Паспортное наименование изделия: Сергей Валерьевич Бережной.
Что из себя представляет: журналист, издатель, литератор, специалист в области торговых Интернет-сервисов, профессиональный любитель и исследователь фантастики в литературе и кино.
Родился в Севастополе 16 декабря 1966 года. С 1984 по 1989 год учился в Севастопольском приборостроительном институте по специальности "электронно-вычислительные
Ну кто вас тянул за язык, скажите на милость, Зачем было лихо будить, помянув социальный рок? Я вас поздравляю, коллега: оно пробудилось. Голодное, умное, хриплое и обозлённое впрок.
...Уже в четырнадцатом году Дунька у генерала определённо была. В Галицийской операции она сыграла важную роль, и победе под Таргавкой генерал был во многом обязан ей. В критический момент, когда стратегические весы принялись истерически качаться, кланяясь то в сторону австрияков, то в нашу, генерал решительно приказал наступление, упирая на то, что "теперь, когда у нас есть Дунька", опасаться за исход компании более незачем...
Владимир Ильич грустно прихлёбывал "Плзенский Праздрой". Сегодня, ввиду известных событий, ему наливали бесплатно, но он этим отнюдь не злоупотреблял. - Да, батенька... - говорил он печально. - `едеют наши `яды...
До того, как свихнуться, Сеппука был обычным андроидом-уборщиком (номер Т-812-444-9275), скучной серийной жестянкой без малейшего обаяния. Штерн называл его просто Пылесосом. Пылесос был вполне интеллектуален, умел говорить, но обычно ограничивался стандартным джентльменским набором электронного полотера. "Да, шеф". "Нет, шеф". "Вас понял". В общем, никакого сравнения с нынешним фейерверком остроумия и яркой индивидуальностью.
В конце семидесятых или начале восьмидесятых, - теперь уж и не вспомнишь, - в его жизни случилось нечто, определившее его будущее: он выделил для себя фантастику, как особый вид чтения. Впрочем, тогда это событие вовсе не выглядело столь значительным. Ну, появилась тяга к НФ - с кем не бывало? Что в этом такого? Пройдет... а пока он заново перечитывал всю фантастику из домашней библиотеки и искал новых впечатлений, как говорится, "на стороне"...
Однажды к самураю Цюрюпе Исидору приехал в гости дядя, экономист-плановик, постоянно проживающий в Киеве, кстати, опять же на Институтской улице. Фамилия его была, впрочем, Феотокис. И этого дядю, Фотия Агафоновича, самурай повёл в свободный от службы день смотреть столицу...
...Молодой, да ранний. Моложе, пожалуй, и некуда. Парню исполнилось лет девятнадцать, не больше. Точно не установишь - как и многие полукровки, он не был вписан в церковные или магистратские книги и не мог наверняка знать дня, когда родился. Совсем молодой. И Кольтом его прозвали не только за пистолет. Он и вёл себя, в общем, по-жеребячьи. Если не считать того, что у этого жеребёнка очень рано прорезались волчьи зубы...
Цаплин А.В. был большим человеком. И физически тоже. Пятаки гнул, подковы разгибал. Простым взглядом мог добиться от подчиненных свершения чудес. Непростым - еще более того. И сам работал так, как от других требовал. За что и ценили. И вот случилось с ним как-то несчастье - поверил человек в существование машины времени...
Однажды самурай Цюрюпа Исидор так умахался на дежурстве своею душой, что до места временной регистрации добрался лишь на последнем остатке душевных сил. Двор встретил его прибытие отчаянным криком, который раздался из распахнутого окна третьего этажа. Вслед за криком из окна вылетел необыкновенно крупный мусор и бомбой рухнул на газон...
...Фотограф самураю поначалу даже понравился. Аккуратный такой старичок по имени Пабло Иванович. Только вот глаза у него были странные - словно не глаза, а полированные воздухом чистейшие "цейссовские" линзы, но это, подумал Цюрюпа Исидор, может быть, что-то профессиональное...
Однажды самурай Цюрюпа Исидор срочно был вызван к господину Мосокава. Самурай только вернулся из длительной служебной командировки и собирался писать о ней отчет, однако, раз уж такое дело, бросил всё (кроме мечей), и явился на зов.
Почему неликвиды? Ну, сначала сюда посылали вроде как ликвидаторами, чтобы, значит, заражение ликвидировать. Это они так Зону называли – "территория заражения". Умники, мать их... Ну, то, что тут ничего не ликвидируешь, кроме уймы народа, поняли быстро. А времена были уже не такие, чтобы народ запросто ликвидировать... Поэтому и решили посылать сюда осуждённых, но вроде как добровольно. С тяжёлыми статьями, но не смертников. Чтоб не как на урановые рудники. Как бы они и срок мотают, и пользу стране приносят. Тот же лесоповал, только с интересом... Об интересе: со временем желающих таскать хлам из Зоны становится всё больше и больше. Срок в Бильбете скостить легко, но это ещё не всё. Знаешь, что сюда народ тянет? Любопытство! Вот ворьё сюда не рвётся, ему в обычных зонах сподручнее, и с "мокрыми" статьями сюда быстро посылать перестали... А вот те, кому не всё равно... Да, опасно. Зона, какие шутки. Но! Выходит по статистике, что в обычных зонах строгого режима загнуться проще, чем в Бильбетлаге. Знаешь, сколько у нас за три года погибло неликвидов? Пятеро! Оцени! Хотя, конечно, поначалу много народу гробилось, но постепенно научились... Опыт – такое дело. Так вот, называли нас по привычке "ликвидаторами", только никакие мы были не ликвидаторы. А раз не ликвидаторы – то кто? Неликвиды...
...По всем приметам, это был ниндзя. Закрепившись ногами на довольно толстых горизонтальных ветвях, он висел в кроне вниз головой, свободно раскачиваясь и с произвольной периодичностью роняя вниз бумажные полоски...
Однажды (как-нибудь в другой раз) я расскажу вам историю о таинственном ниндзя, который не так давно завёлся в районе известного вам компактного проживания самурая Цюрюпы Исидора. История эта сама по себе занимательна, но довольно длинна, а сегодня мне хочется поведать вам о чём-то более простом...
Однажды самурай (впрочем, тогда ещё не самурай) Цюрюпа Исидор стоял в очереди на получение квартиры, но это было давно и кончилось ничем. Свой номер в очереди (который не менялся очень долго) он уже не помнил, потому что номер был воистину велик, а память на числа у самурая была соответствующая его статусу - то есть, без надобности. Номер был единственным, что привязывало его к той очереди, и самурай расстался с ним (и с нею) без малейших сожалений...
Однажды самурай Цюрюпа Исидор попал туда, куда совсем не целился - на городскую олимпиаду по объяснительным запискам. Мероприятие было затеяно службою порядкоохраны для публичного улучшения наружного лица и общего поднятия внутренней культуры сотрудников. Среди своего контингента привычки к объяснительным, однако, не нашлось, а потому для вящего престижу к участию в олимпиаде допустили (то есть, пригласили) представителей общественности.
Лоскутов не был Человеком-Пауком, Человеком-Летучей-Мышью, Человеком-Молнией, Человеком-Невидимкой и Человеком-Сверх. Он также не был Капитаном Америкой, Капитаном Фьючером и Капитаном Марвелом - ибо офицерских академий не кончал. Лоскутов был Человеком-Товарищем-Старшим-Прапорщиком.
Во многия знания многия печали, предупреждал Екклезиаст. Нормальный человек старается избегать лишних знаний, потому что не любит печалиться. Но есть люди, которым приходится знать всё...
Каннуки был интересным собеседником и опытным воином - до того, как стать самураем, он успел защитить докторскую диссертацию по теме "Способы организации сложных химических производств", закончить аспирантуру при философской кафедре (хотя и без финальной защиты) и дважды стать чемпионом по карате Кёкусинкай среди тяжеловесов Южного федерального округа...
Однажды в выходной день самурай Цюрюпа Исидор, желая на время прогулки отстраниться от внешнего и сосредоточиться на внутреннем, купил простенькие наушники для плеера, установил их в ушах как положено и двинулся по Садовому кольцу от Большой Сухаревской площади к Садовой-Спасской.
Однажды самурай Цюрюпа Исидор вышел со своим домашним Буддой во двор погулять. Будда любил в солнечную погоду посидеть на скамеечке, подышать свежим воздухом. На журнальном столике, и то сказать, куда скучнее. Хотя, конечно, ничто так не способствует сосредоточению, как отсутствие событий вокруг. С другой стороны - мухи?..
Драккары подошли со стороны Кронштадта к морскому вокзалу и, не швартуясь, принялись форсить по акватории. Викинги спускали и поднимали радужные паруса, показывали волну из вёсел и, воинственно крича, стреляли в сторону павильонов Ленэкспо горящими стрелами...
Однажды утром самурай Цюрюпа Исидор шёл на службу. Сворачивая из Стрельбищенского переулка на Звенигородское шоссе, он чрезмерно задумался о вечном и чуть не попал под антикварный танк с дипломатическими номерами...
Однажды самурай Цюрюпа Исидор дошел в служебном усердии своём до совсем уж мрачного состояния. А может, и не служебное это было усердие, а просто самурай особо ответственно подошёл к очередному практикуму по медитации. Но грибов он точно не употреблял. Тут всё чисто. И кактусов он дома не держал, так что и здесь подозрений никаких не получается...
Однажды самурай Цюрюпа Исидор, не имевший дотоле служебных взысканий, сильно провинился перед господином Мосокавой. Случилось же это так: господин Мосокава решил выказать одному из своих высокопоставленных гостей (его имя не попало в протокол и мы не знаем точно, кто это был - но, вероятно, даймё одного из нефтедобывающих регионов) особое уважение и сходить с ним в театр...
Однажды ранней осенью самурай Цюрюпа Исидор отправился отдохнуть на ВВЦ, ибо любил тамошние боковые аллеи просто так и изнутри, а Колесо Обозрения - со стороны и за близость к дао (то есть, за кажущееся совершенство внешней формы при полной невозможности сформулировать внутреннее содержание). И надо же было такому случиться, чтобы как раз в тот момент, когда был он неподалеку, возле фонтана "Дружба народов" встретились лицом к лицу два достойных воина и затеяли обычное для достойных воинов соревнование - начали меряться боевым оружием...
Еще издали, когда самурай только подходил к Савёловскому райотделу, куда накануне вечером доставили наставника Кодзё, он заметил на углу Полтавской и 1-й Квесисской улицы необычное для этого времени года скопление военной техники...
Однажды самурай Цюрюпа Исидор спросил мудрого наставника Кодзё о том, почему человек проходит через несколько перерождений вместо того, чтобы просто жить вечно.
Однажды самурай Цюрюпа Исидор беседовал в буфете Союза кинематографистов с достойным наставником Кодзё о месте, которое каждый человек занимает в мире после очередного перерождения.
Однажды поздним вечером самурай Цюрюпа Исидор и мудрый наставник Кодзё делали вид, что гуляют в Петровском парке. На самом же деле они были здесь по иной причине.
Однажды самурай Цюрюпа Исидор пришел к мудрому наставнику Кодзё и сказал ему: - Наставник, пришел ко мне вчера мой добрый сосед Такэто Нутипа, и спросил, в чем, по моему мнению, заключена более высокая гармония - в водке или в пиве. Я же сказал ему, что главное - в человеке. Он ответил, что, конечно, главное должно быть в человеке, но для этого человек сначала должен это главное выпить. Вот он и интересуется, что именно следует пить для достижения высшей гармонии...
Однажды самурай Цюрюпа Исидор получил задание охранять вход в Выставочный зал на Крымском Валу, где ряд высокопоставленных политических деятелей, уличенных в публичной лжи, должны были совершить обряд сэппуку.
"Дело Тропецкого", как назвали его в прокуратуре, первоначально казалось обычным хищением и было возбуждено после обнаружения факта исчезновения при железнодорожной трансопртировке 28 тысяч тонн апатитового концентрата в ноябре 2002 года. Однако перед следователями сразу же встал вопрос - кому могло понадобиться в таких количествах весьма специфическое сырье для производства фосфорных удобрений?
- Доктор, дайте мне справку, что я Бэтмен. - Вы с ума сошли! - Так и я о том же. Дадите? - Нет, конечно. - Но я же псих! - Зато я еще пока не псих. Какой вы Бэтмен, вы на себя посмотрите! - Я не в форме. - Я вижу. - Но я же Бэтмен! - А я Флейшман. И что с того?..
Как известно, Питер Паркер стал Спайдерменом в аккурат после того, как его укусил радиоактивный паук. Именно после этого Питер Паркер научился пуляться во все стороны сверхпрочной паутиной и стал всемирно известен. Гораздо меньше повезло зоотехнику Пантохину...
Однажды весною, в час небывало жаркого заката, самурай Цюрюпа Исидор сидел на скамеечке у Патриарших прудов, пил холодное пиво "Асахи" и совершенно ничего не делал.
Однажды господин Мосокава приказал самураю Цюрюпе Исидору, как самому теоретически подкованному представителю клана, отправиться на телевидение и принять участие в ток-шоу о росте популярности японской культуры...
Однажды самурай Цюрюпа Исидор по дороге на работу встретил во дворе своего доброго соседа Такэто Нутипа, который был в тот момент по причине безденежья непривычно трезв...
Однажды самурай Цюрюпа Исидор был послан курьером на историческую родину. Господин Мосокава, который страстно увлекался нумизматикой и бонистикой, поручил ему отвезти в Киев подборку иракских динаров хуссейновской эпохи и поменять их у одного известного коллекционера на памятную монету, выпущенную ограниченным тиражом в честь победы Украины в Балаклавском сражении.
Однажды самурай Цюрюпа Исидор спросил почтительно у своего наставника Кодзё: - Учитель, что означает фраза "по многочисленным просьбам трудящихся", которую иногда приходится слышать?..
Однажды самурай Цюрюпа Исидор и наставник Кодзё пили пиво "Асахи" и беседовали о футболе. Наставник Кодзё болел за ярославский "Шинник", потому что Ярославль - чудесный город, жители которого не способны относиться с высокомерным пренебрежением даже к столичным обитателям...
Однажды в среду самурай Цюрюпа Исидор так увлекся чтением "Пионового фонаря", что едва не опоздал на службу. Спохватившись в последнюю минуту, он схватил мечи и выскочил из квартиры, чуть не сбив с ног Такэто Нутипа, своего доброго соседа из квартиры снизу...
Надо сказать, что самурай Цюрюпа Исидор, как убежденный буддист, смотрел телевизор исключительно буддистскими способами. Вот и сейчас он повернул телевизор так, чтобы экран был виден стоящему на комоде гипсовому Будде, а сам ушел на кухню разогревать саке...
Однажды самурай Цюрюпа Исидор пошел в Бибиревское отделение милиции на улицу Лескова испросить дозволения на получение временной московской регистрации.
Однажды самурай Цюрюпа Исидор и его наставник Кодзё беседовали о стратегии, и наставник Кодзё напомнил самураю историю о том, как великий Мусаси обратил в бегство десяток ронинов, которые вздумали приставать к нему на постоялом дворе во время трапезы.
Снег, даже если по нему не ходить, за зиму слёживается в броню. Под накатами временных потеплений наст только крепчает: жар, холод, таю, мерзну, - закалка. Тук-тук! Гололед. Фиг пробъёшь. Только ломом.
Однажды в последний день весны самурай Цюрюпа Исидор вспомнил, что не приготовил подарка ко дню рождения даймё Коваленина, к которому и он сам, и наставник Кодзё испытывали глубочайшее почтение.
Милостивый государь! Пребывая в весьма расстроенных чувствах сажусь я за это письмо к Вам. Злой рок, Божье провидение, силы естества - как хотите, так и называйте - с недавних пор противятся нашему соседскому союзу. Горько думать, что наша многолетняя дружба стоит сейчас перед испытанием, которе, увы, может оказаться ей не по силам.
...На экзамене Фридриха дружно прокатили. Однако один из преподавателей догнал его в коридоре литинститута и пригласил на встречу диссидентов. Фридрих с радостью согласился и в тот же вечер был арестован госбезопасностью на конспиративной квартире, где ему и другим абитуриентам литинститута провокатором-преподавателем было назначено свидание (на которое кроме Фридриха пришел только какой-то молокосос, полагавший, что его пригласили для дачи взятки за проходной балл)...
В 14 лет я был политически грамотным. Сейчас уже и не вспомнить, в чем это выражалось - кажется, в том, что я испытывал душевный подъем при виде реющего пионерского знамени и даже верил в Тимура и его команду. Как водится, это не мешало мне слушать и рассказывать антисоветские анекдоты. ("Знаешь самый короткий антисоветский анекдот? Коммунизм!")...
Семен Ильич Озонов родился в селе Париже Воронежской области 8 апреля 1969 года. В детсадовском возрасте был украден цыганами, долго кочевал вместе с табором по Нечерноземью, Причерноморью, Закарпатью и Нижнему Гарцу. За нелегальный переход границы был осужден в Австрии на год условно. Во время отбытия наказания был по ошибке похищен боевой группой израильской разведки "Моссад", принявшей его за известного палестинского ассасина Шимона ал-Азона...
Первую (очень сырую) версию этого текста я зачитал как доклад на "Интерпрессконе". Начало публика воспринимала хорошо, а дальше пошла "академическая" занудь, по адресу которой я же во вступлении и развлекался. Тут даже внимательные слушатели заскучали, и после окончания коллоквиума я услышал немало лестных слов о моем излишне суровом отношении к аудитории. Так я еще раз (заметьте: на материале эксперимента!) уяснил, что упаковка смыслов - это именно то, что позволяет эти смыслы воспринимать. Если они (смыслы) есть, они должны быть, как говорил Жванецкий, "в очень удобной упаковке". Будем соответствовать...
Эта песня была написана в 1989 году в Севастополе. И вскоре после написания даже попала в эфир на Крымском телевидении - приезжали тогда снимать передачу о нашем КЛФ "Атлантис", так я во время настройки аппаратуры сел с гитарой и спел, а ее записали и смонтировали. Уже тогда, в конце 80-х, я с ужасом думал, что упоминающийся в песне "последний поэт" - это определенно Окуджава. Булат Шалвович был еще жив, и я так и не решился поставить посвящение. Чтобы не сглазить...
Допустим, вы фантаст, или детективщик, или другой какой литературный столяр, или плотник, или какой еще прозоточец с несмываемым штемпелем "коммерческий автор" на лбу. Вы пришли в издательство (не в журнал - в книжное издательство!) и приволокли сорок листов рассказов. Допустим. Знаете, что вас ждет?
В наше время количество идей, играющих существенную роль в жизни человека и в формировании его мировоззрения, возросло невероятно. Усвоение большинства этих идей требует достаточно серьезной интеллектуальной работы, высокого уровня информированности. Не секрет, что подавляющее большинство знает физику в лучшем случае на уровне "яблочного" закона Ньютона в формулировке "что посеешь, то и пожнешь", а в современной философии не ориентируется совсем - в школах ее не преподают...
Лишь только снега тихий шорох... Тишь... И слышно лишь Как лес любуется собой, Как играет свет на куполах лесных соборов... Но - вдруг над землей Повис замерзший волчий вой...
Первый вариант этого стихотворения (тогда оно еще не было песней) я написал еще в конце 80-х. Более поздняя его версия есть в книге записей дома-музея Грина в Старом Крыму. Окончательный же текст родился июльской ночью 1995 года. И я только три года спустя я заметил, что дата под стихотворением совпадает с датой смерти Александра Степановича...Нина - это Нина Николаевна, вторая жена Александра Грина. После смерти мужа она осталась жить в Старом Крыму, там же пережила оккупацию, за что после войны подвергалась преследованиям. Ей даже было отказано в праве быть похороненной рядом с Грином. Ее похоронили на том же старокрымском кладбище, но на отшибе, в пятидесяти метрах от могилы мужа. Друзья Нины Николаевны через несколько дней тайно, ночью, перезахоронили ее рядом с Александром Степановичем. Ее могила на кладбище оставалась пустой, и вплоть до 1993 года практически никто не знал, что под роскошным мраморным надгорбием лежат двое - тот, кто написал "Алые паруса", и та, которой "Алые паруса" были посвящены...
Парни! Я провел вас через многие передряги, и вы всегда знали, что можно ждать от старого пердуна. Ничего хорошего, правда? И я, как и вы, знал - те, кто отдают приказы мне, тоже не желают старому пердуну ничего хорошего. Поэтому когда они меня на этот раз вызвали, я заранее сообразил, что радости от нового задания ни мне, ни вам не будет. В общем, так и получилось...
