Несмазанные петли завизжали, словно рассерженные кошки, потом сердито хлопнула дверь. В прихожей застучали чьи-то ноги и в комнату вошёл угрюмый мужчина. Он был ещё молод, хотя уже и начал лысеть. Женщина в комнате, судя по всему, его мать, перестала вращать ручку швейной машины и, слабо улыбнувшись, посмотрела на сына с немым вопросом.
-- Где Давид? -- пробурчал мужчина.
-- Гуляет где-то, -- кротко ответила мать.
-- Догулялся уже, -- мужчина снял фартук, запорошенный древесной крошкой, и швырнул его в угол. -- Матушка, лучше бы тебе выглянуть на улицу. К моему брату пришли гости.
Женщина засуетилась.
-- Скоро у меня совсем не будет заказчиков, -- мрачно обронил мужчина, плюнул и ушёл в другую комнату.
На улице перед домом столпились люди. Среди них были как их соседи, так и представители муниципалитета и совсем незнакомые люди. Невдалеке, делая вид, что заняты каким-то своим делом, торчали полицейские. Детей почти не было видно.
Когда на пороге появилась хозяйка дома, один из толпы, секретарь муниципалитета Пер Скитфогель принялся громко что-то читать по бумажке:
-- Давид Морган! В связи с участившимися жалобами в твой адрес, мы приняли на себя...
Тут его прервали:
-- Это не он, это Катрина, его мать.
-- Здравствуйте, добрые люди! -- приветливо поздоровалась женщина, ей никто не ответил.
Господин Скитфогель опустил бумажку, поправил очки, убедился, что на пороге стоит вдова Морган, мать вышеупомянутого Давида, и углубился в задумчивое молчание.
-- Катрина, а не могла бы ты позвать сюда своего младшего сына? -- подал голос заместитель начальника налогового управления Дритманн.
-- У нас к нему дело, -- добавил ещё кто-то.
-- Его нет, -- развела руками Катрина.
Её тихий спокойный ответ почему-то вызвал ропот неодобрения.
-- А можем бы обыскать дом? -- повысив голос, спросил Дритманн.
-- Нет в том нужды, я тут, -- сказал кто-то в стороне.
Чуть дальше по улице, прислонившись к соседнему дому, стоял черноволосый и черноглазый юноша в тёмной одежде. Вид у него был уставший, какой-то болезненный, но, тем не менее, упрямый и даже вызывающий. Это и был Давид.
-- А-а-а! -- закричал кто-то. -- Он вылез из-под земли!
Предположение было более чем глупое, однако все люди встрепенулись и бросились в сторону юноши. И намерения толпы были вовсе немирные. Осознав это, Давид обратился в постыдное бегство. Толпа начала его преследование. Дикие вопли и гневные выкрики заполнили тихие улочки.
-- Держи чернокнижника! Долой колдуна! -- вот что можно было разобрать.
Среди бегущих неведомо как оказался и Виктор Морган, брат Давида. Он безумно орал вместе со всеми. Давид мчался изо всех сил. На его спине специальным ремнём была прикреплена небольшая лопата, сейчас она безжалостно колотила своего хозяина.
Расстояние между жертвой и преследователями начало понемногу увеличиваться. Кто-то в толпе упал, и его тут же затоптали. Преследователи взвыли. Похоже, сегодня им было не суждено свершить акт общественного возмездия. Окраина города была уже близка. Но тут в Давида полетели камни. Несколько попали в окна домов, но кто-то, более меткий, угодил прямо в голову юноши. Давид по инерции пробежал ещё несколько шагов и рухнул на мостовую.
Небо потемнело, загрохотал гром.
2
-- Так значит, там всё же лучше, чем здесь? -- услышал он звонкий, прекрасный голос.
-- Здесь? Я уже умер? -- Давид с усилием открыл глаза, и его тут же ослепил яркий свет.
-- Умер? -- девушка рассмеялась. -- Нет-нет. Ты же сам говорил, что в этом месте смерти нет.
-- Клавдия?
Девушка перестала смеяться и умолкла. Зрение постепенно возвращалось к Давиду. Он увидел огромную светлую комнату, не менее огромные окна с прозрачными, как хрусталь, окнами, снаружи -- голубое небо, а у кровати стояла хозяйка этого дома. Это была юная девушка в сверкающем, словно ртуть, платье необычного покроя. Прекрасное лицо, правда, портило отсутствие каких-либо чувств. Глаза девушки сияли и искрились.
-- Клавдия... -- повторил Давид.
Голова его кружилась, но он всё же сумел выбраться из кровати и подняться. Они не виделись много лет. Слишком много. Тогда он был ниже её на голову, сейчас же всё было наоборот. Он превратился в мужчину, высокого и широкоплечего, она же так и осталась чуть ли не девочкой-подростком. Ему приходилось смотреть на неё сверху вниз.
-- Прошло столько времени... -- пробормотал Давид.
-- Ерунда, -- резко ответила хозяйка. -- Всего несколько мгновений. Ты сможешь идти?
Он, поморщившись, кивнул. Ощущение было такое, словно ему в темя воткнули толстый железный гвоздь.
-- Тогда пошли, поешь. Я приготовила для тебя суп. Полагаю, тебе просто необходимо подкрепиться.
Давид подумал, что лучше бы ему было остаться в мягкой постели, но, улыбнувшись, последовал за Клавдией по длинному светлому коридору. В конце пути ноги его внезапно стали ватными, и ему пришлось опереться на её крепкое, словно стальное, плечо.
В этом зале он тоже уже бывал. Но тогда стол был для него слишком высок, а стулья -- слишком широкими. Давид сел на указанное ему место. Клавдия действительно приготовила ему завтрак -- налила в тарелку воды, добавила консервированной тушёнки и подогрела всё это до кипения. Рядом она положила серебряную ложку. Давид с внезапно проснувшимся аппетитом съел несколько ложек варева. Клавдия села напротив и смотрела на него с какой-то лёгкой печалью.
-- Ты постарел, -- подвела она грустный итог, -- очень изменился. И сомневаюсь, что изменился в лучшую сторону. Чем же ты занимался всё это время? Всё те же глупые игры? -- тут Клавдия насмешливо улыбнулась.
-- Учился, -- кратко ответил Давид. -- Теперь вот работаю.
-- Странно же вознаградили тебя за твою работу.
-- Это связано не с работой, -- Давид вздохнул. -- Тому виной... глупые игры, как ты это называешь.
-- Расскажи подробнее, -- потребовала Клавдия.
-- Я изучал историю и решил побеседовать с отцами-основателями города. Их имена вспоминают сейчас с гордостью и почтением. Ведь это -- наше славное прошлое. И я побеседовал с ними.
-- Побеседовал с мёртвыми? -- уточнила она.
Давид кивнул.
-- Разве тебе не говорили, что разговоры с мертвецами к добру не приведут? -- с усмешкой спросила Клавдия.
-- В моих действиях не было ошибок! -- вскинул голову Давид. -- Всё было правильно. Вот только я узнал много такого, о чём не пишут в учебниках. Почти все отцы города оказались мерзавцами и подлецами, убийцами, насильниками и клятвопреступниками.
-- Вы все такие, -- тихо заметила Клавдия. -- Почти все.
Давид замолчал.
-- У тебя не хватило ума держать рот на замке? -- спросила Клавдия после затянувшейся паузы. -- Ох, Давид, Давид...
-- Я не болтал об этом на каждом углу, -- возразил юноша. -- Полагаю, разума у меня всё же более, чем честолюбия. Я рассказал об этом только своему другу. Только своему лучшему другу. Но почему-то вскоре об этом узнали все. Правнуки и праправнуки вознегодовали. Меня начали обвинять в каких-то ужасных поступках, в том, чего я не совершал!
-- Идём, примешь ванну, -- прервала она его возмущённые речи, увидев, что он уже насытился. -- Ты грязный, и от тебя плохо пахнет. И надо сменить тебе повязку.
3
Через несколько дней Давид полностью пришёл в себя. Клавдия дала ему новую одежду (она была слегка велика, но другой, по-видимому, просто не было), они постоянно разговаривали и почти всё время проводили вместе. Однако чувствовалось, что между ними какая-то незримая стена.
-- Мне пора, -- сказал однажды Давид.
-- Так скоро?
-- Я не могу остаться тут навечно, -- ответил юноша. -- Чем дольше я задержусь, тем больнее мне будет покидать это место.
-- Я понимаю, -- ответила Клавдия.
Ему показалось, что в её голосе звучат печальные нотки.
-- Хочешь, я уничтожу город со всеми твоими обидчиками? -- предложила Клавдия.
-- Нет, что ты! Там же живёт моя матушка, брат!
-- Тогда что ещё я могу сделать для тебя? -- равнодушно спросила она.
-- А можно... я посмотрю твою библиотеку? -- попросил Давид. -- Много лет я жалел, что в тот раз не успел туда заглянуть.
Клавдия засмеялась.
-- Боюсь, ты слабо представляешь себе размеры моей библиотеки, -- сказала она. -- Тебе придётся задержаться здесь на гораздо больший срок, чем ты полагаешь. Даже я не всё успела прочитать.
Он задумался.
-- А нет ли у тебя книги под названием "Видивер"?
-- Откуда ты слышал про эту книгу? -- изумилась Клавдия.
Давид не ответил.
-- Идём, -- и она повела его коридорами своего замка.
Когда они очутились в библиотеке, у Давида снова закружилась голова.
-- Не могу поверить... -- он был ошеломлён. -- Столько книг! Это невозможно!
В этом месте царили книги. Они были повсюду. Здесь были собраны книги со всего мира. Длинные полки, казалось, с трудом удерживают пухлые фолианты. Клавдия на минуту оставила гостя и исчезла в лабиринте книжных шкафов. Когда она появилась, в руках у неё была толстая книга в чёрной обложке.
-- Идём, -- вновь позвала она.
Давид с заметным усилием заставил себя покинуть это священное место. Они вернулись в главный зал. Там Клавдия протянула чёрную книгу Давиду, но, когда он взялся рукой, не отпустила её, а сказала:
-- Поцелуй.
-- Что? -- ему показалось, что он ослышался.
-- Меняю книгу на поцелуй.
Он разжал пальцы. Книга осталась у Клавдии. Она смотрела ему в глаза, и в её зрачках грозно сверкали искры. Давид вновь потянулся за книгой, она словно манила его.
-- Неужто я недостойна? -- с иронией спросила Клавдия.
У него опустились руки. Голова вновь разболелась, в виски словно колотили молотом. Он наклонился и быстро чмокнул Клавдию в гладкую прохладную щеку.
-- Это не то! -- горько воскликнула девушка, швырнула книгу на стол так, что та заскользила по полированной поверхности, и вышла вон.
Первым порывом Давида было догнать её, но он всё-таки подобрал книгу и сел с ней за стол. Открыв обложку, он действительно увидел рукописное заглавие "Видивер". Но когда Давид перевернул первую страницу, вторую, третью, то изумлению его не было предела. В книге не было текста, одни странные картинки. Картинки действительно были странные. Череп с тремя глазницами, дерево с повешенным вверх ногами человеком, три человека-калеки (у одного не было ноги, у второго -- руки, у третьего -- глаза), дом с оградой из костей и другие не менее странные художества. Давид закрыл книгу и задумался.
Клавдия появилась без лишнего шума и сразу приказала:
-- Убирайся!
-- Что-что?
-- Убирайся отсюда. И забирай "Видивер" с собой.
-- Это не "Видивер", это какая-то глупая шутка.
-- Дурак! -- рассердилась Клавдия. -- Неужели я попросила бы поцеловать себя ради фальшивки? Это самый настоящий "Видивер", тебе просто нужно научиться читать его! Это книга с секретом! А теперь -- вон!
Давид прихватил книгу под мышку и устремился наружу. Когда он увидел под ногами, где-то далеко внизу, крошечные деревья, озеро, похожее на блюдце с водой, живописные холмы, на мгновение ему показалось, что Клавдия просто-напросто швырнёт его с такой огромной высоты. Но этого не произошло. Вскоре он оказался внизу, посреди непроглядного леса. Обложка "Видивера" словно жгла ему руки. Посмотрев в небо, Давид не смог найти облако, на котором обитала Клавдия.