Аннотация: И вновь после продолжительного отсутствия я вернулась)
Глава 8
Неделя, отведенная мной Даррену, подходила к концу, а от него до сих пор не было известий. По крайней мере тех, которые были бы интересны лично мне. Сам демон не появлялся, впрочем, как и артефакт, о котором я не могла перестать думать ни на минуту. И, честно говоря, подобные инстинкты Хранителей стали порядком раздражать.
Разумом я понимала, что за несколько дней с невинной душой ничего не произойдет, что Даррен не собирался пользоваться даром, заключенным в кулоне, однако предательские мысли, сродни наваждению, упрямо лезли в голову. Совершенно иррациональное поведение, столь мне не свойственное.
Я злилась, честно стараясь не срывать плохое настроение на окружающих, и даже хотела уйти на Грань, чтобы в ее безвременье дождаться возвращения артефакта. Однако ни Аллану, ни Кайллану эта мысль не понравилась. И если первый просто выразил неудовольствие, обвинив в том, что абсолютно не думаю о своем гончем, чье призвание всегда быть рядом с Хранительницей, то второй попросту запретил, уточнив, что если все же решу уйти, придет за мной. И ведь придет - в этом я не сомневалась. Вот только, как скажется посещение Грани для этого Хранителя, я не знала, а значит рисковать его здоровьем и благополучием не могла.
Напряжения в отношениях с Кайлланом избежать все же не удалось. И в этом была моя вина. Я слишком остро реагировала на каждую мелочь, отталкивала его, желая все время проводить в одиночестве. И лишь по ночам в общих покоях, куда по приказу Хранителя перенесли мои вещи, у нас было полное взаимопонимание.
Седьмой день после того, как я в последний раз видела демона, начался необычно. Во-первых, вместо ставшей уже привычной спальни я проснулась в совершенно незнакомом месте и абсолютно одна. Небольшая, по сравнению с покоями в замке, комната была полностью оббита деревом. А сама кровать... Никогда прежде я не встречала ничего подобного. Она представляла собой огромный в локоть шириной матрас, застеленный шелком, мехами и усыпанный множеством ярких подушек самого разного размера. Удивительно мягкий и удобный.
В этой спальне было не так уж и много вещей, но все они невероятным образом сочетались между собой, создавая уют и непередаваемую атмосферу домашнего тепла. Широкое кресло-качалка со сложенным на сиденье мягким пледом, камин, небольшой, но даже с виду мягкий и удобный диван с низким журнальным столиком напротив. И ковер. Весь пол устилал невероятной красоты ковер с пестрым рисунком и длинным ворсом.
Поднявшись с постели и накинув на плечи поверх легкой сорочки плед, я внимательно посмотрела под ноги, с удивлением узнавая в этом рисунке парящего в небе изумрудно-зеленого дракона. Это явно не Закрытые Земли. Догадку подтвердил и пейзаж за огромным, во всю стену окном, скрытый за тяжелыми задернутыми шторами.
Горы. Как завороженная я вышла на улицу, ступая босыми ногами по теплому дереву, широкой дорожкой уложенному вокруг всего дома. Вышла прямо из спальни через дверь, которую едва заметила в правом углу стеклянной стены. Подумать только, полностью прозрачная стена...
Но это поразило гораздо меньше открывшейся перед глазами красоты и опьяняюще вкусного воздуха. Зеленые горы с белоснежными снежными шапками, теряющимися в облаках, веселое щебетание птиц, аромат хвои, свежей листвы, молодой травы и цветов. И невероятной красоты бирюзовое озеро, раскинутое на расстоянии шагов сорока от дома. Озеро, спрятанное в горах, окруженное лесом, уединенное и настолько прекрасное, что при виде солнечных бликов, отражающихся от водной глади, перехватывало дыхание.
- Уже проснулась?
Любимый голос теплотой отозвался в сердце, и, едва ощутив руки Кайллана, я с наслаждением прижалась спиной к его груди, наслаждаясь спокойствием и умиротворением, что дарили его объятия.
- А Тироун не против того, что мы вторглись в его Земли? Сюда людям вход воспрещен.
- А кто здесь человек? - тихо усмехнулся Хранитель, нежно целуя в висок и прижимая крепче, переплетая наши пальцы. - Этот дом когда-то я построил для себя, мое убежище на земле, где я родился и вырос. Теперь он принадлежит нам обоим.
- Пытаешься меня отвлечь? - расслабленно улыбнувшись, повернулась в его объятиях, чтобы видеть лицо.
- Получается?
- Несомненно, - приподнялась на цыпочках, чтобы дотянуться до его губ, и поцеловала, стараясь выразить благодарность и нежность, что согревали сердце.
- Мне нравится, как ты говоришь "спасибо", - протянул дракон, едва мы смогли оторваться друг от друга. - А что думаешь по поводу утреннего купания?
Не успела я ответить, как оказалась на руках у Кайллана, решительным шагом направляющегося к озеру, а дальше... Дальше потекли, вероятно, самые лучшие часы в моей жизни. Мы плавали, дурачились как малые дети, завтракали на свежем воздухе, лежа на зеленой траве под пригревающим солнышком и наслаждались друг другом. Проблемы, недопонимания, обиды на судьбу, на жестокость богов отступили под наплывом счастья и беззаботности.
Мы говорили о пустяках, делились воспоминаниями, раскрывались друг другу с новых сторон, обнажали души.
- Так значит вы с Роуном единственные родные братья из всего рода драконов?
- У каждой пары может родиться лишь один ребенок, однако тот факт, что нашей матерью является богиня, отменяет любые правила.
- А твой отец знал кто она, когда... Постой. Они вообще были женаты? - перевернувшись на живот, посмотрела на, кажется, полностью довольного жизнью мужчину, неторопливо перебирающего пряди моих волос.
Мы лежали поперек странной кровати, любовались виднеющимися за стеклянной стеной звездами и слушали треск камина. Слишком утомленные этим днем, абсолютно расслабленные и счастливые.
- Тебя удивляет, что Хранителями могут быть бастарды? - усмехнулся Кайллан. - Полно, маленькая. Неужели думаешь, что боги свяжут себя семейными узами со смертными? Как бы долго ни жили драконы, их век лишь краткий миг для создателей этого мира. Тебя это тревожит?
- Законность твоего рождения? Кайллан, ты Хранитель, могущественнее нас лишь боги. Так что же может меня тревожить? Мне просто интересно, каким ты был раньше. По сути, я мало что знаю о тебе, в то время как тебе известна практически вся моя жизнь.
- Что я могу рассказать? - задумчиво протянул мужчина, смотря куда-то поверх моей головы. - Это было слишком давно, чтобы вспомнить хотя бы малую часть всего, что происходило в те времена. Ты ведь практически ничего не знаешь о драконах. Лишь глупые сказки, придуманные теми, кто даже в глаза не видел ни одного из нас.
- В Академии...
- В Академии вам рассказывают, что нет страшнее существ, чем Древние расы, - улыбнувшись, он одарил меня снисходительным взглядом, очередной раз заставляя ощутить себя несмышленым ребенком. - Но что люди знают о нас? Не удивлюсь, если в вашем понимании мы лишь животные, лишенные всего человеческого. А меж тем именно в облике людей мы предпочитаем проводить большую часть жизни и лишь за несколько лет до смерти меняем ипостась и уходим в Обитель гор.
- Обитель гор?
- Место, где живут и находят покой самые древние драконы. Прожитые века туманят их разум, слишком много знаний, событий и воспоминаний сводят с ума, поэтому подобная изоляция необходима для безопасности молодняка.
- У демонов тоже есть такое место?
- Нет. Создавая эту расу, боги наделили их способностью подстраиваться под реальность, меняться вместе с миром, идти в ногу со временем. Драконам же невероятно тяжело воспринимать любые перемены. Я уже говорил, что мы с братом исключение из всех правил, - добавил Кайллан с улыбкой, заметив мой полный сомненья взгляд. - Сказывается кровь матери.
- Роуну, должно быть, тяжело находиться здесь, - мне стало грустно от мысли, что эти прекрасные Земли могут быть нелюбимы своим Хранителем.
- Тяжело? Меллани, Тироун безмерно любит Светлые Земли. Да, ему непросто в общении со Старейшинами, и несколько родов до сих пор не слишком жалуют своего Хранителя. Однако открыто выступить они не могут, а поддержка и почитание молодняком своего господина лишь подчеркивает их бессилие. Ты же не думала, что Роуна не любит его народ?
Собственно говоря, именно так я и подумала, особенно после того, как узнала о нетерпимости драконов к полукровкам, даже к тем, чья кровь была разбавлена божественной. И искренне сопереживала Хранителю, представляя, как тяжело стоять во главе презирающего тебя народа.
- Как же ты еще наивна, маленькая моя, - с улыбкой протянул Кайллан, от которого, видимо, не укрылись мои мысли. - Ты мыслишь как человек, чей век ничтожно мал. Драконы не вечны, за время правления Тироуна сменилось два-три поколения. Поколения, попавшие под влияние своего Хранителя и которым он постепенно привил тягу к развитию.
- Но он все же не открыл свои Земли для остальных рас.
- Однако это не мешает вести торговые отношения с остальными Землями.
- Драконы сотрудничают с другими расами? - это действительно стало для меня новостью.
- Эти места богаты лесом, углем, рудой, драгоценными камнями и морскими гадами. Согласись, было бы большим упущением со стороны брата пренебречь подобными дарами своих владений. К тому же, драконье вино на вес золота, и ценится во всех уголках мира.
- А взамен они получают крупы и ткани, которые умеют создавать лишь мастера Срединных Земель, - задумчиво протянула, усваивая новые знания.
- А так же новые изобретения Темных, - добавил Хранитель, наблюдая за мной с явным одобрением. - Как, например, новые породы скакунов. Даже драконам не чужды людские радости, такие как скачки или конная охота. Впрочем, охотиться мы предпочитаем в истинной ипостаси.
Истинная ипостась. Интересно, как выглядит дракон Кайллана? Белоснежный или, как и глаза, цвета серебра? Так ли он огромен, как сказывают легенды, или это преувеличение? Мне внезапно нестерпимо захотелось увидеть второй облик Хранителя, познать ту его грань, которая спрятана от окружающих.
Приподнявшись на локтях, я посмотрела на мужчину, не зная, как он отреагирует на подобную просьбу. Ведь мне не просто хотелось увидеть вторую ипостась, я желала коснуться ледяного дракона, узнать его суть. Совершить полет. Знаю, что последнее желание было слишком детским, абсолютно не подходящим моему положению и воспитанию, но... К демонам условности, я действительно хотела прокатиться на собственном драконе!
И судя по хитрому, с затаенными смешинками в глазах, взгляду Кайллана, ему было прекрасно известно о моих желаниях. Однако предлагать свои услуги Хранитель не спешил, наслаждаясь моим смущением, и с предвкушением ожидая дальнейших действий. Он играл со мной, как матерый кот с маленькой, заблудшей мышкой, зная наперед каждое ее решение.
Пришлось сдаться.
- Хочу увидеть твоего дракона.
- Только увидеть? - насмешливо поинтересовался самый вредный мужчина на свете, прекрасно зная, что я ни за что на свете не признаюсь в абсолютно детском желании покататься на драконе.
- Ты ведь знаешь, чего я хочу, - совершенно по-женски надула губки, что, однако, еще больше его развеселило.
- Ну же, маленькая, отбрось маску стеснения, ей не место между нами.
- Поднимешься со мной в небо?
Да, я сдалась, однако на своих условиях. В конце концов, такая формулировка больше подходит леди моего положения и... Ну и действительно стыдно просить его покатать меня на спине. Лежать обнаженной в его объятиях - абсолютно естественно, а просить о подобном стыдно.
Ответом мне стал тихий низкий смех, отозвавшийся во всем теле сладкой дрожью, а последовавший за ним поцелуй направил мысли совсем в другую сторону. Покататься ведь можно и позже... Многим позже.
Однако у Кайллана на этот счет было другое мнение. Поэтому, после короткого, но необычайно сладкого поцелуя, он поднялся с постели и протянул мне легкий полупрозрачный пеньюар, едва доходящий до середины бедра, недвусмысленно намекая на необходимость одеться. Сам же, сверкая обнаженными ягодицами, явно красуясь, вышел на залитую лунным светом улицу.
Пресветлые боги, мне повезло заполучить самого красивого мужчину в мире. А осознание того, что ни одна женщина, кроме меня, никогда уже не будет любоваться игрой мышц на его спине, длинными мускулистыми ногами, широким разворотом плеч, точеным, благородным профилем, что ни на одну он не посмотрит с таким затаенным жаром в серых глазах, наполняло непередаваемым ощущением эйфории.
- Если ты и дальше продолжишь так на меня смотреть, heile, то о полете сегодня сможешь забыть, - он произнес это тихо, однако теплый ветер, взмахнувший тонкой тканью тюли, каким-то образом донес слова Хранителя до моих ушей. - Я не железный, родная.
Пришлось потупиться, быстро надевая на обнаженное тело пеньюар, однако шальную улыбку скрыть все же не получилось. За что получила весьма чувствительный шлепок и, последовавший за этим, пылкий поцелуй, словно в извинение, едва поравнялась с Хранителем.
Но возмутиться, да и вообще что-нибудь ответить, не успела, так как спустя мгновенье на залитой лунным светом площадке перед домом огромной горой возвышалось, на мой взгляд, самое прекрасное создание из ныне живущих. И самое пугающее.
Легенды не лгали, драконы действительно невероятно огромны. Конкретно этот представитель был метров восемь в высоту, и обладал внушительным арсеналом когтей, шипов и клыков. И да, он действительно оказался цвета чистейшего серебра.
"- Нравлюсь?" - раздался в моей голове любимый голос.
- До ужаса, - не стала скрывать эмоций, уже жалея о собственной просьбе.
"- Трусишка", - мягко рассмеялся Хранитель и, приблизившись ко мне, медленно вытянул вперед огромную голову на длинной шипастой шее.
Мне потребовалась вся выдержка, чтобы не отшатнуться, когда голова дракона, явно превышающая мой рост, оказалась на уровне глаз, так близко, что протяни я руку - непременно коснулась бы даже с виду жесткой шкуры. Или чешуи? Увы, строение драконов в Академии мы не изучали, поэтому как назвать небольшие для него, но вполне приличные для моего восприятия, пластины, покрывающие все тело, я не знала.
Да простит меня Хранитель, но называть его именем это великое творение богов мне было пока чрезвычайно тяжело.
"- Меллани, неужели ты думаешь, что я могу причинить тебе вред?" - с неприкрытым сарказмом поинтересовался ледяной дракон. Кстати интересно, каким образом он использует стихию в этой ипостаси. "- Ну же, маленькая, не разочаровывай меня. Мне казалось, тебе понравился этот облик".
- Огонь мне тоже нравится, но это не значит, что я готова прыгнуть в костер, - пробормотала, прекрасно понимая, что упрямлюсь лишь из вредности, а сама, несмотря на опасения, внимательно присматриваюсь к шипастому изгибу спины. Думаю, если расположиться у основания шеи, то...
И тут он раскрыл крылья. Если раньше я считала, что прекраснее дракона существа на свете нет, то в этот момент оказалась полностью покорена Первородным. Столько грации и скрытой мощи, силы и достоинства. Величия.
Словно поняв обуревавшие меня чувства, Кайллан еще ниже наклонил голову, позволяя забраться на шею, а оттуда скатиться ниже, чтобы весьма удобно расположиться у основания крыльев, меж двух широких шипов, защищающих от падения как спереди, так и сзади.
А потом был восторг. Восторг от ощущения ледяного ветра на своей коже, от непередаваемого чувства свободы и вседозволенности, от захватывающей дух высоты и бешеной скорости, от свиста в ушах и собственного безудержного смеха. Счастье. Неимоверно полное, оплетающее с ног до головы, переполняющее сердце и душу счастье.
Я никогда не видела рассвета в горах. Никогда не поднималась в облака. Никогда не позволяла себе забыться и расслабиться настолько, чтобы потерять счет времени. И поэтому упивалась каждой секундой, каждым мгновением чуда, которое подарил мне Хранитель.
Ровно до того момента, как спустя четыре дня безмятежной радости между мной и Кайлланом не состоялся разговор, которого я уже какое-то время подсознательно ждала с примесью обреченности.
Солнце близилось к закату, раскрасив небо яркими, насыщенными оттенками красного, оранжевого, нежно-розового, пурпурного и светло-лилового цветов. Великолепное буйство красок. Я любила это время суток не меньше глубокой ночи, когда все вокруг освещается лунным светом и сиянием усыпавших небо звезд. А за последнее время полюбила еще больше, привыкнув наслаждаться закатом, сидя на горном склоне в объятиях Хранителя.
Мы оба знали, что эти дни уединения, выкраденные у мира, подходили к концу и очень скоро мне и Кайллану придется вновь вернуться к своим обязанностям. Не раз я замечала стопки писем, появлявшихся на столе спальни, которые Кайллан первый день старательно игнорировал. Однако вскоре сдался и пару часов стал отводить на проблемы Закрытых Земель.
Впрочем, осуждать его я не могла, прекрасно понимая, что для таких, как мы, свободное время - непозволительная роскошь. Такова уж цена силы и власти, чем выше статус человека, тем меньше у него времени для себя и близких. Что уж говорить про Хранителей. Тем ценнее для нас были эти вечера, когда можно просто наслаждаться покоем, единением, умиротворенным молчанием и красотой окружающей природы.
Лежать на мягкой траве, нежась в его объятиях, и наблюдать за закатом было невероятно хорошо. Однако это не могло полностью отвлечь от мыслей о демоне и артефакте, что до сих пор оставался в его руках.
- Ты ведь понимаешь, что не сможешь вечно держать меня здесь? Мне, конечно, безумно нравится, как ты пытаешься отвлечь меня от ситуации с Дарреном, но это не значит, что я не слежу за отведенным ему временем. Срок в полторы недели давно истек.
- Ему сейчас приходится нелегко, heile. Ты должна понять.
- Ты ставишь меня перед невозможным выбором между призванием Хранительницы и личными отношениями. Это не честно, Кайллан, - внутри все запротестовало, когда, отстранившись, я высвободилась из его рук и обернулась. - Ты противопоставляешь инстинкты и чувства. Я не могу перестать думать об артефакте, просто не могу. Это разрывает меня изнутри, и тебе об этом прекрасно известно.
- Она человек, heile, - с налетом грусти произнес Хранитель, коснувшись моей ладони. - Обычный человек, до смерти боящийся демонов. Более того, она их искренне ненавидит, виня в гибели семьи. Рен боится ее спугнуть. Ты даже не представляешь, как это тяжело - сдерживать себя рядом с избранницей, контролировать каждое слово, каждый свой шаг, чтобы не оттолкнуть.
- Я знаю, что тебе пришлось нелегко со мной, - отвернулась, не в силах выдержать того, что смогла рассмотреть в его глазах. Тоска. Тоска, страх и одиночество.
- Дело не в твоем эмоциональном состоянии, если ты именно это имела в виду, - и все же совсем отстраниться он мне не позволил, вновь притянув к себе за плечи. - А в том, что ты до сих пор отчасти человек. Поэтому я могу понять, каково сейчас приходится Рену, и поэтому только мне он смог открыться. У людей не существует такого понятия, как избранные, они просто на уровне физиологии не в состоянии полюбить кого-то с первого взгляда. В отличие от других рас. Не могу сказать, что каждый дракон, в конце концов, встретит свою heile. Нет. Даже для нашей расы это явление крайне редкое, то же самое и с демонами. Однако heile не может не ответить на чувства heilina, они две половинки целого.
- Я ответила на твои чувства.
- Ты не понимаешь, маленькая. У тебя есть выбор. Ты можешь испытывать ко мне симпатию, возможно даже влюбленность, но не любовь. У тебя есть право и возможность встретить кого-то другого, более достойного, по твоему мнению. У heile и heilina же такой возможности нет. Едва увидев друг другу, почувствовав запах, просто ощутив присутствие, они уже не смотрят ни на кого другого. Можешь называть это судьбой, роком, предназначением - смысл один. Эти чувства абсолютно всегда взаимны.
А его мать лишила своих детей этого и возможно обрекла на вечность в одиночестве. И не только их. Я поняла, что пытался донести до меня Кайллан, поняла вплоть до последнего слова.
Laine Даррена тоже была человеком, и понятия не имела об этих тонкостях жизни демонов. А учитывая, что девушка, по словам Хранителя, испытывала ненависть к этой расе, да и тот факт, что Рен лично участвовал в расправе над ее отцом... Брату оставалось только посочувствовать и попытаться помочь в меру своих сил. И именно в моих силах было подождать еще немного с требованием возврата артефакта. Да, для этого пришлось бы пойти против своей сути, инстинктов, кричащих о необходимости освободить невинную душу. Но, в конце концов, еще пара дней действительно ничего не изменят.
- Даже если она со временем согласится принять его чувства, как ты представляешь их совместную жизнь? Даррен бессмертен, а эта девушка обычный человек.
- Мы можем разделить свою жизнь с избранницей.
- Как я разделила жизнь с Алланом?
- Не совсем, - взгляд Кайллана похолодел, а в голосе послышались стальные нотки. Ему явно не понравилось упоминание Призрачного гончего, тем более в данном вопросе. - В вашей связи оборотень находится в зависимом положении. Его жизнь напрямую связана не только с твоей жизнью, но и с твоим решением. Сколько бы веков он ни служил тебе, всего одно слово - и его не станет. Ритуал, связывающий Хранителя и его избранницу, позволяет разделить друг с другом вечность, именно разделить, а не привязать к себе кого-то. В данном случае партнеры равноправны.
- Брачный ритуал? - уточнила, стараясь не показывать, насколько болезненной была для меня эта тема.
- Естественно он брачный, - усмехнулся Кайллан, отодвигая мои волосы и нежно целуя в шею, прокладывая дорожку к плечам. - Вечность можно разделить лишь однажды.
- Жестоко, - поцелуи прекратились, и Хранитель замер позади меня, внимательно прислушиваясь к словам. - Связывая свои жизни с Хранителями, девушки вынуждены либо навсегда покинуть тех, кто им дорог и никогда уже не встречаться, либо наблюдать, как они старятся и умирают на их глазах. А взамен лишь вечность и любовь. Не спорю, многих бы подобное прельстило, но как по мне, то вблизи бессмертие не так уж и привлекательно, куда больше оно приносит страданий, нежели счастья. В любом случае, нас с тобой это не касается.
- Ты так считаешь? - его дыхание опалило кожу у виска, однако не это вызвало мелкую дрожь, а глубоко скрытое напряжение и гнев, что мне удалось расслышать в его голосе.
- Мы оба Хранители, оба бессмертны, так что необходимости в ритуале я не вижу.
Кайллан не ответил. Не произнес ни слова, однако я почувствовала, как он отдалился. Сердце сжалось от страха потерять этого мужчину, но... Но я не могла согласиться на ритуал. По крайней мере - пока. В конце концов, Кайллан не вправе требовать от меня всего и сразу. Я и так слишком быстро его приняла и позволила себе открыться, признать собственные чувства, которые с каждым днем становились все глубже и уже чем-то напоминали любовь, а не влюбленность. Слишком быстро для человека. Но брак...
Нет. Не сейчас, еще слишком рано. Я уже была связана этими узами с мужчиной, и вновь оказаться в подобной зависимости от кого-то не желала. Равноправие? Не в этом мире и не в этом веке. Для женщин не существует равноправия в браке.
- Ты согласна быть любовницей, но не женой, - задумчиво протянул он за моей спиной обманчиво-спокойным голосом. - Забавно. Никогда не думал, что буду обсуждать подобный вопрос со своей heile.
- И ты, и братья сами все время пытаетесь донести до меня, что я больше не человек. И я приняла это. Я Хранительница Грани, я та, кто навеки связан с миром мертвых, та, кто будет жить вечно. Брак? Это то, что осталось в моем прошлом. Кайл... - вздохнув, я обернулась к мужчине, обняв за шею и прижавшись всем телом, стараясь уменьшить пропасть, что разрасталась с каждым оброненным мною словом. - Ты мне дорог. Не могу сказать, что люблю тебя. Пока не могу. Однако я выбрала тебя, и лишь с тобой хочу разделить свою вечность. Неужели тебе этого мало?
- Мало.
Так холодно он никогда еще со мной не говорил. А взгляд... Я обидела его, сильно обидела и теперь понятия не имела, как все исправить, как вернуть то чувство единения и полной гармонии, что была между нами еще каких-то пару часов назад. Теперь же Кайллан отстранился, стал таким, каким был со мной в первый месяц знакомства. Подчеркнуто-вежливым, спокойным, чуточку надменным и... чужим.
- Мало, Меллани.
Тонкая линия губ дрогнула в грустной улыбке, которая так и не коснулась глаз. Сняв мои руки со своей шеи, он чуть отодвинулся, увеличивая расстояние между нами, и прикоснулся к моей щеке, погладив нежную кожу.
- Мне не нужна очередная любовница, мне нужна ты - моя heile, моя единственная, мать моих детей. Жена моя. На меньшее я не соглашусь. И если тебе нужно время, чтобы принять и это, то я готов ждать сколько угодно, однако на своих условиях.
- Условиях?
Мне очень не понравилось то, как это было сказано. А когда, вместо ответа, не отрываясь от моих глаз, Кайллан поднес к губам мою руку и поцеловал раскрытую ладонь, отчего дыхание сбилось, а сердце ускорило удары, я поняла, что мне объявили войну. Он что-то задумал и, кажется, мне не слишком понравится идея Хранителя. Очень не понравится. Как и то, что в эту ночь, впервые за несколько недель, Кайллан меня не коснулся.
Следующие несколько дней выдались не просто тяжелыми, они прочно врезались в память налетом грусти, душевной боли, противоречивых эмоций и...умиротворением.
Все началось с утра после того неприятного разговора с Хранителем. Я привыкла просыпаться в его объятиях, поэтому весьма удивилась, не обнаружив Кайллана в постели. Вместо него на подушке лежала записка, в которой он сообщал, что Даррену срочно потребовалось его присутствие в Темных Землях, и извинялся за то, что пришлось оставить меня одну.
Возможно это было даже хорошо - провести какое-то время порознь и обдумать то, что недавно было сказано. Однако радости и облегчения от отсутствия мужчины не было. Напротив, часть меня уже жалела о том, что невольно его обидела. Не о словах - менять свое решение я пока не собиралась - о том, какую боль они ему принесли.
Это терзало изнутри, затмевая все вокруг. Уже не казалась столь прекрасной окружающая природа, не радовало пение птиц, раздражало палящее солнце. И тогда я поняла, что настало время покинуть это временное прибежище, ставшее для нас с Кайлланом маленьким миром тепла и уюта на несколько дней.
- Я уж было подумал, что ты про меня забыла.
- Не преувеличивай, - улыбнувшись вошедшему в кабинет оборотню, я вновь перевела взгляд россыпь лежащих на столе украшений, бывших некогда могущественными артефактами. - Меня не было всего несколько дней.
- За которые что-то успело произойти, иначе ты бы не терзала вновь эти побрякушки. Расскажешь?
Пройдя внутрь, Аллан опустился в кресло напротив стола и принялся буравить меня внимательным взглядом.
- Рассказать? О чем? - вздохнув, я неохотно рассталась с очередным кулоном и откинулась на спинку кресла. - Не хочу ни о чем говорить. Прости.
- Что случилось, Меллани? - мгновенно подобрался оборотень. - Кто так тебя расстроил? Это как-то связано с твоим Хранителем?
- Аллан...
- Я не собираюсь лезть в твою личную жизнь, Меллани, - правильно понял мой тон оборотень. - Мне прекрасно известно твое мнение на этот счет, и поверь, я его всецело поддерживаю. Однако и дальше молчать, видя, как ты последние недели сама не своя, не могу.
- Все слишком запуталось, - поднявшись с кресла, я подошла к распахнутому окну и, облокотившись о подоконник, полной грудью вдохнула все еще немного морозный весенний воздух. - Недавно меня ничего не волновало, не нужно было беспокоиться о чувствах окружающих, не было необходимости объясняться, как, например, сейчас. Знаешь, иногда мне этого не хватает. Холода, отрешенности и спокойствия. Все слишком быстро изменилось и я не уверена, что смогу привыкнуть к тому, что со мной происходит и не перегореть.
- Все чего-то боятся, Меллани.
- Я не все, Аллан. Как и ты. Как и Хранители. Мы не можем позволить себе подобную роскошь, как страх. У нас с тобой есть обязанности перед Гранью. Так почему мы до сих пор здесь? Почему я заглушаю инстинкты и вместо того, чтобы покинуть Земли Кайллана, и сосредоточиться лишь на освобождении неупокоенных, продолжаю погружаться в проблемы живых? Почему...
- Тише, девочка, тише.
Я даже не услышала, как он подошел, растворившись в переживаниях, а когда почувствовала, как с отеческой заботой обнял меня мужчина, впервые позволила себе расслабиться в его объятиях. Впервые показала слабость.
- Вот так... Все хорошо, маленькая. Слишком много на тебя свалилось, слишком много, - глухо произнес он, медленно поглаживая меня по голове. - Даже камень может сломаться под давлением. А ты не камень. Бояться естественно, Меллани.
- Я не боюсь.
- Боишься. Наплыва эмоций, ответственности, своего предназначения. Любви Хранителя. Я успел узнать тебя, девочка. Разную тебя. И поэтому прекрасно вижу, что с тобой происходит. Мой тебе совет - не спеши, привыкай ко всему постепенно. И перестань играть навязанную тебе роль, это отнюдь не то, чего ждут от тебя боги.
- Объяснись.
Отстранившись, я в ожидании посмотрела на оборотня, удивляясь затаенной злости, что смогла разглядеть в его взгляде. Иногда я забывала, насколько же старше меня этот мужчина и сколько всего успел пережить. Но сейчас на меня смотрел не бравый воин, который не прочь помахать мечом на поле, не галантный кавалер, на которого в замке заглядывались многие дамы, не тот, кто когда-то сидел рядом со мной на ледяном полу и делил со мной трапезу. На меня с отеческой опекой смотрел тот, кому я стала столь же дорога, как и родная дочь.
- Тебе сказали прибыть на Закрытые Земли - и ты прибыла, сказали быть Хранительницей Грани - стала ей, открыли, что лишь ты можешь стать парой Кайллану - и ты согласилась, приняла его. Но хочешь ли ты всего этого? Подумай. Хорошенько подумай, Меллани. Позволь себе отдалиться от всех проблем и понять, что и как для тебя лучше всего.
- Я размышляла об этом и не раз.
- Не головой. Сердцем. Сейчас, когда эмоции вернулись, попробуй разобраться, чего хочет твое сердце. И не позволяй другим навязывать тебе собственные чувства.
Странный у нас получился разговор. Слишком личный, слишком откровенный. И все же я была благодарна ему за эти слова, за то, что переживал за меня, за то, что успокоил.
- Быть может я не вовремя, - нарушил воцарившуюся тишину голос Даррена, - но мне срочно нужна твоя помощь, Меллани.
Как давно он уже находился в кабинете Кайллана? Слышал ли то, что сказал мне гончий? Не думаю, что Хранителю могли понравиться эти слова.
Впрочем, мысли об этом вылетели из головы, стоило мне лишь взглянуть на неестественно бледного демона. И не успела спросить, что случилось, как названный брат сам открылся, буквально затопив меня шквалом эмоций и воспоминаний. И все это было связано с одной единственной девушкой, чье душевное состояние так испугало Даррена, что он вынужден был обратиться ко мне. Прекрасно зная мое отношение к детям артефактора.
- Мел, прошу тебя...
Его отчаяние было столь осязаемым, столь глубоким, что у меня не осталось выбора, кроме как, заглушив гнев и неприязнь от одной только мысли, что придется столкнуться с кем-нибудь из Вейнов, подойти к демону, молча соглашаясь на переход.
Я не знала, где мы окажемся, но, честно говоря, не ожидала, что laine Рена будет находиться в трактире. Впрочем, с выводами я поспешила. Внимательнее оглядевшись вокруг, поняла, что это место было скорее постоялым двором, нежели грязной забегаловкой, где останавливались на ночлег те, у кого не хватало средств на более престижные заведения.
- А вы кто?
Медленно повернувшись на тоненький голосок, охрипший от простуды, я увидела того, кому искренне желала смерти многие месяцы подряд. И поняла, что пропала. Как можно ненавидеть маленькое и наивное создание, которому столько всего уже пришлось пережить, столько потерять, испытать страх, неведомый многим взрослым.
Анри Джозеф Вейн, гордость своего отца, маленький белокурый десятилетний мальчик, чьи затуманенные болезнью глаза не по-детски серьезно следили за незнакомкой, вошедшей в небольшую комнату. Он не ждал от меня ничего хорошего, боялся, что причиню вред ему или сестре, что лежала рядом в беспамятстве на узкой кровати. Не просто вред. Этот ребенок видел слишком много крови, слишком много смертей, чтобы не опасаться за свою жизнь.
Безумный проклятый артефактор, что же ты сделал со своими детьми. До чего довели их твои ошибки.
- Рен, она пришла чтобы помочь Аби?
От того, с каким доверием и надеждой он обратился к Даррену, мне на миг стало не по себе.
Этот ребенок ничего не знал о делах отца. Он искренне гордился и восхищался тем, в ком всегда видел пример для подражания, тем, кто подарил ему жизнь и передал собственный дар. Два артефактора в одной семье, причем в обоих поколениях - уникальный случай. Не удивительно, что Анри так хотел перенять его умения.
Что примечательнее, этому ребенку было уготовано во многом превзойти своего отца. Его дар был сильнее, а воображение не знало границ. Он действительно был гением. Вот только он был добрым гением, который никогда не перешагнет границы дозволенного богами.
- Не бойся, боец, - присев на постель рядом с девушкой и ребенком, Даррен ласково взъерошил белокурые вихры, вновь поражая меня теплотой, что исходила от него по отношению к этим двоим. - Она обязательно ей поможет.
- Меня зовут Меллани, - видя, что в нынешнем состоянии Хранитель даже не подумает о том, чтобы нас представить, я подошла ближе и ласково улыбнулась внимательно разглядывающему меня мальчику. - А ты, как я понимаю, Джозеф. Не так ли?
- Приятно познакомиться, Анри Джозеф Ве...
Надрывный кашель не позволил ему представиться до конца, что было к лучшему, так как в их запутанной истории знакомства в Дарреном было слишком много тайн. И до недавнего времени и девушка и мальчик искренне верили в то, что демону ничего не известно об их истинном имени.
- Мы попали под дождь, - мрачно протянул Хранитель Темных Земель, словно оправдываясь передо мной. Или, что вернее - перед самим собой. - К Джо уже приходил лекарь, сказал, что это обычная простуда и скоро через пару дней он поправится, так что...
- Рен.
- Я даже не знал, что он заболел, пока Дэлли...
- Даррен! - мне пришлось чуть повысить голос, чтобы мужчина, наконец, смог меня услышать. - Все хорошо. Я ни в чем тебя не обвиняю.
- Она не просыпается уже несколько часов, Меллани. Я не никак не могу ее добудиться.
Таким видеть Хранителя мне еще не доводилось. Куда делось самообладание, опыт прожитых тысячелетий, выдержка, в конце концов. Он больше не улыбался. Бирюзовые глаза потухли от переживаний, лицо осунулось, но хуже всего была аура отчаяния, что буквально окружала этого демона. Он безумно боялся потерять свою нареченную, боялся того, что сам подтолкнул ее за Грань, поэтому и привел меня в это место. Вот только в моих владениях той, что сейчас лежала на кровати, не подавая признаков жизни, пока делать нечего.
- Она испугалась, Рен. Очень сильно испугалась. А когда человек боится - он прячется.
- Что ты имеешь в виду? - впервые за это время в глазах мужчины загорелся огонек надежды.
- Ее тело здесь, но дух спрятался в самом безопасном месте, там, где она чувствует себя в наибольшей защищенности, - я старалась говорить так, чтобы внимательно следящий за разговором мальчик ничего не понимал. Рано ему еще знать обо всех секретах своей сестры. - Не мне тебе говорить про духовные связи и перемещения, Рен.
- Я не забуду этого, Мел. Спасибо.
Он выбежал из комнаты, и переместился, лишь оказавшись в коридоре. А все потому что маленький Джозеф не должен был узнать, кем на самом деле являлся Даррен. По крайней мере, не в эту ночь и не таким образом.
- Аби спряталась? Но ведь она здесь, с нами.
- Думаю, как только твоя сестра проснется, то сама тебе все объяснит, - присев на кровать, я ласково улыбнулась испуганному мальчику.
- Она ведь не умрет, правда? - в ярко рыжих глазах заблестели слезы. - Как мама с папой. Я не хочу, чтобы она умирала. Не хочу...
Ох, маленький, знал бы ты, сколько еще тебе предстоит пережить, скольких потерять за свой смертный срок. Сколько горя и боли испытать. Но без подобных трудностей не познать истинный вкус счастья и радости, любви и благоговения. Ничего в этом мире не происходит просто так, у всего есть причина и следствие. За пережитое горе будущее всегда отплатит тебе счастьем. Это закон баланса, закон равновесия.
Ведь если бы Хранители не вмешались, этот мальчик, что сейчас горько плакал в моих объятиях, прижимаясь всем своим худеньким телом, непременно пошел бы по стопам отца. Принял бы участие в безумных экспериментах и сам бы совершил множество чудовищных открытий. Ему в любом случае суждено было превзойти отца, вот только теперь этого ребенка запомнят как удивительного человека, внесшего великий вклад в историю мира, в его развитие. А не как того, кто подвел его к гибели.
- Любимые мои... Сколько горя я вам принес... Это все моя вина... Моя вина...
Я даже не вздрогнула, услышав позади себя незнакомый мужской голос. Причин было несколько. Во-первых, я ожидала увидеть Вейна рядом с его детьми, это было вполне естественно, учитывая, что им пришлось перенести после его смерти. А во-вторых, именно в этот момент в дверном проеме показался Кайллан, внимательно следивший за всем, что происходило в комнате. В третьих же... Я больше не боялась неупокоенных. Это началось после встречи с де Кравейном, именно после нее я, наконец, осознала, что жители призрачного мира не смогут причинить мне вред, если, конечно, я сама не позволю им это.
Но и остаться спокойной было не в моих силах. Ненависть свернулась в душе клубком шипящих змей, пыталась захватить власть над разумом. Но тот оставался кристально чистым.
Кого именно я ненавидела? Артефактора, что жил на этом свете еще совсем недавно, или же ни в чем не повинную душу? Мужчину из плоти и крови, по чьей вине погибли многие, или же эфемерное создание полное света и раскаяния?
- Так значит вот благодаря кому в общем зале начался потоп, а хозяин все грешил на дожди, - войдя в комнату, Кайллан присел на корточки рядом с кроватью и ободряюще коснулся плеча уже успокаивающегося мальчика. - Ты в порядке, боец?
- Простите.
- Не проси прощения за слезы, Джозеф, они не делают тебя слабее. Прощения надо просить лишь за поступки, а ты, насколько я могу судить, все делаешь правильно.
Серьезный тон и искренность в словах Хранителя оценила, судя по всему, не только я, но и юный артефактор. Вытерев мокрые от слез щеки и отстранившись от меня, мальчик внимательно посмотрел на мужчину, чье лицо оказалось на уровне его глаз. Удивительно насколько проницательным может быть взгляд ребенка. Джозеф не просто рассматривал дракона, он оценивал, запоминал и делал выводы.
- Вы хотите меня увести отсюда? - наконец произнес мальчик, а после, отвернувшись от Хранителя, поднял на меня свои удивительные рыжие глаза. - Аби нужна помощь?
- Нужна, - с улыбкой подтвердила я, прикоснувшись к его светлым волосам. - Ее надо помыть и переодеть. Со всем остальным справится Даррен. С ней все будет хорошо, Джозеф, вот увидишь.
- Обещаете?
Пообещать? Раньше, в прошлой жизни, я, не задумываясь, дала бы подобное обещание, но теперь... Слово Хранительницы это нечто больше, чем просто обещание, это ответственность. А брать на себя ответственность за дочь артефактора... Боги, должно быть я действительно сделала что-то не так, если вы раз за разом испытываете мою выдержку на прочность.
- Обещаю, Джозеф. Обещаю.
- Я вам верю, - тихо произнесло это юное создание и, потянувшись, прикоснулось губами к моей щеке, выражая таким образом свою благодарность.
А я... Я могла лишь молча сидеть на постели и провожать взглядом Кайллана и юного артефактора, пока те не скрылись за закрывшейся дверью. Оглушенная эмоциями, чувствами, столь противоречивыми, что на мгновение я даже позабыла про неупокоенную душу, что находилась совсем рядом. Но Вейн про меня не забыл.
- Ваше сиятельство...
- Оставь. На Грани нет титулов.
Медленно поднялась и обернулась, мысленно дав себе зарок в любом случае держать себя в руках и судить справедливо.
Он стоял возле окна, с другой стороны кровати, на которой покоилась его дочь. Не зная правды, я бы никогда бы не смогла усомниться в благородстве этого мужчины. И дело не во внешности, хотя и внешне артефактор производил весьма приятное впечатление. В возрасте, но не стар, среднего роста, с чуть заметным выпирающим животом, появляющимся у мужчин с годам, с точно такими же, как и у сына, ярко рыжими глазами, а морщинки в уголках губ и глазах выдавали в нем весьма смешливого человека.
Наверное, мне было бы легче, увидь я перед собой самодовольного ублюдка, мечтавшего при жизни лишь о признании и славе. Но нет. Даже самым страшным поступкам можно найти причину. Причину - не оправдание. Люди слишком часто путают эти понятия. Причина есть абсолютно у всего, и у создания этих проклятых артефактов тоже. Она стара, как и мир, и банальна до невозможности. Любовь. Любовь и потеря.
- Я не хотел, чтобы все случилось именно так, - тихо проговорил мужчина. - Вы же позволите мне рассказать, как все было на самом деле? Знаю, что вам известна истина, но все же.. Позвольте, госпожа, прошу вас.
Я кивнула, безмолвно давая согласие на эту просьбу. Пусть говорит. Одно дело просто знать, и совсем другое - слушать исповедь, слышать нотки истинных чувств, отголоски эмоций. Пусть говорит.
- Благодарю вас, госпожа, вы слишком милостивы к такому, как я. Вы когда-нибудь любили, госпожа? А, впрочем, я совсем забылся! Простите мне эту дерзость, госпожа, я совсем не хотел вас затронуть. Просто чтобы вы поняли... Мне посчастливилось любить. Четыре раза мое сердце обжигал огонь самого сильно чувства на свете. Надо же, как заговорил. - Усмехнувшись, он склонился над постелью и попытался коснуться руки дочери. Конечно же, напрасно. Духи не имеют телесной оболочки, а значит, и прикоснуться к кому бы ни было не в состоянии. - Я не романтик, госпожа, далеко не романтик, но увидев мою девочку после рождения почувствовал, как в сердце зажегся еще один огонек любви. Такой же, как и к ее брату, и к его матери, Анабель. Но самый первый, самый яркий огонь загорелся для ее матери, моей первой жены. Они так похожи, - он не отрывал взгляда от спящей девушки, с грустной улыбкой вглядываясь в каждую черточку ее лица. - Удивительно похожи. Я любил Изабеллу больше всего на свете. Она была для меня миром, который рухнул, когда ее не стало. Почему людей с даром так мало, госпожа? Почему боги не наделили даром всех, чтобы было равенство, чтобы помощь могла прийти вовремя, чтобы... Да что уж теперь говорить. Изабелла была больна, как и многие в наших краях в тот год, вот только целителя с даром у нас не было. А лекари простые люди, они просто не в состоянии помочь всем желающим. Разве это справедливо? Почему именно в наш город пришел мор? Почему на всю округу не нашлось целителя с даром? Почему? Я задавал себе эти вопросы много лет, госпожа, но так и не нашел ответа. Боги отвернулись от нас, а значит и мы могли отвернуться от них. Изабелла умерла, оставив мне нашу девочку, а значит, я должен был сделать все возможное, что ее защитить. И я это сделал! Создал множество артефактов, способных передавать дар. Перерыл летописи, нашел забытые ритуалы, изменил их под свою идею и...создал. Я был так счастлив, так горд. - Хриплый смех, полный горечи и боли разнесся по комнате. - Дурак. Возгордившийся идиот, не понимающий, какое зло творят его руки. Я не ищу прощения, госпожа. На моих руках слишком много крови. Слишком много. Я был безумным, одержимым идеей сделать мир лучше. И к чему все привело? Сотни жизней... Сколько же семей я разрушил... Столько детей погубил, стольких матерей лишил их чад... Мне нет прощения. Как я покажусь на глаза своей Изабелле? Что ей скажу? А Анабель? Ее убили из-за меня. Все из-за меня. А наши дети... Я был с ними каждую секунду, каждое мгновение после смерти, видел все, что видели они, наблюдал за тем, как выживали. Как простить то, что я с ними сделал? Стоили ли какие-то побрякушки тех страданий, что выпали на их долю?
Что я могла ответить? Он сам избрал свою судьбу, сам разрушил все, что было дорого. Не мне судить его поступки при жизни, какую бы боль не принесли мне его идеи, сам Вейн никогда не причинял мне вреда. Даже если бы и причинил, в моей власти лишь души. А его душа не была черной, в ней не было злости и жестокости. Простить его? Вейна-человека нет, никогда, но его душу...
- Вам представится шанс все исправить, - слова давались с трудом, но я все-таки смогла взять себя в руки и подойти чуть ближе к этому мужчине. - В следующей жизни.
- Но...
- Вас ждет Грань, Джаспер, там ваше место, там вы сделаете выбор между покоем и перерождением. Или предпочитаете оставаться неупокоенным призраком? Вечно скитаться по свету и, в конце концов, озлобиться до такой степени, что вновь начнете причинять вред невинным людям? Этот выбор вы хотите сделать?
- Нет, госпожа.
- Я не сужу поступки людей, лишь то, что вижу в душах. И в вашей я не нахожу зла. Грань ждет вас.
- Передайте моей девочке, что я очень горжусь тем, какой она стала, - он с любовью в последний раз взглянул на дочь. - Моя Аби... Передайте, что я их обоих безумно люблю.
- Передам.
- Благодарю вас, госпожа. Благодарю.
Джаспер Вейн давно уже ступил на Грань, а я все никак не могла заставить себя пошевелиться. Мстить легко, строить планы, опираясь лишь на свои чувства, упиваться триумфом и удовлетворением от того, что заставил обидчика страдать. Сложнее всего простить и отпустить. Понять того, кто причинил тебе боль. Это великое умение и, да простят меня боги, но я еще не постигла его в полной мере. Для меня существовала разница между живым артефактором, ненависть к которому все еще жила в моем сердце, и той душой, что только что обрела покой.
Маленькая комнатка вдруг показалась тесной коробкой, из которой нестерпимо хотелось вырваться, убежать под открытое небо, чтобы, наконец, сделать нормальный вдох. Но дверь не открывалась. Как бы я не дергала ручку, это проклятая деревяшка не поддавалась, отрезав мне путь к свободе. Я хотела выбраться, убежать от всего, скрыться хоть где-нибудь от той боли, что разрывала душу. И не могла.
- Тише, тише... Все хорошо, heile, я с тобой... Я с тобой, Меллани.
Сильные руки сомкнулись за моей спиной, отрезая от комнаты, лежащей без сознания девушки и проблем. И вдохнув полной грудью родной аромат любимого мужчины, я замерла. Он был мне нужен сильнее воздуха.
- Ты молодец, девочка моя. Все хорошо.
- Как Джозеф?
- Спит в соседней комнате.
- Хорошо... Это хорошо...
Слезы потекли по щекам против моей воли и, как бы не старалась, я не могла их остановить. Но я все-таки женщина, а нам проще прощать и отпускать именно так - со слезами, вымывая из души обиду, скорбь и ненависть.
Прощай артефактор Джаспер Вейн, пусть Грань принесет тебе покой, которого ты не нашел при жизни. А о твоих детях мы позаботимся. Поверь, они теперь в надежных руках.