Табоякова Ольга : другие произведения.

Попутный ветер

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Детектив. Текст не вычитан.

   "Профессиональная серия" - детектив четвертый "Попутный ветер". Удача и веселье сопутствует победителям, коим является Леонид Вячеславович Абдулов. Не пропустите его жизнеописание, в котором раскрыты самые дикие тайны кандидата на пост мэра нашего города.
  

ПОПУТНЫЙ ВЕТЕР

(ироническо-политический детектив)

Табоякова О.

   - Государственный аппарат должен быть хорошо организован. За пример высокой организации можно взять насекомых, скажем, муравьев или...
   Голос из зала:
   - Саранчу.
  
   "Человек никогда не знает, с какого именно момента начинаются перемены его жизни", - с этой мыслью я проснулся. Что снилось, я не помнил. Пытаясь сообразить, с чего пришла мне в голову эта мысль, я задумался. Грохот и вспышка - гроза в ночь на тринадцатое пятницу - вот момент, когда меня осенило.
   Запутавшись в одеяле, я чуть не упал на пол. Хорош бы был утром на новой работе с синяками. Следуя многолетней привычке, я взял свой блокнот и записал умную мысль. В свой блокнот я записывал умные, страшные, дикие, глупые мысли и события. Иногда туда заносились высказывания интересных людей. Мои знакомые и лучший друг Вовка не однократно спрашивали, зачем мне все это? Но я так и не понимал почти до двадцати семи лет. До того самого момента, когда встретил ЕГО. ОН я пишу с большой буквы, чтобы было понятно, как ОН важен для меня. Не подумайте чего, я мужчинами не интересуюсь, я нормальный гетеросексуальный тип.
   Меня зовут - Михаил Егоров. Как я уже говорил, мне двадцать семь лет. Живу отдельно от родителей в собственной однокомнатной квартире. Холост, постоянной подружки нет. Так, романчики. Внешность самая заурядная, но подать себя умею потому, как положено по должности. Уже пять лет служу на государственной службе. Думаю, не надо пояснять, что работа у меня ответственная. В былые времена говорили бы, что я двигаюсь по партийной линии. Сейчас же говорят, что он публичный человек. До вчерашнего дня я работал в пресс-центре нашей городской администрации. У меня с журналисткой братией нормальные продуктивные отношения. Вчера меня временно перевели на должность секретаря Избирательной Комиссии. И вчера же наша комиссия была представлена публике. Я организовал все на высшем уровне. Местные выпуски новостей пестрили нашими рожами.
   Вернусь к повествованию о НЕМ, а то все время отвлекаюсь на себя. Вчера нас представляли в пресс-центре администрации города. Пришли заинтересованные личности. С сегодняшнего дня начинается предвыборная компания, которая определит, кто будет заботиться о городе ближайшие четыре года.
   Журналисты терпеливо выслушали положенные представления, заявления и переключились на будущих кандидатов. Одним из них был ОН - Абдулов Леонид Вячеславович. Журналисты, забыв о сценарии встречи, по которому они должны были сосредоточиться на фигуре действующего мэра, кинулись к Абдулову.
   - Приветствую! - царственным жестом, Абдулов поднял руки, а его голос прокатился по зале пресс-центра.
   У меня было несколько минут, чтобы хорошенько рассмотреть Абдулова. Высокий, широкой кости, светловолосый, пышущий здоровьем человек в светлом костюме. Лицо более круглое, чем овальное, усы, румянец, жесткие серые глаза, умопомрачительная привлекающая своей уверенностью улыбка. Всем без исключения в зале казалось, что когда Абдулов улыбается, то "все в жизни хорошо".
   Из черт личности, больше всего задевала уверенность и бесконечное обаяние. Если бы он был женщиной, то стал бы знаменитой моделью или киноактрисой. А так как ему повезло родиться мужчиной, то Абдулов решил стать политиком и бизнесменом.
   - Скажите, Леонид Вячеславович, - влезла пронырливая журналистка. Я ее знал из скандальной еженедельной газетенки - Марина-чемодан. Своему прозвищу "чемодан" она была обязана требованием приносить материалы и взятки чемоданами. - Как Вы оцениваете свои шансы на победу?
   Абдулов ослепительно улыбнулся именно этой журналистке:
   - Шансы оценивают, когда есть вероятность чего-либо не достичь. У меня такой вероятности нет.
   Журналистка не совсем поняла подобную сентенцию, а пока она соображала, что сказать, влезла другая журналистка. Ее я тоже знал.
   - Леонид Вячеславович, а как же недавние обвинения в коррупции? - припомнила журналистка высказывания прессы в его адрес. Он вроде дал крупную взятку некому чиновнику, за что получил и уже строил большой торговый центр в центре нашего города.
   - Милая барышня, Вы абсолютно правы. Коррупция в наших государственных органах достигла своего максимума. Подчеркиваю, что я против коррупции. Она лишает наш внутренний валовой продукт роста.
   Он лихо повернул ее вопрос в другую сторону. К тому же приплел сюда ВВП. Вторая журналистка выпала из беседы. Но этого им показалось мало, еще несколько полезли общаться. Всех интересовали жареные факты, но господин Абдулов сворачивал вопросы в другую плоскость, да так, что не придерешься.
   В сторонке стоял нынешний позабытый мэр - Браух Максим Викторович. Невысокий, плотный, сальный мужичонка сильно уступал шикарному Абдулову. Я случайно увидел его глаза, когда очередная журналистка попросила Абдулова попозировать перед объективом телекамеры. Неприкрытая ярость, ненависть и зависть сжирали нашего мэра. Браух незаметно исчез за дверью, а Абдулов еще полчаса наслаждался всеобщим вниманием.
   Эта опосредованная встреча произвела на меня большое впечатление. Как обычный человек, я считаю, что управлять должны яркие личности, которые могут менять нашу жизнь потому, что только через перемены мы можем уйти от этого серого ужаса. Так вот, за двадцать семь лет я не видел подобных людей. Вчера стало для меня откровением и надеждой. Наш действующий мэр, так же как и два предыдущих жили и правили по внутренним неписанным законам. Спроси сейчас любого прохожего на улице, кто правил до Брауха? Я уверен, что девять человек из десяти пожмет плечами, а десятый спросит кто такой Браух.
   Второй раз за этот день я увидел Абдулова Леонида Вячеславовича в действии, когда он лихо окручивал главу Избирательной комиссии - несравненную Изабеллу Леопольдовну. Следует сказать несколько слов о ней. Эта женщина всю свою сознательную жизнь проработала на государственной службе. Она пережила коммунизм, перестройку, демократию и бюрократию. Изабелле Леопольдовне почти шестьдесят два года, но выглядит эта старая мегера лет на пятьдесят. Поговаривают, что она так хорошо сохранилась потому, что пьет кровь свои подчиненных каждый день с утра и до вечера (вампиры же гораздо моложе обычных людей выглядят). Внешне она сильно напоминает постаревшую Алису Фрейндлих. Голос тоже очень похож, что выглядит обворожительно.
   Как секретарь комиссии я должен был явиться в кабинет Изабеллы Леопольдовны и получить подробные инструкции на завтра. Ровно в три часа я был у нее. В три ноль одну в кабинет вплыл Абдулов, как вплывают атомные корабли в бухту. Он был почти невидим за огромным букетом цветов.
   - Изабелла Леопольдовна! Родная моя! Как я рад с Вами увидится! - Все это Абдулов пророкотал. Несмотря на громкость тона, это выглядело очень интимно.
   - Леонид Вячеславович! - Изабелла всплеснула руками. - Ну, зачем же такой большой букет?
   - Это моя радость по поводу нашей встречи, а также преклонение перед настоящей женщиной! - Абдулов сказал этот комплимент настолько искренне, что я мог бы поклясться, что Изабелла его близкая знакомая.
   - Чем обязана Вашему визиту?
   - Изабелла Леопольдовна, Вы же сами все прекрасно знаете, - Абдулов расположился на стуле рядом с ней, и интимно наклонился вперед.
   Я в своем углу сидел тихо, как мышь, надеясь, что смогу поприсутствовать на всей встрече.
   - Так Вы решили участвовать в выборах?
   - Я решил победить, моя дорогая, - Абдулов железно держался своей позиции.
   - Вполне вероятно, вполне. А что же требуется от меня?
   - Небольшая помощь, в рамках закона, разумеется, - Абдулов опять наклонился к Изабелле Леопольдовне, и даже взял ее за руку.
   - Аха-ха, - она посмеялась. - Вы все такой же негодник, Леонид.
   - Изабелла Леопольдовна, скажите, а кто будет курировать прессу? - Абдулов пошел в атаку по всем фронтам.
   - Прессу? Ну, дорогой Леонид Вячеславович, это же информация для внутреннего пользования. Как я могу сказать кому-нибудь, что этим будет заниматься Лапшев? - Она весело расхохоталась, будто бы сообразив, что проболталась. - Стара я уже, Лёнечка, - вздохнула она.
   - Это полная чушь, Изабелла. Вы еще похороните трех губернаторов. Вы из той женской породы, которая является молодой, сильной и очень умной. Изабелла, а по финансовым отчетам будет Якшин?
   - Ну, как всегда, дорогой.
   - Отлично, что мне нужно будет сделать, чтобы не нарушить регламент? - Абдулов откинулся на стул.
   - Мы подумываем прикрепить к каждому кандидату по одному из членов комиссии. Это своего рода эксперимент. Знаешь, сильно надоели эти все отмазки.
   - О чем Вы, Изабелла Леопольдовна?
   - О том, что никто ни за что не отвечает. Случается что, а кто виноват? Сам знаешь, как это все. У нас, что по главному курсу? У нас повышение ответственности.
   - Чтобы было кого уволить? - немножко иронически уточнил Абудлов.
   - Где-то так, - плутовато сощурила глаза Изабелла Леонидовна.
   - Так и ко мне прикрепят специалиста? Надеюсь самого лучшего? - Абдулов почесал висок.
   - Самого умного, - Изабелла Леопольдовна перешла на официальный тон. - Так зачем пришел, Леонид?
   - Просто повидаться перед собачьими боями, - Абдулов ответил шутливым тоном, но я понял, что говорил он более чем серьезно.
   Моя начальница немного наклонила голову, оценив искренность и комплимент гостя.
   - Спасибо, Леня. Ты всегда был человеком.
   Я думал, что на этом их встреча будет закончена. Изабелла Леонидовна поднялась, чтобы проводить гостя, но тут ее взгляд упал на меня.
   - Кстати, с тобой будет работать действительно самый лучший специалист - Миша Егоров. Познакомься.
   Мы пожали друг другу руки. Абдулов обещал, что скоро заглянет его представитель. На этом он ушел, а Изабелла Леонидовна предложила мне попить чаю. Я никому не стал рассказывать об этом, не поверят. Чаепитие прошло неоднозначно, начальница рассказала об Абдулове. Оказывается, что они знакомы больше пятнадцати лет. Абдулов видный промышленник, занимается строительством. Вдовец, имеет дочь. Изабелла Леопольдовна посмотрела на меня поверх чашки:
   - Надеюсь, ты понимаешь, Миша, что это твой шанс. Не упусти его. Завтра в десять и приготовь бланки анкет, - на этом мы расстались.
   Это все было вчера, а ночью я проснулся от мысли о переменах. Тогда я не знал, что в этот самый момент в доме Абдулова были милые домашние посиделки.
   Отец и дочь сидели в библиотеки, за окнами грохотало. Горел камин. Мария Абдулова держала бокал с шампанским.
   - Папа, а ты уверен, что все у тебя получится? - Мария озабоченно хмурила лоб.
   - Да, девочка, - Леонид улыбнулся своей любимой единственной дочери Машеньке.
   Он считал ее очень красивой, да и Маша была согласна с ним. Где бы она ни появлялась, ее всегда замечали. Марии Абдуловой было двадцать три года. Она окончила университет по экономической специальности. Тонкие черты лица, темные длинные волосы, черные глаза, нежная улыбка, прекрасная фигура делали Марию красивой, а юмор, чувство стиля и обаяние придавали ей неотразимость.
   - Маша, ты возьмешь на себя работу с Избирательной комиссией. Там есть один милый мальчик. Фамилия - Егоров.
   - Конечно, папа, но я вообще спрашивала не об официальной части нашей компании.
   - И не официальная компания пройдет на ура!
   - Папа, месть это не самое лучшее, что ты мог придумать, - Маша все еще нуждалась в уговорах.
   - Я знаю, малышка, - Абдулов сделал глоток из своего бокала. - Но это просто надо сделать, и все.
   - Хорошо, папа.
   - Ты меня поддержишь? - Абдулов был абсолютно уверен в ответе, но спросил. Он считал, что его любимая дочь всегда имеет право на выбор.
   - Да, папа. Я тебя люблю.
   - И тебя люблю, девочка.
   Мария Абдулова запомнила мою фамилию, и с утра начала сбор данных обо мне. Я же задумался над одной мыслью, крепко засевшей в моей голове. Мне захотелось написать биографию этого человека - Абдулова. Я стал думать, как мне это можно осуществить. Что касается издания, то я не боялся. Есть сеть Интернет, и там уж ее точно прочтут и оценят, может даже кто-то захочет издать. Главное сейчас было написать книгу. Я старался придумать, как мне пообщаться с Абдуловым побольше, а также, что и как изложить в книге.
   От мыслей о вечном на крыльце здания администрации меня оторвали вопли охранника на проходной.
   - Все сгорело! Все сгорело! Как же так!
   Я услышал шепот в толпе, собравшейся в холле нашего административного здания.
   - Вот как люди будут рады!
   - А ты пойди, поверь, что это случайность!
   - Не представляю, как можно так относиться к такому несчастью.
   - Какое это несчастье? Никто же не погиб.
   Голоса слились в единую массу, а я углядел водяные разводы на стенах и полу. С коридора понесло вонью.
   - Что случилось, Комрид? - я протиснулся к охраннику.
   Он не разглашал своего имени, и представлялся "комридом".
   - Пожар, однако, Михаил Владимирович. Погорельцы мы.
   - Комрид, погорельцы - это когда все сгорело. А у тебя вроде и ничего, - я хотел выяснить масштабы катастрофы. - Что сгорело, и когда был пожар?
   Не следовало мне задавать два вопроса одновременно, Комрида заклинило. Пришлось разбить вопросы.
   - Пожар был ночью, часов с трех тушили.
   - Что сгорело, Комрид?
   - Сгорел этаж. Ваш этаж, - Комрид смотрел на меня очень многозначительно.
   Меня хлопнули по плечу. Так мог сделать только один человек - мой друг Вовка.
   - Привет, Миш! - радостное возбуждение лилось из него рекой. - Пожарище был ого!
   - Ты, что видел?
   - Ага, по телеку с утра в новостях восьми часовых показали. Молодцы, ребята!
   - Ты о ком о поджигателях? - я отвел Вовку в сторону.
   - И о них тоже! Мы теперь работать, сколько не будет, и еще ремонт сделают, Мишка. Мне мое кресло, знаешь, как надоело. Хочу новое кожаное.
   - Господи, Вовка, о чем ты думаешь?
   - Об отдыхе, Миша. Смотри, какая цыпа, - Вовка уставился на прелестное создание, протиснувшееся через толпу.
   Молодая девушка осмотрелась, переговорила с минуту с охранником, и отправилась прямиком к нам. Мы с Вовкой с удовольствием следили за ее плавной и сексуальной походкой.
   - Миша? - спросила девушка. - Я Мария Абдулова - представитель будущего мэра Абдулова.
   Я подумал, что этой девушке уверенности не занимать, и даже вроде бы кивнул в ответ.
   - Отлично, приступим к работе?
   - Мария Леонидовна, Вы же видите, что здесь случилось, - я повел руками.
   - А что кстати случилось?
   В разговор вступил Вовка. Он с жаром поведал о пожаре, о героях пожарных.
   - А помещения Комиссии?
   - Мария Леонидовна, - я пытался перенести разговор на более позднее время, а она поморщилась от столь официального обращения и перебила меня.
   - Михаил, зовите меня Марией.
   - Хорошо, Мария, нас пока не пропускают наверх. Если возможно оставьте свой номер, и я перезвоню.
   Девушка колебалась, Вовка смотрел на нее, как голодная собака на большую кость.
   - Михаил...
   - Может быть, запишите мой номер телефона? - Я продиктовал Марии, и она забила его в мобильный.
   - Я позвоню ближе к обеду, - и темноволосая красавица унеслась за горизонт.
   Вовка подобрал слюни и потребовал у меня подробностей:
   - Я сам вижу ее первый раз, Вовка.
   - Она тебе позвонит?
   - Позвонит, Вовка. Если она представитель Абдулова, то приедет.
   Вовка засвистел:
   - Того самого Абдулова?
   - Какого того?
   - По буквам для тупых повторяю Абудлова. Вовка, ну чего ты к нему прицепился?
   - Я к нему не прицепился, а ты вообще, что про него знаешь?
   - Он собирается стать кандидатом на пост мэра нашего города.
   - Ха-ха-ха, - Вова развесился. - Он так сказал?
   - Он сказал, что он будет мэром, - я повторил высказывание Абдулова.
   - Вот именно, это больше на него похоже. Этот тип всегда все получает. Все что хочет.
   - Что ты про него знаешь? - я стал вести массированный допрос, полагая, что эти знания послужат моей цели написать книгу.
   - Пойдем, посидим в кафешке. Открылись уже.
   Мы перешли через дорогу и заняли столик у окна. Я допрашивал Вовика, и поглядывал в окно, когда, наконец, запустят народ.
   - Во-первых, Абдулов владелец нескольких строительных компаний.
   - Это и я знаю, Вова. Я думал, что у тебя есть посущественней.
   - Он знаешь, как нами вертит? К тому же он купил газетку, и радио. Теперь понятно, зачем он это сделал.
   - А что ты еще о нем знаешь?
   В окно я увидел, что приехала Изабелла Леопольдовна. Она растолкала любопытствующих сотрудников, и исчезла в здании. Меня потряс за плечо Вовка:
   - Ты чего не слушаешь? Я тут распинаюсь, а ты?
   - Прости, Вовка. Изабелла приехала.
   - А, ну так рассказывать?
   - Да.
   - Во-первых, я знаю, что Абдулов начинал снизу. Он пробивался сам. Как он заполучил свой бизнес, много темных слухов. Ну, это не ко мне. Я пересекался с одним из его людей, когда он выиграл подряд на строительство этого торгового центра.
   - А подробнее?
   - Подробнее тебе, подробнее, - заворчал Вовик, ужасно довольный собой. - Значит, дело было так. Мой знакомый поведал уже после второй бутылки, что Абдулов провернулся лихо. Абдулов не подавал заявку, чтобы инициировать процесс перевода одной градостроительной зоны города в другую. Заявку подала крупная московская фирма, которая открыла у нас здесь филиальчик. Наш департамент недвижимости проделал все мероприятия. Наши местные туда и не совались. Все же были уверены, что московская фирма под себя место чистит. Так вот, объявили аукцион. Ну, сам знаешь, какие у нас аукционы. Наши и не чесались. И бац! Все получает Абдулов. Его условия оказались выгоднее по предложению. Здесь, конечно, остальные проснулись, но поезд то уже ушел.
   - Выходит, он прикрылся московским представительством, чтобы получить землю? Оборотистый мужик, - мне понравилась схема. - Наши все погорели на чувстве обыденности.
   - Да, они все были уверены, что с централами им не тягаться, - фыркнул Вовик.
   У меня затрезвонил мобильный телефон. Вовка скорчил рожу и стал допивать свой кофе. Правильно говорят, что послушай, как звонит у человека телефон, поймешь кто он такой. У Вовика звонилка новая навороченная, трезвонит энергичными подвываниями из фильма про нашу Главную Некрасивую. Вовик смеется, что девчонки считают его тонко чувствующим человеком. Он сам ни одной серии не видел, а вытряс как-то содержаловку из девочек в отделе, и во всю этим пользуется. Я как-то слышал, что он одной своей говорит, что они мол все Вики, которые завидуют честной девушке Кати. Та, слезы утерла, и пошла с ним в клуб. Безотказный метод для девушек Вовика.
   У меня мобильный поставлен на режим виброзвонка. За что Вовик меня прозвал эротоманом. На самом деле, я не могу выбрать музыку. Все слушаю, а мне не нравится. В окошке высветился номер приемной Избирательной комиссии.
   - Да? - раскрыв мобильный, я подумал, что это должен быть Лапшев, но ошибся.
   - Миша, рабочий день уже начался, бегом на работу, - это была Изабелла Леопольдовна. - И этого своего приятеля тоже на работу приведи, - скомандовала она. - Бегом ко мне.
   - Хорошо, - я закрыл мобильный. - Вовка, нам пора.
   Вовка хмыкнул, запихал в рот кусок с тарелки, и мы отправились.
   - Недолго музыка играла, недолго фраер ликовал, - прокомментировал Вовка наш срочный вызов на рабочие места.
   Комрид был в курсе, что нас можно пропустить, но на лифте ехать не разрешил, велел идти по лестнице. Электроника могла быть неисправной. Мне подумалось, что теперь у наших сотрудников будет принудительный фитнес по этажам. Может, кто и похудеет, а то некоторые в лифте занимают всю кабинку.
   - Заходите, мальчики, - послышалось на мой стук.
   Изабелла Леопольдовна сидела вся заваленная бумагами.
   - Дверь закройте, - велела она.
   Кондиционер вытянул запах гари, и в кабинете было нормально.
   - Так, Владимир Иванович, - смотря поверх своих бумаг, Изабелла Леопольдовна гипнотизировала моего товарища. - С этого дня тебе закрепляют в обязанности участие в экспериментальной программе, которая проходит апробацию в нашем регионе. Ты будешь находиться при штабе одного из кандидатов в мэры нашего города.
   Вовка изо всех сил старался собрать отпавшую до подбородка челюсть.
   - Я? - с глупой полуулыбкой переспросил он.
   - Ты, - жестко отчеканила Изабелла Леопольдовна. - Для тебя выбран кандидат Еремеенко Еремей Фомич, - зачитала она по бумагам.
   - Я? - на Вовку было жалко смотреть.
   - Ты, - еще более жестко подтвердила Изабелла Леонидовна. - Ступай вниз к Маруське в канцелярию, подпиши, что с приказом ознакомлен. Получи инструкцию, и вперед. Да, и попробуй только не выполнить. Кстати, не для разглашения мальчики, но ведите себя лучше, чем просто хорошо.
   - Почему? - я догадался, что имела в виду Изабелла Леонидовна, но все же решил спросить. Как известно, не спросишь, не ответят.
   Она коротко на меня посмотрела и опять уткнулась в бумаги.
   - Мальчики, вы как дети, честное слово, - пробурчала она. - Такие программы, как правило, находятся под жестким многосторонним контролем. Теперь понятно?
   Мы с Вовкой одновременно кивнули.
   - Ну, иди, - Изабелла Леонидовна кивнула Вовику. - А ты, Миша, садись. Анкеты принес?
   - Принес, Изабелла Леонидовна, - я стал доставать из портфеля бумаги.
   - Потом, - замахала она руками. - Это не так важно. Кофе будешь?
   Я опять потерял дар речи, Изабелла Леонидовна тонко улыбнулась над моей растерянностью.
   - Включи чайник, - попросила она. - И послушай меня. Ты прикреплен к Абдулову, и это все не просто так. Есть мнение, что Абдулов будет нашим следующим мэром. Но битва за место под солнцем пойдет нешуточная. Нам надо выйти из нее с честью. Во-первых, никаких срывов. Ты запомнил? Ни одного мата, крика, замечания, высказывания своего мнения. Миша, ты должен стать машиной, которая никогда не переходит грани дозволенного. Ты там будешь не один, я думаю, что там будут другие такие же, как ты.
   - Это кто?
   - Это, Миша, и тайные агенты других кандидатов и присматривающие из центра. Понятно? - Начальница посмотрела на чайник, он уже зашумел, значит, пора доставать чашки.
   - Понятно, Изабелла Леонидовна, - передо мной развернулась жуткая картина предстоящих до выборов дней. - Это же каждый захочет меня и в хвост и в гриву.
   - Это хорошо, что понятно, - Изабелла Леонидовна достала из шкафа чашки, и насыпала мелко помолотый черный кофе. - Кипяток его заварит, накрой блюдечком. Ты с сахаром?
   - Как можно? - удивился я, чем заслужил ее одобрительный взгляд.
   - В кофе понимаешь, молодец. Так о чем это я? Лимон будешь?
   - Нет, спасибо, - отказался я. - Вы об Абдулове.
   - Точно, Абдулов - лицо непростое, но интересное, - Изабелла Леонидовна поставила чашку передо мной. - Снимай блюдце, можно пить, - разрешила она.
   По кабинету поплыл запах кофе, но кондиционер быстро забрал его себе.
   - Итак, во-вторых, Миша, будь готов к разным предложениям и ситуациям. Не факт, что ты станешь разменной монетой, но если лоханешся, то тебя никто не пожалеет. К тому же все твои бумажки по нашей линии должны быть в полном абсолютном порядке. Не суть важно, что в твоих анкетах и отчетах, главное, чтобы все было сделано во время. Советую тебе изображать идиота, но не перегибай. Так же настоятельно рекомендую тебе не общаться пока со своими товарищами и знакомыми. Любая встреча может иметь для тебя неприятные последствия. Наш город сидит на нефти и все средства для мэрского места хороши. А особо тебе следует опасаться нашего нынешнего. Понял?
   - Чего уж тут не понять, - я мрачнел, и дошел до состояния черного кофе в моей чашке.
   - Пей, мальчик. И еще одно, помни, что молчание - золото, а к тебе проявят внимание и журналисты.
   - А если, что?
   - Если, что ломай обе ноги и отмыливай от дела, но государственная карьера тебе в этом городе будет закрыта, также как впрочем и коммерческая. Это будет твое фиаско, только твое. Также, как и успех, будет не твоим, но в случае успешного прохождения минного поля, ты сохранишь свои позиции и возможно преумножишь свои шансы. Понял?
   - Понял, Изабелла Леонидовна.
   - Одежку смени, и выражение глаз тоже. Ты молодой чиновник и своим взором должен выражать энтузиазм, - посоветовала начальница.
   - Как тот советский рабочий на плакатах?
   - Если надо, то и как доярка, но должен. Теперь иди, распишись в приказе, и вперед. Время до выборов ты работаешь без выходных, потом получишь отгулы. Обо всем мне докладывать, но в разумных пределах. Шагом марш, - напутствовала она меня.
   В некоторой прострации я спустился вниз, чтобы подписать приказ и получить инструкции. Вовик маялся перед дверью канцелярии, и вертел в руках толстую папку инструкций.
   - Что ты там так долго? - вцепился он в меня. - Что там можно делать?
   - Вовик, отстань, - я не был готов к разговорам. - Мне надо подписать приказ.
   Вовка фыркнул, но дверь канцелярии мне преградил.
   - А ты это читал? - потряс он перед моим носом бумагами.
   - Нет, а что это?
   - Это инсрукции, - пропуская "т", сообщил Вовик.
   - Я не читал, дай получить, потом будем обсуждать, - взмолился я, Вовик сдвинулся от дверей канцелярии.
   В канцелярии женщины обсуждали две темы дня: пожар и новою любовницу мэра, и совершенно игнорировали меня.
   - Она такая! Вся из себя. Ты видишь, она стала свою красную машину ставить прямо под окна мэрии. Будто бы стоянка не для нее! - возмущенно рассказывала заместитель начальника канцелярии.
   Масла в огонь подливала девушка, сидящая на исходящих письмах. Если писать "девушка, занимающаяся регистрацией исходящей корреспонденции", то съедается вся атмосфера канцелярии. А так, в канцелярии есть девушка, сидящая на регистрации входящей документации, еще одна на исходящей. Кроме того, есть девушка, занимающаяся отправкой писем, а еще есть ответственная за копирование потому, что в целях реорганизации государственного аппарата в прошлом году у нас слили два отдела: канцелярский и множительный. Помимо этих работниц, есть еще должность ответственного контролирующего, который собирает подписи и выдает документы по приказу высшего руководства. Да, еще там есть начальница канцелярии, и ее заместитель, а то же начальнице не уйти в отпуск.
   Сейчас начальницы на месте не было, и канцеляристки сплетничали, попивая ту бурду, которую навели себе в чашках. Окно было открыто, и теплый воздух быстро уносил их слова для слушателей в соседних кабинетах. По опыту знаю, что если не срочно, то лучше не лезть в такие разговоры, не одергивать дамочек. Я прислонился к стойке с регистрационными журналами и стал ждать.
   Итак, девушка на исходящих, поставила свою чашку, и приглушенно всхлипнула:
   - Она такая стерва! Вы слышали, как она кричала на Васильевну?
   - Ты чего? А что было? - послышалось от девушки с входящими.
   - А вы не знаете? Она вчера орала на Васильевну, что та не навела порядок. Они что-то там найти не могли. А Магнолия Викторовна так кричала на Васильевну, она ей и по батюшке и по матушке и по-всякому. А та оправдывается, что порядок, как тут наведешь? Все ходят, берут, что хотят. Ведь правильно?
   Девушки закивали со знанием дела, а та продолжила:
   - И вот, Магнолия по столу, как треснет, да и скажет, что здесь порядок выходит может навести только ФСБ или пожар? ОЙ! - она закрыла себе рот ладошкой. - А может это она и?
   Воцарилась тишина на десять секунд, а потом все разом загалдели, но заместительница стук по столу:
   - А вам молодой человек, что надо? - и зырк в мою сторону.
   Я отлепился от стойки и изложил причину прихода. Дамочки засуетились, спустя две минуты я вышел из канцелярии с пачкой документов.
   Вовки в коридоре не было, и мне пришлось топать по лестнице в одиночестве. Вовки и в кабинете не было. Следы пожара на этаже впечатляли. Почти сгоревшее покрытие стен, потолка и пола издавало непередаваемое зловоние, хотя все окна были открыты. Посетительский диван, кресла и столик сгорели напрочь. Телевизор для посетителей оплыл, как стаявшее мороженное. Двери и таблички на них покорежились. Коридор был перегорожен. В последние пять кабинетов в правом крыле здания администрации не пускали никого. Какие-то люди в форме осматривали полы и стены, что-то говорили и записывали. Видимо, устанавливали причину пожара.
   - Вовку не видели? - Я заглянул в кабинет по соседству.
   - Нет, - откликнулся Ольшанский.
   В нашем кабинете страшно воняло. Я стоял в дверях, по нашему кабинету тоже ползали люди в форме. Они буквально прилепились к стеллажам с бумагами.
   - Сюда лили что-то горючее, - один подозвал другого.
   - Точно, - тот потыкал в угол одного из стеллажей ручкой, которую держал в руках. Затем начал писать в своих листах.
   - Это что выходит? Выходит, что кто-то открыл все те кабинеты, полил часть обстановки, поджег и испарился? - предположил первый.
   Здесь они заметили меня.
   - Вы кто?
   - Егоров, - отрапортовал я.
   На их недоуменный взгляд добавил:
   - Работаю я здесь.
   - Зачем пришли?
   - С компьютера распечатать, - ляпнул я.
   Один заржал, а второй покрутил пальцем у виска.
   - У вас сработала система пожаротушения, не сильно вы и погорели, но техника вся испорчена, Егоров, - как малолетнему придурку, пояснил мне первый.
   - Черт, - ругнулся я.
   - Новую купят, - посочувствовал второй. - Не волнуйтесь.
   - Да я что? А вот все базы полетели. Восстановят ли?
   - Идите, - разрешил мне первый.
   Я вышел из кабинета, и услышал, как один говорит другому.
   - Ты представляешь, он за бумажки волнуется? Да, они новых быстро накатают. Хоть пожары борются с бюрократией.
   Тот не ответил, но мне ясно представилось, что головой он покивал.
   Я спустился по лестнице, может быть Вовка внизу отирается. Но и там его не было. Я остановился рядом с Комридом, достал мобильный и набрал номер. В трубке слышались короткие гудки. С кем-то болтает.
   - Друга своего ищите? - раздалось за спиной. Это Комрид вышел за колоны.
   - Да, пропал он куда-то. Телефон занят, - я понадеялся, что Комрид скажет, выходил ли Вовка из здания.
   - Так его увезли, - с лукавой смешинкой в глазах, но абсолютно серьезно сообщил охранник.
   - Как?
   - Так Еремеенко явился сюда. Он и утащил вашего товарища под руки в свою машину.
   - Это было похищение? - Я все еще тормозил с восприятием новостей.
   - Не знаю, - охранник явно рассчитывал на более яркую реакцию с моей стороны.
   - Владимир теперь к Еремеенко прикреплен, но зачем тот его увел? - я подумал вслух.
   Комрид оживился:
   - Тогда понятно, он повез вашего приятеля смотреть их предвыборный штаб.
   - Ох-хо-хо! - здесь я натурально обалдел.
   Весь город знал, что у Еремеенко офис предвыборного штаба находится в четвертом районе за железной дорогой. Туда даже автобусы не ходят, а таксишники берут по пять сотен за поездку, да и ехать надо на джипе.
   - Сам он оттуда не выберется, - продолжил Комрид.
   - Поживет на природе, - я нашел положительную сторону в Вовкиных страданиях.
   На часах было почти двенадцать часов. Завибрировал мой мобильный.
   - Алло? Михаил, это Мария Абдулова. Извините, что звоню раньше, но я после часа буду занята.
   - Да, Мария. Вы где?
   - Я рядом с вашей мэрией. В машине.
   - Я сейчас вынесу вам все бумаги, - пообещал я. - И мы поговорим.
   - Жду, у меня темно зеленый Круизер.
   Через несколько минут я сидел рядом с Марией Абдуловой. Удивительно, но разглядывая ее, я понял, что она еще красивее, чем мне запомнилось. Но с такими девушками мне точно ничего не светит поэтому, два вдоха и смотреть на нее безразлично, как на наших журналистов. Это взгляд отработан годами.
   - Здесь анкеты, формы, вот это вам надо будет заполнить, - я показывал ей листы.
   Она посмотрела формы, задала пару уточняющих вопросов.
   - Все в порядке. Михаил, завтра будет жеребьевка по каналам и газетам, - сообщила Мария.
   - Я в курсе, я вам перезвоню и сообщу, куда перенесут сам процесс. Зал заседаний не пригоден для мероприятия. Думаю, что встречу перенесут в левое крыло здания, в пресс-центр. Я вам сразу же перезвоню, не волнуйтесь, Мария, - пообещал я.
   Мария Леонидовна вечером делалась впечатлениями по поводу представителя администрации - Михаила Егорова.
   - У парня с головой точно не порядок.
   - В чем это выражается? - полюбопытствовал отец.
   - Сначала было все нормально, а вот когда я с ним второй раз встретилась, то по коже мороз пошел. Он на меня так смотрел...
   - Малышка, да на тебя все так смотрят, - Абдулов не понимал дочери.
   - Нет, он не так смотрел, он на меня смотрел, как на пустое место. Понимаешь?
   - Нет, не понимаю, но, доченька, есть и такие мужики, которым ты не нравишься, - утешил ее отец.
   - Голубые что ли? - Маша нашла вроде приемлемое объяснение поведению нового знакомого.
   Абдулов ответить не успел, у него зазвонил мобильный.
   Мария разбирала бумаги, заполнить кучу не нужных бланков, чтобы завтра их сдать. У нее устали глаза, но девушка продолжила свою работу. Руки механически переписывали данные, а мысли блуждали по воспоминаниям прошедшего дня. Мария решила завтра ездить с Ганеком, но сейчас надо ему позвонить, чтобы папа не слышал. Ганек - красавчик парень из стрип-клуба. Он должен понравиться этому административному парню. Так в моей жизни появилась еще одна проблема.
   Пока же, ничего не зная, о надвигающихся интригах Маши Абдуловой, я сидел в своем любимом кресле, и читал инсрукции (именно так без "т"). Затрезвонил домашний телефон, определитель проскрипел Вовкин номер.
   - Да, Вовка! - я поднял трубку.
   - Я сейчас приду, скотина, - коротко сообщил он.
   И действительно через десять минут Вовка звонил в мою дверь. Если бы я знал, что за мной уже присматривают, то строго бы ему запретил приезжать или не открыл бы дверь, но все мы крепки задним умом.
   Вовка буквально ввалился в двери. Таким грязным и измученным я не видел его никогда.
   - Миха, выпить есть? - без "здрасти", без "до свидания", Вовка порулил на кухню.
   - Что тебе?
   - Водки или спирту или яду, - перечислил мой друг.
   - Водки нет, спирт только технический, яд остался.
   - Какой? - Вовка скидывал с себя обувь, сидя на стуле в кухне.
   - Мышей травили. Вот и остался. Будешь?
   - Мышей не буду. Пиво есть?
   - Нет, ты же знаешь, что пиво не мой напиток.
   - Миха, а что у тебя есть? - взвыл Вовка.
   Свои грязнючие ботинки он скинул, теперь принялся стаскивать штаны.
   - Есть настойка, - признался я.
   - Давай, - разрешил Вовка.
   Чтобы залезть в шкафчик возле окна мне пришлось встать на табуретку.
   - Чертовы жалюзи, - я ругнулся. На дверцу шкафчика намоталась веревка от жалюзи.
   Вовка оценил мои затруднения, и стал двигать жалюзи вручную. Через пять минут я распутал веревку, и смог достать бутылку. Вовка опустил жалюзи.
   Внизу в машине двое переговаривались.
   - Ты видел? Эксбиционисты какие-то.
   - Да нет, это его любовник эксбиционист, а тот одетый был.
   - В следующий раз надо сфотать.
   - Достань камеру и будешь снимать видео.
   Вовка осилил залпом стакан настойки.
   - Уф, и гадость, - сообщил он.
   Я обиделся:
   - Зачем пьешь, если гадость?
   - Стресс снимаю. Дай мне свои штаны и футболку, Мишка, - попросил он, доливая себе в стакан вторую порцию настойки.
   - А где ты так исчухался? - я пошел в комнату, чтобы достать ему вещи. - А с обувью как? У тебя размер больше.
   - Хрен с ней с обувью, Мишка, - Вовка также залпом осилил и второй стакан.
   Я кинул ему вещи, и убрал настойку под стол.
   - Дай еще, - потребовал он.
   - Лучше поешь, - я уже доставал из холодильника еду.
   - Не буду, - Вовка отказывался резко и громко. - Я не буду у тебя жрать. Я вообще жрать не буду.
   - А что так? - я замер между столом и холодильником.
   - Я такого насмотрелся, что не знаю выживу ли, вообще, - Вовку повело с двух стаканов настойки.
   - Может расскажешь? - полюбопытствовал я. - Что с тобой такое случилось? И куда ты делся от канцелярии? - Я все же стал нарезать хлеб, сыр, колбасу, ветчину, поставил на стол помидоры, зелень, и холодную вареную картошку.
   Вовка натянул на себя мои вещи.
   - Господи, прости меня грешного, - взмолился он.
   - Ты чего?
   - Господи, за что мне такое? - продолжал Вовка. - Ты меня бросил, скрылся за стенами Спарты, а меня нашел Еремеенко, - Вовкин тон явно говорил, что этого он мне не простить никогда в жизни.
   - И что? - я резал сыр.
   - А то, что он с помощником свои взял меня под белы рученьки и потащил к себе в машину. Я рта раскрыть не успел, представляешь?
   - И что было? - я расставил все на столе. Вовка ухватил кусок колбасы и засунул в рот.
   - Что было? Что было? Я стою себе, а тут Еремеенко. Ты знаешь, что у него помощницей старая корова пятидесяти лет. А сильная какая, от нее не вырвешься.
   - Ты пытался?
   - А то, как же? Он меня узнал, он все обо мне знает. Еремеенко сначала милый такой был. Подошел, поздоровался, помощницу представил. Потом говорит, что пора заняться делом. Я думал ему эти анкеты вручить. А он нет, не берет. Говорит, что они заполнят в моем присутствии, а чтобы заполнить надо поехать в штаб. Я содрогнулся, и сказал им, чтобы они все завтра привезли. А Еремеенко так на меня смотрит, и знак помощнице подает. Он говорит, что не позволит процедурному вопросу нарушить его планы. Я не понял, это я процедурный вопрос? - возмутился Вовка и примолк, пока не прожевал два бутерброда и картофелину. - А она меня цап и в машину. Туда мы приехали, жуть полная. Представляешь? - Я неопределенно кивнул головой. - Там эта стерва отксерила по пять экземпляров анкеты и стала их заполнять.
   - Зачем пять то? - Я тоже угостился помидорчиком.
   - Она на двух тренировалась, потом еще два заполняла, чтобы выбрать, где лучше заполнено, а один про запас. Вдруг еще ксерить придется.
   - Господи, а она что сумасшедшая?
   - Нет, Мишка, - Вовка потянулся к сыру. - Она повернутая фанатичка.
   - На чем повернутая?
   - На своем шефе, Мишка, - до Вовки добралась настойка и буквально свалила его нокаутом. Так он мне и не рассказал, где он так испачкал свою одежду.
   Пришлось мне тащить друга в комнату и укладывать на диван.
   -------------------------------------
   К сожалению, шторы были закрыты не плотно и мои героические попытки протащить Вовку в комнату и не уронить, а также поудобнее уложить, были засняты на камеру.
   - Какие кадры! Какие кадры! - радовался один тип в машине.
   -Нда! - согласился второй.
   Но снимали не только они. За Вовкой тоже присматривали из штаба Еремеенко. Они тоже сделали удачные снимки.
   -------------------------------------------------------------
   Я уселся в кресло, чтобы дочитать сей канцелярский перл.
   - "Наблюдателю вменяется в обязанность быть честным, отзывчивым, компетентным, юридически грамотным и носить деловую одежду...Наблюдателю следует наблюдать, чтобы все подконтрольные документы заполнялись в его присутствии... Наблюдателю следует присутствовать на всех официальных мероприятиях, на которых присутствует его наблюдаемый. Так же наблюдателю следует присутствовать на остальных мероприятиях... Наблюдателю вменяется в обязанность указывать кандидату на нарушения, которые возможны в ходе предвыборной компании... Наблюдателю не следует пить, употреблять спиртные напитки на глазах у наблюдаемого или его представителей". Господи, что за идиот это писал?
   Так и не дочитав до конца, я отложил бумаги, щелкнул пультом. По телевизору вещали "Криминальные новости нашего города". Нервный, постоянно дергающий бровями тип вещал о поджоге нашей администрации.
   Утром Вовке пришлось явиться на работу в моей одежде. Обувь его не просохла за ночь, он обул мою на тонкие носки, которыми тоже пришлось ему пожертвовать. Что-либо сообщить он не успел. Мы проспали, и на работу собирались в дикой спешке. Свой рассказ Вовка смог продолжить только, когда мы добежали до дверей администрации. И сегодня дежурил Комрид.
   - Вас перевели, вот новые ключи. Распишитесь, - остановил мой бег на работу охранник.
   - Какие ключи?
   - Вас перевели на двенадцатый, Михаил Валерьевич. Свои ключики сдайте мне. У вас все равно будет ремонт. Бумаги сможете забрать после обеда.
   - На двенадцатый? - взмолился Вовка.
   - Вам еще хорошо, а вот соседей ваших дернули на семнадцатый, а лифт еще смотрят. Пока их сделают неделя, а то и две пройдет. Технику вам новую заносят, - показал Комрид на шустрых мальчиков в синих комбинезонах, которые заносили в холл администрации тяжелые ящики.
   - Эй, шеф! Мы их на двенадцатый не покатим! - гыркнул один из синих комбинезонов. - У нас доставка до дверей. Пусть дальше ваши системщики занимаются.
   Молоденькая девочка из системного отдела запаниковала и упустила время. Она уже подписала накладные, и синие комбинезоны спокойно удалились, пока она дозванивалась до своего главного.
   - Они на восьмом сидят, - пространно покачал головой Комрид. - Ладно, распишитесь, - вернулся он ко мне.
   - Владимир, что на вас одето? - Изабелла Леопольдовна появилась неожиданно. - Это, что деловой стиль? Футболка под пиджаком?
   Вовка скривился и покраснел.
   - Я просто дома не был, Изабелла Леопольдовна, - стал он оправдываться. - Я переоденусь.
   - Поздно, Владимир, - осадила его глава Избирательной комиссии. - Через час в зале на втором этаже будет проводиться жеребьевка. Сообщите своим наблюдаемым, мальчики.
   - Изабелла Леопольдовна, а можно спросить? - я все-таки влез со своим вопросом. Ну, что на меня нашло?
   - Спрашивай, - разрешила она.
   - А кто еще из наших с кандидатами?
   - Посмотришь на жеребьевке, - предложила начальница и отправилась на свой девятый этаж.
   - Пошли? - осторожно предложил Вовка.
   Я кивнул ему. По дороге на этаж, я набрал номер, оставленный мне Марией Леонидовной. Она приняла сообщение, и мы встретились для участия в жеребьевке. Мне, конечно, было тошно от какого-то слащавого красавца, привезшего Марию. Органически не выношу этих слюнявых блондинчиков. Он ее оставил и уехал. Похоже, она им командовала.
   Абдулову выпали выигрышные номера выступлений и дискуссий.
   ----------------------------------------------------------
   Вечер для меня закончился в доме Абдулова в его кабинете. Это был серьезный разговор.
   - Ты, Михаил, должен понимать, что случайный человек в моей команде не нужен. По сути, я могу сказать, что ты не случайный.
   Он меня шокировал этими словами. И я не поверил. Еще вчера он ничего не знал обо мне.
   - Я вчера еще ничего не знал о тебе, - словно читая мои мысли, заявил Абдулов. - Но ты не случайный мальчик. Не буду говорить почему. Это мы обсудим после выборов. А вот об условиях твоей работы хочу поговорить сейчас.
   Я кивнул. Заинтриговал он меня основательно.
   - Ты будешь моим человеком. Просто так и безо всяких условий. Но это значит, что ты близкий мне человек. Ты человек из моей команды, а я твой босс, который заботится о своей команде. Это обоюдно и навсегда.
   Абдулов сообщил мне это и развернулся в кресле. Он включил компьютер. Я сидел и думал. Он сделал странное, не мотивированное, не подкрепленное предложение, но уж очень заманчивое.
   - О.кей, - я заговорил только минут через двадцать. Ощущение будто бы в пропасть шагнул.
   - Тогда собирайся завтра вечером у нас большой сабантуй у нынешнего мэра. Ты там помелькаешь, а затем выполнишь мое конфидициальное поручение. Нужно поехать в один частично разрушенный дом, забрать документы и тихо вернуться назад. Ясно?
   - Да, - этим "да" я отбросил всю свою прошлую жизнь.
   Между прочим, я всегда знал, что когда-нибудь начну новую жизнь. В ней я поклялся выкинуть из себя слабые стороны. Особо меня донимали смущение, излишняя осторожность и нудность. Что ж не думал, что новая жизнь начнется сегодня вечером, но раз уж решил, то буду придерживаться этого плана.
   Ночевал я в доме Абдулова, но с его дочерью не встречался. День прошел также в его доме. Занимался бумажками, ничего интересного или значащего.
   А вот вечером вырядился и на тусовку.
   Приветствия, колкости и грубости пропускаю. Ушел на половине мероприятия, добрался до нужного полуразрушенного дома без приключений. А вот потом ....
   -----------------------------------------------
   Два человека тупо пялились на тело главного специального специалиста нашего города.
   - Закопаем? - предложил первый и кудрявый.
   - Ты сбреднил, - путая буквы, заявил второй и лысый.
   - Да, но как-то это все неожиданно, - оправдался первый.
   - Эта сссука всегда была неожиданной, - согласился второй.
   - Тогда давай его куда-нибудь все равно денем, - кудрявый и первый настаивал на своем намерении.
   - Это точно, но девать надо с умом, - лысый и второй никогда не пренебрегал выгодой. Это было святое - из всего в жизни извлечь выгоду. - Но с ним много возннни.
   - Кто бы сомневался, - возмутился первый. - Он всегда такой был.
   - Да уж, изгаженный, - отчего-то сделал свой вывод второй. - Он нам мешает и еще нам мешает...
   - Абдулов, - подсказал первый. - Два минуса займутся друг другом, а мы в шоколаде, - четко согласился первый и кудрявый.
   - Может парик снимешь, раз труп тебе нести, - предложил второй.
   - А кто ж нас тогда друг от друга отличит? - очень удивился первый.
   - Сегодня нам лучше не отличаться. Не выпендривайся, - гаркнул второй.
   - И ладно, а ты не завидуй. Тебе завтра парик носить, - обиделся первый.
   Теперь уже оба лысых тащили тело к машине.
   -----------------------------------------------
   В этой машине был я. Под сидением было страшно и темно, вонюче и еще раз вонюче. Труп улучшению обстановки не содействовал.
   - Тащим этого козла в машину Абдулова. Они сейчас должны быть на приеме, - приказал второй, а я, наконец, понял, кто из них главный.
   Где проходил прием, я знал. В мэрии. Наш Барух принимал кандидатов. Официально это светская вечеринка с выбиванием денег на благотворительность. Неофициально все деньги шли в предвыборный фонд Баруха. Я, между прочим, пока так и не знал, как Абдулов выкрутится из этого неприятной ситуации. Даш денег - ты идиот, не дашь - официальный поддонок.
   Они забрали тело с сидения и поволокли его куда-то в темноту. Самое время мне выбираться, что я и сделал. И вот я на улице, прячусь за машиной и гадаю, что мне делать. Ясен перец, что Абдулова подставят, надо бы помочь. Вызвать Абдулова? Что я и сделал. Короткое смс и мне ответ.
   "Ты где?"
   "Я у чужой машины. Синяя 567. Тут ЧП. К вам суют труп"
   "Подползай к нашей у четвертого сектора. Это еще одна наша".
   Я пополз в соответствии с указаниями. Теперь прятался за машиной Абудлова.
   Далее снова смс: "Ключи возьми в машине Маши".
   Смотрю, идет Мария к машине вся такая воздушная и желанная. Блин, мысли потекли не в том направлении. Мне еще этих проблем не хватало.
   - Ах, Вальдемарчик! - Это Мария звонко смеется.
   Я чуть приподнял голову. Точно она с Вовкой. Бред какой-то.
   - Вальдемарчик, я сейчас возьму папины бумаги, - она хохочет и открывает машину. Пошуршала и закрыла машину. Два шага вперед и ключи летят ко мне в руки. Я поймал связку. Это видимо от его машины.
   А потом еще одни ключи летят. Это чьи?
   Пришло смс от Абдулова: "Все подарки отдай зеленым".
   Соображал я долго. Это видать ключи от машины Еремеенко - зеленого кандидата - и, скорее всего, Маша стырила их у Вовки.
   Я вздохнул, но дело сделал. Вынимать труп из багажника было противно. Я не боялся, что меня кто-то поймает, чувство страха отшибло еще во время общения с этим мертвым, но тогда еще живым г...ком. Машина Ерееменко нашлась рядом с машиной Абдулова. Я открыл багажник и запихал тело туда. Оказалось, что ноги и руки очень мешают запихивать тело, куда бы то ни было.
   Теперь отползти назад и стукнуть новую смс. А вот, наконец, и верный пес Филодоро. Он забрал у меня ключи и сунул в руки бумажник. Это здорово, что Абдулов все же обо мне заботится. Я привалился спиной к машине и открыл бумажник. Так ключи и адрес: "улица Сытина дом 5 квартира один". И я думаю, что ключи от этой квартиры.
   Теперь самое время уползать со стоянки, пока народ не стал возвращаться с тусовки.
   Бах!Бух!Бах!
   Господи, я чуть концы не отбросил. Показалось стреляют, ан нет, просто фейерверк. Так я и пробирался согнувшись под карлика, а сверху радостно плескались разноцветные огни, и еще слышался гомон пьяных людей.
   До улицы Сытина мне удалось добраться без приключений. Хорошо, что до нее было минут десять пешком. Пятый дом - это новая двенадцатиэтажка. Квартира один встретила меня тишиной и покоем. Шторы закрыты, в холодильнике еда, горячая вода и одежда. Неожиданно я понял, что вот это рай на земле.
   Первым делом в ванную. Я, по-моему, уснул в этой самой ванне с усталости и стресса. Разбудила меня Мария.
   - Ну, герой, рассказывай, что да как, - потребовала она, усаживаясь на край ванной.
   Я скомплексовал бы ранее, а сейчас пофигу. Лежу себе голый, она смотрит, а я рассказываю:
   - Я поехал туда вместо Леонид Вячеславовича, а там было что-то не так. Точнее так, - я вздохнул, пытаясь сообразить, как разумнее вести беседу. - Короче, там все лежало, но взять я не успел. Нет...
   Мария напряглась, как кошка, которую поймали в холодильнике.
   - Что? Это взял кто-то другой?
   - Нет, я тебе говорю, что я приехал в этот заброшенный дом. Зашел туда, Абдулов говорил, что нужно идти на третий этаж. Но я поднялся только до второго, как заметил нечто любопытное. Там было видно край какой-то газеты, я потянулся, взял, а тут этот.
   - Кто? - Мария похоже успокоилась. Даже смогла уже не так нависать надо мной. А то у меня возникло искушение зацапать ее в ванну.
   - Эльвальд Жардович, - словно выплюнул я, - видел этого типа пару раз в администрации.
   Мария приподняла брови и чуть наморщила лоб. Автоматически она поправила кофточку на груди. А меня что-то стало прошибать. Удивительно, она словно и не видит ничего.
   - Что он там делал? - вопрос сугубо деловой.
   - Откуда я знаю. Но пришел он туда с малолеткой.
   - С кем? - Мария поперхнулась.
   - С каким-то парнем. Он маленький и подвижный. Его я не разглядел, но малолетка держал Эльвальда Жардовича за руку и тащил куда-то. Они как-то очутились напротив меня. Я тебе говорю, что не заметил даже как. Тут малолетка как завопит, что "оно у него", то есть у меня и хвать конверт.
   - Какой конверт? - Мария покрутила головой и чуть отдвинулась от меня.
   - Старый какой-то, - я честно пытался вспомнить, - он был завернут в газету.
   - Что в конверте, ты ясно посмотреть не успел, - разочарованно вслух помыслила Мария Абдулова.
   - Почему это? - теперь уже моя очередь быть обиженным. - Я все вынул сразу же.
   - И где?
   Я дернулся рукой к груди. "Оно" было в кармане, но в ванной-то я без одежды.
   Мария вдруг покраснела. Ясное дело осознала, наконец. Она опять-таки как кошка выскочила из ванной. Меня в значительной мере обрадовал ее поведение. Но девушка оказалось не смутилась, она отправилась рыться в моих вещах.
   - И что это?
   - А то что нужно было им, - я смотрел на старую фотографию в ее руках. - Я не знаю, что это такое. Даже не предполагаю. Человек, похожий на Есенина, но ничего такого внятного.
   Мария положила фотографию на стол. Я вернулся в ванную, чтобы одеться. Чуть позже она готовила на кухне, я ел и рассказывал дальше.
   - Парниша выхватил у меня этот конверт, другой рукой вынул из куртки что-то и громыхнул в этого спеца, - я попытался изобразить все в лицах, но сосиска на вилке мне сильно мешала.
   - Оружие? - Мария спросила весьма безразлично, но настороженно.
   - Да, какое-то оружие неясное. Я тогда не понял, что это было. Крови-то не было, но этот Жардович завалился на бок. Тут же парниша нагнулся, поднял какой-то камень, а надо заметить, что этим строительным мусором там все завалено, и стуканул Жардовича по башке. Сразу завоняло. Думаю, что он пробил Жардовичу голову, тот и помер.
   - И что? Ты его не рассмотрел? Он так много действий произвел! - Мария привычным уже движением поправила волосы за ухо.
   - Нет, не разглядел. Знаешь, такое ощущение, что что-то пропустил, но не разглядел. Убийца в черных мешковатых тряпках, хотя видно, что худой. Капюшон закрывал половину лица, а вторую закрывали какие-то лохмы. Думаю, что парик..., - я все еще пытался представить убийцу, чувствуя, что упускаю основную деталь.
   - И что было дальше?
   - Дальше парниша, не обращая на меня внимания, сиганул в другую сторону, а по лестнице поднимались эти двое. Я думаю, что его суперпомощнички. Один страшный, а второй еще страшнее. Они поглядели на тело начальничка и принялись обсуждать закопать ли его или нет. А меня не видели. Я успел нырнуть за дверь. Причем, что было весело, они убийцу не искали. Минуты через три они ушли вниз к машине, и я кинулся вслед за убийцей. Там, действительно, сквозь проломы в стенах можно было пройти в другой подъезд. Машина внизу была только одна. Их. Вот я туда и залез.
   - Зачем? - ужаснулась Мария.
   Я опустил глаза, правду лучше не говорить.
   - А ты знаешь, что нас обыскали при выезде. Но ничего не нашли, - Мария усмехнулась и поставила мне на стол чашку с кофе. - А потом обыскали все машины без исключения. Получилось удачно, что нашли твоего Жардовича под средину обыска, только живым он оказался.
   - Как? - я подавился кофе, да и прошлая еда стала поперек горла.
   - Ему стукнули, но не добили, а так он в порядке. Только сдвинулся мозгами как-то. Он знаешь, стал твердить о Ротшильдах. Все они ему вокруг мерещились. Народу не по себе стало. У всех же заначка на черный день. Очень неуютно от его намеков. Но мне кажется, что он о чем-то другом твердил, - поведала Мария. - А там в бомонде начался хай. Мол, хотели похитить Жардовича и использовать его в политической борьбе.
   После паузы она заявила:
   - Пора ехать за документами, - девушка поднялась со стула. - Отец все еще ждет, - пронзительный взгляд, и я соглашаюсь на все, как день назад с ее отцом.
   ---------------------------------------------------
   Спокойного утра не будет. Точно не будет. Мы снова поехали в тот самый дом. Без приключений и в этот раз не обошлось.
   Там опять были люди: шесть человек. Все в белых балахонах, лица закрыты капюшонами.
   - Скотина! - они говорили это эмоционально, но без крика и пинали нечто в большом черном мешке.
   - Ссссука! - чуть шепеляво выговаривал другой и тоже долбал ногой.
   Мешок плотный, и не разглядишь, что в нем.
   Мария внутренне сжалась в комок. Мы застыли у входной двери нужной нам квартиры на площадке третьего этажа. Пустая комната и шесть ку-кус-клановцев смотрелись несколько абстрактно.
   - ? - Мария спросила меня взглядом.
   Я пожал плечами, что означало "подождем". Она поняла это абсолютно по-своему. Смело сделала шаг вперед и запустила булыжником в ближайшего амбала в балахоне.
   - Бамс! - сказал камень, ударив по спине жертвы.
   - Хух, - ответила жертва, стукнувшись об пол.
   Остальные пятеро замерли.
   - Это наше место, - громко заявила Мария.
   Я как открыл рот, так его и закрыл.
   - Сказали бы, - примеряющее попросил один из неизвестных. - Мы можем потренироваться и в другом месте.
   Я так и не понял почему, но они спокойно ушли. Взяли с собой ушибленного товарища, и мешок, набитый, как оказалось песком. Звуки их тренировки донеслись со второго этажа. Мне только не понравилось, что это Мария с ними разбиралась, да еще, что один из них бормотал "эстеты хреновы". Я не понял, почему именно "эстеты".
   Мария подошла к окну и стала искать тайник. Там ничего не было.
   - Это тот дом?
   - Тот, - я был уверен.
   - Тогда кто-то это забрал до нас, - странно, известия плохие, а она спокойна. - Или это ты забрал, а нам солгал, - продолжила она предположения. Мне это еще больше не понравилось.
   Все-таки я - дундук. С такой отрезвляющей, но печальной мыслью я засыпал этим вечером. События прошедших суток показали, что я не могу измениться. Да, решился начать новую жизнь, но слабо это получается. Суетливо и бестолково бегал туда-сюда, ничего полезного не сделал. Да и сейчас вот лежу и рефлексирую.
   Зазвонил телефон, который спас меня от дальнейшего душепоедания. Это мой друг Вовка.
   - Ты где, скотина, шлялся? Надеюсь с девочкой развлекался? - по мнению Вовки, только это способно оправдать мое поведение. Под девочкой он явно имел в виду Марию.
   - Нет, - я и радовался и был зол одновременно. - Скажи, Вовка,..., - вопрос задать я не успел, у Вовки были свои.
   - Нет, это ты мне скажи, что ты делал там?
   Я вздрогнул, хорошо, что он меня не видит.
   ----------------------------------
   Тогда ж я не знал, что все фиксируется. Два придурка в форме аж крякнули:
   - Замечательно, даже мастить* не придется. Любая экспертиза докажет подлинность.
   ---------------------------------------
   - Так, ты скажи, я ведь и сам не знал, что ты такой!!! - Вовка захлебывался слюной от восторга. - Щас к тебе буду, - так ничего не объяснив, он пообещал и бросил трубку.
   Что-то в груди захолодилось. Ничего такого для широкой общественности я не делал, а Вовка себя ведет так, будто бы я стал Папой Римским.
   Заявился он минут через десять. Весь взмыленный, в свитере наизнанку и развязанными шнурками.
   - Уф, упарился, - снимая свитер, посетовал мой друг.
   --------------------------
   - Сейчас начнут, - прокомментировал один другому. - Снимай давай.
   - А чего я не видел? - второй фыркнул, но буквально прилип к экрану. - В конце концов, это стимулирует, - и рука нырнула в штаны.
   Но их ожиданий мы не оправдали. Мы стали выпивать. Точнее я стал, как только услышал от Вовки новости.
   --------------------------------
   - Включаю я телевизор, - начал Вовка в пятый раз, я, к сожалению, все это уже слышал, и телевизор включил. Там и точно все это шло. - А там ты. Весь такой активный. Кто бы мог подумать, что ты настолько фотогеничен. И тут этот главный мент при погонах и говорит, что вот прекрасное начинание Абдулова, помощники которого даже в сложных обстоятельствах берут организацию досуга молодежи из сложной социальной обстановки.
   Действительно, по телевизору уже в сто пятый раз крутили новости и предвыборные передачи, включая спокойку для малышей. Там освещалось все тоже самое. Единственное, что было две противоположных позиции. Про Абдуловские каналы чирикали, что я, как помощник Абдулова, организую досуг молодежи в стиле освобожденных от пороков улицы подростков. Картинка по телику была следующая. Несколько молодых парней дебиловатого типа в тех самых балахонах тупо пялились в телевизор и говорили, что это я их призвал вымещать так плохую энергию и агрессию. А таинственность сборищ в разбитых домах придавала им нужную направленность. Обществу не должны вредить крайний переизбыток энергии этих самых уличных подростков. Короче, дальше мелькали кадры с моим участием, но Марии нигде не было видно. Удивительно, как-то!
   Про Баруховские комментаторы тоже признавали мою скромную роль в организации таких полезных антистрессовых сборищ подростков, но громко кричали, что это идея Баруха, так как я у Абдулова работаю только три дня.
   - Зашибись! - в очередной раз посозерцав все это, воскликнул Вовка и полез ко мне обниматься.
   --------------------------
   - Ну, наконец-то! - вякнул неудовлетворенный придурок у камеры - Уже рука затекла.
   - Заткнись, - посоветовал другой. - Кто-то там был еще!
   Второй обдумывал тот факт, что пленки не они пихнули на телевидение. А значит, кто-то еще снимает.
   ----------------------
   Еремеенко чесал затылок и смотрел прямой эфир с дачи Абдулова, с квартиры Егорова и с кабинета Баруха.
   - Все-таки поторопились мы с этими пленками. Но зато ясно, что Егоров перспективен. Надо подналечь на мальчишку, - Еремеенко имел в виду несчастного Вовчика. Личная помощница Еремеенко кивнула. Она это поняла совершенно по-своему, по-женски.
   ------------------------------------
   Заснул я под хрюканье Вовчика, который упился до того, что решил спать под моей кроватью. Причину этого я не помню.
   Уже утром в голову пришла похмельная мысль выяснить, а собственно, откуда запись и при чём тут Абдулов. Я набрал номер телефона Марии.
   - Добрый день, - очень официальным тоном поприветствовала меня она.
   - Добрый день, - я был слегка замедлен.
   - Вы приедете сегодня? Необходимо же подать анкету по форме три, - напомнила мне Мария.
   Я хотел было спросить, что это за новости были вчера, но осекся. Говорила она так, будто бы нас прослушивали.
   - Приеду, обязательно приеду, - я облизал пересохшие губы.
   - Кстати, Михаил, хочу Вас поздравить с таким успешным дебютом на телевидении, - она вдруг заторопилась. Что-то мне показалось, что ей кто-то суфлирует в трубку.
   - Спасибо, - я ответил чисто автоматически.
   Вовка закатил глаза и заявил, что я чисто чудак на букву "м".
   - Но..., - это я попытался издать какие-то вопрошающие звуки.
   - Конечно, это придется продолжить. У Вас Михаил теперь большая группа. Ближайшие антистрессы сегодня в десять вечера, - огорошила меня барышня Мария.
   - Блин, - это уже я сказал, когда она нажала кнопку отбоя.
   Вовка предложил похмелиться пивом.
   - Пошел ты на фиг, - я искренне пожелал, чтобы Вовика забрали ведьмы и увезли на лысую гору.
   - Вот случится так, - он, как чувствовал грядущие события, - ты будешь виноват и мне должен.
   - Если тебя увезут ведьмы и официально будет признано, что они ведьмы, то я тебе отдам все деньги на новую машину. У меня там тысяч семнадцать есть, - Естественно, что я говорил о небольших накоплениях в условных единицах.
   У Вовика глаза загорелись. Ох, он этих ведьм найдет даже на луне. Но Вовику надрываться не пришлось. Тут раздался звонок в дверь. Это была она.
   - Добрый день! - радостно грудным голосом поздоровалась гостья.
   Я ее не признал, но точно где-то видел до этого.
   - Так и знала, что ты здесь, - она буквально загребла моего друга и уволокла, как добычу.
   Я так и стоял с открытым ртом. Вовка на прощание успел мне шепнуть:
   - Чисто ведьма!
   -------------------------------
   - Это что за кикимора? - уточнил один наблюдалка у другого.
   - Это помощница Еремеенко. Ничем особым не владеет, кроме классного минета и комнаты с тремя трупами.
   - С чем? - недопонял первый.
   - Она занимается приворотами и отворотами, а еще пытается решить проблему бессмертия.
   - Ищет вечной жизни?- хмыкнул первый наблюдалка.
   - Нет, ищет способы упокоения вампиров, - пояснил второй.
   - А про минет?
   - Сам проверял, - поклялся второй.
   - Тогда и за ней ставим наблюдение, - алчно решил первый.
   - Да ладно, - второй сосредоточился на событиях в квартире Егорова, а там он метался в поисках каких-то бумажек.
   --------------------------------
   Я искал бумаги, как раз те самые по форме три. Не нашел, решил, что проще заполнить еще раз. Но зато в руках оказалась та самая фотография из полуразрушенного дома. Крайне любопытно, зачем она нужна была Жардовичу, а еще интереснее, в каком он состоянии. Но в новостях этого не передавали. Надо было выходить в мир и там узнавать.
   Источником полезных сведений стал Комрид - охранник на нашей проходной.
   - Ну, вы вообще вчера отожгли, - уважительно так он покивал мне. - Кто бы мог подумать, что вы на такое способны.
   Я досадливо кивнул. Меня стали узнавать везде. Замечание Комрида было уже двести сорок третьим с момента моего выхода из квартиры. Особо отличилась тетка Жанна Георгиевна, проживающая на первом этаже в нашем доме. Она высунулась из окна и шикнула мне:
   - Подь сюды, - я и подошел. Тут она сует мне в руки пакет. - Ешь, касатик, тебе много силы нужно, а здесь и обереги от нечистой.
   - От чего? - я с трудом сглотнул.
   - От наркотиков нечистых. Ты призван очистить наш район от этого зла. Но знашь, чего скажу?
   Я помотал головой.
   - Ты их не просто обучай пинаться и толкаться друг другом и всякими вещами, а лучше привлеки их коров пасти или там огород полоть. У нас на дачном поселке много земли.
   Я отшатнулся от бабы Жанны, но пакет взял с собой. В нем обнаружилось нечто странное: коробка с кашей и маленькая метелка на веревке. Там же лежала записка:
   "Одень оберег на шею, ветки будут колоть, когда придет опасность от нечистой".
   Из чувства непокорности я напялил эту метелку на себя. Неудачно так надел. Оказалось, что длина веревки позволяет этим острым палочкам хорошо колоть меня в самое чувствительное мужское место. Хотя может бабка Жанна так и задумывала.
   Пока Комрид восхищался моими организационными способностями и давал советы, как мне дальше бороться за подростков нашего города, то я подальше в мусорку запихивал пакетик бабы Жанны.
   ----------------------
   - Это может быть шифровка, - вдруг заявил один из наблюдалок, разглядывающий действия объекта.
   - Окстись, мы ж не за шпионом следим. Это политики! - напомнил второй.
   - Ну, тогда компромат!
   - Окстись, это ж мы за ними следим, - опять фыркнул второй.
   - Но все равно проверить надо, - не останавливался первый.
   - Само собой, - ответил второй.
   Они поручили караулить мусорку одному из помощников. Тот нарядился бомжом и пошел добывать ценные неизвестные предметы. Но в это самое время к мусорке подошел другой псевдобомж. Драка была пресечена Комридом. Он надавал тяжелых оплеух и пару раз пнул в живот каждого из клошаров, обнаглевших настолько, что тырящих мусор у администрации.
   -----------------------
   - Так что там вообще слышно? - я, наконец, смог приступить к более содержательному общению с Комридом.
   Тот поправил форму:
   - Так случилось страшное. Вы, Михаил Валерьевич, знаете, наверное, что твориться стало абсолютное зло.
   - Что так? Дарт Вейдер приехал?
   - Нет, Жардович поехал памятью, - Комрид это почти прошептал.
   - То есть, куда поехал?
   - В прошлое, естественно. Говорят, что сына своего потерял и памятью поехал. Наверное, это его сынок-наркоман сложил в машину Еремеенко. Там же скандал был, но его замяли. Слыхали небось?
   Я почесал нос. Народная молва еще не так переврет реальные события. Но как выяснилось, телевизор еще хуже народной молвы. Та хоть не оставляет за собой документальных свидетельств.
   - Нет, не слыхал. Я тогда занят был, - скупо сообщил на слова охранника.
   - Так точно, а скажите, кто же придумал такую хорошую организацию? - Комрид подался вперед, показывая, что ему можно доверять.
   - Абдулов кто ж еще, - мне было наплевать, что я такое несу. Похоже, что раз Маши не было в кадрах, то это Абдулов и снимал. Подумалось об Абдулове плохо, а еще хуже о Марии.
   - Так-то, - причмокнул языком Комрид. - Идите уж. Вас там все ждут. Только аккуратнее, там приведения ходят. Если увидите кого, то не бойтесь.
   Я застыл в полоборота. Что-то Комрид фигню несет.
   - Что у нас там ходит?
   - Так после пожара странности начались, - Комрид, пожалуй, специально рассчитал, что это меня задержит еще минут на десять-пятнадцать у его поста. - Барух вот вчера приведения видал. Так выл, что все сбежались. Говорят, что еще кому-то приведения тоже приходили. Точно не знаю, еще не просмотрел все записи. Но есть прекрасные кадры...
   Я понял, что Комрид готов со мной поделиться этими кадрами. Думаю, что из-за моего телевизионного рейтинга.
   - Поглядеть можно? - не обманул я его ожидания.
   - Так чего ж, вечером после семи.
   - Окей, - мы, наконец, расстались.
   Я отправился в кабинет Изабеллы Леопольдовны. Она сидела так будто бы проглотила японскую змею. Синее платье усиливало эффект разозленной кобры.
   - Заходи, - разрешила она.
   Я прошел мягко, но чуть не упал, усевшись на поломанный стул.
   - Этот для сотрудников, - подсказала Изабелла Леопольдовна. - Садись на этот, - указала она рукой.
   Я пересел. Теперь я сидел справа от нее и созерцал величественный профиль.
   - Ты, Миша, понимаешь, что здесь такое происходит? - она задала отнюдь не тот вопрос, на который я рассчитывал.
   - Изабелла Леопольдовне, Вы о чем? - мне было неуютно, но в то же время как-то пришло осознание, что я не пуп земли. Мою начальницу занимали какие-то другие вещи и происшествия, случившиеся недавно.
   - Да, наше здание стало поистине заколдованным. Сначала пожар этот нелепый. Потом вот у Баруха бумаги пропали. Затем приведения эти. А теперь вот не знаю, чего и ожидать.
   Про пожар и приведения я был более или менее в курсе. А что касалось бумаг - стало большой новостью.
   - Что пропало? - я придвинулся к Изабелле Леопольдовне, как раньше это делал Комрид. Сработало. Она продолжила рассказывать.
   - У Баруха есть второй кабинет. Там сейф, а бумажки тю-тю. С подписью ..., - здесь она подняла палец наверх. Ясно, что это или губернатор или президент подписал нужные бумажки.
   - О! - я издал нужный в данном случае звук.
   - То-то и оно. Бумажки потом нашлись, но какие-то не такие. Барух их посмотрел и впал в шок. Затем еще этот звонок из администрации. Тоже мне москвичи нашлись.
   - Вы о чем? - страшно хотелось холодненького выпить. Похмелье опять напомнило о себе.
   - Да, был туманный звонок, что сюда рвутся московские службы. Кого они будут спонсировать остается неизвестным. Абдулов вроде не из этих. Баруху эта помощь не светит. Остается Еремеенко, но он шут гороховый. Еще в гонке за кресло мэра трое. Один садовод-любитель, неудовлетворенная колхозница и местный из молодняка. Может этого бизнесмена поддержат?
   Я прикинул, что она бизнесменом-молдняком называет Кавцова Юрия. Личность в целом не примечательная. Еще один статист в этой гонке за кресло мэра.
   - Не думаю, что они будут поддерживать Кавцова. Сами подумайте, кто будет в него столько вкладывать?
   - Центр может еще не такое, - Изабелла Леопольдовна не соглашалась скорее из чувства противоречия, чем из собственных убеждений.
   - Это все что случилось? - мне захотелось утешить эту могучую женщину. Но с другой стороны, она видела и не такое. Здесь что-то личное, и надо бы мне это выяснить.
   - Да, - она не посмотрела прямо на меня. Значит, не всё. Изабелла Леопольдовна опомнилась: - Ты бумаги принес?
   - Конечно, - я положил на стол папку с анкетами.
   - Хорошо, иди, - разрешила она.
   - Конечно, - я вышел, понимая, сколько загадок вокруг.
   ---------------------------------------------------
   В это самое время Вовка не знал, куда девать глаза. Его привезли в охотничий домик Еремеенко. Домик, как домик, только в далекой глуши и из сопровождающих одна фигуристая дама, которая недвусмысленно предлагает себя. Конечно, приятно, что он так нравится женщинам, но что-то он привык совсем по-другому начинать даже перепехон.
   ----------------------------------------------
   Загадки, загадки, загадки... я сжал голову руками. Надо во всем разобраться. Но сначала надо понять, зачем мне в чем-то разбираться? Минуты через полторы пришел внутренний ответ. Иначе я лишь слепая пешка. Даже не знаю, в какую игру играют все вокруг. Информация - главное оружие в мире.
   Сначала мои неурядицы. Нелепая ситуация с телевидением началась с посыла Абдуловым меня в тот дом. Я так и не знаю, что должен был достать. Но судя по всему ничего. Туда меня заслали с целью сделать посмешищем города, мифическим борцом неизвестно с чем. Репортажи все невнятны и сумбурны. Это же может говорить, что все пошло как-то не так. Хотя, съемки были во второй раз. А в первый что же такое? Нет, Абдулов тут не причем. Я что-то запутался.
   Итак, первый раз в доме была комическая ситуация с нестандартным поведением спецслужиста Жардовича. Вполне возможно, что тот молодой человек, которого я плохо разглядел, был его сын. Сынок зачем-то привел в дом папашу, а там сбег. Мог он это сделать? Мог. Надо проверить, где сын, точнее найти его и расспросить. Или найти фотографию этого сына. С другой стороны, Жардович желал получить эту старую фотку, которая у меня. Надо бы выяснить, зачем ему эта фотография, тогда я смогу... чего-то точно я смогу.
   Затем хотелось бы понять, к чему весь этот цирк с придурковатыми подростками и кто передал пленку. И кто вообще ее делал. Зачем это все было нужно?
   Но это лишь мои проблемы. А вот на работе тоже не все в порядке. Пожар, бумаги, приведения, звонок, еще какие-то тайны Изабеллы Леопольдовны. Теперь я размышлял, стоит ли мне влазить в эти непонятки.
   Пока я думал, то завибрировал мой мобильный.
   - Михаил? - вопросильно-просительная интонация Марии Абдуловой меня обозлила.
   - Да, бумаги я сдал, не волнуйтесь. Так что там насчет моего вечернего мероприятия? - я ту секунду со злостью пришел кураж.
   А ведь, кажется, это как раз те самые перемены, которых я так долго искал.
   - В десять, - Мария пребывала в замешательстве. - Вы заедите?
   - Отчего же, не успею сегодня. Жду Вас у дома. Думаю, что Вам тоже было бы политически верно поучаствовать в молодежном перевоспитании. Согласитесь, что Леонид Вячеславович славно придумал?
   Мария пробурчала что-то неопределенное.
   - Ну, я Вас жду, - на этом моменте уже я нажал кнопку отбоя.
   -----------------------------------------------------
   - Мы бездарно проводим время, - заявил один наблюдалка другому.
   - Бездарно, значит, без вознаграждения. У нас, между прочим, двойной оклад, - поправил его второй.
   - А тебе не надоело? - поддел его первый.
   - А чему тут надоедать? Я предпочту посмотреть, что с ними будет, чем самому в этом крутиться. Мы выше этой суеты, мы над ней!
   - Ха, - первый был не согласен с этой точкой зрения. - Мы вне этой жизни.
   - Не скажи, мы в ней, но только выше.
   Они продолжили вечный спор о своем месте в этой жизни.
   -----------------------------------------------
   Времени до вечера было еще много. Можно много сделать, если знать, что именно. Сперва я отправился в курилку. Я не курю, но там можно много узнать.
   Естественно, что приветствия меня в качестве местной знаменитости, подарили мне много дополнительного доверия со стороны болтливых курящихся нашей администрации.
   Самыми ценными были рассказы очевидцев, кто сколько призраков увидал.
   - Барух точно видал призрак Фридмана. Он же загубил своим ором нашего начальника департамента.
   Я знал эту историю. После очередной проверки из центра, Барух вызвал к себе Фридмана - начальника департамента образования и так долго ездил по нервам этого больного человека, что сердце не выдержало. Фридман умер прямо в его кабинете. Говорят, что тело тихонько вынесли, донесли до ближайшего здания и там уже имитировали смерть. Труп еще пару часов лежал на проходной. Барух две недели болел после этого и поменял кабинет, даже лестницу главную закрыли на ремонт, да и крыльцо стали делать новое. Бред с этим преустройством здания продлился год. Но Фридмана многие до сих пор помнят. Дядька жил по понятиям совести, несмотря на свою чиновничью должность.
   - А его Якшину тоже что-то привиделось. Но он так не кричал, лишь посерел лицом, - тайком поделилась со мной Танечка, не помню уж, в каком отделе она сидит.
   - Значит, Якшин и Барух, - суммировал я.
   Но почему-то мне казалось, что к этому списку примыкает и Изабелла Леопольдовна. В призраки могут верить только необразованные люди, к коим я себя не относил. Кто-то их пугает. Это ясно, но вот неясно как именно, да и зачем. Хотя в свете предвыборной компании, это логично.
   До семи оставалось еще часа четыре, что вполне должно хватить на общение с нашими программистами. Нет, я не пошел в административно-технический отдел. Там сидят такие дундуки, как и я. А вот в юридическом отделе очень даже вменяемый в комьютерном плане начальник.
   - Добрый день, Алексей Николаевич, - я поздоровался с Розановым. Его в администрации звали "Конь Кудрявый". Очень похож по типажу на Евдокимова.
   - Заходи, - он говорил без панибратства, но душевно.
   Мы поговорили о насущных делах, а затем я вытащил фотографию Жардовича.
   - Алексей Николаевич, век буду должен, но может поможете?
   - Что и как рассказывай, - потребовал он.
   Это было нашим договором. Один раз мы уже помогли друг другу. Дело было прошлой осенью. Я попал в затруднительную ситуацию. Надо было выполнить много дурацкой работы, причем еще подсунуть результаты этого труда некоторым писакам.
   Работу я выполнил: подготовил два десятка сводных отчетов за прошлые семь лет работы мэра Баруха. Отчеты отражали тенденции, выгодные в нужных местах и не выгодные опять-таки в нужных местах и отраслях. А вот мастерски подсунуть их было почти нереально. Заранее был забракован план, по которому эти отчеты просто предоставят всем желающим. Надо было, чтобы люди поверили в этот политическо-экономический бред, а значит, они должны из глотки вырвать эти бумажки. Но как?
   Решать пришлось мне одному. Задание это было спущено мне по линии Якшина. Тогда еще он сидел во главе финансового департамента. Над делом работали двое: я и Якшин. Мне за реализацию всей работы светило помилование от одной неприятной истории, Якшину же, мне кажется, что-то большее по партийно-денежной линии. Про себя могу сказать, что попал в неприятную ситуацию на дне рождения очередной девочки из комитета экономики, меня застали в интимной обстановке (сидящих рядом на диване) с Анечкой Якшиной. Сам Якшин фетишист - любит только деньги с изображением разных там американских президентов - зато вот его супруга и мать Анечки - маньячка. Мне светила долгая сытая жизнь в семействе Якшиных. Я не хотел, вот и отрабатывал. Хотя теперь уже могу точно сказать, все это семейство в сговоре. По крайне мере, так мне кажется. Уж очень все тогда получилось слаженно: и приставали, и застали, и пугали, и даже сразу дело нашлось, коим можно искупить свою вину.
   Итак, советоваться с Якшиным было бессмысленно, но помощь-то точно нужна. Я прикидывал разные варианты, но не решался ни на что. И здесь счастливый случай свел меня с Алексеем Николаевичем. Мы банально застряли на этаже в тот осенний вечер, когда какой-то псих позвонил и "заминировал" администрацию. С главного входа никого не выпускали. Боковой был на ремонте.
   Алексей Николаевич маялся проблематикой написания отчета об ошибках для нашего губернатора. Мы разговорились.
   - И в чем вся соль, - заметил он, - это же никто читать не будет. Вот если это кто на местном форме в сети стал бы рассказывать, то стало бы хитом. А так...
   У меня блеснула идея: создать виртуального информатора. Хороший способ - выдать левые отчеты. Я стал подробнее расспрашивать собеседника на предмет такого метода распространения информации.
   - Для нашей глуши и степени важности информации будет так. Во-первых, проверят адрес. Должно совпасть с нашей администрацией. Во-вторых, все равно спровоцируют на то, чтобы определить, кто с ними говорит по сети. Один из методов - встреча, другой - письмо с другого электронного адреса, сообщение с домашнего компьютера. Короче, дальше дело техники. Проверят, что был доступ к нужной информации, затем причины слива информации, если мы говорим о серьезной утечке, а не о болтовне наших девочек стенографисток. Ну, а уж следом станут торговаться о цене. А еще и об откате. Короче, дальше получат всю инфу, а затем и информатора сдадут, чтобы проверить прибрали ли его к рукам или все-таки лживая была матрица. Конечно, разумным было бы все затраты минимизировать и на каждом этапе проверки и втюхивания дезинформации иметь своих людей.
   Образное мышление Алексея Николаевича меня чуток сбивало с мысли, но ход действий был понятен.
   Я сделал ему предложение, он согласился. Всю эту аферу мы провернули вместе. За лицо, выдающее информацию с администрации, приняли одного из сотрудников департамента Алексея Николаевича, оказалось, что своих людей на нужных местах у него полным-полно. За всё я был должен ему тридцать вечеров с его детьми.
   Дело в том, что Алексей Николаевич недавно женился второй раз. Жена - молодая и очень красивая. У них трое детей. Три года назад она родила двойню и вот недавно еще одного. Они приехали в наш город жить, но родные у них где-то далеко, тысяч за пять километров. Иногда они хотят отдохнуть. Я - славная нянька - по мнению Алексея Николаевича. Конечно, это его фанаберия, прихоть. Но он мне здорово помог выпутаться из той глупой истории.
   Итак, я достал фотографию и показал Алексею Николаевичу:
   - Вот за этой фоткой так истово гонялся Жардович. Зачем нужна ему фотография этого мужчины не знаю. Хотелось бы хоть какой-то намек. Можно как-то выяснить?
   - Интернет - страшная сила, - он разглядывал снимок. - Оставь, погляжу, что можно сделать.
   Уже почти семь, надо бы пообщаться с Комридом. В тесном помещении просмотровой я долго разглядывал современнейшее оборудование для записи и просмотра дисков.
   - Смотри! - он ткнул пальцем в пятнадцати дюймовый экран монитора.
   Барух в таком кричащем синем костюме с коричневатым галстуком (я в очередной раз убедился, что он дальтоник), вышел из своего кабинета. Тут к нему со стороны правой лестницы подошел тип. Вроде бы обычный, но чуть какой-то не такой. Барух обернулся, видимо, тип что-то спросил. Дальше тип провел рукой перед лицом мэра, и тот неистово закричал и упал на колени. Тип пожал плечами и удалился в ту же сторону, откуда и приходил.
   - Это Фридман, - сказал Комрид. - Я сам видел, что он покойный. На похоронах был. А здесь опять он.
   - Искали? - это мне было любопытно знать, искали ли бывшего покойника по зданию.
   - Искали, да только не нашли, - ответил охранник.
   Еще минут пять бесполезных разговоров, и я отправился на встречу с Марией Абдуловой. Но она на ту встречу не явилась. Стоя у того самого дома, я набирал номер, но в ответ только "абонент недоступен".
   - Стерва, - это я так вслух подумал о девушке.
   Дико захотелось курить, что само по себе странно, потому как я никогда не курил. Предрасположенности к сигарете не имею. Всегда был равнодушен.
   ----------------------------
   Двое курили и смотрели на объект.
   - Вот бывает, что объект идиот, - задумчиво между затяжками потянул одни.
   - Объекты всегда идиоты, даже не догадываются, что за ними следят, - также протяжно ответил второй.
   - А ты слыхал, что Мишаню уволили? - без всякой связи с предыдущими сентенциями высказался первый.
   - За что? - лениво полюбопытствовал второй.
   - Обнаружили, что он ботосадист, - оживился первый и выпустил особо противное колечко дыма.
   - Это как? - второй никогда не страдал избытком эрудиции, чем всегда нравился первому. Всегда было о чем поговорить.
   - Его послали к шефу Айзеку на дачу.
   - На субботник, - понятливо кивнул второй.
   Да, был и в их ведомстве обычай субботников. Ввел его еще предыдущий шеф, коварно использовав свой прошлый опыт работы в других силовых ведомствах.
   - И вот Мишаня приехал на дачу к Айзеку и получил задание заняться огородом. Мишаня курнул для улучшения восприятия действительности и занялся овощами на огороде. Когда вернулась старушка Айзека, то застала переобрудованную кухню в штаб наблюдения за овощами.
   - Ха-ха-ха, - заржал второй. - Во дает!
   - Ну, в приказе говорят Айзек так и хотел написать "за надругательство над овощами", но сделал умнее. Написал "ботосадизм".
   ----------------------
   Мне послышался какой-то смех, скорее похожий на собачий лай. "Предвестник", - пришло мне в голову.
   И точно, оказалось, что на встречу ко мне идет группа человек из сорока пяти. Шли они очень энергично, размахивая палками.
   - Мы здесь, команданте! - возвестил один из них, когда эта агрессивная группа приблизилась ко мне.
   Я бы может и предпочел сбежать, но это было малореально. Ноги приросли к земле. А так проявленная слабость, вполне сошла за мужество.
   - Хай! - Это я с перепуга поднял обе руки вверх, чуть не засветив предводителю шайки.
   Тот так глуповато на меня попялился секунды три и ответил:
   - Хай, команданте!
   За ним многоголосая толпа тоже завопила:
   - Хай, команданте!
   Я сглотнул, дальнейшее представлялось с трудом. Толпа ждала.
   - Мы будем говорить! - это было первое, что осенило меня.
   -------------------------------------------
   - Ни хрена себе! - первый наблюдалка подавился сигаретой. - Первый раз вижу такое извращение - разговор с толпой.
   - Надо передислоцироваться, - предложил второй, дороживший своей немытой шкурой.
   - Точняк, - но никуда они не двинулись.
   -------------------------------------
   Ошеломление толпы было просто беспредельным. Они ожидали чего-то другого. Это дошло до моего сознания, и мозг отдал речевым органам новую команду:
   - Мы будем говорить и творить добро! Вы со мной творить добро?
   - Да, команданте! - как по учебнику бухнула толпа и подняла палки вверх. Кому-то в ходе этих манипуляций врезали по затылку, но на это не обратили внимания.
   За спиной послышался шум. Я уловил, что толпа увеличилась. Но враждебности две группы друг к другу не проявили. С этой толпой прибыла и Мария Абдулова. Девушка раскраснелась от напряжения. Я бы сравнил ее с пигалицей. Так забавно она выглядела и вела себя.
   - Прости, думала, что успеем раньше их, - видимо она имела в виду первую группу.
   - Ничего, мы уже на пути к добру, - я перестал бояться, теперь я стал безумно бояться. Если что, я ведь ее не защищу.
   - Мы творим добро! Сначала надо перестать бояться и выплеснем свой страх! Выплеснем свой страх! Выплеснем свой страх! - я кричал, как заведенный.
   -----------------
   - Страшно, - поежился второй наблюдалка. - Ночь и эти толпой орут про страх.
   - Сейчас начнут что-нибудь крушить, - верно предположил первый.
   -----------------------------
   Мои ребята начали громить все, что попалось под руку. Этим что-то стал старый дом. Тот самый дом, с которого все началось.
   На фоне побоища живого с неживым появились факелы и транспаранты, а также журналисты.
   - Михаил, Вас зовут "Команданте", - сладко пела в микрофон какая-то брюнетка с серьгой в носу. - Это в честь Че?
   - Нет, в честь Святого Бернадина, - я вспомнил об этом покровителе рекламистов и пресс-службовцев.
   Брюнетка слегка растерялась, пришлось пояснять, что у всех профессий есть покровители. Девушку это неожиданно заинтересовало:
   - А у чиновников кто покровитель? - она спросила так серьезно, но тут же осеклась. В глазах заплескался ужас. Точно, стоит мне ответить как-то не так, ....Прямой эфир ведь.
   - Это пошло еще со средних веков, их покровителем считается Томас Мор, - меня сейчас вот-вот должно было затрясти от всего пережитого. Адреналин пошел на спад. Надо заканчивать разговор с девицей.
   Она не знала про Томаса Мора ничего, что ее как-то непонятно обнадёжило. Значит, никакой политики.
   Вечер достиг апогея минут через двадцать. Дом они снесли под основание. Сотня человек на голом энтузиазме вдохновила телевизионщиков и газетчиков настолько, что те быстренько разъехались. А меня запихала в машину Мария, и куда-то мы поехали. Я отключился, пребывал в сознании, но без памяти.
   Из состояния пространственно-временной потерянности вывел меня виброзвонок телефона:
   - В сети плавают рыбки, - сказал металлический голос в трубку.
   - Рыбки уже сдохли, - ответил я.
   Мария этого не слышала. Она в это время готовила что-то на моей же кухне. Значит, я дома.
   --------------------------------------
   Три команды наблюдателей воспряли духом.
   В первой грудастая тетка почесала ложбинку и потянулась к телефонной трубке.
   Во второй два наблюдалки ближе подвинулись к мониторам.
   А в третьей переключили с канала порнухи на вид моей комнаты.
   ----------------------
   Я дополз до стола. Где-то здесь есть КПК. Включил.
   Хорошо, что тогда я не слышал мата, стоящего как слон на арене цирка.
   -------------------------------
   Мой позывной в сети для этих случаев: "Иоанн". Связаться надо было с Исидором. Под ником Исидор естественно проходил Розанов.
   Иоанн: "Что?"
   Исидор: "Нашел".
   Иоанн: "Встречаемся?".
   Исидор: "Нет. Читай родственники".
   Иоанн: "Не вник".
   Исидор: "Это семейство Ирвингов".
   Иоанн: "Ху из они?".
   Исидор: "Канада. Буратинки".
   Иоанн: "Понял. Но в чем смысл?".
   Исидор: "Не знаю, но ты тоже думай".
   Иоанн: "Понял. Жду еще сведений".
   Исидор: "Красивый ты по зомбоящику".
   Иоанн: "Знаю, но не приставай".
   Исидор: "Не буду, просто что-то в тебе есть".
   Иоанн: "Пошел на х..".
   Исидор: "Сеанс закончен".
   Иоанн: "Сам знаю".
   Розанов сделал самое сложное. Он установил, кто этот тип на фотографии. Теперь надо найти связь между какими-то богачами Ирвингами и нашим Эльвальдом Жардовичем. Первое, что пришло на ум, что дело в деньгах. Больших и жадный Жардович как-то может получить к ним доступ. Если он может, то и я. Эта мысль согрела мое сердце.
   Появилась Мария с тарелкой чего-то зеленого.
   - Ешь, - она подала мне это блюдо. Пахло дыней и мясом. Но цвет как-то не соответствовал содержимому.
   Я принялся меланхолично жевать, желая, чтобы она молчала. Девушка угадала мое желание. Она молчала и смотрела на меня. Когда я доел это нечто неизвестное, то она забрала тарелку и, как верная помощница, отправилась на кухню.
   - Бумс! - это загрохотало из-за двери.
   ----------------------------
   - Она его хочет, - заявил первый наблюдалка, подразумевая, что девица специально упала в коридоре квартиры объекта.
   ---------------------------
   - Он собирался ее убить, - радостно потерла руки грудастая дамочка. - Отличная тема: "Покушение".
   ----------------------------------
   - Хрень, - вякнули в микроавтобусе, выбирая канал с порнухой.
   -------------------------
   - Ты как? - это Мария спросила у меня.
   - Это ж вроде ты упала, - признаюсь, что растерялся.
   - А я как? - она попыталась подняться. Получилось. Сама себе ответила: - Синяк будет. Подумать только еще один.
   - Где дай посмотреть? - я искренне ей сочувствовал и не думал, что мой вопрос может быть понят двояко.
   - Вот, - она показала мне колено.
   Очень соблазнительная коленка, но с синяком.
   - Миша, а что было в том доме? - от ее вопроса захотелось завыть.
   Девушка явно меня использовала, любые события сводя к нужным ей вопросам. Может быть и специально грохнулась. Не поверила мне, что в том доме ничего такого не было, и опять допрашивает. Стерва.
   - Мария, я тоже самое хотел спросить у тебя. Кто сдал пленку на телевидение и почему....? - я не договорил, она уже поднялась и гордо отправилась назад в комнату. Осколки от тарелка она не собиралась убирать. Что ж придется мне.
   Часы счастливо пробили полночь.
   - Пленку сдал кто-то от Еремеевских, - безразличным голосом сообщила девушка. Я заглянул в комнату. Забирает свои вещи. Хотя тех вещей в моей квартире почти нет. - Но на телевидении у него своих нет. Точнее есть, но не того масштаба. Там удалось кадры со мной вырезать и пустить этот бред с молодежью.
   - История, придуманная на скорую руку, - меня, между прочим, жутко бесила эти бредовые россказни, которым все почему-то верили.
   - Они самые крепки, - Мария пожала плечами и достала помаду. Этот цвет ей не шел. О чем я и сказал вслух. Взамен получив досадливый и укоризненный взгляд. Только женщины так умеют.
   - За нами что следят? - я слегка обалдел от предположения, что кто-то может всерьез этим заниматься.
   - Ну, конечно, - от ее обольстительно-зловещего смеха мне стало не по себе.
   ------------------------
   - Чует, с..ка, - хмыкнул первый.
   -------------------------
   - Кто бы тут не догадался, - пофигист с порнухой читал электронное письмо начальника, которое гласило: "займись интеллектуальным делом". Он достал кроссворд и принялся угадывать.
   ----------------------------
   - Дура, - прокомментировала грудастая баба. - Дай мне чаю, - потребовала она у сморчка в очках. - Надо восполнить недостаток жидкости.
   -----------------------
   - И пусть каждый подглядывающий станет в эту ночь импотентом, - продолжила таким же злобным голосом Мария.
   ----------------------------------
   - Ведьма, - был однозначный вердикт наблюдающих со всех сторон.
   ------------------------------------
   - Зачем сразу импотентами? - я был сбит с толку. Стоя в дверях с совком в руках, прикидывал шутит она или серьезно. В туалет стало как-то неудобно ходить.
   - По статистике девяносто шесть и три десятых процентов подобных созерцателей по профессии являются особями мужского пола. Остальные - женского. Ты знаешь, почему так?
   - Нет, - я вообще ничего такого не знал. Как-то в голову не приходило собирать такие сведения.
   - Потому как женщинам не свойственно пассивное наблюдение. Они стремятся жить. Мужчины же могут заменить свою жизнь на искусственное наблюдение, - девушка поставила ногу на диван и придирчиво рассматривала свою коленку.
   - Чего? Погоди, - я метнулся в кухню, чтобы выкинуть осколки. Когда вернулся в комнату, ее уже не было. - И что это было?
   Задело меня за живое возможность того, что за мной смотрят на постоянной основе. Это получается никакого личного пространства. И что делать? Камеры искать? Вроде ничего такого не чувствую, но ощущение узника замка Иф как-то быстренько заполнило меня от макушки до хвоста.
   Что может стать союзником в невидимой борьбе. В наше время ответ один "интернет". Я включился в сеть.
   По ключевым словам нашлись интересные сайты. Там много советов, в том числе несколько которыми я решил воспользоваться.
   Первый гласил: "верь себе".
   Второй: "никогда не бойся".
   Третий и четвертый уже были скорее не психологическими, а практическими: "если ты подозреваешь или уже установил, что за тобой подсматривают, то помни это слабые люди".
   "Людям свойственны такие же проблемы, что и тебе. Ты можешь ими манипулировать, а если надо то и убить".
   Дальше шли очень интересные инструкции в двух частях. Первая про методику проверки наблюдения, вторая по манипулированию людьми. Цель всех этих трехстраничных опусов была то ли укрепить, то ли совсем уж расшатать психику читающего.
   Последующий день был выходным. Конечно, предвыборная гонка не затихала ни на минуту, но я как-то плавно из нее выпал. Обязанности у меня уж больно странные получаются. События какие-то беспримерные, да и подозрения тоже.
   В общую аську ко мне постучался человек с ником: "гвоздь".
   Гвоздь: " чел".
   Firewall: " ?"
   Гвоздь: "Продам инфу".
   Firewall: "Кому?"
   Гвоздь: "Нуждающемуся".
   Firewall: "А я нуждаюсь?".
   Гвоздь: "Если чувствуешь холод в шее, то да".
   Холод в шее я чувствовал.
   Firewall: "Продавай. Покую".
   Почти полторы минуты тишины.
   Гвоздь: "Карточку меняю на доступ".
   Firewall: "Хорошая загадка, пока не отгадал".
   Гвоздь: "Отгадаешь, поздно будет".
   Firewall: "Доступ к чему?"
   Я спросил про "доступ", т.к. карточкой можно назвать фотографию.
   Гвоздь: "К данным о тебе".
   Firewall: "А что данных много?"
   Гвоздь: "С каждым часом все увеличиваются".
   Мило он так дал мне понять, что за мной следят.
   Firewall: "Тогда до встречи в мире. Встретимся?"
   Гвоздь: "Никому нельзя верить. Понял?".
   Firewall: "Понял, конечно"
   На этом наша содержательная беседа закончилась.
   ---------------------------
   - Найди эту суку, - потребовал первый наблюдалка, рыча в трубку. Они связались с базой. Там был хороший специалист.
   - Ищу, - отозвались оттуда.
   ----------------------
   - Следить за Егоровым, - потребовала грудастая, не имея возможности найти неизвестного собеседника по сети.
   -----------------------------
   Смотрящий порнуху почесал живот. За пятьдесят баксов он пустил к себе человечка для разговора по аське. В конце концов, родина сегодня больше не стоит.
   - Надо будет - заходи, - смотрящий попрощался с подростком. Тот оскалился в ответ.
   - Зайду, конечно, - лживо пообещал он.
   --------------------------
   Суббота вдохновила меня на необычные действия, которые дали кучу мыслей для размышления. Я завел себе будильник на 12.12 ночи. Тихий звон и я уже конспиративно одеваюсь.
   Затем я ...
   -------------------------------------
   - Что он делает? - первый наблюдалка пытался разлепить слипшиеся глаза. - Скажи мне, зачем нужно одеваться в полпервого ночи? Куда он собрался? И глянь сумку, какую берет большую. Зачем? И пакетов столькоооооо? Труп что ли паковать будет? Машину давай!
   Затем наблюдалка потыкал оплывшими пальцами в мобильный телефон:
   - Алло, папа? Папа, объект сваливает. Почему? Потому, что сумку взял. Что взял в неё? Пустая она. За кладом? Какой на хрен клад? Папа, что делать? За ним, конечно, пониманием, не идиоты, но, папа, что нам делать, если он и, вправду, за кладом?
   Наблюдалка отодвинул трубку от уха. Мат папы было тяжело перенести. Тем более, что все, что папа обещал, то он и делал.
   Разговор с папой закончился на оптимистичной ноте. Папа дал четкие инструкции, что делать в случае провала миссии.
   Еще один телефонный номер. Теперь уже наблюдалка сам матерился в трубку:
   - Ты, Картонкин, нашел, с кем говорил объект? Нет? А чем на хрен ты занимаешься в конторе? Как все...(ничем)? А объект сейчас свалит, видимо, на ту стрелку, а мы даже не знаем куда. Какие у тебя проблемы? Что?
   Выслушав пятиминутные объяснения того пресловутого Картонкина, первый наблюдалка покачал головой.
   - Ндеее, хорошо, что это Картонкин, - первый опять посмотрел на экран. Объект уже выходил из дома.
   Уже в машине второй полюбопытствовал у первого:
   - Так чем же там отличился Картонкин?
   Первый принялся со смаком описывать злоключения Картонкина.
   - Его привлек Басёк на старое дело. Ну, то, которое по конторе гремит.
   - Какое? - второй решил уточнить, потому как про "то" дело много чего говорили, только вот не верилось, что даже в их конторе бывают такие придурки.
   - То самое, - с нажимом ответил первый. Потом вздохнул и во всю принялся сплетничать: - Басёк переспал с Ингой. Тварь была отменная, ну, ты помнишь?
   Второй выразил крайнее недоверие, что Инга могла переспать с Баськом.
   - Ну, отсосала она ему, - поправился первый. - Но это не суть. На старость лет Басёк вдруг решил, что надо жить праведно. Мол, любовь в его лице искупит то количество зла, которое он совершил. И чего ему в голову вперло, что Инга и будет тем великим, что все и искупит.
   Первый пожал плечами, второй повторил его жест.
   Они следили за объектом, который куда-то ехал на такси.
   - Итак, Басёк тут решил, что пора Ингу отправить куда-то там в теплые края. Выбил ей официальное заданьице, она и свалила. Там на теплом пляже подцепила кого-то хрена, который в итоге ей и перерезал глотку. Под кайфом они были. Говорят, Басёк через нее свой наркоканал хотел отладить. Он, конечно, горевал очень, месяца два. Затем решил, что Бог его наказал за неправедную жизнь, и что праведным он будет в следующей жизни, а в этой он жизни надо продолжать великую миссию по очищению земли от вредных элементов.
   Второй фыркнул. Читал он не так давно рапорт Баська. Тот требовал, что бы за менеджером по продажам в салоне пылесосов установили тройное кольцо наблюдения. Причем вроде по дате Басёк уже этого самого менеджера пасет года два. Хотя с другой стороны, менеджеров по продажам иногда можно назвать "настоящим злом".
   - И что?
   - А то, что нашел он себе объект, объявил, что тот связан со всеми террористическими организациями мира и стал следить. Под это дело привлек всех от службы делами Самого, до каких-то оболтусов с Петровки. Говорят, даже иностранцам выдал страшную тайну. Те, только не так долго в это верили. Да и остальных в общем счете хватило года на два.
   - Я кажется знаю, кто объект, - тихо сообщил второй и поделился сведениями, почерпнутыми из рапорта.
   Первый стал ржать так, что вести машину уже не мог. Они чуть было не упустили объект.
   - Так что там было? Ты чего?
   - Тогда я знаю больше, - признался первый. - Я читал кое-что про этих самых менеджеров по продажам. Там две подружки из какого-то Зажопинска, приехали, сняли комнату, живут, продают те самые пылесосы. А этот месяца полтора назад потребовал, чтобы в каждом аэропорту страны установили наблюдение, вдруг они тайно сбегут, а он не уследит.
   - Зачем? - второй слегка обалдел от подобных требований.
   - Басёк явно спятил, но в связи с тем, что он спит с заместителем начальника нашей центральной конторы, то это ему сходит с рук, - первый привычно пожал плечами. - Понятия не имею, чем он обосновал такую значимость этих сопливых девок, но два года только так тырил трехкратный бюджет, да и под пули не подставлялся.
   - Да уж гавнюк, - второй искреннее ненавидел Баська за то, что тот смог так хорошо устроиться. - Так что там Картонкин?
   - Его привлекли сторожить этих девок. Вызвали в саму нашу столицу. Девки те заперлись в какой-то кабак, потусили, а счет сказали выставить этому. Они оказывается уже больше года развлекаются так. Одна ведьма и колдует на тех, кого заметит. Говорят уровень несчастий всяких сильно повысился в отделе Баська. Кого жена прирежет, на кого кирпич упадет, кто ногу сломает, а уж импотентов не счесть. Причем посылают все время нормальных пацанов, нет бы этих голубых лизожопов.
   Первый наблюдалка уже разошелся в своем праведном гневе. Они опять чуть было не упустили объект.
   - Так что Картонкин? Заплатил?
   - А куда он денется, конечно, заплатил. Его там охранной приперло так, что все внутренности отбило.
   - Девки - суки, - сделал вывод второй.
   - Басёк тоже, - добавил первый.
   Такси остановилось. Объект вышел у черных ворот.
   - Куда это он? - встрепенулся второй.
   Первый обалдело покрутил головой.
   - Родные стены не узнаешь...да уж.
   - И что делать будем? - необоснованно распереживался второй. - Зайдем? Но мы ж следим?
   - Зайдем, нам папа не велел терять объект.
   Они вышли из машины, и как школьники, держась за руки, отправились к проходной.
   ----------------------------------
   Объект от них ускользнул.
   - Как так? - первый наблюдалка не мог поверить в такое коварство.
   Они трясли за грудки сотрудника с проходной.
   - Он здесь прошел?
   - Прошел, - заспанный сотрудник с проходной кивнул.
   - Куда пошел?
   - Туда, - сотрудник с проходной тыкнул пальцем в "туда". Это была темнота.
   До главного здания конторы пять минут по дорожке. Но там они уже были. Объект там не проходил.
   - Куда он пошел? - второй наблюдалка принялся за тряску сотрудника с проходной.
   ------------------------
   Я добрался на такси до здания конторы. Гадостное местечко, но туда у меня есть пропуск. Сделали не так давно, когда вызывали на собеседование по поводу работы с нашим мэром. Там я и познакомился с Щекиным Геннадием. Он - булочник. Очень необычный булочник, аккредитованный этой самой контрой и благословленный ортодоксальными религиозными представителями.
   Щекин печет самые шикарные булки в мире. Ему выделен спецблок во втором здании конторы. Его хлеб поставляют на стол всем нашим лидерам.
   За аренду он, естественно, ничего не платит, да и мука, яйца, сахар, изюм поставляются ему по льготным ценам. Так сказать, государственная поддержка.
   За это он печет хлеб и имеет свой гешефт. Треть продукции он может продавать на сторону.
   Многие задавались вопросом, почему именно Геннадий Щекин такой избранный. Я узнал об этом случайно, впрочем, как и о существовании самого официального булочника Щекина.
   Так вот, тогда меня вызывали на беседу в контору. Там какой-то нудный дядька два часа пообщался со мной на около сексуальные темы. Кстати, я так до сих пор и не вникаю, что теперь политическую лояльность проверяют через сексуальную совместимость с государственной политикой. И вот этого дядьку куда-то там вызывают. Он мне говорит: "Потрудитесь подождать". Я потрудился. Два часа в коридоре. Ушел бы, но пропуск на "выпуск" с территории мне предусмотрительно подписан не был. Миновало семь вечера, восемь, десять. Короче, максимально, куда мне удалось попасть было в туалет и то с боем, обещал все обгадить им прямо в коридоре.
   Любой к кому я обращался, пожимал плечами, мол не наше дело, а спецотдела. Я решил попытаться сбежать с территории конторы, понимая, что другие перспективы просто ужасны. Попетлял по какому-то коридору и набрел на тот самый второй спецблок. Там и познакомился с Щекиным. Булок вкуснее я никогда не ел.
   - Как я сюда попал? Да так случилось, что работал я уже начальником смены на хлебокомбинате, когда туда заглянула высокая делегация в лице пары наших руководящих из центра. Один выглядел очень плохо, прямо белый с серым оттенком, знаешь, похоже на стухшую капусту.
   Тогда я не представлял, где он такую капусту видел. Позже привык, что сравнения у него более чем неподдающиеся воображению.
   - И вот, они там чего-то гундят. Мне не до них, но смотрю, этот все белее становится, как обмылок какой. Понимаю, что это от духоты. И сейчас ведь подохнет, а это скандал, так сказать, в мою смену! Руководство по голове не погладит. Я и сунул ему в руки булку. Говорю при этом, что наши булки самые-самые. Я руками развел, пытаясь выразить, что самые во всех смыслах этого слова. Гость этот и откусил кусок. Затем бух в обморок. Его в больницу, а мне вкатили служебное несоответствие. Я уже думал, что все обошлось, когда через два месяца они заявились опять. В этот раз приехали, переговорили с начальством, меня вызвали и предложили вот это самое. Свою пекарню и такие возможности. От меня главное каждый божий день хлеб, сделанный моими руками.
   Я признался, что так и не понял, почему именно его выбрали.
   - Так я и объясняю, - Щекин выдал мне еще одну булку, - дело в том, что тот самый больной оправился. Очень неожиданно оправился ото всех своих болезней. Его разные врачи потом осматривали, да и целители какие-то тоже. Все однозначно сказали чего-то про силу, которая заместила его болезнь.
   По рассказу Щекина стало понятно, что это происходило в смутные девяностые, когда на волне популярности были разные кашпировские.
   - Но ты, знаешь, что теперь стабильно раз в год кто-нибудь вылечивается. Это как лотерея. Уже сколько лет работаю, а так все и есть. По мне даже статистику ведут. Раз в год человек, к которому смерть близка, внезапно выздоравливает. Вот и пеку я булки по сей день и думаю, что печь их мне до смерти.
   На мой недоуменный вопрос, а чем он сам это все объясняет, Щекин пожал плечами:
   - Чудом, наверное, или статистикой.
   В тот раз он меня вывел с территории и сделал постоянный пропуск. Не скажу, что мы подружились, но что-то завязалось, раз он мне рассказал свою историю. Я свою не рассказывал. Тогда еще нечем было хвастаться. Но раз в неделю я к нему заглядываю. Он отдает мне два подноса булок, и я отвожу их в детский приют святой Татьяны. Сегодня я заглянул не планово.
   Щекин уловил, что теперь мы на равных. И у меня есть своя история, пусть и незаконченная. Пересказ последних невменяемых событий не занял много времени.
   - Ты, конечно, попал, но это не страшно, - утешил он меня. - Про Жардовича могу помочь. По описанию это, скорее всего, его сынок был.
   - Я так и предполагал, что в том доме были отец и сын.
   Щекин вышел в какое-то подсобное помещение и принес старую коробку из-под советского телевизора. Чего там только не было, но на эти сокровища Щекин мне посмотреть не дал. Зато в руки попала любительская фотография Жардовича с подростком.
   - Это его сын.
   Я точно видел этого типа с папашей в том доме. Итак, уже есть некая определенность.
   - А какая связь может быть у Ирвингов и Жардовича?
   Щекин вздохнул:
   - Не знаю, но ты подумай сам. Может до чего и додумаешься или спросишь у кого.
   Дельный совет, который в принципе можно было бы реализовать. Насколько я понимаю, Гвоздь это и есть сын Жардовича. Самое просто спросить у Гвоздя и вся загадка решена. Теперь надо бы связаться с этим Гвоздем и встретиться.
   - Мы можем здесь встретиться?
   - Нет, - довольно резко отказал мне "королевский" булочник. - Не дело хлеб мешать с дерьмом.
   Наш разговор был прерван чрезвычайным происшествием. На территории конторы заметались, все кто был способен шевелиться. Самым громким был вопль "ааааааа!" и выстрелы, которые заглушались истеричными воплями собак.
   - Погодь! - скомандовал мне Щекин. Он нажал пару кнопок на черном пульте. Что-то защелкало, загулкало, загрохало, вылезло и закрылось. Могу сказать, что эта самая пекарня превратилась в бронепомещение.
   - Но что там? - мне показалось, что голос, вопивший "аааа!", я узнал. Бред, конечно, но я посчитал, что это мой друг Вовка.
   - Погодь! - Щекин нажал еще пару кнопок. За моей спиной неожиданно обнаружилась дверь. - Туда. Мониторам здесь не место.
   Мы прошли в "туда". Я еле сдержался, чтобы не присвистнуть. Это супершпионский пункт. Мониторов, компьютеров, еще какой-то технической хрени выше крыше, то есть до самого потолка.
   - Садись, - разрешил гордый булочник. - Только руками ничего не трогай.
   Я сел перед включенным монитором, а там...
   Там творилось страшное.
   Сначала я увидел Вовку. Он был в чем-то черном, но старательно сдирал с себя одежду. Такой остервенелый стриптиз он проводил на глазах нескольких ошеломленных охранников. Молодые еще пацаны с собаками зырили с затаенным страхом перед извращенцем. Кстати, собаки были не менее обалдевшие.
   - Чего это он?
   - Ты его знаешь? - Щекину явно годы в конторе не прошли даром. Такой цепкий вопрос, словно на допросе.
   - Это Вовка Козырев. Мой друг, - я все еще не мог поверить, что это Вовка. - А почему так видно?
   - Камеры, что ракеты, - опять последовало дурацкое сравнение булочника и опять-таки вопрос, что допрос. - А он за тобой пришел?
   - Да, нет. Я просто вообще не понимаю, что он здесь делает. Он же должен быть с Еремеенко.
   - Значит, ты ничего не знаешь? - продолжил в конторском стиле Щекин.
   - Нет, - здесь, наконец, меня прошибло. Дошло, что может быть дальше. - А что они с ним...?
   - Могут и пристрелить, - проинформировал Щекин.
   Сюрреализм на экране продолжился.
   - Блин, - брякнул Щекин и кинулся в большой зал, где работали его хлебопечки.
   А я протянул руку к пульту и начал нажимать кнопочки. Даже при закрытых дверях у меня начало сносить крышу. Это видимо ультразвук. Народ на территории конторы полег. Во дворе уже Вовка не сдирал с себя одежду, а валялся по земле.
   Я отжал кнопку. Но люди не спешили подниматься. Я нажал еще какую-то кнопочку. Загрохотало так, что лучше бы уж визжало, как было до этого. Мины тут, что ли стояли? Выяснять это я не стал, а решил, что надо спасать Вовку и спасаться самому.
   Поначалу хорошо было бы выбраться из этого пекарного бункера. Я стал нажимать кнопочки дальше. Теперь к взрывам добавилось еще и звуковое сопровождение нежным женским голосом: "Всем срочно покинуть территорию! Корабль поставлен на режим самоликвидации". Я чуть не потерял самообладание со всеми вытекающими последствиями. Чувствую, что жители соседних домов тоже как-то не рады ночному представлению. Думаю, что и конторские люди мне не простят это все. Казнить будут всегда того, кто кнопочки нажимал.
   Щекин ворвался в помещение и с матами отобрал у меня пульт:
   - Идиот! Теперь конец игре!
   - Какой игре? - это я сумел спросить, несмотря на грохот на улице и сумбур в голове.
   - Нашей! - не удосужил он меня объяснениями.
   Затем он грубо выставил меня за дверь. Постэффекты от моих экспериментов с пультом еще деморализационно действовали на окружающих.
   За забором слышались вопли взбаламученных граждан, но какие-то не естественные. По территории же бегали люди в форме, не обращая на меня внимания. Я кинулся по дорожке к выходу.
   Меня пару раз толкнули, но я бежал. В обычных условиях от второго спецкорпуса до ворот проходной пять минут хода. А вот в необычных оказалось почти пятнадцать. Я, как заяц, жался к каждому дереву, застывал, если рядом кто-то пробегал.
   Вовку тащили за руки двое. Он, похоже, находился в отключке. Они же весьма целеустремленно двигались в направлении первого корпуса конторы. Мне надо было решать делать что-то или не делать. Помочь Вовке можно было только отбив его у этих товарищей. Я кинулся и попытался забодать одного из несущих Вовку. От неожиданности Вовку он выронил. Шмяк - это второй несущий бросил безмолвное тело и сосредоточился на мне. Он замахнулся на меня автоматом.
   И тут опять женский голос сообщил: "Прошу вас ввести код деактивации, иначе корабль стартует через три минуты".
   Забоданный мною товарищ дернулся и закатил глаза. Я так и не знаю от чего именно. Тот, который замахивался, бухнулся на землю, типа как он тоже в обмороке. Чудны твои дела Господи! Но я не растерялся, а подхватил Вовку. Тяжелый оказался у меня товарищ и друг. Через проходную нас выпустили без проблем. Добравшись до нее, я подумал, что этот бастион я не возьму, ан-нет. Двери открыли без вопросов, и меня с Вовкой выпустили.
   На улице тихо. Ни одного человека. Ничего не понимаю, куда делась общественность.
   Я волок его тело до ближайшего угла. Там обнаружился замечательный парк и кусты. В эти самые кусты я его и затащил.
   Я уселся рядом и попытался хоть как-то привести свои мысли в адекват. Самое страшное, что сюрреализм жизни дошел и до конторы. Вспомнилась Рената Литвинова. И тут же ее жуткое лицо заглянуло к нам в кусты. Вот тогда я чуть и не помер еще раз за эту ночь. Это был Щекин в косынке.
   - Ты подвинься, - велел он, заваливаясь рядом с бесчувственным Вовкой. - Сидишь тут, как комар на стекле.
   Я проигнорировал это оскорбительное сравнение. Можно ведь чувствовать себя героем. Я спас друга и вырвался из ловушки, хотя и не очень в этом уверен.
   - Гена, а что это было там?
   - Игра наша, - булочник поправил платок на голове. - Понимаешь, все можно сделать, если ты всесильный, да еще дохнешь от белой скуки. Вот нормальные ребята из конторы и отрабатывали у меня тех.новинки. Играться все любят, поэтому и бабу ту с космооперы програмнули на такие объявы.
   - Чего? - слова понимаю, но смысл не вяжется.
   - Блин, - Щекин зачем-то потрогал Вовкин живот. Тот дышал, но на прикосновение не отреагировал. - В конторе иногда ролевые игры проводятся.
   - О! - все матерные выражения я смог проглотить. Безопасность родины хороша, ничего не скажешь.
   - Служаки рядовые при определенных событиях должны изображать раненных и убитых. В них крепко вдобленно. Да и приконторные жители хорошо в массовке участвуют, а куда они денутся, - хищный Щекин явно был не в себе, или мне так казалось. - А в моей комнатухе за цехом наблюдательный пункт. Ясно?
   Я тоже зачем-то потрогал Вовкину грудь. Живой.
   - БЛ..ДЬ! - Истерически заверещал полуголый и очнувшийся.
   Мы с Щекиным подпрыгнули.
   - Когда же меня лапать прекратят! - на таких же повышенных тонах орал Вовка. - Я же не яблоко, чтобы меня надкусывать! - Вовка кричал что-то не разумное.
   - Тихо, ночь же! - скомандовал Щекни.
   В кустах показалась еще одна морда.
   Я, как более закаленный, почти не дернулся. Зато булочник и мой друг чуть не потеряли сознание.
   - А чего тут? Трахаетесь по любви или секс-насилие? - полюбопытствовала бабуська в бигудях.
   - А чего тебе надо? - почти цензурно вопросил Щекин.
   - Квартиру снять не хотите на два часа? - предложилась оборотистая старушка.
   - Пошла бабка отсюда! - Вовка, похоже, так и не пришел в себя. Он орал так, что старушку унесло его децибелами.
   - Так я случайно включил ваш ролевой полигон? - мне требовалось еще раз услышать подтверждение от Щекина. - Это правда?
   - Ну, да, а что? - булочник не видел в этом ничего такого.
   - А все играют? - я не мог смотреть на Вовку, который явно старался осознать, как он очутился почти без одежды в этой нелепой ситуации.
   - Нет, есть козлы, которые играть не умеют. Мы их и не берем. Но иногда играем, - скромно признался Щекин и снял, наконец, с головы этот серый платок.
   - А сегодня? Ты чего? - я пытался все же чего-то еще выяснить.
   - Ну, ты - тупой модем, - взвился Щекин. - Я тебе говорю, что нажал ты не то, вот и получилось все так гребанно, - он обиделся, встал на четвереньки и уполз из кустов. - Идиот, ты Миша!
   - И что это было? - Я задал свой вопрос в никуда.
   - Заткнись, - потребовал Вовка. - Мы здесь не можем оставаться. Бежим, но не к тебе! - поерзал он задом по траве, но так и не поднялся.
   ----------------------------------------
   Двое затаились у кустов. Когда на них выполз Щекин, то он был взят на заметку, но в плен они его взять не решились. Им, конечно, очень понравился рассказ про ролевые игры некоторых товарищей из конторы, но на эту информацию следовало закрыть глаза. Однако, слежку за объектом никто не отменял.
   Они зашептались:
   - Что будем делать?
   - Ползем по-тихому за ними, вроде все успокоилось, - ответил второй. - Ты справа, я - слева.
   --------------------------------------
   Кругом, действительно, все успокоилось. Я не собирался быстро куда-то там бежать. Надо подумать, а потом уже действовать. Итак, отключая бред в восприятии жизни, получается, что на территории конторы какие-то придурки играют в ролевые игры, используя рядовых сотрудников. Жить им скучно! Но, видимо, это веяния времени. Раньше дачи строили, а теперь вот в войнушки играются. Ладно, главное, что стреляют не по-настоящему. А так пусть, что хотят, то и делают.
   Из положительного от визита к Щекину можно отметить, что я убедился в том доме был Жардович с сыном. Сына этого я видел, и даже, наверное, соображу, где искать. Но надо точно прийти туда одному. В этот раз за мной тащились какие-то чудики. Скорее всего, из этой самой конторы. Следить они могут из-за Абдулова, что косвенно, а может и почти прямо подтвердила Мария.
   Жардович и Ирвинги из Канады. Надо бы установить связь, и тогда эта загадка будет решена. Самое простое - найти сына Жардовича, чем лучше заняться ближе к вечеру. Я поглядел на небо. Светает. Наши приключения заняли довольно много времени.
   А еще есть куча загадок, связанных с Абдуловым. Хотелось бы в них разобраться, чтобы отвалила эта наружка.
   - Про меня ты не забыл? - вырвал меня из глубин разума Вовкин голос.
   - Да, а ты что там делал? - все-таки и это любопытная история.
   - Спасал мир, - последовал его ответ. - Но может все же переберемся куда-нибудь?
   - Пошли, - я представил, как буду выглядеть рядом с полуголым парнем. - Но ты огородами или подожди, я одежды раздобуду.
   - Что боишься имидж испортить? - Вовка явно обиделся на меня. - Звездой экрана стал, чтоб тебя и ее тоже в тудыть твою мать, - последнее я пропустил мимо ушей. Еще неизвестно, что я буду говорить в подобной ситуации. - Раздобудь мне одежды! - потребовал он.
   - Щас прямо ботинок кину и попаду в прохожего, который захочет поделиться одеждой! - я кинул вперед в кусты не ботинок, а какой-то камень. Там что-то грямнуло.
   Вовка чуть не задохнулся. Из кустов выпала рука в рубашке.
   - Одежка! - яростно обрадовался Вовка и кинулся к неизвестному.
   Он его потрошил, как рыбку на льду, а я проверил не убил ли я этого. Выходит, я попал ему по голове камушком. Этот был жив.
   - Ууу, морда страшная! - прорычал Вовка, пытаясь напялить узкие штаны.
   Объяснять не объяснимое мне не хотелось. Кто его знает, что этот тип делал в кустах перед нами. Я проверил, рядом никого нет.
   - О-па! - Вовка сунул мне удостоверение.
   - "Чпок Сергей Гарзунович", - я прочел его должность и название конторы. - Оружие есть?
   - Ты хочешь его...? - Вовкиных глаз мне было не видно, но он точно хотел его прибить до конца.
   - Нет, но надо как-то обезопаситься. Во-первых, ты его грабанул, а во-вторых, может через час найдут мертвое тело, а все спишут на нас! - подобных случаев, судя по всему много, не зря умные люди пишут детективы.
   - Резонно, тогда забираем этого! - Вовка подозрительно быстро пришел в себя. Наверное, одежда помогает неистеричному функционированию сознания.
   --------------------------------------
   Второй в ошеломлении смотрел, как утаскивали первого. "Что делать? Что делать?", - билось в голове и добилось до того, что наблюдалка вытащил оружие и выстрелил в кусты.
   ------------------------------------
   Сказать, что я был в шоке, ничего не сказать. По нам начали палить.
   Вовка побледнел, рот перекосился, и глаза будто бы вывалились на щеки. Упырь! Все-таки очень страшно, когда в тебя стреляют.
   - Бежим! - Вовка рванул по кустам, при этом, не отпуская захваченного субъекта.
   Я за ним.
   Следом по нам еще один выстрел.
   "Господи, спаси!", - это я, похоже, повторял каждые пять секунд. Не помню.
   Кусты закончились неожиданно метров где-то через двести. И тут меня, да и Вовку, подстегнуло это самое открытое пространство - улица. Ведь здесь точно попадут. Я даже не могу сказать стреляли ли еще, но мне казалось, что за спиной грохочут автоматные очереди.
   В себя я пришел только у подъезда серого многоэтажного дома. Стою, держу под мышку этого Сергея Гарзновича. Вовка рядом, тяжело дышит и тоже поддерживает незнакомого из конторы.
   - Куда? - Вовкин вопрос подарил мне его гадкое дыхание.
   - Ты что крысу ел? - сам не знаю, почему стал выяснять вопросы гигиены.
   - Заткнись, - ответил он грубо, прислонил субъекта к стене и критически на него посмотрел. - Куда, Кулибин?
   Здесь нам повезло.
   Голос сверху прозвучал музыкой, только несколько неожиданной:
   - Ко мне можете пожаловать, Михаил Валерьевич!
   Одновременно мы поглядели на человека, сделавшего столь своевременное предложение. В окне первого этажа голова немытого, нечесаного субъекта с кольцом в носу и татуировкой на шее. Лет двадцать пять, глаза узкие, а в руках бутылка красного быка. На носу очки. Где-то я его видел. Но где? Беготня и идиотизм прошедших пару дней не дали моей памяти сил активизироваться.
   - Так как? Помочь? - он явно намекал на нашу ношу.
   Через пару минут непризнанный помощник оказался рядом, принял из наших рук и затащил конторского гаврика к себе в квартиру. Сергея Гарзуновича аккуратно уложили в кладовке, заперев на три замка, а нам налили крепкого.
   - Я - Санек, но все зовут Ником, - представился хозяин квартиры. - Помнишь, тот самый, который пришел с Абдуловой? - Он понял, что я его не признал.
   Точно! Когда была это телеакция, то было две толпы. Одну из них привела Мария Абдулова. Там я его и видел.
   - Я из наших, - быстро уверил он меня.
   - Ник, а? - что-то я задумался о том, что могу у него спросить. - Мы тут?
   - Только расскажите, - разрешил он.
   В таком коротком, невнятном обмене вопросом-ответом, было сказано очень много. Я попросил о помощи, а он ее обещал. Действительно, свой парень.
   Вовка сидел, молча, пряча от нас глаза.
   Мой пересказ включал в себя несколько темных моментов, на которые Ник не обратил внимания. Я умолчал, зачем именно пошел в здание конторы, что там узнал, да и вообще больше сосредоточился на странностях прошедшей ночи.
   - Да, досталось тебе! - посочувствовал Ник и открыл холодильник.
   Теперь я ел, а Ник думал. Вовка по-прежнему тихушничал.
   - Это я возьму себе! - решил Ник.
   Под этим он подразумевал Сергея Гарзуновича.
   - Что ты будешь с ним делать? - мой вопрос прозвучал так, что Ник улыбнулся.
   - Перевоспитывать, - коротко информировал он. - Вам лишний балласт не нужен. Еще разбираться с делами, - здесь он явно намекал на все то, о чем я промолчал.
   --------------------------------
   Забегая вперед, могу сказать, что перевоспитывать Сергея Гарзуновича Ник взялся противозаконным методом. Он его укурил до состояния летучих мышей, а потом увез на дачу. В том деревенском массиве этот несчастный прожил три лучших недели в жизни. Они курили, копали огород и варили что-то алкогольное. Говорят, впервые к Сергею Гарзуновичу относились по-людски: приглашали на все праздники, поминки, рассказывали анекдоты, слушали его бредовые истории и даже дали бесплатно сходит в сельский клуб на развратный фильм с Анжелиной Джоли, а также угощали блинами и парили в баньке.
   Как дальше сложилась судьба Сергея Гарзуновича не знаю, но из конторы он свалил.
   -------------------------------------------------
   - Спасибо, Ник, - меня валило от усталости, но рядом сидел Вовка, который должен все-таки рассказать свою историю.
   Он это чувствовал, но не соглашался поведать нам о своих проблемах и приключениях.
   Ник добавил водки в стакан, чем помог снять Вовкины тормоза. Теперь уже пьяный друг плакал и вещал:
   - Меня забрали ОНИ! - слюнявил он слова.
   Ник обалдел:
   - Инопланетяне?
   - Почти, - пришлось уточнять мне, - политики. Кандидат в мэры.
   - Один хрен, - Ник подвинул Вовику пачку с йогуртами.
   Итак, теперь Вова заедал водку йогуртом и досказывал:
   - Они меня не любят. Точнее она меня не любит.
   - Подожди. Давай сначала, - я уже сообразил, что надо направлять и жестко контролировать течение рассказа, иначе друг так и ограничится одними душевными переживаниями без какой-либо конкретики. - Тебя забрала помощница Еремеенко? Правильно?
   - Да, - кивнул Вовка. Ник открыл моему другу еще одну пачку йогурта. Сливовый. - Ее все зовут "босса". Это в глаза, но за глаза она "тараниха". И вот меня она не любит.
   - В этом есть большая трагедия? - Ник вроде бы не издевался, но что-то такое угадывалось. Хорошо, что Вова этого не уловил.
   - Тебя бы такая не любила! - благопожелал мстительный Вовик. - Она сначала..., - здесь он затих и покраснел.
   - Ну-ка! - Ник и мне зачем-то придвинул йогурт. Клубнично-малиновый. Я так ненавязчиво его отодвинул. Ник опять мне придвинул, я отодвинул.
   - Не буду, спасибо, - пришлось вежливо отказаться.
   Ник пожал плечами и еще раз придвинул.
   Вовик смотрел на эти пререкания и успокаивался.
   - Она сначала засунула меня в машину. Такая бооооольшая машина, - по плаксивому тону стало понятно, что это имеет какое-то значение. - Там она легла на меня.
   - И как? - два наших голоса прозвучали как один.
   - Я думал, я задохнусь, - однако, неуютные какие-то впечатления от секса у Вовика. И меня и Ника передернуло. - Но это было не самое страшное, - продолжил он и потянулся к моему йогурту. - Она стала меня допрашивать прямо в процессе, - здесь Вовик побледнел.
   - Я думал, что эти методы противозаконны, - съерничал Ник.
   - Но не в политике, - поправил его некто из кладовки.
   Оказалось, что наш пленник уже пришел в себя и внимательно слушал разговор.
   - И что? Что она хотела? - нездоровый интерес к такому методу допросов однако у Ника.
   - И что? - тоже послышалось из-за закрытой двери.
   - Она спрашивала про тебя! - Вовка поднялся со стула. - ПРО ТЕБЯ! - Я ощутил себя, как, наверное, ведьмы во времена инквизиции. - Меня отимели, чтобы узнать про ТЕБЯ!
   - Зачем? - прошелестело веселое из кладовки.
   - И что ты ей сказал? - я решал тряхнуть Вовку за грудки или нет.
   - Всё! Про тебя всё! - он затараторил, несмотря на выпитое. - Я сказал, что ты бабник, что не работаешь, а выезжаешь на моем горбу, что любишь лимоны, что пользуешься презервативами, а еще в спортзал ходишь, и вообще каждый день жрешь на ночь!
   Я онемел от той ерунды, которую он нес.
   - Я спас тебя! - весьма пафосно заключил мой друг.
   - Дурак! - стало очень тошно от такого гадского поведения друга. - Вовка, ты хоть сам внемлешь, что несешь?
   - А что? - Вовка поднялся и ткнул в меня вилкой. Ясно, что он такой возбужденный. Если есть йогурты вилкой, то это заводит. - Это ты ввязался во всю эту дрянь! Нам что надо было? Нам надо было оформлять бумажки. А это ТЫ ТЫ ТЫ! Ты все испортил!
   - О какие мы чувствительные! - послышалось ехидное из кладовки.
   Ник молчал. Сейчас мы, наверное, поссоримся друг с другом.
   - Вовка, ну, ты чего? - я не хотел ссориться, хотя может думал, что не хочу.
   - А чего мной пользуются, чтобы к тебе подлезть? - он чуть успокоился, уселся назад на стул и со звяком кинул вилку на стол. - Я что никто? - ровный такой голос резанул прямо по душе.
   Его выходит оскорбил не факт насилия, не допросы, а, именно, что он ничего не значит в мире.
   Положение усугубил голос из кладовки:
   - Какая цаца! Не вышел мордой!
   - А что было потом? - Ник задушил кипящую в Вовке ненависть к этому говорливому товарищу из конторы. - Может еще чего съешь?
   Вовка помотал головой, отказываясь:
   - Они заставили меня поклясться в верности Еремеенко, подписать бумаги, а затем захотели оставить себе.
   Я молчал, выслушивая дикие факты Вовкиной жизни. Сказать на это было нечего.
   - Но я выкрутился.
   - И как это? - опять ехидная морда из кладовки, хотя нас это тоже интересовало.
   - Я сказал, что совершу подвиг, - признался гордый собой Вовка. - И мы отправились туда.
   - В здание конторы? - я кажется понял, что Вовка предпочел оказаться в руках жутких конторских, чем той предприимчивой бабенки.
   - Ага, а тут ты! И все ...- Вовка отрицательно покачал головой. Только к чему относилось отрицание, я не сообразил.
   На наши вопросы, что же такое Вовка сказал штабу Еремеенко, он пояснил:
   - Сказал, что ты накопал много компромата на их идейного лидера, и что сегодня передаешь все материалы в контору. Я думал, что мы к тебе поедем. Мы и поехали, но тут ты в контору мотанулся. Я им сказал, что сумею пробраться в здание и забрать у тебя все документы и кассеты.
   - И они тебе поверили? - восхитился мужик из кладовки.
   - Миша же с большой сумкой пошел, я им и сказал, что это материалы за три года слежки, - Вовку явно понесло, как Остапа.
   - И они поверили? - еще более изумленно спросил конторский из кладовки.
   - Видимо, раз послали на подвиг, - Вовка пожал плечами, ничуть не сомневаясь в своей гениальности и изворотливости. - Другому бы ничему не поверили.
   - Это точно, - по размышлению заявил Ник.
   Вовка решил, что с него хватит всей этой истории. Он сейчас заболеет и заболеет надолго. Больничный доставят нашей Изабелле Леопольдовне, и видал он Еремеенко и прочих далеко в черном туннеле.
   - А ты? - Ник спросил меня об этом через пару часов. - Ты что будешь делать?
   Мне, конечно, хотелось поделиться планами, но это лишь смешить богов. Когда я уходил, оставляя Вовку в надежном месте, то подумал об одном факте. Вовку я всегда звал Вовкой, ни Владимиром, ни Вовой, а именно Вовкой. Какое-то пренебрежительное отношение. А друг ли он мне? Товарищ, наверное. После этой бредовой ночи все как-то сдвинулось.
   В десять утра я был дома. Слежка за мной продолжилась.
   День я отсыпался и приводил себя в порядок. На телефонные звонки не отвечал, в сеть не выходил. Самым главным было привести свои мысли и планы в какую-то систему. Особой тяжестью во всем этом была - слежка. Как избавиться от этих уродов, ведь некоторые дела требуют конфиденциальности?
   Ответ пришел сам собой. Надо сделать так, чтобы они сами отвяли от меня. Но как? Над вариантами этого самого "как?" я бился часов шесть. Придумал два варианта, а в связи с собственной безбашенностью решил реализовать их оба.
   На часах было почти шесть вечера, когда я взял трубку и набрал телефонный номер.
   - Добрый день! Надежда? Это я! Конечно, звезда телевидения и политики. Узнала? Умничка! Есть такое дело! Тебе нужны эксклюзивы? Да? Ну, тогда присматривай за мной. Постоянно. Понимаешь это? Да, еще можешь ко мне заглянуть, если только техника хорошего найдешь. Ну, конечно, покоя не дают. Кто? Думаю, что конкуренты честных политиков.
   Надежде можно было так звонить. Она звезда местного телевидения и родственница Маякина. Маякин - местный олигарх, который управляет всем, что возможно. Надежде же жутко нравится адреналин. Кстати, она и из-за этого со мной разок переспала. Я скривился. Именно, что не я с ней, а она со мной. Эта хрупкая миниатюрная брюнетка способна на все за дополнительную порцию адреналина в кровь. У нас с ней было на какой-то пресс-конференции. Причем ей захотелось, чтобы это было в приемной Баруха. Пришлось, конечно, ограничиться экспресс-лаской, но тоже ничего. Больше она инициативы не проявляла, а я не настаивал. Быть ведомым разок в нове, а так не очень помогает самооценке.
   Так, дополнительное сопровождение я себе обеспечил. Надежда точно засечет всех за мной смотрящих, да и в квартире порыщет.
   Они заявились через три часа, за которые я успел пообщаться с Марией Абдуловой. Разговор у нас получился очень нервным.
   - Алло, Миша?
   - Да, Мария? Как дела?
   - Все в порядке, - это я отвечаю, скорчив грустную рожу.
   Самому на себя противно смотреть в зеркало. Все-таки слежка не красит человека.
   - А ты когда к нам заглянешь? Тут документы надо оформить, и вообще, ты не забыл о выборах?
   Я, действительно, напрочь забыл о выборах.
   - Завтра утром, о.к.?
   - Конечно, - слишком поспешно согласилась она.
   После разговора с Марией Абдуловой я отправился к соседям. Надо мной живут очень интересные ребята со справкой олигафренов: Олег и Вячеслав. Они разрешили мне воспользоваться интернетом, не задавая лишних вопросов.
   Я вышел на форум "Shagua.ru", там тусуются все подонки нашего города. Что забавно, каждый считает себя обязанным там отметиться. Даже у меня есть там регистрация, и еще я точно знаю, что и наш тщеславный мэр там зарегин. Админом там некий субъект "Afatottari".
   Теперь надо найти "Гвоздя". Наверняка, этот гад и подонок там якшается. Но угадать его ник не просто, да и времени на это нет. Надо обращаться к админу:
   "Turetta": Одень зеленую шляпу!
   "Afatottari": Сам одень!
   "Turetta": Есть вопрос. Стоимость обсуждается.
   "Afatottari": Говори. Слушаю.
   "Turetta": Нужен человек-гвоздь. В девичестве сын Жардовича
   "Afatottari": Щас пошуршу.
   "Turetta": И?
   "Afatottari": Сколько у тебя на счету? Щас тоже погляжу. Ого! Почти пять градов.
   "Turetta": Оно есть.
   Я вздохнул. У нас принято, что админ может залезть, куда хочет, а уж если кто-то добрался до твоего счета на этом подонковском сайте, то вытрясет из тебя всё. Мне не повезло, до моего счета добрался админ.
   "Afatottari": Цена вопроса все.
   "Turetta": Кто бы сомневался, ведь ты подонок.
   "Afatottari": Попрошу извиниться.
   "Turetta": Прости, приношу извинения. Ты админ-подонок.
   "Afatottari": То-то, а то еще на штрафы нарвешься.
   "Turetta": Итак, кто?
   "Afatottari": Переводи деньги.
   "Turetta": Операция выполнена.
   "Afatottari": Отлично. Теперь информация. Его зовут "Гвоздь". Ха-ха-ха!
   Да уж, я бы мог сначала и поискать на сайте. Этот придурок Гвоздь не отличался особой изобретательностью. Хорошо меня админ наколол.
   Я отправил сообщение "Гвоздю", назначив встречу следующей ночью у здания мэрии.
   Пока же можно было заняться другими делами. Явилась Надежда Маякина с каким-то бородатым и лысым типом, обвешанным специальным оборудованием.
   - Йо-хо-хо! - восклицал этот мужик каждые три минуты.
   Мы с Надей сидели на диване и наблюдали за его манипуляциями.
   С начала он брызгал из какой-то синей бутылки на изучаемый участок стены, потолка или пола, а также на каждый предмет мебели или интерьера. Затем ждал секунд двадцать, следом доставал из рюкзака штуку, похожую на дозимитр. Жал три кнопки: желтую, серую, а затем черную. И все. Потом опять тоже самое. И опять снова. На тридцатом подобном эпизоде мы с Надей сдались.
   - У тебя кофе есть?
   - Есть, пойдем, я тебе сварю, - я понадеялся, что она свежие новости расскажет. С другой стороны, раз за мной наблюдают, то как-то глупо обсуждать наши действия под вражеским взглядом.
   На кухне Надежда отказалась от кофе и достала из своей безразмерной сумочки с красными цветами бутылку водки.
   - Налевай! - скомандовала она.
   - А стоит ли? - я усомнился в необходимости таких радикальных мер.
   - Стоит, - всунулся на кухню ее безымянный помощник. - Подвиньтесь!
   Мы подвинулись. На кухонном столе теперь стоял нетбук, эта непонятная штуковина с кнопками, бутылка водки и стаканы.
   - Буль-буль-буль, - крякнул помощник из своего стакана.
   Мы с Надей ожидали его сообщения.
   - Пошли бы вы туда, - то ли послал, то ли разрешил нам он. - Мне кухню надо проверить, да и ванну тоже. Эти козлы любят запихивать в туалет, как можно больше техники. Там улов хАроший-хАроший.
   Я содрогнулся. Раньше бы может и похихикал, а когда это в твоей квартире, то напрягает.
   Мы переместились в комнату. Надя опять порылась в своей чудесной сумочке и достала записную книжку.
   - Будем составлять программу ! - она плюхнулась возле меня на диван и погладила по колену.
   Зная Надежду, могу представить, что именно она сейчас предложит.
   - И не думай, - я отодвинулся. - Если бы ты под камерами согласилась, то...
   В глазах разочарование, брови насупились, а потом так приподнялись и азартный блеск появился в глазах.
   - Ты, Мишенька, - она встала с дивана и пересела на кресло, - конечно, очаровашка и даже выдумщик, но пока о работе. Я хочу все эксклюзивы себе, а также пару спец акций.
   - Ты о чем? - теперь моя очередь морщиться.
   - Расскажи мне все, - она сложила руки на коленях, как примерная девочка с третьего класса, желающая отобрать все подарки у Деда Мороза.
   - Что тебе рассказывать? - я умилился ее перевоплощению в теле-акулу.
   - Кто? Что? И КАК?
   Последний вопрос, судя по ее тону, был главным.
   - Откуда я знаю кто. Но знаю, почему. Выборы!
   - Все против Абдулова? - Надя стала сама собой, а я подумал, что зря с ней спал. Какая-то она противная.
   - А против кого еще? Слежка, я так понимаю, что твой архаровец нашел здесь много интересного, установлена за мной. Следить могут только с тем, чтобы что-то с меня стрясти.
   Надя продолжила за меня:
   - Конкуренты явно дадут финальный залп накануне выборов. Барух? Но еще эти москвичи... Может они?
   Я пожал плечами. Надя продолжила:
   - Тебе что-то доверяют? Нет? В чем же дело? Почему ты мог их заинтересовать? Почему?
   Я опять пожал плечами.
   - Маша! - Надежда вычислила "слабую точку". Я ничего высказать не успел, а она уже продолжила: - Ты спишь с Абдуловой. Та в курсе дел папаши. Через дочку к папе!
   Ох, она меня и покоробила. Что ж этот вариант вполне может быть. Частично, конечно. Я-то думаю, что дело в фотографии, а еще в идиотизме некоторых товарищей.
   - Эээээ, - я открыл рот и закрыл.
   Надежда причмокнула языком.
   - Значит, ты с ней спишь? Спишь! Молодец! А Абдулов? Что Абдулов? Он тебя пиарит? Пиарит. Точняк. Ты на телеке засветился. Самосознание народа покорил. Наши все считают, что когда Абдулов вздойдет на престол, то ты сядешь на молодежную политику, а может и на внешку сядешь.
   Покоробило меня это страшно. Меня будто корову пристроили в колхоз нашей администрации.
   - Надя, - мне захотелось зверски заткнуть ей рот. - Надя, так что ты предлагаешь? Тебя же мало волнует, с кем я там сплю, и где потом буду работать.
   - Аааа! Дааа! - Надежда переключилась с моих дел на свои. - Значит, мое предложение. Мой...
   Тут нас прервали. Явился непредставленный помощник:
   - Я все закончил. Набрал техники баксов на пятьсот. Буду заглядывать к тебе через день. Думаю, что ребята тут опять все поставят. Они ж идиоты.
   Он развернулся и ушел. Предчувствие меня не обмануло, водка пропала, так же как и батон хлеба, колбаса и десяток яиц из моего холодильника.
   - Он такой, - пожала плечами Надежда. - Всегда берет все, что находит.
   Я не стал высказываться в том ключе, что надеюсь, в следующие визиты мою квартиру не обнесет. И тут до меня дошло.
   - Ты думаешь технику опять поставят?
   Надежда пожала плечами.
   - Ну, по крайне мере, он проверит на совесть. Он с этого живет.
   - И где ты его нашла? - меня забрало любопытство.
   - В баре "Влюбленный пингвин", - призналась она.
   Я опять вздрогнул. Обладают некоторые девушки свойством напоминать неприятное. Бар "Влюбленный пингвин" особое место в нашем городе. Со мной там приключилась не очень хорошая история. До сих пор вспоминать не люблю, да так и не знаю, кто виноват.
   ---------------------------------------------------------------------
   Дело было три года как тому назад. В июне месяце.
   Баров в нашем городе не столько, сколько в столице России, но тоже имеются. Бар "Влюбленный пингвин" неизвестный владелец открыл в самом криминальном районе нашего города - в промзоне. Под помещение бара был переоборудован старый авиационный ангар. Вся мебель в баре была вырезана из старого самолета. Причём каждый из посетителей бара пытался понять, что это за модель самолета такая. Споры велись постоянно. Я в моделях самолетов не разбираюсь, поэтому как-то был равнодушен к обсуждениям в городе.
   Для того, чтобы пробраться в сам бар надо было миновать два квартала промзоны. Это приключение не для слабонервных. Три года назад меня друзья впервые пригласили в этот самый бар. Доехали мы туда на такси. Таксист содрал с нас тройную цену. На одном из перекрестков в наше такси кинули бутылку. Шофер дико ругался, но машину не остановил.
   Стоянка перед баром охраняется, как зона для зеков.
   Мы вышли из машины, и я впервые воочию посмотрел на здание с вывеской. На фотографиях оно совсем не такое. Здесь же гораздо более мрачное, более эпатажное и почти из трущоб Нью-Йорка.
   Внутри толпа народа. Музыка, данс-пол и лучшие коктейли в мире. Мой знакомый Гоша Крягин и Микка Гендельсон, которые и заволокли меня во "Влюбленный пингвин", заказали "Сладкий Дождь". На вкус мне показалось, что это абсолютно горькое поило, но послевкусие от него сладкое.
   - Почему это "дождь"? - я пытался не морщиться от первоначальной горечи.
   - Сейчас сам поймешь, - хмыкнул Гоша.
   Точно я понял быстро. Окружающее пространство поплыло словно вокруг жахнул ливень. Эффект продолжался минуты три. Затем отпустило.
   - Круто.
   - А то! - со знанием дела согласилась Микка.
   Они оставили меня у барной стойки, а сами ушли на данс-пол.
   Через минуту ко мне подсела миленькая девица с очаровательной улыбкой и конопушками.
   - Айяй! - она то ли представилась, то ли я недослышал. Может Аня.
   - Миша, - я постарался быть вежливым, хотя от коктейля повторился эффект. Хорошо, что в меньшем масштабе. Ливень получился не столь сильным и продолжительным.
   - А ты отсюда? - Аня задала непонятный вопрос.
   - Местный, - я ужасно прозаичный товарищ.
   - Понятно, - она согласно кивнула. - А как относишься к нам?
   Опять-таки не адекватный вопрос.
   - Я гетеро, в смысле мальчиков не люблю, - очень захотелось с ней завязать близкие отношения.
   - Ммм, ладно, - Аня просто приняла мое высказывание к сведению. - Но мы не можем с тобой оттянуться, пока...
   - А что пока...? - удивительно, как можно легко мужчину подвинуть на любые подвиги, если он хочет женщину.
   - Да, мы сюда еле добрались, - призналась Аня.
   - Ага, - я кивнул, поддакивая, что знаю о трудностях дороги в этот крутой бар.
   - Нет, я эту берлогу два года искала. Хотелось бы вернуться домой, а блока нет.
   - Какого блока? - как-то сложно я воспринимаю барный треп.
   - Управления, - объяснила девушка.
   - Управления кого? - знакомые ощущения нахлынули. Я понял, что дождь пойдет в третий раз.
   - Нашего портала, - девушка попалась терпеливая. Она переждала "дождевой" эффект от моего коктейля.
   - Угу, - я сосредоточился на приятных ощущениях от того, что девушка положила руку мне плечо.
   - Ты мне поможешь? - Аня стала еще более очаровательной, чем это можно представить.
   - А что делать надо?
   - Надо найти блок управления. Он где-то здесь, но куда его сунул хозяин, я не могу сказать. Ты мне поможешь? - и она мне сунула в руки еще один коктейль.
   - А как я тебе помогу? Я же не знаю, как он выглядит, - мой разум еще мне не отказал.
   - А тебе не надо искать, тебе надо отвлечь народ, чтобы я могла спокойно поискать, - девушка явно лукавила, но мне было все равно. Этот коктейль разжег во мне дикую неугасимую страсть. Все внутри горело и поднималось желание. Я бы согласился сейчас на любую глупость, лишь бы потом она согласилась провести со мной время. Не дожидаясь моих дополнительных вопросов, она принялась давать указания: - Вот тебе жандехочка, - она нацепила мне ее на грудь. - Делай, что она тебе скажет. Я пошла. Начинаем!
   - Куда? - я попытался было расспросить еще, но девушка уже испарилась, а в ухе у меня зазвучал приказной голос.
   "Как себя чувствуем?".
   Я ответил, что хреново, как бабка на стриптизе.
   -------------------------------------------------------------
   В тот памятный вечер в баре "Влюбленный пингвин" творилось странное. Этого странного ждали почти два года, когда нашли на территории аппарат, похожий на самолет. По данным экспертизы, кресел было сто, а трупов оказалось пятьдесят. Возможно, что рейс был заполнен не полностью, а может кто-то успел соскочить в процессе катастрофы. В любом случае надо было ждать, и не так по-дурацки, как тогда в Америке в Розуэлле. Они сохранили все, но чуток недосмотрели. Отсюда и споры вокруг модели самолета. Пусть и в разобранном виде, но самолет явно не земной.
   На сцену данса вылетела старушка лет семидесяти и принялась коряво изгибаться, явно пытаясь сорвать с себя одежду.
   Народ занеистовствовал.
   ---------------------------------------------
   Когда я понял, что танцую на сцене против своей воли, то сильно захотелось сорвать с себя жандехохочку. Ничего не получалось. Я все еще продолжал танцевать.
   "Стало лучше?" - полюбопытствовало у меня в голове.
   Нецензурный ответ воспринялся, как новые указания к действию. Я вознесся под потолок этого ангара и там начал парить словно в гоголевском вийе.
   Снизу раздался еще один вопль.
   "И как?"
   "Хотелось бы вернуться к началу в нормальное состояние".
   ----------------------------------
   Когда бабка трансформировалась в парящую полуголую девицу, то они поняли, что все получилось. Теперь доказано. В самолете было больше пассажиров, и сейчас они здесь.
   Надо ловить, но как?
   Естественно, что нужен этот летающий субъект.
   По команде летуна принялись ловить сетями.
   ------------------------------------
   Я опять сижу за стойкой в баре и пью коктейль "Сладкий дождь". Рядом со мной Гоша.
   - Сейчас сам поймешь, почему это называется "дождь" - хмыкнул Гоша.
   Точно я понял быстро. Окружающее пространство поплыло словно вокруг жахнул ливень. Эффект продолжался минуты три. Затем отпустило.
   - Круто.
   - А то! - со знанием дела согласилась Микка.
   Они оставили меня у барной стойки, а сами ушли на данс-пол.
   Но вместо красивой девчонки рядом со мной оказался бармен с перекошенным лицом.
   - Как?! Как?! Как?! Зачем все это было?
   Я покачал головой. Бармен, наверное, думал, что я забалдел от коктейля.
   Через три минуты нас загребли товарищи в масках и долго допрашивали. Про свой "глюк" я промолчал.
   Но история имела продолжение.
   -----------------------------------------------
  
  
   Я не знал, привиделось ли это все мне или нет. Узнавать правду не хотелось. С другой стороны, можно было попробовать что-то проверить и подумать. Но два месяца я старательно старался не вспоминать о тех кошмарных событиях. Однако все что мы пытаемся забыть, все равно возвращается.
   Осень уже и холодный ветер, пробирающий даже в кожаной куртке. Я шел домой, пытаясь решить сложную задачку по тому, как отказаться от маминой идеи повидаться.
   У самого моего подъезда ко мне подошел человек. Смотрю, лицо знакомое, а кто не могу узнать.
   - Ты, парень, скажи, - без приветствий и представлений обратился ко мне этот тип, - бар "Влюбленный пингвин" помнишь?
   Я слишком был заморочен своими проблемами, поэтому и не дернулся на его вопрос.
   - Ладно, парень, прости, - не дожидаясь моего словесного ответа, снял свой вопрос этот человек. Дальше он отвернулся и пошел от меня в сторону главного проспекта.
   Я вспомнил. Точно - это бармен из "Влюбленного пингвина".
   - А что такое? Случилось что? - вот этим вопросом я себя выдал с головой.
   Бармен остановился, развернулся обратно и очень внимательно посмотрел на меня:
   - Так что ты помнишь? - он сделал еще два шага и блокировал меня так, будто бы я собирался бежать.
   Минуты две мы еще пререкались в стиле: "что случилось?" и "что помнишь?".
   - Давай-ка сначала, - бармен рассмеялся, что немного сняло между нами напряжение. Но ситуация все равно патовая. Куда нам двигаться дальше. Я ничего говорить не собираюсь, да и он тоже, похоже.
   Я стоял на своем, что ничего не понимаю, да и вообще домой хочу.
   - Значит, ты! - удовлетворенно крякнул бармен.
   - Это почему? - меня его высказывание взбесило.
   - Потому, что трусишь. А кто там был явно испугался, - охотно объяснил он. - Да, ты пойми, что мы три года этих психов искали. Они - чужие. Понимаешь? Вторжение внеземного разума!
   А я тогда не поверил. Сказал, что нет, не верю. Не думаю, не желаю знать. Ничего не могу сказать.
   История закончилась. Парень ушел, больше не сказав ни слова. Он будто ба разочаровался во мне.
   Так до сих пор я не знаю, был ли то розыгрыш или может я упустил свой шанс.
   ---------------------------------------
   Надежда дернула меня за рукав.
   - Миша, ты где?
   Я вынырнул из воспоминаний о баре "Влюбленный пингвин" и вернулся к текущей ситуации.
   - Здесь, так что ты там говорила?
   - Я говорю, что хочу эксклюзив. Ты это понимаешь? Я тебе обеспечу пару свободных вечеров. А ты за это мне отработаешь.
   - Как? Конкретный план есть?
   - Есть, конечно, - Надя стала записывать на листе и чертить какие-то сложносочиненные схемы. - Первое, мы снимем тебя, как жертву произвола и компромата. Второе ты дашь мне согласие не интервью после того, как это закончится. И третье - ты дашь нам право трансляций из твоего молодежного движения.
   - Это все? - что-то она слишком много хочет.
   - Почти, и еще право на одно желание, - кокетливо уточнила Маякина.
   - Отменяется, - против этого я был категорически против.
   - Хорошо, - она смеялась над тем, как ловко сняла остальные мои возможные возражения.
   Жертва из меня вышла аховая. До сих пор поражаюсь, как Маякиной удалось это организовать. Причем сделала она это сразу.
   - Чего долго раздумывать? - мотивировала она вечной фразой журналюг всех мастей и пород. - Вдруг, что страшное случится.
   Уже почти ночь, а Маякина выгоняет меня на улицу.
   - Ты понял, что делать? - пятнадцать раз спросила она, вытаскивая меня на улицу. Вышел я в костюме, т.е. пиджак и брюки и рубашка. Только вот до этого, Маякина аккуратно так порвала рубашку на мне и оставила царапины на груди. Кстати, очень круто раны наносятся женской пилочкой.
   Я вышел на улицу, встал у подъезда под освещающим фонарем. Вроде бы все, как всегда. Порванную рубашку и расцарапанную грудь не видно, пиджак затегнут. Время около одиннадцати. Вроде бы нормально еще для нашего городка. Люди еще во дворе. Я вышел вроде бы уверенно, на меня не обратили особого внимания. Затем начал изображать падающую походку. Здесь я точно привлек чье-то внимание. А потом, клянусь, что этого не ожидал, ко мне подскочили какие-то парни в костюмах с предвыборной символикой мэра на лацканах, и начали меня пихать. Точно, милая Надя организовала. Меня даже не предупредила. Я даже признал того самого типа из моей квартиры. Видать, он подрабатывает разными работами. Пахло от него моей колбасой.
   На третьем толчке начались крики. Кричали они громко и матерно. Я не знал драться мне или нет. Что эта Надежда придумала. Тут ее голос слышу сзади:
   - Пустите, ироды Баруховские, не казнить Вам преемника. Все равно он пришел!
   Что-то меня покоробило, слова какие-то не из той оперы. Но внимание народа это привлекло. Она перекричала даже всю звуконепроницаемость наших стеклопакетов. Народ подтянулся к окнам и на балконы.
   Затем меня шмякнуло в спину. За спиной была только Надя. Похоже на электрошок. Ой, как больно! Я согнулся и осел на землю, а она продолжала вопить в том духе, что не позволит им со мной расправится. Я человек добрый и истинный должен вести молодежь к свету, а они выродки стремятся уничтожить весь генофонд армии.
   Тут затормозился какой-то мотоциклист и стал снимать на вспышку, что мы там творили. Нащелкал полсотни кадров, пока Надя разгоняла этих "врагов". Но я подняться не мог. Ноги отключились.
   Затем вызвали скорую, которая подъехала позже, чем две бригады телевезионщиков. Следом меня утащили в частную больницу. Она оказалась закрытой и режимной. Предродовой. Я мог только мычать, но к сущей радости ноги уже начали слушаться.
   Почти в два часа ночи в мою палату заявилась Надя с требование признать, что она организаторский гений.
   Она потрещала о том, какие замечательные у нее помощники. Затем выдала мне пропуск на территорию больницы, объяснила, где у них тут выход через котельную на территорию чего-то производственного. Через этих соседей можно было выходить незамеченным.
   Мне, конечно, можно было повопить, что это все надо было организовывать в следующую ночь, но... поздно уже было. Сегодня уже мне надо было встретиться с Марией Абдуловой. А ночью свидание с Гвоздем по поводу Жардовича.
   - Ну, ты же у Абдулова не обязан быть официально? - проницательно заметила Надя.
   Что ж она права. Я поспал пару часов. Отказался утром от чего-то вкусного, поздоровался с главврачем, который заявился в мою палату, и отправился домой к Абдулову. Но поехал на такси и официально. Нельзя сейчас запалить запасный выход.
   Уже десятый час, и я стучу в двери к Абудловым.
   - Заходи, - разрешил Леонид Вячеславович. - Мария скоро вернется.
   Завтрак я не заслужил, зато получил серьезный разговор. Абдулов потребовал отчета о том, что происходит. Мне и сказать было нечего. Не хотелось с ним делиться своими проблемами.
   - А ты гляжу хорошо развернулся с этими, - так презрительно обозвал Абдулов телевизионщиков. Там все время крутились ролики с места "последних событий".
   Кстати, версия получилась невообразимая. По ней получилось, что я, как Ленин, вышел из дома ранним вечером, чтобы донести до молодых "..нцев" светлую мысль о том, как именно надо любить работать. Я мол сторонник полезного времяпрепровождения - работы то есть. Причем я уже получил поддержку чуть ли не от самого-самого и поддержка эта выражалась в круглой сумме для реализации какой-то социальной программы, где каждом давалось по потребностям. Но тут напали коварные враги и пытались меня лишить гражданского самосознания. Я тяжело пострадал и теперь не помню, как мне надо поддерживать рабочую молодежь, но вот буду искать себя и новые пути реализации сложной государственной программы. А те, кто меня пытался лишить этого самого гражданского самосознания так, и не были пойманы, но могут быть опознаны по особой символике не груди. И заканчивался этот потрясающий пассаж из моей жизни теми сведениями, что я сейчас решил помогать выращивать маленьких патриотов с самого рождения. Все это неслось с экранов с милыми улыбками и честными глазами. Причем следом выступал священник с воплями, что в нашей губернии развелось много "черных" людей и их надо депортировать. После этих комментариев появлялась морда какого-то эпидемиолога с заявлением, что людям надо чаще мыться, так как идет эпидемия холеры. Корреспондентка тут же попросила у эпидемиолога яркого ответа, как он комментирует последние события. На что этот в белом халате высказался в том ключе, что нас всех забрала холера, и это вызвало помутнение сознания у людей с опознавательными знаками на груди. Иначе бы они верили в справедливость. Но я вот тоже теперь получаюсь зараженным, и надо меня изолировать. Короче, что там дальше было, я уже не вслушивался. Бредовее я ничего не слышал, хотя теперь понял, почему политика вечна. В принципе это такой же пассивный бред сознания.
   - Так что?
   - Может лучше Вы расскажите во что такое втравили дочь, что за нами бегает местное гбэчество? - я хотел послушать его.
   Сам себя не узнаю, раньше я бы принялся рассказывать. Все-таки я меняюсь.
   Абдулов предложил мне кофе. Мы пили кофе по-турецки, и он курил.
   - Расскажи сначала про нее, - попросил он очень мягко.
   Я ответил коротко, упомянув про слежку и нервное состояние Марии.
   - Значит, ее достали, - свое замечание он укутал в сигаретный дым. - Хорошо, слушай. Вокруг происходят несколько странные события. Что-то все время сбивается в событиях. И я пока не могу найти, кто это все сбивает. Я думаю, что ты понимаешь, я избираюсь не просто так.
   Ну, своих мыслей по поводу причин его избрания я не стал излагать. Деньги, а что еще кроме них может быть движущей силой в нашем продажном мире.
   За Абдуловым было интересно наблюдать. Такой самоуверенный, твердый, значимый товарищ. Я поймал себя на мысли о том, как изменилось мое отношение к нему, хотя мы особо не сталкивались. Так пару разговоров, та история с Жардовичем в машине. Ничего такого, чтобы так меняться. Скорее всего, это я изменился. А Абдулов наморщил лоб. Мне показалось, что он стал уже не таким самоуверенным и сильным.
   - Мне хотелось бы сожрать Баруха и кое-кого из администрации, а также из друзей этого самого Баруха, - сообщил Абдулов.
   Задавать глупых вопросов "зачем?" я не стал. Сам расскажет, если захочет. Но мой собеседник не захотел.
   - Все было запланировано и рассчитано, однако, в события стал кто-то вмешиваться. Они не достигают поставленной цели. Я говорю о событиях, действиях, акциях, словах. Выборы, конечно, скоро, и я не уверен в их успехе.
   - Может Вам мешают друзья Баруха? - мое критическое мышление подсказывало, что дело в каких-то покровителях нынешнего мэра.
   - Нет, их точно всех проверили. За ними смотрят очень знающие люди, - признался Абдулов.
   - Ого! - теперь уже я поднял брови. Высказывать по поводу его возможностей я опять-таки не стал.
   - Здесь сложно разобраться, поэтому ты мне и нужен, - Абдулов допил свой кофе. Я же сделал до этого только один глоток. Не хочу я его турецкого кофе.
   - Ммм, - мое неопределенное мычание должно было показать, что уж мне Абдулов не нужен. - А Мария?
   "Вот идиот!" - это я себе сказал. Она что ли мне нужна? Да я ее знаю без году неделя.
   - Мария ничего почти мне рассказывает, - Абдулов радостно как-то улыбнулся. До меня дошло, что он хочет меня попросить с Марией поговорить, а с не решать его проблемы. Выходит я себе переоценил. - Она к тебе хорошо относится. Даже пару раз поминала, - признался будущий мэр нашего города. - Ты мог с ней больше времени проводить и именно здесь проводить? Занять ее всякими предвыборными делами?
   Я кивнул. О! Это клиническая картина!
   - Отлично, тогда я уезжаю на два дня, а ты пока тут поживи, - предложил он, стремительно покидая свой собственный дом.
   И тупо глядя на картину на стене, я думал о том, что натворил. Завибрировал телефон. Это Вовка оказался, который сообщил о своем отличном самочувствии, а также о том, чтобы я был осторожнее и берегся Еремеенко. Гигант зеленых насаждений меня тогда не сильно волновал. В дом к Абдулову он не проберется, днем у меня Мария, ночью Гвоздь, а завтра еще интервью Наде и ...чего-то там еще. Не помню уже. Еще один звонок прервал мои рассуждения. Это была Изабелла Леопольдовна. Звонок оказался пустой, ничего не значащий. Только минут через двадцать до меня дошло, что она просто напоминала о наших хороших отношениях. Предусмотрительная женщина. Неужели она тоже считает, что я стану помощником Абдулова в будущем? Эти мысли я выбросил из головы и опять сосредоточился на обдумывании предвыборной жизни нашего города.
   - Эй! - Мария как-то подошла незаметно.
   - Что?
   - Ты спишь, - мягко сообщила она.
   Думая о вечном, я заснул, сидя в кресле. Весь день я заполнял на компьютере какие-то отчетные формы по бюджету, затем мы корректировали медиа-план, пообедали и продолжили работу до самого вечера. Мне пора было на встречу с Гвоздем. Надо как-то улизнуть из дома Марии.
   Объяснять ей что-либо не хотелось. Я сказал, что пошел бы спать, но мне надо в больницу за вещами и вообще такой распорядок. Она живо вызвалась меня довезти до больницы. Пришлось согласиться. Когда я объяснил, куда ехать, она долго хихикала над "родовой спецификой" клиники.
   У ворот была засада из фоторепортеров. Свои фотографии они получили. Надежда даже показала мне большой палец, выражая крайнее одобрение.
   Я вежливо попрощался и отправился в палату.
   Ночь-полночь, пора на работу в мэрию.
   Пройти по незнакомой территории ночью, сложно. Но я везунчик, и миновал двор больницы, забор производственников, а затем и их территорию до дырки в "свободный мир" всего-то за сорок минут.
   До мэрии добраться не проблема. Автобусов нет, но можно поймать частника. Правда и частников на этом участке пути нет. Тут затарахтел мотоцикл. Весьма фигуристая девица, и не спрашивайте, как я это углядел в темноте, да еще она вся в черном, предложила подвезти. Я не отказался. Взял шлем и объяснил, что мне надо на улицу, которая возле площади. Девица покивала головой, и мы поехали.
   Пока ехал с девушкой на мотоцикле то сообразил, что девушку знаю.
   - МАРИЯ! - это я так громко выразил свои разнообразные чувства.
   - Мария, Мария, чего так орать? - она сняла шлем.
   - Зачем?
   - А затем, что ты с отцом за моей спиной занимаешься чем-то ..., - она пожала плечами. - А он мой отец, и ты мне расскажешь всё!
   Хорошая ситуация. Это ее отец просил меня поговорить с ней по душам. Я вот так с ней и не поговорил, а ее кто просил со мной поговорить? Она девушка настойчивая и очень активная.
   Дальше последовал тупой диалог про то с чего она это взяла. Мария объяснила, что с того, как я дома не ночью, на телевизоре постоянно свечусь, а также от нее скрываюсь.
   - Маша, я тебе ничего не должен. Я с тобой знаком всего ничего, да и на Абдулова просто работаю. Он, конечно, задушевные разговоры ведет, да и мне пророчат всякие выгодные должности. Но, Мария, я тебе ничего не должен!
   Моя патетически и идеологически верная речь была пропущена ей мимо ушей.
   - Мне плевать, что ты должен или не должен, - впервые видел, как она злилась. - Это касается моего отца! И ты все расскажешь!
   Договоренностей, устраивающих нас обоих, мы достигли минут через двадцать. Она ответит на мои вопросы, а я на ее. Получилось довольно удачно, как я думал. Про меня Мария много знать не может. Так, что часть информации можно не обнародовать. Вопросы задавать решили по очереди. Так будет справедливее.
   - Куда ты собрался сейчас? - ее первый вопрос.
   - На встречу, - мой первый ответ. - А ты за мной следишь?
   - Да, - ее такой же краткий ответ. - Я хочу пойти с тобой, если это касается моего отца.
   Мне пришлось подумать, касается ли это ее отца. Мало вообразимо, что это как-то к нему относилось. С другой стороны, точно знать я этого не могу, да и почему-то с Марией не хотелось расставаться. А если уж совсем честно, то я был уверен, что она пойдет за мной, и это принесет мне много неприятностей. Лучше было взять ее с собой.
   - Пошли! Только слушайся меня!
   Я был слишком оптимистичен, предполагая, что она меня будет беспрекословно слушаться.
   Первой задачей было миновать два дома и пройти во внутренний двор нашей администрации. Два дома и двор оказались равны семи вопросам с каждой из сторон.
   - Что ты знаешь про слежку? - мой вопрос Марии.
   - У отца есть знакомые и еще служба безопасности. Так вот. Они постоянно регистрируют, что за нами смотрят. Представляешь, достали даже наших дальних родственников из деревни Котово. Смотрят три группы. Первые это местные говнюки, вторые это группа местных кандидатишков и третье граждане непонятные. Первых спонсирует наш мэришка. Вторые просто идиоты, а вот третьи ...
   Она пожала плечами.
   - А теперь мой вопрос, - Мария чуть не налетела на меня, когда пришлось внезапно остановиться. - С кем ты встречаешься, и что будешь спрашивать?
   Я коротко рассказал ей о Гвозде и вопросах к нему.
   - А что известно про москвичей?
   - Про москвичей? - Марию эту тема сильно задела, даже голос задрожал. - Не знаю, что сказать. Там все очень ... не так, - она помычала, даже не зная, какое слово подобрать. - То они вместе с отцом, то против.
   Что ж скудные сведения. Но и в них есть полезная информация. Ее черед задавать вопрос:
   - Миша, а отец с тобой разговаривал обо мне?
   - Да, просил с тобой поговорить.
   Два дома, и мы уже в арке. Надо пройти в тени стены. Там фонари разбитые. Я объяснил это своей спутнице и задал следующий вопрос.
   - Скажи, а что связывает твоего отца и Баруха?
   - Сила ненависти, - ее аж передернуло. - Я могу рассказать, что они конкурировали, но Барух весьма посредственный тип. Я не думаю, что бизнес стал чем-то основным, но отец говорит только о бизнесе. А ты с кем спишь с телевидения?
   Я опять остановился, но не оттого, что нас заметили.
   - Я сотрудничаю, - я прям выделил это слово, - с Маякиной.
   - Аааа, - она хмыкнула за моей спиной. - А ты когда...?
   - Мой вопрос! - я ей напомнил про очередь.
   - Угу, прости, - она извинилась за поспешность.
   - А что у тебя с тем? - блин, дернул меня кто-то за язык. Какая мне разница что у нее с кем-то там.
   - С кем?
   В общем этот вопрос пришлось замять. Не объяснять же ей, что я про того слащавого красавчика хотел спросить.
   - Теперь опять мой вопрос, - я хотел ее поддеть.
   Она не купилась на легкую подначку.
   - Ну, давай!
   - А ты вообще, как думаешь, что нужно твоему отцу? - вроде бы философский вопрос, но бесполезный.
   Маша пожала плечами:
   - Никогда этого истинно не знала, - мне послышалась печаль в ее голосе.
   Мы добрались до ворот стоянки, принадлежащей администрации. Машин нет. Охрана сладко спит в своей суперсовременной будке. Мы прошли без проблем. Код на дверях я знал: три - пять - семь - решетка и два ноля.
   Затем вверх на второй этаж. Там через коридор и до лестницы. До лестницы мы не добрались, по крайне мере, так быстро, как собирались. Мы стали свидетелями чего-то необычного. Два человека в темных одеждах, лиц невидно. Они вышли из кабинета мэра и пошли к лифтам. Затем из того же кабинета вышли еще два человека, но уже отправились в другую сторону - к нам.
   - Это что за слёт? - Мария шептала мне на ухо.
   - Не знаю, - я и сам слегка обалдел.
   Мы подождали еще минут пять, вдруг еще, кто объявится. И не зря. За нашей спиной раздались шаги. Кто-то шел нашим путем. Мария дернула меня плечо. Мы застыли между двумя витринами с призами и подарками нашей славной администрации от других таких же достославных администраций. Человек прошел и нас не заметил.
   - А что здесь так всегда? - ее адреналин меня завел. Я стал ее мысленно раздевать.
   Она отстранилась от меня.
   - Итак, еще ждем? - Мария постаралась меня переключить на более конструктивные мысли.
   - А вдруг еще? - я проявил благоразумие.
   - Ну, ладно, - она покорно прождала еще пятнадцать минут. - А твой знакомый не уйдет?
   Я и сам переживал уйдет или не уйдет, но рисковать не мог. Если нас застукают в администрации, то будет скандал и может даже что-то похуже.
   На лестницу мы вышли и спустились на первый этаж. Там бдила охрана, смотря нечто сусально сексуальное.
   - И где вы договорились встретиться? - Мария опять стояла у меня за спиной.
   - Перед зданием администрации.
   - А зачем мы пошли в него? - Мария прямо не заявила, что я предельно глупый тип, но это явственно услышалось.
   - Ку-ку? - мы с Марией подпрыгнули.
   Я обернулся. Гвоздь нас поприветствовал.
   - Куда вы там спрятались? Я за вами тащился от самой стоянки. И вообще, что за манера назначать тусняк, а сами тащитесь внутряк? И?
   Гвоздь закусил тонкую губу. Марию передернуло. Я понимаю, что ей противно общаться с таким выродком, но могла бы и не показывать этого. Гвоздя в ответ передернуло. Если они сцепятся, то ничего полезного я не узнаю.
   - Значит, так, Машенька, ты вперед в кабинет Изабеллы Леопольдовны. Там забери документы из верхнего ящика, сними с них копии. Поняла?
   Мария кивнула и безропотно отправилась наверх.
   - А ключи?
   - Вот моя карточка, а код на ее двери такой же, как и на моей. Два, семь, два, семь, два. Поняла? Только лифтом не пользуйся!
   Я был в обалдении. Она очень сексуально пошла вверх по лестнице.
   - Так может тоже пойдем на второй этаж? - я уже притомился шептать.
   - Пойдем, - Гвоздь опять облизнул губы.
   Затем он задал мне пару вопросов в целом подтверждающих его мнение о том, что я идиот. Это он про место встречи ночью в администрации. Мы поднялись на второй этаж и пошли к выходу. Разговор продолжился в нормальном режиме. Я себя даже мэром почувствовал, как оказывается здорово так важно идти по коридорам и обсуждать сугубо конфиденциальные дела. Двери кабинета, расположенного в самом дальнем конце коридора открылись. Оттуда вышли двое. Нам можно было или бежать или дальше идти спокойно. Меня приятно удивила и моя реакция, что я не дернулся, и поведение Гвоздя.
   - Отдам фото за полный рассказ о том, что это такое.
   - Покажи, - потребовал он.
   Я показал.
   Тут мы оказались как раз напротив с этой серьезной парой. Я узнал одного из них - себарист Путястин, а потом сообразил про второго. Это бы наш мэр Барух. Я себе не поверил. Они же не общаются. Совсем. А, кроме того, себарист Путястин обвиняется в краже двухсот миллионов бюджетных рублей. И уже как полгода он числится сбежавшим за границу. История себариста Путястина была просто сумасшедшей. Он родился и вырос в бедной ирландской семье, которая в день Святого Патрика под воздействием каких-то внешних воздействий решила отправить своего сына к родной бабушке Дусе. Дуся та жила в коммуналке барачного типа. Это там где туалет (который кстати был только у одной Дуси) отгораживался от плиты занавесочкой. Валя Путястин приехал в ужасную Россию, когда ему было семь. Русская школа, русский институт, но всегда прозвище ирлашка-чебурашка. Уши у него очень характерные всегда были. Когда Валя повзрослел, то стало у него прозвище ирлашка-ебурашка. Думаю, что не надо объяснять, почему пропала первая буква "ч". Однако дальше - больше. Валя попытался было восстановить потерянную связь и вернуться к родственникам в Ирландию. Но выяснилось, что они давно покинули ту самую Ирландию в неизвестном направлении, а письма от их имени писала та самая бабушка Дуся. Прошлое бабуси Дуси было весьма загадочным, особенно, учитывая, что она работала бортпроводницей международных рейсов. Ее сын Кирилл тоже стал бортпроводником. Так он и иммигрировал за границу - женившись на ирландке с русскими корнями. В общем, Валя решил найти своих родителей с целью туманной, но очень серьезной. А для этого нужны деньги. Валя решил найти себе хорошую работу и нашел ее в нашей славной администрации. Он стал работать помощником начальника отдела АХО.
   АХО - это деньги. Там можно навариться круче, чем отпуская преступников на волю или подписывая разрешения на освоение недр без экологической экспертизы.
   Валя стал приближенным. Но деньги получались - деньги уходили. Надо было поддерживать свой статус. Валя купил машину, затем ее разбил. Затем купил еще одну. Он собрался ехать на машине в Ирландию, чтобы там начать искать потерянных родителей. Оделся, обулся, женился даже, чтобы не стыдно было показаться родителям на глаза.
   На смертном одре баба Дуся призналась, что совершила две ходки за бандитизм, после того как вышла на пенсию. А на третью ходку не попала как раз, потому как ей подбросили этого самого внука.
   Про родителей она ничего не могла сказать. Они ей не писали. Да и во времена еще живого КГБ писать было не целесообразно. Она сама, используя старые знакомства в летной отрасли, подделывала якобы пришедшие письма от родителей, да иногда дарила подарки от их имени.
   Валя Путястин с ужасом узнал, что бабу Дусю до смерти боятся все соседи, окрестные собаки и участковый за дело так сказать, а не в силу ее необузданного характера.
   А все потому, как была дикая история в ее жизни из-за чего ей дали орден и уволили на пенсию. В далекой Канаде, куда как-то раз отправили ее с нашими хоккеистами, она переспала с одним симпатичным канадцем, а он, уходя из гостиницы, сказал ей что-то невнятное по ихнему аглицкому и оставил ей ребенка. После такого количества выпитого она не могла припомнить, как ребенок оказался в номере. Хотя склонялась к мысли, что ребенок был там все время, просто они в пьяном сексуальном угаре страсти не обратили на него внимания, пока не насытились друг другом.
   Баба Дуся, тогда еще совсем молодая бортпровдница, не нашла ничего лучшего, чем забрать его в СССР. Однако с ребенком были приключения еще раз. Была промежуточная посадка в Питере. Баба Дуся отправилась в комнату ребенка, чтобы там покормили ребеночка, оставила его на полчаса, а когда вернулась, то получила обратно темноволосого мальчишку, а не светленького, как оставляла. Деваться было некуда, ребенка она забрала, претерпела много страшного, в основном допросов, но держалась крепко. Про случай в аэропорту Ленинграда не упомянула, а про ребенка говорила, что дело было так.
   Она шла до гостиницы, когда увидела, как черный-причерный негр в натянутом на глаза сомбреро напал на красивую белую женщину с русской книгой в руках. Женщина катила колясочку, а негр жестоко ударил женщину и утащил ее в кусты. Баба Дуся не испугалась, а вылезла из других кустов, и попыталась спасти ребеночка. Книгу, кстати, подняла, а это оказались высказывания нашего любимого вождя того времени. Баба Дуся, осознавая ответственность перед Советским Союзом, решила, что женщину решили обидеть намеренно. Вот ребенка она и забрала из мира ужасного капитализма.
   В общем, очутилась она в Совке с чужим ребенком на руках. Не выдержала, пристроила его в деревне дальним родственникам. Сама же пошла во все тяжкие. Одна, а затем вторая ходка за бандитизм. Ребенка родила как раз между ними. Этот самый Кирилл знать мамашу не хотел, шел своим путем, который и увел его далеко в Ирландию.
   Валя Путястин так и не смог найти родителей. Как в воду канули, хоть и слал он много запросов. Один раз даже выехал в эту самую Ирландию.
   Прозвали его сЕбаристом по аналогии с чербурашкой. Отличался Валя этим особо. А так был неприхотлив и зануден.
   А в администрации он занял должность в АХО. Очередная проверка выявила, что пропало за Валей всего-то пару миллионов. Валю стали склонять по разным углам, да только может все бы и кончилось разбором полетов, да составлением бумажек, как бы вдруг не поступило заявление, что был осуществлен платеж бюджетными деньгами в два транша на две сотни миллионов рублей. Это были деньги по паре федеральных программ для развития чего-то у нас. Проводилось расследование, которое и указало на виновность Вали Путястина. Тут он и пропал. Толком никто так и не пояснил, как не первое лицо в АХО смогло получить доступ к целевым счетам, да еще осуществить перевод денег двумя траншами. Но выводы прокуратуры оставались железными. Валю объявили в розыск. Даже пыли от ботинок Валиных не нашли. Пропал. Последнее, что было известно. Зашел в администрацию и все. Конечно, посчитали, что он из этой администрации вышел. Да, только похоже, что нет.
   Я предположил, что живет Валя в покоях Баруха. Что ж тогда понятно, как доступ получил, а еще яснее, что Барух точно захочет переизбраться.
   Только вот странно, что Валя так спокойно по коридорам ходит.
   - Да умер он, официально труп опознали, деньги списали, - будто бы прочитав мои мысли, заявил Гвоздь. - Папашка постарался. Он в доле с Барухом-барыгой.
   - Ясно!
   Меня тревожила Мария, ну, не могла же она серьезно посчитать, что надо идти копировать какие-то там документы. Я ж ее просто услал, чтобы Гвоздь расслабился. Однако где же она?
   - Итак, может расскажешь, что такого в этой фотке?
   Пора было возвращаться к своим делам. Наконец, мне удалось вытрясти всю нехитрую историю Жардовича. Сынок поведал, что отец каким-то образом узнал, что является родственником Ирвингов. Тех самых канадских Ирвингов, которые считаются очень богатыми людьми. Фотография, как пропуск в мир больших денег и еще большей славы.
   - Твой отец хочет претендовать на наследство?
   Гвоздь объяснил мне, что слишком глуп. В цивилизованных странах уже не тупо ожидают наследство, а пользуются тем, что есть. Какой-то из Ирвингов завещал пользование фондами своим наследникам. Ты только докажи, что ты Ирвинг, а уж если докажешь, что притесненный, то...
   - А как это он будет доказывать, что притесненный? - мой вполне логичный вопрос слегка задел за живое сыночка местного чекиста. Уж кому-кому, но не этому гаду доказывать, что его мол притесняют и дискриминируют.
   - Здесь случилось вот, что, - Гвоздь уже держал вожделенную фотографию в руках и был болтлив не в меру. - Папаша узнал, что он приемный ребенок и давным-давно его украли из Америки. А как раз в то самое время случился скандал и то самое похищение брата нынешнего владельца всей империи этих канадских выскочек.
   У меня ум за разум зашел. Вспомнился Валек Путястин с его шедевральной бабой Дусей.
   Это не может быть просто совпадением. Но как тут во всем разобраться. Я чуть было не кинулся догонять ирлашку-чебурашку, но потом одумался. А собственно мне какое дело до всех фантазий Жардовича и Ко.
   Распрощавшись с Гвоздем, я побрел на свой родной этаж. Надо же найти Марию.
   - И как? - она радостно вышла из кабинета Изабеллы Леопольдовны. - Ты расскажешь, что и как с этими? - презрение в слове "этими" выражало всё, что невозможно выразить неругательными словами.
   - Это что? - я тыкнул пальцем в бумаги в ее руках, совершенно забыв, что Гвоздь только что вернул мне фотку, и мы расстались на весьма оптимистичной ноте. Я уговорился с Гвоздем, что по ситуации постараюсь подпортить жизнь его папашке. Между прочим, я так понял, что это тогда Гвоздь долбанул папу по голове. Уж, сильно ему не нравится такой отец. Совсем не нравится. Но кровь не вода, он тоже, как и отец, решает свои проблемы за счет остальных, то есть меня. Но я хлебнул этой мерзкой слежки и очень мне хотелось отплатить Жардовичу. Меня будто бы в грязище изваляли. Нельзя так человека лишать достоинства.
   - Вот смотри, - она сунула мне в их в руки, затем обняла и поцеловала. - Ты - супергений!
   Причины ее благодарности стали понятны через минуту. Это были замечательно непонятные бумажки, но это были московские бумажки. А еще в них упоминалась фамилия Абдулов. Я стал вчитываться: "...в 1997 году Абдулов учредил АООТ "Канделябра". Основная деятельность АООТ "Канделябра" - предоставление досуговых услуг..."
   Мои мысли не поддавались переводу. Абдулов что бордель держал? Вслух я такое высказывать не стал, но точно подумал. Абдулов замешан в таких грязных делишках?
   Маша не переставала меня теребить:
   - Так что там?
   - А к Абдулову это не имеет отношения, - удалось выдавить мне из себя. Я пробегал глазами текст этого манускрипта по биографии Абдулова.
   "В сентябре 1999 года генеральный директор ООО "Попутный ветер" Абдулов вынужден был пойти на сделку с Комковым Е.Б. ООО "Попутный ветер" было слито с ООО "Кампани Тудей". Причины сделки так и не удалось выяснить. В тоже время Абдулов продал свой дом, машину, загородный дом...В 2001 году фирма "Грин дей" (единственный учредитель Абдулово) реализовала проект по строительству коттеджного поселка на 224 дома. Заемные средства не привлекались. Источник финансирования не удалось установить. По финансовым оценка прибыль от реализованного проекта составила более .... млн. рублей.
   В 2002 году Абдулов закрыл фирму "Грин дей". В течение 3 месяцев с марта по июнь его местонахождение выяснить не удалось".
   На этом интересном месте Мария опять меня прервала.
   - Миша, а что это там мигает?
   БЛ... - это мигала охранная система. Сейчас сюда набежит народ. Сейчас ...
   Я сам не понял, как схватил Марию в охапку и рванулся с ней к актовому залу.
   - Ты чего? - она буквально визжала.
   Я уже слышал топот ног охраны. И точно, не особо торопясь они все-таки спешили. Лифт - и три охранника идут к кабинету Изабеллы Леопольдовны. По лестнице пыхтят еще пятеро.
   До Марии, похоже, дошло, что дела у нас не очень.
   - И что? - она бухнулась на корточки и потянула меня вниз. Мы спрятались за вторым рядом кресел. Я велел ей молчать. Не поняла. Наверное, от возбуждения она стала тараторить. - Миш, а что там включилось? Миш, а что там будет?
   - Тихо!
   Охрана прошла мимо дверей актового зала. Те, которые с лестницы добрались до дверей Главы избирательной комиссии чуток пораньше.
   - Там никого! - громко отрапортовал один.
   - Надо проверить в остальных, - решил кто-то из этой группы.
   Тут меня Мария опять отвлекла:
   - Миша, а что они будут и здесь проверять?
   Я-то считал, что она девушка с устойчивой психикой. А тут какой-то нервный трёп, который может нас выдать. Хотя если они будут шерстить этаж, то нас, скорее всего, найдут.
   - Маша, тише! - я хотел подслушать, что еще будет громко оглашать охрана.
   - Они нас тут найдут! - не унималась девушка. - Давай встанем за дверь!
   - За какую дверь? - я не мог поверить, что она такая истеричная. Я уже прикинул, что надо ей рот заткнуть рукой.
   - Ну, здесь двери же открыты. Если мы прямо сейчас метнемся к двери и встанем за нее, то нас могут не найти. Ну, кто будет смотреть за дверью?
   Мысль, конечно, бредовая. С чего я рассчитывал, что нас не найдут? Хотя надо заставить Марию замолчать. Она опять принялась меня теребить.
   - Миша! Послушай меня!
   - Окей, - я поднялся, и мы кинулись к двери.
   Охранники осматривали помещение за помещением. Причем делали они это весьма оригинально. Дергали дверь, если закрыта, то кричали друг другу, что все в порядке и шли дальше. До открытых дверей актового зала было рукой подать. Сейчас они придут к нам. А Мария все жужжит и жужжит. Единственным возможным вариантом было - ее поцеловать. Что я и сделал.
   Видимо, помещение проверили, но я как-то это пропустил.
   Из администрации мы выбрались только в шестом часу утра. Мария со мной не разговаривала. Совсем не разговаривала.
   Мотоцикл я вел. Довез ее до папиного дома.
   - Пойдем со мной, - попросила она.
   - Пойдем, - чувствовалось, что это очень нужно.
   В доме она предложила мне чего-нибудь поесть или кофе.
   - Нет, спасибо, - я отказался. Теперь мне хотелось уйти.
   - Миш, а ты знаешь, что я уже второй раз вижу эти бумажки, - она уселась на пол, поджав ноги под себя. Я стоял перед ней, не зная, куда себя деть.
   - Какие бумажки?
   - Из кабинета той тетки, - она потянулась к сумочке. - Ну, те...
   - Аааа! - я понял, что из кабинета Изабеллы Леопольдовны. - Ты о чем? Что ты видела?
   - Это..., - она протянула бумаги мне. - Это сделали почти два года назад, когда отцу угрожали.
   - Угрожали? Чем?
   - Да у него проблемы были в бизнесе с Баруховой любовницей.
   - Магнолией? - я припомнил эту атасную дамочку.
   - Это вообще все Барухово, но числится на ней.
   - Ага
   Мы избегали смотреть друг на друга. Неудобно нам было. В голове прочно засел один надоедливый вопрос: "А почему нам неудобно друг перед другом?". Я попытался не думать. Ответ получался дикий. А главное, что не знаешь, что потом с этим ответом делать, если все-таки его озвучишь, даже пусть и мысленно.
   - Маш, так что там было-то?
   - Барух и Жардович работают на паях. Ты может слышал ту историю с Валей Путястиным?
   Я кивнул.
   - Это одна из немногих историй. Там все время делят деньги. Почему ты думаешь нам столько федеральных денег дают? Вот именно за это и дают. Ведь основной бизнес для нас это захоронение радиоактивных отходов. У нас же есть для этого замечательно глубокие шахты. С этого всё.
   Про эти ужасы я ничего не знал и даже не предполагал. Не было никаких слухов. Такого просто не может быть. О чем я и удосужился сообщить Марии.
   - То, что ты этого не знаешь, не значит, что этого нет, - отрезала она.
   Она посмотрела в упор на меня.
   Я взгляда не выдержал.
   - Маш, так причем тут эти документы и все остальное?
   - Мы тогда так и не выявили авторства бумажек. Отца прижали. И прижали хорошо. Он много отдал, чтобы откупиться. Он ведь строил тогда. Как раз пошли большие подряды. Там, конечно, как все у нас ..., но это же не грех пользоваться знаниями и умениями, не жить же по этим грабительским государственным законам. - Она помолчала минуты две, будто бы вспоминая то время. - Нас тогда москвичи предупредили. Это папины партнеры по бизнесу. Но отец откупился. Пришлось.
   - А бумаги, что могли нанести вред? - я вопросы задавал автоматически. Плевал я на захоронение радиоактивных отходов. Сваливать отсюда, конечно, надо, пока жабры не выросли.
   - Там смешана правда и неправда. Тот же "Канделябр" занимался поставкой оборудования для всех увеселительных учреждений города, да и вообще области. А отец тогда как раз.., - тут она утихла.
   Дальше я мог вычислить сам. Репутация может быть важна только в одном случае - в случае заключения какой-то крупной сделки с иностранными представителями. То, что я ничего не знаю о такой сделке в жизни Абдулова, еще ничего не значит. Мария это правильно заметила.
   - И все остальное такое же? Все эти полунамеки, полуобвинения?
   Теперь она кивнула.
   - Автором точно является твоя Изабелла.
   - С чего ты взяла? - признаюсь, что я удивился.
   На секунду это меня отвлекло от своих переживаний.
   - Так это очень близко к тому, что читал отец, но не доредактировано. Шлифовки не хватает. Я читала, наизусть выучила все это тогда.
   Говорить больше было не о чем, точнее уж, о чем было говорить, мы не хотели даже думать..
   - Я пойду?
   - Конечно, я тебя провожу, - она поднялась с ковра и пошла меня провожать.
   В дверях мы замешкались. Мне надо было что-то там взять, но я застыл. Как во сне застывают перед чем-то пугающим и неизведанным. Она тоже замерла.
   Может я перетрудился, может что еще, но башню у меня сорвало. Когда я начал сдергивать с нее одежду, то в мой же внутри голос подсказал: "Просто редко бывает, чтобы тела так удачно подходили друг другу".
   Это точно химия с физикой объединились, чтобы нас свести с ума.
   -----------------------------------
   Очухался я только к следующей полуночи. Хороший - вампирский - образ жизни начинаю вести. На обязательства плевать. На мысли разные тоже. Все легко и спокойно.
   - Комплексовать не будем? - был ее первый вопрос.
   - Нет, не будем, - был мой ответ.
   - А что будем делать? - вопрос так сказать с подвохом.
   Я чувствовал безмерное чувство голода. Надо было его утолить.
   ------------------------------------------------
   Наши отношения мы не обсуждали, зато много болтали об Абдулове, выборах, Барухе и Жардовиче.
   В конечном итоге в моей голове сложилась версия, которую можно было подтвердить опытным путем. Чем мы с Марией-авантюрсткой, как я стал ее называть, и занялись.
   Я попросил ее съездить к родственникам Жардовича и разобраться каким боком он мог быть наследником Ирвингов.
   - И что? - ехидно спросила моя подруга, примеряя перед зеркалом платочек аля-старушка с заваленки.
   - А то, что чем больше ты о нем знаешь, тем круче его можно прижать. Я так понимаю, что Абдуловы не любят Жардовичей и Барухов?
   - Не любят, - подтвердила она.
   -----------------------------------------------------------
   Ее сообщение по электронке меня развеселило. Представляю, как будет смеяться Абдулов.
   "Миша! Мне тут поведали потрясающую Lost-story. Мама Жардовича - Ольга - всю жизнь проработала в аэропорту. Она врачиха. А ее сестра - Марина - работала в том же аэропорту, но буфетчицей. Марина была очень гулящей девушкой, и так получилось, что родила ребенка от залетного гражданина из какой-то там малой нации африканцев. Но родила беленького. Повезло ей. Однако, старшая сестрица поведала, что все равно "может потемнеть" (это она так припугнуть ее хотела ), да и у внуки у нее будут негритятами. Дальновидная Марина, понимая, что обман вскроется в самый неподходящий момент, когда она будет старой и зависимой от мужа, решила проблему просто. Пришла как-то к подруге, да и поменяла на младенца из Америки.
   Это все мне рассказала сама Марина. Помирает бабка. История эта обсуждалась несколько раз. Ольгин сын - Жардович - слышал что-то и вообразил, что это он поменянный ребенок. Марина рассказала ему фантастическую версию, не желая, чтобы ее племянник разболтал что-либо своему дядьке и брату. Марина даже отдала ему фотку, которую нашла тогда в пеленках ребенка. Представляешь?".
   Я и представлял. Забавненько, однако.
   Если Абдулов хочет рассчитаться с Жардовичем, то это очень просто сделать. Надо Жардовичу дать самому удавиться на собственном пояске. Но как это сделать элегантно? Это лучше всего было провернуть через кого-то неАбдуловского, но кого?
   Я придумал. Засветил фотографию перед наблюдалками. Надо сказать, что за мной все еще таскались. Обыск в доме, и фото пропало. Надеюсь, что оно попало по назначению.
   ----------------------------------------------
   Спустя полгода я узнал, что да, фото попало по назначению. Жардович уехал в эту самую Америку. Назад ему возврата точно нет, все-таки он в булочной работал. Не простят ему это.
   А там в Америке есть продвинутые тесты на ДНК.
   Значит, и там ему места не будет.
   ---------------------------------------------
   А еще моя теория предполагала, что за всеми странностями и происшествиями, мотающими нервы Абдулову, стоит слабый Барух. Почему именно Барух, а потому, что именно слабый. Там ничего не доведено до конца. Думаю, что в конечном итоге, все это свели бы воедино перед выборами и предъявили Абдулову, что это он во всем виноват. Был там-то, был тут-то. Есть мотив, есть возможность. Дурацкий план, но в полнее в стиле нашего мэра.
   Только вот как с этим справиться? Я не знал.
   Но свои соображения изложил Абудулову.
   ---------------------------------------------------------------------------
   Он использовал это просто и гениально. Метод "зеркала". Все полунамеки и предположения он выложил первым. Предположив, что это все "неспроста". Неокрепшие избирательские умы, когда пришло время голосовать, согласились. Москва поддержала, поздравила и благословила. Абдулов стал мэром.
   Барух перестал им быть. В этом, пожалуй, было самое страшное наказание для него.
   А я узнал, почему Абдулов тянул два года с этими разборками. Не такой он человек. Московских друзей он придерживал, те вроде бы притихли. А Барух-то решил, что он теряет все. Инстинктивно он чувствовал от кого идет опасность, да и, наверное, все равно какие-то, хоть и мизерные сведения, он получал.
   - Мы запатентовали новые разработке для отрасли строительных материалов. Это было совместное предприятие. Теперь можно на этом зарабатывать. Все это время шли испытания, доводки, патентование, поиск настоящего инвестора. Мы заключили несколько предварительных соглашений. Это высокие технологии, а, значит, и деньги, - рассказал Леонид Вячеславович. - Покрытие из этого материала способно поглощать радиацию.
   Верилось мне с трудом, но если нашлись люди, нашли деньги и все это действительно так, то я точно прав насчет Баруха. Этим бредом мог заниматься только политический ум. Только в политике и шоу-бизнесе важны эффекты, время выступлений, кульминация и своевременный финал. В бизнесе действуют жестче. Все выметают связями и деньгами. Должна была быть другая схема действий. Абдулов и не вычислил, что это Барух только поэтому. У них разные реакции на одну и ту же ситуацию: политическая и экономическая. В нашей стране это не одно и тоже.
   ---------------------------------------
   Маша улыбнулась, у нее зазвонил телефон, а потом и у меня зазвонил мобильный. Мелодия из кинофильма "Убить Билла". Знаете, там, где идет одноглазая убийца-медсестра и свистит, это в самом начале фильма. Мне нравится, хорошая мелодия.
   - Алло?
   - Сынок! Хватит болтаться без дела, бери Машу в охапку и на работу, - послышалось в трубке.
   - А что есть работа? - мы отдыхали пока два с половиной часа.
   - Скоро будет.
  
  
   Действующие лица:
  
   Абдулов Леонид Вячеславович - кандидат на пост мэра нашего города
   Абдулова Мария Леонидовна - дочь Абдулова Л.В.
   Егоров Михаил Валерьевич - секретарь Избирательной комиссии.
   Владимир (Вовка) Иванович Козырыев- друг и сослуживец Егорова М.В.
   Браух Максим Викторович - действующий мэр нашего города.
   Изабелла Леопольдовна - глава Избирательной комиссии.
   Лапшев - член Избирательной комиссии, курирует прессу.
   Якшин - член Избирательной комиссии, курирует финансы кандидатов.
   Комрид - охранник на проходной в здании Избирательной комиссии.
   Еремеенко Еремей Фомич - один из кандидатов в мэры города, активист, зеленый.
   Магнолия Викторовна - любовница Брауха М.В.
   Филодоро - помощник и охранник Абдулова Л.В.
   Эльвальд Жардович - начальник местного отделения супер специальной службы.
   Кавцов Юрий - местный бизнесмен из молодых, желающий стать мэром. Идеалист, мечтающий о равенстве. Носит челку и улыбается в тридцать три зуба.
   Алексей Николаевич Розанов - начальник юридического отдела администрации.
   Щекин Геннадий - булочник.
   Чпок Сергей Гарзунович - первый наблюдалка
   Санек по нику Ник - друг
   Надежда Маякина - родственница олигарха Маякина, работает на телевидении
   Неизвестный товарищ - знакомый Надежды Маякиной.
   Гоша Крягин - знакомый М. Егорова.
   Микка Гендельсон - знакомая М.Егорова.
  
  
  
  
   Мастить - видимо, означает, монтировать.
   Прим. М.Егорова - писака аналог простодушевного народного журналюга, журналист, писатель.
   Прим. М.Егорова - Иоанн идет от Иоанна Богослова, который считается покровителем редакторов и журналистов. Я взял себе этот ник в пору общения с Алексеем Николаевичем Розановым.
   Прим. М.Егорова - Исидор покровитель пользователей интернета.
   Прим. М.Егорова - это мой ник в обычной сети.
   Прим. автора - пропущено действительное матерное обозначение работы в конторе.
   Прим автора - китайское ругательство "глупая дыня", по-русски будет "торморз".
   Прим. автора - грязное ругательство, подходит к админу сайта подонков. Переводится "еб..ть твоего деда".
   Прим. М. Егорова - синдром Туретта - это копролалия (болезненное, иногда непреодолимое импульсивное влечение к циничной и нецензурной брани безо всякого повода).
   Прим. М. Егорова - зеленая шляпа была обязательным аксессуаром униформы проституток в борделях во времена династии Танг (Китай).
   Прим. М.Егорова - внешка - департамент связей с общественностью.
   Прим. М.Егорова - понятия не имею что такое, но название запомнил точно.
   Прим. М.Егорова - именно сЕбарист, а не сИбарст. Дело в особом прозвище.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   "Попутный ветер" из "Профессиональной серии" Табоякова Ольга
  
  
  
  
   78
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"