Фи, какие-то там тени! Мне ни капельки не страшно! Смотрела я предостаточно всяческих фантастических фильмов, спасибо Голливуду, в которых ясно было сказано, что против теней единственное действенное оружие - свет. Сомневаюсь, что какая-нибудь отважная тень добровольно кинется под ослепительные лучи ксеноновых фар. Их, кстати, мне Пашка рекомендовал. Сказал, что серебристая машинка с голубоватым светом смотрится куда более стильно, нежели со стрёмными заводскими лампочками.
Может, потому нашу компанию и не атаковали, что по предсумеречному Инниэлю я передвигалась исключительно с ближним светом. Мысль самоубийцы - а попробуй отключи и посмотри, не нападут ли на тебя - окончательно загнездилась в моем разуме. Я не делилась ей с моими спутниками. Нечего пугать рассудительного Илгона, да и Балиэлю, чудом излечившемуся от воздействия теней, вряд ли понравится эта идея. Но она не давала мне покоя, поэтому я и отключила и фары, и габариты. Эльфы даже не заметили легкого движения рукой. А то, что снаружи стало маленько темнее и исчезло беленькое пятнышко света перед машинкой, они и вовсе не просекли. Покатайся они по вечернему Екатеринбургу, тотчас бы поймали меня на экспериментаторстве.
А теперь ждем. И ловим слуг темного повелителя на живца. А я ведь даже не подумала - что я буду делать с пресловутыми тенями. Не сбавляя скорости, я мчалась дальше, поглядывая по сторонам.
- Энэль, - обратилась я, наконец, к сидящей у меня за спиной эльфийке, - можешь глядеть налево, нет ли там теней. А вы, Балиэль и Илгон - направо. А то больно уж боязно.
Я бы съежилась, но работа рулевого не позволяла. Мне страшно. Только представлю, как жуткая тень ростом с пятиэтажный дом открывает гигантскую пасть и проглатывает нас всех за одну секунду и выплевывает потом опустошенные тела, способные лишь плакать и убиваться... бррр - внутренний голос орет: "Осторожней, Наташка! Этот Инниэль - не компьютерный квест, а настоящий мир! И опасности тут настоящие! И не факт, что вся здешняя нечисть живет по законам Голливуда!"
А пофигу. Влезла в авантюру, надо раскручивать до конца.
- Никого нет, - отвечали попеременно товарищи.
Я бы и успокоилась, если бы сама вдруг не заметила нечто черное, метнувшееся поперек дороги. Тень? Или дзыги устроили соревнование - кто проскочит перед машиной Исаевой и не убьется? Не ясно. Поднажать на газ. Плевать на правила, в этом мире нет ни знаков, ни гаишников.
Пристально вглядываясь вперед, я сосредоточилась на единственной точке - на горизонте. Черные мечущиеся комки встречались все чаще. Мое предположение с фарами верно? И тени вышли на охоту? Я сбавила ход, стараясь не создавать лишнего шума.
- Ты что делаешь, Аля? - кажется Энэль поняла, что я затеяла нечто, и с эльфийской компанией не поделилась замыслами.
- Не играй с тенями, - уныло добавил Илгон.
Только его занудства мне сейчас не хватало. Спас все мой обожаемый блондин с переднего сиденья, который попросил друзей помолчать и посмотреть на охоту гостьи из иномирья. А что, мои действия во многом и напоминали охоту. Я, словно кошка, медленно кралась к застывшему посередь дороги черному комку. Двигатель мерно работал, видимо, догадавшись о секретной миссии хозяйки, и не издавал излишних звуков. Расстояние между мной и тенью сокращалось, и когда черный сгусток, застрявший на дороге, оказался в паре метров от капота, я включила фары.
То ли из-за приближающегося серебристого монстра, то ли из-за яркого света, оно расправило крылья и вспорхнуло высоко в небо.
- Орел, - констатировал Илгон. - Самая обычная птица.
Следующая "тень" оказалась дикой кошкой, еще одна - напуганной дзыги, об которую, как я выяснила немного позже, я даже царапнула передним бампером. Всего лишь животные. А я-то напугалась.
Теплые руки Балиэля легли мне на плечи.
- Аля, успокойся, - его мелодичный голос пел мне на ухо. - Гномы преувеличивают. Они просто не хотят ни с кем вести общей торговли, вот и выдумали теней Повелителя тьмы.
- Но одна из них напала на тебя! - не унималась я.
Мы уже остановились, чтобы просто передохнуть. Оставалось преодолеть холм, и мы прибыли бы в еще одну гномью деревню.
- Напала, - совершенно равнодушно ответил Балиэль, - и что все из этого сделали трагедию? Эльфы устойчивы к темной магии, поэтому я и выкарабкался. А теней мы встретим позже, когда совсем подберемся к северным чащобам.
Успокоил. То есть, теперь можно и передохнуть. Я отстегнула ремень и легла на плечо эльфа. Он такой близкий и такой милый. Энэль, кажется, что-то шепнула, а Илгон одернул ее. Мне было все равно, о чем они судачат. Этот эльф, что рядом со мной - самый лучший на свете и поможет мне добиться цели.
Перекусить мы решили в гномьем поселении, неподалеку от которого и очутились. Звалось оно Сильванией. Красивое звучное имя, по сравнению с тем, как называли себя сами гномы. Их грубый язык, казалось, в принципе не содержал таких мягких звуков, кои они использовали в названиях своих деревень. Кстати, владения старосты Бобура назывались Куприянией, а далее на север лежала Голдания и Аргения. У меня даже закралось подозрение, что кто-то некоторое время назад подарил землекопам и шахтерам таблицу Менделеева, и названия своих поселений они взяли оттуда, уж больно были созвучны имена деревень с названиями некоторых металлов. Если так, им бы еще справочник с мужскими да женскими именами подкинуть, может, сменят своих угрюмых Бабуров и Турубов на что-нибудь более светлое и звучное.
Вести о нашем путешествии летели быстрее моей машины, поэтому когда мы остановились у ворот и посигналили, к нам "с хлебом-солью", а если по правде, то с поклонами и добрыми словами вышел староста в длинном бардовом плаще и его советник.
- Мы рады приветствовать путников на металлическом коне в Сильвании!
- Вестник на крыльях донес нам, что вы собираетесь вступить в бой с темными силами, - добавил к словам старосты его советник, невысокий гном с длинной рыжей бородой и в синем камзоле. - если это так, мы с радостью поможем вам вооружением и советом.
- Спасибо, дорогие хозяева, - я вышла из машины и поклонилась гномам точно так же, как они несколько минут назад кланялись Приоре. - Мы искренне рады вашему предложению, но сначала хотели бы отобедать и отдохнуть с дороги, да послушать о напастях, творящихся в окрестностях Сильвании.
- С превеликим удовольствием, - расплылся в улыбке седобородый староста, приглашая нас следовать за ним.
Эльфы посоветовали мне оставить машину сразу за воротами. Все равно, она отсюда не уйдет. Зато жителей деревни не напугаем. Я согласилась. Потому что выпендриваться не было никакого резона. Мы тут покушать да сплетни послушать. А то как-то страшно после россказней о Тенях.
Самое ужасное, что это оказались вовсе не россказни. Женщины-официантки на постоялом дворе каждая считала своим долгом подсесть к нам и поведать свою страшную историю. У одной из них по ночам Тени воровали скот, а наутро она находила мертвых баранов и козлов на берегу реки. У другой дочь, которую вся Сильвания знала веселушкой-хохотушкой, за день увяла, перестала улыбаться и повесилась. На доводы о несчастной любви женщина не обращала внимания, потому что даже самая жестокая измена и самое внезапное расставание не способны за сутки довести человека до самоубийства.
- А вы сами хоть видели теней? - этот вопрос был ключевым в моей беседе.
И ответ "нет" полностью расставил точки над "i". Да-да-да, самое простое - свалить все несчастья на некого страшного и ужасного, обитающего где-то в окрестностях. Его никто не встречал, потому что те, кто столкнулся с ним лицом к лицу, уже давно мертв и никому об этом не расскажет. Но охотники и раньше пропадали в лесу, девицы и раньше бросались в омут из-за несчастной любви, и скот уже много лет как воруют хищники. Только олицетворения беды никогда не было. А тут такая возможность подвернулась! Тени повелителя тьмы! Всё ясно, эти тени, на которые жаловались жители Сильвании, ничем не отличались от тех теней, которых я разогнала с дороги. Думаю, встреться мне настоящий прислужник повелителя, одни ксеноновые фары меня не спасут.
Весь вечер Илгон напевал девушкам Сильвании баллады о несчастной любви. Полноватые пучеглазые гномки с превеликим удовольствием слушали слащавый тенор эльфа, восхищались и его пением, и историями, которые он им поведал. Да и мужчины пускали слезу, услышав историю о том, как Нидаэнь полюбила человека, а потом вынуждена была оставить своего единственного ребенка на погибель.
Чем-то все это напоминало фестиваль бардовской песни на берегу реки. Где-то вдали горят свечи, на камне сидит "менестрель" с гитарой, и вокруг него толпится романтично настроенная публика и подпевает ему: "Милая моя, солнышко лесное, где в каких краях, встретимся с тобою..." Только в Инниэле никто не знал ни песен Визбора, ни Митяева. Но здешние эльфийские легенды были ничем не хуже творчества наших российских бардов.
Я стояла, облокотившись на косяк, грустная-грустная, и слушала Илгона. Мне нравился его утонченный профиль в свете пламени, его просторные белые одежды с серебристыми вышивками. Никогда б не подумала, что он стрелок, а не артист. Вечно бы слушала его обволакивающий голос, забыла б обо всем на свете. Если бы кто-то робко не коснулся моего плеча.
Обернувшись, я нашла в темноте коридора испуганную Энэль. Ее вечно смелые решительные глаза смотрели на меня с жалостью. И как-то робко, надо заметить.
- Аля... можно тебя.
- Пожалуйста! - я нехотя отошла от двери.
Очень хотелось дослушать концерт. Я понимала, что этот прекрасный исполнитель - собственность Энэль. И не имела на него никаких прав. Но песни-то не принадлежали отдельно взятой ревнивой эльфийке. К тому же, в голосе и взгляде эльфийки не читалось пресловутого: "Отдай, моё!!!" Она явно хотела чего-то другого.
Мы устроились за столом в пустующем ресторане. Все ушли слушать Илгона, только нам хотелось поговорить.
- Я хочу поговорить с тобой о Балиэле, - чуть слышно шепнула Энэль и воровато оглянулась по сторонам, будто ее разговор кто-то мог подслушать и растрезвонить о ее мыслях всей округе.
- Ну... - честно говоря, не особо понимала, к чему клонит подруга, - ...давай.
- Мне кажется, что ты ему не безразлична! - выпалила она. - И это очень серьезно!
Да, любовь всегда - серьезна. Мы в ответе за тех, кого приручили. Только приручать эльфа не стояло в моих планах. Поиграть, пофлиртовать на время - возможно, но не дальше. У меня есть виды на Пашку, и Балиэль в эти виды совершенно не вписывается.
- Все дело в том, - шептала Энэль, - что эльфы однолюбы. Они никогда в жизни не способны полюбить другого. Так природа расплатилась с нами за долгую жизнь.
- Но... - что-то слово "однолюб" совершенно не сочеталось в моем разуме со словом "Балиэль", - как же тогда Илвия и прочие его увлечения?
- Ты сама ответила на свой же вопрос, - Энэль положила руку поверх моих ладоней, - это просто увлечения! Не более того. Поэтому я просто хотела тебя попросить. Аля, если он тебе небезразличен, не играй с ним, не заводи отношения далеко. Я ж вижу, что ты доберешься до Повелителя, а потом домой... А Бали будет страдать. И уже никого не сможет полюбить. Так что, выбирай: боевые товарищи или любовники. Он эльф не простой. У него много друзей, это факт. Как только он выбирается из своего замка, где правит мамонька, то на каждом углу если не друг, то подруга. Если он тебе такой дорог - хватай. Если нет - лучше не влюбляй его в себя, хорошо?
По моей щеке пробежала слеза. Честно говоря, после откровений подруги я перестала четко понимать, что мне на самом деле нужно. Отправилась ли я в это путешествие, чтобы найти ключи для возвращения в Екатеринбург, решила ли во время похода влюбить в себя очаровательнейшего эльфа и поиграть на его чувствах, научиться любить прежде, чем затяну в свой омут менеджера Пашку, или у меня были другие намерения. Надо подумать.
Да, эльф сводит меня с ума. Но насколько сильно это влечение? И стоит ли прислушиваться к словам Энэль или продолжать жить так, как мне хочется? Если я его хоть немного люблю - надо бы послушать подругу. Если я просто поиграю влюбленным эльфом и вернусь домой, то однолюб, пусть даже и бабник, останется при своих интересах, он никогда не сможет жить ни с одной из женщин. И это наказание ему на несколько тысяч лет. Скольких девушек он сделает несчастными за это время? Страшно подумать.
Балиэль мило ворковал с некой особой в черном плаще. Что это женщина, я могла понять только по невысокому росту замотанного с ног до головы существа и узким плечам. Это точно не гномка, те намного шире. Беседовал, получается, эльф либо с ребенком, либо с представителем другой расы. Наверняка, очередной специалист по росписям, украшениям, кинжальчикам и фибулам. А то как же наш эстет упустит возможность по знакомству не прикупить для своего шикарного замка всякие безделушки. Ладно, пусть болтает, посмотрим на него со стороны.
Тем временем он взял собеседницу под руку, и они пошли прочь с постоялого двора. Незаметной тенью я кралась следом. Услышать хотя бы обрывки фраз было невозможно. Я не шпион, чтобы подкрасться совсем незаметно, а с того расстояния, на котором я находилась, мне была видна практически одна и та же картинка с разнообразными фонами: улицы, фонтаны, лес...
Какое чувство гнало меня дальше и дальше, не знаю. Любопытство ли? Ревность? Или что-то еще? Но вскоре я вошла в азарт. Я не могла бросить слежку банально из принципа. Или я узнаю, о чем шепчется Балиэль с таинственной незнакомкой, или я просто перестану себя уважать.
А эльф с собеседницей уже вышли за ворота и направлялись к лесу. Занятно! С глаз долой! Может, правда, эта девушка - специалист по выращиванию вечнозеленых деревьев, с юными натуралистами очень интересно разговаривать. Сама обожаю биологию. Ну почему эти любители пестиков и тычинок не взяли меня в свою компанию? Обязательно поутру расскажу Балиэлю, как я люблю разговоры о флоре и фауне.
Я бы следила за гулявшей по лесу парочкой и дальше, если бы меня не насторожил злобный рык у меня за спиной. Дрожь пробежала по спине, и я обернулась. Я и не заметила, насколько далеко ушла от Сильвании. Толпа деревьев плотно закрывала видимость. Ни одного огонька из домов деревни не поймать. Только слабый серебристый свет луны помогал разглядеть очертания веток, где-то над головой ухали и охали ночные птицы, пищали мелкие грызуны. Блин! Дура влюбленная-ревнивая! Я посмотрела туда, где только что стоял Балиэль со своей собеседницей. Но их там уже не было. Ушли. Тьфу! Надо возвращаться в деревню, пока цела.
Но, сделав несколько шагов в неизвестном направлении, я поняла, что заблудилась. Лес кружился каруселью. Вокруг одинаковые деревья. И тьма. Не удивлюсь, если за муравейником или в каком-нибудь кусту затаилась Тень и ждет, когда я перестану искать выход, и полакомится моими эмоциями.
Злобный вой, отвлекший меня от наблюдения за Балиэлем, повторился вновь. Только на этот раз он раздавался совсем близко. Инстинктивно шагнув назад, я наступила на засохшую ветку. Адским треском она наполнила весь лес. Жутко. Рык повторился снова. Кто-то голодный явно крался ко мне, загонял меня в тупик.
Я уже увидела пару желтых глаз, сверкнувших в кусту папоротника, и бросилась прочь. Надо бежать как можно дальше от опасности. Рано или поздно я выберусь из леса. Или настанет утро. Или меня съедят. О последнем думать совершенно не хотелось. В этот момент я начала как нельзя сильно ценить жизнь. Смерть дышала мне в спину. Ее мягкие лапы почти не создавали шума. Только чуть различимые шорохи за спиной да голодные рыки говорили мне о том, что погоня не прекратилась.
К черту ориентацию - бежать куда глаза глядят. Я избранная пророчеством, и поэтому Инниэль не должен позволить мне умереть. Но помощи от мира совершенно не ощущалось. Складывалось впечатление, что демиурги с ухмылкой смотрели на меня и выжидали, когда я предприму что-нибудь этакое. Например, накормлю преследовавшую меня то ли киску то ли собачку "вискасом" или "чаппи" (но кормов у меня при себе не было), врежу преследователю в глаз и начну отплясывать на тушке поверженного врага, одним метким словом заставлю зверя развернуться и в ужасе убежать. Нет, я не грозная Мэри-Сью, героиня женского фэнтези. Хотя именно в этот момент я бы очень хотела, чтобы во мне пробудились скрытые способности к магии. Тогда я бы смогла создать мощное заклинание, спалить к чертовой матушке весь этот лес, а заодно и преследователя. Зажмурившись, я пыталась почувствовать слабое покалывание в пальцах (именно так и нащупывали в себе способности к сверхъестественному героини подростковых фантазий). Но демиурги молчали. Во мне не нашлось ни капли магии. Я самая обыкновенная девчонка, а мою избранность эльфы доказали только благодаря наличию необычных вещей.
Какая же я дура. Влюбленная ревнивая дура! Не сунься я следить за Балиэлем, за мной бы сейчас не гналась эта черная желтоглазая зверюга.
Лишь бы не упасть. Споткнусь - и мне конец. Не снизойдет с небес Нидаэнь, чтобы уберечь меня. Она и сама на ладан дышит.
- Спасите! - единственное, что я смогла крикнуть, когда почувствовала, что пасть зверя сомкнулась на подоле моей кожаной куртки.
В тот же момент ноги подкосились, и мое лицо встретилось с засохшей влажной листвой. Упершись руками о холодные листья, я перевернулась на спину, чтобы увидеть того, кто напал на меня. Надо мной стояла огромная мохнатая кошка. Я б назвала ее непоглаженным манулом, будь она раза в три меньше и не черная. Ее алый язык облизнулся. Я было попятилась, но тяжелая лапа животного острыми когтями пригвоздила мое левое плечо к земле.
Тут же стало нестерпимо больно, и я заорала. Такое чувство, что на плечо положили тряпку, смоченную в кипятке. Так стало горячо. Зато все тело вмиг ослабло, перед глазами поплыли разноцветные круги, как будто я смотрела в калейдоскоп. И через эту мишуру я видела злобные желтые глаза кота, он рычал и шипел, и торопился напасть.
Вторая лапа когтями вошла в живот. Но я заорала уже чисто инстинктивно. Я почувствовала, как будто меня окунули в кастрюлю с кипятком и варят суп.
Лязг зубов. Он громче моих криков. Я могу различить этот звук. Какое-то шипение. Треск рвущейся кожи. Прикосновение шершавого кошачьего языка к обнаженной груди... а потом, кажется, зубов.
Боль. Стон. Крик. Вой. Что-то теплое падает на меня. Нестерпимая боль. И я проваливаюсь во тьму. И пустота. Отрада. Освобождение. Легкость. Отсутствие каких-либо ощущений. Невесомость. Я, наверное, умерла.