( Фрагменты из книги '7 дней из жизни грешника')
...Новоиспеченные школьники не скоро освоились в новой обстановке. Ведь, прежде всего надо было хорошенько усвоить что разрешено, а что запрещено. Запретов оказалось гораздо больше. Нельзя было заходить в школу в грязной обуви и одежде. Нельзя, проходя мимо директора или учителей, не поприветствовать их, нельзя громко говорить на переменах, нельзя бегать по школе, нельзя заходить в столовую не помыв руки. Нельзя было подтираться в туалете газетами, если на них был изображен наш дорогой вождь товарищ Сталин. Последний запрет трудненько было соблюдать, потому как газет, где не упоминалось бы о нем да еще на каждой странице, просто-напросто не существовало. А посему, выходя из туалета, все мы чувствовали себя хоть и малолетними, но преступниками...
Слыхивал я, что в некоторых более просвещенных странах учителя, в случае провинности вверенных им чад, били нарушителей пол вытянутым рукам, а если ближе к истине, то по ладоням. В дореволюционной же России учеников ставили голыми коленями на горох, насыпанный в углу. Теперь же или с горохом стало хуже, или засушенный сей овощ понадобился на другие цели, но физическое наказание в отношении детей отменили, чего не скажешь о родителях, если они в чем-либо провинились перед властью. Но наказывали их таким образом, чтобы не привлекать внимание остальных, да и не волновать зря тех, чья очередь еще не подошла. Били их без свидетелей, преимущественно по ночам, да еще и в глубоких подвалах. Битье же доверяли особо проверенным лицам, а точнее мордам в погонах. И чем меньше звездочек было на этих погонах, тем усерднее молотили они своих "подзащитных", а точнее беззащитных "воспитанников", чтобы поскорее сравняться с количеством звезд, блистающих на погонах ветеранов этой уважаемой нашим вождем профессии. Ведь каким бы трудолюбивым и неутомимым борцом за дело рабочего класса не был наш дорогой товарищ Сталин, не мог же он сам лично справиться с таким большим количеством тех, кого, для их же пользы, надо было наказать. А так как в добром деле всегда находится много охотников помочь, то правление любимого всеми бравыми милиционерами вождя продолжалось почти тридцать лет. А ежели бы Он сам боролся лично с каждым врагом нашей Родины, то подорвал бы свое драгоценное здоровье намного раньше. А ведь в последнее время, если верить радио и газетам, одних только врачей-вредителей развелось поболее, чем самих болезней. Смертельно опасны стали даже колики в желудке, как при Екатерине Второй. От любого пустяка с помощью подобных врачей больные не задерживались на больничных койках, а попадали без особой задержки прямо туда, где все болезни как рукой снимало - в морг. Но ввиду того, что власти имели обыкновение ссылать в Сибирь тех, кто почему-то смог выжить после допросов с пристрастием, то сибиряки были вправе рассчитывать на то, что врачи-вредители скоро прибудут к ним. Даже самые безнадежные больные стали уверять, что пошли на поправку и требовали своей срочной выписки...
Через несколько месяцев после встречи Нового, 1953 Года занемог мудрый и добрый Отец нашего государства. Вся страна замерла в страхе неизвестности, - выживет или не выживет...
Радио бюллетени о состоянии здоровья товарища Сталина становились все менее утешительными, и пятого марта осиротели мы, а вместе с нами и, как сообщили по радио, "все прогрессивное человечество". Одна надежда осталась теперь на его верных соратников, преданных и душой, и телом делу Маркса-Ленина-Сталина. Их до боли знакомые лица видели мы постоянно в газетах и журналах. А еще их носили и на руках, - точнее их изображения. Портреты правителей, прикрепленные к длинным палкам, непременно украшали все демонстрации трудящихся во время празднования Великой октябрьской Революции и праздника всех трудящихся мира - Первого Мая. Необычайно добрые лица помощников Сталина уже до прихода вождя смерти украсила печать горя, смешавшись с печатью мудрости, приобретенной ими за годы работы с Вождем. С тех пор, сколько я помню, все без исключения члены Политбюро выглядели на фотографиях так, будто они только что вернулись с очередных похорон товарища по партии. Эту славную традицию прервет лишь Михаил Сергеевич, который станет смотреться на официальных фото так, как будто он только что вернулся с банкета по поводу введения им ограничения употребления спиртного ... за пределами Кремля.
Но за стенами этой крепости в 1953 году было не до веселья. Там готовились к пышному погребению. В похоронную команду включили товарищей Ворошилова, Маленкова, Кагановича, Микояна. Хрущева. В день прощания с вождем по всей стране надрывно звучали гудки фабрик и заводов, да так пронзительно, что чуть ни душу вынимали своим гнусавым пением. Однако на лицах соседей по дому, а все они были люди простые - работяги, не приметил я особой печали и скорби. Но и не плясал никто от великой радости, - скорее всего плясуна быстренько скрутили бы в бараний рог, и показали бы ему почем фунт лиха. Быть может, в каменных домах на центральных улицах, где главным образом проживало начальство, и бились головой об стену по причине страшного горя, но, видать, не очень сильно, так как массовых погребений в нашем городе не последовало, в отличие от столицы. Чуть позже и до нас дошли вести о том, что много народу, пришедших лично попрощаться с товарищем Сталиным, заодно попрощались и со своею жизнью. В давке вокруг гроба затоптали не одну сотню человек. Рассказывали, что наше родное советское правительство очень сожалело об этом, и особенно товарищ Берия. Вдруг, ни с того ни с чего, без его прямого участия погибло сразу так много людей! Да и любой следственный работник вполне и на законных на то основаниях мог возмутиться, - сколько граждан погибло без предварительных допросов. Это не порядок!
Товарища Сталина разместили в Мавзолее рядом с другим "самым человечным человеком на земле". Теперь товарищу Ленину будет веселее и днями, и ночами. Это ведь не шуточки провести тридцать лет в одиночестве. Гораздо приятнее проводить дни, а особенно ночи, в кампании с себе подобными. Тут и сон как рукой снимает...
...постепенно портреты и бюсты наконец-то покинувшего нас мудрого правителя стали исчезать, причем по ночам. Да "свято место пусто не бывает", - взамен художники стали малевать Маленкова, но тот оказался не фотогеничен и пришлось им перейти на "нашего дорогого" Никиту Сергеевича - бывшего (до вступления в партию), пастуха, а затем шахтера. Неисповедимы пути кухарок, свинарок и пастухов в нашем славном государстве, особенно тех из них кто во время вступил в партию!..
("7 дней из жизни грешника")
'О Сталине мудром, родном и любимом..."...
(Из песенки. Уже спетой...)
|