Аннотация: Ну очень фантазийная и очень свободная интерпретация Ромео и Джульетты. Оборотни и маги присутствуют. Еще пока не закончено.
Волчица
1
Лес просыпался. То там, то здесь раздавался хруст от проседавшего под лапками животных напорошенного за ночь свежего снега.
Зима никак не хотела сдаваться. А весна не настаивала на своих правах.
Солнце еще не осветило своим багряным светом белоснежные верхушки зимнего леса, но непоседливый дятел уже начал отстукивать азбуку морзэ своим крепким клювом по еловым стволам. Где-то запиликали синицы, а в многочисленных норках запищали проголодавшиеся малыши: лисицы, зайчата, бурундуки.
В логове серой волчицы некогда кормить щенков.
Волчица не могла найти себе места. Тревожное чувство не отпускало ее. Уже пару дней, как неожиданно пропали все следы ее партнера, ее спутника жизни. Там, где они оборвались, она унюхала новые, неприятные, чужие.
Ночь выдалась неспокойной. Все в прислушивании, в поглядывании, в ожидании.
И вместо облегчения, утро принесло новые страхи вместе с уже ставюим знакомым запахом.
Охотник. Такой же, как тот, что преследовал ее три зимы назад. Тогда она была совсем молодой. И попалась бы точно, если бы не серый. Он спас ее и с тех пор они были не разлей вода. Где же он сейчас? Сейчас, когда опасность грозит не только ей?
Ведь у охотника не только палка, стреляющая горячим огнем, но и толстый стальной лист.
Волчица вышла ему навстречу, подальше от логова, так лучше.
Сам охотник пах чем-то странным, чем-то, что она никогда не встречала в своей жизни. Это настораживало. Пугало. Ее инстинкты кричали ей беги... но она не могла иначе. Она стояла и ждала его. Ждала, чтобы увести от помета, от ее троих маленьких волчат. Потому что она знала, что он знает о них. Он кружил уже несколько дней вокруг ее троп, но только теперь она поняла, что опасность грозит не ей, а ее щенкам. Он пришел за ними, но она не допустит этого.
Волчица издала протяжный вой. Но никто не ответил ей.
Ее возлюбленный, отец ее щенков, не отвечал уже второй день. Ее избранник... Сердце волчицы заныло в страшном предчувствии. Несмотря на то, что в ее стае пары расставались на последние недели до родов и три месяца после, ее волк никогда не покидал их по настоящему. Пусть они не виделись. Но его забота о них чувствовалась во всем. То на своей тропе она вдруг встречала убитого им оленя, то пару тушек зайцев. Чужаки не появлялись здесь, и в этом была так же, она не сомневалась ни на секунду, его заслуга.
Она выбрала место повыше, чтобы первой увидеть охотника. Снег уныло скрипнул под ее лапами.
"Снег! Отлично!" Он запорошил все следы и она была очень рада. Охотник не найдет ее малышей. Как хорошо, что она перепрятала их прошлой ночью. Им уже почти два месяца. Но она все еще боялась оставлять их даже на минуту.
"Мои." - Нежность хлынула потоком в ее мозг. - "Я не отдам их тебе. Ты умрешь, охотник, кем бы ты ни был!" - Волчица ощетинилась и встала в стойку. Пасть приоткрылась и обнажила острые смертоносные клыки - ее единственное оружие.
Охотник появился неожиданно, хотя она была готова к его появлению.
Он приближался быстро, как будто летел. Тяжелый плащ развевался на ветру. Он сидел на каком-то странном звере, что издавал тихий урчащий звук. Увидив волчицу, мужчина вскинул огненную плаку. Волчица дернулась вместе с оглушительным грохотом и кинулась в сторону. Но охотник не погнался за ней. Он развернул своего зверя и направил его точно в сторону тайного логова, к ее щенкам. Волчица развернулась с такой силой, что снег под ее лапами разлетелся в стороны, оголив черную землю.
Она бежала за ним, но не могла угнаться. Преследовать его не составляло труда. Его зверь издавал такой смрад, что учуять его смог бы даже безносый волк ее стаи. В этой вони она воспринимала еще один запах, такой знакомый, такой родной. Страх сковывал ее сердце, а ярость добавляла сил, и она выскочила на поляну перед логовом почти одновременно с охотником.
Она развернулась к нему мордой и зарычала. На секуну ее взгляд метнулся на животное под охотником. Там лежало что-то серое, что привлекло ее внимание. Волчица взвизгнула и тут же призывный вой огласил всю округу. Она вложила всю свою боль и скорбь в этот звук, призывая стаю. Охотник убил ее пару.
Из логова скуля стали выбираться щенки. Волчица рыкнула на них и они тут же исчезли в норе. Она никогда не вела себя так с ними. И они знали, случилось что-то страшное. Прижавшись к друг дружке они послушно ждали, когда их мама разрешит выйти к ней.
Охотник спрыгнул со своего зверя и, не доставая ни палки, ни листа, направился в ее сторону. "Глупый охотник. Я разорву тебе горло."
Она ждала, чтобы он подошел достаточно близко. Прижав уши, она замерла, готовая к прыжку, к этому одному, единственному прыжку. Защитить своих малышей, ее щенков, его детей. Ради них она готова убить.
Но охотник обманул ее.
"Буть ты проклят!"
Мужчин взмахнул рукой. И волчица упала. Она чувствовала, как какая-то непонятная сила давит на нее, прижимает ее к земле, лишает жизни. Сила, которая впивается тысячами иголок в тело, пробивая толстый пушистый серый мех.
Она так ошиблась! Как же она ошиблась!
Вся ее тактика была неправильной, она должна была бежать в первый же день, как наткнулась на его след. Бежать вместе со своим любимым, отцом ее щенков.
Потому что это не охотник.
Это маг.
Вот что смущало ее все это время. Вот что за странный запах, непохожий на обычных людей!
С этой мыслью ее глаза закрылись. Она еще успела тихо проскулить, прощаясь со своими щенками, когда темнота накрыла ее.
2
Леоннард Четвертый с глубоким удовлетворением опустился в кресло возле камина. Наконец-то этот марафон закончился. Сегодня чертовски хороший день. После недели блуждания по лесу он сумел таки достать потрясающие три экземляра для своего эксперимента.
Леоннард налил себе крепчайщего виски, сделал вдумчивый глоток и вытянул ноги, поближе к огню. Несмотря на то, что он отличный маг, эти волки заставили его хорошо попотеть.
Он никогда не видел таких крупных и сильных самцов, а самок тем более. Да и каким хитрым оказался этот темно-серый с яркими голубыми глазами волк.
Он сбил его с толку своими виляниями, хотя магия ему точно показала, что в том районе, куда он собирался, есть волчий помет.
В конце концов, пришлось его убить. Риск был слишком высок, что этот крупный зверь нападет. А волчица... Его восхитило ее желание до смерти защищать своих щенков. Сначала он тоже хотел ее убить. Но потом сомнение закралось в его сердце. А может это была жалость. Уж очень прекрасен был зверь. Леоннард не был уверен, убил ли он волчицу. Но теперь это не имело значения.
Он радостно вскочил с кресла и потер руки от предвкушения. А потом пробормотал себе под нос: "Я докажу тебе, Сантифий Крутой, что я круче. И ты даже не будешь знать об этом!" И маг разразился хохотом, который, отскакивая от высоких потолков добротного небольшого замка, разнесся по всем комнатам и коридорам.
Из комнат стали высовываться головы слуг и прочих домочадцев, разбуженных хозяйским смехом. А с правого крыла величественного замка уже бежал навстречу отцу косолапый карапуз.
- Папа, папа! Ты пливес мине сенка? - уткнувшись в ноги к Леоннарду трех-летний малыш поднял на него свои зеленые, пытливые глаза.
- Конечно, Лео-малыш. - отец чмокнул мальчика в лоб и взял его за руку. - Идем, я тебе покажу.
Малыш радостно пошлепал босыми ножками в одной ночной рубашке за отцом.
Леоннард вывел его на кухню и указал в угол возле стены, где проходила труба от камина и было особенно тепло. Мальчик бросился в ту сторону, куда указывал его отец. На подстилке лежал маленький щенок сербернара. Разочарованию мальчика не было предела:
- Ты обесял фолка! Фолка! Де фолк? - чуть ли не рыдая захлюпал Лео младший.
- Извини, сынок, не в этот раз. Не переживай, смотри, какой хорошенький, - нежно поглаживая ребенка по спине он мягко развернул его к щенку. Детское сердце недолго обижалось, да и разве могло оно устоять перед такой заманчивой живой игрушкой.
Леоннард смотрел на своего единственного и горячо любимого сына, но его мысли уже были далеко, a точнее в лаборатории, глубоко под землей. Там, куда он, перед тем как подняться в каминную комнату, отнес трех двухмесячных волков.
3
В это довольно прохладное для Канфарии лето, ни один житель не замечал плохой погоды. Страну лихорадило от заявления правителя. Великий и непобедимый повелитель хотел обновить совет магов и просил всех желающих приехать в столицу.
Сантифий Крутой считал себя воистину самым сильнейшим магом страны и не хотел упустить ни малейшей возможности войти в совет при дворе.
К сожалению он относился также и к молодым магам несмотря на свои почти 200 лет. Особенно по сравнению с магами совета. Этим зашкаливало за 500. Были и совсем древние экземпляры, но сколько им лет, хранилось в тайне.
Сантифий с радостным оживлением думал, что же повлияло на решение правителя омолодить свой оплот? Хотя, какая ему разница? Он не надеялся попасть в совет раньше, чем кто-нибудь из избранных магов уйдет в мир иной. Он не сомневался, что даже несмотря на сильную конкуренцию, он бы занял вакантное место первым. Но как назло вот уже почти 150 лет никто из древнейших не умирал. И тут такая возможность! Уж он то не упустит свой шанс!
Так размышляя он порхнул бабочкой в покои своей любимой супруги, его наидражжaейшей Аравии, и замер на пороге.
Она как и по обыкновению в это дневное время сидела возле зеркала и, о, чудо, расчесывала прекрасные волосы не самой себе, а своей 15-ти летней дочери.
На секунду он затаил дыхание, любуясь картиной. Две стройные красивые девушки, одна помоложе, другая постарше сидели у окна перед огромным трюмо с овальным зеркалом. Белоснежный гребень, отделанный самыми дорогими изумрудами, которые когда-либо покупал Сантифий, плыл как эльфийский корабль между светло-русых волос его дочери. Тонкие пальчики Аравии подхватывали упавшие переливающиеся шелковистые густые пряди и складывали их в определенном порядке, чтобы было легче плести множество кос.
Девушки тихо напевали веселую песенку. Было видно, что и мать и дочь получают огромное удовольствие от их общения.
Сантифий на секунду умилился. Кто бы мог подумать, что его самовлюбленная женушка когда-нибудь так измениться. Он еще раз повторил себе, что они сделали правильный выбор, когда удочерили Стеллу.
Он вспомнил, каким беспомощным выглядел этот пятимесячный младенец, когда его жена обнаружила плачущим в руках растерянной кухарки. Служанка не знала, что делать с младенцем. Но рассказала, что хотела отнести малышку в деревню к одной из кормилец.
Слава богам, в пеленках был кошелек с деньгами, да и сами пеленки были не дешевыми.
Но когда Аравия посмотрела на малышку, она больше не могла отвести взгляд от ее голубых, сверкающих словно звезды глаз. Она посмотрела на своего мужа таким полным счастья и умиротворения взглядом, что Сантифию неожиданно пришла в голову мысль, оставить ребенка у себя.
Они назвали ее Стеллой, в честь яркой звезды, которая освещала и согревала их любимую планету. И как та самая звезда, Стелла согрела и осветила их уже поостывшую семейную жизнь.
Сантифий еще раз любовно окинул взглядом свою жену и дочь и, помахивая официальным письмом, вошел в комнату.
- Аравия, Стелла, девочки мои, у меня хорошие новости! - он подошел к супруге и, ответив на ее поцелуй, повернулся к поднявшейся со скамьи дочери.
- Мы едем в столицу! Разве это не прекрасно?
- Да, дорогой, конечно, - поспешила опередить ответ дочери Аравия. - И по какому случаю?
- Ты же знаешь, я всегда мечтал попасть в совет при повелителе. Он приглашает всех магов на конкурс! Это наш шанс дорогая! Ты понимаешь, что нас ждет?! - поток восхищения, казалось, не прекратиться никогда.
- Аравия, это так замечательно! Мы станем самой влиятельной, самой богатой, самой... хм, да, после правителя, конечно. Вобщем у нас будет весь мир в наших руках! А какие наряды ты сможешь носить, Стелла! Ты сможешь выбрать себе самого знатного жениха! Вплоть до сына правителя! Ты сможешь стать женой будущего правителя! О, боги! Я могу стать тестем для самого Великого!
- Папа, но я не хочу уезжать. - резко оборвала его восклицания Стелла.
Сантифий непонимающе взглянул на свою дочь.
- Ничего страшного, ты увидишь столицу и поймешь, что только там и хотела жить. - Он потрепал ее ласково по щеке и уходя, бросил через плечо:
- Дорогая, я надеюсь вам обоим хватит недели собрать все необходимое? Мы выезжаем в следующую среду, чтобы к выходным попастъ в столицу. К официальному письму было приложено неофициальное приглашение на бал приближенных в субботу. Так что подумайте хорошо, что возьмете с собой. - и он вышел, не желая услышать каких-либо аргументов против.
Стелла прикусила свою пухленькую нижнюю губу и вопросительно уставилась на мать. Аравия прижала к себе девочку и прошептала:
- Что ж поделать. Он самый сильный маг во всей Канфарии.
- Мама, но нам ведь и здесь хорошо. Зачем уезжать в этот ужасный огромный город, где мы будем у всех на виду? Ведь я на вас так мало похожа, все будут задавать вопросы. А это так... противно. - смахнув слезу выдала девочка.
- Да милая, но мы не собираемся рассказывать каждому встречному, что ты не наша родная дочь, тем более, что ты знаешь, как мы к тебе относимся и не можешь упрекать нас в неродном к тебе отношении. Мы любим тебя очень сильно. Я уверена, что так же мы бы любили тебя, если бы ты и была нашей кровью и плотью.
- Я знаю, мам. Но все же я бы не хотела услышать этот вопрос. Ведь если вас спросит сам Великий, вы не сможете не ответить.
Аравия погладила свою дочь по голове. Девочка была умна не по годам, особенно, если что-то касалось мотивов или намерений людей. Это восхищало и пугало одновременно. Аравия понимала, что загоревшееся честолюбие ее мужа врядли добавит им счастья, но и отказывать ему в его мечте она тоже не хотела. С другой стороны, если ее дочь будет чувствовать себя несчастной, она ни на секунду не задержиться в столице. Так решила для себя графиня Аравия, супруга Мага Крутого, мать нерожденого ею ребенка, известная своей самой осиной талией во всем королевстве, а так же самым пробивным характером.
-Мы поедем, как сказал отец. Но вернемся сразу, если нам там не понравиться, решено? - oна взяла в ладони бледное личико Стеллы.
- Да, мам. - Стелла послушно хихикнула. Она очень любила этот жест мамы. Не хватало еще поцелуя в нос.
Наконец, получив его, она побежала в свои комнаты, чтобы начать собирать вещи.
4
Леоннард выругался в сердцах, когда они застряли на главной аллее, уже перед самым подьездом в столицу. Он предпочитал для передвижения свои машины, которые на досуге изобретал, а не магические лошади. Но сейчас видел, что все же животные имеют больше преимуществ. Те могли без проблем огибать препядствия, в то время как его монстру перегородила дорогу роcкошная карета, запряженная шестью лошадями с золотой упряжью и красными шелковыми лентами в гривах.
- Что за пижон! - подумал слишком громко маг, что юноша, сидевший рядом с ним ухмыльнулся и ответил:
- Судя по гербу очень напоминает твоего любимого стародавнего дружка.
- Кого ты имеешь ввиду, Лео-малыш? - пропела пышногрудая брюнетка, обмахнув себя веером из диковинных перьев, хотя ни на улице, ни в машине не было жарко.
- Мама, не называй меня так больше, пожалуйста! - с вызовом пробурчал молодой человек. - Может ты не заметила, но я уже не мальчик.
- Да, да, - рассеянно согласилась графиня Росалия, супруга Мага Леоннарда Четвертого, мать подающего надежды Мага Леоннарда младшего Пятого. - Так что это за друг?
- Сантифий Крутой. Разве вы не узнали?
Леоннард внимательно посмотрел на карету так же застрявшую впереди.
- Да, странно, действительно его герб. Не узнал. Хотя не удивительно. Мы не общались уже лет 15, наверное. - Он тихо засмеялся. - Будет интересно повидаться. Конечно! - он хлопнул себя по лбу, - Как же я мог об этом не подумать, он ведь тоже приглашен!
Движение остановилось окончательно и Леоннард, решив не откладывать встречу в долгий ящик, спрыгнул с машины, которая была выше, чем обычные кареты, и поспешил поприветствовать своего конкурента.
- Сантифий, друг мой, - распахивая двери кареты произнес маг. - Как я рад тебя видеть здесь!
- Леоннард, я был уверен, что встречу тебя здесь, но не ожидал, что мы одновременно застрянем на этой дороге!
Леоннард хорошо умел читать между строк. Вот и сейчас он отлично понял намек на неприятные для них обоих обстоятельства. Они никогда не были сильно дружны, еще во время учебы все время конкурировали. А в последнюю встречу и того повздорили, заключив одно пари, благодаря которому они решили не встречаться больше, пока время и жизнь не укажут кто из них прав.
- Друг мой, позволь представить тебе мою семью. Ты ведь никогда раньше не встречал Аравию, мою супругу? Она одна из самых талантливых учениц академии лесных фей.
- Нет, но это будет для меня огромной честью, графиня. - приложил к губам протянутую ручку белокурой кареглазой темнокожей красавицы.
- А это наша дочь, Стелла. - Граф повторил жест, но на секунду задержал в своей руке белоснежные пальчики девочки.
- Вы будете несравненно самой большой прекрасной неожиданностью субботнего бала, Стелла. - улыбнулся девушке Леоннард.
- Да, да, вы правы. Но надеюсь, это будет больше, чем просто прекрасно. Надеюсь это будет фурор! - с некоторым раздражением заметил Сантифий.
- Не сомневаюсь. - постарался побыстрее согласиться Леоннард, догадываясь о далеко идущих планах конкурента. - Позвольте пригласить вас познакомиться с моей семьей, граф.
- О, с огромным удовольствием, Леоннард, но мне кажется, что впереди началось какое-то движение. Не хотелось бы пропустить возможность добраться наконец до назначенной цели.
Ох уж эти намеки, подумал про себя Леоннард. Ты никогда не докажешь мне, что я не прав. Потому что я прав, злорадно усмехнулся маг, успев скрыть за кашлем свою усмешку.
- Тогда позвольте спросить, где вы остановились, возможно мы могли бы встретиться еще до бала?
- Мой управляющий забронировал нам виллу в Летнем Саду в восточной части города, недалеко от дворца. - немного самодовольно ответил Сантифий.
"Самодовольный индюк", - подумал Леоннард, но вслух добавил:
- О, какая жалость, мы остановимся в гостиннице Королевская Жемчужина на центральной площади прямо напротив дворца. Люблю быть в центре событий, - не забыл бросить шпильку маг.
- Да, действительно жалость. Тогда увидимся послезавтра на балу, мой дорогой друг.
- До встречи, - закрывая дверь уже почти тронувшейся кареты, воскликнул Леоннард. - Чтоб тебе провалиться, - добавил он ей вслед и запрыгнул в подъехавшую машину.
"Чтоб ты сгинул", - подумал Сантифий и улыбнулся жене на ее вопрос:
- Это и есть тот самый Леоннард?
- Да, Ара. Но тебе не стоит беспокоится, мы больше не общаемся.
- Дорогой, я вовсе не беспокоюсь. Судя по всему он единственный достойный тебе конкурент?
- Он мне не конкурент, - прорычал Сантифий.
- А у него есть дети? - как будто не слыша раздражения мужа задумчиво спросила Аравия.
- Вроде сын. Мы поссорились, когда его ребенку исполнилось два года.
- А почему ты не знакомил нас? Мы могли бы дружить семьями.
- Извини, дорогая, о чем ты говоришь? Я и он? Нет... ни за что. Скорее время изменит свое направление, чем такое случится!
- Хм, - опять не замечая уже нарастающего гнева своего супруга продолжила графиня, - его сын мог бы быть хорошей партией нашей Стелле. Две могущественные семьи, объединенные одним союзом. Какая замечательная мысль!
- Мы... не будем родниться с ними... никогда! - Маг Крутой в данный момент уже походил на сваренного вкрутую омара, так сильно он покраснел от ярости. - НИКОГДА!
- Не кричи, Санти, в конце концов, в наше время все решает молодежь. Мы не можем указывать им в этих делах... Ах, какой красавчик, этот Леоннард, наверно его сын не менее красив. - И графиня подмигнула напряженно слушающей их разговор и вдруг резко покрасневшей Стелле.
Сантифий нахмурился, отвернулся и несмотря на заверения супруги, что он для нее самый самый самый, все равно до конца поездки больше не проронил ни слова.
5
В лучах заходящего солнца Леоннард вместе с женой и сыном высадился из кареты.
Сегодня он решил не сильно выделяться своими изобретениями, да и кто бы смог отогнать его железного коня от входа во дворец? Положив руку жены на согнутый локоть, он важно, но энергично шел по каменному мостику ведущему с площади во дворец. Леоннард младший с любопытством оглядывая залитые ярким светом окна дворца вышагивал немного позади родителей. Они все были одеты в голубые вышитые серебром одежды. Темно-синие плащи с родовым гербом в виде двух белых ледяных колец связанных друг с другом восьмеркой дополняли их общий вид.
Росалия, всегда четко умевшая подчеркнуть свою яркую внешность, была одета сегодня более, чем скромно.
Но это не мешало любому понять, что ее на первый взгляд скромный наряд стоит не одно состояние.
Голубой шелк длинного не сильно облегающего платья украшали настоящие алмазы подводных рудников. Прозрачны как чистая вода, они сверкали в лучах искуственного света как тысяча звезд.
В высокой, но такой же простой прическе сверкали три маленьких синих цветка, так же украшенных теми же алмазами. Росалия не одела ни одного другого украшения.
Леоннард украдкой взглянул на свою супругу. Даже несмотря на столько лет, проведенных вместе, он безумно восхищался ее красотой и боготворил за то, что эта ведьма с неистовой силой земли решила подарить ему сына, хотя изначально мечтала совсем о других вещах. Она так же как и он была помешана на изобретениях. Правда своего рода. Онa постоянно изобретала новые виды растений или меняла состав земли, так, что возникали неожиданные последствия. Так, она нечаянно создала подземный город, который в скором времени заселил низкорослый народец, даже не позаботившись поблагодарить его создательницу.
Росалия поправила свою итак безупречную прическу и этим простым жестом выдала свое волнение.
Леоннард безмолвно накрыл ее руку своей ладонью.
Когда они вошли в главный зал, вдоль рядов гостей, стоящих возле высоких столиков, раздался приглушенный вздох восхищения. А несколько молодых придворных дам выскочило навстречу и умоляюще запросило автограф великого изобретателя.
Леоннард был довольно популярен. Его технически-магические открытия продавались во многих уголках страны. Но мага известность не задевала, он уже привык и даже раздавал иногда автографы, на что довольно ревностнo реагировала его чувственная супруга.
Вот и сейчас она гневно сверкнула глазами, и Леоннард не стал будить спящего зверя, поэтому очень вежливо отклонил просьбу поклонниц.
Они огляделись.
Повелителя, как и следовало ожидать, еще не было в зале. Зато можно было насчитать около 20 магов, некоторые с семьями, как Леоннард. Сантифий и Аравия с дочерью отсутствовали.
Лео младший скучающим взглядом проводил несколько молодых девушек. Одна из них кивнула ему в знак приветствия.
- Кто это, Лео? - сразу отреагировала Росалия.
- Никто, мама, просто знакомая. Помнишь, мы прошлым летом отдыхали на Призрачных реках?
- Да, конечно. Это был потрясающий отдых. Росалия с улыбкой посмотрела на Леоннарда.
- Фу, мама, вы могли бы хотя бы не при людях!
Леоннард младший на дух не переносил всего, что было связано с, как он считал, никому не нужной романтикой, а любовь для него была просто словом, которое должно было прикрывать низменные страсти людей. Сам он это слово применял часто и не думая о последствиях, благо, что дамы, которым он говорил о любви принимали это за чистую монету.
Вот и Триша, дочь одного мелкого мага с крупными амбициями, была судя по всему уверена в том, что он сказал ей в то лето. И поэтому очень открыто ему улыбалась. Казалось, только этикет не позволял ей бросится к нему на шею.
Лео невольно поморщился. Триша была красива, но надоела ему за те короткие недели до смерти. И хотя он сам не подарок, но эта девица превзошла его во всем. Он ответил на ее приветствие еле заметным кивком и отвернулся.
Через некоторое время народ уже начал скучать. Напитки легкие и не совсем были выпиты, канапе были съедены. Молодые хотели танцевать, особенно девушки. А великовозрастные мечтали о теплой постельке дома. Но все терпеливо ждали повелителя.
И вот, когда общий гул нетерепения уже перешел в гудеж яркого недовольства, раздался голос слуги.
- Его величайшее повелительство, высочайшее правительство над всеми могущественными магами, король Канфарии с наследниками!
Зал притих, музыка умолкла.
Повелитель шел неспеша, благодушно подставляя ручку для поцелуя то одному, то другому подданному. Его белая мантия тянулась как свадебная фата невесты многие метры позади него.
Он был высок, а так же и широковат... в талии. Его радушная улыбка заставляла отвечать ему тем же. Но все присутствующие на балу отлично знали как быстро эта улыбка могла смениться на что-то другое, и какие последствия могли обрушиться на провинившегося. Его боялись и боялись не зря. Он был не просто повелителем. Он был самым сильным магом во всем королевстве, с самой древней магическо-королевской кровью и славился своей непоколебимостью в исполнении наказаний. А эти в свою очередь не были уж слишком редки и не отличались своей мягкостью.
Вслед за мантией плелись двое молодых людей. Один лет 25-ти, а другой 12-ти.
Старший молодой человек - копия отца. Хотя его талия еще не обрoсла широкостью, стройностью она все же не страдала. И так же как и отец наследник сверкал темными глазами, пытаясь излучать королевское радушие и доброту.
Правда это ему удавалось с трудом, или почти не удавалось. Уж слишком хмурыми выглядели его брови,сильно сдвинутые природой к переносице.
Леоннард фыркнул про себя. Уж он то лучше всех знал, что королевский отпрыск не перенял и половину того, чем обладал его короносный отец. В свое время повелитель вызывал мага в свою приватную школу для обучения детей элитных магов. Но тогда Леоннард не прижился при дворе. Ему очень хотелось путешествовать, экспериментировать. Как хорошо, что повелитель его тогда отпустил. Иначе он никогда бы не встретил Росалию.
Размышления были однако прерваны вдруг поднявшимся шепотом.
- Это просто невероятно!
- Какая наглость!
- Приходить после короля!
- Да как они посмели!
Король так и не дойдя до трона поднял руку в жесте, призывающим к тишине. И повернулся туда, где возникла семья Сантифия.
Второй по силе маг в стране очень быстро оценил ситуацию и ринулся в атаку.
- Ваше величайшее повелительство! Я так сожалению о своем опоздании, но моя дочь... - Сантифий сделал эффектную паузу, отходя в сторону и открывая перед взором короля и его подданных слегка дрожащую девчушку лет 16-ти - ...само послушание и покорность, категорически отказалась ехать на этот воистину самый потрясающий бал.
Зал ахнул, и было непонятно от чего именно: от шока, потому что такая откровенность могла быть наказана или потому что девушка представляла собой хрупкую статуэтку из слоновой кости неземной красоты.
Сантифий же не дав никому опомниться сделал еще один шаг конем.
- Ваш самый преданный слуга, Ваше Магичество, пытался всеми способами переубедить вдруг страшно оробевшую дочь. Но особенно моя супруга.., - и Сантифий отодвинулся еще немного, чтобы все могли также хорошо лицезреть и Аравию, стоящую у него за спиной. При этом зал ахнул вторично: одно дело слышать о красоте графини Аравии, а другое видеть ее своими глазами, - ...приложила все усилия, и, как вы видите, мы здесь, но с небольшим опозданием. Еще раз прошу простить нас, мой повелитель.
Теперь все смотрели на короля. А тот в свою очередь смотрел на двух потрясающе красивых и потрясающе разных женщин.
Аравия - сама женственность, одетая в летящее длинное из темно-красного материала платье с обнаженными плечами, слегка присела в реверансе. На ее еле прикрытой и достаточно объемной груди сверкало золотое ожерелье с красными рубинами в цвет ее полных, изогнутых в полуулыбке губ. Ее белокурые волосы колечками обрамляли точеное овальное личико и, перетянутые тонкой сеточкой с вкрапленными красными камнями, легко струились по спине. Но больше всего потрясала ее кожа, отливающая золотой бронзой и резко контрастирующей с молочным цветом кожи ее дочери.
Та же, в свою очередь, тоже была одета в красное до колен платье, по-девичьи стянутое поясом чуть повыше талии. Несколько прядей светло-русых волос были хитроумно убраны с висков и сплетены на затылке в сложный рисунок. Золотая цепочка, как королевская диадема пересекала лоб и привлекала к себе внимание алой капелькой посередине. Девушка была похожа на алую розу на белом снегу, только с точностью наоборот: белоснежный цветок среди кустарника алых роз.
Тишина в зале по-прежнему оглушала. Никто не решался даже пошевелиться.
Никто не имел права прийти позже повелителя. Таков был этикет. Поэтому всем было известно, что повелитель приходил всегда на несколько часов позже всех. Что же он сделает с нарушителями? Напряжение достигло своего эпогея, казалось, что воздух начал вибрировать.
Повелитель еще раз сканировал глазами обоих женщин, а потом вдруг неожиданно улыбнулся Стелле.
- Пойдемте со мной, дорогая, посидите рядом, пока я буду заниматься скучными делами.
Стелла робко протянула свою руку повелителю и стараясь не оглядываться на родителей пошла в сторону трона.
- Присаживайтесь, - приказал король, и все, так и не совсем сообразив, что же произошло, расселись за столики расставление вдоль стен зала.
- Дорогие мои маги! Избранные маги! - не обращая на поверженный в ступор от его необычной реакции публики, начал правитель, - Я собрал вас здесь сегодня не только для того, чтобы мы могли отметить и порадоваться тому, что наша страна обладает таким колличеством сильных магов. Я собрал всех здесь потому что решил, что мой совет немного постарел или, я бы не побоялся сказать, устарел. А так как я дорожу вами всеми, я не могу убрать кого-то и заменить кем-то другим. Я решил расширить совет, открыв три вакансии. Кроме того, моему личному отряду боевых магов так же необходим молодой заряд. Поэтому для вступления в его ряды я тоже объявил конкурс. В конце конкурса будут приняты пятеро.
По залу прошелся шепоток. Все были очень возбуждены. Никто не думал, что повелитель сделает такой подарок. Это же целых восемь новых мест, а не одно, как думалось всем.
Сантифий, после того как он тихо выдохнул, когда повелитель ему улыбнулся и усадил за столик перед троном его дочь, гордо высматривал знакомых. Когда до него дошел смысл слов правителя, он немного нахмурился. Он надеялся, что будет только одно место, которое, естественно, займет он. Но такой поворот он не предполагал. Зачем все это нужно повелителю? Он ломал голову над этим вопросом, когда столкнулся взглядом с Леоннардом. В глазах мага он прочел тот же самый вопрос.
Пока правитель говорил, Лео младший неотрывно смотрел на девушку, что так тихо сидела за столиком рядом с наследником. Наследник же в свою очередь тоже пожирал глазами Стеллу.
Как только Лео ее увидел, его сердце замерло, а по всему телу разлилась непонятная эйфория, которая сделала его тело как-будто невесомым. Ему казалось, оторвись он сейчас от пола и он полетит.
Темные глаза наследника, бесстыдно скользившего по платью, шее, лицу девушки, вызывали у Леоннарда младшего жуткую ярость. Ему хотелось шарахнуть по голове принца чем-нибудь магическим, типа огненного шара или молнии. Еле удерживая себя в руках, он абсолютно не замечал, что с другого конца зала на него так же смотрели две пары глаз, очень внимательно изучая направление его взгляда. На лице Триши горел досадой румянец.
6
Леоннард Четвертый заснул поздно. Старая ненависть черным клубком затаилась в груди. Но осoбенно он переживал на счет ссоры с сыном. Еще на балу он заметил, что его мальчик уж сильно приударил за бастардом Сантифия. А то, что она его не родная дочь, маг не сомневался ни на секунду. Уж очень она не похожа на них обоих. Уже по пути домой, он высказал свое недовольство сыну и на удивление получил сильнейший отпор.
- Ты не можешь запретить мне общаться с тем, с кем я хочу.
- Конечно, Лео, мой мальчик. Но с этой девушкой ты не будешь встречаться. Ты ведь знаешь, в каких я отношениях с ее отцом! - ярость оглушала, не давая подумать над своими словами.
- Меня не касаются ваши отношения. Я буду делать то, что хочу. - Лео был всегда капризен, отец с сожалением понял, что слишком разбаловал сына.
- Я запрещаю тебе иметь с ней дело, Леоннард Пятый! - с нажимом властно проговорил маг.
- А я запрещаю тебе запрещать что-либо мне, - крикнулa не менее разъяренная копия старшего.
Росалия с ужасом смотрела на своих разгневанных мужчин. И прежде чем она успела что-либо сказать, Лео развернулся и пошел прочь.
- Лео, вернись! - кричал ему вслед отец. - Но темнота ответила тишиной.
Лео не знал, куда шел. Такого с ним еще не было. Да, он всегда делал, что хотел, устраивал свои проказы и получал лишь легкий нагоняй. Он знал, что отец втайне гордится его любовными победами, но никогда в жизни не признается в этом никому, особенно своей супруге.
Мать же большей частью была занята собой, так что вообще не замечала, что ее сын что-то опять натворил.
Лео любил своих родителей, и не хотел с ними ссориться, но он пришел просто в ярость от одной мысли, что ему хотят запретить видеть Стеллу. Он никогда так открыто не восставал раньше против воли отца... Что же с ним происходит? Неужели он влюбился в эту девчонку? Но он же ни во что не ставит воспетое известными поэтами чувство. И, слава богам, оно его пока избегало. Неужели это все таки произошло? Ему не хотелось в это верить и в то же время он понимал, что ему от этого никуда не деться.
Он сам не заметил, как вышел на дорогу, ведущую к Летнему Саду. Боги, он же не собирался идти к ней... сейчас... посреди ночи? Она знает его всего пару часов. Он сумасшедший, если думает, что она будет рада его видеть. Нет, он переночует дома, а утром отправиться к ней.
Так решив, он тихо свернул с дороги, собираясь сократить путь до гостинницы через маленький парк. Свет одного из ночных фонарей вдруг выхватил два блестящих серебром глаза. Лео с перепугу бросил в ту сторону огненный шар. Тень метнулась и молодой человек краем глаза заметил серую шерсть.
Волк посреди города? Это было странно. Лео поторопился. Сталкиваться одному со зверем ему совсем не хотелось. И пусть он считал себя достаточно сильным, чтобы сразиться с ним и победить, но осторожность брала свое. Кто их знает, этих волков. Да и зверь был ненормально крупным. Таких он никогда не видел. А отец достаточно часто брал его в детстве в лес на охоту или просто так, поэтому он прекрасно знал, как выглядели волки.
Это был абсолютно точно волк. Огромный серый зверь. Бррр...
Лео уже чуть ли не вприпрыжку вернулся в гостинницу. Тихо проскользнул в свои покои.
Поприветствовав Фолка Второго, пятилетнего сербернара, он упал на кровать и мечтая о встрече со Стеллой, незаметно для себя заснул.
7
Проснувшись поздним утром Стелла задумчиво спустилась в столовую, чтобы перекусить. Как сообщила служанка, родители уже уехали в город по каким-то делам.
Девушка не знала чем заняться, поэтому вышла в сад и решила немного прогуляться, чтобы разобраться во всех мыслях и чувствах, которые потрясли ее во время бала.
Он знала, что будет центром внимания, когда они вошли в зал. Отец раскрыл свою задумку еще задолго до бала.
Мать пыталась отговорить его от этого, ведь нарушение этикета могло вылиться им ссылкой или заключением на несколько лет.
Но он был настолько уверен, что все обойдется, что и жена и дочь сдались. Они уже поняли, что он горит своей мечтой и никто не сможет его сдвинуть с "пути истинного".
Стелле не нравилось все это. И как смотрел на нее повелитель, и как во время танца не выпускал ее рук черноглазый принц.
Она боялась и того и другого.
Но больше всего она боялась, что ее отец предаст ее доверие и заставит, например, выйти замуж за принца. А то, что он был готов на это, становилось все очевиднее.
А потом все ее страхи ушли. Когда она увидила Его. Ах, как же он красив! Ее мать оказалась права. Сын Леоннарда Четвертого был красив как темный эльф.
Черные, слегка вьющиеся волосы, зеленые, темные как ночной лес глаза. Весь, словно вылитый из камня, он молча прожигал ее взглядом, от которого она никуда не могла скрыться.
А когда он пригласил ее на танец... Боги, как он посмел забрать ее у наследника? Сколько же смелости в этом молодом человеке? Он прижимал ее к себе так близко, что она окончательно потеряла дар речи, а голова закружилась так, что она только взглядом смогла попросить родителей увезти ее.
Хорошо, что мать отлично поняла состояние Стеллы.
Но вот отец ни в какую не хотел уезжать. Он так наслаждался своим триумфом! Он был уже уверен, что скоро станет тестем наследника.
А вот Стелла знала точно, что женой никакой королевской особы она становиться не желала.
Что же делать ей? Настоять на том, чтобы уехать, было бы выходом, но тогда она бы не имела больше возможности видеть Леоннарда младшего.
Как же все сложно в ее почти 16 лет.
Она тяжело вздохнула.
Прогулка благотворно действовала на нее.
Девушка провела рукой по лиловым ирисам, обильно растущим вдоль дорожки. Вдруг один из дальних кустов зашевелился и оттуда чертыхаясь выпал мужчина.
Стряхивая с себя пыльцу и пыль он неожиданно застыл в полуобороте. Лицо вспыхнуло удивлением, а потом озарилось радостью.
Стелла зажала рот рукой, чтобы не прыснуть от смеха. Молодой человек, о котором она думала все утро был болше похож на шута, чем на героя-любовника, как о нем говорила молва.
Вовремя вспомнив, какое все же впечатление он произвел на нее вчера, она решила оградить себя от соблазна кинуться ему на шею, тем более, что они были здесь совершенно одни, что уже само по себе было бы скандалом.
И пока Леоннард младший приходил в себя от неожиданной встречи, Стелла, подобрав свою длинную юбку, бросилась бежать. Она взлетела по лестнице в дом и тяжело дыша упала в своей комнате на кровать.
Потом, немного подумав, встала и заперла комнату на ключ. Смех разбирал ее и, она, чтобы успокоиться, села перед зеркалом и стала расчесывать свои роскошные волосы.
"Черт, каким идиотом надо быть, чтобы вот так по дурости, словно деревенский увалень, вывалиться перед обьектом своих мечтаний", - корил себя Леоннард. - "Что она теперь подумает обо мне?"
Всю дорогу он готовил пламенную речь, в которой признавался прекрасной деве в своих чувствах, но так и не смог подобрать правильную формулировку. Махнув рукой на свои попытки, он так сильно мотнул головой, что споткнулся и полетел в кусты, вместо того, чтобы с достоинсвом ступить на дорожку, ведущую к вилле семьи Сантифия.
И как назло там оказалась Стелла, которая стала свидетельницей его позора.
Леоннард в сердцах откинул поломавшийся цветок белой лилии, который хотел подарить избраннице своего сердца, и с тоской посмотрел в сторону дома.
Некоторые окна виллы были раскрыты.
Одно из них, широко распахнутое, с выходом на небольшой балкон манило колыханием белоснежных занавесок.
Догадка осветила радостью его лицо. Это могла быть девичья комната. Это должна быть ее комната.
Он приблизился настолько, насколько это позволило ему позвать девушку, не превышая голоса.
- Стелла! - тишина.
- Стелла, - он решил не сдаваться. - Прошу вас поговорите со мной! Стелла!
Одна из занавесок колыхнулась явно не от ветра.
Леоннард усмехнулся. Уж кто-кто, а он был мастером в таких делах.
- Стелла, я знаю, что вы меня слышите. Поговорите со мной, прошу вас. Вы так внезапно исчезли вчера с бала... - молодой мужчина присел на разогретый на солнце высокий камень, ограждающий клумбу перед виллой.
Лео развернулся почти спиной к балкону, но краем глаза продолжал следить за окном.
Достав из ножен небольшой клинок, начал играть с ним, втыкая его в песок.
Глубокие следы оставляли иероглифы, которые отчетливо складывались в имя - Стелла.
- Я очень волновался за вас. Вы были так бледны. Надеюсь это не я стал причиной вашего недомогания?