Тюрина Татьяна : другие произведения.

Четвертая жрица. Глава 5: Опасное путешествие

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками

Четвертая Жрица

Карта Мира

 

 

Глава 5

 

   — Ваше Величество! Это очень-очень плохая идея, — хмуря свои густые брови, говорил первый волшебник Зермон. Он упрямо следовал за королём, который направлялся в свои покои.
   Сам Анаквий был хмур, и явно не в настроении выслушивать нотации своего первого волшебника. Старик не смог присутствовать на совещании — впрочем, так случалось часто, — и сейчас чувствовал необходимость высказаться по полной, но уже лично Его Величеству.
   — А то я сам не понимаю, — раздражённо ответил Анаквий. — А если у вас, мэтр, есть какие-то идеи, как её удержать в замке, то можете действовать.
   Зермон едва поспевал за размашистым шагом короля, но сдаваться не собирался.
   — Неужели ничего нельзя придумать? Задержать? Маленькая ложь...
   — Мэтр, она чётко и ясно дала понять, что намерена завтра выехать, тут уже поздно что-то придумывать.
   Несмотря на резкий тон, Анаквий был так же раздосадован тем фактом, что жрица уезжает и, тем боле, что уезжает в Мернер, который вот-вот будет под осадой врагов.
   Однако его головная боль на этом не закончилась, как будто причитания волшебника ему не хватило. Как только он подошёл к своим покоям, то увидел свою старшую дочь, которая стояла рядом и явно дожидалась его. По её решительному виду он понял, что предстоит нелёгкий разговор, а, возможно, и спор. Вдохнув, он вошёл к себе, жестом приглашая её проследовать за собой.
   Мэтр Зермон тоже последовал за ним, решив, что слишком часто отсутствовал при принятии важных решений, а в том, что и на этот раз решение будет важным, он не сомневался.
   — Отец, — тут же выпалила Келина, как только оказалась внутри. — Я слышала, что завтра Риана отправляется биться с талемами.
   — Небесный Воитель, и каким это, интересно мне, способом, слухи разлетаются по дворцу, — вздохнул король, усаживаясь в своё кресло у камина. — Я догадываюсь, о чём ты хочешь сказать. И нет, я ничего не мог сделать, чтобы её остановить.
   — Ваше Величество, — опять вмешался волшебник, — может, отправить их неверной дорогой, а пока они будут плутать, ситуация в Мернере к тому времени разрешится, и никто не пострадает.
   — Это тоже не вариант, мэтр, — вздохнул король.
   — Отец, я хотела поговорить о другом.
   Анаквий посмотрел на дочь, радуясь возможности хоть немного отвлечься от темы, сотрясающей его сознание с самого окончания совещания.
   — Что случилось? — спросил он.
   — Я хотела бы отправиться вместе с Рианой в этот поход.
   — Явись мне Многоликий, ты в своём уме? — вскрикнул Анаквий, вскакивая с кресла. — Мы тут голову ломаем, как не пустить туда жрицу, а ты наоборот хочешь поехать вместе с ней?!!
   — Я знаю, что ты посылаешь с ней отряд рыцарей, — упрямо продолжала принцесса. — Лекамир, я уверена, тоже поедет, и сама Риана владеет оружием не хуже вех остальных, а может, и лучше. Я буду в полной безопасности.
   — Нет! — всё ещё повышенным голосом сказал Анаквий.
   — Ваше величество, возможно, это не такая уж и плохая идея.
   Келина удивлённо посмотрела на волшебника. Она никак не ожидала поддержки с его стороны.
   — В каком месте это неплохая идея?! - раздражённо бросил король, расхаживая из стороны в сторону и бросая гневные взгляды на присутствующих.
   — Принцесса своей неприспособленностью к походам может ощутимо задержать жрицу...
   — Вы хотите сказать, что я буду обузой? — возмутилась Келина. — Хочу вас заверить, что это не так!
   Зермон посмотрел на неё взглядом, который красноречиво говорил: "Девочка, ты совсем не помогаешь". Но принцесса вовсе не собиралась притворяться.
   — Отец, сам подумай, — она опять посмотрела на родителя. — Если туда отправилась Риана и лучшие рыцари, они будут биться до конца, чтобы отстоять крепость. А я, как представитель королевской семьи, могу поднять моральный дух прочих солдат, и тогда мы отстоим Мернер с наименьшим количеством потерь.
   Анаквий хмуро посмотрел на дочь, но не стал возражать, поэтому Келина восприняла это как хороший знак и продолжила:
   — Я уже неплохо справляюсь с мечом, и могу сама за себя постоять, и я обещаю, что буду осторожна. — Она пристально смотрела на отца, который хмурился, и, казалось, мучительно взвешивает все "за" и "против". — Раз уж ты посылаешь туда Риану...
   — Ты думаешь, что она, будь она хоть трижды жрица, дороже мне, чем собственная дочь?! — раздражённо вскрикнул он, глянув на девушку.
   Келина почувствовала такое тепло внутри, что нежно улыбнулась под его пристальным взглядом.
   — Со мной всё будет хорошо, честно.
   — Ладно, — обречённо выговорил Анаквий. — Мне всё это не нравится, но если ты думаешь, что так будет лучше, я согласен.
   Принцесса чуть не подпрыгнула от радости, но вовремя сдержала себя. Подбежав, она обняла отца и чмокнула его в морщинистую щёку, после чего вылетела из его покоев, пока он не передумал.
   — Значит, всё решено, — тихо проговорил Зермон.
   — Всё было решено уже давно, мэтр, — огрызнулся Анаквий, но потом успокоился, поняв, что не стоит грубить уважаемому волшебнику. — Даже моя дочь считает это хорошей идеей... Эх, ну почему она не родилась мужчиной. Мы бы избежали многих проблем.
   — Но тогда мы не смогли бы заключить союз с Тунарией и герцогом Зеленовским...
   — Ох... — Анаквий махнул рукой, показывая своё истинное отношение к этому союзу, но потом неожиданно сказал: — Мэтр, я прошу вас распорядиться, чтобы в этом походе их сопровождал один из магов. Выберите сами, кто подойдёт для этого лучше всего.
   — Конечно, Ваше Величество, — согласился волшебник. — Будь я моложе, я сам бы сопровождал их, но боюсь, мои кости до сих пор ноют после того дня, когда мы встречали жрицу. Однако будьте уверены, я выберу самого достойного кандидата.
   — Я на вас рассчитываю, — пробормотал Анаквий, уже задумавшись о чём-то другом.
   Первый волшебник, мудро рассудив, что больше не стоит надоедать королю, тихонько вышел и направился к себе в башню. Ему предстояло ещё выбрать того, кто отправится в этот поход. Учеников и помощников не стоит и рассматривать, а значит придётся выбирать из коллег.
   Зермон вздохнул, впрочем, как и всегда, когда думал о тех, кого следовало называть своими коллегами. Что Савелий, что Алекендр были совершенно не похожи на сильных магов. Один выглядел как мальчишка с шилом в одном месте, а другой как детина с большой дороги. Хотя, возможно, мэтра Алекендра и следует послать с отрядом. Этот, если не успеет ничего наколдовать, так своей большой лапой легко прошибёт кому-нибудь череп.
   Вот и славненько. Одной головной болью на сегодня меньше.

 

   На следующее утро, когда на горизонте только-только показалось солнце, отряд рыцарей вместе с сопровождением уже были готовы выехать.
   Лекамир, как всегда, проводил быстрый осмотр подчинённых ему воинов, в то время как Риана пыталась доказать королю и его дочери, что ей совершенно не нужна лошадь, что она на своих двоих прекрасно справится. И когда стало ясно, что отступать никто не собирается, а доводы кончаются, Келина подключила тяжёлую артиллерию, а именно — просьбу сделать ей одолжение, якобы так будет проще общаться в дороге между собой.
   На это жрица ничего не могла сказать и потому просто согласилась. И в это время подоспел последний член их небольшой команды, волшебник Алекендр. Риана, тут же забыв обо всём, переключила всё своё внимание на него, так как раньше не имела возможности познакомиться ни с одним волшебником. Она видела разную магию в разных мирах и не уставала восторгаться всем этим.
   Алекендр был очень высоким и ширококостным. Объёмами он превосходил даже Лекамира, который, к слову, тоже был далеко не маленьким. У вновь прибывшего были грубые черты лица и короткая, но густая рыжая борода. Сам он выглядел задумчивым и суетливым.
   Маг проверял все свои многочисленные сумки, как на теле, так и на лошади, и там постоянно звенели какие-то баночки. Рядом с ним стоял и Первый Волшебник, который поучающим голосом что-то диктовал странному верзиле. Тот же сосредоточенно кивал и продолжал рыться в сумках.
   — Мы готовы, — послышался голос Лекамира, который закончил обход и подошёл к ним.
   — Хорошо, — кивнул Анаквий и напоследок порывисто обнял дочь, одетую в штаны и лёгкий походный доспех. — Будь осторожна.
   — Хорошо, отец.
   Девушка нежно погладила его по щеке и пошла к своей лошади.
   — Не волнуйся Анаквий, я послежу, чтобы с ней всё было хорошо, — сказала Риана, следуя за ней.
   Король улыбнулся жрице, но как только они отошли, он серьёзно, даже с некой угрозой в глазах повернулся к Лекамиру.
   — Головой за них отвечаешь, — сказал он.
   — Конечно, Ваше Величество, — поклонился тот и, развернувшись, так же пошёл к своей лошади.
   И уже через минуту отряд из двадцати рыцарей вместе с двумя девушками, Лекамиром и волшебником отправились в путь.

 

   В лесу недалеко от дороги расположился временный лагерь довольно большого отряда людей. Они находились здесь уже несколько дней, а так как численность их достигала пятидесяти человек, то они почти полностью переловили всю дичь в нескольких милях вокруг.
   Их предводитель Грок Меткая Стрела сидел и хмуро смотрел на пламя костра, на котором жарились кролики, пойманные этим утром. Он был одет, как и прочие, в шкуры и отделанную кожу, а его статус командира подчёркивал только клёпаный доспех на груди. Ну и клинок, который выглядел богаче, чем те, что носили его воины. В остальном все мужчины были похожи, почти как братья. Чёрные волосы разной длинны: у одних длинные, заплетённые в косу, у других коротко остриженные, у прочих вообще сбриты полностью. Глаза и кожа непривычно светлые для здешних мест. Но больше всего как чужаков их выдавали рисунки, щедро украшавшие их тела и даже лица.
   У самого Грока на руках были изображены разного вида деревья и листва, а на щеке — пронзённый стрелой олень. Когда-то он был превосходным охотником, но это было давно... Теперь же он командует отрядом своих соплеменников, а в данный момент торчит в чужих лесах и надеется, что их всех не обнаружат раньше времени и не перебьют. Однако приказ есть приказ, а он гласил:
   "Следить за дорогой, схватить и доставить генералу молодую девушку, если такая выедет из королевского замка Люкении".
   Грок понятия не имел, на кой Дракону понадобилась эта девица, но он уже достаточно знал об их предводителе, чтобы понимать: его приказы никогда не касаются глупых прихотей. Также это означало, что если Дракон говорит, что эта девица покинет замок, значит, она его покинет. Всё, что ему нужно было знать — это то, что её может сопровождать охрана, и то, что девушка будет юна, невинна и, самое главное, она будет постоянно вещать про Богиню.
   Грок встал на ноги и с надеждой посмотрел на близлежащие деревья, молясь Небесному Покровителю, чтобы один из его разведчиков вернулся поскорее, а то скука и тоска его окончательно добьют.
   И, видимо, его молитва, наконец, достигла ушей великого Воина, так как среди листвы действительно показалась фигура. Воины, что стояли на карауле, напряглись пока не стало ясно, что это свой. Грок с замиранием сердца ожидал услышать заветные слова.
   — Небольшой отряд воинов движется по серверной дороге к нам, — сказал запыхавшийся парень.
   — И? — нетерпеливо спросил мужчина.
   — С ними две девушки.
   — Две?
   Ему ничего не говорили про двух. Может, это не те, кого они ждали? Но Грок не рискнул пропускать этот отряд только потому, что девушек вдруг стало больше. Он решил, что доставит обоих, и пусть генералы уже на месте решают, которая из них им нужна. В самом худшем случае, он опять вернётся и будет ждать.
   — Выдвигаемся, — скомандовал он, и все воины радостно загудели. Не только ему одному претило безделье.
   Пока его люди собирали свои вещи и вооружение, Грок распорядился, чтобы один из гонцов отправился к генералу и доложил ему обо всём. И уже очень скоро он вместе со своими воинами оказался по обе стороны дороги. Они выжидали, и это было уже другое ожидание. Это было похоже на то, как хищник караулит свою жертву, или охотник добычу.
   Наконец, их цель показалась на дороге.
   Грок уже успел расспросить разведчика о составе войск и был готов. Конечно, двадцать рыцарей, да ещё и под предводительством Лекамира Неустрашимого, — это существенная сила, но это ещё больше указывало на то, что именно этого отряда все они так долго ждали. Известный герой не будет сопровождать абы кого. А уже та самая девчонка, ради которой его послали сюда вместе с пятьюдесятью воинами, явно не абы кто.
   Пока их жертвы приближалась к ним, Грок успел рассмотреть поближе двух девушек. И к своему огорчению понял, что ни одна из них не подходит под описание "юная и невинная". Обе были одеты в боевое облачение и даже имели при себе оружие. Хотя одна из них действительно выглядела немного странно, будто не из здешних мест, да и доспех при более близком рассмотрении был очень и очень необычным, раньше он таких не видел.
   Однако задумываться не было времени, и как только отряд оказался в нужном ему месте, вожак дал сигнал к нападению.
   В его распоряжении были отличные воины. Они не только превосходно маскировались среди лесов, но и слаженно нападали, дезориентируя противника и ударяя в самые уязвимые места. Однако рыцари королевства тоже были не с поля собраны, они не растерялись и не ударились в панику, а тут же принялись отбивать атаку.
   Грок понимал, что потери будут, может быть, даже и большие, и чтобы не терять времени даром, сам начал пробиваться к девушкам, пока его воины отвлекают рыцарей. Уворачиваясь от ударов и атак, он быстро приближался к ним и мысленно всё ещё пытался решить, кто из них двоих ему нужна. Возможно, если он определит это, ему не придётся мучиться с двумя пленницами.
   Он отметил, что одна из девиц, выхватив свои клинки, начала давать отпор. То есть, скорее всего, она одна из женщин-воительниц, которые были редки, но всё же существовали, и, вполне возможно, она поехала как защитница второй. Тут же глянув на другую девушку, он мысленно поздравил себя, потому что та, хоть и был одета в воинский доспех, меч держала неумело. Более того, смотрела на битву со смесью ужаса и паники.
   Бросившись к ней, Грок вонзил кинжал одному из рыцарей в бок, да с такой силой, что порвал кольчугу, тяжело ранив того. На бой не было времени отвлекаться, нужно было как можно быстрее похитить девушку и убираться отсюда как можно дальше. Лучше всего, конечно, убить всех остальных, чтобы не было погони, но краем глаза замечая, как гибнут одни за одним его воины, он понимал, что им не выиграть, даже несмотря на численное преимущество.
   В стороне что-то вспыхнуло, и под жуткий грохот Грок выругался, осознав, что среди врагов есть и маг, а это ещё больше уменьшало их шансы.
   Но тут вдруг ему путь перегородила та самая воительница.
   Машинально он занёс руку, чтобы оглушить её или вовсе перерезать горло, так как заметил, что у неё нет ни шлема, ни какой-либо защиты для хрупкой шеи.
   Но девушка на удивление ловко увернулась и, проходя под его рукой, нанесла удар во временно беззащитный бок. Однако резкая боль его не остановила. Грок понял, что так просто её не пройдёт. Отскочив в сторону, он выхватил клинок и, не дожидаясь, пока воительница повернётся к нему, замахнулся рукой, целясь ей всё в ту же оголённую шею.
   Всё, что он почувствовал в следующий момент, это холод в брюшной полости. Девушка стояла перед ним, присев на одну ногу и вытянув руку в его сторону, опустив голову, он увидел, как её меч торчит у него из живота, пробив прочный доспех. Потом Грок почувствовал резкий удар по затылку и спине. На мгновение он решил, что кто-то напал на него сзади, но потом понял, что ударился сам, так как распластался на сырой земле. А воительница с лёгким сожалением во взгляде подошла к нему ближе и на миг прикрыв глаза прошептала:
   — ...благослови Богиня...
   Эти слова ударили в него словно молния.
   "...постоянно вещать про Богиню..." — фраза эта вдруг отчётливо всплыла в его сознании, пока жизнь медленно покидала его тело.
   Как же он ошибся.
   Похоже, не только он один. Эта девица хоть и не так юна, как ему описывали, и уж точно не невинна, судя по тому, как его воины падают от её руки. Но он не сомневался, что она именно та, которая им всем нужна была. Знал каким-то непонятным ему знанием.
   Веки его стали закрываться, но он упрямо отказывался отключаться и увидел, как Она влетела в саму гущу всё ещё продолжающегося боя, размахивая своими клинками, сеяла смерть всем, кто осмеливался к ней приблизиться. Она сражалась так, словно была самим вестником смерти, но делала это так красиво, что любой будет рад принять от неё смертельный удар. Её движения были стремительными и сильными, а волосы в свете солнца выглядели, как кровавые всполохи. И, что самое ошеломляющее, лицо её всё это время было спокойное. Ни гнева, ни жестокости... только умиротворённая грусть.
   Он не мог не восхититься тем, как воительница буквально танцевала в гуще сражения. Она была так же смертоносна, как неудержимый Аккес, но если при виде последнего кровь стыла в жилах, то на неё хотелось смотреть и смотреть. В этот момент, когда казалось, все мирские заботы должны были его покинуть, одна лишь мысль не давала ему покоя.
   Кто она?
   Грок не знал, то ли он на время отключился, то ли всё действительно произошло так быстро, но он вдруг понял, что все его воины лежат замертво на земле, а эта воительница стоит и грустно смотрит на их тела. Что-то внутри него сжалось, настолько, насколько могло хоть что-то сжаться в умирающем теле. Но Грок почему-то не чувствовал ненависти к своей убийце — по непонятным причинам он ею восхищался.
   Если бы ему в его жизни сказали, что он падёт от чужой руки и предложили выбрать от чьей именно, он бы без колебаний выбрал именно её. Так что смерть у него получилась достойная.
   — Госпожа Жрица, с вами всё в порядке? — словно издалека послышался голос какого-то рыцаря.
   "Жрица... Так вот кто ты такая..." — отстранёно подумал Грок, чувствуя, что уже нет сил держать веки открытыми.
   Да... достойная смерть...

 

   После того, как бой был окончен, Лекамир понял, что они неплохо отделались, хотя с их стороны было трое погибших и пятеро раненых, двое из которых имели очень серьёзные раны. Ими сейчас занимался Алекендр, используя какие-то настойки и целебные заклятия.
   Погибших же отделили от прочих тел и отнесли в сторону от дороги. Хоронить не было времени, так как не известно, всех ли они перебили. Существовала возможность, что скоро прибудет подкрепление, а значит, лучше им сейчас как можно скорее отсюда убраться, чтобы не нарваться на ещё один бой.
   Оглядевшись вокруг, рыцарь заметил, как Риана, присев у одного из тел, рассматривает погибшего.
   — Я не ожидал, что талемы будут так близко к замку, — сказал он, подойдя к ней ближе.
   — Так это и есть талемы... — задумчиво произнесла девушка.
   — Их ни с кем не перепутаешь. Талема сразу можно узнать по рисункам на теле.
   — А что они означают?
   Лекамир вздохнул.
   — Я расскажу, но сперва нам надо покинуть это место. Очень опасно оставаться здесь.
   — Мы их так и бросим?
   — У нас нет времени похоронить своих, не говоря уже о врагах. — Рыцарь почувствовал некое раздражение тем фактом, что Риана печётся о тех, кто пытался их всех убить.
   — Они были достойными воинами, Лекамир, — тихо сказала девушка. — Я понимаю, что у нас мало времени, но мы могли хотя бы убрать с дороги их тела?
   По её настойчивому голосу и грустному задумчивому лицу он понял, что если начнёт спорить и уговаривать, то они задержатся ещё больше. Поэтому, дабы не терять драгоценное время, он обернулся и приказал своим людям оттащить тела мёртвых талемов на обочину. Те рыцари, которые не получили серьёзные повреждения, начали выполнять приказ, хотя любой мог бы сказать, что делали они это с большой неохотой.
   Тела складывали на землю, прямо в талый снег. Риана, проходя мимо, благодарно улыбнулась этим мужчинам. И глядя на неё, бравые вояки начали смущённо отводить глаза, а работа неожиданно пошла с большим энтузиазмом. Девушка же подходила к каждому из перенесённых тел, задерживаясь на несколько мгновений. Лекамир догадался, что она над убитыми читает что-то вроде молитвы.
   Сам рыцарь в это время подошёл к магу, который заканчивал осматривать раненых.
   — Насколько всё плохо? — спросил он у Алекендра, глядя на двух своих воинов, которые лежали на расстеленных плащах.
   Маг, обернувшись, устало посмотрел на него. Он и сам выглядел жутко измотанным.
   — Эти двое очень плохи, сэр Абретис. Я сделал всё, что мог, но им нужен лекарь и уход.
   — Недалеко отсюда находится Цинтер, там можно найти лекаря. Скажите, мэтр, они могут сесть в седло? Или надо собрать переноски?
   — Сир, я могу сесть в седло, — сказал один из раненых.
   — Я тоже, — кивнул второй, и, глянув на них, Лекамир преисполнился гордости. У сэра Амкира была серьёзно ранена нога и не хватало пары пальцев на руке, к тому же на голове виднелась серьёзная рана, которая оставит после себя большой шрам на лбу и щеке. Cэр Демкист был не лучше. На него напали сразу несколько врагов, и он был полностью покрыт порезами, некоторые были достаточно глубокие, чтобы начинать беспокоиться.
   Тем не менее, оба были готовы идти до последнего.
   — Я рад это слышать, — сказал первый рыцарь, — но спрашивал я уважаемого мэтра.
   Глянув на мага, он приподнял бровь, ожидая, когда тот ответит на вопрос.
   — Поездка в седле только усугубит их состояние, но, боюсь, у нас просто нет выбора. Переноски надо ещё из чего-то сконструировать, к тому же, они сильно нас замедлят.
   — При всём уважении, мэтр, — сказал Амкир. — Мы — рыцари его величества, а не какие-то солдаты. Я думаю, сэр Демкист со мной согласится, что мы вполне можем доехать до Цинтера и не развалиться по дороге.
   — Как скажете, — поднялся маг, всплёскивая руками.
   Лекамир же улыбнулся обоим и кивком головы одобрил их решительность.
   — Если развалитесь, я вас собирать не буду, — усмехнулся он, помогая им встать.
   — Нам главное пообещать хорошеньких сиделок, пока мы раны залечиваем, и мы уж сами соберёмся, — усмехнулся Демкист и, прихрамывая, пошёл к лошадям. Сэр Амкир, кивнув своему командиру, последовал за ним.
   Вскоре весь отряд двинулся дальше. Но несмотря на то, что темп скачек был снижен, все пребывали в мрачном настроении и выглядели задумчивыми.
   Лекамир и его воины уже привыкли к тому, что в бою могут пасть товарищи, но не девушки. Принцесса Келина вообще впервые видела настоящее сражение. Хоть она и решила стать воительницей, но всё ещё новичок в этом. Риана, конечно, показала себя очень храбро, всё равно было видно, что у неё за плечами нет того опыта, что есть у матёрых вояк. Она всё ещё слишком наивна. Как и любая жрица... хотя, насколько он слышал, жрицы всегда были против насилия и войны в том числе.
   Рыцарь повернул голову и ещё раз внимательно посмотрел на Риану. Он только сейчас задумался о том, что она только что действительно убивала людей.
   За свои странствия он иногда встречал женщин, которые тоже владели мастерством клинка. Некоторые даже любили этим хвалиться и с радостью демонстрировали свои способности публике, устраивали шуточные поединки и рассыпали угрозы пустить кровь своим обидчикам. Но всё это оставалось только на словах. В реальных схватках они терялись так же, как и все. А когда предстоял реальный выбор, совершить убийство или нет, они чаще всего шли на попятную.
   Потому как одно дело красиво махать клинком, а другое — отнять чью-то жизнь, и для многих сложно это совместить, но только не для Рианы. Она не медлила перед смертоносным ударом. Она убивала, не моргнув и глазом. И от этого становилось немного жутко, учитывая, кем она является. И странно...
   Странно, что он раньше всего этого у неё не спросил. А в дороге тоже не особо поговоришь. Тем более, когда приходится зорко посматривать по сторонам, да и остановки приходилось делать часто. Несмотря на браваду раненых рыцарей, пару раз пришлось устроить небольшой перерыв, чтобы перевязать их раны.
   В итоге до Цинтера они добирались дольше, чем Лекамир рассчитывал. Когда они въехали, солнце уже село, хотя по плану должны были миновать посёлок ещё во второй половине дня.
   Раненых тут же определили к лекарю, а тот, осмотрев их, печально покачал головой, но поставил свой вердикт: "Жить будут". Лекамир со спокойной совестью направился к таверне, чтобы устроиться на ночлег.
   "Ночной путник", как оказалось, была единственной таверной, и мест там, к сожалению, много не нашлось. Поэтому всем пришлось ютиться в четырёх комнатах, одну из которых отдали девушкам, хотя Риана и пыталась возражать, утверждая, что ей ни к чему как комната, так и отдых вообще, но её никто не стал слушать. Принцесса утащила её с собой наверх, и Лекамир наделся, что она если не образумит, то хотя бы уговорит жрицу остаться с ней. И ему будет спокойно, если Келина не будет одна.
   Рыцарь распорядился, чтобы часть его воинов устроились на ночлег возле конюшен, а также чтобы, несмотря на ночные караулы, все успели хорошо отдохнуть. Пока он улаживал всё это, трактирщик успел подать еду на стол, и помещение наполнилось стуком ложек и довольным причмокиванием.
   Риана с принцессой тоже уже спустились и приступили к ужину. И если Келина недоверчиво нюхала принесённую похлёбку, то жрица с нескрываемым любопытством наблюдала за всеми. И даже, смеясь, протянула кому-то свою порцию еды. В углу рыцарь заметил мэтра Алекендра. Маг, как всегда, старался держаться в стороне.
   Сев за соседний стол, Лекамир смог, наконец, отстегнуть и снять тяжёлый наплечник, который уже начал натирать шею. Упитанный хозяин тут же подлетел к нему и поставил на стол миску с похлёбкой и тарелку с овощами и хлебом, не забыл он и про кружку эля.
   Положив тяжёлую часть доспеха рядом с собой на лавку, он блаженно покрутил шеей и приступил к еде. Рыцарь успел съесть только одну ложку и подумать о том, что похлёбка весьма аппетитна на вкус, как вдруг прямо напротив него уселась Риана.
   — Лекамир, — начала она, и он тут же по её тону определил, что разговор будет нелёгким, — я тоже хочу быть в карауле.
   — Исключено, — тут же сказал он и направил ещё одну ложку в рот. Разговор разговором, но он был голоден как волк, а его желудок ждать не собирался.
   — Но Лекамир, сам посуди. Им всем нужен сон и отдых, а мне нет. Я сама могу всю ночь быть на страже...
   — Риана, — и всё-таки ему пришлось отложить ложку, — они воины, приученные к походам и к короткому сну. Ты же, в первую очередь, девушка...
   — Но...
   — Во вторую очередь Жрица и только в третью очередь — воин. Более того, женщин-воительниц тоже редко ставят в караулы.
   — Но ведь... — Она скривилась. — Я правда могла бы всем помочь... Я ведь всё равно не буду спать.
   Отправляя очередную порцию еды в рот, он посмотрел на неё. Риана действительно выглядела расстроенной. Может, он был слишком резок? В конце концов, он уже привык к командованию и тому, что ему, как Первому Рыцарю, подчиняются без всяких возражений. Если на мужчин ещё и можно было гаркнуть, не заботясь об их чувствах, то с женщинами всё совсем по-другому. Он даже с воительницами, которые есть в его отрядах, чувствовал себя неловко. А Риана, судя по всему, вообще не привыкла быть под чьим-то командованием. Не обиделась бы ещё...
   — Послушай, извини, что был резок. Просто они, — он кивнул на своих людей, — обученные воины, каждый из них знает, что и в каком случае делать, на какую опасность как реагировать. Если тебе так хочется, то ты можешь за ними понаблюдать ночью и поучиться.
   Видя, как просияло её лицо, он улыбнулся, даже про еду на время забыл. Но не его желудок, поэтому ложка скоро опять оказалась в его руке.
   — Я думаю это хорошая идея, — сказала девушка. — Раньше я как-то не задумывалась о том, что воин должен уметь не только хорошо обращаться с оружием... Я путешествовала одна и не задумывалась о таких вещах, как охранять чей-то сон...
   — Раньше? — удивлённо спросил рыцарь. — Разве ты не впервые спустилась в мир людей?
   — В мир людей да, — подтвердила она. — Но я много путешествовала в нулевом мире.
   — Нулевом мире? — Лекамир удивлённо уставился не девушку, даже не донеся до рта ложки.
   — Этот мир создан специально для жриц, чтобы мы могли понять, что именно нас будет ждать, когда мы решим покинуть Богиню. Там мы растём и взрослеем. И я провела там много времени, именно поэтому я выгляжу гораздо взрослее других моих сестёр.
   Риана вспомнила, как поначалу не желала возвращаться туда. В нулевом мире росли самые младшие из них, и в чертоги Богини попадали, только когда их тела достигнут семилетнего возраста. Именно тогда у каждой из них происходит выбор способностей и начинается обучение. У Богини не надо было ни о чем беспокоиться и заботиться, каждая из них могла заниматься тем, чем хочет. Учиться, играть, веселиться или наблюдать за смертными мирами.
   Риане стало ясно, что для того, чтобы в полной мере научиться владеть оружием, ей надо вырасти значительно больше, чем её сёстрам. Одно дело — магия или мастерство в чём бы то ни было, а другое дело — мастерство владения собственным телом. Она может обучиться искусству битвы в детском возрасте, но потом, когда попадёт в реальный мир и её тело вырастет, от всех её навыков не будет никакой пользы. Поэтому ей пришлось спускаться в нулевой мир снова и снова.
   Первое время она не могла и нескольких дней там вынести, потому что там возвращались все потребности организма. Нужно было засовывать в себя пищу, а потом справлять нужду. И то и другое было противно. Более того, тело через какое-то время уставало и требовало отдыха и сна. Она ненавидела состояние усталости, когда руки тяжелели, ноги не двигались. Но хуже всего то, что после непродолжительной тренировки с мечами всё её тело покрывалось липким потом, одежда пачкалась пылью, а запах...
   Не удивительно, что она так часто сбегала оттуда. К счастью, никто её не принуждал и не торопил. У неё было столько времени, сколько она пожелает. И она, возможно, до сих пор бы сидела у Богини, с неохотой поглядывая на Нулевой мир. Но желание овладеть искусством меча каждый раз толкало её возвращаться и возвращаться туда.
   В конце концов, она научилась всему и смирилась с потребностями плоти. В какой-то степени ей даже понравилось. Она научилась получать удовольствия от пищи и от купания. Физические нагрузки по-прежнему приносили усталость, но и удовлетворения. И она поняла, что мышцы у неё начинают крепнуть и появлялась выносливость.
   Однако, когда она повзрослела достаточно, Риана стала ещё сильнее выделяться среди своих сестёр. Все они выглядели девочками не старше десяти. Сама же она большую часть своей жизни в храме провела в возрасте семнадцатилетней девушки.
   Но случались и приятные моменты. Иногда к Богине заглядывал её брат — Небесный Воин. Он был красивым мужчиной, статным и сильным, с постоянно улыбающимися глазами и ласковым взглядом. Богиня часто сетовала на то, что все её жрицы влюбляются в её брата. И это не было далеко от истины. Воин любил очаровывать дам. Каждая смертная женщина, которой посчастливилось его увидеть, влюблялась в него безоговорочно. Но ни одна женщина ещё об этом не пожалела.
   Легенда гласила, что если женщине повезло увидеть Небесного Стража, то он подарит ей мужа, равного себе по силе, храбрости или благородству.
   Кто-то, может, и считал всё это красивой сказкой, но жрицы, в том числе и Риана, которые любили наблюдать за смертными мирами и, конечно же, за Небесным Братом, знали, что всё это чистая правда. Не встречалось ещё такой женщины, которая могла перед ним устоять. Каждой из них Воин виделся по-особому, и каждая с трудом могла оторвать от него взгляд. Мужской бог к любой знал подход, и дамы готовы были на всё, лишь бы быть с таким мужчиной как он.
   Однако Небесный был именно Богом. Его не интересовали мирские страсти и желания. Он был озорным, как мальчишка, и, как мужчина, сильным и обходительным. Он всегда улыбался прелестницам, а самое дерзкое, что видела Риана, это то, как он поцеловал одной из девушек руку и, подмигнув, растворился в воздухе. И многие женщины даже забывали эту встречу с ним. Однако после того, как он исчезал, в жизни понравившейся ему женщины появлялся мужчина, который неизменно покорял её сердце.
   Так рождались любовные истории, о которых слагались легенды.
   Те же, кому удавалось сохранить память о встречи с Мужским богом, хотя и страстно любили своих избранников и мужей, всё же до конца в памяти хранили трепетное к Воину чувство.
   Когда Риана сама первый раз его увидела, она, как и все, была очарована им.
   Он появился внезапно во время её тренировки. И вместо того, чтобы поприветствовать её, подмигнуть, как он это часто делал с остальными жрицами или просто улыбнуться, притягивая, как магнит, женские взгляды, он достал свой меч и вмешался в её танец с клинками. Он стал нападать, принуждая её уйти в глухую защиту.
   Растерянная Риана сначала была удивлена и ничего не понимала, кто и почему на неё напал, однако уже выработанные инстинкты позволили по достоинству отразить все атаки и более того — пару раз даже контратаковать. После чего мужчина, который почему-то улыбался, выбил из её рук оружие и вложил своё в ножны на поясе. А потом воин рассмеялся и, сказав что-то вроде: "Хм... Интересно...", потрепал её по голове и ушёл.
   Сама же Риана простояла ещё несколько минут с пунцовыми щеками, не двигаясь с места.
   Позже он появлялся ещё несколько раз и всегда заглядывал к ней. Иногда они вместе тренировались, иногда болтали. Небесный научил её нескольким приёмам. Он часто называл её "моя любимая жрица", что всегда смущало саму Риану, но ей было очень приятно. В их последнюю встречу, он был загадочен как никогда, а на прощание сказал, что будет приглядывать за ней. Она поначалу удивилась, ведь это означало, что Воин будет ей покровительствовать... Мужской Бог будет ей покровительствовать...
   Это было немного странно.
   А потом появилось и Существо или, как его чаще называли, Многоликий. Он появлялся ещё реже чем Воин, и Риана видела его всего пару раз, и то издалека. В этот раз она, проходя, услышала его разговор с Богиней. Когда смысл этого разговора дошёл до неё, по телу побежали мурашки.
   — Отдашь её мне? — вдруг спросило оно своим странным голосом, то ли низким женским, то ли высоким мужским.
   — Ох, Ликий, ты же знаешь ответ, — улыбнулась Богиня.
   — Но ты должна признать, что она подходит мне. Женщина с мужской энергией. Она нестабильна и противоестественна. А это моя суть, сестра.
   — Тем не менее, я не передам её тебе. Она будет жить здесь дальше и делать то, что пожелает.
   — Но ты не можешь запретить мне наблюдать за ней.
   Богиня вздохнула.
   — Не могу. В чём-то ты прав, Ликий... — Она обернулась и посмотрела на Риану, которая с явным испугом наблюдала за их разговором. Увидев это, Богиня мягко улыбнулась девушке, стараясь её успокоить. — Она очень противоестественная, но это лишь означает, что впереди у неё очень интересный путь. Так что в услужение ты её не получишь, но, как и все мы, можешь за ней наблюдать. — Обернувшись обратно к Безликому богу, она слегка нахмурилась. — Только не покровительствуй ей слишком сильно. Не мешай ей меняться, если она того пожелает.
   — Этого обещать не могу, — пожало руками божество.
   — Ликий, — она серьёзно посмотрела тому в постоянно меняющиеся глаза. — Я прошу тебя.
   — Хорошо сестра, — вздохнул бог нестабильности. — Я не буду давить.
   После этого услышанного разговора Риану некоторое время трясло. Хотя она должна была догадаться, что благодаря своим способностям и стараниям все трое богов обратят на неё взор. Было известно, что Воин иногда покровительствует женщинам. Точнее, боевым женщинам, которые вступают на путь сражений. Но если женщина слишком сильно увязнет во всём этом, то на неё направляет взор и Безликий. Он любит всё, что противоречит своей природе. И что может быть лучше, чем женщина, живущая мужской жизнью, или мужчина, увязший в женственности? И в этом внимании нет ничего хорошего, влияние третьего бога может оказаться очень пагубным, так что человек всё глубже и глубже погружался во внутренний хаос, отрицая свою сущность, и в результате может полностью потерять собственное я.
   Сам Безликий не было злым божеством, хотя в некоторых мирах его именно таким и считали, однако дела с ним лучше не вести. Получив что-то в свою власть, он не желает с этим расставаться. И Риана понимала, что теперь ей придётся жить с этим. И делать выбор: подчиниться ему или проявить волю и идти своей дорогой. И как любое живущее существо, в любом из миров, она хотела быть счастливой. Она хотела найти друзей, тех, кто не будет сторониться её или жалеть, тех, кто будет ей искренне улыбаться и радоваться одному её присутствию...
   Когда она высказала своё заветное желание Богине, то та немного грустно вздохнула и погладила девушку по щеке.
   — Рано или поздно это происходит, — загадочно произнесла она. — Каждая из вас однажды понимает, что ей чего-то недостаёт. Я вас всех очень люблю, и как бы вы не любили меня, вам всем чего-то не хватает. И когда вы это осознаете, вы уходите в смертный мир, — богиня грустно улыбнулась. — Именно там вы можете это найти. Только там каждая из вас может стать женой, матерью, или же просто дарить свою любовь, только там у вас есть шанс учить других, быть кому-то полезной, кого-то спасать или быть спасённой. И только там каждая из вас может найти себя настоящую. Моя дорогая Риана, и ты там сможешь найти всё, чего хочешь, стать тем, кем хочешь, и быть счастливой. Только ты должна знать, моя дорогая, что пребывание в мире смертных отличается от пребывания в нулевом мире. Ты будешь меняться, тебя будут менять. И эти изменения могут быть болезненными. А со временем ты станешь обычным человеком. Смертным человеком.
   — Но я найду там друзей?
   — Конечно. Ты сможешь обрести по-настоящему близких и родных людей, — она по-матерински погладила девушку по голове. — Ты можешь делать абсолютно всё, что пожелаешь, моя дорогая. Всё, чего я хочу, это чтобы ты была счастлива. А что будет для тебя счастьем, ты определишь сама.
   — Я хочу!.. — Глаза девушки загорелись, и она погрузилась в мечтания. — Я хочу путешествовать, хочу, чтобы у меня были друзья, хочу много разных друзей. Хочу нравиться людям, помогать им. Чтобы они просили у меня советов, а я давала им эти советы. И чтобы это были правильные советы. И хочу, чтобы были те, кто помогает мне, когда мне это нужно...
   — Всё в твоих руках, милая. — Богиня мягко улыбнулась, и у Рианы возникла мысль о том, что она говорит далеко не всё, что знает. Но это не удивительно, учитывая, кто она есть.
   После этого разговора Риана загорелась идеей отправиться в один из смертных миров. В ожидании этого дня она начала упражняться ещё усерднее, в том числе и в нулевом мире. Таким образом, к своему биологическому возрасту она добавила ещё четыре года...
   — То есть, вы взрослеете, только когда сами этого захотите? — вдруг прозвучал голос Лекамира, и Риана поняла, что улетела в воспоминания посередине разговора.
   — Да. Я взрослела специально, чтобы в полной мере овладеть клинком. Именно обретя взрослое тело, я смогла стать мастером по-настоящему.
   — Раз уж мы заговорили об этом... — Лекамир нахмурился, отодвигая от себя миску. Он уже успел всё доесть, и теперь, когда желудок полон, ему не терпелось задать кое-какие вопросы. — После сегодняшнего нападения... Несмотря на то, что я не раз видел, как ты сражаешься мечом, меня очень поразило то, как ты вела себя с врагом...
   — Что-то не так? — Риана удивлённо посмотрела на него.
   — Нет... всё так. В том то и дело... Просто ты жрица, и я очень удивился, видя, как ты без раздумий убиваешь людей, пусть и врагов. Я просто знаю, что Богиня за мир, гармонию... красоту. И тут ты, её жрица... ну, ты понимаешь.
   Девушка напротив него мягко улыбнулась.
   — Мне также покровительствует и Небесный Воин, а он любитель схваток и сражений. Он, конечно, покровитель мужчин, но любит всех, кто силён и смел, а тем, кто удостоился его особого внимания, он дарит удачу и защиту. Ты тоже под его вниманием Лекамир, ты не знал?
   Первый рыцарь на миг растерялся. Он, конечно, задумывался о том, что такое возможно, но вот так вот слышать всё это как простой факт... В голове вдруг всплыл один случай, когда на него ещё во времена его странствий напала банда разбойников. Он тогда не просто смог их всех одолеть, но ещё и отделался всего парой царапин.
   — Да... но всё же, как сама Богиня относится к тому, что её жрица своими руками несёт смерть? Разве это не грех?
   Риана, подперев щёку кулачком, глубокомысленно посмотрела на него.
   — Для Богов нет греха, они нейтральны. Грех существует только для людей.
   — Я тебя не понимаю... разве боги не гневаются и не наказывают нас, если мы делаем что-то не так?
   — Ха-ха! Ещё одно заблуждение. Боги никогда никого не наказывают. Они любят всех и каждого: и праведников, и грешников. Даже самого последнего негодяя они стараются вернуть к свету. Все многочисленные правила и наказания были придуманы людьми и для людей. Кто-то им фанатично следует, кто-то из принципа их нарушает. Но для Богов всё это не важно. Для них есть только одна истина — любить всё вокруг.
   — Это, конечно, интересно всё... Но возвращаясь к моему вопросу: как все твои слова соотносятся к тому, что ты убиваешь людей?
   — Очень просто, — вновь улыбнулась Риана. — Мир пока не идеален. И не только этот. Люди во многих мирах не живут по высшему закону. И мне, как жрице, приходится приспосабливаться. Ведь почему Боги призывают всех любить друг друга? Потому что существует главный закон мироздания: "С чем пришёл, то и получишь". Мне пришлось отвечать напавшим на нас людям тем, с чем они пришли.
   — То есть ты хочешь сказать, что Боги одобряют месть?
   — О нет. В том, что произошло утром, нет ни капли мести. Я защищала свою жизнь и жизнь своих друзей. Защищала тех, кто мне дорог, я бы не хотела убивать тех людей, но мне пришлось, потому что не было другого выбора. Их насилие породило насилие с моей стороны. Месть — это совсем другое. Одно дело реагировать на ситуацию, и совсем другое — планировать зло. Кто-то причинил вред человеку и тот начинает раздумывать, как причинить вред в ответ. В данном случае и тот, и другой идёт со злом и зло в ответ получает. По счетам воздаёт не человек, не тот, кто был обижен, по счетам воздает мироздание. А люди должны учиться прощать. Прощать по-настоящему, от чистого сердца.
   — Звучит всё красиво, но люди не привыкли спускать обиды.
   — Именно потому я и говорю, что вы ещё не живёте по высшему закону. И именно поэтому мы, жрицы, и приходим. Чтобы учить вас этому.
   — Извини, — сказал растеряно Лекамир. — Я всё ещё с трудом могу понять, о чём ты говоришь. Каким образом можно проповедовать любовь, раздавая всем тычки и пинки?
   Риана рассмеялась.
   — Здесь я с тобой согласна. У моих сестёр более миролюбивые способности, мне же с моими мечами придётся искать баланс между защитой и принятием. И я надеюсь, что у меня это получится. И ты ведь мне в этом поможешь?
   — Я? — удивился рыцарь.
   — Ну, ты же хотел пойти в странствие со мной? Или уже нет?
   — Конечно, хочу. — Он улыбнулся и, расслабившись, откинулся назад, уперевшись спиной в брусчатую стенку. То, о чём рассказывала Риана, выглядело для него как красивая сказка, однако сама девушка, похоже, на самом деле верила в то, что говорила. Причём говорила она так искренне, что ему самому бы хотелось во всё это верить. Однако жизнь, которую он вёл, не позволяла ему этого.
   Лекамир огляделся вокруг.
   Многим из них это было непозволительно. Он посмотрел на своих рыцарей, которые тоже закончили ужин и начали расходиться кто куда. Кто отдыхать, кто на караул. Все они были бравые мужчины, повидавшие на своём веку немало битв, крови и смертей. Временами казалось, что все они огрубели не только телом, но и душой. Но иногда у каждого из них глаза затуманивались горестными воспоминаниями. Тем не менее, никто из них не спешил делиться ими, и дело не только в нежелании показаться перед товарищами слабаком. Просто если они начнут задумываться о том, что их враги такие же люди, это сильно подорвёт моральный дух, вызовет жалость и сострадание и в решающий момент может стоить им жизни.
   И, как бы ни было всё это цинично, на войне либо ты... либо тебя... Тут не до мыслей о любви и прощении.
   Его невесёлые размышления прервал голос Рианы, которая вдруг развернулась и помахала рукой.
   — Келина, ты чего там одна сидишь? Иди сюда. Лекамир как раз собирался рассказать о талемах.
   — Я? — усмехнулся рыцарь.
   Риана обернулась, и, подперев голову рукой, пристально посмотрела ему в глаза.
   — Ты ведь обещал рассказать мне, что значат все те рисунки на их телах.
   — А-а-а, — усмехнулся тот, — ну, раз обещал.
   Келина, которая до этого сидела тихо за столом, от неожиданного голоса Рианы даже подскочила. Сидеть одной, конечно, было скучно, тем более, когда все остальные разошлись, но украдкой посматривая на сэра Абрэтиса и жрицу, она не смела прерывать их милую беседу. Ей не хотелось вмешиваться и портить всё. Чем чаще они будут вдвоём, тем больше шансов у Первого рыцаря завоевать расположение Небесной девы и даже её сердце. Хотя уже сейчас видно, что эти двое весьма близко общаются. У Рианы на губах всегда присутствовала улыбка, когда они были вместе, да и у Лекамира тоже. Порой казалось, что они что-то увлечённо рассказывали друг другу, и все остальные просто были лишними в их маленькой компании. Хотя это было впервые, когда она чувствовала себя третьей лишней.
   Неприятное чувство.
   Она начала размышлять о том, как бы незаметно ускользнуть наверх и оставить этих двоих продолжать беседу. Однако все её планы были нарушены самой Рианой, которая неожиданно позвала её присоединиться к разговору.
   Почему-то она не нашла в себе силы отказаться. Хоть она и противилась признаваться себе, но ей хотелось сесть рядом с ними, тоже весело болтать и смеяться. Хотелось на миг забыть о том, что она принцесса и что ей не положено так себя вести, забыть о войне, о долге, о своих переживаниях и мыслях — обо всём, и просто наслаждаться приятной ей компанией. Она поддалась своему желанию, но только в том, чтобы сесть рядом со жрицей. В остальном же старалась не забываться.
   — Честно говоря, и мне тоже хотелось бы послушать про странные рисунки у талемов, — сказала она, проявляя вежливый интерес.
   Лекамир взглянул на принцессу и отметил, что она вела себя как обычно, вежливо и сдержано, хотя сегодня утром он прекрасно видел, какой ужас был на её лице во время нападения. Рыцарь почувствовал лёгкое восхищение, и даже гордость за принцессу родного королевства. Вопреки всему она оставалась сильной и гордой девушкой. Из тех, кто не позволит слабостям сломить себя. Однако, несмотря на все старания, на поле боя она всё такая же мишень, почти не способная себя защитить, и над этим надо будет серьёзно поработать.
   — Итак? — нетерпеливо сказала Риана, впившись в него взглядом.
   — Ну, для начала, это не просто рисунки, — начал свой рассказ Лекамир. — Это своеобразное послание.
   — Послание? Кому? — полюбопытствовала Риана.
   — Всем. Но, в основном, богам. Как бы это объяснить... Большая часть талемов — кочевой народ, поэтому у них мало вещей, которые они могут хранить. Всё, что они имеют, должно умещаться в дорожный мешок. Именно поэтому то, что они называют своим, это, как правило, по-настоящему ценные вещи. Может, именно из-за этого они так ревностно охраняют то, что имеют.
   — Но какое это имеет отношение к их рисункам? — спросила принцесса.
   — Самое прямое, ваше высочество. На своё тело они наносят изображение того, что ценят больше всего. Талемы верят, что самое ценное надо держать как можно ближе к себе, а что может быть ближе собственной кожи? Ну, к примеру, если у охотника-талема есть особо ценный кинжал, с которым он не хочет расставаться, он рисует его на своём теле. Таким образом, он верит, что этот кинжал никогда его не покинет. А если потеряется или его украдут, то он обязательно вернётся к нему в этой или следующей жизни.
   — Странное поверье.
   — Это относится и к людям тоже. Изображению любимого человека или его символ так же наносится на кожу, чтобы тот всегда был рядом. И чем выше изображение на теле человека, тем дороже ему то, что несёт в себе этот рисунок. Самое заветное наносится на шею или на лицо.
   — Я видела, что у одного из воинов на лице изображена прыгающая белка, — сказала Риана и нахмурилась. — Это значит, что он очень любит белок?
   Лекамир засмеялся. Обе девушки сидели перед ним и внимали каждому его слову. Даже принцесса, которая всегда старалась сохранить внешнее безразличие, сейчас с горящими глазами наблюдала за ним. Ну а Риана всегда слушала его с почти раскрытым ртом. Она была настолько любопытна, что её всегда интересовали любые мелочи. Ему же доставляло удовольствие что-то ей рассказывать, а наградой ему всегда служили её горящие глаза и восхищение во взгляде. К этому можно было привыкнуть. А привыкнув... нуждаться.
   — Нет, Риана, — сказал он, не в силах убрать улыбку. — Если бы он любил белок, то он нарисовал бы её где-то на ногах, я думаю, и она бы просто сидела. Чтобы рисовать и читать эти рисунки, надо знать несколько очень важных правил. Самое главное — это то, как именно всё изображено. Если это просто животное, растение или камень, то он означает то, что означает. Но если камень, например, летит, или что там камни могу делать, растение вьётся, а животное двигается, то изображение имеет внутренний смысл.
   — Что ты имеешь в виду?
   — Это сложно объяснить... Вот, например, когда я жил среди талемов, то был знаком с одни охотником, у которого на щеке была изображена ветка с ягодами малины. Они словно развевались на ветру, а одна из ягод сорвавшись, падала вниз к шее. А когда я спросил о значении всего этого, то он рассказал мне, что имя его женщины означает "Спелая малина". То есть в данном случае для него потайной смысл этого изображение была его любимая жена.
   — То есть он хотел, чтобы она всегда была с ним?
   — Именно. Как я говорил, то, что талемы наносят на лицо и шею является самым дорогим в их жизни и, нанося этот рисунок, они просят богов, чтобы те даровали это им и в следующих жизнях. Кстати, его самого, благодаря этой татуировке, звали Закар Густой Малинник. Ведь они получают имена по тем рисункам, которые на их лицах.
   — Это как-то... романтично, — сказала вдруг принцесса. — Я почему-то представляла талемов как жутких варваров, но они оказываются способны и на такое...
   — Никто не рождён только для того, чтобы творить зло, принцесса, — вдруг сказал Лекамир. — Среди талемов тоже есть хорошие люди. Правда, я не знаю, почему все они так изменились. Среди убитых я видел много простых охотников и даже собирателей. Настоящих воинов было около трети. Что-то действительно не так с этим Драконом, что даже мирные племена пошли войной на равнину.
   — А эти рисунки... — вновь вернулась к той теме Риана, — вдруг кто-то передумает. Скажем, нанёс он изображение, а потом поменял своё мнение, полюбил другую женщину...
   — Он может только содрать собственную кожу, чтобы что-то изменить, — мрачно заявил Лекамир. — Именно поэтому нанесение рисунков очень важное событие, и каждый талем должен прежде заслужить право считаться взрослым и хорошенько обдумать, что просить у богов.
   — Но сдирание кожи... — поморщилась принцесса.
   — Я слышал, что были и те, кто решался на это. По мне, так лучше вообще ничего не рисовать, а в племенах встречались и такие. После этого я сам передумал делать подобный рисунок.
   — А ты хотел? — вдруг спросила Риана и улыбнулась.
   — Было время, я задумывался об этом. Но, к сожалению, а может, и к счастью, я тогда ещё не знал, что мне нанести. Я тогда жил в племени Спелых ягод. — Лекамир улыбнулся, погрузившись в воспоминания. — И обещал к ним вернуться, когда решу, что именно я хочу взять в следующую жизнь. Но теперь, я боюсь, от племени мало что осталось...
   — А теперь ты знаешь, что изобразить на своём лице? — спросила Риана, на что рыцарь усмехнулся и хитро на неё посмотрел.
   — Возможно, — сказал он загадочным голосом, но потом пожал плечами и добавил. — Хотя я до сих пор немного сомневаюсь: работает ли всё это?
   — В смысле?
   — Вот ты, Риана, жила у Богини. Скажи, эти символы на теле действительно срабатывают?
   Девушка виновато улыбнулась.
   — Я не знаю, Лекамир. Это от многого зависит. От мира, от ритуала, от магии. К слову, о магии. В вашем мире она очень странная. Я бы даже сказала, очень-очень странная. С одной стороны, у вас существуют волшебники, которые могут пускать молнии и создавать огонь силой мысли, но у вас нет храмов стихий, нет источников силы для подпитки. С другой же стороны, талемы и их рисунки...
   — Это тоже магия? — вдруг послышался голос Алекендра, который всё ещё сидел за угловым столом и о котором все успели забыть. Когда Риана с лёгким удивлением повернулась к нему, он вдруг смущённо опустил глаза и даже покраснел, что выглядело забавно, учитывая его размеры и варварский вид. — Простите меня за вмешательство, я невольно подслушал ваш разговор, а когда вы заговорили о магии, не мог не спросить...
   — Что ты. Я наоборот рада, что ты, наконец, присоединился к нам. — Риана ободряюще улыбнулась волшебнику и махнула рукой, призывая его сесть рядом.
   Маг поднял своё массивное тело и, приблизившись, сел за тот же стол, однако всё равно старался держаться обособленно. Риана с интересом его рассматривала. Почти в любом мире маги считались не просто людьми. Считали ли их лучше или хуже обычный людей, но они всегда держались изолированно и общались по больше части с такими же, как они сами. И Алекендр не был исключением, хотя его внешний вид весьма отдалённо напоминал образ мага.
   И то, что сейчас он решил присоединиться к их разговору, очень воодушевило её.
   — Рисунки на теле похоже на магию шаманизма, — сказала Риана. — Однако, как я поняла, использует их только один народ. И это магия совершенно другого рода. Более того, они практически не совместимы и не могут встретиться в одном мире. Считалось, что это невозможно из-за каких-то магических потоков силы. Честно говоря, не могу сказать точно, магия — не моя специальность.
   — Но в нашем мире встретились, — задумчиво произнёс волшебник.
   — Это-то и странно, — так же задумчиво сказала девушка, но потом вдруг хмыкнула и улыбнулась. — Но, как я сказала, я не сильна в магии, вдруг я всё напутала и это вовсе не шаманизм, а всё такая же классическая магия или просто поверье. Потому что всё это слишком невероятно, чтобы быть правдой.
   — Ну, а если правда? — серьёзно спросил Алекендр. — Стоит ли нам опасаться этой магии, учитывая, что талемы наши враги и единственные кто её практикует?
   — Шаманизм очень сильная магия, хоть и очень сложная. Но мне кажется, вы бы о ней уже слышали, если бы она была сильно развита. Поэтому не стоит бить тревогу раньше времени, сначала надо точно убедиться.
   Риана слышала не раз о мирах с совмещённой магией, но даже у этого были некие правила. Известно было только пять видов магии. Самой распространённой была именно классическая магия, возможно, потому что она пришла от Драконов. Однако и другие виды маги были достаточно сильны. И очень редко встречалось, когда в одном мире было сразу несколько видов магии. Тем более, такие разные.
   Классическая магия заключалась в том, что катализатором заклятия был человек, который черпал силу извне. И сила заклятия зависела от магического дара мага. В то время как магия шаманизма была полной противоположностью. Здесь катализатором был ритуал или какой-то предмет, и сила в него шла напрямую, а не через человека. Потому заклятие зависело от того, насколько правильно был сделан этот ритуал. А его мог провести как маг со стажем так и новичок. А если и одному, и другому известны точности ритуала, никто не поручится, у кого именно заклятие выйдет лучше.
   В каждой из этих магий магические потоки текли по-разному. Именно поэтому обе эти магии не могли существовать в одном мире. Они бы гасили друг друга.
   Однако в этом мире и происходило что-то странное.
   Она украдкой посмотрела на Алекендра. Во время боя ей не удавалось хорошо понаблюдать за тем, как он колдует, но она точно видела, сколько усилий он прилагает на то, чтобы создать простой огненный шар. Он выстрелил им всего два раза, после чего выглядел так, будто весь день тяжело работал. А его исцеляющие заклинания даже раны не затянули.
   Если бы Риана не знала, что Алекендр один из трёх сильнейших магов в королевстве, она бы решила, что он только на днях начал обучение... и накануне истратил всю свою магическую энергию. Когда она наблюдала за магами в других мирах, в тех, где тоже была классическая магия, то там даже дети после нескольких уроков запросто создавали огненные брызги, а тут мэтр с годами опыта...
   Нет. С магией здесь явно не всё в порядке, и виноваты ли здесь талемы и шаманизм, ещё предстоит выяснить. Ну что ж, по крайне мере, у неё будет, чем заняться, когда вся эта история с войной будет решена.
   — А что, если эта магия появилась недавно? — сказал волшебник после некоторого раздумья. — Что, если из-за этого наша магия начала слабеть?
   — В каком смысле слабеть? — встрепенулся Лекамир. Эта новость ему совсем не понравилась, без поддержки магов они будут гораздо слабее в предстоящей войне.
   Алекендр хмуро посмотрел на рыцаря и после некой внутренней борьбы сказал, немного понизив голос:
   — Об этом решено не распространяться, но наша магия слабеет. И это началось как раз когда талемы впервые атаковали Торкию. Заклинания требуют больше сил и концентрации. Сначала все решили, что это временно и скоро пройдёт... но не прошло. Я бы и не говорил об этом, но раз госпожа жрица упомянула... может ли одна магия нейтрализовать другую?
   Риана растерянно посмотрела на него и не знала, что ей сказать. С одной стороны, мэтр был на удивление точен в своих выводах. Но с другой стороны, откуда в мире вдруг взяться совершенно чуждой ему магии? На это даже Боги не способны.
   Но она решила не говорить этого. Не стоит никого пугать раньше времени. Пожалуй, придётся выяснить всё о магии немного раньше, чем она решила...
   — Не беспокойся так, Алекендр, — сказала она, стараясь приободрить мага. — Ослабление магии могло также произойти из-за отсутствия магических источников. Мне жаль, что я не разбираюсь в магии... Но я попробую разузнать всё, что смогу.
   Алекендр ещё сильнее сдвинул брови, глядя куда-то в сторону. Было видно, что его нисколько не убедили её слова. Рыжебородый маг о чём-то крепко задумался, и Риана могла только надеяться, что он не начнет сейчас строить сумасшедшие догадки по её неосторожно брошенным словам.
   Паника ещё никому не помогла.
   — Что ж, уже поздно, — подытожил Лекамир, вставая из-за стола. — У нас был длинный день, а завтра будет ещё длиннее. Так что предлагаю вам всем разойтись по комнатам и хорошенько отдохнуть.
   Возражать никто не стал, даже Риана поднялась и пошла к караульным. На какой-то миг он ей даже позавидовал, а точнее тому, что она совершенно не чувствует усталости. Потому что сам сейчас больше всего мечтал о тёплой постели и нескольких часах покоя.
   Однако у него были обязанности, и он позволил себе отдых только после того, как ещё раз всех обошёл и лично убедился, что всё в порядке. Все на своих местах, кто надо отдыхает, кто надо зорко наблюдает по сторонам.
   К счастью, ночью ничего особенного не произошло, что немного успокоило Лекамира. И даже нервозность, которая не отпускала его с прошлого дня, после нападения талемов, немного прошла. Всё же враги так близко к столице, это весьма большой повод для беспокойства. Да и причина их нападения всё ещё оставалась загадкой. Зачем нападать на вооружённый отряд? В любом случае, он приказал своим людям смотреть в оба и быть настороже. Что-то подсказывало ему, что тихо и мирно до Мернера они не доберутся, и стычки ещё будут.
   Он приказал девушкам ехать посередине отряда, но не стал делиться своими опасениями, чтобы не пугать их. Однако, что принцесса, что Риана, похоже, сами понимали, что опасность велика, и не стали возражать, выполняя всего его распоряжения.
   И, возможно, им сопутствовала удача. Или всё благодаря их осторожности, но в течение всего дня на них никто так и не напал. К концу второго дня они преодолели большую часть пути, и к тому моменту, когда солнце почти село, добрались до очередной деревушки. Только, к сожалению, местная таверна была ещё меньше чем предыдущая, и свободной оказалась всего одна комната, которую, естественно, оставили девушкам, а точнее, принцессе, так как Риана, как и в прошлый раз, осталась с караульными.
   На этот раз устали все, и никаких разговоров перед сном не было. Келина, как только поужинала не самой лучшей рыбной похлёбкой, отправилась к себе спать. Мэтр Алекендр без всяких возражений устроился рядом с рыцарями в хлеву. Лекамир, как всегда осмотрев всех, тоже прилёг отдохнуть и тут же уснул чутким сном. Однако в этот раз никому из них не было суждено нормально выспаться.
   Луна всё ещё высоко светила с небосвода, когда в ночном воздухе раздался свист стрел. Только благодаря отменной реакции сэр Гелан, который стоял на карауле, избежал смерти и стрела попал в стальной доспех и отскочила, не причинив ущерба.
   — Тревога! — раздался крик, и уже через несколько мгновений летящих в их сторону стрел стало ещё больше. Рыцари, закалённые в походах, повскакивали так быстро, будто бы и вовсе не спали. Похватав щиты, они начали прикрывать себя, друг друга и лошадей от летающих снарядов.
   Но обстрел скоро прекратился и послышался звон скрещенных клинков.
   Принцесса Келина проснулась от шума, и первым её желанием было спрятаться куда-нибудь, чтобы её никто не нашёл, но потом она вспомнила, кем является, что она принцесса и должна вдохновлять свой народ и служить ему примером. И кого она вдохновит своими дрожащими коленками под кроватью? И к тому же, она решила стать воительницей, а значит, ей тем более стыдно прятаться.
   Поэтому, отогнав все свои страхи, она быстро натянула на себя свой походный доспех, радуясь, что не взяла с собой тяжёлый латный нагрудник, который без посторонней помощи невозможно было надеть, схватила свой меч и побежала на улицу, чтобы, как и все, дать отпор врагу.
   Когда же она вышла, то с ужасом отметила, что врагов слишком много и что они весьма успешно теснят их маленький отряд. Сжав рукоятку меча, она мысленно начала вспоминать всё то, что ей говорил Лекамир и Риана.
   Ноги на ширине плеч, поудобней перехватить меч, высоко поднять щит... вот только щита у неё сейчас не было.
   Но жалеть об этом не было времени, с ужасом она смотрела на какого-то страшного разрисованного варвара, который нёсся к ней, размахивая своей палицей. Резко нагнувшись в сторону, она избежала удара и, инстинктивно перехватив свой клинок двумя руками, рубанула нападающего в бок. Однако меч скользнул по металлической пластине, не причинив тому вреда. Девушка, запаниковав, подняла руки и опять ударила мужчину мечом, правда, на этот раз он опустился на голову её противника плашмя.
   С лёгким шоком Келина наблюдала как талем рухнул к её ногам. Её первый серьёзный противник — и то она его неумело и бездарно оглушила, вместо того, чтобы, как её ранее учили, воткнуть клинок в одно из уязвимых мест. И несмотря на то, что она в целом смогла себя защитить, принцесса почувствовала, как к глазам подступают слёзы разочарования.
   Но тут она услышала ещё один крик, очередной талем, видя смерть товарища, нёсся прямо на неё. Этот выглядел ещё злее и страшнее. Она подняла руки с оружием с ужасом ожидая, когда тот приблизится. И она отнюдь не чувствовала уверенности в том, что сможет справиться на этот раз.
   Но, к её удивлению, этого талема перехватил один из своих.
   Мужчина, молодой, но с явным авторитетом, преградил тому путь. Он с интересом изучал девушку, и от его взгляда Келину пробрала дрожь. Она почему-то совсем не к месту отметила, что он довольно хорош собой, и даже странный рисунок на щеке придавал ему более мужественный вид. Когда он подошёл ближе, Келина смогла рассмотреть то, что там было изображено — стебли плюща тянувшиеся ввысь и оплетавшие солнце.
   — Ты пойдёшь с нами, — сказал он, и Келина только через несколько секунд поняла смысл его слов. И когда это наконец произошло, она нахмурилась ещё сильнее и опять вскинула руки с клинком, но мужчина напротив неё лёгким движением выбил меч из её рук и, схватив девушку, прижал нож к её шее.
   — Не стоит сопротивляться, только сама себе навредишь.
   — Отпусти меня!
   Паника захватила принцессу, она начала отчаянно вырываться, пока не почувствовала укол в нежную кожу шеи и сильные тиски рук, которые наверняка оставят синяки на её рёбрах. Тогда-то у неё и включился голос разума и она поняла, что бессильна против него, а если продолжит, то может и вовсе попрощаться с жизнью. Поэтому Келина успокоилась и начала лихорадочно соображать, как выпутаться из всего этого.
   — Вот и умница... — сказал насмешливый мужской голос рядом с её ухом.
   Он слегка толкнул её вперёд, но не отпустил полностью, и не успела Келина сделать и нескольких шагов, как вдруг послышался голос, который показался ей в тот момент слаще песни райских птиц.
   — Отпусти её. — Риана говорила спокойно и непреклонно, будто и не сомневалась в том, что её слов послушаются.
   Мужчина, что держал принцессу, обернулся и, мельком глянув на девушку, сказал:
   — Убить.
   Не собираясь больше задерживаться, он опять толкнул Келину, но та опять начала вырываться.
   — Нет, нет не трогай её! — Она попыталась ударить своего захватчика, но он молниеносно подхватил её руки.
   Сзади послышались звуки удара стали о сталь и хрип раненого человека.
   — Я же сказала: отпусти её, — опять послышался спокойный голос Рианы. — Я не позволю тебе навредить Келине, так и знай.
   — Серьёзно? — На этот раз мужчина обернулся полностью так, что и Келина смогла наконец увидеть Риану. С ужасом она поняла, что та стоит в окружении как минимум дюжины талемов, но сама жрица совершенно не волнуется по этому поводу и просто смотрит на того, кто держал саму принцессу.
   Её захватчик же теперь с большим любопытством осматривал красноволосую воительницу перед собой.
   — Ты действительно думаешь, что можешь меня остановить. Ваших рыцарей почти всех перебили, ты тут одна. И ты полагаешь, я просто послушаю тебя?
   — Ты прав. У тебя нет причин опасаться меня, а значит, и слушаться, — вдруг сказала Риана, чем озадачила своего собеседника. — Но прежде, чем я опять сделаю то, что мне совершенно не хочется, ответь мне: с какой целью вы напали на нас?
   — Разве не очевидно? Мы пришли за ней. — Мужчина сильнее прижал пленницу к себе. Принцесса чуть не задохнулась от нехватки воздуха. — И мне начинает уже надоедать этот разговор. Уходи, воительница, или мы убьём тебя.
   — Что ж, я не могу позволить вам схватить принцессу. Анаквий очень расстроится, если его дочь похитят. Так что мне всё же придётся вас убить.
   — Принцессу? — Мужчина, державший Келину, удивлённо и в то же время разочарованно посмотрел на неё. — Так ты принцесса? Или твоя подруга врёт, чтобы спасти тебя?
   — Я жрица Небесной Госпожи, — гордо произнесла Риана. — Я никогда не вру.
   После её слов все, как один, резко повернулись к ней и молча уставились на девушку.
   — Ты?..
   Келина вдруг с ужасом увидела, что вторая рука её захватчика, которая вдруг её отпустила, потянулась к клинку на поясе. А так же она поняла, что вовсе не за ней они пришли. Что именно Риана им нужна. Им нужна Жрица.
   Небесные создания...
   — Риана, быстро уходи, — крикнула она, но её грубо пихнули в сторону, потеряв всякий интерес к её персоне.
   Мужчина, который ранее держал её, пристально глядел в глаза Риане, подходя к ней ближе.
   — Ты и правда жрица?
   — Да. Могу я узнать твоё имя, воин? — Девушка всё ещё стояла со спокойным и даже безмятежным лицом, однако руки её всё ещё сжимали мечи, которые за долю секунды могли взметнуться вверх и унести несколько жизней.
   — Меня зовут Самил Оплетённое Солнце. И, судя по всему, я пришёл именно за тобой, жрица Богини. И, чтобы ты знала, мои люди и я не уйдём отсюда живыми без тебя. Поэтому... — Он многозначительно посмотрел на её клинки.
   — Зачем я вам понадобилась? — спросила Риана, которая убирать оружие не торопилась. Несмотря на её расслабленную позу, она чётко следила за всеми вокруг, а также за местонахождением принцессы, которая, хоть и освобождена, в безопасности ещё не была.
   — Тебя желает видеть Дракон, — сказал Самил.
   — О, — улыбнулась жрица. — Так всё-таки настоящий дракон или человек? И разве не проще прислать приглашение вместо банды головорезов?
   Самил прищурился и посмотрел на девушку с плохо скрываемой насторожённостью. Его руки крепче сжали оружие, а сам он приготовился к тому, что придётся напасть. В голове уже крутилась мысль о том, как обезвредить девушку, не убив её.
   — Я пойду с вами, Самил, — прервала его мысли жрица. — Однако только при условии, что вы отступите Келину.
   — Как я уже сказал, мы тут только ради тебя... — сказал Самил, а потом ещё раз подозрительно осмотрел её. — Если ты, конечно, не врёшь и действительно жрица.
   — Я же сказала я никогда не...
   — Все лжецы так говорят, — сказал талем и, обернувшись, кивнул своим людям, но, вопреки её ожиданиям, они не начали складывать оружие и уходить, наоборот: все напряглись, и один из них схватил принцессу и скрутил её руки сзади, чтобы девушка не могла сопротивляться. Самил же повернулся обратно к жрице. — Но мне не важно, есть ли правда в твои словах. Я доставлю генералу вас обеих, и пусть он это решает. А теперь сдай оружие...
   Он протянул руку, чтобы забрать её меч, как в следующее мгновение она просто пропала из поля его зрения, а ещё через мгновение появилась рядом с ним, и холодная сталь двух её мечей упиралась ему в живот и горло.
   — Я сказала, что пойду добровольно, Самил, — тихим и слегка напряжённым голосом произнесла воительница. — Но я не говорила ничего по поводу того, что сдам оружие. Эти клинки, знаешь ли, слишком дороги мне, чтобы просто так с ними расстаться. К тому же, если принцесса идёт с нами, я должна буду её защитить.
   — Боюсь, ты не в том положении, чтобы диктовать условия, — сквозь зубы проговорил Самил. Он знал, что даже если его убьют, его люди всё равно смогут завершить задание.
   — А ты не в том, чтобы выбирать. Но, как я поняла, вы не верите, что я могу со всеми вами справиться. Я всё же настоятельно не советую проверять, так это или нет.
   Самил постарался унять свою злость и, сглотнув, сказал:
   — Хорошо. Но если ты только попытаешься напасть, мои люди...
   — Твои люди не пострадают, если не нападут первыми, — улыбнулась девушка и убрала свои клинки.
   Смерив её ещё одним изучающим взглядом, он указал рукой куда-то в сторону, приглашая жрицу последовать тем путём.
   Риана вежливо кивнула, как будто её пригласили на увлекательную беседу, и бесстрашно последовала туда, куда указал Самил. Сам же он пошёл за ней, и хотя девушка шагала лёгкой непринуждённой походкой, напряжение почему-то не оставляло его. Усадив странных пленниц на лошадь, он прикрепил её поводья к своему седлу. И только через какое-то время, когда они удалились на приличное расстояние, он позволил себе немного расслабиться.

 

   Лекамир был ранен в плечо, но продолжал махать мечом, не позволяя врагам одолеть себя. Нападение было внезапным, но и вполне ожидаемым, поэтому его воины умело давали отпор. Однако на этот раз врагов было значительно больше, и нападали они более умело.
   Среди рыцарей не оставалось ни одного, кому не было нанесено хотя бы лёгкое ранение. Но Лекамира не покидало ощущение, что он что-то упускает.
   Очередное бессмысленное нападение на вооружённый до зубов отряд рыцарей. Зачем? Разве что враги осведомлены, кого они сопровождают. Но о том, что среди них жрица и принцесса, знали только самые приближённые лица, и уж точно не враги. Но что, если...
   Кое-как отбиваясь от нападающих, Лекамир начал лихорадочно высматривать Риану, надеясь, что принцесса всё ещё находится у себя в комнате и не вздумает сунуться в самую гущу битвы. Но, к своему ужасу, заметил, как обе девушки находятся среди толпы врагов. Судя по тому, что кто-то из них держал принцессу, жрица пыталась её спасти.
   Лекамир бросился им на помощь, но его перехватили два воина, которые напали на него, перегородив тому путь. Желая как можно быстрее от них отделаться, Лекамир допустил ошибку. И хотя он прикончил обоих, один из них успел вонзить ему клинок в спину.
   Мутная пелена застилала его глаза, в то время как он старался отрешиться от боли. Рыцарь, силясь, открыл их, ища взглядом девушек. И всё, что он увидел, — как обоих их сажают на лошадь и увозят.
   — Принцесса... — он сделал шаг вперёд. — Риана...
   Слабость окутала всё его тело. Но он упрямо сделал ещё несколько шагов, полностью забыл о своей безопасности и о своём теле, которое истекало кровью. Всё, о чем он мог думать, так это о том, что тех, кого он должен был защищать, увозят враги.
   Сделав ещё одни шаг, он пошатнулся, перед глазами всё поплыло, и, теряя сознание, он рухнул на землю.

 

 



Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"