Получил от Вас весточку! Спасибо, что не забываете и помните обо мне!
Глубокоуважаемый Валерий Никитич, Вы говорите о сроках, а именно, о конце года. Меня же не волнует, а пугает даже, что у нас есть не одна, а три физики.
1. Физика как наука, устанавливающая причинно-следственные связи событий и явлений, основываясь на нормальной математике, логике, геометрии.
2. Классическая физика, которая уже не является в строгом смысле аристотелевской физикой, но ещё и не является релятивистской физикой.
3. Релятивистская физика, устанавливающая пространственно-временные отношения событий и явлений, но уже не реальной, а виртуальной, то есть заранее заданной действительности.
Релятивистская физика, как известно, основывается на релятивистской математике, в частности, на релятивистском законе сложения скоростей. Релятивистской неевклидовой геометрии, где нет строгого и чёткого определения, что такое прямая и точка. Релятивистской логике, принципиально отличающейся от нормальной и из которой следует, что если реальная действительность вступает в противоречие с релятивистскими законами, то тем хуже для этой реальной действительности. Другими словами, если два космических корабля при стыковке по релятивистским преобразованиям ударяются друг о друга как пасхальные яйца, то тем хуже для этих кораблей. Здесь вопрос о том, что хуже исчерпан, но указанная выше релятивистская логика порождает другие естественные вопросы, например, кому от этого лучше?
Или вот еще пример релятивистской логики, который может служить образцом гениальности релятивиста или умственной деградации нормального человека, что, как Вы понимаете, одно и тоже: "Вопрос о том, существует ли вообще инерциальная система, ещё не решён" утверждает Эйнштейн на 130с книги "Эволюция физики". На 174с это утверждение уточняется: "Инерциальная система отсчёта - это только полезная фикция, и у меня нет никакого представления о том, как её реализовать. Если бы только я мог изолироваться от всех материальных тел и освободиться от всех внешних влияний, то моя система координат была бы инерциальной". Тем не менее, это уточнение не помешало Альберту Эйнштейну сделать парадоксальный по своей "гениальности" вывод: "Но если есть одна такая система, то их имеется бесконечное множество. Каждая система, движущаяся прямолинейно и равномерно относительно первоначальной, является тоже инерциальной системой". И так до бесконечности.
Меня пугает, что наши учебники, которые в 30 годах были лучшими в мире, теперь являются едва ли не самыми худшими. Меня пугает, что релятивисты, установившие начиная с 60 годов диктатуру своей идеологии, следуя худшим традициям церкви и других радикальных организаций, изымают из национальных библиотек классическую литературу. В частности, из общественных библиотек исчезла физическую энциклопедию 1936 года, которая является ярким свидетельством расцвета физики, как науки.
Меня пугает, что наши дети приходят в школу, чтобы усвоить, что если к 3 прибавить 2 то получается 5, и так далее. Затем им начинают преподавать классическую физику только для того, чтобы в последнем классе релятивисты смогли познакомить их с основами релятивизма и объяснить, что все усвоенные ими ранее знания есть ничто иное, как бесполезная и никому не нужная глупость. Меня пугает... Впрочем, все выше перечисленные и многие другие вопросы в действительности не пугают, а волнуют меня. Другими словами, я хочу сказать, что сложилась конкретная ситуация: есть статья с преобразованиями, объясняющими результаты наблюдений Рёмера, есть расчёты, подтверждающие, что преобразования Галилея и Лоренца не являются научно обоснованными.
С другой стороны, есть жесткая позиция оппонентов, считающих меня своим противником, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Наконец, есть Заявление, которое, к глубокому сожалению, не является легитимным, так как оно в сложившейся, прямо скажем криминальной ситуации, не обосновано ни юридически, ни фактически.
Юридически потому, что в 1964 году Президиум АН СССР принял закрытое постановление, запрещающее всем научным советам и журналам, научным кафедрам принимать, рассматривать, обсуждать и публиковать работы, критикующие теорию Эйнштейна. По существу это закрытое постановление, замена научного материализма релятивизмом, есть ничто иное, как изменение идеологии государства, что во всех случаях неизбежно должно приводить и приводит к изменению государственного строя. Все предпринимаемые попытки отменить или хотя бы частично дезавуировать это преступное во всех отношениях постановление оканчивались полным провалом.
Что касается фактического аспекта проблемы то, понимаете, есть традиция, по которой редакции всегда занимают сторону рецензентов, несмотря на то, какой бы абсурдной не была бы рецензия. Именно поэтому я обратился к Вам, глубокоуважаемый Валерий Никитич, Селезнёву, Денисову, Паршину, Котельникову, Кулигину, Смульскому с просьбой по примеру релятивистов написать на статью рецензию. Причём, рецензии релятивистов, считающих научный материализм порождением дьявола и умудряющихся при этом возглавлять высшие партийные органы коммунистов, мне уже неинтересны. Мне крайне необходимы теперь объективные рецензии нормальных учёных, которых большинство, но которые почему-то стесняются, открыто выражать своё мнение.
Глубокоуважаемый Валерий Никитич, Вы говорите, чтобы я непосредственно обратился к Селезнёву. Я Вам честно скажу: боюсь! Почему? Да просто потому, что у меня уже есть, например, дюжина писем от Пещевицкого, начинающихся со слов "Дорогой ...", но которого, тем не менее, мне так и не удалось убедить практически ни в чём, начиная с того, что для того чтобы состоялась школа-семинар, необходимо организовать по примеру Аристотеля внутреннюю дискуссию. И заканчивая тем, что я так и не смог объяснить Борису Ивановичу, чем отличается перенос среды от её увлечения.
Тем не менее, когда я попросил Пещевицкого поддержать предлагаемые мною преобразования, как альтернативные преобразованиям Галилея и Лоренца, то он поддержал не меня, а Толчельникову.
Представляете ситуацию! Астроном XVII века, используя последние достижения техники, приходит к выводу о неравномерности периодов галилеевских спутников. Астроном же конца XX века, вероятно, в глаза не видевший галилеевские спутники, используя последние достижения демагогии, доказывает, что Рёмер не мог измерять периоды галилеевских спутников с точность, равной примерно 1 секунде.
Именно поэтому, глубокоуважаемый Валерий Никитич, я прошу Вас быть, в самом хорошем смысле этого слова, посредником и убедить Селезнёва написать на статью рецензию с тем, чтобы я мог придти к Олехновичу и сказать, что мнение его рецензента не является единственным.
В заключение хочу сказать Вам, глубокоуважаемый Валерий Никитич, что в нашей Центральной библиотеке нет Вашей последней книги, равно как нет и физической энциклопедии 1936 года и подшивки газеты "Гравитон", в 11 номере которого опубликована моя статья в сокращённом виде.
Пользуясь случаем, от всего сердца, поздравляю Вас с Новым годом!