Аннотация: Мне приходилось встречать разных людей. Поселенцы, торговцы, бродяги, байкеры и армейцы все они, несмотря на принадлежность к своей категории, имеют много общего. Прежде всего - они люди! Выжившие и пытающиеся выживать...
Мне приходилось встречать разных людей. Поселенцы, торговцы, бродяги, байкеры и армейцы все они, несмотря на принадлежность к своей категории, имеют много общего. Прежде всего - они люди! Выжившие и пытающиеся выживать. Каждый по-разному. Кто-то надеется на общины, кто-то на защиту своего клана, или на ресурсы, силу и мощь уцелевшей Армии. Одни приспосабливаются, уживаются в этих нелегких условиях нового мира, ищут свой шанс. Другие плывут по течению - надеясь на судьбу, на "пронесет" или "повезет". Третьи - не заморачиваются и живут сегодняшним днем. Некоторые из них, порой переходят все мыслимые границы человеческого.
Имею ли я право их судить?
Да мне это и не нужно. Главное быть готовым и понимать, что такие люди могут встретиться на твоем пути. Иногда в самых неожиданных местах и их личность, пол, вид - пусть не введут тебя в обман. Когда такие представители человечества пытаются перейти дорогу, обмануть, что-то отнять или убить - я тоже пытаюсь выжить, и рука моя ни разу не дрогнула, а кошмары и совесть после этого - не беспокоят.
Пришли другие времена, мир изменился, а люди в своей сути остались прежними. Со всеми присущими им пороками и достоинствами. Только теперь, первое обострилось и поперло почти из каждого, а второго стало еще меньше и оказалось редкостью.
Наверное, понимание этого и есть причина моего одиночества. Вот уже несколько лет я курсирую в пределах определенного региона между острогами, поселениями, фортами, стоянками и несколькими городами в роли проводника или почтальона, выполняя поручения, передавая новости, послания или небольшие посылки. Иногда, в период когда мои услуги не востребованы, охочусь или ищу артефакты, чтобы потом выменять или продать свой "улов". Моя профессия, или скорее образ жизни, не столь уж и редкие. Но только несколько человек в округе занимаются этим столько, чтобы заказчик поверил в мифическую удачливость и мог давать индивидуальные задания часто, и главное - честно и достойно их оплачивать.
Почти везде, где довелось получать заказы я мог рассчитывать на кратковременный приют, определенные бонусы, скидки, небольшой кредит.
Не всюду мне были рады. Во многих местах просто терпели. Во многом благодаря репутации и большому проценту выполненных поручений.
Да, как и все, я не был идеален. Случались досадные проколы. Но, на моей памяти - только Леший мог себе позволить не запятнанную репутацию. Впрочем, уже давно его статус перешел в разряд полумифических и весьма успешных Героев. Его квесты были очень редкими, очень дорогими и всегда успешными. Легкими я бы их не назвал, но, подозреваю, что выбирал он их тщательно, долго и внимательно. При всем этом, его туры были больше для поддержания устной славы и борьбы со скукой. Он честно заработал на безбедную старость в собственном имении самого защищенного форта.
Почти все люди мечтают о большом богатстве и славе. Но, далеко не каждый сможет беззаботно почивать на заслуженных лаврах. Особенно, если все это не свалилось по наследству, не было привычным с самого рождения, а было отвоевано в жестоких и безнадежных боях, порой и з самой жизнью.
Многие короли и вожди прошлого погибали в незначительных сражениях или турнирах. Многие богачи выли от скуки. А человек, всегда достигая цели - терял ее ценность и искал новую, следующую, более существенную, пусть и призрачную. И либо бросался на ее поиски и достижения, либо до самой смерти жалел о неосуществленном квесте.
А Леший - таки сгинул. Не вернулся из рейда. Жалко одного из наших. Пусть он и искал именно такой смерти, но хотелось, чтобы это наступило не скоро. Мне повезло с ним познакомиться и пообщаться. Хороший был человек. Еще той, старой и хорошей закалки.
Впрочем, и я знаю, что не буду вечно бегать по Лесу. В любой момент удача может отвернуться и хищные растения, коварные аномалии, измененные животные или птицы, подлый выстрел или удар ножа перенесут в другой мир, либо кинут в бездну небытия.
***
Этот форт или скорее городок мне нравился. Склонность к постфеодализму меня не пугала. Многое уже пришлось увидеть - различные дикие общины, городища и стоянки, лагерь бродяг, "Черный рынок" и поселение "Край". Были уклады в некоторых местах и попричудливей, и пострашней, чем в этом месте.
Здесь было много хороших знакомых и несколько друзей. Стены и башни были добротные, крепкие и ухоженные. Дружина и полиция - сильны и подготовлены. В их амуниции и вооружении не было пренебрежения и недостатка. Воевода внушал доверие и уважение. Чего не скажешь о наместнике.
Идя по приглашению на трапезный прием, я уже чувствовал смутное беспокойство. Помпезность и красноречивость приглашателя в заурядной таверне вызвало поначалу недоумение, а потом и досадное раздражение. Замечая возникший интерес к моей скромной персоне среди посетителей, я хотел ударом заткнуть луженую глотку вещателя. Не то место и не тот "герой"! Но два дюжих жандарма возле входа служили веским доводом к разуму.
Хмурый и раздраженный, я молча следовал за горлопаном в окружении почетного эскорта или конвоя, стараясь выбросить из головы мысли о причинах и перспективах.
Этот жирный боров, по прихоти судьбы наделенный властью над жизнью городка и его жителей, никогда мне не нравился. Высокомерный и чванливый, погрязший во многих пороках, он рассказывал о высоком, о светлых идеалах основателей форта в прошлом и еще более превозносил теперешних величественных управителях-защитниках.
Вот и сейчас, хитрый и равнодушный, он играл свою роль, купаясь в лучах мнимого превосходства и власти. Среди банкетного стола звучали только хвалебные речи и рукоплескания. Лишь немногие, потупившись, молчали. Воевода Лут в том числе. Только на мгновение его взгляд поднялся от блюда - и я все понял. Очередная подстава! Не мучайся дружище, мне не в чем тебя винить. Не в первый раз пытаются сбагрить невыполнимое задание. Я не такой уж простачок, как выгляжу, да и в городке этом - не первый день.
Дальше - только ждал момента, когда хвалебные и нравоучительные речи перейдут к сути дела, что бы прямо, или скорее косвенно и гладко съехать с темы.
Не тут-то было.
Этот маленький царек все же нашел за что меня поймать.
- Наш Город лучший среди равных. Но и в нем находятся отбросы, не слушающиеся мудрых советов и ищущих свою погибель. Как можно, несмотря на все запреты, проводить опыты с сывороткой бирюзовой розы?
Ропот, гомон звучал в поддержку власть имущего.
- И это почтенный аптекарь Азус!
Негодование и даже ненависть звучали уже отовсюду.
"Скотина! Когда ты умирал от гриппа, я помню, как просил, восхвалял его умения и обещал в награду пожизненный пантеон".
- Учитывая прежние заслуги аптекаря перед городом, мы решили не спешить с наказанием, а тщательно провести расследование. Он и его семья будут находиться пока под домашним арестом.
"Лиза тут причем? Ну ты и мразь!"
Вокруг звучали одобрительные крики и рукоплескания.
"Холуи! Забыли, что все мы смертны? Сколько раз болели сами? Как умоляли спасти ваших детей!" - переполненный злостью, я искал их взгляды. Несколько приближенных, нагло и вызывающе смотрели с неприкрытой насмешкой.
"Суки! Уж вас-то я не забуду. Свидимся еще по отдельности".
- Вина практически доказана, но следствие еще идет, - он многозначительно посмотрел на меня. - Практически на восемьдесят процентов уже доказана, но не будем торопиться - всякое бывает.
В этот момент один из слуг взял мою чашу, чтобы долить вино. Я заметил из-под серебряного основания емкости, только коснувшейся стола, едва-едва выглядывающий тонкий кусочек пергамента.
Конечно, моя профессия - это уже всего лишь жалкое подобие тех навыков прошлого в разведке, шпионстве, воровстве. Но незаметно достать и прочитать послание - сложностей не составило.
"Острог попал под Зеленый Гон и уже мертв. Л.".
- Впрочем, что же я все о плохом? Господа, друзья! Сегодня среди нас почетный гость - легендарный Серж!
Среди лжевосторженных взглядов господ и дам я приподнялся и кивнул в лжепочтенье с максимальным достоинством.
- Наш скромный друг решил почтить наше общество своей персоной.
"Козел! Не застань ты меня врасплох и обессиленного после рейда - долго бы меня искали твои жандармы и шпики".
- Все мы знаем, сколько неоценимых услуг получил наш город от этого легендарного Ходока.
Одобрительный гул и стреляющие глазки женщин только добавили мне мрачности.
- И сегодня мы вновь вынуждены просить его о бесценной услуге, - его невидящий взгляд уперся в меня.
- С превеликим удовольствием и почтением исполню любое ваше желание.
А что мне оставалось делать? Сейчас не только я, но и мои лучшие друзья оставались в его полной власти.
Мой ответ явно ему понравился. По самодовольному, жирному лицу скользнула тень улыбки.
- Награда будет щедрой и достойной.
"Ага, как же. Ты уже все рассчитал и удавишься за лишнюю монету. Если я в очередной раз выкручусь и добуду нужное, то получу только свободу друзей".
- Оказать услугу Вам и Городу для меня большая честь и это уже является достойной наградой. Но хотелось бы узнать суть задания.
- Скромность - это похвально и она делает Вам честь. Вы мне симпатичны и я не ошибся в выборе, - глаза же наместника ничего не выражали. - Относительно нашей просьбы: это сущий пустячок. Всего-то нужно забрать изготовленную для нас сыворотку из дальнего острога. Но очень мало в наше время представителей вашей профессии, кому действительно можно доверять.
- С радостью отложу все свои дела и займусь любым Вашим поручением. Даже пустячковым. Но могу ли я просить о помощи в амуниции. Схроны мои навестить - нужно время, а в последнем рейде, признаться - немного поистрепался.
- Ну, о делах насущных поговорим завтра, а сейчас, давайте наслаждаться праздником. Кстати, Вам Серж, как почетному гостью приготовлены апартаменты с полным содержанием в правительственном гостевом доме.
- Благодарствую за оказанную милость, - я почтенно склонил голову, в душе закипая.
"Перестраховываешься, жирный боров? Боишься что сбегу, не заверив договор, или передам весточку в Гильдию?"
***
Солнце еще не показалось на горизонте, а я уже стоял за городскими воротами. Сонный стражник буркнул неразборчивое пожелание, и зябко поежившись, быстренько скрылся за привратной дверью. Скрежет металлического засова, торопливые отдаляющиеся шаги и вот я практически один-на-один с просыпающейся природой.
В звенящей тишине, наполненной утренней свежестью, вот-вот раздадутся голоса обычных птиц встречающих приветственным щебетом-пением родное светило.
Скоро, остатки ночи, вместе с клубящимся покрывалом тумана окончательно развеются, испарятся и исчезнут без следа в молодых, но быстро набирающих силу беззаботных и по-молодому жадных лучиках света.
До чего же хорошо! Как будто и не было этого проклятого катаклизма. Смертей, изломанных судеб и постоянной борьбы за выживание. Будто за спиной не ощерившийся всевозможным оружием, спрятанный за мощными стенами город - микс из причудливого феодализма и остатков прежней цивилизации, постапапокалипса удивительной формы. Если не оглядываться, то кажется, что за спиной мирная деревушка из глубинки, той почти забытой страны, смутные воспоминания о которой, пока еще живы в воспоминаниях о беззаботном детстве.
Я попрыгал, утрясая амуницию и проверяя - ни что ли не звенит, не болтается? Укоротил лямки новенького рюкзачка, удобно пристроившегося на спине, похлопал по карманам практически новенькой, армированной специальными волокнами куртки, потопал ногами в еще не разношенных берцах с защитным покрытием, в который уже раз сомневаясь в предпочтении: "Все же надо было идти в старых, хоть и еле живых", и проверил оружие. Верный старенький АПС, как обычно, хорошо сидел в ладно прилаженной поясной кобуре. А вот вытребованные с неимоверными усилиями в городском арсенале легенький "Глок" в кобуре и разгрузку пришлось подгонять - не привычны они мне. Сработало просто хомячество, когда в чуть не дошедшем до драки споре с кладовщиком наступил победный перелом - вовремя появился воевода Лут с приближенными воинами.
"Спасибо, старина! За мной не заржавеет!".
Парочка оборонительных гранат, дружно занявших теперь свои места на груди, дополнительные обоймы и патроны двенадцатого калибра - радовали взгляд. А вот нож - не стал менять. Привык я к нему, а подобных "братьев", при всем изобилии арсенала - тут не было. Еще был у меня верный, отцовский обрез и новенький мачете, уютно сидящие в своих самодельных чехлах по бокам и одинаково надежно притороченных внизу ремешками к бедрам - дабы избежать болтания. Было искушение прихватить дробовик, но все же отказался. И так уже перегружен. Сухпай, вода, сменная одежда, плащ палатка, патроны, наступательная граната, простенький детектор аномалий, бутыль крепкого самогона и две аптечки, антирад, респиратор и контейнеры для артефактов - по началу весу были небольшого. Но со временем, с каждым десятком километров будут постепенно тяжелеть. А в Лесу очень важна возможность скорости и легкости в движениях. Ну и конечно скрытность. По этой причине и не ношу с собой АКС и винтовку, припрятанных в различных схронах.
Поправив бахилы, наколенники и налокотники (очень нужные вещи при нашем ползании в чащах) оглянулся напоследок, махнул рукой невидимому отсюда наблюдателю надвратной башни и зашагал своим смешным размеренным шагом.
Мне часто приходилось слышать насмешки над моим расслабленно подпрыгивающим движением. Ну и пусть. Привык уже. Не каждый знает, что так расходуется минимум сил. Конечно, в самом Лесу приходиться двигаться по разному. Тут уж исходя из ситуации. Встречаются аномалии, одичавшие или уже измененные звери, коварные и незаметные очаги хищных растений, прижившихся после Гона, опасные люди.
А сейчас - с пятки на носок, с пятки на носок. Я шагал по обожженному полю-периметру, равномерно ступая и подымая небольшие облачка всепроникающей пыли-пепла навстречу зеленому миру.
Пока еще можно было расслабиться и мысли мои витали во вчерашнем дне, где в богатых апартаментах отрывался на всевозможных дорогих кушаньях и напитках, принимал настоящую ванну и отдыхал на широченной кровати в чистой постели за счет заведения. А соблазнительные и легкодоступные служанки вызывали двоякие чувства. С одной стороны - очень хотелось поразвлечься, пусть и казалось это не правильным, продажным, что ли. А с другой - приходилось сдерживаться на грани сил.
"Может, ну его к Лесу, этот наивный поиск своей идеальной девушки? Пора уже взрослеть, Серж. Ведь недаром говорят мужики - все женщины одинаковы!".
А главным было то, что мне все же удалось добиться свободы, пусть и с формальной подпиской о не выезде за пределы города своих друзей - пожилого аптекаря Азуса и его дочки Лизы. Куда им-то идти от защиты родных, надежных стен?
***
Сил добраться до ручья мне не хватило. Все же старею. Раньше заметить издалека измененную акацию-ядоплюйку было раз плюнуть.
Осталось всего несколько метров, когда непослушное тело окончательно перестало слушаться. Руки в момент перестали быть опорой, лицом уткнулся в землю. Трава, мгновение назад казавшейся мягким ковровым покрытием, столь призывно манящим, испугала не на шутку еще функционирующий разум. Мысли и зрение - все что осталось. Стебли травы упирались в глазные яблоки, на удивление их не проколов. Но боли не было. Хоть что-то радует. И еще - я могу дышать. С трудом и по кусочкам, вдыхать и выдыхать сквозь щели между приоткрытым ртом, ноздрями и родной землей.
Судорога подбросила тело, неестественно изогнула его, перевернула и бросила на бок.
"Вот и все, Сержик. Пришел и к тебе пушистый северный зверек".
Теперь я видел берег и кусочек озера. Это было как предсмертная насмешка - вот смотри и раскаивайся за свое поспешное решение. Озеро ведь было ближе! Вполне мог успеть доползти. Так нет же - хотелось напиться чистой и прохладной водички. Как будто раньше не приходилось лакать из грязных луж.
Утешением могла быть только быстрая и безболезненная смерть. По всем параметрам - уже скоро. Все реже пульсирует сердце, замедляющееся дыхание, полный паралич - осталось не долго.
Время шло, день изменился на вечер, а я все ждал, лежа задубевшей колодой. Только мысли носились скакунами, то прокручивая события из жизни, то решая жизненные задачи. Несмотря на полную обездвиженность век и глаз, зрение не ухудшалось. Это было странно. Человек не может долго не моргать. Еще более странным было то, что я оставался жив.
"Может, я превратился в зомби и теперь только жду призыва?" - пришла на ум тревожная мысль.
Появление на берегу озера енота и круги на поверхности рядом с ним привлекли мое внимание.
Животное жадно пило, не замечая, что к нему медленно подбирается хищник.
В последний момент, он в панике отпрыгнул и толстое, мерзкое щупальце промахнулось, а мимо меня метнулась крупная, размытая тень.
Какое-то чудовище - то ли громадный пес, то ли теленок, вцепился челюстями в омерзительную конечность хищника. Рыча и упираясь всеми лапами, он с трудом пятился, мотыляя крупной головой. Воды забурлили, выбрасывая щупальца-близнецы бьющие, хлещущие с силой по берегу и противнику. Некоторые начали закручиваться вокруг туловища, лап животного. Пес замер не в силах сдвинуться. Рывок головой и откушенный обрубок стремительно исчез, а на поверхности озера, с пронзительным визгом на грани слышимых диапазонов, в волнах и брызгах возникло тело монстра. Ничего омерзительней за свою жизнь я не видел. Гигантская конусообразная голова с человекоподобным лицом и маленьким клювом на месте рта аморфно подрагивала, выпуклые глаза источали невероятную злобу, а змеиноподобное туловище с рудиментными скрюченными ручками раскачивалось и изгибалось гигантским знаком вопроса перед броском.
"Вот же хрень! А я тут полдня грызу себя, что не полз к озеру, а там такая гнида!".
В поле зрения появился новый участник. Мимо меня легко и стремительно пробежала... девушка, держащая в вытянутой назад руке копье, почти возле листообразного наконечника. Остановка и бросок. Тело по инерции сделало еще несколько шагов, когда лишенное глаза чудовище жутко завизжало, всколыхнулось в конвульсиях подняв гигантские волны, брызги и обмякло. А громадный пес с удвоенной силой потянул за очередной отросток-щупальце. И вот гигантское тело уже безвольной медузой колышется на мелководье. Девушка забрела по колено в воду и достигнув головы монстра с размаху всадила кривой, с покрытым черной маслянистой жидкостью лезвием нож в лобную часть. Чудовище еще раз содрогнулось в судороге и выпустило волну зеленоватого электрического разряда, пробежавшегося искрой по руке амазонки и окутав все тело, выпрямленное болью и наслаждением.
Отдышавшись, она выдернула копье, обернулась и посмотрела прямо на меня.
"Мне кажется или действительно вижу интерес в ее глазах и легкую улыбку?".
Не спеша, она направилась ко мне. Пес, почувствовав заинтересованность хозяйки, а в их единстве у меня почему-то не было сомненья, развернулся и оскалил окровавленную пасть. Грациозный разворот корпуса и вот уже совсем по-собачьи затрусил рядом с ней.
"Господи, пусть лучше она меня прикончит. Выбираю палачом ее. Пусть это будет мне утешением в последний час. Смерть от руки прелестного создания - почти награда сейчас".
Пес приблизил свою морду гигантского питбуля с алыми, но не особо злобными глазами, почти вплотную. Нос к носу. Который он не замедлил презрительно сморщить и вопросительно обернулся к девушке. Амазонка стояла в полушаге от меня и с интересом рассматривала жалкие остатки бывшего, и на мое мнение, не последнего когда-то Ходока.
- Аразас! - молвила амазонка.
Пес еще раз продемонстрировал мне свои клыки в собачьей улыбке и плюхнулся массивным задом на траву, изредка вздымая пыль массивным и шипастым хвостом. Потом и вовсе разлегся, не сводя с меня взгляда. Только на первый взгляд равнодушного.
"Я все вижу, чудак-человек. Не дури, козявка", - казалось, угадывал я его образы-мысли.
"Больно нужно. Я вообще тут отдыхаю и мне все пофиг. Понял, мохнатый?".
Кхм. С "мохнатым" - конечно перегнул. Это чудовище в холке выше пояса среднего человека, с мощными челюстями и массивной грудью, телом сплошь из мышц, тугих и твердых, было покрыто жесткой щетиной и хитиновой броней, которые то превращались в жесткие иглы и шипы, то плотно и безопасно прилегали к телу. Ну а окрас его был типично лесным - зеленовато-бурый.
Воительница тоже имела неестественный цвет кожи - зеленовато-серый. Намного светлее чем у пса, но все равно - не присущий людям. А в остальном - обычная девушка. Правда, очень красивая и сексуальная. Стройные, сильные и мускулистые ноги, бедра, плоский, даже рельефный животик, идеальной округлости мышцы ягодиц, видные сквозь травяные переплеты подобия юбки - я заметил сразу, как только она появилась в моем поле зрения, еще когда она сражалась с чудовищем.
"Вот ведь мачос, ха-ха, - мысленно попытался смеяться я, - двумя третями уже в могиле, а все туда же".
Симпатичное личико в ореоле черных как смоль волос. Грубо, но ничуть не умоляя красоту подрезанная челка, из-под которой простреливают озорные глазки, тугой хвост пышных и длинных волос и... высокая упругая грудь с маленькими темными вершинами завораживающих меня своим колыханием. Они были словно живые.
Мое жизненное кредо - всегда искать плюсы в любой ситуации и не сдаваться.
В данном случае, сейчас, я наслаждался вседозволенностью глазеть на самое удивительное и красивое творение природы - женскую грудь. Ведь хозяйка стопудово не заметит, а я даже не покраснею.
"Увидеть такое в свой последний час! Да ты счастливчик, Серж!".
Омрачало мою радость только невозможность полноценной фокусировки. Ведь двигать глазами, реагировать размером зрачков я не мог, а соответственно и концентрироваться, выбирать цель, приближать или удалять ее - фигушки. Угол освещения давал существенные искажения. Но уже то, что способность видеть хоть как то осталась, и вижу такое - о-о-о! Это многого стоит.
Ну вот! Не успел подумать, как она лукаво улыбнулась, и, порывшись в поясном кошеле, достала какую то тряпицу. Встряхнув, распрямила и как-то ловко запахнула в виде короткого плащика. От прекрасного зрелища осталась только видимость колышущего силуэта. Весьма сексуального, но... блин, как же это нечестно!
"Не согласен я! И категорически против! Безобразие! Требую вернуть все в зад!".
Девушка резко наклонилась и выдернула шип из моего предплечья.
- Амархамг.
Пес резво подскочил, клацнул челюстями после широкого, протяжного зевка, метнулся мне за спину и легко потащил бренное тело (мое личное и неприкасаемое!), ухватив за воротник куртки.
Я печально взирал на свои бесчувственные конечности, волочащиеся сквозь цепкие заросли.
Мое любимое виденье шло впереди пса, и опять моими лучшими друзьями остались только мысли и носки новеньких ботинков.
***
На большой и светлой лесной поляне, облокотившись спиной на туловище древнего дуба, я наблюдал за увлеченной парочкой. Симпатичная, гибкая девушка, хохоча бросала чью-то берцовую кость, а здоровенная псина, повизгивая от удовольствия, резвилась и по щенячьи радовалась развлечению.
Но, вот он в момент заметил или прочувствовал мое внимание, отвернул морду в другую сторону, пробежался зигзагом - и вот уже возле свежесрубленного шалаша задирает заднюю ногу над моим рюкзаком.
- Аразас! - рассержено выкрикнула девушка, притопнув ногой, и пес, улыбнувшись (как же по-разному может выглядеть его оскал) закружился вокруг нее, мотыляя устрашающим хвостом.
А я опустил слабую руку, грозившуюся хулигану кулаком - все, что смог мой организм в данной ситуации.
Она строго выговаривала его на незнакомом языке, при этом поглаживая совсем не щенячью голову и массивную шею. Иногда оборачивалась, чтобы бросить на меня веселый и чуточку извиняющийся взгляд.
Мне не стоило большого труда скорчить снисходительную, добродушную мину на лице.
Тяжелые дождевые капли, ударяющие по листьям, внезапно потемневшее небо и оглушительный грохот первого грома, заставший врасплох дернувшееся тело - оказались неожиданностью для всех присутствующих на поляне.
Пес буквально испарился, амазонка упорхнула под прикрытие ветвистого дерева, а я с трудом поковылял в свое убежище, на последних метрах даже не пытаясь защититься от разбушевавшегося ливня.
Это не был стремительный, но слабый, быстро выдыхающийся разведчик. Целая армия водяных потоков, вначале обрушилась на землю, потом продолжала методично и планово истреблять любые кусочки сухости в пределах досягаемости. Даже крыша моего шалаша, казавшаяся поначалу идеалом лесного зодчества, все больше и больше сдавала позиции, но, несмотря на увеличиваемое количество прокапывающих, а то и конкретно струящихся, капель влаги, здесь еще хватало места укрыться. Не успел я об этом подумать, как мое полуголое, с усердием обтираемое сухой тряпкой тело потеснило прекрасное, но полностью мокрое существо. Естественно я отстранился вглубь, вздрогнув от неприятной, холодной струи, по закону подлости именно сейчас нашедшей лазейку и пролившейся мне прямо между лопаток, протягивая девушке еще не совсем мокрую тряпку - импровизированное полотенце.
Мой одноместный шалаш, созданный полностью из растительного материала, был весьма добротным на первый взгляд. Будь у меня даже куча свободного времени - вряд ли сотворил бы подобное. А тут, практически за несколько часов, его создала пусть и странная, но девушка. Ловко орудуя моим мачете, отвлекаясь лишь на вездесущего помощника, умело и сноровисто создала убежище. А после, ничуть не устав, затянула меня вовнутрь и принялась заливать в мой бесчувственный организм какое-то пойло. Затем, полностью раздев, тщательно втирала в тело пережеванную растительную кашицу. Парализованный, я чувствовал все ее прикосновения. Да, да, да. Именно чувствовал. Как такое может быть? Спросите кого-то другого. Но по телу расползались пятнами очаги теплоты, а за ними сразу и волны боли.
Единственным минусом приютившего меня искусственного строения было - его размеры. Где и как ночевала амазонка, я не знал. Ну а за ее четвероногого товарища - вообще не переживал. Одному же - места было вполне достаточно. Вдвоем тоже - вполне терпимо. Мои болезненные корчи и судороги в процессе отходняка ничуть не помешали ей, разве что перевернув парочку емкостей с кое какими жидкостями и порошками, да парочка, очень надеюсь, безобидных синяков.
Сейчас, места было вполне достаточно. Я сидел в дальнем, воображаемом углу округлого помещения, стараясь смотреть куда попало, но только не на постепенно обнажающее тело.
"У-у-ух! Раз, два, три, четыре, пять, вышел.... блин! ... в то время, когда космические корабли бороздят просторы... эхе-хе... о чем же еще подумать? Желательно о чем-то противном или неприятном. Вареный лук? Ну что же, что может отвлечь сейчас?!".
Сцепив зубы, стараясь сохранить бесстрастное лицо достойное даже героя из древней книжки - краснокожего индейца под страшными пытками, я увлеченно рассматривал листик дикого винограда, выбившегося из общей кучи растений - крыши моего жилища.
Не замечая моего уже явного оцепенения, или ... ой-ой, какой страшный грех - наслаждаясь им, Джи, ничуть не стесняясь, быстро обтиралась, а потом и вовсе ... просто нет слов назвать правильно ее поступок, выразить словами Это! - протянула мне изрядно пропитанную влагой ткань, подставляя изящную спинку.
В свое время, я как и многие, наивно полагал, что только некоторые части женского тела способны сильно и мощно будоражить мужское воображение.
Как же наивно я ошибался!
Эта изящная, по-женски мускулистая спинка, проглядывающая с левой стороны только часть округлости идеальной груди и стройная, изящная шея, открытая на мгновение сильными и прекрасными руками, колошматившими не послушную, шикарную гриву волос - незабываемо и самое красивое, самое прекрасное в моей жизни!
Но самое тяжелое было впереди.
"Елки, зеленые метелки!".
Ничуть не обращая внимания на свое голое тело, и на мою реакцию, или все же делая только такой вид, наслаждаясь моим полным штопором, она приблизилась и присела, прижавшись в попытке согреться.
.... Это! ... это вообще самое вопиющее безобразие!
Но пусть оно будет бесконечным и главное, чтобы я мог это видеть!
Мы сидели соприкасаясь телами, думая каждый о своем, или об одном и том же. Но наглая, бесцеремонная и в тоже время - уже родная мордяка протиснулась в отверстие входа, лизнула хозяйку и, наконец-то удостоила меня снисходительно-дружелюбным взглядом, уже практически по-доброму продемонстрировав из лениво приподнятой щеки часть своих клычищ.
Джи тут же начала поглаживать, почесывать его громадную, бесстыжую морду.
"Чё приперся, ревнивый мерзавец?" - зло уставился я на эту скотину. - "И не надо делать вид, что ни фига не понимаешь".
Мысли мои, опять вернулись назад, в прошлый день. Когда, еще только почувствовав способность двигать онемевшим языком в заполненном неприятным привкусом рте, я задал чужим, каркающим голосом самый главный вопрос: "Кто, или что ты? Как тебя зовут? И с какого роду, племени?"
"Джи, - молвила она. - Джи Адамин".
"Адамин - это фамилия?"
Отрицательно кивнув головой, она промолвила: "Адамин ... Модеры".
Мне это абсолютно ни о чем не говорило.
"Ты человек?"
Задумавшись лишь на мгновение, согласно кивнула: "Джи - че-ло-век!"
"Ты умеешь говорить по-нашему?"
В ответ - отрицание.
"Но понимаешь меня?"
Согласие.
Спрашивать о том, умеет ли она читать мои мысли, почему-то, желания вовсе не возникало.
"Ты из Края?" - задал я напрашивающийся вопрос, почти уверенный в ответе - приходилось мне видеть этих "детей Леса". Они были совсем другими. Обвешенные шкурами и множеством амулетов вели себя, мягко говоря, странновато. Но те скорее создавали впечатление больных на голову, или законченных фанатиков, а вовсе не других, необычных существ. А эта девушка, казалось, была частью Леса. Словно мавка из какой-то старой книжки.
На этот раз она думала подольше. Возможно перебирая в памяти отдаленные отголоски едва знакомого слова. Так и не найдя ответа, дернула плечами и улыбнулась.
Но может все же "дети Леса" имеют какие-то отдаленные корни с ней. Скорее всего, очень давно, еще в начале их движения, когда находились редкие, наивные люди пытающиеся изучить и найти гармонию с тогда еще молодым и не опасным Лесом, часть предков теперешних обитателей поселка Край удалились и стали жить обособленно, по своим, непривычным принципам. И вполне возможно, что они все же нашли, тот сказочный Эдем, где нет для человека врагов - мутантов, хищных растений и аномалий, где есть реальный шанс для возрождения человеческой цивилизации. А Джи является их потомком и живым подтверждением правильности осмеянной гипотезы. Ведь я уже видел, как она разговаривает с растениями, что аномалии и растительные хищники не воспринимают ее враждебно и даже переполненные злобой ко всему живому мутанты не всегда нападают на нее. А это магическое, зеленоватое свечение!
Ух, как затрепетало мое сердце в надежде, что вот оно рядом - столь желаемое и недоступное в столь долгих поисках всех ученых, аптекарей, алхимиков, знахарей и шаманов - решение проблем. Глядя на новый едва-едва заметный зеленеющий оттенок моей кожи - я боялся даже думать об этом, чтобы не спугнуть крохотный лучик удачи и ... надежды.
"Я стану таким же, как и ты, или он?".
Она отрицательно закивала головой.
"Но в принципе, это возможно?".
"Ри-ту-ал", - промолвила с сомнением.
"Но это даст мне какую-то защиту, пусть и на время? Кожа вернется к прежнему оттенку?"
Утвердительное движение и сопровождая взглядом вытянутую руку описывающей верхний полукруг дважды уставилась на меня вопросительно - понял ли?
"Через двое суток стану обычным?" - догадался я.
И опять утверждающий кивок.
"А чтобы опять стать... хм, признанным, не враждебным Лесу - нужно выпить или съесть какую-то хрень?".
Открытая улыбка была лучшим подтверждением.
"И ты мне покажешь, как и из чего это делать?" - с робкой надеждой, волнуясь, спросил.
"Конечно!" - говорили ее глаза и все та же улыбка.
Отвлекшись на воспоминания, я и не заметил, как дождь перешел в другую стадию - уже мелкий и затяжной, он надолго завоевал окружающий мир.
На моем плече, совсем по-девчачьи, открыто и доверчиво, посапывала юная и прекрасная амазонка. Или мавка. Задремавший пес то хмурился, то улыбался своим собачьим снам.
А я, аккуратно убрав щекотавшую прядь, задумался о том, что будь у нее даже хвост - с удовольствием провел бы остаток жизни рядом.
***
Почти выздоровев, я целый день провел в обучении. Она показывала мне, как вести себя рядом с хищниками, как искать аномалии и собирать их ценные артефакты, в какие листья и что можно пеленать, если нет контейнеров. Многое, мне опытному бродяге было в новинку. А мой "улов" уже не было возможности унести и под громадным, искорюченным с выпирающими узловатыми корнями дубом я заделал схрон-тайник. Здесь уютно расположились Мочалки, Погремушки, Катушки, редкие Оникс и Пружина, и многие другие еще не изученные ценности. Мои руки дрожали, укрывая этот бесценный тайник. Тут хватит не то, что на имение, целый городок можно купить с потрохами.
Но самым ценным было ярко зеленое пойло. В двух пробирках содержалось Чудо - Надежда Человечества!
Мне хотелось сразу бросить все и нестись с небывалой скоростью к старине Азусу. Поделиться, одарить всех этим богатством. Но разум занудно твердил - не спеши. Многие не поверят, утонув в своих фанатичных представлениях. Другие захотят отнять, чтобы продавать или орудовать лекарством в своих корыстных, властных целях. Третьи, завидуя богатству, откроют охоту на тебя, Серж!
В любом случае - спешка излишняя. Тут надо думать и думать - как и что делать. Да и квест нужно все-таки попробовать завершить. Ведь если взялся за что - постарайся довести до финала. Тем более сейчас, когда, как это говаривали в старину? "Из кустов повыпрыгивали рояли?" Глупо не воспользоваться подарком судьбы. Уж я-то попытаюсь, попользуюсь "шарой" по полной.
Тайник был тщательно замаскирован, а рецепт приготовления лекарства упрятан в другом, отдельном месте.
А утром, как обычно, я уходил в очередной рейд.
Не люблю проводов и прощаний. Еще с вечера похлопал по загривку Аразаса, погладил по щеке Джи, чуть не утонув в ее печальных глазищах, и решительно спрятался в шалаше.
На удивление - они все поняли, и я ворочался, борясь с бессонницей в полном одиночестве.
И вот, привычно все поправив и проверив, двинулся в направлении уже наверняка мертвого поселка.
Хомяк в моей душе все же заставил сделать крюк мимо тайника. За что я его, и себя в том числе, потом частенько проклинал.
Видно, все же потерял прежнюю квалификацию и бдительность. Да и расслабился, если честно, в безопасной компании новых друзей, посреди Леса. А он по-прежнему оставался коварным и не предсказуемым.
Я вывалился из зарослей, примыкающих к заветной поляне, прямо на байкера. Несмотря на удивление и почти осязаемый звук падающей челюсти, ствол помпового дробовика уже начал движение в мою сторону.
И тут сработал на автомате инстинкт. Выстрел дробью прямо в одутловатое, бородатое лицо. Быстрый поворот - и сразу рявкнул второй ствол, в сторону справляющего свою нужду возле моего тайника еще одного противника. Не обращая внимания на завывающего первого, я уже упал, выронив разряженный обрез и уперевшись раскинутыми ногами стреляю из выхваченного АПС. Тяжелая пуля, попав в плечо, развернула его и опрокинула на ствол дуба. Он, уронив автомат, пытается выхватить действующей рукой большой револьвер, но вот часть удачных пуль начинает попадать. Дергаясь, безжизненно съезжает по стволу, а я уже вскочив, подбегаю к первому и ножом в левой руке добиваю. В правой АПС смотрит в сторону неподвижного тела второго. Пара минута, и этот тоже добит. Ножом, ведь патроны в Лесу нужно беречь.
"Черт, это конкретное попадалово. Ведь кочевники всегда ездят по Лесу большими группами", - успел подумать, оттаскивая тела и кроссовые мотоциклы в чащу.
Сомнений в их клановой принадлежности не было. Кожаные темные куртки, массивные ботинки и перчатки, металлический, обтянутый кожей шлем - я убил бойцов "Черного рынка". И их товарищи, передвигающиеся целыми рокочущими отрядами, наводящих ужас на встречных своей наглостью, грубой силой и мощью - где-то рядом! Наверняка, услышав выстрелы, пешие или верхом, уже окружают поляну.
Нас, бродяг, принято считать плохими бойцами. Скрытность и осторожность - наш конек. Для нас это главное в Лесу. Сейчас мои шансы были мизерными, но все же я был в родной стихии. И таки безнаказанно ушел, запутывая, заметая свои следы.
***
Квест оказался на радость несложным. Я уже был предельно внимательным. Чудо-коктейль делал свое дело. Так что мне почти беспрепятственно удалось проникнуть в захваченный вылезшим вдруг из-за Края страшным зеленым языком поселок. Найти колбу с искомой жидкостью удалось быстро. Небольшую проблему создали несколько агрессивных мутантов и одичавшие, хищные перекати-поле, шагающее лианообразное дерево. Но это уже не было сложным, словно такое - обычные, повседневные дела.
А вот уже полурастворимые трупы людей долго сидели в памяти. Страшные картины, подгоняли немым укором - от меня зависит жизнь остальных выживших, которых становится все меньше, в ежедневной неравной борьбе с взбешенной природой.
И я спешил. Как мог. Но не завернуть к своим новым друзьям - было выше моих сил.
На поляне с тайником все вроде было в ажуре.
Но дальше...
Шалаш был разбросан по всей видимой окружности. Среди колей и отчетливых следов протекторов виднелась кровь, гильзы, обрывки кожи и ткани. А вот лежит, словно откушенная часть дробовика, части... человеческих тел.
Страшное предчувствие охватило меня.
Забыв об осторожности, я понесся дальше, сжимая в обеих руках пистолеты. Сердце - мой верный старенький моторчик, надрывно колотился на пределе. Дыхание вырывалось с хрипом.
Выскочив на берег лесного озера, я застыл, не веря собственным глазам, отказываясь слушать разум. Монотонно твердя себе: "это сон, это мой самый страшный кошмар. Я сплю".
Тело вдруг стало ватным, а подкосившиеся ноги не смогли удержать.
Я рухнул на колени, не отводя завороженного взгляда.
На том месте, где еще не так давно было сражение с монстром, возвышался свежий холмик, а на нем лежало тело Аразаса.
Вокруг были разбросаны перекушенные, обожженные, разорванные тела, искореженные мотоциклы и оружие. Кровь, запах вывалившихся внутренностей, грязь.
А над всем этим - возвышение с израненным, истерзанным гигантским псом, посмотревшим на меня уцелевшим взглядом с такой печалью и тоской, что сердце сжалось, остановилось и после долгой паузы, забилось уже в другом, аритмическом ритме.
Я кинулся к нему. Вытряхнул содержимое рюкзака, вытрусил обе аптечки. Дрожащими руками начал колоть уколы, обрабатывать раны, молясь: "Только бы помогло! Лишь бы человеческие лекарства не навредили! Боже, если Ты есть, сделай так, что бы он выжил! Прошу Тебя! Пожалуйста!".
Аразас не издавал ни звука. Только медленно, устало и тяжело еще дышал. Изредка, едва вздрагивал, когда прикосновение к многочисленным ранам оказывались невыносимо болезненными.
"И в этом виноват только я!".
Мой взгляд упал на покрытые влажной землей лапы и догадка, ужасная, все это время сдерживаемая предохранителями разума, прорвала заслон и вырывалась уже страшным, нечеловеческим криком-воем.
Захлебываясь в собственных слезах, трясясь от бессилия и безумия, я молотил ножом, избитыми до кости окровавленными кулаками ствол несчастной, подвернувшейся ивы, завывая и вопя:
- Убью! Всех убью! Зарежу, порву! Сволочи, твари!... А-а-а! ...Ненавижу!... И-и-и! - и уже обессиленный, полушепотом-полустоном:
Я рухнул полностью выжатый. Еще живой, но практически мертвый. С испепеленной душой. Уже неподвластный времени, лежал и безразлично взирал на вечное небо и перьевые облака, глотая позабытые с детства слезы...
... Тихий, едва слышный скулеж заставил повернуть тяжелую, будто чужую голову.
Маленький зеленый стебелек проклюнулся среди громадных лап. А выше, на меня глядел единственным глазом Аразас. Совсем не по-щенячьи. Сквозь невыносимую тоску и боль, виднелись сочувствие и понимание.
Не было страшного упрека.
Только пожурил: "Что же ты, Друг! Ведешь себя - совсем как мальчишка".