Глава 15. Часть 3.
Издав звук, больше похожий на стон, он открыл глаза и посмотрел на небо, местами закрытое ветками деревьев. Это ж надо же было настолько потерять бдительность, чтобы свалиться с такой громадной высоты.
Любое движение отдавалась болью во всём теле. Кровь стучала в ушах, гул стоял такой, что он сам себя не слышал. А после первой же попытки подняться его желудок скрутило спазмами и всё, что осталось от последнего приёма пищи, полезло наружу.
Когда перед глазами престали плясать круги, он огляделся и заметил тело того идиота, из-за которого они свалились. Впрочем, мёртв он не без его помощи. Когда они полетели вниз, Аккес инстинктивно прикрылся врагом так, что именно дикарю достался первый удар о покатый склон. И потом тот летел дальше, первым встречая все кочки и камни. Когда же они налетели на деревья, с лихвой досталось обоим. Его незадачливый соперник уже скончался от ушибов, но Аккес всё ещё старался выжить. Деревья встретили его не мягкой кроной, а крепкими ветками, которые, тем не менее, хоть и одарили его синяками, всё же сдерживали его падение, так что до земли он долетел вполне живой.
Хотя живым он себя совсем не чувствовал. Всё тело болело, будто с него кожу живьём содрали, не говоря уже о дикой головной боли.
Хотелось лечь и заснуть, но Аккес знал, что именно этого делать не стоит. И прежде всего потому, что враги могут в любое время прийти сюда и добить его. Ещё неизвестно, чем там наверху дело закончилось. Хотя вояка со жрицей неплохо справлялись. К тому же, она ведь бессмертна, так что ему вообще не обязательно было вмешиваться. Только вот врагов было слишком много. Убей они дубоголового, она бы, может, всех и одолела, но кто-то мог зацепить Эгранта или ту девушку...
В общем, чего теперь жалеть.
С трудом и только с четвёртой попытки он всё-таки поднялся и с сожалением посмотрел на сломанный лук. Впрочем, найти другую крепкую ветку не составит труда. Подняв сломанное оружие, он снял тетиву и положил обратно во внутренний карман. Для лука сейчас не время. А вот кинжал надо бы найти. Падая, он выронил оружие, и найти его было первой и весьма затруднительной задачей, так как он с трудом стоял на ногах, а в глазах всё расплывалось. Но ему повезло заметить блики, которые отражало лезвие его кинжала в траве.
Поднявшись и сделав пару шагов, Аккес пошатнулся от острой головной боли, которая, как волна, накрыла его. Прислонившись к ближайшему дереву, он подождал, когда спазмы пройдут, и осмотрелся ещё раз.
Солнце уже садилось, и скоро наступит ночь. Благо, для него это не проблема. Во тьме он мог ориентироваться так же хорошо, как и ночью. Хоть что-то полезное всё-таки досталось от предков. Однако в его нынешнем состоянии что день, что ночь он бесполезен, пока шатается, словно бражник из таверны.
Кое-как двигаясь, Аккес поднял свой кинжал и пошёл вдоль ущелья, не забывая идти так, чтобы не оставлять следов. За мертвецом, в любом случае, однажды спустятся и будут интересоваться, куда делось второе "тело".
Аккес отыскал небольшой ручеёк и, выпив несколько горстей воды, он вдруг заметил растущий недалеко куст с ягодами. В голове тут же проснулись неприятные воспоминания. Однако ягоды были другие и незнакомые ему, поэтому, несмотря на голод, он к ним не притронулся. Не хватало ещё отравиться, ко всему прочему.
Пройдя некоторое расстояние и чувствуя, что силы на пределе, Аккес заметил, что в одном из отвесов есть трещины. Некоторые из них были достаточно большими, чтобы можно было туда спрятаться. Не самое удобное место для отдыха, но это было лучше, чем просто свалиться без сил прямо на землю, где любой, от человека до хищника, запросто до него доберётся.
Подойдя к самой большой щели, он удостоверился, что она не обвалится и никому из лесных жителей не принадлежит, забрался внутрь и, крепко удерживая рукоятку кинжала, попытался уснуть.
Спал он урывками и беспокойно. Боль не хотела его отпускать, но, тем не менее, к утру он чувствовал себя лучше. Голова по-прежнему гудела, но уже терпимо. Всё остальное тело наоборот, казалось, начало болеть ещё сильнее. Почему-то вспомнились те дни, когда он слишком переусердствовал с тренировками. Тогда каждая мышца отдавалась болью, почти как сейчас. Помимо прочего, он был весь мокрый от пота и жутко голодный.
Понемногу растягивая тело, Аккес осторожно выбрался наружу, зорко осматривая местность. Вроде ничего не изменилось. Ни поисков, ни погони. О нём забыли, и это было весьма неплохо.
В поисках еды он наткнулся на ленивых куропаток, которые даже не особо сильно его испугались, благодаря чему он их быстро поймал и, наскоро зажарив, наконец смог поесть. Когда голод был утолён, Аккес начал обдумывать, каким образом выбраться из этого каньона и найти Эгранта.
Первым пунктом было запастись провизией. Поэтому, осмотрев растущие деревья, он нашёл себе подходящее молодое деревце для того, чтобы сделать новый лук и подстрелить себе ещё несколько жирных ленивых птиц.
Второе, что ему было необходимо сделать, это найти место, где можно подняться наверх. Поэтому он двинулся вдоль каньона в сторону, в которую, как он думал, должны были пойти остальные.
Пройдя чуть больше половины дня он, наконец, обнаружил место, где будет возможно подняться. Скала была чуть менее отвесной и с достаточным количеством уступов, чтобы можно было зацепиться. Аккесу раньше не приходилось часто лазить по горам, потому опыта у него было мало. Тем не менее, он знал, чего ожидать, и, даже будучи потрёпанным, оставался в отличной физической форме, так что вполне мог бы совершить подобный подъём.
Прежде чем начать выбираться, он устроился на привал, чтобы дать отдых гудевшим мышцам и восстановить силы. Но стоило ему расслабиться и ушибленные от падения места тут же поспешили о себе напомнить ноющей болью. Впрочем, это не удивительно, он давно понял, что если не обращать на боль внимание, она вроде как "обидится" и уйдёт, но стоит о ней вспомнить...
Именно поэтому Аккес ненавидел болеть. И даже после изнурительных тренировок, когда всё тело деревенело, он предпочитал "лечиться" теми же тренировками. Разогретые от напряжения мышцы уже не так болели, а там и вовсе проходили.
Но сейчас необходимо было немного отдохнуть, потому что подъём будет тяжёлый и ему потребуются все силы, чтобы не сорваться и не получить очередную порцию синяков... если он вообще переживёт ещё одно падение.
Аккес решил переждать ночь. Хоть его глаза и адаптируются к темноте, всё же солнечный свет ничего не заменит. Поэтому рано утром, когда солнце вот-вот начало показываться, он умылся водой из протекающего по дну ущелья ручья, прогоняя головную боль и сонливость, потом размял протестующие мышцы и приступил к делу.
Подъём отнял у него половину дня и кучу сил, зато обогатил новыми ссадинами, усилившейся головной болью и ненавистью ко всему миру. Последнее, впрочем, прошло сразу, как только он взобрался, наконец, наверх и, тяжело дыша, разлёгся на прохладной травке. Теперь он обожал весь окружающий мир, что, опять-таки, тоже продлилось не долго.
Отдышавшись, он начал искать себе укрытие для привала. Нужно было дать отдых телу и после отправляться на поиски следов. А уж их он точно найдёт. Об этом даже нехотя позаботится эта неуклюжая гора железа.
Поиск укромного места не составил труда благо, растительность здесь была густая, а вот с поисками следов пришлось повозиться. Половину ночи он бродил по лесу, радуясь хотя бы тому, что знает нужное направление. Вояка наверняка повёл всех в поселение, о котором говорила та девушка, а она успела указать его приблизительное месторасположение.
Однако, чем глубже Аккес уходил в лес, тем опасней становилась окружающая среда. Он видел следы крупных хищников, и это его не радовало. К утру он, наконец, наткнулся на то, что искал. Примятая трава и засыпанное кострище. Ну что за глупцы. Оставлять такие явные следы. Если бы их преследовали, то вычислили бы горе-беглецов, даже особо не стараясь. Однако погони пока не было видно. Кроме него самого.
Позволив себе слегка улыбнуться, Аккес ещё раз внимательно огляделся. Как он и предполагал, компания двигалась на север, и он, похоже, отставал от них ровно на день. Удивительно, что не на больше. Может, они специально двигаются медленно и оставляют явные следы, чтобы он смог их нагнать? Впрочем, со следами они перестарались.
Проверив крепление кинжала на ноге и поправив самодельный лук за спиной, Аккес пошёл дальше. Торопиться и бежать он не стал, чтобы не растрачивать зря силы, так как всё равно догонит их ещё до заката, ведь, в отличие от них, он идёт один и налегке. Не стоит бежать на износ, тем более что силы ему ещё могут понадобиться, учитывая, сколько тут признаков обитания хищников.
Двигаясь по лесу, он всё же делал и некоторые перерывы, хотя старался надолго не останавливаться, несмотря на то, что всё тело по-прежнему ныло от ушибов. В последнее время ему не удавалось нормально выспаться, но радовало то, что с питанием не было проблем. Даже со своими кривоватыми стрелами он с нескольких попыток всё же подстрелил себе пару кроликов, а ещё нашёл орешник.
На самом деле, если вычесть боль и постоянное чувство опасности, Аккес наслаждался каждым мгновением своей прогулки по лесу. Этот запах хвои и смолы, этот стрекот насекомых и перекличка птиц, шуршание листвы на ветру... Он готов был закрыть глаза, лечь прямо на траву и провести весь день, только ощущая всё это.
Ощущения были такие, словно он вернулся домой. Где-то на задворках памяти ещё остался запах маминой стряпни и стук отцовского топора, который раньше ассоциировался у него с домом, но даже там всегда присутствовал дух леса, который только окреп в его позднем детстве. Сегодня для него дом это то, что он чувствовал сейчас... минус боль в боках.
Неловко оступившись, Аккес налетел на дерево, ударившись плечом, и невольно застонал.
Вот уж о чём он точно никогда не будет скучать, так это по этим синякам.
Пытаясь прийти в себя после боли, которая на миг застлала пеленой его глаза, он крутанул головой, с усилием делая шаг вперёд. И тут услышал яростный рёв медведя и крик.
Замерев лишь на миг, Аккес, тут же забыв о боли, бросился в ту сторону. Друзья или враги... но крик был женским, и он не мог просто так пройти мимо.
Так, осторожно... шаг назад, тихо и медленно говорил Лекамир, глядя на Зику, которая полными ужаса глазами смотрела на чёрно-бурую гору, возвышающуюся перед ней. Во время небольшого привала она решила собрать земляники, которая в здешних местах ещё не успела отойти. Но среди кустов и холмов, где росли ягоды, она наткнулась на медведя, который оказался голодным и потому злым.
Ягоды все рассыпались, а девушка начала медленно отступать. Лекамир, находившийся неподалёку, пытался аккуратно увести её от зверя. Зика же словно приросла к земле.
Что произошло? спросила Риана, заметив, как все напряглись, а увидев медведя, тихо охнула.
Риана, не подходи! сказал слишком громко Лекамир, из-за чего медведь взревел, вставая в полный рост.
Зика от ужаса сама закричала. Она знала, что нельзя бежать. С детства ей об этом говорили. Но она отвыкла от леса и, к тому же, видела медведя впервые в жизни, а потому, забыв от страха обо всём, резко развернулась и побежала.
Стой!
Лекамир бросился за ней, прекрасно видя, что она бежит в тупик. Прямо к тому холму, с которого они недавно с таким трудом спустились, а уж подняться, тем более ей одной, не было никакой возможности. Благо, медведь был по какой-то причине медлительным, и рыцарю удалось его обогнать. По пути он поднял большую тяжёлую ветку и, замахнувшись, попытался отпугнуть зверя, но тот затормозил лишь на мгновение, после чего, обнажив зубы, начал рычать и бить лапой по ветке, стараясь убрать помеху.
Риана, уведи Зику! - крикнул рыцарь, стараясь сдержать зверя и придумать, как убить его. Только сейчас он заметил, что морда у того была исцарапана и даже кровоточила. Видимо, зверюга уже успел с кем-то сцепиться, что объясняло и его медлительность из-за возможных ран и злость, с которой он кидался на ветку. Видя, что его оружие долго не протянет, он опять крикнул, торопя девушек: Быстрее!
Риана бросилась к Зике, но та, добежав до места, где они спускались, поняла, что это тупик, и, бессильно упав на землю, в шоке смотрела на ревущего медведя. Она не реагировала ни на слова, ни на попытки сдвинуть её с места. Всё, что она могла, это смотреть... смотреть на то, как зверь пытается убить Лекамира точно так же, как когда-то Ашшарт её родителей. И точно так же она ничего не могла сделать...
Риана, видя, что Зика её не слышит, выхватила своё оружие и решила присоединиться к Лекамиру. Она же воительница и запросто может справиться с толпой обученных воинов, а тут всего один зверь. Но стоило ей приблизиться и самой увидеть огромную ревущую пасть медведя, как она так же, как и Зика ранее, остолбенела. Знакомый холодок пробежал по её спине.
Она однажды чувствовала нечто похожее... Липкое и холодное, противными щупальцами опутывающее всё тело.
Страх.
Руки задрожали и одеревенели.
Риана! Уходите! продолжал кричать Лекамир, понимая, что не сможет сдерживать медведя долго. Он также не мог достать оружие и попытаться одолеть его, так как боялся, что всё равно девушки пострадают, ведь находились они слишком близко.
Но жрица, словно не слыша его, на инстинктах подняла руки с оружием, пытаясь защитить себя. Она помнила, как в прошлый раз точно так же замерла, и помнила то чувство беспомощности и беззащитности, которое испытала. Позже всё, конечно, прошло, и Аккеса она уже давно не боится, но память о том, что благодаря ему почувствовала, осталась. Она решила, что больше никогда не хочет испытывать его вновь. Пусть будет страх, но никогда больше она не хочет быть беззащитной.
Поэтому, не обращая внимания на ледяную дрожь внутри, она подняла оружие, готовясь биться до конца...
Где-то вверху послышался шорох и треск, но ни у кого не хватило сил посмотреть, что происходит, пока сверху не промелькнула тень. И в следующую секунду тёмная фигура прыгнула прямо на медведя. Зверь взревел, пытаясь лапами сбить неожиданную помеху. Но тут сверкнул кусок металла и кинжал воткнулся ему в глаз, потом так же молниеносно в другой глаз и, наконец, в ухо.
Послышался душераздирающий рёв, от которого кровь застыла в жилах, и медведь свалился на землю.
Тяжело дыша, Аккес отскочил от поверженного врага. Ему ещё повезло, что тот был не на пике своих сил, иначе подобный трюк бы не удался, учитывая и его не самое лучшее состояние. После этого прыжка у него опять разболелась голова, а перед глазами заплясали круги.
С всё ещё сбившимся дыханием он приподнял голову и начал осматриваться. Если бы он сейчас не чувствовал себя так, словно этот медведь по нему потоптался, он бы, возможно, даже улыбнулся, видя откровенное удивление на лицах присутствующих.
Ну вот... Он всё-таки жив, наконец сказал Лекамир, недовольно вздохнув. Однако его наигранное разочарование никого не обмануло. Рыцарь действительно вздохнул с облегчением.
Ты как будто недоволен, что я спас вам жизнь, кусок железа, произнёс Аккес, убирая кинжал и оглядываясь в поисках Эгранта.
Уж с медведем я как-нибудь справился бы.
А со мной нет. Я знаю. Словно потеряв интерес к беседе, Аккес пошёл в сторону, где уже показался Эгрант. Когда напал медведь, он был дальше всех, и потому ничем помочь не успел. Он уже хотел попытаться утихомирить зверя своим способом, но Аккес появился раньше.
Эффектное появление. Ты как нельзя вовремя, Аккес. Рад, что с тобой всё хорошо. Эгрант с явным облегчением на лице шёл прямо к нему навстречу.
Лекамир, пробубнив что-то про "скормить следующему медведю" и развернувшись, поспешил к Зике, которая, присев на траву, обхватила колени руками и заметно дрожала. Она всё ещё отходила от ужаса, и рыцарь обнял девушку, прижав к себе, пытаясь успокоить. Зика, вцепившись в него, разрыдалась так, что Лекамиру пришлось взять её на руки и чуть ли не баюкать, тихо нашёптывая на ухо успокаивающие слова.
Риана, видя, как эти двое поглощены друг другом, решила оставить их наедине. В конце концов, кто, если не Лекамир, знает, как успокоить испуганную Зику? Однако, сделав шаг в сторону, она опять увидела уже мёртвого медведя. Несмотря на то, что он её так напугал ранее, она чувствовала некое сожаление о том, что пришлось отнять у него жизнь.
И тут осознание, словно гром, ударило её. Резко подняв голову, она посмотрела на Аккеса, который стоял в стороне неподалёку с Эгрантом и отстёгивал свои ремни на ноге и поясе. Торопливым шагом она приблизилась к ним.
Но как... начала она и запнулась, когда Аккес посмотрел на неё странно настороженным взглядом. Он всё ещё тяжело дышал и, похоже, был не в духе. Непроизвольно она отступила, но решила закончить вопрос: Как же ты выжил там? Там было очень высоко.
Аккес молча и внимательно оглядел девушку. И опять на её лице беспокойство. Это его раздражало. С какой стати ей беспокоиться? Она словно маленькая девочка, которая тянет руку к хищнику. И он именно такой хищник. Опасный и злой. Как она этого не может понять? Он проглотит её и не подавится, а она ещё пытается о нём заботиться...
Глупо.
Они так и стояли, в очередной раз молча смотря друг на друга. Она ожидая ответа. Он надеясь, что она развернётся и уйдёт.
Когда стало ясно, что никто не собирается отступать, Аккес, продолжая сверлить её взглядом, сказал:
Эй, Эгрант, можешь сделать что-нибудь с этим?
Отвернувшись от неё, он приподнял свою рубаху, показывая тёмно-фиолетовый бок.
Небесные искры! воскликнул Эгрант. Иди сюда, сейчас я попробую кое-что...
Посмотрев на жрицу, Аккес заметил, как она вздрогнула, увидев огромный синяк на его теле. Почему-то ему было приятно видеть, насколько её это впечатлило. Тем не менее, развернувшись, Аккес пошёл к другу, продолжая полностью игнорировать девушку.
Риана же осталась на месте, удивляясь их странному способу общения. Он не говорил ей ни слова, но... неужели это его способ ответить на вопрос?
С другой стороны, он начал хоть как-то отвечать, что можно считать началом общения, а это очень радовало. Улыбнувшись сама себе, она решила вернуться к Лекамиру и Зике. Возможно, ей тоже удастся помочь успокоить девушку.
Аккес же, присев, наблюдал за Эгрантом, который старался хоть как-то убрать боль и кровоподтёки. У него была слабенькая магия, тем более далеко от Деко, но всё же кое-что он ещё мог. Аккес всё ещё думал о жрице. Её добродушие казалось ему странным и неправильным. Но, что самое неожиданное, искренним. Она ведь жрица и одна из немногих, в ком он ни разу не чувствовал лжи. И это особо его бесило. Все, хоть и редко, врут. Все. Даже Дракон пару раз обманывал людей. Жрица ни разу...
Такое невозможно.
Она словно ненастоящая. Слишком правильная, слишком честная, слишком дружелюбная. У него постоянно возникала мысль о том, что если на неё, как утверждают остальные, не действует магия, то, возможно, на неё так же не действуют и его способности. А значит, она, может быть, та ещё лгунья и притворщица. И потому он всё пытался рассмотреть в ней хоть что-то указывающее на эту фальшивость. Ну не могут существовать такие, как она. Слишком... слишком...
Ему была противна эта идеальность.
Я думал, тебе понадобится больше времени, чтобы нас найти, прервал его размышления Эгрант.
Я торопился.
Да, но лес ведь большой.
Не притворяйся. Аккес недовольно поморщился. Ты же знаешь, моим желаниям свойственно сбываться, он всё так же недовольно покосился на жрицу, даже если мне кажется, что я этого не хочу.
Да уж. Я помню перекрёсток. Эгрант вздохнул. Слушай... Я знаю, что тебе не нравятся эти разговоры...
Тогда перестань их начинать. Я тебе уже говорил, мне не интересна магия. Даже если она настоящая. Закусив от напряжения губу, он поднялся. Боль стала слабее, но не прекратилась полностью. Мне вполне достаточно неприятностей от того, что уже есть.
Тебя даже не заботит то, что ты один из первых?
Первые и без меня найдутся, так же, как и более сильные и способные. Аккес посмотрел на друга. Ты же знаешь, мои интересы совсем в другом.
Вообще-то, нет. Эгрант внимательно взглянул на него. В чём именно твои интересы?
Аккес тяжело смотрел на Эгранта некоторое время и только потом произнёс:
В том, чтобы Деко благополучно вернулся в свой мир.
А потом? не унимался Эгрант.
Остальное уже не имеет значения.
Несмотря на то время, Аккес, ты ещё очень молод, у тебя вся жизнь впереди. Ты хоть раз задумывался, что будешь делать, когда мы покинем этот мир?
Аккес отвёл взгляд, хмуро уставившись в лесную чащу.
Это не имеет значения.
Имеет. Для меня. Для Деко.
Аккес продолжал хмуро смотреть на деревья, надеясь, что Эгранту надоест ждать ответа и он уйдёт. Но тот тоже был упрям и продолжал требовательно смотреть на него.
Уйду в лес, наконец сказал Аккес. Домой. Я последний из моего рода, племени, последний из скертерийцев и уйду туда, где родился и где была моя семья. Там хорошее место для такого, как я.
Ты хочешь прожить жизнь в одиночестве?
Как только Деко уйдёт, никого больше не останется, сказал он, доставая из сумки свои клинки и закрепляя ножны на спине.
Ты можешь завести новых друзей.
Повернувшись к Эгранту, он иронично усмехнулся.
Ты серьёзно думаешь, что в мире найдётся хоть кто-то, кто захочет со мной общаться по доброй воле? После всего, что обо мне известно, и того, что ещё не известно?
Ну, Риана, похоже, хочет. Эгрант улыбнулся, кивая в сторону девушки.
Аккес обернулся и вновь посмотрел на жрицу. Брови его опять нахмурились.
Она хоть и воительница, но глупая и наивная жрица, которая верит, что в мире все хорошие и добрые. Или же она искусная притворщица. Повернувшись обратно к другу, он не удержался от злорадной усмешки. И вообще, к тому времени я её уже убью.
Он вложил клинки в закреплённые ножны и, собрав волосы в небольшой хвост на затылке, по привычке пошёл осматривать окрестности, пока остальные собираются. Боль в боку прошла, и даже аппетит опять вернулся. Но едой он займётся позже. Сначала надо убедиться, что все они точно в безопасности.
Эгрант же в очередной раз вздохнул, глядя ему в след.
Выпороть, что ли, пробубнил он себе под нос. Да вроде взрослый уже.
Собирая свои вещи, он решил по возращении всё передать Деко, чтобы хоть тот постарался ему мозги прочистить.
В этот день они уже никуда не пошли, устроив себе привал недалеко, чтобы восстановить силы как физические, так и эмоциональные.
Лекамиру пришлось успокаивать Зику почти час, прежде чем она окончательно пришла в себя. И уже к вечеру девушка улыбалась и, как всегда, принялась готовить ужин, силясь накормить всех вокруг. Время от времени её взгляд останавливался на Аккесе, который устроился немного в стороне, словно специально увеличивая и без того существующую пропасть между собой и остальными. Когда ужин был готов и все сели есть, она, немного нерешительно потоптавшись на месте, взяла чашку с похлёбкой и пошла туда, где он сидел.
Аккес расположился на одной из веток раскидистого дуба. Он сидел на расстоянии чуть меньше метра над землёй и строгал собранные ветки, готовя себе запас стрел.
Вот, услышал он рядом с собой и, повернувшись, увидел девушку. Рука с кинжалом замерла, врезавшись в древко ветки и, похоже, испортив её, но он уже и не думал об этом. Эта девочка стояла рядом с ним и нерешительно протягивала миску с чем-то настолько вкусно пахнувшим, что во рту начала собираться слюна.
Но он продолжал, замерев, сидеть на месте, удивлённо её рассматривая. Неужели она не боится к нему подойти? И где носит этот кусок железа, который охраняет её, как цепной пёс?
Зика, между тем, чувствовала всё большее смущение, протягивая похлёбку человеку, который молча продолжает на неё смотреть и, похоже, не собирался ничего брать.
Это... ужин, начала она лепетать. Я приготовила... чтобы поесть.
Аккес, наконец, убрал кинжал и взял протянутую миску, понятия не имея, что ему делать. Он не хотел её спугнуть или обидеть и в то же время был удивлён, что она с ним вообще заговорила.
Зика! наконец послышался встревоженный голос её персонального сторожа.
Девушка вздрогнула, а потом, виновато улыбнувшись, прошептала:
Приятного аппетита... и спасибо, что нас всех спас. После чего, развернувшись, побежала обратно к костру, у которого сидели все остальные.
Аккес продолжал растерянно смотреть ей вслед и видел, как рыцарь стал что-то сердито ей говорить по возвращении. Скорее всего, напоминал девушке, с каким чудовищем она только что говорила. Что ж, это всё правда, но он никогда бы ничего ей не сделал.
Посмотрев опять на миску, он вдохнул аромат, но всё не решался съесть. Не потому, что боялся, что туда положили что-то несъедобное. Простое ему доставляло удовольствие даже просто смотреть на это проявление заботы, пусть и просто вежливое.
Никогда не видел у тебя такого выражения лица, послышался голос Эгранта. Он стоял рядом, держа в руке такую же миску, но уже наполовину пустую. Ты будешь есть? А то я не против добавки.
Аккес, не поднимая на него взгляда, продолжал смотреть на похлёбку в своей руке.
Скажи, ты же знаешь, кто она, да?
О чём ты? беззаботно пожал плечами Эгрант, очередной раз отхлёбывая от своей порции.
Аккес, наконец, посмотрел на него, сурово нахмурившись.
Не притворяйся. Уж ты в таком разбираешься. Ответь просто это она?
Эгрант загадочно усмехнулся и, обернувшись, посмотрел на суетливо мельтешащую Зику, которая, как всегда, старалась сделать так, чтобы всем остальным было комфортно и хорошо. Милое дитя.
Если ты спрашиваешь, является ли Зика твоей сестрой, то да. Это её перерождённая жизнь. И ведь даже похожа немного. Он опять посмотрел на Аккеса, широко улыбаясь. Не удивительно, что ты сразу её узнал.
Аккес опять посмотрел на девушку и улыбнулся. И была в этой улыбке некая надежда и грусть, а ещё чуть-чуть счастья, от которого впервые за долгое время улыбка тронула не только его губы, но и отразилась в глазах.
В конце концов, развалившись на ветке, он с удовольствием отхлебнул из миски, наслаждаясь прекрасным вкусом похлёбки.
В то время как Эгрант, точно так же улыбаясь, продолжал смотреть на него.
|