Когда кофе должно было вот-вот закипеть, волнуя мое обоняние волшебным ароматом, который судя по пачке, был собран и расфасован в Колумбии, зазвонил, как всегда не кстати и как всегда не вовремя, телефон.
Настырные длительные звонки, никогда их не любил. Я все-таки дождался, когда черная масса заворочается в турке и скроется под пенкой, после чего, выключил горелку и не торопясь, отправился в комнату. Сам я звоню редко, чаще звонят те, кому я нужен, а раз нужен, то они могут и немного подождать.
Я поднял трубку и строго произнес:
- Смольный слушает!
В трубке тяжело и вопросительно задышали. Наконец чей-то голос неуверенно сказал:
- Мне нужен проводник.
--
Или полупроводник. - Игривое настроение пропало.
--
Простите, - просипела трубка, - ваш номер телефона...
--
Вы попали правильно, - перебил я, - и что же вы хотите?
--
Ну ... - в трубке неуверенно пыхтел маленький паровозик. - Мне сказали, что вы можете провести...- неразборчивое пыхтение.
--
Кто сказал?
--
Володя Буртик.
--
Володя? - Прошло два года после его смерти
--
Когда он вам сказал?
--
Два года назад, - последовал быстрый ответ, видимо собеседник боялся, что я могу повесить трубку. И не зря боялся. - Я знаю, что вы вместе работали.
--
Вы знаете, сколько я беру?
--
Да, я знаю таксу.
--
Таксу, - я усмехнулся. Твердого тарифа у меня никогда не было. С разных людей я и брал по-разному. Мог и не взять ничего, но на что-то ведь надо жить. Володя Буртик как-то сказал, что люди, изобретя деньги, вступили не на ту дорогу, теперь будет важна не сама вещь, а её цена.
--
Мы встретимся?
--
Встретимся, - сухо ответил я. - На проспекте Фрунзе есть приличное кафе - "Ямайка".
--
Я не знаю где это, - в трубке вздохнули.
--
Троллейбусом номер четыре до остановки "Университет", кафе смотрите с противоположной стороны, его легко можно заметить.
--
Спасибо, теперь понял.
--
В шесть вечера я свободен.
--
Спасибо, мне подойдет. Надеюсь, что за два года вы не изменились?
--
Надеюсь, что нет, - уловил в голосе собеседника скрытый сарказм.
--
До свидания, - трубку повесили.
--
А я не знаю, кто ты такой, - я раздраженно бросил трубку. Итак, появилась работа, но ожидаемой радости она не принесла. Все из-за Володи Буртика. Было время... Мы работали вместе около шести сумасшедших лет каскадерами в одной частной лавочке, которые как грибы выросли после развала крупных союзовских киностудий, на их же обломках. В стране беспредел, а маленьких киностудиях самый пик работы по выпечке хлебцов: триллеры, боевики, детективы и эротика, за которой скрывается кое- что и похлеще.
После его смерти, вернее после нелепой гибели я уволился. Что это было помешательство? Скорее всего. Характер у Володи был мрачноватый под стать его любимому времени - средневековью. В квартире, на его книжных полках только и стояли книги да учебники по средним векам, рыцарские романы, на подоконниках искусно выполненные из картона макеты крепостей и замковых башен. Одним словом - хобби. Больше всего, мне нравился, любовно отполированный до блеска и висящий на стене, как ружье готовое к выстрелу, меч. Настоящий тевтонский двуручный меч. По длинной витой рукояти скользила надпись его бывшего хозяина ,какого-то барона ,какого-то фон Дитриха Бремена, прах которого давно перемешался с донными отложениями на Ладожском озере. Меч нашли археологи любители, а Володя его купил по случаю в Северной Пальмире и за очень большие деньги. В то время он еще работал на Лентелефильме. Два года назад мы участвовали в картине " Рыцари круглого стола". Любят у нас оглядываться на Запад, нет, чтобы снять какой- нибудь исторический триллер: "Богатыри Владимира", или " Сага о Евпатии Коловрате". Не так модно и не так круто как про короля Артура и его сподвижников.
Тот эпизод снимался за городом, недалеко от недостроенной обкомовской больницы, которую теперь срочно переделывали в спортивный супермодный комплекс для новых русских. На зеленой лужайке техники готовили батальную сцену, а мы прятались за высоким трейлером, груженным киносъёмочной техникой. Володя в блестящих доспехах сэра Персиваля восседал на своей "Яве". Посреди высокого рогатого руля вытянулось похожее на рог единорога короткое копьё. Было слышно, как в стороне фыркают кони и громко спорят, матюгаясь, режиссер с продьюссером. По замыслу режиссера и сценариста мы должны были на полном скаку скрестить сначала копья, потом позвенеть мечами. Я был безымянным черным рыцарем, за спиной которого стояли страшные темные орды из Хаоса.
--
Нет, в те времена люди жили чище и покруче, - сказал Буртик, разглаживая на шлеме бумажные цветные перья.
--
Конечно, - пропыхтел я делая приседания, разминая свои жестяные черные доспехи. - Хорошо бы обойтись первым дублем.
--
Я говорю чище, это значит духовно чище. Для многих действительно существовал кодекс рыцаря.
--
Ты помнишь, что надо метить в грифона на моем щите?
--
Не промахнусь, - ухмыльнулся Володя. А если режиссер попросит и продьюссер заплатит, направить копье в голову?
--
Не попросит, - я поежился.
--
Люди честнее, благороднее были, полностью открытые в своих поступках и своему выбору, - развивал тему Буртик.
--
Прекрасные дамы, не знающие что такое мыло и шампунь, турниры без машин с красными крестами и крестовые походы во славу Господню. Запахи конского навоза и потного тела запечатанного в вонючий боевой саркофаг, отсутствие пенки для бритья и мстительные сарацины, - улыбаясь, прокомментировал я.
Володя отмахнулся.
--
Идея была. Люди жили во имя прекрасного.
--
Во имя чего?
--
Кретины еще не изобрели идеи совершенствования мира, не сочинили утопий, не занялись строительством коммунизма и прочих демократических обществ. Совершенствовались телом и духом, сочиняли прекрасные сонеты, искали философский смысл бытия...
--
А также философский камень и эликсир бессмертия.
--
Ты не прав для рыцаря средневековья была главным не только его физическая подготовка, но и моральный кодекс. В здоровом теле здоровый дух, не нами это придумано. Возьми, к примеру, легенду о короле Артуре и его рыцарях круглого стола, они построили Камелот - который олицетворял в том времени высшие ценности и мораль, которую позже заменили Евангелие и Библия. Не даром он был городом света.
--
Какую же мораль и свет, какой веры он нес?
--
Для чего человек создан и каким он должен быть.
--
Для чего он создан и каким он должен быть?
--
А разве ты этого не знаешь или не чувствуешь? Грааль, который искали люди, был не просто золотым кубком с эликсиром бессмертия или амброзией богов, это был символ знаний и веры. Философия, в которой добро противостояло злу, выбирая эту философию, ты должен был бороться со злом в первую очередь внутри себя, а потом помогать в этой борьбе остальным. До нас дошли только аллегории и мифы об этом.
--
В мире нет ничего нового, это было до круглого стола и это происходит и сегодня.
--
Уже не происходит. Кто в нашем мире может назвать себя рыцарем с большой буквы? Наш мир не ищет Грааль, он все дальше уходит от света, объявляя и то и другое мифами и сказками мол, ничего кроме "я" и наживы больше не существует.
--
Послушай, я ведь могу открыть для тебя дверь.
--
Ты уже открывал.
Действительно это был первый человек, которому я продемонстрировал свои новые способности.
Он согласился, но когда открылись двери, воткнул меч перед собой и сказал: " Это конечно здорово и круто сверх меры Рома, но не ты ни я не знаем, что там, за ними, меня ожидает. Тот ли, мир который я хочу и о котором мечтал? Лучше в собственном мире сражаться с ветряными мельницами и знать, что рано или поздно проиграешь, чем в чужом". Он вытянул руку к холодному черному провалу, съевшему часть дома, " Может быть так, что там вообще нет никакой жизни. Ничего нет".
Тогда я ответил, что ничего не гарантирую и поэтому и сам не отправляюсь в эту неизведанную черную дыру. Володя вскинул меч на плечо. " Это круто Роман, пойдем домой"...
Володя вставил в уши наушники от плеера. Почти каждую свободную минуту он слушал свой любимый рок. Подмигнул.
--
Прокачусь. Развеюсь, - объявил он, заводя мотоцикл.
--
В таком виде?
--
Прочему бы и нет? Я и копье с собой прихвачу, на всякий пожарный, - он рассмеялся. Опустил на голову шлем, глухо щелкнул забралом. Из- под железа донеслось глухое пение:
--
Если вдруг получилось уйти,
Перейти полосу в иные миры
Знай, назад нет пути...
--
Я быстро, - крикнул он, срываясь с места на ревущем мотоцикле с копьем на перевес.
Это его быстро стало навсегда. Через пол часа водитель КАМАЗа плача кричал и доказывал, что сумасшедший рыцарь сам напал на его машину и показывал трясущимся пальцем на торчащее из радиатора копьё.
От такого столкновения, Володю Буртика выбросило в кювет, а там ржавели забытые и ненужные спортивному комплексу арматурные прутья. Медные доспехи никак защитить не могли...
Вспомнив, все это, я потянулся к остывшему кофе, думая о том, что принесет с собою вечер.
Он сам подошел ко мне. Действительно знал. Я сидел за стойкой бара, пил свой шестичасовой кофе. Желудок недовольно ворчал, требуя что-то более весомое, а через динамики компакт - проигрывателя лилась чудесная музыка Баха - Брандербургские ворота, в исполнении музыкантов Мюнхенской академии. Неплохое начало для романтического вечера.
Стойка бара пустовала в ожидании более позднего вечера. Несколько столиков по углам занимала молодёжь, будущие гиппократы.
--
Я говорю, это дело привычки. Через неделю практики в морге, будешь жевать свои бутерброды и не замечать этого. Люди умирают, а кушать хочется всегда, - доносилось от ближнего столика. Молодежь выбрала кока-колу, каждое поколение выбирает что-то свое. Мне, когда-то нравился газированный напиток "Байкал". Теперь его нет, но есть подозрение, что его мешают с кокой или пепси.
Баха сменил спокойный и немного флегматичный Вебер и музыканты из Нюрнберга. Молодцы немцы! Мы тоже, молодцы...
--
Здравствуйте, это я вам звонил.
У стойки появился невысокий, начинающий лысеть, пожилой мужчина. Близоруко щурясь сквозь толстые стекла очков, он как-то вымученно улыбался, настороженно меня рассматривая.
--
Здравствуйте.
--
Леонид Петрович...Смирнов, - поспешно представился он и робко протянул руку.
Я скептически хмыкнул и крепко пожал руку. Этот Леонид Петрович очень сильно отличался от обычного искателя приключений, впрочем, выходили на меня люди не совсем, можно сказать, нормальные.
--
Голицын Роман Александрович ,- в тон ответил я. - Что будете пить? Здесь готовят неплохой кофе и утверждают, что он собран на Ямайке. Или пиво? Есть "Хенекен". - С такими клиентами предпочтительно шутить и держать легкий тон, чтоб убрать тот невроз, с которым они ко мне приходят, развеять облако мистики, которым они окружают мою деятельность. С такими лицами приходили к древним оракулам, чтоб узнать свою судьбу.
--
Кофе, - Леонид взобрался на табурет.
--
Кофе, - объявил я скучающей возле музыкального аппарата рыжеволосой официантке. Леонид достал из кармана пальто белый почтовый конверт, распухший от спрятанных купюр. Стал растерянно вертеть его в руках. Я безразлично покосился на его руки и перевел взгляд на стойку с бутылками, их ярко раскрашенные этикетки были похожи на пестрые перья тропических птиц.
--
Я читал Гарольда Уилкинса - "Странные загадки времени и пространства"..... Спасибо, - девушка поставила перед ним блюдце с чашкой ароматного кофе, небрежно положила рядом сахарный пакетик.
--
Я его тоже читал, - сказал я, поддерживая разговор. Первые минуты разговора всегда трудны, а слова, кажутся глупыми до ужаса, особенно когда клиенты доходят до сути дела.
--
И что, действительно можно, так сказать, через дыры в стенах, попасть совершенно в другие пространства?
--
Уилсон называет их воронками в материи, - поправил я. Пожав плечами, добавил, - Может и существуют.
Леонид поперхнулся кофе.
--
Но вы то должны знать наверняка?
--
Наверняка я ничего не знаю. Могу найти и открыть такую воронку, а что за ней ожидает путешественников, понятия не имею. Я зарабатываю на этом деньги, но не делаю на этом бизнеса, всегда предупреждаю клиентов, что ничего не знаю о том, что их может ожидать. Почти всегда, они меня не слушают, а полагаются на свою фантазию и на те знания, которые вычитали в фантастических романах, и уже потом в специализированной литературе, которой почти нет.
--
Спасибо за откровенность, - растерянно пролепетал Леонид, опуская глаза на дно своей чашки. Не думаю, что он умеет гадать на кофейной гуще.
--
Но ни разу я не встречал людей, в нашем мире, которых ранее куда-то отправил.
--
Вы хотите сказать, что оттуда не возвращаются?
--
И этого я не знаю. Это похоже на мистику и чертовщину, но научных объяснений моего неожиданного дара я не нашел и своих объяснений не вывел. Воспринимайте это как аксиому, не нуждающуюся в доказательствах.
--
Но ведь вы открываете врата, так сказать, в иные измерения?
--
Я так это называю.
--
Значит это, правда? - успокаиваясь переспросил Леонид.
--
Еще в школе мне объясняли, что врать нехорошо. Я открываю двери, люди уходят, а куда, я не знаю. Возможно, они счастливы, возможно, не очень и не все.
--
Вы меня отговариваете?
--
Обычно те, кто меня находит, уже все решили.
--
И многих людей вы отправили за горизонт?
--
Куда?
--
Так Володя Буртик мне говорил, что вы можете отправить человека за горизонт или в четвертое измерение.
--
За горизонт, - повторил я. Это действительно была метафора Володьки. - Откуда вы знали Володю Буртика?
--
Мы были соседями и знали друг друга приличное время. Вас я видел на похоронах. Я занимался всеми проблемами, связанными с его похоронами, он был также одинок, как и я.
--
Он отказался уйти за горизонт, - ответил я на немой вопрос Леонида.
--
Вы думаете, это было самоубийство?
--
Не знаю, что думать. Скорее всего, - я нервно забарабанил пальцами по столу, жаль, что курить бросил. Вспоминать о чужих, нелепых смертях мне никогда не нравилось. Как представлю себе эти арматурные прутья и Володьку на них...Бррр...
--
А много людей отказывается?
--
Как правило, треть.
--
Почему?
--
Вы как думаете? - я с досадой посмотрел на своего собеседника. Леонид поспешил отвести взгляд.
--
Понимаю, понимаю, - поспешно забормотал он, - только и здесь я больше жить не могу, - он тяжело вздохнул. Обычно после таких фраз начинались житейские откровения.
--
Мы создали такой мир, в котором, как это не звучит парадоксально, жить уже не страшно, а просто, бессмысленно.
--
Смысл, понятие относительное, у каждого он разный и каждый его объясняет и ищет по-разному , - не согласился я.
--
Да-да, конечно, - Леонид кивнул головой, - но, понимаете, - он тоскливо посмотрел на меня, - хочется жизнь прожить совсем не так, не так, как навязывает это наш, родной мир.
--
А как?
--
По-другому, - он отвернулся и повторил, - по-другому. Поэтому я и хочу уйти, чтобы попробовать начать жить по-другому.
--
Думаете получится?
--
Не знаю, - он прерывисто вздохнул, - но здесь начинать не хочется. Уже не хочется и поздно, слишком поздно.
Я улыбнулся про себя, все почти всегда говорят одинаково, только причины ухода могут быть разные. Вспомнился один новый русский, он не уходил, а убегал...
--
Если не уйду, братва положит, - говорил коротко стриженный новый и молодой нувориш, потирая свой сплюснутый ломанный переломанный боксерский нос. На пальце сидел массивный перстень, который для иной девочки мог сойти за корону.
--
Падлы, ведь и за границей, могут найти. Кощея на Кипре достали, а ведь умен был, почти университет закончил, физкультурный. Выручай братан, я за ценой не постою, еще десять штук отвалю, только чтоб завтра. Чую, послезавтра поздно будет. Козлы, уже охотятся. Неделю назад киллера подослали, - маленькие глазки недобро на меня посмотрели.
--
Завтра, - пообещал я.
--
Завтра, - кивнула, соглашаясь, бритая голова. - Что с собой брать разрешают?
Я рассмеялся, - Ну не на зону же отправляешься?
--
Лучше бы на зону, - возразил "братан". - Что брать?
--
Что хочешь, - я пожал плечами.
--
Баксы?
--
Нет, баксы не надо, - я едва сдерживал, готовый сорваться ,истерический смех, но опасался этого типа, - у них с юмором туговато.
--
Золото, камешки?
--
Возьми.
--
А с волыной пропустят?
--
Что такое волына?
--
Кольт есть у меня крутой.
--
Пропустят.
--
Можно и джип взять. Я бы и пару блядей прихватил бы, чтоб в дороге не скучно было.
--
На джипе не проедешь
--
Жаль, - он зевнул, - А было бы круто... - Его джип затормозил...
--
Давай, вылазь, завтра на Пушкинской я тебя подберу.
Уходил он, как Остап Бендер, через Финскую границу. Какое только барахло не тащил с собой....Заплатил хорошо, даже очень...
Были двое хиппи. Отказались уходить в самый последний момент. Возник спор:
--
А вдруг там анаша не растет?
--
Ты что, перегрелся? Там сплошная нирвана.
--
Но это не значит, что есть анаша?
--
Я взял с собой пять коробков.
--
Пять? Только пять?
--
Пять.
--
Зачем взял, если говоришь, что там сплошная нирвана?
--
На всякий пожарный план.
--
Нет там плана, говорю тебе.
--
Нирвана есть и свет этой Брахмапуты Будды и Шивы.
--
Хари Кришна! Хари Рама! - оба истерично заржали и посмотрели в мою сторону.
--
Слушай, чувак, нам пока плана хватает.
--
Когда закончится, мы тебя сами найдем.
--
Вдруг, чувак, там плана нет? Какая же это тогда нирвана?
До сих пор не нашли, видимо их план, как и план ленинской электрификации никогда не кончится. Уходили сумасшедшие, сектанты, дети-цветы. Никто трезвым на вторую встречу не приходил. Иногда вообще не приходили, требовали деньги обратно. Проходило время, просились на вторую попытку, я отказывал. За два года моей коммерческой деятельности в роли проводника ушло только двенадцать человек. Считайте по одному на два месяца. Не много, но мне на жизнь вполне хватало.
--
Если вы все же решитесь, то будете тринадцатым, - сказал я Леониду Смирнову.
--
Символическое число, вечного неудачника, такого как я. - Он протянул мне конверт с деньгами. - Здесь ровно половина.
--
А вам не обременительно? - поинтересовался я.
--
Деньги? - Леонид Петрович впервые искренне улыбнулся. - Что, можете скинуть?
Я промолчал.
--
нет, не обременительно, у меня жена крутой бизнесмен.
--
А вы?
--
Я был, когда-то крутым инженером, но сейчас это уже не так важно, слово инженер, как и имя, Вовочка, в анекдотах стало не профессиональным, а нарицательным.
Я рассмеялся. - Это точно. А жену не жалко оставлять?
--
Жену. Она уже не жена, а крутой бизнесмен. Вся в бизнесе, без остатка, - с грустью заключил он.
Он ушел. Я проводил взглядом его сутулые поникшие плечи. Черное, старое пальто промелькнуло в окне...
Странно, что из этого мира, неизвестно куда, к черту на кулички, бегут люди, ни к каким мирам не приспособленные. Если беглецы не могут ужиться в своем родном мире, как они собираются уживаться в чужом? Что такое - чужой мир? Четвертое измерение? Существует ли оно? Наше трехмерное постоянство ответа, уверенного, не знает. Строим догадки.
Мы можем представить двухмерное пространство - ползущую по листу бумаги муху, ничего не знающую об этом. Вот она взмыла в верх и оказалась в трехмерном: длина, ширина, высота. Что собой представляет четвертое измерение? Некоторые, называют его временем. Другие с четвертым измерением связывают телепортацию - умение объекта перемещаться из одного трехмерного пространства в другое. Как и что такое четырехмерное движение? Я читал одного немца - Зеллнера "Трансцендентная физика" , где он описывал четырехмерные движения в трехмерных пространствах, но так и не объяснил, что это такое и почему так бывает.
Из-за своего феномена, я проштудировал множество книг и ни одна из них не ответила, как это бывает и почему это получается у меня. Получается что?
Я открываю двери в иные миры, так мне кажется. Представьте себе. Хочется предполагать, что за черной завесой "двери", есть иной мир.. Кто переступил порог с этой черной занавесью обратно не показался. А может, мои клиенты-эммигранты в Америку попадают или Австралию. Тогда у меня дар телекинеза и это не менее авантюрно-фантастично. Проверить на собственной шкуре я не решаюсь, но шестое чувство мне подсказывает, что все-таки это иномирья, райские страны, скрываемые чертой горизонта.
"Уводящие за горизонт": так черные пороги, открывающие дорогу в никуда, называла Людмила. Она была двенадцатой. Теперь уже бывший библиотечный работник. Девушка с огромными серыми и веселыми глазами, ресницами похожими на снежинки, красивым ртом, скрывающем ряд белоснежных и ровных зубов. Она никогда не скупилась на улыбки. У нее были две длинные светлые косы и светлая челка, взбитая над прямым белым лбом. Очень красивая девушка, я мог бы уйти с ней, я мог бы полюбить её на всю оставшуюся и путевую жизнь. Испугался и не захотел?
Нет, очаровательное создание, ничего не боясь, улыбаясь, шагнуло во тьму, искать своего принца.
- Ты знаешь, я верю, что там, совсем иной мир, именно такой, о котором я мечтала. - Она, улыбаясь, смотрела на меня. Я любовался её лицом, тоненькой, точеной фигуркой, завернутый в легкий зеленый плащ. Через плечо у неё была перекинута обыкновенная спортивная сумка, с полустершейся надписью "Дельтаплан".
--
О каком мире ты мечтала. - Она уходила светящаяся, наполненная непонятной мне радостью и умиротворением человека, у которого сбылись все мечты.
--
Ты читал Толкиена или "Алису в стране чудес"?
--
Нет.
--
А, Ларинского "Странника"? - Спросила она с надеждой.
--
Нет.
--
Ты не любишь фантастическую литературу? - В её голосе сквозили удивление и разочарование.
--
Нет, жизнь покруче.
--
Это правда. - Она встряхнула головой, поправляя большой берет, где были спрятаны, похожие на двух свившихся змей, косы - "а-ля - Варвара Краса - Длинная Коса". - Мне нравится мечтать и читать фантастические книги. В конце концов, мечты сбываются, - её лицо осветилось радостной улыбкой. - Спасибо тебе Рома, - она торопливо чмокнула меня в щеку, помахала ручкой и шагнула в зыбкий, черный прямоугольник, плавающий перед ней.
Я инстинктивно закрыл глаза. Уход всегда сопровождался ослепительной вспышкой и неприятным змеиным шипением. Очень сильно запахло озоном....Так бывает всегда...
Домой возвращался пешком, кутался в серый плащ, прячась от мелкой дождевой мороси. Весна лениво и как бы нехотя отвоёвывала у зимы свои владения в городе. Вчера, например, в это время падал мелкий пенопластовый снег. Очевидно и природа устает от смены сезонов, но было бы скучно, очень скучно, если бы на дворе все время была осень, или , как поет Чиж : " вечное лето - это тоже грустно".
Мы снимали киноленту о разборках нашей мафии. Дело происходило на стройке, придурь нашего режиссера. В меня выстрелили и я с идиотским воплем упал, кувыркаясь через перила.
Надо было упасть на гнилые леса, которые по сценарию проламываются под моим телом, а под ними должна быть, натянутая сетка. Упал я неудачно. Куртка зацепилась не за те леса, но их я тоже проломил и уже с тревожным криком пролетел мимо спасительной сетки. На пути встретились еще одни леса, еще одни.... И все, больше ничего вспомнить я не мог. При падении страха не было, только сильное удивление, что так обломился с трюком. Когда считал доски лесов, боли также не чувствовал. Удивление и странное непонимание того, что это все происходит со мной, заглушали все остальные чувства.
Следом за падением, наступил яркий и от этого до жути реальный сон-призрак. Кажется, я бродил по какому-то лабиринту. Его стены были сложены из тусклых серых плит испускавших слабый фосфоресцирующий свет, пористые и теплые на ощупь. Опасности не чувствовал, в таких лабиринтах Минотавры не живут. Но, было чувство острой необходимости, выбраться из этого лабиринта и по возможности, чем, скорее, тем лучше. Пока, неизвестно откуда и неизвестно кто, позвал меня шепотом:
--
Ромка!
Я замер, вглядываясь в одну, другую стороны коридора. Никого.
--
Что ты ищешь? - тихий голос неизвестного.
--
Выход, - также тихо ответил я.
--
Значит, жить хочешь?
--
Выйти хочу.
--
Значит жить хочешь, - повторил голос, уже не спрашивая, а утверждая.
--
Хочу, - согласился я.
--
Так иди, почему не уходишь?
--
Выход найти не могу.
--
Выход? А, зачем его искать. - Удивился голос.
--
Чтоб уйти.
--
И что тебе для этого надо?
--
Двери! - Закричал я - Двери!
ДВЕРИ!!! Эхо заметалось по лабиринту подхваченное кривыми коридорами.
Д В Е Р И !!!
- Ромка, ты не кричи, они ведь везде, твои двери, разве ты не видишь?
Я огляделся. Действительно, голос не шутил, вдоль стен коридора тянулись двери. Их силуэты были чуть светлее серых стен, почти сливались с ними, но я разглядел.
--
Только какая из них моя? - Я медленно шел по коридору, вглядываясь в его стены и загадочные двери, касался руками их светлых проемов.
--
Они все твои, - сказал голос.
--
Все?
--
Все. Выбирай любую
--
Я домой хочу, - жалобно попросился я
--
Ты знаешь, где твой дом? - голос звучал удивленно
--
Да, - ответил я не испытывая особой уверенности.
--
Какие вы глупые и одинаковые. До сих пор, все еще, как слепые щенки.
--
Я ухожу, - объявил я, сравнение со щенками задело.
--
Ты обижаешься?
--
Нет. - Я остановился перед одним из светлых проемов. - Что теперь?
--
Иди.
--
Я могу пройти? Так просто?
--
Как - так, Ромка?
--
Сквозь этот проход?
--
Ты, можешь, Ромка.
--
И я могу вернуться?
--
Если захочешь.
--
Для чего построен этот лабиринт?
--
Это не лабиринт, - снисходительно ответил голос.
--
Что это?
--
Что-то вроде начальной школы.
--
Начальная школа. - Я рассмеялся. - Шутишь?
--
Иного объяснения ты не поймешь. Торопись, Ромка, иначе скоро будет поздно.
--
Почему поздно? Куда ведут остальные двери?
--
В другие миры.
Что-то толкнуло меня в спину и я упал грудью в светящийся дверной проем и увидел склонившееся надомной полное бородатое лицо, полускрытое маской, белую докторскую шапочку, на голове.
--
Архангелы, - прошептал я
--
Это хорошо, что вы очнулись, - прогудел голос с неба. Борода шевелилась, обнажая желтые искуренные зубы. - Очень хорошо. Теперь дела пойдут на поправку и через несколько дней из реанимационного отделения переведем вас в травматологическое. Сейчас, спите. Вам надо много спать, - с неба опускалась белая широкая ладонь, закрыть мне глаза.
Вот и все, кажется, так все и было. Вскоре, я действительно научился видеть "двери". Или их вызывать? Что одно и тоже. Вот только исчезнуть в них не торопился. Тем, кому предлагал, оказались гораздо смелее меня. Мне страшно не знать, что ТАМ, за этими дверями. Что ТАМ, меня может ждать? Но, думаю, что в лабиринт просто так не попадают.
Это все можно назвать выдумкой, реальностью, мистикой, чем угодно, когда человек находится на грани жизни и смерти, как раз, на пороге горизонта-терминатора, разделившего небо и землю. Ведь что-то, в таких ситуациях, с нами происходит, нечто не вписывающееся в нашу реальность. Об этом тоже писали, может наша смерть и есть переход в четвертое измерение, только не по собственной воле, а вынужденный, навязанный. Выбирать дано не каждому. У меня не было божественного света и туннеля. Может быть, я не добрался до него. Был лабиринт, были двери. Тысячи дверей. Бесконечное множество. И как оказалось, я еще не выбрал свою дверь, но предлагаю другим, на выбор. Иногда я думаю, ту ли дверь выбрал и в свой ли мир вернулся? Что такое наш мир и прочие, о которых мы только догадываемся?
В том-то и дело, здесь недолго до сумасшествия и именно поэтому я не тороплюсь уйти, потому что ни в чем не уверен...
Вышли из моей квартиры. Ещё не было семи, на дворе непривычно светло, апрельские вечера набирали силу, после долгих зимних ночей.
Леонид Петрович был одет в новенький черный плащ. Под ним, он раздевался у меня в квартире, новенький, наверно сегодня и купленный, строгий черный костюм тройка. На ногах блестели натертые суконкой и начищенные гуталином ботинки. Интересно, о каком мире он мечтает? В руках небольшой дорожный баул, новенький и пахнущий не дерматином, а настоящей кожей. Не дешевая сумочка.