- Это просто невозможно! Столько лет поисков и вот оно решение.... Осталась только пара экспериментов, - бормотал пожилой мужчина сидя за столом в кабинете. Его взгляд был направлен в пустоту словно он открыл очевидную истину, которая перевернула в нём что-то.
- Профессор, с вами всё в порядке? - обеспокоенно засуетилась молоденькая лаборантка возле начальника. Она работала вместе с ним уже пару лет и именно на этой работе познакомилась со своим мужем. Да, даже в условиях постоянной борьбы оставалось место любви.
- Да, у тебя ведь есть муж, Эмма? - мужчина пытливо глянул на ассистентку.
- Я вышла замуж месяц назад, - Эмма легко покраснела.
- Ты поможешь мне? Это очень рискованно, но если опыт удастся, война.... победа будет за нами.
- Да, профессор, всё, что угодно, лишь бы закончился этот ужас, - глаза девушки засветились яростным огнём патриотизма.
- Тогда начнём, - мужчина сорвался с кресла в котором сидел и буквально полетел в лабораторию.
***
Семнадцать лет спустя.
Я сидела в своей комнате укутавшись в тёплый плед. Меня трясло как при лихорадке, хотелось плакать, но слёз не было, кончились уже давно....
Отец сегодня не вернулся с очередного рейда. Я не понимала в чём смысл этих набегов если убить последнего вампира удалось два года назад. Люди слишком ослабли в последнее время, мы несём слишком большие потери.
Так больно терять близких, особенно того единственного человека который меня понимал и любил. Отец был для меня всем, он был моим миром. Он всегда защищал меня от нападок моего старшего брата и матери, которая меня сторонилась по непонятной причине. Чем больше я хотела сблизиться с роднёй тем больше мы отдалялись друг от друга. Однажды я случайно подслушала разговор в котором моя мама назвала меня выродком, тварью, и что она боится за Сержа, моего брата. После этих слов я не выходила из комнаты почти неделю, топя своё горе в слезах, не желая никого видеть и слышать. Позже на смену горю пришла неконтролируемая ярость. Стремясь выплеснуть злость я плохо понимая что делаю, ударила кулаком в стену. Каково же было моё удивление когда в кирпичной стене обнаружилась крупная вмятина, а на раскрошенном кирпиче сверкали капельки крови. Отец прибежал на шум и с удивлением осмотрел след моего приступа злости. На следующий же день он отвел, меня, пятилетнюю девчонку, на занятия боевыми искусствами. С тех пор моя жизнь кардинально поменялась, я буквально заболела боем, практически всё мое внешкольное время было посвящено новому увлечению, к которому у меня обнаружился настоящий талант.
В десять лет мне в руки впервые дали пистолет и в списке моих увлечений появилось ещё и огнестрельное оружие. Вот такие пироги как говориться!
И вот теперь его нет. И больше никогда никто не обнимет маленькую девчонку, проливающую слёзы от очередной обиды.
Вдруг нестерпимо захотелось сладкого. В принципе обычная реакция человека на горе, не в состоянии справиться своими силами люди банально его заедают. Я сползла с кровати и тут же пожалела об этом. Тело скрутила волна боли, от которой я свалилась на пол, но она прошла моментально и теперь я лежала, скрючившись, и глотая, непрошенные, слёзы. Осторожно поднялась на ноги во второй раз, от приступа боли не осталось и следа. Я мимоходом удивилась но своё внимание заострять на этом не стала, хотя, наверное, стоило бы. Я собрала в хвост растрепавшиеся угольно чёрные волосы. У всех в нашей семье они вились, а меня были прямые как палки, как же я порой завидовала папиным милым кудряшкам!
Стараясь выгнать из своей головы грустные мысли, я поплелась на первый этаж на кухню. Хм, мне повезло! В кухне никого не было, и я испытала ни с чем несравнимое облегчение. Открыв холодильник я быстро отыскала шоколадку и вперилась в неё немигающим взглядом, застыв соляным столбом, от мысли пришедшей в голову. 'Мы для них просто еда, развлечение! Чувства каких-то людишек их не волнуют! Нас ломают и выкидывают на свалку как старую опостылевшую модель робота! Действительно, зачем возиться со старьём если им на смену пришли новые усовершенствованные роботы!' от всепоглощающего гнева глаза стала застилась красная пелена. Несчастная шоколадка жалобно хрустнула, рассыпавшись почти в порошок в судорожно сжатой в кулак ладони. Сзади послышался лёгкий шорох, я моментально обернулась, ели сдерживаясь, чтобы не принести вред кому или чему-нибудь. Как оказалось, по лестнице спустился Серж, увидев меня, он отшатнулся:
- Чудовище! - прошептал он в ужасе. Я не выдержала, и, зарычав, кинулась на улицу, направляясь в единственное место, где могла хоть немного выпустить свой гнев на волю.
Придя в хорошо знакомое здание, я случайно глянула в висящее прямо напротив входа зеркало, и, не веря своему отражению, подошла к зеркалу поближе. Мои ранее чёрные как сама ночь глаза сейчас были цвета свежей крови, при этом радужка будто подсвечивалась изнутри. Я отпрянула от зеркала и, не понимая толком, что делаю, с размаха ударила прямо в центр своего отражения, зеркало разлетелось на осколки, на паре костяшек выступила кровь. На шум из зала вышел молодой мужчина двадцати трёх лет, мой тренер и по совместительству хороший друг.
- Дай мне винтовку, - попросила я его, но вместо привычного мягкого голоса из горла вырвалось рычание. Макс понятливо кивнул и поманил меня в зал. При этом он не произнёс ни единого слова о болезненной для меня теме, в чём я признаюсь, была ему очень благодарна!
Я прошла в хорошо знакомый, можно сказать родной зал для стрельбы. Слава богу здесь никого не было. Макс протянул мне винтовку и тактично вышел. Я выбрала третью мишень и примерившись начала палить по ней, чувствуя как с каждым выстрелом мне становиться легче, невольно на месте бумажной мишени стал возникать образ случайного вампира, созданный моим воображением. Внезапно патроны кончились, я немного успокоилась, но всё же в норме ещё не была. Странно, но хотелось пойти и вырвать кому-нибудь сердце, упиваясь агонией угасающей жизни...
Стоп! Стоп! Стоп! Что-то меня не туда стало заносить, хотя я не прочь проделать это с убийцей отца...
- Я тут немного побушую, ты не удивляйся, - предупредила я Макса придя в спорт зал и начиная наматывать бинты на руки. Получив утвердительный кивок, я подошла к ближайшей груше и стала её месить что есть силы, буквально выплёскивая всю свою боль в каждом ударе. Наконец несчастная груша не выдержав издевательств сорвалась с цепи за которую крепилась к потолку.
Знаете гнев, боль потери прошли оставив за собой чёрную беспроглядную пустоту. Не хотелось абсолютно ничего, кроме мести. Я стану Охотником и мне плевать на чужое мнение и на вероятность своей смерти равную девяносто процентов. Я найду ту падлу которая лишила меня самого дорогого мне в мире человека и убью так чтобы он прочувствовал всю важность своей смерти. Скорее бы мне исполнилось восемнадцать...