Михалыч, или, называя официальным языком, Ковалев Игнат Михайлович, майор внутренних войск, начальник Социального изолятора номер четыре (их до 2033-го называли каким-то неопределенным названием "Учреждение", хоть и "исправительное"), за всю ночь так и не смог заснуть. Все ворочался на кровати и думал, что вот и пришел этот день - 30 апреля 2061 года, - День освобождения Сидорчука.
А за окном давно уже рассвело. Было хорошее погожее весеннее утро. Погода соответствовала предстоящей процедуре, этим Михалыч был доволен. Совсем не к месту было бы, если пошел дождь. Тогда, скорее всего, пришлось бы договариваться с метеорологами об ее изменении, хотя те, конечно же, пошли бы на встречу без лишних разговоров. Они ведь тоже понимали: нехорошо проводить освобождение Сидорчука при плохой погоде. Но все равно - это были бы лишние хлопоты.
После подъема все пошло не как обычно, не по отработанному за долгие годы распорядку. Михалыч встал, умылся, завтракать не стал вообще - никакого аппетита. Чтобы скоротать лишнее время подсел к окну, стал наблюдать за оживающей улицей. Немного посидев, не выдержал, решил пойти на работу раньше обычного. Надел свой парадный китель, парадную фуражку, начищенные с вечера, ботинки. Вышел из дому.
Все равно, несмотря на медленный прогулочный шаг, на работу пришел не к восьми, как обычно, а на полчаса раньше. Подошел к наружным дверям своего СИ-4, позвонил. Хоть было еще неурочное время, ему открыли быстро, словно там тоже волновались и ждали. На дежурстве сегодня был Чусовлянов Борис. Михалыч, но только при своих, называл его Чусиком. Несмотря на свои года - почти шестьдесят - против Михалыча тот был еще мальчишкой.
С порога взглядом Михалыч спросил об обстановке. Чусик отрапортовал:
- Все нормально.
- Прессы еще не было?
- С ними договорились, что только после восьми часов.
- Хорошо. Как Сидорчук?
- Волнуется, не спал всю ночь.
- Мне тоже не спалось.
До восьми часов никаких дел не было, и Михалыч, чтобы скоротать время и еще раз осмотреть свое хозяйство, решил пройтись по территории. Поставил об этом в известность Чусика, тот понимающе кивнул.
Неспеша Михалыч пошел по знакомым дорожкам, вначале в сторону столовой. Шел мимо опустевших жилых корпусов, знакомых за долгие годы до каждой мелочи, до каждой трещинки и шляпки шурупа. Всюду стояла неестественная тишина. Словно брошенный город.
В безлюдную столовую Михалыч заходить не стал, повернул к спортзалу.
В главном зале, чаще всего служившим волейбольным полем, на полу валялся стул. Михалыч поднял его, поставил к стене. Теперь полный порядок, замечаний нет, все готово к приему посетителей, которых уже не будет.
В зале тяжелой атлетики и тренажеров Михалыч провел пальцем по, стоящей у стены, скамейке. Остался чуть заметный след. "Уже покрывается пылью. Грустно".
Выйдя из спортзала, Михалыч услышал какое-то оживление со стороны входных ворот, понял, что появились представители прессы и руководства, направился туда. Уже через минуту подошел к ним:
- Здравствуйте. Прошу внимания. Я - начальник Социального изолятора, майор Ковалев Игнат Михайлович.
Михалыч начал вводить братию, освещающую мировые события, в курс дела, в то, как будет проходить процедура освобождения. Вначале он обозначил временные рамки:
- Согласно установленным правилам непосредственно момент освобождения происходит в 9-00 по сигналу таймер-автомата. После этого бывший осужденный считается свободным человеком, и мы будем не вправе навязывать ему свою волю, удерживать вопреки его желанию. Он может сразу же покинуть изолятор, - Михалыч для наглядности указал ладонью на дверь - направление, в котором Сидорчук удалится от всех их. Продолжил. - Из этого ясно, что он будет в вашем распоряжении с момента доставки сюда и до 9-00. Времени на интервью очень мало. - Михалыч взглядом обвел всех присутствующих, все ли поняли. - Далее: пространственное расположение. Заключенного товарищ капитан, - Михалыч указал на Чусика, - выведет из жилого блока, сопроводит его сюда. Борис Андреевич, покажите место, где будет стоять заключенный.
Тот мелом на одной из плит, которыми была вымощена площадь при входе, начертил прямоугольник:
- Здесь.
Михалыч продолжил:
- Я буду стоять справа от Сидорчука, - встал рядом с прямоугольником, - капитан - слева. После удара таймер-автомата в колокол я поздравлю бывшего заключенного с освобождением, после этого - он свободный человек и нам не подчиняется. Вот такая предстоит процедура. Вопросы?
- Когда будете выводить?
- Это зависит от вас. Как только вы будете готовы. Ориентировочно: 8-40.
Больше вопросов задавать не стали, началась подготовительная суета. На прямоугольник поставили какую-то молоденькую девчонку, по ней стали устанавливать свет, выверять самые удобные ракурсы.
Пресса расположилась перед прямоугольником неполным полукругом, трое представителей официальных и правительственных организаций встали сбоку. Весь обслуживающий персонал - четыре человека - расположились напротив. К 8-40 активность стал спадать, все заканчивали свою подготовку к встрече.
Наблюдающий за всем этим Михалыч понял, что пора. Сказал негромко:
- Боря, веди Сидорчука.
Чусик пошел к жилому корпусу. Вошел внутрь. Сразу же вышел обратно, за ним шел виновник торжества. Подошли к назначенному месту. Рукой Чусик указал на прямоугольник. Сидорчук все понял, встал в него.
На прибывшего сразу же посыпались вопросы:
- Как себя чувствуете?
- Хорошо, - особым красноречием журналистов Сидорчук поражать не стал.
- А как вам последнее время?
- Три недели провел как в большой одиночке.
- Расскажите о Ваших дальнейших планах.
- После освобождения вначале поеду в Новосибирск, там у меня родственники. Потом - в Верх-Инчерель. Город такой, небольшой, на Оби.
- Чем будете заниматься?
- Предложений много, но чем именно пока не решил, посмотрю на месте.
И вопросы, вопросы...
Неожиданно ударил колокол: "Дон-н-н!!!" Вот и пришел этот миг.
- Тихо!!! - оборвал всякий шум приказ капитана Чусовлянова.
В наступившей тишине начальник Социального изолятора номер четыре майор Ковалев громко и торжественно, выделяя каждое слово, продекларировал:
- Именем Союза советских социалистических республик объявляю гражданина Сидорчука Константина Денисовича свободным и равноправным.
Потом Михалыч сделал пару шагов, встал лицом к Сидорчуку, посмотрел ему в глаза. Понял, что этот момент настал, что тот сейчас уйдет, а это конец всему. Протянул ему руку, глуховато произнес:
- Поздравляю.
Сидорчук пожал ее. Михалыч же, в нарушении сценария, шагнул навстречу и обнял, как-то по отечески, бывшего, теперь, заключенного. Украдкой провел пальцем по глазам, прогоняя просящуюся на волю, слезу. Прошептал на ухо:
- Последыш ты наш. - Отстранившись, вернулся на свое место.
- Константин Денисович! - журналисты хотели, было, вернуться к вопросам, но тот поднятыми ладонями дал понять, что ответов не будет, что все кончено и он уходит. Навсегда.
Михалыч смотрел ему вслед и понимал, что сегодня, 30 апреля 2061 года освободился последний заключенный Советского союза. В связи с этим закрывается последняя тюрьма - изолятор СИ-4, упраздняется за ненадобностью целый род войск - Внутренние войска Советского союза. Но это не все, трудно перечесть все последствия, которые с этим связаны. Многие-многие вещи, сопровождавшие человечество тысячи лет стали теперь ненужными. Весь мир Земли, с Советским союзом во главе, вступил в новый этап своего развития.