Первым кого они нашли, был Диего. Гретхен, конечно знала, что испанец невероятно стоек, но даже она была впечатлена. Несмотря на ужасные раны, Диего ухитрился проползти сорок ярдов от первого ряда, где его подстрелили.
Он даже до сих пор был в сознании:
- Дай мне воды - прошептал он когда она опустилась рядом с ним на колени. Испанец лежал на спине держа внутренности руками.
Диего приоткрыл глаза, хотя они и остались узкими щёлками.
- И приведи мне мою женщину. Где эта тупая сука?
Гретхен подняла голову и осмотрелась. Поле боя было покрыто телами, особенно там где были первые ряды терции. Судя по всему, примерно половина из них ещё была жива. Люди стонали, скулили, некоторые из них - кричали.
Мужчины, и теперь, несколько женщин, двигались по полю, осматривая тела. На всех мужчинах были те же странные пятнистые одежды, что и на юноше рядом с ней. Женщины носили белые.
Гретхен наблюдала за ними достаточно, чтобы понять их цели. Насколько она видела, они не добивали выживших. Они, похоже, пытались спасти тех, кто ещё мог выжить. Даже сейчас она видела небольшие отряды людей, уносящих раненных на носилках.
То была хорошая новость. Если Ганс...
На время она оставила мысли и страхи о брате. Сперва надо было разобраться с Диего. И для этого, люди вокруг могли представлять проблему.
Диего опять заговорил хриплым шёпотом:
- Воды, тупая п..да, ты оглохла?
Гретхен осмотрела раны Диего. Она не думал, что даже Испанец мог бы выжить с ними, но не была уверена.
Она снова посмотрела на людей вокруг. Близко никого не было, за исключением...
Она повернула голову и посмотрела на юношу, которого попросила помочь ей в поле. Почти херувимчик, несмотря на все его размеры. Юнец был высок, тяжеловат - много жира - а лицо его было очень честным. Невинное лицо, с пухлыми щёчками и прямым носом. Почти глупо выглядящее, особенно с этими очками. Гретхен и раньше видала очки - но только на старых и богатых людях, и никогда - на молодых - точно никогда - на поле брани.
Глаза юноши, увеличенные этими линзами, были ярко зелёными. Здоровые галаза. И они были единственным, что не казалось в нём детским - Гретхен помнила огонь горевший в них, раньше, и гнев с которым он пошёл на наёмников.
Смелый мальчик, тогда. Может быть и сейчас. А если нет - возможно просто невинный. И глупый, как бывают такие люди. Она помнила как и сама была такой. Два года назад. Целую жизнь назад.
- Пошалуста - сказала она, собирая те немногие английские слова, которые узнала от наёмников. - Смотри... - Она заколебалась, пытаясь подобрать слово, затем вспомнила - Прочь.
Он уставился на неё.
- Смотри прочь - повторило она, и с мольбой - Пошалуста.
Она вздохнула. Он явно не понял, на лице чталась растеряннасть. Невинный, непонимающий. Гретхен изучила его глаза, и решила, что у неё нет выбора, кроме как доверится им.
- Воды! - прошептал Диего - и приведи мне мою суку!
Гретхен кивнула на раненного Испанца рядом с которым стояла на коленях.
- Он делать... она запнулась, пытаясь выдумать будущее время. Да. - Он будет делать плохо майн швайстер.
Парень нахмурился, очевидно, слова ему ничего не говорили. И снова Гретхе постаралась подобрать английское слово. Не найдя, она попыталась обойтись иносказанием.
- Майн... мой женский брудер.
Его галаза распахнулись
- Твоей сестре?
Да, правильное слово! Гретхен кивнула. И достала нож из-под корсета - Пошалуста, смотри прочь.
Глаза стали еще больше. Они были очень зелёные. Она поняла что они остануться такими даже без очков. Пышногубый рот парня началь открываться, будто чтобы издать протест. Или приказ.
Но, через мгновение, губы сомкнулисб, юноша посмотрел на неё.
- Воды, тупая п..да - сказал Диего и добавил несколько слов по-испански, но Гретхен не поняла ни единого, кроме слова пута.
Похоже, парень, наоборот, понял. Его лицо вспыхнуло гневом, ну или он был не настолько невинен, в конце концов.
Внезапно, он всатл на колено рядом с ней, нависнув над ними. Он наклонился вперед. Гретхен мгновенно поняла, что он закрывает её от взглядов остальных людей на поле.
Н сказал что-то по-английски, но она не поняла слов. Это было не нужно, взгляда было достаточно.
Гретхен забивала скотину с пятилетнего возраста, и Диего не занял больше времени чем цыплёнок. Маленький нож вскрыл сонную артерию подобно бритве. Кровь начала выплёскиваться на землю с противоположной от них стороны, и на неё не попало ни капли. Она имела большой опыт в забое скота.
Диего был очень живучим, поэтому, дабы быть уверенной, Гретхен воткнула нож ему в ухо на всю длину. Затем она поповорачивала нож в его мозгах три или четыре секунды. Диего был не настолько живуч, да даже Сатана, породивший его, не был так живуч.
Закончив, она вытерла лезвие о рукав испанца, прежде чем убрать его обратно в корсет.
Убийство Диего весьма обрадовало её. Но, как ни странно, ещё больше её порадовал юноша. Он ничего не сказал в процессе, но не отвёл взгляд. Ни на минуту.
Здоровые глаза, Очень яркие и зелёные. Гретхен решила, что очки вполне симпатичные.
Она поднялась. Одно необходимое дело сделано, осталось второе. Или может два.
Как выяснилось - только одно, Людвиг был уже мёртв. Даже его огромную грудь разорвали странные ружья странных людей в пятнистых одеждах.
Гретхен посмотрела на него. Но в чем-то надеялась, что Людвиг будет ещё жив, и доставит ей удовольствие убить человека, убившего её отца и обрекшего её на два года насилия. В тот момент ей владела чистая ненависть.
Она заметила маленькую руку -третья рука? - торчащую из-под огромного тела Людвига и ненависть сменилась надеждой. Может в первый и последний раз в своей жизни Людвиг сгодился на что-то хорошее.
Парень помог ей спихнуть тело Людвига в сторону. Внизу, как котёнок подо лбвом, лежал её брат Ганс. И он всё ещё был жив.
Еле живой. Но живой.
Откатив Людвига Гретхен увидела огромные раны на его спине. Оружие чужаков - чем бы ни было это оружие с его ужасающим дьявольским перестуком - было достаточно мощным, чтобы пробить насквозь Людвига, его броню и попасть в её брата стоявшего позади. Но, похоже, пули были достаточно отклонены и потеряли достаточно силы и раны её брата не стали смертельными сразу.
Гретхен упала на колени рядом с братом и перерезала завязки его дешевой кирасы. Затем, столь нежно как только смогла, ощупала раны пальцами. Вспышка надежды растаяла так же быстро как появилась - как минимум одна пуля пробила стенку грудной клетки. Даже если её можно удалить - она сделает всё что сможет, своим небольши ножом - рана практически гарантировано воспалится. Она знала эту болезнь. Люди редко после неё выживали, даже люди куда более сильные чем её тщедушный младший брат.
Её глаза наполнились слезами, пока она вспоминала ганса и его тощую маленькую жизнь. Вспоминала, как он всегда пытался влится в мир, которому совершенно не подходил. Он был любознательным мальчиком, влюблённым в книги, и готовым унаследовать печатное ремесло своего отца. Он часто шутил на Гретхен, говоря, что если бы в мире была хоть капля логики и разума, то это она в их семье должна была бы таскать пику. Большая, сильная, выносливая Гретхен.
Через слёзы, через печаль, через обреченность, Гретхен услышала, как мальчик что-то кричит. Он кричал не на неё, а кому-то вдалеке. Её английский был действительно очень плох, и единственным словом, которое она поняла было последнее, повторяемое снова и снова.
Немедленно! Немедленно! Немедленно! Немедленно!
Секундой спустя она услышала топот ног, несущихся к ним. Она подняла голову и смахнула слёзы. Приближались два человека, и с ними женщина в белом.
Потом она заметила, что несут эти люди все остальные мысли ушли. Носилки. Вещь, которую использовали, удя по её опыту на многих полях сражений, чтобы уносить людей, которых ещё можно было спасти.
Она встревожено посмотрела на юношу рядом с собой, он смотрел на неё. Его лицо уже не казалось таким уж молодым. Ну, по крайней мере глаза. Зеленые, чистые,здоровые глаза. В них было обещание.