Книжка оказалась неинтересной. Я отложил ее в сторону и задумчиво поглядел в окно. Ничего особенного на улице, конечно же, не происходило. Те же люди, те же очереди, та же суета. Все как двадцать лет назад, будто ничего не изменилось. Но Хима всегда учил нас смотреть в глубину привычных вещей, а не останавливаться у их поверхности. Да, пожалуй, и сейчас такой случай. Пусть жить так же больно, зато уже не столь скучно. Ведь скука происходит от бездействия, а безысходность - от отсутствия надежды. К счастью, теперь у нас есть надежда, и мы можем действовать в правильном направлении. Только вот какое правильно?
Ну почему Сошедший был так жесток?
Он внезапно пришел в наш мир, нарушил привычный бег жизни, перевернул все с ног на голову и исчез. Исчез, но надолго ли?
А еще он оставил загадку. Она была непонятной, а главное расплывчато сформулированной. Никто не слышал ее целиком.
Сколько же было предположений, теорий... Все закапывались так глубоко в своих исканиях, что сами не замечали, как земля осыпалась им на головы. А разгадка лежала на поверхности. И до сих пор лежит.
Я вздохнул и потянулся за следующей книгой. Бегло просмотрев оглавление, открыл ее на случайной странице. На выбор принялся читать:
"Момент Пророчества - необъясненный наукой феномен возникновения одинаковых мыслей у всех людей старше 21 года одновременно. Произошел в августе 2007 года. Случаи повторного возникновения не зарегистрированы".
Пробежав взглядом эти скупые строчки, я вздрогнул. Все-таки любит с нами пошутить случай.
Внизу была ссылка на более подробную информацию. Мне больше ничего не оставалось, кроме как последовать немому совету. Ведь в шутках всегда есть доля правды.
Ничего нового в статье не было, только в очередной раз напомнили, что как только будет произнесено Слово, Правда станет известной. За часть Слова Сошедший обещал часть Правды. Торгово-рыночные отношения. Жаль только, Правду нельзя купить за деньги.
В конце статьи, как и положено, приводился список использованной литературы. Книга "Теории происхождения и толкования Момента Пророчества" почему-то меня заинтересовала. Я хотел было отправиться дальше по ссылке, но времени оставалось совсем немного.
Наскоро позавтракав, я выскочил из дома.
Меня словно магнитом тянуло к родному Центру Предсказаний и Обработки Прогнозов, да и Хима всегда осуждал опаздывающих.
К счастью, я успевал.
В аудитории царила привычная атмосфера беспорядка, которая вот-вот должна в корне измениться. И, действительно, когда на кафедре появился Хима все, как по команде, замолкли. Хима же сдержанно кивнул и объявил предзачетный сбор открытым.
Посиделки эти были традиционным явлением, происходившим раз в полгода. Можно задать кое-какие вопросы, но получить ответ сложно. Дело в том, что Хима непрерывно тараторит правила, то и дело, обрывая жестом, пытающихся встрять работников. Как и всегда, истины были произнесены прописные, но грустно все же стало. Еще бы, ведь на следующий день необходимо придумать свою уникальную идею и объяснить ее принцип.
В этом-то и заключался весь смысл существования нашего Центра. На основе идей сотрудников формировался некий общий идейный стержень. Считалось, что он поможет разгадать тайну Сошедшего.
После собрания я возвращался домой вместе с Антоном, одним из наших сотрудников. Он первым завел разговор о Моменте Пророчества.
- Слушай, Кирилл, а ты сам-то как считаешь? Можно ли найти ответ к загадке Сошедшего?
- Уверен, что разгадка есть, иначе, зачем Сошедшему было все это...
- Может, это была всего лишь проверка? Или нет, подготовка. Чтобы мы знали чего ждать, знали, что есть смысл в наших жизнях, - перебил меня Антон. - Может в этом и заключается правда Слова?
- Ты забыл, что за часть Слова, произнесенного вслух, будет дарована часть Правды. Твое предположение ошибочно, Антон. Можешь рассказать о нем завтра Химе, он собирает ошибки. Мы все их ищем. И надеемся, что они - куски Слова.
Наш разговор сам собой прекратился. Каждый думал о своем. Уже прощаясь, Антон добавил:
- Или это части от части Слова...
Я хотел ему ответить, но увидел лишь его удаляющийся силуэт.
Дома я не сразу вспомнил о книге "Теории происхождения и толкования Момента Пророчества". Лишь после прочтения множества различных материалов на эту тему, я вновь наткнулся на заветную ссылку. Случаю понравилось играть со мной и вовсе не хотелось прекращать шутить. Ответить ехидной улыбкой и распрощаться с книгой или молча выслушать смех и извлечь для себя пользу?
Недолго думая, я остановился на втором. Не скажу, что открыл для себя нечто невероятное, но дополнение к основному докладу все же нашел.
Как сказал Антон? Часть части Слова? Ну вот, и я нашел часть Слова, правда, совсем крошечную. Хотя такая доля Слова, пожалуй, есть в любом простом слове.
Дело за малым
Кирилл стоял около доски, отчаянно жестикулировал, стихийно хватался за мел, как бы в порыве вдохновения, и то и дело бросал умоляющие взгляды на нас. Хима всячески пытался пресечь подобные попытки. Надо отдать ему должное, удавалось это весьма успешно. Каждый, оценив на себе его пристальный взор, зарекся помогать погибающему Кириллу. По лицу несчастного несложно было догадаться, что мысли его далеки от читаемого доклада.
Вовка, сидящий в кресле справа от моего, толкнул меня в бок и прошептал:
- Гляди, прямо как школьник в незнакомом материале "плавает"!
По большому счету, так оно и было. Хима хищно прохаживался по кафедре, то и дело улыбаясь чему-то своему. Наверное, приятно продлевать агонию жертвы. Выждав еще немного, шеф подбодрил:
- Ну что же вы замолкли... Продолжайте... Нам всем очень интересно. Ведь так? - наградил аудиторию пытливым взглядом он. Поскольку никто не ответил, Хима продолжил: - Мы вас слушаем...
Кирилл в последний раз затравленно оглядел комнату и, глубоко вздохнув, неуверенно начал:
- Есть тут такая теория... Названия четкого нет... Ну, скажем... "Бесконечность в бесконечности", - Кирилл запнулся и, неловко стерев свои предыдущие рисунки, написал зеленым мелом в центре доски "Бесконечность в бесконечности". Имени автора под названием не было, значит, не его находка. - Я буду краток. Возьмем человека. Надеюсь, ни у кого не вызывает сомнения, что он состоит из множества крошечных элементов, которые в свою очередь состоят из еще более мелких, и так до предела, то есть до неделимой частицы, иначе говоря, атома. Теперь возьмем нашу солнечную систему. Что она вам напоминает? Нет, что редкая дыра, это понятно, но я не о том. Вы обратите внимание на ее строение. Что скажете теперь?.. Ладно, подскажу. Она напоминает строение атома. Смею предположить, что атом является всего лишь микроскопической частью нашей системы. Но тогда для нее мелкими частями станут планеты, а дальше мы, люди... - в этот момент Кирилл как раз наткнулся на местную достопримечательность, амба по имени Миша, поэтому вынужден был поправиться: - Ну, скажем так, живые организмы. Теперь возьмем галактику, для нее наша система лишь одна из составляющих, а в масштабах всей вселенной все та же галактика - лишь мелкая песчинка. А если наша вселенная - скромная клетка какого-то огромного тела? Представляете? А если это тело поражено раком, а? Что скажете?
Хима все это время внимательно слушавший недовольно скривился и пробурчал:
- Старо, старо... Хотя, впрочем, ничего, сойдет, зачет поставлю. Вы свободны.
Мы усиленно заерзали. Хима поморщился:
- Все свободны.
Покидали аудиторию поспешно, не дожидаясь дополнительных указаний.
Уже в коридоре, Вовка налетел на Кирилла и начал допрос с пристрастием:
- Как тебе это удалось? Ты хоть понял, чудак, что провел Химу? Этого даже мне ни разу не удалось!
Ну надо же, впервые на моей памяти Вовка признал чье-либо превосходство над ним по какому-либо вопросу.
- Где ты нарыл эту теорию? - не отставал Вовка.
- Вспомнилась... Но она не моя.
- Ясное дело, чужая.
Кирилл покачал головой. Он относился к совсем небольшому числу тех, кто действительно работал, а не занимался плагиатом. Но сегодня случай видать критический, раз Кирилл отступился от своих принципов.
Так и не дождавшись ответа, Вовка отвлекся на кого-то из своих многочисленных знакомых и застрял.
Кирилл некоторое время шел молча, а перед входом в столовую поинтересовался:
- Сам-то что рассказывать на зачете будешь?
- Эх, если бы знать... - вздохнул я.
Зачет как всегда оказался некстати, и встречал я его совершенно неподготовленным.
Кирилл понимающе кивнул и принялся набирать себе завтрак. Я занялся тем же.
Затем, мы сели за столик к Жеке и Ване. Те, завидев Кирилла, начали восхищенно ругаться.
- Да, здорово ты... Он ведь тебя почти завалил! - восторгался Жека.
- И ведь сам не знал что сказать! Схватился за последнее! - подхватил Ваня.
Кирилл в ответ лишь смущенно улыбался.
Мало кто в нашем учреждении сдавал полугодовой зачет по проделанной работе с первого раза. Шеф или Мудрый Хима, как звали его мы, на сдаче всегда был неумолим. Строгое "Придете в следующий раз" или даже "Зарплату не получите, так и знайте!" были обычным делом. Но особо никто не огорчался. Все понимали, что сами виноваты, ведь к зачету следовало готовиться. А зарплата была настолько маленькой, что прожить на нее толком все равно было нельзя, поэтому приходилось искать заработка какими-то иными путями. Возникает резонный вопрос: зачем тогда такая работа вообще нужна? Наверняка, у каждого из нас найдется свой ответ. Большинство скучает по университетской романтике и веселому времяпровождению, есть те, кому действительно нравится сама работа... Я же для себя решил, что мне интересно выслушивать мысли тех, кому по душе то, что они делают. То есть их разнообразные мнения, предположения, теории и закономерности. К числу "интересных" людей относился и Кирилл. Можно назвать его единственным в своем роде, ведь он с серьезным видом излагал то, что потом, за пивом, смеясь, станут пересказывать большинство прочих. Ну и сам он был, словно "не от мира сего", всегда задумчив, скован и непонятен окружающим. Всем, кроме меня.
- Может, посоветуешь что, а? - обратился я к Кириллу без особой надежды.
- Нет, Антон, нечестно это. Ты меня знаешь, - вяло отмахнулся он.
Принципиальный, блин... А мне сегодня вечер убивать, чтобы придумать хоть что-нибудь. Впрочем, я себя сразу одернул, ведь никто меня не просил здесь работать.
На следующее утро я проснулся далеко не в лучшем расположении духа. Мало того, что свободное время было безвозвратно потеряно, так еще и потеряно безрезультатно. С силой, до отказа вдавив кнопку блокировки двери, как будто она была виновата во всех моих бедах, я быстро спустился по лестнице и оказался на улице.
Погодка была та еще, под стать моему настроению. Вроде и не сильный дождь, но какой-то противный, осенний. В лужах осели грязные выцветшие листья, хотя совсем недавно они еще радовали глаз яркими красками. Небо, опять же, хмурилось...
Но главное - люди, ни тебе улыбки, ни любопытного взгляда. Идут, уставившись в землю, прикрывшись черными зонтами, и, знай себе, обдают со всех сторон брызгами. Им хорошо, у них сапожищи, а у меня кроссовки не по сезону легкие и джинсы синие.
Короче говоря, я подходил к родному Центру Предсказаний и Обработки Прогнозов, попросту ЦПОПу, несколько помятым. Вовка, куривший возле крыльца, иронично меня оглядел, цокнул языком и, хмыкнув, отвернулся. Не хочет здороваться - ладно, можно сделать вид, что обиделся, и не говорить с ним целый день.
Довольный этой маленькой победой, я бросил вещи в раздевалке и взобрался на пятый этаж, на котором, в большой аудитории, обычно и проходили сдачи зачетов. На крошечной площадке перед дверью меня поджидал Кирилл. По моему несчастному виду все и без слов было понятно, но от вопроса он не воздержался:
- Придумал что-нибудь?
- А ты как думаешь?
- Все ясно, - кивнул он.
- Раз ясно, то пошли, - я сделал приглашающий жест в сторону аудитории.
- Давай, - охотно согласился он.
Хорошо ему, уже сдал, нечего бояться...
Хотя чего тут бояться? Даже если и выгонят, расстраиваться особо не стану.
Аудитория была практически полна, хотя до начала еще оставалось время. Честно говоря, никогда особо не понимал людей, приходящих загодя.
Впрочем, едва мы успели устроиться в последнем ряду, как на кафедре появился Хима.
- Здравствуйте, дорогие друзья, - медово начал он. - Думаю, многие сами желают поведать нам о проделанной работе и выслушать остальных.
Хима картинно оглядел зал и печально заметил:
- Желающих нет. Что ж... - Хима долго просматривал список, выбирая жертву и, наконец, вынес свой вердикт: - Пирогов, прошу!
Я облегченно перевел дух, а Вовка резко встал и протопал к доске.
- Начнем, пожалуй... - пропел Хима.
Вовка стоял и глупо улыбался. Спустя минуту Хима, до этого мирно изучавший список, обернулся к нему и, с наигранным удивлением изучив чистую доску, вежливо посоветовал:
- Вы можете начинать.
Вовка пожал плечами и приступил:
- Жила-была одна Вселенная. Богато жила, планет много имела. На одной из этих планет, условно назовем ее Земля, жил маленький человечек, допустим, Кирилл... Так вот, он решил просветить Вселенную, объяснить, чем она на самом деле является. И объяснил. Вселенная обиделась на то, что назвал он ее крошечной песчинкой чего-то большего, а на следующий день умерла от рака.
Хима побагровел и только спросил:
- А дальше?
- А что дальше? - удивился Вовка. - Человечек по имени Кирилл тоже умер. Умер, но не понял, что остался бы в живых, если бы не рассказал Вселенной правды.
Хима задумался на мгновенье и решил, что стоит промолчать.
Вовке зачет, конечно, не поставили, но зато отправили на место в относительной сохранности.
Спросили еще человек пять, но вяло, без огонька, пока очередь не дошла до меня.
Преданно глядя на Химу, я проникновенно предложил:
- Михаил Иванович, давайте в следующий раз...
- А почему не сейчас?
- Сейчас я не готов, - вынужден был признаться я.
- А в следующий раз будете?
- Обязательно...
- Ладно... Только смотрите, чтоб беседа вышла содержательной... Учтите: я начинаю за вами пристальное наблюдение. И... Чтобы такого больше не повторялось, договорились?
Я понуро кивнул и направился к выходу.
Хима одернул меня на полпути и попросил дождаться окончания собрания. Я медленно побрел на свое место под смешки однокашников.
Земля. Полдень. Очень большой город. Должно быть, очередной мегаполис, которых теперь развелось, как грибов после дождя.
Погода стоит солнечная, теплая. Небо голубое, ветер приятно-прохладный... Глаза отдыхают на многочисленной зелени. Звуконепроницаемые колпаки помогают наслаждаться всей этой красотой, вопреки проносящимся над головой аэрокарам, забавно катящимся бочонкам автобусиков по давно устаревшему монорельсу, многочисленным индустриальным звукам.
Люди одеты по-летнему, каждый улыбается чему-то своему и готов поделиться своей радостью с окружающим миром. Мир же питается чужими эмоциями и с каждым мигом только улучшается.
Пока не приходит Он. Она? Оно? Они?
Свет тускнеет, ветер усиливается. Небо заволакивает тучами, бьет по высотке ослепительный зигзаг молнии. Почему-то выключается электричество во всем городе, звуконепроницаемые колпаки спадают. В только что безмятежный мир врывается масса посторонних звуков, еще так недавно заключенных в барьеры. Через несколько секунд слышится глухой раскат грома. Чуть позже капли дождя начинают барабанить по крышам. Люди в панике бросаются к дверям своих домов, работ... И не могут войти. Их не пускает отключившаяся система блокировок дверей. А ненастье усиливается, звук переходит в шум, шум - в нестерпимый звон, звон - в тишину.
Тишина плавно сменяется тихим голосом. У голоса нет направления, он звучит во мне, внутри каждого. Слова до этого неразборчивые понемногу приобретают смысл:
Слово... Нужно... сказать Слово... Правда придет на землю... Часть Слова - часть Правды... Дело за малым...
В который раз смотрю Момент Пророчества, в который раз становлюсь участником тех событий. В который раз ничего не могу понять...
Вот бы узнать это Слово. Хотя бы часть, а значит получить часть Правды, часть знания... Часть себя.
Разгадка должна быть близко, Правда не может быть сложной, а верные слова - длинными. Дело за малым?
Чай крепок и противен на вкус, я ненавижу пить этот напиток без сахара. Но в моей личной медкарте ясно написано - чай без сахара мне полезен для умственной деятельности.
Но не надо отвлекаться, Правда важнее.
Что я уже знаю о правде?
Она всегда одна, всегда верна, понятна и больна.
Но не верится, что Высшая Правда может принести боль. Люди столько бились над ее разгадкой, нам всегда так сильно хотелось заглянуть за порог неизведанного, за рубеж лжи. Неужели наши желания были напрасны, неужели мы стремились к вечным мукам?
Хотя кто сказал, что им не будет конца? Да, сначала будет непросто, а потом... Потом будет так, как и должно быть.
Как есть сейчас, как происходило всегда, как будет случаться вечно...
Никогда я не был так решителен. Блокировочная кнопка повторно подверглась наказанию, ногам не давалось поблажки. Лужи не обходились стороной, я шагал прямо по ним. Зачем прятаться от ответа, когда вопрос давно озвучен?
Десять минут - и я у ЦПОПа, еще через две я вхожу в аудиторию. Иду прямиком к доске, ловя удивленные взгляды. Хима был поражен больше всех. Он буквально пронзал меня насквозь.
Я старался не обращать на это особого внимания и, набрав побольше воздуха в грудь, начал:
- Я пришел сказать часть Слова. Все мы знаем про Момент Пророчества. Все мы участвовали в нем много раз, всем нам хотелось узнать Слово, все мы теперь его и получим.
Зал как-то сразу затих, ноги Химы подкосились, и он осел на стул.
- Все мы люди. Мы живем. И в нас течет жизнь. Все мы были рождены, все мы умрем. От наших первых лет жизни, мы знали что хорошо, а что не очень. Все мы получали какие-то указания и запреты. Кто-то нарушал, кто-то нет...
Нам говорили, подрастешь - сам все узнаешь, мы становились взрослыми - и понимали, что это правильно. Что это правда, точнее часть Правды. Но мы знаем только ее кусок, где же скрывается все остальное?
Мы еще не выросли, чтобы это понять. И этот запрет нам не обойти.
Правда - дальше. За порогом жизни. Правда в бесконечности, в бесконечности существования, в бесконечности жизней.
Часть Слова была произнесена вслух, часть Правды стала известной.
Зачет был сдан.
Шаг за шагом
Впереди, сзади, по сторонам - всюду идут люди. Все куда-то спешат, у всех свои дела. А я никому не интересен. Но здесь, в Москве, я, по крайней мере, не одинок...
Останавливаюсь, закуриваю. Люди, как завороженные, обходят меня. Интересно было бы увидеть все это сверху. Бесконечные живые потоки, и в центре одна неподвижная, спокойная точка. Как маленький необитаемый островок посреди враждебно раскинувшегося бескрайнего океана.
Стоять было скучно. Нелегко видеть чужую активность, самому ничего не предпринимая.
Я уже решаюсь продолжить свой путь, но...
- Миш, я с тобой разговариваю!
Я вздрогнул, ведь я уже был не на улице.
- Весь день сам не свой, - причитала жена. - Аппетита нет, говорить не хочешь, может быть, ты заболел?
Быстро пощупав мой лоб, Лена решила:
- Да вроде температуры нет... Совсем тебя, похоже, достали эти обалдуи. Шел бы ты спать.
Что-то неразборчиво пробормотав в ответ, я действительно пошел в спальню. Завалился на кровать прямо в чем был.
И последним что видел, перед тем как заснуть, было встревоженное лицо Лены...
Все-таки я не одинок...
Все задирают головы к небу, внимательно всматриваются. Я поступаю также и ничего особенного не вижу. Те же птицы, вездесущие аэрокары и тусклое под звуконепроницаемым колпаком небо...
"Хорошая погода", - автоматически про себя отмечаю я.
Вроде бы все остается по-прежнему, но ощущение странное. Как будто точно знаешь, что что-то должно произойти, вот только неясно, что именно.
Я почувствовал огромное облегчение, когда раздался голос. Голос абсолютно нейтральный, без примеси эмоций или какой-либо интонации, без намека на возраст и пол, не создающий смысла, просто какая-то словесная каша.
Так говорить мог бы кто угодно: жена, дворник, сосед справа, да хоть я сам. И вместе с этим, так говорить не мог бы никто. Я рассмеялся, но звук утонул в тишине. В тишине, которая лишь изредка нарушалась неясным Голосом.
Но все имеет свой конец. Кто-то пошевелился, сдвинулся с места, толкнул впередистоящего. Цепная реакция, принцип домино...
И вот уже через минуту толпа галдела, веселилась, обменивалась впечатлениями. Все решили, что это очередная попытка всеобщей голосовой рекламы. Многое говорило против этого, но разве мы не закрываем глаза на все то, что не вписывается в наши обычные представления о жизни?
Я шел дальше, хоть и не был согласен с остальными. Начался дождь. Я изумленно поглядел на небо, но солнце уже скрылось за тяжелыми свинцовыми тучами.
"А ведь только что все было так хорошо".
Где-то вдалеке сверкнула молния. Я успел про себя досчитать до девяти, прежде чем глухой раскат грома достиг и нас. Сразу стало как-то неуютно. Дождь все усиливался и совсем скоро, вместо неуверенных и легких, на землю со стуком падали уже далеко не невесомые капли. Начиналась паника. Я быстро оглянулся и ужаснулся: если ничего не предпринять, жертв будет очень много. Внезапно выключилось электричество, звуконепроницаемые колпаки спали. На улицу как-то нехотя хлынули доселе недоступные звуки.
"Мы заперты", - подумал я. Раз пошли спецэффекты, версия с рекламой отпадает.
"Значит, война", - ответ, казалось бы, был очевиден.
На самом же деле, все было гораздо сложнее. Все мы почувствовали возвращения Голоса, но теперь у него не было направления. Он оказывал какое-то гипнотическое действие, к нему хотелось приблизиться. Но как можно с кем-то сильнее сблизиться, чем с самим собой? А голос уже звучал в каждом. И я, к несчастью, исключением не являлся.
Но очень скоро стало приятно, сопротивляться Голосу расхотелось. А сам Голос, казалось, почувствовал общее настроение и остался им доволен. В награду мы научились разбирать отдельные слова Голоса, теперь в нем был какой-то смысл.
Между понятными словами были огромные промежутки уже знакомой смысловой каши. Словно Голос хотел что-то сказать... Хотел, но не мог.
- Слово... Нужно... сказать Слово... Правда придет на землю... Часть Слова - часть Правды... Дело за малым...
Когда последнее слово было произнесено, все вернулось на круги своя. Включился свет, а значит, и звуконепроницаемые колпаки. Ощущение чуда тут же пропало. Это почувствовали все. Говорили мало, каждый задумался над произошедшим. А на следующий день почти ничего не изменилось. Но вот это "почти" значило для нас слишком многое. Ну, и сейчас все остается по-прежнему... И я не знаю, хорошо ли это.
Удивительно, но мой обычный кошмар в этот раз совсем не напугал. Более того, он помог мне освежить в памяти события тех лет, и немного разобраться в своих мыслях. Все-таки все репродукции "Момента Пророчества" - лживы, не так это было. Многие сотрудники ЦПОПа не верят мне, говорят, профессионалам виднее. Но ведь я был свидетелем, кому же знать правду, как не мне? Глупая все-таки затея была с этим Центром. Как могут, не слышавшие обломков Слова, сказать его целиком?
А из Центра со мной одним общался Сошедший, остальным не положено по возрасту.
- Миша, просыпайся. На работу же опоздаешь! - Лена, как всегда, была некстати.
Наскоро позавтракав (чай и бутерброды были отвратными), я отправился на работу.
Глупый я был, наивный. Думал все могу, если только захочу. Неправда! Сошедший видит, как я этого хотел! Так почему же ничего не вышло? Почему Правда до сих пор скрыта? Почему не я? Может быть, еще не пришло время?
А что такое время? Почему я не могу вернуться назад, почему время так жестоко? Так же, как и Сошедший... Сошедший и время... Что-то в этом есть. Возможно, новая теория.
Я тут же отбросил эту мысль и натужно рассмеялся. Сколько было таких идей... Каждая, любая, в момент создания казалась гениальной. И только тогда. Потом приходили новые, старые забывались, казались глупыми. Очень скоро та же участь постигала и совсем недавние. Шаг за шагом я шел к своей, единственно верной Правде. И до сих пор иду.
Интересно, а идет ли она ко мне?
- Михаил Иванович, здравствуйте.
Как же я любопытен... За своими мыслями, я ничего в последнее время не замечаю. Правда зовет меня?
- Здравствуй, Кирилл. Готовишься?
- Да... Ищу подходящий материал...
Врет... Сам таким был. О зачете ведь вспомнил в последний момент...
- Найдешь - поделишься, - пытаюсь пошутить я.
Не выходит... А что у меня в последнее время получалось? Да и получалось ли когда-нибудь вообще?
Выхожу на кафедру. Смотрят на меня с испугом. Смешно, дети они все-таки. Для них я - предел. А ведь все мы равны. Все мы одинаково не знаем Правды, всем нам одинаково хочется ее найти.
Правила объясняю быстро, по старой привычке. Мысли сейчас далеки от всего этого. Кто-то тянет руку, кто-то что-то активно записывает... И ведь не послание соседу, а мою речь конспектирует. Смешно. Некоторые даже подрагивают, смотря на меня, в рот заглядывают. Помнят черти, какой я в гневе.
Глупый я был тогда, наивный.
А они сейчас на моем месте. Они думают, что я ничего не знаю. Будто не их вижу изо дня в день, не делаю наблюдений, выводов. Они считают, что я не знаю о моем прозвище.
"Мудрый Хима", - я про себя стараюсь прокричать это самым мерзким тоном, на который способен. Ха! Пускай они меня так зовут, я не против. Это отражает мою личность сейчас. Да, я мудрый. А раньше был глупым, наивным.
А они помнят, какой я в гневе.
Дома все по-прежнему. Лена обижается на меня, я не хочу с ней говорить. У нее на уме только тряпки, сериалы, подруги, мода, детективы, ток-шоу, сплетни... И я в последнюю очередь. Глупая она. И я тоже был, когда на ней женился.
Я чувствую, что сейчас Лена резко встанет, топнет ногой, глянет на меня с возмущением, а потом как заорет! Хоть святых выноси...
"А ведь только что все было так хорошо".
Молча встаю, иду в спальню. А где-то сзади слышу громкий визг. Где-то далеко-далеко. Где-то в моей прошлой жизни.
Еще один день. Еше один шаг. Так я и живу, шаг за шагом. Интересно, сколько шагов мне осталось пройти до Правды?
Те же лица, те же заискивающие улыбки. Что они здесь забыли? Я был первым. Я уже проделал большую часть пути. А им только предстоит его начать. Сошедший видит, сколько шагов у них впереди. Но им не придется долго идти, у них не будут так сильно болеть ноги. Я поделюсь с ними Правдой. Я сегодня добрый.
Первая жертва...
Кирилл... Почему бы и нет? Моим подопечным нужен пример, что ж, они его получат.
Кирилл мялся, не знал что сказать. Я в нем не ошибся...
Еще немного зловещего молчания, и слащавая вежливость будет финальным мазком:
- Ну что же вы замолкли... Продолжайте... Нам всем очень интересно. Ведь так? Мы вас слушаем...
Кирилл поглядел в потолок, тихо воззвал к Сошедшему, и выдохнул:
- Есть тут такая теория... Названия четкого нет... Ну, скажем... "Бесконечность в бесконечности". Я буду краток. Возьмем человека. Надеюсь, ни у кого не вызывает сомнения, что он состоит из множества крошечных элементов, которые в свою очередь состоят из еще более мелких и так до предела, то есть до атома. Теперь возьмем нашу солнечную систему. Что она вам напоминает? Нет, что редкая дыра, это понятно, но я не о том. Вы обратите внимание на ее строение. Что скажете теперь?.. Ладно, подскажу. Она напоминает строение атома. Смею предположить, что атом является всего лишь микроскопической частью нашей системы. Но тогда для нее мелкими частями станут планеты, а дальше мы, люди... Ну, скажем так, живые организмы. Теперь возьмем галактику, для нее наша система лишь одна из составляющих, а в масштабах всей вселенной все та же галактика - лишь мелкая песчинка. А если наша вселенная - скромная клетка какого-то огромного тела? Представляете? А если это тело поражено раком, а? Что скажете?
Моя первоначальная насмешливость потихоньку сменялась все большим удивлением. Все-таки я в нем ошибся. Он уже сделал немало шагов...
Но я больше.
Пожалуй, стоит отпустить Кирилла с миром. Положительный пример тоже сгодится.
День начинался как обычно. Хотя... Каждый шаг отличается от предыдущего. Он всегда новый, лучше всех остальных, он всегда очень дорог и так тяжело дается.
Сегодня из меня снова будут пытаться сделать дурака. А я не против. Хоть и не соответствует это моему состоянию сейчас... Пускай они считают себя умными, пускай. Сошедший всех рассудит. Не торопясь... Шаг за шагом.
А еще сегодня будет очередная жертва. Мне нужно топливо, мне нужна энергия, я ничто без свежей крови. Кто же ей станет? У меня нет никого на примете. Что ж... Когда не знаешь, как поступить, спроси у Сошедшего помощи, случай сам расклеит ярлыки. Сошедший и случай. А, нет, пустое. Ерунда. Смешно. Слово не должно быть сложным...
Пирогов... Такова воля Сошедшего. Я за, мне все равно.
Пирогов, конечно, ничего нового не сказал. Лишь посмеялся над Кириллом. Слова, слова... Что они по сравнению со Словом?
Легко не поверить Правде, так просто не расслышать Слова.
Я не удовлетворен. Возможно, кто-нибудь еще?
Ну, хотя бы... Антон!
Он не готов, его Слово застряло в горле. Ладно... Он опоздал. Я дал ему слово... Моя совесть чиста.
Завтра они узнают Правду, завтра Слово будет произнесено.
Последний шаг... Как же сложно бывает ступить, сделать финальный рывок. Соблазн оглянуться назад огромен. Но опасно видеть свои следы, ведь может захотеться пойти уже протоптанным путем...
- Тихо, дети, - голос предательски срывается. Я ловлю несколько удивленных взглядов: "Какие мы дети?". "Дети вы, дети. Глупые, наивные...", - думаю я в ответ.
Продолжать не хочется. Кажется, что скажешь банальность. Но Правда проста, и это правда. О ней надо постоянно говорить, напоминать какая она. А то соблазн забыть так велик...
- Я пришел сказать часть Слова. Каждый из нас рожден. Зачем? Не знаю. Об этом нам расскажет Правда. Чтобы получить Правду нужно сказать Слово. Вслух. Я думаю, все мы рождены, чтобы жить. От наших самых первых, нетвердых шагов мы двигаемся дальше. Каждый прожитый день, месяц, год приближает нас к главному... к последнему шагу. Мы идем не спеша. Делаем открытия, думаем о смысле и шагаем. Быстро или едва-едва волоча ноги, излучая уверенность и нерешительно семеня, твердо держась на ногах, пошатываясь, преследуя или убегая. Но мы идем. И путь наш долог.
Часть Слова была произнесена вслух, часть Правды стала известной.
Молчим. В аудитории очень тихо. Все чего-то ждут. И это что-то происходит. Дверь зала отворяется, входит Антон. Его шаги, как никогда, уверенны и тверды. Он уже на кафедре: