Физпок : другие произведения.

098: Везунчик

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
   Бронзовый Кастро смотрел на бурлящий у его ног людской водоворот снисходительно,
  но в то же время, с долей одобрения. Машинально, на ходу, Павлик отдал памятнику салют.
  
   С салютами этими, два года назад, вышла довольно забавная история - ЦК возьми, да и
  сделай их необязательными. Хочешь - салютуй, не хочешь - дело твоё, и никто тебе слова
  плохого не скажет. Они там в ЦК хитрые, и вообще, наверное, принцип агрегации так и
  работает... Одним словом, сначала все, особенно молодежь, разделились на два лагеря, одни
  отдавали этот самый салют, а другие уперлись, мол - нет, никогда и ни за что. А потом...
  
   А потом, и как-то в одночасье, противников салюта стало меньше, потом еще меньше...
  без всякого давления извне, кстати. Просто - изменили точку зрения, и всё. В смысле, всё
  стало как раньше, но только добровольно.
  
   Из крытого павильона, Павлик протолкался через толпу к пригородным монорельсам.
  "Убедительная просьба не бросать на монорельс металлические предметы", гласил плакат. Вот
  уж, действительно - глас вопиющего в пустыне! Сверхпроводники, по ряду причин, так и не
  получили широкого применения в быту, железнодорожный транспорт остался как бы исключением
  из правил. А брошенная на рельс гайка, или, скажем, гвоздь не падают - повисают в воздухе,
  на радость детворе, если, конечно, бросать под правильным углом, чтобы не срикошетило.
  Рельс-то в форме желоба сделан. Павлик и сам в детстве так развлекался. Совершенно не думая
  о том, в какую сторону полетит этот самый гвоздь, когда на него, на скорости триста
  километров в час, налетит поезд...
  
   Помахав перед турникетом браслетом с распознавателем, молодой человек прошел на
  перрон, и, помахивая полу-пустой дорожной сумкой, направился туда, где, по его
  представлениям, должен был оказаться седьмой вагон. Путь его лежал в Свердловск, на
  киностудию.
  
   "Вообще-то, я должен прыгать и петь", подумал Павлик. Но прыгать и петь не хотелось.
  Было... было странно. Первая работа. Первое серьезное задание, с государственным
  финансированием. Всё первое, и всё было бы хорошо, если бы не вчерашний разговор с Леной.
  
   "Наверное, она меня просто проверяет".
   Может быть и так, а может быть... А что, собственно, может быть? На дворе 2061 год.
  Пережитки прошлого... Да нет, быть не может.
  
   "Или она права, и я правда неадекватно воспринимаю действительность".
  
   Думать о вчерашнем разговоре Павлику не хотелось категорически, но он себя
  заставлял. Подсознание сопротивлялось, отвлекаясь то на монументального Кастро, отлитого в
  тридцатых годах неутомимым Церетели, то на сверхпроводящие рельсы.
  
   Собственно, никакого подвига от начинающего кинематографиста не требовалось -
  просто очередная серия бесконечного "Пионера Пети", сколько их уже снято? - была поручена
  именно ему. Набросать сценарий. Найти хорошего сценариста - из числа тех, что согласятся
  работать с новичком, конечно. Впрочем, у Павлика были некоторые идеи на сей счет.
  Организовать съемки... Короче, обеспечить полный цикл работ, и выдать на выходе готовую
  серию - сорок пять минут трехмерного "слабосвязанного действия". Под слабосвязанным не
  имелось в виду ничего плохого, а только то, что серии "Пионера Пети" использовали общих
  героев и идеи, но не обязаны были выстраиваться в единую "связанную" от серии в серию
  историю. Очень удобно, если сценаристов много, но именно из-за сценария они с Леной впервые
  поссорились.
  
   Вспыхнули и погасли сигнальные огни, и Павлик поспешно сделал шаг назад, хотя и
  находился далеко от ограничительной линии. Тормозящий поезд создает мощные помехи, если
  стоять слишком близко, запросто может вызвать сбой в распознавателе, или, скажем, в
  записной книжке.
  
   Поезд не заставил себя ждать - зализанный силуэт гигантской змеёй скользнул мимо,
  практически бесшумно, лишь порыв ветра взъерошил волосы стоящих на платформе людей. Павлик
  усмехнулся, заметив наклеенный на скошенном назад лобовом обтекателе кабины машиниста
  уловитель - полосу вязкой пластмассы, призванную перехватывать висящий над рельсом мелкий
  металлический мусор. На плакаты, значит, уже не надеемся. И правильно.
  
   Двери плавно скользнули в стороны, едва поезд остановился. Ни турникетов, ни
  контроллеров, разумеется, не было - раз ты попал на перон, значит, имеешь право здесь
  находиться. Павлик слышал от родителей про так называемых "зайцев", но принцип агрегации...
  Юноша фыркнул, представив, что кто-то сейчас может проехать, не заплатив. Со стыда помрет
  раньше. Хотя... В сущности, то, что сказала Лена, это ведь то же самое...
  
   - Сценарий, - сказала Лена, - хороший сценарий, написанный умным - я подчеркиваю,
  умным - сценаристом, должен начинаться со слов "это лето в Сочи выдалось теплым и
  солнечным". Не упусти свой шанс съездить на море.
  
   - Зачем мне в Сочи? - не понял Павлик. - На олимпийскую воронку смотреть? Да и не
  разрешат в Сочи снимать, там фон еще слишком высокий.
  
   - Это цитата, - отмахнулась Лена. - Забудь про Сочи, пусть будет Ялта. В Ялте даже
  лучше, там никогда не проводили никаких олимпиад.
  
   "Я, наверное, просто медленно соображаю", подумал Павлик, бредя между рядами кресел. "Я даже не сразу понял, о чем она говорит".
  
   А потом они поссорились. Нет, что значительная часть граждан предпочитает жить, не
  напрягаясь, Павлик знал. Как знал и то, что принцип агрегации потихоньку уменьшает их
  количество - трудно ведь так просто жить, когда можно жить ярко и интересно. Но Лена...
  
   "Наверное я романтик. Или идиот."
  
   Его кресло оказалось у окна, что, в общем-то, было неплохо. Соседями оказались двое,
  а последнее, четвертое место, так и осталось пустым.
  
   Сначала пришел высокий пожилой дядька в комбинезоне - в этом году вошли в моду
  деловые комбинезоны, хотя, на взгляд Павлика, это было все равно, что рабочие пиджаки и
  галстуки. Есть одежда для того, чтобы чинить вездеход, а есть - чтобы сидеть перед
  подчиненными, и путать эти два стиля, на его взгляд, было неправильно.
  
   Второй сосед прибежал, запыхавшись, буквально перед самой отправкой поезда, и был он
  полной противоположностью первого. Толстенький лысый коротышка (и в костюме). Плюхнувшись
  на свое место, он первым делом извлек из кармана платок, и тщательно вытер лысину.
  Вопросительно посмотрел на соседей по путешествию, мол, ну как? Затем улыбнулся, и
  поклонился, причем сразу стало ясно, что делает он это искрене.
  
   - Здравствуйте, уважаемые соседи! - торжественно произнес дядька, и Павлик поймал
  себя на том, что улыбается, попав под влияние харизмы своего попутчика.
  
   В этот момент поезд тронулся, разгоняясь до сумашедшей скорости, замелькали за окном
  колонны, затем кусты зеленой полосы, дома...
  
   - Давайте знакомиться, - продолжал толстяк. - Меня зовут Алексей Михайлович!
   - Олег Николаевич, - отозвался дядька в комбинезоне.
   - Павлик! - ляпнул Павлик не подумав. - То есть, ох! - Павел Сергеевич я... извините.
   - Нет, нет, уважаемый, - толстяк выставил вперед пухлую ладонь. - Раз уж вы сами
  называете себя Павликом, значит так и должно быть. - Тогда я - просто Алексей. Никто не
  против?
   - Я только за, - улыбнулся Павлик. Олег Николаевич просто кивнул. Затем прищурился,
  и покачал головой.
   - А ведь я вас знаю... Алексей. - Произнес он. - Это ведь ваше... э... изделие
  полетит на Марс в следующем году.
   - В феврале, - кивнул толстяк. - Только не полетит. В том то и дело, уважаемый Олег,
  что, если у нас получится, то больше на Марс никто не полетит.
   - Вы из Аргуса! - догадался Павлик. - Звездолет локального прокола!
   - Вот только не надо забегать вперед! - погрозил ему пальцем его собеседник. - Не
  уподобляйтесь нашей доблестной прессе. Не звездолет, и еще долго не звездолет. Это я вам
  официально заявляю.
   - Всё равно, здорово! - сказал Павлик.
   - Это да, - согласился толстяк. - Это мы молодцы. Хотя, конечно, нам ещё и повезло.
  Безумно, сказочно повезло, и не один раз.
   - Простите, - перебил его Олег, - а при чем, собственно, тут везенье? Я знаком с
  проектом, пусть не так хорошо, как вы, но за материалами слежу внимательно.
   - Мы все следим, - кивнул Павлик. - Вся страна.
   - И не заметили везенья? - уточнил толстяк. - Ну... хорошо. Как открыли эффект
  прокола?
   - Уронили ниобиевую гайку на плутониевое ядро, когда демонтировали старые ракеты, -
  сказал Олег. - Да, согласен, элемент удачи имел место, но...
   - ЭЛЕМЕНТ?! - толстяк аж подпрыгнул. - Знакомы ли вы с таким понятием, как адское
  ядро?
   - Э... - Олег посмотрел на Павлика, и, поняв, что помощи от молодого человека не
  дождется, пожал плечами. - Нет.
   - Американцы, когда делали свои бомбы, в самом начале всей этой эпопеи с гонкой
  вооружений, потеряли двоих - одного за другим, понимаете! - в двух независимых инцидентах,
  которые произошли с одним и тем же плутониевым ядром. Потому его и назвали - адским. Оба
  раза на ядро что-то роняли, и оно начинало выделять нейтроны.
   - То есть, Славич, вместо того, чтобы открыть эффект прокола, мог погибнуть?! -
  ужаснулся Павлик.
   - Должен был погибнуть, - возразил Алексей. - Не "мог", а должен. И до сих пор никто
  не знает, почему не погиб. Это раз. Вторая удача - что прокол-таки произошел. Вероятность
  этого события, при имевших место условиях составляла менее трех процентов.
   - Ничего себе!
   - И третья удача - что на прокол обратили внимание, - закончил толстяк. - Подумаешь,
  гайка куда-то пропала! Вот вы - сколько раз вы роняли гайки, и не находили их потом? А?
  То-то!
   - Действительно, везенье, - согласился Олег. - Но потом-то был труд, было
  кропотливое исследование и...
   - И нам еще не раз везло, поверьте.
   - Это мистика, - возразил Павлик. - А мистику научный материализм отвергает.
   - В целом - отвергает, - кивнул Алексей. - Но в частности, мы, люди, весьма везучий
  биологический вид.
   Олег покачал головой, похоже, он был решительно не согласен со своим собеседником.
   - Дайте определение везучести, - потребовал он.
   - А зачем? - пожал плечами толстяк. Вытащил из кармашка в подлокотнике кресла
  бутылку с водой, отпил и вытер губы всё тем же платком. - Давайте я вам лучше вопрос задам.
   - А давайте, - усмехнулся Олег.
   "Сижу как дурак", самокритично подумал Павлик. Впрочем, ему было интересно.
   - Вопрос очень простой, - сказал Алексей, отдуваясь. Изучил внимательно свой носовой
  платок, и бросил его в мусоросборник. Вытащил из кармана другой, такой же, и вытер лысину,
  на которой уже успела проступить испарина - видимо, от выпитой воды. - Что является
  главным движущим фактором эволюции?
   - Эк вы круто... - Олег нахмурился. - Так, эволюция... а мы говорили об удаче... Вы
  явно хотите связать одно с другим. Но - нет, не соглашусь.
   - И тем не менее.
   - Я прекрасно знаком с математической моделью эволюции, - возразил Олег, слегка
  сердито. - Я писал алгоритмы на основе этих моделей. Удача, если дать ее конкретному
  индивиду, поможет выжить его потомкам.
   - Вот именно.
   - Его, добавлю, и кого-то ещё, с кем он... э... скрестится. Впрочем, неважно. Эти
  потомки вытеснят всех прочих, удача у них будет одинакова, а значит, в отборе она
  перестанет играть роль. Всё. Это будет лишь кратковременный эффект, и кстати, вредный для
  вида в целом.
   - Почему - вредный? - удивился Андрей.
   - А вы представьте, что удача досталась безногому, безрукому тупице. И его дети
  потеснят по-настоящему талантливых, и их, талантливых, признаки будут утеряны.
   - Вы не о том, - пожал плечами толстяк. - Хотя, наверное, я сам виноват. Забудьте о
  биологической эволюции. Подумайте о социальном прогрессе.
   - Агрегация, как фактор везенья... - Олег усмехнулся. - Ну да, в каком-то смысле.
  Хотя, конечно, детей жалко.
   - Детей? - удивился толстяк. - Жалко?
   - Детей заставляют зубрить последовательность социалистической агрегации, - ответил
  его собеседник. - Помните? В самый разгар экономического кризиса, Куба объявляет, что будет
  восстанавливать СССР, к ней присоединяется Беларусь, потом штат Нью-Джерси, Казахстан,
  Израиль, Сомали... и понеслась. И всё это надо запомнить, и выдать на экзамене. Я и говорю -
  бедные дети.
   - Счастливые дети, - возразил Павлик. - Нам повезло.
   - Да! - воскликнул толстяк. - Наконец-то вы поняли!
   - Я имел в виду... ну да. Повезло. Гм...
   Олег серьезно кивнул.
   - Убедили, - произнес он. - Хотя... Впрочем, ладно. Не буду спорить.
   - Вы не поверите, - сказал Алексей, - но в старину, еще до Кризиса, была такая
  поговорка - дурной пример заразителен.
   - Предки ошибались, - пожал плечами Павлик. - Заразительным может быть только
  хороший пример. И кстати... спасибо вам. Вы мне здорово помогли.
   - Помог? - толстяк поднял брови. - Ну ладно. Пожалуйста. А как, собственно, помог?
   - Просто - помогли, - сказал Павлик. - Разобраться помогли, и вообще. Мне... мне
  повезло, что я вас встретил.
  
  ***
  
   "Эта осень на Большом Сырте выдалась холодной, давление подскочило аж до ста
  миллиметров ртутного столба, а скорость ветра достигала трехсот километров в час, и похоже,
  это было только начало..."
  
   - Ты - идиот, - сказала Лена. - Клинический. Я-то думала, такие как ты вымерли в
  ходе эволюции.
   - Не, - весело возразил Павлик. - Не вымерли. И не вымрем. Удача на нашей стороне.
   ...
   Кстати, имей в виду - ты тоже едешь. Я уже договорился.
   - Я? - растерянно переспросила девушка. - Что мне делать на Марсе?
   "Принцип агрегации", подумал Павлик. Вслух же он сказал:
   - Тебе там понравится. Просто поверь.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"