушение невозможно! Ещё даже не попытавшись помочь знакомому Демону полковник испытал сразу несколько запретов самим желаниям. Они, как барьеры возникли в голове не призывая, а властно останавливая неразрешённый поступок на стадии мысли.
  
  Круг Первородных, лишившись сопротивления, скоро достиг кромки ревущих второрядных. Бой перестал выглядеть избиением. Небольшие по меркам Первородных Возрождённые набрасывались на противника с удалью, будто развлекались. Смерть не пугала их горящие головы и, выкрикнув собственное имя, как главное и единственное достоинство, они волной бросились на пламенных монстров. Сверху схватка походила на волны, бьющиеся о скалу, на мотыльков, стремящихся к факелу, на воинов, посланных атаковать неприступную цитадель. Прилойский Гар снова поднял рогатую морду к солнцу и взревел свою молитву громче прежнего. Но в рыке уже не было надежды. Только признание неизбежности и просьба о чуде.
  Круг на некоторое время остановился. Тонкое кольцо Первородных обросло слепящими вспышками. Имеющие Имя проявляли чудеса храбрости, но им не доставало выучки и строя. Они атаковали толпой, нападали на всех стразу и, потерпев неудачу, откатывались назад. Скоро из четверых лидеров Возрождённых остался один — Прилойский Гар. Из последних сил он созвал остатки своей армии напротив пещерного уступа Угольной башни. Демон прорычал своим воинам гимн прощания и в третий раз обратился к Чёрному солнцу.
  Вдруг, будто кто подсказал полковнику. В сознании всплыли слова Прокла: «Каждый живой дух, попадая в Огар может прилепиться к любому из предметов и к Демонам в том числе». И в тот же миг Гарант перенёсся в Прилойского.
  Первородные сомкнули кольцо сплошной огненной стеной. Пытаясь продвинуться ближе они толкались и, словно повинуясь приказу, отступали. Приказ о ломке строя ещё не поступил. Чёрное солнце, замешкавшись с потерей духа, промедлило. Это дало немного времени осаждённым.
  Полковник, влившись в знакомое тело дал волю ярости Огненного создания. Рык вызвал трепет в рядах второрядных. Все обернулись к Гаранту, готовые повиноваться ему. Полковник мгновенно донёс образ единства в горячие головы соратников и толпа обратилась в трёхрядную многоножку, на спину которой вскарабкалась двухрядная многоручка. Сам Гарант вскочил на вершину построения и указал на двух ближайших Первородных, что прижались плечами у кромки одной из сонных чаш. Чаша второрядного не вместит Первородного, однако оба лишились необходимой устойчивости. Этим и решил воспользоваться полковник.
  Строй Возрождённых, подпирая друг друга врезался в колоссов снизу вверх из чаши. При этом многоручка попала в отчаянную рубку, а многоножка, прикрывшись верхними, воодушевлённо ломала ноги Первородных. Сам Гарант вскочил на одного из противников и вцепился ему в шипастую голову. Ближайшая рука противника взмахнула берсерком над Гаром, но он вовремя укрылся за рогом. Удар топора пришёлся на раскалённый шип. Сноп искр осыпал обоих. Первородный замер, тряхнул головой, будто приходя в себя от удара. Воспользовавшись замешательством Гар перепрыгнул на руку гиганта, вцепился в топор и вывернул его рукоять против большого пальца огненной руки. Ладонь отпустила. Топор вывалился и Гар тут-же подхватил оружие.
  Тем временем задний ряд строя второрядных вскочил на плечи братьев вслед за Гаром и наскочил на обоих гигантов сверху. Как не старались Первородные, большая половина строя возрожденцев перемахнула через кольцо и оказалась по ту сторону.
  Первородные, наконец, получили приказ перестроиться. Каждый второй остановился и обратился назад. Каждый первый продолжил идти вперёд до очередного смыкания. Затем они ещё раз перестроились, затем ещё и ещё, пока первый ряд не достиг Угольной башни. Рогатые головы Первородных возвышались до пещеры. Зачистив территорию безжалостные воины пламенными кольцами остановились спиной к постройке.
  Горстка Возрождённых, готовилась к бою. Возрождённые вновь построилась многоножкой, но покороче. Многоручка на плечах товарищей вооружилась трофеями и держала их наготове. Поверх пирамиды стоял Прилойский Гар с обоюдоострым берсерком в руках.
  Но, похоже, Первородных они более не интересовали.
  
  Чёрное солнце, между тем, продолжало меняться. Из багрового оно превратилось в багрово-алое и теперь лишь редкие тёмные пятна покрывали разогревающийся оранжевым шар. Гарант заметил творящиеся изменение. Суета в Огаре привлекла внимание, когда он был солнцем. Вид снизу на раскаляющееся светило взволновал полковника ещё более битвы. Он понял, что с Чёрным солнцем не всё в порядке. Оставив изумлённого победой демона, Гарант почувствовал себя лучше от осознания успешно исполненного долга. Несказанная свобода мыслящего человека, подкреплённая всемогуществом магии придала ему спокойствие и уверенность в собственных силах.
  Наверху творилось невообразимое. Белые и Чёрные оводы набрались большой силы и переродились из маленьких искр в огромные кометы. Они перестали подчиняться традиционной механике Чёрного солнца, что грозило Огару неминуемой перестройкой основ.
  
  Завершение событий в Огаре, где Первородные Огненные Демоны, следуя закону, спалили всех второрядных, что попали в кольцо, тоже оказалось неожиданностью. Кто мог знать, что враждебные друг другу и всему миру, не знающие дисциплины, своевольные возрожденцы, к сотворению которых, возможно, причастен Хаос, смогут объединиться для последней жертвы ради общего спасения? Кто мог подумать, что после боя между собой они в военном строю ударят в точку сужающегося кольца смерти, дабы прикрываясь телами товарищей вырваться из равнодушного жёрнова. Исполнив работу Первородные ожидали нового приказа. Прорвавшись из круга второрядные ждали смерти и считали миг свободы подарком судьбы... Но обретя единство их свобода обрела другой смысл ограничения строем. Подняв морды к солнцу они хором затянули общий, низкий, переливающийся трубный вой. Вой не был похож на первый общий яростный рык. Это была молитва Чёрному солнцу о спасении. Выжившие благодарили светило за славные минуты, когда оно вразумило и направило братьев на бой сжатым кулаком, а не распахнутой ладонью.
  
  Заглянув в будущее, что легко просчитывалось незыблемым законом, Гарант увидел, что стремление Оводов тоже продиктовано законом Огара. В отсутствии воли Правителя Чёрное солнце закрывало врата в Огар, защиту от космического Хаоса. Мир не мог пострадать от лишённых привычного порядка демонов.
  Для защиты Мергады и Крахатара Чёрное солнце должно было произвести Огненного Демона небывалой мощи и силы. Он имел имя Всполох. Но жить ему не долго и не в Огаре. Многим суждено пострадают от солнечного Всполоха, но таков закон. Ведь кто-то должен ответить за нарушение порядка.
  Чёрное солнце раскалялось всё больше. Рождение Всполоха предваряло столкновение Белой и Чёрной комет с солнцем. И кометы вот-вот достигнут крайнюю орбиту для падения.
  Гарант почувствовал готовность перевоплощения. Светило готовилось к рождению демона и собирало все компоненты для успешного завершения процедуры. Гарант оказался одним из них. Полковника тянуло в огненную воронку, где дозревал Всполох. Предназначение полковника — наделить демона свойством умереть. Столь могучее создание не имело права на бессмертие, согласно природе.
  
  Человеческая натура Гаранта, жадная к знаниям, проявляющая безграничный интерес к открытиям заставила его совершить роковую ошибку. Он увлёкся, перестал контролировать и совершать действия иные, нежели требуемые для познания. Случается так, что некий дьяк с интересом вчитывается в жития, или воодушевившись Провидением расписывает Храм, или исполненный благости поёт в хоре. Он забывает о потребностях тех, кто зависит от него — жены, детей, учеников, друзей, что нуждаются в помощи, совете, участии, даже простом присутствии. Бывает так, что дьяк, памятуя такую возможность, загодя налаживает возможность своего отсутствия, проводя годы отшельничества. Но случается и иначе. Увлёкшись, он переступает порог, за которым рушится прошлая жизнь, что привела его на вершину. И тогда возможна катастрофа. Когда всё рушится, погребая под собой прошлую жизнь, необходимо не теряя времени взять происходящее под свой контроль и сделать осознанный выбор, пожертвовав либо безграничным сиянием будущего, либо тяжкими трудами оставшихся за спиной лет. Есть те, кто выбирает первое. В пыль рассыпается пьедестал; трескается лестница; размывается фундамент, казавшийся незыблемым, благодаря которому и появился шанс стать тем, кто ты есть. Нужны очень сильные крылья, чтобы не упасть к подножию собственных надежд.
  Гарант обязан был подчинить систему Огара себе или умереть в образе Всполоха. Третье, бежать, не пришло полковнику в голову. Так увлёкся...
  Полковник потянул к кометам оводов невидимые нити своего Права. Ухватившись за головы он попытался размять кристаллы в которые сжались мелкие искры. Но время закона вдруг перестало отсчитывать секунды, Кометы вспучились, превращая магию полёта в тяжесть ударной материи, их бег замедлился и два шара — ярко-белый и мрачно-тёмный повернули в сторону солнца, заливающего Огар ярким белым светом.
  Полковник опоздал. Процесс формирования Всполоха завершён и кометы вот-вот оживят самого разрушительно монстра, что когда-либо существовал на свете. Всполох, если ему никто не помешает, спалит половину обитаемого мира. Гарант подумал о том, как снизить ущерб. Очень не хотелось подобного исхода в расплату за стремление к знаниям. Появление Всполоха возможно расположить в наименее обитаемой части Мергады — на севере, над сферой Террада. Тогда в Крахатаре тоже пострадает неживая, замерзшая часть земель. Снежные ледники мгновенно испарятся, а толстые лианы, связывающие миры окажутся уничтожены. Мергаду и Крахатар перестанет связывать что либо и они разлетятся в разные стороны... Жертва расставания миров не так велика. Тысячелетиями жители Крахатара и Мергады не видели друг друга. Тысячелетиями один Огар прикрывал от Хаоса оба мира. Одному из миров предстоит полная опасностей жизнь без защиты Огара. Но где расположен Огар? Какой мир падёт жертвой расставания?
  Полковник адресовал вопрос туда, откуда всегда получал ответы, возможно он говорил с самим Создателем, но на вопрос о расположении Огара ответа не было. Выбор за ним. Есть немалый шанс, что Огар под Мерганусом. Геклад же в Мерганусе! Но зеркальный мир, из которого Гарант на спине демона попал в Огар — указывают на Атар, где, вероятно, есть свой Геклад, а значит Огар мог быть где угодно!.. Лишить космической защиты Мерганус было выше сил обладающего разумом человека. Потому Гарант принял единственно верное решение. Всполох должен родиться в Огаре. Весь смысл существования города Огненных Демонов заключён в отделении Демонов и Чёрного солнца от обитаемого мира. А значит Огар надёжно защищён от разрушения. Появление Всполоха в Огаре способно убить немало демонов. Вероятно, все второрядные падут. Вопрос о Первородных оставался открытым, но Творец наделил их бессмертием. И Всполох не причинит им непоправимого ущерба.
  Но где быть ему, Гаранту в мгновение рождения Демона, чтобы выправить его в Огар и уцелеть? Вся жизнь промелькнула перед глазами Гаранта в одну секунду...
  
  Разогнавшись до колоссальных скоростей две кометы, подталкиваемые невидимым нитями, с противоположных сторон ударили в Чёрное солнце. В местах ударов солнце прогнулось, словно желейная голова. Оно образовало видимую волну, покатившуюся от мест погружения к краям. Напряжение передалось в Огар — солнечный ветер взметнул пыльное облако от Угольной башни и, сопровождая разрядами молний, закружил стремительным вихрем, раздувая над строением тонкий слой песчинок. Первородные, равнодушно взиравшие прямо перед собой дружно подняли головы, глядя на удивительное зрелище. Белые, полные огненного света глаза разом потемнели, в них проявились голубые зрачки. Вместе с тем демоны стали быстро темнеть, остывая и расползаясь как тесто. За мгновение до того, как кометы окончательно погрузились в солнце и обратная волна сомкнулась над их затылками четыреста Первородных превратились в зеркальные фигуры каплевидной гранёной формы.
  Поглотив кометы Оводов Чёрное солнце тоже стремительно гасло. Ярко-белый диск проявился оранжевым; потом багровым, словно на закате. Багровый цвет на глазах приобрёл коричневу и скоро почернел. Солнце возвращалось к давнему цвету.
  Возрождённые Демоны повертев рогатыми головами рассыпались по равнине, прячась в сонные чаши, как дети ищут защиты между коленками матери. Произошедшее напугало дерзких, насколько вообще можно испугать Демонов.
  
  Когда диск над Огаром приобрёл гладкость шлифованной кости и почернел, над поверхностью солнца явственно колыхнулась инородная волна. Нечто, не заметное прежде из-за света, волнами собиралось в дымку. Уплотняясь, оно приобретало вид сидящего на корточках голого человека с коротким мечом на перевязи. Человек с закрытыми глазами улыбался чистой детской улыбкой. Он примирительно развёл руки, будто желая пропустить через себя все наслаждения и муки подвластной ему вселенной. Затем вздохнул блаженно и удовлетворённо, будто разрешив сложный выбор. Прятавшийся в одной из сонных чаш Прилойский Гар взглянул на личину Своего Бога и счастливо запел ему гимн:
  - Приди спаситель! Защити! Даруй мне Право и Закон! И я воздам пламенную вечность во славу Твою!..
  Человеческая фигура на фоне Чёрного солнца прояснилась, открыла ярко белые глаза без зрачков. Улыбка приобрела характер яростного оскала и демон, оторвавшись от солнца, набирая скорость полетел вниз прямо в чашу Огара. По пути фигура перевоплотилась в гигантскую огненную комету, на головной части которой всполохи рисовали страшную огненную маску.
  Всполох ударил чашеобразный Огар единовременно во все точки гладкой поверхности. Удар кометы такой силы и подобного размера в обитаемом мире вызвал бы ужасающие разрушения и, вероятно, на много тысячелетий обратил его часть в мёртвые земли. Но Огар оказался сконструирован иначе. Демон Всполох по своим демоническим законам применил всю силу и мощь сразу, направив их против всего достижимого. А значит на каждую песчинку Огара приходилась лишь искорка Всполоха. Огар использовал силу разрушения против самого Демона. Песчинки чаши Огара лишь оттолкнули Демона в центр, в сторону угольной башни, и кристаллических фигур. Там огни Всполоха сталкиваясь друг с другом, бесконечно отражаясь, распадаясь спектром, рассеиваясь и собираясь вновь попали в ловушку отражения. Каждый Первородный каждое мгновение принимал и отправлял далее в круг магии столько, что ещё чуть-чуть и она была бы способна разрушить его вечное существование. Но в результате Всполох оказался заключён. С каждого зеркала Первородных часть демона отражалась на вершину чёрной Башни, дабы медленный жар дал начало новому угольному слою. Яркие круги с переливающимися спицами, как множество вращающихся колёс гигантской машины выглядели с высоты потрясающим зрелищем. Но полковник уже не мог видеть этого.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"