Аннотация: Каждый уважающий себя детективщик должен обязательно написать историю о поисках старинного клада. Я не исключение:)
Александра Столярова
Тень за порогом дома.
- Вся беда в том, - ответила ей
мисс Марпл, - что нет предела людской жадности.
Агата Кристи.
Пролог.
...В ту ночь Алисе приснился покойник, почему-то в элегантном смокинге и галстуке-бабочке. Прикусив кончик распухшего языка и неестественно вывернув шею, мертвец смотрел прямо на нее страшными остановившимися глазами. Проснулась Алиса вся в холодном поту, с бьющимся сердцем, долго лежала, приходя в себя и глядя на занимающийся за окном рассвет.
К своим снам она относилась внимательно, считая, что подсознание гораздо мудрее и прозорливее, чем сознание, и такими вот снами пытается на что-то намекнуть. На какие-то опасности и неприятности? Может, в ее жизни происходит что-то неладное, а она и не замечает?
По дороге на работу, трясясь в душном вагоне метро, Алиса вдумчиво копалась в памяти, отыскивая пусть даже самые незначительные зацепки. С Ангелом все хорошо? Да просто отлично! Работа любимая, причем, взаимно. Здоровье в порядке. Драгоценное семейство... Впрочем, семейство в своем репертуаре. Мама, имевшая привычку регулярно звонить и рассказывать новости, как-то обмолвилась, что последние дни у них все не слава богу. То трубу прорвало в подвале, то какие-то отчаянные хулиганы сломали замок на калитке и вскрыли форточку - благо, ничего не украли. Недавно ночью разбилась - сама по себе - любимая бабушкина ваза, настоящий антиквариат, ее девичье приданое. Не иначе, как домовой подшутил. А к Назару на днях заявилась какая-то надушенная дамочка, и они долго секретничали в его кабинете, после чего старик стал задумчивым, молчаливым; он и раньше не страдал избыточной разговорчивостью, а тут вовсе примолк, и лишь отмахивался от вопросов.
Но разве же это серьезные события? Да в их большом и шумном доме ни дня спокойно не проходит - то и дело какие-то приключения и происшествия! В общем, Алиса так ничего и не надумала и решила забыть о дурацком тревожном сне...
Забыть ей не дали. Уже через час она ошеломленно прижимала к сердцу трудовую книжку и тощий конвертик с двухнедельной зарплатой: шеф ее уволил, не дав опомниться и практически ничего не объяснив. Сокращение штата: три менеджера по рекламе в компании - это слишком много так что извините, Алиса Викторовна, и всего вам наилучшего.
Укладывая вещи в картонную коробку, она никак не могла поверить в случившееся. Коллеги кидали на нее сочувственные взгляды, от которых становилось совсем тошно. А подсознание-то не обмануло; оказывается, Алиса его даже недооценивала.
От конторки охранника она вызвала такси и полчаса прождала его, болтаясь на свежем воздухе. Не было сил сидеть в кабинете, за столом, который верой и правдой служил ей полтора года, под перекрестными взглядами счастливчиков, не попавших под сокращение. А в такси зазвонил ее мобильник. Мелькнула вдруг глупая мысль, что шеф передумал, и сейчас извинится, попросит вернуться. Алиса уже приготовилась окликнуть таксиста, чтобы разворачивался и ехал обратно... Не сразу до нее дошло, что звонит квартирная хозяйка, вся в нервах.
- У меня возникли обстоятельства... Вам придется съехать с квартиры. И пожалуйста, в течение трех дней, дольше я просто не могу ждать. Залог я вам верну, не проблема...
Черт возьми, подсознание, ты и это предвидело? Как? Откуда?!
Приехав домой, она плюхнулась на диван и уткнулась лицом в подушку. Почему неприятности всегда наваливаются дружно, словно сговорившись?! И что делать теперь?
Как что, откликнулось подсознание, недовольное такой тупостью. Звонить Ангелу, конечно!
Она поспешно и радостно схватила мобильник, набрала номер. Ангел может помочь, ведь именно он пять месяцев назад подключил связи и нашел для любимой и работу и жилье. Муж подруги кузины был начальником отдела кадров, благодаря чему свободная вакансия была отдана именно ей, Алисе; троюродная тетка однокурсника сдала квартиру, даже не взяв предоплаты... Так что прозвище свое Кирилл Войцехов заслужил не просто за красивые глаза - хотя и за них тоже, а главным образом за волшебное умение помочь в трудной ситуации.
Его телефон не отвечал, зато был включен автоответчик. Алиса сбивчиво пересказала все свои сегодняшние злоключения и почти безнадежно попросила о помощи.
Ангел перезвонил, когда она уже не находила себе места от волнения, и на всякий случай принялась собирать вещи. Их оказалось совсем немного: кочевая жизнь приучила ее обходиться минимумом барахла. Спотыкаясь о разложенные на полу сумки, Алиса кинулась к телефону. От звука голоса, ставшего совсем родным, у нее потеплело на душе.
- Извини, я не смог ничего сделать. Кадровик ссылается на распоряжение генерального директора и разводит руками, а к тетке однокурсника откуда-то из тундры приезжает племянница. Она поступает в институт, а жить негде.
- Враги атакуют по всем фронтам, - прокомментировала Алиса, пиная некстати подвернувшуюся коробку с обувью. - Ладно, переживем. А у тебя, случайно, нет знакомых, которые сдают жилье?
- Алис, я всех обзвонил... Там все по нулям.
- Я так и думала. Остается искать жилье через агентства и параллельно рассылать резюме. Три дня - мне ни в жизнь не успеть.
- Ты можешь поселиться у меня, - сочувственно сказал Ангел.
- Дорогой, у тебя в другой комнате живет невменяемый сосед, который давно положил на меня глаз. Будешь ходить за мной с дубиной, чтобы никакая собака не покусилась? Нет, это не вариант. Дай мне подумать...
Съемная однушка на окраине и место менеджера по рекламе - вот и все, что имела за душой Алиса Андриевская, двадцати трех лет от роду, с зелеными глазами и высшим образованием. А теперь - ни работы, ни жилья. И в заначке, отложенной на отпуск в Тоскане - всего триста пятьдесят баксов. Видимо, не видать ей в этом году Тосканы, как своих ушей. На квартиру этого тем более не хватит...
Зато есть мама. И бабушка. А также дедушкин младший брат Назар, две тетушки, дядя и кузен. И все они живут в старом фамильном доме в маленьком и сонном подмосковном Зеленодольске, откуда Алиса уехала шесть лет назад, поступив в институт и кинувшись в омут самостоятельной взрослой жизни.
- Нет, без крыши над головой я, конечно же, не останусь, - сказала она. - Ангел, я возвращаюсь в Зеленодольск. Одно хорошо, мама обрадуется. Она меня давно звала обратно.
- Думаю, она еще больше обрадуется, если мы приедем вместе.
- Ну да, а на работу ты будешь ездить, штурмуя электрички, или вися на подножке маршрутного такси!
- Вообще-то я с завтрашнего дня в отпуске, забывчивая моя, - улыбнулся на том конце провода Ангел.
- Что, ты правда поедешь со мной? И будешь жить с семейкой? И копать огород?
- А что, я плохо копаю? - испугался он.
- Ты копаешь лучше всех. Бабушка будет в восторге, она очень прониклась твоими великосветскими манерами.
- Так я могу собирать вещи?
- Можешь! - радостно разрешила она.
Глава 1.
Старый дом встречал ее раскрытыми по случаю необычно теплой погоды окнами, запахом кофе и ванили, прохладой каменных стен. Ветер раздувал белую штору, создавая приятную взгляду гармонию с синевой неба. Свежее майское утро обещало превратиться в погожий солнечный день, долгий, по-субботнему ленивый и праздный.
В цветочных клумбах, окаймлявших дорожку от калитки до входной двери, возилась Алисина мать, в джинсах и рубашке с подвернутыми рукавами. Из кухонного окна доносились голоса бабушки и тети Верочки, обсуждавших пирог, Назар сидел на террасе с газетой, но больше смотрел вокруг, явно наслаждаясь пейзажем. Алиса помахала ему рукой.
- Девочки! Элис приехала! - позвал Назар с террасы. - Почему не встречаете?
- Да неужели? - из окна кухни выглянула бабушка. - Точно, приехала и молчит. А мы вас ждали не раньше одиннадцати!
- Я решила ехать на восьмичасовой электричке, - ответила Алиса и обнялась с матерью. - Привет, мам. Как твои цветы?
- О, соседская кошка решила, что клумба - это ее персональная вотчина, и устроила там туалет. Пришлось спасать растения. Рада тебя видеть, дорогая.
- Здравствуйте, Наталья Сергеевна, - вежливо подал голос Ангел, после чего тоже был расцелован и назван "милым мальчиком".
Он и в самом деле умел быть милым. Задумчивый взгляд синих глаз, светлые вьющиеся волосы, тонкое породистое лицо... От него млели все женщины, начиная от недозрелых школьниц и заканчивая уже немолодыми дамами. Кстати, одна из этих дам - Мирра Львовна Андриевская, бабушка Алисы, - уже отворила тяжелую дубовую дверь и спустилась с крыльца на дорожку.
- Ну что, нагулялась? Надышалась воздухом свободы? Соскучилась по родным пенатам? - осведомилась она весело и погладила Алису по голове.
- Мама, не ругайте ее, - попросила Наталья. - У ребенка проблемы, но с кем не бывает?
- А я всегда знала, что она обязательно вернется в родовое гнездо. В конце концов, Алиса пока не замужем... - на этом месте она со значением посмотрела на Ангела.
- Рад вас видеть, Мирра Львовна, - сказал тот и галантно поцеловал бабушке руку. - Вы как всегда очаровательны.
- Кирилл, голубчик, как хорошо, что вы приехали. Алиса, я говорила, что у тебя замечательный жених? Или, как это сейчас говорят... бойфренд? Какое ужасное слово!
- Бабушка, не захвали мне человека, а то ведь загордится!
Мирре Львовне никто не дал бы ее семидесяти лет. Она была моложавой, изящной, всегда очень ухоженной и подтянутой, с красивыми руками, тонким станом и лукавыми глазами. Порой Алисе казалось, что бабушка - ее ровесница, настолько легко и приятно с ней было общаться. Она курила тонкие сигареты в длинном янтарном мундштуке, читала женские журналы, и держала твердой рукой свое большое и безалаберное семейство. Иногда на нее находил особый стих, и она начинала искусно симулировать глухоту и старческое слабоумие. Чаще всего таким способом она ловко уходила от неприятной темы, от невыполнимых просьб или чрезмерной настойчивости собеседника. Родственники давно привыкли, а человек непосвященный мог и растеряться.
Сейчас, в девять утра она уже была "при параде": в узкой юбке и шелковой блузке, с неизменной ниткой жемчуга на стройной шее. Алиса привычно залюбовалась бабушкой, а та ласково глядела на своего любимчика - Ангела.
Он произвел на Мирру Львовну незабываемое впечатление две с половиной недели назад, на первые майские праздники. Тогда Алиса привезла его для знакомства с семьей, которая давно уже отпускала многозначительные намеки по поводу и без, и жутко ей этим надоела. Она немного опасалась, справится, ли Ангел, но тот не подкачал. Через два часа после знакомства бабушка уже была от него без ума, тетя Верочка подкладывала в тарелку самые вкусные кусочки, мама подмигивала Алисе с многозначительным видом, дядя Юра похлопывал Ангела по плечу и доверительно делился тонкостями ведения бизнеса, а Назар таинственно поведал ему о главной фамильной легенде - потайной комнате, построенной в доме одним из предков. После этого у Алисы отпали все сомнения по поводу того, подружится ли Ангел с семейством. О комнате Назар рассказывал лишь родственникам и редким счастливчикам, удостоенным его доверия. Остальные в число избранных не попадали. К вечеру Ангел вскопал половину грядок, спилил засохшие сучья яблонь и подстриг газон, чем окончательно расположил к себе все семейство. Особенно женскую его часть.
Тетя Верочка уже махала из окна кухни, и бабушка, смущенная тем, что ее могли заподозрить в негостеприимности, пригласила Алису и Ангела в дом.
- Здравствуйте, мои дорогие! - тетя Верочка по очереди заключила их в объятия. - Ваши комнаты уже готовы, так что переодевайтесь, умывайтесь - и за стол, будем завтракать. Алиса, в твоей комнате мы поклеили свежие обои и кое-что переставили, так что не удивляйся. Кирилл, а вы будете жить на втором этаже, там же, где и в прошлый раз.
- Нас поселили в разных комнатах? - шепотом удивился Ангел, помогая Алисе донести вещи в ее спальню. - Я думал, семейство убедилось, что мы официальная пара...
- Знаешь ли, приготовлениями занималась тетя Верочка, а она у нас девушка скромная, старомодная. Мы же не женаты, все должно быть прилично... и так далее. Ладно, не будем смущать тетушку.
- Тогда я приду к тебе под покровом ночи, - сверкнул глазами Ангел.
Окно Алисиной комнаты выходило в сад, весь в яблоневом цвету. Она открыла рамы, надраенные до блеска трудолюбивой тетей Верочкой, села на подоконник и вдохнула полной грудью вкусный, чистый воздух. Стволы яблоневых деревьев парили в бело-розовом душистом снегу, благоухали тяжелые фиолетовые кисти старой сирени, над домом и садом распростерлось высокое чистое небо. Красота!
В кухню она пришла последняя, успев умыться и переодеться в короткие джинсовые шорты и майку без рукавов. Все уже были заняты каждый своим делом: Ангел старательно резал пирог огромным ножом, тетя Верочка раскладывала по тарелкам омлет с сосисками и помидорами, бабушка разливала кофе по почти прозрачным фарфоровым чашечкам, Наталья расставляла по кухне вазы с тюльпанами и нарциссами.
- Моя помощь нужна? - поинтересовалась Алиса.
- Садись и не отсвечивай, - велела мать. - И так тесно. Вот, лучше с Назаром поздоровайся.
Тот сидел за столом - седой, невысокий и хрупкий, в неизменном жилете и тяжелых роговых очках. Девушка подошла к нему и ласково поцеловала в щеку. Он был родным братом ее покойного дедушки, и по возрасту сам годился ей в деды, но Алиса звала его не иначе как Назарчик, невзирая на почтенные седины и профессорский статус.
Назар Андриевский был ученым-историком, еще недавно он преподавал в университете, а сейчас наслаждался заслуженным отдыхом. Страсти к любимой науке он не утратил, писал книги и статьи, с помощью Даньки, Алисиного кузена, освоил компьютер, и теперь часами просиживал в Интернете, общаясь на специализированных форумах или выискивая интересную информацию. Кроме того, Назара можно было назвать хранителем истории рода. Он свято чтил память предков и приучил всю семью относиться с уважением к фамильным реликвиям, в чем ему активно помогала Мирра Львовна. Своей семей он так и не обзавелся, и иногда казался Алисе очень одиноким.
Наконец, родственники перестали мельтешить и уселись завтракать. За кофе Алиса решила выяснить волнующие ее вопросы.
- Расскажите мне, уважаемое семейство, что за приключения происходили у вас не так давно? Мне, конечно, мама звонила с новостями, но по телефону много не расскажешь.
- Ой, это был ужас! - немедленно отреагировала тетя Верочка. - Все как-то сразу навалилось... Хулиганы попытались нас обокрасть. Вскрыли форточку в кухне, вот эту, видишь.
Все взгляды тут же устремились к пострадавшей форточке. Должно быть, хулиганы были весьма стройными, раз умудрились просочиться в довольно узкое пространство.
- Ничего не украли?
- Ничего, только вазу разбили.
По поводу цветов в семье царила гармония и полное взаимопонимание. Наталья обожала возиться с клумбами, все это цветочное великолепие, окружавшее дом, она вырастила и выпестовала собственными руками. Ей помогала Верочка, добрый ангел, которая тоже с удовольствием копалась в земле. А бабушка любила цветы потому, что они давали возможность выставить на всеобщее обозрение ее любимые старинные вазы, которые перешли ей по наследству от матери и чудом пережили революции и войны. Прекрасные фарфоровые сосуды украшали весь дом: они уютно устраивались в стенных нишах, на подоконниках, журнальных столиках, украшали центр обеденного стола, а выплескивающееся цветочное великолепие лишь подчеркивало их утонченную хрупкость.
Бабушка скорбно поджала губы.
- До сих пор не могу простить этим пакостникам. Моя любимая голубая ваза! Мамуля, царствие ей небесное, ее обожала.
- Не расстраивайся, мама, - попросила Верочка, сама расстроенная донельзя. - Может, ее все-таки удастся склеить.
- Вы сохранили осколки? - спросил Ангел.
- Да, собрала и сохранила. Я просто не смогла выбросить их в мусорное ведро. Сейчас покажу.
Бабушка ушла к себе в комнату и скоро вернулась, прижимая к груди драгоценные останки вазы, завернутые в тонкую ткань. Ангел разложил их на столе и с сомнением покачал головой.
- Вряд ли вам удастся это восстановить, Мирра Львовна.
- Ничего, я отвезу осколки в реставрационную мастерскую, может быть, там смогут помочь.
- У вас есть на примете хорошая мастерская? - поинтересовалась Наталья.
- Да, есть, мне ее порекомендовал наш сосед.
- Мама, ты показывала вазу Аркадию Борисовичу? - удивилась Вера.
- Ну разумеется, он ведь разбирается в подобных вещах.
Аркадий Борисович жил через забор, в роскошном новеньком особняке. Благообразный мужчина средних лет, он коллекционировал антикварную мебель и предметы интерьера, и время от времени по-соседски забегал к Андриевским, поболтать с бабушкой и Назаром. Алиса подозревала, что гораздо больше, чем возможность пообщаться, его привлекал дом - построенный во второй половине девятнадцатого века, видевший смену времен и эпох, хранящий старые тайны. По внешнему виду и повадкам Аркадий Борисович походил на владельца изящного антикварного магазина, хотя в действительности свое состояние он заработал на прозаической торговле бензином.
- Ну хорошо, про вазу я уже поняла. А что еще?
- В подвале прорвало трубу, - сообщила тетя Верочка, подливая Назару кофе. - Ни с того ни с сего, совсем новенькая труба, и надо же, лопнула. Полночи горячая вода текла в подвал, потом пришлось вычерпывать ведрами.
- Ты думаешь, это тоже дело рук хулиганов? - подняла брови Алиса.
- Чего не знаю, того не знаю...
- Спасибо, пирог был очень вкусный, - удовлетворенно сказал Ангел и поцеловал тете Верочке руку. Незамужняя тетя зарделась, словно юная девица. А Ангел встал, подошел к окну, выходящему в сад, и вдруг удивленно присвистнул.
- У вас какое-то строительство?
- Строительство? Что это вы еще затеяли? - заинтересовалась Алиса и тоже пошла посмотреть.
Под окнами кухни были аккуратно сложены мешки с цементом, какие-то свертки, длинные и тонкие металлические трубы.
- Дядя Юра устроил тут склад стройматериалов? В магазине больше нет места?
- Это Натальина затея, пусть она и объясняет, - ответила бабушка, глядя на свою невестку, которая светилась от счастья и гордости.
- Мы решили построить оранжерею.
- Ты одна все решила, - уточнила бабушка.
- Ничего, Мирра Львовна, немножко потерпим неудобства, зато потом у нас будет зимний сад. Пойдем, Алиска, я тебе покажу.
Из кухни вела дверь в кладовку - небольшое хозяйственное помещение, в котором хранился садовый инвентарь, шланги для полива, перчатки, секаторы и прочие нужные вещи. Сейчас в кирпичной стене кладовки зияла дыра по форме напоминающая дверь, за которой на утоптанной земле была вырыта траншея, опоясывающая по периметру прямоугольную площадку размером примерно пять на семь метров.
- Ну вы даете! - удивилась Алиса. - Мамуль, тебе что, цветов в саду не хватает?
- А зимой? - возмутилась Наталья. - Зимой я страдаю. А теперь у нас будет теплая оранжерея, с пальмами, экзотическими цветами...
- А стены стеклянные? - заинтересовался Ангел.
- Стеклянные, - с гордостью подтвердила та. - И крыша тоже.
- Зато теперь хулиганам ни к чему взламывать форточки, - в голосе Алисы звучал невыразимый скепсис. - Вон, какая у вас в стене дыра, загляденье!
- Ладно тебе, это же временно! Юра должен ее заделать! И вообще, не спорь с матерью!
После завтрака все разошлись кто куда: Верочка убежала в магазин, бабушка в гостиной раскладывала пасьянс, мама возилась с цветочками, Алиса и Ангел вышли прогуляться, и никто не заметил, что Назар странно молчалив, задумчив и грустен. Он читал газету, но невидящий взгляд бездумно скользил по строчкам, не улавливая смысла.
Глава 2.
Ночью Алиса спала как убитая, и никакие покойники ей не снились. То ли свежий воздух сказался, то ли гениальные Верочкины обед и ужин, то ли ночное посещение Ангела, который ушел к себе лишь под утро. Проснулась она свежей и бодрой, готовой на подвиги.
В кухне она встретила дядю Юру, и с воплем кинулась ему на шею.
- Ну, привет, племянница! - радостно сказал тот. - Что же мы с тобой вчера не увиделись?
- А мы рано спать легли, устали. Где тетя Лида?
- Сейчас придет. И Данька с утра пораньше приехал.
Юра был старшим из трех бабушкиных детей. Строитель по образованию и призванию - кстати, это у Андриевских фамильное, инженеры и архитекторы в роду не переводились, - сейчас он занялся собственным бизнесом и открыл первый в Зеленодольске строительный супермаркет. Дело процветало, дядя Юра был счастлив. В семье он заслуженно считался непререкаемым авторитетом и главой. Его жена Лидия преподавала в университете, писала книги по детской психологии и педагогике, а сын Даниил учился в Москве на программиста, приезжая домой лишь на выходные.
- Павел про тебя спрашивал, - сказал Юра, щелкнув кнопкой чайника. - Ты с ним давно виделась?
- Сто лет назад, - фыркнула Алиса, вспомнив своего школьного кавалера. Смешная подростковая любовь - портфели, записочки, прогулки за ручку... Невинно и забавно.
- Он сейчас мой компаньон, между прочим, ты знала?
- Что-то такое слышала, - она равнодушно пожала плечами. Пашка ее не особенно интересовал.
В кухню вбежала Верочка, прогнала Юру, который рылся в холодильнике в поисках колбасы, и занялась завтраком. Алиса решительно заявила, что помоет посуду, и встала к раковине, пока тетя Верочка не успела ничего возразить.
Утреннее солнце заливало просторную кухню, в шторах запутался шмель и басовито жаловался на жизнь, тетя Верочка с утра пораньше испекла булочки, и теперь из духовки пахло корицей и медом. Алиса решила, что каждое утро готова встречать вот так, в милом доме, в кругу обожаемой семьи.
Вошла сонная тетя Лида, как всегда с толстым ежедневником в руках, налила себе кофе и принялась что-то быстро писать. Алису она не замечала, чему, впрочем, никто не удивился. В быту Лидия была рассеянной как те типичные ученые, растиражированные Голливудом, зато ее книги издавались и бесконечно переиздавались, а студенты смотрели в рот уважаемой Лидии Станиславовне. Кроме всего прочего тетка была еще и очень хороша собой - натуральная блондинка, с яркими глазами и все еще красивой фигурой.
Следом за ней ввалился их с Юрой сын Данька, будущий великий программист, чмокнул Алису и плюхнулся на стул.
- Мам, проснись и поздоровайся с Алисой, - насмешливо сказал он.
Тетушка как будто очнулась и удивленно посмотрела на Алису.
- Ой, здравствуй, дорогая! Как это я тебя проворонила?..
- Слона-то я и не заметил, - прокомментировал Юра. - Девочки мои родные, убегаю, дела ждут.
- Юра, хоть в воскресенье дома побудь! - попросила брата Верочка.
- Да я ненадолго. Съездим с Пашкой, проверим, как там учет идет, а потом обратно.
- Ну хоть булочку возьми. Осторожно, горячая!
Дядя Юра ушел - за забором ему посигналили, и Алиса, выглянув в окно, увидела Павла за рулем древнего "Форда".
- Забавно, - усмехнулась она. - Ведь бизнес и Пашка - две вещи несовместные. Он еще не разорил Юрин магазин?
- Он нормальный парень, что ты на него взъелась? - удивился Данька.
- Я взъелась? Да ничего подобного. Просто он слишком... легкомысленный.
- Кто легкомысленный? - спросил Ангел, входя в кухню. - О, здравствуйте, Лидия Станиславовна.
Реакция тети не отличалась оригинальностью. Она приветливо заулыбалась, протянула ручку для поцелуя и покосилась в сторону сына, словно говоря: вот как нужно себя вести хорошо воспитанному молодому человеку. Данька, который терпеть не мог всех этих китайских церемоний, только фыркнул.
- Да так, один старый знакомый, - сказала Алиса, вытирая тарелки.
- Очень старый?
- Ну, скорее молодой, но все равно старый. Школьный приятель. Ты его не знаешь. Бабуля, доброе утро!
Мирру Львовну поприветствовал хор голосов, Ангел исполнил свой коронный номер с целованием ручек. Алисе вдруг пришло в голову, что даже если она решит расстаться с Кириллом (кто знает, вдруг ей взбредет в голову такая безумная мысль), семейство нипочем не даст ей этого сделать. Будет стоять до последнего, лишь бы не выпустить из объятий такую драгоценную находку!
- А где Назар? - спросила бабушка, усаживаясь на свое место во главе стола. - Неужели еще спит?
- Не может быть, ведь он просыпается раньше всех! - тетя Лида взглянула на часы. - А уже половина девятого. Даниил, сбегай, разбуди его.
Данька послушно поднялся и вышел, шелестя при каждом шаге модными широкими штанами. Тетя Лида проводила сына неодобрительным взглядом, но ничего не сказала. Эту современную молодежную моду она терпеть не могла, и при каждом удобном случае намекала сыну, что он одевается как пугало огородное, но настоящую активную борьбу прекратила три года назад, когда Данька стал совершеннолетним, а значит заполучил право одеваться как ему угодно.
- Какие планы на сегодня? - спросила Алиса, обводя взглядом семейство.
- Мужчины обещали наконец-то заняться оранжереей, - сказала Наталья, входя в кухню и стаскивая полотняные перчатки, перепачканные землей. - Юра сказал, что подключит Даньку.
- Правильно, подключите его, хоть один день отдохнет от своего компьютера, - вставила тетя Лида. - Кирилл, может быть, и вы захотите присоединиться?
- А как же иначе! Люблю строить оранжереи, - и Ангел подмигнул Алисе, отчего у нее сладко заныло сердце. Так же, как и в первый раз, когда она увидела его на автобусной остановке рано утром первого января, возвращаясь домой от подруги. И вот уже шестой месяц пошел, а она все никак не привыкнет к его красоте.
Строго говоря, это мужчине положено восхищаться своей возлюбленной, обожать ее глазки, волосы, губы, умирать от счастья при виде стройной шейки и изящных ножек. Так, по крайней мере, делают все порядочные мужчины, описанные в мировой литературе. Но что поделать, если сама Алиса не годится в мисс мира! Нет, она вовсе не уродина, напротив, мужчины находили ее очаровательной благодаря темным гладким волосам до талии, большим темным глазам, словно у мультяшных героинь, гибкой изящной фигурке... Ее черты не отличались идеальной правильностью, но легкая ассиметрия придавала лицу своеобразие. В общем, была в ней какая-то изюминка, а лучше всего ее внешность определяло слово "пикантный".
И все-таки она не была вполне довольна собой, а особенно на фоне Ангела, который был идеален... ну практически во всем, и тем самым нагонял на перфекционистку Алису некоторую робость в сочетании с легкой неуверенностью в себе. Придуманное ею прозвище попало в самую точку, и оказалось, что быть рядом с ангельским существом - задачка не из легких, ведь приходится постоянно расти и работать над собой, чтобы дотянуться до его уровня.
С лестницы донесся дробный стук модных Данькиных кроссовок, а вслед за стуком появился и сам Данька. Влетел в кухню так стремительно, что с трудом затормозил, уцепившись за дверной косяк. Лицо его было совершенно белым, глаза расширились, зубы выбивали дробь, руки тряслись, словно не двадцатилетний парень стоял на пороге, а алкоголик с солидным стажем.
- Даня, что такое?.. - начала было тетя Лида и запнулась, глядя на сына.
Тот открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на песок. Тетя Верочка выпустила из рук чашку, и та медленно, как бы нехотя упала на пол. Жалобный звон разбивающегося фарфора словно привел Даньку в чувство.
- Назар там... мертвый, - сказал он и закрыл лицо руками.
Глава 3.
Хотелось бы сказать, что Алиса не помнила событий, последовавших за этими словами... Но это было бы неправдой. Наверное до конца жизни она будет помнить все так отчетливо и в мельчайших подробностях, словно кто-то на время сделал громче звуки, ярче - краски, острей - ощущения.
Тетя Верочка почему-то смотрела не на Даньку, а на осколки, разлетевшиеся по кухне. И начала плакать, словно бы оплакивая разбитую чашку. Все семейство как будто впало в прострацию: сидело вокруг стола, тупо смотрело на совершенно белого Даньку и ничего не предпринимало. Почувствовав, как бросилась в голову кровь, Алиса медленно поднялась. Следовало непременно выяснить у кузена, что за бред он несет.
- Он мертвый, - повторил парень, с усилием шевеля губами. Как будто решил, что с первого раза никто не понял. Или не поверил.
К Даньке бросилась тетя Лида, почему-то сначала потрогала лоб сыну, потом потрясла его за плечи.
- Как умер? Где умер? С чего ты взял?
И началась суматоха. Данька что-то бессвязно выкрикивал, Алиса и тетя Лида пытались хоть что-то выяснить, тетя Верочка ударилась в рыдания, Наталья металась по кухне, ища валокордин и валерьянку, хотя аптечка стояла на самом видном месте. Даже бабушке изменила ее всегдашняя выдержка. Скорчившись в кресле, Мирра Львовна растерянно смотрела перед собой, и выглядела беззащитной и разом постаревшей.
Спас положение Ангел. Он вышел на середину комнаты, и вполголоса, но очень внятно сказал:
- Ти-хо!
И это помогло. Рыдающую тетю Верочку как будто выключили, мама замерла посреди кухни с внушительным аптечным ящичком в руках, Данька перестал выбивать зубами чечетку. Шесть пар глаз уставились на Ангела.
- Данька, где Назар? - спросил он.
- В своей комнате.
- Что с ним?
- Лежит... в кровати, - запинаясь, ответил Данька. - И там чем-то так ужасно пахнет...
Тетя Верочка громко всхлипнула.
- Прошу вас сохранять спокойствие, - уже громче произнес Ангел. - Наталья Сергеевна, позвоните в милицию и "скорую". Алиса, накапай тете успокоительного. Я посмотрю, может быть, Назару нужна помощь. Сидите здесь и никуда не выходите!
Остаток фразы он уже выкрикивал, бегом поднимаясь по лестнице. Алиса нашла и положила на стол телефонную трубку, забрала у матери аптечку.
- Мам, звони.
Пока Наталья Сергеевна объяснялась с дежурной частью и скорой помощью, Алиса исполнила роль медсестры: отыскала валокордин, новопассит, валерьяновые капли и напоила ими всех членов семьи. Кухня была освещена утренним солнцем, за окнами одуряюще пахла сирень, недалеко, за березовой рощей, прогудела московская электричка. И запах лекарств, и страшная Данькина весть настолько не вязались с привычной обстановкой майского утра, что казались нереальными. Это в какой-то другой вселенной заплаканная тетя Верочка изо всех сил старалась не стучать зубами о стекло стаканчика с каплями, и не у бабушки, враз потерявшей все свое обаяние и величественную уверенность, тряслись голова и руки.
Алиса беспрерывно вспоминала тот свой ужасный сон. Вот уж действительно, странные штучки выкидывает ее подсознание. Предсказало появление трупа - он и появился!
Вернулся Ангел довольно быстро: потерянный, мрачный. Алиса кинулась к нему и заглянула в лицо, пытаясь найти хоть какую-то надежду.
- Ну что? Что?
- Вызвали милицию? - вместо ответа осведомился Ангел. Сердце у Алисы упало.
- Обещали, что сейчас приедут, - кивнула Наталья, - только я не смогла им ничего объяснить. Кирилл, расскажите же, что с Назаром?
- Он мертв. Но я не врач, и не могу определить причину смерти, - сказал Ангел печально. - Будем ждать, пока приедут врачи и милиция.
В его тоне Алиса уловила странные нотки... как будто он что-то утаивал, щадя семейство. Она схватила Ангела за руку и вытащила из кухни.
- Что с Назаром?! - почти выкрикнула она. - Ну же! Говори!
Ангел на мгновение заколебался, но под Алисиным напором сдался.
- Алис, я не хочу говорить всякую ерунду... И ты учти, это только мое мнение... Я не специалист, но мне кажется...
- Да что тебе кажется? - завопила Алиса, которая уже не могла слышать, как он мямлит.
- Боюсь, Назар убит.
- Убит?
- Понимаешь, там все указывает на отравление.
- Ты что, врач? Умеешь определять отравления?
- Я читаю детективы. И потом, там чем-то таким специфическим попахивает... Как будто чесноком. Тебе это ни о чем не говорит?
- Чеснок? - Алиса остолбенела. - Ты намекаешь на мышьяк?
- Да ни на что я не намекаю! - в отчаянии вскричал Ангел. - Я сразу сказал, что это все только мои домыслы. Пусть специалисты определяют, это их работа.
Алису затрясло. Она стукнула кулачком по стене, всхлипнула, отвернулась. Ангел осторожно обнял девушку за плечи, прижался щекой к ее волосам.
- Ну, успокойся, успокойся.
- Я не верю в то, что происходит. Это бред, правда? Назар умер? Мышьяк? Наверное, это мне только снится. Тебе правда не показалось? Может быть, вы с Данькой ошиблись, и он просто спит?
- Нет, Алисочка, живые так не выглядят, - буркнул Ангел. Его лицо побледнело почти до синевы - еще бы, при такой светлой коже! - Пойдем на улицу, я покурю.
Он едва успел выкурить сигарету, как из-за поворота уже показалась машина "Скорой помощи"
- Быстро же они!
- Больница здесь недалеко, - сказала Алиса с тяжелым вздохом и пошла открывать калитку.
Почти следом за "Скорой" приехали и двое сонных милиционеров на дряхлом разваливающемся "Уазике". Вслед за врачом они поднялись в комнату Назара, и через десять минут один из парней в форме вылетел на улицу. Выглядел он уже не таким сонным, и по рации вызвал подкрепление.
Вскоре приехал и второй "Уазик", в котором находились уже более солидные люди. Эксперт с чемоданчиком и фотоаппаратом, трое оперативников, нервный и небритый молодой дядька в штатском... Прибывшие по вызову члены оперативной группы как-то разом рассредоточились по дому, но понаблюдать за их действиями не получилось. Семейство согнали в гостиную и мягко намекнули, что пока не стоило бы покидать комнаты без разрешения следователя. Для беседы к ним откомандировали молоденького милиционера, в котором Алиса не без удивления узнала одноклассника Кольку Токарева. Трудно было представить, что вечно смущающийся нескладный подросток найдет свое призвание в службе на благо родной милиции, но факт оставался фактом. Токарев ничуть не изменился, большие уши все так же забавно оттопыривались и просвечивали на солнце.
Колька мямлил и запинался, долго обдумывал вопросы, и в результате сумел выяснил следующее.
Назара никто не видел со вчерашнего вечера. Первым тело обнаружил Данька. Никого постороннего в доме не было, гостей не приглашали. О трагическом происшествии узнали сегодня утром, но никакой информации не имеют. Кроме Даниила Андриевского и Кирилла Войцехова в комнату никто не входил.
Отвечали на вопросы все шумно, перебивая друг друга, отчего Токарев делал большие глаза и честно пытался выслушать всех одновременно. В общем, тяжело ему далось общение с семейством, а особенно с Алисой, к которой Колька в школе питал нежные чувства без взаимности, и от этого еще сильнее смущался.
Потом вниз с грохотом спустился тот самый небритый дядька, назвавшийся следователем прокуратуры Герасимовым.
- Что это за штуковина стоит в комнате потерпевшего? - с ходу напустился он на тетю Лиду, которая сидела у самых дверей и была ближе всех к вошедшему.
- Ка-кая штуковина? - от волнения и неожиданности тетя Лида начала заикаться.
Герасимов неопределенно повел рукой, изображая ту саму загадочную штуковину, у него даже лицо страдальчески скривилось.
- Из нее еще ванилином каким-то воняет, - уточнил он. - Такая круглая стекляшка...
- А, это аромалампа, - сказала тетя Лида.
- Что за лампа? - следователь поморщился, будто сожрал лимон. Очевидно, раньше ему не приходилось слышать об эфирных маслах и ароматерапии. Разъяснить ситуацию взялась Наталья.
- Назар постоянно пользовался аромалампой. У него бессонница... была, а к лекарствам он относился с недоверием. Боялся к снотворным привыкнуть. Вот ему и посоветовали эфирные масла. Ванильное, например, успокаивает и расслабляет. Назар каждый вечер перед сном зажигал лампу, и знаете, это помогало.
- Кто ему посоветовал?
- Кто? Да Мирра Львовна, кажется.
Бабушка даже головы не подняла. Алису она беспокоила все больше: сидела, не поднимая головы и не принимая никакого участия в общей беседе. Не плакала, просто замкнулась, ушла в себя.
- Простите, господин следователь... Ведь врач еще не уехал? Нельзя ли сделать укол, бабушка плохо себя чувствует, - попросила Алиса.
Мирра Львовна отрицательно взмахнула рукой, мол, не надо ни врача, ни укола. Значит, она все-таки реагирует на внешние раздражители, это уже хорошо.
- Скажите, что случилось с Назаром? - рискнула спросить у следователя Наталья. - Мы до сих пор так ничего и не знаем...
- Причину смерти определит экспертиза, - уклончиво ответил тот.
- Но хоть какие-то предположения есть? Врач его осматривал? Вы что-нибудь можете нам сказать? Это сердце?
- С чего вы взяли, что сердце?
- Да ни с чего! - в сердцах выдохнула Наталья. - Нелегко пребывать в полной неизвестности, вот я и высказываю разные версии. Эта смерть была такой... неожиданной! Мы все в шоке, понимаете?
- Понимаю, - следователь обвел глазами комнату и перепуганных, огорченных людей. - Ответьте пока на вопрос, сколько человек проживает в доме?
- Девять, - подала голос Верочка. - Точнее, уже восемь, если без Назара...
Герасимов открыл блокнот, что-то черкнул на листочке.
- Кто кем приходится покойному? - задал он следующий вопрос и устремил взор на бабушку. - Вы его жена?
- Я - вдова его брата, - слабо произнесла Мирра Львовна.
На лице следователя явственно отобразились мыслительные усилия. Алисе даже показалось, что она слышит скрип несмазанных шестеренок в его мозгу.
- Ага, это значит, что у него был брат, который умер, а вы его жена, правильно?
- Совершенно верно.
- Ваш муж когда умер?
- В двухтысячном году.
- Какова была причина смерти?
Следователь задавал эти вопросы вполне мирно, но чуткое ухо уловило бы в его тоне гаденький, ядовитый подтекст. Музыкальный слух бабушки не позволил ей упустить эту деталь. К ней, кажется, вернулось ее обычное самообладание, она подняла голову, выпрямилась, и произнесла с большим достоинством:
- У моего мужа было больное сердце, молодой человек. Третий инфаркт его убил. И не смейте осквернять память Алексея Петровича грязными намеками!