Как красиво все это казалось в фильме. Торжественное прощание с жизнью, элегантный шажок и стремительный полет. В жизни же все иначе. Руки заледенели держаться за металлическую трубу ограждения, а серая потрескавшаяся краска облупилась и впивается в ладошки. Шапка еще эта дурацкая все время на глаза сползает, а из носа течет. Ветер кидает в лицо снежную пыль и рядом крутится полиэтиленовый пакет, сейчас в лицо как прилетит, совсем никакой смертельной романтики не останется.
А внизу, тяжело ворочая огромными тушами ползут ледяные пласты. Черная масляная вода между ними даже с такого расстояния кажется ледяной. Девочка-подросток усмехнулась мысли, что можно заболеть если в такой воде искупаться. Но ведь все уже решено. К чему возвращаться? К родителям-алкашам, которые и о смерти своего чада узнают только когда к ним полиция придет. Или друзьям, которые ее кинули и отправились в клуб. Без нее! Или что самое худшее - вернуться в школу, к травле из-за ее любовного письма. Сердце Алины болезненно сжалось, когда она вспомнила выражение лица Макса, когда тот получил валентинку. Или как смеялись и тыкали пальцем в ее сторону одноклассники. Снова потекли слезы.
Когда решение уже принято, когда остается только заставить разжаться пальцы и сделать один короткий шаг. Страх стал ее сущностью, заполнил собой легкие, не давая вздохнуть. Утонуть или задохнуться? Да решено же все! Девушка разозлилась и отпустила пальцы.
И правда, как в фильме. Полет кажется бесконечным. Еще в полете Алину перевернуло и она увидела как через парапет следом за ней сиганула темная тень. Удара она не почувствовала, только холод моментально сковал все тело. Яркий малиновый пуховик с мягким мехом облепил ее тощее тельце, так что реши она побороться за жизнь - было бы поздно. Сумка-почтальонка с учебниками и рабочими тетрадями тянула ко дну и девушка погружалась все глубже. Ледяная тьма неумолимо подступала со всех сторон.
В лицо плеснули водой. Да кто додумается утопленника водой поливать?! От возмущения девушка подскочила и хотела уже было предъявить претензии, но вдруг передумала и огляделась с интересом. Реки рядом не было. Алина сидела в грязной луже посреди обширного двора, а напротив нее подбоченившись стояла дородная женщина с ведром.
- Очухалась болезная? - громыхнула она басовито и протянула руку. Алина протянула в ответ, думая что ей предлагают помочь подняться, но женщина протянула руку дальше, схватила ее за капюшон и рывком поставила на ноги. - Ну и кура, что это за энтакое на тебе надето? Срамота.
Такой говор девушка раньше слышала в деревне, куда ездила к бабушке пока была маленькой. Сейчас-то она уже большая, четырнадцать лет. Но вот одета эта баба была незнакомо. Мешковатое то ли платье, то ли сарафан до пола, с передником и рукавами до локтя. Только вышивка по вороту из украшений. Что-то такое промелькнуло в голове у подростка, что-то из школьной экскурсии по музею декоративно-прикладного искусства. Вроде бы так одевались в одной из губерний во времена... какие же времена?! Алина с грустью призналась, что больше пялилась на Макса, чем слушала экскурсовода.
Да нет, ну что по одному платью выводы делать? За спиной у нее фыркнула лошадь. Девушка вздрогнула и обернулась. Нет, ну натурально лошадь! А эта еще и в повозку запряжена. На козлах сидел совершенно идиотского вида паренек с чубом, залихватски торчащим из под кепи. И снова девушка погнала от себя мысль, что это не ее время. Да мало ли, может аттракцион какой. Исторический.
- Насмотрелась? - вопросила бабища, сопроводив вопрос затрещиной. - А ну пошла в дом!
Взрослых надо слушаться, особенно если сама не знаешь что делать. В доме, тереме как про себя назвала его Алина, пахло деревом и туалетом. Где-то тут же видимо была кухня или на чем тут у них готовят, опахнуло хлебом. Во рту сразу скопилась слюна. Девушка вспомнила, что с вечера ничего не ела. Дома нечего было, а в школьной столовой после того что случилось - не лезло. Случилось.. снова на глаза слезы навернулись. Ну как так-то? Она же умереть собиралась. Как ее в какую-то деревню занесло?
- Не пойму откуда ты взялась такая, но коли все равно тут, поможешь не сломаешься. - еще раз окинув взглядом Алину, женщина головой покачала. - А мобыть и сломаешься, эвон какая тощая. Не кормють тебя что ли? А погоди ты, не реви.
Все же женщина, она женщина и есть. Если перед тобой ребенок, да еще и плачет, как не пожалеть? Словно в тисках сжало девушку, но в объятиях незнакомой женщины стало легче. Мать ее так только в самом раннем детстве обнимала. А отец.. нет, от отца можно было только синяков и обидных слов ждать. И когда стала неважна им собственная дочь? Слезы текли уже совсем непрестанно, а женщина только гладила ее по голове и причитала.
- Ну все, ну ладно. - проговорила она, когда поняла что ребенок начал успокаиваться и подтолкнула к умывальнику. - Сымай давай эту пакость что на тебе. Полезай на полати, там от младшенькой какие-то платьица остались, тебе впору придутся.
Напрягая память, Алина вспомнила что такое полати и сама от себя не ожидала, что так ловко взберется по уступам в печке. На полатях сушился укроп, да свалены были старые пропыленные вещи. Некоторые так слежались, что разворачивались с хрустом, а из складки одного кафтана сиганул тощий мелкий таракан. Девушка взвизгнула и дернулась назад, чуть не свалившись. Зацепилась локтем за какую-то сине-зеленую тряпицу и потянув за нее, вытащила ситцевый сарафанчик. Спускалась уже не так уверенно, все чудилось ей, что сейчас и из сарафана полезут всякие там усатые. Но нет, обошлось.
Наспех переодевшись и примерившись к умывальнику, девушка ополоснула лицо. Джинсы с пуховиком, после в реке купания и в луже сидения, а так же кеды и сумку - все можно было выкидывать. Вряд ли тут в деревне есть стиральные машины или химчистки, а вручную это не отстирать. Критически осмотрев Алину, женщина хекнула и поманила ее за собой туда, где так вкусно пахло солеными огурчиками и картошкой.
Пообвыкнувшись с новым укладом, девушка заметила, что не так все плохо. Люди в деревне оказались добрыми, и невесть откуда взявшуюся приблуду приняли нормально. Как будто каждый день у них во дворе девицы из ниоткуда в лужу падают. Евстолия, та что так радушно приняла ее и у себя поселила, была уважаемой женщиной в деревне. Алина довольно быстро сдружилась со сверстницами. Когда-то к ним в школу приходил психолог и рассказывал, что есть два типа людей - интроверты и экстраверты. Так вот Алину определили как интроверта, того кто свои переживания держит в себе. И проявление чувств для таких как она это процесс болезненный. Девушка сразу вспомнила чем закончилось ее признание и почти ждала, что сердце болезненно сожмется, но почувствовала только сожаление. Таким далеким казалось ее прошлое. а ведь прошло всего несколько дней.
Зато девушка теперь точно знала, что она попала в прошлое. Ведь сейчас же президент, а не император? И сидит он в Кремле, а не во дворце! Тщетно пытаясь припомнить что-то из истории, девушка быстро сдалась и приняла все как есть. Пластичная подростковая психика, как-то так это школьный психолог назвала.
Алина очень любила истории про попаданцев, но те больше в параллельные миры попадали или в будущее. А ее вот в прошлое занесло. И нет чтобы сразу во дворец, а в какую-то глухомань! Было немного обидно.
На смену весне пришло лето, с запахом трав и цветов. И так стало на душе хорошо. Девушки плели венки, пели и танцевали. Алина все ждала, когда через костер прыгать начнут, но это все же наверное было из другой временной эпохи.
- Малышка, засиделась ты в доме. Да и окрепла поди уже. Сходи-ка в лесок. Грибы уже пошли. - приказала Евстолия и всучила ей корзинку. - Только поганок не набери.
Сопровождаемая добродушным смехом, девушка направилась к выходу из деревни. Через небольшой овраг начинался перелесок и давно уже она туда хотела сходить погулять, да все не решалась без спросу уйти. Грибы так грибы, подумала девушка и смело направилась к зеленой рощице, такой солнечной и свежей, ну чего там бояться-то?
О том, что она заблудилась Алина догадалась только когда споткнулась о корягу и когда поднялась не смогла вспомнить с какой стороны пришла. Долгое "Ауууууу" раскатилось эхом. И лес вокруг уже был темный, не та рощица что рядом с деревней. Все же девушка была до мозга костей городская. А как без навигатора из леса выбраться даже предположить не могла. Шла пока ноги шли, от комаров отмахивалась. Слезы по щекам размазывала. И хотелось ей к Евстолии в дом вернуться, с девчонками еще посмеяться и венки плести, да и парень конюший ей вчера улыбнулся и пофиг что у него одного переднего зуба нет!
Где-то впереди залаяли собаки. Непривычным показался этот звук в чаще леса. Или бывают собаки дикие? Девушка, забыв про усталость, рванула вперед. Потом встала как вкопанная. А может волки? Попятилась. Нет, волки же не лают! И снова понеслась на лай. Где-то сбоку раздался смех. Девушка притормозила и подходила уже крадучись, что-то знакомое было в этом смехе.
На полянке на берегу реки было четверо. Девушка с высокой сложной прической в изысканном платье с пеной кружев, расшитом серебристыми узорами. Она казалась принцессой из сказки. Вот только принц стоял напротив и спасать ее не собирался, хотя по щекам девушки текли слезы обиды. Он тоже был хорош. Статная фигура его была обтянута бархатом, а пуговицы так и сверкали на солнце. И под лихо подкрученными усами губы его кривились в усмешке. С обеих сторон от него, пригнувшись к его плечу стояли две дамы. Придворные, хотелось добавить Алине. Лица в пудре, на руках перчатки кружевные, платья пышные, а на лицах такое чувство торжественного триумфа, что девушке захотелось кинуться в них корзинкой. Эти две нараспев, по очереди читали с листа, передавая его друг другу. И до того это все напоминало ее ситуацию, что на глаза снова навернулись слезы. От обиды за себя, и за принцессу эту несчастную. И от злости на принца этого дурацкого. Чего он смеется издевательски. За спиной у Алины снова залаяли собаки и заржали лошади.
Дочитав признание, дама справа мерзко захихикала и сделала вид, что уронила листок. Принц со скучающим видом проводил его взглядом, еще раз взглянул на прижимающую к груди тонкие ручки девушку. Лишь мимолетная тень раскаяния промелькнула на его лице, но тут же сменилась равнодушием. Он молча развернулся и пошел в сторону леса, дамы, все еще мерзко хихикая и поминутно оглядываясь, последовали за ним.
И на берегу осталась только белая принцесса, так про себя называла ее девушка. Не решаясь подойти, Алина смотрела из-за дерева - та дождалась пока ее обидчики скроются из вида и, упав на колени, разрыдалась. С одной стороны Алина понимала, что для принцессы это трагедия, что больно очень и сердце рвется из груди. Но с другой стороны - вот так же она совсем недавно рыдала, а сейчас что же? И вот, когда почти уже решилась подойти, девушка резко вскочила и бросилась в воду.
- Ой, беда! - вскрикнула Алина и бросилась за ней, поняв что задумала несчастная влюбленная. Когда она догнала принцессу той уже было воды по пояс, а в следующее мгновение они синхронно ойкнули и провалились в подводную яму. И красивое платье с кружевами, все равно что малиновый пуховик с мягким мехом, тянуло ко дну. Девушки барахтались в мутной воде, запутываясь еще больше. Но вот они вынырнули и, замерев по горло в воде, растерянно смотрели друг на друга.
- Алина. - первой представилась девушка, чтобы хоть что-то сказать.
- Мария. - с заметным акцентом ответила принцесса.
- Я знаю, что ты чувствуешь, со мной так же было. - наконец сказала Алина и, вспомнив ту боль, почувствовала на своих щеках слезы. - Он того не стоит. Они все этого не стоят.
- Правда? - недоверчиво спросила Мария и снова хлюпнула носом. - Болно.
- Больно, но это пройдет. А ты должна жить! - торжественно закончила она и принцесса первый раз улыбнулась. - Поэтому надо выбираться.
Принцесса кивнула и стала пробираться к берегу, а Алина за ней. Но в какой-то момент нога ее запнулась о какую-то корягу и она стала падать. В нос и в рот тут же залилась вода. Она барахталась, путаясь в платье, всего в каких-то нескольких шагах от берега и не могла всплыть. Что-то ухватило ее за шиворот и потянуло наверх. Стало значительно холоднее. На самом деле стало так холодно, что зуб на зуб не попадал.
Разлепив мокрые ресницы, девушка удивленно посмотрела на вылетевшее у нее изо рта облачко пара. Рядом уже начали собираться люди. Обняв себя руками, в облепившем ее мокром платье, она сидела на каменной плите у реки. Над головой ее возвышался мост, по которому с грохотом проносились машины. А рядом сидел черный пес и смотрел на нее грустными и очень мудрыми глазами.