Лоу
Моя прекрасная Элиза
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Несмотря на поздний час, в центре Лондона на Ковент-Гардене было достаточно оживленно - только что завершился спектакль в театре: леди и джентльмены спешили разъехаться по домам. Как назло, хлынул сильнейший ливень. Впрочем, лондонцы давно смирились с плохой погодой: для них она была такой же привычной, как яичница с беконом на завтрак. Но все же мокнуть никому не хотелось. Часть людей побежала к церкви святого Павла, чтобы укрыться от потока небесной влаги под ее портиком. Они с досадой всматривались в дождь, ожидая его окончания.
Лишь одному человеку, доктору Генри Хиггинсу, - мужчине приятной наружности, в летнем пальто с поднятым воротником и шляпе, низко надвинутой на глаза, - ливень, казалось, был совершенно безразличен. Он стоял спиной к основной группе людей и то доставал записную книжку, то убирал назад в жилетный карман - видимо, к нему то приходила какая-то мысль, то тут же исчезала, и записать ее ему никак не удавалось.
- Ну, где же этот Фредди? Пора бы ему привести такси, - сказала ухоженная дама "без возраста".
- Я больше не могу, мама, я вся продрогла. А брата нет и нет, - вторила ей молодая особа в вечернем платье.
- Но нам необходимо такси. Не можем же мы стоять здесь всю ночь. Это просто возмутительно.
- Если у Фредди была бы хоть капелька мозгов, он бы давно поймал такси.
- Клара, он не виноват, ему просто не везет.
- Пускай повезет, - вздохнула та.
Под вспышки молний и раскаты грома под защиту портика прибежал Фредди и встал между матерью и сестрой. Это был миловидный юноша с блуждающим взором и взъерошенными волосами, одетый в дорогой фрак, но почему-то в его гардеробе отсутствовала сорочка.
- И где такси? - спросила Клара.
Фредди развел руками.
- Скажи, ты вообще искал такси? - спросила его мать.
Фредди кивнул.
- Так я ему и поверила, - буркнула Клара.
- На Чэринг-кросс был?
Фредди кивнул.
- У Ледгейт-цирка был?
Фредди кивнул и обратил взгляд на поджарого пожилого джентльмена, не обращавшего внимания на дождь и идущего строевым шагом прямо по лужам. В его облике и поведении чувствовалась армейская выправка. Джентльмен бодро поднялся по ступеням и занял свободное место под портиком.
- На Трафальгар-сквер был? - продолжала допрос сына ухоженная дама.
Фредди кивнул.
- На Саутгемптон-стрит был?
- Извините, что вмешиваюсь в ваш разговор. Но Саутгемптон-стрит весь перекопан. Вероятно, по распоряжению лорд-мэра кладут новый булыжник, - заметил пожилой джентльмен.
- Как?! Опять?!- в один голос воскликнули мать и дочь. - Новый булыжник там клали всего месяц назад.
- Лорд-мэр, наверное, об этом запамятовал.
- Фредди, ты случайно не угодил там в яму? - спросила ухоженная дама.
Он отрицательно мотнул головой.
- Нет, Фредди, ты сплошное несчастье. Иди за такси и без него не возвращайся.
- Точно, - согласилась Клара. - Сколько можно тут стоять на ветру в легкой одежде. Мы простудимся и заболеем. Но постой. Ты не потерял листок бумаги, на котором написано, куда нас должно отвести такси?
Фредди опять отрицательно мотнул головой, побежал в направлении Стрэнда, но по дороге налетел на уличную цветочницу, что хотела укрыться от дождя, и выбил у нее из рук корзину с фиалками.
- У-у-у... - прошипела та.
Фредди, не останавливаясь, что-то пробормотал и скрылся в темноте.
Девушка охнула и, наклонившись, начала собирать разбросанные цветы и укладывать в корзину. У нее были правильные черты лица, и выглядела она не старше восемнадцати лет. На голове цветочницы красовалась видавшая виды соломенная шляпка, из-под которой выбивались пряди волос неопределенного цвета. Выгоревшее бесформенное пальто едва прикрывало колени. Ноги прикрывали застиранные растянутые чулки. Башмаки были явно не по размеру и принадлежали прежде, видимо, мужчине. Хотя чистоплотность не была слабым местом цветочницы, но и назвать ее грязнулей было нельзя.
- И-и-и, - прогундосила она и выразительно взглянула на дам, затем на свои фиалки.
- Хм... сколько стоит ваш букетик? - спросила ухоженная дама.
Девушка показала два пальца.
- Два пенса? Он не стоит и полпенни, - хмыкнула Клара. И посмотрела на цветочницу, как на собачий волос, случайно оказавшийся в ее тарелке с супом. - Мама, надеюсь, ты не собираешься его покупать?
- Не вмешивайся. У тебя есть мелочь?
- Шестипенсовик.
- Давай. Вот вам за букетик, милочка, - протянула она цветочнице серебряную монетку.
- А сдачи? - поинтересовалась Клара.
- Молчи, - осекла ее мать и гордо произнесла: - Сдачи не надо.
- У-и-и...- поблагодарила девушка.
- Право, мама, выкинули шесть пенсов.
- А-а-а, - промычала цветочница и выразительно взглянула на пожилого джентльмена.
- Сожалею, девочка, мелочь не держу - оттягивает карман.
- Эх, если Фредди сразу взял бы такси, не пришлось бы нам разбрасываться деньгами, - вздохнула Клара.
- Не думаю, что и на этот раз ему удастся взять такси, - негромко заметил пожилой джентльмен.
- Конечно, - кивнул Хиггинс. - Таксисты тотчас уезжают, когда видят молодого человека во фраке на голое тело. Фредди был моим пациентом.
- О, доктор Хиггинс! Как же я вас не узнала?! - воскликнула ухоженная дама. Она лгала - доктора она сразу узнала, но не подала виду, потому как была на него обижена, считая, что тот не вылечил до конца ее сына.
- Какая неожиданность, миссис Хилл! - Хиггинс тоже узнал миссис Хилл. Но увидел: она старается делать вид, что он ей неизвестен, и поэтому счел возможным не здороваться первым.
- Дочь, познакомься - доктор Хиггинс. - Я тебе много о нем рассказывала. Помнишь?
Клара состроила кислую физиономию, опустила глаза и протянула мужчине руку. Она испытывала к нему стойкую неприязнь, полагая, что мать истратила непозволительно много денег на лечение брата. Со стороны семья Хилл выглядела вполне благополучной, однако ее финансовое состояние было весьма плачевно.
- Посещали театр?
- Да, модная постановка - о ней говорит весь Лондон, - сказала миссис Хилл.
- А Фредди?
- Фредди не пускают, он сидит на лавочке возле театра и ждет нас. Бедный мальчик.
- Жаль, что мне не удалось его полностью вылечить - это задача не для современной медицины. Зомбилизм - болезнь страшная и во многом загадочная. Отрадно, что в последнее время ее распространение замедлилось. Главное в ней начальный период. Иногда развитие болезни приостанавливается. К сожалению, даже в данный период происходит помутнение рассудка и нарушение речевой функции. В меру своих скромных сил я стараюсь вернуть пациентов к нормальной жизни.
- Позвольте, вы не Генри Хиггинс автор книги "Эволюция и проблемы зомбилизма в современном мире"? - спросил пожилой джентльмен.
- Он самый.
- Разрешите представиться: я - полковник Пикеринг, создатель труда "Распространение зомбилизма на отдаленных островных территориях".
- Как? Не может быть! Я собирался отправиться на Фолклендские острова, чтобы познакомиться с вами.
- А я приехал оттуда, чтобы познакомиться с вами.
- Приходите ко мне завтра же. Я живу недалеко отсюда, на Уимпол-стрит, двадцать семь-А. Сейчас же предлагаю отметить нашу встречу. Мне известно одно отличное питейное заведение.
- Чудесно. И дождь прекратился, словно по заказу.
Когда они проходили мимо цветочницы, та схватила полковника за рукав.
- У-у-у.
- Говорил же, что у меня нет мелочи. Терпеть не могу приставучих девочек.
- Отстань, - добавил Хиггинс.
В этот момент со стороны Чэрингкросского вокзала раздался гудок, то ли прибывающего, то ли отбывающего паровоза.
- Как пить дать, глас божий, - пробормотал он, бросил в корзину цветочницы горсть монет и поспешил за Пикерингом.
Миссис Хилл, ее дочь и присоединившийся к нам Фредди, так и не взявший такси, проводили их взглядом, и направились к автобусной остановке.
***
Кирпичный двухэтажный дом с красной черепичной крышей на Уимпол-стрит мало чем отличался от соседних строений, разве лишь деталями причудливого декора. Внешний облик дома говорил, что его хозяин человек отнюдь не бедный.
Полдень.
В просторной комнате, пропахшей дорогим табаком, царила атмосфера довольства и достатка. За массивным письменным столом сидел Пикеринг и просматривал истории болезней пациентов доктора Хиггинса. Рядом с ним стоял владелец дома в темном сюртуке и делал короткие замечания к некоторым историям болезни.
- Как интересно, - часто повторял полковник.
- С вашего разрешения одна крамольная мысль. Я убежден, что любая болезнь является некой субстанцией, которая поселяется в организме человека и причиняет ему определенные страдания. При этом ей нравится, когда сам человек ведет комфортную жизнь. То есть ест любимую пищу, много отдыхает и не утруждает себя тяжелой физической работой. Один из методов моего лечения заключается в том, чтобы нарушить эту комфортную жизнь. (Разумеется, не превращая ее в каторгу). Тогда болезнетворная субстанция, чувствуя дискомфорт, в большинстве случаев покидает организм человека.
- Любопытная теория, - пригладил седеющие волосы Пикеринг. - Но как быть с низшими слоями общества - по-настоящему комфортной их жизнь никак не назовешь.
Хиггинс одну за другой отправил в рот несколько конфет, тщательно прожевал и проглотил. Поправил черный шелковый галстук и ответил:
- Попадая в организм такого человека, болезнетворная субстанция совершает роковую ошибку. Она не успевает понять, что произошло, и погибает вместе с ним.
- Вам никогда не хотелось открыть частную клинику?
Дверь тихонько приоткрылась и в комнату заглянула пышногрудая миссис Пирс - женщина обстоятельная и не лишенная привлекательности. Рано овдовев, она полностью посвятила себя работе экономки в доме Хиггинса.
- Сэр, к вам некая юная особа. Просит, что вы ее приняли.
- Что нужно от меня этой юной особе?
- Как я поняла, она считает, что вы обрадуетесь, узнав, о цели ее визита. Только как бы на ней не оказалось вшей и блох.
- Обещаю, что обнимать ее не буду. Приглашайте.
Миссис Пирс отворила дверь и посторонилась. В комнату важным шагом вошла цветочница в праздничном, по ее мнению, одеянии и в шляпке с тремя страусовыми перьями. Осмотрелась и приблизилась к Хиггинсу.
- Как вас зовут, милая девушка? - спросил он, сдерживая смешок, вызванный ее более чем странным нарядом.
- Иаа.
- Приятно познакомиться. Хочу сразу предупредить, что благотворительностью я не занимаюсь. Те же деньги, которые я вчера вам дал, можете оставить себе.
Девушка протянула Хиггинсу кошелек с монетами и попыталась что-то объяснить ему красноречивыми жестами.
- Ничего не понимаю.
Девушка еще раз попробовала объясниться с ним с помощью жестов.
- Хоть убей, ничего не понимаю, - повторил он.
- Мне кажется, что она просит, чтобы вы взялись ее лечить, - высказала догадку миссис Пирс.
Девушка, соглашаясь, яростно закивала головой.
- Видите, я права.
- Но я не беру пациентов. Сейчас я работаю над новой книгой.
- А как же Фредди? - улыбнулся Пикеринг.
- О. Фредди! Он человек нашего круга. К тому его мать, миссис Хилл, очень просила за сына. Я не мог отказать - у дамы влиятельные знакомства.
- Может, все же стоит помочь этой девочке, - сочувственно произнесла экономка. - Что ее ждет? Болезнь, скорее всего, будет развиваться, и ее либо умертвят, либо она сама умрет. Пожалейте несчастную.
Хиггинс не ответил, открыл окно и выглянул на улицу, чтобы глотнуть лондонского воздуха. В этот момент со стороны Чэрингкросского вокзала раздался гудок паровоза. Глас божий, подумал он, прошептал молитву и перекрестился.
- Есть идея, Хиггинс! - воскликнул Пикеринг. - Заключим пари. Через три месяца в Букингемском дворце состоится посольский прием. Я в числе приглашенных, могу взять с собой Иаа и даже представить королю. Если все пройдет гладко - сознание ее будет не затуманено, и изъясняться она станет четко и грамотно - то я дам вам сто соверенов. Они с лихвой покроют все ваши расходы на лечение девушки и ее проживание здесь.
- Двести соверенов.
- Сто пятьдесят.
- По рукам! Через три месяца Уаа спокойно сможет выдать себя за вашу дочь или племянницу, полковник. Начнем немедленно! Миссис Пирс, вы готовы? Надеюсь, что у вас топится плита?
- Разумеется, сэр.
- Подогрейте воду для ванны. Итак, Уаа, любите ли вы овсянку?
Девушка состроила брезгливую гримасу.
- А рыбий жир?
Гримаса ее была еще более брезгливой.
- Отлично. Есть овсянку будете три раза в день, столько же раз выпивать по столовой ложке рыбьего жира. Ну и, конечно, прописываю вам касторку. Куда без нее? Касторка стимулирует перистальтику кишечника. Кроме того, благотворно влияет на волосы - раз и навсегда забудет о секущихся кончиках волос, - Хиггинс перевел дыхание и продолжал: - Теперь об индивидуальных занятиях. Если вы будете без усердия выполнять мои задания, то я буду пребольно шлепать вас по попе.
Девушка громко замычала и замахала руками.
- Гм... Позвольте, сэр, вмешаться в ваш лечебный процесс. Она все-таки девушка, хоть и из низших слоев общество. Поэтому как бы ваши шлепки не сочли за сексуальные домогательства, - произнесла миссис Пирс.
- Пожалуй, вы правы, шлепки - это излишне.
Хиггинс прокашлялся и поправил галстук. Потом прошелся по комнате, взял с мраморной полки над камином шоколадку, развернул обертку и, тщательно разжевав, съел всю плитку.
- Да, шлепать по попе не современно. Я буду бить ее указкой по лбу.
- Могут проявиться покраснения, а то и синяки, - заметил Пикеринг.
- Ладно, тогда указкой по пальцам. Надеюсь, что всех устроит это мое решение, - сделал одолжение Хиггинс. - Миссис Пирс, устройте ей спальное место на полу в кладовке за кухней. А сейчас отведите в ванную комнату. И щеткой ее, щеткой. Только, прошу, наденьте кожаные перчатки - вдруг она попытается вас укусить.
- Хорошо, сэр
- Да, и сожгите ее старое тряпье.
Девушка взвыла и намертво вцепилась в свою шляпку со страусовыми перьями - видимо, предмет своей особой гордости.
- Уаа - что за дурацкое имя! - не волнуйтесь. Я куплю вам в дорогом магазине новую одежду. В ней вы будете как настоящая леди. Пока же походите в одежде моей экономки. Миссис Пирс, надеюсь, что у вас есть какая-нибудь ненужная одежда?
- Разумеется, сэр.
- Пока вы будите в ванной комнате, я приготовлю вам свою микстуру. Она стимулирует работу головного мозга. В состав микстуры в равных пропорциях входят виски, джин, имбирное пиво, туалетная вода и разведенный строительной клей...
У девушки закатились глаза, она зашаталась и упала в обморок. К счастью, ее успела подхватить миссис Пирс.
- Полковник, не сочтите за труд, достаньте нашатырный спирт. Он в пузырьке на полке, в шкафчике рядом с камином.
- Хиггинс, не слишком ли вы испытываете нервную систему девушки?
- Нисколько. Она же желает вылечиться. Кроме всего прочего, она станет вращаться в культурном обществе - я имею в виду наше с вами - и набираться светских манер. Вдобавок будет получать конфетку за каждое успешно выполненное задание.
***
- Элиза, заканчивайте завтрак и отправляйтесь в свою комнату. Вам надо выполнить мое вчерашнее задание. Через два часа я поднимусь к вам и все проверю, - вытерев губы салфеткой, сказал Хиггинс.
- Хо-ро-шо, - ответила девушка, допила чай, встала из-за стола и поблагодарила миссис Пирс: - Спа-си-бо.
Пикеринг посмотрел ей вслед и с улыбкой произнес:
- Признаться, я удивлен. Всего за полтора месяца вам удалось добиться, чтобы она вспомнила свое имя и стала членораздельно произносить отдельные слова.
- Сработал мой метод лечения. К тому же мне помогло, что заболевание зашло не слишком далеко. Думаю, что совсем скоро она научится говорить осмысленными фразами.
- Нисколько не сомневаюсь, хотя мне, честно сказать, и жаль проспоренных соверенов. Но посмотрим. Хиггинс, не пора ли Элизе купить новую одежду - старые вещи миссис Пирс висят на ней как на вешалке.
Хиггинс крякнул и потянулся, что остерегался делать при девушке, чтобы не подавать ей дурной пример.
- Не пора. Она привыкла к овсянке и рыбьему жиру. Ко сну на голых досках. К ударам указкой по пальцам. Никакого дискомфорта она не чувствует. Если купить ей еще и новую одежду, все лечение пойдет насмарку. Болезнетворная субстанция останется в ее организме.
- Извините, доктор, вам виднее, - поднял руки вверх Пикеринг. - Вы говорили, что Элиза привыкла спать на полу на голых досках, а мне в последнее время не удается полночи заснуть на мягкой постели.
- О, полковник, у меня есть отличный рецепт от бессонницы. Читайте перед сном какую-нибудь философскую книгу. К примеру, "Капитал" Карла Маркса. Обещаю, спать будете как младенец.
- Вы серьезно, Хиггинс?
- Более чем! Но лично мне хватает и меньшего объема. Вот "Манифест коммунистической партии" - это как раз для меня.
Пикеринг поджал губы и покачал головой.
- Мой отец был знаком с Марксом. - Взор Хиггинса затуманился из-за нахлынувших воспоминаний. - В бытность его жизни в Лондоне, вечерами он имел обыкновение прогуливаться по городу - отдыхал от напряженной умственной работы. И, случалось, заходил к отцу. Он был очень беден - иногда у него не хватало даже денег на жалованье прислуге. (Это, когда вовремя не приходил денежный перевод от его друга Энгельса). Поэтому он брал взаймы у отца. Потом они выпивали стаканчик другой виски и беседовали на разные философские темы. С тех самых пор я просто влюблен в его идеи. Послушайте, "Призрак ходит по Европе - призрак коммунизма" - фраза достойная Шекспира. "Пролетарии всех стран соединяйтесь" - фраза достойная Мильтона.
- Позвольте, Хиггинс, но вас никак нельзя отнести к пролетариям.
- Господи, какая разница? Зато я и не эксплуататор.
- Разве? Как же тогда миссис Пирс.
- Миссис Пирс почти член моей семьи.
Они замолчали, словно обдумывая сказанное. Комната погрузилась в тишину. Было лишь слышно, как тикают каминные часы.
- Опять! Опять эти странные звуки на улице, которые мешают мне спать, - воскликнул полковник.
Хиггинс быстро встал со стула, подошел к окну, открыл его и выглянул наружу.
- Да это Фредди! Миссис Пирс, пригласите его в дом! - крикнул он экономке. - Кажется, я понимаю. Фредди поет серенады для Элизы. По-моему, что он к ней неравнодушен.
- Когда же он ее увидел?
- Когда приходил, чтобы отдать письмо от матери - она слегла от инфлюэнцы. Просила, чтобы я продолжил его лечение. Но я отказался, сославшись на отсутствие свободного времени. В комнате в этот момент была Элиза и именно тогда она сказала свою первую фразу - заковыристое уличное ругательство. (Удивительно, почему речевая функция в первую очередь восстанавливается через ругательства!) Внешность Элизы и ее слова произвели на молодого человека неизгладимое впечатление.
- И он ее не узнал? Он же видел ее у церкви святого Павла.
- Нет, столь разительно она изменилась.
Дверь открылась и в комнату вошла миссис Пирс, следом за ней появился явно смущенный Фредди.
- Мистер Хилл, - представила его экономка.
- Здравствуй, Фредди! - приветливо сказал Хиггинс.
- Как дела? - поинтересовался Пикеринг. - Надеюсь, все в порядке?
Фредди кивнул.
- Прости, озадачу вопросом: почему под сюртуком у тебя нет сорочки?
Фредди развел руками.
- А почему у тебя на голое тело повязано сразу два галстука?
- Краси... краси-во, - Фредди посмотрел на свои галстуки и счастливо улыбнулся.
- Понятно, - кивнул Хиггинс. - А что ты завываешь под нашими окнами? Наверное, какую-то песню. Будь любезен, спой нам.
Фредди кивнул и, сосредоточившись, попытался вспомнить слова песни композитора Фредерика Лоу, что помогала ему два дня заучивать сестра.
Здесь в вечерний час я бродил не раз
и не знал, что здесь могу случайно встретить вас
вы мне солнца свет понял я, что нет
лучше места на милой земле
Но вспомнил, к сожалению, далеко не все.
Ииуа аииу ии я бродил уу ааа
И уу ууу ааа здесь иии иауу встретить вас
Иу иии ууау...
- Хватит, - захлопал в ладоши Хиггинс, его аплодисменты поддержал Пикеринг. - Браво. Главное, что держишь мелодию. Как-нибудь позже я подыграю тебе на рояле.
Молодой человек радостно кивнул.
- Фредди, я прекрасно понимаю твои чувства. С каждым юношей порой бывает, что его сердце разрывается от любви. Но твои песни мешают спать полковнику Пикерингу. Необходимо уважать пожилых заслуженных людей. Давай условимся - заливайся хоть соловьем с десяти до двенадцати вечера. Потом чтоб ни-ни. Договорились? Отлично! Держи конфетку.
Фредди взял конфету, что-то пробормотал и покинул комнату. Хиггинс и Пикеринг обменялись многозначительными взглядами.
***
Дом Хиггинса был наполнен тревожным ожиданием. Хозяин дома не находил себе места. Он то и дело посматривал на каминные часы, мерил шагами комнату, ерошил волосы. Пробовал играть на рояле, но извлекаемые из инструмента звуки походили на чистую какофонию. Пробовал читать "Происхождение семьи, частной собственности и государства" Фридриха Энгельса, но буквы плясали и не складывались в слова.
Доктор очень волновался - в эти минуты в Букингемском дворце шел дипломатический прием. Во дворце среди прочих приглашенных находились Пикеринг и Элиза. От того, как проявит себя девушка, зависело многое. И в первую очередь, его репутация как специалиста в лечении зомбилизма на начальной стадии заболевания. (Заключенное пари с полковником маячило где-то на втором плане).
Открыл окно. Со стороны Чэрингкросского вокзала раздался продолжительный гудок паровоза. Глас божий! Но к чему?
Приблизился к инкрустированному столику, плеснул в бокал виски, выпил и съел шоколадку. Вспомнил, свои наставления Элизе о том, как вести себя с важными персонами. Меньше разговаривать самой, больше улыбаться, громко не смеяться, внимательно слушать то, о чем говорит собеседник, какую бы чушь он не нес. Но последует ли девушка его советам?
- Мисс Хилл, - скороговоркой произнесла миссис Пирс, войдя в комнату. Следом за экономкой, едва не сбив ее с ног, в комнату влетела бледная, с расширенными глазами Клара.
- Ужас, мистер Хиггинс, настоящий ужас! Меня всю трясет!
- Что случилось?
- Не могу. У меня язык прилипает к гортани.
- Мисс, прошу, успокойтесь. Сядьте на стул, дышите ровно и расслабитесь. Вот выпейте водички, а лучше - чего-нибудь спиртного.
Она кивнула, дрожащей рукой взяла бокал с виски и сделала несколько глотков.
- Спасибо. Легче.
- Теперь рассказывайте.
- Сегодня вечером я была на дипломатическом приеме в Букингемском дворце - у мамы влиятельные знакомые в министерстве иностранных дел, сделали ей приглашение. Но сама-то она пойти не смогла - до сих пор болеет... Нет, зря я согласилась пойти вместо мамы. Я такого насмотрелась - помнить буду до конца дней, - сказала Клара и расплакалась.
Хиггинс протянул ей носовой платок, затем вновь наполнил для нее бокал виски многолетней выдержки.
- Спасибо... Сначала все было восхитительно. Обходительная великосветская публика, море света, слуги в золотых ливреях, изысканные кушанья, торжественное появление нашего короля Георга V... И вдруг в Элизу, дочь полковника Пикеринга, словно вселился бес. У нее потемнели глаза, движения стали резкими и порывистыми, и она принялась кусать всех подряд. Укусила даже одного члена королевской семьи... Элиза - зомби, доктор?
- Э-э-э... - замялся он.
- Все побежали, а я от страха залезла под стол... Элизу, по-моему, застрелили, но точно не знаю. Пикеринга арестовали и вроде бы отвели в Тауэр. Представьте, я была свидетельница всего этого бедлама.
- Кошмар.
- Краем уха я слышала, что власти собираются пока скрывать эту информацию. Ну, чтобы не вызвать панику. Но мне известно: полковник ваш друг, и я посчитала, что вы должны быть в курсе последних событиях.
- Вы поступили совершенно правильно, - поблагодарил доктор. - Миссис Пирс поможет вам взять такси.
Оставшись один, Хиггинс яростно потер виски. Потом набрал побольше воздуха в легкие и с силой выдохнул. Сказать, что он был поражен тем, что произошло во дворце, значило ничего не сказать. Он был убит, растоптан, унижен. Это был конец его карьеры как доктора - скоро выяснится, что Элиза была его пациенткой.
Необходимо срочно связаться со своим адвокатом и обговорить с ним некоторые щекотливые моменты. Что, конечно, обойдется ему в кучу денег.
В комнате со скорбным выражением лица появилась миссис Пирс.
- Простите, сэр, я все слышала. Сочувствую вам от всего сердца. Не ожидала от Элизы ничего подобного.
- Я тоже.
- Надо же, укусила члена королевской семьи. И в дурном сне не приснится.
- Не понимаю, какая муха ее укусила. Видимо, придется нанимать адвоката, чтобы тот доказал мою непричастность ко всей этой истории. Доказал, что никакого пари я с Пикерингом не заключал и ничего не знал о его намерении отправиться с Элизой на дипломатический прием.
Миссис Пирс глубоко вздохнула и пристально посмотрела на Хиггинса.
- Я думаю, что у адвоката ничего не получится. Следствию очень скоро станет известно, что вы сторонник коммунистических идей Карла Маркса - вы всегда отрыто об этом говорили. Из чего следствие решит, что вы специально подослали зомби в королевский дворец. Что вашей конечной целью с полковником было свержение нынешней власти и установление коммунистического режима.
Хиггинс всегда был невысокого мнения об умственных способностях своей экономки, но, послушав ее, понял, что ошибался. Миссис Пирс была права, и от понимания ее правоты его пробила нервная дрожь.
- Что же мне за это грозит?
- Вы сами догадываетесь, сэр. Скорее всего, приговорят к смертной казни.
Доктор сделал глотательное движение - мда, сейчас для прояснения мозга хорошо было бы выпить микстуры, составленной по собственному рецепту, только вот ее долго готовить. Поэтому ограничился бокалом джина.
- И как мне теперь поступить? - спросил после паузы Хиггинс.
- Бежать, сэр. Вероятно, сегодня ночью вас арестуют. Вряд ли вы сумеете оправдаться - один из пострадавших член королевской семьи. Поэтому церемониться с вами не будут. Вам надо немедленно бежать из города и страны.
- Но как, миссис Пирс? Я в этом полный профан.
Экономка помедлила, поглядела по сторонам и негромко произнесла:
- Мой двоюродный племянник Верзила Билли работает в порту Бристоля, его там каждый знает. Поэтому найти Билли несложно. Скажите ему, что вы от меня, и он поможет вам сесть на пароход, отплывающий в Австралию или Новую Зеландию.
- Что ж, пожалуй, это единственный выход, - поколебавшись, сказал Хиггинс. - Доверенность на право распоряжения моим имуществом у вас есть. Разумеется, на время моего отсутствия. Словом, миссис Пирс, я целиком полагаюсь на вашу честность.
- Даже не сомневайтесь, сэр, все будет в порядке. Как окажитесь на месте, дайте знать, и я стану переводить вам деньги с ваших доходов. Да, обязательно смените фамилию - мало ли... Вроде бы все, пойду собирать вам вещи в дорогу.
***
В комнате за столом чинно сидели миссис Пирс и Элиза и с удовольствием пили черный чай с вишневым вареньем. У камина, полусогнувшись, стоял Пикеринг и перемешивал кочергой горящие дрова.
- Плохой у Хиггинса камин - дымит.
- Дорогой, ты не открыл заслонку, - заметила миссис Пирс.
- Забыл! - хлопнул он себя по лбу.
- Не суть важно. Главное не забудь, что завтра утром ты уезжаешь в Глазго, - улыбнулась миссис Пирс.
- Прекрасно помню. Полковник Пикеринг должен исчезнуть, и вновь появиться отставной сержант Дулиттл. Но хочу отметить, что полковник сослужил нам добрую службу. Ха-ха. Вот бы он удивился, если бы узнал, что долго гостил у некого Хиггинса.
- Поэтому тебе, папа, и надо скорее убраться отсюда, пока всамделишный Пикеринг не пронюхал о своем двойнике. Я же поживу с миссис Пирс, буду ее компаньонкой, - произнесла Элиза и сделала глоток чая.
- Нет, похвалите меня - я молодец: Хиггинс ни разу не усомнился, что я ни бельмеса в медицине.
- Молодец, молодец! Но и мне было сложно изображать зомби. У-у-у! - пожаловалась девушка. - Потом у меня до сих пор болят распухшие пальцы от ударов указкой. Лучше бы шлепал по заду.
- Элиза, ты же порядочная девушка!
- Кстати, Дулиттл, Хиггинс напыщенный индюк - ему без разницы разбираешься ты в медицине или нет - главное покрасоваться саму, - вмешалась миссис Пирс.
- В этом ему не откажешь.
- В любом случае вы оба молодцы, - мягко улыбнулась экономка. Конечно, отец и дочь отлично исполнили свои роли. Но вот придумала, спланировала и организовала все именно она - миссис Пирс. - Теперь тебе, дорогой, придется некоторое время пожить одному в Глазго, пока я не сумею добиться постановления об исчезновении Хиггинса и не вступлю во владение всем его имуществом. Тогда мы, как договаривались раньше, уедем в Америку, в штат Иллинойс. К дядюшке Хью, он давно зовет.
- Там мы наконец-то поженимся. Клянусь, ни к одной женщине я не испытывал таких чувств, как к тебе, моя радость, - проникновенно произнес Дулиттл. - Но ты будешь навещать меня в Глазго?
- Обязательно, дорогой.
- Ну и дыра, наверное, этот ваш штат Иллинойс, - фыркнула Элиза.
Миссис Пирс не ответила и пожала плечами.
- А вдруг Хиггинс возьмет да и объявится? - спросил Дулиттл.