За несколько лет до кризиса Кадаф.
Выбрался из Сербии Сергей поистине чудом. Когда в Боснии натовцы стали
устанавливать свои порядки, (при, якобы, неодобрении, в реальности же, при
активнейшей помощи компрадорского правительства России) он, не долго думая,
переехал в Белград. В конце концов, чьи интересы он защищал всё время
пребывания на Балканах? Тогда он и сам ещё не решил, возвращаться ли ему домой
или в Россию, или продолжить защиту православных братьев-сербов в другом месте.
Друзья-сербы звали его осесть в их местах, предлагали красавиц-невест. Но зачем
ему чужие красавицы, если у него, как он тогда думал, своя, любимая есть.
Сергей, отправив большую часть заработанного невесте в Харьков, осматривался,
приходя в себя после ожесточённых и кровавых боёв последнего времени.
Вызов от полковника Стояновича, курировавшего его отряд, был вполне рутинным.
Но не успел Сергей положить телефонную трубку на аппарат, как в его голове
зазвенел тревожный звоночек. Опасность! Возможно, его насторожила какая-то
неестественность в голосе приглашавшего? Когда месяцами ходишь между жизнью и
смертью, невольно начинаешь обращать внимание на любую мелочь. Однако
игнорировать приглашение Сергей не стал. В серьёзных делах он не терпел
неопределённости. Обдумав немного ситуацию, он встал и пошёл к соседям. Звонить
со своего аппарата ему почему-то не захотелось. В чёрной пластмассовой коробке
перед его глазами проступило большое человеческое ухо. Кстати, почему-то
волосатое. Невольно вспомнился один из любимейших романов юности. Здешние
пережитки сознания могли обернуться для него неприятностями похлеще, чем для
Привалова история с диваном.
Солнышко на улице светило вовсю, так что тёмные очки и затеняющие лица,
головные уборы у приглашённого им Радко Драгомировича и его самого, не выглядели
неестественно. Сергей шёл в ярдах пятидесяти сзади, товарища и мысленно потирал
руки. Только очень хорошо знающий их обоих человек, мог бы опознать в идущем
первым Радко. Когда серб попал в его отряд, все были потрясены сходством их с
Сергеем. Фигуры и лица были одного типажа. Разве что, жгучий брюнет Драгомирович
выглядел поярче. Конечно, даже самого краткого разговора, да, даже по настоящему
внимательного взгляда такая подмена не выдержала бы. Расчет делался на местный
темперамент. Ожидания Сергея оправдались. На Радко, подошедшего к полковнику
Стояновичу, набросились вдруг сидевшие за соседними столиками посетители.
Типично балканский подход к делу: сначала делаем, потом думаем. Впрочем, второе
получается не всегда и не у всех. Забавно, Стоянович явился на встречу не только
в больших тёмных очках и кепи с длинным козырьком, но и в парике, торчащем
из-под кепи.
Тогда Сергей спокойно перешёл через улицу, совершенно естественным образом
сменив направление движения на обратное. После чего, не спеша, чтоб не
привлекать к себе внимания, пошёл прочь. Радко задержание ничем, кроме
нервотрёпки, не грозило. Поймав на соседней улице такси, он захватил на
квартире, где жил, документы и деньги, и сделал то, чего от него не ждали:
махнул к сербско-хорватской границе. Прихватив хранившиеся у друга трофеи
последней вылазки в тыл врага: золочёного "Пустынного орла" (израильский
пистолет) пятидесятого калибра и пару золотых серёжек, обнаруженных у последнего
убитого на этой войне врага.
Шанс на спасение у него был. В Сербию он приехал с фальшивым русским
паспортом, вечная память и благодарность деду Сёме, боевому другу его родного
деда. Именно он, узнав, что уволившийся из армии Сергей намылился помогать
братушкам-сербам, настоял на поездке туда под чужой фамилией и помог достать
фальшивый паспорт. Возможно, впрочем, и не фальшивый, а краденый, с переклеенной
фотографией. Никто не мог ожидать, что человек с русским паспортом осмелится
рвануть в государство, контролируемое натовцами куда более плотно, чем тогда ещё
независимая Сербия. Да и смотрели за этой границей, с обеих сторон, с
неослабевающим вниманием. Собственно, граница эта была в чём-то по-прежнему,
фронтовой полосой, хоть армии враги уже частично демобилизовали. Потом Сергей
узнал, что никаких официальных решений о его выдаче не было. Полковник учуял,
откуда ветер дует, и решил подсуетиться перед будущими хозяевами, заодно немного
подработав. За наводившего на босняков страх Иблиса, была обещана неплохая
награда. Стоянович рассчитывал, что чужака никто всерьёз разыскивать не будет.
Пропал, ну и чёрт с ним. Или, иначе говоря, Иблис(21*).
Времени на рекогносцировку у Сергея не было и он ломанул через разделяющую
враждебные армии полосу в первую же ночь. На авось. Было у него предчувствие,
что покинуть Сербию ему надо побыстрее, а своим предчувствиям он привык
доверять. Ведомый своим, тем самым, знаменитым уже чутьём, долго шёл никем не
замечаемый. Да поленился, бес не по-родственному попутал, видимо слишком рано
внутренне демобилизовался, делать непонятный крюк. Не захотел ползти через
кусты, когда был путь по молодому леску. И поймал-таки в этой спешке, пулю в
плечо. Не сербскую, кстати, хорватскую, но никакого облегчения от этого
незадачливый защитник сербов не испытал. С пулей у ключицы ушёл от погони, слава
Богу, собак у стражей границ не было.
На следующее утро в загребскую полицию обратился на ломанном
сербско-хорватском раненный украинский гражданин, приехавший защищать
братьев-хорватов от агрессоров-сербов и проклятых москалей. Причиной раны он
называл террористический акт сделанный наймитами сербами по приказу своих
московских хозяев. Полицейские посчитали рану следствием неудачного ограбления
спровоцированного самим потерпевшим, но спорить с ним не стали. Лишний плевок в
сторону врагов - тоже неплохо.
Не успев отойти от операции осложнённой большой потерей крови, Сергей
Кузнецов выписался из больницы и отбыл на родину. Никто и никогда этого
незадачливого борца против москалей, с лютовавшим в Боснии Иблисом связать не
догадался. Пистолет, за очень небольшую мзду, перевёз на родину дипломат из
украинского представительства. После одного взгляда в безразличные, отрешённые
глаза просившего об этой пустячной услуге, у дипломата начисто пропало желание
присвоить чужой трофей.
Домой Сергей прибыл с незалеченной раной, усугублённой нервным и физическим
истощением. Но больше всего его мучило предательство тех, за кого он проливал
кровь и рисковал жизнью. На самом деле, предали его не сербы вообще, а несколько
поганцев, имеющихся в обилии в любой нации. Однако тогда, по молодости лет, он
этот случай неправомерно обобщил.
Первым делом, прямо с вокзала, он рванул к любимой. На его длинный от
нетерпения звонок, дверь открыл невысокий, толстый, лысоватый, не смотря на
молодость, мужик.
- Ты чего раззвонился? В морду дать? - Дохнул он пивным ароматом пришедшему.
- А где Лика? (Под влиянием "ихнего" фильма, родители назвали дочку звучным
иностранным именем, Анжелика). - Растерянно, вопросом на вопрос, ответил
Сергей, невольно ещё раз глянув на номер, прибитый к дерматиновому покрытию
двери. Номер, как и сама дверь, были до боли знакомыми.
- А на хрена тебе моя жена нужна?
- Как, жена? - Постыдно потерялся в мирной обстановке Сергей, никогда не
терявшийся в бою.
Видимо услышав разговор, сзади толстяка появилась Анжелика. Невысокая
симпатичная брюнетка очень распространённого на Украине типажа. Чуть
располневшая со времени, когда Сергей её видел в последний раз. В затрапезном
коротком халатике и сильно потёртых тапках.
- Ой, это ж Серёга! Жора, я тебе про него говорила. Серёженька, ты уж прости
меня, но тебя не было так долго, а мне было так тоскливо, так плохо... Нельзя
девушек без внимания и ласки надолго оставлять! Почему тебя так долго не было?!
- Да ты же знаешь, куда и зачем я ездил. И письма старался почаще писать, и
деньги, сколько мог, пересылал.
- Да что мне те письма! Мне мужчина рядом нужен! Вот я и встретила куда лучше
понимающего меня человека. А потом, мы с Жорой полгода назад и обвенчались.
- Но почему же ты мне ничего не сообщила?
- А деньги, которые ты мне высылал, я потом постараюсь тебе отдать. Мы на них
киоск на Благовещенском рынке открыли. - Пояснила причину утаивания от него
своего замужества Анжелика.
- Но... - Продолжал пребывать в некотором ступоре Сергей.
- Ты, шо, непонятливый? Так я могу... - Двинулся на пришельца, защищая свои
киоск и бабу Жорик. Напрасно он это сделал. Даже для истощённого и раненного
Иблиса, базарный торгаш серьёзным соперником не был. Еле уловимый взглядом
обычного человека тычок пальцем в жирную грудь, и, так и не договоривший, что же
он может Жорик, сипя от боли, расплылся на полу в дверном проёме собственной
квартиры.
- Ой, лышенько, рятуйте люди добри! Вбывають!(22*) - Визгливым дискантом
заорала супруга обиженного на ридний мови, презрение к которой неоднократно
Сергею декларировала.
- Заткнись! - Негромко скомандовал Сергей, нет, Иблис, сверкнув на
предательницу глазами. И, совсем тихо пообещал: - А то шлёпну.
Баба заткнулась, будто радио, чей штепсель выдернули из розетки. Иблис ещё
раз страшно, её потом не один месяц кошмары снились, зыркнул на бывшую свою
невесту. - Деньгами можешь подавиться. Мне от тебя больше ничего не надо.
И не плюнув даже (может потому, что во рту вдруг стало сухо, как в пустыне?)
на ворочавшегося мыча на полу Жорика, Сергей повернулся и ушёл.
В двух кварталах от дома, где испытал второе подряд сильнейшее разочарование,
Сергей потерял сознание. Сколько он провалялся на асфальте, пока на него не
обратили внимания, Сергей так и не узнал. В конце концов, кто-то понял, что он
не пьян, а болен и вызвал скорую помощь.
Сознание к нему вернулось только через несколько дней, на что врачи уже и не
надеялись. Ко всем привезённым с Балкан болячкам, он заболел ещё и двухсторонним
воспалением лёгких. Прописки в его паспорте не было, поэтому сообщить его маме о
болезни сына врачи смогли, когда он назвал им её телефон.
Мать пришла на следующий день. Но домашнего, материнского тепла с собой не
принесла. Скорее, наоборот, на больного ощутимо дохнуло от неё арктическим
холодом. Хотя внешних поводов поначалу к этому не было.
Зайдя в палату, она взмахнула руками, увидев истощённого, бледного сына.
Заохала, запричитала:
- Да что ж с тобой сынок сделалось! Да разве можно так себя запускать! Да
какие напасти ты на себя накликал!
- Шёл, споткнулся, упал, очнулся - гипс. - Попробовал отшутиться Ирбис на эти
восклицания без малейших признаков вопросительности в голосе.
- Так у тебя ещё и перелом! И что же ты сломал? Да разве можно быть таким
безответственным!
- Нет у меня переломов. - С трудом смог вклиниться в её причитания Сергей. -
Это я пошутить пытался. Кино процитировал, помнишь, "Бриллиантовая рука"
называется.
- Кино? Какое кино?
- Комедия. Ну, вспомни, с Папановым, Мироновым, а в главной роли - Юрий
Никулин.
На короткое время женщина замолкла, сбитая с начатой темы. Но уж очень
большая инерция была ею набрана на определённую тему разговора.
- Ох, сынок, не до кино мне сейчас. Совсем не до кино. Что ж ты с собой
сделал, а? Ведь говорила ж я тебе, не ездий ты никуда. Говорила, а?
- Говорила мам. Не надо было ввязываться в эту войну, не моя она. Но тогда я
не мог поступить иначе. Ну, не мог. Понимаешь?
- Нет, сынок, не понимаю. Родители своему дитятке, плохого не посоветуют.
Только ты, меня слушать не захотел. А теперь, вот, тебя с того света вытягивать
надо. Врачи тут требуют деньги на лекарства для тебя. Говорят, иначе помрёшь.
Может у тебя есть, какая ухоронка? Или, может, счёт в банке?
- Нет, мам. Нету у меня ухоронки. И в банк ложить деньги мне было не с руки.
А что с собой было, наверное, ребятишки или бомжи прихватили. Когда я без памяти
на улице лежал.
- Неужели ты за всё это время ничего не заработал?
- Всё, что заработал, прахом пошло, мам. Ничего у меня сейчас нет. Да и чёрт
с теми деньгами. Встану на ноги, ещё заработаю.
- Ишь ты, какой щедрый. Да вот беда, денег у нас с твоей сестрой на твоё
лечение, тысячи долларов, нет. И взять их нам негде. Разве что, квартиру
продать. Да где нам тогда жить? Неужто ты всё что получал, пропил-проел? Ничего
на чёрный день не отложил, своей Анжелке не переслал?
- Не моя уже она. Пока я там был, она замуж вышла. Ничего с неё теперь не
получишь.
- Вот поганка! Это значит, она прошлой осенью со мной нарочно поссорилась,
чтоб я тебе ничего передать не могла. Прошмандовка распутная! А ведь я насчёт
её, смазливой вертихвостки, тебя предупреждала. Ведь предупреждала, а?
- Предупреждала, мам. Ты её тогда точно вычислила.
- А толк от этого, какой, если ты свою маму совсем не слушаешь? Беда. Вот я
тебе тут принесла, вареньице малиновое, яблочки, пол-литра виноградного сока.
Кушай, пей, выздоравливай. А, вот, целой тысячи долларов на лекарства заморские,
у нас, с твоей сестрой, нет. Может, кто из твоих друзей такие деньжищи выложит?
Сергей знал, что возможность достать деньги у матери была. От отца остались
"Волга" в хорошем состоянии и капитальный гараж. Были в семье кой-какие
ценности. Но спорить, доказывать что-то у него не было ни сил, ни желания.
Благо, и повод прервать этот мучительный разговор был.
- Ты, мам, прости. Устал я. Плохо мне.
- Ладно, ладно, сынок. Ухожу, отдыхай, набирайся сил.
Почему он не умер после этого посещения, Сергей и спустя много лет не
понимал. Казалось бы, если тебя предали все, кого ты любишь, зачем жить? Но,
вот, не умер, а начал потихоньку выздоравливать. На скудных больничных харчах
украинской больницы середины девяностых. Разрывать отношения с матерью и сестрой
не стал, но общался после этого с ними редко. Всем троим, было неуютно, при его
встречах.
Но почему не спился от полного разочарования в жизни, знал точно. Пьяному,
ему становилось в сто раз тоскливее и горше, чем трезвому.
На несколько лет его душа заснула летаргическим сном. А тело продолжало
существовать. Скучной, серой жизнью охранника. На проживание устроился по
знакомству в общежитие. Через пару лет, встретил товарища, всерьёз изучавшего
"Систему"(23*) и по его приглашению стал восстанавливать свои боевые навыки.
Получалось, правда, средненько.
Через несколько месяцев, Сергей узнал, что сестра закрутила бурный роман с
горячим южанином. Влипла, естественно, в крупные, хотя смотря с чем сравнивать,
неприятности. Красавец-брюнет оказался мошенником. И пришлось его матери, срочно
продавать не только автомобиль, гараж и ценности, но и двухкомнатную сталинку в
престижном районе. На житьё обе перебрались в однокомнатную квартирку посёлка
Жуковского. Крайне непопулярного среди харьковчан из-за плохого транспортного
сообщения с другими районами города. Для загулявшей дочки, мать это сделала.
2 августа, Харьков, подземелье где-то под
Нагорным районом, 5.03 (время киевское)
Последними до убежища, где был намечен новый совет, добрались наёмники,
ведомые по запутанным лабиринтам подземных ходов Наташей. Ирбис, пожалуй, смог
бы и сам дойти сюда. Память на уже пройденные тропки, пусть и под землёй, у него
была совершенная. Впрочем, незваных гостей тут наверняка ждали сюрпризы. Причём,
вряд ли радостные. Перспектива превратиться в мясной фарш под обвалом или в
прожаренную тушу от какого-нибудь заклинания, парня совершенно не привлекала.
Куда спокойнее идти, за не раз здесь ходившей ведьмочкой. Благоразумно
помалкивая о своих не совсем обычных способностях. Знающие лишнее, на этом свете
долго не заживаются.
Благодаря привязанной к одному из топчанов Лихославе, убежище стало ещё более
тесным и неудобным. Пусть пребывавшая в беспамятности фея и не могла вмешаться в
дискуссию о своей судьбе, место-то она занимала.
Наташа сразу же прошла внутрь и села на другой топчанчик, рядом со старшими
волшебницами, а наёмники остались подпирать стены у входа. Ирбиса удивило, что
наиболее утомлёнными в этой компании (Лихослава - не в счёт), выглядели они с
Добрыней. Крепкие, тренированные и молодые. А пожилые и вряд ли злоупотреблявшие
физическими упражнениями чародейки смотрелись так, будто недавно проснулись
после длительного, полноценного сна.
- Итак, мы смогли совершить чудо из разряда чудес, нам не подвластных. Когда
Рита снимала с неё одежду перед операцией, - София Борисовна кивнула в сторону
Лихославы - то обнаружила очень качественный, полностью заряженный, но к нашему
счастью не активизированный защитный амулет. Уж не знаю, забыла ли она его
активизировать, или посчитала нас совсем несерьёзными соперницами, но судьба к
нам, безусловно, благоволила. К вам, Ирбис, особенно. Простому челу не выдержать
самого короткого поединка с магом. Даже таким слабым, как Лихослава.
- Я и сам это понял. Обернулась она после попадания в неё болта, с
невероятной скоростью. Ни о каком втором выстреле с моей стороны не могло быть и
речи. Видимо она сама себя усыпила.
- Вы правы, Ирбис. Она хотела захватить вас, метнула соответствующее
заклинание. Благодаря "Рыбацкой сети" на стреле, удачный ход, она этим усыпила
не вас, а себя. Кинь она в вас "Огненный шар", зажарилась бы. А ведь мы могли
приделать к этой стреле и шприц с лошадиной дозой "Пыльцы Морфея" (24*). Дважды,
трижды нам повезло. Видимо Бог нам, в справедливом деле вызволения невинного
ребёнка, нам покровительствует. Однако, на Бога надейся, а сам - не плошай. В
следующий раз планы надо разрабатывать более тщательно. Тем более Владислава -
куда сильней и опытней своей дочери. Конечно, к вам, новичкам Тайного города,
претензий нет. Это мы с Соней промашки допустили...
- Прямо так, и промашки? В конце концов, мы её захватили. Может, попробуем
договориться?
- Да, Соня, именно промашки, во множественном числе. Я о них вспомнила не в
мазохистком желании себя и тебя грязью облить. Теперь, повторюсь, для нас всех,
главное - не допустить подобных ошибок в поединке с Владиславой. Она уж точно,
после захвата её дочери, никого миловать не будет. Повезёт тем, кто быстро
умрёт. Сама знаешь повадки Великих Домов.
- Схватив тигра за усы, поздно думать об отступлении. Извинений он, тем более
тигрица, потерявшая тигрёнка, не примет. Меня тигриная шкура под ногами
привлекает несколько больше, чем путешествие по пищеводу и кишечнику хищника. -
Поддержал московскую колдунью Ирбис.
- Может ты и мамашу, как её дочку нам спеленаешь? - То ли всерьёз, то ли в
шутку, спросила Наташа.
Ирбис хотел ответить, что как пионер, всегда готов. Но от одной мысли о
возможном поединке с ни разу им не виденной колдуньей, его пробрало холодом до
костей.
- Нет. К таким подвигам я ещё не созрел. Разве, что... - Он прислушался к своим
ощущениям. При мысли о помощи кому-то, они признаков жизни не подавали.
- Помочь кому-то я могу. Или, подсказать чего по военной части.
- Неужели, струсил?
- На слабо, сосунков не знающих жизни лови. Не струсил, а реально оценил свои
силы.
- Похвальное умение, точно оценивать свои силы. - Намекнула Наташе на что-то,
наёмникам не известное, Маргарита Александровна. - Так как будем планировать
войну с Владиславой?
- Простите, Маргарита Александровна, понимаю, что вам хочется как можно
быстрее выручить внука из плена, но я бы рекомендовал сделать перерыв. Пусть
бурные события последних суток улягутся в наших головах. Может и кому-нибудь,
какая хорошая идея придёт. По опыту знаю, сейчас ничего толкового мы не
надумаем.
После коротких бурных дебатов предложение Ирбиса было одобрено почти
единогласно. Воздержалась только его землячка. - Для такого важного дела можно
немного и понасиловать собственные мозги. - Заявила она, но настаивать на
собственном предложении не стала.
Выведя наёмников из подземелий, Наташа заявила, что хочет показать Добрынюшке
свой семейный фотоальбом, поэтому на Салтовку Ирбис может ехать один.
Усмехнувшись про себя, Ирбис помахал им рукой. Не надо было быть гигантом
мысли, чтоб догадаться, чем будет заниматься сладкая парочка. До просмотра
фотографий в этот раз дойдут вряд ли. Вероятнее всего, вообще о них не вспомнят.
Сам он отправился спать. На данный момент ему больше ничего не хотелось.
2 августа, Лосиный остров, Зелёный дом.
Владислава стала опасаться за свой рассудок. Совершенно напрасно, надо
отметить. Повторно сойти с ума можно только при предварительном излечении от
первого помешательства. Её же никто не лечил. Да и кто бы посмел предложить
подобное мероприятие жрице Великого Дома Людь? Замечали, конечно, некоторые
странности в её поведении, но списывали их то на сильную занятость, то на
оригинальность личности. Для подружки королевы и главной финансистки Великого
Дома количество и размер странностей лимитировался только расположением
коронованной покровительницы. Причём, странностей нараставших постепенно, к тому
же, не в ущерб делам. После смены властительницы изменилось многое, но поначалу
эти новации не касались Владиславы. В нынешнем мире челов умение манипулировать
денежными потоками было не менее важным, чем воинская сноровка "Дочерей журавля"
или магические умения жриц. И в Зелёном доме с Владиславой не мог сравниться в
этом никто.
Но с недавних пор у новой королевы появилась претендентка на руководство
финансами, а волшебниц, желающих возглавить домен (не глупые же мужики ими,
баронствами, в самом деле, управляли), хватало всегда. Положение Владиславы в
Зелёном доме сразу резко ухудшилось. Теперь её были готовы обвинить в любом
происшествии на территории её домена, поставить её в вину любой финансовый
недочёт. Она чувствовала, что вопрос о её снятии со всех руководящих постов -
лишь дело времени. Причём, времени ближайшего.
Предложение Владиславы понаблюдать за Цитаделью, было встречено с удивлением,
не оттуда в Зелёном доме ждали возможного удара. Но, без долгих дебатов,
согласились на её предложение. Безопасности никогда не бывает слишком много. Тем
более, никто не жаждал перехватить дежурство у штаб-квартиры навов. Владиславу
больно кольнули в сердце взгляды, которыми обменялись королева и Снежана.
- Совсем уж дурочкой считают. - Решила она. - Видимо, вопрос отставок намечен
на первый же день после возникшего кризиса Кадаф. Сами дуры! Ещё не известно,
кто выживёт в грядущую всеобщую бойню.
Владислава была гранитно уверена в скором апокалипсисе. Раньше её ранила
неспособность окружающих понять, что вымирающие навы обязательно потянут за
собой всех. В то числе и такое процветающее сообщество, как Великий Дом Людь.
Сегодня было не до этого. Надо было спасать единственную дочурку. А скрыть её от
такой сильной волшебницы, какой она была, могли только навы. Ну, может, ещё и
чуды, но в их участие в этом деле её не верилось совершено. Прямые как их мечи,
чуды всегда действовали без лишних хитростей.
Самым странным было то, что десятки лет ожидая опасности со стороны навов,
безрезультатно пытаясь предупредить о ней других, в момент, когда у неё
появился, вроде бы, зримый довод их махинаций, Владислава потеряла вдруг свою
несокрушимую ранее уверенность. Логика неопровержимо свидетельствовала о
замешанности в исчезновении Лихославы какого-то из Великих Домов. А сердце
вещало, что все беды - от ничтожных челок.
В который раз Владислава провела поиск по генетическому материалу.
Тщательнейшим образом соблюдая все его правила, чего опытные колдуньи никогда не
делают. С прежним, то есть нулевым результатом. Ни малейшего отклика. Ни, даже,
намёка на отклик. Хотя свою чувствительность она предварительно обострила до
предела. Полная тишина в эфире. Будто и не было на белом свете прекрасной
Лихославы. Словно не погибла она даже, она растворилась. Или провалилась в
Гиперборейский ад.
Владислава тихо, но вслух и с большим чувством, завыла от отчаянья.
Наблюдения за Цитаделью ничего не дали. Нельзя сказать, что б удивив её этим.
Навы умели хранить свои тайны, это-то ни для кого секретом не было.
- Гиперборейцы... к ним даже вездесущий Сантьяго свой длинный нос просунуть не
мог. То есть, попасть-то к ним, несложно... вернуться вряд ли получится. Там не
поищешь.
А главное, душа Владиславы рвалась в Харьков. Душа не только матери, но и
волшебницы не из последних. Никакие, самые высоколобые головы в этом случае
сравниться с душой матери-волшебницы не могли.
- Но в проклятом городке не было отзвуков на поиск не только Лихославы, но и
дважды, трижды проклятых ведьм-челок! Как жаль, что они вообще родились.
Определённо Спящий сильно ошибся, создавая всю их сумасшедшую семейку. И,
неужели, навы действительно невиновны в исчезновении Лихославы? Хотя бы
косвенно не поучаствовали, кознями через третьих лиц? Ну не может не участвовать
эта интриганская семейка в всякой пакости, сваливающейся на Великий Дом Людь.
Всегда, без исключений, из-за кулис любой неприятности, торчат острые уши
Сантьяги. Поставить защиту на врага другого Великого Дома - это как раз в их
стиле.
Почувствовав, что взорвётся как мина, на которую наступил неловкий враг, если
не даст выхода своим эмоциям, Владислава встала и направилась к выходу. В
квартире московской челки ещё оставались недоразрушенные вещи. Перед смертью
челке можно будет показать, во что превратилось её родное гнёздышко.
3 августа, Харьков, Подземелье под Нагорным районом.
Уже через пять минут ожидания у входа в подземелье, Ирбису пришлось снять
лёгкую курточку, накинутую из-за нежаркого климата внизу. "Сладкая парочка"
ожидаемо запаздывала. Когда они, наконец-то, появились, ему в глаза бросилась
разница в их внешнем виде. Наташа сияла красотой и свежестью, будто всю ночь
благонамеренно спала. Во что поверить было весьма затруднительно. Зато вид
осунувшегося, похудевшего фунтов на пять, с черными кругами под глазами Добрыни
говорил об их совместных занятиях лучше всяких слов.
Естественно, и в ухоронку пожилых колдуний наёмники, ведомые прекрасной
ведьмочкой, прибыли с опозданием на полчаса. Нетрудно было догадаться, кто
чистил пёрышки сверх всех лимитов, чем и задержал выход из дому. Заслуженный
втык за безалаберность и отсутствие пунктуальности, София Борисовна выдала им
немедленно. Всем троим. Наёмники оправдываться и указывать на единственную
виновницу задержки не стали, благодаря чему совещание началось без дальнейших
задержек. Усевшись на выставленной для него табуретке, Ирбис вытащил из пакета
прихваченную им курточку Добрыни и бросил ему её. Простуда напарника в
ответственный момент в его планы не входила. А в подземельях царила вечная
прохлада.
Как наиболее заинтересованное лицо, заседание повела Маргарита Александровна.
В краткой вступительной речи, она подчеркнула, что после выявившихся во время
захвата Лихославы просчётов планирования, допускать что-либо подобное в операции
по уничтожению её матери никак нельзя.
- ...Поэтому все мы должны не просто понять, а осознать всей душой, что одна из
сильнейших колдуний Великого Дома Людь, таких ошибок нам не простит. Помните,
нам предстоит решить задачу, сравнимую с охотой на тигрицу с помощью столовых
ножей. Причём тигрицу полную сил и не спящую, а рыщущую по джунглям в поисках
похитителей её тигрёнка.
Понимать-то собравшиеся, понимали. Пожалуй, и с осознанием больших проблем не
было. Разве что, у Наташи порой проскакивали нотки неуважения к опасной
сопернице.
- Волшебница она, само собой, не слабая, но помогите мне неожиданно подойти к
ней вплотную, и я порву её как Тузик грелку. В натуре, в мелкие клочья.
К великому удивлению наёмников, наставницы Наташи не откинули похвальбу с
порога, а с полчаса обговаривали целесообразность такого варианта. Самым, что ни
на есть серьёзным образом. И отбросили такой способ действия не из-за его
невозможности, а из-за слишком малого опыта молодой волшебницы.
- Если бы ты побольше тренировалась и училась, возможно, я и согласилась
рискнуть. - Подытожила обсуждение этого предложения, не склонная к
сентиментальности харьковчанка. - Поменьше надо по чуж... развлекаться, побольше -
тренироваться. Тогда, при твоих талантах ты действительно сможешь горы свернуть.
Наташа сверкнула на Софию Борисовну взглядом, предельно далёким от любви и
миролюбия, однако огрызаться не стала. Наёмники, не сговариваясь, переглянулись.
- Это получается, что молоденькая Наташка имеет потенциал, превышающий
возможности жрицы Зелёного дома. - Растерянно прикидывал про себя Ирбис, ни на
йоту не меняясь в лице. О весомости этого звания он уже успел наслышаться. - Вот
тебе и красотка-соплюшка. Ох, не ладно что-то в Великом Доме Людь. Порядка им не
хватает, если они этого не засекли. Рюрика надо бы им кликать, да побыстрее.
Впрочем, Бог с ними, Людами. Нам бы свои проблемы расхлебать.
Самым трудным было найти способ безусловного уничтожения личности, ведьмы
Зелёного Дома, способной предвидеть нападение на неё и могущей легко отразить
любую их атаку. Первый же удар должен был стать смертельным. Легко сказать, но
очень, очень, трудно осуществить. Поначалу, все выдвигаемые предложения, а
кой-какие наброски предстоящего сражения были у всех, легко опровергались
другими участниками совещания. Заседание ожидаемо затягивалось.
Проблемой стала сам переезд их Харькова в Тайный город. К стационарному
порталу в Харькове подходить вряд ли стоило. Он, почти наверняка, Владиславой
контролировался. Строить межконтинентальные порталы самостоятельно Маргарита
Александровна и София Борисовна не решались. Очень затратное заклинание
требовало большой точности и обязательного применения маячка на выходе.
Очередным штришком, характеризующим волшебниц, стало предложение Наташи
осуществить открытие межконтинентального портала. И, опять-таки, старшие товарки
не посмеялись над молоденькой своей ученицей, а принялись всерьёз оценивать
целесообразность подобного шага. В конце концов, они забраковали это предложение
из-за отсутствия у Наташи опыта и чрезмерной дороговизны магической энергии. Но
ребята окончательно убедились, что потенциал-то у молоденькой ведьмы, по всей
вероятности, существенно выше, чем они думали ранее.
Выставь цепь задачек, стоявших перед компанией на тотализатор концев, вряд ли
они смогли бы собрать большие ставки. Подавляющее большинство обитателей Тайного
города посчитали бы их желание одолеть Владиславу неосуществимым. Но, как
известно, нет, не решаемых, тем или иным способом задач. Упорство и труд - всё
перетрут. С небольшими перерывами мозговой штурм продолжали до позднего вечера.
В одном из соседних с укрытием помещений, был установлен, уже без помощи
наёмников, ещё один биотуалет, "Для мальчиков". Запасы продовольствия
необходимые для его эксплуатации, тоже были. Для подстёгивания умственной
деятельности наёмников несколько раз поили какими-то настойками. Заверения
колдуний об их совершенной безвредности Ирбис пропустил мимо ушей, не веря им ни
капли, но настойки послушно выпил. С необходимостью подстегнуть собственный
организм для выполнения важного задания он сталкивался не в первый раз.
Колдовские средства оказались весьма эффективными, вялости или сонливости он и
Добрыня не почувствовали ни разу за весь этот длинный день.
К ночи план скрытного перебазирования в Тайный город и наброски ловушки для
Владиславы, общими усилиями составили. Оставалось проверить реальность планов.
Не пожалев при этом, что в отличии от компьютерных игр, повторного шанса у них
наверняка не будет.
Добираться до Москвы решили двумя группами, разными путями. Добрыня, весь
Софию Борисовну. Ирбис наблюдал за этой вдруг вспыхнувшей любовью с некоторым
удивлением. То, что он знал о своём напарнике, плохо соотносилось с поведением
богатыря после встречи с красоткой-ведьмой.
- Уж не приколдовала ли она его? - Глядя на, по-юношески наивное, телячье
отношение к предмету обожания красавца-парня, наверняка успевшего разбить не
одно девичье сердце, удивлялся про себя Ирбис. - Однако, что здесь поделаешь,
если и приколдовала? Старые ведьмы на её поведение не реагируют, будем
надеяться, потому, что не видят в этом ничего плохого для Добрыни. Они, в конце
концов, вполне взрослые мальчик и девочка. С вмешательством в личную жизнь лучше
погодить. Не вампирка же она. Не кровь у него пьёт, удовольствия дарит. Надоест,
бросит.
Ирбис ошибался, считая, что Наташа приколдовала Добрыню. Тот влюбился в неё
совершенно добровольно, без всякого магического принуждения. Сам же Ирбис охотно
согласился быть при московской волшебнице. С его точки зрения, она была наименее
стервозной особой женского пола в их компании.
этот день то и дело поглядывавший на Наташу, вызвался вместе с ней сопровождать