...Небо тускнело. Солнце только что спряталось. Девушка стояла у окна в полутёмной комнате и смотрела из-за туманной занавески на город. Жизнь её не закончилась. Но в душе надолго и полноправно воцарились холод, мрак и пустота. И сил выбраться к свету, к теплу больше не было... Больно вспоминать, невозможно идти вперёд. Так для чего вообще это существование?
Странное чувство шевельнулось в душе. Всё это... как будто уже было. Только тот мир был иной, более изощрённый и более слабый, чем этот. Там забыли о чём-то важном...
Пустота исчезла. Вместо неё в душе пронёсся целый ураган чувств. 'Любовь, вот что самое важное в жизни!' - кричала душа. А ум ворчал: 'Но это из-за неё столько горя в мире!'. В одном человеке столкнулись два мнения, две мысли, терзавшие человечество на протяжении многих веков и тысячелетий. Многих тысячелетий? Что за ерунда? Человечество живёт не так уж давно! Нет никакого следа того, что мы тут уже давно. А вдруг эти слова о нескольких цивилизациях, о разных жизнях - и есть след? Бред! Может, пора уже ложиться спать? Увидеть красивый сон или забыться до утра...
Девушка легла в холодную кровать, поёжилась...
Вот бы заказать себе сон! Хм, а чтобы она тогда выбрала? Может ту же Землю, что была два миллиона лет назад. Какие странные мысли в засыпающем мозгу... столица Арсвета... Асварилл... Алексантр... Акио...
...Небо тускнело. Солнце только что спряталось. Девушка стояла у окна в полутёмной комнате и смотрела из-за туманной занавески на город. В тёмно-карих узких глазах застыла печаль...
Большая тёплая ладонь легла на моё плечо.
- Акио, почему ты всё ещё дома?!
Неужели, начальник собственной персоной явился за мной?
Равнодушно отвечаю:
- Прекрасна жизнь в Арсвете, но мертва... умер Арсвет!
- Акио, ты, случаем, не заболела?!
Обернувшись я увидела изумление в его светло-серых глазах. Впервые в лице учёного было что-то кроме серьёзности и задумчивости.
- Мы - самая могущественная цивилизация Земли! Мы преодолели старение! Мы победили смерть! А ты говоришь, что...
- И для чего вы это сделали?..
Вообще, не следовало говорить ему что-то подобное. Алексантр один из ста самых лучших учёных Земли, много усилий вложил в то, чтобы человечество смогло победить смерть. И мне, родившейся после этой победы, вместе с даром рождения был поднесён дар вечной жизни. А я просила их об этом?! Когда ещё люди были смертны, у них было к чему стремиться. К этой победе. И само стремление скрашивало не одну жизнь. А нам, детям новой эпохи, не к чему стремится! Человек двадцать, моих ровесников или младше меня, пытались встряхнуть этот застывший приторно-благополучный мир. Думаю, им помогли исчезнуть. И мир опять застыл...
- Акио, как тебе не стыдно! - рассердился Алексантр, - Для тебя все блага, а ты... Ты забыла, что люди на протяжении веков мечтали о том, что так легко досталось тебе?
- Нет, я помню. И завидую им, жившим до меня.
- Им? - мужчина убрал руку с моего плеча, - Этим слабым глупцам, едва не разрушившим свою планету? Им, которые убивали друг друга из-за какой-то ерунды?
- У них была забавная жизнь...
Учёный затрясся от негодования:
- Неблагодарный ребёнок!
- Мне уже пятнадцать. По закону я уже взрослая.
- По сравнению со мной, ты младенец.
Угу, ты меня старше лет на триста-четыреста. Занудный старикан. Хотя на вид тебе дашь не больше двадцати двух.
- Слушай, Алексантр, я давно хочу у тебя спросить... что такое любовь? Ко мне она ещё не приходила, а вот ты должен был встречаться с ней много раз...
Казалось, его лицо на несколько секунд окаменело.
- Алексантр, расскажи! Ты же встречался с нею раньше!
Ненадолго его серые глаза опустели. Я смотрела на этого статного, высокого, крепкого, красивого мужчину, в котором ещё несколько мгновений назад ключом била жизнь, и с ужасом понимала, что в нём уже нет жизни: в его душе только пустота. Она давно поселилась там, но умело скрывала своё присутствие. Похоже, даже сам мужчина не осознавал её присутствия. А может, не хотел осознавать.
- Любовь приходит незваной, открывает тебе океан счастья или горя и уходит, когда захочет.
- И ею никак нельзя управлять?
Он стряхнул с плеча за спину прядку длинных светло-русых волос, выбившуюся из хвоста.
- Иногда можно, но эта сила слишком своевольная... Я бы всё отдал, чтобы приручить её, заставить покориться моей воле...
Некоторое время он молчал. Затем глаза Алексантра зажглись каким-то особым, яростным светом.
- Пожалуй, я бы мог попробовать, - сказал учёный и самоуверенно усмехнулся.
В тот миг ощущение надвигающейся катастрофы захлестнуло меня и едва не утопило под собой. Дыхание моё сбилось, ноги внезапно ослабели. Я упала на колени, плохо понимая, что со мной.
Катастрофа была близко...
Мужчина что-то говорил мне. Казалось, его голос доходит откуда-то издалека.
Мне вдруг примерещилось, что я одна, а вокруг меня темнота и пустота. Жуткое ощущение одиночества и холода. И страстное желание вырваться из этого ужасного места. Неожиданно около меня появилась искорка. Или... что-то похожее на звёздочку. Звезды большие, но эта уместилась бы в моих ладонях. И как только она появилась, как заполнила всё вокруг благодатным теплом. И так же быстро как появилась, искорка пропала. Откуда-то пришла уверенность, что теперь навеки вокруг меня будет пустота и темнота... если я вообще выживу: в таком месте жить очень трудно!
- Акио! Акио!
Казалось, что сначала из темноты появился Алексантр, а потом и привычный и поднадоевший мне мир, с моей большой и пустой квартирой. Я посмотрела на взволнованное лицо Алексантра. Я ощутила тепло его ладони, лежащей на моем плече, тепло ладони, коснувшейся моей щеки. Впервые что-то нарушило мой покой, потрясло меня. Впервые кого-то волновало моё состояние. Пожалуй, как бы ни были неприятны потрясения, они сладки тем, что дают ощутить внимание и поддержку со стороны...
Интересно, чтобы бы я ощутила, смотря на него, будь он мужчиной, которого я люблю?
- Что-то у тебя вид нездоровый. Ты не выспалась?
- Я вообще не спала...
- Сон полезен для здоровья, Акио! - мягко упрекнул он меня и убрал ладони.
- А на что мне здоровье?
Учёный недоумённо посмотрел на меня. Тихо добавляю:
- Я не могу спать. Да и не хочу. Ничего не хочу...
- Тебе сейчас же нужно принять лекарство! Где твоя аптечка?
Грустно улыбаюсь:
- Лекарства на меня уже не действуют. Мне почему-то кажется, что проблема не во мне, а где-то извне... Может, что-то случилось с сердцем этого мира и я это чувствую?
- Человек - сердце этого мира, этой вселенной! - сердито возразил Алексантр.
- Так ли это?
Мужчина сделал несколько кругов по комнате - молча наблюдала за его безучастным и задумчивым лицом - потом подошёл ко мне.
- Пожалуй, ты права... нужно как-то встряхнуть этот мир... и людей... я обязательно придумаю, как это сделать!
Так лучше... это нужно... Но почему ощущение нависшей катастрофы сдавливает грудь?..
Через пару месяцев мы встретились на собрании главных учёных Арсвета. Едва я взглянула на лицо Алексантра, как у меня появилась странная мысль: 'оно будто бы светится изнутри'. Значит, мужчина что-то придумал. Хорошо. Но... отчего болит моя душа?
Мы расселись полукругом. Обменялись приветственным 'Эру!'. Некоторое время молчали, обдумывая, с чего начать. Алексантр поднял правую руку. Серебристо-голубой браслет на её запястье засветился - и на его ладони появился шар из красного тумана - учёный сообщал, что у него появилась какая-то идея и просил его выслушать. Почти все подняли правые руки - заблестели широкие серебристо-черные браслеты на запястьях, а на ладонях появились синие или белые шары. Кто-то попросил начать. Кто-то намекнул, что у него и самого есть желание кое о чём сказать, но так уж и быть, пусть первым выскажется Алексантр.
- Я придумал, как сделать всех людей Земли счастливее, - проговорил учёный, довольно улыбаясь.
Все синие шары стали белыми - всем стало интересно, что же он придумал, затем шары из сгустков тумана и вовсе исчезли, браслеты потускнели и руки опустись. В зале собраний стало очень тихо. Двести двадцать три пары глаз с интересом смотрели на Алексантра.
- Мы давно выяснили, как влияет любовь на организм и психическое состояние человека, какие вещества появляются под воздействием любви. А так же собрали массу любопытных сведений о ней. Я предлагаю создать комплекс веществ, который поможет как создавать это чувство, так и убирать его. Мы все будем влюбляться, когда захотим, в кого захотим, насколько захотим. Когда нам приестся - мы с лёгкостью и без каких-либо последствий избавимся от любви.
- А если один из двоих не захочет разлюбить, что тогда? - вырвалось у меня.
Мужчина недовольно посмотрел на меня.
- Акио, но это же глупо: продолжать любить кого-то, кому твоя любовь не нужна, в то время как ты за несколько секунд или минут сможешь разлюбить его и полюбить другого, кому твоя любовь будет нужна!
- Если так, то ты не любовь нам предлагаешь, а какой-то обман, всего лишь красивую иллюзию!
У него надолго пропал дар речи. Все учёные единодушно подняли руки - на их ладонях зажглись зелёные шары - знак негодования и просьба помолчать. Что-то во мне вскипело, забурлило и рассердилось. Кричу:
- Ну и играйтесь со своими иллюзиями, обманывайте самих себя, сколько вашей душе угодно. А я не хочу!
- И это я слышу от девчонки, которая ни разу не любила?! - от негодования у Алексантра прорезался голос.
- И что? - мне казалось, я сейчас лопну от злости.
- Если бы ты как следует вкусила любовь без взаимности...
- По-моему и она даёт мгновения счастья. Просто люди ими не пользуются...
Шары стали ядовито-оранжевыми - меня попросили на время покинуть зал. Что ж, я уйду! Не хочу общаться с этими безумцами!
Я величественно поднялась и гордо пошла к выходу.
Катастрофа стояла около меня и смотрела на меня холодным и пустым взглядом...
Ох, что же это со мной творится в последние месяцы?! Неужели, это я схожу с ума?! Но... может, забвение - самое лучшее из существующего в мире? Потому вместе с ним я перестану испытывать душевную боль...
Железная птица опустилась около меня. Я медленно забралась на её спину - обычно же с лёгкостью вскакивала - и со вздохом опустилась в удобное кресло. Выскочили из спинки две ленты. Они мягко и бережно прицепили меня к креслу. Я нетерпеливо забарабанила пальцами по рукояти и отдала моей летательной машине мысленный приказ подняться над городом. Три или четыре удара сердца - и вот железная птица уже зависла над столицей Арсвета. Высоченные дома на несколько сотен этажей, казалось, замерли у моих ног, в нескольких метрах от дна железной птицы. Голубое небо надо мной. Ни единого облака. Солнечный свет такой яркий и горячий, что невозможно смотреть на него. А внизу солнечные лучи играют на стенах и крышах домов... как солнечный луч играет на гранях матово-белых, бледно-сиреневых, серых и васильково-синих и ультрамариновых кристаллах... или же как солнечный луч, пляшущий по бокам разнообразных кусочков льда... мой родной город, столица Арсвета, Асварилл. Мой прекрасный, холодный и безучастный к людской душе Арсвет... Я привыкла к вам, но... как же я ненавижу вас! За ваше равнодушие! За вашу ложь! За те иллюзии, которые вы мне навязываете с момента моего рождения! Вы утверждаете, будто вы лучше меня знаете, что для меня хорошо! Я ненавижу вас! О, как я ненавижу вас! Как я завидую людям прежних эпох. Их жизнь была очень сложна, мучительна, часто глупа, болезненно бессмысленна и быстротечна... но у них и была она, эта самая, настоящая жизнь! Я безумно завидую вам, люди прошлого, но... я не в силах вернуть это прошлое, не в состоянии сама вернуться туда... впереди у меня пустое серое безрадостное будущее... о, как я устала от всего моего существования, всех бредовых мыслей, которые посещают меня последние годы! Душа моя, что ж ты так неспокойна, скажи! Рай на Земле... тот самый Рай, о котором мечтали многие поколения людей. Торжество человеческого ума! Могущество науки! Ад... это тот самый ад, которого так боялись прежние поколения! Но они-то хоть верили, будто ад может ждать их после смерти. А у нас... ад при жизни... и никакого света... и никакой надежды... и нет ни капли утешения!
Любовь... смогла бы ты изменить этот мир? Ну, хотя бы тот его кусочек, в котором я живу? Хотя бы на мгновение, прошу! Нет, я всей моей душой умоляю тебя! Хотя бы на миг... подари мне ощущение жизни... я даже не прошу взаимности... только несколько мгновений счастья... просто смотреть на кого-то влюблёнными глазами... радоваться каждому его взгляду, брошенному на меня, каждой его улыбке, каждому его слову, обращённому ко мне. Как я хочу узнать, каково это!
Но она не ответила мне... Да и как любовь могла дать мне ответ? Может, просто не хотела говорить с глупой девчонкой...
Асварилл да и весь Арсвет молчали... душе стало так больно и одиноко, что я заплакала. Впервые в жизни плакала... Впервые ощутила солёный вкус слёз, размазанных по лицу и попавших на мои губы. Пожалуй, я не жизни боюсь, а равнодушия и безучастности этого мира и этих людей ко мне... А может... попробовать? Разогнать птицу и?..
Я уже плохо контролировала свои мысли, свои действия... последними в сознании мелькнули возмущённый писк системы птицы, приближающаяся зеркальная стена... отразившаяся в ней птица и я... боль... море боли... и благодатное забвение...
Алексантр сидел в своей комнате, читая текст с экрана. Я обошла вокруг кресла учёного, заглянула через его плечо на монитор. Мужчина меня не заметил. Он уже начал исследование по изготовлению своего 'чудесного' вещества. Интересно, почему это человек, испытавший когда-то любовь, так несчастен? Почёму врёт самому себе, будто что-то может заменить настоящую любовь?
Монитор потемнел. Текст исчез. Появилось встревоженное лицо моего помощника.
- Акио... она... разбилась... То ли в птице была неисправность, то ли Акио нарочно направила её на стену...
Парень отодвинулся, показывая покорёженную птицу, забрызганную кровью и... что-то ужасное на матовом белом тротуаре... когда-то бывшее моим цветущим здоровым телом...
Алексантр вскочил и бросился из комнаты к 'гнезду' своей птицы...
Небо... голубое-голубое... и лёгкие росчерки перьевых облаков... яркое солнце, чьи лучи проходят сквозь меня и ни капли не греют... верхушки домов Асварилла... как будто лёд нарезали на длинные кучки неправильной и правильной формы и разбрасали по земле... людей с такой высоты не видно... как будто столица опустела... А что за домами?
Поднимаюсь ещё выше и вижу зелёные пятна за городом. Мгновение - и я в лесу, живущем своей собственной жизнью. Иду по земле, но не чувствую её. В общем-то мне всё равно, где находиться. Только у растений мне почему-то намного приятнее, чем в городе...
Почему я не могу исчезнуть окончательно? Я всё ещё не хочу уходить насовсем. Хочу понять, что же это такое, вечная сила под названием любовь. Она приходит к людям тысячелетиями. Только ко мне она ни разу не пришла...
Голос, доносящийся откуда-то издалека:
- Акио! Акио! Приди в себя!
А есть ли, куда возвращаться?
Искра интереса. Мгновение - и я стою в какой-то комнате. В центре белый каменный стол, на котором распростёрто тело... Они уже срастили кости, восстановили мышцы, зашили кожу... в общем, это уже тело. Шрамы ещё не сошли. Всё ещё остаются следы лекарств, восстанавливающих жидкостей. Всё ещё соединены с телом трубки. По трубкам бегут кислород, восстанавливающие жидкости, вещества придающие сил. Тело неподвижно, словно каменное. А, вот и Алексантр, стоит около моей головы. Зовёт меня... а я не хочу возвращаться...
Горы с заснеженными вершинами. Садится солнце. На какие-то мгновений кажется, будто снег на горах становится красным. Красиво... пожалуй, природный мир красивее, чем искусственный...
- Очнись, Акио! Акио!!!
Не хочу. Тот мир, те иллюзии, которые он мне предлагает, мне противны. И твоя искусственная ложная 'любовь' мне не нравится...
Чёрное небо, усыпанное множеством звёзд. Ночь, когда звёзды то и дело падают. Люди прошлых эпох верили, что если увидеть падающую звезду и загадать желание - оно сбудется. Ах, как прекрасно звёздное небо! Веками люди любовались им. Наверное, и впредь не перестанут любоваться... по-моему оно куда прекраснее, чем все человеческие иллюзии, скопившиеся за тысячелетия...
- Акио, ты - дура!!!
Возможно, это Алексантр... да, он. Пожалуй, мужчина прав...
Снега, снега... Место, где всё время царит зима... и есть в этом месте что-то особое, по-своему красивое... почему я пятнадцать лет провела в столице и ни разу не выбиралась куда-нибудь на природу?..
- Ну, почему?! Почему, Акио?! Наука спасла тебя, полностью восстановила твоё тело...
Почему наука не думает, что душу тоже надо спасать? Может, её, душу-то, и нужно спасать в первую очередь?..
Пальмы, море, белый песок, такие красивые рыбки разных форм и расцветок... Земля моя, а ты, оказывается, прекрасна! Я не устаю смотреть на тебя, любоваться тобою... а в город возвращаться не хочу...
Странно, почему мне вдруг стало так грустно?
Потому, что я чувствую: где-то другая душа плачет... из-за меня... мне-то самой всё равно, что со мной... Живи я в иной эпохе, у меня были бы родители, вот они-то и плакали бы из-за меня... ну, хотя бы мама - мамы плачут чаще... но у меня родителей нет. В том, прошлом, понимании этого слова. Просто два разных человека согласились дать свои клетки, чтоб в лаборатории из них вырастили другого человека... Алексантру понадобился ещё один помощник... вообще-то, учёный хотел помощника-мальчишку, но что-то там случилось... то ли механизм какой сломался, то ли забитая природа один раз возмущённо возроптала... то ли просто кто-то из учёных, будучи усталым или очень расстроенным, что-то напутал - и появилась девчонка... ей дали жить...
Так кто же страдает из-за меня?
Тёмная комната. Разбросанные вещи. Сломанные и разбитые вещи. Посреди этого хаоса стоит и плачет Алексантр.
- Ну, почему? - тихо произносит мужчина, - Я только недавно сумел успокоиться окончательно... я даже смог забыть... а ты нарушила мой покой, Акио! Ты посмеялась надо всем, к чему я стремился всю мою жизнь! Ты посмеялась над тем, к чему стремились сотни, тысячи, миллионы людей! Ты презрела все наши достижения! Наши науки! Наш прогресс! Наш прекрасный и могущественный Арсвет! Почему, Акио?! Почему?!
Я встала прямо перед ним и попыталась сказать, что мне не нужны ни Асварилл, ни Арсвет. Никакие человеческие достижения мне не нужны. Мне нужна любовь. Без неё я не могу жить. Без неё никто не может жить. Ну, может и проживёт сколько-то, но вечность без любви человек не перенесёт. Но я не смогла ничего сказать. Ничего не объяснила ему. Просто смотрела, как он страдает и сама страдала. Но мужчина не видел меня. Он и не подозревал о моей боли.
Успокоившись, Алексантр сердито произнёс:
- Я выполню моё желание! Я подчиню себе любовь. Полюблю кого-то взаимно и буду счастлив. Я забуду тебя, глупая девчонка! Хочешь - возвращайся к жизни. Хочешь - уходи насовсем. Мне всё равно. Больше никогда я не буду плакать из-за кого-то. Я буду счастлив! Назло вам всем буду счастлив! Однажды той, которую я полюблю, надоест моя любовь. Я полюблю другую. Но страдать больше не буду! Никогда!
Я ушла от него... Всего-то и могла, что уйти... он даже не заметил...
Любуюсь рассветом с какого-то холма. У меня всё ещё нет решимости уйти насовсем. Потому что в этом мире осталось кое-что, чего мне очень хочется.
Слова родились где-то внутри меня, согрев необычным светом:
'Ты зовёшь меня, Акио. Я слышу. Всё слышу. И часто откликаюсь. Вы благодарите меня. Иногда. А потом начинаете проклинать. Требуете, чтоб ушла. Сами мучаете себя и друг друга, но веками утверждаете, будто я вас мучаю. Я жду. Надеюсь. Верю. Потом, когда мне становится слишком больно, я ухожу от вас. Вы думаете, будто мне нравится вас мучить. Но почему вы не желаете понять, что мне тоже больно, когда вы друг друга мучаете, когда мне приходится уйти? Почему вы не понимаете, что я тоже хочу быть нужной?'
Здравствуй, Любовь. Наконец-то я могу поговорить с тобой.
'Я всегда говорю с вами. Услышьте же меня! Услышьте!'
Видишь, я как и многие иные, совсем не понимаю тебя... впрочем, не буду говорить за других. Это только наш разговор, мой и твой. Как ты, Любовь?
'Мне очень плохо. Алексантр сделал иллюзию, о которой мечтал. Эта иллюзия быстро стала популярной. И я теперь ты последняя - кому я нужна'
Я всё ещё могу вернуться... но ты точно придёшь?
'Приду. Но Алексантр в плену своей иллюзии... и не хочет вырываться из неё'
То есть, ты будешь моей безответной любовью?..
'Прости, только так... ты всё ещё хочешь, чтобы я пришла?
Помолчав, отвечаю, что по-прежнему её жду.
'До встречи, Акио'
Надеюсь, до скорой встречи, Любовь...
Я проснулась в какой-то прохладной тёмной комнате. Полулёжа на какой-то неудобной каменной штуке, отдалённо напоминающей кресло. Потянулась, зевнула. И обнаружила, что одежды на мне нет. Бессовестные, холодно же! Даже тряпку дать пожалели. Жмоты! Лежу тут, прям как какая-то древняя статуя... С тряпкой было бы красивее... Ну, смотря с какой тряпкой. Хорошую эти скряги бы явно пожалели. Так, где тут дверь? Тесно... Прямо клетка какая-то... Ох, да тут что-то вроде стекла. Небось, оставили меня на память... для науки...
С досадой бью по преграде, отделяющей меня от мира... та рвётся, словно тонкая ткань. В глаза бьёт яркий свет. Зажмуриваюсь. Выжидаю. Открываю глаза. Вокруг огромное помещение. Пустое. Вау, как мои волосы отрасли! Уже спускаются чуть ниже колен! Сколько же времени я не приходила в сознание? О, и следов от многочисленных шрамов уже не осталось. Только красивая здоровая нежная кожа...
Пусть и не сразу, смогла подобрать код к двери. И вышла в длинный широкий коридор. Медленно двинулась вправо. Настроение было какое-то особенное, приятное. На душе тепло и лёгкость. Хотелось улыбаться, смеяться, кружиться, пробежаться.
Что и сделала. Пронеслась до поворота коридора. Смеясь, завернула... и столкнулась с Алексантром. Мы упали на пол, торопливо сели, посмотрели друг на друга и изумлённо застыли.
Мужчина всё ещё собирал волосы в хвост у шеи. По-прежнему носил бордовую рубашку, обтягивающую мускулистое тело. Полы этой рубашки были примерно до колен. В разрезы виднелись ноги, обтянутые в чёрные штаны. Хм, его стиль так и не изменился. Хотя сам учёный стал выглядеть как-то красивее... и сердце моё почему-то забилось так странно...
- Здравствуй, Алексантр!
- А... Акио? - потрясённо выдохнул он.
- Да, я, - улыбаюсь.
Учёный какое-то время потрясённо разглядывал меня, потом, спохватившись, снял рубашку и кинул мне:
- Оденься.
Я вспомнила, что меня ничего кроме волос не прикрывает, схватила рубашку и торопливо надела. Хм, ноги превосходно виднеются сквозь вырезы в нижней части рубашки... мужчина задумчиво созерцал мои ноги, потом отвёл взгляд. Штанами так и не поделился, жмот. Знаю же, что у него и нижние штаны есть, до колен. Но ему, похоже, не хочется ходить в одних нижних штанах. Жадина. Но такой красивый...
Стены внезапно окрасились в ярко оранжевый цвет. Кое-где секундой спустя появились тонкие светло-оранжевые полосы. Миг - и к стенам вернулся их прежний тусклый серебристо-синий цвет.
- Опять! - сквозь зубы выдохнул Алексантр, вскакивая с пола.
- Что такое?
- Очередное землетрясение.
- Да их уже несколько веков не было!
Он мрачно посмотрел на меня и неохотно пояснил:
- Лет пять назад, до тех пор, как ты разбилась, их не было.
- Что случилось с Землёй?
- Если б мы знали! Ну, мне пора: меня жена ждёт, - развернувшись, он быстро ушёл.
Я смотрела ему вслед, и отчего-то мне было так больно, что хотелось умереть. Или хотя бы расплакаться. Или ударить его. Так вот ты какая, безответная любовь. Сладкая и горькая одновременно. И всё-таки ты откликнулась на мою просьбу и пришла ко мне...
Прошло около двадцати лет. Мучительных, тоскливых... и всё-таки бывали среди грустных дней счастливые. Дни, когда я случайно встречалась с Алексантром. Дни, когда мне удавалось взглянуть на него издалека. Побыть около него. Обменяться улыбкой. Заговорить. Была несколько счастливых недель, когда он расставался с очередной женой. Но он всегда находил другую... И любимый никогда не смотрел на меня так как на очередную свою жену...
Боль. Сладость. Тоска. Надежда. Свет. Темнота. Счастье. Пустота. Вера. Отчаяние. Любовь. Эти и другие противоположные чувства и состояния то и дело сменяли друг друга. Теперь я жила. Теперь Арсвет, Асварилл не казались мне столь ужасными, как раньше. Я частенько уходила из города в мир природы, бродила в гордом одиночестве, любовалась видами, слушала пенье разных птиц, вдыхала аромат разнообразных цветов... иногда приходила в царство снега... частенько любовалась звёздным небом, прежде чем уснуть. Встречала рассветы и закаты в мире природы...
Как-то раз я уловила что-то новое в пении птиц. Вернувшись, разыскала старинные тексты о сочинении музыки. Я была первой из людей моей эпохи, кто смог написать новую мелодию... Странно, последние века не было ни композиторов, ни художников, ни писателей, ни каких-либо мастеров. А вот в прежних эпохах их встречалось много... Потом мне захотелось рисовать. Затем что-то мастерить. Люди с недоумением смотрели на меня, единственного творца новой эпохи. Впрочем, спустя некоторое время они привыкли. Заинтересовались моими творениями. Перестали удивляться моему частому желанию бродить вне города в одиночестве. Пожалуй, я бы и вовсе перестала помогать Алексантру, но не хотела терять такую хорошую возможность встречаться с ним почаще.
Вообще-то, мне не раз предлагали вкусить иллюзию, которую все вокруг считали любовью. Но я отказывалась. Врала, будто те мужчины мне не нравятся. Или отвратительно вела себя. Некоторые уходили сразу, некоторые задерживались на более долгий срок. Алексантр ни разу не предложил мне стать очередной его женой...
В последние годы участились стихийные бедствия. И порой людям не удавалось быстро с ними справиться. Вначале люди удивлялись этой напасти, потом привыкли. Потом стихия стала сильнее - и начала уносить с собою человеческие жизни. Люди посердились, поворчали... и привыкли. Стали случаться самоубийства. Одно. Семь. Двенадцать. Тринадцать. Двадцать три. Сорок пять. Сорок девять. Кого-то успевали спасти, кого-то - нет. Со временем и к этому привыкли.
Однажды я с удивлением поняла, что во всём мире остался один единственный человек, любивший по-настоящему. Я. Мне стало как-то не по себе. Потом мне было всё равно. И лишь спустя двадцать лет, с того дня, как влюбилась, я устала любить, верить, надеяться и ждать. Не так уж и плохи были мужчины, интересовавшиеся мной. А любовь... её, конечно, жалко, но, похоже, что этот мир обойдётся без неё... она нам не нужна... и мне она тоже не нужна...
Я выбрала день, когда попробую иллюзию любви. Человека, вместе с которым буду наслаждаться искусственной любовью. Может, я даже выйду за него замуж. Прогуляюсь с ним в каком-нибудь прекрасном месте далеко от города... И даже решусь родить от него ребёнка старым способом, без пробирок. И тогда пойму, каково быть мамой...
Осталась неделя до выбранной даты. Шесть ночей я не спала. В последнюю ночь уснула как убитая, упав на пол у окна... Мне приснилось какое-то ужасное место. Тёмное, холодное. Я искала выход, но не нашла. Упала без сил. Отчаянно закричала. Заплакала. И проснулась от каких-то ужасных звуков. Что-то трещало. Дом жутко трясло. Свет не включался. Я не смогла выбраться в 'гнездо' моей железной птицы. Долго металась, искала выход. И наконец поняла, что выхода нет. Я замурована в этом ледяном доме...
Едва стало светать, я бросилась к окну. Светало... и проступали страшные картины разрушающегося Асварилла... его помятые здания... сломанные здания... где-то были видны безжизненные тела... в этот раз планета как будто взбунтовалась...
К полудню толчки стихли. Солнце смеялось над мёртвым городом.
Мне удалось открыть одно из окон. Неестественная тишина резанула по ушам. О, только бы хоть кто-то, хотя бы один человек нарушил эту тишину!
Но нет, не появилось ни единого звука... на весь город остался один-единственный живой человек... я... а как же мой любимый? Сердце болезненно сжалось. Может... он не погиб? А замурован в каком-то из зданий? Нужно выбраться отсюда, поискать... сумасшедшая, есть ли выход?..
Несколько часов я металась по комнатам, лихорадочно придумывая, как мне выбраться...
Наконец придумала. Взяла каменную чашу с бактериями-уборщиками. И попросила проесть стену. Бактерии не поверили, что стена - это мусор, от которого им нужно избавиться, и продолжали валяться в чаше - все вместе они напоминали комок влажной слипшейся земли. До чего их старательно учили, аж тошно! Я ругала их - ноль реакции, умоляла - ничего. Издёргавшись, заплакала. Комок встревоженно зашевелился, заёрзал в чашке. Тогда я ласково попросила их. И, о чудо, комок перебрался через стенку чаши, упал на пол и растворился в воздухе. И минуты не прошло, как в стене, ведущей к 'гнезду' стала образовываться дыра. Минут через десять-двадцать я уже пролезала через дыру приличного размера, прижимая к груди чашу, на которой устало трепыхался обожравшийся чёрный комок. Впрочем, стоит мне попросить как следует - и выяснится, что не так уж эти бактерии и сыты.
К счастью, птица была цела. 'Гнездо' не открывалось, но бактерии-уборщики живо откликнулись на мою просьбу о помощи. Минуты две - и от одной из стен ничего не осталось.
Я летала по разрушенному городу и видела только разрушение и тела погибших. Искала Алексантра в тех местах, где он обычно бывал... и не находила...
Вечером землетрясение повторилось. Я сидела в своей птице, зависшей над городом, смотрела на разрушающийся город и молча плакала... стемнело... я всё ещё была в кресле на спине птицы... бессонная ночь и столь красивое звёздное небо, что я уверилась в мысли: планета и вселенная издеваются над нами...
На рассвете чёрный комок, валявшийся на моих коленях, тихо сполз на спину птицы. Со спины скатился вниз. Бактерии начали очищать город от трупов... правда, некоторые тела они не трогали. Вначале думала, что они поедают тех, чьи тела наиболее пострадали, но понаблюдав немного, неожиданно поняла, что те, нетронутые, всё ещё живы. Разыскала аптечку, стала помогать раненым, вывозить их из города на природу. Кто-то пожелал мне помочь. Мы с трудом отыскали с десяток нетронутых птиц, новые аптечки. Восстанавливающие и заживляющие смеси. Но как бы мы ни старались, всё же понимали, что мы ничто перед разыгравшейся стихией... Люди, ещё недавно упивавшиеся своим могуществом, внезапно поняли, что не так уж они и сильны.
Несколько дней мы отыскивали живых. Точно знаю, что спасли тридцать - лично им помогала. Как там обстояли дела у других, не знаю. Наконец все живые покинули город. Осталась только я. Продолжала осматривать всё, куда только могла забраться. Боялась допустить хотя бы мысль, что Алексантр уже умер... Порой за мной возвращались, звали за собой. Говорили, что на планете остались места, где можно жить. Вне городов. Все города были разрушены. Говорили, что нашли какую-то технику, встретились с уцелевшими из других городов Арсвета. Я отказывалась идти с ними и продолжала поиски...
До того перетрудилась, гоняя свою птицу между развалин, над городом, что она сломалась. Упала. Хорошо хоть она упала с небольшой высоты - я отделалась ушибом ноги и лёгким испугом. А может, мне лучше было бы разбиться, упав с большой высоты...
Одна среди мёртвого разрушенного города... Одна среди ужасной гнетущей тишины... Еды не было... силы кончались... нога болела... Но я твёрдо решила, что буду двигаться, пока есть силы. Буду звать моего любимого, пока могу кричать... голос садился... тело слабело... я шла между обломков, перелезала через небольшие завалы, обходила крупные, пролезала в узкие щели между обломками домов. Один раз проход был такой длинный, что казалось, будто я навеки в нём останусь....Страшно... День... ночь... утро... полдня... после полудня я опять упала, но подняться уже не смогла. Смотрела, как тучи закрывают небо... Ощутила первые крупные капли дождя, стекающие по лицу... Попыталась поймать несколько капель губами... И упала в пустоту... долгожданное забвение...
Она подступилась ко мне незаметно, заполнив темноту теплом.
'Держись, Акио!'
Прости любовь, я так больше не могу. Я хочу уйти насовсем...
Издалека донёсся чей-то голос:
- Акио! Акио! Держись, Акио!
Мне не хотелось возвращаться... не хотелось отвечать...
'Вернись, Акио!'
Не могу... этот мир обойдётся без меня! Сколько людей уже ушли насовсем - и ведь мир до сих пор существует. Человеком больше, человеком меньше, какая разница для вселенной? Для остальных людей?
'Вернись, прошу! Те, кто уцелел, очень хотят жить!'
Ну и пусть живут! Отстань от меня! Я... не хочу тебя прогонять! Просто очень устала за пятнадцать лет без тебя, за двадцать лет без него... устала видеть, как сияет его лицо, когда он не со мной...
'Без тебя планета погибнет'
Почему именно без меня?
'Ты единственная, кто по-настоящему любит. Я тебе нужна - и я держусь. Я держусь - и планета держится'
Так только от того, что был один единственный влюблённый, планета не погибла?
'Да, ты одна помогла измученной планете держаться'
Так это тогда, когда я решила прогнать тебя... планета обессилела? И начались разрушенья?
'Именно'
Странно, всего одна лишь любовь и то без взаимности остановила разрушенье... человек ли - сердце мира, вселенной? Может, сердце этого мира - это любовь? И каждый влюблённый хоть на самую малость, хоть на чуть-чуть поддерживает этот мир, оберегает от гибели?
- Акио!!! Акио!!! Акио!!!
'Если ты умрёшь, то все спасшиеся, и Алексантр в том числе, уйдут за тобой'
Он... жив?
'Да'
Желание вернуться охватило меня. Ну и пусть любовь моя безответна! Главное, мой любимый жив! Хочу увидеть улыбку на его лице! Обменяться с ним хотя бы парой фраз! И уже можно жить!
Телу было холодно в промокшей одежде, но чьи-то тёплые ладони держали мои руки...
Глубоко вдохнув, я открыла глаза. И увидела взволнованного Алексантра.
- Ты очнулась! Как я рад! - искренне произнёс мужчина, - Думал, что свихнусь в этом огромном мёртвом городе! Нашёл кое-где еду, воду. Смог продержаться несколько дней. Но так ужасно, когда ты один! И вдруг я услышал как где-то вдалеке кто-то зовёт меня... Узнал твой голос... Побежал к тебе так быстро, как мог... перебрался через те места, через которые раньше не сумел... упал... встал... побежал... твой голос звучал всё тише и тише... ты всё ещё была так далеко... я понял, что ты вот-вот замолчишь... сильно испугался... за тебя... за себя... ты неожиданно замолчала... всё ещё так далеко от меня...
- Так как же ты сумел найти меня?
- Да я и сам не знаю, почему побежал в эту сторону... нашёл тебя, тормошил, звал, но ты не отзывалась...
Пытаюсь встать, но ноги меня подвели. Упала бы, не подхвати меня любимый...
- Надо выбираться отсюда. И хорошо бы птицу найти...
- Отдохни, а я пока поищу еду, - предложил Алексантр.
- Ладно, - всё равно у меня сейчас не хватит сил на то, чтобы идти.
Прислоняюсь спиной к небольшому обломку. Учёный взбирается на большой завал, оглядывается. Осторожно спускается и скрывается за полуразрушенным домом. Я грустно смотрю на угол здания. Изменится ли что-то, если мы выберемся отсюда? Вряд ли. Да и выберемся ли мы без птицы из этого огромного города?.. Но мой любимый жив и мне не хочется думать о смерти...
Алексантр вернулся вечером, волоча за собой впечатляющих размеров ящик. На руках у учёного висело штук двадцать небольших коробок с питательными и восстанавливающими капсулами.
- Я притащил часть того, что ещё не начало портится. Всё бы не дотащил. Еды надолго не хватит. Найдём ли мы другую, неизвестно. Так что придётся долгое время питаться только этими капсулами с противными на вкус смесями, - сообщил он, устало опускаясь на землю.
- Смеси так смеси...
Надо признаться, что еду он выбрал довольно-таки вкусную...
Наевшись, мы решили отдохнуть до утра, а завтра двинуться в путь. Куда пойти, чтоб побыстрее выбраться из города, мы не знали. Да и выберемся ли вообще... Сколько дней мы протянем?
- Питательных капсул хватит на сорок семь дней. Это если нормально питаться. Восстанавливающие лучше приберечь. Мало ли что... Вообще, можно дать тебе одну, чтоб твой ушиб прошёл.
Возражаю:
- Но мы можем попасть в ситуацию, когда нам эта капсула будет жизненно необходима!
- Верно...
Стемнело. Небо украсили звёзды. Я уже засыпала, когда Алексантр спросил:
- Но почему ты ходила по городу и звала именно меня?
Подумав, что может и не быть другого шанса сказать ему, я призналась:
- Потому что я люблю тебя.
- Но ты же ни разу не пробовала моё изобретение! - изумлённо произнёс мужчина.
- А ты, что... следил за мной?
Помявшись, он признался:
- Да, следил.
- Зачем?
Учёный долго молчал, потом ответил:
- Мне было досадно, что ты не желаешь испробовать моё изобретение, не хочешь признавать значимость науки. И я ждал, когда же передумаешь. Чтоб засмеяться тебе в лицо и сказать, что ты глупая девчонка.
- Дурак, я просто люблю тебя...
Он долго молчал. Когда совсем уже поверила то, что Алексантр уснул, мужчина тихо произнёс:
- Если хочешь, я попробую своё изобретение, чтобы полюбить тебя. Я... меня тронуло, что ты хотела меня спасти и искала вместо того, чтоб спасаться самой... я ведь правильно понял: у тебя была возможность выбраться одной?
- Да, ты правильно понял, - о том, сколько таких возможностей я не использовала, умолчала.
Не хочу выставлять себя героиней. Не хочу винить его. Не хочу, чтоб он чувствовал себя виноватым передо мной. Не хочу, чтоб он жалел меня. Я просто люблю его... для моего счастья хватит того, что он жив и может стать счастливым... Хотя то, что он может быть счастливым без меня, причиняет мне сильную боль...