Петр Иванович пробовал идти в одну сторону - картина не менялась. Пробовал резко менять направление - отрезок улицы Ленина с третьего по сорок девятый дома не отпускал книголюба. Петр Иванович сел в трамвай. На отрезке было две остановки, и трамвай бесконечно шел от одной к другой.
Смерть - высшее наслаждение, какое только можно придумать. Это - наркотик, обрекающий на вечное колесо сансары... Что нирвана? Клиника для исцеления от наркотика. Кто Будда? Ее главврач.
На похороны собрались почти все. Конечно, а хрена зимой дома-то делать? Детей только если, так их и так у каждого позавелоась, что тех блох на псине, хорошо, если пальцев на руках-ногах сосчитать хватит. А уж как Гришке-беспалому, у него от левой - культя, да на правой - два пальца остались, креститься не может, боится. За старовера примут - и не откажешься, доказать-то можно только тремя перстами перекрестимшись, а где Гришке третий-то взять? В долг, что ли? Так кто ж даст.
(в соавторстве с Алексеем Гвоздевым) - Следующий! устало позвал Анубис, судья царства мертвых, чуть склонил голову шакала к человеческому плечу. Еще раз посчитал, сколько осталось до отпуска, на берегу Флегестона