Шел как-то вечером один уставший от неурядиц на работе и от мизерных доходов менеджер среднего звена домой, совсем не смотрел на цветущие яблони и вишни, не восхищался буйством весны, а в мыслях убивал из пистолета марки Макаров своего напыщенного директора и двух его лысых замов, и секретаршу, наштукатуренную стерву, и белозубого, удачливого коллегу по работе, которому как раз сегодня по итогам месяца выписали повышенную премию.
Плохо было клерку. Болела голова, горел мозоль на левой пятке, и по непонятной причине кололо в печени. Поэтому все попадавшие ему на глаза люди казались уродами, а миру он давал эпитет "вонючий сортир" и жаждал остановить планету и сойти с неё.
Шёл он шёл, наполняясь ненавистью, как губка - водой, и вдруг остановился. Повод был основательный - у его ног, на тротуарной плитке, лежало красное, толстенькое портмоне.
"Много денег!" - мелькнуло в голове у клерка. И от этой мысли его мизантропические мысли прыснули в стороны, словно мелкие рыбёшки от щуки.
Клерк наклонился, чтоб подобрать портмоне, но оно шустро, как лягушка, прыгнуло в сторону.
- Поганые малолетки! - выругался менеджер среднего звена, а кошелек резво поскакал себе дальше: судя по всему, кто-то дергал его за нитку и насмехался над поверившим в удачу прохожим.
Клерка вновь обуяла злоба на весь мир. Он решил поймать и жестоко проучить тех, кто осмелился шутить над ним, и поспешил за удаляющимся в тёмный двор портмоне.
Когда клерк завернул за угол, то остолбенел от изумления: перед ним высилась целая куча портмоне, кошельков, несессеров и косметичек. Разных размеров и расцветок. Многие поблёскивали металлическими кнопками и замочками.
- Оффигееть! - протянул клерк, ступая ближе.
Он совсем не думал о том, что если прыгать умеет один кошелек, то то же самое могут делать и его собратья. Неосторожность и нехватка сообразительности погубили беднягу.
Вся эта куча галантерейных изделий вдруг зазвякала кнопочками и "молниями", зашелестела и бросилась на менеджера среднего звена, словно штормовая волна на берег, и повалила его. Он попытался закричать, но в рот ему тот час же забилась какая-то расшитая бисером вязаная косметичка; попытался отбиться, выбраться, но руки и ноги не слушались, придавленные огромным количеством тяжёлых кожаных кошельков.
Через пару минут он перестал дышать и затих навсегда: в куче старых кошельков и косметичек было слишком мало необходимого для жизни человека кислорода...
Так-то вот. Не стоит из-за ерунды ненавидеть весь мир: может статься, кто-то в этом мире еще сильнее ненавидит тебя...