Аннотация: Если слово - серебро, а молчанье - золото, то как часто наш мир "светится" серебром непроизнесенных слов? Теми словами, форма для которых еще не родилась...
Как я люблю дни, светящиеся таким серебром! Они пахнут летней прохладой и качаются крестиком на скромной веревочке. В них свет колких снежинок под фонарем равняется свету мерцающих звездных точек и долгою нотою СИии...
Она падает со звезд прямо на подоконник. И почему-то чаще всего это СИ слышится, как предзвучие земного "попроси", но я знаю, это просто СИ! СИ, которое однажды станет Силой.
И я смотрю в небо на мерцающие звездочки... Мы слушаем друг друга... и мы молчим...
Может в такие дни вспоминается что-то очень важное?
- "СИ" ... капает лучиком робкой тоски
- "СИ"... отзывается сердце
Я знаю, как легко спугнуть этот звук, он знает, как легко запутать меня и потому только
- "СИ"... "СИ"... "СИ"...
как буд-еще-я,
как предзвучие Силы
колким свечением скользит тишина
куда-то вдоль памяти...
Я ведь так давно люблю это "СИ", очень давно. Сколько раз оно звучало для меня и сколько раз спасало. Вспоминаются
долгие и тихие вечера в то время своей жизни, которое называют уже не детство, но еще не юность и даже не отрочество. Наверное, существует такое переходное время у каждого, когда всех нас "роняют" в себя..... нотками.... СИ... И тогда хочется долгие вечера проводить, сидя на подоконнике и слушать.... слушать... И я слушала. Слушала желтые квадратики окошек дома напротив, пение сверчка, щебетанье листвы. Я слушала и искала свое СИ, звучащее словами тишины о моем будущем. Это было странным, но, ни в одном окошке не играла моя музыка, и ни в одном земном звуке вообще, она молчала, но так громко... и так отчаянно звала за собой.
И тогда я поднимала глаза в небо и сразу же понимала, что я такая же, как все, я обычная девочка, я просто ищу свое будущее Он.
Прямо над моим окошком сияли две маленькие звездочки, я никогда не знала их название, да не хочу знать и сейчас, для меня навсегда они остались нерассказанным МЫ. Только, глядя на них, почему-то становилось так умиротворенно и тихо на душе. Они были так далеко друг от друга, но почему-то девочке из окошка это "далеко" казалось очень, очень близким. Ведь в нем так громко звучала музыка:
"буду еще ...я" непонятной и непостижимой глубиной.... нежности.
Так громко, что это СИ начинало гулять по всем подоконникам сразу. И казалось, что все люди пришли сюда с таких вот далеких звезд, просто, чтобы найти друг в друге эту долгожданную глубину после разлуки в небе. "Вы счастливы, люди?" спрашивала я, и нежно повторяла: "Будьте счастливы, люди! Будьте счастливы!" И окошки с уютными занавесочками улыбались, внутри них было хорошо, пахло жареной картошкой и старыми книжками, там было хорошо. Но странно, это... "хорошо" обрывалось еще внезапнее, чем начинало звучать. Для меня они молчали. И снова сказка завершалась не рассказанной.
И тогда уже из окошка девочки летело к тем двум звездочкам долгое "СИиии". Тянулось, как к Дому, понятному только ей.
Она даже оправдывала их недосказанность, говоря себе, что, наверное, многие люди просто падают на землю не вовремя.
________________
Так сложилось, что и первое чувство, которое можно было назвать Любовь, было похоже на укол одного лучика той далекой звезды. Мы так и не смогли сказать друг другу ни слова и даже подойти. Хотя, при всей свой ранимости, надо сказать, уже в свои тринадцать - четырнадцать лет, я делала шаг навстречу - первой. Но разве это можно было назвать шагом, это был взрыв в виде какого-нибудь сумасшедшего поступка. Для человека, который раньше не догадывался о твоем существовании, конечно же, это был шок и он молчал, удивленный и озадаченный. А может быть, ему никогда не пело "СИ" или наоборот, он стал уже слишком СИльным, чтобы слышать это. Но я и сама не знала, почему получалось именно так, и тоже боялась этого. Больше мы так и не сказали друг другу ни слова и даже не подошли, хотя еще целый год после окончания школы, тот мальчик сбегал с занятий из своего техникума, чтобы посидеть у нас на переменах и проводить в спину уходящих домой девочек. Я запомню его васильковые глаза на всю жизнь и песню "Земля в иллюминаторе". Он был чем-то похожим на Алексея Глызина, но почему именно эта песня? Это я тоже пойму... позже, когда узнаю, что его убили в армии и, тогда же я узнаю о том, что он стал много пить после техникума и вообще жить как попало. Ну, почему, почему я не могла узнать этого раньше? Почему мы так и не подошли к другу другу?..
- СИ???....
- СИ.... - капало нотками печали...
И тогда СИ превращалось в другую, еще более протяжную ноту СОЛЬ, она текла по щекам и рукам...
Но это все, как и многое другое, будет намного позже. Наступит время и сидящей на подоконнике девочке придется еще не раз убедиться, что она не пришла в этот мир, а упала... Упала, заранее промахнувшись и с тем, что будет нравиться людям в ее время, и даже со временем жизни всех своих Он. Не знала она и о том, сколько еще будет таких вот, почти ее, почти уютных окошек мелькать и исчезать нотками уколов СИ, сорвавшихся с неба также неожиданно, как и уронили ее саму. Пока девочка просто слушала и просто смотрела на небо, пытаясь понять серебряные слова тишины. А может быть, она пыталась понять, что в тот самый момент, когда кто-то не успевший стать дорогим, исчезает из жизни, просто рождается другой или совсем-совсем другою становится она сама?...
________________
Я никогда не знала, почему стала писать стихи. Наверное, мне надо было рассказывать сказки или изучать какие-нибудь глубокие и в то же время простые тайны вселенной. Это было бы намного ближе для меня. Даже в то далекое время земная нотка Соль не могла звучать долго просто так. Она рассыпалась мелкими капельками по листочкам дерева под окном, как продолжение еще непонятной, только его сказки. У дерева тоже была своя нерассказанная, серебряная сказка. Листочки на нем чем-то напоминали тревожных птичек, которые тоже хотят летать! Казалось, они так сильно хотят куда-то сорваться... до дрожи... до трепета... просто сорваться и улететь.
И само дерево тоже хотело летать, ведь оно так тянулось к небу, и день и ночь, а значит, небо - это его второй дом.
Но ведь дерево никогда не сможет летать, так же, как и я, - понимала девочка. И может, именно поэтому только ему удавалось перебивать ее тоску, летящую в небо.
И деревце тоже тянулось к девочке, оно успокаивало ее, как могло. То нежными переливами в одном направлении сразу всей кроны, то с шелковым замиранием небесного СИ... оно пыталась вернуть ей целый мир:
"Ну, посмотри, ты же дома! Ты тоже дома!" - шелестела и шептала серебряная музыка.
И тогда снова начиналась рассказываться новая сказка.
- Скажи, Тополек, а у тебя есть только Твоя Она? - спрашивала девочка и переводила взгляд на растущее рядом другое деревце.
И они оба - "улыбались" в ответ. Ничего не подтверждая и ничего не отрицая. Деревья просто качали в унисон своею кроной и молчали... Ах, как же громко они молчали! Отчаянно прикрывая свою тишину шелестом и перебором листвы. Их молчание было таким оглушительным и пустым, что сказка никак не могла в нем продолжаться. Тогда девочка чувствовала одно:
" ..... Они дальше друг от друга, чем те две звездочки в небе".... Было так глупо признавать это, что растущие рядом два дерева, дальше друг от друга, чем звезды! Это просто не могло быть правдой!
Но ей так хотелось написать свою сказку. И тогда она продолжала:
- "А хочешь, я буду твоими листочками, Тополек? И мы будем с тобою одно целое. Каждой своею клеточкой мы будем прорастать друг в друга, совсем, как нотка СОЛЬ, потому что СОЛЬемся вместе. И пусть мы не научимся летать, но, когда летать не умеют двое, это ведь уже не только в два, а в сто раз легче! Зато мы оба будем помнить, как это тяжело тянуться в небо, слушая каждую ночь серебряные секреты звезд, но никогда по-настоящему их так и не узнать. Хотя, знаешь, Тополек, я все-таки летать буду, я ведь буду твоими листиками, но Ты не бойся, они ведь летают совсем по-домашнему, только вокруг твоих веточек".
- Си - Соль - Си - Соль, - то вверх, то вниз взлетала радостная музыка девочки и Тополька...
Но потом Он почему-то замирал, а после обессиливали сразу все Его ветви. И это было глубже, чем тоска...
И тогда девочка вспоминала, что придет осень и Он останется совсем-совсем Один, совсем голый и беззащитный. А ее унесет ветер.
Только от таких мыслей ей почему-то не становилось грустно, а только очень, очень больно за свое Деревце. Ей так хотелось, чтобы Он был сильным всегда. И она продолжала рассказывать свою сказку.
- Ты не бойся, Тополечек, это совсем не страшно. Мы ведь так хотели с Тобой научиться летать! Куда бы меня ни занесло ветром, я буду везде помнить о Тебе, ведь мне нужно будет еще многое рассказать, чтобы Ты тоже смог летать. И даже если я упаду прямо к Твоим корням и это будет очень коротенький полет, но он тоже будет только наш. А когда наступит зима. Ты будешь видеть небо, людей и дороги, а я уже - ничего. Но именно тогда я и пойму, по-настоящему, Твою тоску. Ведь наши клеточки снова перемешаются... там под землей. Мы снова станем ноткой СОЛЬ, потому что снова сольемся каждой своей клеточкой.
Мои разбросанные ветром листики будут чувствовать только Твои корни, но именно им я и расскажу, как это красиво! Лететь!
И будет звучать всю долгую, долгую зиму в коре дерева и под землею протяжное, небесное СИ...
Это будет непонятно другим деревьям, это будет непонятно никому, но это будет звучать. Просто потому, что мы будем с Тобою становиться СИльными! А потом наступит весна и ты снова вырастишь мои листики изнутри себя. И тогда Тебе по-настоящему станет знакомо "как это... летать". Ведь прорастая через меня, ты узнаешь небесное СИ! И Ты станешь СИльным! Самым, самым СИльным, Тебе уже никогда и ничего не будет страшно. А я познаю через Твои корни земную нотку СОЛЬ. Это больная нотка, темная и соленая, но только, если звучит в одиноком сердце. Но я ведь прорасту через Твою СОЛЬ и поэтому буду счастлива просто потому, что заберу у Тебя твои соленые слезы, просто потому что стану Твоя.
Потом девочка шла умываться, но так дома уже все давным-давно спали, ей приходилось набивать шишки обо все невидимые углы шкафов, но улыбка все равно не сходила с ее лица. Она ведь теперь знала секрет своей серебряной сказки, и теперь ей ничего не было страшно. И хотя глаза девочки уже слипались, потому что давно пора было спать, но сказка продолжла кружиться над ее кроватью приятным шепотком ее Тополька. И тогда, почти засыпая, девочка пролепетала своему Деревцу:
- И мы будем вот так же под окошечками людей рассказывать им, как это не страшно пройти холод и темноту. А они будут слушать и слушать долгими вечерами наши с Тобою сказки и вот так же сладко засыпать.
________________
Наше детство быстро проходит, но серебряные сказки, которые нам нашептывает тишина остаются с нами навсегда.
Они льются протяжными нотками СИ откуда-то с неба, как память о втором, небесном Доме, в котором люди умеют летать.
И всех нас ждет такое родное, только его Деревце, в которое прорастаешь всеми оттенками земной нотки СОЛЬ. Будет ли это взаимная сопричастность или просто та соль, которая течет по щекам, наверное, не так уж и важно. Главное, просто найти только твое, особенное Деревце, в котором звучат все те оттенки тишины, которые слышишь с самого детства. И тогда начинает звучать особенная музыка и в сердце и во всем мире вокруг. Ведь земное СОЛЬ звучит небесным СИ, только когда мы прорастаем друг в друге чем-то очень чистым, по-детски искренним.
И пусть не все "падают" на землю вовремя, и не все люди могут прийти к счастью, но дорожки к нему открыты для всех. И это неправда, что умирая, мы улетаем на небо, мы можем улетать на него, и только родившись. А некоторые люди, идут с неба на землю всю свою жизнь. И тогда это особенно терпкое СОЛЬ, это врастание такого огромного и глубоко СИ... И может быть, именно оно распускается подобно Розе Ветров на перекрестках Вселенной. Совершенно новой, непонятной нам сегодня жизнью...
Но даже самые необыкновенные дороги могут начинаться на тропинках, ведущих так просто и уютно - в наш обычный дом.
В тот дом, где каждая девочка и каждый мальчик помнит свои слова, звенящие молчанием тишины. И если мы научимся понимать тишину друг друга, то плетение будних дней становится похожим на продолжение волшебной сказки, в которой мы так искренне и тесно сопричастны всему на Земле и всему нерассказанному нам Небом.
И снова хочется гулять по подоконникам и молчать.... серебряными словами...
Си... Соль... бегущими от моего любимого Дерева...