Аннотация: Подборка миниатюр, вроде бы и не связных. но... Все они о нас - и о жизни, о странствиях и о любви
О странствиях, о жизни, о любви
Воспоминание о будущем
Лето... Под хруст свежевыпавшего февральского снега я думал о том, что когда-нибудь, еще не скоро, но когда-нибудь пригреет утреннее солнце, а потом еще и еще раз и парк опять наполнится знакомым свистом и чириканьем.
Лето... А ведь ты рядом! До тебя всего лишь та секунда, которая отделяет сейчас от завтра. Пара ударов сердца...
Тук!..
И растаяли сугробы на детской площадке, и везде заколосилась полынь, да заскрипели качели и закричали дети. Лето, лето пришло!
Тук...
Машины прорываются сквозь раскаленный воздух, оставляя вмятины в нагревшемся асфальте. Жара...
Тук...
Девушка в синих джинсах и синей кофточке улыбается мне запредельной улыбкой. Я ее видел уже и не раз, там, в другой жизни. И долго еще в ушах стоит звон ее каблучков...
Тук...
Лето... И почти полдень. Центральный проспект пустеет - народ или на даче или на работе. Или укатили на озера. А на дороге можно загорать.
Прямо на разделительной полосе.
Жара. Сиеста.
Тук...
А ветер шелестит сочной листвой, проносится, чуть тронув деревья, прошуршит и дальше, дальше... И цветы распустились на газонах, яркое многоцветье.. Вот оно, рядом!
А на площади рядом с театром шумит фонтан, проникая сквозь гам ребятни и смешиваясь с радостными визгами лета. И высотки рядом яростно поглощают жару... Этот камень, он теплый! А вон там, чуть дальше, девушка вытягивает пищекомбинат и сидит рядом с бочкой с квасом. Сколько стаканчик? Два пятьдесят маленький, пять большой. Спасибо. И смять, обязательно смять, не помню, так уж повелось и вперед, вперед... А там, дальше, улицы еще шире и асфальт положили совсем недавно, такой черный и горячий, черный асфальт и зеленые листья... И дальше, мимо солнечной аллеи, мимо высоток на кольцо. На кольце... О, на кольце, перейдя дорогу и пройдя метров двадцать по тропинке можно упасть в заросли полыни, упасть и смотреть на голубое небо, такое яркое и такое сочное, оно висит над тобой и пульсирует в такт твоему сердцу, только ты и только небо и город уходит на задний план, да что там город, его просто не слышно отсюда... Ты и небо....
Тук!
Тук...
Я смотрел на неторопливо падающий снег...
Скоро будет лето.
Станция
Автобус не сильно, но все же довольно ощутимо тряхнуло на въезде в город, и я проснулся. На часах было пять утра и солнце, поднимаясь над крышами домов, вовсю подгоняло утро.
- Сейчас последний раз остановимся, - пробормотал кто-то сзади. - А потом еще немного и все...
Я поерзал в кресле, отодвинул сумку на полу, пытаясь устроиться поудобнее, прижался виском к холодному стеклу и прикрыл глаза.
Ярко-красный туристический автобус неторопливо крутился по узким улочкам, очень элегантно для своих приличных размеров маневрировал на поворотах, мягко, но весьма уверенно протискивался между машинами, припаркованными на улочках, заасфальтированных последний раз еще лет тридцать назад, ехал сквозь кварталы, застроенные пыльными красно-желтыми панельными пятиэтажками, укрытыми в только-только народившейся листве массивных тополей...
От стекла пахло инеем...
...Я приоткрыл глаза и понял, что автобус стоит.
Опять задремал... Но надо выйти погулять, обязательно пройти вдоль автобуса хотя бы раз и размять ноги, потому как долгое сидение в кресле запросто может потом превратиться в пытку...
Народ в салоне сонно зашевелился - кто-то, как и я, собрался погулять, кто-то шуршал пакетами и бумагой - видимо уже завтракали.
А на улице было холодно. Водитель, стоя рядом с кабиной, посасывал сигарету и болтал о чем-то с полусонным коллегой - видимо, им как раз здесь предстояло меняться, еще кое-где люди стояли кучками и, зевая, о чем-то разговаривали вполголоса. Я от души потянулся и пошел вдоль автобуса, стараясь напрячь каждую мышцу ног.
Автобус стоял на пустой площади весьма внушительных размеров, рядом с которой виднелось здание вокзала. Пронизывающий ветер дул со стороны путей и иногда доносил обрывки слов диспетчера, разводящей по громкой связи поезда...
Я добрел до края автобуса и увидел, как с той стороны мужики посовещались, и один из них рванул к маленькому магазинчику, в котором все еще не выключили ночное освещение.
Вот и первые клиенты...
- Да-ай денежку, - сказал кто-то протяжно у кабины водителя.
- Иди отсюда! - рявкнул один из водителей...
Я вновь дошел до кабины, развернулся на каблуках и пошел назад.
Со стороны вокзала к автобусу шла кучка женщин, присмотревшись, я разглядел среди них девочку, держащую мать за руку и грызущую мороженое. На вокзал ходили похоже...
Еще несколько шагов и я опять у конца автобуса.
Холодно...
Один из водителей, позевывая, забирается в салон. Народ потихоньку подтягивается к автобусу, из которого уже вкусно тянет ранним завтраком.
Вдали что-то мерно бубнит диспетчер и ее голос перемешивается с обрывками ветра.
Я задвигаю сумку под сиденье и опять прижимаю висок к стеклу, вдыхая холодный запах инея.
Еще три часа.
И все...
Звонок
"Я в семь позвоню?" - смска, не торопясь, улетала с мобильника... И, наконец...
"Звони, жду!"
Шесть пятьдесят девять... Я беру трубку и набираю междугородний номер, цифра за цифрой номер отправляется на станцию и вот-вот соединятся две точки... Здесь и там.
Таммммм....
И здессссьььь....
Цифры мерно пикают на клавиатуре телефона, и мой голос уносится по проводам...
Он бежит до станции, пронзает зимний снегопад, проскальзывает сквозь все приборы и, наконец, вырывается из антенны и... мой голос, нет - я, я лечу! Я вижу огни ночного города, проношусь над автовокзалом, где народ неторопливо садится на вечерние рейсы, подмигиваю гудящим поездам на железнодорожной ветке и, наконец-то, уношусь в поля, в миры, засыпанные снегом и ветром и тишиной и скрипящим фонарем рядом с трассой и мальчиком, смотрящем на гигантские грузовики, а потом я вижу город, вижу огромное поле сияющих огней, простирающихся над замороженной, укрытой пеленой облаков рекой, а потом дальше и дальше, под механические посвисты электровозов...
Пятьдесят девять минут...
Женщина в далеком городе нарезает на досочке мясо для ужина. Разница с ними один час.
Да и не важно, сколько времени - ведь сейчас пятьдесят девять минут!
Таксист вешает табличку "В парк"... Мальчик топчется на площади с замерзшими цветами... Девочка спешит к нему, балансирует на льду на высоких каблуках и пытается вытащить сотовый из сумочки... Рыбаки неторопливо сверлят лунки для подледного лова...
Город...
А голос мой несется дальше, цепляется вдруг к поезду и замечает в вагоне двух бурятов, едущих на восток - они лежат на верхних полках и говорят неторопливо о чем-то своем...
Пятьдесят девять минут и пятьдесят секунд... Голос передается от одной станции к другой, несется сквозь мир, обгоняя вздохи, и, наконец, вот он, вот он мой город!..
Привет!..
Пришла смска на мобильник "Я в семь позвоню?". Я ответила, что жду звонка. В трубке раздался знакомый голос - привет! За мгновения до ответа мое дыхание срывается с губ и уносится навстречу, туда, откуда пришло это такое теплое, словно рукопожатие друга, слово. И я мысленно несусь туда, где оно родилось. Через заснеженные улицы, площади, через реки, еще не скованные льдом, через бескрайние леса... Города внизу мелькают со скоростью переворачиваемых страниц. Наконец, я на месте. Город, улица, высотный дом...
- Привет!
Привет?..
Привет!!!
День черного золота
Я забрался с ногами в кресло и мрачно уставился в потолок.
Вот тебе и празднички...
Зарплату на работе в очередной раз урезали, мотивируя... А какая разница, впрочем, чем именно. Работы же напротив добавили, пытаясь с маниакальной старательностью втиснуть как можно больше производительности в отведенные рабочие часы. Осталось еще приказом по отделу установить минимальную скорость передвижения вне рабочего места этак километров восемь в час. Или десять.
А что? Чтоб жизнь веселее была да энергичнее.
И под конец рабочего дня - пятница, да еще и праздники на носу - вдруг объявили штормовое предупреждение, а потом почти разом, позвонили друзья и радостно проорали, что уезжают на выходные из города. Природа и лес, лес и река, река и... И подальше отсюда, вне полосы всяких неприятностей.
А ты сиди себе...
Четыре банальных и серых выходных. И все смотались из города. И гроза сегодняшней ночью, да еще и с ураганом. И делать нефига...
На кухне я вытащил из холодильника очередную пластиковую коробку ужина и чуть не уронил бутылку ликера с полочки рядом.
Ах да, у меня же еще и день рождения... Хотя кого это волнует?..
Теперь заправить ингредиенты ужина и на полминуты в микроволновку... Жиденький тепленький бульон с кусочками сои, картофельное пюре - раздувшаяся под нагревом смесь желтого порошка и воды, кусочек соевого мяса... И минеральная вода - многократно очищенная, насыщенная микроэлементами и вообще "одобрена Минздравом". Главная фишка - идет бесплатно к упаковке ужина...
Хотя как раз сегодня можно и распечатать бутылку ликера...
Я чуть приподнял бокал, посмотрел на свое отражение в небольшом тусклом зеркале, потом на улицу, затянутую туманом и серым дождем и...
И на лучик солнца, вдруг проскочивший сквозь тучи, сперва неуверенно и слабо, но через пару секунд уже отчетливо сверкающий в уголке зеркала. Он разгонял мглу на улице и от души добавлял сырому асфальту пригоршни золотого света, заставляя плотный воздух чуть дрожать.
Луч сверкал и в зеркале, раскрашивая отражениями темную комнату в золотые цвета - черный полумрак смешивался с ярким золотом...
Черное и золотое... Да куда там - черно-золотое!
Я замер с бокалом в руке, рассматривая удивительную игру света, штрихи света и тени, то чуть мутнеющие, то вновь становящиеся густо-черными и ярко-золотыми. Лучи носились по комнате, сталкивались, отражались, догоняли друг друга, звенели, натыкаясь на хрусталь посуды в шкафу, прошивали насквозь небольшую люстру под потолком, тихонько шептались в уголках и звонко хихикали, пролетая под потолком...
Я смотрел на эту невероятную, невозможную игру света и напрочь потерял счет времени, смотрел пока... Пока в прихожей с тем же золотым солнечным задором не брякнул звонок!
Гости?..
Свет носился и у входной двери, отражаясь от большого вытянутого зеркала и рассыпаясь по коридору. Я прошел сквозь волны черного золота, посмотрел предварительно в дверной глазок и...
- Приветик! - раздался звонкий девчоночий голос, разнесся по квартире, отразился от зеркал, пропитал стены и ласково сдул всю пыль с полок. - Я приехала! С днем рождения тебя!!!
А золотой свет носился по городу и радостно стучался в окна...
Прощай...
- Ну вот и моя станция, - сказала она.
- Пойдем...
Мы вышли на платформу, где она тут же взяла меня за руку и пошла к правому выходу.
- Нам сюда и на остановку. Четыреста пятьдесят шестой маршрут.
- Твой?
- Да.
- Тогда тут мы расстанемся... Иначе я просто не успею...
Она вывела меня наверх, провела сквозь людей, крутящихся вокруг киосков, покупающих книги и карточки на метро, протащила
меня сквозь торговцев путевками и агитаторов сект...
- Вот, а теперь туда. Через дорогу и к церкви.
Я протиснулся сквозь толпу, жаждущую уехать и замер, застигнутый дыханием города - здесь, незамутненный ничем, на меня свалился город: улицы в огнях фонарей и звуках машин, высотки вокруг - такие, которых нигде не увидишь, и люди... Спешащие
сквозь линии улиц домой и готовящие ужин, спрятавшись за сиянием высоток.
- Подожди, - она буквально дернула меня за руку перед остановкой. - Ты хотел что-то на память?
- Да...
- Держи, - она сняла с пояса небольшой жестяного дракончика. - Мне его подарил и в приэльбрусье... И... Вот еще.
Она порылась в рюкзаке, достала тетрадку и вытащила заботливо вложенную фотографию.
- Вот. Это я, дома. В день рождения полгода назад. Бери...
Я зарылся в ее волосы, пахнущие ромашкой...
- Полдесятого уже... Меня дома убьют, - она серьезно взглянула на меня. - Ну и ладно. О, а вот и автобус!
- Прощай...
- Прощай!
Я смотрел, как переполненный автобус уносит ее вдаль сквозь линии улиц и перекрестья огней, смахивая с ресниц блеклую дымку...
Прощай...
Через год я вернулся.
И все исчезло.
Кафе под звуки джаза
Шоколадное и клубничное мороженое на одном столике... Банально, но... что-то в этом есть - если вас двое и вы не знаете что выбрать, то закажите и то и другое. Шоколадное... Кусочки сливочного мороженого, политого шоколадом и чуток смешанного с кусочками орехов, а потом клубничное - это почти как взбитые сливки с кусочками клубники. И две ложечки для двоих.
И... Да, конечно же фотоаппарат! Что может быть лучше фотоаппарата с насаженной блендой в кафе, стилизованном под начало прошлого века? Зайдешь в такое кафе, обрадуешься, удивишься, посмотришь на него через объектив, и все уже смотрится чуток иначе...
А пока глазеешь по сторонам и ахаешь от восторга, принесут заказанный чай: пару фарфоровых чашек и пару блюдцев - наливай да пей! Чай горячий да насыщенный - такой проносится по пищеводу, влетает внутрь... Бац! И уже тепло... И уже наплевать на снег и мороз за окном...
Отхлебнешь чай, глянешь на мороженое и тут же вцепишься в фотоаппарат - это же ведь дико красиво! Чуток подтаявшее мороженое - шоколад с молоком или же белые сливки на фоне розовых ягод клубники...
А потом вдруг оторвешься от камеры и заметишь обсуждающую что-то парочку напротив, и девушку рядом, активно стучащую по клавишам ноутбука и, наконец, четверку мужчин сбоку, отчаянно смолящих сигары и говорящих про новый контракт.
И... Вдруг запиликал сотовый - забавно его ощутить рядом с современной камерой на фоне той, старой обстановки.
Старое и новое... Современные колонки Techniks, стоящие напротив старой печатной машинки, статуя свободы, взирающая на все это, и неизменные газеты неизвестно какого времени, лежащие на пюпитре у входа...
И джаз.
И чай... Горячий и вкусный, согревающий в зимние ночи и - невесомый. Выпьешь кружку и будто летишь...
Прощай, мой город!..
Последние минуты я бродил по площади у вокзалов, слушал Стинга и запоминал суету - гудки автобусов, шум машин и весь гомон вновь прибывающих и куда-то убывающих людей... Сегодня и я последую их примеру.
Столько всего было в этом городе...
...Детский сад, да... А потом школа, новые друзья, букет гладиолусов и пионерский галстук, который вдруг потом куда-то пропал галстук, а жить наоборот стало гораздо интереснее... И вот, наконец, выпускной... Но учеба продолжается и университет открывает новые и новые пространства...
Новые миры...
Я поправил наушники и поднял воротник, заслоняясь от жгучего январского ветра.
Университет... Этот место я не променяю ни на какие сокровища! Прежде всего это точка зрения, это сам факт того, что ты, студент и выпускник, можешь все. А если не сможешь то обязательно научишься. И это - хорошие друзья, те самые, которые поймут тебя с полуслова. И гитара само собой... А потом песни весенней ночью, такой холодной после тридцати с лишним градусов впечатляющей жары... Я сижу на берегу реки, слушаю песни друзей и смотрю за кораблями, расцвечивающими реку огнями и вдруг неслышно подходит девушка, садится рядом и берет меня за руку...
Потом учеба, экзамены, диплом наконец и безумнейший труд, перемежающийся моментами счастья...
И вот - защита. И вот я - свободен от всего этого. Но потом вновь занят и уже рабочий человек...
И здесь тоже... Первые успехи, первые конфликты, первые попытки доказать, что я чего-то стою...
Если подумать, то все - первое.
Мой любимый город, давший мне так много и в то же время отнявший многое...
Прощай.
Я уезжаю навсегда.
Пассажирам поезда 843 просьба пройти на третий путь!..
Прощай мой город.
Я уезжаю.
Весна пришла!
Утром сквозь сон я слушала солнечное тепло и почти купалась в странных запахах весны, в которых так и слышались ручьи талого снега и первые цветы...
Весна пришла!
Конец марта, оттепель и... но а ведь и правда - весна пришла!
Я распахнула окно, высунулась, даже вроде бы крикнула что-то... Ну и что - весна же пришла!
Еще вчера было холодно, и ветер гонял снег по всему кварталу, а тут вот вдруг разогнало облака и появилось весеннее, яркое и жаркое солнце...
Правда, еще не такое, как летом, далеко не такое... Но и даже сейчас начало припекать и вдруг в воздухе повеяло запахом весны, замешанном на хвое и талом снеге...
На улице народ носился по каким-то своим делам, люди заскакивали в маршрутки, по проспекту проносились машины... Не смотря на субботнее утро город - жил.
А вот Димка - спал.
- Ээй, доброе утро!!! Хватит спать!
- Ведь весна пришла...
Несколько минут...
Около полуночи поезд неторопливо подъезжал к Красноярску. Ритмично булькала вода, у кого-то в сумке, звенели ложечки в стаканах, поскрипывали стенки купе. Наконец по вагону прошла проводник, и заходили, затопали люди.
- Где мы? - на полке внизу заворочался сосед-бизнесмен из Улан-Удэ.
- Красноярск вроде, - я зевнул.
- А... Ну ладно, - он перевернулся на другой бок.
Я глянул в окно на огни станции.
Где-то там, у вокзала, стояли люди, встречали кого-то, провожали, сновали полуночные таксисты, горел свет в круглосуточном киоске...
- Поезд номер одиннадцать... - дальше голос диспетчера пропал в шуме вокзала и превратился в фоновый гул.
Ярким неоном светили лампы, превращая ночь в странное подобие дня на этом вечно неспящем вокзале.
Вдруг открылась дверь купе.
- Доброй ночи, - мужчина зашел с двумя сумками, которые быстро убрал под сиденье. - Вы до куда?
- Юрга, - всхрапнул сосед.
- Новосибирск, - сказал я.
- О, и я в Новосибирск.
Я в очередной раз перевернулся на полке, разминая затекшие мышцы.
Сосед оперся локтями о столик и долго-долго смотрел в окно на огромную полную луну, висящую над домами...
Где-то далеко закрыли вход в тамбур.
- Поехали?..
Поезд тихо-тихо стучал колесами.
- Поехали... Доброй ночи.
- Да... добрых снов.
В свете огромной луны лес за окном походил на редкие снимки начала прошлого века, а стук колес уносил куда-то далеко за пределы этой ночи...
Доброе утро!
Телефон заиграл что-то ритмично приятное...
Шесть утра... Опять понедельник.
Я сполз с кровати и направился в ванную, стараясь не шуметь. Утро... Понедельник... Ну а почему бы и нет?
Не так давно утро понедельника приводило меня в ступор, а мысли о том, что придется сидеть в офисе еще пять дней...
Теперь это уже и не страшно. Да и, наверное, все не страшно!
Тихонько я прокрался в комнату, забрал ноутбук и, выходя, щелкнул выключателем точки доступа.
На кухне ткнул выключателем чайника, потом пристроил ноут на столе, включил и зарылся в холодильник.
Не хочу готовить, но... утром, а тем более понедельника, хочется чего-нибудь вкусного.
Откопал в холодильнике шмат ветчины и несколько листьев салата. Бутерброд почти готов! А хлеб я вчера купил, свежий.
Чайник вскипел.
Я сделал бутеры, заварил чай и открыл закладки с последними новостями, потом, чуть погодя, налил в чашку янтарной жидкости.
Утреннее солнце кое как дотягивалось до окна...
Почитал новости, потом обзор, потом передовицы вчерашних и, частично, сегодняшних газет, потом открыл анекдоты.
Шесть тридцать... Налил вторую чашку и снова включил чайник.
Налил в кружку с сиреневым мишкой кипятка, добавил заварки, положил пару бутеров на тарелку.
Сделал музыку на ноуте потише.
Шесть сорок пять. Пора?
Пора!
Чуточку поперчил мясо, положил листик салата на тарелку. Аккуратно прокрался в комнату и поставил все на подоконник.
А солнце кое как проникло в комнату, отразилось от шкафа и вернулось опять к окну, к кровати и запуталось окончательно в русых волосах.
Я присел, поправил прядку, легонько дунул в ухо, погладил носик, потрогал виски.
- Доброе утро...
Взял за руку, аккуратно сжал каждый пальчик.
- Ну... Доброе утро?..
- Мммм...........
- Просыпайся, новый день наступил!
Я резко отдернул шторы и впустил в комнату такое огромное и жаркое летнее солнце.
- Доброе утро...
Прогулка
Они шли неторопливо по обочине шоссе, потягивая пиво и уплетая чипсы. Дул теплый ветер, принося запахи чуть прелой осенней листвы, автомобильного дизеля и поджаренного за день асфальта.
А они шли по ночному городу, болтая ни о чем, шагая по старому тротуару, слушая ветер и шум машин.
Отпрыгивали от трейлеров, потом бежали в гору - на спор - догоняли клёвый грузовик, а потом снова шли вперед, иногда потягивая пиво и глазея на звезды и рассказывая друг другу всякие мелочи из жизни - из недавнего настоящего и такого давнего - прошлого.
Они шли вперед, зная, что уж сейчас их никто не потревожит, и было хорошо идти вот так, сквозь город, оставляя после себя километры дороги и огни в окнах высоток, а потом приветствовать впереди фары машин и внимать ночным светофорам, пересекая дорогу и продвигаясь вперед, слушая город, чувствуя его жизнь, шаг за шагом под этими безумными звездами двигаясь куда-то вперед, не вспоминая о начале пути и тем более о его конце.
Просто - идти по ночной трассе.
Потягивать пиво.
Хрустеть чипсами.
Быть рядом.
Слушать, как она смеется.
Пять минут
В тот вечер мы снова встретились. Вновь я ждал ее на остановке, как тогда, и снова она опаздывала, искала то самое платье, которое, нет - в котором! Будет именно в этот вечер...
А как же иначе? Я улыбался, считал минуты и чуть нервничал на остановке. А ее все не было и...
Вдруг, с очередным автобусом она появилась...
В платье, ну да, том самом. И с волосами, раскиданными по плечам.
У нее было примерно часа два. А у меня - три.
Её ждала работа, меня - рейс.
Мы гуляли средь каких-то деревянных домов, средь такой дикой в наше время старины, а потом, случайно, зашли в магазинчик... Вспомнилось, что такие были когда-то давно и далеко в деревнях и вот нам один из них нашелся тут, в этом городе. На окраине. Там даже был йогурт - не самый ее любимый, но так... сойдет... А еще там мне вспомнился запах дерева и скрип пола в похожем магазинчике но очень далеко отсюда, где-то в предгорьях Саян, и показалось вдруг что я возьму ее за руку и мы выйдем туда, под другое солнце и безбрежное небо и беспредельные горы...
А еще мы гуляли по улицам, уходили с центральных - там шумно - и бродили по прочим так, без цели, лишь бы поговорить. Нашли вдруг лестницу и взошли по ней - взлетели - взявшись за руки, с патетическими лицами.
Смеялись!
Потом - пили воду у какого-то киоска, обжигающе холодную.