Сухоросов Михаил Александрович : другие произведения.

Год зимы, общий файл

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Выкладываю текст одним файлом для ознакомления. Проды будут, но хочу предупредить сразу: полностью книжка здесь выложена не будет, только 10-12 глав. Заранее принощу извинения тем, кого эта вещь заинтересует, но уж больно напрягает находить предварительную, читай, черновую редакцию своих вещей где-нибудь на флибусте. Впрочем, какое-то время текст полностью будет доступен на http://www.proza.ru/avtor/msuhorosov
  
  Михаил Сухоросов
  
  ГОД ЗИМЫ
  
  Я слышал, что где-то есть священники, которые не идут в бой вместе со всеми, и не мог понять, как такие священники могут работать в войсках. Как может священник благословлять кого-нибудь на то, чего он сам не хочет и не может
  делать?
  Р. Э. Хайнлайн
  "Звездный десант"
  
  ПРОЛОГ
  
  Трое за столом, покрытым тяжелой зеленой тканью, постарались расположиться так, чтобы как следует рассмотреть человека, сидящего перед ними в кресле с прямой
  спинкой, но самим остаться в тени. Человека в кресле это не беспокоило: он мог
  узнать каждого из собеседников, даже не видя лица - он различал людей не по
  лицам. Смогли бы узнать его скрывающиеся в полутьме - даже спустя час-другой
  после завершения встречи, случайно встретив в толпе? Сомнительно...
  Вентиляция работала скверно, и табачный дым плотными слоями гулял под низким
  бетонным потолком в режущем свете голой лампочки, болтающейся на шнуре.
  Припахивало пылью и лежалым тряпьем, а от высокого, справа за столом, ощутимо
  тянуло резким офицерским одеколоном. И еще... да, страхом. Боялись все трое, но
  исходящая от высокого волна тягостного, застарелого страха перекрывала боязнь
  остальных до полной неразличимости, и человек в кресле чувствовал это предельно
  отчетливо.
  Собственно, не было в нем ничего такого уж страшного: невысокий, седеющий, в
  мешковатом дешевом костюме, с лицом вроде бы и добродушным, но словно стершимся,
  совершенно не запоминающимся - он походил то ли на мелкого клерка, то ли на
  официанта из придорожной забегаловки. Таких встречаешь по сотне раз на дню -
  только затем, чтобы тут же позабыть. Насторожить могла разве что аура ледяного
  спокойствия, почти зримо окутывающая неприметного человечка - да и то если долго
  к нему приглядываться. Впрочем, троица за столом приглядывалась к нему
  достаточно долго.
  Тот, что сидел по центру - грузный, оплывший силуэт - раздавил недокуренную
  сигарету в консервной жестянку:
  - Итак. Вам ясно задание?
  - Заказ, - мягко поправил неприметный. - Смею напомнить, я за него еще не взялся.
  - Но вы беретесь? - женщина, сидящая слева, нетерпеливо подалась вперед - силуэт угловатый и резкий, с таким же угловатым и резким голосом. Грузный остановил ее предостерегающим жестом - неторопливым, но властным:
  - Полагаю, у вас возникли вопросы? Мы слушаем.
  - Вопросы, - словно в задумчивости повторил неприметный человек. - Да, у меня
  есть вопросы. Вам, без сомнения, известна специфика моей... деятельности? Она
  заключается в том, чтобы отнимать жизнь - вы же предлагаете мне контракт без
  заранее оговоренного результата. Пока мне даже не ясно, должен ли объект умереть?
  Я предпочитаю более определенные условия.
  - Мы вам платим - и этого достаточно, - отрубил высокий поставленным
  командирским голосом. Человек в кресле даже не повернул к нему головы, и тон его
  не изменился - но троим за столом вдруг показалось, что в жарко натопленном
  подвале потянуло зимней стужей:
  - Этого совершенно недостаточно. Был бы вам весьма признателен, если бы вы
  объяснили, по какой же причине я должен соглашаться на ваши условия.
  - Изгнание оккупантов и свержение кровавого коллаборационистского режима
  является... - начала было женщина слева.
  - Оставьте лозунги для ваших адептов, - бесцеремонно оборвал ее неприметный. - Я не работаю за идею. Я работаю за деньги - за очень большие деньги, как вы знаете.
  В вашем распоряжении достаточно как профессионалов слежки, так и боевиков любого
  уровня, объект же - гражданский чиновник далеко не высшего ранга, у него нет
  никакой специальной подготовки и ни одного человека личной охраны. Ваших людей,
  даже неподготовленных, вполне достаточно для того, чтобы без лишних трудностей
  организовать наблюдение за этим человеком, его похищение или ликвидацию, оказать
  на него любое психологическое давление. Без всяких дополнительных затрат с вашей
  стороны. Тем не менее, вы не жалеете усилий и времени на то, чтобы связаться с
  Тенью - и платите мне почти астрономическую сумму - в твердой валюте, что еще
  более повышает для вас риск. Если не ошибаюсь, вы уже перевели на мой счет
  половину суммы контракта - только за то, что я говорю сейчас с вами, не так ли?
  Для того, чтобы решить, работаю я на вас или нет, необходимо знать - почему?
  Почему вы идете на дополнительный риск и траты?
  Слова: "Почему вы ради этого действуете сообща вместо того, чтобы вцепиться друг другу в глотки?" не прозвучали - но словно повисли в воздухе. Впрочем, эти
  силуэты в полутьме отлично поняли недосказанное.
  - Вам не кажется, что вы слишком любопытны? - неприязненно осведомился высокий.
  - Не кажется, - равнодушно покачал головой человек в кресле. - Подобное
  любопытство - залог моего выживания. И вашего тоже, если не ошибаюсь?
  - Откуда такие выводы? - ирония в голосе женщины прозвучала явно неубедительно.
  - Это очевидно, - пожал плечами неприметный. - В противном случае вы не стали бы связываться со мной. Таких, как я, считают опасными и вероломными союзниками - и
  смею вас уверить, эти слухи обоснованы, - на сей раз он даже позволил себе
  легкий намек на улыбку. Грузный щелкнул зажигалкой, прикрывая огонек - а заодно
  и лицо - ладонью, раскурил новую сигарету:
  - Вы откровенны...
  - Я ожидаю откровенности от вас, - без нажима произнес человек в кресле. - В
  противном случае сделка не состоится, - он знал, что именно этот грузный человек
  и вышел на него, именно он и организовал эту встречу ценой немалых усилий и
  затрат. Пожалуй, стоило задуматься, что же было истинной целью грузного -
  собственно подрядить нужного специалиста для предстоящей работы или
  продемонстрировать остальным свои возможности, попутно пугнув их до ледяного
  озноба, - но неприметного человека подобные мелочи не интересовали.
  - Разумно, - кивнул грузный. - Вы, конечно, понимаете, что мы дали вам только ту
  информацию, которая понадобится для данной работы - по понятным, на мой взгляд
  причинам... Однако ваш вопрос о мотивах представляется обоснованным, - он надолго
  замолчал, огонек сигареты время от времени выхватывал из темноты его лоснящийся
  мясистый нос. Высокий, кажется, хотел что-то возразить, и даже шевельнулся на
  стуле... Нет, не возразил.
  - Что ж... - грузный откашлялся. - Вы точно определили главные моменты: мы наняли вас, не считаясь с затратами - и не даем указаний о ликвидации или, наоборот,
  охране объекта. Причина первого на поверхности: мы не хотим, чтобы в ходе
  операции к нам вела хотя бы одна ниточка - и не хотим, чтобы кто-то, кроме здесь
  присутствующих, был осведомлен об этой операции. Второе сложнее... По имеющейся у
  нас информации объект в недалеком будущем станет гораздо более весомой фигурой -
  причем не формально, а де-факто. Надеюсь, вы не думаете, что мы раскроем вам
  источники этой информации?
  - Нет необходимости.
  - Вот и славно, - неожиданно как-то по-домашнему согласился грузный. - Как вы
  понимаете, в этой связи он становится своего рода джокером, и важно проверить
  его на излом и растяжение, выяснить, насколько он может оказаться для нас
  полезен - или опасен.
  - Или бесполезен, - уточнил неприметный.
  - Или бесполезен, - кивнул грузный. - И его возможная ликвидация тоже ляжет на
  ваши плечи - это, как вы поняли, входит в цену контракта, и при ваших
  возможностях труда не составит. Информировать о своих выводах вы будете только
  нас - всех троих, и никак иначе, но главная ваша задача - создать условия для
  проверки объекта. Окончательное решение об использовании или ликвидации объекта
  принимаем только мы - и до принятия такого решения объект должен оставаться цел,
  невредим и в здравом рассудке. Когда мы сочтем возможным такое решение принять,
  вам будет перечислена оставшаяся сумма. Гарантии вам известны.
  - Известны, - подтвердил человек в кресле. Он знал, что надуть его с оплатой
  наниматели вряд ли рискнут. А если вдруг все же решатся... Он знал много способов
  получить долги. - Итак, основная цель - уточнить, сможете ли вы использовать его
  в своих интересах?
  Следовало бы уточнить "кто-то из вас", но он не стал зацикливаться на очевидном.
  Он был очень вежлив.
  - Совершенно верно. Если у вас возникнут какие-либо дополнительные...
  - Достаточно, - поднял руку неприметный человек. - Я беру эту работу - но с
  одним дополнительным условием.
  Выжидательное молчание.
  - Вы сейчас солгали мне, - негромко, но очень внятно проговорил человек. - Я
  берусь за дело - но оставляю за собой право солгать вам.
  Когда он направился к двери, никто не попытался его остановить или окликнуть.
  Шаги его были неестественно беззвучны, и он растворился в подвальном полумраке,
  будто и не человек вовсе, а тень. Тень...
  
  ГЛАВА 1
  
  Огонь не хотел умирать. Он шипел под яростными струями брандспойтов, огрызался чадно-рыжими языками, пробивающимися из-под мокрых углей, обрушивал с треском обуглившиеся перекрытия где-то в глубине здания, исходил дымом, белесым в мутно-синих предутренних сумерках... Воняло гарью и жженым пластиком, слежавшийся снег в радиусе полусотни метров от пожарища раскис в грязно-серую липкую кашу, команды и скупая ругань вырывались на мороз с облачками пара изо ртов, оседали инеем на поднятые забрала пожарных шлемов.
  Сержант с шевроном СБ - серебристым трезубцем - на рукаве черного бушлата
  предусмотрительно отошел подальше, чтобы не путаться у пожарников под ногами. Он
  явно чувствовал себя здесь лишним, праздным, никчемным наблюдателем - и судя по
  мрачному виду, на все корки материл про себя инструкцию, обязывающую его торчать
  здесь "до выяснения". Так что невысокому очкастому мужичку в утепленной куртке с
  капюшоном, выскочившему из подлетевшего пулей мини-вэна, сержант даже
  обрадовался: все ж не одному хлебать это дерьмо. А этот парень хотя, вроде как,
  и начальство - а в то же время и не очень начальство, и уж все лучше, чем
  вредный и въедливый дознаватель армейской безопасности... Он махнул новоприбывшему
  рукой:
  - Ян!
  Тот, кого назвали Яном, протолкался через группу вездесущих зевак - господи, ну
  откуда их столько в такой-то час поналезло?! - и пожал сержанту руку.
  - Слушай, я тебя умоляю: скажи мне разнообразия ради, что это проводку тут
  закоротило, - попросил он, натягивая рукавицу. Сержант невесело усмехнулся:
  - Я-то пожалуйста, да ведь ты не поверишь.
  - Не поверю, это точно, - рассеянно согласился очкастый Ян, оглядываясь по
  сторонам. Десятка два мигалок - пожарной, скорой, полиции военной и полиции
  гражданской - создавали ощущение какой-то бредовой, сюрреалистической
  цветомузыки. - Это какое у нас замыкание в этом месяце? Третье уже?
  - Второе, - мотнул головой сержант. - Предпоследнее в ноябре было, в самом конце.
  - Ты меня утешил, - вздохнул Ян, покосился на санитаров, загружающих в фургон
  черный пластиковый мешок. - Из наших кто-то?..
  - Нет, все местные. Полицейские. Десяток или около того, точно не скажешь, пока
  эту хрень не разгребут, - сержант угрюмо уставился на догорающий полицейский
  пост. Там уже суетился, отдавая какие-то приказы ассистентам, главный эксперт И-группы Хансен - долговязый, двигающийся словно на разболтанных шарнирах. Ян проследил его взгляд, скривился:
  - И какого ляда мы тут делаем?.. Местные копы, по ходу, вообще мышей не ловят...
  - Ловят, да не тех, - хмыкнул сержант, кивком указывая на кучку крепких парней в
  гражданском. - Зуб даю, вон те уроды - костоломы из ДСК.
  - Передать, что ли, привет нашему доброму другу и неоценимому помощнику капитану Сингу? - раздумчиво протянул Ян - и оба ухмыльнулись. Всемогущий шеф
  Департамента социального контроля, иными словами, политической тайной полиции,
  явно не пользовался у них популярностью.
  - И какого ляда мы тут делаем?.. - повторил Ян. - Ладно, только не рассказывай
  мне про договор - братская помощь, тесное, мать его сотрудничество, прочая
  зараза... - он сплюнул в снег. Сержант, впрочем, и не намеревался рассказывать ему
  про договор - он только поглядел сочувственно:
  - А тебя-то с какого перепугу подняли? Ты ж, вроде, с отчетами работаешь?
  - А у меня работа такая - бдеть за бдящими, - Ян поморщился - здесь и сейчас эти
  слова звучали злой и неуместной шуткой. - Ладно, давай, неси службу, а я пойду
  пообщаюсь, раз уж поспать не дали.
  Хансен, увидев протолкавшегося сквозь полицейский кордон Яна, сверкнул злой
  улыбочкой:
  - А, господин координатор... - даже внешне вежливое обращение этот стервец
  умудрился обратить в завуалированное оскорбление. Руки для пожатия он не
  предложил - да Ян и сам не очень-то рвался с ним ручкаться.
  - Доброе утро, - с фальшивой сердечностью откликнулся он. - Полагаю, картина
  произошедшего вам уже ясна до мельчайших подробностей?
  - Полагаю, что картину происшедшего господин координатор сможет узнать из моего официального отчета, - Хансен с издевательской вежливостью поклонился. - А
  сейчас извините, мне нужно работать.
  - Да ладно вам, - с напускной небрежностью махнул рукой Ян. - Зачем мне ждать
  вашего нового отчета, если можно прочитать прошлый или позапрошлый? Все равно
  там ничего нет, кроме воды...
  Как и следовало ожидать, Хансен завелся с полоборота:
  - Послушайте... координатор, вы хоть что-то понимаете в специфике работы? Если вы элементарно не способны разобраться в терминологии, почитайте лучше литературу.
  Или вы думаете, что отловите этих террористов-пироманьяков, не выходя из вашего
  кабинетика? Так я только "за", ловите, сколько влезет, лишь бы не совались под
  руку.
  - Литературу, говорите... - Ян демонстративно уставился в начинающее светлеть небо. - Да вот хотя бы ваши отчеты - недюжинное, талантливое литературное произведение. Никаких террористов-пироманьяков там невозможно углядеть даже под микроскопом: то ли молния ударила, то ли примус взорвался, то ли какие-то мальчишки-паранормы с талантом к пирокинезу поблизости баловались... Детектив! Продолжайте в том же духе, Хансен, далеко пойдете.
  - Если вы сомневаетесь в моей квалификации... - начал было Хансен, но оборвал себя, бешено глянул на Яна, резко отвернулся и помчался, вихляясь в шарнирах, к углу
  здания, крича на ходу:
  - Родригес, чтоб вам!.. Я же ясно сказал - проверить остаточные эманации по
  северной стороне!
  Ян только глянул ему вслед с легким злорадством. Конечно, Хансену стоило
  посочувствовать: поджигатели никаких зацепок ему не оставляли. А если бы Ян
  всерьез рассчитывал что-то вытянуть из него, то и действовать следовало бы иначе,
  с подходцем... Вот только Хансен со своим уязвленным самолюбием и замашками
  непризнанного гения осточертеть успел хуже горькой редьки.
  Пронзительно заверещала мини-рация, укрепленная на браслете. Ян досадливо,
  словно комара убивая, шлепнул по кнопке, поднес приборчик к уху:
  - Свидерский слушает.
  - Полагаю, вы уже не спите, - сообщил ему тягучий голос генерала Белла. -
  Полагаю, что вы уже находитесь на месте ЧП.
  - Совершенно верно, - сдержанно ответил Ян.
  - У вас есть какая-либо новая информация по последней... серии эпизодов?
  - Генерал, - вздохнул Ян, - вы же знаете: я только обрабатываю информацию,
  собранную другими.
  - Знаю, - подтвердил генерал. - Стало быть, новой информации у вас нет. Тем не
  менее, ровно через сорок минут начнется совместное оперативное совещание в моем
  кабинете. Ваше присутствие крайне желательно. Если вас не затруднит, - прибавил
  он после паузы. Поскольку Ян не являлся - по крайней мере, формально - его
  подчиненным, генерал просто не знал, как себя с ним держать, а потому старался
  свести общение к необходимому минимуму - что, в общем, Яна вполне устраивало. В
  дела военных он вообще предпочитал не лезть без крайней необходимости.
  - Вас понял, буду.
  - Ровно через сорок минут. Белл закончил, - генерал отключился.
  - Толку от ваших совещаний, - сказал Ян в выключенную рацию, в последний раз
  окинул взглядом горящее здание и мельтешащих вокруг людей и поплелся к машине.
  День начинался отвратительно.
  
  Он остановил машину у бара Саида, в квартале от своего офиса, открыл дверцу и
  уже поставил ногу на обмерзший поребрик, но приглядевшись, замер. Обычно ярко
  освещенные в любое время суток окна бара были темны, и по стеклу того, что слева
  от входа, змеилась длинная трещина, стеклянная дверь была опечатана красным
  треугольником - знаком ДСК, и около нее, загораживая вход, топтался угрюмый,
  замерзший полицейский в каске.
  - Только этого не хватало, - сквозь зубы побормотал Ян, захлопывая дверцу. Шансы вырваться из подвалов ДСК или с того света были, по его подсчетам, примерно
  равны. Значит, гамадрилы Синга добрались-таки до Саида... Это плохо: Саид держал
  ухо востро и мог знать довольно многое - не говоря уж о том, что его будет не
  хватать. Да и надежда выпить чашечку хорошего кофе между прошлыми и будущими
  неприятностями накрылась большой и лохматой.
  Полицейский, истомившийся от холода и безделья, зыркнул было на
  непрезентабельную тачку, явно примериваясь проявить служебное рвение, но
  разглядев дипломатические номера, нахохлился еще сильнее.
  - А вот хрен тебе, - вполголоса сказал ему Ян, резко газуя с места.
  Приткнув машину к бровке напротив входя в офис, он заглушил мотор и некоторое
  время бездумно смотрел в ветровое стекло, потом вдруг изо всех сил врезал
  ладонями по баранке, откинулся на спинку сиденья и начал ругаться. Он матерился
  тихо, но истово, самыми черными словами, какие только знал, бессвязно, почти не
  переводя дыхания, кроя на чем свет стоит все мироздание сверху донизу, минуты,
  наверное, две, а потом замолчал так же внезапно. Отдышавшись, он нашарил в
  бардачке пачку сигарет и зажигалку, сжал зубами фильтр и высек бледный огонек,
  так непохожий на сыто-оранжевые, довольные, победительные, мать их, языки,
  облизывавшие обугленные стены.
  Вообще-то он бросал курить уже полгода, а в машине не курил принципиально, но
  сейчас ему было плевать. В такие дни он ненавидел лютой ненавистью низкое, серое
  от смога небо, прошитое дымами обрабатывающих комбинатов, грязный снег на улицах
  и сами улицы, промерзшие и унылые. Ненавидел террористов-подпольщиков,
  полицейских, военных с генералом Беллом во главе и персонально генерала Белла,
  ненавидел эту промерзлую дыру, именуемую городом Форт-Лод, вообще весь этот мир
  - ох, правильно его назвали: Джудекка, девятый круг ада! - ненавидел свою
  бутафорскую должность координатора и себя на этом посту во всеоружии
  административной бездарности.
  Сегодняшнее "совместное оперативное совещание" уже через пару минут после начала превратилось во всеобщую безобразную склоку, как оно чаще всего и случалось.
  Рейд на зимнюю базу повстанцев закончился полным провалом и трупами - явно из-за
  утечки информации, и начштаба Ростовцев, налившись дурной кровью, орал на
  полковника Йе, командующего местными силами самообороны, а тот вяло огрызался и
  валил все на прикомандированных сотрудников СБ. Начальник снабжения наседал на
  представителя концессионеров, требуя увеличить объем грузопотока через порталы -
  гарнизону не хватало буквально всего: унтов, патронов, сухих пайков, горючего, -
  а тот с каменной рожей ссылался на неоправданные расходы и упрямо уходил в отказ.
  Хансен, как всегда, жаловался всем разом и никому в отдельности - и жаловался,
  опять же, на все разом, включая погоду и насморк: ну никаких условий для работы!
  Штабной генерал из правительства маршала Аяо требовал от Белла удвоить число
  патрулей в лесу и на шахтах, но в упор не желал слышать об увеличении
  численности контингента Объединенных сил. Начальник СБ Харрис, не стесняясь в
  выражениях, крыл ДСК, криминальную полицию и лично маршала Аяо со всеми его
  прихвостнями: "неблагонадежные", выявленные "контролерами" из политической
  полиции на прошлой неделе и бесследно пропавшие, через одного оказались
  информаторами его службы... Слава богу, хотя бы не было капитана Синга с его
  вечными скабрезными шуточками по поводу и без.
  Ну и Ян свою долю шишек огреб. По взрыву в казармах Объединенных сил, унесшему две недели назад жизни полусотни солдат, никаких подвижек до сих пор не
  произошло - и кто ж виноват, как не координатор, коему надлежит улаживать все
  трения между братскими вооруженными силами Управления, местной политической
  полицией, концессионерами, наблюдателями СБ из других миров и демократичнейшим в
  мире режимом Аяо, изнахратившим собственные вооруженные силы в процессе
  государственного переворота, последующей гражданской войны и вычистки
  инакомыслящих...
  В последние года два Ян всерьез подозревал, что оказался здесь из-за того, что
  наглухо запорол свою карму в какой-то из прошлых жизней. Координатор, ха! Чисто
  номинальная фигура с чисто номинальными полномочиями - несмотря на громкое
  название должности, он не мог ни фига. Он не мог кому бы то ни было приказывать,
  не мог по своему усмотрению пользоваться источниками информации, никак не мог
  влиять на местные структуры, понимающие только язык грубого нажима. Он, мать
  твою, даже советы давать не мог: если Ростовцев или Харрис хотя бы выслушают его
  вполуха, то, допустим, Хансен любой совет от кого бы то ни было, до Господа Бога
  включительно, почитает за личное оскорбление... По сути дела, возможности его
  сводились к тому, чтобы бомбардировать Административный корпус Управления
  отчетами, докладами и рекомендациями - без всякого видимого результата. Ох, не
  надо, не надо было соглашаться тогда, четыре года назад, на это назначение!
  Впрочем, особого выбора ему и не предлагалось. Если называть вещи своими именами,
  это ссылка. И даже не очень почетная. Вообще не почетная, по правде говоря.
  Окно в офисе слабо светилось - значит, Леа уже на работе. Вообще то - Ян глянул
  на часы - она уже часа два как на работе... Где-то минута ушла у него на то, чтобы
  подавить малодушное желание позвонить ей и сказаться больным, после чего
  запереться в квартире, опустить шторы и напиться с зеркалом до остекленения. Он
  уже проделал такую штуку с год назад - и выяснил, что ни фига оно не помогает.
  - Надо, мать его работать, - пробормотал он себе под нос. - Надо дело делать,
  провались оно пропадом... - он тщательно протер очки, поплотней застегнул куртку и
  выбрался из машины на холод.
  
  - Где вас носит? - приветствовала его Леа. - Помнится, вы вчера с пеной у рта
  орали, что выборка по охранным службам концессий нужна к девяти утра
  позавчерашнего дня...
  Ян улыбнулся ей, приглаживая расческой поредевшие волосы на темени. По любым стандартам Леа вряд ли можно было назвать красавицей: небольшого роста,
  угловатая, плоская, длинноносая, в очках с толстыми стеклами, бесцветные волосы
  стянуты на затылке в жидкий пучок. Если прибавить к этому добродушие Горгоны и
  ядовитый язычок, сочетание получалось убойное - но дело она знала отлично, а
  обязательность и пунктуальность были ее религией.
  - Леа, у вас в хозяйстве есть гильотина?
  - Вам не поможет, - отрубила она. - Если у вас и есть какие-то мозги, они явно
  не в голове.
  - Вообще-то я их в сейфе держу, - ухмыльнулся Ян. - А вдруг понадобятся?
  - Вам?! Вместо мозгов вам нужна тупая и любящая жена, которая будет стирать ваши носки и рассказывать всем, какой вы умный. Вам следовало нанять вместо меня
  идиотку, охмурить ее и жить долго и счастливо, - ее логические выверты порой всерьез ставили в тупик.
  - Коли уж речь зашла об идиотках, вы вне конкуренции, - галантно поклонился Ян.
  Привычная пикировка худо-бедно настраивала на рабочий лад. - А пока не откажите
  в любезности и угостите меня той отравой, которую вы пытаетесь выдать за кофе.
  - Жаль, у меня весь стрихнин вышел, - фыркнула Леа, колдуя с кофеваркой.
  - Не казнитесь. От головы он все равно не помогает, - вздохнул Ян, бегло
  просматривая взятые с ее стола распечатки. - Знаете, Леа, я давно хотел у вас
  спросить: а кому вы на меня стучите?
  - На вас? Думаете, вы так уж кому-то нужны?
  - Леа, Леа, - покачал он головой. - Ну нельзя ж так, к самолюбию начальства надо
  относиться нежно и трепетно... А все-таки кому?
  - Так я вам и сказала. А потом мою голову найдут в районе грузовых доков...
  Держите ваш кофе.
  Ян, принимая пластиковую кружку, кивнул ей с благодарностью. С ней, несмотря на язвительность, было легко - пожалуй, легче, чем с кем бы то ни было из местных,
  - и рискованных шуточек на политические темы она не боялась, по крайней мере, в
  его компании. Во всяком случае, вероятное стукачество уже давно стало в их
  разговорах дежурным приколом.
  Шутки шутками, но в этом долбаном городе, по прикидкам Яна, примерно каждый
  третий связан или с повстанцами, или с каким-либо крылом подполья - и половина
  этих людей попутно работает на криминальную полицию, ДСК, контрразведку сил
  самообороны или на родную СБ. Харрис как-то за рюмкой коньяку жаловался ему, что
  большая часть его информаторов параллельно сотрудничает с туземными службами и
  стучит на него - это, скорее всего, соответствовало действительности, но за Леа
  Ян, пожалуй, был в этом отношении спокоен.
  Он взял ее на работу почти сразу по приезде сюда - тогда он еще питал пусть не
  радужные, но хотя бы какие-то надежды по поводу нового назначения, а поскольку
  на него фактически свалились еще и консульские обязанности, он незамедлительно
  приступил к набору штата. С опозданием выяснилось, что штат не предусмотрен, и с
  тех пор он доплачивал ей половину ее жалованья из собственного кармана - но ни
  разу пока не пожалел об этом. Леа была из тех людей, с которыми не очень-то
  пооткровенничаешь, но кое-какие подробности ее биографии Ян все же смог из нее
  вытянуть.
  Собственно, и вытягивать-то было особенно нечего: в юности Леа при своей
  неказистой внешности сумела-таки очаровать блестящего штабного офицера и таким
  образом сравнительно благополучно пережить и переворот, и войну - в тот раз ее
  муж выбрал правильную сторону. Однако после того он имел глупость встать на
  сторону соправителя Аяо, любимца армии, могущественного генерала Тмера - и даже
  войти в его ближайшее окружение, примкнув к готовящемуся заговору. План Тмера
  был прост и прямолинеен, а потому вполне мог сработать: подняв силы самообороны,
  занять ставку Аяо и обеспечить тому уход с должности по состоянию здоровья,
  после чего просто поставить Объединенные силы перед фактом. Дескать, не все ли
  вам равно, какой именно человек в эполетах возглавит правительство, если это не
  скажется на поставках сырья через грузовые доки?
  Объединенным силам, конечно, было все равно - более того, у Белла имелся
  недвусмысленный приказ ни под каким видом не вмешиваться в эту чехарду. Армия
  была полностью на стороне Тмера, старая, с допереворотных времен, служба
  национальной безопасности жгла архивы и откровенно готовилась к тому, чтобы лечь
  под победителя - в общем, у заговорщиков были все шансы на успех, но делу
  помешала фигура уж вовсе незначительная. Звали эту фигуру капитаном Сингом.
  Офицер нацбезопасности, работающий с нелегалами и "кротами", он пригодился бы любой власти - но Синг сделал ставку на Аяо. Как он добился аудиенции у
  маниакально подозрительного маршала и о чем говорил с ним, Ян достоверно не знал,
  но только через день после этой встречи генерал Тмер скоропостижно скончался от
  инсульта - если верить темным слухам, весьма подозрительного инсульта. Первый
  заместитель Тмера, командующий бронетанковой бригаnnbsp;Тот, что сидел по центру - грузный, оплывший силуэт - раздавил недокуренную
bsp;ухо востро и мог знать довольно многое - не говоря уж о том, что его будет неnbsp;
ды, разбился на машине по пути
  к месту ее дислокации, а второй зам, начштаба парашютистов, утонул спьяну в
  ванне - если, конечно, верить официальной версии. Половина сошки помельче просто-напросто бесследно исчезла в течение трех ближайших суток, а остальных в открытую, с
  шумом и помпой арестовал свежеиспеченный Департамент социального контроля с
  капитаном Сингом во главе. Среди пропавших без вести оказался и муж Леа.
  Ее саму не тронули - то ли посчитали слишком незначительной фигурой, то ли
  попросту забыли. Однако, в черный список она-таки угодила, и работу по
  специальности найти не могла - да и вообще никакую работу, ее не брали даже на
  обогатительный комбинат чернорабочей. И пару лет, до того, как объявился в Форт-Лоде
  очкастый дипломат Ян Свидерский, она перебивалась поденными случайными
  заработками, что вовсе не улучшило ее характер.
  Естественно, Ян перепроверил ее обрывочные рассказы по своим каналам - и никаких расхождений не обнаружил. Да и Слава Седых, единственный нормальный человек в местной И-группе, "прозондировав" Леа по просьбе Яна - под видом посетителя - заявил: "Чисто", а заслужить от него такой вердикт было весьма непросто...
  Он сгреб со стола распечатки и запечатанный пакет с пометкой диппочты и с чашкой кофе в одной руке, объемистой кипой в другой направился в свой кабинет-маломерку.
  - А с чего это вы вдруг соблазнились моим кофе? - осведомилась ему в спину Леа.
  - Обычно вы гурманствуете у этого прохвоста на углу Елового бульвара...
  Ян обернулся:
  - Этого прохвоста взяли - похоже, ночью. ДСК, - он отметил, как сжались при этом
  ее бесцветные губы, и со вздохом прикрыл за собой дверь.
  В кабинете царил уютный, любовно организованный хаос. В углу, за сейфом, торчала оставшаяся от прежнего координатора гипсовая Венера в противогазе (противогаз
  нашел уже сам Ян), на подоконнике среди коробок со справочными дисками пылились
  в расписном кувшинчике высохшие метелки каких-то растений, папки и кодексы
  громоздились на столе и стопками на полу, в выпотрошенном селекторе пряталась
  бутылка местного бренди... Весь этот бардак был тайной гордостью Яна: с первого
  взгляда нипочем не скажешь, что кто-то способен моментально отыскать здесь
  нужную вещь. Ян - мог...
  Он отхлебнул кофе (на самом деле вовсе не такого противного, хотя до того, что
  варил Саид, ему далеко), протянув руку в сердцевину бумажного хаоса, безошибочно
  нащупал выключатель и врубил портативный комп. Глянул на часы - уже перевалило
  за полдень - и долил в кружку солидную порцию бренди. Бегло проглядел "свежак",
  взятый со стола Леа: как обычно, по большей части мусор. Два прошения о
  политическом убежище (находятся же наивные!) отправил в корзину, не читая, и
  взялся за сводки. Опять все как обычно: нападение на конвой министра дорожного
  строительства (господи, ну кому помешал этот бедолага?), совершенное
  предположительно группой Жестянщика, двое убитых... Налет на патрульный пост,
  убитых и раненых нет... Акция Молодежного Левого фронта...
  Он вздохнул и пригубил из чашки: эти фронты появлялись, как грибы после дождя, и распадались в считанные недели. Их даже ДСК не трогал по причине полной дурости,
  ублюдочности и полной безвредности состоящих в них болтунов. Из-за очередного
  такого фронта Ян третьего дня в очередной раз навсегда (то есть минимум на
  неделю) поссорился с Ким. Эти политические однодневки были ее увлечением, говоря
  о них, она утрачивала обычный юмор и рассудительность - и принималась вещать. В
  этот раз Ян, потеряв терпение, с выражением и пространным едким комментарием
  зачитал статейку из очередной левацкой газетки, не содержащей ничего, кроме
  трескотни. В результате ему пришлось узнать, что он тупица, ретроград, шестерка
  на службе у богатеев, никчема и вообще проклятый оккупант - и в дальнейшем спать
  одному. Хорошо еще, что творения Великого Кормчего Мао в этом мире неизвестны...
  Такое происходило в среднем раз в пару месяцев. К увлечению Ким он относился со спокойной иронией - уж лучше эти безобидные трепачи (по некоторым данным
  кормящиеся из секретных фондов ДСК), чем реальное подполье, в равной степени
  жестокое к своим и чужим, не боящееся крови... Ян тряхнул головой, прогоняя
  нерабочие мысли, вслед за прошениями швырнул в корзину напоминание о том, что
  следующего отчета от него ждут не позднее, чем через месяц ("и что б я делал без
  ваших напоминаний?") и со вздохом взялся за оставленный "на сладкое" пакет с
  дипломатической почтой.
  Литер "Срочно, весьма срочно" его не вдохновлял, более того - настораживал. Не
  то что бы он ждал немедленного вызова в Управление "для дачи объяснений" - штука
  почти равнозначная аресту, - но сердчишко все-таки екало. Впрочем, если б
  намеревались вызвать, то вызвали бы давно... Яну, во всяком случае, было
  доподлинно известно, что Хансен исправно строчит на него - и не только на него -
  пространные "телеги", бесследно исчезающие где-то в бюрократическом лабиринте
  служб Управления. Хансена даже там никто всерьез не воспринимал...
  Золотистый диск - высший приоритет! - запечатанный в пластиковую коробку с
  сенсорным замком, затребовал сперва пароль дипломатической службы, затем личный
  пароль - и только после этого соизволил открыться. Ян сморгнул, снял очки,
  тщательно протер их, снова нацепил на нос и недоверчиво уставился на монитор. Ну
  так и есть, никакой ошибки:
  "...от имени и по поручению Совета Временного Чрезвычайного Комитета Вам присвоено право использовать Оранжевый код по форме 001. Ваш статус-пароль...".
  Он еще раз внимательно разглядел упаковку диска - безусловно, подлинная, с
  голографической печатью, с фоткой и биометрической картой самого Яна, впечатанными в пластик, а значит, чьей-то злой шуткой послание быть не может. К сожалению... Потом снова перечитал текст, проверил диск в поисках дополнительных файлов с инструкциями - нет, ничего, кроме короткого текста, жалующего ему власть и ответственность.
  Он отхлебнул здоровенный глоток кофе, почти не почувствовав вкуса. Оранжевый код в иерархии управления соответствовал рангу чрезвычайного полномочного посла, а с
  учетом статуса Джудекки - мало что не наместника. Во всяком случае, теперь он
  имел право отдавать Беллу приказы именем Совета, а представители всех военных и
  гражданских служб Управления на Джудекке были обязаны оказывать ему максимальное
  содействие - опять-таки с высшим приоритетом. Почти неограниченная власть...
  На какой-то момент он пожалел о выкинутой в приступе праведности пачке сигарет, обычно хранившейся в верхнем ящике стола. Стрелять же у Леа означало неизбежно нарваться на вопросы и ехидные замечания, а потому он ограничился тем, что
  добавил в кружку еще бренди и сделал большой глоток. Да, возможности открывались
  многообещающие...
  Он прикрыл глаза и в красках представил себе, как берет за яйца жирного козла
  Синга с тем, чтобы его дармоеды вместо охоты за диссидентами-трепачами занялись
  всерьез борьбой с боевиками подполья. Как он приказывает Беллу вывести войска на
  базу за пределы города и ограничиться патрулированием трасс и охраной комбинатов.
  Как он выкручивает руки представителям концессий с тем, чтоб наладить уже
  нормальный двусторонний обмен через порталы грузовых доков. Как он, наконец,
  набирает себе полноценный штат (тридцать тысяч одних курьеров, бляха-муха!)...А
  еще можно будет выяснить, что там с Саидом - и даже, чем черт не шутит, добиться
  его освобождения: не пропадать же без хорошего кофе! И, конечно, Хансена с
  насиженного места - под тощую жопу ногой. С разбегу...
  Эйфория, впрочем, продлилась недолго. От нового назначения просто разило каким-то подвохом - или, как минимум, странностью. Начать хотя бы с того, что фигуре
  калибра координатора с Оранжевым кодом в такой дыре, как Форт-Лод, просто нечего
  делать. И потом, кому мог понадобиться в такой роли некто Ян Свидерский, средней
  руки администратор, находящийся под подозрением и фактически сосланный под
  надзор?.. И чего от него ожидают, наделив его такими полномочиями? Действий по
  своему усмотрению? Ха-ха три раза...
  Мысль о том, что его двухлетней давности ламентации и соображения о том, как
  оптимизировать работу в этом секторе, достигли наконец цели и были приняты во
  внимание, Ян отбросил сразу. В таких случаях обычно говорят "спасибо" - и
  присылают на твое место варяга. Значит, собственно к деловым качествам некоего
  координатора назначение не имеет, и это послание - какой-то ход в Большой Игре
  на самом верху Управления? И попутно - взятка...
  Он замер, пораженный неожиданной мыслью. Совать взятку такого масштаба
  захолустному дипломатическому клерку - а он, Ян Свидерский, несмотря на гордое
  звание координатора, ни кто иной, как захолустный дипломатический клерк - все
  равно что танками клопов давить. Значит... Значит, это во-первых, проверка на
  вшивость: как поступит человек с внезапно свалившейся на него властью? И попутно
  - аванс за некую предстоящую работу, о сути которой неизвестно ровным счетом
  ничего. Значит, вслед за этим посланием должно последовать некое предложение -
  от которого, согласно классике жанра, невозможно отказаться. И оно, скорее всего,
  тоже будет негласным.
  Ян с сожалением заглянул в пустую кружку, приподнял крышку селектора и в
  сомнении поглядел на бутылку. Нет, не стоит, тем паче, праздновать особенно
  нечего. Чем дальше, тем меньше нравился ему свалившийся как снег на голову
  начальственный статус. То, что его втягивают в игру с неизвестными правилами -
  причем втягивают в роли разменной монеты, - сомнений практически не вызывало. И
  ничего доброго в принципе не сулило, как ни смотри. Самое паскудное, что и
  отвертеться от этакой милости тоже не представлялось возможным: как и тогда,
  четыре года назад, его никто не спрашивал...
  Он поднялся, прошелся по кабинету - четыре шага от стенки до стенки. Чего ждет
  от него неведомый "благодетель"? Того, что Ян Свидерский, как скипидаром
  помазанный, помчится наводить порядок и справедливость? Нет уж, хватит, известно,
  чем такие попытки кончаются. Какой-то бурной деятельности в знак того, что
  приманка проглочена?.. Да, это более вероятно. И что же делать в такой ситуации?
  Делать-то что?
  Он остановился, опершись руками на спинку кресла, и снова от слова до слова
  прочитал текст на экране. "Оранжевый код по форме 001". По форме 001... Он мрачно
  улыбнулся: форма 001 означает, что о новом назначении некоего бутафорского
  координатора, а так же об осенивших его полномочиях на всей Джудекке знает
  только один человек - этот самый координатор...
  ...Вот пусть так и остается в дальнейшем. По крайней мере, до тех пор, пока не
  выяснится, кто за этим стоит и чего хочет. А пока мы попробуем провернуть нечто
  свое. Этот гребаный код вряд ли способен реально помочь - но в случае чего может
  хотя бы прикрыть.
  Он приоткрыл дверь и высунулся из кабинета:
  - Леа, не поделитесь с начальством сигаретами? Благодарность моя будет
  безгранична - обещаю целую неделю к вам не придираться.
  
  Невысокий седеющий человек, засевший на чердаке дома напротив, позволил себе
  улыбку. Несмотря на лютую стужу, насквозь проморозившую крышу, холода он не
  чувствовал. Он сам был холодом.
  
  ГЛАВА 2
  
  Черный конь снял с доски белую пешку, страхуя слона и блокируя горизонталь белой ладье, и Ян выжидательно уставился на доктора Велля.
  - Неплохо, - снисходительно одобрил доктор, хмуря кустистые седые брови. -
  Совсем неплохо, молодой человек. Вы действительно стали играть лучше.
  - Мне полагается гордиться? - лениво осведомился Ян, согревая в ладони рюмочку
  коньяку.
  - Полагается, - Велль поднес горящую лучину к причудливо изогнутой трубке, и
  шарик гашиша послушно затлел в медной чашечке. - Еще немного поднатаскаться - и
  вы станете достойным противником. Почти.
  - В таком случае я горжусь, - скромно согласился Ян. - А почему "почти"?
  Доктор пошевелил пальцами над доской - на бледной кисти в старческих пигментных
  пятнах отчетливо выделялись голубые вены - и двинул ферзя по диагонали через всю
  доску. Ход, словно неожиданный выпад шпагой, вспорол тщательно выстроенные
  атакующие порядки черных, моментально превратив положение Яна из выигрышного в
  безнадежное.
  - Потому что вы предсказуемы, - благодушно объяснил доктор, откидываясь в кресле. - Потому что вы верите только себе и используете только свои фигуры. Тогда как
  фигуры противника - не меньшая сила, если учесть их расположение и использовать
  в своих интересах.
  Ян поглядел на доску и хмыкнул: старый пройда был кругом прав. После рокового
  хода выверенное расположение его фигур превратилось в беспорядочное
  нагромождение, и они блокировали друг друга, не позволяя контратаковать. Он
  аккуратно опрокинул своего короля, поставил рюмку на столик, с хрустом потянулся:
  - Хорошее правило... если умеешь им пользоваться.
  - Научитесь, - Велль отложил трубочку и выбрал из инкрустированного деревянного портсигара тонкую сигариллу. - Какие ваши годы... Ничего, что я курю?
  - По крайней мере, вы курите что-то приличное, - усмехнулся Ян. Его веселило,
  что Велль относится к нему как к нахальному, но забавному салажонку, требующему
  каждый вечер новых сказок. Что ж, доктору простительно - он не знал о цепочке
  событий, что привела администратора Свидерского в эту колонию прокаженных. Вроде
  бы не знал - головой за это Ян бы не стал ручаться. Впрочем, не осталось на
  свете таких вещей, за которые он бы головой поручился - даже за то, что солнце
  встает на востоке. Поручишься, а оно из вредности возьмет и завтра встанет на
  западе...
  Похоже, Велль понял, о чем думает Ян - а может, просто прочитал его мысли: с
  него и такое станется:
  - Понимаю, вы кажетесь себе мужем зрелым и умудренным. Только ведь молодость ни от количества прожитых лет, ни от опыта не зависит, уж поверьте мне... Просто в
  одно прекрасное утро вы просыпаетесь стариком - и смотрите на мир уже совсем по-другому, - он подкатил на своем кресле к окну, отдернул тяжелую штору. - Ненавижу холод... Вы ведь не поверите мне, если я скажу, что раньше климат был мягче?
  - Только не говорите, что вода была мокрее, - Ян пригубил коньячку из рюмки -
  волшебный, светлый вкус, напоминающий о лете, о бесстыдном и безмятежном солнце,
  о почти прозрачных, отливающих янтарем гроздьях в золотисто-смуглых женских
  руках... По крайней мере здесь, в жарко натопленной комнатушке, где смешивались
  сладковато-пряный табачный дымок, тягучий смолистый аромат курильницы и терпкий
  запах гашиша, все это казалось куда ближе, чем в стылой темени снаружи.
  Вообще, обиталище Велля изо всех сил представлялось этаким колониально-патриархальным уголком: циновки на стенах, массивная бронзовая настольная лампа под кремовым абажуром, величавая строгость книжных шкафов, тяжеловесно-изящная мебель, коллекция непристойных статуэток черного оникса на полочке... Сколько во всем
  этом было бутафории, а сколько подлинного доктора Велля, Ян даже и гадать не
  брался.
  Сам Велль на своей каталке, с длинными, почти до плеч, седыми волосами вокруг
  круглой плеши, напоминал не то удалившегося на покой флибустьера, не то
  превратившегося в развалину доктора Лектора. Впрочем, последняя ассоциация могла
  возникнуть только у того, кто был знаком с некоторыми подробностями биографии
  старика. Ян любил бывать здесь, сражаться с Веллем в шахматы - теперь по крайней
  мере каждую пятую партию удавалось свести к ничьей, - слушать его сентенции и
  обмениваться глубокомысленными двусмысленностями... Но при этом ни на секунду не
  расслаблялся, не давал себе забыть, что старый чудаковатый эстет был не так уж
  давно одним из самых опасных людей в этом пыльном закоулке пространства-времени,
  именуемом Джудеккой. А возможно - кто его знает? - и сейчас оставался. Он был
  страшноватой загадкой - а сейчас еще и мог оказаться полезен.
  Доктор, подкатив к столику, снял со спиртовки чайник, аккуратно разлил
  красноватую жидкость в тончайшие фарфоровые чашечки. Кофе он не признавал,
  полагая его напитком плебеев. Повел над чашкой горбатым породистым носом,
  удовлетворенно кивнул - и лишь потом деликатно отхлебнул глоточек. Его манеры
  обветшавшего аристократа вовсе не казались Яну наигранными... или старик наконец-то
  нашел роль, в которой ему по-настоящему комфортно?
  Впрочем, чай действительно был отличный - это даже Ян со своими плебейскими
  вкусами и пристрастием к кофе признавал. Пора было переходить к делу, но он не
  торопился - прежде всего потому, что не представлял пока, как бы с должной
  деликатностью сформулировать свои вопросы, не вызвав подозрений. Родная СБ
  квартиру Велля не прослушивала - Ян уже успел это проверить, воспользовавшись
  своим новым статусом для тайного рейда в их внутреннюю сеть, - а вот за местную
  полицию и в особенности ДСК он бы не поручился...
  Да и сами вопросы были пока насквозь туманные - и еще туманней для Яна были его собственные цели. Он пока не представлял толком, чего хочет добиться. Ну не
  правды ж, не справедливости, в самом деле!.. Тем паче, справедливость на
  практике далеко не самая приятная штука.
  Велль в очередной раз удивил его, заставив даже предположить, что он все-таки
  чем-то этаким владеет: быстро глянул на Яна, поставил чашку и произнес:
  - Не бойтесь, спрашивайте. Меня не прослушивают - это одно из условий моего...
  договора с дьяволом.
  В ответ на озадаченный взгляд Яна он улыбнулся чуть заметно, вздохнул:
  - Только не обижайтесь, но вы все-таки молоды, а потому, как я и говорил,
  предсказуемы. Я читаю вас как открытую книгу только потому, что сам был таким же
  - вы удивитесь, но не так уж давно... Взгляд, мелкая моторика, манера игры... - он
  кивнул на доску. - Поверьте, эта азбука не из сложных, если не полениться ее
  изучить. Итак, ради чего вы решили сегодня скрасить мое одиночество?
  - Вы позволите?.. - выгадывая время, Ян протянул руку к портсигару. Не то что бы
  ему хотелось курить, просто он знал, что формулировать вопросы придется очень
  четко... и очень осторожно. Он вдохнул горьковатый, прямо-таки сытный дым:
  - Я слышал, что вы знали кое-кого из лидеров нынешнего подполья... еще до
  переворота?
  - Я знал многих, - пожал плечами Велль. - Может быть, вы уточните, а каком
  именно плане они вас интересуют? Тогда, возможно, я бы смог вам чем-то помочь в
  меру моих нынешних возможностей. Увы, сейчас они крайне ограничены...
  - Не скромничайте, доктор. С вашей способностью к анализу я бы уже давно прибрал к рукам это захолустье, - улыбнулся Ян. Велль покачал головой:
  - Ну-ну-ну, молодой человек, лесть вам совершенно не идет, да и для того, чтобы
  заграбастать власть, нужна не способность к анализу, а совсем другие качества...
  Итак?
  - Как вы думаете, кто-нибудь из этих людей смог бы согласиться на определенный
  обмен информацией? На самых честных условиях, торг уместен, и так далее...
  - То есть, на сотрудничество с вами? - Велль насмешливо скривился. - А вы не
  забыли, что для большинства из них вы проклятый оккупант? Впрочем, я еще хуже: я
  для них мерзкий коллаборационист и ренегат...
  - Не понимаю, - вздохнул Ян. - Вот хоть убейся, не могу понять, с чего нас
  произвели в оккупанты? Оккупационная власть, как минимум, устанавливает новый
  порядок, сажает свою администрацию, и все дела на оккупированной территории
  вершатся из метрополии. А нас же... - он потянулся к бутылке, плеснул в рюмочку
  еще коньяку. - Мы не можем вмешиваться во внутренние дела, даже когда очень
  хочется. Лично я бы начал подобное вмешательство с того, что повесил Аяо на
  Звездной площади... Я уж не говорю о том, что для оккупационной армии нас, мягко
  говоря, маловато: контингента едва хватает для патрулирования шахт и обороны
  городов от повстанцев, о том, что силы эти введены по непосредственной просьбе
  парламента еще до переворота... Нет - "оккупанты", и весь сказ!
  - Не ищите логику там, где ее нет, - доктор снова пожал плечами, отхлебнул из
  чашечки. Спиртного он не употреблял из-за каких-то проблем с желудком. - Слишком
  многим выгодно, чтобы вас считали оккупантами - и не в последнюю очередь столь
  любимому вами маршалу Аяо... Но пока мне трудно ответить на ваш вопрос. Может,
  стоит его уточнить?
  - Как в детской игре "горячо-холодно", - усмехнулся Ян. - Уточняйте, конечно, -
  он догадывался, о каком уточнении речь, но решил предоставить Веллю первый ход.
  Он всегда лучше играл черными...
  - Какого рода информация интересует вас?
  Ян пригубил из рюмки.
  - Мне почему-то кажется, что последняя серия взрывов не связана с известными мне группировками подполья или повстанцами из леса, - осторожно произнес он. - До
  сих пор никто из них не использовал для терактов мощных паранормов со способностями к пирокинезу... К тому же, полицейские посты и пехотные казармы...
  представляются не самым выгодным объектом диверсии.
  - Самым шумным - безусловно, - мимолетно улыбнулся Велль. - Вы правы,
  стратегически это довольно бессмысленно: когда на кону выгода, на место убитого
  солдата пришлют двух. А у полицейских множество родственников в самом городе -
  не говоря уж о случайных жертвах... Вас интересует, кто может за этим стоять?
  - В общих чертах.
  - И с чего вдруг такой... опасный интерес? Вы не боитесь, что нити потянутся не в
  подполье, а на самый верх?
  - Не терплю бессмыслицы, - пожал плечами Ян. Про свеженькие, с пылу, с жару,
  полномочия он, понятно, упоминать не стал. - А у вас есть основания полагать
  именно так? Не поделитесь?
  - Думаю, вас не надо предупреждать, что эти соображения могут оказаться опасны,
  - доктор, глядя поверх головы Яна, отхлебнул еще чаю. - Впрочем, в нашем мире
  даже знающий, что дважды два - четыре, знает слишком много... Но мой вам совет -
  если вы нащупаете связь этих взрывов, скажем, с гибелью генерала Тмера,
  немедленно забудьте об этом и сделайте вид, что ничего не видели.
  - Спасибо за совет, - серьезно поблагодарил Ян. - А насчет подполья?..
  Доктор поставил чашку, задумчиво взял со стола белую пешку, повертел ее в
  пальцах:
  - Ну, в любом случае, леваки - это не те, кто вам нужен. У них за душой ничего,
  кроме лозунгов, к тому же любая их организация профильтрована агентами охранки
  снизу доверху... Да, они способны учинить какое-нибудь бессмысленно-кровавое
  показное идиотство, но уверяю вас, ни один уважающий себя паранорм с ними
  связываться не станет. А не уважающий и связавшийся - проживет недолго.
  Он аккуратно поставил пешку на шахматную доску и завертел в пальцах коня. Ян
  терпеливо ждал.
  - Звездочет... - наконец задумчиво произнес Велль. - Знаете, когда-то он ведь был
  даже неплохим человеком - в моем, конечно, понимании. Но с тех пор, как он
  сдвинулся на религиозной почве, адекватным людям иметь дело с ним
  противопоказано. Это бешеный пес, фанатик, собирающий вокруг себя таких же
  фанатиков. Однако это не делает его тупицей, и бессмысленные ходы вовсе не в его
  стиле. Впрочем... Кто поймет логику фанатика? Но чтобы связаться с ним, надо быть
  или сумасшедшим, или внушаемым. У вас есть знакомые сумасшедшие паранормы?..
  Ян усмехнулся - по его мнению, большинство паранормов - если, конечно, считать
  таковыми И-группу - как раз таки были сумасшедшими на всю голову...
  Конь занял место на доске рядом с пешкой, теперь длинные узловатые пальцы
  бережно, словно рюмку тонкого хрусталя, сжали слона:
  - Жестянщик - фигура совсем другого плана. Блестящий тактик, умница, горяч - но
  при этом совершенно беспринципен, - Велль осуждающе покачал головой. - Вам,
  возможно, покажется смешным, но для политического террориста принципы -
  важнейшая вещь, без них он превращается в обыкновенного наемного убийцу. Это и
  произошло с Жестянщиком, это и делает его куда более предсказуемой и мелкой
  фигурой, чем тот же Звездочет. Соответственно, секреты утекают от него во всех
  направлениях - к тем, кто больше заплатит. Объявись у него кто-то из сильных
  паранормов, об этом знало бы все подполье, лесные повстанцы и самый последний
  патрульный ДСК... Впрочем, на разовую крупную акцию он способен - хотя бы для того,
  чтобы подтвердить свое реноме отважного и беспощадного командира.
  Теперь слон, конь и пешка стояли на доске в ряд, а Велль рассеянно катал на
  столе ладью:
  - Теперь Трубач. Этого я лично не знал, по слухам, он из молодых, действовать
  начал уже после переворота. Похоже, его группа всерьез намерена бороться именно
  с вашим любимцем Аяо и его кликой... впрочем, точно сказать не берусь. В подполье
  переплетение интересов, сиюминутных целей и амбиций еще пострашнее, чем в
  официальной политике - тем хотя бы иногда приходится соблюдать приличия.
  Ладья со стуком встала на соседнюю со слоном клетку, и Велль, откинувшись в
  кресле, аккуратно нацелил себе еще чашечку чаю.
  - Спасибо, - вежливо наклонил голову Ян. - По крайней мере, теперь у меня есть
  информация к размышлению.
  Информация действительно появилась. Ян усмехнулся про себя: в выстроенном
  доктором ряду на доске королей с ферзями не наблюдалось. Что ж, действительно
  это не самая сложная азбука...
  Снова запиликал коммуникатор на запястье - на сей раз вызов по открытой сети, откуда-то из города. Глянув на дисплей, Ян поморщился: номер был ему незнаком.
  - Извините, доктор, - утопив кнопку приема, он чуть нетерпеливо бросил в
  микрофон:
  - Свидерский.
  - Ну надо же, какая удача, что я отыскал ваш номер, господин Свидерский! Вы не
  поверите, но ваша СБ попыталась его засекретить, - со смешком сообщил хрипловатый, одышливый голос. Этого человека Ян меньше всего ждал услышать на своем личном канале - и, пожалуй, меньше всего хотел.
  - Слушаю вас, - нейтрально произнес он.
  - Вы узнали меня, нет? Если не узнали, то это старая ищейка капитан Синг вас
  тревожит, - похоже, шефу охранки что-то в этой фразе показалось смешным - он
  мелко захихикал, потом откашлялся. - Извините, не хотел прерывать ваши
  увеселения, но я бы на вашем месте немедленно поспешил домой - вы ведь на
  Фонарщиков, 9 проживаете? Сейчас на этой улице интересно, да, да очень интересно!..
  - Что случилось? - ровным голосом спросил Ян, внутренне холодея. Первое, что
  приходило в голову - Ким зацапали-таки на какой-нибудь глупости, и теперь ДСК
  попытается выкрутить ему руки. Впрочем, Синг наверняка знал, что Яну при его
  шутовском статусе никаких особенных секретов не известно.
  - Сюрприз, - снова хихикнул Синг. - Правда, боюсь, сюрприз неприятный...
  - Хорошо, еду.
  - Только не гоните почем зря - на улице гололед, а мне платят еще и за то, чтобы
  беречь вас, да, да... Старая ищейка Синг дождется вас, непременно дождется, мне
  просто не терпится с вами лично побеседовать. Поскольку вы сами, вроде как,
  консул, присутствие консула, кажется, обеспечено? - Синг снова закудахтал,
  довольный своим остроумием. - Впрочем, если прихватите кого-то из ваших, я не
  возражаю, да, да...
  - Я еду, - повторил Ян.
  - Ну а я жду, - глава ДСК, хихикнув напоследок, отключился. Ян, одним глотком
  выхлебнув коньяк, поднялся и снял пиджак со спинки стула.
  - Да что с вами? - поднял брови Велль. - Вы как привидение увидели...
  - Если бы, - хмуро улыбнулся Ян. - Скажите, доктор а вы сами часто видите
  привидения?
  Старый террорист, взорвавший резиденцию последнего премьера вместе с самим
  премьером и его зятем, обер-шефом тайной полиции, задумчиво кивнул:
  - Случается. Знаете, с ними иногда интереснее говорить, чем с живыми...
  
  Ян вел машину очень осторожно - с учетом довольно солидной дозы алкnbsp;nbsp;оголяnbsp;- Только не гоните почем зря - на улице гололед, а мне платят еще и за то, чnbsp;тобы
. Вряд ли его остановит полиция - спасибо спецномерам, - но впилиться в фонарный столб nbsp;
  или вылететь на встречку было бы просто верхом глупости. Более чем идиотским
  завершением идиотской карьеры... К тому же, тогда и о сюрпризе капитана Синга
  ничего не узнаешь - а Ян чувствовал что-то вроде болезненного, извращенного
  любопытства, гадая о том, какую каверзу подстроил этот боров, хихикающий, словно
  прыщавый школяр.
  Город неторопливо плыл ему навстречу - редкие тусклые фонари окраины сменились пестротой огней главных улиц, синевой, золотом и пурпуром неона, холодным
  блеском светящихся пирамид по периметру Звездной площади. Сейчас, за рулем, Форт-Лод неожиданно показался ему очень мирным и почти родным. Если вдуматься, Ян уже
  свыкся с этим городом, оставался только шаг до того, чтобы его полюбить... О том,
  что не все благополучно, говорило только то, что движения на улицах почти не
  было - комендантский час уже наступил.
  Его обогнала полицейская машина - промчалась мимо, бесшумная, как призрак,
  сверкая мигалкой - и Ян стал думать о капитане Синге. Что ни говори, этот
  кровавый шут был все же фигурой недюжинной: в течение суток организовать
  убийство Тмера - а у того, по слухам, в охране числились довольно сильные
  паранормы - вместе со всем окружением, поднаторевшим в борьбе за власть и защите
  собственной шкуры, задачка на редкость сложная. Сложнее разве что удержаться
  наверху - Аяо не жалует свидетелей своих темных делишек... Но Синг удержался - и
  даже стал вторым по значимости лицом в Форт-Лоде. А может, и первым...
  Самое странное, что он совершенно не разделял общей страсти выскочек к блестящим побрякушкам, отмахиваясь и от наград, и даже от майорского чина. Как-то он,
  хихикая, заявил в присутствии журналистов, что если уж подхалимы хотят куда-то
  навесить эполеты... После чего подробно расписал, куда их следует навешивать и как
  этому будут рады все окрестные шлюхи. В печать это не пошло, но сразу
  распространилось в форме анекдота - определенно не без содействия агентуры ДСК.
  Этаких выходок за ним числилось немало, причем, как достоверно было известно Яну, взяток всемогущий шеф охранки тоже не брал и жил куда как скромно по сравнению
  даже с мелкими сошками из прихлебателей маршала. В результате даже те, кто
  втихаря подсмеивался над всевластным маршалом Аяо, над Сингом смеяться не
  решались - его просто боялись. И Ян знал, что несмотря на дурацкое хихиканье и
  плоские шуточки, этот человек неглуп и крайне опасен. А уж то, что капитан
  возжелал лично встретиться с фигурой столь незначительного калибра, как Ян
  Свидерский, означало не просто неприятности, но какие-то меганеприятности...
  Сержант на въезде в охраняемый квартал на сей раз не удовлетворился взглядом на
  номера - пришлось открывать окно и предъявлять документы, хотя дежурил этот
  парень здесь уже не первый месяц и знал как машину Яна, так и его самого. А
  въезжая на стоянку, Ян уже видел мельтешение мигалок и жирный столб дыма в
  низком подсвеченном небе. Захлопнув дверцу машины, он почти бегом направился к
  своему коттеджу...
  ...А коттеджа практически не было. Пожарная машина деловито заливала пеной
  подвал бетонной коробки с сорванной кусками железной крышей, зияли провалами
  вылетевшие вместе с рамами окон, а на дорожке, ведущей к чудом уцелевшему
  крыльцу, Ян чудом не споткнулся о искореженную входную дверь, отлетевшую метров
  на десять. Это не паранормы, холодно и словно со стороны за собой наблюдая,
  отметил он. Совсем непохоже, чтобы огонь охватил разом все здание, как было с
  казармами, полицейским постом, тем баром, где любили кучковаться офицеры
  Объединенных сил... Внутри явно рвануло что-то очень мощное, но сильного пожара не
  было...
  Разумеется, и местная полиция, и родная СБ были тут как тут, но Ян обратил
  внимание и на тяжелый бронированный лимузин с флуоресцентным красным
  треугольником - раньше личную тачку шефа ДСК ему доводилось видеть только в
  видеозаписях. Сунув руки в карманы, он двинулся к плотной кучке людей, стоящей
  чуть в отдалении. Подбежавший лейтенант СБ - кажется, Кормаков его фамилия? -
  пытался было задавать какие-то вопросы, но Ян словно оглох. На данный момент его
  занимал вопрос уж вовсе дурацкий: был ли этот коттедж его домом? Или просто
  временным пристанищем в последние четыре года?.. Он ясно понимал, что просто
  отвлекает себя, не давая воли предчувствиям - а предчувствия у него были, и
  препоганые.
  - А-а, вот вы и здесь, а мы-то уже вас заждались, да, да, - капитан Синг в
  штатской меховой парке сиял всем круглым, лоснящимся лицом, словно невесть что
  веселое углядел - толстый, оживленный, деятельный. Казалось ему даже жарко было,
  несмотря на пробирающий до костей ледяной ветер. А вот выражение маленьких
  заплывших глазок разобрать никак не получалось.
  - Что случилось? - услышал Ян собственный голос.
  - О, небольшая неприятность, как видите, да, да... Боюсь, напроситься к вам в
  гости уже не получится, а так уж хотелось посмотреть, как живут настоящие
  дипломаты! И где бы это нам теперь поговорить? - Синг шутовским жестом приставил
  палец ко лбу, и Ян в который раз подумал, что капитан явно переигрывает с
  образом "противного парня". - Ну, в участок ехать вы вряд ли согласитесь - о,
  имеете право, да, да! - к тому же, и далеко он, участок... ну так что же, не пойти
  ли нам тогда... Да вот хотя бы в караулку, - Синг отмахнул рукой в сторону поста
  на въезде в квартал. Ян только пожал плечами. В собравшейся небольшой толпе он
  разглядел долговязую, тощую фигуру Уотерса и чуть заметно мотнул ему головой,
  тот, подумав, кивнул. Что ж, Уотерс, пожалуй, больше всего устраивал Яна как
  свидетель любой капитановой каверзы.
  Дик Уотерс числился здесь официально аккредитованным корреспондентом чуть ли не полудюжины агентств уже лет семь - но была эта аккредитация, по сути, таким же
  шутовством и бутафорией, как и координаторский статус Яна, что, в общем-то, их с
  Яном и сближало. Они познакомились буквально в день прибытия Яна в этот город, и
  до сих пор были на "вы" - впрочем, это было своеобразной игрой.
  Кормаков сунулся было пойти следом, но Ян жестом остановил его. Что бы тут ни
  произошло, посвящать с самого начала в это дело СБ ему совсем не хотелось -
  просто не хотелось, и все. Кормаков послушно отстал - а ведь тот же Харрис бы
  клещом вцепился!.. Хоть что-то приятное в ситуации, довольно мрачно подумал Ян.
  Сержанта вымело их караулки со скоростью звука по одному кроткому движению
  начальственной брови, Синг, откинув капюшон парки - лысина у него действительно
  оказалась потной, - тут же пристроился поближе к обогревателю и полез во
  внутренний карман за сигаретами. Ян примостился на жестком стуле у двери, а
  Уотерс деликатно присел на угол стола. Синг, посапывая носом, долго выбирал
  сигарету, разминал ее и наконец закурил:
  - Вот видите, как оно бывает, господин Свидерский... Вам ведь, пожалуй, повезло,
  да, да, очень повезло! Просто небывало повезло, я бы сказал!
  - Что тут произошло? - самым официальным тоном осведомился Ян.
  - О, весьма интересная тут произошла история, да, да... Можно сказать, хороший
  такой подарочек от вашей подружки из Левого фронта - и за что она вас так
  невзлюбила? Вы ей что-то извращенное предложили? Знаем мы вас, тихонь-дипломатов,
  да, да! - капитан мелко и дробно захихикал.
  - Что с ней? - не выдержал Ян. Господи, Ким...
  - О, не беспокойтесь, жива она, жива... - Синг успокаивающе махнул короткопалой
  лапкой, но Яна этот его жест отнюдь не успокоил. - И с ней бы я с удовольствием
  побеседовал - даже охотнее, чем с вами, да, да... - улыбочку он изобразил настолько сальную, что Яну пришлось подавить желание как следует приложиться к этой масляной роже. Уотерс в своем долгополом пальто шевельнулся:
  - Кажется, господин Свидерский задал вам вопрос, не так ли? - неприязненно
  осведомился он. Синг определенно вызывал у него почти физическую брезгливость.
  - О, конечно, конечно... Пресса, как всегда, права - и почему только она
  оказывается права так часто? Но ведь начни старая ищейка Синг вам рассказывать,
  вам же придется верить на слово, верно? - капитан наивно моргнул своими
  поросячьими глазками. - А вы не склонны верить бедной старой ищейке, да, да,
  совсем не склонны! И чем только я заслужил ваше недоверие? Ах, да впрочем, что
  это я все болтаю? Давайте-ка мы с вами лучше посмотрим кино - ведь говорят же,
  что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, и правильно, между прочим,
  говорят, да, да... Да вы садитесь поближе, господин Свидерский, вам будет очень
  интересно. Да и вам, господин корреспондент, тоже... хотя ведь скандальная хроника
  не ваша стезя, верно?
  Синг говорил и говорил, и кругленькие, глуповатые, горохом сыплющиеся фразы до странности не вязались с точными, выверенными движениями - он как раз колдовал
  над пультом. Наконец, отыскав требуемые фрагменты видеозаписей, он торжественно
  указал на монитор:
  - Итак, смотрим. Вот, пожалуйста картинка справа вверху... подождите, сейчас
  увеличу... Что мы видим? Мы видим въезд в квартал - тот, через который вы только
  что прибыли. Обратите внимание на дату и время: сегодня, если не ошибаюсь, минут
  пятнадцать спустя после того, как вы отбыли от вашего офиса в направлении
  Северной энергостанции, - теперь шутливость и всевозможные "да, да" испарились
  из его речи как по волшебству, голос стал суховатым и четким. - А вот теперь
  смотрим внимательно: к проходной приближаются двое...Давайте остановим... Вы знаете
  кого-нибудь из них, господин Свидерский?
  - Да, - глуховато ответил Ян. Камеры слежения здесь стояли хорошие, картинка на
  мониторе получилась на редкость четкая, и как бы ему ни хотелось ошибиться,
  ошибки быть не могло. Парня с большой коричневой сумкой через плечо он никогда
  раньше не встречал и разобрал только, что тот очень молод, не старше двадцати
  лет. А рядом с ним, сосредоточенная и даже хмурая, деловито шагала Ким -
  невысокая, изящная даже в неуклюжей и тяжелой утепленной одежде.
  - Отлично, отлично... Разумеется, сержант не стал ее проверять - он же знает ее в
  лицо, она же здесь частая гостья, не так ли? И парня не стал проверять - что ж,
  сержанта можно понять: не каждый день дипломатическому начальству наставляют
  рога прямо в его уютном дипломатическом гнездышке, - даже смешок Синга сейчас
  прозвучал суховато, непохоже на его своеобычное хихиканье. - Боюсь, беднягу ждет
  гордое звание рядового и служба где-нибудь на внешних постах... Смотрим дальше.
  Вот видите, они сворачивают к вашему коттеджу? К сожалению, сам вход в мертвой
  зоне... У девушки ведь был ключ, верно? Ну разумеется, был, можете не отвечать...
  Теперь - что мы видим? А мы видим, что если девица и наставила вам рога, то
  никак не здесь. Вот видите, она выходит? А ее дружок с сумкой остался, надо
  понимать, в вашем коттедже. У него, я так понимаю, было там важное дело... Вот. А
  вот она идет к стоянке. Зачем? Да затем, видимо, чтобы задержать вас, если вы
  заявитесь раньше намеченного - чтобы ее приятель без помех сделал свое черное
  дело... Видите, видите - ей холодно, но она не уходит. Очень, очень ответственная
  девушка... И вдруг - о, какая жалость! - бах, и картинка пропала...
  Действительно, монитор подернулся серой рябью. Синг отвалился на спинку стула,
  явно довольный собой:
  - И это не из-за взрыва, нет... Впрочем, взрыв-то как раз в ту же секунду и
  произошел. Надо вам сказать, что ее приятель нам известен - он из Объединенного
  Левого Фронта Освободителей. Эти дурачки так любят громкие названия... Но вот
  теракта, да еще против вас, - он насмешливо прищурился на Яна, - мы никак не
  предполагали, да-да... - кажется, Синг снова вернулся к образу дурашливого,
  пошловатого толстячка.
  - Не из-за взрыва, - с неумолимостью метронома сухо напомнил Уотерс.
  - О, да, да, пресса у нас всегда и везде умеет определить главное... Видите ли,
  господин Свидерский, друзья вашей подружки - ха! - немножечко перемудрили.
  Вместо того, чтобы угостить вас чем-нибудь простеньким, навроде обычной мины-ловушки, они решили установить устройство, которое сработает при выключении света. Вот вы, господин Свидерский, собираетесь утром на любимую работу, гасите свет в прихожей - вы ведь человек пунктуальный, не так ли? - и бац! Ваша подружка, кажется,
  неплохо вас изучила, да, да... Интересно, для чего им понадобились такие сложности?
  Он подождал немного, но Ян не ответил. Все это просто не укладывалось в голове,
  казалось дурацким сном, театром абсурда - и вообще творилось с кем-то другим, по
  случайному совпадению тоже зовущимся Яном Свидерским.
  - Странно, - задумчиво проговорил капитан Синг, - но как раз в самый
  ответственный момент работы нашего друга с сумкой произошел ма-аленький перебой
  с электричеством, да, да... Из-за того-то и отключились камеры, "бац" произошел
  раньше, чем планировалось. Девушка воспользовалась переполохом и испарилась, а
  самого специалиста не спросишь - пока мы нашли только руку. Левую, если вам
  интересно... - Синг хихикнул, потом вдруг посунулся вплотную к Яну, обдавая
  табачным перегаром. - Я ведь уже говорил, что вы очень везучий человек? Или кто-то,
  сидящий очень высоко, очень-очень вас любит и бережет, да, да... Хотелось бы мне
  знать кто. Руку бы за это отдал, о, может и не свою, но уж ту, что мы нашли
  сегодня - точно... А вы не знаете, кто это может быть?
  - Понятия не имею, - ровным голосом ответил Ян, ощущая странное спокойствие и
  пустоту.
  - О, конечно, конечно... - Синг с разочарованной гримасой снова откинулся на стуле.
  - Вы уверены, что в коттедже погиб тот самый человек, которого мы видели на
  записи? - довольно резко осведомился Уотерс. Синг пожал плечами:
  - О, практически на сто процентов, да, да. Фрагменты одежды, даже клочья сумки... Некоторое время уйдет на то, чтобы сличить отпечатки - ну, руку-то мы нашли, вы же помните, и этот симпатичный юноша есть в нашей картотеке...Значит, вы ничем не
  сможете мне помочь, господин Свидерский? Что же, жаль, жаль... Я вас больше не
  задерживаю.
  Ян молча поднялся. Когда он уже взялся за ручку двери, Синг произнес ему в спину:
  - Разумеется, мне придется предоставить всю информацию об инциденте вашему
  командованию... но полагаю, о некоторых пикантных подробностях стоит умолчать, да,
  да... О, разумеется, вас это ни к чему не обязывает, просто услуга, как мужчина
  мужчине, ну, вы понимаете. Ведь мы-то с вами знаем, каково живется немолодым
  холостым мужчинам, не так ли?
  Ян, не отвечая, вышел на холод, постоял, засунув руки в карманы. Чтобы не думать
  о Ким, он попытался прикинуть, какого черта Синг лично сюда припожаловал -
  сообщить информацию? Все это - включая само расследование - можно было со
  спокойной душой передоверить какому-нибудь капитану или майору из криминальной
  полиции, но Сингу для чего-то понадобилось самому сообщить об этом Яну. Внимание
  явно не по чину... впрочем, и об этом он пока не мог и не хотел думать.
  - Знаете, Ян, по-моему вам надо напиться, - сочувственно произнес обнаружившийся рядом Уотерс. - Если хотите, я составлю вам компанию.
  - Мысль хорошая, - вздохнул Ян. - Принимаю ваше предложение... Но учтите, Саида сегодня арестовали.
  - Я знаю, - терпеливо сказал Уотерс. - Поблизости, если хотите, есть недурное
  заведение. Там несколько шумно, но кормят и поят прилично.
  - Ведите, - равнодушно согласился Ян.
  
  Хорошенькая стриптизерша в псевдовоенном прикиде на маленькой сцене двигалась с кошачьей грацией. Ян безразлично поглядел, как она ловко выскальзывает из
  камуфляжной курточки и бросает ее в зал, после чего снова уставился в свою рюмку.
  - На вашем месте я бы заказал шлюху, - прокомментировал Уотерс. - Рекомендую
  Арну, если она не занята... Знаете, они если и подложат бомбу в вашу постель, то
  исключительно за деньги, а не по идейным соображениям.
  - Вы сегодня удивительно тактичны, Дик, - язвительно усмехнулся Ян. - Вы здесь
  постоянный клиент?
  - Более или менее, - Уотерс пожал плечами и опрокинул рюмочку джина. В своем
  пожеванном костюме, вечно полупьяный, с неизменной сигареткой в углу тонкогубого
  рта, с худым желтушным лицом, он казался прямиком сошедшим со страниц какого-то
  романа, забытого за ненадобностью. Его суховатый юмор успокаивал. - Знаете,
  здесь ведь мое личное убежище от окружающего идиотизма. О, здесь тоже идиотизм,
  не спорю, но в борделе он хотя бы не пытается казаться мудростью...
  - Да вы философ... - Ян тоже осушил свою рюмку. В голове у него уже порядком
  шумело, и какие бы то ни было мысли удалось временно задвинуть на задний план.
  Он оглядел низкий продымленный зал, неряшливо стилизованный под ретро - с
  кричащими старыми афишами на стенах, с аляповатыми лампами под пестрыми
  матерчатыми абажурами, с потрепанным на вид трио - труба, барабаны, гитара - в
  глубине сцены... Играли они на удивление неплохо. Народу было не то что битком, но
  практически все столики оказались заняты - местными, как с некоторым удивлением
  определил он. Между столиками, не обращая внимания на стриптизершу, танцевала
  немолодая пара - как-то очень чинно, словно выполняя некий ритуал.
  - Философ? - Уотер сбил пепел с сигареты в пустое блюдце и снова наполнил рюмки. - Ну что вы... Я всего лишь успокоившийся циник, в отличие от вас. Вы тоже циник, но пока еще не успокоились, не научились врать со спокойной душой. Я вру в своих корреспонденциях, даже зная, что их все равно никто не напечатает, Белл врет в
  своих коммюнике...
  - Это не Белл, - ухмыльнулся Ян. - Это я. Все коммюнике Белла написаны мной... -
  он снова залпом проглотил джин, как лекарство. - Не понимаю, - вырвалось у него
  словно против воли, - не понимаю, чего она с этой бомбой хотела? Ведь взорвалась
  бы вместе со мной, дурочка...
  - Не обязательно, - Уотерс успокаивающе похлопал его по рукаву. - Разыграть
  ссору, собрать свои вещи - что проще? И вы взлетаете на воздух в гордом одиночестве... Простите, - добавил он после паузы.
  - Ничего, - отмахнулся Ян. - Зря я затеял этот разговор... Слушайте, Дик, вы-то
  хоть ни на какую разведку не работаете?
  - Так и знал, что вы догадаетесь, - замогильным голосом откликнулся Уотерс. -
  Как раз на прошлой неделе я переправил шефам новый сверхсекретный чертеж
  пылесоса... Кажется, они начинают подозревать, что я блефую.
  Против воли Ян рассмеялся:
  - У них там, в Гаване, хотя бы было тепло... - он снова огляделся. - Интересно,
  откуда здесь столько местных? Ведь комендантский час уже наступил, верно?
  - Они приходят сюда до комендантского часа, - с легкой грустью отозвался Уотерс,
  рассматривая на просвет свою рюмку. - Приходят - и остаются до утра... Они бегут,
  Ян, понимаете, бегут от этого города, бегут от маршала Аяо и капитана Синга, от
  генерала Белла и наших солдатиков, от нас с вами, в конце концов - бегут сюда.
  Здесь они танцуют, - он кивнул на пожилую пару, - и верят, что за ними не придут
  сегодня ночью. А если и придут... Если кому-нибудь взбредет в голову когда-нибудь
  явиться за мной, я хотел бы, чтоб меня нашли в этом кабачке с борделем на втором
  этаже - а лучше в постели Арны или еще кого-нибудь из девочек. По крайней мере,
  в финале будет хотя бы одна мажорная нота - он снова закурил. Ян поднялся,
  качнувшись, оперся рукой о спинку кресла:
  - Бегут... Знаете, наверно, побегу и я. Простите меня, Дик, но здесь слишком
  весело. Мне лучше побыть одному.
  - Дать вам ключ от моей квартиры? - осведомился Уотерс. - У меня есть дубликат.
  - Спасибо, Дик, не стоит. Кажется, я довольно опасный сосед, - Ян не без труда
  выпрямился, поправил очки и, тщательно переставляя ноги, направился в гардероб.
  
  Патрулей ему не встретилось - по крайней мере, он ничего такого не помнил. Холод не то что бы отрезвил его, но по крайней мере вернул способность передвигаться
  вертикально, не придерживаясь за стенку. Мыслей не было, была только тупая,
  вялая тоска, и все вокруг, включая и некоего Яна Свидерского, казалось до жути
  никчемным и дурацким. В какой-то момент он решил, что лучше всего будет выбрать
  сугроб поудобней и прикорнуть там, чтобы наутро твердую окоченевшую куклу
  засунули в пластиковый мешок и загрузили в фургон. Куклам, по крайней мере, все
  равно...
  Остатки логики еще работали, и он понимал, что для этой цели стоит выбрать
  уголок потемней и попустынней, иначе его просто подберут патрульные. Наконец он
  решил плюнуть на все и найти подходящий сугроб в ближайшем дворе, а там уж - как
  повезет...
  - Простите, вам, кажется, нехорошо? - у человека, придержавшего его за локоть,
  было неприметное, как стертая монета, лицо. На секунду Яну показалось, что руки
  у того очень холодные - он почувствовал это даже сквозь толстую куртку. - Вас
  проводить?
  Ян тряхнул головой, приходя в себя:
  - Спасибо, не беспокойтесь. Я сам. Мне тут недалеко...
  Он пребывал в такой прострации, что только открыв с третьей попытки дверь,
  обнаружил, что в офисе горит свет - и с изумлением уставился на Леа, замершую в
  коридоре в воинственной позе, со шваброй наперевес.
  - Вы меня напугали, - обвиняющим тоном сказала Леа.
  
  
  ГЛАВА 3
  
  Ян протрезвел уже настолько, что довольно уверенно стащил куртку и повесил ее на вешалку. Тяжело плюхнулся на стул, поглядел на Леа, опирающуюся на швабру, как
  рыцарь на непомерно длинный двуручный меч:
  - Ну вот честно, никого я пугать не хотел. Я ведь не страшный, Леа, к сожалению,
  совсем не страшный... Послушайте, раз уж вы здесь, может, сделаете кофе?
  - А на сверхурочных прогореть не боитесь? - голос у нее все еще чуть заметно
  дрожал, но язвительности в нем не убавилось. Передернув худыми плечами, она
  прислонила швабру к столу и занялась кофеваркой.
  - Где это вы так? - осведомилась она через плечо. - И что же это так хорошо
  отпраздновали?
  - Новую степень свободы, - мрачно откликнулся Ян. - Знаете, Леа, я ведь теперь
  бездомный... В самом прямом смысле: был дом - а потом бабах, и нету дома, только
  дым... Кстати, - вскинулся он, - а вы-то тут какого ляда делаете в такое время?
  Вам что, дома не сидится?
  Он ожидал в ответ очередной колкости - но не дождался. Леа присела на подоконник, сняла очки, глядя в окно.
  - Не знаю, как объяснить, - после долгой паузы негромко выговорила она. -
  Понимаете... Там пусто. Пусто и страшно, только тени по углам. Те, кто рядом был
  когда-то, только с ними не поговоришь уже, их нет, они не ответят... Включаешь
  телевизор, а там тоже пустота, - она снова надела очки и воинственно уставилась
  на Яна. - Скажете, совсем умом поехала?
  - Не больше, чем все мы, - пожал плечами Ян. - У меня тоже хватает... теней по
  углам. Знаете, у меня есть идея: вы сейчас доварите этот несчастный кофе, и мы с
  вами выпьем. В кабинете целая бутылка бренди.
  - А вам не хватит? - привычно огрызнулась Леа, потом вздохнула. - А впрочем,
  какого черта? Давайте.
  В честь такого случая Ян раскопал в сейфе пару хрустальных рюмочек - тоже
  наследство от предшественника - и даже умудрился их не раскокать: только теперь
  он выяснил, что, оказывается, замерз капитально и двигается как похмельный зомби.
  Леа притаранила какую-то немудреную закуску, критически обозрела бардак в
  кабинете, но ничего не сказала, только головой покачала. Ян расчистил место на
  столе - на самом деле просто переложив две кипы папок на подоконник, аккуратно
  разлил бренди по рюмочкам:
  - Тост скажете?
  - Говорить - ваше дело, вы начальник. Мое дело слушать, - Леа скупо улыбнулась,
  и Ян отметил, что она не так уж молода: в углах рта залегли горькие складки, а
  глаза за стеклами очков усталые и тревожные.
  - Тогда давайте без тостов, - махнул он рукой. Выпили без тостов, Леа достала
  сигареты, вопросительно поглядела на Яна, и когда он тоже протянул руку к пачке,
  без обиняков потребовала:
  - А теперь рассказывайте, что с вами случилось.
  - Леа, вы меня удивляете... Выслушивать излияния немолодого очкастого неудачника - оно вам надо?
  - Не кокетничайте, - оборвала Леа. - Я же вижу, что вам надо выговориться. Иначе
  вы меня завтра живьем сожрете.
  - Всегда подозревал, что вы в меня тайно влюблены, - усмехнулся, Ян, потянулся к
  бутылке. Леа, кажется, собиралась ответить очередной резкостью - и тут стало
  темно.
  Ян не сразу сообразил, что это просто вырубилось электричество... Просто?..
  Вместо того, чтобы хотя бы выругаться, Ян, едва не перевернув кресло, в один шаг
  оказался у окна, осторожно отогнул краешек жалюзи - буквально краем глаза
  выглянуть на улицу. Его поразила непроглядная темень: не только луну затянуло
  тучами, но и фонари перед входом в здание - да и вообще, кажется, все огни в
  квартале - словно умерли, только с трудом просматривались уродливые, странно
  гротескные в слабом, отраженном от низкого неба, свете силуэты зданий. Он как-то
  вдруг сообразил (чего только не узнаешь на этой долбаной работе!), что его офис
  запитан совсем от другой энергостанции, чем уличное освещение.
  Он привычно хлопнул по запястью - и обнаружил, что его коммуникатор тоже умер. Не горел даже рубиновый глазок разрядки батарей. Между лопатками щекотно сползла струйка пота.
  - Твою мать, что за хрень?.. - почему-то шепотом выдавил он.
  - Не знаю, - сдавленным, неживым голосом отозвалась Леа. - Не знаю... Только не
  открывайте им дверь, что хотите делайте, только не открывайте, нельзя открывать,
  не открывайте...
  Она была явно близка к истерике, к тому, чтобы завопить в голос - и уже от этого
  самого Яна начало малость подколачивать. "...Как раз в самый ответственный момент
  работы нашего друга с сумкой произошел ма-аленький перебой с электричеством, да,
  да"... - послышался ему вкрадчивый голос капитана Синга. Руки противно похолодели,
  хмель выветрился как-то разом - и Ян понял, что ему очень страшно.
  - Не открывайте им, только не открывайте, нельзя, нельзя... - словно в трансе
  продолжала шептать Леа. Ян тихо шикнул на нее, она на удивление послушно
  замолчала - и тут он услышал, как снаружи под чьими-то тяжелыми, неторопливыми
  шагами заскрипел снег. Шаги приблизились, отдалились, снова приблизились - тот
  не торопился, он словно принюхивался, присматривался, примеривался... Ян
  чувствовал его присутствие, неприятное, давящее, почти физически ощутимое.
  Отошел... Опять приблизился... Отошел... Подошел к крыльцу...
  Он и сам не понял, как ему удалось в полной темноте с первой попытки попасть ключом в замочную скважину сейфа, в считанные секунды ощупью набрать код и нашарить внутри пистолет - но на этом все везение кончилось, хоть плачь. Он даже не помнил, есть ли в пистолете патроны, трясущиеся пальцы никак не могли нащупать предохранитель - но хуже всего была иррациональная, выбивающая из колеи уверенность, что пистолет тут не поможет, что он бессилен против этих неспешных, грузных шагов.
  Время растянулось, как в страшном сне, и Яну казалось, что он сейчас заорет. В
  звенящей тишине он услышал шаги уже у входа, потом защелкал замок на двери. За
  спиной Яна Леа со всхлипом втянула воздух. Он сам обнаружил, что задержал
  дыхание - и постарался выдохнуть как можно тише. Тот справился наконец с замком
  - дверь открылась, потом, через неимоверно долгое время, захлопнулась. Теперь
  шаги звучали уже в приемной - тот, кто там был, прятаться не старался. Как в
  детской страшилке, подумалось Яну. "Черный-черный гроб на колесиках подъезжает к
  вашей двери"... Его даже начало разбирать нервное хихиканье, nbsp;бездомный... В самом прямом смысле: был дом - а потом бабах, и нету дома, только
подавить которое
  удалось только глубоко вдохнув и снова задержав дыхание.
  А потом он почувствовал Взгляд - иначе это ощущение он просто не мог обозваnbsp;ть.
  Тот просто видел его сквозь густую - хоть глаз выколи - темноту, видел отчетливо,
  и уж куда лучше, чем он сам себя в зеркале... По спине сползла стnbsp;руйка ледяного
  пота. Ян ощущал себя в прицеле Взгляда как зверь на дороге, замерший в слепящем
  конусе набегающих фар, все волоски на теле поднялись дыбом. Скрипнуло кресло под
  тяжестью чьего-то тела. Ян повел стволом, пытаясь поточнее припомнить, где оно
  стоит - хотя стрелять сроду не умел, и уж тем более на слух.
  - Ну, не дурите, - как-то буднично произнес тот. Не рев, не хрип - просто
  негромкий голос уставшего мужчины средних лет. - Пистолет у вас заряжен, только
  вы с предохранителя его не сняли... Я не собираюсь причинять вам вред.
  Ян завозился, судорожно нащупывая проклятый предохранитель - тот никак не желал находиться.
  - Я не хочу вредить вам, - чуть повысил голос тот, в темноте. - Но если вы
  выстрелите... В общем, вы умрете независимо от моего желания. Успокойтесь,
  Свидерский, я просто хочу поговорить с вами.
  - Кто вы? - Ян почти совладал со своим голосом, хотя все-таки дал петуха.
  - То, что я паранорм, вы уже поняли. Остальное... не так важно.
  - Ну и к чему все эти драматические эффекты? - воинственнее, чем хотел, спросил
  Ян. - Таинственное явление под покровом ночи, общие фразы...
  - А вы предлагаете явиться к вам в приемные часы? - в голосе послышался
  суховатый смешок. - Извините за фокус с электричеством, но во-первых, мне не
  хотелось бы общаться с патрулями, во-вторых, ваша контора просто нашпигована "жучками". Сейчас нас, по крайней мере, не слышат те, кому не надо нас слышать.
  - Не люблю общаться с человеком, не видя его лица, - брюзгливо проворчал Ян. - Ну что за комедия плаща и шпаги? Я из-за вас, пардон, чуть не обделался.
  - Ну зачем вам мое лицо? - Ян почти увидел, как ночной гость пожимает плечами. - Я, конечно, мог бы наплести вам, что на самом деле я жуткий монстр с двумя
  горбами и ветвистыми рогами... Поверите? Правильно. Завтра вы меня, на улице
  встретив, не узнаете - и хорошо, что не узнаете. Я ведь вам тоже не доверяю.
  - А ляду мне в вашем доверии? - поинтересовался Ян. Кажется, между ним и тем
  установилось что-то вроде двусторонней связи - во всяком случае, он вдруг
  отчетливо понял, что паранорм разговаривает только с ним потому, что просто не
  видит Леа, не знает, что она здесь, что он нацелился именно на Яна Свидерского,
  искал его и нашел, а прочее... Что ж, значит, здешние паранормы не всеведущи и не
  всемогущи, и это, пожалуй, радует... Леа то ли также поняла это, то ли просто
  закаменела от страха - по крайней мере, ее слышно не было, и Ян молился, чтобы у
  нее хватило ума никак не проявить себя. Почему-то это казалось ему важным.
  - Ну так что? - напористо продолжил он, надеясь, что голос не дрожит. - Ну вот
  скажите, почему меня должно интересовать, доверяют ли мне уроды, которые
  пытаются меня убить и взрывают мой дом?
  Лучше уж палить наугад словами, чем из пистолета, мелькнула у него шальная мысль.
  Паранорм, кажется, дернулся от неожиданности - кресло резко скрипнуло:
  - Какого?!.. Вы... Слушайте, Свидерский, это вообще не наш метод.
  Стало быть, о разговоре Яна с капитаном Сингом паранорм не знал. Пока Ян не
  представлял, как интерпретировать эту информацию, но положил себе подумать об
  этом позже.
  - Чьи это - наши? - вкрадчиво осведомился он. - Если одни паранормы поджигают
  казармы и полицейские посты, почему бы другим не сжечь мой дом? Так что не надо
  мне тут о методах - плавали, знаем...
  Он, конечно, понимал, что несет - просто со страху, со злости на Ким, на себя,
  на Синга, вообще на весь этот промерзлый мир... Но того, в темноте, его слова,
  кажется, всерьез задели:
  - Что вы знаете?! Вы сидите тут уже четыре года, но так и не удосужились ничего
  понять - вы, мелкий колониальный чиновничек! Впрочем, того, кто понял бы, сюда
  не пришлют. Вам не приходило в голову, что все это - поджоги, террор - скорее
  ваши методы? - паранорм осекся, сообразив, видимо, что наговорил лишнего. После
  долгой паузы он выговорил неуверенно:
  - Простите. Мне не стоило этого говорить.
  - Ну, теперь вам остается только грохнуть меня, чтобы я не разболтал, -
  огрызнулся Ян. - Или это тоже не ваш метод? Вы пацифисты? И кто это вообще - "вы"?
  Откуда мне знать, может, это вы персонально так развлекаетесь - мелких
  колониальных чиновничков пугаете по ночам? И какого ляда вам от меня вообще
  нужно?
  - Слишком много вопросов, - отрубил ночной гость. - И все не те. Неважно, что от
  вас нужно кому-либо здесь, важно то, что от вас нужно тому, кто прислал вам
  персональный Оранжевый код.
  - Откуда вы... - начал было Ян и осекся. Понятно, откуда: ни в Форт-Лоде, ни на
  всей Джудекке ни одна душа не знала о сегодняшнем послании Совета. Стало быть,
  новости прямиком из первоисточника...
  - Вот именно, - паранорм, кажется, усмехнулся. - Скажу больше, кое-кто из
  концессионеров тоже в курсе. Насчет подполья пока не знаю, но учтите, они узнают
  очень скоро. Если уже не знают: я вот не уверен, что нынешнее покушение на вас
  было просто совпадением. Так что об этом знают уже довольно многие - кроме,
  конечно, вашего непосредственного начальства, - теперь его гость не скрывал
  иронии, но Ян так и не понял, к кому именно она относилась: к нему ли самому или
  к этому самому начальству.
  Вот теперь ему удалось ошарашить Яна. Споров нет, нынешний Совет, ворочающий делами во всех мирах, контролируемых Управлением, и пришедший к власти путем тихого, но довольно жесткого государственного переворота, чистоплотностью не отличался... Но чтобы вот так, походя, сливать своих?! Впрочем, никакой им Ян Свидерский не свой, если подумать, усмехнулся про себя Ян. Он прекрасно понимал, что упекли его сюда, в Форт-Лод, в общем и целом за дело. Значит, кто-то в Совете ведет свою игру с концессионерами здесь, на Джудекке... и обеспечивает себе разменную пешку, облеченную властью.
  - Вижу, оценили, - удовлетворенно произнес паранорм.
  - Еще бы, - ядовито откликнулся Ян. - Но объясните мне все-таки, почему прежде,
  чем сказать мне это, вам понадобилось сжигать мой дом?
  - Слушайте, - возмутился паранорм, - я ведь, кажется, ясно дал понять, что никто
  из наших тут ни при чем! Поймите вы одну простую вещь: паранормы, родившиеся и
  обучившиеся здесь, на Джудекке, такого просто не умеют! Нас не учат этому, у нас
  нет таких способностей... Мы можем многое, не спорю, и кто-то из нас служит Сингу
  или Аяо, а кто-то - повстанцам или подпольщикам, но занимаемся мы совсем другими
  вещами. Хотя кое-кто в подполье уверен, что мы можем и это, но среди нас
  практически нет пирокинетиков, а те, что есть, очень слабы, предел их
  возможностей - костер без спичек развести... Так что вы и ваш... И-отдел, - он
  выделил последнее слово с презрением мастера к ремесленнику, - просто ищете
  ветер - и при том там, где его сроду не было.
  - Интересно, а почему вы с этим пришли только сейчас и именно ко мне? - почти
  спокойно спросил Ян. - Вам слабо организовать такое же интервью, допустим, с
  Хансеном? Я ведь все-таки - даже со своим Оранжевым кодом, будь он неладен! - на
  дела И-отдела воздействовать не могу.
  - А вы сами пошли бы хоть с чем-нибудь к Хансену? - тот чуть замешкался с
  ответом - вроде, и немного, но Яну хватило, чтобы понять: недоговаривает, и дело
  вовсе не в Хансене. Тайная встреча понадобилась потому, что к паранорму
  просочилась информация о былых связях Яна с группой Дженсена-Яковлева... Вот об
  этом действительно ни местные власти, ни кого-то из контингента Управления в
  известность не ставили, да и вообще постарались засекретить. Ну слыханное ли
  дело - присылать куда-либо координатора, пускай даже такого бутафорского как
  некий Ян Свидерский, со здоровенной черной меткой в досье? Разве что Харрис что-то
  мог пронюхать - а скорее, кого-то из его подчиненных приватно попросили
  обеспечить ненавязчивый пригляд. А господа подпольщики, или кто они там, значит,
  родственную душу нашли - инсургента-неудачника...
  - Ну и чего вы от меня ждете? - угрюмо осведомился Ян. - Бурной деятельности?
  Раз вы заявились ко мне таким манером, значит, кого-то еще вы ставить в
  известность не хотите. И что, ждете, что я за вас это сделаю? Раструблю на все
  миры про этих ваших импортных паранормов? Во-первых, никто мне не поверит - я и
  сам вам не верю. Во-вторых, я этого делать не буду. Я пока еще не самоубийца.
  Едва я в этом направлении начну копать... так уж кто-нибудь не промахнется.
  - Лично я жду от вас, что вы хотя бы задумаетесь, - негромко произнес паранорм.
  - Судя по всему, из всей оккупационной верхушки вы не самый худший человек - и
  не самый глупый... К сожалению, у меня нет времени объяснять вам подробнее - если
  кто-то узнает, что я здесь был, не повезет ни вам, ни мне. Просто подумайте.
  Прощайте, Свидерский, - кресло скрипнуло, освобождаясь от тяжести гостя,
  прошлись в темноте приемной тяжелые шаги. Замерли.
  - И еще одно, - произнес негромко ночной гость. - Свидерский, не верьте старику.
  Он не лжет в открытую - но и правду говорит только в своих интересах...
  Потянуло на миг сквозняком, хлопнула дверь, заскрипел в наступившей тишине снег у входа - шаги явно удалялись. Ян шумно перевел дух, со стуком уронил на стол
  пистолет, вытер со лба пот - взмок он, оказывается, так, словно кирпичи грузил
  -- и тут Леа повисла у него на шее, уткнувшись носом ему в плечо. Она судорожно
  всхлипывала, ее просто колотило - Ян и не подозревал, что она способна на столь
  бурные эмоции. Он стоял, дурак дураком, поглаживая ее по спине, ощущая сквозь
  ткань бесформенного пиджака вздрагивающие острые лопатки - и совершенно не знал,
  что сказать. Явно это не просто с перепугу - уж за четыре-то года он сумел
  понять, что его секретарша кремешок еще тот...
  Наконец Леа отстранилась, шмыгнула носом.
  - Извините, - голос у нее все еще дрожал. - Я не хотела... Просто в ту ночь, когда
  Феликса... когда он пропал, все было так же - резко темнота, голоса... А потом
  человек исчезает. Извините.
  Ян не сразу сообразил, что речь идет о пропавшем без вести во время "зачистки"
  Синга муже Леа. Да уж, такие дежа вю кого угодно из колеи вышибут... Он нащупал в
  кромешной темноте кресло, свободной рукой подтянул его поближе - левая все еще
  лежала на хрупком, угловатом плече Леа - бережно усадил ее. Сам оперся задницей
  на стол - ноги подкашивались, сердце все еще бухало, - нашарив на столе бутылку,
  приложился к горлышку, не почувствовав даже привычного алкогольного ожога, потом
  вложил в руку Леа.
  - Спасибо, - хрипловато поблагодарила она. - Знаете, потом люди Синга объяснили
  мне, что ничего этого не было. Что Феликс на самом деле уехал Портсимит, на
  экватор. Или эмигрировал в другой мир... Что мне все это померещилось. Когда ты
  одна, так думать... действительно спокойней.
  Упоминание о Синге вернуло Яна к действительности. Капитан просто обязан
  заинтересоваться этаким внезапным отключением "жучков", не говоря уж о том, что
  после неудавшегося покушения он приглядывает за Яном куда пристальней. Да и
  родная СБ наверняка стоит на ушах, посвящать же их в подробности ночного
  разговора с паранормом он ни малейшего смысла не видел.
  - Знаете, Леа, у нас ведь с вами мало времени, - почти извиняясь, произнес он. -
  Скоро все их микрофоны опять заработают... Так что во-первых, учтите, что вы
  ничего сегодня не слышали - ляд его знает, что тут за каша заваривается, но каша
  эта очень даже горячая. Во-вторых... во-вторых, надо решить, что мы с вами будем
  врать местной полиции, охранке, моему начальству и всем остальным.
  - Врать - о чем? - всхлипнув напоследок, деловито уточнила Леа.
  - О том, что мы делали, когда свет вырубился... Возможно, кто-то из них захочет
  узнать все в подробностях - особенно если за нашим гостем следили. А потому
  предлагаю не мудрить и после долгих уговоров сознаваться, что мы так увлеченно
  трахались вот в этом самом кресле, что даже и не заметили, что у них там что-то
  отключилось...
  На миг ему даже стало любопытно - а в самом деле, какова она в постели? - но
  любопытство было праздное, без всякого желания.
  Леа задумалась - ненадолго, потом негромко хмыкнула:
  - Тогда нам придется перейти на "ты". А то как-то... После этого обычно друг другу не выкают.
  Не то что бы Ян ждал от нее возмущенных воплей в стиле: "Я не такая!", но все-таки Леа слегка его удивила. Впрочем, чему тут удивляться? Если хочешь выжить в Форт-Лоде, будучи вдовой замешанного в заговоре офицера, поневоле научишься реагировать
  быстро и обходиться без комплексов...
  - Иногда ЭТО даже не повод для знакомства... - проворчал он. - Ну, мы с вами... с
  тобой прямо как в старом анекдоте: "Давай не будем, а всем скажем, что было".
  - Да уж, хороша парочка, - задумчиво согласилась Леа, потом неожиданно
  рассмеялась. Тут и Яна проняло: что ни говори, а выглядела ситуация совершенно
  дурацкой. Он хохотал так, что ему даже пришлось снять очки, чтоб не расколотить
  ненароком, а потом Леа вдруг оказалась рядом. Некоторое время они просто стояли,
  обнявшись, и Ян чувствовал шеей ее тихое дыхание. Пахло от нее палой листвой и
  горьковатым дымком, а рука, погладившая его по щеке, была твердой и теплой, и
  как-то удивительно спокойно было стоять вот так вот и чувствовать тепло друг
  друга посреди бесконечной ледяной ночи снаружи...
  - Любовнички... - чуть насмешливо пробормотал он. - На нас с тобой со стороны
  поглядеть - обхохочешься, пара очкастых недомерков...
  - Думаешь, не поверят? - серьезно спросила она.
  - Да почему, поверят, куда денутся... По крайней мере, выглядит все правдоподобно.
  - Со своей подпольщицей поссорился? - кажется, Леа потихоньку возвращалась к
  привычному язвительному стилю. Ким она до того видела пару раз - когда та
  заявлялась к Яну в офис.
  - Можно сказать и так, - угрюмо буркнул он. Рассказывать ей о том, что стряслось
  на самом деле, не было ни необходимости, ни желания.
  - Извини, - Леа осторожно высвободилась, снова опустилась в кресло. - А ты
  теперь, получается, большой начальник.
  - Ага, - фыркнул Ян. - Самый большой... Только об этом никто не знает. И дай-то
  бог, не узнает.
  - Почему?
  - Не люблю, когда меня разводят. А этот самый Оранжевый код - сто процентов,
  разводка, понимаете... понимаешь? - обращение на "ты" все еще давалось ему
  тяжеловато: выработанный за четыре года стиль общения так просто не отбросишь.
  Леа, кажется, это поняла прекрасно:
  - Привыкай побыстрее. Сам говорил, каша заваривается, а так сгорим на мелочи.
  - Ну прямо шпионский роман, - вздохнул он. - Только я вот еще не понял, про что
  он там... А чтобы привыкнуть, мне и в самом деле понадобится тебя в койку затащить.
  - И в чем проблема? Секретарша спит с боссом, и что тут такого?
  - Проблема в том, что это может опасным оказаться. Для тебя, - Ян не стал
  уточнять, что это привлечет к ней внимание СБ Управления - в конце концов, он
  здесь оказался из-за пометки "оставить под подозрением", или какие там у них
  пометки. - А потом... Вот так, по долгу службы, ради какой-то идиотской игры - я
  просто не привык так, понимаешь? Это как-то неправильно.
  - Почему - игры? - тихо произнесла Леа. Ян передернул плечами, нащупал на столе бутылку:
  - Вот только не говори, что ты в меня в самом деле тайно втрескалась, ладно?
  - Еще чего! - фыркнула Леа. - На кой мне такое счастье, на все пуговицы
  застегнутое?
  Ян даже поперхнулся бренди, закашлялся, и Леа пару раз крепко хлопнула его по
  спине. Он бережно поставил бутылку на стол:
  - Не понял?.. Какие пуговицы?
  - Ты ж за четыре года даже не наорал на меня ни разу. Шуточки-прибауточки, а
  глаза - как у больного пса, смотреть противно...
  - И давно ты это заметила? - на сей раз ирония удалась ему плохо.
  - Сразу. Я ведь первые два года тебя вообще боялась. Тихий омут ходячий.
  - А сейчас? - с интересом спросил Ян. То, что Леа приняла новые правила игры с
  такой легкостью, настораживало, но не слишком. Умом он понимал, что сейчас
  просто отталкивает от себя любые мысли о Ким, отгораживается от них, но так,
  вероятно, было лучше. Ну, легче - уж точно.
  - Не знаю, - медленно произнесла Леа. - После того, что я сегодня услышала -
  вообще-то надо бы...
  Свет мигнул, словно предупреждая, потом разом вспыхнул ярко и мощно, так что Яну пришлось снять очки и протереть заслезившиеся глаза. Проморгавшись, он снова
  нацепил очки на нос и глянул на Леа. Странная близость - или, по крайней мере,
  откровенность - вызванная темнотой и пережитым совместно страхом, улетучилась...
  но что-то осталось. Что именно - Ян почел за лучшее пока не гадать. В конце
  концов, быть застегнутым на все пуговицы - еще не худший вариант.
  Леа поднялась с кресла, вопросительно улыбнулась Яну - он в ответ заговорщицки
  подмигнул, прижал палец к губам, потом обвел им комнату.
  - Ну и где там обещанный кофе? - поинтересовался он. - Раз уж выспаться мне не
  дала...
  - Скажи еще, что тебе не понравилось, - очень натурально фыркнула она.
  - Ты чудо, - Ян коротко чмокнул ее в губы, чувствуя себя актером перед камерой. - Но кофе мне все ж таки нужен...
  - В постель? - ехидно осведомилась она.
  - Ты называешь это постелью?.. Нет уж, давай-ка в чашку.
  Леа выскользнула из кабинета, а он уселся за стол и включил комп. Не то что бы
  ему что-то срочно требовалось на нем посмотреть, но привычное мерцание монитора
  помогало сосредоточиться. Сдвинув на лоб очки, сильно потер лицо ладонями -
  голова ощутимо побаливала от выпитого. Придвинул лист бумаги, взял ручку,
  нарисовал аккуратную звездочку и механически принялся ее заштриховывать. Итак...
  Чтобы как-то оценить ситуацию, сложившуюся вокруг некоего Яна Свидерского,
  следовало для начала попробовать взглянуть на систему в целом - от чего здесь, в
  Форт-Лоде, он практически отвык. Впрочем, объяснимо - если учесть, что тогда,
  четыре с лишним года назад, эта привычка никого не спасла и ничего не изменила...
  Он принялся рисовать вторую звездочку рядом с первой. Значит, имеется мир под названием Джудекка... Физики, впрочем, уверяют, что все множество обитаемых и не очень миров - есть различные фазы одного и того же мира, но вот как раз с физикой у Яна даже на уровне школьного курса дела неважно обстояли. Да и к делу это не относится. Просто Джудекка в некотором отношении мир уникальный: индустриальное общество, сосредоточенное, по сути, в трех-четырех крупных городах, напрямую зависящих от шахт и перерабатывающих комбинатов. Как назло, все эти города, шахты и комбинаты расположены если не за полярным кругом, то где-то близко к нему. Собственно, ради этих заводов и шахт в свое время и основали Форт-Лод - где-то в архивах у Яна была история колонизации этого мира лихими ребятами из Приграничья... Области с гораздо более приятным климатом так и остались незаселенными, поскольку добывать там было нечего...
  Сырье, добываемое на шахтах, по документам значилось просто как "шпат". Ян даже видел его в кузовах грузовиков - каменюки и каменюки, слоистые, цвета засохшего
  дерьма... Но фишка состояла в том, что содержался в этих каменюках - в каких-то
  ничтожных долях - какой-то крайне редкий изотоп, германиевый, кажется, идущий на
  производство высокотемпературных сверхпроводников. Тех самых, что используют в
  рабочих контурах ПВ-порталов, через которые осуществляется связь между мирами -
  ну, или фазами... В лабораторных условиях эту хреновину можно было получить только
  в долях грамма и ценой дичайших затрат, организовать переработку шпата где-то в
  освоенных и цивилизованных мирах - значило гнать через порталы тонны и тонны
  сырья, что никакая энергетика не потянет... Так что вокруг добычи и переработки
  крутилась вся экономика Джудекки, в остальном полностью зависимая от поставок
  извне.
  Быть монополистом - дело выгодное, но хлопотное. Использование сверхпроводника в разы удешевляло эксплуатацию ПВ-порталов - и все, кому только не лень, пытались прибрать к рукам это золотое дно. Собственно, и здешние вооруженные силы начались с команды наемников, завербованных концессионерами для защиты от
  рейдеров из тех же миров Приграничья. Да и Объединенные силы изначально вошли
  сюда с той же целью - и по просьбе ныне канувшего в Лету парламента. У Яна были
  некоторые соображения по поводу того, каких усилий и денег стоила Управлению эта
  просьба, но разговоры на эту тему здесь, на Джудекке, мягко говоря, не
  приветствовались.
  Сам факт переворота Яна ничуть не удивлял: кормить с доходов концессий -
  единственного источника существования - не только армию, но и кучу весьма
  прожорливых политиканов представлялось несколько накладным. В общем-то,
  неудивительно и то, что гражданская война не затронула ни комбинаты, ни шахты:
  все участники понимали, что без них сам этот мирок очень быстро окажется никому
  на фиг не нужным захолустьем... Да и теперь повстанцы предпочитали атаковать
  блокпосты на дорогах, а не колонны грузовиков со шпатом.
  Повстанцев с подпольщиками со времен переворота хватало, и в их многообразии,
  возникающих и распадающихся альянсах уж точно без бутылки не разобраться.
  Сторонники парламента (минимум трех фракций, грызущихся между собой при каждом
  удобном случае), горластые и глуповатые леваки (до этих козлов Ян положил себе
  добраться в первую очередь), недобитые выкормыши и сподвижники генерала Тмера,
  полуанархические отряды Жестянщика, подкармливаемые по некоторым данным из того
  же Приграничья, Звездочет с его маловразумительной, но оч-чень требовательной
  религией...
  Леа поставила на стол чашку кофе, он поблагодарил ее улыбкой и принялся рисовать второй ряд звездочек. ...Собственно, повстанцы с подпольщиками были рутиной. Неприятной, опасной - но рутиной, как и все здесь. Ян усмехнулся вспомнив фразу паранорма: "Впрочем, того, кто понял бы, сюда не пришлют"... Аминь. Что называется, в точку угодил его ночной гость.
  Нет, ну в самом деле: имеется анклав, крайне важный для экономики Управления и
  подчиненных ему миров, к тому же, не первый год раздираемый вялотекущей войной и
  набегами рейдеров. Важнейшая, можно сказать, точка, где сталкиваются многие и
  многие интересы - и логично было бы направить в эту самую точку цвет, элиту и
  красу всех служб и подразделений... Однако, на практике все выглядит с точностью "до
  наоборот".
  Ну, генерал Белл - этот еще ладно, подвид "мудак армейский обыкновенный", иллюстрирующий собой поговорку о взаимосвязи крепости обороны и количества дубов в вооруженных силах... Средней туповатости, звезд с неба не хватает, но старательный, по крайней мере... А вот тот же Хансен - это уже мудак с амбицией, разновидность куда более поганая и сущеглупая. За те четыре года, что Ян его тут наблюдал, никакими успехами И-группа похвалиться не может, с местными паранормами, как Ян понял, все горшки побиты - а это чучело только знает, что жалуется и во всех неудачах винит гнусных завистников...
  Хансен надоел настолько, что даже думать о нем было противно, а потому Ян
  отхлебнул кофе - смыть мерзкий привкус во рту - и заштриховал еще одну звездочку.
  Далее, Харрис, шеф СБ - мужик, вроде бы, толковый, в меру резкий - вот только к
  своим пятидесяти с чем-то годам выше майора так и не поднялся. Здесь, как и Ян,
  оказался после прихода к власти Совета... Кто еще? Начснабжения Крылов -
  нормальный, классический хомячок, Дик Уотерс - талантливый неудачник и вскорости
  сопьется окончательно... Ну и наконец, некий администратор Ян Свидерский,
  координатор, дипломать его с переподвыподвертом, ссыльный без административных
  полномочий.
  Короче, тот еще цветник - словно кто-то всю заваль, что только нашлась в самом
  Управлении и на полевых базах остальных миров, целенаправленно сбрасывает именно
  на Джудекку. Смысл?.. Если в том, чтобы создать рутину и болотину, то работает
  вполне себе успешно.
  И вот кто-то в Совете - пусть будет мистер Х - решил кинуть в эту болотину
  нехилый булыжник: дать-таки опальному координатору чрезвычайные и практически
  неограниченные полномочия. Вплоть до того, что Ян сейчас мог, приди ему такая
  фантазия, заблокировать все рабочие ПВ-порталы, полностью отрезав Джудекку от
  остальных миров... Интересно, не рассчитывал ли мистер Х именно на такой вариант?
  Как он вообще представлял себе поведение Яна в этой ситуации, его, координатора
  Свидерского цели? Предполагал ли он, что Ян в поте лица кинется отрабатывать
  прощение за прошлые грехи - или постарается отыграться за прошлые... тут даже не
  обиды, тут похуже?
  Но при этом наш мистер Х - а может, какой-то его подельник, мистер Y или мистер
  Z - решил заложиться и сбросил информацию о новых полномочиях Яна концессионерам.
  Зачем - пока тоже не очень ясно. От них сведения утекли - и вряд ли так уж случайно - кому-то в подполье, и этот кто-то весьма оперативно отреагировал, устроив на Яна покушение. Но зачем этой подпольной сволочи понадобилось привлекать к операции Ким?.. И было ли это вообще покушение?..
  Последняя мысль оказалась неожиданной, озадачивала до крайности - но
  сосредоточиться на ней Яну не дали: снова запиликал коммуникатор на запястье - кто-то
  пытался связаться с ним по закрытому каналу, зарезервированному для контингента
  Управления. Чуя нутром новые неприятности, Ян утопил кнопку приема.
  - Свидерский?! Какого хрена, вы там умерли, что ли? - Харрис деликатностью в
  выражениях никогда не отличался. - Третий час до вас не могу дозвониться.
  - У некоторых людей, знаете ли, бывает личная жизнь, - светски отозвался Ян. -
  Что там у вас?
  - Вы с Ричардом Уотерсом соседи? Вроде как, даже друзья?
  - Можно и так сказать, - осторожно согласился Ян.
  - Если вы уже кончили, я имею в виду вашу личную жизнь, подъезжайте к нему. Это как раз напротив того, что от вашей хибары осталось.
  - Я знаю, - хмыкнул Ян. - А где сам Дик?
  - В городском морге. Кровоизлияние в мозг. Хер знает, что такое: кончился
  моментально, прямо на девке - в том кабаке, где играют джаз, на втором этаже.
  Девица сама чуть со страху не окочурилась... впрочем, это, слава богу, не наша
  забота. Короче, приезжайте. Он оставил что-то вроде завещания.
  - Что ж, он так и мечтал умереть... - вздохнул Ян. - Хорошо, сейчас буду.
  Леа в приемной, увидев его мрачную рожу, ограничилась тем, что вопросительно на него глянула. Ян криво усмехнулся, застегивая куртку:
  - Ничего страшного, еще один поганый сюрприз, делов-то... Знаешь что, не выходи
  никуда отсюда - это, можно считать, территория посольства. Конечно, хреновая
  защита по нынешним временам, но лучше, чем никакой.
  На улице еще не рассвело - сейчас вообще светало поздно. Ян вдруг вспомнил, что и машину свою оставил на стоянке у дома.
  Красную мигалку "скорой" он заприметил метрах в ста по улице - и безотчетно свернул
  туда. Двое санитаров сосредоточенно паковали лежащее в сугробе тело в черный
  пластиковый мешок, а врач, стоял у машины и зубами стягивал перчатку, держа в
  другой руке пачку сигарет. Лицо человека в сугробе было Яну незнакомо: худое,
  горбоносое, с глубокими залысинами на лбу, но почему-то ему сразу вспомнились
  тяжелые шаги под окном, скрип кресла в приемной и негромкий глуховатый голос.
  Врач наконец-то справился с перчаткой, и держа ее под мышкой, исподлобья глянул на Яна:
  - Первый раз такое вижу, - сигарета прыгала у него в губах. - Такое ощущение,
  что этот мужик прямо на ходу замерз, - и выпустил в стылый воздух облачко дыма.
  
  
  ГЛАВА 4
  
  В городском морге Форт-Лода пахло так же противно, как и в любом другом морге:
  стерильностью, медициной и смертью. Немолодой патологоанатом, сжимая кружку кофе
  желтыми от никотина пальцами, поднял на Яна усталые, отечные глаза:
  - Молодой человек, вскрытие - не платный аттракцион в Летнем парке, мы не можем проводить его только nbsp;теперь, получается, большой начальник.
потому, что вам захотелось. Вы родственник?
  - Душеприказчик, - обтянутый клеенкой стул, на котором Ян сидел, казался ему
  липким. - У него не было родственников, - козырять консульскими полномочиями он
  пока что не спешил.
  - Ну вот видите, - почти успокаивающе проговорил патологоанатом, откидываясь на спинку кресла. Лицо у него было жеваное, землистое от бессонницы. - Смерть от
  естественных причин, родственников нет... ваши полномочия нотариально заверены,
  душеприказчик?.. Нет? Я почему-то так и думал. Так что извините.
  - У меня есть сомнения насчет естественной смерти, - упрямо продолжал давить Ян, хотя и чувствовал, что толку он тут не добьется.
  - А у меня есть закон, - из голоса собеседника исчезли последние крохи дружелюбия. - Если у вас есть сомнения, положите мне вот сюда, - он пришлепнул
  свободной ладонью по столу, - предписание от криминальной полиции или от ДСК,
  либо отыщите родственников, которые сделают запрос. И никак иначе.
  Актер из него был скверный. Ян невооруженным глазом видел, что виляет этот
  деятель, что нет на самом деле никаких препятствий к тому, чтобы произвести
  вскрытие - ну, разве что соответствующую мзду заплатить... Но, похоже, с человеком
  в мятом зеленом халате уже успели побеседовать гориллы из ДСК или кто-то из
  подпольщиков -не столько с целью чему-то там помешать, сколько для того, чтобы
  проверить, насколько далеко координатор-консул Свидерский или кто-либо еще
  зайдет в попытках форсировать расследование. И теперь добрый доктор-трупорез изо
  всех сил старался побыстрей спровадить докучливого оккупанта - лезть в чужие
  игры ему определенно не хотелось. И Ян его за это даже не осуждал.
  Вообще-то с формальной точки зрения этот помятый старикан был прав: ну не было у Яна никаких законных прав давить на него, приказывать, настаивать... Можно,
  конечно, кликнуть капрала Андерса, скучающего за дверью, и попросить его взять
  старого хрена за глотку, но во-первых, таким путем вряд ли гарантируешь
  достоверный результат. А во-вторых, у Яна были серьезные сомнения насчет того,
  что капрал Андерс вообще ему подчинится. Раскрывать же свое инкогнито (ну как же,
  большущий начальник!) здесь, в морге, казалось ему не лучшим ходом - тем паче,
  он и сам не был уверен в том, что Дика Уотерса убили. Так, червячок сомнения,
  укоренившееся неверие в различные совпадения, не более того.
  - Ладно, - проворчал он. - Против осмотра тела нашим специалистом вы, надеюсь,
  возражать не станете?
  - Не стану - против осмотра, - патологоанатом чуть выделил последнее слово,
  отхлебнул из чашки. - У вас будут какие-то распоряжения относительно тела? Вы
  можете отправить его на родину - или кремировать здесь.
  Ян чуть подумал.
  - Здесь, - решил он. - Там у него не было никого, а этот город он любил.
  - Угу, - патологоанатом поставил свою кружку и что-то нацарапал в раскрытом на
  столе журнале. - Будут еще какие-либо пожелания относительно тела?
  - Если они возникнут, вас поставят в известность, - сообщил Ян самым что ни на
  есть официально-дипломатическим тоном, поднялся, отодвинув липкий стул, и не
  прощаясь, толкнул белую дверь в пятнах облупившейся краски.
  Впервые за последние несколько лет ему по-настоящему хотелось курить, но сигарет не было. Капрал же Андерс, следовавший за Яном огромной молчаливой тенью, как выяснилось, не курил.
  Ян, выйдя на воздух и поддернув "молнию" на куртке, окинул капрала испытующим взглядом и сдержал недовольное хмыканье. Впрочем, к самому капралу его
  недовольство относилось скорее косвенно: тот вообще выглядел так, будто только
  что со старого эсэсовского плаката слез. Два метра роста, широченные плечи,
  физиономия нордическая до отвращения, ледяные светлые глаза, да еще и эсбешная
  форма - черная с серебром... Надо отдать капралу должное: по крайней мере в
  разговор с Яном он вступать не рвался, да и вообще на любые вопросы отвечал
  предельно вежливо и односложно. Вот только в данный момент такой подарочек от
  генерала Белла был, мягко говоря, не в кассу.
  ...Генерал глядел на Яна, словно английский лорд на собачью какашку в своей
  тарелке. Может, Синг, связавшись с ним, и умолчал о "некоторых подробностях", но
  уж доброхоты наверняка нашлись - свою личную жизнь Ян не афишировал, но и
  секрета особого из нее не делал. По генеральской роже было видно, что он
  страстно желает отправить дип-ло-ма-тишку на "губу" недельки так на две - просто
  для профилактики. Но поскольку устав такой возможности не предусматривал,
  генерал тоном, исполненным глубочайшего отвращения, поведал что в связи с
  последними событиями ему, координатору Свидерскому, придается бессменный
  телохранитель с задачей сопровождать оного координатора даже в сортир.
  До сопровождения в сортир, конечно, дело пока не дошло, но капрал, надо сказать,
  напрягал всерьез. Непонятно, правда, в чем тут дело: то ли голос, слишком тихий
  и вкрадчивый для этакой громадины, то ли прозрачный ледок в глазах... Что-то
  определенно нехорошее под этим ледком таилось, вот только что именно? Ладно, с
  фаталистической мрачностью решил Ян. Пусть будет. Тем паче, по нынешним временам
  телохранитель столь внушительных габаритов с двадцатизарядной "коброй" в
  наплечной кобуре может оказаться в некоторых ситуациях очень даже небесполезен.
  Конечно, Ян, как и все сотрудники Административного корпуса, в свое время прошел так называемый "спецкурс", но на свой счет особо не обольщался. Всех его навыков в лучшем случае хватило бы отмахаться от одного-двух мелких гопников, а уж что касаемо стрельбы... Пистолет - старенькую "десятку" - он тоже сунул в карман, но
  это уж скорее для самоуспокоения. Главное же оружие, упакованное в прочнейший
  пластиковый футляр с сенсорным замком, покоилось во внутреннем кармане.
  Сейчас Ян главным образом жалел о том, что Славку Седых отозвали отсюда больше года назад - по слухам, с весьма печальными для Славки последствиями. Сейчас
  предстояло как-то договариваться с Хансеном - и перспектива эта ну вот никак не
  вдохновляла. Но никуда не денешься: Хансен, при всех своих закидонах, манерах
  провинциальной примадонны и полной неспособности чем бы то ни было руководить,
  дело свое туго знал, и чутье у него было действительно феноменальное.
  Парадоксальным образом именно чутье-то все и осложняло: врать в глаза кому бы то ни было из И-группы - фокус заведомо провальный, а Хансену Ян не рискнул бы
  врать и по рации. Он тяжело вздохнул и набрал код персонального канала шефа И-отдела.
  Паче чаяния, все прошло удивительно легко - Хансена не пришлось ни уламывать, ни улещивать, ни подталкивать в нужном направлении. Оказалось достаточно просто
  намекнуть, что Дик Уотерс благополучно расколол загадку неведомых поджигателей,
  чего не смогли сделать ни Хансен, ни сам Ян, и убрали ушлого журналюгу именно из-за
  этого. Собственно, и врать-то не пришлось: во-первых, у Яна имелись определенные
  подозрения именно в этом ключе, во-вторых, напрямую он ничего и не утверждал.
  Хансен фыркнул с таким великолепным пренебрежением и так уверенно заявил, что
  это чушь, что можно было не сомневаться: едва закончив разговор, он впереди
  собственного визга помчится в морг проводить исследование. Результатами, конечно,
  делиться не станет, тут же шарахнет шифровку в Управление, предельно все
  засекретив - вот тут-то и пригодится некоему координатору пресловутый Оранжевый
  код. Вот и все. Даже не интересно.
  Ян нащупал тонкий хрустящий конверт в кармане куртки и мысленно попросил
  прощения у репортера. Он слабо представлял, какими именно методами пользуется И-группа, чтобы "допросить" мертвеца, но на его дремучий взгляд все они разве что самую
  малость отличались от некромантии... Впрочем, Дик с его здоровым цинизмом такой
  подход скорее всего одобрил бы. Оставленное им письмо пока что даже распечатать
  времени не было - да и вряд ли там речь о каких-то секретах пойдет: во всяком
  случае, мальчики Харриса просканировали его вместе с прочими документами, а
  стало быть, смогут прочесть. Другое дело, что занимались они этим с прохладцей -
  ну как же, бытовуха, добухался мужик до инсульта... Со вздохом он поплелся к своей
  машине, оставшейся за воротами.
  - Если не возражаете, поведу я, - мягко напомнил о себе капрал.
  - Возражаю, - резко отрубил Ян. Последнее время он все чаще замечал за собой
  одну странность: он терпеть не мог, когда кто-то пользовался его компьютером,
  садился в его любимое кресло, брал какую-то из его вещей в руки... А уж пустить
  кого-то за руль своей тачки - подумать страшно! Довольно нелепый пунктик, если
  вдуматься. Мрачно ухмыльнувшись про себя, он включил зажигание.
  Первый патруль они встретили уже в сотне метров от морга - не полицейские, не
  меченые красным треугольником головорезы из ДСК, даже не местные Силы
  самообороны - нет, коллеги-оккупанты из Объединенных сил Управления. Причем при
  полном снаряжении, в касках, в брониках, вместо штатных "кобр" новенькие
  грозного вида автоматы... Интересное намечается кино - помнится, даже три года
  назад, во время массового выступления леваков, когда Жестянщик под шумок чуть
  было не захватил телецентр, такими предосторожностями и не пахло...
  Ян послушно притормозил, но старший патруля вгляделся, щурясь, узнал его и
  нетерпеливо мотнул головой - мол, проезжай, не задерживай! Кто бы спорил...
  Андерсу, скрючившемуся на переднем сиденье, явно было некомфортно в машине - Ян
  даже покосился на него с определенным злорадством: а вот не фиг за своими
  шпионить! Вообще, то, что капрал не откуда-нибудь, а из СБ, уже выглядело весьма
  подозрительно: Служба Безопасности, как правило, работает сама по себе, и ее
  оперативное подчинение Беллу в том, что не касается войсковых операций - полная
  фикция... Да и на участие в операциях Харрис через голову Белла запрашивает "добро"
  у своего начальства.
  Но разъяснить Андерса Ян положил себе все-таки в более подходящей обстановке.
  Пока же он обратил внимание только на то, что патрулей на улицах как-то
  ненормально много - чуть ли не на каждом перекрестке торчат, и все, опять же,
  экипированы по полной. Похоже, Беллу даже пришлось отозвать часть войск с
  внешних рубежей и блокпостов... Это выглядело странным, а потому весьма и весьма
  раздражало, и следовало немедленно разузнать, в чем тут дело. В офис ехать не
  стоило: пока с капралом ясности нет, засвечивать ему Леа в планы Яна никак не
  входило. Так что он, объехав площадь, решительно повернул машину в лабиринт
  узких переулков, ведущих на улицу Фонарщиков. Кроме всего прочего, меньше шансов
  нарваться на патрулей: общаться с ними (да и вообще с кем бы то ни было)
  никакого желания не имелось.
  Ныл с перепою левый висок, и курить хотелось жутко, и погода снаружи стояла под стать настроению: навалились на город низкие тучи, даже не темные, а какие-то
  мутно-серые, с ленивой деловитостью сыплющие ледяной крупой... В общем, от
  совокупности всех факторов оставалось одно только желание: нахрюкаться до потери
  человеческого облика, упасть в горизонталь и проснуться так лет через десяток. А
  лучше - через сотню-другую. Впрочем, в то, что и тогда что-нибудь изменится, Яну
  верилось очень слабо. Ну, будут патрули вместо автоматов шастать с какими-нибудь
  бластерами-шмастерами, а дальше-то что? Ничего, говорите? Вот в том-то и дело...
  И все же просчитался он насчет патрулей: уже буквально на подъезде к охраняемой
  зоне молоденький лейтеха в серо-белом камуфляже, шагнув на проезжую часть,
  недвусмысленно указал на обочину. Из новеньких, похоже: машину Яна в городе
  знали, да и его самого, в общем, тоже. Хоть и бутафорский, а все ж таки консул...
  Будь это кто-то из местных - полиция, армия, охранка, - Ян со своими
  спецномерами просто забил бы на предупреждение и гордо промчался мимо - сейчас
  ему даже возможность словить за этакий фокус пулю в затылок казалась мелочью. Но
  свои - они на то и свои, что неприятностей от них побольше, чем от чужих, а
  послать их лесом значительно труднее... Он со вздохом остановил машину в
  нескольких метрах от патруля и опустил окошко.
  Лейтенантик, похоже, был настроен весьма серьезно: даже не взглянув на
  координаторское удостоверение, отчеканил самым непререкаемым тоном:
  - Прошу выйти из машины. Обоих, - пистолет его при этом четко смотрел в
  переносицу Яну. Неприятное ощущение... и странное. Что-то здесь было неправильно,
  что-то было не так, но что именно? Он даже не заметил - почувствовал, как
  подобрался капрал, словно невзначай сдвинувший вниз "молнию" на куртке. Поправив
  очки, он открыл дверцу и нарочито неторопливо выбрался наружу.
  - Вы, ребята, чего - пробок от кефира нанюхались? - ленивым начальственным тоном поинтересовался он. - Номера не видите?
  Лейтенант по-прежнему держал Яна под прицелом, а двое других - сержант и рядовой - тут же очень согласованно сместились вправо и взяли на мушку Андерса. Странно, отметил Ян, все трое без бронежилетов и касок. У лейтенанта вместо автомата - "кобра", причем не новая, у сержанта - громоздкий "сириус", год назад снятый с вооружения, у рядового - незнакомого вида револьвер. Револьвер?..
  Первая мысль, как обычно, оказалась идиотской: Крылов втихушку распродал со
  склада новое вооружение, а теперь, как приперло, вооружает патрулей с бору по
  сосенке... Но тут он перехватил беглый взгляд лейтенанта - куда-то через плечо Яна,
  в противоположный конец переулка, словно он ждал кого-то, кто вот-вот должен там
  появиться. И этот взгляд Яну не понравился напрочь. Почти сразу он отметил
  матовый "морозный загар" - чтобы заполучить такой, надо хотя бы пять-шесть зим
  провести на Джудекке, причем желательно в лесу, лейтенант же выглядел никак не
  старше двадцати. Вот так-так, - ошалело подумал он. Патруль, говорите?.. Если
  это наш патруль, то консул Свидерский - испанский летчик. Интересно, кто же это
  до меня добрался? Похоже, кто-то из подполья - на ДСК или криминальную полицию
  эти ребята ну никак не тянут. И почему меня не расшмаляли прямо в машине?..
  - Ваши документы? - требовательно произнес фальшивый лейтенант.
  - А ваши? - Ян ухмыльнулся ему в лицо. Раз не убили сразу, будем держаться нагло, решил он про себя. Раз не убили, значит, им от меня что-то нужно, следовательно,
  можно торговаться. И хамить. - Или у вас их еще штамповать не научились?
  Все-таки этот мальчишка в лейтенантской форме неплохо владел собой: ни один
  мускул на его лице даже не дрогнул, и ствол все так же продолжал целиться в
  живот Яну. Ну ясно, этот маскарад рассчитан только на то, чтобы выманить
  господина консула из машины, а дальше уже не важно... И жутко нервировало то, что
  парень явно кого-то ждал.
  Ян продолжал смотреть ему в глаза - карие, не по-юношески серьезные, - и "лейтенант" решился:
  - Мы не хотим вас убивать, господин координатор. Мы вообще не хотели бы
  причинять вам неудобства. Просто у вас есть при себе кое-что нужное нам. Отдайте,
  и разойдемся по-хорошему. Можете поверить, это в ваших же интересах.
  - Нужное вам? Это вы о чем? - Ян искоса глянул на капрала - тот стоял,
  сгорбившись, и судя по роже, лихорадочно соображал, что бы все это могло значить.
  Этакий придурок-деревенщина, которому ушлый гамен пытается впарить Эйфелеву
  башню... Не так прост мой эсэсовец, усмехнулся про себя Ян. Только супротив трех
  стволов не очень-то разбежишься.
  Диск с Оранжевым кодом он отдавать не собирался - харя треснет у господ
  подпольщиков! - но и помирать преждевременно тоже как-то не тянуло. Страха
  почему-то не было - только напряженное, почти болезненное любопытство: что-то
  там будет дальше? Мысли словно обострились стали быстрыми, сухими и четкими,
  даже голова болеть перестала. Единственный шанс - устроить какой-то дивертисмент,
  отвлечь тех двоих на себя, дать Андерсу возможность действовать. В конце концов,
  должен же он сориентироваться - идиотов в эсбешники не берут...
  - Слушайте, не прикидывайтесь, - юнец аж поморщился. - Отдайте что просят - и
  езжайте себе на здоровье, куда ехали. Вы на этом ничего не теряете, а у нас
  найдется возможность вас отблагодарить.
  - Если б я знал, о чем конкретно идет речь, стоило бы подумать, - продолжал
  тянуть время Ян, лихорадочно соображая. На леваков эти ребятишки не походили -
  особенно "сержант" с "рядовым", крепкие, серьезные мужики. Не говоря уж о
  привычке представителей всяческих левых фронтов сперва палить почем зря, а потом
  уж выяснять что бы то ни было... Стало быть, Звездочет, Жестянщик или Трубач... или
  лесные, но лесные поддерживают контакт со всеми тремя подпольными группировками. - Так что будьте любезны уточнить.
  - Я жду, - спокойно произнес "лейтенант", все так же нетерпеливо поглядывая в
  конец переулка. А ведь он и сам не знает, что ищет, осенило вдруг Яна. В курсе,
  вероятно, тот, кого он дожидается... Самому его подождать - конечно, открывает
  интересные возможности для блефа, вот только свалить тогда будет значительно
  труднее. Да и информации для того, чтобы успешно блефовать, имелось пока что
  маловато - и к тому же, Ян прекрасно отдавал себе отчет в том, что в правилах
  этой игры он покуда не шарит совершенно. Следовательно, с тем, кто должен вот-вот
  появиться, лучше не встречаться покуда, и времени не навалом...
  - Я жду, - повторил щенок в лейтенантском мундире - и Ян решился. Он скроил
  презрительно-яростную гримасу, шагнул к лейтенанту:
  - Что?! Нет, видали - ждет он, сексот недоделанный! Знал я, что в ДСК сплошь
  придурки, но чтоб такие... Жетон покажешь, или сразу в жопу засунешь? - процедил
  он сквозь зубы. "Лейтенант" открыл было рот, да только кто б ему еще заговорить
  позволил...
  - Ну чего ты на меня глазенками своими моргаешь?! Да от тебя, козла, охранкой за
  километр воняет! Хрена ли ты тут пушкой размахался? Да я тебе сейчас хлебало
  разобью вдребезги - и что ты мне сделаешь? Что, шмалять будешь, сучонок
  ссыкливый? Или твой гребаный Синг тебе яйца за это на шею намотает? А хочешь, я
  намотаю, вот прямо здесь? Так, пасть закрыл - и на хер отсюда, бегом!..
  Он уже орал, наступая на "лейтенанта" - а тот ошарашено пятился. Конечно, Ян
  подозревал, что со стороны он немало смахивает на похмельного взбесившегося воробья, но ведь сработало - мельком он заметил, что два амбала, прикрывающие мальчишку, тоже
  смотрят на него, отвесив челюсти...
  Движения он не увидел - почувствовал. Андерс, с подчеркнуто тупым видом
  наблюдавший происходящее, не рванулся, не прыгнул - он словно перетек с одного
  места на другое одним стремительным, обманчиво-плавным движением. В следующую
  долю секунды Ян кубарем полетел в сугроб и на какое-то время ослеп из-за снега,
  густо залепившего каким-то образом - чудом, не иначе! - удержавшиеся на носу
  очки. Короткий, хриплый вопль, резко оборвавшийся, потом дважды негромко
  тявкнула "кобра" с глушителем - и чья-то рука рывком выдернула его из сугроба:
  - В машину!
  На сей раз он не стал выдрючиваться и нырнул на пассажирское сиденье. Капрал
  задержался около "лейтенанта" - тот еще жил, скорчившись на окровавленном снегу,
  сведенные судорогой пальцы скребли грязный наст - и Андерс аккуратно, словно
  гвоздь забивая, вогнал пулю ему в висок, мгновенно оказался в машине и взял с
  места так резко, что Яна вжало в спинку сиденья.
  Разобравшись наконец-то со своими очками, Ян глянул на капрала - и еле удержался от того, чтобы выскочить из мини-вэна на полном ходу. Андерс улыбался. Правда, веселья в его улыбке было маловато, она больше напоминала оскал, углы губ мелко подергивались, ноздри раздувались, на скулах проступили пятна лихорадочного
  румянца и ледок в глазах на время исчез - теперь в них светилась злая радость и...
  голод?.. "Ох, не насытился он сейчас!" - мелькнула и пропала непрошеная мысль.
  Впрочем, почти сразу капрал снова стал Образцовым Телохранителем -
  непроницаемость английского дворецкого, подчеркнутая собранность, внимательный и
  холодный взгляд... Чуть сбавив скорость, он поддернул рукав и потянулся к кнопке
  коммуникатора на запястье, но Ян перехватил его руку:
  - Нет, капрал, вы пока никому не станете об этом сообщать.
  Андерс даже позволил себе поднять брови: ясное дело, приказания какого-то
  штафирки из Административного корпуса для него значили вряд ли больше, чем шум
  воды в унитазе...Ян вздохнул, полез во внутренний карман:
  - Посмотрите-ка сюда, - он продемонстрировал золотистый пластик упаковки с
  черной восьмилучевой звездой, приложил палец к сенсорному замку и открыл футляр,
  мысленно возблагодарив умельцев из Управления, совместивших его с ксивой. На
  внутренней поверхности упаковки переливалась оттенками золотого голографическая
  печать Управления и красовалась, влитая в пластик, его, Яна Свидерского,
  физиономия - с фотографии четырехлетней давности, явно сделанной во время
  дознания в СБ. И, понятно, краткая литания: такому-то присвоен Оранжевый код...
  именем Совета... всемерное содействие...
  - Вы не станете об этом докладывать, - настойчиво повторил Ян. - С этого момента
  вы выполняете мои и только мои распоряжения, Андерс. Приказ первый: насчет
  Оранжевого кода вы не должны говорить никому - понимаете, никому и ни при каких
  обстоятельствах! - вплоть до особого распоряжения... И, кстати, спасибо.
  Капрал, подумав, кивнул - соглашаясь и с благодарностью, и с тем печальным
  фактом, что отныне он находится под началом столь несерьезного командира. И даже
  снизошел до ответа:
  - Вы тоже действовали неплохо, господин координатор, - но тут же испортил
  впечатление, добавив:
  - Для гражданского.
  Ян хмыкнул и откинулся на сиденье, прикрыв глаза. Сейчас, когда возбуждение
  схлынуло, его начало порядком подколачивать - и от пережитого страха, и от всех
  страхов, еще предстоящих. Мысли расползались, как тараканы, и всплывающие в
  воображении картинки того, чем все это может закончиться, тоже, в общем, не
  успокаивали. Ясно пока было только одно, самое очевидное: где-то на самом верху
  затевается нешуточная игра, ставки весьма нехилые, вольно или невольно в эту
  свистопляску вовлечена куча народу - и жизни некоего Яна Свидерского, невзирая
  на Оранжевый код, консульские полномочия и прочие бебехи, цена на этом фоне -
  ломаный грошик.
  На КПП у въезда в квартал на сей раз дежурил не одинокий сержантик, а целый
  капитан с четырьмя до зубов вооруженными мордоворотами из егерской бригады,
  обретавшейся, как правило, вне города. Яна он не знал, а потому долго сверялся
  со списками, куда-то звонил, снова что-то сверял - пока Андерс не шепнул ему что-то
  на ухо. Бравый вояка сразу подтянулся, посерьезнел и велел проходить без
  задержек. Оставалось лишь надеяться, что капрал не забил сходу на приказ и не
  стал с места в карьер рассказывать всякому встречному-поперечному о присвоенном
  господину координатору статусе...
  Капрал, словно заранее знал, куда они направляются, молча высадил Яна у
  скромного коттеджа Уотерса и направил машину к стоянке. Если и раньше он
  действовал на нервы, то теперь - по крайней мере, на взгляд заштатного дипломата
  - казался откровенно подозрительной личностью. Прежде всего: ну псих ведь, псих
  откровенный, и хорошо еще, если не маньяк-мокрушник - а судя по тому, что Ян
  видел в машине, когда Андерс на пару секунд перестал себя жестко контролировать,
  оно если и не так, то где-то близко. И потом, как он там, во время стычки,
  действовал! Вот так, запросто, взял и переместился в пространстве - иначе и не
  скажешь! - на добрых метров пять... Знаток боевых искусств из Яна, конечно,
  как из дерьма пуля, но вот ей-богу, не учат в СБ таким штучкам, ну никак не учат! Вообще, такую технику боя он своими глазами видел только раз в жизни.
  ...До той полевой базы на Югране ему пришлось тогда добираться кружным путем,
  выписав себе насквозь липовую командировку в Приграничье, где у Пашки Яковлева
  сидел свой человечек, готовый под присягой засвидетельствовать, что именно там
  аналитик протокольного департамента Административного корпуса Ян Свидерский все
  пять суток и обретался. Конечно, риск был, и очень серьезный: новая СБ, спешно
  сформированная Советом (скорее уж хунтой) из остатков прежней службы,
  оказавшихся на стороне Совета работников из Территориальных операций и армейских
  контрразведчиков, уже всерьез чертила крылом вокруг некоего скромного аналитика.
  Но сбрасывать информацию как обычно, по цепочке, было еще более рискованно: не
  все звенья этой цепочки оказались надежными, и дойти до адресата могли совсем не
  те сведения, что Ян получил от Лунатика.
  К тому же, он чувствовал, что вот-вот сорвется: полтора года прожить под рукой новоявленной хунты, добывая при этом информацию для Пашкиной группы, стоило и нервов, и постоянного, непреходящего страха. Да и с Пашкой хотелось поговорить
  толком, не комкая встречу, с ним и с Аленой. Потому как резистанс резистансом, а
  разговор со старыми друзьями - да просто с людьми, которым верить можешь, черт
  возьми! - все-таки подзаряжает тебя хоть какой-то надеждой на несколько месяцев
  вперед...
  Эх, молод тогда был аналитик Свидерский, молод и глуп. Моложе на целый год
  страха и набирающего силу вакуума вокруг, да на полгода изматывающего следствия,
  да на четыре года здесь, на кадровой свалке Управления... Прав был старый
  террорист доктор Велль - однажды ты просыпаешься стариком. Ян не любил
  вспоминать эти состарившие его годы, вот только воспоминания его не спрашивали -
  приходили ночами, когда им вздумается, молчали, словно тени по углам, ярко и
  неприятно оживали в самый неподходящий момент...
  Но тогда он ни о чем таком не думал и ничего такого в будущем своем не
  подозревал - просто хорошо было сидеть, привалившись к маскирующему вход валуну,
  греться под неярким осенним солнышко, дожидаться Пашку с Аленой и знать, что в
  ближайшие двое суток никуда не надо спешить, ни от кого не надо прятаться...
  Просто вот так сидеть, чувствуя, как потихоньку отступает отходняк после серии
  хаотичных ПВ-прыжков, и лениво наблюдать, как на золотистой от солнца поляне
  угрюмый верзила - кажется, Марк его звали? - натаскивает пополнение из И-группы.
  А Марк отрывался по полной, возникая, кажется, одновременно в полудюжине мест, оказываясь вдруг в десяти шагах от места, где стоял - вот сейчас, вот только что! - и наскакивающие на него ученики, тоже прыткие и точные в движениях,
  разлетались, как кегли... Откуда-то Ян знал, что никакой телепортацией там и не
  пахнет - не открыли пока телепортацию. Но вот был Марк в одной точке - бац, и он
  уже в другой, словно ртуть перетекла, а двигался, вроде, и без спешки, чуть ли
  не с ленцой...
  Ян тряхнул головой, прогоняя непрошеные ассоциации. Выходило - красивше некуда: капрал СБ Андерс, если не маньяк, то уж точно псих, почему-то находится в
  оперативном подчинении генерала Белла - хотя всякому известно о вечных трениях
  вояк и безопасности - да еще при этом недурно владеет техниками И-группы - каковыми техниками И-группа вовсе даже не разбрасывается.
  Этакая универсальность в скромном капрале-телохранителе, мягко говоря, настораживала - особенно если учесть, что до сегодняшнего утра встречать его не доводилось... И почему, собственно, Белл навязывая помянутого Андерса господину координатору, скорчил такую кислую рожу? Ну не из-за амурных же похождений оного координатора, в самом деле!..
  Он потянул носом морозный воздух. Ладно, подозрительный там или какой, но в деле капрал показал себя молодцом - и к тому же, он теперь в курсе насчет Оранжевого
  кода, так что выбирать не приходится. Вот уже целых два человека на Джудекке
  знают про новое начальство... Ян против воли усмехнулся: ни фига себе, личное
  воинство господина полномочного посла - маньяк-эсбешник и зловредная секретарша!..
  Бойтесь, супостаnbsp;ты, всех на свастики порвем!
  Его собственную хибару - то, что от нее осталось - за ночь присыпало снежком, и
  тnbsp;
&
&
&
&
&
&
&
&
&
&
&
&
&
&
&
&
&
&  Интересно, осталось ли там что-то, по-настоящему ценное? Пустой холодильник,
  недочитаннnbsp;ый детектив и любимые шлепанцы... Диван, на котором они с Ким любили
  дрnbsp;уг друга. Комната, в которой они насмерть ругались и снова мирились. Да чего
  уж теперь... Одни обломки.
  К черту, решил он. Хватит рефлексии - итак уж все, что можно, прорефлектировал,
  а сейчас предстоит думать - и действовать. И для начала хотя бы скорректировать
  свои цели и задачи - желательно в тепле.
  Стоило поднести ладонь к сенсорной пластине, как гнусный металлический голос
  монотонно загундосил, что, к сожалению, объект опечатан службой безопасности,
  тир-ли-ли, для получения доступа на объект вы можете связаться с дежурным
  офицером безопасности на следующих каналах... Вполголоса послав услужливый
  автоинформатор по известному адресу, Ян набрал на цифровой панели свой личный
  код и статус-пароль с диска, после чего приложил ладонь к сенсорной пластине.
  Сработало: паскуда-информатор заткнулся на полуслове, дверь, пискнув,
  приоткрылась.
  - Вот так-то, - пробурчал Ян себе под нос, оглянулся. Так и есть, Андерс уже
  отогнал машину и стоял за плечом - и ведь как тихо подошел, зараза, даже снежок
  не скрипнул! Со всей почтительностью отстранив господина консула, капрал
  просочился в полуоткрытую дверь, где-то через минуту возник снова и сообщил:
  - Чисто, господин... - как именно ему титуловать Яна, Андерс явно не мог
  сообразить.
  - Координатор. Или консул, - пресек его колебания Ян, входя в полутемную
  прихожую. Кому бы другому он предложил называть его просто Яном, но вот
  панибратствовать с мутным гигантом-эсбешником решительно не тянуло.
  Обиталище репортера, несмотря на поистине феерический бардак, все же выглядело более обжитым, домашним, что ли, чем прежнее жилище Яна - его коттедж, несмотря на периодические потуги Ким создать хоть какой-то уют, всегда чем-то неуловимо смахивал на второразрядный гостиничный номер. А здесь все было пропитано Диком, все несло на себе его отпечаток - даже сваленная кучами на стульях одежда,
  помятое покрывало на кровати, усыпанный пеплом стол, стопки книг, грозящие
  обрушиться с подоконника, полупустая бутылка югранского джина рядом с
  клавиатурой компа... Казалось, вот-вот Уотерс заглянет в комнату и скажет: "Ну и
  как вы собираетесь выпутываться? Нет, не отвечайте - чтобы ответить на такой
  вопрос, вам сначала придется крепко выпить"...
  Не без труда отыскав чистый стакан, Ян плеснул себе на два пальца джина,
  вопросительно глянул на капрала - тот помотал головой. А, ну да, он же на работе...
  Проглотив жгучую, пахнущую хвоей жидкость, Ян отыскал на столе сигареты - столь
  обожаемый Диком местный горлодер, закурил. После изысканных сигариллос Велля и
  той дамской чепухи, что курила Леа, у него мало глаза не выскочили - зато, вроде,
  в голове малость прояснело. Значит, можно определиться с задачами. И начинать,
  вероятно, следовало с самого очевидного - или хотя бы с того, что в данный
  момент под рукой... Во всяком случае, он чувствовал, что не готов пока разбираться
  с покушением, ночным визитом паранорма и нынешней засадой. И с кучей патрулей на
  улицах, кстати, тоже...
  Он стянул куртку, повесил ее на спинку кресла и выудил из кармана послание Дика. Неизвестно, прочел его Харрис или нет - но, во всяком случае, счел достаточным
  основанием поднять консула-душеприказчика в пять утра... хотя вряд ли шеф СБ
  предполагал, что помянутый консул будет сопеть в две дырочки после того, как
  взорвали его дом... Ладно, займемся пока письмом.
  Конверт обычный, стандартный, аккуратно заклеенный. Похоже, не вскрывали - да и зачем?.. Прогнал через сканер - и читай на здоровье, даже если там несколько
  страниц. Прогресс. Прорыв в технологии перлюстрации, понимаешь... Вместо адреса
  было просто накарябано размашистым почерком Дика: "Координатору Яну Свидерскому.
  Лично" - и все. По словам Харриса, конверт оказался в сейфе Уотерса вместе с
  тощей пачкой кредиток и нелегальным стволом, купленным бог весть когда и с тех
  пор так и валявшимся в загустевшей смазке и без патронов... Для завещания
  конвертик выглядел, мягко говоря, несолидно. Набрав воздуха, словно перед нырком,
  Ян вскрыл письмо и развернул сложенный вдвое листок.
  Уотерс писал от руки - и писал, как курица лапой, пришлось даже снять и по новой
  протереть очки:
  "Ну вот, Ян, вы читаете это письмо - а значит, меня, скорее всего, уже нет.
  Остается лишь надеяться, что не стало меня быстро и чисто - сердечный приступ в
  момент оргазма, случайно попавшая в мою рюмку вкусовая добавка с запахом
  горького миндаля, на крайний случай сгодится обвалившийся в момент любовных утех
  потолок... Но как бы то ни было, не так уж это важно. В загробную жизнь я не верю,
  да и вы, насколько мне известно, тоже, а если она и есть, то у Бога наши грехи и
  грешки способны вызвать разве что снисходительную улыбку.
  (Так, Харрис, если я накрылся при странных или криминальных обстоятельствах, то вы уж точно сунете сюда нос. Успокойтесь, Фил, для вашего ведомства здесь нет
  ничего, письмо адресовано тому, кому оно адресовано, так что уймите свою
  паранойю и предоставьте Яну самому разобраться с волей покойного. Да и вообще,
  джентльмены не читают чужих писем... впрочем, последнее - шутка, и боюсь, не
  лучшего вкуса).
  Простите за отступление, Ян, но я просто чувствовал необходимость слегка
  укротить неуемное любопытство нашего друга Фила Харриса - представляю, какими
  цветистыми словесами он покроет меня, прочитав предыдущий абзац! Этим ребятам из
  Безопасности нравится думать, будто они знают все на свете и хитрее их нет
  никого, хотя на самом деле без карты и фонарика они способны потеряться даже в
  собственной штаб-квартире...
  Не хотелось бы излишне обременять вас, но иного человека, способного получить
  удовольствие от выполнения моей последней просьбы, я среди здешних "белых
  колонистов" (ха-ха!) не наблюдаю. Надеюсь, вам не составит труда помянуть меня в
  баре Саида, а потом послушать джаз (особенно там хороша труба) и заказать
  девочку в подвальном кафе на углу Вязовой - просто в память о старом пропойце
  Дике. Настоятельно рекомендую Арну - я ей о вас рассказывал. Саид тоже знает...
  А в остальном - желаю вам успешно найти ваших поджигателей, причем не во тьме, а
  там, где светлее всего.
  Искренне - когда-то Ваш, а теперь ничей
  Ричард Уотерс".
  Числа не было. Ян снял очки, недоуменно потряс головой, снова нацепил их на нос
  и перечитал письмо. Ничего нового, понятно, не усмотрел - просто страничка,
  коряво исписанная, с пожеланием послушать джаз и заказать девочку. И чего ради
  такое держать в сейфе?.. Бредовую мысль прогреть письмо утюгом или протравить
  нашатырем на предмет надписей симпатическими чернилами пришлось отринуть сразу -
  репортер написал именно то, что хотел написать. Закажи, видишь ли, девочку, да и
  джаз послушать не забудь, особенно трубу! Завещание, икс его матрицу!..
  Несколько фраз, правда, напрочь вываливались из контекста, ни с чем не вязались,
  да и вообще выглядели порядочной бредятиной. "Я ей о вас рассказывал"...
  Представить Дика, откровенничающего в постели со шлюхой о случайном, по сути,
  приятеле-неудачнике не выходило ни в какую. "Саид тоже знает" - Саид много чего
  знает, благодаря чему, похоже, и угодил в подвалы ДСК, но почему "тоже"? И уж
  вовсе ни в какие ворота не лез финальный пассаж о поджигателях. Спьяну, что ли,
  Дик этакое "завещание" составлял - или вовсе в какой-то момент до "белки"
  докушался?..
  По какому-то внезапному наитию Ян поднялся с кресла и протянул листок Андерсу:
  - Капрал. Я бы хотел знать, что вы можете сказать об этом письме - с учетом
  специфики вашей... подготовки.
  Эсбешник, или кто он там на самом деле, отреагировал странно - для начала
  ввинтился взглядом в зрачки господина консула, словно примериваясь ловчее в мозг
  забраться. Яна от этого взгляда - очень характерного! - просто в озноб взяло:
  так смотрел на него, помнится, приглашенный для помощи следователям СБ "щупач"
  из И-группы. Просто смотрел - и заставлял не пойманного на горячем аналитика
  Административного корпуса Свидерского, по совместительству работающего на
  подпольную группу Дженсена, буквально выворачиваться наизнанку, выбалтывать все,
  что оному аналитику известно, да не просто так выбалтывать, а с удовольствием,
  не за страх а за совесть, буквально с ума сходя от желания поделиться с добрым и
  таким внимательным "щупачом" всем, что имеет...
  Впрочем, то, что Яна в итоге не поставили к стенке или не угробили в
  автокатастрофе, означать могло только то, что выболтал он в итоге далеко не все.
  "Щупач" схалтурил... или, может быть, сам не хотел, чтобы эсбешникам досталась
  полная информация о группе. Но как бы то ни было, ощущения, испытанные во время
  "сеанса", а в особенности - после, по новой повторять не хотелось напрочь.
  Ян напрягся, готовясь к неизбежному - легкий звон в ушах, вкрадчивая, ласково
  забирающая тебя в ладони эйфория, мир наполняется зыбким, обманным жемчужным
  светом - и тебя попросту несет, тошнит правдой... Было ясно, что капрал, наплевав
  на пресловутый Оранжевый код и субординацию как таковую намерен вскрыть новоиспеченного начальника до донышка и узнать, чем оный начальник дышит - и поделать с этим Ян не мог ничего, разве что из последних сил сопротивляться, даже зная, что это бесполезно. Вот, вот сейчас...
  Ничего не произошло. Точнее, ни звона в ушах, ни эйфории или каких-то еще
  признаков воздействия Ян не ощутил. А вот Андерс определенно что-то почувствовал:
  льдистые глаза на миг потемнели, как от боли, судорожно дернулась щека - да и
  вообще выглядел он так, словно на бегу впечатался в невесть откуда взявшуюся
  бетонную стенку. В его взгляде, сменяя друг дружку, мелькнули недоумение, ярость,
  затем что-то вроде опасливого уважения - и капрал, отведя глаза, послушно принял
  письмо из рук Яна.
  Вся пантомима длилась от силы секунды полторы, но Яну и этого хватило, чтобы
  понять: обломался капрал по полной, словно на какую-то защиту напоролся... Вот
  только никакой защиты от И-воздействий у администратора Свидерского не было,
  хоть ты тресни - ну просто совсем никакой, да и взяться ей неоткуда...
  Андерс, кажется, даже не озаботился прочесть письмо - он держал его двумя руками на отлете, откинув голову и прикрыв глаза, жесткое лицо словно оплыло, нижняя
  губа отвисла, породистый нос сморщился, словно невесть чего унюхал... Выглядело
  это странно и неприятно: представить так укурившегося в полное стекло эсэсовца...
  Слава богу, продлилось это недолго - капрал резко выдохнул, открыл глаза и,
  снова нацепив маску Образцового Служаки, вопросительно глянул на босса.
  - Доложите результаты, - холодно приказал Ян. Он и не представлял, что способен
  на такой тон, но видать, очень уж перепугался. - И в дальнейшем, - он еще
  подбавил в голос металла, - настоятельно советую вам, Андерс, воздерживаться от...
  экспериментов.
  - Так точно, господин консул, - кивнул капрал. Вид у него был какой угодно, но
  только не виноватый. - Все, что я могу сказать - это то, что писавший не
  находился ни под гипнозом, ни под воздействием каких-либо препаратов, включая
  алкоголь. И еще - он считал этот текст важным. Крайне важным, господин консул.
  - Благодарю, капрал, - нейтрально произнес Ян. - Хорошая работа...
  Он почему-то чувствовал себя самозванцем, актером, да еще и плохим, играющим
  чужую, скверно выученную роль - и понимал, что от этакой неловкости его вот-вот
  понесет почище, чем от любого И-воздействия...
  Спас его запиликавший на запястье коммуникатор - кто-то пытался связаться с ним
  по служебному каналу Управления. Так и есть, его долбаное превосходительство
  генерал Белл...
  - Слушаю вас, - с надлежащим вниманием сказал Ян в динамик.
  - Где вы находитесь, Свидерский?
  - В коттедже Уотерса. Полагаю, мне лучше пожить здесь какое-то время в связи с... последними событиями.
  - Ладно, ладно, - досадливо и поспешно согласился Белл. - Телохранитель с вами?
  Ян отметил про себя, что по имени или по званию генерал Андерса называть
  избегает.
  - Да, господин генерал. Он вам нужен?
  - Нет, - с плохо скрытым отвращением уронил Белл. - Просто пусть будет при вас
  постоянно. Вам же рекомендую находиться там, где вы сейчас находитесь и не
  соваться на улицу без крайней нужды - в городе введено осадное положение. Да! И
  ближе к вечеру вы мне понадобитесь для работы над коммюнике. Материалы я вам
  передам по сети.
  - Да, господин генерал, - Ян постарался не выдать удивления - точнее, полного
  обалдения от последних новостей. - Могу ли я узнать о причинах, по которым
  решено ввести осадный режим?
  - Черт вас дери, Свидерский, - кажется, Белл был сам крепко сбит с толку и
  смущен, - я и сам не понимаю причин! Я даже не знаю, кто конкретно отдал такой
  приказ - но он поступил командирам всех частей, подтвержденный именем Совета и
  Оранжевым кодом.
  
  ГЛАВА 5
  
   Сказать, что Ян был сбит с толку и ошарашен - значило не сказать ничего. Он еще некоторое время тупо пялился в погасший экран коммуникатора, издевательски подмигивающий красным глазком окончания вызова - что, мол, аналитик, съел?.. И что ты дальше делать будешь?..
  Делать-то, пожалуй, следовало - да к тому же немедленно и решительно, но Ян впервые по-настоящему почувствовал, что за четыре-то года в здешнем болоте он не то что даже решительно - вообще действовать отвык. Словно и мозги, и волю, и характер окончательно ржавчиной затянуло... Ну ведь не назовешь же осмысленной деятельностью его переписку с Управлением или вечерние шахматы с доктором Веллем?
  Он вздохнул и решительно сцапал со стола Дика пачку сигарет: очередная попытка бросить со всей определенностью накрылась медным тазом. Думай, как можно внушительней приказал он себе. Из тебя кого готовили - аналитика? Это ведь, по сути, твой хлеб? Вот, значит, с анализа и начнешь. Итак...
  Уж в одном-то Ян был стопроцентно уверен: анонимного приказа о введении осадного положения, подтвержденного Оранжевым кодом, он не отдавал. Следовательно? Следовательно, его отдал кто-то другой, располагающий аналогичными полномочиями. Логично? Пока логично.
  Два анонимуса в ранге полномочного посла для такой дыры, как Форт-Лод, конечно, перебор явный - и одного-то много... Однако вот он факт: кто-то, располагающий, как и Ян, Оранжевым кодом, вводит осадное положение. Анонимно. Кто это может быть?.. Вычислить, пожалуй, нереально - кто угодно может оказаться. Но в одном можно быть уверенным точно: лично Яну Свидерскому сей факт ровно ничего доброго не сулит.
  Смотрим: слишком многим известно о том, что именно координатор Свидерский пресловутый Оранжевый код получил. Очень уж грамотно организована утечка информации к концессионерам и подпольщикам, да и из контингента Управления сыщется кто-нибудь, кто в курсе, что за подарочек господин консул получил. Не может не сыскаться... Да вот тот же Андерс с честными глазами подтвердит под присягой, что сам видел, как господин консул этой сверхважной ксивой размахивал - и ни словечком не соврет... А теперь угадайте с трех раз, кому именно из обладателей Оранжевого кода придется за побитые горшки платить?..
  То, что экс-аналитика Административного корпуса, опального консула и незадачливого инсургента Свидерского просто грубо и нагло подставляют, не вызывало не то что сомнений - даже и каких-то эмоций. Ну, подставляют - так чего еще-то от них ждать? Пряников с пирогами?.. Другое дело, такая подстава - явно не самоцель, что-то за ней кроется... Что?
  Прежде всего попробуем разобраться, на кой вообще эта петрушка с введением осадного положения, сказал себе Ян. Что-то все уж больно сложно - и как-то прямо вызывающе нерационально. Для начала взять хоть то, что Оранжевый код Яна - не просто пустышка, красивая ксива с золотым диском, он реально действует, а значит, консул Свидерский способен, не раскрывая себя, и работать с сетями Управления, и отдавать приказы хоть самому генералу Беллу.
  Зачем вообще вводить чрезвычайное положение в Форт-Лоде? Если это попытка прижать подпольщиков и "лесных" - то попытка заведомо неэффективная. Господа подпольщики только что продемонстрировали, что и в этих условиях вполне способны крутить лихие и рискованные комбинации - например, взять да и организовать засаду на консула Свидерского под видом патруля... Значит, просочатся они сквозь все кордоны, как дымок - а потом ответят, ох, ответят, и мало никому не покажется, так что выльется все в очередной бессмысленно-кровавый раунд противостояния повстанцев и власти...
  Вообще, Яну не давало покоя, что с этой засадой определенно что-то не так, что-то неправильно. Какая-то прямо нарочитая импровизация, почти буффонада, леваки-трепачи - и те бы лучше сработали... К черту, оставим пока, подумаем позже.
  Итак, дальше. Если осадное положение - не блеф, а попытка взять власть в свои руки, стать оккупантами не только по названию, а де-факто, имеет оно смысл? Имеет. Чисто теоретически. Не говоря уж о том, что Управление таким образом перекладывает себе на плечи весь груз здешней вялотекущей гражданской войны и на месте одной проблемы имеет десять - такие вещи проворачиваются проще. И быстрее. Ян не сомневался, что если б Управление поставило себе задачу взять здесь власть, все было бы уже кончено - тихо, спокойно и быстро. Тут, слава богу, схема наработанная, нынешний Совет пришел к власти в результате именно такого тихого и чистого переворота...
  Значит, вся эта буча и кипешня имеют смысл только в одном случае: если надо во всем здешнем кабаке спрятать что-то по-настоящему большое и вонючее. Что именно? О, мы выясним, будьте уверены, выясним!..
  Несмотря на решительный тон мысли, никакой решимости он не чувствовал. К сожалению, то, что за четыре года он практически разучился действовать - не слова, и чувствовал он себя не собранным и решительным координатором, готовым дать бой неизвестному анониму, прикрывшемуся им, а натуральным киселем. Или студнем... наподобие Хансена. Не зря я на него крысился, ох, не зря, - с брезгливой досадой подумал Ян. Приглядеться - так мы с этим трепачом и нытиком прямо-таки близнецы-братья, а от такого вдвойне обидно. Такого не прощают...
  ...Хансена вспомни - он и объявится. Во всяком случае, когда коммуникатор высветил на экранчике какой-то уж вовсе левый городской номер, в наушнике раздался именно его ангельский голосок, и верещал шеф И-отдела не хуже клятого коммуникатора:
  - Свидерский, какого черта?! Вы что - вздумали прятаться? Почему я должен дозваниваться до вас с чужого номера?! И откуда вы вообще знали о том, что Уотерса действительно убили?! Вам что-то известно о его связях?
  Ян чуть не застонал: он, конечно, знал, что Хансен идиот, но чтобы настолько!.. Трепаться о таких вещах по открытому каналу - городскому каналу, который, в принципе, может прослушивать кто угодно, да еще в такой момент!
  - А почему, собственно, вы дозваниваетесь до меня с чужого номера? - как можно спокойней спросил он.
  - Да потому, что со своего я вообще ни до кого не могу дозвониться! Только что пытался связаться с Харрисом, чтобы тот прислал экспертов...
  - Где вы сейчас?
  - Все там же, в морге, где же еще?! Не задавайте идиотских...
  - Слушайте меня внимательно, Хансен, - напористо перебил Ян. - Очень внимательно. Вы оставили свою машину там же, у городского морга?
  - Конечно, а...
  - Вы ее там бросите. Заберете потом. Сейчас вы быстро одеваетесь, выходите из ворот, добираетесь до ближайшего патруля - нашего патруля, слышите, Хансен, нашего армейского патруля, никаких Сил самообороны, полиции или ДСК! Затем вы просите - точнее, требуете, а если надо, то и приказываете - чтобы вас немедленно, повторяю, немедленно доставили под охраной в штаб генерала Белла. Там, в штабе, вы садитесь писать подробный отчет о том, что обнаружили. Экземпляр перешлете мне. Вам все понятно, Хансен?
  - Да по какому праву вы... - попытался возмутиться Хансен, явно ошеломленный напором и командным тоном.
  - ВЫ-ПАЛ-НЯТЬ!!! - рявкнул Ян страшным голосом. Злосчастный И-отдельщик испуганно пискнул и отключился от линии. Ян сглотнул, помотал головой, помассировал шею - командирскому рыку его как-то не догадались обучить, так что связки он себе разве чудом не сорвал. С сомнением поглядел на бутылку джина, вздохнул, снова потянулся за сигаретами. Пальцы, вроде, не тряслись - и то за счастье.
  Нет, со всей определенностью происходило нечто странное, ни в какие ворота не лезущее: Хансен заявляет что не смог дозвониться до Фила Харриса! Тогда как эсбешник при своей прямо-таки патологической обязательности даже в случаях лютого затыка с работой, когда в буквальном смысле на вызов ответить некогда, сажал на свой личный канал "попку" из числа стажеров - чтобы тот все записывал, фиксировал и вежливо сообщал, что господин Харрис свяжется с вами при первой же возможности. Если не отзывается личный канал Харриса - тут уж с уверенностью можно сказать, что ситуация малость вышла из-под контроля...
  Хотя вот сейчас Ян и командовал, и рычал грозно, ничего, хотя бы отдаленно похожего на решимость он не чувствовал. Скорее уж наоборот, от мучительной, паскудной неуверенности в себе буквально кишки сводило, с какого конца и как браться за дело он себе напрочь не представлял, и чувствовал себя бессильным, неготовым неумехой, который вот прямо сей же час, едва за дело взявшись, запорет все что можно к едрени матери, после чего останется только застрелиться от позора... По правде-то говоря, как раз сейчас он как никогда был близок к тому, чтобы удариться в панику и наворотить три кучи глупостей.
  От паники его удержало разве то, что терять лицо в присутствии капрала никак не следовало. Что-то еще и подсказывало, что потеря лица в присутствии столь непредсказуемой (да к тому же и не вполне адекватной, кажется) личности - дело далеко не безопасное. Вот же послал бог союзничка!..
  Ладно, остановил он себя, а что, альтернативы на предмет союзников, соратников и подчиненных у господина консула имеются - ну, если не считать Леа? Он выпустил дым через ноздри и невесело усмехнулся: кажется, с соратниками и союзниками в свете последних событий наметился непроходимый глушняк. Поехали по порядку.
  Итак, генерал Белл. При том, что дип-ло-ма-тишку он определенно на дух не переносит, явление Яна с крутой ксивой наперевес именно сейчас, после странного приказа об осадном положении, Оранжевым кодом и подтвержденного, восторга у него явно не вызовет. Заверения же Яна в том, что он не отдавал подобного приказа, будут восприняты, мягко говоря, скептически - то есть, генерал если и подчинится, то в лучшем случае наполовину, рассчитывать же на его помощь в вычислении "дублера"-анонима и вовсе глупо.
  Харриса - мужика неглупого и тертого - Ян, пожалуй, и смог бы сговорить в помощники, но тут закавыка в другом: Харрис как раз и может оказаться тем, кому за Яном поручено приглядывать. А то и - чем черт не шутит - как раз имеет задание прикрывать того, второго, кто сейчас Оранжевым кодом ворочает... В любом случае, если он в курсе насчет прошлого некоего координатора - а он, вероятнее всего, в курсе - то будет не столько помогать, сколько приглядывать. Да и в любом случае принимать помощь от СБ Яну не улыбалось - очень уж неприятные воспоминания об этой конторе остались, и тут он переломить себя вряд ли сможет.
  Офицеры и сержанты гарнизона, со многими из которых Ян приятельствовал? Да, водки с ними попить приятно, но толку сейчас от них маловато будет. Даже если кого-то из них на правах чрезвычайных полномочий себе переподчинить - смысл? В любом случае, каждый из них воспримет заявление Яна о непричастности ко всей этой свистопляске со сдергиванием боевых частей с позиций и переводом их в город примерно так же, как и генерал Белл - мол, нашкодил, сукин кот, штафирка штатская, а мы теперь разгребай...
  В общем, выходило одно к одному. Да и дела заворачиваются круче некуда, так что ежели предстоит какая-то бондиана с пальбой, мордобитие и прочий танец с саблями... В этаких делах - Ян знал - толку от него, кабинетного сидельца, чуть меньше, чем ничего, и лучше, если этим займется кто-то, у кого это получается не в пример лучше, кто подобные развлечения и впрямь любит. Такой человек, как на заказ, под рукой у него есть, а вот выбора, похоже, нет. Это у тебя его нет, строго напомнил он себе.
  - Капрал!
  Андерс не спешил есть глазами начальство - он, стоя по стойке "вольно", внимательно выглядывал что-то за окном. Ну, наверно, телохранителю так и полагается... Но на призыв Яна он все же откликнуться соизволил:
  - Слушаю, господин консул?
  - Даю вводную, капрал. В данный момент на Джудекке, предположительно - в Форт-Лоде, находится человек с полномочиями, аналогичными моим - и так же, как и я, инкогнито. Его цели и задачи вполне могут не совпасть с моими, и в этом случае то, что вы оказались в моей команде, грозит вас серьезными неприятностями. Итак, на данный момент у вас есть выбор... - Ян замялся, и капрал произнес негромко и мягко:
  - У меня есть приказ. Приказ охранять господина консула.
  - В таком случае вы подчиняетесь мне беспрекословно...
  - В том, что не касается вашей безопасности.
  - Нет, - упрямо отрезал Ян. - Просто беспрекословно. У вас есть совещательный голос, но решаю я. И наши действия сейчас...
  - С позволения господина консула, - все тем же негромким, чуть ли не мурлыкающим голосом сообщил капрал, - наши действия сейчас - это немедленно уходить. Не теряя ни минуты.
  - А... Почему? - Ян даже растерялся.
  - Потому что в данный момент я наблюдаю у ворот броневик штатной арестной команды. Как по-вашему, за кем они приехали, господин консул? - Ян и не подозревал, что эта нордическая морда способна на иронию - даже столь незамысловатую.
  Почему-то у Яна вдруг возникли очень серьезные сомнения в том, что магическое удостоверение Оранжевого кода произведет впечатление на тех, кто за ним приехал. Возможно, оттого, что приказ на его арест тоже заверен Оранжевым кодом, а в переговоры с консулом-ренегатом, бог знает в чем обвиненном, солдатикам вступать не велено ни под каким видом?.. Странно, сейчас он чувствовал себя не то что бы полностью собранным, но, по крайности, спокойным - как человек, который знает, что худшее уже случилось, и хуже вряд ли будет.
  Он медленно кивнул:
  - Хорошо. Командуйте, капрал. И... постарайтесь как-нибудь без трупов. Свои, все ж таки...
  На ходу застегивая куртку, он потянулся следом за капралом. Странное спокойствие не отпускало - по идее, сейчас сердце должно трепыхаться и прыгать, как заячий хвост, а вот поди ж ты - ровно стучит, что твой метроном...
  Капрал двинулся не в прихожую, а в спальню. Точно, сообразил Ян, дверь коттеджа наверняка отлично просматривается с КПП. Оставалась надежда, что бравый капитан, со своим отрядом стерегущий квартал, учинит арестной команде проверку не хуже, чем самому Яну. Вот только как через КПП прорываться? Просто "разминуться" с теми, кто по его душу приехал, едва ли получится... Впрочем, тут Андерсу карты в руки и барабан на шею - у него-то однозначно имелся какой-то план.
  Если капралу и пришлось не по душе предупреждение Яна насчет трупов, то он ничем этого не проявил - физиономия застывшая, взгляд ледяной, как у эсэса с плаката, и движется, словно большая и отлаженная машина - мягко, плавно, экономно... Пристывшая намертво створка окна подалась под его руками в долю секунды - разве что стекло треснуло, но теперь это вряд ли имело большое значение. Капрал бесшумно, как большой кот, соскочил на снег - даже не скрипнувший под такой дурмашиной! - и приглашающе мотнул головой Яну.
  Ян, конечно, выбрался далеко не с такой ловкостью, едва не зацепившись намертво рукавом за торчащую защелку. Лицо сразу обожгло морозом - денек выдался ясный и на редкость холодный.
  - Снимите коммуникатор, бросьте в окно, - негромко скомандовал Андерс, осторожно выглядывая из-за угла. Ствол он пока не доставал. Ян завозился с браслетом: и в самом деле, личный коммуникатор вполне можно отследить... Вот только без него он почувствовал себя мало что не голым: никакой поддержки никакой связи, все, кирдык, автономное плавание... Это еще при условии, что уплыть дадут.
  Приборчик глухо стукнул, ударившись об пол.
  - Ну и дальше? - почти со скукой спросил Ян. - Чего ждем-то? Сейчас - через забор и огородами... Вы давно в городе?
  - Я знаю город, если вы об этом, - бесстрастно сообщил Андерс. - А сейчас... С позволения господина консула, мы воспользуемся броневиком арестной команды. Машину господина консула... я бы не советовал использовать для перемещений.
  Приходилось - пусть и с некоторым скрипом - признать, что дело свое капрал Андерс туго знает, и к обязанностям телохранителя относится более чем серьезно. Если б еще не маньяк, так цены б ему не было...
  Со стороны КПП приближался надсадный рев двигателя - капитана на въезде явно удалось убедить, и теперь спецкоманда - подчиненная, кстати, не Беллу и не Харрису, а работающая автономно, по прямым приказам из Управления - перла брать консула Яна Свидерского тепленьким... Или не тепленьким, сообразил вдруг Ян. Как-то многовато числится в статистике этой бригады смертей при попытке к бегству - едва ли не половина... И что конкретно заказывали в его случае - арест или "попытку к бегству" - оставалось только гадать.
  Капрал повел плечами, чуть пригнулся - и Ян вдруг понял, что тот собирается вот сейчас, сей момент уделать всю спецкоманду, четверых, пятерых или даже шестерых здоровенных, ловких, нахватанных и вооруженных парней. Просто взять и голыми руками уделать - и что характерно, уделает ведь, причем даже не особо и упарится. Экий ведь Рэnbsp;мбо в телохранители достался, подумал он без всякой радости. Только бы он еще с цепи не сорвался и не замочил никого - мало того, что проблем потом не обобраться, так и вообще нехорошо как-то получится...
  Ян, в общем, толком и не понял, что произошло - а капрал уже аккуратно опустил в снег неподвижное тело в каске и броннике: похоже, бедолагу послали "держать" именно то окошко, через которое они выбрались. А затем Андерс вышел из-за угла - не выскочил, не метнулся, а именно вышел: несуетливо так, спокойно, чуть ли не вразвалочку. Ян, вжавшись в стену, нащупал в кармане куртки свой пистолет, тяжелый и ледяной, но вытаскивать пока не стал. Он ожидал шума схватки - если уж не пальбы, то воплей, ударов, треска мебели - ну или какое там еще при хорошей драке звуковое сопровождение бывает?.. Но то ли рев движка все заглушил, то ли так и было задумано капралом - никаких посторонних звуков. Только рычание мотора на холостых оборотах в неподвижном и прозрачном до хруста ледяном воздухе...
  На счете "сорок шесть" - Ян в какой-то момент с удивлением обнаружил, что машинально отсчитывает не то секунды, не то удары собственного сердца - из-за угла послышалось негромкое:
  - Господин консул! - странно, капрал вроде бы и не повысил голоса, но рев мотора перекрыл на раз... Ян осторожно, по стеночке, придвинулся к углу, выглянул, держа руку в кармане, на рукояти ствола. Приземистый черный броневик, сверкая красной мигалкой, причудливо отражающейся в коллекции прожекторов на выгнутой крыше, рычал, испуская клубы выхлопных газов, у самого входа в коттедж Уотерса. Андерс как раз без особой нежности сгружал на снег водилу из открытого бокового люка - тот не шевелился, но был, вроде, жив. И это все? - удивленно подумал Ян. Кстати, почему не вмешивается капитан с КПП? Понятно, то, что творится у броневика вне его прямой видимости, но ведь по всему кварталу работают камеры?.. Или броневик оказался в "слепой зоне"? Или - от этой мысли ему даже жарко стало - с камерами опять, как и прошлым вечером, приключилась "маленькая неисправность"?..
  Додумать не удалось - Андерс отмахнул ему рукой и скрылся в люке. Ян поспешил за ним, чуть не споткнувшись о скорчившегося на снегу водителя. Внутри оказалось полутемно - и после морозного ветерка очень жарко. Скользнув в кресло рядом с водительским, Ян потянул вниз "молнию" на куртке. А седушки-то даже поудобней будут, чем в моей тачке, с неожиданной злостью подумал он. Капрал поглядел на тускло светящуюся панель связи, нахмурился, что-то прикидывая, потом плавным движением извлек "кобру" из-под куртки и тремя выстрелами разнес ее вдребезги.
  - Пристегнитесь, господин консул, - посоветовал он, убирая пушку.
  Беззвучно закрылся люк, бешеной мартовской кошкой взвыла сирена, и Яна от резкого рывка вжало в спинку сиденья. Скосив глаза на обзорный экран, он не без удивления обнаружил, что мчатся они не к КПП, а на противоположный конец квартала. А, ну да, там же вторые ворота - только они всегда заперты...
  Взревел, заглушая сирену, двигатель на форсированных оборотах, кто-то в камуфляже шарахнулся из-под самых колес, Яна дернуло вперед - броневик на всем ходу врезался в узорчатую решетку, вынес ее и черной молнией пронесся в неприметный проулок.
  Через пару поворотов Андерс вырубил сирену и сбавил ход. Ян, повернувшись на сиденье, коротко скомандовал:
  - Сначала в мой офис. Потом - мне понадобится какое-то пристанище и выход в компьютерную сеть Управления. Сделаете?
  - Да. Только, с позволения господина консула, разумно ли рисковать, заезжая...
  - Это приказ, - отрезал Ян, уже почти не удивляясь своему тону. Действительно, если сейчас будет отдано распоряжение о розыске некоего беглого консула, то Леа однозначно будут трясти. Наши... или не наши. Ничего особенного, конечно, вытрясти они не сумеют, но рано или поздно выплывет история с ночным визитом паранорма, связанного с подпольщиками - и ничего хорошего это не обещает. В лучшем случае неведомый "дублер" использует эту информацию для дальнейшей дискредитации изменщика-координатора, в худшем же...
  Да какого ляда?! - внезапно разозлился он на себя. Что, где-то написано, будто координатор Ян Свидерский обязан стать сволочью оттого, что не него свалилась власть? Или законченным трусом - потому что за ним идет охота? Нет? Вот, значит, и нечего мудрить на пустом месте. Ты сам велел Леа дожидаться тебя в офисе, так? Ну значит, теперь твое дело - ее оттуда выдернуть. Вот так, и никак иначе. И вообще, разговорчики в строю!..
  Мысли не шли - да пока особой надобности в них и не было. Броневик летел по улицам, и сирена молчала, но сверкающая красным мигалка и характерные обводы действовали получше спецномеров - патрули опасливо сторонились. Оно понятно, ухмыльнулся про себя Ян, с командой отморозков, напрямую подчиненных Управлению, армейцы предпочитают не вязаться - себе дороже... Только вот расколют эту маскировку, и расколют скоренько - как только бравы ребятушки из спецкоманды оклемаются, а стало быть, надо поторапливаться.
  Броневик притормозил - на сей раз плавно, без рывков.
  - Так... - странным голосом произнес Андерс. Ян скосился на обзорный экран - действительно, "так...". Дверь офиса косо болталась на уцелевшей петле, снег на крыльце истоптан. Опоздали?.. От этой мысли стало по-настоящему неприятно, словно лед под ногами вдруг разъехался и к горлу подступила обжигающе-ледяная черная вода.
  - Они еще внутри, господин консул, - сообщил капрал. Помолчал пару секунд, потом уточнил:
  - Пять человек.
  Ян как-то сразу ему поверил. Неясно пока, чем владеет этот престранный эсбешник, но что владеет - коню понятно... Он откашлялся:
  - Значит, так, капрал. Вытащите мне живой девушку. С остальными... с остальными - как получится.
  Капрал медленно кивнул, движением рычага распахнул люк и легко скользнул наружу. Яна в очередной раз поразила плавность, отточенность движений - словно не человек двигается, а пантера. Или робот. Может, и впрямь какой киборг?..
  Мысль, конечно, была идиотская. Не делают таких киборгов, да и вообще никаких не делают, насколько Яну известно. А если и делают - то никак не для охраны мелких бюрократов, замешанных в сомнительных диссидентских делишках... Он криво усмехнулся и следом за капралом полез наружу, на ходу вытаскивая неудобный, цепляющийся за подкладку пистолет.
  Поправив очки на носу, он снял ствол с предохранителя, дослал патрон, почти бегом догнал Андерса уже на крыльце и остановился за его плечом, прислушиваясь. Да, они - кто бы эти "они" ни были - все еще были здесь. Причем, кажется, не в приемной, а в кабинете - долетавшие оттуда голоса казались глухими, невнятными, бубнили что-то, как Яну казалось, угрожающее... А вот и Леа - что-то выкрикнула, но не испуганно, а зло, отчаянно.
  Ян вопросительно глянул на Андерса - тот выразительным жестом велел ему остаться в приемной, а сам двинулся к прикрытой двери кабинета - все с той же обманчивой неспешностью, словно неуловимая капля ртути. Большая такая капля в черно-серебряной обмундировке... Наконец он без единого звука исчез за дверью - а Ян с бесполезным стволом в руке остался, дурак дураком, посреди разгромленной приемной.
  Да, разнесено и перевернуто было все, что только можно: вывернутые прямо на пол ящики стола, расколотые цветочные горшки, крест-накрест вспоротый диванчик для посетителей... На всем лежала явственная печать поспешного и грубого обыска. Да что ж тут могли искать-то неведомые "они"? Диск с Оранжевым кодом, что ли?.. Почему-то эта мысль всерьез задела - это что ж, неведомые супостаты координатора Свидерского вообще за полного овоща держат? Думают, что он такие вещи где попало бросает или в офисном диване прячет?..
  Впрочем, долго обижаться тоже не дали: кто-то шумно спустил воду в сортире, находящемся в коридорчике. Ян крутнулся, как шилом ткнутый, вскидывая пистолет, а тот уже выходил наружу - огромный, не меньше капрала Андерса, усатый, в серо-белом камуфляже без знаков различия, выходил и на ходу застегивал ремень. Никаких деталей разглядеть не удалось - усатый тоже увидел Яна, и рука его дернулась к поясу, а потом взметнулась, и в ней уже блестела вороненая сталь пистолета, и Ян, не успев толком сообразить, что делает, надавил на спуск.
  Гроыхнуло, закладывая уши в тесном пространстве, раз, другой, третий... Усатого отбросило на стену, и он медленно сполз по ней, оставив на бежевых обоях широкий кровавый след. Широко открытые темные глаза продолжали глядеть на Яна - казалось, усатый внимательно его изучает: мол, и как же ты теперь, координатор?..
  Странно, Ян впервые за тридцать пять лет жизни выстрелил в человека. Выстрелил, убил наповал... и ничего не почувствовал. Разве что в ушах звенело от выстрелов, да ноздри забила кислая пороховая гарь - и все. Ни тошноты, ни дрожи в руках, ни какого-то нервного возбуждения - словом, ничего такого, о чем ему раньше доводилось читать в книгах (преимущественно художественных). Только все то же странное, почти неестественное спокойствие человека, знающего, что все самое худшее уже случилось.
  Словно со стороны наблюдая за собственными действиями, Ян подошел к усатому, присел на корточки, положив пистолет на колено, и деловито обшарил карманы в поисках документов. В мертвое лицо он при этом старался не смотреть - не потому, что страшно, а просто не хотелось. От неловкого движения усатый завалился окончательно, как большая, нелепая кукла, голова его со стуком ударилась об пол - но Ян уже нашел то, что искал.
  Собственно, удостоверений оказалась целая пачка: красная книжица Сил самообороны, синее со зловеще фосфоресцирующим треугольником удостоверение капитана ДСК, тускло блестящий жетон криминальной полиции... О, а вот и родной черный с серебром пластик Службы Безопасности Управления... Скорее всего, все эти грозные ксивы были полнейшей "липой" - но "липой" весьма убедительной и качественно исполненной.
  Шорох со стороны кабинета заставил его обернуться, схватившись за оружие - но это оказался всего лишь Андерс, по-прежнему собранный и неторопливый. Слава всем богам, на сей раз он не улыбался и не шел красными пятнами, как тот упырь - разве что ноздри раздувались чуть шире обычного. А за ним шла Леа - живая и, вроде, здоровая, даже не очень помятая, только на щеке красовалась свежая царапина. Вот только взгляд...
  Ян удивленно сморгнул, прогоняя наваждение: во взгляде Леа, устремленном в спину бравому капралу, читалась самая что ни на есть неподдельная ненависть - едкая, как кислота, и такая жгучая, что, казалось, черная форма Андерса вот-вот задымится и вспыхнет. Ерунда, неуверенно сказал себе Ян. Не может этого быть, потому что этого не может быть никогда, она ж его в первый раз видит... Да и очки на ней, да и сам господин консул орлиной остротой зрения отнюдь не отличается. Вышло это как-то неубедительно, но Леа шагнула к нему - и все наваждение пропало, сейчас она была просто рада его, Яна Свидерского, видеть, и глаза ее за стеклами очков так и сияли, а все остальное было не столь уж важно. Впрочем, голосок Леа по-прежнему так и сочился ядом:
  - А где же белый конь? Великий специалист по безопасным укрытиям прискакал спасать несчастную девицу на палке верхом или прилетел на метле? Должна сказать, метла в таком случае - очень медленный вид транспорта...
  Ян невольно покосился на труп усатого. Он, конечно, знал, что пронять чем-то его секретаршу трудновато, но чтобы настолько... Он шагнул к ней, взял ее за руку, по-прежнему сжимая в другой пачку найденных удостоверений.
  - Прошу господина консула простить, - Ян ушам своим не поверил - голос капрала звучал действительно виновато. - Я должен был вначале проверить...
  - Потом, Андерс, - Ян, не глядя, сунул удостоверения капралу. - Вот, изучите на досуге, потом сообщите мне свои выводы... А сейчас, полагаю, нам нужно уходить?
  - Чем скорее, тем лучше, с позволения господина консула.
  Уже когда броневик сорвался с места, миновал бар Саида и свернул на узкую улочку, ведущую к северной окраине, капрал, оторвавшись на секунду от обзорного экрана, покосился на Яна и вполголоса пробормотал:
  - Не понимаю...
  - Хм-м?.. - отреагировал Ян.
  - С позволения господина консула, в вашем офисе нас должна была ожидать более серьезная встреча. И то, что нас не накрыли во время этой... спасательной операции, - Андерс бросил короткий взгляд на сидящую рядом с Яном Леа, - также труднообъяснимо. Я бы сказал, практически невозможно без какого-то достаточно серьезного прикрытия со стороны - причем прикрытия, о котором ни мне, ни господину консулу ничего, насколько понимаю, неизвестно.
  То, что капрал вдруг так разговорился, Яна почти не удивило - он всерьез задумался. Для начала он, как наяву, услышал вкрадчивый голос капитана Синга: "Я ведь уже говорил, что вы очень везучий человек? Или кто-то, сидящий очень высоко, очень-очень вас любит и бережет, да, да", потом припомнилась сегодняшняя засада на дороге - троица, взявшая их с капралом в оборот, определенно ожидала если не подмоги, то кого-то очень серьезного, с кем Ян будет говорить в любом случае, ожидала, но так и не дождалась... Действительно, выходило все как-то уж очень одно к одному.
  Ян вздохнул, потом решительно кивнул:
  - Вы совершенно правы, капрал. Определенно нам с вами кто-то ворожит... - он чуть помедлил. - И знаете, чем дальше, тем меньше мне это нравится.
  В квартале от разгромленного офиса человек с неприметным, словно стертая монета, лицом, откинулся на спинку сиденья и побарабанил пальцами по рулю. Он сидел так уже больше часа, но многочисленные патрули почему-то обращали на старенькую машину не больше внимания, чем на консервную жестянку. Человек чуть заметно улыбался своим мыслям - кажется, он не ошибся в том, за кем ему поручили следить.
  
  ГЛАВА 6
  Кресло было на редкость неудобное: проседающее под задницей, как-то невпопад пружинящее, отчего казалось, что оно вот-вот перевернется. Ян со вздохом оторвал взгляд от монитора, откинулся на спинку, прикрыв глаза, сдвинул на лоб очки и принялся массировать переносицу. Чем дальше, тем мутней и муторней казалась свалившаяся нежданным снегом на голову ситуация.
  Прежде всего, тех, кто побывал в его офисе разъяснить не удавалось - Андерс, внимательно изучив удостоверения, подтвердил, что 'липа' очень качественная, но все корочки местных спецслужб сработаны где-то здесь, на Джудекке, удостоверение же СБ Управления - не иначе как в самом Управлении либо в каком-то из миров-сателлитов, причем с использованием подлинного бланка. Вот тут и разбирайся, откуда эти ребята на самом деле взялись...
  Разговор с Леа ясности не прибавил - как только речь заходила о неведомых налетчиках, она тут же замыкалась и становилась вдвойне язвительной. Ян понял только, что выспрашивали ее в основном о нем, Большом Боссе, Великом и Ужасном Координаторе Всея Джудекки - именно так, все с большой буквы и никак иначе, причем интересовали этих деятелей прежде всего его, Яна Свидерского, личные предпочтения и склонности. Вообще-то он нюхом чуял, что тут Леа, чего-то явно недоговаривает - причем довольно существенного... Но каким образом крутить ее на это существенное, он себе просто не представлял.
  И отношения с бравым капралом у его секретарши определенно не сложились - точнее, никаких отношений там и не было. Конечно, черных взглядов в сторону Андерса - как там, в офисе - Ян больше не замечал, но было ясно, что Леа его нового телохранителя предпочитает в упор не видеть, не разговаривать при нем, не отвечать на его реплики... Но это еще не странно, странно-то было другое: Яну всерьез казалось, что могучий эсэс-эсбешник, владеющий приемами И-группы и в полминуты делающий одной левой целую команду головорезов из Управления, маленькую, худенькую и невзрачную Леа просто откровенно побаивается.
  ...Броневик они бросили еще в промзоне, после чего долго петляли по кривым, скользким улочкам старого рабочего района - если и не совсем трущобного, то где-то близко к тому. Приземистые бетонные коробки чуть ли не времен освоения Джудекки натыканы как попало, сикось-накось, крыши и подоконники обросли чудовищными сосульками, крошечные подслеповатые окна, казалось, подозрительно щурились, из подвальных отдушин и незапертых подъездов валил пар - какой-то даже на вид нечистый... Причем здесь-то как раз оказалось на удивление спокойно, и за все время они видели - да и то издали - только один патруль, неспешно кативший куда-то на джипе. Даже и мигалка, казалось, с ленцой поблескивает...
  Квартирка, куда привел их капрал, оказалась под стать всему району: две тесные комнатки и карликовая кухонька, душ - такой закуток, что человек с габаритами, скажем, капитана Синга вряд ли и поместится... Окошки - из них, кстати, нещадно сквозило - выходили на бескрайний заснеженный пустырь, беспорядочно утыканный шлакоблочными кубиками не то сараев, не то складов, не то гаражей, посреди этого хаоса художественно догнивала пара старых грузовиков. А главное - стоял в этой квартире какой-то нежилой дух, по сравнению с ней даже прежнее обиталище Яна показалось бы обжитым и уютным.
  Но тем не менее, мощный компьютер с выходом на сети Управления - а так же местные - здесь таки имелся. Ян поначалу решил, что это какая-то из явочных квартир СБ (что было бы весьма некстати: подобные точки СБ кинется проверять в первую очередь). Он даже пробил ее по эсбешной базе данных, снова задействовав код - нет, ничего у них даже близко не значилось. Все бы хорошо бы, но озадачивает порядком: кто готовил это гнездышко? Когда? Для чего?..
  Ян поднялся, размял ноющую спину и поплелся на кухню: там в шкафчике обнаружилась банка кофе, хотя и препаршивого. Леа вовсю шуровала тряпкой в соседней комнате - как только пришли сюда, она тут же со всем пылом занялась генеральной уборкой: то ли для того, чтобы отвлечься, сбросить напряжение последних суток, то ли (как подозревал Ян) для того, чтобы избежать нежелательных разговоров.
  Капрал Андерс, переодевшись из приметной эсбешной формы в старенькую парку (между прочим, как раз по его не вполне стандартным размерам!), ушуршал куда-то в пространство за дополнительным оборудованием и припасами. Оставалось только предположить, что у него здесь имеется целая система всевозможных норок и нычек... Это было странно: Ян видел, буквально кожей чувствовал, что капрал здесь очень недавно - возможно, вообще только что прибыл. Пожив на Джудекке четыре года безвылазно, такие вещи определяешь на раз. Причем было у Яна такое нехорошее чувство, что любые попытки разговорить Андерса на эту тему заведомо обречены на провал - даже если давить на него всем весом новых полномочий. Капрал Андерс уже однажды забил на субординацию, попытавшись воздействовать на новоявленное начальство - значит, забьет и снова... Оставалось лишь поставить мысленно напротив имени капрала жирный вопросительный знак - интересно, который уже по счету?..
  Он тихонько посвистывал сквозь зубы, ожидая, пока закипит вода, глядел, не видя, на склады-гаражи-сараи, окруженные грязными сугробами. С чего именно начинать, он по-прежнему не представлял ни в малейшей степени. И, кстати, ЧТО начинать? Обычно к полномочиям класса Оранжевого кода прилагается четкая и подробная инструкция: что именно и в какие сроки надлежит сделать, ему же, Яну Свидерскому, бывшему инсургенту-лазутчику, коему верить не должны по определению, предоставляется полный карт-бланш - вещь сама по себе неслыханная.
  Ладно бы, если б его просто хотели подставить - тогда пресловутый золотой диск, скорее всего, оказался бы обычной пустышкой. Но он работает, реально работает, а значит, надо решать, что с ним делать. Самому, без подсказок. Да и подсказывать-то некому: у кого тут совета спросишь? У Хансена, что ли?..
  Чайник наконец-то забулькал и зашипел. Ян высыпал в пластиковую кружку пару ложек кофе, залил кипятком, с легким отвращением принюхался. Даже кофе здесь вонял какой-то синтетикой, чуть ли не пластмассой... Он вздохнул и с кружкой в руке прошел обратно в комнату, осторожно опустился в шатучее кресло, закурил, тупо и мрачно глядя на экран монитора. Ну так что, с чего начинать-то будем?..
  Не дури, аналитик, сказал он сам себе - с неожиданной решительностью. Тебе не оставили инструкций? Значит, прежде, чем влезть с головой во все это дело, определись, по крайней мере, с тем, чего хочешь лично ты. Что в первую очередь интересует координатора Свидерского во всем окружающем бардаке? Чего помянутый координатор вообще хочет добиться - на этом посту, да и вообще в этой жизни?
  Ян отхлебнул кофе - вкус под стать запаху! - и ухмыльнулся невесело: еще четыре года назад они с Пашкой Яковлевым точно представляли себе, чего хотят добиться. Низложить Совет - да чего уж там, хунту оборзевших силовиков, установить в Управлении и прилегающих мирах новую власть - эффективную, но честную и справедливую, не страдающую имперскими амбициями, озабоченную именно всеобщим благом, а не удержанием собственно власти, не интригами в самой себе...
  А вот четыре года здесь, в Форт-Лоде, иллюзий значительно поубавили. Во всяком случае, идея 'справедливой власти' привлекательность потеряла всерьез: сомнений в том, какую справедливость установят Звездочет или Жестянщик (или те же леваки, в конце концов), буде дорвутся до власти, у Яна практически не было. А ведь мы тогда от тех же дурачков-леваков не сказать, чтобы сильно отличались, подумал он со странной смесью меланхолии и раздражения. Шансов так и так практически не было, но если бы предположить, что все удалось - скорее всего, ни Пашка, ни сам Ян долго бы не прожили: неизбежно возник бы на горизонте человек - или группа - способный оседлать эту 'революцию', а кучка благонамеренных интелей с полным разбродом в мозгах такому деятелю без надобности. Наворотят, понимаешь, от возвышенных намерений - потом за сто лет не разгребешь... Ну и поимели бы в результате на всеобщую шею очередную хунту, только более слабую, а значит, несравненно более кровавую.
  Интересно, сказал он себе с мрачным ехидством, интересно мыслить начинаете, координатор. От такого до философии 'все, что ни делается - к лучшему' - буквально полшага. Позиция наблюдателя тем и плоха, что к ней очень быстро привыкаешь - вот ведь привык же к ней некто Ян Свидерский, привык за каких-то четыре года, причем настолько, что принимать сколько-нибудь значимые решения попросту разучился... И вообще, с каких это радостей помянутого Свидерского в ретроспективу понесло? Мыслить все-таки надо на пару ходов вперед, а не назад...
  В правом нижнем углу монитора замигал сигнал - кто-то только что отправил в офис Яна сообщение. Все-таки каким предупредительным становится компьютер, когда вводишь в него Оранжевый код, подтвержденный отпечатком ладони!.. Он небрежно щелкнул по сенсорной панели, вызывая на экран текст - и усмехнулся на сей раз очень довольно: стало быть, Хансен не только до Штаба успел добраться, но и отчет составить! И даже отослать, как и было велено, копию оного координатору Яну Свидерскому. Ничего не скажешь, наша примадонна, оказывается, когда захочет, куда как шустро поворачивается... если подопнуть как следует в нужном направлении.
  Ян по-быстрому просмотрел исходящие с того терминала, откуда было отправлено послание. Так, еще одно, примерно соответствующего объема, зашифровано и передано в курьерскую службу для доставки в И-отдел Управления. Ну, шифров мы нынче не боимся, мы их, знаете ли, колем нехотя - вот так вот...
  Пока комп, тихо гудя, трудился над дешифровкой, Ян успел еще выкурить сигаретку. Пробежав глазами оба текста, улыбаться он перестал. Все же недостаточно он пугнул Хансена, ох, недостаточно! То, что текст, который пришел к нему в офис, отредактирован - сильно отредактирован - опытный бюрократ обязан ловить с первого взгляда, а Ян все-таки считал себя достаточно опытным бюрократом. Да, непрост этот нытик и неврастеник из И-отдела, весьма непрост... впрочем, 'простота' и 'И-отдел' совмещаются между собой как-то плоховато.
  Он начал с отредактированного варианта, собственно, для него и предназначенного. В целом - нуль сюрпризов: 'кровоизлияние в мозг произошло вследствие стороннего Волнового воздействия неустановленной пока природы... Ряд характерных особенностей позволяет предположить, что воздействие осуществлено паранормами Джудекки категории не ниже В... Крайне желательны данные аутопсии'... В общем, шедевр обтекаемости и недосказанности - думается, Хансен, сука, немало развлекся, составляя этот вариант отчета.
  Взявшись за второй отчет, он помрачнел еще больше: текст был составлен на рабочем жаргоне агентов-полевиков И-отдела и представлял собою грамматически безукоризненную абракадабру. Причем оная абракадабры явно превосходила по объему тот тощенький отчетец, что предназначил для него Хансен... Это вам уже не шифр, уныло подумал Ян. Это целый язык, который к тому же мутирует просто со страшной скоростью, чтобы хоть во что-то врубаться надо на этом языке общаться постоянно. Жаргонное сообщение Оранжевым кодом не расколешь, тут нужен кто-то из тех, кто этим 'птичьим языком' владеет... Взять, что ли, за жабры кого из помощничков Хансена - а то и, чем черт не шутит, его самого? Помахать перед носом впечатляющим удостоверением, скорчить рожу погнуснее, гаркнуть так, чтобы стекла посыпались - короче, напугать до усеру, а дальше крутить гада по полной на все подряд... Соблазнительно, конечно, но едва ли своевременно.
  Правда, кое-что можно заметить: в 'жаргонном' отчете постоянно повторяется слово 'Тень' - десять... одиннадцать... четырнадцать раз - буквально в каждой второй фразе. 'Тень' с большой буквы. Зацепка?.. Если да, то весьма хилая, надо сказать. Покамест ясно одно: что-то там крайне интересное Хансен отловил. А не отправить ли с курьерской службой запрос в И-отдел Управления, чтобы ему прислали перевод сего документа на нормальный человеческий язык? Или... А чего мудрить? Проще послать такой приказ Хансену - заверенный Оранжевым кодом, а если наш звездун и непризнанный гений и тут вздумает врать и крутить - ну и кто ж ему тогда доктор? Тогда смело спускаем на него с поводка капрала Андерса - с предписанием вытряхнуть из бедолаги инфу любым доступным способом. Этот вытряхнет...
  Злорадно ухмыльнувшись, Ян отстучал короткое, но категоричное послание - понятное дело, не от своего имени. Оказывается, в том, чтобы чувствовать себя такой вот опасной, таинственной, непредсказуемой и безликой властью есть и приятные моменты... Эх, кабы все решалось так просто!
  С отвращением проглотив остатки успевшего остыть кофе, он рассеянно пробежался пальцами по сенсорной панели, вызывая на экран вчерашнюю запись с камер слежения - ту, что показывал ему Синг. Почему-то это казалось ему важным, почему-то он был уверен, что вчера, просматривая ее в душной караулке, упустил нечто существенное. От систем защиты Оранжевый код прятал получше всякой шапки-невидимки: запросы Яна нигде не фиксировались, и эта невидимость тоже странным образом будоражила кровь - как близкая опасность, как предстоящая дуэль, как прыжок в темноту с парашютом... А вы говорите, 'Кольцо Власти, Кольцо Власти', усмехнулся про себя Ян. Понятно теперь, почему народ на него подсаживался...
   Итак, смотрим, как говорил капитан Синг. Хронометраж есть - как и положено, справа внизу... Так, запись с камеры на воротах. Ага, вот они, Ким и этот сопляк из ихнего движения - как бишь их там?.. Фронт Вообще Левых Освободителей или еще что-то в этом роде - не суть важно, ибо 'как розу ты ни назови'... Сумка у парня действительно объемистая, бомбу можно спрятать вполне, и даже не одну... Только вот через детекторы, вмонтированные в ограждение, черта лысого ее протащишь, да и охране на воротах бдеть положено. Только почему-то ни хрена она не бдит - вон, сержант из караулки выбрался, улыбается, придурок, словно дорогим гостям. Ну, положим, Ким-то он знает, а вот этого хрена с бугра в первый раз видит и сумку его по-любому должен был осмотреть - однако, не стал. Ишь, сторонится вежливенько, служба, того и гляди честь отдаст... Значит - либо кто-то со стороны (паранорм?) на него воздействует, либо знает он этого вьюноша - причем куда как лучше, чем ту же Ким - перед ней-то он сроду не расшаркивался...
  Далее Синг показывал уже кадры с автостоянки, но ведь есть же еще одна камера, на крыше вспомогательного поста, верно? Точно, есть, и кстати, с нее отлично просматривается дорожка к коттеджам персонала... Ага, вот они, Ким и ее приятель, и кто-то там их на дорожке уже поджидает - длинный, в нелепой парке до колен, кого-то сильно напоминает. Увеличиваем...
   - Какого члена?! - в голос возопил Ян, лихорадочно протер очки, снова водрузил их на нос. Нет, никакой ошибки: стоя посреди дорожки, разговаривает с Ким и этим пареньком не кто-нибудь, а именно Хансен. Ишь, разошелся, шарниры того и гляди окончательно развинтятся - и непохоже, чтобы он их первый раз в жизни увидал, рожи у всех троих такие, словно вот так, столкнувшись в совершенно неподходящей обстановке, они с места в карьер какой-то неоконченный спор продолжают.
   Интересное кино, подумал Ян. Уж в одном-то он был точно уверен: Ким он с Хансеном не знакомил (да и зачем бы? Не та личность наш непризнанный гений, чтобы можно было с приятностью общаться). И тем не менее... Знают они друг друга, ясно, как божий день, и знают хорошо - да и сопляк с сумкой в этой компании определенно не чужой. Обвел-таки Хансен, прима гребаная, пока толком не известно, в чем конкретно и как, но тем не менее, обвел ведь, овощ этакий!..
  И, кстати интересно, почему бы это Синг, устраивая для некоего координатора эксклюзивный кинопросмотр, вдруг взял да опустил такие шедевральные кадры? Как это он - да вдруг не воспользовался случаем между своими добрыми друзьями (они же клятые оккупанты) лишний клин вколотить? Какой такой гешефт он имеет с подобной деликатности - как правило, вовсе ему не свойственной?.. И вчера, демонстрируя кадры с Леа, на какой же предмет он в конечном счете пытался некоего бездомного консула прокачать? Или не прокачать, а спровоцировать?..
  Логику шефа охранки Ян пока не пытался смоделировать: маловато информации. Занозой в мозгу сидело, что еще вчера, просматривая запись с автостоянки в душной караулке, он что-то упустил в ней, не сумел поймать. Что-то крайне важное. Он совсем уж было собрался пустить эти кадры снова, но Леа, похоже, привлеченная его воплем, уже проскользнула в дверь, и Ян, вздохнув, удалил с экрана запись и деактивировал код. Как любил повторять приятель из И-группы, явно кого-то цитируя: 'Ни одного документа постороннему глазу!'...
  - Это что, я стратегическую мысль спугнула? - поинтересовалась Леа. - Взяла так и в полете сбила...
  - Не летается нынче стратегической мысли, - пожаловался Ян. - Кофе хочешь?
  - Хочу.
  - Тогда пошли на кухню, - странное дело, вот сейчас, после всех сегодняшних заморочек, после гонки на броневике, сорванной с петель двери офиса, неподвижно-укоризненного взгляда убитого в камуфляже, когда Ян обшаривал его карманы - после всей этой свистопляски 'ты' далось ему не в пример легче, чем ночью. Словно какой-то барьер обрушился - причем им самим старательно возведенный и тщательно латаемый. Впрочем, копаться в себе ему сейчас напрочь не хотелось - ну что путного выкопаешь в таком настроении? Одно расстройство...
  Включив чайник, он устроился на колченогом табурете, привалившись спиной к стене. Сейчас, когда нервное напряжение слегка отпустило, всерьез дали о себе знать и бессонная ночь, и энное количество выпитого накануне, и адреналиновый отходняк... Его разбирала нервная зевота и даже начало самую малость подколачивать - то ли от ледяного сквозняка из окошка, то ли от чего другого. Леа примостилась с сигареткой на широком подоконнике и внимательно наблюдала за ним, щурясь от дыма и чуть покачивая ногой. Царапину на щеке она уже успела запудрить.
  - Плоховато выглядишь. Ты вообще ел сегодня?
  - А? - не сразу переключился Ян.
  - Еда, - с самым серьезным видом растолковала Леа. - Такой набор веществ для поддержания метаболических процессов. Ее еще в рот кладут, жуют и глотают.
  Ян, не удержавшись, фыркнул:
   - А я-то, дурак, думал... Знаешь, сейчас мне, если честно, и в глотку-то ничего не полезет. Факты б для начала переварить...
   - Фактами сыт не будешь. И загадками тоже.
  - А это у меня физиология меняется, - Ян ухмыльнулся. - Я ж ведь сам нынче просто казус ходячий: одновременно и вне закона, и над законом.
  - А не один ли?.. - неромантично осведомилась Леа.
  - Я, если честно, тоже как-то особой разницы не ощущаю, - Ян поднялся, засыпал кофе в чашки, аккуратно разлил кипяток. - И в том, и в этом раскладе только от собственных ограничений зависишь, а ограничения эти - штука растяжимая. Один раз себе скажешь - 'ничего, мол, сегодня сволочью побуду, потому как обстоятельства', второй раз - потому как это будет всего лишь последовательно, а в третий - уже потому, что привык и как-то по-другому просто разучился...
  - Философствуешь, - Леа неодобрительно покачала головой. - Значит, через полчаса начнешь зудеть - и то тебе не так, и это не этак...
   - Я?! Зудеть?..
   - Да ладно, я привыкла... Как только мудрым словом осчастливишь - все, тушите свет, обязательно пилить начнешь.
  - Ну зануда я, знаю, - невесело согласился Ян. - А что, серьезно я такой нудный деятель?
  - Да нет. Наверно, потому что философствуешь редко.
  - А я, дурень, все стрихнин у тебя спрашивал... Надо было цикуту, - он отхлебнул из чашки, поморщился. - Впрочем, как заменитель этот вот кофеек вполне сойдет. Не, сегодня я зудеть не буду - времени как-то нет на депресняки... Только ты особо не радуйся - вот кончится эта бодяга, так я сутки бухтеть буду, не меньше...
  Ян прекрасно понимал, что несет полную чушь - просто чтобы тревогу спрятать, понимал и то, что уж этим-то он точно Леа не обманет, разве что заставит за себя, неповторимого и неподражаемого, волноваться чуток посильней. А понять, что она волнуется - тут И-группой быть не надо.
   Ну и как? - спросил он себя. Нравится тебе, когда за тебя переживают? Не очень. За последнее время как-то уже освоился со своим положением кошки, что бродит где вздумается и гуляет сама по себе. Причем даже не здесь, на Джудекке, освоился - в Управлении, в год, предшествующий новому назначению, читай, ссылке. Вот тогда действительно было страшно - едва ли не страшней, чем сейчас: связь с Пашкиной группой оборвалась, и не один раз уже объявлялись под окнами аналитика Свидерского мордовороты со скучающе-внимательными лицами, мордовороты в нарочито одинаковых серых плащах, с рыбьим взглядом исполнительных службистов, внаглую объявлялись, не прячась... А в отделе как-то незаметно оттерли от каких бы то ни было значимых дел, посадили на разбор переписки мелкого банковского дома с Юграна, и коллеги перестали в гости заходить, да и вообще старались пореже встречаться с бывшим приятелем, и пара старых знакомых как-то неожиданно оказалась откомандирована на дальние полевые базы, и даже случайные люди на свободное место за столиком, кажется, перестали подсаживаться... Вакуум. Пустота.
  За себя тогда Ян боялся очень всерьез, до бессонницы, до грани нервного срыва - а как же иначе? Но еще больше страшило его возможное появление связного группы: уж в той 'зоне отчуждения', что вокруг него образовалась, связника бы и вычислять не понадобилось, ну а дальше по ниточке добрались бы и до Пашки с Аленой, и до Норберта Дженсена и до всех остальных горе-инсургентов... Но связной так и не пришел - видать, ребята тоже что-то почуяли, и группа ушла, растворилась где-то в лабиринте ПВ-переходов и полевых баз, ушла, чтобы продолжать свою почти безнадежную партию против Совета. А то, что не удалось вытащить связника и информатора Свидерского, плотно попавшего под колпак - что ж, дело насквозь житейское, и Ян был даже где-то рад, что никто не стал тогда из-за него подставляться. Горькая такая радость. Горькая и с душком...
  Да, пожалуй, именно тогда Ян и 'застегнулся на все пуговицы', если следовать терминологии Леа. За четыре года здесь так ни с кем и не сдружился - хотя приятельствовал с половиной 'оккупантов', работающих здесь. Даже от того сдержанно-насмешливого уважения и чувства общности - сообщничества? - что связывало их с Диком Уотерсом до дружбы еще далековато. Привязанности?.. Да, у него была Ким - но и с ней он, если подумать, старательно держал дистанцию, чтобы все немножко не всерьез, чтоб за сердце не зацепило. Чтоб меньше болело потом... Оно, конечно, все равно болит, но как-то не так уж и страшно.
   А вот мысль о том, что группа на свободе и действует - это да, это поддерживало по-настоящему. Когда особо хреново становилось, когда заедала напрочь начальственная дурость, наглость местных военных властей - да просто тупая безнадега от осознания того, что он, Ян Свидерский, застрял в этой болотине, колониальной рутине, надолго, а может, черт бы его подрал, и навсегда - тогда спасали только воспоминания. Он вспоминал Норберта, длинного, резкого в движениях, ироничного, яркого. Пашку - тот, словно по контрасту, всегда старался держаться в тени, а если приходилось что-то говорить на людях, неизменно смущался, начинал заикаться и мямлить... Алену, вспыльчивую и отходчивую, отчаянную спорщицу... Да, ребята, молодые мы тогда были, молодые и дурные - и мы были командой! И даже сейчас, в ситуации поистине кафкианской, все-таки легче от сознания того, что ребята тогда уцелели - и от того, что сейчас они где-то есть. Эх, с ними бы нынешнюю здешнюю заморочку как орешек бы щелкнули, да еще б добавки попросили!..
  Он не сразу сообразил, что Леа что-то у него спросила.
  - А?.. - крайне оригинально отреагировал Ян. Леа только головой покачала:
  - Ты сейчас не здесь где-то...
  - Извини. Просто, во-первых, не выспался, во-вторых... Знаешь, запутался я к чертовой матери, и просто не знаю, что делать и с кем бороться. Чувство такое, будто усадили меня за доску, не сказавши правил...
  - Значит, играй по своим правилам, - Леа пожала плечами с таким великолепным равнодушием, как будто речь шла о вещах, само собой разумеющихся. Ян, не удержавшись, фыркнул:
  - И не жалко тебе этот городок? Коли-ежели я по своим правилам заиграю, все ведь вразнос пойдет...
  - Думаешь, что сможешь сделать все еще хуже, чем сейчас?
  - Ох, смогу... - вздохнул Ян. - Благонамеренный дилетант, знаешь ли, так все изгадить способен, что злодеям всяким от зависти зелено.
  - А я тебе что говорю? Делай то, что умеешь, а остальному в процессе научишься.
  - Эк тебе все просто, - проворчал Ян, разглядывая свою секретаршу с каким-то новым чувством. То есть, за дуру он ее отродясь не держал, но как-то подобной ясности и прямоты от нее не ждал. Ну вот кто я для нее? - подумал он. Проклятый оккупант, зануда-босс, застегнутый на все пуговицы, просто человек, который обнимал ее прошлой ночью и пытался успокоить - кто?.. Да и кто она для меня, тоже не очень-то понятно - не жена, не любовница, да и дружбы-откровенности особой между нами не бывало...
  А с другой стороны, никуда не денешься - вот в данном случае она права. Если разводить философию на пустом месте, уходить в абстрактные рассуждения - то в лучшем случае, будешь обречен не действовать, а реагировать, а в худшем - так и просидишь на заднице, пассивно наблюдая события. События, ответственность за которые возложат на тебя.
   А какого, собственно, ляда?! - усмехнулся Ян про себя. Тогда, лет шесть-семь назад, с Норбертом и Пашкой, мы особо не рассуждали - мы просто решили, что пора действовать. Может, конечно, и не от великого ума решили, но тем не менее. Нет, спорили, понятное дело - до ора, до хрипоты и мало что не до драки, но споры были скорее приправой к действиям, и никак не наоборот. Результат? Да хотя бы тот, что Совет, чтобы сохранить какое-то влияние в анклавах и полевых группах, помимо 'грызни в себе' и охоты на инакомыслящих, вынужден был худо-бедно заниматься делом. Не совсем то, к чему мы стремились, но по крайней мере, какое-то движение.
  Ян потянулся, словно сбросив с себя груз. Решение пришло как-то на удивление легко, словно оно всегда тут было - да и было, наверно, только некий консул, в свою раковину забившись, замечать его не хотел. Значит, тот, кто прислал Оранжевый код, понаблюдав за трепыханиями Яна Свидерского в этом болоте в течение четырех лет, решил, что тот сломался - во время ли дознания и контакта со 'щупачом', во время ли этой ссылки, неважно. Потому, видать, и прислали: ну как же, самый подходящий кандидат на роль жертвенного барашка! Будет сидеть себе тихонько, пока его со всех сторон обкладывают, а сунет нос в какие-то секреты - тоже невелика беда, растрепать все равно ничего не успеет, да и кто ему поверит, никчемнику?..
  Ну так вот, помимо сования носа в ваши секреты - вонючие секреты! - мы еще кое-что предпримем. Итак, чего я хочу? Я хочу выяснить, кто убил Дика Уотерса, кто взорвал мой дом и наехал на Леа. Я хочу выяснить, кто стоит за поджигателями - спинным мозгом чуется, что как-то они с нынешней ситуацией завязаны. А когда я это узнаю, задачи появятся еще более определенные.
  И еще - позарез необходимо разузнать, что за пакостник - этот второй, с Оранжевым кодом. Что он затевает? Ну, по определению - ничего доброго. Иначе - с чего бы ему шифроваться? С чего отправлять за 'конкурентом', Яном Свидерским, арестную команду? А эта идиотская свистопляска с военным положением совершенно явно не преследует никаких таких благих целей - обычная попытка навести хаос, чтобы без помех ловить какую-то рыбку в мутной водице. Хаос, говорите? Отлично, пусть будет хаос - но хаос, упорядоченный неким очкариком-координатором. Будем надеяться, что загадочному дублеру эта упорядоченность всерьез игру поломает...
   - Холодает, - невпопад произнесла Леа, глядя в густеющие сумерки за окном.
  - А? - не сразу переключился Ян.
  - А ты не заметил, что зимы все длиннее и холодней становятся? Сейчас сюда даже птицы прилетать перестали.
  - Знаешь, как-то не обращал внимания, - пожал плечами Ян. - Я же тут сравнительно недавно...
  Неожиданно припомнилось, что и Велль что-то такое говорил насчет климата - а с этим старым пройдой никогда не угадаешь, где кончается обычный треп за чашечкой чая и начинается вброс информации. Может, и в этом какое-то значимое сообщение заключалось?.. Да ну на фиг, подумал Ян. Ну, климат. Ну, меняется. Это что, повод окончательно превращаться в параноика-криптомана?
  Впрочем, Леа определенно без 'оттенка высшего значения' говорила - хотя, вроде бы, беседы о погоде и не в ее характере. Просто, кажется, пыталась его, Яна, от мрачных раздумий отвлечь - неумело, неловко, но искренне. Ян, поддавшись порыву, поставил чашку, пересел на подоконник рядом с ней, погладил по угловатому плечу:
  - Слушай, ты извини, что все так вышло. Вот веришь, в мыслях не было тебя в эти разборки впутывать...
  - Привыкать, что ли? - Леа усмехнулась криво и невесело. - Да я и не жалею, если по правде. Лучше так, чем... - она не договорила, а Ян не стал переспрашивать. Кажется, он и без этого понял - на своей шкуре прочувствовал! - что она хотела сказать.
  Они молча сидели рядом, и голова Леа склонилась ему на плечо. Стемнело как-то на удивление быстро, и предметы вокруг стали призрачными, едва различимыми, особенно если снять очки, и не видно было зарева огней над Форт-Лодом - там, за пустырем, пропавшим во мраке вместе с сараями и старыми грузовиками, начиналась безбрежная, почти космическая темнота. Осадное положение, капитан Синг, взорванный дом, Дик Уотерс на цинковом столе, окоченевший труп паранорма в сугробе, генерал Белл и паскуда Хансен, доктор Велль и его старые приятели-террористы, остекленевшие глаза усатого в камуфляже и кровавый след на бежевых обоях - все это вдруг оказалось как-то далеко, и об этом можно было забыть, пусть и на время, пусть и очень ненадолго...
  Холодно прислушиваясь к себе, Ян не обнаружил ни малейшего признака желания. И не в том тут дело, что Леа трудно красавицей назвать - просто сейчас ему достаточно было сидеть с ней рядом и молчать, а все остальное оказалось бы попросту лишним. И пока он жалел только об одном: скоро, вот уже сейчас, придется возвращаться к делам, с головой нырять в пучину дерьма, внезапно (да так ли уж внезапно?) обозначившегося вокруг. Консул, говорите?.. Координатор с чрезвычайными полномочиями, говорите?.. Оранжевый, говорите, код?.. Пустое все это. Золотарь, ребята. Банальный, обыкновенный золотарь. И задача - как и тогда, шесть лет назад, когда Норберт, язвительный сквернослов, обозначил ее двумя словами: 'разгрести говнище'.
   Наконец Леа пошевелилась:
  - Может, еще кофе сделаем?
  - Давай, - согласился Ян, поднялся, нашарил на стене выключатель, сдвинув на лоб очки протер глаза, заслезившиеся от неожиданно яркого света. Да, все продолжается, и предстоит для начала перелопатить кучу информации - желательно, именно сегодня, и еще выкроить хоть часа четыре на сон, иначе завтра кое-кто окажется вовсе в дело не годен. Не то что бы наблюдались какие-то видимые причины для спешки - но Яна уже прохватывало нехорошим холодком в спине знакомое каждому шахматисту чувство цейтнота. Что ж, будем форсировать и обострять. Ох, непривычное это дело для аналитика, канцелярской крысы!..
  - Ну и где нашего орла-раскрасавца носит? - брюзгливо поинтересовался он, набирая воду в чайник. - Только за смертью посылать...
  - За ней, видно, и пошел, - неожиданно резко отозвалась Леа. - На охоту. Крови попить...
  Ян даже не удивился тому, что у них с Леа возникли схожие мысли насчет упырячьих наклонностей капрала.
  - И за что ж ты его так? - мягко укорил он. - Ты ж его сегодня в первый раз увидела...
   - Я таких навидалась. Еще в войну...
  - Каких это - 'таких'?
  - Знаешь, поговорка есть, - Леа вздохнула. - 'Не спрашивай, и мне не придется врать'. Вот и не спрашивай.
  Ян, включив чайник, снова присел на подоконник рядом с ней:
  - Слушай, после того... чего между нами не было, может, как-нибудь договоримся никогда друг другу не врать?
  - Хорошо. Но тогда тем более не спрашивай. Потом, может, расскажу, если сам не поймешь.
  - Да ты знаешь, мне этот деятель тоже... Только выбирать-то не приходится. Без него я бы тебя сегодня не вытащил.
  - Как знать, - сухо усмехнулась Леа. Ян на миг представил себе картинку, как он, весь такой из себя крутой, размахивая пушкой, врывается в офис, ежеминутно теряя очки... М-да.
  - Ну, не виноват же он, что его ко мне телохранителем приставили...
  - Его приставили? - глаза Леа иронически сощурились за стеклами очков. - Он же неуправляемый, не видишь, что ли? Чтобы такого приставить к кому-то - это знаешь, кем надо быть?
  - Кем?
  - Так ведь и я не знаю, - вздохнула Леа. - Даже не паранормом, а кем-то круче. И страшнее. Тут уж сам думай - есть у тебя такие знакомые?
  Ян промолчал. Все это как-то до странности совпадало с его прикидками - а уж Андерса он кинулся пробивать по эсбешной базе данных, едва за тем дверь закрылась. Ну и, конечно, тут же выяснил, что никакой такой капрал Андерс в штате местной СБ не значится. Не только в Форт-Лоде, но и вообще на Джудекке. В списках прибывших за последние месяцы его тоже не оказалось. Да еще припомнить, как Белла корежило, когда он свою генеральскую волю насчет придания консулу Свидерскому телохранителя объявлял! А уж коли учесть, что сам Белл избегает называть Андерса как по фамилии, так и по званию, да еще и то, что эсбешники вне его прямого подчинения...
  В общем, Ян все больше склонялся к тому, что Белл отдал такое распоряжение совсем не по своей воле. А чтобы принудить к чему бы то ни было этого упертого старикана, к тому же, как ни крути, фактического главу все сил Управления здесь, на Джудекке, нужен как минимум Оранжевый код... или личное распоряжение кого-то из членов Совета. То бишь, говоря словами капитана Синга, кого-то, сидящего очень-очень высоко...
  Стоп, но ведь Андерс, кажется, и знать не знал о том, что Яну присвоен Оранжевый код? Во всяком случае, увидев оную ксиву, капрал, или кто он там на самом деле, крепко удивился... Или все-таки знал? Если он владеет методиками И-группы, навыками 'щупача' и еще неизвестно чем - почему б ему при этом не быть гениальным актером, способным походя обдурить слепошарого 'подопечного'? Вот ведь послал бог союзничка - не знаешь, кого и опасаться больше: то ли врагов, то ли... Вернее, послал не бог, а человек, жестко усмехнулся Ян. И я выясню, кто это. Кто бы он ни был.
  Потянувшись за сигаретами, он обнаружил что пачка пуста. Вот, называется, бросил - даже в пору юности беспутной так не смолил!.. Ян вздохнул, улыбнулся Леа, извиняясь, и направился в комнату за новой пачкой.
  Сунув сигареты в карман рубашки, машинально 'разбудил' погасший экран, легонько щелкнув по сенсорной панели. В правом нижнем углу обнаружился мигающий квадратик - сигнал полученного сообщения. Ян нахмурился: поскольку код он деактивировал, сообщение оное было отправлено не в его офис или куда-то еще, а именно сюда, на этот самый адрес, на этот самый комп. Обострившимся за последние сутки нюхом он прямо-таки чуял какую-то каверзу, и первым побуждением было - грохнуть эту заразу, не читая. Но ведь сообщение могло прийти от Андерса, где-то задержавшегося, или - чем черт не шутит - от неведомого благодетеля, осчастливившего Яна пресловутым Оранжевым кодом... Открывая текст, он вздохнул и поежился от нехороших предчувствий.
  'Господину Свидерскому, координатору,
  Лично.
  Срочно.
  Если Вас интересуют сведения касательно присвоения Вам Оранжевого кода и связанной с этим утечки информации, я буду ожидать Вас в подвальном кафе на Вязовой через два дня, с 20-00 до 23-00'.
  Все. Никаких там - 'если согласны, выставьте на подоконник 38 утюгов и с шести до восьми утра прогуливайтесь в зоопарке под синим зонтиком', да и вообще никаких дополнительных условий, наподобие 'приходите один, или разговор не состоится'... Ян сморгнул и уставился на подпись под сообщением. Коротенькую, в одно слово - 'ТЕНЬ'.
  На то, чтобы сопоставить эту подпись с непонятным отчетом Хансена, у Яна ушли буквально доли секунды. Вот как, усмехнулся он про себя, значит, не я один решил обострить игру... Что ж, так тому и быть. Странное дело, сейчас весь страх не то что бы исчез, но как-то съежился, уступая место охотничьему азарту. Впрочем, не спеши, одернул он себя. Эти два дня еще как-то надо прожить. И желательно - выжить...
  
  Человек, отправивший сообщение, почти не беспокоился. Он был уверен, что его подопечный проживет эти два дня и обязательно явится на встречу. Единственное, чего он пока не знал - о чем именно они будут говорить. Впрочем, напомнил себе человек, в первую очередь содержание этого разговора зависит от самого подопечного. От того, как именно он проведет эти два дня.
  Человек не беспокоился. Он умел ждать и наблюдать.
  
  ГЛАВА 7
  
  ... Итак, Ян делал глупость - более того, делал ее сознательно, демонстративно и вызывающе. Ибо чем-либо иным, кроме как глупостью, его приход на похороны Дика Уотерса назвать было сложно - особенно если учесть, что поблизости вполне могла отираться арестная спецкоманда, определенно имеющая на господина консула нехилый зуб после теплой встречи в охраняемом квартале и угона броневика. Оставалось только надеяться, что душевная беседа с капралом Андерсом поубавила этим ребятам прыти - в конце концов, Ян запретил ему только убивать их, а насчет малость покалечить и речи не было. Да и сам Андерс обретался неподалеку, практически превратившись в невидимку - тот еще трюк при его габаритах! Впрочем, Яна это уже не удивляло.
  Да, глупость, без вопросов - но не придти было бы, пожалуй что, подлостью. Впрочем, свидетелей помянутой глупости было не сказать, чтобы много: на кладбище у Восточной окраины пришло от силы человек десять, считая с гражданским чиновником-распорядителем. Какой-то лейтенантик в егерской форме, пожилой эсбешник с майорскими 'шпалами' в петлицах, главный врач миссии, записной пьяница, судя по виду, успевший крепко принять на грудь... И как ни странно - генерал Белл с адъютантом, капитаном Никольским. Командующий, заприметив Яна, соизволил сухо кивнуть ему, но в разговоры вступать не пожелал. Вот и слава богу - меньше всего Яну хотелось с кем бы то ни было говорить.
  Местных было только двое, совершенно незнакомых - коренастый мужичок в черной куртке с капюшоном, надвинутым чуть ли не до самого носа, и высокая худощавая женщина - не первой молодости, но все еще миловидная. Эти стояли чуть поодаль от остальных, как-то очень сами по себе. Ян чуть не вздрогнул, поймав на себе взгляд женщины - внимательный и какой-то оценивающий, словно она напряженно пыталась понять, тот ли он человек, за которого себя выдает.
  Могилу только что засыпали, и теперь те, кто пришел, молчали, стараясь не глядеть друг на друга. Время шло к полудню, но полумрак стоял прямо под стать настроению. Нагнало тучи - низкие, тяжелые, непроглядно-свинцовые, и хлесткий ветер пробирал до костей, швырял в лицо пригоршни колючей ледяной крупы. Мраморная девица с соседнего надгробия взирала на происходящее, как Яну показалось, с мрачным осуждением. Понимаю тебя, мысленно сказал Ян девице. Вот так - ни цветов, ни оркестра, только пара скромных веночков - 'От пресс-службы Миротворческого корпуса' да еще один, с непонятным 'От честных солдат'. Ветер, снег, да десяток случайных, по сути, людей - неважнецкие проводы на тот свет выпали Дику... Уж он-то, доведись ему, первым бы проехался по поводу собственных похорон со всей язвительностью...
  Ян поглубже сунул руки в карманы и нахохлился - не столько даже от ветра, сколько от неуходящей тревоги. Разумных оснований тревожиться именно сейчас, вроде, и не было, но он вдруг поймал себя на том, что напряженно ожидает чего-то. Чего-то, определенно нехорошего, даже, пожалуй, страшного - и словно подгоняет время: пусть бы уж скорее, пусть бы уж сейчас, только б не неизвестность...
  Масла в огонь подливало и отсутствие Харриса. Не то что бы шеф СБ Управления на Джудекке так уж приятельствовал с покойным журналистом - но с учетом странных обстоятельств гибели Дика... Фил Харрис, фанатически добросовестный трудяга и при этом хваткий опер, стосковавшийся по настоящему делу, просто обязан был бы здесь объявиться - хотя бы из расчета хоть какие-то зацепки ухватить.
  Но Харриса не было. Более того, ни по одному из каналов с ним невозможно было связаться, даже используя Оранжевый код. Ян как раз накануне пытался добраться до него - с гнусной целью получить выход на агентурные контакты в подполье и среди леваков... но достучаться так и не сумел - ни анонимно, ни под собственным именем. Обнаглев окончательно, он сунулся было в личный архив шефа Безопасности - и это оказалось на два порядка трудней, чем влезть в эсбешную базу данных. Система словно взбесилась, запрашивая подтверждение кода на каждый шаг и поминутно норовя отключить 'невидимку'. В конце концов Ян просто озверел от безрезультатного топтания на месте и, плюнув на конспирацию, отправил недвусмысленный запрос, подтвержденный не только кодом, но и сакраментальной формулой 'именем Совета'...
  ...и никакого архива не обнаружил. То есть, соответствующая директория существовала, и в ней когда-то что-то было - причем было много и недавно. Вот только некто (сам Харрис?.. 'дублер'?..) капитально похозяйничал в файлах, изъяв все, что можно, и затерев к чертовой матери остальное. Делалось это явно второпях, неизвестный даже не успел подчистить все хвосты и сделать вид, что так и было: единственное, что Яну удалось установить, так это то, что его опередили примерно на полсуток, и операция по 'зачистке' была проведена примерно тогда, когда до него дозвонился Хансен со своей истерикой и заверещал, что не может связаться с Харрисом.
  При любом раскладе выглядела ситуация достаточно скверно. Либо Харриса 'исчезли', скажем, силами той же арестной команды - но вряд ли его подчиненные на такие фортели спокойно бы смотреть стали, у эсбешников корпоративная солидарность очень даже на уровне. Втихаря, 'без шума и пыли', подобную акцию не провернешь, и уж тут любой, кто на такую операцию решится, нарвался бы если не на активное противодействие, то на явный саботаж. По крайней мере, инкогнито 'дублера' местные отделения постарались бы раскрыть - но никаких движений в этом направлении не произошло, ни о каких новых назначениях объявлено не было, и Служба Безопасности продолжала функционировать, словно ничего и не случилось.
  Если же Харрис пропал по собственной воле... Нет, воля ваша, но когда шеф отделения СБ целого анклава уничтожает архивы и уходит на нелегалку - дело определенно пахнет не керосином даже, а чем-то куда похуже. И тут разве что сам Харрис способен ситуацию прояснить...
  - Кто-нибудь хочет сказать несколько слов? - распорядителю пришлось повторить свой вопрос, и повторил он его как-то не слишком уверенно. Ян просто физически почувствовал, как взгляды собравшихся скрестились на нем - словно летчик в ночном полете, пойманный в паутину прожекторов. Чего ему не хотелось вовсе - так это изрекать над могилой язвительного пьянчуги и... да чего уж там, почти друга какие-то затертые слова, но деваться, похоже, было некуда.
  Он уже снял очки, как перед дракой, снял, чтоб хотя бы не видеть лиц. И с ужасом понял, что вот сейчас напряжение последних суток - лет! - прорвется наружу, что его просто понесет, и он уже не сумеет сдержать себя, выплеснет в ожидающие физиономии все накипевшее, и это будет катастрофа, потому что при этом он неизбежно выдаст себя похуже, чем во время сеанса с 'щупачом'...
  Его опередили - коренастый мужик из местных шагнул вперед, откинув капюшон. На вид лет сорока, бритоголовый, грубо вылепленное лицо - странно, но Яну показалось, что он его уже где-то видел, но так, мельком. Непримечательная, вроде бы, внешность - вот только взгляд... Ян как-то всегда думал, что выражение 'глаза горят, как угли' - не более чем метафора. Как выяснилось, ошибался... И какими-то близкими неприятностями запахло уже вполне отчетливо.
  А бритоголовый выдержал паузу, обводя собравшихся глазами, потом заговорил - негромко, но как-то очень веско:
  - Думаю, не ошибусь, сказав, что для всех, кто здесь собрался, Ричард Уотерс что-то значил. Что именно - это уже отдельный вопрос, который каждый из нас должен задать себе - я же могу говорить только за себя и отчасти за своих товарищей. Он не был нашим другом, но относился доброжелательно - потому, что было у него такое редкое качество, как стремление понять. Умение понимать. Не только смотреть, но видеть - мало кто из нас, оставшихся здесь, может похвастаться таким умением. И теперь, когда его нет с нами, мы обречены на взаимное непонимание - мы, те, кого вы зовете террористами, и вы - кого мы зовем оккупантами...
  Белл медленно, как орудийную башню, повернул голову, точно брал бритоголового на прицел, и хищно посунулся вперед седой эсбешник - даже пьяненький доктор, кажется, вышел из прострации - но этот, с горящими глазами, словно бы и не заметил ничего:
  - Я вижу, что среди вас, считающих этот мир своим, есть честные солдаты - те, кто пришел проститься с этим человеком, хотя и не любил его при жизни. Есть просто честные люди - как и среди нас, тех, кто борется с режимом коллаборационистов. И не все считают, что на этой войне хороши любые средства - кое-кого из нас в этом убедил именно Ричард. Что ж, честные люди, говоря между собой напрямую, всегда смогут договориться - так он, по крайней мере, считал. Я не слишком верю в эту идею, но ради покойного Ричарда Уотерса мы готовы сделать первый шаг. Шаг навстречу. Итак, я обращаюсь к вам, честным людям, - бритоголовый в упор уставился на Яна, отчего Ян себя почувствовал еще на порядок неуютней. - Кто не знает, тот догадывается: дела и идеи Уотерса многим не нравились. Именно поэтому одни предали его, а другие убили - и в гибели его виноваты обе стороны. Я могу назвать тех, кто был заинтересован в его устранении с вашей стороны - тех, кто отдал такой приказ, но исполнителя я не знаю. Вам же проще узнать, кто из подполья принимал в этом участие - и принимает сейчас, пытаясь ловить рыбу в мутной воде. Узнать - и передать нам, потому что нам будет проще до них дотянуться. Имена я назову - если с вашей стороны будет решимость найти убийц и не дать расползтись хаосу, который хотел предотвратить тот, с кем мы сегодня прощаемся...
  Яну стало противно: 'честный человек', похоже, собирался откровенно торговаться - прямо здесь, у могилы. Пафос и форма были всего лишь оболочкой, вежливой формулой для обмена списками тех, кого собираются сдать. Привыкай, желчно сказал он себе. Теперь это твой мир. Ты, кажется, по реальным полномочиям плакался? Что ж, получи и распишись - вместе со всем, что к ним прилагается...
  Дальнейшее произошло так быстро, что он и сообразить толком ничего не успел: бабахнуло, протарахтело, свистнуло, как показалось, над самым ухом - и Ян вдруг обнаружил, что лежит, вжавшись в снег, между бетонным постаментом той самой угрюмой девицы и низеньким бордюрчиком вокруг памятника, а кладбище превратилось в арену весьма активной перестрелки. Лупили, кажется, со всех сторон, но кто и в кого - это он пока даже и понять-то не пытался. И как это я здесь-то оказался? - мелькнуло ни к селу, ни к городу. Не подумал ведь, что спрятаться надо - так, на голом рефлексе в укрытие метнулся, даже раньше, чем понял, что это на самом деле стреляют... Ох и быстро же учишься, когда всерьез припечет!..
  Рядом почти тут же материализовался капрал Андерс с 'коброй' наизготовку. Впрочем, стрелять в кого бы то ни было эсбешник не спешил, да и выглядел, в общем, почти спокойно, из чего можно было сделать вывод, что персонально господину консулу ничего такого уж серьезного не угрожает. Ну, кроме, разве что, шальной пули, но к такой возможности капрал явно относился философски и прикрывать господина консула своим телом (Ян передернулся, представив этакую картинку) определенно не собирался.
  Как ни странно, Ян - вообще-то в первый раз в жизни в такую заваруху угодивший - даже не испугался как следует. Тогда, ночью, когда под окном, в полной тьме, скрипели тяжелые шаги, было страшнее на порядок - а сейчас разве что испарина прошибла, да и то скорей от адреналинового выброса. Он даже сообразил наконец, что палят не со всех четырех сторон света, как ему показалось вначале - одна группа яростно отстреливается откуда-то из-за деревьев в глубине кладбища, вторая, со стороны ворот, явно пытается их оттуда выкурить. А то, что похоронная процессия оказалась аккурат посередке между ними... Случайность?.. Ха-ха три раза!
  Впрочем, кажется, стрельба пошла на убыль - высовываться из укрытия, чтобы убедиться в этом, Яну не очень-то хотелось. Те, за деревьями, отходили - медленно, огрызаясь огнем, а другие, похоже, не рвались их преследовать. Журчание и клекот вертолетных винтов, возникнув словно ниоткуда, прокатилось над головой горой пустых бочек и сошло почти на нет, а со стороны города уже вперебой долетал хриплый мяв сирен - ближе, ближе, ближе...
  Ян не сразу понял, что все закончилось. Сначала - как-то очень медленно - до него дошло, что он не слышит выстрелов, потом - что неподалеку звучат возбужденные голоса. В ушах звенело, и понять, о чем говорят, никак не выходило. К тому же он, оказывается, сжал зубы так, что аж скулы заныли - вот ведь, как ни храбрился, а пуганулся-то, оказывается, по полной... А потом вернулся холод, в рукавах обнаружился набившийся снег, и в лицо снова плеснул раздухарившийся ветер...
  Он медленно поднялся, зачерпнул перчаткой полную пригоршню снега и тщательно растер взопревшую физиономию. Тряхнул головой, снова нацепил очки, вопросительно глянул на капрала.
  - Чисто, - констатировал тот с каким-то даже удивлением. На Яна он посматривал не без уважения - дескать, молодцом, не растерялся, даром, что штафирка штатская, не остался под обстрелом столбом торчать... Ян вздохнул:
  - Не то что бы я ловил от этого кайф... - потом зябко передернул плечами и вышел из-за постамента.
  - ... а у меня в свою очередь множество вопросов к вам, именно к вам, да, да!.. Мало того, что сотрудник вашей миссии вел какие-то дела с опаснейшим террористом и о чем-то с ним договаривался, террорист этот почему-то считает возможным выходить напрямую на вас и предлагать какие-то переговоры - а он предложил вам переговоры, да, да, не отрицайте! И скажу вам, на контакт с вами он бы не пошел, не будь у него оснований, а значит, это вы дали ему повод считать вас друзьями. О, я, конечно никого не осуждаю, я всего лишь скромная ищейка, но по моему наискромнейшему мнению, контакт миссии с антиправительственной террористической группировкой пахнет уже вмешательством в наши внутренние дела и нешуточным дипломатическим инцидентом, да, да!
  Ян поморщился: Синг, чуть ли не подпрыгивая, наседал на майора-эсбешника, но судя по бурной жестикуляции и всем этим 'да, да!', бутафорил напропалую, изображая приличествующий случаю гнев. И как это шеф ДСК столь оперативно здесь очутился? В кустах, что ли, прятался? Впрочем с него станется, усмехнулся про себя Ян.
  Понятно, капитан прибыл не один: десяток хмурых личностей в штатском с оружием наизготовку уже оцепил место - вперемежку с ребятами в черно-серебряном, тоже невесть откуда взявшимися. Одно из двух, подумал Ян хмуро, либо заваруха продолжалась дольше, чем мне показалось, либо и те, и эти чего-то подобного ожидали. И опять все в курсе, кроме господина консула - которому нынче по должности, провалиться б ей, положено быть в курсе раньше остальных!..
  Разом протрезвевший врач, присев на корточки, перетягивал жгутом простреленную руку генералу, а тот вполголоса выдавал такой виртуозный загиб, что даже Ян не все слова понимал, лейтенантик озирался с таким бдительно-серьезным видом, что Яна чуть смех не разобрал, Никольский наговаривал что-то в наручный коммуникатор... А чуть поодаль, разбросав руки и уткнувшись лицом в истоптанный снег, лежал чиновник-распорядитель - определенно мертвый.
  Местные пропали - во всяком случае, поблизости их не наблюдалось. Ян очень подозревал, что они к такому варианту со стрельбой и крайне шустрым прибытием к месту СБ и охранки подготовились загодя, присмотрели пути отхода - а то и, чем черт не шутит, отрепетировали... Уж в одном-то можно не сомневаться: импровизацией здесь и не пахло. Вот только кто в кого стрелял - неясно совершенно... То есть нет, понятно, что кому-то здорово поперек жизни пришлось предложение бритоголового, вот и решили его таким суровым манером усовестить... Но, получается, те, кто стрелял, тоже знали о том, что такое предложение последует, заранее - и соответственно приготовились?.. Да и Синг, судя по всему, ожидал чего-то этакого - иначе откуда б ему тут взяться? Или именно ДСК, предполагая нечто подобное, организовал засаду? Иными словами, это враждующие кланы подполья между собой перестреливались - или засада боевиков охранки с сопровождением бритоголового? И чью же пулю в итоге поймал бедняга распорядитель?..
  В общем, вопросы сплошные - а ответов не было, и чтобы искать их, требовалось для начала элементарно успокоиться: он чувствовал, что его трясет - и вовсе не только от холода. Все-то до некоторых аналитиков как до жирафа доходит, попенял себе Ян. Даже пугаешься - и то с опозданием... Мелькнула и пропала идиотская мысль, что Дику Уотерсу эта перестрелка над его могилой - вместо почетного салюта - дала бы великолепный повод для циничного юмора.
  - ... А вот и господин консул - о, старая ищейка Синг рад видеть вас живым и невредимым, да, да, очень рад, хотя вы, конечно, этому не поверите. Прискорбное происшествие, прискорбное, хотя, надо полагать, для вас такие уже привычными становятся, не правда ли? - Синг опять сыпал кругленькими фразами, прямо-таки лучился масляной улыбочкой, но глубоко посаженные темные глазки смотрели прямо-таки стволами из амбразур. В другое время Яну бы, пожалуй, и не по себе от этакого взгляда стало, сейчас же он только улыбнулся быстро и зло:
  - Вашими молитвами... или вашими стараниями?
  - О, ну что вы, что вы! Старая ищейка Синг как раз ночей не спит, чтобы как-то обезопасить своих друзей - а ведь мы все здесь хорошие друзья, не так ли? Но чтобы обеспечивать безопасность, необходима какая-то минимальная информация, необходимо доверять друг другу, да, да, а не сговариваться тайком с сомнительнейшими личностями - впрочем, это я так, просто к слову пришлось... Ах, господин консул, с каким бы удовольствием я побеседовал с вами подробно и приватно о некоторых странностях бытия, о чудесных совпадениях и избавлениях!.. Вы не представляете себе, - Синг театрально всплеснул короткими ручками, теперь уже апеллируя ко всем собравшимся, - просто не представляете, господа, какие интересные дела творятся в нашем прекраснейшем городе! Вот давеча, после того, как ввели осадное положение, ну прямо на улице обнаружились трое боевиков Левого фронта - совсем мертвые. Ведь ваша служба не стала бы оставлять нам такой подарочек - ох, как вы не любите делиться славой! - Синг похабно хихикнул, словно неприличный анекдот рассказывал. - А до этого, представьте, паранорма из 'вольных стрелков', которого мы вот уж третий год искали, подобрали в сугробе - ведь замерз, замерз, как последний бродяга!.. А потом находятся еще четверо мертвых головорезов, из тех, что работают по найму, когда нам или вам не с руки появляться на сцене - да, да, и не морщитесь, майор, все так и есть! И где же их находят? Вы будете смеяться, но в офисе господина консула! И уж разделали их - по крайней мере, троих - как бог черепаху... Вы спросите, при чем тут совпадения? Да ведь и машину господина консула камеры наблюдения зафиксировали на той улице и в то время, когда там покрошили этих дурачков из Левого фронта, и беднягу паранорма мы нашли буквально в двух шагах от его офиса, да и дом господина консула незадолго до этого взорвали - о, престранное покушение, да, да! Согласитесь, господин консул, это стоит беседы, и надеюсь, мы с вами еще побеседуем об этом, если, конечно, у вас найдется время, если многоуважаемый командующий Белл не станет сильно возражать, а также если мне не придется выдворять вас отсюда, с Джудекки как персону нежелательную, а пожалуй, и опасную... Впрочем, ведь вас, опасная персона, кажется, сейчас не очень-то и выдворишь - о, тут можно нарваться не на дипломатическую ноту, а на самую настоящую войну!.. - только вот смотрел шеф охранки при этом почему-то не на Яна, а на Андерса. Нехорошо смотрел, словно целился, словно мерку для гроба снимал...
  А Ян почувствовал, что улыбочка намертво к губам прикипела - и веселого в этой улыбочке ничегошеньки не осталось:
  - Полагаю, в ближайшее время мы найдем возможность побеседовать - и о совпадениях, и о многом другом. Вот только на этот раз мне понадобятся честные ответы касательно некоторых совпадений. Думаю, вы не сомневаетесь, что я смогу их потребовать и более того - получить? И уверяю, в ваших же интересах, чтобы я их именно от вас получил, поскольку ни в методах, ни в выборе источников информации я себя не ограничиваю.
  Блефовал он, конечно, отчаянно - хотя и не соврал ни словечком. Сейчас, под выстрелами, после дурацкой совершенно гибели мелкого чиновничка, по сути, случайного свидетеля, словившего чью-то чужую пулю, словно лопнуло в нем что-то, растворилось - и стесняться он действительно не собирался. Другой вопрос, что с 'источниками информации' выходил пока полнейший облом, да и с методами наблюдалась изрядная напряженка... Впрочем, сейчас, на волне обжигающей злости, Яну все это казалось сущей мелочью. И источники, знаете ли, найдем, и методы сыщем!.. Он подозревал, что со стороны достаточно комично выглядит - плюгавенький лопоухий очкарик с волчьим оскалом, - но Синг смеяться не стал. Более того, Яну показалось, что капитан этот, с позволения сказать, 'протокол о намерениях' воспринял на полном серьезе, чуть ли даже не испугался:
  - О, ну мы-то с вами умные люди и знаем, что глупости делаются очень быстро, да, да, иной раз достаточно о них подумать просто - и они происходят. Только потом их приходится исправлять - тем, кто выживет в результате... Знаете что, а нам ведь действительно есть, что обсуждать, - он с несколько нарочитой суетливостью полез за пазуху, сунул Яну пластиковый прямоугольник визитки. - И когда вы надумаете поговорить со старой ищейкой, просто наберите этот номер, для вас старая ищейка Синг всегда на связи.
  Отвесив поклон - шутовской лишь наполовину, - шеф ДСК повернулся и бодренько так засеменил вперевалку к выходу, его орлы потянулись следом, причем им даже пришлось заметно прибавит шагу. Ян, машинально протирая очки, щурился ему вслед. Злость быстро выстывала на ледяном ветру, оборачиваясь какой-то звенящей пустотой, но решимость, как ни странно, никуда не делась. Вот бы еще самому разобраться, что это я такое учудил, с невеселой ухмылкой подумал он. Как-то слабо верится, что глава всея охранки и второе лицо в этом занюханном мире (второе - лишь номинально) испугался этого спича об альтернативных источниках информации - уж будто он их все в той или иной мере не контролирует! - а вот поди ж ты... Хорошо еще, что вы войну ненароком не объявили, господин консул...
  Единственное, что пока можно было сказать - Синг наверняка уже знал про Оранжевый код. Знал - и намеренно светил Яна, подставлял его, иначе с чего бы ему влезать с весьма толстыми намеками при таком скопище народа - а в особенности в присутствии Белла?.. Нет, что ни говори, абсурдная ситуация: за новое назначение в курсе оказались все, кроме тех, кому это, вроде бы, по штату положено.
  - Итак, что происходит? - Белл в парке, надетой внакидку, с рукой на перевязи, изучал Яна еще более раздраженно, чем обычно: ну как же, дип-ло-матишка явно впутался в какие-то игры за гранью фола, заводит при всем честном народе шашни с если не прямо враждебными, то как минимум, конкурирующими спецслужбами, якшается с какими-то террористами... - Вы не находите нужным дать по этому поводу какие-либо объяснения?
  - Не нахожу, - небрежно ответил Ян. От эдакого наплевательского тона генеральская челюсть отвисла, и вид генерал Белл приобрел почти что штатский. Ян заподозрил, что несколько перегнул палку: доводить командующего было как-то совсем не ко времени. Он вздохнул, расстегнул клапан куртки и извлек футляр с диском. Приложил палец к сенсорному замку, продемонстрировал влитое в пластик упаковки удостоверение:
  - Форма 001, генерал. Поэтому был бы вам признателен, если бы вы не стали об этом распространяться. Могу, впрочем, и потребовать.
  Командующий закаменел лицом:
  - Так... - даже голос его прозвучал сдавленно. - Значит это вы...
  - Не значит, - перебил Ян - возможно, чуть резче, чем следовало. - А потому первое мое распоряжение следующее. Данными мне полномочиями, а так же именем Совета я прошу и требую, - сакраментальная формулировка далась ему на удивление трудно, - чтобы начиная с этого момента любые запросы и распоряжения с использованием Оранжевого кода, не подтвержденные мной лично, к исполнению не принимались. Также я хочу получить полный список этих распоряжений, запросов и всего остального, где фигурировал или хотя бы упоминался Оранжевый код, за последние две недели. И еще - уже сейчас подготовьте все необходимое для снятия осадного положения.
  - Как же... - кажется, до Белла что-то начало доходить, но осмыслить происходящее он по-прежнему не мог. - Сначала ввели, потом тут же сняли - вы понимаете, насколько это подрывает престиж нашего контингента? Или, может, думаете, он настолько высок?
  - Это уже ваша епархия, генерал. Объявите это учениями, что ли - не мне вас наставлять. Со своей стороны обещаю не отдавать никаких приказов, касающихся военных, не проконсультировавшись с вами. Достаточно?
  - Подождите, - Белл набычился, стараясь не глядеть на Яна. - Вы хотите сказать, что приказ об осадном положении отдан...
  - Не мной, - вздохнул Ян. - И подумайте, хотите ли вы знать, кем именно? Я бы на вашем месте не стремился заполучить дополнительные занозы в задницу.
  - Это приказ? - сухо осведомился генерал. Ян улыбнулся углом рта:
  - Считайте это рекомендацией. Если мне понадобится еще какое-то содействие, я дам вам знать, - отрывисто, почти по-военному кивнув, он развернулся на каблуке и, не оглядываясь, направился у воротам.
  Странно - несмотря на то, что для первого раза роль этакого крутого и решительного командира он отыграл в целом недурно, какого бы то ни было удовлетворения от этого не было в принципе. Вроде, и Синга переиграл - пусть на мелко-тактическом уровне, и генерала построил по росту - сбылась, можно сказать, мечта идиота, жизнь удалась... Только вот осталось от всей этой интермедии какое-то тухлое послевкусие, и чувствовал себя Ян не победителем, а дураком и самозванцем.
  Больше всего на нервы давило смутное, но крайне неприятное ощущение, что, засветившись, согласившись играть по правилам Системы, он сделал как раз тот ход, которого от него и ждали, пошел на поводу... у кого? У неведомого 'дублера'? У Синга? У того - или тех? - кто присвоил ему этот злополучный Оранжевый код?.. Принцип Питера в действии, сумрачно подумал он. Только с той поправкой, что аналитик Свидерский взлетел значительно выше уровня собственной некомпетентности отнюдь не по своей воле и не чает с этого уровня убраться.
  Вот только после сегодняшнего отыграть назад уже не выйдет. И дело даже не в том, что уже слишком для многих, включая генерала Белла, секрет с назначением Яна уже давно не секрет, и просто отсидеться, никак себя не проявляя, не получится. Вот сейчас Ян элементарно чувствовал себя обязанным хотя бы разобраться, что же происходит на самом деле, что за игра заворачивается здесь, на Джудекке. Ради того же Дика Уотерса. Ради того бедолаги-распорядителя, чьего имени он даже не знал. Ради себя самого, в конце концов - ради того, во что они с Пашкой, Норбертом и Аленой верили тогда, шесть лет назад...
  И еще - он как-то вдруг понял, что этот занюханный, промерзлый, закопченный мир, тихо кровоточащий скрытой, тлеющей гражданской войной, - этот мир в какой-то момент перестал быть для него чужим. Когда?.. После той сумасшедшей ночи в баре с Диком Уотерсом, а потом в офисе с Леа? Или еще раньше - только он не замечал этого, не хотел замечать, отталкивался от этого странного чувства причастности?.. Не суть и важно, просто теперь Ян знал, что сделает все, что в его силах, чтобы не приплюсовались ко всем здешним бедам и проблемам еще и разборки в Совете, Управлении или где-то еще в остальных мирах...
  - С позволения господина консула, за нами 'хвост', - индифферентно сообщил Андерс. Ян хмыкнул:
  - Так уж и с позволения?.. Можете определить, чей он?
  - Точно не наш, - после секундного раздумья констатировал телохранитель. Помолчал, чуть склонив голову и раздувая ноздри, потом добавил:
  - Кажется, он осуществляет контрнаблюдение, господин консул. Яна так и подмывало спросить - по запаху, что ли, капрал это определил? - но он сдержался. Значит, 'хвост', если верить Андерсу, прежде всего хочет знать, не топает ли за объектом, сиречь, за Яном Свидерским, кто-либо из родной СБ или братских тайных служб? Кстати, Яну и самому хотелось бы это знать.
  - И?.. - не очень вразумительно спросил он, но капрал понял:
  - На кладбище к господину консулу после инцидента прикрепили агента - местная охранка, но сразу отозвали его, и он покинул район вместе с тем толстым капитаном, - Андерс, вроде как, замялся - непривычное зрелище. - И еще, с позволения господина консула, я ощущаю определенное фоновое внимание к вам на уровне... на уровне определенных способностей.
  - Так, капрал, - Ян приостановился и вскинул голову, глядя капралу в глаза. - И давно вы это почувствовали?
  - Сразу, - лаконично ответил капрал. Зараза ты, зараза, подумал Ян. Ну вот нет, чтобы заранее об этом сказать - надо обязательно придержать до того момента, когда срочно надо что-то решать. Вот сейчас - уходить в отрыв? Науськать капрала разобраться с 'топтуном' и разъяснить гада - на кого, мол, работаешь? Или просто сделать вид, будто ничего не произошло?..
  По зрелом размышлении Ян остановился именно на последнем варианте. Не потому, что проще всего - душа-то как раз какого-то действия просила, - а потому, что 'хвоста' интересовал не столько Ян, сколько возможная за ним слежка. По логике, это могло означать только то, что кто-то хочет пообщаться без лишних свидетелей. Что ж, угрюмо усмехнулся он, на ловца и зверь бежит...
  Он еще подумал, не связаться ли с Леа, чтобы 'ходила опасно' - пресловутое 'фоновое внимание', что бы там это ни означало, вполне могло распространиться и на нее. А как раз нынче утром она взбунтовалась и заявила, что ей надо в город...
  Ян с сомнением поглядел на новенький коммуникатор, один из трех, которые вчера ночью откуда-то притащил капрал - навороченная модель, мощная и, по уверениям Андерса, неотслеживаемая - и поспешил напомнить себе старую поговорку насчет хитрых задниц и приспособ с винтом. Не отслеживаться-то он, может, и не отслеживается, но мало ли... В любом случае, звонок теоретически может привлечь к Леа лишнее внимание, уже не 'фоновое', а вполне пристальное, так что ну его на фиг. В конце концов, на всех трех коммуникаторах - у Яна, Леа и Андерса - наличествует 'тревожная кнопка', и Ян заставил нынче утром Леа буквально поклясться в том, что она при малейшем подозрительном шевелении на ее пути будет на эту самую кнопку давить. Да и в плане осторожности, как он подозревал, секретарша даст ему приличную фору.
  - Так, и где у нас этот контрнаблюдатель? - как бы вскользь поинтересовался он у Андерса.
  - Порядка сотни шагов, на левой стороне аллеи, - не задумываясь, отозвался капрал. - Синяя куртка, черная шапка с наушниками, клетчатый шарф.
  - Хорошо, капрал. Ждите здесь, вмешивайтесь только в самом крайнем случае.
  - С позволения господина консула...
  - Господин консул не позволяет, - усмехнулся Ян. - Можете пожелать мне удачи...
  Он поправил воротник, сунул руки поглубже в карманы и, развернувшись, неторопливо потопал по аллее в обратном направлении. Ветер, словно подгоняя, толкнулся в спину, прошелестел ледяной крупкой по ткани куртки - и разочарованно отступил: спешить Ян не собирался.
  Страха по-прежнему не было - точнее, он был, но как-то не сильно остро ощущался, затаился от греха подальше. Пустота внутри, казалось, продолжала тихо звенеть, и зарождалось в ней какое-то новое чувство, какая-то мрачно-веселая злость. Значит, говорите, обострять и провоцировать... Что ж, быть по сему.
  Конечно, синяя куртка и черная шапка - те еще приметы, и при прочих равных черта с два бы Ян сориентировался. Но периферийная аллея кладбища - место не столь уж людное, да и тот, кто за Яном следил, прятаться или убегать даже не пытался, стоял себе спокойно, ожидая.
  Ян остановился в паре метров от него, внимательно разглядывая. 'Хвост' был немолод, явно ближе к пятидесяти, чем к сорока. Худое, покрытое 'морозным загаром' лицо, жесткий прищур, резко обозначенные складки в углах рта. Небольшого роста, сухой, жилистый, с неистребимой выправкой. Опасностью от него тянуло почти ощутимо, словно застарелым потом, но прямой угрозы Ян не чувствовал.
  - Итак? - мягко спросил Ян после паузы.
  - У нас с вами есть общий друг, - негромко и подчеркнуто учтиво произнес его визави. - Очень умный и осторожный человек, к тому же, прекрасный шахматист. Он утверждает, что вы почти научились играть... И он передал, что вы хотели бы встретиться с кем-то из нас. Мы решили пойти навстречу вашим желаниям.
  - И кто же вы по квалификации нашего общего друга? - осторожно спросил Ян. 'Хвост' чуть заметно улыбнулся:
  - Если наш друг ничего не забыл, он представлял вам моего командира как слона. Белого слона, если уж быть точным.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"