Рита заболела. У Риты температура 39. Рита лежит на диване под тонким шерстяным одеялом и думает о том, как она будет умирать.
Рита звонит Якову и просит его погадать, поскольку Яков иногда гадает на собственных внутренностях и не должен отказать умирающей.
Рита наливает себе вина "Севастополь" в стакан для виски. Рита курит. Рита пытается читать книгу про смерть царя Дария, но буквы притворяются насекомыми и уползают со страниц прочь.
Рита разводит в пепельнице маленький дымный костёр из неизвестных денег, обнаруженных в кармане старых джинсов.
Рита включает и выключает телевизор, потому что без него -- слишком тихо, но с ним голова начинает гудеть как средних размеров поющая тибетская чаша.
Рита опять набирает Якова, собираясь заплакать от слабости, но Яков сообщает, слегка задыхаясь, что он будет у Риты через 10 минут.
Рита видит прямо перед собой привидение.
Рита идёт на кухню ставить чайник и падает в обморок, мягко ударившись затылком о подлокотник старого кресла, забытого в прихожей кем-то из друзей лет 5 назад.
Рита приходит в себя у входной двери и обнаруживает, что любимый белый свитер безнадёжно заблёван чем-то оранжевым (чёрт, наверное, это моя жизнь из меня выходит, -- думает Рита, -- или вчерашняя хурма).
Тучный Яков медленно поднимается по лестнице, вытирая пот со лба вышитым Ритой волшебным платком.
Рита думает, что никогда больше не сможет встать, но поднимается, карабкаясь по креслу, и идёт в ванную переодеваться.
Яков открывает дверь сам, прикоснувшись указательным пальцем к замку, и вплывает в прихожую -- сосредоточенным тёплым облаком.
-- Рита, -- говорит Яков, -- ты дома? Ты жива? -- и прислушивается, слегка наклонившись вперёд, похожий на большого, доброго зверя.
Яков проходит в комнату, не снимая плаща и ботинок. Яков садится на краешек дивана и взглядом включает телевизор. Яков наливает себе вина "Севастополь" в стакан для виски, которых много на журнальном столике, -- и все -- грязные.
Яков оборачивается на шорох и совершенно спокойно наблюдает, как в комнату входят два привидения: Рита и привидение. Яков улыбается привидению и грозит ему тяжёлым указательным пальцем. Привидение прячется за штору.
-- Рита, -- говорит Яков, -- у тебя пахнет дымом.
-- Я жгла деньги, -- говорит Рита, -- хотела посмотреть на живой огонь, но он оказался каким-то зелёным.
Яков взглядом придвигает к себе пепельницу и поднимает в воздух продолговатое облачко из пепла и кусочков бумаги.
-- Китайские ритуальные деньги, -- говорит Яков, -- хм, откуда они у тебя? -- и смотрит на привидение за шторой. Привидение краснеет и отворачивается.
-- Не помню, -- говорит Рита, -- кажется, Арина подарила на прошлый день рождения, -- так, в шутку, в качестве добавки к основному подарку.
Яков листает книгу про смерть царя Дария и ухмыляется.
Рита обращает внимание на происходящее на экране телевизора. Рита видит чьи-то пышные похороны, но не может толком рассмотреть, кого, всё-таки, хоронят -- животное или человека. Рита слышит заунывную музыку, но она никак не вяжется с происходящим на экране, и Рита решает, что у неё -- слуховые галлюцинации.
-- Яков, -- говорит Рита, наливая себе вина "Севастополь", -- у меня, кажется, слуховые галлюцинации.
Яков смеётся.
-- Нет, -- говорит Яков, -- это он, -- и кивает в сторону привидения за шторой.
Привидение поёт, запрокинув голову. По лицу привидения текут крупные алмазные слёзы.
-- Это его хоронят, -- говорит Яков, грустно улыбаясь привидению, -- Последний китайский лесной человек умер, -- и кивает в сторону телевизора.
-- Вот эта зрительная галлюцинация -- китайский лесной человек? -- удивляется Рита, с опаской отодвигая штору.
Привидение с тоской смотрит на Риту.
-- А почему он не в Китае, а здесь? -- спрашивает Рита у Якова, отметив про себя, что куда лучше себя чувствует. Яков молчит, улыбаясь. Привидение начинает рыдать.
Рита опустошает стакан и наливает себе новую порцию вина "Севастополь", пытаясь убедить себя, что бояться не следует, поскольку здесь Яков и будет потом стыдно перед ним.
-- Он ждёт, -- говорит Яков, обращаясь, скорей, к привидению.
Привидение, умолкнув, отворачивается и делает вид, что внимательно изучает рисунок на обоях.
-- Скажи Арине спасибо, -- говорит Яков, -- за то, что пожелала тебе скорой смерти.
-- Это как это? -- удивляется Рита и роняет на ковёр пустой стакан для виски. Стакан самым подлым образом разбивается на куски.
-- Нельзя дарить живому человеку деньги для мёртвых, -- говорит Яков, -- чревато: живой человек может умереть.
Привидение с надеждой смотрит через плечо на Якова. Яков как будто бы не замечает.
-- Где ты их откопала? -- спрашивает Яков почти грозно.
-- Я же говорю, -- пугается Рита, -- Арина подарила.
-- Я знаю, -- мрачнеет Яков, -- где ты их сегодня откопала? -- и Рита понимает, что первый раз в жизни видит настолько злого Якова.
-- В джинсах лежали, -- говорит Рита, собираясь расплакаться от страха и усталости, -- в кармане.
-- А джинсы откуда? -- спрашивает Яков.
-- В шкафу нашла, -- плачет Рита, -- другого ничего не было, чтобы дома надеть.
-- Ладно, прекрати, -- раздражается Яков. -- Хорошо, что мне позвонила, правильно. Вот этот гражданин, -- Яков тычет толстым пальцем в сторону привидения, -- собирался сразу после твоей смерти завладеть твоим телом.
Привидение краснеет.
-- Как -- после моей смерти? -- Рита больше не плачет. Рита в шоке. -- Да, я сегодня думала, как буду умирать, -- говорит Рита, всё ещё не понимая, насколько всё серьёзно, -- но это же обычные мои мысли, когда у меня 39.
-- Это мы у Арины спросим, -- говорит Яков, -- зачем ей нужна была твоя смерть. Это не просто 39, -- говорит Яков, доставая из-под плаща чудесную доску из эбенового дерева, -- это не просто обморок, это не просто рвота.
Рита уже не удивляется. Рита смотрит на привидение.
Рита подходит к нему. Привидение ковыряет пальцем обои.
-- Хорошо, что ты их сожгла, -- говорит Яков. -- Теперь этому гражданину будет чем платить на том свете за ночлег и хлеб. -- Яков улыбается. -- Здорово он придумал, -- смеётся Яков, -- стать тобой.
-- Но почему -- именно мной? -- спрашивает Рита, гладя привидение по прозрачной спине. Привидение тихонько плачет.
-- Этого я тебе сказать не могу, -- говорит Яков, -- потому что сам толком не знаю. Запредельный Китай куда больше обычного, -- говорит Яков. -- А вдруг как раз именно в эту квартиру прорастает его загробное вечное дерево?
И Рита думает:
-- Очень жаль, что у меня только одно тело, -- он такой несчастный, этот лесной человек, с ним грех не поделиться.
-- Отойди, Рита, -- говорит Яков, вынимая из кармана плаща чёрный пистолет для стрельбы скворцами.
Рита послушно отступает в сторону.
-- Прощай, китайский лесной человек, -- говорит Яков, -- не обижайся. Вон у тебя какие похороны, -- говорит Яков, прицеливаясь.
-- Прощай, -- говорит Рита привидению, и сердце Риты падает куда-то вниз, как будто бы стрелять сейчас будут в неё.
-- А что было бы со мной, если бы я всё-таки умерла? -- спрашивает Рита, когда дело сделано.
Яков внимательно смотрится в чудесную доску. На доске что-то происходит, но Рита никак не может толком рассмотреть, что именно.
-- Здесь -- сбежала бы в лес, -- говорит Яков, -- а там -- и сбегать никуда не надо, сразу -- на дерево. Ну что, -- говорит Яков, расстёгивая плащ, -- ты всё ещё хочешь узнать день своей смерти? -- и Рита понимает, что её сейчас снова стошнит.
Рите лучше, но она всё равно не готова видеть внутренние органы Якова.
-- Наверное, не сегодня, -- говорит Рита.
Яков улыбается.
Яков наливает себе вина "Севастополь".
Рита выключает телевизор, успев обратить внимание, что последний лесной человек превратился в высокий столб зелёного огня.
Рита курит.
Рита думает, что нужно позвонить Арине, но очень не хочется.
Рита смотрит в окно. За окном медленно падает лицом вниз тёплый весенний дождь.