Спасенников Владимир Сергеевич : другие произведения.

Чужак в системе. Часть 1. Красный рай

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Анне Брыловой - лейтенанту СБС - всегда легко давалось ее дело. Чтобы стать лучшей, она привыкла бросаться в самое пекло, даже несмотря на уговоры своей верной напарницы - Елены Шмелевой. Но однажды с виду обычная спасательная операция превращается в войну с сильными, опасными бандитами. Захвачен самый популярный на Марсе туристический комплекс - Красный рай. Не собираясь отпускать заложников, террористы намерены взорвать реактор, обеспечивающий энергией весь комплекс. Но, как и обычно, Анна не намерена отступать перед трудностями. Кто знает, чем бы закончился ее очередной безрассудный поступок, если бы для подкрепления спасательной операции не был привлечен самый известный безопасник в Солнечной системе - Максим Ростов.
    Обновлено 22.01.2011

ПРОЛОГ

   Под куполом, венчающим последний этаж обсерватории, царила тишина. Лишь изредка она нарушалась легким жужжанием сервоприводов поворотной платформы главного телескопа. В этой относительной тишине метеоритный поток из сгорающих в силовом поле мелких астероидов казался поистине удивительным зрелищем. Этакие безмолвно падающие под воздействием искусственного тяготения камушки, охваченные пламенем, распадающиеся на крохотные осколки и вконец тающие... Новичков такое зрелище просто завораживало, но тех, кто мог созерцать его не один год, уже совершенно не трогало, а порою и раздражало.
   Вот и для Ростовых наступила последняя неделя долгой работы на полуавтоматической летающей обсерватории. После ее окончания они собирались подыскать себе спокойную работу в каком-нибудь земном институте и навсегда убраться из приграничной зоны главного пояса астероидов. И не потому, что чего-то боялись -- летающая обсерватория была оборудована современной противоастероидной защитой, -- а потому что изнурительные вахты на подобных станциях угнетали. Супругам хотелось нормальной человеческой жизни, хотелось уехать вместе с детьми в спокойный земной город.
   Георгий, сидящий в желтом кресле главного оператора, расслабленно потянулся. Сменил показания одного из голоэкранов. Скользнул по нему рассеянным взглядом, собрался вызвать следующие данные, но остановился. Палец застыл над тревожно пульсирующим сенсором, рот приоткрылся в искреннем удивлении.
   -- Какого черта?!
   -- Что опять случилось?.. -- недовольно начала Светлана, обернулась к мужу и увидела его побелевшее лицо.
   -- Никогда такого не видел, -- пересохшими губами произнес Георгий. -- Это невероятно!
   -- Дай я посмотрю.
   Светлана быстро поднялась с кресла и, лавируя между столами с многочисленной аппаратурой, поспешила к мужу.
   Однако изучить показания голоэкрана в тишине им не удалось. Двери наблюдательно отсека с легким шипение раскрылись. Внутрь ворвалось двое мальчишек, громко переругивающихся на ходу.
   -- Не нужны мне были твои паршивые голограммы!
   -- Тогда куда исчезли носители, придурок?!
   -- Я же говорю: не знаю! -- Максим попытался дотянуться до старшего брата, но тот грубо оттолкнул его и грозно добавил:
   -- Сейчас отец разберется с тобой, и ты больше не будешь лазить в мой отсек.
   -- Только попробуй и я расскажу, что было на этих голограммах...
   -- Тебе никто не поверит, -- уверенно ответил пятнадцатилетний Павел. Он был старше Максима на целых пять лет. И потому в тяжелых, ограниченных лишь семьей, условиях обсерватории между братьями давно образовалась стена полнейшего непонимания, и даже ненависти.
   -- Папа...
   -- Тихо! -- Прикрикнул Георгий Ростов. И мальчишки изумленно замерли в двух метрах от склонившихся над голоэкранами родителей.
   На этот раз отец не грозил им кулаком, не поглаживал стягивающий поясницу широкий ремень-хамелеон. Он даже не обещал запереть их по отсекам на целый день. Просто сказал "тихо". Но это слово прилетело им в лицо как пригоршня снега, как по-настоящему холодная и безжалостная угроза.
   -- Папа, что случилось? -- Промямлил более смелый, несмотря на свой возраст, Максим.
   Тяжелое молчание.
   -- Мама, что произошло?! -- Теперь уже решился Павел.
   Снова тяжелое и гнетущее молчание.
   Наконец Светлана оторвалась от голоэкрана, показывающего данные со сканеров пространства. Коротко оглянулась на детей, затем дрожащим голосом обратилась к мужу:
   -- Ты уверен, что техника в порядке? Вдруг электронные блоки неисправны? На этой обсерватории давно не было ремонтников.
   -- Нет, блоки тут не причем, -- Георгий отрицательно качнул лысеющей головой.
   -- Но это ведь абсурд! Такого не может быть!
   -- Значит может.
   Светлана отшатнулась от кресла, в котором утопал муж, будто он был повинен в том, что зафиксировали сканеры.
   Дети в сторонке испуганно следили за взволнованными родителями.
   -- И все-таки я не понимаю, как целая куча крупных астероидов может вдруг покинуть зону пояса?! В этих координатах проходят только мелкие астероиды и метеороиды. А траектории всех крупных объектов давно наперечет. Они заложены в программу. И станция без нашей помощи сама избегает неприятных встреч.
   -- Внутри пояса был сильный гравитационный всплеск. Кто-то или что-то вытеснило огромную массу ледяных глыб в нашу сторону.
   -- Неужели обсерватория не сможет от них отрулить?
   -- Нет, облако осколков слишком большое. Идти через него бессмысленно. А огибать -- уже поздно.
   -- А защита? -- Светлана пыталась уцепиться за любую надежду. -- Она ведь у нас очень хорошая?
   -- И все равно не такая надежная, как у военных кораблей. Наша защита рассчитана на объекты не крупнее десяти метров в поперечнике.
   -- Тогда... тогда нужно уходить?
   -- И как можно скорее, -- кивнул Георгий.
   В следующий момент тишина купола надолго взорвалась завыванием автоматической сирены. Из динамиков установленных сразу же над входом полился металлический, лишенный малейшего участия голос:
   -- Это не учебная тревога! Обсерватории "Гамма-5" угрожает опасность. Зарегистрировано приближение большой группы космических тел диаметром до ста пятидесяти метров. Огромная скорость не позволяет избежать встречи с группой. Проход через нее с вероятностью ноль девять приведет к полному разрушению обсерваторной станции. Персоналу следует незамедлительно покинуть "Гамма-5" на спасательном "Бульдоре" с бортовым номером...
   -- Паша, -- Георгий посмотрел в сторону старшего сына. -- Помоги матери собрать все ценные вещи и перенести на спасательный корабль! Через пятнадцать минут вы должны быть на борту "Бульдора".
   -- Я понял, -- сдавленно проговорил Павел.
   -- А ты, -- Ростов посмотрел на прекрасно удерживающего себя в руках Максима. -- Ты поможешь мне подготовить корабль.
   -- Помогу!
   По губам Георгия скользнула легкая улыбка. Он уже давно начал следить за Максимом. В отличие от своего старшего брата тот был на редкость смелым и до безумия любознательным. И если последнее Максиму передалось от высоколобых родителей, то бесстрашие могло перейти только от деда Михаила -- сурового, черствого полковника, который мечтал воспитать своего приемника, но так получилось, что Георгий стал ученым.
   -- Тогда мы пойдем, -- обронил Георгий. Затем быстро подошел к жене и на миг заключил ее в крепкие объятия. -- Все будет хорошо, -- шепнул он ей на ухо. В ответ Светлана лишь нервно улыбнулась.
   -- Мама, пошли, -- позвал вспотевший от страха Павел. В глубине души он мечтал побыстрее расправиться со всеми этими вещами и попасть на безопасный "Бульдор".
  
  
   Транспортный отсек представлял собою сорокаметровую в диаметре шахту, внутренние стенки которой покрывал термоизоляционный материал похожий на толстую мятую фольгу. Точно в центре на узкой стартовой платформе находился спасательный корабль класса "Бульдор". Вверх от платформы до конца шахты было не менее пятидесяти метров, до дна же, с которого поднималось платформа, было около семи метров. То есть остановившихся на пороге Ростовых от корабля отделяла глубокая яма, заполненная густым мраком.
   Повернувшись к пульту ручной активации спасательного корабля, который был установлен справа на стене, Георгий приложил руку к идентификационной панели и четко проговорил:
   -- Я ведущий научный сотрудник. Прошу предоставить мне доступ к спасательному кораблю!
   Из пульта вылетел короткий высокий звук. Затем панель вспыхнула насыщенным алым светом, и из встроенного динамика послышался бесчувственный голос:
   -- В доступе отказано.
   Георгий отдернул ладонь, словно идентификационная панель вмиг раскалилась. Глянул на недосягаемый "Бульдор". Затем снова посмотрел на пульт активации; срывающимся голосом повторил:
   -- Прошу предоставить мне доступ к спасательному кораблю!
   Бесчувственный голос заученно, будто совершенно не прореагировав на повторную просьбу, проскрежетал:
   -- В доступе отказано!
   Георгий на миг оцепенел.
   -- Глупая железная коробка! -- Наконец прорычал он и, не раздумывая больше, со всей силы опустил кулак на хрупкую панель. Тонкий пластик на поверхности треснул. Подсветка, скрывающаяся в его недрах, погасла.
   -- Папа, может мне попробовать пробраться на корабль?
   Георгий недоуменно оглянулся на сына, лицо его по-прежнему было перекошено от бессильного гнева, лысина на голове поблескивала от холодного пота.
   -- Какого черта ты задумал? -- Грубо спросил он.
   -- Я попробую проникнуть на корабль, -- невозмутимо повторил Максим.
   -- Это я уже понял! Что ты предлагаешь?!
   -- Посади меня на плечи, и я попытаюсь дотянуться вон до тех трубок...
   Георгий удивленно проследил за рукой сына.
   В полуметре над входом, из верхней части закрытой решеткой трубы вентиляции в стене, действительно выходила пара тонких серых труб. Вся эта "энергомагистраль" тянулась через шахту и спускалась к одному из энергоприемников "Бульдора".
   Ненужно было быть всяким там доктором наук по астрофизике чтобы понять: использовать этот путь на корабль как жизненный вариант, значит расписаться в собственном безумии.
   -- Ты идиот? -- В панике выпалил Георгий, и продолжил, уже обращаясь скорее к самому себе: -- Только подумать! Я вырастил идиота! Это все гены моего узколобого папаши. Он был таким же редкостным самоубийцей...
   -- Папа! -- Максим требовательно дернул отца за руку.
   Глаза старшего Ростова прояснили, он, наконец, очнулся он панического бреда, заторможено проговорил:
   -- Так ты что-то предлагал, сын?
   -- Да! Посади меня на плечи. По этим трубам я попробую перебраться на корабль.
   -- Это же немыслимо! -- Снова начал Георгий, стараясь перекричать усилившийся вой многочисленных сирен.
   -- У меня есть шанс: сила тяжести на станции меньше стандартной земной, а я родился на планете с очень большой гравитацией и, наконец, я постоянно занимаюсь в спортивном отсеке!
   -- Ты свалишься в шахту, -- упорствовал Георгий.
   -- И что с того? -- В тонком голоске Максима неожиданно проступила взрослая рассудительность. -- У нас нет другого пути!!
   Георгий мотнул головой. В который раз глянул на неприступные блестящие бока "Бульдора". И, наконец, решился.
   Сначала он усадил тело Максима на плечи, приблизился к стене и стал поддерживать, пока мальчик цепляется за горизонтальные прутья решетки, а затем подтягивается к выведенным в верхней ее части трубкам.
   Постепенно ноги сына соскальзывали с плеч, и казалось, что он вот-вот сорвется...
   -- Я держусь! -- Вдруг выкрикнул мальчишка.
   А Георгий ощутил, что плечи уже полностью избавились от веса мальчика. И не успел он посмотреть вверх, как оттуда послышался жалобный треск креплений, на которых держалась одна из труб. Георгий испуганно растопырил руки, готовясь подхватить падающего сына.
   Но тот не падал, потому что отчаянно держался. И не за энерготрубы. А за жизнь.
  
  
   Уцепившись за одну из трубок, Максим слишком резко начал перебирать руками. В итоге многочисленные, но не очень прочные крепления трубы едва не выворотило под весом ребенка. Тогда Максим решил действовать более осторожно. Смирился с тем, что двигаться придется медленно, из-за чего руки, вероятно, успеют сильно устать, и он сорвется прямо на дно шахты. Но в этом и был смысл: перестать бояться, посмотреть своей возможной смерти в глаза. Об этом говорил суровый дед Михаил. Тогда Максиму было еще только шесть лет. Он не мог понять смысла слов. Но сейчас, в десятилетнем возрасте, оказавшись в настоящей стрессовой ситуации, мальчишка неожиданно вспомнил слова деда. И бесстрашно посмотрел вниз. Если ему суждено, то он все равно упадет и расшибется
   Руки сразу же перестали дрожать. Пальцы надежно вцепились в трубу толщиной почти с перекладину турника.
   Не обращая внимания на беспокойные реплики отца, он медленно двигался вперед, неуклонно приближаясь к центру шахты.
   Силы были: юный Максим очень любил физические упражнения и подолгу пропадал в спортивном отсеке обсерваторной станции. Иногда туда ходили и родители. Но Максим, несомненно, был самым частым посетителем. У него даже установился контакт с тамошним ИскИном, память которого под завязку была забита всякими методиками тренировок и спортивными нормативами. Но главный процессор машины все-таки позволял ей совершенствоваться и, благодаря долгим разговорам с мальчиком, ИскИн развился практически до уровня кибернетического секретаря. Правда, стиль его общения со временем стал, мягко говоря, неделовым. ИскИн как губка впитывал все шутки, приколы и дурные истории, которые старательно выкладывал ему Максим. В последний месяц он настолько переменился, что стал "подшучивать" над посещавшими спортивный отсек родителями Максима. Поначалу те пугались, не понимая, как глупый ИскИн способен на что-то подобное, но затем выяснилась причина, по которой он быстро "поумнел". И Максим получил легкую взбучку, главным образом из-за того, что в динамиках машины нередко звучали прибаутки с самой настоящей ненормативной лексикой. Но Максим все равно продолжал навещать своего "тренера". Вплоть до сегодняшнего дня. И сейчас, вспомнив об ИскИне, испытал искреннюю жалость. Ведь у обсерватории не было ни единого шанса уцелеть. А значит и у его любимого "тренера".
   Несмотря на все старания, крепления трубы, за которую он цеплялся, вновь затрещали. Тонкие и короткие пальцы с трудом охватывающие холодную шершавую поверхность трубы готовы были разжаться. От испуга Максим резко дернулся. Крепления естественно не выдержали и лопнули. Под весом мальчика труба подалась вниз. Длинный ее отрезок сильно провис над мраком, наполняющим дно шахты. Вместе с ним, судорожно цепляясь, опустился и Максим.
   Откуда-то из-за спины послышалось бессильное рычание отца. Оно лишь мешало сосредоточиться, напоминая о том, что его дела очень плохи.
   Максим судорожно вздохнул. Глаза его увлажнились, лицо было готово перекоситься в плачущей гримасе. Но в какой-то момент, будто щелкнул переключатель, и Максим приказал себе бороться до конца.
   Стиснув зубы до легкого хруста, он осторожно перебрался вперед. Не дожидаясь следующего обрыва, быстро протянул руку и уцепился за вторую целую трубу. Подтянулся. Крепко сжал ее обеими руками. И, отдышавшись, начал медленно продвигаться вперед.
   Теперь его положения снова было достаточно надежным. Но не было никаких гарантий, что вторая труба не сорвется с креплений как первая. Тем более что пальцы на руках все сильнее уставали. А ноги закостенели от чувства разверзшейся под ними пропасти.
   Впрочем, "Бульдор" уже был близко.
   Корабль казался "мертвым" и непреступным. Незаметная дверь-трап не отошла и на доли сантиметров. Сигнальные огни не горели. Внутри, в рубке управления, иллюминаторы были заполнены непроницаемой тьмой. Это означало, что бортовой компьютер "спал". А может, даже поломался. Но об этом Максим просто не позволял себе думать. Он решительно планировал достичь вытянутого овала корабля. А затем еще и забраться внутрь. Чего бы это ему ни стоило.
   -- Осторожно! -- Донеслась очередная реплика отца.
   "Сам знаю!" -- Недовольно подумал Максим, выпуская из ослабевших пальцев шершавую трубу и падая прямо на гладкую, почти зеркальную поверхность "Бульдора".
   Несколько секунд безуспешных попыток удержаться на месте. И он обреченно начал сползать по стенке спасательного корабля. Ногти беззвучно скребли по твердой зеркально-ледяной поверхности. Из глаз уже сыпались бессильные слезы. Ноги вот-вот должны были "коснуться" холодного мрака, начинающегося под стартовой платформой корабля...
   Но внезапно ноги Максима ударились о твердую поверхность трапа. Оказывается, пока он медленно соскальзывал по стенке корабля, дверь-трап стремительно раскрылась. Видимо ИскИн спасательного корабля все же "проснулся", а уж с это момента, в соответствии с заложенной в него программой, был обязан всячески оберегать жизнь любого человека.
   -- Я жив, -- сказал Максим то ли себе, то ли подбегающему к нему отцу.
   Синие глаза мальчика были расширены от возбуждения.
   -- Только матери ничего не рассказывай, напугаешь, -- попросил отец, торопливо заключая его в крепкие объятия.
   Макси судорожно кивнул.
  
  
   Внутреннее пространство "Бульдора" было четко поделено на технический отсек, пассажирский салон и небольшую рубку управления.
   Когда Ростовы проникли внутрь спасательного корабля, то столкнулись с очередной серьезной проблемой: темные лепестки входа в рубку управлению были плотно сомкнуты. Расположенный рядом нарост управления дверью на запросы людей не откликался. Сломать же сверхпрочные карбодивые лепестки было практически невозможно, у Ростовых просто не было подходящих инструментов. И не было времени.
   Опершись рукой о стену рядом с входом, Георгий тихо выругался.
   -- Ну почему все идет не так как надо?
   -- Может, надо было идти на другой спасательный корабль? -- Робко спросил Максим.
   -- Это единственный спасательный корабль, -- покачал головой Георгий. -- Обсерватории нашего класса считаются безопасными и в целях экономии снабжаются только одним спасательным аппаратом.
   -- Как-то это все неправильно...
   Георгий оглянулся на сына и печально улыбнулся:
   -- Когда подрастешь, то поймешь что жизнь вообще неправильная штука и иногда ничего нельзя сделать.
   -- Но ведь дедушка говорил, что всегда нужно бороться!
   "Старый дурак вообще много чего говорил, -- скривив пересохшие губы, подумал Георгий. -- И где он теперь? Где это его почетная воинская слава? Никто не помогает! Сына великого полковника упекли на какую-то чертову полурабочею обсерваторию. И он вынужден был сам изворачиваться, чтобы его с женой перевели на более удобную работу на Земле".
   -- Ненужно воспринимать все дедушкины слава всерьез, -- мягко произнес Георгий.
   Но Максим уже не слушал отца. Глаза его опять загорелись тем упрямым, яростным светом, который заставил его, словно какую-то мартышку, перебираться по трубам как по лианам до труднодоступного корабля.
   Максим резко поднялся с кресла и, позабыв о ноющих, горящих и саднящих руках, решительно направился к двери. Отец наблюдал за ним с каким-то суеверным замешательством.
   -- Открывайся! -- Потребовал Максим и прижался к двери. -- Пусти нас!! -- Маленький кулачок несколько раз глухо врезался в шершавую карбодивую поверхность.
   -- У тебя ничего не выйдет, -- заметил Георгий, пытаясь заставить себя думать о более реальных способах проникновения в рубку.
   -- Нет, я слышу, он пытается открыть дверь! -- Максим припал ухом к одному из лепестков двери.
   Вскоре и до Георгия долетело глухое нарастающее жужжание. В какой-то момент лепестки охватила легкая вибрация, потом раздался громкий щелчок, и дверь стремительно раскрылась.
   Максим потерял равновесие и растянулся прямо поперек входа. Опомнившись, быстро поднял голову, силясь разглядеть внутреннюю обстановку рубки, но впервые секунды был вынужден зажмурить глаза: переднюю бортовую панель заливал яркий апельсиновый свет.
   -- Я -- Фаргус, -- прозвучал с панели глубокий синтетический голос. -- Прошу прощения за технические сложности. К сожалению, жизненный ресурс корабля равняется всего пятнадцати процентам. Но поскольку на станции тревога, мы все равно попробуем взлететь.
   "На корабле, в котором заклинивают даже двери?" -- со страхом подумал Георгий. Вслух же оптимистично произнес:
   -- И не только взлететь, Фаргус, но и удачно сесть на один из космодромов Марса!
   -- Да, -- не стал спорить компьютер.
  
  
   Светлану посадили в начале маленького салона -- шесть глубоких с зеленоватыми накидками кресел, -- вместе со всеми ее научными работами. Павла Георгий отправил в технический отсек, где в широком вырезе дополнительной приборной панели торчало полностью оборудованное кресло. Показав как пользоваться корабельной связью и, объяснив на какой именно панели нажимать сенсоры, если Фаргус не сможет выполнить какую-то команду автоматически, Георгий вместе с таскающимся за ним как хвост Максимом отправился в рубку.
   -- Садись, -- приказал Георгий, и Максим с готовность забрался в объятия огромного для его возраста пилотского кресла. Сам Георгий уже сидел в левом капитанском, отличающимся как расцветкой, так и количеством всевозможных приборов.
   Определив, что люди заняли свои места, Фаргус начал подготовку к оперативному старту.
   Шахта транспортного отсека осветилась ярким насыщенно-красным светом. По голоэкранам побежали графики, буквы, цифры. Максим ничего не мог разобрать, кроме крупной мигающей строки на голоэкране прямо перед ним. Как только вытянутое "яйцо" корабля начали охватывать продолжительные вибрации, нули в мигающей строчке стали превращаться в быстро сменяющиеся цифры.
   -- Это температура на дюзах двигательных блоков, -- пояснил отец. -- Сейчас подключится охлаждающая система и при оперативном старте, мы не повредим плиты обшивки вокруг дюз.
   -- А если бы ее не было?
   -- Мы бы все равно стартовали. Но с сильными повреждениями наш путь в космосе мог бы окончиться довольно быстро.
   -- Есть охлаждение, -- сухо прокомментировал Фаргус и подмигнул экраном Максима. От неожиданности мальчик зажмурился, а когда снова сумел посмотреть на экран, то увидел, что температура стремительно понижается.
   -- Шлюз будет открыт прямо перед стартом. Вернее даже не открыт, а резко откупорен как пробка из бутылки шампанского. Вместе с воздухом нас вынесет в космос. Затем будет сильный толчок -- и мы стремительно покинем обсерваторную станцию, -- последние слова Георгий произнес с особым чувством. Так или иначе, он, наконец, покидал прежнее место работы и устремлялся навстречу новому месту научной деятельности, но теперь уже в мягких условиях земного климата.
   -- От охранной системы станции получено предупреждение, -- вдруг сообщил Фаргус.
   -- Какое предупреждение?!
   -- В непосредственной близости от обсерватории обнаружены четыре космических тела диаметром до пятидесяти километров. Я не могу рассчитать траекторию, при которой корабль гарантированно избежит столкновения.
   Рука Георгий впилась в подлокотник кресла, губы плотно смокнулись. Какое-то время он молчал, не обращая внимания на выразительный взгляд Максима. Затем неразборчиво проговорил:
   -- Стартуй!
   -- Повторите приказ! Произвести старт сейчас?
   -- Сейчас! -- Выпалил Максим.
   -- Выполняю, -- флегматично сообщил Фаргус.
   Корабль затрясло, температурные показатели опять поползли вверх, но весьма вяло, неохотно. Потолок шахты неожиданно раскололся и "Бульдор", поддерживаемый силовыми полями, вместе с воздухом вылетел в объятия вакуума.
   Не дожидаясь пока корабль начнет беспорядочно кувыркаться, словно какой-нибудь аморфный металлический булыжник, Фаргус подправил траекторию рулевыми дюзами и уже потом врубил разрывающиеся от нетерпения маршевые двигатели. Ускорение вдавило пассажиров в кресла, катком перегрузок прошлось по неподготовленным организмам. Трясущаяся в пассажирском салоне Светлана потеряла сознание, скорчившийся в кресле технического отсека Павел попытался закричать, но голову настолько сильно припечатало к подголовнику, что сквозь плотно сжатые губы вырвался только сдавленный стон. В рубке управления Георгий пытался нажать свинцовыми пальцами сенсор смены картинки обзора на радаре. Он понимал, что даже если он увидит красные мигающие точки на пути следования "Бульдора", то ничего не сможет сделать. Корабль слишком простой, трудноуправляемый, как бильярдный шар, направленный кием, он просто мчится в указанный угол пространства и не остановиться пока не будет введена соответствующая команда.
   В глубоком кресле было почти невидно маленького и худого Максима, он практически утонул в его мягких, пересеченных страховочными ремнями просторах. От сильнейшей перегрузки он не мог скосить взгляд, от шока -- он впервые летал на столь некомфортабельном корабле -- на некоторое время потерял слух. В конце концов, перед глазами вообще опустилась багровая пелена. Максим почувствовал, как стремительно проваливается в абсолютную темноту. Он ни разу не падал в обморок, и потому ему было мучительно страшно. От легкого головокружения, от буро-черных точек он стремительно улетал в объятия холодной, звенящей тьмы.
   Неожиданно "Бульдор" сотряс сильнейших, прокатившийся по всему корпусу удар. Казалось, что от этого Максима размазали по просторам кресла, каждый участок тела отозвался резкой болью. Но это было последнее, что он почувствовал. А потом был очень длинный и темный сон.
  
  
  

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СПУСТЯ СЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ. КРАСНЫЙ РАЙ

  

1

   -- Это кто? -- Анна посмотрела на 3D-снимок, висящий на правой стене маленького отсека отдыха. При этом полные, четко очерченные губы девушки изогнулись в восхищенной улыбке; черные глаза весело блеснули.
   -- Как, ты не знаешь? -- Лена закончила с защитным костюмом, затем раскрыла рюкзак и добавила уже к имеющейся экипировке табельное оружие класса "МетоСтрел", и только потом ответила подруге: -- Это Максим Ростов -- герой Службы Безопасности Системы.
   Анна, не отрываясь от снимка, пояснила:
   -- Первый раз слышу, но, видимо, потому, что последнее время не смотрю голоканалы и очень много работаю.
   -- Ты трудоголик, -- кивнула Лена и, хитро прищурившись, вдруг спросила: -- А что, он тебе понравился? Ну, ты понимаешь?
   Лейтенант Брылова резко развернулась, лицо ее сделалось непроницаемым, от восхищенной улыбки не осталось и следа. Сделав несколько быстрых шагов по отсеку, она остановилась у своего уже полностью готового рюкзака и проговорила официально-пафосным тоном:
   -- Разумеется, нет! Я просто смотрела его многочисленные награды. Для каждого офицера СБС капитан Ростов -- хороший пример. Каждый должен стараться достичь чего-то подобного. Тогда рейтинг доверия людей к СБС намного вырастет. Все будут знать, что Служба существует не просто так, а для спасения живущих в системе людей.
   -- Конечно-конечно, -- Лена подняла ладони в знак согласия. Младшему лейтенанту совершенно не хотелось спорить со старшим по званию. С подругой -- еще может быть. Но не с действующей исключительно по уставам военной машиной.
   -- И не надо больше таких намеков, -- строго произнесла Брылова.
   -- Я все поняла.
   "Какой же ты бываешь невыносимой, подруга!" -- Подумала Лена и закинула рюкзак за плечи. Перед тем как отправиться к десантному отсеку, она прислонилась лицом к огромному выпуклому иллюминатору и посмотрела на проносящуюся далеко внизу красную гигантскую пустыню.
   В конце двадцать второго века людям все-таки удалось вдохнуть жизнь в затухающую красную планету. Они наполнили ее уютными красками, старость, подаренную долгой эволюцией, сумели отодвинуть. На орбите установили огромные станции-зеркала, которые разогрели поверхность планеты. Из-за этого произошло "высвобождение" значительных запасов воды и связанного кислорода в почвах Марса. Кроме этого на планету доставили много астероидов из водно-аммиачного льда, нужных для дополнения атмосферы и гидросферы планеты азотом, водой и кислородом. Развитые технологии -- мощные грузовые двигатели, новые строительные материалы, обширные знания ученых в планетологии -- позволили сделать вчерашний сон реальностью! На Марсе снова появилась почти стабильная атмосфера. Конечно, ее пока постоянно приходилось поддерживать, а иногда людям нужно было прибегать к вспомогательным дыхательным приборам. Но все равно достижения были очень большие. Настолько что на планете выросли по-настоящему крупные города.
   Чего пока люди не смогли сделать, так это "укротить" бесконечные красные пустыни. Мертвые почвы противились обращению их в плодородные и удобные для жизни людей земли. Пока удалось создать только небольшие островки, "марсианские оазисы", как их еще называли.
   Самым крупным "оазисом" была столица планеты Маринер, названная так из-за расположения в Долине Маринера. Город представлял собою почти ровный со стороной в десять километров квадрат, утопающий в зеленом океане буйной растительности, которую составляли в основном виды, вывезенные с Земли и, разумеется, немного приспособленные под здешние условия. Еще одним обязательным условием для выживания растительности в "оазисах" были гигантские атмосферные барьеры или щиты, создаваемые метеорологическими службами. Их так прямо и называли -- "Метиощиты". Они сдерживали все еще гуляющие по пустыням пыльные бури. Уже не такие опасные, как в прошлом, но нежелательные для растений и населяющих "оазисы" людей.
   "Быстрый" -- спасательный тильдер похожий на сорокаметрового морского ската -- мчался над красновато-бурыми барханами, в мгновения пересекал глубокие ущелья и, пока не снижаясь, летел дальше и дальше. На борту "Быстрого" находилась полная спасательная обойма. В основном в нее входили спасители -- люди, не носящие оружия и обученные вытаскивать людей из мест, где произошла авария или разбушевалась стихия. Случалось, что спасатели сталкивались с преступниками, поэтому для прикрытия в спасательную обойму всегда включались профессиональные безопасники и обязательно с боевым опытом работы.
   Целью готовящихся к десантированию спасателей был "оазис" туристического комплекса "Красный рай". Архипелаг зданий раскинулся посреди озелененного острова, окруженного широкими каналами с чистой голубой водой. По предварительным данным: произошла авария небольшой атомной энергостанции, находящейся прямо под туристическим комплексом. Современная автоматическая охрана согнала всех туристов в герметичные спасательные камеры. Внутри них людям не угрожала никакая опасность, вплоть до сильных радиационных излучений. Задача перед спасательной обоймой "Быстрого" была до неприличия проста: доставить пострадавшим антирадиоцинные медикаменты и защитные костюмы. А потом оперативно вывезти всех с опасной территории. Обезвредят реактор уже другие службы.
   В общем, стояла обычная задача. Легкая задача. Но лейтенант Анна Брылова опасалась как раз именно таких простеньких, незамысловатых заданий. Зачастую аварии происходил не по вине техники, а человека. И не так уж редко эта вина была неслучайна. Кто-то специально устраивал аварию, а потом навязывал вполне серьезный бой. В основном это были фанатики какого-нибудь бредового движения или тронувшиеся умом рабочие.
   -- Мы подлетаем. Через две минуты точка высадки будет точно под тильдером. Всей обойме занять свои места в десантных капсулах. Через две минуты будет сброс, -- донесся голос одного из пилотов "Быстрого".
   Анна закинул на плечи рюкзак, сдержанно бросила подруге:
   -- Наше время пришло.
   -- Прорвемся, -- кивнула Лена и, опередив подругу, первой юркнула в раздвинувшиеся створки отсека.
  

2

  
   Главного инженера "Красного рая" волокли сразу двое бойцов затянутых в темно-желтые костюмы радиационной и химической защиты. Сам Глеб Аристов был одет в такой же костюм. Сквозь обширное стекло гермошлема было видно его худое старческое лицо с опустившимися уголками сухих губ и щелками грустных выцветших глаз. К слову, Глеб Васильевич и так чувствовал себя в последнее время не очень, а неожиданный захват туристического комплекса группой террористов под предводительством бывшего начальника охраны совсем подорвали его здоровье.
   Ученого протащили по длинному коридору одного их технических уровней комплекса. В самом конце обнаружилось просторное высокое помещение, которое, судя по рядам грузовых контейнеров, использовали как склад. Часть помещения занимала десятиметровая полупрозрачная камера с яркими табличками на пассажирской и грузовой дверях. Но Аристову не было нужды читать все эти таблички: он и так знал, что кабина -- одно из многочисленных убежишь. Не самое крупное, правда, но для небольшого персонала этого технического уровня большей площади и не надо.
   Внутри убежища работников склада не было. Их тела, окровавленные и обезображенные, беспорядочной кучей валялись неподалеку от камеры, в которой сейчас обеспокоенно прохаживались двое интеллигентов из отдела управления "Красным раем". Не самые большие шишки, но довольно перспективные специалисты, имеющие все шансы в будущем занять места в совете директоров. К тому же у обоих есть семьи. У двадцатидевятилетнего Тополева -- жена и пятилетний сын. У двадцатипятилетней Малышевой -- муж-спортсмен и две дочки дошкольного возраста.
   Глеб Васильевич напряг сухонькие руки, пытаясь высвободиться из железных объятий двух бандитов. Но вскоре его и так отпустили -- толкнули вперед прямо на толстое антирадиационное стекло. Главный инженер больно ударился плечом, упал на пол и пролежал так несколько секунд. Затем его грубо поднял Форстер -- один из помощников бывшего начальника охраны, -- и с силой припечатал к гладкой полупрозрачной стенке убежища.
   -- Смотри в камеру, старый козел!
   Аристов с трудом восстановил сбитое дыхание, еще раз глянул на метающихся по внутренностям камеры людей. Затем хрипло проговорил:
   -- Я вижу -- там люди. Что вы от меня хотите?
   -- Нам нужен пароль для полного доступа к реактору.
   -- Что вы задумали? Вы и так нарушили радиационную защиту реактора! Если не остановитесь, то произойдет взрыв! Погибнут все запертые в туристическом комплексе люди!!
   -- Возможно, -- холодно ответил Форстер. -- Но взрыв мы устроим в крайнем случае. Если власти не пойдут нам навстречу. При удачном исходе мы ограничимся обычным шантажом. Обещаю, что большинство людей выживут. Просто назови нам этот чертов пароль!
   Главный инженер скрипнул зубами, затем из динамика костюма донесся его по-прежнему хриплый, но уверенный голос:
   -- Нет, пароль я вам не назову.
   Форстер не ответил, просто провел сильный удар в область почек. Старик скорчился от боли и начал оседать на пол. Форстер заботливо поддержал его, затем снова толкнул вперед, да так что стекло гермошлема глухо ударилось об гладкую стенку аварийной камеры.
   Несколько секунд террорист ничего не говорил, дожидаясь, когда Аристов придет в себя. Затем громко и отчетливо произнес:
   -- Видишь этих людей, урод?
   Вместо ответа главный инженер что-то прокашлял. Впрочем, Форстера это не смутило. Он с устроенной силой навалился на сухонькое тело главного инженера. Теперь тот просто не мог смотреть ни в какую сторону, кроме внутреннего пространства камеры.
   -- Сейчас ты увидишь, как к этим людям приходит смерть.
   -- Что ты задумал? -- Наконец с трудом выдавил Глеб Васильевич.
   -- Мы прекратим подачу кислорода в эту камеру. Это очень просто. Достаточно указать компьютеру, что источник кислорода заражен, и он автоматически прекратит подачу воздуха. Начнет искать другой источник. Но так как его нет, камера за несколько минут превратится в склеп для этих двух молодых людей.
   -- Ты не посмеешь!
   -- Сейчас увидим.
   Форстер что-то тихо заговорил, видимо, отдавая приказ.
   Некоторое время после этого внутри камеры ничего не менялось. Люди так же ходили от одной стены к другой. Что-то беззвучно кричали, легонька колотили кулачками по толстому полупрозрачному стеклу в надежде, что их кто-то услышит. И вот девушка распустила верх своей красной блузки, а мужчина расстегнул пару пуговиц на рубашке. Лица были немного размыты -- все-таки стекло не полностью прозрачное, -- потому Глеб Васильевич не видел, как изменяется их цвет, как в глазах постепенно начинает проступать страх.
   Наконец движения девушки сделались неуверенными и отрывистыми, она бессильно опустилась возле одной из стен. А мужчина в это время подхватил небольшой белый стул и ударил им несколько раз в пассажирскую дверь. Видимо он думал, что это место в камере самое уязвимое. Стул разлетелся на куски, из расположенной прямо возле прохода коробки дверного компьютера полетели жирные искры. Свет в камере опасно мигнул. Сменился на красный. Мужчина обрадовано навалился на дверь, но та, несмотря на испорченный компьютер, так и не захотела открыться. Тогда мужчина бросился к середине камеры, где стоял выполненный в виде толстой колонны шкаф. По памяти Аристова там лежал небольшой комплект защитных костюмов снабженных баллонами кислорода на три часа нормальной работы.
   "Вот это действительно дельное решение, -- порадовался за мужчину Аристов. -- С этого и надо было начинать, Тополев!"
   Мужчина оказался у колонны, с силой дернул за высокую и узкую дверцу. Та видимо немного заклинила и с первого раза не поддалась. Тогда мужчина, тратя последние силы, крепко уцепился за дверь и резко потянул на себя. Створка неохотно распахнулась. Мужчина жадно подался вперед, затем медленно, будто в каком-то полусне попятился назад. Ноги его подогнулись, он упал на пол и больше, по-видимому, не мог подняться.
   -- Что такое? -- Недоуменно прохрипел Глеб Васильевич.
   Сзади, искаженный динамиками защитного костюма, донесся издевательский смех Форстера.
   -- Перед тем как посадить эту парочку в камеру мы позаботились о том, чтобы в шкафу не осталось ни одного защитного костюма. Зачем нам ждать лишних три часа пока эти крысы из управления начнут задыхаться? Пусть умирают прямо сейчас.
   -- Ты чудовище, Форстер!
   -- А помниться ты мне говорил, что я один из лучших охранников комплекса за всю историю, -- снова захохотал Форстер. И Аристов почувствовал как тело, прижимающее его к стене камеры, сотрясается от смеха.
   Отсмеявшись, Форстер серьезно проговорил:
   -- Думай быстрее старик. Этим крысам осталось не больше полминуты. Или ты называешь пароль или они гибнуть. Но учти, если ты позволишь умереть этим двум, то мы притащим в камеру новых претендентов на смерть от удушья. Народу у нас много. Мы будем таскать людей в камеру, пока ты не озвучишь пароль. Как тебе такая перспектива?
   -- Вы играете не по правилам.
   -- Мне плевать, как я играю, -- прошипел Форстер. -- Сейчас для меня важнее всего пароль. Чтобы его услышать я готов пожертвовать не только этими паршивыми туристами, но и своими людьми.
   В это время фигуры в камере полностью перестали двигаться. Через мутное стекло было трудно разглядеть, вздымаются ли у них грудные клетки. Или они уже совсем не дышат. Аристов почувствовал, как жизни этих двух ни в чем неповинных людей грязными кляксами начинают растекаться по его душе. Грязно-кровавыми кляксами, если быть точным. И от этих следов уже не отмыться. Они останутся с ним на всю жизнь. Хотя, сколько ему там осталось жить? Главный инженер понимал, что совсем немного. Но хотел прожить эти считанные годы без тяжелого камня на сердце.
   Из динамика как обычно донесся сдержанный кашель, и только затем послышался глухой и хриплый голос самого Аристова:
   -- Пустите кислород! Немедленно!.. Я назову вам этот пароль!..
   -- Сначала назови пароль, -- в голосе Форстера послышались довольные, сытые нотки.
  

3

  
   Шульц стоял у обзорного окна Центра управления реактором, когда с шипением раскрылась створка шлюзовой камеры и, громко топая, вошел Форстер. Шульц коротко оглянулся, машинально отметил забрызганный чужой кровью защитный комбинезон и блеск длинного ствола "эмкашника", небрежно зажатого в левой руке.
   -- Я все сделал, как вы сказали, -- с трудом сдерживая ликование, произнес помощник.
   -- Что с Аристовым?
   -- Уснул крепким сном в отрубленной от кислорода камере. Но, разумеется, после того как выложил полный пароль ко всем системам управления реактором.
   -- Хорошо. Я доволен твоей работой.
   Бывший начальник охраны так и не повернулся в сторону Форстера. Задумчивый взгляд его был направлен на блок реактора, чернеющего за обзорным окном Центра управления. Этот реактор совсем не походил на своих громоздких древних собратьев. Он был компактным и эффективным. Но на сегодняшний день он тоже устарел, и не заменили его на более надежный источник питания в срок лишь по одной причине...
   Этой причиной был Михаэль Шульц -- отставной военный более чем с ярким послужным списком -- два года назад ушедший на законную пенсию и добровольно согласившийся возглавить охрану одного из самых прибыльных туристических объектов Марса. Почти все эти два года он специально мешал замене компактной атомной станции на современный и безопасный энергоблок, в который входили две мощные батареи, смена коих требовалась лишь через каждые полгода. И при этом никаких опасных отходов, вывоз которых не дешево обходился директорату "Красного рая".
   Михаэль задумал свой безумный план еще за несколько месяцев до выхода на новую работу. Неуважение, чувство заброшенности, которые сомкнулись вокруг него подобно ледяным водам океана, сначала вогнали заслуженного солдата в недоумение. Но очень скоро на смену ему пришла ярость. Шульц с большой охотой принял предложение от руководства "Красного рая", но только после того, как узнал, что престижный туристический комплекс до сих пор не перевели на современную безопасную энергостанцию. Тут его сумасшедший план и начал оформляться.
   Устроившись на работу, Михаэль первое время присматривался, не мешал медленному оформлению бумаг на новую энергостанцию. А потом, изучив фирму поставщика и вычислив основных действующих лиц, начал резко, но профессионально давить на исполнителей заказа. Инженеры, юристы, некоторое время назад с энтузиазмом участвующие в проекте по замене атомной энергостанции, начали отказываться от участия, ссылаясь перед начальством на непредвиденные сложности и рекомендуя нанять более опытных специалистов. А иные работники попросту увольнялись, опасаясь за собственную жизнь и благополучие близких. Одновременно с давлением на фирму поставщика Шульц обрабатывал собственное руководство: утверждал, что нужно принять в охрану дополнительных людей для того чтобы обеспечить безопасность установки новой энергостанции, а также говорил, что не доверяет текущей фирме-поставщику и многократно просил о поиски другого претендента.
   У опытного Шульца знавшего толк не только в кровавых разборках, но и в кабинетных баталиях все выходило очень гладко. Но старый вояка прекрасно понимал, что долго водить за нос каждую их сторон не получится, потому активно садил своих людей на место персонала обслуживающего атомный реактор.
   Ровно за неделю до начал операции Шульц уже знал, что компактный реактор сам по себе очень безопасный. Любая естественная авария исключалась. Требовалось специально нарушить программу управления реактором. Поэтому спустя неделю Михаэль организовал настоящую масштабную операцию захвата. Когда его бойцы ворвались в Центр управления реактором, купленными инженерами уже готовился сбой программы.
   Стирание основных файлов настройки привело к почти полному снятию радиационного экранирования реактора, и множество элементарных частиц устремилось во внешнюю среду. Установленные по всему туристическому комплексу датчики безопасности подняли тревогу, и автоматическая система сама загнала ничего не понимающих людей в многочисленные камеры антирадиационной защиты, тем самым избавив бойцов Шульца от лишней работы. В конце концов, даже не потребовалось охранять все камеры, потому что до начала операции из всех шкафов-колон, стоящих посреди убежишь, извлекли защитные костюмы. Люди оказались в настоящих клетках, из которых не могли выбраться без угрозы для здоровья.
   А Шульц тем временем обнаружил, что полностью нарушить защиту реактора он не может. Основной файл настроек управления реактором был доступен для записи и удаления только в привилегированном режиме. В том режиме, который был доступен только главному инженеру "Красного рая". Зная характер старика, Шульц уже приготовился к прямому подрыву капсулы реакторной, что, несомненно, было не столь элегантным и безопасным для него самого способом, нежели саморазрушения реактора.
   Но вот вернулся Форстер
   Вернулся с этим чертовым паролем.
   -- Я доволен твоей работой, -- снова повторил Шульц и его пронзительные серые глаза, наконец, "ощупали" съежившегося помощника. -- Будешь адмиралом, когда у нас появиться собственный флот. Даю слово.
   -- Я не подведу, -- подрагивающим от страха голосом произнес Форстер. И протянул испачканный чужой кровью носитель, где была запись надиктованного пароля.
   Шульц удовлетворенно кивнул, принял носитель и повернулся к главному компьютеру Центра управления.
  

4

  
   Капсула Анны покинула десантный отсек тильдера последней. Когда она достигла поверхности, многие спасатели уже оставили свои капсулы и начали исследовать территорию. В свою очередь, выбравшись наружу, Брылова оглядела нежно-изумрудные просторы искусственного острова.
   Словно в старые добрые времена здесь замысловато петляли дорожки для крохотных двухместных электрокаров, сверкали голубые пруды, на которых словно бумажные кораблики зияли брошенные электрошлюпки, а чуть поодаль возвышались живые стены садовых лабиринтов. Прямо впереди располагалась небольшая стоянка уже далеко неигрушечных авимобилей. На ней виднелась еще одна десантная капсула, рядом с которой мелькал изящный силуэт подруги. Судя по всему, в отсутствии начальника, Лена не скучала и энергично двигалась вокруг капсулы, пытаясь поймать сигнал с одной из орбитальных станций безопасности.
   Добравшись до подруги, Анна раскрыла свой рюкзак и извлекла контейнер со стимулирующими препаратами. Накануне спасательной операции ей нездоровилось. Но, вместо того чтобы обратиться к штатному медику, Брылова вышла на дежурство, а когда объявили тревогу, без раздумья "влилась" в спасательную обойму.
   Оставив все попытки наладить удаленную связь, Лена склонилась над Брыловой и с подозрением посмотрела в раскрытый контейнер с инъекторами.
   -- Ты уже вколола себя какую-то дрянь?
   -- Не все ли равно? -- Отмахнулась Анна и, вооружившись инъектором, всадила себе новую дозу препарата.
   -- Ты же знаешь, что будет, когда окончится действие этой химии, -- с возрастающим беспокойством продолжила Лена. Через обширное стекло гермошлема было видно, как расширились ее голубые глаза, а уголки нежно-вишневых губ опустились вниз.
   -- Ладно! -- Махнула рукой Брылова. -- Доложи лучше как обстановка?
   -- Спасатели заметили движение на входах у основного здания туристического комплекса.
   Брылова вскинула брови:
   -- Это что у нас туристы так разгуливают вместо того чтобы жаться по спасательным камерам?
   -- Нет, у них видели оружие, -- наконец выдохнула Лена. -- Наши спасатели не знают что делать. Будь это простая авария, они бы уже давно принялись за работу. А так -- ждут наших действий.
   -- И ты, я вижу, уже начла действовать, -- Анна изобразила пальцами телефонную трубку.
   -- Связь очень плохая. Но, думаю, меня услышали, и мы можем надеться на скорое подкрепление, -- сообщила Лена.
   -- Вот только насколько оно будет скорым? -- Динамики шлема превратили голос Анны в зловещий, многообещающий шелест.
   -- Мне не нравиться когда ты так говоришь, -- пожаловалась Шмелева.
   -- А тут и говорить нечего! Пока мы ждем, всех туристов перестреляют или перетравят. Нам просто некого будет спасать. К тому же не зря же я вколола себя вторую дозу этой химии. На операцию должно будет хватить. Знаю, потом мне будет плохо, но, надеюсь, после выписки из лазарета, нашей группе достанется награда. Ты ведь хочешь повышения, Леночка?
   -- Дело не в повышении, Аня, а в...
   От одного из входов в комплекс долетели пронзительные крики. Последовала пара трескучих выстрелов из "эмкашников", чей-то протяжный вой. И в одно мгновение все затихло.
   Подруги переглянулись.
   -- Похоже, наших спасателей начинают перестреливать, -- встревожено произнесла Анна. -- Почему же ты их сразу не собрала и позволила разгуливать по опасной территории?
   -- Я не знала, что так все обернется, -- пробормотала Лена, и через обширное стекло шлема стало видно, как на ее щеки стремительно ложиться закатная краска.
   -- Вот видишь, теперь у тебя есть шанс загладить свою вину, -- осторожно надавила Анна. -- Проведем стремительный захват и уже через пятнадцать минут тысячи благодарных туристов будут пялиться на тебя.
   -- И все-таки я не уверена, Аня. Вдруг террористов слишком много?
   -- Ну, если встретим серьезный отпор, то отступим и дождемся подкрепления, -- быстро произнесла Анна, с трудом скрывая неискренность.
   -- Иногда мне кажется, что ты мной манипулируешь.
   -- Не манипулирую, а управляю, -- поправила Брылова. -- И это естественно, ведь я старшая в нашей паре. И повторяю: мы уже давно засиделись в лейтенантах, да и жизни людей, как-никак, находятся в опасности. А это наш долг. Профессия безопасника вдвойне сложнее, чем у обычного спасателя и в тройне, чем у какого-то флотского военного. Мы -- элита, Лена. И должны подтверждать этот наш статус.
   "Когда-нибудь амбиции тебя сгубят, подруга", -- с горечью подумал Лена, вслух же произнесла:
   -- Да, ты права -- это наш долг.
   -- Вот и отлично, -- Брылова повернулась в сторону комплекса "Красный рай" и положила руку на длинную рукоять "МетоСтрела" выглядывающего из поясной кобуры. Перед тем как сделать первый шаг в голове ее возникла и сразу же растаяла только одна мысль: "Я делаю что-то неправильно..."
   Через несколько секунд затянутые в защитные костюмы безопасники рысцой двинулись к одному из входов в главное четырехэтажное здание, но это только на поверхности. Из электронных схем туристического комплекса было известно, что здание под названием "Виплэнд" уходить почти на восемь этажей вниз и где-то там, на дополнительном девятом уровне, находиться компактный реактор по воле бандитов расколовший свою защитную скорлупу.
  

5

  
   Двери главного входа были заперты. Две высокие непроницаемо-черные, словно слюда, пластины преграждали дальнейший путь. Не было слышно ни звука, ни шороха, ничто не напоминало о только что случившейся резне. Кроме маленьких, почти незаметных на темно-красной плите покрытия капелек крови. А спустя несколько секунд Анна уловила боковым зрением легкое движение. Реакция молодой, но уже довольно опытной, прошедшей через горнила сложнейших операций, безопасницы была мгновенной. Она тут же резко ушла в сторону, с вектора предполагаемой атаки. Убедившись, что никто не спешит ее обстреливать, Брылова сама перешла к активным действиям. Держа наготове "МетоСтрел", она осторожно, метр за метром, начала огибать стену пристройки главного входа. Где-то там располагался обнаруживший себя противник.
   Стройная, тонкая фигура девушки, которую хорошо подчеркивал облегающий защитный костюм, наконец, замерла, почти слилась с фрагментом стены. А потом последовала атака. Контролер излучателя холода предупредительно вспыхнул, квадратный ствол уже готов был выплюнуть сгусток смертельно-ледяной энергии, когда послышался испуганный вопль. В самый последний момент Анна сумела остановиться, глубоко выдохнула и опустила "МетоСтрел".
   На нее смотрел перепуганный, забрызганный чужой кровью мужчина в защитном костюме их спасательной обоймы.
   -- Ты кто? -- Жестко спросила Анна. Она не помнила всех членов новой команды в лицо. Просто не успела запомнить, слишком стремительными и сумасшедшими были сборы. А предполагать в невооруженном мужчине одного из засевших в здании бандитов имело полное право.
   -- Не убивайте, -- вместо ответа выдавил незнакомец.
   -- Ты кто такой? -- Угрожающе надвинулась Анна.
   -- Он наш, я его помню, -- сзади послышался голос Лены.
   Лицо Анны немного разгладилось, хищное выражение сменилось маской удивления.
   -- А как ты спасся? Они дали тебе уйти?
   -- Они забрали Маркушеву, -- промямлил мужчина, видимо для него это было важнее собственно спасения. -- Она ранена. У нее весь костюм был пропитан кровью!
   -- Как тебя зовут?
   -- Андрей.
   -- Держи себя в руках, Андрей, -- властно приказала Анна. -- Что вы делали возле главного входа в "Виплэнд"?
   -- Нам показалось, что кто-то зовет на помощь. Мы с Танечкой были ближе всех к входу, сообщили по рации, что постараемся осторожно проверить ситуацию и двинулись сюда. Когда кто-то из нашей обоймы засек активное движение внутри комплекса мы были уже слишком близко к входу.
   -- Они сразу начали стрелять?
   -- Да, похоже, они ждали кого-то посерьезнее, чем просто обойму спасателей.
   -- Как ты спасся?
   -- Не знаю. Таню подстрелили первой, но она почему-то не упала, была вся в крови и продолжала двигаться к ним. Чем все это закончилось, я досмотреть не успел. Меня ранили в плечо, я упал. Потом ко мне подошли и пнули прямо по прострелянному месту. От шока я потерял сознание. Когда очнулся, сразу отполз за пристройку. Затем услышал ваши шаги. Подумал, вдруг отпустили Танечку, выглянул, а это оказались вы -- наши безопасники. Вы так были похожи на этих людей... -- мужчина на миг смешался -- я имею в виду, похожи не внешностью, а движениями, поведением что ли.
   Анна удивленно хмыкнула.
   -- Хочешь сказать, что там, в здании, засели профессиональные военные?
   -- Не знаю, не разбираюсь в этом, -- промямлил мужчина.
   -- Аня! -- Голос Лены оказался сильно встревоженным.
   -- Что случилось?
   Шмелева не ответила, просто протянула руку с длинными тонкими пальцами к большому красному пятну в области плеча мужчины. В первый момент Анна не поняла, на что указывает подруга. Но потом глаза опытной безопасницы сузились. Действительно, стоило только быть немного повнимательней и она бы первой это заметила. Под пропитанной кровью материей костюма едва значился контур небольшого квадратного предмета. По центру его мигала лампочка такого же, как и кровь, грязного, темно-красного цвета.
   -- Что это у тебя? -- Немедленно потребовала Анна и тряхнула спасателя за здоровое плечо.
   Мужчина будто впервые удивленно посмотрел в сторону раны и так же удивленно пробормотал:
   -- Понятия не имею.
   Неожиданно лицо его озарилось какой-то догадкой, затем маленькие серые глаза округлились, и он срывающимся голосом выпалил:
   -- Вытащите это у меня, оно как-то странно щелкает! Мне это не нравится. А еще я вспомнил: оно было у меня, когда я проснулся. От боли и страха я не обратил на него внимания. Но тогда оно горело желтым светом.
   Безопасницы переглянулись.
   Затем Лена едва заметно попятилась, лицо ее перекосилось в ужасе. Брылова же осталось на месте. Губы ее исказила грустная усмешка. Она достала из подсумка плазменный нож и, метнув в сторону подруге ироничный взгляд, навалилась на впадающего в панику спасателя.
   Ослепительная плоскость плазмы в две секунды распорола прочную ткань защитного костюма. Обожженный мужчина истошно закричал. Но Анна невозмутимо продолжала свою работу. С одержимостью хирурга она разодрала нижнюю одежду и, удобно обхватив небольшую плоскую коробочку, осторожно вырвала ее из раны. Спасатель издал последний вскрик и обессилено сполз по стене. Почти одновременно с этим красная лампочка на коробочке погасла. Но сама коробочка в это время уже летела по воздуху, а Брылова лежала на дорожке и кричала подруге, чтобы та тоже немедленно упала.
   Через секунду голос старшего лейтенанта потонул в разрыве только что приземлившейся коробочки. В воздух полетели огромные куски дерна, острые обломки дорожного покрытия и пара стекол с возвышающейся прямо над ними стены. В обще-то окна уже давно стали делать очень прочными. Значит, они вылетели не из-за самой взрывной волны, а из-за угодивших в них обломков.
   Анна осторожно открыла глаза и меланхоличным взглядом обвела частокол из стеклянных и керамических обломков. Затем ее взгляд отыскал потерявшего сознание мужчину. И на жесткое лицо лейтенанта службы безопасности легла тень горькой досады: тело мужчины было пригвождено к поверхности сразу двумя крупными осколками.
   "Значит, зря спасала", -- подумала Брылова.
   В груди неожиданно похолодело, она приподнялась и быстро стала осматривать окрестности. К счастью Лена очень скоро нашлась, причем полностью невредимая, отделавшаяся лишь легким испугом.
   -- Может, дождемся подкрепления? -- Заикнулась она и протянула руку подошедшей подруге.
   -- Нет, теперь я еще больше хочу встретиться с этими уродами, -- жестко произнесла Анна.
   -- Мне кажется, что иногда ты просто одержима!
   На миг девушки застыли напротив друг друга. Ловкая, хищная, словно пантера Анна. И энергичная, немного неуверенная в себе блондинка Лена. Их взгляды пересеклись. И сказали больше слов. Поэтому новому спору так не суждено было начаться.
  

6

  
   Объявив по связи чтобы все уцелевшие участники спасательной обоймы оставались на своих местах до того как будет объявлено о зачистки "Виплэнда", Анна решительно направилась к непроницаемым дверям. Тихо прижавшись к шершавой поверхности супербетона вблизи одной из створок, она полностью замерла. Чутье подсказывало, что неизвестные бандиты должны как-то отреагировать на произошедший взрыв. И Анна терпеливо ждала, крепко обхватив рукоять "МетоСтрела" и ощущая как позади, на пределе слышимости, динамики шлема доносят взволнованное дыхание Лены.
   "Не дрейфь подруга!" -- Сказала бы Анна в более простой ситуации. Но сейчас дело обстояло довольно плохо -- они потеряли двух спасателей, -- потому Анна была полностью собрана и готова дать отпор на любые боевые действия.
   Непроницаемые словно слюда дверные створки бесшумно отъехали в стороны. Из образовавшегося прохода очень осторожно, по всем правилам начал выходить плечистый молодой человек в черно-желтом защитном костюме. Он почти сразу же засек притаившуюся Анну. И выстрелил бы. Но Брылова опередила его всего на долю мгновения. Ей помогла немного превосходящая реакция и то, что обзорное стекло шлема у гражданского защитного костюма было не таким обширным как у того же специализированного спасательного. В итоге бандиту не хватило считанных градусов в углу обзора, чтобы вовремя засечь слившуюся со стеной Анну.
   -- Тебя чуть не убили, -- с укором прошептала Лена, выходя из-за подруги и брезгливо косясь на бандита. В области грудной клетки парня осталось небольшое поблескивающее снегом пятно. Это было смертельно. Несмотря на плотную ткань защитного костюма, тело человека было проморожено насквозь, будто в него вонзили толстое ледяное копье.
   -- В нашей профессии часто балансируешь на краю смерти. И что с того? Увольняться теперь из-за этого?..
   -- Ты неисправима, -- буркнула Лена уже в спину Анны.
   Осторожно ступая на полусогнутых ногах, они продвинулись вглубь первого помещения -- просторной светлой комнаты, где у стен были воткнуты огромные цифровые панели компьютеров-рессепшенов. Сейчас все панели были отключены, а три из них оказались даже повреждены. Судя по выжженной в нескольких местах экранной матрице, стреляли из энергометателей. Но вот в кого?
   Анна на всякий случай повторно проверила все закоулки комнаты, медленно поворачиваясь вместе с вытянутым вперед "МетоСтрелом". В какой-то момент подошвы ботинок предательски скрипнули на гладком полу. Анна застыла, словно античная статуя. Напрягла слух и стала слышать даже глухие толчки собственного сердца. Ну и учащенное дыхание Лены разумеется.
   Неожиданно откуда-то сверху раздался громкий треск. Анне не нужно было объяснять, что это трещит не потолочная панель, а выплевывает энергетические пучки "эмкашник". В одно мгновения она оказалась на полу. Машинально отметила, как шлепнулась рядом Лена. Попробовала отползти в безопасную зону и одновременно огрызаться из "МетоСтрела". Но у нее плохо получалось. Неизвестный стрелок, будто пытаясь загладить свой первый промах, бил на удивление точно и только быстрые, по-змеиному пластичные, движения Анны позволяли ей до сих пор оставаться в живых.
   Нет, в такой обстановке ей решительно не снять занудного стрелка. Да и тело, напичканное стимуляторами, все равно не способно сотворить чудо. Она и так действует на пределе физических возможностей, показывает блестящую технику. Видел бы ее сейчас инструктор. У высокомерного старика от зависти бы отвисла челюсть. Еще бы! Ведь он даже в лучшие свои годы не проделывал такого.
   Мысли пролетели как молния. Как последний выстрел надоедливого стрелка. А потом все стихло.
   Анна на несколько секунд замерла, а затем резко обернулась к подруге.
   -- Это ты сделала?
   -- Ты разве не видела?
   -- Нет, я немного отвлеклась, -- с трудом признала Анна.
   -- Да ладно, я видела, что ты на грани, -- спокойно сказала Лена. Затем, не скрывая надежды в голосе, спросила: -- Может, теперь остановимся? -- Взгляд ее выразительно уперся в многочисленные черные пятна, густо покрывающие пол вокруг Анны.
   -- Об этом не может быть и речи! Мы пойдем до конца!..
   В стороне что-то громко звякнуло об пол. Анна молниеносно повернулась и успела проследить взглядом как из технического люка в потолке, вслед за своим оружием, сорвался застреленный на смерть стрелок и глухо плюхнулся о гладкий пол комнаты приема.
   -- Очень удачно. -- Брылова поднялась и, коротко осмотрев себя в поисках несуществующих ожогов от энергетических пучков, уверенно направилась к пухлому затянутому в защитный костюм телу.
   Особо не церемонясь, она сломала запирающий механизм гермошлема, подняла треснувшее стекло и внимательно осмотрела лицо. Длинный горбатый нос, резкие черты, остановившийся взгляд темных хищных глаз. Она не сомневалась, что перед ней далеко не представитель славянской крови. Какой-то выходец из западных народов. Возможно, француз, австриец или немец.
   -- Он немец, -- протянула Анна.
   -- Ну да, похож, -- согласилась Лена. -- А что это меняет? Террорист -- он и на Венере террорист.
   -- Да, это ничего не меняет, зато кое-что проясняет.
   -- Например?
   -- В охранном секторе Солнечно системы работает много немцев. Можно предположить, что отряд террористов в большинстве сформирован из здешней охраны. А это...
   -- А это в свою очередь говорит о том, что акция была спланированным захватом изнутри самой организации "Красный рай". Возможно, даже ее организовал кто-то из охранного руководство туристического комплекса.
   -- Именно это я и хотела сказать.
   -- Значит здесь все очень серьезно. И нам может потребоваться подкрепление, которого мы почему-то не дожидаемся, а сами лезем...
   -- Младший лейтенант Шмелева! -- В голосе Брыловой послышался металл. -- Хватит ныть. Иначе мне придется вас убить вместе с террористами.
   -- И это после того как я спасла тебе жизнь?
   Анна сконфужено отвернулась.
   -- Нужно поторапливаться, -- буркнула она. Затем нагнулась и легко подняла оружие, которым пользовался убитый охранник. Это оказалась довольно серьезная штурмовая винтовка из класса активного химического оружия. Анна даже припомнила, что эта модель имеет аббревиатура "ХАВ". Скорее всего -- Химическая Автоматическая Винтовка.
   "Что ж, такое серьезное оружие не помешает", -- губы Анны тронула довольная улыбка.
   Еще раз внимательно осмотрев зал, они двинулись к входу во второе помещение. Где-то там должны были располагаться лифтовые шахты, пронзающие все здание "Виплэнда", включая и его подземные уровни.
   Девушки уже скрылись за дверью, когда под потолком у самого люка раздалось тихое жужжание компактных сервоприводов. Видеокамера наблюдения медленно превращалась из угрюмой черной коробки в маленького пронырливого робота. Сначала появилась одна пара манипуляторов, потом другая. Механическое существо с громким щелчком отсоединило себя от крепления на потолочной плите. А затем без труда, пользуясь гибкими манипуляторами, сбежала по потолку и стене на пол. Что-то тихо пискнуло и устремилось в открытые двери вслед за людьми.
  

7

  
   Пальцы не дрожали. В груди уже давно было холодно и пусто. Внутренний мир Шульца превратился в ледяную безжалостную пустыню, на просторах которой бушевали колючие снежные вьюги. Потому пальцы не дрожали. Михаэль спокойно погрузил носитель с надиктованными главным инженером паролями на считыватель и быстро перепечатал услышанные слова.
   Над терминалом главного компьютера вспыхнул еще один сенсорный экран, на котором зеленым -- цветом доступности -- были окрашены системы управления атомным реактором.
   -- Мне нужна помощь, -- негромко, но очень чутко произнес Шульц.
   К терминалу сразу же засеменил один из сотрудников Центра управления. При виде полностью разблокированной системы управления, молодой инженер непроизвольно приоткрыл рот. Видимо в его уме мгновенно сложились десятки и десятки операций, которые можно проделать с доступным реактором.
   -- Мы можем увеличить мощность, подключить дополнительные генераторы, запустить дополнительное кольцо охлаждения, даже автоматически произвести замену ядерного топлива, -- начал перечислять инженер.
   -- Стоп! Мне нужно просто уничтожить этот реактор, -- строго пояснил Шульц.
   Инженер судорожно сглотнул, и некоторое время молчал, пытаясь осознать сказанное и собрать разбегающиеся от волнения мысли.
   -- Разумеется, так уничтожить, чтобы мы сами успели уйти, -- добавил Михаэль, без удовольствия наблюдая за смятением инженера.
   -- Есть много способов...
   -- Мне нужен самый простотой и быстрый.
   На этот раз инженер думал недолго:
   -- Необходимо разрегулировать систему охлаждения. При этом авария случится не сразу. Пока реактор будет вырабатывать предусмотренный температурный резерв, мы успеем эвакуироваться.
   -- Отлично! Приступай к работе, -- Шульц сделал жест рукой, приглашая инженера присесть за терминалом. Затем повернулся к терпеливо дожидавшемуся помощнику и громко приказал: -- Сделай перекличку. Надо собрать всех наших в короткий срок. Когда прибудет корабль, я не собираюсь никого ждать. Все опоздавшие автоматически попадают в список жертв этой аварии.
   -- Выполняю, -- коротко ответил Форстер и сразу же погрузился в эфир внутренней связи.
   У Михаэля появилось пять минут, чтобы позволить себе полностью расслабиться. Он приземлился в кресло неподалеку от главного компьютера, за которым самозабвенно настукивал по клавиатуре молодой инженер, и прикрыл глаза. В голове немного шумело и покалывало в пояснице. Сказывались годы. Но Михаэль не унывал, благодаря своему плану, он собирался получить доступ к самому современному медицинскому оборудованию. Любыми методами. Только получить. Он уже устал ждать бесконечной очереди на то, что ему принадлежит по праву, на то, что он заработал, участвуя в многочисленных военных операциях на стороне правительства Солнечной системы. Он воевал за этих толстых, ожиревших чиновников всю свою жизнь, не жалея здоровья и бесценного личного времени. И что в итоге он получил? Очередь. Проклятую бюрократическую проволочку. Нет он определенно должен добиться того чего заслуживает по праву. Даже если придется свести на нет все добрые дела, которые он сделал за время бесконечных войн.
   Прогнав невеселые мысли, Шульц приказал себе настроиться на несколько минут совершенного как физического, так и душевного покоя. Выровнял дыхание. Полностью расслабил руки и ноги. И тут до погрузившегося в безмятежность сознания долетел взволнованный голос помощника.
   -- Какого черта тебе надо, Форстер?
   -- Я закончил перекличку. Браун не вышел на связь!
   -- Значит, напился и уснул где-то, -- протянул Михаэль. Возвращаться в реальность совершенно не хотелось. На миг он даже представил как выстрел из его любимого "Пунктира" разносит голову назойливого Форстера на множество окровавленных ошметков.
   -- Сначала я тоже так думал и хотел отдать приказ, чтобы Брауна навестили. Но как только посмотрел на четвертый обзорный экран, то передумал с проверкой.
   Шульц мгновенно открыл глаза. Взгляд его уперся в один из голографических экранов, на которых дублировалась трансляция из центра видеонаблюдения за "Виплэндом".
   -- Изображения скачет, -- холодно заметил он.
   -- Это потому что камера двигается.
   -- Это как? Дергается на неисправном сервоприводе под потолком?
   -- Нет, бежит за объектом преследования по полу.
   -- Робот "Соглядатай"! -- Мгновенно догадался Михаэль. -- Но я работал здесь начальником охраны и ничего не знал о такой технике.
   -- Я тоже, -- подтвердил Форстер. -- Похоже, "Красный рай" припас для нас парочку сюрпризов.
   -- Кого он преследует?
   -- Сейчас увидите.
   Изображение на экране все еще безумно дергалось. В центре экрана оказывался то дальний конец коридора, то пол сразу под манипуляторами "Соглядатая". Наконец картинка выровнялась. Видимо робот остановился. Изображение стало увеличиваться. И в какой-то момент находящиеся далеко впереди тени преобразились в два довольно тонких, изящных силуэта. Затем чудо-техника подкорректировала цвета, добавила четкости. В это время, как нельзя кстати, одна из фигур повернулась к другой и стал виден профиль ее четко очерченного лица.
   То, что перед ним две женщины, Михаэль догадался с самого начала. То, что они очень красивые -- чуть позже, особенно при рассмотрении тонкого, аристократического профиля. А вот о профессиональной принадлежности этих двух очаровательных лазутчиц он догадался в последнюю очередь. Мир вокруг отставного солдата менялся с чудовищной скоростью. В двух неброских, прекрасно облегающих женские фигуры, костюмах с трудом можно было узнать старую добрую защитную форму оперативного отдела Службы Безопасности Системы.
   -- Это безопасники, -- объявил Шульц.
   -- Что они здесь делают? Мы думали, что на вызов прибыли только обычные спасатели.
   -- На такого рода аварии уже давно посылают обоймы, в которые включены хотя бы два сотрудника из СБС. Мы не первые кто задумал кровавую авантюру, Форстер. И правительство, наученное горьким опытом, принимает соответствующие меры.
   -- Но ведь две натренированные сучки ничего не изменят? -- Поинтересовался помощник.
   -- Совершенно верно. Нам никто не сможет помещать. -- Михаэль повернулся к притихшему у терминала инженеру: -- Почему остановился?
   -- Я уже все сделал.
   -- Что сделал?
   -- Программа управления охлаждением реактора отключена. Все управляющие оболочки стерты. Времени на то, чтобы вручную составить новый конфигурационный файл, нет. Соответственно процесс не обратим. Все кто останется в "Красном рае" без мощной защиты в момент окончания резерва охлаждения -- получать огромную дозу радиации или погибнут. Предсказать насколько будет сильным взрыв я, к сожалению, не могу. Не владею подробными техническими данными по этому типу реакторов. Их помнил только главный инженер Аристов.
   -- Отлично. Никаких точных данных нам и не требуется. Полагаю, что масштаб аварии на фоне спокойных последних лет и так будет не маленький. Этим мы заставим задуматься руководящую верхушку системы. Заставим относиться к нам предельно серьезно. А затем займем новый объект. И тогда нам уже никто не сможет противиться. Мы получим то, на что рассчитываем. -- Последние слова Михаэль говорил, уже повернувшись к Форстеру. Помощник едва заметно кивал. Наряду с интересом в его глазах отражался и страх. Но нет, не пред боссом. Перед неизвестностью.
   -- Что будем с ними делать? -- Наконец осведомился помощник.
   -- Ничего. Если застанут нас в Центре управления, то отстреляемся. На нашей стороне перевес в численности. К тому же эти две барышни будут рассчитывать на эффект неожиданности. Тут-то мы их и разочаруем.
   На лбу помощника собрались мелкие складки. Похоже, он усиленно думал. Наконец, придя к чему-то, нервно выдал:
   -- Я слышал, что в СБС готовят неплохих профессионалов. Эти безопасницы могут оказаться очень сильной помехой, если не сказать угрозой всему нашему плану.
   -- Это ты загнул! -- Отмахнулся Михаэль. -- Ничего они не смогут сделать. Посмотри, кто мы и кто они? Соплячки! А среди нас, в основном, отставные военные профессионалы. Мы прошли через горнила войны, мы знаем запах крови, знаем, что такое всепожирающий огонь. А они максимум через что прошли, судя по возрасту, так это через элитные учебки. Не спорю -- программы там действительно жесткие. Но то, что они проходили по голографическим макетам, во избежание риска для своих девственно чистых жизней, мы проходили на реальных жизненных ситуациях, нередко при этом стоя одной ногой на том свете. Тебе ли это не знать, Форстер? Кто участвовал в операции по спасению горда-миллионника, когда эти яйцеголовые проводили свой очередной "неудачный" эксперимент по озеленению Марса? Чуть всю планету не спалили тогда, уроды!
   -- Помню, -- ответил Форстер. То время казалось ему безумно далеким. Порою ему даже чудилось что тогда, много лет назад, это был не он. Об этом же он подумал, когда оставлял три -- если считать вместе с Аристовым -- трупа в спасательной камере на небольшом складе.
   Михаэль похлопал помощника по плечу. И уже совершенно жестко объявил:
   -- Тогда за работу. Мы должны быть готовы, когда в "Красный рай" прибудет наша машина.
  

8

  
   Межуровневая платформа представляла собой прозрачный цилиндр диаметром примерно четыре метра. В глубине огромного лифтового терминала приветливо светились еще три таких же платформы. Кругом из крупных разноцветных горшков торчали дорогие цветы и карликовые деревца. В центре терминала был установлен голографический фонтан, из которого, как и следует из названия, била не вода, а очень красивые, насыщенные потоки светомузыки. Обычно они били в такт разливающимся по терминалу популярным мелодиям. Но сейчас в огромном помещении было тихо. Некому было слушать музыку. Состоятельные граждане Солнечной системы больше не пялились на шикарный интерьер и голографический фонтан, в ожидании своего лифта. Топливные магнаты, "мясные бароны", планетарные чиновники за пару минут превратились в мокрые, трясущиеся, потерявшие всю свою спесь комочки. Спасаясь от жесткого излучения, они забились по герметичным спасательным камерам. И теперь ждали только одного -- когда за ними придут спасатели.
   А надо ли их спасать?
   Лена мысленно перебрала всех богачей, которых она знает и которые не превратились в полных ублюдков, и решила, что все-таки стоит. Кроме того, на острове "Красного рая" работало и жило много простых людей. Они составляли основную массу обслуживающего персонала туристического комплекса. Горничные, официанты, швейцары, повара, уборщики, садовники, авиоводители. Все они могли погибнуть. И чем больше проходило времени, тем шансы на их спасения уменьшались. В этом Лена была полностью солидарна с Анной. И все-таки в каждой спасательной операции ей хотелось выжить и самой. А вот Анна, похоже, никогда не беспокоилась на этот счет. Всегда торопилась поставить рекорды, совершить какой-нибудь подвиг, в одиночку спасти сотни жизней. По началу Лена даже начинала испытывать к подруге некоторую неприязнь, хотела написать рапорт о переводе в другое отделение. Но потом случайно узнала, что Брылова не отлита из бронзы и стали, что внутри у нее все также как и у обычного человека, как у самой настоящей женщины. И что рекорды, громкие достижения являются для Анны лишь своеобразным щитом. А работу она свою любит по-настоящему. Любит спасать людей, давать им второй шанс на жизнь.
   Шмелева грустно улыбнулась и медленно повернулась к окликнувшей ее Анне:
   -- Что?
   -- Обеспечь нам доступ на платформу, а я пока отлучусь на минуту.
   -- Как отлучишься? -- Не поняла Лена. Но Брылова уже скрылась в дверях коридора, из которого они вышли.
   Лена пожала плечами, подошла к лифтовой платформе и, скинув рюкзак, извлекла портативный вычислитель, функция у которого была только одна -- подобрать несложный пароль блокирующий систему межуровнего лифта.
   Тем временем на небольшом экране, размещенном в верхней части стекла гермошлема, появилось сообщение о том, что внешний радиационный фон повысился до 600 рентгенов в час. Сразу же после этого замигал красный индикатор системы безопасности костюма, которая стала работать на пределе возможностей.
   Машинально подключая широкий шлейф вычислителя к разъему на контролере лифта, Лена подумало о том, какая должна быть радиация внизу, на уровне компактного реактора. А учитывая то, что они там окажутся еще спустя десять минут, то радиационный фон еще может подскочить. И тогда точно придется колоть антирадиационный препараты. Чего девушке совсем не хотелось. Вывод их из организма потребует провести дополнительное время в медицинских комбайнах. Или чего доброго вызовет осложнения.
   Коробка вычислителя в руках Шмелевой издала короткий пронзительный писк и натренированная, натасканная по различным техникам, безопасница вздрогнула, словно маленькая неопытная школьница.
   "Так, посмотрим", -- Лена потыкала в сенсоры вычислителя и удовлетворенно хмыкнула. Затем неторопливо отсоединила шлейф, закрепила его на приборе и сунула вычислитель обратно в рюкзак.
   Через две минуты она стояла возле гостеприимно распахнувшей створки межуровневой платформы и ждала Анну. Та появилась еще через шесть минут. Динамики гермошлема доносили ее частое, тяжелое дыхание. В ответ на удивленную реплику Лены, она бросила к ногам небольшую коробочку, ощетинившуюся тонкими отростками манипуляторов. Коротко произнесла:
   -- Сможешь это исправить?
   Лена склонилась над коробочкой. По мере осмотра глаза ее расширились, рот за обширным стеклом гермошлема приоткрылся от удивления.
   -- Это "Соглядатай"! Он что...
   -- Да, то, что ты думаешь. Он шпионил за нами. Мне пришлось целых пять мину гоняться за ним по коридору. Этот маленький противный робот не лишен интеллекта и в последний момент понял, что я его обнаружила.
   -- Ты его отключила? -- Еще более удивленно заметила Лена.
   -- Можешь мне не верить и думать, что он сам отключился. От страха, например. Но кое-что я запомнила с твоих любимых занятий по инженерии, и разбираюсь в сложной электронике довольно сносно.
   -- Новая грань твоего таланта, -- усмехнулась Лена.
   -- Если послужишь со мной еще годков десять, то узнаешь массу интересного, -- иронично заметила Анна.
   -- А я разве собиралась уходить?
   -- Сейчас не до этого, -- оборвала ее Анна, прекрасно понимая, что подруга пытается протянуть время и приблизить тот момент, когда прибудет подкрепление.
   -- Да, конечно. Что ты там хотела?
   -- Включи "Соглядатая" на воспроизведение записи. Пусть он показывает, как мы идем по коридорам. В запасе у нас будет пара минут, но этого вполне достаточно, чтобы спуститься на лифте и застать врасплох этих террористов.
   Лена с сомнением нахмурилась.
   -- Но они ведь не дураки, поймут, что мы пытаемся обвести их вокруг пальца.
   -- Не успеют понять! А короткую пропажу картинки воспримут как случайный сбой. Это ведь не их робот. Они не знают, в каком он состоянии.
   -- Мне нужно несколько минут, -- Лена собралась склониться над "Соглядатаем", но Анна резко дернула ее за плечо и потащила на платформу.
   -- В лифте и займешься этим. Нет разницы, откуда эта штуковина будет транслировать наши блуждания по коридорам.
   Поняв, что это их единственный шанс, Лена вооружилась инструментами и судорожно начала прорываться к начинке маленького робота-наблюдателя. Почти сразу же запищал динамик системы безопасности костюма, извещая о преодолении барьера защиты. Стоящая в сторонке Анна скинула рюкзак и извлекла из него сразу два инъектора с антирадиационными препаратами.
   Теперь выбора уже не было.
   Платформа стремительно уносила их вниз.
  

9

  
   Последние несколько минут люди Шульца суетились словно муравьи. За два года полного контроля над охранным сектором "Красного рая" отставной военный успел очень основательно подготовиться. Все складские помещения, принадлежащие охране, а также официально используемые другими отделами, но по воле Шульца, временно переданные его отделу, активно загружались электроникой для полетов в космосе и современными системами оружия. Несмотря на свой нелюдимый образ жизни, за время службы Михаэль успел "накопить" большое количество людей, которые были ему что-то должны. Разумеется, эти люди сидели на довольно высоких местах и могли по просьбе старого знакомого "внепланово списать" оружие с того или иного военного склада Солнечной системы. Кто-то, конечно, отказывался, но большинство, зная плохой характер Шульца, предпочитали не связываться и выполняли маленькую просьбу. Просьбы действительно были маленькие. Шульц действовал очень осторожно, решив перебрать всех своих старых должников и с каждого стрясти по крупице. Да, это заняло много времени. Но так Михаэль был уверен, что раньше времени не раскроет свой вероломный план. Кроме старых друзей, отставной военный вовсю пользовался той свободой, которую ему дал совет директоров "Красного рая". Блестящий послужной список, безупречная репутация. В итоге Шульц использовал все возможности, которые только были доступны начальнику охранного сектора.
   И вот самый ожидаемый день настал. По зашифрованному каналу связи сообщили о подлете межпланетного грузовика класса "Небо". С виду обычного гражданского крупнотоннажного корабля. Но не все так просто. Грузовики "Небо" были единственными изначально гражданскими кораблями, которые поставлялись для военно-космического флота. Причин этому было несколько. "Небо" сравнительно легко модернизировались. Кроме того с самого завода их отличали мощные бронеплиты внешней обшивки, дополнительные маршевые двигатели и изначально сильная система навигации. Обо всем этом Шульц был прекрасно осведомлен и рассчитывал с помощь накопленной электроники, оружия и завербованных на "Красном рае" инженеров в течение месяца превратить гражданский грузовик "Небо" в военный преодолеватель "Гроза". Может и не такой крутой как в ВССС, но на первом этапе исполнения его глобального плана вполне достаточный.
   Один из людей сообщил, что стыковочный терминал, который располагался прямо на крыше "Виплэнда", уже забит под завязку полезным грузом. Шульц скривился и отправил Форстера наверх помочь нерадивому бойцу отыскать свободное место.
   -- Найди место. Если понадобится -- скинь этого идиота с крыши. А то чувствую -- это он столько места занимает.
   Форстер ухмыльнулся и скрылся за дверью.
   Шульц скосил взгляд на датчик системы безопасности военного костюма. Тот был почти на пределе. Если ему придется задержаться на уровне реактора еще десять минут, то последующие дни он проведет в медицинском комбайне. Этого Михаэлю совсем не хотелось. Оказавшись на борту "Грозы", он рассчитывал непосредственно участвовать в работах по модернизации корабля. Кто как не он будет гонять этих ленивых инженеров. Ведь работа предстоит действительно тяжелая. И если яйцеголовые не будут чувствовать себя на краю жизни, не будут каждый день видеть его, готового любого из них отправить на тот свет, то они будут работать медленнее...
   -- Работает! Я же говорил что это временный сбой!
   Михаэль обернулся на реплику и через несколько секунд оказался возле двух склонившихся над экраном инженеров. Оба, не отрываясь, следили за двигающимися по бесконечным коридорам безопасницами. Шульц хотел было отойти и снова сосредоточиться на контроле погрузочных робот, но что-то в вещаемой картинке привлекло его внимание. Наработанные годами инстинкты буквально приморозили его к месту не позволив отойти от стола. Еще раз глянув на картинку, он недовольно спросил:
   -- И чего это вы тут орали?
   Ученые испугано обернулись к нему. Видимо никто из них не почувствовал приближение большого начальства. Шульц, даже находясь в неудобном костюме, двигался почти бесшумной, отработанной за долгие годы военной практики походкой. Да и "часовые" из этих двух олухов были несомненно плохие. Так что удивляться было нечему.
   -- Чего орали, спрашиваю? -- Повторил Шульц, пристально глядя на застывшие от страха физиономии.
   -- Ка-картинка пропадала, -- наконец выдавил один из инженеров. -- Скорее всего, сбой в системе "Соглядатая". Ведь мы не знали о его существовании и не можем надеяться на его исправность.
   -- Вот именно! Не можем надеяться!
   -- Но изображения ведь восстановилось. Всё в порядке. Вот наши объекты, -- второй парень повернулся к экрану.
   Михаэль прищурился, размышлял несколько секунд, а потом быстро спросил:
   -- Видео, которое транслирует сюда "Соглядатай", копируется на жесткий диск?
   -- Конечно! -- Воодушевленно начал первый инженер. Он уже понял, что ругать их не собираются, и по-хозяйски развалился в свое кресле. -- Плюс ко всему программа записи ведет индексацию сбрасываемого на диск файла. Мы можем за несколько секунд перешерстить все записанное. Если конечно вас интересует просмотр каких-то фрагментов.
   -- Вот и отлично, -- Шульц сделал паузу, формулируя приказ. -- Сними небольшой кусок этой как вы говорите "прямой трансляции" и поищи его в уже записанном на диске файле.
   Инженер сделал удивленный взгляд. Но возражать не решился. Пальцы стремительно запорхали над сенсорной клавиатурой. Через пару секунд парень не менее удивленно сообщил:
   -- Программа говорит, что такой фрагмент уже найден! Но это не возможно. Мы же смотрим трансляцию, то есть то, что еще не было записано!
   Шульц выслушал инженера до конца и зло стиснул зубы.
   -- Это невозможно! -- Продолжал причитать инженер. Пыльцы его судорожно стучали по ярким плоским сенсорам. -- Вот это да!! Здесь даже два архивных файла. Трансляция, которую мы смотрим, пишется уже во второй раз. А что у нас в первом?..
   -- Идиот! -- Шульц схватился за спинку кресла, на котором сидел инженер, и рывком повернул его к себе: -- Почему сразу же мне не доложили о пропаже картинки?!!
   Молодой парень испуганно молчал. Ответ долетел из динамиков гермошлема второго инженера:
   -- Вы были очень заняты. Мы не хотели отвлекать.
   -- А если бы я так и не заметил, чем вы тут занимаетесь? Что бы тогда со мной было? -- Спросил Шульц. -- Не знаете?
   Инженеры дружно замотали головами.
   -- Вот бы что было, -- почти зловеще произнес Михаэль и, выхватив "эмкашник", направил его на первого инженера. Квадратный ствол энергометателя озарился яркой вспышкой. Тело ученого в кресле дернулось. На панель управления и сенсорные клавиатуры брызнули обгорелые ошметки. Второй инженер в это время с испугом падал на пол. А закончивший боевую разминку Шульц уже поворачивался к входу в Центр управления реактором, из которого выкатывалась стройна гибкая фигурка, затянутая в пластичный защитный костюм СБС.
  

10

  
   Четвертая база СБС на орбите Марса приняла вызов со второго раза. Дежурный оператор выслушал просьбу о подкреплении и сразу же добавил в файл задач строку с наивысшим приоритетом. На другом конце сети один из свободных котроллеров отреагировал на обновленный файл. Прочитал задачу и судорожно принялся искать обойму для ее исполнения. Спасателей для дополнительной обоймы он нашел сразу, а вот со свободными безопасниками возникла проблема. Контролер прервался, чтобы выпить стакан воды и включить кондиционер. Затем принялся с новой силой рассылать запросы по секторам, где размещались сотрудники безопасности. Через минуту усиленной деятельности ему ответили. Это оказался командир обоймы. Он прибыл с первой базы СБС по личному делу. Однако на отчаянный запрос молодого Котроллера безопасник с нашивками майора неожиданно согласился. Обрадованный парень быстро продиктовал координаты "Красного рая", скинул на коммуникатор майора последние данные о ситуации на аварийном объекте и с облегчением отключился.
  
   Кто это был? -- Стас рывком выбросил себя из кресла. И широкими шагами преодолел отделяющее его от командира расстояние. Осторожно заглянул за плечо, снова повторил: -- С кем ты говорил? Это астроном, из-за которого мы сюда прилетели?
   Максим молча сложил коммуникатор, прошел к столу, установленному посередине просторного жилого отсека, и захлопнул переносной голографический проектор. Затем положил его в стоящий рядом сверхпрочный контейнер; щелкнул крышкой; взял контейнер в левую руку. Наконец твердо произнес:
   -- Встреча отменяется. Мы вылетаем на поверхность Марса. Там внизу требуется наша помощь.
   Услышав новость, Стас на всякий случай отыскал рукой ближайшую стену, чтобы при следующей новости не оказаться на полу.
   -- Вылетаем прямо сейчас. Ты должен встретить временно присоединенных к нам спасателей.
   -- Макс, так не пойдет, -- старший лейтенант отделился от стены, но на всякий случай широко расставил ноги. -- Мы ведь здесь совсем по другому делу. К тому же с чего мы должны помогать здешним безопасникам? Нас и на своей-то базе уже давно не дергали. Ведь мы с тобой сейчас как бы в другом отделе, по специальным операциям. Нами нельзя вот так просто бросаться.
   Ростов обернулся. По губам его скользнула грустная улыбка.
   -- У тебя никак звездная болезнь начинается, Баршев?
   -- Нет. Просто я не могу понять, почему мы должны срываться, бросив твое так называемое очень важное дело, из-за которого ты, бывает, неделями сходишь с ума, пропускаешь рабочие смены и обрушиваешь весь ранее набранный рейтинг в Службе Безопасности Системы?
   Максим посмотрел Барешеву в глаза и с великолепной силой убеждения, которая была присуща ему, произнес:
   -- На это имеются четыре причины. Во-первых, астроном наш уже слишком задержался и я могу сделать вывод, что у него случилось какое-то непредвиденное обстоятельство, и он сегодня не придет. Во-вторых, вышедший на меня Контролер был практически в панике. У них основную часть безопасников сняли на учения. А на Марсе сейчас разворачивается, по-видимому, действительно серьезная авария. В-третьих, безопасниками в уже посланной спасательной обойме являются две очаровательные, судя по фотоснимкам, девушки. Грех бросить дам в такой патовой ситуации. И наконец, мы здесь сидим битых четыре часа. Я так застоялся, что чувствую непреодолимое желание размяться. К тому же ты сам говорил, что в последнее время нас практически никуда не дергают. А тренировками, знаешь ли, сыт не будешь. Если мы с тобой хотим соответствовать нашему статусу, то пора поучаствовать в настоящем деле, иначе можем опозориться перед курсантами на ближайшем съезде СБС. Тогда уже точно пиши увольнительную -- все рейтинги пойдут к черту.
   Стас сглотнул образовавшийся в горле ком. Выдержать целую минуту взгляд пронзительно синих, почти ледяных глаз майора Ростова было непросто. Это был воистину кремень, а не человек. Не зря в структурах СБС про него ходили легенды, добрую часть которых не мог опровергнуть даже он -- его ближайших друг.
   -- В общем, ты меня заинтересовал. Я подумаю, -- уклончиво произнес Стас.
   -- Это приказ. Вылетаем немедленно. -- Голос Ростова, словно заточенная холодная сталь, перерубил последнюю ниточку, удерживающую Стаса на базе. Старший лейтенант опустил уголки рта, чуть-чуть склонил голову и тихо, но четко ответил:
   -- Есть.
   Уже через пять минут, выкрашенный в красный цвет "особого отдела", тильдер прорывался через плотные слои атмосферы Марса. На борту находилось десять человек, включая Баршева и Ростова. Каждый занимался своим делом. Врачи и спасатели-универсалы готовили свое оборудование. Специалист по связи уже установил непрерывный канал с ожидающими в "Красном рае" участниками первой обоймы и старался как можно больше прояснить ситуацию.
   Ростов, с того момента как натянул костюм повышенной защиты "Осьминог", спокойно сидел на одном из свободных мест. Решено было просто сесть на остров, а не проводить опасное десантирование. К тому же на тильдере "особого отдела" просто не было десантных капсул. Честного говоря, тильдер вообще не использовался в аварийно-спасательных операциях, а был предназначен для сугубо рутинных перелетов между базами СБС. Но все эти мелочи Максима сейчас не интересовали. До самой посадки он тихо сидел на своем месте, уставившись в одну точку на противоположной стене. Со стороны это казалось немного странным. Непривыкшие к такому поведению перед опасной операцией "чужие" спасатели то и дело косились на него. И только Баршев знал, что Максим занят делом, а не беззаботно летает где-то в облаках. У каждого человека своя подготовка к ответственному делу. И у Максима она была своей. Он заранее тщательно проверял свою экипировку. А во время полета к месту высадки, когда все судорожно проверяли и перепроверяли свои инструменты, он мысленно готовил себя к предстоящему делу. Настраивал. Долго и тщательно. Это было похоже на натягивание тетивы лука. На взвод очень жесткой и упругой пружины. После окончания работы над собой Максим просто "выстреливал". Приводил всю операцию в бешенном, мистически-стремительном темпе. И Стас Баршев -- во многом ленивый и эгоистичный безопасник -- оказывался как нельзя кстати. Из всех помощников, которых прочили Максиму, особенно в моменты его карьерных взлетов, старший лейтенант был единственным, кто наиболее удачно мог подстроиться под темп Максима.
   Неожиданно салон тильдера распорол взволнованный голос пилота. Он сообщил, что внизу действительно становиться "жарко". Датчики показали сильно повышенный уровень радиации. На самом острове были видны следы разрушений: перекопанный взрывом газон у одного из входов в "Виплэнд" -- главный корпус "Красного рая". Сообщив все это, пилот замолк. Замершие на миг спасатели опять занялись своими делами. Но динамики неожиданно снова донесли голос из рубки управления. На этот раз кроме волнения в нем проскакивали почти панические нотки:
   -- Вижу корабль противника! Он огромный! Грузовой межпланетник на поверхности Марса!!
   Максим резко выбросил себя из кресла. Пора было включаться в работу. Окружающее начало требовать его вмешательства:
   -- Корабль военный?
   -- Не пойму! Что-то среднее между "Небом" и "Грозой". Эти два класса очень коварные. Их трудно различить. Советую немедленно покинуть остров.
   -- Никаких отступлений! -- Максим стоял в рубке управления прямо за спиной пилота и вместе с ним читал показания приборов.
   -- Но если он военный, то нас в два счета собьют или сразу распылят на кварки, -- зачастил возмогший пилот.
   -- Все будет нормально, -- применяя свою силу убеждения, произнес Максим. -- Как я понял, грузовик стыкуется с грузовым терминалом "Виплэнда" расположенным на крыше?
   -- Так точно.
   -- Значит, он занят. Ему сейчас не до нас. Садись, но на всякий случай зайди с противоположной стороны острова.
   -- А что они там собираются грузить? -- Выдавил пилот, вводя новые параметры в систему управления.
   -- И я этого не знаю, -- грустно признался Максим. -- Моя задача -- спасти наибольшее количество заточённых там туристов и сотрудников из обслуживающего персонала. А эти ублюдки пусть убираются к чертовой матери! Может потом и свидимся. На главное для нас сейчас успеть вывести до взрыва как можно больше людей.
   -- А что реактор действительно будут взрывать?
   -- Я в этом уверен, -- твердо сказал Максим. -- К тому же один из специалистов первой обоймы, с которым нам удалось связаться, говорит, что его аппаратура зафиксировала нестабильную работу реактора. Похоже, нашим "друзьям" снятия радиационной защиты оказалось мало.
   -- Уроды! Таких нужно скидывать в капсуле на Солнце, пусть медленно зажариваются! -- Неожиданно озлобился пилот. Движения его сделались увереннее. А тильдер, похожий на сорокаметрового морского ската, уже начинал опускаться на черную лужайку неподалеку от здания "Виплэнда".
   -- Они свое получат, -- пообещал Максим и быстро выбрался из рубки управления.
   Вот-вот должна была откинуться грузовая аппарель и выпустить на волю взвинченных, готовых к любому повороту событий спасателей.
  

11

  
   В какой-то момент Шульц признал, что недооценил крадущихся по коридорам "Виплэнда" безопасниц. Еще тогда нужно было прислушаться к беспокойству Форстера и принять дополнительные меры. Но сейчас уже поздно было о чем-то сожалеть. Каждая секунда была на вес золота. От каждого точно и быстро проведенного движения зависела его жизнь. А значит и успех его гениального и поистине масштабного плана.
   От первого выстрела из "МетоСтрела" Михаэль ушел. И не просто уклонился, а начал качать маятник, сыпать серии из ловких обманных движений. К сожалению, отставной военный был уже далеко не молод. Перенесшее многочисленные ранения тело не позволяло показать настоящие чудеса техники. Но и того что показал Михаэль в первый момент хватило -- он остался жив. Тем временем женская фигурка перестала двигаться, приняла более удобно положение, держа "МетоСтрел" в вытянутых руках. Прозвучал трескучий раскат излучателя холода. Шульц прикрылся телом второго инженера, прекрасно понимая, что в данный момент ему не избежать прицельного выстрела. Тело под руками мгновенно окоченело. Пальцы защипало от холода даже через толстые перчатки военного защитного костюма. Михаэль легонько оттолкнул от себя труп и сразу же выстрелил в ответ из "эмкашника". Энергетический пучок протаранил дальнюю стену. На мгновение лицо Михаэля перекосилось от бешенства. "Я не попал!" Однако вроде бы уклонившаяся от меткого выстрела девушка не поднялась с пола. Только на миг привстала. Дотронулась до правого плеча. И опять бессильно обрушилась на пол. "Все-таки попал!" Шульц не скрывал, что горд собой. Ему лестно было сознавать, что он все еще в форме и может тягаться с молодыми, обладающими очень быстрой реакцией безопасниками. Поборов чувство собственного величия, Михаэль навел энергометатель на неподвижно лежащее тело. Нужно было завершить работу. Но в последний момент инстинкты не позволили ему выстрелить. Вместо этого Шульц сделал шаг в сторону. И сразу же почувствовал в нескольких сантиметрах от руки ледяной дыхание "МетоСтрела". Подняв глаза, Михаэль увидел вынырнувшую из прохода тонкую женскую фигурку. "Все правильно. Их было двое". И сейчас ничего не мешало второй безопаснице отправить его на тот свет. Шульц посмотрел прямо на квадратный ствол "МетоСтрела". Приготовился встретить смерть. Но тут тело девушки неожиданно покачнулось. Излучатель со звоном упал на пол центра управления. А через секунду рядом прилегла и сама безопасница еще только что казавшаяся непобедимой и прямо таки призванной в этот мир, чтобы лишить его, гениального Шульца, жизни.
   -- Вы в порядке, шеф? -- Форстер закидывал за плечо штурмовую винтовку, широкий приклад которой он только что так хорошо применил.
   -- Почему ты не на крыше? -- Ворчливо отозвался Михаэль.
   -- Я почувствовал, что вам не помешает помощь и решил наплевать на все приказы. Помните, я с самого начала говорил, что эти две опасны?
   -- Помню-помню, -- поморщился Михаэль. -- А приказы нарушать все же не стоит.
   -- Застрелите меня, -- спокойно предложил Форстер
   Шульц внимательно посмотрел на своего помощника. Казалось, тот сделался совершенно бесстрашным. Но это ненадолго. Через какое-то время крылья за спиной у Форстера снова исчезнут, и он сделается обычным бандитом -- трусливым, заискивающим и вероломным. Но Шульц потерпит, потому что знает -- в нужный момент Форстер не подведет. Он действительно достоин того, чтобы стать адмирал его будущего флота.
   -- Убивать тебя не буду. Ты мне еще нужен. -- Михаэль криво усмехнулся. -- Сейчас ты все сделал правильно: нарушил приказ, чувствуя, что твой начальник все-таки ошибался и удачно придумал с прикладом. Девчонку действительно лучше не убивать.
   -- Возьмем ее с собой?
   -- Да, она может нам пригодиться.
   -- Тогда я сейчас прикажу, чтобы тащили ее наверх.
   -- Подожди! -- Шульц поднял руку. -- Как там дела, снаружи? Судя по времени, на подходе должна быть дополнительная обойма спасателей.
   -- Они уже здесь, -- кивнул Форстер. -- В здании "Виплэнда".
   -- Вот как? -- Шульц на секунду задумался. Затем сосредоточено произнес: -- Оставь в коридорах наших людей. Но немного. Ровно столько чтобы задержать продвижения этих спасателей. Я поднимаюсь наверх и через пять минут жду тебя на крыше вместе с этой девчонкой. Всю электронику, которая еще непринята на борт "Грозы", оставляем.
   -- Все понял, -- отчеканил помощник и бросил в коридор раздавать приказы.
   Михаэль усмехнулся: похоже, Форстер, хотел успеть выставить как можно больше постов самолично. То есть так, как он считал наиболее правильным. "Ну-ну... Лишь бы вовремя был на крыше".
   Шульц отвлекся на запищавший датчик критического повышения радиации. Кинул быстрый взгляд на панель мониторов, где бешено моргали красные таблички с предупреждениями о полной дестабилизации атомной энергостанции. Довольно крякнул и шагнул в коридор. И только уже в лифте, стремительно несущем его на самый верхний уровень "Виплэнда", Михаэль вспомнил, что так и не сделал контрольный выстрел в первую безопасницу. Допущенная оплошность больно уколола самолюбие отставного военного. Он даже начал подумывать вернуться. Но на поверхность сознания неожиданно вынесло удобную отговорку. В Центре управления реактором сейчас колоссальный радиационный фон. Малейшего повреждения защитного костюма достаточно, чтобы жесткое излучение принялось за уничтожение человеческого тела. Так что, отважная безопасница все равно умрет. Без его повторного вмешательства.
   Михаэль растянул губы в самодовольной улыбке: "Сегодня вообще много кто умрет!" Там внизу, в хлипких защитных камерах, остались тысячи беспомощных, до безумия напуганных туристов. Их смерти послужат хорошим примером. С первых же дней его выхода из тени каждый человек в Солнечной системе будет воспринимать генерала Михаэля Шульца всерьез. Будет его бояться. И выделит среди ряда среднестатистических террористов.
   Створки лифта со звоном разошлись.
   Михаэль шагнул навстречу своему новому кораблю. Шагнул с мыслью, что все только начинается.
  

12

  
   Грузовая аппарель откинулась, и Максим вместе со всеми спасателями сбежал по твердой ребристой поверхности вниз. Здесь, прямо посреди черных комьев вывороченной земли и жалких клочков почерневшей короткой травы, ждали члены первой спасательной обоймы. Даже за обширными стеклами гермошлемов можно было разглядеть их напряженные усталые лица. Но Максим в этот момент не чувствовал к ним никакого сострадания. И недовольства по поводу их трусливого бездействия тоже не чувствовал. Все отошло на второй план. Остались только сухие, рваные реплики приказов, быстрые, стремительные движения. И, кончено, постоянное, пристальное внимание к изменению ситуации. С самого первого дня работы в СБС, когда из-за его невнимательности чуть не погибло двое раненных людей, Максим уяснил что во время операции нужно никогда не терять бдительность. Неустанно, насколько это позволяют твои возможности, контролировать ситуацию. Сначала эта внутренняя дисциплинированность давалась ему с трудом. Но постепенно это вошло в привычку, вплавилось на уровне инстинктов. И, когда не оставалось времени подумать, он просто принимал решение, полагаясь лишь на интуицию и накопленный опыт.
   -- Какой будет заказ? -- Небрежно осведомился Баршев, словно был официантом, а Максим важным, солидным клиентом. Поначалу это черная ирония немного раздражала Ростова. Но потом он привык, притерся к своему неизменному напарнику. Стоило пару раз увидеть как тот еще минуту назад произносивший что-то наподобие "я не собираюсь целый день лежать в этой траве и чувствовать как меня мацают муравьи-переростки!" добросовестно шел на врага. В такие моменты в Баршеве не оставалось места для эгоизма, ленцы и неуместных шуточек. Он просто прикрывал спину Максима. Порою, откровенно рискуя заработать разряд энергометателя в лоб.
   -- Заказов сегодня будет несколько, -- охотно подыграл Ростов, машинально проводя рукой по блестящей, обтекаемой поверхности импульсной винтовки "Пролом". На складах СБС такого добра не водилось. "Пролом" относился к армейскому классу вооружения. Однако Максим не видел причин не использовать однажды понравившееся оружие в тяжелых спасательных операциях и, пользуясь своими связями, все-таки раздобыл.
   Стас терпеливо дожидался, смотря ему прямо в глаза, и Максим тихо, но четко объявил:
   -- На нашем тильдере есть пара защитных костюмов и набор антирадиационных препаратов. Возьмешь их, а также все спасательные материалы, что доставила первая обойма на грузовых десантных капсулах и организуешь людей. Все они с четвертой базы, быстро найдут общий язык. В общем, проблем на первой стадии у тебя не должно возникнуть. Дальше придется труднее. Со всем грузом идете к зданиям "Красного рая" и начинайте прочесывать корпус за корпусом. Снабжайте людей защитными средствами и по возможности отправляйте своим ходом сюда. У нас мало людей, потому следить персонально за каждым -- нет времени. На руках таскать только самых тяжелых. Специалист по связи, разумеется, остается здесь и дожидается пассажирского тильдера. Нашу машину тоже по возможности используйте. -- Максим замолчал и посмотрел на центральное здание "Виплэнд". Над самой крышей стеклобетонного гиганта нависал хищный силуэт грузового межпланетника "Небо". А может и "Грозы". Точно не знал никто.
   -- Майор! Где во всем этом радиоактивном салате ты?
   -- Я? -- Ростов выдержал небольшую паузу. -- Я отправлюсь на поиски сотрудниц безопасности. И по возможности буду разбираться с устроившими здесь весь это салат террористами. Для сопровождения мне нужны два человека. Конечно, для опасного броска этого мало. Но больше отбирать у вас я не имею права. И так катастрофическая нехватка людей.
   -- Макс, это самоубийство, -- сквозь зубы процедил Стас и покосился на нетерпеливо топчущихся спасателей.
   Ростов сделал каменное лицо и жестко произнес:
   -- Выполняй приказ!
   Баршев едва заметно поморщился, набрал в легкие воздуха и молодцевато выдохнул:
   -- Все будет подано в лучшем виде!
   -- Я на вас надеюсь, старший лейтенант.
   Динамики гермошлемов порядком искажали голоса безопасников, делая их более внушительными, даже зловещими. Потому, когда Ростов повернулся к спасателям и принялся старательно отбирать толковых людей, на лицах многих был написан откровенный страх.
   -- Ты! И ты! -- Наконец вынес вердикт Ростов и сразу же отметил реакцию двух "счастливчиков". Она оказалась правильной. Эти двое спасателей не боялись и с мужественно восприняли тот факт, что выбор пал на них.
   -- Я майор Максим Ростов, -- персонально объявил для сопровождающих Ростов.
   -- Да, я вас узнал, -- ответил один из спасателей и сразу же добавил: -- Меня зовут Игнат, спасатель-универсал. Я следил за вашими рейтингами. И, честно говоря, думал, что это напоказ, для поднятия престижа СБС. Но вот вижу вас здесь и начал сомневаться.
   Максим молча кивнул и повернулся ко второму.
   -- Я Роман, спасатель-аварийщик, -- отреагировал тот. -- Тоже наслышан о вас. Но рейтингам не доверяю, так что уж извините, вы для меня обыкновенный майор-выскочка. -- Роман слегка улыбнулся, давая понять что приказам он подчиняться готов, но не испытывает особого трепета к человеку намного моложе его.
   -- Мне все понятно, -- кивнул Максим. -- Вопрос только один: уровень владения оружием?
   -- Первый...
   -- Первый...
   Брови Ростова поползли вверх. Удивляться действительно было чему. Даже опытные безопасники, имеющие допуск на самые сложные спасательные операции, порою осваивали только второй уровень. Откуда же эти два безоружных спасателя так хорошо стреляют?
   -- Вы не удивляйтесь майор, мы тоже немножко знаменитые.
   -- Вот как?
   -- Бывшие олимпийские чемпионы, -- угрюмо подтвердил Роман и, не удержавшись, язвительно добавил: -- у меня дома лежит настоящая золотая медаль. Тяжелая, блестящая, которую можно сжать в руке и почувствовать, как кусок золота навсегда пропитался твой когда-то одержанной победой. А что можно сделать с рейтингами, с этими виртуальными, мелькающими словно черти пунктами? По мне так лучше настоящая медаль...
   -- Ром! -- Одернул посерьезневший Игнат.
   -- Все нормально, -- спокойно сказал Максим и протянул двум бывшим чемпионам стандартные энергометатели. -- Ваша злость и опыт как раз пригодятся сейчас.
   -- Все же мы не бойцы, -- обронил Игнат, умело принимая в руки эмкашник и стремительно проверяя все элементы управления на нем.
   Максим сделал вид, что не услышал этой его реплики и жестко объявил:
   -- Вперед! Держаться за мной, дистанция два метра!
   И трое людей, затянутых в защитные костюмы, устремилось к главному корпусу "Виплэнд".
  

13

  
   Непроницаемые створы дверей Максим расстрелял из "Пролома". Таким образом, он рассчитывал задеть тех, кто может притаиться сразу же за ними. Мощный направленный импульс исправно разнес половину дверного прохода. Вниз обрушилось множество мелких осколков супербетона и остатков суперстекла с верхнего яруса здания. Увидев поднявшуюся вверх тучу из дыма и бетонной пыли, чемпионы немного приотстали. Максим же, закованный в надежные латы костюма повышенной защиты "Осьминог", влетел сквозь пылевую завесу, уверенно протопал дальше, пока не оказался в первом просторном зале и, поводя стволом импульсного оружия, не проверил все углы и закоулки.
   В этом помещении их никто не ждал. У дальней стены громоздился ряд прострелянных компьютерных панелей по приему туристов. Точно по центру зала валялся уже обезоруженный кем-то труп. Прямо над ним в невысоком потолке зиял небольшой раскрытый люк, из которого бедолага, наверное, и отстреливался. Приглядевшись, Максим заметил еще одну довольно любопытную деталь. Все на том же потолке на поверхности одной из ровных потолочных плит белили два небольших аппаратурных крепления. "Похоже, отсюда сняли какой-то сканер, сигнальный датчик или камеру..." Максим прикинул насколько может быть хорошо оборудован один из самых известных туристических комплексов. И заключил, что там мог крепиться даже роботизированный охранный механизм. Тогда у безопасниц навряд ли были шансы воспользоваться эффектом неожиданности. Их защитные костюмы, специальный покров которых обманывал объективы обычных видеокамер, не могли защитить от по-настоящему высокотехнологичного наблюдательного устройства. А ведь на этом основывалось почти каждое решении об отправке всего двоих безопасников на аварийный объект. Считалось, что превосходящие в технологиях безопасники легко справятся с многочисленными, но плохо вооруженными террористами.
   Но "Красный рай" был совершенно другим случаем. Серьезным случаем. Это Максим понял еще на борту тильдера, когда внимательно выслушал проясняющих ситуацию специалистов связи.
   -- Второй, у меня один труп охранника. Как продвигаются спасательные работы?
   Баршев ответил почти сразу же. Его бойкий, энергичный голос, казалось, заполнил собой весь эфир:
   -- Собрали спасательные средства. Входим в здание.
   -- Понял тебя, продолжай операцию, -- буркнул Максим.
   Сзади под чьими-то ногами заскрипели рассыпанные по полу обломки супербетона. Ростов обернулся и, в упор посмотрев на Игната, строго проговорил:
   -- Почему отстали? Вы были за мной как за щитом и могли продолжать движение.
   Бывший чемпион поморщился.
   -- Роман сказал, что ты должен сначала расчистить для нас дорогу, а уже потом пойдем мы и будем достреливать тех, кого ты не убил с первого раза.
   Максим удивленно вскинул брови. Затем немного нахмурился и все тем же металлическим тоном произнес:
   -- Здесь я говорю, что тебе делать, а не Роман. Где он?
   -- Я здесь, -- отозвался второй спасатель и вышел из облака все еще не осевшей пыли.
   -- Какого хрена ты волочишься в хвосте?
   -- Я не воин, -- хмуро ответил Роман. -- И я... я просто боялся войти за тобой сразу.
   Ростов криво усмехнулся.
   -- Ну да, я понял, ты хотел подождать, пока меня там уделают, а уже потом заглянуть на несколько секунд и пальнут для приличия пару раз! Так вот, я тебе раскрою глаза. Оставаясь там снаружи, сразу же под вынесенными окнами верхнего яруса, ты подвергал себя куда большей опасности.
   -- Думаешь, там наверху могут быть их снайперы?
   -- Это навряд ли. Иначе нас принялись бы глушить, как только мы сошли по грузовой аппарели тильдера. Да и вас бы, ожидающих, тут бы уже переколошматили. А вот гранатой тебя вполне могли угостить. Ты как раз стоял прямо под возможной позицией. Даже замаха делать не надо. Просто столкнуть с края плиты один шарик прямо на тебя. И -- привет!..
   -- Хорошо, я понял! -- Роман поморщился.
   -- Если ты все понял, то нужно спешить дальше. Через минуту здесь появятся наши спасатели. Дорога для них должна быть уже расчищена. Иначе вся операция пойдет к чертовой матери. Мы никого не спасем. Только потеряем.
   Максим закончил говорить и удовлетворенно развернулся в сторону ближайшего коридора.
   Прошло всего несколько минут, а Роман смотрел на него уже совсем другими глазами. Наверняка этот старый спасатель даже и представить себе не мог, что когда-то будет с уважением смотреть на какого-то сопляка с нашивками майора безопасности. Но факт остается фактом. Решительность, напор, дар убедительности, которыми обладал Максим, сыграли свою роль. Человек на порядок старшего его, да к тому же обладающий плохим характером, теперь уже был под впечатлением от его личности. Вот так, наверное, и росли его, Максимовы, рейтинги. Людям просто нравилось, как он выглядит на голоэкране, как говорит, как двигается. Ну и конечно успехи Максима, те добрые дела, которые он успел записать на свой счет за все время службы в СБС.
   -- Вперед! Действуем только по моей команде!
   Группа из трех человек двинулась дальше.
  

14

  
   Бесценные минуты стремительно утекали. Максим хмуро посматривал на датчик радиационного фона, показывающий уже 800 рентген в час. Защитные системы "Осьминога" с трудом держали натиск такой недружелюбной внешней среды. До неизбежного воздействия ионизирующего излучения оставалось совсем немного. Но Максим меньше всего сейчас беспокоился за себя. Два бывших чемпиона, послушно следовавших за ним, подвергались куда большей опасности. Стандартные защитные костюмы совсем не были рассчитаны на столь сильную радиацию. В понятии инженеров СБС, разрабатывающих костюмы, ей вообще неоткуда было взяться на стандартных объектах. Почти все источники энергии давно уже были безопасными. А такие источники как компактный реактор "Красного рая" были очень большой редкостью, которой каким-то немыслимым образом удалось сохраниться до века сверхкомпактных энергетических батарей и безобидного капильдового топлива.
   Остановившись у высоких створчатых дверей в конце первого коридора, Максим сверился с электронным планом "Виплэнда". Предстояло пройти еще три коридора. Последний коридор выходил прямо в лифтовой терминал. Максим не сомневался, что девушки воспользовались одной из платформ и спустились на уровень компактного реактора. И если его гипотеза с роботизированной видеокамерой верна, то там их уже вовсю поджидали.
   -- Внимание! -- Ростов повернулся к спасателям. -- Я сейчас войду в двери один. Вы задержитесь здесь на десять секунд. Затем входите следом и действуйте по ситуации.
   -- А что там кто-то есть? -- Удивился Роман.
   Максим поморщился и сухо произнес:
   -- Просто выполняй приказ и все.
   -- А если мы зайдем и обнаружим твой труп?
   -- Значит, не повезло, -- спокойно ответил Ростов. -- Вламываться вместе всё равно бесполезно. У меня хоть маломальская броня, а вы голые как птенцы. В замкнутом пространстве только помешаем друг другу. А так у нас будет шанс, если там действительно серьезная засада.
   Бывшие чемпионы пожали плечами и разошлись по сторонам, чтобы не попасть под огонь, когда двери раскроются.
   Максим приблизился к створкам. Сработал сенсор, и створки стремительно разошлись. Ростов бесстрашно шагнул вперед и сразу же заметил, что дверь ближайшего гостиничного номера приоткрыта. Рука сжимающая "эмкашник" сама взметнулась вверх. Полыхнул разряд, и в двери образовалась огромная дыра. Смотреть, кого удалось поджарить, было некогда. Сбоку к нему уже бросалась чья-то неуловимая тень. Максим даже не удосужился отразить удар. Он просто немного развернул корпус, и нападающий по касательной прошел мимо, наткнулся на стену. В это же мгновения за продырявленной дверью кто-то ожил, по легкой броне "Осьминога" прокатилось два одиночных энергетических сгустка. Поморщившись, Ростов выстрелил в ответ, попутно отмечая, что врезавшийся в стену парень начинает подниматься. "Надо было добавить ему прикладом "Пролома", когда он пролетал мимом", -- успел подумать Максим. А потом появился третий, а может уже и четвертый террорист. Он умело сократил дистанцию до безопасника и сделал внушительную подсечку. Ростов почувствовал, как теряет равновесие. Из гостиничного номера продолжали по нему палить. Похоже, они даже не боялись задеть своих. Защитные системы "Осьминога" вовсю трубили о возможном нарушении герметичности. В какой-то момент энергометатель вылетел из рук, выбитый ногой одного из террористов. Еще один здоровенный террорист врезал ему ботинком под бок. Затем занес опущенную прикладом вниз винтовку. Максим приготовился блокировать направленный в гермошлем удар. Но этого не потребовалось. Здоровенный парень неожиданно покачнулся и полетел на пол. Над головой замелькали энергетические пучки. Похоже, десять секунд уже истекло. Ребята пришли ему на помощь. Максим позволили себе немного расслабиться. Но уже через пять секунд был на ногах и вместе со спасателями обозревал разбросанные по коридору тела террористов.
   Всего их было пятеро. Трое растянулись в коридоре и двое, получив ожоги несовместимые с жизнью, "отдыхали" в разгромленном номере. Практически все имели атлетическое телосложения. Лица хоть и выглядели немного старыми, но еще не потеряли жестких, будто вырубленных из гранита черт. Максим даже не сомневался, что когда-то это были отличные военные спецы. И даже сейчас, имея обширную седину, они показали себя неплохо. Не подоспей спасатели, Максиму пришлось бы туго.
   -- Ладно, хватит глазеть. Двигаемся дальше.
   Ростов поудобнее перехватил "эмкашник" и зашаг по коридору. С некоторым запозданием за ним двинулись Игнат с Романом. Ни то чтобы они были сильно впечатлительными ребятами. Просто в их обязанности не входило убивать людей. Они наоборот их спасали. Потому их реакцию можно было легко понять. Все-таки валить людей в замкнутом пространстве коридора намного сложнее, чем выбивать очки на спортивном полигоне или сбивать уток на очередной охоте.
   Третий по счету коридор оказался полностью чист. Воспользовавшись моментом, Максим переключил связь на внешний контур и связался с Баршевым:
   -- Второй, у нас пять обезвреженных бандитов. Двигаемся к лифтовому терминалу. Радиация зашкаливает. Но разворачиваться поздно, мои ребята и так уже пропитались этим излучениям. Как принял?
   -- Принял тебя хорошо, -- спустя небольшую паузу бодро ответил Стас. Впрочем, отлично знавший друга, Максим, прекрасно уловил скрываемую усталость. -- Почти укладываемся в график, -- продолжил Баршев. -- Минуту назад приземлился пассажирский модуль. Грузим на него пострадавших.
   -- Второй, как состояние личного состава и пострадавших?
   -- Плохо, первый, плохо. Уже убито три спасателя. Если бы я не оказался рядом, то спасать было бы уже некому. Эти гады хорошо вооружены и обучены. Откуда только здесь набралось столько военных спецов?!
   -- Есть одна догадка, но об этом потом, -- скороговоркой ответил Максим. -- Как пострадавшие?
   -- Тоже плохо! Защитных средств и препаратов не хватает. Эти ублюдки вытащили из убежищ все защитные костюмы. А мы на них очень рассчитывали. Так что дела пошли по самому плохому сценарию. У детей и стариков слабость, рвота и еще какая-нибудь пакость. Кто-то просто перенервничал и тоже находиться в тяжелом состоянии. Возле двух убежишь в коридорах разбросаны трупы. При виде них люди впадают в истерику, а некоторые даже падают в обморок.
   -- Второй, приказываю тебе работать до последнего. Несмотря ни на что! -- Жестко проговорил Максим и отключил связь. Впереди высились двери третьего коридора. А там уже и до лифтового терминала было недалеко.
  

15

  
   Оказавшись на борту межпланетного грузовика, Шульц ощутил легкую дрожь в ногах. Удивительно, но, несмотря на возраст и огромный военный опыт, он испытывал неподдельное волнение. За долгие годы службы генерал привык, что над ним всегда кто-то стоит: Генеральный штаб, Совет Солнечной системы, президент Александр Кронгс. Так или иначе, действия Михаэля всегда находились под чьим-то контролем. Любая, даже самая незначительная, военная операция сопровождалась документом со специальным правительственным гербом. Как и любой крупный военачальник Шульц находился в прочной, тяжелой оправе закона. Наверху никто не хотел, чтобы амбиции генералов оставались без присмотра. Это могло привести к очередной военной диктатуре. Ярким примером тому был период выхода человечества на просторы космоса. Огромные расстояния и мощь космических кораблей вскружили голову военным руководителям. Они осознали, что оставленное на планете правительство не в силах проконтролировать их. Все преданные правительству войска на поверхности планеты ничего не могут противопоставить огромным космическим кораблям. И тогда руководители флота выставили ультиматум правительству. То естественно не пошло на уступки. Но только до первой орбитальной атаки. После первого кровопролитно боя политики поняли, что сопротивление бесполезно. Полномочия были сложены. Адмирал флота стал диктатором. И лишь через столетия, в результате освоения других планет Солнечной системы, власть военными была утеряна. У штурвала человечества вновь встали гражданские. Громоздкой экономике нескольких планет требовались высокообразованные специалисты, а не только военные стратеги. В результате была создана жесткая система контроля. Военные все также двигали флотами, сбрасывали в горячие точки десант. Но при этом подле них всегда находился сотрудник контрразведки преданный гражданскому правительству. Контрразведчик оставлял военного начальника только после отбытия его в отставку. Никто не отслеживал дальнейшую судьбу отставника. Как правило, связей у него на бывшей работе оставалось мало. И он не мог организовать какую-то подрывную деятельность. Впрочем, случай с генералом Михаэлем Шульцем был уникальным. Контрразведка сделал самую большую ошибку за все время своей деятельности, выпустив Шульца из-под контроля.
   Отогнав навязчивые мысли, Шульц огляделся. Мимо сновали бывшие охранники "Красного рая". Легко подхватывая ящики, сваленные на крыше здания, они поднимались по огромной аппарели на корабль и следовали к многочисленным грузовым отсекам. Работа вовсю кипела. Но Шульц не пытался строить себе какие-то иллюзии. С самого начало было ясно, что они не успеют погрузить всю аппаратуру на корабль. Значит, в будущем у генерала возникнут дополнительные заботы. Поморщившись, Шульц пересек общий просторный трюм и шагнул на одну из межпалубных лестниц. Немного подумав, Михаэль решил все же воспользоваться лифтом. Годы уже не те. Это в былые времена он предпочитал передвижения по лестницам. Такие перебежки взбадривали его после многочасовых работ над военными картами.
   Поднявшись на четвертую палубу -- всего на грузовике было пять палуб -- Михаэль открыл дверь приготовленной для него каюты. Пока она не отличалась особой роскошью, но генерала это даже устраивало. Привыкший за долгие годы службы к суровым условиям, Шульц спокойно воспринимал аскетическую обстановку каюты. Широкий пластиковый стол, в меру мягкое и глубокое кресло из искусственной материи. На полу тонкий изумрудный ковролин. Потолок без мягких панелей, но с очень аккуратным напылением. Справа у стены два просторных высоких шкафа. Слева небольшой, но с виду очень уютный диванчик. У Шульца зародилось желание растянуться на этом диванчике хотя бы на полчаса и полностью расслабиться. За это время они только покинут планету и начнут преодолевать световой барьер. Он еще успеет проконтролировать проложенный навигаторами маршрут. Наконец, уговорив себя, Шульц встал и направился к диванчику. Но неожиданно распахнулась входная дверь, и на пороге возник немного взволнованный Форстер.
   -- Прошу прошения за беспокойство, -- немного сбивчиво проговорил первый помощник. Лицо его пересекала неглубокая, но довольно отчетливая царапина.
   -- Что еще случилось! Мы еще не успели взлететь! -- Недовольно пробурчал Шульц, чувствуя, что прилечь ему в ближайшее время не удастся.
   -- Девица очнулась, -- выдавил Форстер и невольно дотронулся до царапины.
   -- И что? -- Недовольно проговорил Михаэль. И тут же обеспокоенно добавил: -- Надеюсь, вы ее не били? Девчонка нужна мне в целости и сохранности. У нее очень привлекательная внешность, натренированное тело, да и с мозгами все в порядке. Чем не товар? "Мясные бароны" мне хорошо заплатят. А деньги нам сейчас нужны как никогда. Учитывая, что мы не успеваем отгрузить всю аппаратуру на корабль...
   -- Я все понял, Михаэль, -- поспешно добавил первый помощник. -- Но ситуация несколько иная. Скорее пострадали мы, а не девчонка.
   -- Это как? -- Глаза Шульца удивленно расширились.
   -- Не знаю, как это у нее получилось... Охранники все сваливают на эффект неожиданности.
   -- Не тени!
   -- В общем, она застрелила двух наших людей, -- виновато проговорил Форстер. -- Безопасница действительно находится в отличной форме. Очнулась, мгновенно оценила ситуацию, обокрала наших ротозеев, и открыла огонь на поражение. Я успел в самый последний момент. Подкрался, выбил оружие. Девчонка начала активно сопротивляться, едва не выколола мне глаза. Но в итоге проиграла поединок. Опыта у нее все равно маловато. Хотя, признаться, если бы поединок был затяжной, то все закончилось бы иначе...
   -- Понятно, -- Шульц не скрывал своего недовольства. Но конкретно к первому помощнику ему предъявить было нечего. Форстер снова спас ситуацию. В итоге, несмотря на все недочеты, высокого поста в его будущей империи помощник, конечно же, заслуживает. В конечном итоге Шульц еще не скоро отыщет столько преданных и исполнительных людей.
   -- Прикажете идти? -- Осведомился первый помощник.
   -- Подожди... -- На лице Михаэля отразилась глубокая задумчивость. -- Наши планы меняются. Мы не летим к "Европе". Это можно будет сделать и позже. Сперва, избавимся от этой молодой бестии в погонах. Думаю "мясник" быстро выйдет с нами на связь.
   -- Полностью поддерживаю, -- облегченно проговорил Форстер. -- Быстрые деньги нам совсем не помешают.
   -- Проблема только в том, что их мало, -- бывший генерал повернулся к помощнику спиной и сделал несколько шагов по кабинету. Спустя несколько секунд он резко развернулся. Глаза его стремительно оживились, по губам скользнула снисходительная улыбка.
   -- Еще одна операция? -- Угадал Форстер.
   -- Да! Нам срочно нужны деньги и квалифицированные специалисты. Я знаю, где быстро можно заполучить то и другое. Теперь уже все равно отступать поздно. Через несколько часов о нас узнает вся Солнечная система.
   -- И где располагается этот объект.
   -- Узнаешь позже, -- отрезал Шульц. -- Сначала нужно совершить сделку с "Мясным бароном", а затем вернуться на Европу. Эта операция потребует тщательной подготовки.
   -- Вы меня заинтриговали, -- признался помощник.
   -- Иди лучше контролируй процесс погрузки, -- поморщился Михаэль. -- Вернее закругляй его. Через минуту мы должны приступить к взлету. Неизвестно сколько еще протянет этот чертовый атомный реактор.
   Форстер сдержанно кивнул, развернулся и стремительно скрылся за дверью.
   Оставшись один, Шульц некоторое время просто стоял на месте. Затем кинул короткий взгляд на так и не опробованный диванчик и со вздохом направился к столу. Изменения в планах требовали тщательной проработки. Генерал должен был заранее расставить всё на свои места. Только потом, если останется время, он позволит себе передохнуть. Если конечно не появятся новые неотложные дела.
  

16

  
   Последний коридор перед лифтовым терминалом производил жуткое впечатление. Двигаться по нему было трудно. Похоже, какое-то время назад здесь состоялась одна из стычек между охранниками. Террористы безжалостно расправились со своими бывшими коллегами. На полу в самых разных позах находилось более десятка окровавленных тел. Некоторые тела были практически разорваны энергетическими пучками. Коридор наполняла вонь горелого мяса. Передвижение также осложняло плохое освещение: большинство пунктиров подсветки оказалось разнесено вдребезги. Кое-где с потолка свешивались искрящие обрубки силовых линий. Чтобы не задеть один из таких обрубков и не запнуться за тело, Ростов двигался очень медленно. Также осторожно за ним двигались двое спасателей. На лицах их было написано сожаление. Они не могли помочь ни одному несчастному в этом коридоре. Слишком поздно. К тому же сейчас у них была совсем другая миссия. В ней следовало заботиться, прежде всего, о своих жизнях. Постараться сделать так, чтобы тебя не пристрелили за следующим углом.
   Двери лифтового терминала были уже совсем недалеко, когда из-за них послышались приглушенных голоса. Заскрипел под чьими-то твердыми подошвами мусор. Раздалось сдержанное ругательство. Максим отреагировал мгновенно. Оглянулся к испуганно округлившим глаза спасателям и показал рукой, чтобы они немедленно ложились на пол. Несколько секунд бывшие чемпионы колебались: лежать "в обнимку" с окровавленными плохо пахнувшими трупами им не хотелось. Но звуки за дверью сделались громче. Спасателям ничего не оставалось, как повалиться на пол. Максим же в это время скинул с себя все тяжелое оружие, даже отцепил с пояса небольшие контейнеры батарей. Оставил только маленький пистолет-энергометатель. Кинул еще одни взгляд на дверь. Затем быстро активировал встроенные в "Осьминог" электромагниты и с горем попал забрался по почерневшей от огня стене на самый потолок. Застыл он в тот момент, когда уже открывались двери лифтового терминала.
   Снизу послышался тяжелый топот, бряцанье оружия и короткие реплики. Под Максимом остановилось четверо крепких, широкоплечих охранника. Все в стандартных темно-желтых костюмах радиационной и химической защиты. На гермошлемах видны большие темные пятна крови. Микрокамера встроенная в задней части гермошлема позволяла Максиму спокойно разглядеть даже лица террористов. На первый взгляд всем мужчинам было уже за сорок. Впрочем, Ростов догадывался, что некоторым уже за пятьдесят. Иными словами под ним сейчас находились хоть и опытные, но уже не кому ненужные профессионалы. По сути, отработанный материал. Послать кого-то другого, в то время когда грузовик "Небо" отрывается от грузового терминала "Виплэнда", предводитель террористов просто бы не стал. Ведь с этими бойцами он больше не увидеться. В самое ближайшее время "Виплэнд" должен сгинуть в адском пламени ядерного взрыва. Так зачем рисковать молодыми профессиональными бойцами?.. Судя по репликам, приносимым с внешних микрофонов костюма, неудачники начали догадываться о своей незавидной судьбе.
   -- Себастьян, мы только что покинули свой пост. Это прямое неподчинение! Форстер распилит нас на мелкие куски, если узнает об этом! -- Проговорила одна из широкоплечих фигур.
   -- Чепуха, -- донесся уверенный голос фигуры стоящей впереди всех. -- Мы уже смертники Йохан! Этот ублюдок послал нас на верную смерть. Разве ты не слышал, что они вывели реактор из строя?
   -- Слышал, -- после небольшой паузы согласился Йохан. -- Но нас все равно должны забрать в последний момент. У Шульца пока что не так много людей. Думаю, он не будет разбрасываться ими направо и налево.
   -- Ключевое слово "пока", -- усмехнулся Себастьян. -- Скоро под начало этого сумасшедшего отпрыска одного их древних военных диктаторов встанет целая армия. И это случиться намного быстрее, чем ты думаешь. Поэтому Шульц может себе позволить небольшую потерю в нашем лице.
   -- Я не верю, -- донесся голос еще одной из фигур.
   Себастьян резко повернулся к подавшему голос охраннику и жестко проговорил:
   -- Тогда можешь остаться здесь и как последний глупец встретить свою смерть. Вот увидишь, за тобой никто не придет. В это время грузовик "Небо" покидает грузовой терминал "Виплэнда" вместе со всеми нашими начальниками. А по коридору идут вооруженных до зубов безопасники, жаждущие отомстить за тех двоих дамочек. Если они и не успеют убить нас, то мы все вместе сгорим в ядерном огне. Если ты еще не понял придурок, то под нами блок древнего компактного реактора. Уже сейчас он излучает во все стороны как наше родное солнце. Через несколько минут здесь все взлетит на воздух и в разные стороны устремятся миллионы элементарных частиц! "Красный рай" перестанет существовать. Этот чудненький зеленый остров пропитается радиацией и на долгое время превратиться в зону отчуждения.
   Третий охранник собирался что-то возразить. Но тут его перебил Йохан. Голос охранника был сильно встревожен. Он даже приподнял ствол своего "эмкашника" и направил туда, где лежала огромная куча тел.
   -- Фридрих, ты был на зачистке этого коридора?
   Огромная фигур едва заметно качнула головой заключенной в гермошлем.
   -- Эти парни были здесь? -- Йохан указал на тела двух спасателей.
   -- Не было, -- сухо ответил Фридрих.
   Йохан повернул голову к Себастьяну. За обширным стеклом гермошлема было видно, как лицо бывшего охранника побледнело, в глазах застыл неподдельный страх. Опытный боец шкурой чувствовал, что они угодили в западню. Словно в замедленной съемки сухие, обветренные губы Себастьяна разошлись: командир группы собрался отдать приказ. Но оказалось уже слишком поздно. Слова навсегда застряли в горле бывшего боевого капитана. Сверху, сбивая с ног охранников, умело слетел Ростов. Впрочем, всех террористов ему прижать, конечно, не удалось. Он надежно придавил Себастьяна и задел ногами не успевшего увернуться Йохана. Два других охранника вовремя отпрыгнули в сторону. Всадив разряд в лежащее под ним тело, Максим, практически не прицеливаясь, продырявил обширную тушу Фридриха. Стоящего за ним охранника он снять уже не успевал. Оставалось надеяться на легкую броню "Осьминога". Впрочем, положение спасли бывшие чемпионы. Игнат первым вышел из роли трупа и метко выстрелил по стоящему на ногах громиле. Энергетический пучок разорвал бедняге грудь. Заливая пол кровью, тот бесшумно сполз по гладкой стене. В это время опомнился уцелевший Йохан. Максим почувствовал, как на шее сомкнулись стальные клещи старого немца. Прием явно был отработан. Не будь Максим физически силен от природы и ворот "Осьминога" менее жестким, то шея парня сломалась бы в чудовищных клещах опытного Йохана. В безуспешных попытках сбросить с себя озверевшего немца пролетело почти пять секунд. Максим начал чувствовать, что силы уходят. Но неожиданно тело противника сильно вздрогнуло. Захват значительно ослаб. Ростов без труда скинул с себя безжизненные руки. Оглянувшись, непроизвольно отпрянул. Перед ним было изуродованное мощным разрядом тело бывшего охранника. В животе бедняги зияла огромная дыра. В смекалке бывшим чемпионам не откажешь. Один из них просто выстрелили в Йохана не боясь задеть Максима. Разрушительная энергия прошла через огромное тело немца, вырывая и выжигая куски мяса. Потом значительно ослабла. Легкой брони Максима достигли лишь жалкие ее остатки. Безопасник даже не почувствовал столкновения с энергопучком. Отличная работа!
   -- Вы как всегда вовремя, -- проговорил Максим хрипловатым голосом и с заметным трудом поднялся на ноги.
   -- Вас сильно помяли, -- не удержался Роман.
   -- Что есть, то есть, -- усмехнулся Максим.
   -- Можно вколоть легкий стимулятор, -- предложил Игнат.
   -- Нет, -- твердо произнес Ростов. -- Справлюсь своими силами. Не признаю эту синтетическую дрянь.
  

17

  
   Анна очнулась от беспамятства и с трудом подняла непослушные веки. Металлический пол Центра управления компактным реактором был усеян всевозможным мусором: перевернутые кресла, оплавленные куски приборной панели, обломки переносных клавиатур, клочки бумаги и острые осколки оптических носителей. На столах что-то тревожное передавали уцелевшие мониторы. Горело целое множество мелких непонятных светодиодов. Большего Анна пока не могла рассмотреть. Картинка перед глазами то и дело расплывалась. К тому же стекло гермошлема было покрыто паутиной тонких многочисленных трещин и значительно ухудшало обзор. Но расставаться с гермошлемом Брылова была не намерена. Какая-никакая, но все-таки защита. Даже, несмотря на частичную разгерметизацию защитного костюма.
   Наконец разум немного прояснился. Анна попробовала приподняться и не смогла сдержать громкого стона. Тело практически не слушалось и при каждой следующей попытке отзывалось нестерпимой адской болью. Словно в мышцах рук, ног и спины засели тысячи мелких зазубренных осколков. Анна уже не сомневалось, что это последствия приема сильных стимулирующих средств. Там, снаружи, Анна еще была полна сил. Сейчас же, когда организм был значительно ослаблен ранением, недомогание, возникшее накануне операции, переросло в сильную боль. Такова расплата за ее безумные, геройские выходки. Нужно было с самого начала не корчить из себя непобедимую амазонку и прислушаться к напарнице. Наверняка Анна была бы сейчас совсем в другом положении.
   На миг перед глазами встал образ подстрелившего ее мерзавца. Уже немолодое отмеченное шрамами и глубокими морщинами лицо. Но контуры подбородка, носа и скул по-прежнему четкие. Тонкие губы сжаты в едва уловимой презрительной ухмылке. Глаза пылают ледяным безжалостным огнем. У Анны тогда был только один шанс -- воспользоваться превосходством в скорости. Но опытному незнакомцу не составило труда отнять этот шанс. Когда Анна стреляла во второй раз, он даже не пытался уйти с линии огня. Прекрасно понимал, что не успеет. И принял единственно правильное решение: прикрылся чужим телом. А потом просто воспользовался удачным моментом. Анна только совершила маневр и готовилась снова открыть огонь, как незнакомец выстрелил. Именно в тот момент, когда она этого не ждала. Слишком быстро. Анна, конечно, инстинктивно уклонилась. Но было уже поздно. Энергетический пучок в мгновение расплавил защитные ткани костюма. Раненая девушка упала, попыталась подняться. Но силы неожиданно оставили ее и сознание померкло.
   "Чертов террорист!"
   Брылова сжала зубы, собрала в кулак последние силы и приподнялась над полом. Цепкий взгляд безопасницы, наконец, обежал всю площадь Центра управления реактором. Людей кругом не было. Ни одного человека. Только изуродованные, окровавленные трупы. Не обнаружив среди мертвецов Шмелеву, Анна облегченно выдохнула. Но почти сразу же в голову полезли совсем не радужные мысли. Ведь если напарницы нет в реакторной, значит, она может лежать мертвой где-нибудь в коридоре. Или, что не исключено, ее могут прихватить с собой эти мерзавца. Несмотря на все запреты, рабство процветает на просторах Солнечной системы. Увы, с развитие высоких технологий не произошло должного развития моральных принципов. Наоборот, местами они даже очень сильно деградировали.
   "Нужно выбираться!"
   Анна сделала над собой очередное усилие и медленно поползла в направлении выхода. Удивительно, но ярость в купе с жаждой мщения нередко творят чудеса. Девушка отчаянно не хотела умирать. И так же отчаянно собиралась отыскать захвативших "Красный рай" ублюдков и отомстить. Не только за себя, но и за Лену. Анна ни на секунду не сомневалась, что подруга поступила бы также.
   Каждый метр давался с неимоверным трудом. Опираясь на левую руку и отталкиваясь ногами, Анна продвигалась вперед. Правую руку и плечо она совсем не чувствовала. Эта часть тела словно перестала существовать. Думать над тем, что будет, если ранение серьезное и она окажется на операционном столе, девушка не собиралась. Только не сейчас. Нужно просто сконцентрироваться на цели и достичь ее. Иначе ничего не выйдет. Анна так и останется в этой противной наполненной мертвецами комнате. Ни за что!
   В какой-то момент в глазах снова начало мутнеть. Окружающие предметы то и дело становились нечеткими, медленно, но неумолимо расплывались. Издав протяжный, переполненный злым отчаянием крик, Анна совершила последний рывок. Теперь она была точно перед дверью. Увы, сенсоры, находящиеся в верхней части дверного прохода, не смогли уловить приближение девушки. Створы дверей так и оставались закрытыми. Надо было дотянуться до расположенной справа от дверей ручной панели. Легкое нажатие на большую яркую кнопку и двери в принудительном режиме будут открыты. Но как же? Как это сделать?..
   Анна закусила губу. Немного переждала охватившее ее головокружение. Затем протянула дрожащую, затянутую в защитную перчатку руку вверх. На одни миг ей показалось, что она почти практически справилась с задачей. Кнопка под указательным пальцем едва заметно провалилась. Но створы дверей безжалостно оставались на своих местах. Анна снова предприняла попытку, но в этот раз даже не дотянулась до нижнего края панели ручного управления.
   "Черт! Черт! Неужели это конец?"
   Непроизвольно перед глазами Анны начала проноситься вся жизнь. Беззаботное девство. Дедушкино ранчо, где было много красивых лошадей, на которых она так бесстрашно каталась. Школа, постоянная суета, колкие, но очень быстро забывающиеся обиды. Смерть дедушки. Три недели сущего ада, четыре стены горького абсолютного одиночества. Затем новое рождение. Преодоление вступительных испытаний и зачисление в академию СБС. Первое воинское звание. Знакомство с лучшей в мире подругой. Их маленькие общие секреты. Торжественное окончание академии СБС. Распределение на четвертую марсианскую базу. Рутина частых, но несложных спасательных операций. Вызовы, вызовы, вызовы... И едва заметные, но постоянные уколы одиночества.
   Неожиданно ярко перед Анной вспыхнул образ Максима Ростова -- красивого мальчишки с фотографии на стене в отсеке тильдера. Умные синие глаза, прямой нос, четкий заостренный подбородок, высокий открытый лоб, густые короткие волосы. В каждой черточке, в каждой незначительной детали чувствуется сила. Мужчина будто источает ее всей своей сущностью. Одним словом, герой!
   Незаметно для себя Анна блаженно улыбнулась. Кажется, впервые в жизни ее по-настоящему сильно повлекло к мужчине. Она бы, не задумываясь, доверилось ему. Осталась бы с ним в самый значительный момент своей жизни. Только бы смотреть в его удивительные синие глаза.
   -- Вы можете говорить?! Нам важно чтобы вы "оставались на связи". Потерпите несколько минут. Мы вас вытащим отсюда. -- Голос словно расколол ее голову надвое. Анна с трудом удержалась, буквально уцепилась за край светлой простыни сознания. Посмотрела перед собой.
   -- Вы... вы Максим...
   -- Да, я Максим Ростов -- майор Службы Безопасности Системы. Мы вас вытащим. Скажите, вы не знаете, где сейчас может быть ваша напарница? Вас ведь было двое?
   На миг в глазах Анны вспыхнули хищные огоньки. С трудом разомкнув слегка посиневшие губы, она ответила:
   -- Скорее всего, ее забрали эти мерзавцы...
   -- Я так и подумал, -- кивнул мужчина. -- Потерпите. Сейчас мой напарник введет вам антирадиационные и обезболивающие препараты.
   -- Надо спешить... -- едва слышно прошептала Анна.
   -- Я знаю про реактор, -- кивнул Максим и отступил в сторону.
   Перед Анной возник высокий худощавый мужчина в стандартном защитном костюме безопасника. Губы его медленно шевелились. Он что-то говорил. Быть может, успокаивал безопасницу. Но Анна его уже не слышала. На голову стремительно опускалась темная шаль беспамятства.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"