ТРОПА ЭЛЕН ТИМ

1

Элен в задумчивости листала телефонный справочник, на предмет куда бы позвонить, чтобы узнать хоть какую-нибудь новость. С новостями в графствах всегда было туговато. Журналисты выхватывали их друг у друга из под носа, все же стараясь не пастись в чужом огороде.

Короче, сидела она за рабочим столом, в своих неизменных дурацких джинсах, в свитере, ненакрашенная (ветер да снег все равно размажут косметику). Да и вообще, из карьеристских соображений не хотела, чтобы собеседник отвлекался во время интервью от темы. Единственное, что напоминало о том, что Элен вес же существо из лучшей половины человечества - это длинные волосы, которые она заплетала в косу (в ее-то годы!), а в особых случаях распускала по плечам. Не курила, и на том спасибо. Хотя иногда завидовала тем, кто курит: официальный предлог для десятиминутного ничегонеделания.

Вот не идут в голову никакие мысли - хоть выверни справочник наизнанку. Уж если не покурить, так хоть чайком побаловаться на корректорской половине. А кают-компания почему-то была именно там. Аура такая.

В этот момент в дверь постучали и на пороге появился бородач в очках или очкарик с бородой, как кому будет угодно. В руках он держал видавший виды портфель.

- Алекс Спиро, - представился гость и сел на стул.

Почему-то Элен сразу поняла, что этот посетитель не с заурядным письмом в газету о плохой работе коммунальных служб, хамке-продавщице или того хуже - "собачьих кучках". Такие обращения граждан с завидной регулярностью появлялись в редакционной почте. Почему-то люди верили, что стоит кого-то "пропечатать" и жизнь пойдет по-новому. Что касается коммунальников и продавщиц, на какое-то время помогало. С собаками сложнее. Они газет не читают.

По каким признакам Элен определила, что гость - из другой оперы - трудно сказать. Впрочем, очки, борода, портфель - джентльменский набор интеллигента.

А учитывая длинные волосы - интеллигента творческой профессии.

"Тоже хорошего мало, - с тоской подумала Элен, - эти вечно не от мира сего, решают глобальные проблемы. Спровадить его что ли к радиодаме за стенкой. Возможно в портфеле что-то историческое, по ее части".

За это время посетитель оттаял - в буквальном смысле. Видимо, когда человек идет в пургу, его душа слегка "выдувается" из контуров тела и необходимо время, чтобы она вернулась на свое место.

...Ах, что за прелесть были эти чумландские зимы! Слепящее сияние снегов в ясный день, белая круговерть метели в ненастье. Все в прошлом. Что имеем не храним, потерявши плачем. После Глобального Сдвига Элен не раз вспоминала свою первую беседу с Алексом о его "Полярном Треке". Тогда ей показалось это все таким ненужным, второстепенным. Люди ночами смотрели прямые трансляции из столицы Гроссии, охваченной эйфорией Правого Поворота, все казались друг другу ужасно значительными. Ведь их перестали называть массами и обозвали непонятно, но круто - электоратом. У всех равные права - какая иллюзия! Теперь же мерсиане всем обеспечили круглогодичную весну и тем самым лишили главного - выбора. Одежды по сезону...

Алекс уже четверть часа излагал Элен свой замысел объединения жителей Полукружья, распаляясь все больше от собственных слов. Его собеседница время от времени подавала реплики: "Ну надо же!", "Не может быть!", "Так, так". Как вдруг он обратил внимание на лист, лежащий перед Элен. За эти четверть часа на его девственной поверхности появились кружочки, квадратики, котята, рожицы и еще какие-то чертики. Видимо, поняв, что его не очень-то слушают, Спиро задал вопрос в лоб:

- Вы хотите выпускать газету?

Очередной чертик остался без рожек и без ножек.

Собственная газета - мечта любого журналиста. А этот чокнутый пришел именно с этой идеей, да еще пообещал, что она будет международной. Элен и сама не заметила, как автоматически заглотила наживку. Правда, тут же выяснилось, что газета эта собрана из перепечаток, что новостей в ней ноль целых, ноль десятых и даже название уже придумано редактором - "66 градусов 33 минуты". Но все же лиха беда начало, может, и впрямь со временем выйдем на глобальный уровень, а центр международного треккерского движения превратит Эгвекитаун в Нью-Васюктон.

2

Редакция газеты инсультинского графства "Свозняк Заполярья" (позже ее переименуют в "Залив Глиста") располагалась в самом центре Эгвекитауна и занимала три переоборудованные квартиры на первом этаже панельного жилого дома. Сообщение между этими тремя "субъектами федерации" осуществлялось по телефону, либо посредством коротких перебежек сотрудников через холодную зимой и летом лестничную площадку.

Три автономные области назывались соответственно: редакторская, корректорская и журналистская. Жила газета не шикарно, но достойно: у каждого сотрудника был свой отдельный кабинет. Разве что Майкл Рач по закону единства и борьбы противоположностей делил свою площадь с не хватавшим звезд с литературного небосклона, ярым колунистом и подозрительным трезвенником. Как они уживались - одному Богу известно. Майкл был вольнодумцем все же больше по части творческих изысков. Зато настоящий фрондер, ниспровергатель основ и правый левократ Гор Торс оккупировал корректорскую половину. Хотя сам он не писал, так как был фотографом, но будоражил редакционную публику дерзостью помыслов, если не сказать - нахальством.

Надо отдать им всем должное: колунист-трезвенник занимался самой нудной и непрестижной работой, а именно: отчетами с колунистических конференций и партхозактивов, которые никто никогда не читал. А левократ-фотограф выдавал великолепные репортажные снимки, метко схваченные портреты и роскошные чумландские пейзажи. Сказывался богатый опыт: Колунград, откуда приехал Торс, как-никак жиропейский фасад Гроссии. Снимки Торса, по его словам публиковались в одном из гурманских журналов, чем он несказанно гордился.

Вносила свою лепту радиодама бульзаковского возраста с эффектными формами. У нее был свой конек - история Эгвекитауна, ГРОБЛАГ, трасса перегона военных самолетов Хохляска-Сербурия. Регулярно поставлял материалы вольноотпущенник Юрл Скор - собственный корреспондент "Мегадаунской Истины". Правда, не первой свежести, так как они перепечатывались неделей, а то и двумя позже.

И все равно основная тяжесть оперативного репортерского труда ложилась на Майкла Рача и на недавно приехавшую из Ливер-Сити журналистку Элен Тим. Взяли ее переводом из "Зари Колунизма" зимой, в надежде на то, что летом отпустят всех в отпуск. Ведь Элен не только, по словам Майкла, "ужасно писучая", но еще и умела макетировать полосу.

Сейчас мало кто помнит, что такое линотипный набор и верстка в печатных формах. Но в ту пору слово "офсет" прочно ассоциировалось с чем-то ненашенским, забугорным. А в типографиях графств необъятной Гроссии работали со свинцом и полиграфисты могли на свой счет отнести девиз сталеваров: "Наша сила - в плавках!" Из расплавленного свинца отливались строчки. Виртуозы-линотиписты машинально бегали пальцами по клавиатуре. Степень читабельности материала определялась просто - его запоминали наборщики.

К чести Спиро полиграфисты с интересом отнеслись к новой газете. Она была необычного формата, для первой полосы Алекс раздобыл фотографию символа Полярного Круга, сложенного из дикого камня где-то в Канкаде, на Фабиановой земле. В подписи к ней сквозила легкая ирония, она присутствовала и во вступительной статье, посвященной выходу первого номера. Даже количество экземпляров было оригинальным - 999.

Когда Элен спросили в типографии, оставлять ли клише названия газеты, то она ответила утвердительно: ведь газету предполагалось издавать ежемесячно. Кто мог предположить, что через месяц мерсианская угроза, повергшая всех млян в шок, отодвинет эти планы далеко в сторону, а еще через год и вовсе не оставит камня на камне от прожектов несостоявшегося редактора. Первый выпуск газеты оказался и последним.

3

Цифры на табло калькулятора словно издевались. В третий раз отчет не сходился, сумма ошибки все время была разная. Так всегда бывает, когда не любишь выполнимую работу - работа платит взаимностью. В самих бухгалтерских подсчетах, таблицах ничего сложного для Элен не было. Глухой протест вызывал предмет отчета: списывание продуктов на проведение очередного праздника чумок. Сыра, колбасы, масла и т.д. было за один день съедено в огромном количестве. Это все притом, что население Чумландии уже в то лето подошло к черте бедности, зарплату не выплачивали по несколько месяцев. Меню рядовых ханадырцев состояло из рыбы и грибов. И водки. Так как если и выдавались в виде авансов денежные паи, их все равно ни на что не хватало. Кроме водки.

Отчет у Элен не сходился еще и потому, что мысленно она все деньги, отпущенные на праздник чумок, пересчитывала на выплату задолжности по зарплате. А в свою очередь уже свою долю Элен тратила в мечтах и так и сяк, но каждый раз с удовольствием для себя. Мечты, мечты, где ваша сладость?

В последний раз Элен собралась с духом, разложила аккуратненько чеки перед собой и внимательнейшим образом начала плюсовать. Она не подняла головы, даже когда почувствовала, что в кабинет кто-то вошел и краем глаза увидела очертания мужской фигуры. Сумма на калькуляторе - ура! - совпала с одним из трех предыдущих вариантов. Значит, можно принять его за истинный. В конце - концов, бухгалтерия все равно не проверит, если что вернет. А пока что работу можно считать сделанной и в свой законный отгул, схватив ведро бежать в тундру. Если, конечно, посетитель не создаст новой работы.

Посетитель вел себя спокойно, сидел на стуле, скромно ожидая, когда наконец ему будет уделено внимание.

- Извините, мне нужно было покончить с денежными вопросами, - улыбнулась Элен гостю. - Слушаю вас.

- Да, собственно, дело у меня простое: работу ищу.

- А кто вы?

- Художник, пишу понемногу, с компьютером знаком. Когда я жил в Эгвекитауне, то работал в редакции...

- В Эгвекитауне? - Элен аж подпрыгнула на стуле. - А как ваша фамилия?

- Спиро.

- Спиро?! Алекс? Вот это номер! Я же тоже раньше жила в Эгвекитауне, помнишь "Сквозняк Заполярья"?: Мы же еще и газету какую-то вместе выпускали про Полярный Круг. - С этими словами Элен выбежала из-за стола и обняла гостя с той нежностью, с какой обнимают земляков.

- Ага, не узнал меня! Это значит, я стала старая и страшная, да? - съязвила Элен.

- Сама-то хороша: "как ваша фамилия, по какому вопросу?" - передразнил Алекс.

- Ну, конечно, тебя узнаешь: где очки? Где борода? И зачем это ты обрился наголо? Под тинэйджера косишь? - не унималась Элен.

Надо сказать, что в то лето очень многие школьники особым шиком считали сиять бритым черепом. Видимо, буквально понимая выражение "светлая голова". Они наивно полагали, что взрослые будут возмущенны и шокированы внешним видом своих чад. Да и девчонки упадут от такой "крутизны". Девчонки, может, и покупались на этот трюк, а родителями с их проблемами, было абсолютно параллельно. Бритый сынок это даже экономно - меньше шампуня уходит.

- Ну, очки я уже целый год не ношу. Наверное, Сдвиг подействовал, не знаю. И потом есть методика неплохая коррекции зрения. А относительно прически - тут все просто: занялся гроссийской йогой.

- Не поняла.

- Ван Порф, не слыхала о таком? Элементарное обливание холодной водой. Чем чаще, тем лучше. А волосы - это сушить их без конца, полотенца не успевают высыхать. Я всем рекомендую, ты не обливаешься случайно? Энергетику улучшает и вообще...

- Ладно, о йогах в другой раз, - вовремя вклинилась в монолог Элен, видя, как собеседник вдохновенно поднял к небу глаза и набрал в легкие воздух. - Я так думаю, что это твое увлечение пришло на смену "Полярного Трека". Ведь после Глобального Сдвига он лопнул как мыльный пузырь.

Сказала Элен и тут же пожалела о своих словах. Спиро сразу как-то потух. Удар пришелся ниже пейджера.

- Раз ты все равно пока без работы, пойдем в тундру за грибами? - переменила тему Элен, чтобы исправить бестактность. - Правда, после Сдвига и лето - не лето, так, не пойми что. Хорошо, хоть грибы по привычке появляются к сезону. Такой вот феномен грибной генной памяти.

- Нет, я за грибами в хорошие времена не ходил. Сегодня я должен решить вопрос трудоустройства. Кстати, в вашей конторе есть вакансии? Я ведь затем и пришел.

- Алекс, миленький. Наша-то контора специфическая - "Национальный Центр Тихой Радости". У нас здесь приезжих - я, да Нинель Карр и еще один парень, помешанный на фольклоре. А так все специалисты - местные. Кстати, директор тоже наша, она в Эгвекитауне в Доме Счастья работала директором. Да ты ее помнишь, наверное. Ее в Ханадыре уважают, если не найдешь работы, приходи, что-нибудь придумаем. И самое главное: зарплаты у нас - копенсы. Жить на эти деньги невозможно.

- Ну ладно, беги в свою тундру. Спасибо, извини за беспокойство. - Алекс встал и направился к выходу.

- Ну, нет, так я тебя не отпущу. Пообещай, что сегодня зайдешь ко мне на грибы и поболтаем в нормальной домашней обстановке.

Элен написала на листочке адрес и вложила его в нагрудный карман ветровки земляка.

- Жду, где-то после восьми вечера.

4

Грибов Элен в тот день набрала немного: она и бегала-то в тундру всего на три часа. Потому и не устала сильно, и почистила добычу быстро. Они как раз весело шипели на сковородке, когда раздался звонок. На часах было ровно восемь вечера. "Пунктуален", - подумала Элен, открывая дверь. Да, на пороге был Спиро собственной персоной.

- О, грибочки уже жарятся - произнес гость, видимо обалдевший от ни с чем не сравнимого аромата.

- Ты что же, ничего не принес? - съязвила Элен. - Ну и ну! Я как антилопа носилась по кочкам, а он в гости пустой приходит!

От такого "гостеприимного" приглашения Алекс слегка опешил. И даже начал потихонечку пятиться.

- Куда?! - заметила этот маневр хозяйка - Ишь, какой хитрый! Думаешь, у меня заначки нет? Могу я угостить земляка или нет? Проверить его на предмет лояльности...

"Лояль" - это целая эпоха в потреблении алкогольной продукции в Гроссии вообще и в Чумландии в частности. Дело в том, что незадолго до описываемых событий один очень умный правитель решил ввести сухой закон. Спиртное было в ограниченном количестве и продавалось по талонам. Затем на смену умному правителю пришел правитель, любящий "заложить за воротник". И вроде бы измученный нарзаном народ должен был бы вздохнуть с облегчением. Да вот беда: водочные заводы были переделаны на лимонадные. И тогда коммерсанты открыли для Гроссии спирт "Лояль". Гадость несусветная, люди травились, но все же пили. Причем не только алкаши. Благовоспитанные женщины тоже научились его разбавлять, отстаивать, настаивать на корках, ягодах, травах, добавлять сахарок. У Элен как раз была начатая трехлитровая банка лимонной настойки этого спирта. В ту пору, когда Алекс появился в Ханадыре, в магазинах было завались всяких красивых бутылок. Но чтобы их купить требовались деньги. А "Лоялем" Элен запаслась еще накануне грибного-рыбного сезона, по низкой цене.

- Куда иди, на кухню? - спросил Алекс, переминаясь с ноги на ногу.

- Нет, в комнату, там и поедим, и посидим. А то будем мешать соседям.

Словно в подтверждение этих слов одна из дверей в общую прихожую отворилась и нарисовался пацаненок лет семи с хитрой физиономией.

- Теть Элен, а это к вам? Это ваш гость, да? А вы что, будете кушать, а потом музыку включите? А помните, три дня назад у вас был другой дядя, он мне еще шоколадку дал, и утром жвачку, нет - две.

Алекс секунду постоял, приходя в себя от этой милой детской непосредственности, а потом покатился со смеху. Элен быстро сориентировалась в ситуации, сразу вычленив в тираде маленького соседа завуалированные намеки.

- Ник, во взрослые дела свой маленький нос не суй. Мои дяди тебя не касаются. Жвачек и шоколадок ни у меня, ни у моего гостя нет, потому что у нас нет денег. Когда грибы изжарятся, я тебя угощу.

- И маму? - не унимался малой, ничуть не смущенный строгим выговором.

- И маму обязательно.

- А дяде Полу, когда он придет, оставим? - выторговывал пацаненок.

- Твой дядя Пол водителем работает, а что-то его не допросишься, чтоб в тундру отвез. Так что дядя Пол останется без грибов. Все, иди, не высовывайся, к нам в комнату не стучи, а то я рассержусь. - Элен всем своим видом дала понять, что разговор окончен.

Алекс, посмеиваясь, направился в комнату, где Элен ему сунула пару альбомов с видами Кипарижа, а сама пошла на кухню собирать ужин.

- Между прочим, нашел работу, - донеслось из зала.

- Да ну? Где? - из кухни выглянула Элен с ножом и головкой лука.

- Во Дворце. Руководителем юных журналистов.

- Замечательно. Ну, давай к столу, тем более такой повод.

Элен почувствовала некоторое облегчение, услышав эту новость. Она понимала, что в Центре Алексу ничего не светило.

- За встречу! - поднял рюмку Алекс, когда все наконец было готово и хозяйка села к столу.

- За встречу и за наш славный Эгвекитаун! - поддержала тост Элен.

Спиро, морщась, опрокинул рюмку, и сам того не замечая, в один момент опустошил свою тарелку. Элен отправилась на кухню за добавкой, вернувшись не только с грибами, но и с мисочкой рыбных котлеток.

- Угощайся, это нам от соседки, мамы пацаненка, который шоколадку выпрашивал. Мы вообще-то дружно живем. Но Боже, как я мечтаю о своей квартире.

Спиро, рассказывая о Эгвекитаунских новостях, убрал еще одну порцию, вместе с котлетками. Правда, от "Лояля" отказался, объяснив это каким-то постулатом своего Порфа. Впрочем, Элен не настаивала. Хорошая беседа хороша сама по себе.

В любом застолье наступает момент особого благодушия, когда тянет на неторопливые беседы и воспоминания. Собственно говоря, общих воспоминаний у них практически не было. В Эгвекитауне вращались в разных компаниях и не были даже друзьями, не говоря уже о чем-то большем. Но в Ханадыре даже мало-мальски знакомые земляки становятся чуть ли не родней. Ведь их связывает не только общая точка на карте, но и вся та жизнь, когда все еще было по-старому. И богатые северные зарплаты, и настоящие зима-весна-лето-осень, и ... Да что там говорить.

- Спасибо, все так вкусно! - Алекс откинулся на спинку стула. - Настоящая хозяйка всегда сумеет угостить, даже если денег нет.

- Деньги есть, - поправила Элен, - только нам их не выдают. Ну а творить закуску из воздуха мы научились еще в талонную эру. Помнишь, килограмм макарон, килограмм гречки, кило сахара в зубы - и гуляй, Вайс. Помнится, у моей подруги сразу четверо путешественников остановились. Благо, у них была спортивная одежда очень красивая. Так мы их по магазинам водили как доказательство своего права на лишнюю пачку макарон.

- До Сдвига в Чумландии было всяких путешественников - море. Эти, твои, на чем приехали?

- Автостопом.

- Кстати, ты ничего больше не слышала о Булче? Он же твой земляк, педробуржец вроде бы? - вдруг вспомнил Алекс.

- Да ну его в баню, этого Булча! Довольно-таки противный тип.

- Своеобразный парень. Не каждый на такое способен: объехать Гроссию вдоль границы на велосипеде.

- Насколько знаю, его путешествие как раз на Носе Шмидта и закончилось. Чего и следовало ожидать.

- Почему?

- Потому что север есть север. Людей здесь ценят не по словам, а по делам. А Булч, по-моему, просто пейджербол, прости за выражение.

- Но как бы то ни было, добраться из Педробурга до Чумландии на велосипеде - это поступок.

- По-моему, велосипед только и был у него настоящий. То он говорил, что он великий художник, то великий писатель, а я его попросила статейку для "Скозняка" набросать - ни в какую. С Виком Ойцем - царство ему небесное - чуть ли не в одной котельной уголь кидал по его рассказам, с самим Рисом Гербом в четыре руки играл и темы для песен напевал. А сколько ни просили его сыграть...

- Да ладно, Элен. Может он так, для красного словца привирал, - решил вступиться Алекс. - Все же с ним было интересно.

- Тебе может, и интересно было пару раз с ним за столом посидеть, его разглагольствования послушать, а у меня он жил почти две недели. Бог с ним, что ел-пил на всем готовеньком, так он еще и хаял и дом, в котором жил, и хозяйку - то бишь меня, и мои друзья ему были не по вкусу, да и вообще... поселочек так себе, людишки - так себе. Ему, Великому Булчу, и поговорить-то не с кем. Ведь он из самого Педробурга!

- Так ты тоже оттуда. И общего языка не нашли?

- Как бы тебе объяснить? Мы педробуржцы - действительно народ особый. И город мой всегда славился людьми скромными, деликатными, эрудированными. Вот и я, сейчас сидя с тобой, вполне "лояльна", не хочу уподобляться Булчу и выпендриваться. Хотя запросто могла бы найти темы, где ты не волокешь. И тыкала бы тебя, как котенка, носом в твои промахи.

- Ну, я б не потерпел. Встал бы и ушел.

- А мне куда было уходить от этого Булча? Он же вроде мой гость. Хотя под конец своего пребывания в Эгвекитауне он меня уже просто достал и я так вежливо-вежливо, чисто по-педробуржски ему сказала: "А не пошла ли я на.., а ты, Булч, за мной мелкими шажочками".

- Выставила?

- Да нет, сам сел на велосипед да уехал по трассе. Так что греха перед путником нет: кормила, поила, еще и свитерок в дорогу свой отдала. Благо мужичонка он мелкий и в прямом и в переносном смысле слова. Мой свитер ему впору пришелся. Спиро не стал дальше досаждать Элен разговорами о явно неприятном ей человеке:

- Бог с ним, с Булчом. Ты мне так и не рассказала, почему больше не работаешь в газете. Вроде ты пошла на повышение, взяли в "Конец света", если не ошибаюсь.

- Тебе и вправду интересно? Так вот, в тот год у меня великолепно складывалась карьера в "Сквозняке". Я уехала в Инсультин, чтобы там жить и описывать жизнь передовиков-золотогрызов. К тому же, взяли меня по совместительству в пресс-службу комбината. И вдруг звонок из Ханадыря: предлагаем вам работу в должности зама ответсекретаря. Ведь это человек, который делает газету, формирует ее. Боже, какие у меня были творческие планы!: Тем более, что я уже познала сладость редакторского труда. Но, увы, в чужой монастырь со своим уставом не суйся.

- Устав - дело тонкое, - согласился Алекс. - Помнится, в Эгвекитауне, ты резала правду-матку в самые нахальственные физиономии. Сожрали?

- Сказку о колобке знаешь? Еще не родилась та лиса, чтоб меня сожрать. Нет, я тихо-мирно ушла в Национальный Центр Тихой Радости. И кстати, редактором.

- Редактором? А я думал, бухгалтером. Ты ведь сегодня какой-то отчет считала.

- Хорошо, что напомнил! - спохватилась Элен. - Мне к этому отчету еще один акт нужно составить, и отловить людей, чтоб расписались. По должности я сейчас числюсь редактором, а работу делаю всякую. Так что, давай, на посошок и я буду отдыхать, завтра много дел.

Проводив гостя, Элен подошла к зеркалу.

"По-моему, я совсем не изменилась, а если изменилась, то в лучшую сторону", - со свойственным ей оптимизмом подумала молодая женщина. - А то, что этот чудак Спиро меня не узнал, так это его проблемы. Он со своим "Полярным Треком" чуточку сдвинулся, витает все. Ну и пусть; чем бы дитя не тешилось, лишь бы не матюкалось. Все-таки немного жаль его проект, ну, да теперь после Глобального Сдвига много чему пришел полный песец, а жить-то надо дальше".