Осваивай. Работай. Шагай вперед. Эти простые слова были развешены одновременно по всем куполам.
Но под остальными люди работали по звонкам. Они звенели, отмечая начала и концы обедов, смен, дней и ночей. Люди приходили со звонком и уходили домой с ним же.
И только за надписью СССР не раздалось ни единого. Начальник купола, Федор, был человеком старой закалки. Он был из тех людей, которые помнили- когда ты делаешь что-то действительно свое - ты не будешь работать "до звонка". И он отменил их. Совсем. И теперь город уверенно обгонял остальных, а в воздухе носились слова "Будущее светло и прекрасно...".
И под куполом СССР бурлила жизнь, а в это время к стеклянной поверхности одного из куполов приблизился мужчина с неприятными тоненькими усиками. Он с ненавистью уставился на яркую надпись и, зло сплюнув, исчез в глубине ...
Город возводился ежечасно, ежесекундно. Ни разу не раздался гудок, оповещающий о начале или конце смены. Каждый приходил и делал столько, сколько мог. И приходил снова.
Даже дети, приехавшие с семьями "на ассимиляцию" - даже они, маленькие и большие, принимали участие в Великой Гонке. Они сажали деревья, толкались под ногами у взрослых, постоянно требуя новых "игр".
Ростислав, обычно угрюмый великан, пнул семилетнего Петьку:
- Вот что ты возишься? Сходил бы, поиграл. Малой же еще.
Мальчишка, даже не подняв взгляда, подскочил и обежал вокруг ящика:
- Ань, полить надо!
C вышки Федор заметил старого друга и спустился к нему. Едва дотянувшись, хлопнул Ростислава по плечу:
- Ты правда думаешь, что земные кубики их смогут оторвать от вот такого?
В длинных ящиках с грунтом несмело пробивались ростки первых марсианских цветов. Указав на тот, что был на самом краю и уже вытянулся чуть дальше остальных, мальчик гордо улыбнулся Федору: "А этот мы Марсианской Анютой назовем...". И убежал - за лейками, цветными бумажками для надписей и за подругой.
Под безмятежным небом Марса Федор блаженно жмурился от удовольствия, сверяя планы. Они уверенно обгоняли своих соседей. Если так пойдет и дальше, можно будет отправить им людей на помощь в доработке их городов.
А под соседним куполом распаковывались загадочные ящики. Мужчина с тоненькими усиками возбужденно раздавал команды, плешь на его голове неестественно блестела. Они реализовывали простой, малозатратный и безупречно мирный план...
Идиллия была нарушена через три дня. Ответственный за безопасность купола Сергей появился рано утром. Хмурый и встревоженный, он ткнул в Федора пачкой листовок:
- На, читай. И даже не предлагай собрать их или спрятать - весь город уже на ушах стоит. Постарались соседушки.
Федор с недоумением взял одну из ярких бумажек. Текст гласил:
"Только Развлечения! Только аттракционы! Все для мужчин, для женщин и для детей! Spa-салоны, кинотеатры к вашим услугам и абсолютно бесплатно! У нас только одно правило - не работать! Добро пожаловать в страну развлечений!"
Ниже следовала приписка, что на входе выдают двадцать тысяч кредитов - достаточно, чтобы провести там безмятежный месяц. При выходе кредиты аннулировались и более не выдавались.
- Ну и что? - Федор невозмутимо вернул листовки.
- Уйдут! - всплеснул руками Сергей, - уйдут! Не вводить же нам железный занавес! А у нас задержку на две недели ввести - и все, отсталая колония! Остальные успеют забить участки и мы никогда, никогда их не догоним.
Федор перечитал текст. Глаза перебегали по строчкам, ища выход. Наконец, он потянулся, швырнул листовки в мусорную корзину и вернулся к цифрам. Сергей застыл в ожидании.
- Молодой ты, Сережа, - буркнул ему Федор, не переставая вглядываться в столбики цифр, - железный занавес, железный занавес... отпускай людей. СССР хорошо постаралось, отбирая колонию. Мы не брали хомячья, которым смысл жизни - спать-жрать-играть.
Сергей выслушал речь командира и с каждым новым словом лицо "молодого" багровело все сильнее. Наконец, швырнув остатки ярких бумажек в уже переполненную уже корзину, он стремглав выскочил на улицу.
Люди толпились у выхода из Купола. Глаза их жадно блестели, и все взгляды стремились туда, где под соседним куполом оглушительно гремела музыка, сверкали разноцветные огни и призывно танцевали разряженные девицы.
- Ну и куда вы? - злобно крикнул Сергей.
Из толпы раздался насмешливый голос:
- А сегодня воскресенье! Выходной!
Выскочил Федор. Схватив Сергея, он отвел его в сторонку и спокойно сказал ему что-то. Толпа с интересом присматривалась к двум самым важным людям под Куполом.
Запретят?
Заставят?
Закончив с Сергеем, Федор вышел к остальным. Улыбнулся в ответ на встревоженные взгляды:
- Берите детей. Отдыхайте. Ваш выходной продлится ровно столько, сколько вы пожелаете. Мы не держим никого. Однако помните - каждый день, проведенный там - это украденный шажок к нашему с вами будущему. И... - Федор помедлил, чтобы притихшая толпа поймала каждое его слово, - в знак нашего союза с другими куполами не нарушайте ни единого правила, указанного на листовках.
Толпа аплодировала. Недоумевающий Сергей едва не плача наблюдал, как уходит едва ли не половина населения - туда, к зазывавшим их огням.
- Не получится. Не выйдет, - бормотал он, провожая взглядом каждого уходящего. Сглотнув, Сергей резко повернулся и отправился работать.
Федор подошел к Ростиславу:
- Молодой еще. Не понимает.
- Не понима-а-ет, - величаво протянул кузнец, - я и мальчонку своего отправил. Проверю хоть, не хомячьё ли вырастил.
Тепло улыбнувшись, Федор вновь потянулся к плечу великана, похлопав:
- Возвращайся к работе, Ростислав. И я вернусь.
Прошел день.
Человек с неприятными тонкими усиками радостно смотрел на отдыхавших людей. На второй половине купола в жестком режиме двойных смен работали наемники.
Догнать и обогнать - теперь этот девиз принадлежал не СССР.
Человек же внимательно следил, чтобы пришедшие не занимались рабочими вопросами там, под соседним куполом. Заметив карандаш в руках мальчишки, он живо подскочил к нему:
- Как зовут?
- Петька... - мальчик ошарашено поднял на него глаза.
- Петенька, - елейно проговорил мужчина, став от этого еще неприятнее, - у нас запрещается работать. Отдыхай. Играй. Вон твои автоматы с файтингами - самые последние, японская модель!
Мальчишка с неудовольствием посмотрел на автоматы. На мужчину. И снова на автоматы.
Автоматы орали, зазывали яркими и пустыми огоньками и призывали ничего не делать.