Невозможно говорить об общественном прогрессе, если не существует также изменений в политической сфере. Между тем, некоторые политологи, обслуживающие президента Ислама Каримова (выпестованные из Института стратегических исследований, Академии государственного и общественного строительства и др. учреждений), утверждают, что в Узбекистане уже складываются характерные черты демократического политического режима. Попробуем оценить это через специфические постулаты, объявляемые в Узбекистане как факт демократического развития, и имеющие место в республике реальности:
Первый постулат. Реализация принципа разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную. В Узбекистане этот принцип реализован в полной мере - отмечают официозные эксперты.
А вот мнения независимых экспертов: данный постулат реализован только в Конституции, то есть на бумаге, но не в жизни. Практически все ветви подчиняются исполнительной власти. Если глава государства открывает и закрывает сессии Олий Мажлиса, отчитывает депутатов как провинившихся мальчишек, если среди парламентариев были министры, руководители ведомств, хокимы, которые принимают устраивающие только их законы, то разве можно представительный орган считать независимым? А что говорить о самом парламенте, который скрывает от народа законы (например, "О первом президенте РУ"), не предоставляет для общественного обсуждения законопроекты, которые волнуют определенные части населения, например, журналистов, бизнесменов, правозащитников, пенсионеров и т.д., то разве этот орган пользуется уважением и авторитетом?
А когда суды принимают решения, на 100% списанные с уголовного дела прокуратуры, а доля оправдательных приговоров столь низка (особенно это ярко проявляется в политических преследованиях), и если суды советуются с администрацией президента, какое наказание назначить лидеру "Солнечной коалиции" Санджару Умарову, то о какой независимости суда идет речь? Ведь по явно сфабрикованным обвинениям были привлечены к ответственности журналисты Солиджон Абдурахманов, Дильмурад Саийд, правозащитница Мутабар Тоджибаева и мног ие другие. Суды обслуживают репрессирующие органы страны, не заботясь о законности, они, по-сути, являются часть карающей системы.
Как отмечает политолог Тошпулат Юлдашев: "При авторитарном режиме государственная система утратила внутреннее политическое равновесие, разбалансировалась. Из-за отсутствия систем сдержек, нарушения положений Конституции, законов приняли массовой характер. Основными их нарушителями стали, к сожалению, сама власть и правоохранительные органы. Когда сама власть не соблюдает подготовленные и принятые ей же законы, не допускает гражданского контроля над собой, дарит себе свободу действий, бесполезно добиваться законопослушания, ответственности в Узбекистане вообще. Автократия - это система произвола, способствующая торжеству вседозволенности. Она присваивает себе право на насильственное лишение свободы других людей. Существующая обстановка побуждает должностных лиц воспринимать вверенную им власть не иначе, как вседозволенность. Поэтому стали привычными частые злоупотребления властными полномочиями"[1].
Нужно заметить, что подобная ситуация появилась из-за того, что невозможно контролировать исполнительную власть и, более того, влиять на нее. Президент И.Каримов подменил собой парламентскую, судебную власти, стал выше Конституции и национальных законов. Естественно, это ведет к дисбалансу не только правового пространства, но и всей политической системы, где своеволие и абсолютная вседозволенность одной персоны порождает массовые нарушения чиновников, а также и простых граждан, не верящих в законы. В этом случае нельзя добиться ни социальной, ни экономической, а тем более политической стабильности.
В этом смысле весьма уместны замечания политолога Марьям Ибрагимовой, которая пишет: "Причины сегодняшней пассивности узбекского общества надо искать в событиях прошлого века. После присоединения к России , В Среднюю Азию пытаются просочиться капиталистические отношения. Формируются товарно-денежные отношения, банковский капитал. Эти процессы были еще весьма неопределенными, когда грянул большевистский переворот. Ленин, объявив диктатуру своей партии, положил начало репрессиям и тоталитаризму. После уроков гражданской войны, он пытается совместить диктатуру в политике с демократией в экономике (вспомним НЭП). Все сферы жизни общества были поставлены под жестокий контроль партийного аппарата. Сам аппарат был поставлен под контроль НКВД.
Сталин стал диктатором, его аппарат получил абсолютную власть. Однако, аппарат не мог воспользоваться ее благами, так как страх , нагнетаемый репрессиями, контролировал его аппетиты. Хрущев осознал необходимость прекращения репрессий. Но пойти дальше и создать другой механизм власти он не смог. В результате: партийно-государственный аппарат получает неконтролируемую власть. Итогом этого является полный развал экономики страны своей бездарностью, коррупцией и взяточничеством (уже при Брежневе).
Когда в 1991 году союз распался, казалось все союзные республики имеют одинаковый старт. На практике вышло, что одни смогли быстро реализовать политические и социально -экономические реформы, другие только на словах объявили об этом. Думаю, в этом виновато все общество. В силу низкой политической сознательности оно упустило этот шанс. Этим воспользовалась чиновничья элита, которая сохранила свою власть и провела реформы в своих интересах"[2].
Ислам Каримов считает, что "Государство - главный реформатор", то есть, прежний государственно-чиновничий аппарат - главный реформатор. Но ведь задача времени и состояла в том, чтобы именно у них - сталинско-брежневских бездарей и взяточников - отобрать власть и передать ее представителям всего общества. Нам ответят: был создан парламент, была принята новая Конституция, которая объявила политический плюрализм, народовластие, защиту частной собственности. Одно дело провозгласить, другое дело создать механизм, обеспечивающий реальную демократию.
"В данном случае я подразумеваю контроль власти. Хотя господин Каримов и утверждает, что "нет универсальной демократии", любой рядовой политолог понимает, что не может быть демократии, если власть не контролируется обществом (а это и есть универсальный закон демократии), - подчеркивает М.Ибрагимова. - Демократия есть народовластие, а это, значит, народ не только формирует власть путем выборов, но и имеет механизм контроля над правительством. Во всех демократических государствах это или механизм импичмента президента, или другая форма недоверия к власти, которая заставляет правительство уйти в отставку. Проанализируйте нашу конституцию: разве в ней есть хотя бы намек не контроль над властью? По этой якобы "глубоко демократичной" конституции исполнительная власть, в частности президент, имеет абсолютную власть. И если учесть, что ему подчинены силовые структуры, то мы имеем авторитаризм в наихудшем варианте. Естественно, что, якобы, "добровольные" выборы президента и парламента уже давно превратились в фарс. Ведь еще Наполеон говорил: "Большие батальоны всегда правы".При таком положении вещей наши "главные реформаторы"-т.е. чиновничья бюрократия , давно подмяли под себя никчемный парламент, судебную систему и все общество. А самое главное - у них в руках наша многострадальная экономика. Но об этом отдельный разговор".
Советская власть очень гордилась тем, что Средняя Азия перешла к социализму, минуя капитализм. Сегодня ясно, что историю нельзя ни подгонять, ни обойти. Ведь, минуя капитализм, на деле означало, что Средняя Азия никогда не знала частной собственности и товарно-денежных отношений. Именно поэтому наше общество в большинстве своем не могло участвовать в тех процессах, которые начались после 1991 года. Главной задачей этого момента был раздел государственной собственности и создание частной. Но мало кто понимал, что это такое и как это будет. Вот и вышло, что общество пассивно ждало, когда на "блюдечке с каемочкой" им преподнесут кусок собственности, а раздел и передел собственности опять оказался в руках тех самых чиновников, у которых надо было отбирать эту собственность. Естественно, они поделили ее между собой. Часть присвоили законно, часть полузаконно, а часть вообще незаконно (а вернее, доходы с нее). При этом, пользуясь своей политической диктатурой, создали такие законы, которые были выгодны им. А наш ничтожный парламент все эти законы утвердил. В результате на сегодня в Узбекистане имеем чиновничье-финансовую олигархию, которая правит обществом только в своих интересах.
Второй постулат. Избрание представительных органов государственной власти и местного самоуправления путем всеобщих равных прямых выборов при тайном голосовании. По мнению официозных экспертов, в Узбекистане этот постулат реализован в полной мере и отвечает всем требованиям Конституции.
Но совсем иную точку зрекния имеют независимые эксперты. Они утверждают: если исходить из принципов Конституции, то там прямо отмечено, что "народ является единственным источником государственной власти". Таким образом, не власть или государственные структуры должны определять, каким им быть, а сами граждане, жители Узбекистана. Но именно "источник власти" оторван от этой власти, и тем более от процесса выбора этой власти. Нужно заметить, что право сделать свой выбор дано Основным законом, но, как показывает реальность, это не больше чем механическое исполнение акта, поскольку в реальности такого выбора авторитарная система не дает и не позволяет проявится этому. "Право сделать реальный выбор в свободных и честных выборах, гарантировано Конституцией за каждым избирателем. Чтобы не оказаться обманутыми в своих надеждах в очередной раз, сами избиратели должны добиваться обеспечения демократичности и честности выборов, прозрачности процедуры их проведения в своих избирательных участках", -отмечает Т.Юлдашев.
Вообще, сами выборы - это анекдот, от которого больше всего хочется плакать, а не смеяться. Право к выбору получают только те, кто прошел через списки исполнительных органов власти, независимым кандидатам невозможно зарегистрироваться, это показали все выборы, имевшие место с 1994 года, а после терактов в Ташкенте 1999 года попытки зарегистрироваться считаются государственным преступлением - покушением на власть. Даже в органы местного самоуправления граждан - махаллинские комитеты назначаются люди хокимиятом при создании видимости их выбора местными жителями. Идет фактически подмена понятий "выбора" на "назначение".
Как отмечает эксперт Саила Шарипова, "Как и во всех азиатских странах генеральный курс развития Узбекистана и вся жизнь государства зависит в значительной степени от личности главы государства. Тенденция персонифицировать всю нацию в лице одного человека объясняется крепкими традиционалистскими и историческими основами. Как правило, в таких странах все подчинено воле, а иногда и настроению лидера государства, что, с одной стороны, позволяет прогнозировать те или иные шаги правительства, если характер и политическое поведение первого человека государства достаточно изучено, а, с другой, позволяет говорить о формальности демократических институтов власти"[3].
В 2007 году ряд граждан пытались самовыдвинуться кандидатами в президенты, но их попытки начать работу по сбору подписей были встречены штыками властью. Зато без всяких проблем были зарегистирированы Центральной избирательной комиссией пять кандидатур, предложенных Аппаратом президента. Из них пятеро были выдвинуты политическими партиями, а один, якобы, группой граждан. Однако на требования правозащитников и иностранной прессы предъявить доказательства, что эти люди действительно собрали нужное количество подписей, их кандидатуры выдвинуты партиями или группой людей (документы собраний, подписи), было проигнорировано. Журналистам также не удалось установить, где и когда проходили подобные мероприятия партий. Зато без всяких проблем выдвинулся и участвовал в выборах действующий президент Ислам Каримов, хотя его полномочия, а также право на переизрания давно истратили силу.
Более того, позже парламент снял возможность гражданина выдвинуться от независимой группы граждан, заявляя, что так во власть могут прийти и бандиты, хотя факт того, что один преступник уже почти 20 лет правит страной, депутатов не смущало. Право выдвижения оставили партиям, только учитывая, что партии проправительствены и полностью подконтрольны власти, то сложно ожидать, что они выдвинут действительно независимого кандидата.
Третий постулат. Высокая степень развитости гражданского общества; оно контролирует государство, всю политическую систему. Официозные эксперты уверяют, что этот постулат реализован в полной мере и свидетельствует о высокой степени демократизации Узбекистана.
Так ли это? К сожалению, эта утопическая идея в условиях авторитаризма, население никак не может контролировать власть, в этом можно убедиться, лишь взглянув на Конституцию. Там не прописаны формы контроля за президентом, правительством, у судебной и парламентской власти усеченные права, они фактически - импотенты. И поэтому на практике судебная и законодательная ветви власти обслуживают исполнительную, подчиняясь напрямую главе государства.
Это же самое касается общественных структур: все неправительственные некоммерческие организации полностью контролируются правительством, партии не имеют возможности продвигать те идеи, которые, хотя и отражают часть электората, однако противоположны установкам И.Каримова. Поэтому невозможно зарегистрировать не только ННО, учредителями которых являются инакомыслящиеся, но и у которых в уставе прописаны гуманистические и правовые программы, но и оппозиционные партии и политические движения. Существующие общественные фонды, организации или движения практические рождены в недрах государственного аппарата, и поэтому не являются выразителями общественных интересов. Они всего лишь очередной инструмент давления на населения, контроля за свободомыслящими и декорация о демократической сути диктатуры. С 2002 года пошел процесс насильственного сокращения ННО, и хотя влсти утверждают, что в Узбекистане функционирует свыше 5 тыс. ННО, на самом деле это не соответствует истине[4].
Попытки привлечь к ответственности глав государства, правительства, местных администраций всегда оставались безрезультатными, эти персоны оказались выше законов и контроля со стороны общества. В течение 20 лет было сменено свыше сотни хокимов всех масштабов, причем в 70% - за преступления, однако их снимали не по воле народа, а по указанию аппарата президента. При этом следует учитывать, что все эти лица были выдвиженцами Ислама Каримов или его аппарата, но сам президент никогда не нес ответственность за своих вассалов. Попытки привлечь к ответственности то или иное лицо во власти наталкивалось на репрессии со стороны госструктур.
Таким образом, это не гражданское общество контролирует государство, а наоборот, государство в лице репрессивного аппарата контролирует граждан. Более того, представители народа - депутаты, практически лишены власти и голоса. Как отмечает Т.Юлдашев: "Олий Мажлис не смог добиться решения главных проблем общества: не захотел замечать нарушений властями законодательства, прав и свобод граждан, преследований инакомыслящих, неуклонного снижения уровня жизни большинства населения, роста масштабов безработицы, принижения роли в общественно-политической жизни как своей, так и судебной системы, СМИ, встречающихся в ежегодных отчетах правительства очевидных цифровых приписок и постыдных замалчиваний не выгодных для него фактов и явлений.
Злободневные проблемы, вызывающие беспокойство общества, в парламенте ни разу не заслушивались и никакие меры по ним не принимались. Бесхребетный Олий Мажлис, привычно переносит пренебрежительное отношение к себе со стороны исполнительной власти. Потому он не посмеет протестовать против систематического унижения своего достоинства, выявлять злоупотребления в сфере бюджетной политики, поднимать и рассматривать на своих сессиях другие злободневные проблемы до тех пор, пока не будут избраны независимые депутаты, выступающие с позиций защиты интересов избирателей".
Кстати, согласно данным профессора Бахытжамала Бектурганова[5], который проводил социологические опросы среди экспертов, из стран СНГ только Россия была отнесена к группе демократизирующихся стран (индекс демократичности политического режима равен +0,19). Остальные семь государств были включены респондентами в группу недемократических. Ранжирование стран СНГ по индексу недемократичности политических режимов:
1. Беларусь.................... -0,20
2. Украина ..................... -0,28
3. Казахстан .................. -0,61
4. Кыргызстан ............... -0,67
5-6, Узбекистан............. -0,76
5-6. Туркменистан ......... -0,76
7. Таджикистан .............. -0,80
Опыт первых лет демократических преобразований в Узбекистане, а также схожих государствах как Туркменистан, Казахстан, Кыргызстан показывает, что пытатки создать демократию были обречены на провал из-за мощного продеводействия старого слоя управленцев и мафиозных групп, которые имели хорошие источники дохода в период Советской власти, и не желали их терять в условиях независимости. Западный аналитик Дж.Гасфилд, описывая начальный период модернизации постсоветских стран, отмечал, что скопированные ими на западный манер конституции, парламенты, выборы, референдумы, местное самоуправление есть не более чем "странный феномен символического приукрашивающего облачения" для придания авторитарным режимам подобия демократической легитимности. Они играют чисто инструментальную роль и не ведут к радикальным изменениям природы политических режимов"[6].
В Узбекистане массы оторваны от своих прав, они мало как влияют на государственную систему, в то время как властная элита пожинает все результаты реформ. Таким образом, в республике до сих пор практически все процессы, начиная от экономики и заканчивая социальной сферой, замкнуты непосредственным образом на государстве. Это приводит к тому, что вся жизнь граждан зависит от непосредственной деятельности властных структур, зачастую от бюрократов. Преодолеть патерналистский характер государства в стране не удается до той поры, пока не будет проведена реальная демократическая реформа. Половиначатные и узкие трансформации приводят к тому, что государственные структуры продолжают выполнять функции не демократического, а дистрибутивного, перераспределительного характера. Поэтому реальная практика деятельности государства в Узбекистана значительно отличается от той законодательной основы, которая существует как норма. Это приводит к тому, что многие демократические понятия, на которые опираются конституционные нормы, являются символами и метафорами, которые в зависимости от ситуации интерпретируются субъектами политического процесса в своих корпоративных интересах. И этим пользуется власть, внедряя в срознан ие людей средневековые устои и традиции как высшие формы нравственного и правового порядка. При этом отвергаются как не свойственные восточному обществу демократические ценности.
Например, мало кто в Узбекистане знает, что собой представляют по содержанию такие понятия из словаря демократии, как "достойная жизнь", "свободное развитие человека", "гарантии социальной защиты", "единство экономического пространства", "местное самоуправление", "прямое действие Конституции", "гарантия прав и свобод согласно нормам международного права" и т.д. Практически эти понятия извращены режимом, сделаны объектами нападок с целью отвлечения населения от реальных проблем.
Четвертый постулат. В деятельности государственной власти исключены неполитические методы (физический террор), преобладают методы компромисса. Государство - правовое. Об этом часто твердят официозные эксперты со страниц печати или телевидения.
Между тем, жизнь показывает другую сторону этого постулата. По мнению независимых экспертов, правительство использует методы репрессий и давления, которые переняты еще со времен большевизма, этим самым стремясь подчинить своей воле народные массы, сделать их покорными и безропотными. Существует мнение, что террористические акты, имевшие место в Узбекистане с 1999 года, на самом деле организованы спецслужбами, чтобы развязать себе руки под флагом священной и законной борьбы с экстремизмом и начать охоту за оппозицией. Кроме того, организуются провокации со стороны милиции в отношении правозащитников, стравливаются на них банды цыган или женщин из отряда быстрого реагирования МВД. В следственных кабинетах, в тюрьмах и колониях убивают, насилуют, пытают задержанных, чтобы получить от них необходимые признания и доказательства вины. Любого, гласно высказывающего недовольство, ожидает суровое наказание - власти не терпят такого. Против них фабрикуются уголовные материалы, привлекаются к ответственности за несовершенные преступления. Наказывая таких, государство предупреждает остальных, проявляющих недовольство: вас ожидает такое же суровое преследование, если вы посмеете выступить против режима.
Такое касается не только политически активных граждан - журналистов, политиков, диссидентов, правозащитников. Репрессиям подвергаются и предприниматели, коммерческие структуры, поскольку влпасти опасаются, что люди, располагающие определенными экономическими активами, начнут требовать и реализации их политических прав, изменения властной системы. "Власть не доверяет бизнесменам. Давая поблажки своим приближенным, она установила чрезмерно жесткий, многоступенчатый надзор за деятельностью рядовых предпринимателей, - пишет политолог Т.Юлдашев. - Частые проверки многочисленных контрольных органов, требования чуть ли не ежеквартально делать "добровольные" отчисления в пользу разного рода внебюджетных фондов, сложный бухгалтерский учет, обязательность ежемесячной, ежеквартальной сдачи отчетов, мздоимство и протекционизм при распределении госзаказов, осложняют задачи честных предпринимателей, препятствуют развертыванию деловой активности. Строптивые бизнесмены наказываются вдвойне. Им устраивают дотошные, предвзятые проверки, используя и методы запугивания. Поэтому, из-за чрезмерного давления чиновничьего аппарата, ежегодно огромное количество фирм, предприятий малого и среднего бизнеса терпит банкротство, ликвидируется.
Предприниматели отвечают власти взаимностью. По мере возможности уходят от назойливого госконтроля, налогов в теневую экономику, нередко по договоренности с представителями контролирующих органов. Возможности для законопослушания ограничены. Бизнесмены не располагают действенными механизмами конституционной защиты своих прав, лоббирования интересов. Они лишены возможности влиять на принятие важных государственных решений, касающихся частного сектора и экономики в целом".
Таким образом, власть не терпит компромисса, правовым ее по сути назвать нельзя. В этом контексте весьма уместна цитата из доклада "Поддержка прав человека и демократии: действия США в 2003-2004 годы": "Пытки применяются повсеместно, условия в тюрьмах чрезвычайно тяжелые, преследованиям подвергаются независимые журналисты, оппозиционные политики и правозащитники. В 2003 году, по меньшей мере, четыре человека погибли под стражей при подозрительных обстоятельствах - возможно, вследствие жестокого физического обращения со стороны спецслужб. В конце года число людей, находящихся в тюрьме по политическим или религиозным мотивам, в основном лиц, по мнению правительства, связанных с экстремистскими исламскими политическими группами, составляло, по оценке, от 5300 до 5800".[7]
Пятый постулат. Многопартийность. Наличие в партийной системе политических партий как стоящих на почве существующего строя, так и отрицающих его, но действующих в рамках конституции. Это, наверное, самое смешное, чего могла придумать чиновничья система, пытаясь отобразить разнообразие политического развития Узбекистана.
Увы, в рамках действующей системы партии практически не имеют возможности выполнять роль посредника между обществом и властью, что характерно для демократических государств. В Узбекистане при 27 млн. жителей всего четыре партии, причем две партии два раза объединялись с другими. По своей сути, эти организации мало чем отличаются друг от друга, их программы одинаковы, ни одна из них не выступала с критическими подходами в отношении правительства или курса реформ, не ставила под сомнение политику Ислама Каримова. Избиратель лишен реального выбора, и данные партии не имеют поддержку среди населения.
Данные партии - всего лишь антураж псевдодемократической ширы авторитаризма. Единственное, чего добились партии, так это быть оппозиционными друг к другу, о чем громогласно заявили, но при этом постоянно выражают свою солидарность и верноподданность правительству и лично президенту. Прошедшие президентские выборы продемонстрировали не только аморфность политической платформы партий и их силу, но и безразличие к проблемам страны, а также желания строить настоящее демократическое государство.
Поскольку ни парламентское большинство, ни парламентские коалиции не обладают правом формировать правительство, борьба партий на выборах и сами выборы лишены того смысла, которым они наделены в демократических государствах. Победа партии на выборах не дает ей возможности проводить курс, заявленный в программе, а статус Олий Мажлиса не позволяет эффективно контролировать исполнительную власть. В связи с тем, что ни одна партия не в состоянии реализовать свою предвыборную программу, граждане утрачивают главный стимул для участия в избирательных компаниях.
Политический плюрализм возможен при наличии официально действующих оппозиционных движений. Между тем, многие структуры, которые претендовали на статус партии, так и не сумели получить официального признания из-за противодействия власти. Документы таких структур государственными органами признавались нелегитимными, учредительными съезды - не уполномоченными, а лидеров объявляли преступниками. Это можно отследить в отношении руководителя "Солнечной коалиции" Санджара Умарова. Таким образом, власти проявили не только нежелание иметь плюралистическое пространство, но и любую личность, имеющей все шансы считаться политическим лидером, политиком.
"В системе власти авторитарного режима не должно быть яркой, выдающейся личности - успешного хокима, министра, менеджера рангом пониже, видного политика или экономиста, кроме самого Президента, - говорит Т.Юлдашев. - Руководители учреждений, организаций, да всех уровней управления фактически обезличены, деперсонифицированы. Никто из них смеет выделяться из толпы, претендовать на свою значимость. С чиновниками обращаются не как с равноправными индивидами, а с некой группой, коллективом подчиненных, которые обязаны знать свое место в иерархической структуре. Перед большим начальником младший по рангу никакого веса практически не имеет. Система покорности и раболепия, голого администрирования свидетельствуют о том, что правящий режим никому не доверяет. Когда власть не доверяет чиновникам, то с какой стати они должны доверять ей".
Так и получается, что оппозиция не доверяет власти, а власть - оппозиции. Но у государства есть аппарат насилия и принуждения, тогда как оппозиция вынуждена использовать только официальные методы влияния - Интернет и зарубежная пресса, пикеты, демонстрации, гражданское неповиновение, работа с международными и неправительственными организациями, дипломатическими миссиями, встречи с депутатами, неформальными лидерами, религиозными и молодежными персонами. Лишая оппозицию демократических методов функционирования, правительство толкает их на неправовые шаги: появляются подпольные и эстремистские структуры, которые путем террора, угроз, листовок, шантажа пытаются оказать давление на власти. Зачастую цели таких организаций совпадают с криминальными и мафиозными группировками, что создает опасный потенциал для обострения политико-криминальной обстановки.
Шестой постулат. Легальная оппозиция наделяется всеми политическими правами и свободами, как и правящее большинство. Она - неотъемлемый элемент политического процесса. Говоря об этом, официальные эксперты не приводят факты существования легальной оппозиции.
Оппозиция реально существовала и была представлена в государственных органах в конце 1980-х - начале 1990-х годов, однако, по мнению президента, она представляла соброй опасность для стабильности. Репрессии против партии "Эрк", движения "Бирлик" закончились арестамиих членов и бегством за границу лидеров. Попытки легализоваться другими структурами закончились неудачей. Власть заявляла, что без оппозиции в стране существует стабильность. Между тем, стабильность достигается двумя способами: либо путём диктатуры, либо путём широкого развития демократии. Первый путь основан на страхе, подавлении, насилии и, как правило, исторически стабильность достигаемая таким образом, недолговечна и непрочна, и свидетельством этому являются события в Андижане в 2005 году. Она может обеспечить лишь временный успех определённой политической силы, но не стабильное состояние общества. Такая форма стабильности достигается "сверху", без участия граждан и оппозиции.
Второй путь достижения стабильности общественной системы происходит на основе демократии, имеющий широкую социальную базу, предполагающий подлинный плюрализм во всех сферах общества и согласование интересов основных социально-политических сил. Противоречия между интересами социальных групп разрешаются путём консенсуса, нахождения компромисса. Такой тип стабильности - автономный, характерен для современных демократических режимов, и именно к этому должна стремится Узбекистан. Однако, при существующих реалиях, второй путь является маловозможным, поскольку авторитарная власть не намерена легализовать тех, кого считает противником.
Седьмой постулат. СМИ свободны от цензуры и могут на законных основаниях критиковать власти, но не вправе призывать к их насильственному свержению. Об этом любят часто говорить сам президент, а также официозные эксперты, если речь идет о свободе масс-медиа в Узбекистане. Вот ряд цитат из речей Ислама Каримова о состоянии отечественной прессы:
"При оценке деятельности средств массовой информации будет правильным и демократичным подход, основанный на мнении не руководителей и должностных лиц, а прежде всего рядовых журналистов, читателей и широкой общественности, ежедневно читающих, смотрящих, слушающих результаты их труда и таланта... Является не только обязанностью, но и священным долгом журналистского цеха защита интересов тех, кто... несет на себе груз ответственности за нашу жизнь, государство и общество". (Из приветствия по случаю Дня работников печати и средств массовой информации, 27 июня 2004 года).
"Сегодня нет никаких преград для информации, совершенно бессмысленны и бесполезны любые попытки и действия по ограничению свободы слова... Средства массовой информации не должны ограничиваться лишь освещением и отображением действительности, прежде всего они должны быть защитниками интересов людей, и журналисты должны в прямом смысле слова проявлять самоотверженность в этой сложной, требующей сильной воли сфере". (Из приветствия по случаю Дня работников печати и средств массовой информации, 27 июня 2003 года).
"Важнейшее условие углубления демократического обновления и гражданских свобод в Узбекистане - это реализация конкретных и последовательных мер по реализации демократических стандартов в развитии средств массовой информации (СМИ). Это дальнейшая либерализация деятельности печати, телевидения, радио, обеспечение их независимости и свободы как обязательной составляющей процесса углубления реформ в нашей стране.
От средств массовой информации люди ждут, наряду с объективной, непредвзятой информацией о событиях, происходящих в стране и за ее пределами, в первую очередь критической оценки деятельности органов власти и управленческих структур, открытого профессионального анализа пороков, острых злободневных проблем нашей жизни, всего того, что тормозит продвижение страны по пути реформ и обновления". (Из доклада на совместном заседании Законодательной палаты и Сената Олий Мажлиса 28 января 2005 года).
"Как важнейшую составляющую процессов формирования основ гражданского общества мы рассматриваем обеспечение либерализации средств массовой информации, ускоренное развитие информационной сферы. Сегодня активно формируются независимые печатные издания. Полностью отменена цензура печати". (Из выступления на торжественном открытии ежегодного заседания Совета управляющих ЕБРР, 4 мая 2003 года).
Реальность показала, как далек был президент от собственных слов. Следует привести мнение Т.Юлдашева об информационном пространстве Узбекистана: "Одним из главных препятствий на пути развития государства, общества является лишение граждан страны права на достоверную, полную информацию. В Узбекистане нет ни одного независимого от властей средства массовой информации общественно-политической направленности. Функционирующие СМИ используются властями в качестве рупора официальной пропаганды, распространения преимущественно позитивных материалов о событиях в стране.
Пропаганда ведется примитивно, однобоко. Все достижения приписываются Президенту, а неудачи - отдельным должностным лицам. Поощряются те авторы, которые занимаются безудержным восхвалением власти, особенно Президента, любых его поступков и высказываний. Не освещаются успехи даже дружественных нам государств в социальном, экономическом развитии, регулярном улучшении условий жизни их граждан, не делается сравнительный анализ, сопоставление показателей экономического роста различных стран".
В 2007 году в Узбекистане издавалось 663 газеты, 195 журналов, 19 бюллетеней, действуют 53 телеканала (в т.ч. 29 негосударственных), 35 радиоканалов (в т.ч.16 негосударственных), 79 кабельных студий, свыше 50 издательств[8]. По состоянию на 1 февраля 2009 года, Узбекским агентством по печати и информации (УзАПИ) зарегистрировано и внесено в Государственный реестр СМИ Республики Узбекистан 1119 средств массовой информации: В 2008 году Агентством зарегистрированы 45 печатных СМИ и 50 веб-сайтов, 29 соискателям было отказано в регистрации по причине несоответствия учредительных документов требованиям действующего законодательства[9].
Ни одна из этих масс-медиа никогда не критиковали власти, исходя из принципов демократической свободы, в частности, деятельности прави тельства или самого президента. Лишь сверху спускалась дозируемая критика в отношении опальных чиновников или лиц, ставших неугодных власти. УзАПИ вело жесткий контроль за деятельности масс-медиа, при этом деятельность цензуры была заменена более мягким словом "мониторинг". По результатам такого мониторинга в 2008 году, как признаются в самом агентстве, "внесены представления учредителям 230 (183 печатных, 47 электронных) СМИ за грубые нарушения законодательных актов". В действительности, это было давление на редакции, которые позволили себе допустить "некорректность" в отношении власти или отдельных чиновников. Зато всегда публиковались критические статьи против оппозиции, независимой прессы, отдельных персон, выступающих против политики Ислама Каримова.
Об отсутствии критики говорят хотя бы такие фразы, взятые из официальных средств массовой информации:
"Выступившие на конференции главный редактор газет "Халк сузи" - "Народное слово" У.Рахматов, руководитель службы выпуска и контроля за информацией Национального информационного агентства Узбекистана - УзА А.Иванова, главный редактор газет "Ишонч" - "Доверие" А.Абдураззоков, главный редактор газет "Еркин Каракалпакистан" - "Вести Каракалпакстана" К.Каримов, директор телерадиоканала "Ёшлар" Национальной телерадиокомпании Узбекистана Х.Нуриддинов и другие отметили, что под руководством Президента Ислама Каримова созданы все условия для того, чтобы средства массовой информации стали активными защитниками наших национальных интересов, прав и свобод человека, подлинной трибуной демократии, объективным посредником между государством и обществом. На это нацелен ряд законов, указов и постановлений, принятых по инициативе главы нашего государства".
"В нашей стране под руководством Президента Ислама Каримова особое внимание уделяется всесторонней поддержке малого бизнеса и частного предпринимательства, защите их законных интересов".
"За последние годы по инициативе Президента Ислама Каримова сделаны важные шаги в этом направлении. Глава нашего государства уделяет большое внимание повышению уровня капитализации банков и финансовой устойчивости предприятий реального сектора экономики, совершенствованию механизмов финансового оздоровления и управления экономически несостоятельными предприятиями, широкому привлечению инвестиций, включая средства коммерческих банков, в процесс структурных преобразований экономики, модернизации, технического и технологического перевооружения производства".
"В нашей стране под руководством Президента Ислама Каримова уделяется большое внимание созданию необходимых условий для гармоничного развития молодого поколения, особенно образованию и воспитанию детей, по различным причинам оставшихся без попечения родителей, обретению ими своего места в жизни".
Говоря о цензуре, то она существовала в виде специального органа "УзЛит" до 2002 года, а потом была реорганизована. Однако сохранился контроль на уровне Агентства по делам печати и информации, а также со стороны административных структур, ежедневно просматривающих печатную прессу, Интернет, радиослужбы и телеканалы. На уровне учредителей и редакторов спускаются темы, запретные для публикации, а также имена журналистов, с которыми запрещено сотрудничать. Издания избегают критических материалов, если на это нет установки властей. К примеру, против С.Умарова была подготовлена статья в аппарате президента и спецслужбах, которую опубликовала газета "Зеркало 21 века" и которая не могла самостоятельно вдруг отвечать на суде. В итоге власти сделали все, чтобы газета избежала скандала из-за заказных материалов.
"Зависимые от власти СМИ утратили свое главное предназначение - объективно информировать общественность о происходящих в стране процессах и на их основе заниматься рациональным убеждением людей. Похоже, такая задача перед ними не ставится. Они воздерживаются давать объективную оценку текущим событиям, идти в ногу с преобладающим мнением граждан. Факты и события интерпретируются им только с позиций защиты интересов правящего режима", - пишет Т.Юлдашев.
Особое место уделяется правительством такому виду информационного пространства, как Всемирная киберпаутина, которая является по сути также сильным средством информирования людей и алтернативным источником распространения сведений, новостей. Интернет - это зона информационных потоков и ресурсов, гибко реагирующий на любое воздействие, и, как отмечают независимые эксперты, политика в этом секторе должна быть тщательно продуманной и взвешанной, осторожной, без скоропалительных решений, чтобы не получить негативного и необратимого эффекта. Например, установление цензуры или идеологических/коммерческих фильтров ведет к тому, что учредители порталов и веб-страниц уходят из доменов одного региона (скажем, "uz") в другой ("ru") или вообще в специализированные ("net", "com", "info" и др.), где не существует давления. Это означает, что определенная зона становится для потребителей информации символом антидемократичности и произвола в отношении свободы слова.
Нынешнюю политику в Интернете следует рассматривать как продолжение тех действий, что имеет место в Узбекистане: принятие новых правил пребывания иностранных граждан, ужесточающих все и вся, а также продолжающей тенденции принудительного сокращения неправительственных организаций. То есть идет процесс, не допускающий возникновения во Всемирной киберпаутине нежелательных для узбекского режима оппозиционных веб-сайтов и продвижения альтернативного мнения и новостей, которые считаются "идеологическими диверсиями". Чаще всего оперируются такие термины как "информационная война", "проникновение чуждых интересов", "подрыв общественной безопасности", что лишено логики в условиях глобализации и стирания границ.
Обычно владельцы доменов стремятся к себе привлечь клиентов, потому что это имеет и коммерческую сторону, и политическую, и для этого они используют ряд преференций. Отмена льгот на узбекском домене следует считать шагом, недружественным для владельцев сайтов. Здесь можно рассматривать две тенденции:
- политическая - отсев "деструктивных" сайтов. И хотя в данной зоне нет "опасных" для режима электронных страниц, но это не означает, что контроля здесь не существует или нет потенциальной угрозы появления таких страниц;
- коррупционная - раскрученные сайты, в частности, благополучных фирм и предприятий, организаций и СМИ, взять на "крючок", то есть вынуждать владельцев платить "откаты" за возможность остаться в домене или они будут иметь финансовые издержки от приостановки работы в Интернете или вообще выпадения с информационно-коммерческого пространства;
- экономическая - превратить домен в зону торга, где наиболее звучные названия могут продаваться. Нужно отметить, что сейчас это новый рынок, сделки здесь совершаются ежесекундно и на огромные объемы в денежных единицах, и не удивительно, что пора иметь коммерческий подход. В принципе, покупка-продажа "имен" имело раньше и в других странах, так что такая волна могла докатиться и до нас. Другое дело, насколько честны условия, транспарентны установки и приемлемы правила игры...
Учитывая тот факт, что СМИ и Интернет - территория пристального внимания правительства и там ежеминутно барражируют "глаза" спецслужб, то не трудно догадаться о будущем этого сегмента: больше контроля, больше ограничений, больше теневых сделок и коррупции, меньше открытости, меньше свобод, то есть минимум того, что не приносит пользы и составляет угрозу для власти.
В контексте сказанно приведем мнение веб-сайта "Фергана.Ру": "Напомним, что на сегодняшний день в Узбекистане действует лишь около 20 независимых и западных журналистов. Власти страны ежегодно сажают одного или двух из этого списка и прилагают усилия, чтобы избавиться от остальных, заставив их покинуть республику. Однако за это же время начинает активно писать кто-то новый, так что общее число свободных журналистов остается примерно на том же уровне. В данном случае под руку подвернулся Д.Сайид, и за возможность избавиться от него власти с радостью ухватились.
И следствие, и грядущий процесс по его делу следует рассматривать именно в этом контексте - контексте общей зачистки информационного пространства Узбекистана от нежелательных элементов"[10].
Восьмой постулат. Силовые структуры обеспечивают внутреннюю и внешнюю безопасность, их деятельность регламентируется законами. Они - вне политики. Особенно об этом говорят официозные эсперты, которые хотят огородить спецслужбы от совершаемых ими репрессий в отношении политических противников.
Между тем, продобный постулат режима Каримова опровергается организацией "Амнестик Интернешнл", которая отмечает: "Продолжаются пытки и другие виды жестокого обращения с заключенными и задержанными, причем пытают не только подозреваемых в причастности к запрещённым исламским группировкам или совершению преступлений, связанных с терроризмом, но и представителей других групп, включая правозащитников, журналистов, бывших (и зачастую высокопоставленных) членов руководства страны и силовых ведомств. Заявления о пытках должным образом не проводятся.
Под предлогом борьбы с терроризмом и обеспечения государственной безопасности узбекские власти по-прежнему активно добивались выдачи членов и предполагаемых членов запрещённых исламских движений и исламистских партий, таких как "Хизб-ут-Тахрир" и "Акрамия", как из соседних государств, так и с территории Российской Федерации. Большинство мужчин, которых принудительно вернули в Узбекистан, оказывались в заключении.
С 1 января в стране отменена смертная казнь, поскольку вступил в силу закон, заменивший высшую меру наказания пожизненным заключением. Однако по состоянию на конец года власти так и не опубликовали статистику по смертной казни за предыдущие годы, в том числе о количестве приговоров, казней и помилований. Не был обнародован и полный список лиц, дожидавшихся смертной казни, приговоры которым автоматически были заменены пожизненным заключением. Родственникам по-прежнему не сообщали о местах захоронения казнённых. Верховный суд приступил к рассмотрению дел, по которым на момент отмены смертной казни были вынесены смертные приговоры, и к середине апреля не менее семнадцати приговоров к высшей мере наказания суд заменил длительными сроками заключения (20 или 25 лет)".
Кстати, следует рассмотреть и вопросы соотношения факторов угроз безопасности, прежде чем говорить о том, как карательные структуры втянуты в политику и коррупционную деятельность. Известно, численность вооруженных сил Узбекистана составляет 68 тыс. человек, тогда как в МВД - до 80 тыс.[11], СНБ[12] (вместе с КОГГ[13]) - 45 тыс., прокуратура - до 7 тыс., МЧС - 4-6 тыс.[14], ГТК - 7 тыс., ГНК - 20 тыс. Мобилизационный ресурс, то есть объем граждан, которые могут быть поставлены под ружье в случае военных или иных ситуаций, а также количество располагаемой техники и вооружения для них, составляет 800 тыс. человек[15]. Получается так, что численность органов, занятых подавлением врага внутри страны, превышает структуры, призванные защитить от внешней агрессии, в 2-2,5 раза. Это означает, что поиск таких врагов в Узбекистане экономически выгоден, ибо обеспечивает стабильный приток доходов. Кстати, в Оборонной доктрине Узбекистана так и не была озвучена мысль, кто является потенциальным врагом, тогда как правительственные документы и соглашения с такими же авторитарными странами указывают на внутренних врагов в виде террористов и сепаратистов, наркодельцов и уголовников, к которым на практике часто относят оппозицию (политиков, бизнесменов, журналистов, писателей, ученых, правозащитников).
Как и любая административная система, правоохранительная имеет тенденцию к расширению своих полномочий и объемов. Итак, в целом в силовых структурах служат около 230 тыс. человек. Между тем, в Узбекистане в год фиксируется около 70 тыс. преступлений. Практически получается, что на 100 сотрудников приходится 30 преступлений. Или президент заявлял: "сегодня по количеству заключенных (39 тыс. человек) Узбекистан в расчете на душу населения занимает лучшее - последнее - место среди стран СНГ"[16]. То есть, если исходить из этой цифры, то получается: на 100 сотрудников приходится 17 заключенных. Тогда к чему такой огромный штат в правоохранительных и вооруженных силах? Тут уместно еще одно признание И.Каримова: "Сегодня количество заключенных на 100 тыс. населения составляет в Узбекистане 158 человек, тогда как этот показатель, к примеру, составляет в США - 715, в России - 584, в Украине - 416, в Казахстане - 386, в Кыргызстане - 390, в Эстонии - 339 человек"[17]. Является ли фактором стабильности огромное число полицейских или "стабильность" достигается за счет репрессий и угроз в отношении демократических институтов?
Между тем, из 10,735 млн. человек, занятых в народном хозяйстве Узбекистана, на правоохранительные и силовые структуры приходится 2,14%, а из численности населения - 0,83%. В США в правоохранительных и вооруженных силах служит почти 1,0 млн. человек, это составляет 0,33% общей численности жителей страны. Таким образом, плотность силовых структур в Узбекистане превосходит аналогичный показатель США в 2,51 раз.
Между тем, согласно данным российских источников, в 2009 году Узбекистан выделил на оборону $1,2 млрд., что составляет 3,4% от ВВП[18]. Сайт "Военно-промышленный курьер" отмечает, что "среди постсоветских стран, которые тратят на оборону значительные средства, после Грузии и Армении лидирует Узбекистан... Это очень большие показатели, если учесть, что Узбекистан является одной из самых населенных республик бывшего СССР... Президент страны Ислам Каримов хорошо понимает, что моноэтническая армия является предпосылкой военного путча. Поэтому кроме почти 70-тысячной армии в Узбекистане имеются значительные силы правопорядка и внутренней безопасности. Военно-полицейский режим, существующий в Узбекистане, не спасает его от перманентных народных волнений и различных конфликтов. Последний из них был в Андижане в мае 2005 года. Руководство страны с помощью армии сумело его погасить. Это привело к международной изоляции Узбекистана, ухудшению отношений между США и Ташкентом и способствовало выводу американской военной базы из Ханабада (близ Карши)"[19].
Правоохранительные органы все больше используют недозволительные методы работы. Так, Елена Рябинина, руководитель программы "Помощь политическим беженцам из Центральной Азии" комитета "Гражданское содействие", утверждает, что в последние годы участились похищения выходцев из Узбекистана, проживающих в Поволжье. При этом спецслужбы Узбекистана даже не пытаются запутать следы, предоставляя документальные подтверждения своей деятельности. Как это произошло в случае с Алишером Усмановым, работавшим преподавателем шариата в медресе в Казани. А преподаватель арабского языка Маннобжон Рахматуллаев, выдавать которого российская прокуратура отказалась, пропал в 2003 году сразу после выхода из Саратовского СИЗО..."[20]
Последняя защитная инстанция для граждан в Узбекистане считалась адвакатура, однако и сейчас власти делают все, чтобы "приручить" ее, сделать послушным органом давления на оппозицию или недовольных. Как отмечают эксперты, "адвокатов ныне делят на любимые властями и нелюбимые. Первым выдают лицензии, вторым - аннулируют". Это стало возможным благодаря внесению изменений в законы, которые вступали в противоречия с другими законами. В итоге всех адвокатов загнали в новое учреждение, а наиболее независимым адвокатам отказали в лицензии, считая их профессионально непригодными. При исполнении подобного никто ставил вопрос об аттестации сотрудников правоохранительных органов или самих экзаменаторов.
Более того, от защиты были отторгнуты и другие лица. Так, в сентябре 2008 года Сенат Олий Мажлиса Узбекистана одобрил поправки в Уголовно-процессуальный кодекс (УПК), лишающие правозащитников права самостоятельно участвовать в уголовном процессе в качестве общественных защитников. Согласно новым поправкам в статью 49, защитниками лиц, оказавшихся под уголовным или административным преследованием, могут быть только адвокаты - юристы с высшим образованием и лицензией Министерства юстиции на право занятия адвокатской деятельностью. Близкие родственники или законные представители подозреваемого, обвиняемого, подсудимого смогут принимать участие в деле только совместно с профессиональными адвокатами. Теперь ни одно ходатайство правозащитника не будет принято к рассмотрению без официального согласия участвующего в деле адвоката.
Изменения в статью 49 УПК РУ предполагают сокращение круга лиц, участвующих в уголовном процессе в качестве защитника подозреваемого. Отныне в качестве защитника "по ходатайству подозреваемого, обвиняемого, подсудимого" (его можно заставить отказаться от независимого защитника) наряду с адвокатом могут быть допущены "один из близких родственников или законных представителей подозреваемого, обвиняемого, подсудимого", но только "по постановлению дознавателя, следователя или определению суда". Мало вероятно, чтобы следователь или дознаватель был предрасположен к допущению правозащитников в процессе. Ранее в редакции Закона Узбекистана данная статья разрешала участвовать в деле в качестве защитников, кроме адвокатов, лицам, имеющим специальное разрешение на участие в качестве защитника, представителям общественных объединений по делам членов этих объединений". Количество защитников из числа близких родственников или законных представителей тоже не было ограничено одним лицом. Правозащитники участвовали в деле, используя именно эту "лазейку". Изменения предполагают лишение такой возможности.
Все вышесказанное свидетельствует о том, что за восьмым постулатом нет никакой реальной базы.
Девятый постулат. Провозглашенные права и свободы гарантируются всей социальной системой.
Социальная система не способна гарантировать права и свободы, в частности, на равный доступ к социальной защите. До сих пор под грифом секретности находятся сведения о потребительской корзине и минимальном прожиточном уровне, что не позволяет реально оценивать материальное благосостояние населения. Министерство экономики и Госкомстат Узбекистана выбрасывают различные сведения об объеме средней заработной платы, но которая варьируется в пределах около 500 долларов в месяц. При этом большая часть населения имеет зарплату не выше 150 долларов, и поэтому в достоверности подобных расчетов официальных органов вызывает сомнение. Более того, это не способствует принятию правильных решений по проведению реформ, введения корректировок, поскольку изначально у экономистов ложные цифры. В итоге страна все больше погружается в пучину социальных проблем, тогда как власти заявляют о росте экономике и материального благополучия населения.
При отсутствии не только политических, но и экономических условий, невозможно поддерживать социальную систему и механизма реализации ею гарантий. Тут уместно мнение Т.Юлдашева: "Систематические нарушения законов, демократических принципов, отсутствие реального правосудия вредят интересам страны, препятствуют ее развитию. Следует добиваться становления правового демократического государства, состоящего на службе у граждан, а не наоборот. Должен действовать принцип: не человек для власти, а власть для человека".
Права и свободы в Узбекистане декларируются, но не только не соблюдаются, но и всячески подавляются. Произошла дифференциация профессий, причем престижными являются не специальности, связанные с созиданием (инженеры, врачи, экономисты), а силовые. Как отмечает сайт "Фергана.Ру", "Профессия судьи, прокурора или следователя считается чрезвычайно доходной. Студенты, рвущиеся на юридический факультет, совершенно не скрывают, что в будущем намереваются жить не на зарплату. В итоге возникла целая система, основной целью которой является максимальное извлечение дохода из подсудимых и подследственных. И возвращение дела на новое расследование для звеньев этой системы означает нарушение принципа круговой поруки, поскольку грозит неприятностями тому, кто провел следствие небрежно или сфабриковал дело. К тому же, поскольку судебная система коррумпирована абсолютно, в случае оправдательного приговора у вышестоящего начальства возникает подозрение, что судья "взял", но не поделился, утаил доход. Поэтому если даже судья и не хочет, ему все равно приходится приговаривать обвиняемого к какому-либо наказанию, чтобы подтвердить собственную "честность"[21].
При таком раскладе невозможно защищать права и свободы граждан. Судьи выполняют установки властей, и в глазах населения светское общество теряет приоритеты, все больше людей в поисках справедливости или желают теократического государственного устройства, или революций, или силового решения проблемы, например, через террор. Об отсутствии независимости судей признается и сам президент И.Каримов: "Или вот мы называем наш суд независимым. А ведь это еще далеко не так. И сколь бы ни были прекрасны наши законы (а они у нас действительно весьма передовые, отвечающие самым современным требованиям), без истинно независимого суда их полноценное применение вряд ли возможно". Одновременно глава государства признается и в репрессивном характере прокуратуры: "И роль прокуратуры требует существенной корректировки. Не карать они должны в первую очередь, а защищать интересы граждан, в том числе и против засилья государства. Представляете, какую глубокую, целенаправленную работу надо провести, чтобы изменилась укоренившаяся психология, чтобы правоохранители, вся юстиция стояли не на защите интересов государства, а защищали права и интересы граждан"[22].
Таким образом, государственная система не поддерживает и не защищает права и свободы человека, поскольку она лишена для этого всяких механизмов, более того, отрешена от решения таких проблем существующей властью.
Десятый постулат. Широкие возможности и высокая степень участия различных социальных групп и слоев в политической жизни общества. По мнению официозных экспертов этот постулат свидетельствует о выслокой степени либерализации политического пространства и правильности взятого курса на реализацию т.н. "узбекской модели развития".
Говоря о вовлеченности общественности, в том числе партий и оппозиций в политическое развитие страны, следует отметить, что этот постулат носит теоретический, оторванный от реальности характер. В практике демократические силы были оторваны от политической арены, их превратили в глазах граждан в неких агрессивных монстров, навязывая стереотипы об опасности оппозиции, инакомыслия. Таким образом, население было лишено возможности влиять на политическую жизнь непосредственно, а также через оппозиционные партии, ННО, общественные движения, масс-медиа и представительную власть. Как отмечает Т.Юлдашев: "Сильная власть та, которая способна реформировать себя. Оппозиция, демократические силы со дня провозглашения независимости Узбекистана предлагают обратить внимание на первостепенные, доминирующие проблемы и заняться, прежде всего, их решением. А именно: реформировать систему власти, управления страной, экономикой и лишь затем приступить к реформе других сфер. Однако правящий режим упорно не желает реформировать себя и действует с точностью до наоборот. Вместо децентрализации системы управления, обеспечения самостоятельности и расширения полномочий других ветвей власти, продолжает концентрацию полноты власти в своих руках. Защищая собственные корпоративные интересы, он не допускает широкого общественного обсуждения проводимых реформ, заострения внимания специалистов к решению актуальных проблем, принятия согласованных решений.
Проекты реформ готовятся в узком кругу, келейно, без учета реальных потребностей, приоритетов страны, конкретных условий. Почти все решения принимаются кулуарно и доводятся до исполнителей в виде распоряжений. По изложенным причинам реформы буксуют, не имеют своего логического завершения, что неоднократно признавал и сам Президент. Проведение реформ, оставляя жизненно важные проблемы, затрагивающие основы государственности, общественного строя, нерешенными, результатов не дали и не могут дать по определению. Поэтому на протяжении многих лет огромная масса ресурсов расходуется впустую, упускается драгоценное время, цель не достигается. Таким образом, устремления общества к демократии наталкиваются на негласное сопротивление самой власти, превращая их по существу в недостижимый мираж".
Вот как отмечают положение с правами человека в Узбекистане международная организация "Амнестик Интернешнл": "Положение правозащитников и независимых журналистов продолжало ухудшаться. Некоторых заключённых-правозащитников условно-досрочно отпустили на свободу в ходе двух амнистий. Среди тех, кого освободили в октябре, был и узник совести Дилмурод Мухиддинов. Однако не менее десяти правозащитников оставались в тюрьме, в жестоких, бесчеловечных и унижающих достоинство условиях, отбывая приговоры к длительным срокам лишения свободы, вынесенные по итогам несправедливых судебных процессов. Их ограничивали в праве видеться с родственниками и адвокатами и, насколько известно, применяли к ним пытки и другие виды жестокого обращения. Некоторые из них, по сообщениям, тяжело заболели в тюрьме. Не менее двух правозащитников приговорили в октябре к длительным срокам лишения свободы по сфабрикованным обвинениям, чтобы наказать их за правозащитную деятельность. Один из них, член запрещённой светской оппозиционной партии "Эрк" Агзам Тургунов заявил, что во время предварительного заключения к нему применялись пытки.
За остальными правозащитниками и журналистами, как и прежде, вели слежку сотрудники правоохранительных органов, их вызывали на допросы в милицию и помещали под домашний арест, задерживали и избивали в милиции. Их родственники также получали угрозы и подвергались притеснениям со стороны силовых ведомств. В докладе говорится о неожиданном освобождении из тюрьмы правозащитницы Мутабар Таджибаевой и узника совести Саиджахона Зайнабитдинова, о независимом журналисте и правозащитнике Салиджоне Абдурахманове, осужденному на десять лет лишения свободы по сфабрикованному обвинению.
В Узбекистане возросло давление на иностранные СМИ и НПО, отказано в аккредитации директору ташкентского офиса "Хьюман Райтс Вотч", узбекские сотрудники "Радио Свобода" объявлены по одному из телеканалов предателями родины. Травле подвергаются объединения протестантов и иеговистов, которых называют "деструктивными сектами". Власти нарушают право на свободу вероисповедания не только христиан-евангелистов, но и тех мусульман, что молятся в не контролируемых государством мечетях"[23].
Данные факты опровергают наличие десятого постулата.
Одиннадцатый постулат. Плюралистическая политическая культура.
Обычно под этим подразумевается не только многообразией мнений и права на их выражение, но и диалог всех участников, всех сторон общества. На практике такого диалога не существует. Есть монолог власти в отношении народа, навязывание своих схем и идей, не интересуясь, насколько население доверяет или хочет придерживаться таких программ. Если газета печатает мнение президента И.Каримова, то никогда не опубликует альтернативное мнение, противоположное, особенно если оно исходит от противников режима - диссидентов, оппозиционеров, правозащитников, независимых журналистов, сотрудников неправительственных организаций. Если И.Каримов критикует кого-то, то это будет опубликовано без права критикуемого дать достойный и равнозначный ответ.
Президент, оценивая своих противников, позволяет себе оскорбительные и презрительные фразы, и он не может быть призван к ответу по закону, поскольку освобожден от ответственности. В то время как любой, критикующий персону И.Каримова, может быть арестован и заключен в тюрьму, и ему будут предъявлены обвинения в "оскорблении президента", "должностного лица", "призыве свержения государственного строя" и прочих злодеяниях.
Политический плюрализм подразумевает и наличие альтернативных и свободных СМИ. Увы, хотя какая-то часть прессы и является негосударственной, однако в реалии она является частью государственной системы и обслуживает власть, а не население. СМИ являются рупором пропаганды и агитации режима, а не информирования граждан о деятельности правительства и чиновников, выразителем общественного мнения и негосударственной ветвью контроля за деятельностью госструктур (т.н. "четвертая власть").
Двенадцатый постулат. Возникающие в обществе конфликты разрешаются через механизм, закрепленный в законе.
Никакое общество не застраховано от конфликтов, и они разрешаются путем использования демократических механизмов, например, судов, вовлечения в процесс заинтересованных и противоположных сторон, соучастие в мероприятиях, выражения протеста через СМИ, пикеты и демонстрации, обращения к властям. В Узбекистане подобные формы разрешения конфликтов имеют только форму теории, в практике попытки реализовать их наталкиваются на агрессивное сопротивление властей. К примеру, возможности возложить цветы к памятникам 13 мая 2009 года в честь скорби по погибшим в Андижанской резне в 2005 году, были сорваны нарядами милиции, которые арестовали правозащитников. Так же силовыми методами разгоняются группы недовольных бизнесменов, мигрантов, пенсионеров, женщин, особенно при ухудшении жизненного положения: так, к слову, зимой 2007/2008 года из-за отсутствия электричества, газа и тепла вынуждены были митинговать десятки тысяч людей, но их протесты были проигнорированы местной администрацией и коммунальными службами.
Приведем мнение Т.Юлдашева: "К сожалению, приходится констатировать, что система приоритетов общества и власти разительно отличаются. То, что жизненно важно для нее, противоречит его интересам. Например, львиная доля бюджетных средств расходуется на содержание силовых структур, численность личного состава и сотрудников которых, в расчете на душу населения, многократно превышает аналогичный показатель в любой из стран мира.
Вроде Узбекистан ни с кем не воюет, в нем царит мир да спокойствие. Тем не менее, ни один депутат или представитель карманной политической партии не осмелится задать власти самый простой вопрос: почему значительная часть бюджетных средств направляется на непроизводительные расходы? Как представляется, главная задача правящего режима - удержаться у власти любой ценой. Поэтому, вместо заботы о повышении уровня жизни граждан, он продолжает укреплять силовые структуры, с их помощью добивается безусловного повиновения, непротивления народа произволу властей".
Конфликты создаются реформами, коррупцией, теневой экономикой, беспределом и репрессиями карательных органов, невозможностью защитить свои права, свободы, собственность и имущество, результаты труда. Система не создала и не делает ничего, чтобы создать механизм защиты, поскольку тогда бы ей пришлось изменить правительственный режим и суть авторитарной власти, а на это И.Каримов и поддерживающие его кланы и мафия никогда не пойдут.
Тринадцатый постулат. Идеологический плюрализм, отсутствие какой-либо официальной идеологии.
Конституция запрещает наличие какой-либо идеологии в качестве государственной. Однако это не означает, что правительство не создает идеологические принципы и установки. Так, в течение десятилетий населению вдалбливаются идеи национальной независимости, под которой понимаются ценности и взгляды, которые выработаны лично президентом. Идеи отражают интересы лишь главы государства и являются политическим фундаментом его власти.
Подобные постулаты позволяют искажать и деформировать понятия демократии и законов, заменяя их понятия традиция, культура и национальные черты, в рамках которых ставятся под сомнение целесообразности прав и свобод человека. Не следует требовать справедливости, поскольку это условное мироощущение, подчиняйся воли руководителя, ибо он всегда прав, закрывай глаза на нарушение законов, ибо и законы не всегда совершены и т.д. Подобная политическая база привела к культу личности И.Каримова, население спокойно и аполитично восприняло факт президента вновь встать у руля государственности в нарушение Конституции.
Идея национальной независимости - это сборник консервативных и радикальных позиций власти на вызовы современности, неудачная схема отражения угроз и, более того, серьезный тормоз для либеральных и демократических процессов. Это догмы, не способные привести народ к процветанию, а еще один из инструментов подавления прав и свобод граждан, обезличивания человека и одурманивания сознания.
Вышеприведенное еще раз говорит о том, что в Узбекистане не существует реальных условий для прогресса, так как власть законсервировала все и вся, свернула общество в непронициаемый кокон. При таком раскладе не следует ожидать серьезных позитивных изменений в государственной системе.
[4] Доказательстом этого является тот факт, что число ННО, а также их конкретные названия не публикуется и не выдается информация по просьбе прессы и правозащитников.
[5] www.caapr.kz Эффект деморализации и комплекс слаборазвитости, 1 октября 2001 года
[6] Россия и Запад: перспективы партнерства // Свободная мысль. - 1996. - Љ 12.
[9] Информация о зарегистрированных СМИ, издательствах и полиграфических предприятиях в Республике Узбекистан. 13.02.2009. http://www.uzapi.gov.uz/node/252.
[10] Узбекистан: Как избавиться от неугодного журналиста? 05.05.2009. http://www.ferghana.ru/article.php?id=6156.
[11] По некоторым данным, в войсках МВД более 30 тыс. военнослужащих. В их составе - бригада особого назначения, полки милиции патрульно-постовой службы, конвойный, охраны, два батальона ОМОН и два СОБР.