Аннотация: Уже знакомый мир, его древняя история. В общем, всё началось с банальнейшей истории, каких много в книгах сказок. Дракон украл принцессу. Внизу файл для обновлений и график.
Анна Стриковская
Легенда Элидианы.
“Давным-давно этот мир населяли долгоживущие расы: драконы, демоны и эльфы. Затем в него пришли люди и стали расселяться везде, где только могли. Долгоживущие считали их ничтожными и долго не обращали внимание, а когда обратили, было уже поздно: мир стал принадлежать людям. Долгоживущим пришлось покинуть этот мир и идти искать другой.
Первыми ушли демоны, за ними эльфы. Дольше всех держались за своё место драконы, но и они покинули свои обиталища и один за другим отправились на поиски новых мест.
Но, уйдя из этого мира, они оставили в нём свою кровь и свою магию.
Давным-давно, когда в нашем мире уже не было демонов и эльфов, но в горах на севере ещё жили драконы, королевства Элидиана не существовало на карте. На её месте располагались множество мелких княжеств и герцогств, каждое из которых считало себя отдельным государством. Некоторые их них были крупнее прочих и гордо называли себя королевствами, а своих властителей королями. Сейчас их имена стёрлись в людской памяти.
В том месте, где на берегах Каруны раскинулся прекрасный город Элидиана, столица крупнейшего из Девяти королевств, тогда была скромная деревня рыбаков и плотогонов. А в двадцати лигах с северо-востоку от неё, на берегу озера Расвин стоял древний город, столица небольшого королевства, название которого не сохранилось.”
Из учебника истории для четвертого класса элидианской средней школы.
***
- Эли, Эли, да проснись же ты! Эли, ты мне срочно нужна!
Сквозь сон Элидия слышала вопли мужчины, но реагировать на них не спешила. Она только три часа назад легла наконец спать. До этого целый день принимала тяжелые роды у невестки старосты, а затем плелась ночью по горной тропке до своего домика, потому что староста, хоть и щедро заплатил за услугу, но не захотел оставить ведьму ночевать в своём доме. Путь от деревни до дома, который обычно занимал у неё чуть больше получаса, в темноте растянулся часа на два, за которые Элидия успела несколько раз больно приложиться об камни. Так что девушка устала так, как уставала нечасто.
Поэтому она считала, что весь мир, включая и её лучшего друга здешнего дракона, подождёт, пока она выспится.
То, что её зовёт дракон, ведьма определила сразу. Только Грар называл её Эли. Все местные в лучшем случае обращались к ней “Лидка”, а когда уж очень надо подлизаться, то “Лидочка”. И всем всегда что-то было от неё надо, никто не приходил просто так, поболтать. Даже Грар, хотя его единственного Элидия считала своим другом.
Но дракон может и подождать. Над ним не каплет
В то, что у Грара действительно серьезные трудности, она не верила. С чем таким может не справиться молодой, полный силы и магии дракон? Просто соскучился и решил повидать подружку, забыв о том, что Эли может в этот час сладко спать, а будить ведьму — себе дороже. Да ладно, поорёт и отстанет.
Она повернулась на другой бок, натянула одеяло на голову и сладко обняла подушку, намереваясь поспать как минимум до полудня. Но Грар и не думал отставать. Он еще некоторое время орал:
- Эли, Эли! Просыпайся! Эли, вставай!
Затем, видя, что ведьма не реагирует, сорвал дверь с петель и ворвался в святая святых её домика: в спальню.
Девушке пришлось высунуть нос из-под одеяла.
- Грар, отстань, дай хоть немного поспать. Я только легла...
Дракон не желал слушать никаких резонов.
- Эли, но...
- Никаких но! - рявкнула ведьма, - До полудня как минимум я сплю. Если тебе нужно, жди!
Грар не хотел сдаваться и даже попытался вытащить девушку из её теплого укрытия за ногу.
- Но мне срочно...
- Срочно — значит без меня! - отрезала Элидия.
Она дрыгнула ногой, пнув при этом дракона, и снова нырнула под одеяло.
Ведьма отлично знала характер своего друга: взрывной, беспокойный и, что греха таить, заполошный. Любые трудности, встреченные на пути, он для начала именовал катастрофой и вопил, что гибель близка. Но если никто не бросался на выручку, остывал, включал голову и отлично справлялся сам.
Она надеялась, что и в этот раз будет то же самое. Сейчас всего четыре утра, к полудню Грар должен успокоиться и взяться за ум. К тому времени, глядишь, и проблема сама собой рассосётся.
Хлопки кожистых крыльев во дворе подтвердили её правоту. Грар не стал ждать когда подруга проснётся, улетел по своим делам. Вообще-то драконы летают бесшумно, но вот взлёт их сопровождается весьма характерным шумом. Правда, его мало кто слышал. Чтобы стать свидетелем того, как дракон взлетает, надо быть очень близким его другом. В противном случае это будет последний звук, который человек услышит в своей жизни.
Эли успокоенно смежила веки и наконец позволила себе заснуть, в душе лелея надежду, что к её пробуждению случившееся с Граром разрешится само собой.
Но когда она проснулась незадолго до полудня, выяснилось, что дракон ждёт её, сидя на крыльце домика. Куда бы ни летал, но он вернулся, а значит, и его проблема всё ещё ждёт своего решения.
Элидия потянулась, сидя в кровати, затем встала и пошла умываться. Из её спальни был ход в пристройку за домом, в которую была отведена струйка воды из ручья. Она наполняла небольшой бассейн, выдолбленный в камне, и сбегала оттуда, возвращаясь в ручей. Нагреть воду для ведьмы не составляло труда, так что комфорт в её хижине во много раз превосходил то, что она видела в домах людей из деревни, даже самых богатых.
Эли не знала, кто построил эту замечательную ванну, дом достался ей уже таким, но каждый раз возносила благодарность высшим силам, которые когда-то привели её сюда. Она любила понежиться в ванне и поразмышлять о своей судьбе и судьбах мира, но сейчас на это не было времени.
Наскоро ополоснувшись, она натянула свою привычную одежду, штаны и рубашку, всунула ноги в мягкие тапочки, сшитые из козьей шкуры, и поспешила к Грару.
- Ну, вот я проснулась. Заждался? - спросила она, присев рядом с приятелем на нагретую солнцем ступеньку.
Девушка ждала, что дракон вывалит на неё всю информацию в привычной манере: энергично, шумно, с миллионом подробностей. Но Грар молчал и задумчиво жевал травинку. Эли откинулась спиной на столбик крыльца, подставила нос солнышку и прикрыла глаза, ожидая, когда дракон наконец скажет, зачем будил её ни свет, ни заря.
***
В своей человеческой ипостаси Грар выглядел как симпатичный парень лет двадцати пяти с достаточно типичной для горца внешностью: тёмные волосы, тёмные глаза, смуглая кожа, худое, костистое лицо, сильное, но лёгкое и гибкое тело. Но от намётанного взгляда нельзя было укрыть его нечеловеческое происхождение, так что только люди, никогда не видевшие драконов, могли ошибиться. Возможно, такие проживали на равнинах, но в горах даже малые дети умели их отличать и никогда не путали.
Во-первых, глаза. Стоило дракону на мгновение потерять контроль, а при их эмоциональности это происходило сплошь и рядом, как круглый зрачок вытягивался в вертикальную щель. Во-вторых, гразиозность. Плавности, изяществу и скорости движений драконов могли позавидовать эльфы. А в третьих...
Грару повезло, что он родился тёмно-серым, почти чёрным драконом. Так ему легче было выдавать себя за человека, потому что цвет волос и глаз в человеческой ипостаси чётко повторял цвет чешуи в драконьей.
Если не вглядываться, Грара вполне можно было принять за местного уроженца, для которых характерны смолянисто-чёрные волосы и тёмно-карие глаза. Но если присмотреться, то становилось заметно: у этого парня роскошная грива отливает антрацитовым блеском, а радужка почти сливается со зрачком.
Элидии он очень нравился. С тех пор как она поселилась в этих краях, Грар стал её защитником, другом и возлюбленным. Для ведьмы это было огромной удачей. Люди всегда недолюбливали ведьм и готовы были, чуть что, жестоко с ними расправиться, не вдаваясь в подробности, виновата данная конкретная ведьма в том, что ей приписывают, или нет.
Так погибла Нати, мать Эли. Женщины из деревни ревновали красавицу-ведьму к своим мужьям, хотя даром ей были не нужны. Она пыталась это объяснить особо рьяным, но ничего не помогло. Когда у одной из них по собственному недосмотру утонул в речке ребёнок, они обвинили в этом бедную ведьму и заставили своих мужчин спалить её вместе с домиком.
Они и Эли хотели уничтожить. Ей тогда было пятнадцать, она уже успела расцвести и деревенские парни хвостом за ней ходили. Правда, никто ей не нравился и она не отвечала на ухаживания, но мамашам было жутко даже подумать, что любимое чадо приведёт домой жену-ведьму. Ведь уже тогда было ясно, что Элидия унаследовала дар.
Ей повезло. В тот день, когда толпа разъярённых селян пришла жечь ведьму в её доме, Эли собирала травы в лесу. Дело было не здесь, в горах, а на равнинах, поэтому она не увидела столб дыма, поднимавшийся в небо от пожарища, а спокойно бродила среди деревьев до позднего вечера. Когда же она вернулась домой, то деревенские уже разошлись, гордясь своей победой наз злокозненной ведьмой. Эли встретили лишь раскалённые догорающие уголья на месте избушки, где они с матерью прожили почти десять лет.
После того, как схлынули первый ужас и приступ горя, Эли вспомнила, чему учила её мать. Нати знала, чем может обернуться судьба ведьмы, и готовила заначку для бегства, но не успела ею воспользоваться. Эли отыскала и вырыла из земли горшок, в который её предусмотрительная мать складывала монеты. В другом месте она откопала сундук с одеждой и оружием. Там же лежало самое ценное — копия родового гримуара, небольшая, но толстенькая книжица в переплёте из змеиной кожи, переписанная аккуратным почерком Нати.
Куда бежать Эли также знала: в горы. Сложив всё в припрятанную тут же удобную котомку, она, не задержавшись лишней минуты, двинулась через лес на север. Оттуда когда-то пришли в долины её бабушка Кати с её матерью, которая была в те годы меньше, чем Эли сейчас.
Саму бабушку Кати Элидия не могла помнить, ведь она её икогда не видела. Зато рассказы Нати о матери заучила наизусть.
Та происходила из клана ремольских ведьм и должна была занять уже подготовленное для неё место хранительницы в некой деревне, в которой готовилась у мереть от старости предыдущая её хранительница но влюбилась в забредшего в те края барда с равнин и ушла за ним, забрав с собой только родовой гримуар. Вернуться она уже не могла. Её поступок среди ведьм считался предательством.
С бардом Кати через несколько лет рассталась: они надоели друг другу. Красивую ведьму увидел молодой, привлекательный и богатый купец, влюбился и предложил ей стать его женой. Замуж Кати не пошла: кодекс ремольских ведьм ей это запрещал, но прожила с купцом несколько лет и родила от него дочку Нати. Когда девочке было уже десять, дела у купца пошли плохо и он решил поправить свои дела выгодной женитьбой. Нашел в соседнем городе богатую невесту, которая, кроме приданого, других положительных качеств не имела, но зато деньги и связи её отца с лихвой перекрывали все недостатки девицы. Было одно но: отец невесты знал о связи жениха с ведьмой и потребовал, чтобы он разорвал эти позорные отношения.
И тут купец совершил ошибку. Вместо того, чтобы попытаться договориться с Кати, он устроил скандал на ровном месте и выгнал женщину из дома. Та, обиженная, ушла, забрав ребёнка, а напоследок в сердцах прокляла бывшего возлюбленного.
Обижать ведьм — себе дороже. Не прошло и трёх лет, как он потерял всё, кроме некрасивой, глупой, вздорной и сварливой супруги, которая к тому же оказалась бесплодной.
Но Кати узнала о результате своего проклятия только через много лет. А тогда она ушла в никуда, взяв с собой только носильные вещи да немного денег. Это не помешало ей вскорости удачно устроиться в деревне, до которой гонения на ведьм ещё не докатились. К тому моменту она как раз достигла наивысшего расцвета своего дара и красоты, а маленькая Нати впервые проявила признаки того, что тоже уродилась ведьмой.
Последующие годы вылились в череду бегств и поспешных переездов. Гонения на ведьм на равнинах стали повсеместными, поэтому, даже называясь травницей, Кати нигде не чувствовала себя в безопасности, пока однажды не встретила мельника-вдовца, которого в селе считали колдуном за то, что ни одна женщина или девица не смогла ему отказать, и не поселилась у него на мельнице, разогнав всех поклонниц.
Как раз к этому времени выросла её дочь.
Есть у ведьм одна особенность. Они — прекрасные матери, ласковые и заботливые, но ровно до того момента, как их дочери вырастают и принимают свою силу. Стоит матери понять, что дочь уже взрослая, как она выпихивает её за дверь. Пусть строит жизнь самостоятельно и не перебегает дорогу той, что её родила, вырастила и обучила.
Средства к этому есть самые разные. Кати предпочла поступить просто. В один прекрасный день просто сказала бедной Нати, что их дороги расходятся и той придётся выживать самостоятельно. Дала юной ведьмочке мешочек с золотом, пару наставлений, посоветовал двигаться в сторону гор, поцеловала...
Ошалевшая Нати пришла в себя уже в замке какого-то благородного господина. Он встретил её на дороге, влюбился и привёз к себе в замок. Там она прожила несколько лет в холе и неге, вошла в силу как ведьма и родила дочь, которой знатный папочка дал имя Элидия в честь своей прабабушки.
Но всё хорошее имеет свойство в конце концов заканчиваться. Благородный господин оказался немногим лучше купца. Он тоже решил жениться, вернее, от него это потребовали. С детства помолвленный с дочерью друга своего отца, он как мог оттягивал неизбежное, но наконец сдался обстоятельствам.
До последнего он скрывал это от возлюбленной, но Нати всё равно узнала. Тихо собрала вещи, взяла за руку четырёхлетнюю дочь и ушла в никуда. Она не таила зла на бывшего любовника и не стала его проклинать.
Сначала устроилась в одной деревне, затем в другой... Отовсюду ей приходилось уходить из-за того, что местные женщины не могли спокойно смотреть, как их мужья облизываются на красотку-ведьму.
Возможно, ещё через несколько лет Нати, как её мать, нашла бы свою судьбу и осела бы где-нибудь, но ей не повезло. Сельчане застали её врасплох и бедная ведьма не сумела ни защититься, ни убежать. В последнюю минуту она успела только благословить дочь и пожелать ей удачи. На то, чтобы проклясть деревенских мужиков и баб, её уже не хватило.
Это сделала Эли, когда нашла пепелище. Прижав к сердцу выпачканные в золе руки, она с ненавистью прошипела:
- Да будет проклята эта деревня! Пусть всем, кто хоть палец приложил к гибели моей мамы, не знать счастья и покоя до самой смерти! Пусть все их начинания обращаются прахом! И пусть живо будет моё проклятье пока в этой деревне цел хоть один дом!
Мать хорошо учила свою дочь: проклятие вышло первосортное, со всеми необходимыми для действенности атрибутами. Если бы её слова кто-нибудь услышал, то завыла бы вся деревня. Теперь, чтобы избыть злую долю, им надо было снести свои дома. Но никого рядом не случилось, так что как сам факт проклятия так и условие снятия остались никому не известными.
***
К счастью для Элидии, дело было летом, когда ночи светлые и короткие, иначе те, кто вчера жёг ведьму, проспавшись от вчерашнего угара, вспомнили бы про Элидию. Уж точно притащились бы на пепелище, нашли бы дочь ведьмы и тогда девочке было бы не спастись. Свидетели и мстители никому не нужны.
Но у несчастной, потерявшей всё девчонки хватило ума и самообладания сделать всё как нужно. Прорыдав всю ночь, она собралась и ушла задолго до третьих петухов.
Направление ей было известно: на север. Там горы, там Ремола, откуда родом её бабушка. Там ведьм уважают, называют хранительницами. Никому в голову не придёт, что их надо убивать и жечь.
Она всё знала правильно. Ремола была остатком некогда грозного государства демонов, его человеческой частью. Первые ведьмы были потомками демонов, их детьми женского пола от человеческих женщин (мальчики в таких союзах рождались почти полноценными демонами), поэтому в государстве им был отдельный почёт. Родственная связь с владетелями этих земель и способность управлять потоками магической силы поднимало их над другими людьми.
Сыновья ведьм становились ведьмаками или, как их ещё называли, колдунами. Но таких было немного. Из десяти родившихся детей ведьм хорошо если один был мальчиком. А рожали они немного и не часто. У каждой по одному, много по два ребёнка. Еле-еле хватало на то, чтобы каждой ремольской деревне дать по одной хранительнице, а городку — по две-три.
Демоны, кстати, своими дочерьми не интересовались абсолютно. Даже избегали, боясь инцеста, который в их среде считался непростительным. Ведь для демонов все человеческие женщины были по сути на одно лицо, а самые первые ведьмы ни своих отцов, ни матерей не знали. Некому было научить: рождение ребёнка от демона уносило жизнь роженицы. Хорошо ещё, что такие дети были на редкость сильными и живучими.
Кроме людей и демонов, в Ремоле и окрестных горах жили также драконы. Вот для тех ведьмы явились славным подарком. Оказалось, что, в отличие от обычных женщин, ведьмы гораздо чаще рожали от драконов детей со второй ипостасью. При дефиците дракониц, которых катастрофически не хватало, это оказалось важным преимуществом. То, что ведьма может выносить драконьего детёныша и передать ему силу, стало надеждой драконьего народа. В результате у каждой деревни были своя ведьма и свой дракон.
Только эльфов в этих краях никогда не бывало. Их кровь не смешивалась с кровью здешних жителей и не оказывала никакого влияния на магию живших в Ремоле ведьм, колдунов и магов.
Когда демоны ушли, власть ведьм, как ни странно, укрепилась. Основой этому послужила их дружба с драконами. Мало кому захочется связываться с особой, у которой за спиной хвостатый чешуйчатый мститель.
Но постепенно число драконов в горах уменьшалось, а количество деревень увеличивалось. Теперь не каждая ведьма могла похвастать дружбой с драконом. Но привычка — вторая натура. Ремоляне знали, что испокон века их предки кланялись ведьмам и звали их хранительницами. Они лечили, принимали роды, заговаривали поля на урожай, а скотину на плодовитость, узнавали правду, решали споры и судили провинившихся. Так велось с давних пор, всех устраивало и никому в голову не приходило, что этот порядок надо менять.
Одно беспокоило жителей Ремолы: ведьм не хватало. То одна, то другая повторяла поступок Кати и давала очередному ветреному красавцу увлечь себя прочь с родных земель. А деревня оставалась без хранительницы. Именно поэтому такой побег считался предательством.
Эли знала об этом от матери. Но по правилам ремольских ведьм вина матери не переходила на дочь. Так что сама Элидия могла рассчитывать на достаточно тёплый приём. Подучат, деревеньку подберут и будет ей счастье. А любовь? На что она? Разве сделала любовь счастливой её бабушку или мать?
Размышляя таким образом, юная девушка быстро и настойчиво переставляла ноги. Весь первый день она шла без остановки, строго соблюдая направление, которое знала с детства, и верила, что на третий день увидит горы. Так ей говорила мать.
Элидии удалось уже до полудня уйти так далеко, что она могла не беспокоиться о погоне. Сельчане, если и бросились её искать, вряд ли подумали, что она уйдёт по бездорожью. Скорее они караулили бы девушку по трактам. Но на север от деревни ни дорог, ни жилья не встречалось на два дня пути.
Плохо было то, что у Эли было достаточно денег, но не было ни еды, ни воды. Положим, напиться она могла в любом ручье: в начале лета они достаточно многоводны и в здешних лесах встречаются на каждом шагу. Но вот с едой было туго. Грибы ещё не выросли, ягоды не поспели. Оставались съедобные корешки папоротника и других растений, в которых девушка, обучаясь ремеслу травницы, неплохо разбиралась. Но только на них долго не протянешь, живот будет болеть. Охотиться же она не умела, не любила и не было у неё под рукой никаких подходящих приспособлений.
Всё же Эли не сдавалась, двигалась всё дальше и дальше, хотя у неё уже ноги заплетались от голода и усталости. На третий день горы на горизонте так и не появились. Не появились они и на четвёртый день. Девушка упала духом.
Она не знала, что, пробираясь через бурелом и завалы, отклонилась от курса и забрала на запад и удлинила тем самым свою дорогу. Ещё один день пути и горы встали бы перед ней. Не те, что ожидали девушку в Ремоле, а самая высокая и широкая часть Драконьего хребта, та, где в самом сердце скрывалась Потаённая долина, изначальная колыбель драконьего рода.
Но Элидия ничего об этом не знала. Она устроилась ночевать среди корней большой сосны на опушке леса и долго плакала, вспоминая мать и свои разбитые надежды. Силы у девушки были на исходе, еды не было вовсе, а желанное убежище так и не показалось. А главное, она поняла, что потерялась. Теперь ей не выбраться из леса. Даже если её пощадят волки и не тронут медведи, она умрёт от голода и холода. Падальщики съедят её тело, косточки скроет трава и никто не узнает, куда пропала ведьма Элидия.
Но видно мать, умирая в дыму, не зря молила высшие силы даровать бедной девочке удачу. Проснулась Эли оттого, что кто-то трогал её за плечо, приговаривая:
- Проснись, проснись, девочка. Такая миленькая, такая хорошенькая... Ну проснись же! Я хочу знать кто ты такая.
Так много лет назад она познакомилась со своим драконом. Граг охотился в этих местах и совершенно случайно заметил под сосной что-то интересное. Увидев спящую девушку, обрадовался. Он был молодым драконом и не имел пока возлюбленной, а малышка показалась ему очень миленькой.
Желание Эли оказаться в горах исполнилось так, как она сама не ожидала. Грар отнёс её в свою пещеру.
Поначалу она жила там с ним. Получив инициацию не от какого-нибудь деревенского мужлана, а от настоящего дракона, Элидия быстро вошла в силу. Грар не мог её обучать, так как драконья магия существенно отличалась от того, что было под силу ведьме, зато заставлял учиться. Велел вызубрить родовой гримуар и на практике испробовать все зелья и заклинания оттуда. Следил, обеспечивал безопасность, помогал советом и делом. На какое-то время это его развлекло.
Когда примерно через год Эли надоело жить в пещере, а Грару захотелось большей свободы, девушка спустилась в расположенную неподалёку деревню и договорилась, что будет местной ведьмой-хранительницей.
Староста, а следом за ним и все деревенские обрадовались, потому что уже лет десять принуждены были обходиться без ведьмы. Их прежняя умерла, не оставив преемницы. Оказалось, что после неё остался отличный дом для Эли. Правда, стоял он не в деревне, а в горах над нею, идти до него от дома старосты пришлось четыре лиги по горной тропке, но зато само здание привело девушку в восторг, особенно после того, как сельчане поменяли подгнившие сваи, переложили крышу, подновили штукатурку на стенах и нанесли своей новой хранительнице разной домашней утвари.
Пусть деревня не относилась к Ремоле, но в Драконьих горах ведьмы тоже пользовались уважением.
***
Времени с тех пор прошло немало. Это для обычных людей тридцать лет большой срок, а для ведьм и драконов — быстрый миг. Правда, Грар так и остался молодым драконом, а Эли могла уже считаться зрелой ведьмой. Нет, выглядела она лет на двадцать, да и чувствовала себя так же. Но зрелость ведьмы не в том, сколько лет отмерил ей календарь, а в знаниях, умениях и подходе к жизни.
Так что Грар пока так и оставался бесшабашным, эмоциональным, вздорным, но очаровательным мальчишкой несмотря на свои почти пятьсот, а Элидия, не дожив и до пятидесяти, возраста для ведьмы прямо-таки юношеского, смотрела на его дурачества с высоты жизненного опыта много испытавшей женщины.
Вот и сейчас она не торопилась выспрашивать, что там у него стряслось. Захочет — сам расскажет.
Пока что он явно не знал, с чего начать и был смущён. Значит, сотворил какую-то глупость, в первую минут не подумал и побежал к ней, чтобы она помогла, а потом пораскинул мозгами и теперь ему стыдно перед старой подругой.
Грар всё мешкал, молчал, грыз травинки одну за другой и Элидия начала всерьёз волноваться. Да что же он такого отмочил, раз даже намекнуть не решается?
Наконец, когда она была уже готова сорваться, наорать и потребовать ответа, он собрался с духом и выпалил:
- Эли, я украл принцессу!
Девушка от неожиданности чуть не свалилась с крылечка. Только этого не хватало! Из всех легенд, которые ходили про драконов эта была самая глупая. Ну, что они похищают принцесс. Непонятно, правда, было, что они потом с ними делают. Зачем вообще дракону принцесса?
Людей они не едят, это противоречит их этическим установкам. Для совместной жизни и деторождения? Вот уж глупость!
Во-первых, нет особ менее приспособленных для этого чем выросшие во дворце принцессы. Ведь обиталище дракона — отнюдь не дворец и даже не замок. Это пещера без удобств и слуг. Принцессе там просто не выжить. Дракон — чудесный любовник, нежный и страстный, но вот в быту от него никакой пользы. Готовить, шить, стирать, убирать его подруге приходится самой, а в пещере это ой как непросто. Даже неприхотливая Эли была рада-радёшенька, когда перебралась из жилища Грара в свой чудесный домик. А настоящая принцесса в таких условиях будет выть, ныть, плакать, страдать и в конце концов сведёт себя в могилу. Кому это надо?
Во-вторых, в отношении деторождения ведьма куда лучше подходит дракону, чем самая-рассамая принцесса.
Драконы — отвратительные родители. Детьми своими они не интересуются до тех пор, пока не убедятся, что из них будет прок.
Они заинтересованы только в тех мальчиках, которые имеют чешуйчатую ипостась, а они рождаются только у матери-носительницы дара. Дочки драконов интересуют любые, потому что они получат способности от отца и от матери и в будущем с большой долей вероятности могут стать матерями новых драконов.
Хорошо хоть родивших от них женщин красавчики поддерживают материально, да и то, если женщина все ещё нравится и ребенок устраивает. Главное для них — рост популяции драконов, а вовсе не семейные ценности.
Если бы принцесса узнала, что после всех мытарств дитя от хвостатого любовника ей придётся растить и воспитывать в гордом одиночестве, не полагаясь на помощь отца, то, наверное, выбросилась бы с обрыва.
То есть похищение принцессы для дракона — глупость несказанная. Кстати, примерно месяц назад они обсуждали это с Граром. Эли притащила из деревни книгу сказок, которую ей продал забредший туда по ошибке книгоноша. Среди занятных историй нашлась и про дракона и принцессу. Как они над ней хохотали!
А теперь этот умник оказался глупее сказочного чудовища!
Все эти мысли молнией сверкнули в голове Элидии и она с трудом вымолвила:
- Как тебя угораздило? Ты же над такими историями всегда смеялся?
Грар отвернулся от подруги и смущённо забормотал:
- Ну, так вышло... Я случайно... В общем-то и не хотел, но так получилось...
- Что? - Эли аж подпрыгнула от возмущения.
Как можно? Случайно похитить принцессу — это догадаться надо было такое сказать.
Кроме возмущения девушка испытывала немалое удивление. Смущённый дракон — это бред сумасшедшего. Так не бывает! Эти самоуверенные твари просто не знают, что такое стыд или неловкость. А тут... Смуглые щеки Грара аж покраснели и сразу стали видны чешуйки около ушей. Парню явно было очень неудобно перед подружкой и явно не за то, что он притащил ей соперницу. Тут что-то другое.
- Понимаешь, - продолжил рассказывать дракон, - Я поспорил с одним типом. Летал тут в долины и познакомился. Мы отлично проводили время: играли в карты, в кости, выпивали как водится... И зашла речь о драконах и принцессах. Ну, слово за слово... Ну не собирался я никого похищать! А тут проспорил на ровном месте и пришлось...
Понятно, результат очередного глупого поступка. Эх, Грар, когда же ты повзрослеешь и поумнеешь? Вся ситуация казалась Элидии дикой и она совершенно не могла взять в толк чем может помочь другу.
- И что же ты от меня хочешь?
Тот резко обернулся и схватил девушку за руки. Умильно заглядывая в глаза, зашептал:
- Забери её, а? Забери, пожалуйста. Делай что хочешь, проси любое. Только избавь меня от этой обузы.
- А сам? - удивлённо спросила ведьма, - Как говорится, положи, где взял.
Грар поднял на неё умоляющие глаза, кажется, даже очарования драконского подпустил.
- Ну Эли, я не могу. Нет, точно не могу. Лучше будет, если она меня больше никогда не увидит. А ты отведешь её домой, награду получишь... А?
И он с надеждой уставился на подругу.
Хм, а вот это уже интересно. Если Эли не ошиблась, похищение произошло буквально несколько часов назад. Чем же принцесса успела так досадить дракону, что он спешит от неё избавиться даже не познакомившись толком? Или она ранена и Грар хочет, чтобы ведьма вылечила девушку, но боится ей об этом сказать? Что вообще происходит?
Тут у неё в голове родилась ещё одна, очень неприятна догадка. Не собирается ли дракон переложить связанные с похищением неприятности с больной головы на здоровую? С него станется. Ведь принцессу придут выручать... Хорошо, если одинокий рыцарь, а если целое войско? Прежде чем разберутся, они тут всё затопчут и всех перебьют. Прежде чем соглашаться на уговоры следовало прояснить вопрос со спасателями.
- Грар, - мягко произнесла Эли, - А что за принцесса хоть? Откуда она?
Надо отдать дракону должное: он сразу всё понял.
- Да не бойся ты, - ответил он с бесшабашной улыбкой, - Принцесса издалека. Очень издалека. Вряд ли меня могли проследить почти от самого устья Великой Каруны. Так что спасатели если и придут, то нескоро. За это время ты сумеешь доставить её домой.
Хорошо, что Эли сидела, а то так бы и грохнулась. Доставить знатную девицу, выросшую во дворце, отсюда почти до самого устья Каруны? Через половину материка? Это куда же он за ней мотался и зачем?
Для дракона это не расстояние, они умеют пронзать пространство и способны преодолеть такое расстояние за короткий промежуток времени.
Грар нередко летал далеко на равнины, чтобы там поохотиться, развеяться и, обернувшись человеком, посидеть в трактирах.. Иногда долетал до моря, чтобы искупаться в солёных водах и поймать крупную рыбу. Пару раз даже Элидию брал с собой, так что ведьма знала точно: меньше всего времени в этих вылазках тратилось на само перемещение.
Но она-то не дракон! Ей до устья Каруны топать чуть не год и это в лучшем случае. Сейчас осень, скоро начнётся зима. Когда они доберутся до места? Пока тепло, особенно на солнышке, но декады не пройдёт как польют дожди, завоют ветры и придёт холод, а за ним горы засыплет снег.
Да и вообще, путешествовать осенью и зимой по горам пешком — это надо быть самоубийцей. Под дождём ещё хуже чем под снегом. Поскользнёшься — и поминай как звали. Принцесса будет тормозить продвижение как сможет, в этом девушка ни на мгновение не сомневалась. Значит, понадобятся лошади, а здесь их не достать.
Деревенские своих кляч не продадут ни за какие коврижки, для них конь дороже мешка золота. Чтобы купить или нанять лошадей придётся добираться до соседнего графства, там на ярмарке может и повезти. Но если отправиться туда прямо сейчас, то толку не будет: ближайшая ярмарка в этих краях знаменует собой начало зимы, до неё почти два месяца и сорок семь лиг по горам. Конечно, чтобы поехать туда, можно будет напроситься в обоз с сельчанами, только кто же поздней осенью лошадьми торгует? Приличных коней приведут продавать по весне, на ярмарку весеннего равноденствия.
Выходит, до этого времени придётся Грару потерпеть свою похищенную. Самой ей отсюда не выбраться даже с Элиной помощью.
Ведьма — не самоубийца, на верную гибель и сама не попрётся, и незнакомую девушку не потащит. Так что придётся принцессе зимовать в горах, если только дракон не будет так любезен и не отнесёт её вместе с принцессой поближе к цели. Но кони всё равно понадобятся, как и одежда, и походное снаряжение. Эли хмыкнула: придется принцессе терпеть до весны, раньше тронуться в путь не удастся. Надо будет объяснить это дракону. Если Грар так боится оставаться наедине с похищенной, можно будет забрать её сюда, пусть поживёт до тёплого времени. Свою спальню Элидия уступать принцессе не собиралась, но можно привести в порядок комнатку, где сейчас валяется всякий хлам. Пусть живёт, вдвоем зимовать веселее. А как вскроются перевалы, можно будет отвести царственную куколку к папочке и пусть король наградит избавительницу. Эли не гордая, от золота отказываться не станет.
Только надо подумать, как до этого времени дожить и что стрясти с Грара за такую услугу. Как минимум он должен их всю зиму кормить и щедро снабдить золотом на поездку. Иначе пусть выкручивается сам.
Пока она так размышляла, Грар думал о чём-то своём и внезапно перебил рассуждения Эли:
- Знаешь, она вообще-то странная.
- Кто? - не поняла ведьма.
- Принцесса. Странная, необычная...
- И чем же это?
- Ну, не хочу заранее говорить. Пусть у тебя не будет предубеждения. Сама увидишь.
Элидия пожала плечами. Странная, необычная... Она никогда раньше не видела принцесс и ей не с чем было сравнивать, но и у Грара опыт общения с принцессами равен нулю. До Эли он в основном баловался с деревенскими девчонками, трактирными служанками и шлюхами. Благородных девиц в его послужном списке не наблюдалось. Так что за необычность могло сойти что угодно: от избытка воспитания до настоящего безумия. Надо идти и смотреть, что там за фифа такая.
Однажды коварный дракон, прилетевший с севера, похитил любимую дочь короля прекрасную принцессу Диану. Много рыцарей, отправившихся на её поиски, погибло, ещё больше вернулось ни с чем. Никому из них не удалось даже издали увидеть логово дракона. Казалось, девушка пропала бесследно.
Один брат прекрасной Дианы принц Дион не отчаялся и не опустил рук. Он отправился на поиски сестры. Отец не хотел отпускать единственного наследника, но Дион его не послушался. Собрался и ушёл ночью, запутав погоню. Посланные королём искали его, но не нашли.
А Дион тем временем тайными тропами добрался до Драконьего хребта.
Из учебника истории для четвертого класса элидианской средней школы.
***
Драконы разумно селились там, где драконоборцы не могли их достать. Память поколений ещё хранила имена тех легкомысленных, которые селились в доступных местах, а иногда и строили замки, как люди. Их всех перебили. На драконов устраивались охоты, которые заканчивались по-разному, иногда и гибелью охотников, но всё чаще люди одерживали победу над много более сильным противником.
Человеческие охотники брали не силой, а числом и изобретательностью и их становилось всё больше: приз в случае удачной охоты был слишком велик. Про принцесс — это враки, но вот то, что все части тела дракона представляли собой огромную ценность как магические материалы, было правдой. Охотились на драконов именно ради этого, а ещё ради сокровищ.
Поэтому драконы покинули равнины и ушли на Драконий хребет, куда и рыцарям, и простым охотникам на драконов было не добраться.
Беспечные перевелись, а благоразумные нашли или выдолбили себе пещеры в местах повыше. Туда можно было прилететь, но не приехать верхом или в телеге. Добраться до пещеры дракона пешком мог только опытный скалолаз.
Рыцарь в доспехах и на коне принуждён был остаться на равнинах, в неприступных горах ему делать было нечего. Охотники так просто не отступились, но и им становилось всё труднее. При желании залезть на неприступную скалу можно, только вот убить там дракона шансов почти никаких. А если даже повезёт, то как спустить добычу вниз, туда, где её ждут покупатели? С каждым годом количество охотников на драконов уменьшалось. К тому же драконы сами стали охотиться. Спускались на равнины, принимали облик человека и, если встречали охотника, то не убивали, но ломали руки-ноги так, что никакой лекарь ничего не мог сделать.
Пещера Грара располагалась на неприступной скале. Он был драконом разумным, хоть и молодым, поэтому не пренебрёг никакими мерами обеспечения собственной безопасности. Попасть к нему можно было только с воздуха. Обычно Грар забирал Эли у её домика и переносил к себе.
В этот раз он сделал то же самое.
Вот только не стал ее, как обычно, приглашать внутрь. Остановился на пороге в человеческом облике и сказал:
- Эли, я предлагаю тебе для начала посмотреть на мою добычу. Потом мы разработаем план, подготовимся...
Ведьма вытаращила на него глаза: такого Грара она видела впервые. Где любимый стиль “давай-давай, потом посмотрим”? Но в его предложении изъяна не нашла и кивнула. Пусть показывает свою принцессу.
Дракон шмыгнул в пещеру и тут же вышел. В руках он держал широкую серебряную миску. Наполнив её водой из стекавшего по камням водопадика, он провёл над поверхностью рукой и что-то пробормотал.
На мгновение показалось, что вода вскипела и её затянуло паром, затем на поверхности появилась картинка. Знакомое Элидии помещение: внутренняя часть пещеры Грара. Дракон вполне удобно организовал пространство, выделив части для разных надобностей, отчего вся пещера напоминала цветок с полукруглыми лепестками.
Сейчас на зеркале воды отображалась та из них, которая служила спальней. Но на огромной кровати никого не было видно. Только приглядевшись, Эли смогла заметить, что в расположенной на три локтя от пола нише кто-то сидит.
Грар приблизил изображение и ведьме удалось рассмотреть сжавшуюся в комок принцессу. Длинные локоны, бледное личико, темно-красное теплое платье, из-под которого выбивались кружева нижнего белья, а дальше торчали голые стопы, даже без тапочек. Кажется, Грар захватил бедняжку, когда она собиралась отойти ко сну. Она сидела, обхватив колени руками и спрятав за ними большую часть лица. Вид у девушки при этом был совершенно несчастный.
Эли толкнула дракона локтем в бок:
- Эй, ты откуда её похитил?
Тот виновато развёл руками:
- Откуда смог. Она вышла на балкон, ну, я и...
- Перед сном, небось, вышла?
- А? Да, думаю, ты права. То, что на ней, больше всего похоже на халат.
Элидия смотрела на ноги принцессы и что-то в её голове поворачивалось... Действительно, странная. Неужели Грар так её напугал, что она с тех пор тут так и сидит?
- Эй, - снова окликнула она дракона, - А принцесса сразу туда забралась или сначала была в другом месте?
- В том-то и дело, что сразу. Как я её выпустил, бросилась бежать, металась-металась по пещере, а потом залезла сюда и сидит. - А ты не пытался ей помешать или вытащить отсюда?
Дракон развёл руками.
- С этого начал. Попробовал сунуться, так она как завизжит! Эли, я боялся ещё больше её напугать. Сразу подорвался и к тебе.
Ведьма посмотрела на своего друга как на убогого.
- Ты, небось, к ней лез в драконьем обличии? Так я бы на её месте тоже визжала как резаная.
Грар снова потупился. В этой истории он делал ошибку за ошибкой с самого начала. Зачем-то потащился на берег моря, хотел искупаться в солёной воде. Но не долетел. По дороге завернул в знакомую таверну на берегу Каруны. Там собирались рыбаки, плотогоны и матросы с речных судов, но нередко там можно было видеть и знатных господ, а ближе к ночи туда приходили разбойники. На равнинах люди плохо знали, как выглядят драконы в человечьей ипостаси, так что Грара принимали за обычного горца.
В тот раз народу было немного, но количество и лихвой восполнялось качеством. Вместо бедных местных жителей в зале сидели знатные господа. Почти все столы были заняты мужчинами в дорогих охотничьих костюмах, увешанных ценным оружием и драгоценностями. Похоже было, что сюда забрела чья-то охота. Подогретые вином господа шумели, перебрасываясь репликами, смеялись, приставали к подавальщицам и дразнили трактирщика, который выслушивал их шуточки со стоическим терпением.
Кроме богачей никого не было. Рыбаки и матросы поспешили покинуть это место раньше, чем начнётся скандал или того хуже, смертоубийство, чем нередко заканчивались визиты знати в общедоступные заведения.
На Грара сначала смотрели косо: он не выглядел ни богатым, ни родовитым. Но прогонять не стали. Он сел в уголке и заказал свои обычные пиво и копчёную рыбку, сожалея что вообще сюда припёрся. Никого из его приятелей не было, все разбежались. Ни в карты перекинуться, ни байки потравить...
Но прошло не более десяти минут, как к нему подсел богато, но неброско одетый охотник. Грар ещё обратил внимание, что у того поверх тёмно серого замшевого колета болтается бляха с гербом, а на ней вепрь и секира.
Как ни странно, этот тип сразу определил в Граре дракона. Заговорил вежливо, осторожно, опасаясь оскорбить, но сразу признался, что понял, кто перед ним. Так как его мечтой с детства была встреча с драконом, он и решился подсесть к одному из этого великого племени.
Такое лестное начало беседы повело к тому, что очень скоро они уже пили за здоровье друг друга, да не жидкое пиво, а отличное вино. Попутно обсуждали драконов. Новый знакомец рассказывал, какие ходят про них слухи, а Грар или опровергал, или подтверждал информацию. Зашла речь и о принцессах.
Тут дракон стал смеяться, уверяя, что о них даже не помышляет, а его новый приятель стал подкалывать: мол, вы, современные драконы, принцесс и не пробовали, селянками пробавляетесь. Вина к тому времени было выпито много. Хоть драконы обычно и не пьянеют, но на этот раз в голове у Грара хмель бродил не на шутку. Поэтому охотник взял его на слабо: они побились об заклад, что дракон похитит принцессу.
Он, правда, не представлял себе, где они водятся, но новый знакомец подсказал. У озера Расвин стоит королевский дворец. Живёт там прекрасная принцесса Диана и каждый вечер перед сном выходит на балкон, чтобы полюбоваться на звезды.
Грар к тому времени так раздухарился, что не стал дальше даже разговаривать. Собрался, расплатился и полетел. Забыл даже спросить, как зовут того, с кем бился об заклад. Помнил только, что за украденную принцессу тот будет должен ему золоте ожерелье тонкой работы, украшенное сапфирами. Сам же Грар ставил рубиновые наручи.
Вот теперь есть у него принцесса, а с кого ожерелье требовать, он понятия не имеет.
Он не хотел рассказывать Эли о своей глупости, но сам не зная как, слово за слово выложил всю историю. Ведьма уже с середины стала морщить лоб, а под конец высказалась:
- Зачем-то этому типу было нужно, чтобы ты похитил бедную девушку. Чем уж он тебя подпоил, не знаю, мало какие зелья действуют на драконов, но они существуют. Так что ты не зря чувствовал себя пьяным, ты им и был.
Грар страшно разгневался.
- Ты хочешь сказать, что меня, дракона, опоили, как какого-нибудь деревенского простофилю?!
Ведьма виновато улыбнулась.
- Что поделаешь. Но выглядит всё именно так: ты потерял способность критически смотреть на вещи, полностью доверился незнакомцу, даже имени которого не знаешь, и под его влияние совершил поступок, который в нормальном состоянии вызвал бы у тебя только смех. Если бы не какое-то зелье, вряд ли ты наворотил бы столько глупостей.
Пока они так болтали, принцесса вдруг перестала обнимать собственные колени, распрямила спину, поправила халат... Затем вдруг ловко соскочила на пол. Ни Грар, ни Элидия не ожидали от неё такой прыти. Они встрепенулись и с ещё большим вниманием уставились на изображение в миске.
А девица прошлёпала босыми ногами через всю спальню, остановилась у кровати, задрала свисавшее до полу покрывало из шкур зверей и заглянула под него. Затем, не найдя там нужного, осмотрелась и решительно направилась к камину. Дракону отопление было ни к чему, камин в спальне он построил для красоты, поэтому на нём стояли разные декоративные штучки: подсвечники, статуэтки, вазы. Принцесса выбрала низкую вазу с широким горлышком. И Грар, и Эли сразу догадались, для чего ей понадобился этот сосуд. Дракон засмущался и отвернулся, а вот ведьма решила досмотреть до конца. Её трудно было чем-то смутить, а сомнения с каждой минутой нарастали...
Красавица задрала халат и Элидия упала на землю, истерически хохоча.
- Ой, Грар, не могу! Принцесса, говоришь? Ну и принцесса! Прости, но ты у нас что, девочку от мальчика отличить не можешь?!
Дракон в полном обалдении посмотрел на веселящуюся ведьму, охнул, глянул в подсматривающее устройство, где отлично было видно, как его похищенный заканчивает отдавать долг природе, и закатился смехом, да так, что чуть не обрушилась площадка перед пещерой.
Отсмеявшись, он посерьёзнел. Спросил деловито:
- Эли, ты видишь, в какую муку я попал? Теперь я тем более прошу забрать отсюда этого... принца. Ему действительно лучше больше никогда меня не видеть.
Пришлось ведьме объяснять, что, забрав принца из пещеры, она очень рискует. Ей придётся держать его у себя дома до весны, когда потеплеет и они смогут тронуться в путь. А держать его тут опасно, сельчане, приходящие к ведьме за помощью, увидят и расскажут о нём на ярмарке, а это как всему свету на ушко прошептать. В горы потянутся те, кто захочет заработать на спасении принца, а для живущих здесь это может очень плохо закончиться. Одно радовало: поисковые партии рыцарей и охотников зимой в горы не полезут, тоже весны подождут.
Но были и другие сложности. Грар украл принца босого и практически без одежды, если не считать халат и ночную рубашку. Надо будет его одеть и экипировать, иначе зиму он не протянет. Да и кормить красавчика особо нечем. Элидия запасла, конечно, еду, но на себя, а не на двоих.
Говорить пришлось серьёзно, иногда даже прибегая к трагическому тону, но на самом деле Эли еле сдерживала рвавший из груди хохот. Это надо было принца вместо принцессы похитить. Кому рассказать, так помрут от смеха.
Но, несмотря на это, доводы, которые она приводила, были вескими и убедительными. Дракон задумался:
- Хорошо, твои трудности мне понятны. С едой помогу, притащу из долины пару мешков муки, крупу, сушёных овощей, буду снабжать мясом. Одежду для парнишки добуду, сапоги куплю, но это не сразу. Пока придется обойтись тем, что у тебя есть. Помогать тебе я стану втайне от этого мальца. Пусть не догадывается, что я заинтересован в его освобождении больше него самого.
Тут уже задумалась Эли.
- А как мы организуем его побег из пещеры? Если без твоего участия? Отсюда и мне-то слезть затруднительно, а он вряд ли к такому готовился. Навернёмся как пить дать.
Дракон пожал плечами:
- А веревки и крюки на что? Если это мальчик, он должен уметь лазать по деревьям.
- Так то деревья, - возразила ведьма.
- Какая разница? Главное, прими за исходную точку: он умеет лазать. А по деревьям или по верёвкам — это уже детали. Спуститесь. Даже если он немного ушибётся, не беда. Ты же целительница, сможешь подлечить.
Настрой Грара разозлил Элидию. Вот так он всегда: найдёт, на кого всё свалить, а потом уверяет, что сделать это легко и просто, буквально одним пальцем. Но сам почему-то устраняется. Конечно, любое дело нетрудное, когда не ты его делаешь.
Она злобно заворчала:
- Мне твой план не нравится. Если он навернётся со скалы, то там будет не “слегка подлечить”, а серьёзная травма. Прикажешь мне его вниз на себе волочь? Ты же боишься ему на глаза показываться?!
Дракон понял свою ошибку и засуетился:
- Нет, если дело будет серьёзное, перелом, там, или сильный ушиб, тогда я, конечно... Тогда перенесу обоих, ты его только усыпи, чтобы он меня не засёк. А за риск я золота добавлю... Не думай, Эли, я не жадный и не трус, но тут случай уж больно дурацкий. Узнает кто — позора не оберёшься. А кроме тебя мне и рассчитывать не на кого.
Ведьма махнула рукой. За столько лет она изучила Грара и знала, что если он от неё что-то хочет, то заставит сделать не мытьём так катаньем. Легче согласиться, только условия надо выставлять сразу же и потом неотступно требовать их исполнения. Драконы вечно норовят на шармачка прокатиться, сэкономить и не заплатить за услугу. Откуда иначе у них такие сокровища?
***
Принцу Диону хотелось плакать. Всё было так хорошо, а стало просто ужасно. И главное, ничто не предвещало.
Он как всегда вышел перед сном на балкон, чтобы подышать свежим воздухом и посмотреть на звёзды. Естественно,уже готовый отойти ко сну: в ночной рубахе, отделанных кружевами подштанниках, тёплом халате и меховых тапочках. Обычно он выбегал в одной рубашке, а тут воспитатель настоял, чтобы принц утеплился, мол, ночи становятся холодными. Как в воду глядел.
Сияла луна и звёзды виднелись еле-еле, зато светло было как днём. Не успел Дион и пары минут постоять на балконе, пытаясь найти на небе Колесницу Богов, как внезапно потемнело. Он даже не понял, что случилось, а это дракон своими крыльями закрыл луну.
В следующее мгновение Дион уже летел, сжатый огромными когтями чудовища. Тапки остались на балконе.
Сначала он пытался отбиваться, но потом сообразил, что упасть с такой высоты — это верная смерть. К тому же дракон сжал когти сильнее, Диону стало трудно дышать и он провалился в небытие.
Очнулся уже здесь, в пещере. Никого рядом не было, но не понять, где он находится, принц не мог. Пользуясь тем, что дракона нет, он несколько раз быстро обошел всё, что смог. Пещера, весьма уютная и благоустроенная, но пещера. Комнат, как во дворце, нет, только выделенные небольшими перегородками части разного назначения. То, где очнулся принц, явно было спальней.
Кроме спальни были еще кухня, гостиная, кабинет и еще три условных помещения, назначения которых Дион не разобрал. Все они открывались в огромный и абсолютно пустой круглый зал.
Вот только выхода наружу найти не удалось.
В душе принца поднималась паника. Он никогда не слышал, чтобы драконы крали принцев. Принцесс — сколько угодно. Так почему похитили его, а не сестру Диану? Или это ошибка? Дракон принёс его сюда и положил на кровать. Вероятно, думал, что похитил принцессу и собирался с ней...
Ой!
Тут Диону стало так плохо и страшно, что, сам не зная как, он залез в нишу, расположенную довольно высоко от пола, и забился в угол. Глупо было думать, что дракон его не достанет, но так юноше было хоть немного спокойнее.
Шло время, ноги у принца заледенели, всё тело болело от неподвижности, но вылезти из ниши он боялся.
Когда же в первый раз он решил, что можно вылезти, опасная тварь, видимо, куда-то улетела, произошло ужасное.
Стоило Диону спустить ноги на пол, как раздался шум, сверкнуло пламя и в центре большого зала материализовался огромный черный дракон. Он выпустил из пасти клуб дыма, вытянул страшную рогатую морду и своим длинным, похожим на змеиный языком чуть не достал до Диона.
В то же мгновение принц уже сидел в облюбованном безопасном месте и тоненько визжал от страха. Но когда первый ужас схлынул, до юноши дошло: место для укрытия выбрано правильно. Дракон в нишу к нему не полез. То ли размеры помешали, то что еще, но огромная рептилия поворчала, потопталась в круглом зале, еще раз фыркнула дымом и исчезла.
Принц снова сжался в комочек, притулился к каменной стене и замер. Он ждал сам не зная чего.
Часы текли один за другим, Дион уже потерял счёт времени. В какой-то момент он провалился в сон и даже подремал пару часиков, но затем холод и боль в замерзших ногах его разбудила.
Заодно он почувствовал и другие потребности организма. Хотелось пить, есть и в туалет по маленькому, но выбраться их ниши было страшно. Очень страшно. Поэтому Дион стал сговариваться сам с собой.
Если он досчитает до двухсот, а дракон за это время не появится, он вылезет из своего убежища и для начала помочится. Дион очень надеялся, что под кроватью есть горшок. Ходить под себя принц не стал бы ни за что.
Следующим пунктом он выбрал питьё. Если он успешно сольёт воду, то надо будет произвести обратное действие: попить. На кухне, там, где очаг и висят всякие котелки и кастрюльки, обязательно должна быть вода. А если и после этого дракон не прилетит, он пойдёт и поищет еду.
План был хорош, но вот осуществление сразу начало хромать. Не хватало духу. Он раз сорок досчитал до двухсот, начиная опять сначала, прежде чем решился попытаться вылезти из ниши.
Затёкшее от долгого сидения в неподвижности тело отомстило жуткой болью и колотьем во всех своих частях. Но Дион всё же преодолел сам себя и уже через минуту мог наступать на ногу, не боясь рухнуть на пол оттого, что она отказывается служить. Как только он смог двигаться, сразу же рванул к постели в надежде найти горшок и сделать свои дела как положено.
Горшка у дракона не нашлось.
В отчаянии Дион осмотрелся и увидел, что на камине стоят рядком несколько ваз. Ну что ж, решил он, если в ночной вазе ему отказано, придется воспользоваться той, что доступна. Пусть потом дракон её выливает.
Стесняться было некого и принц наконец-то смог спокойно сделать свои дела. Ему сразу стало намного легче и жизнь показалась не такой ужасной.
Дракон не появлялся и юноша приступил-таки к следующему пункту своего плана. Он оказался прав: на кухне нашлась вода. Она стекала тонкой струйкой откуда-то из-под потолка и уходила в отверстие, расположенное в дне вырубленной в камне мойки. Рядом на полке стояли кружки и Дион наполнил одну.
Вода оказалась ледяной и очень вкусной. Принц пил и никак не мог напиться. Но место утолённой жажды занял самый настоящий голод.