Сорокоумовский Иван :
другие произведения.
Теодор Роззак, Любовь, Лояльность и Конец сексуального
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оставить комментарий
© Copyright
Сорокоумовский Иван
(
l3-msk@yandex.ru
)
Размещен: 16/06/2016, изменен: 16/06/2016. 21k.
Статистика.
Глава
:
Философия
Скачать
FB2
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Теодор Роззак «Любовь, Лояльность и Конец сексуального».
BY THE AUTHOR OF THE MAKING OF A COUNTER CULTURE
THEODORE ROSZAK
Писатели-романисты никогда не говорили нам великую тайну жизни: любовь
есть мастерство, искусство любви зреет с возрастом и опытом. Любовь
разнообразна, ее источники питают и старых и молодых. В этом
единственная надежда человечества.
Певец Isaac Bashevis, «Старая Любовь»
Год 1985 от рождества Христова, торжество консерватизма и затхлого
духа. Дети поколения «Boomers» выросли, они почтенные домохозяйки и
отцы семейств. Многие из них посещали мои лекции. Так, в университете,
во время чтения доклада, где я упомянул «Лето Любви», некая
любознательная дама заинтересовалась представленным материалом и
попросила рассказать после занятий подробности. Женщина казалась
искренне озадаченной. «Я тусовалась там, в Сан-Франциско» - сказала она
мне, - «в то самое время безостановочного оргазма, культов телесного и
любви» «Сегодня у меня 12-летняя дочь, она уже стала проблемной. Как же
так? Я воспитывала ее в откровенной атмосфере, секс не был для нашей
семьи табу, мы вместе посещали нудистские пляжи...»
...Пока родители осознавали все важные достижения сексуальной
революции, их дети, - взращенные на христианской этике или атеисты, -
занялись шутовскими импровизациями. Дей-но, оральные ласки, популярные
ныне у подростков, кажутся баловством на фоне грандиозных сексуальных
подвигов предыдущего поколения.
Из заявлений Билла Клинтона, сделанных под угрозой импичмента, мы
узнаем удивительные подробности современной нам интимной жизни.
Оказывается, солидный мужчина, президент США даже не пытался вступить в
действительно взрослые сексуальные отношения с женщиной-подчиненной. И
я уверен, сегодняшние молодые люди лучше понимают его, нежели
освобожденное от оков пуританской морали и сбросившее тесные одежды
обнаженное старшее поколение.
Феляция, куннилингус - странные формы бесполого секса, доступные юношам
и девушкам и негласно одобряемые их родителями. В самом деле, этот вид
интимных ласк вроде бы безопасен, не требует регистрации отношений.
Дети поколения «Boomers» знают о сексе многое. После шестидесятых годов
сексуальный климат современного мира разогрет, невозможно держать
подростков в неведении или контролировать их поведение, как в недалеком
прошлом. Откровенность и некоторая вульгарность доминирует в обществе:
кино, музыка, Интернет предоставляют нам тысячи невообразимых образов и
ссылок на эротику вне всяких границ. Включились в гонку и религиозные
лидеры: я знаком с публикациями протестантских церквей типа
«евангельских христиан», наглядность тамошних пропагандистских
материалов вызвала бы шок у наших набожных предков. Как иллюстрация,
недавно я читал христианский памфлет, посвященный проблеме гонореи
горла, написанный тошнотворным стилем.
Благодаря современному развитому маркетингу популярная культура
насыщена сексуальностью, нас с утра до ночи пичкают гормональными
возбудителями. Рынок торжествует в Америке, а секс управляет рынком.
Торговцы убеждают нас – сегодня семилетние дети оценят по достоинству
«сексуальных» кукол, игры с «подтекстом», видео. И психология,
очевидно, должна установить связи между сексом и консюмеризмом.
Этический маятник общества качнулся от самых границ пуританства в
страну вседозволенности. Тем самым секс осознается как не имеющий
никакого значения, секс банален в нашем времени, что-то вроде принятого
по умолчанию стиля жизни для всех людей младше 60-ти лет.
...Никто не сомневается, контроль над сексом необходим. В биологической
среде группы активно размножающихся животных усиливают свои позиции в
ареале, их шансы на выживание выше. Страсть способна вдохновить поэзию
любви, способствует репродукции нашего вида. Удивительно, но
процветание человеческого рода сегодня поставлено под угрозу
плодородием, а не безбрачием. Мы достигли точки развития, за которой
плодовитость задушит нас. Для многих стран контроль численности
населения уже обязателен: в Китае государственная политика регулирует
поведение молодых семейных пар, живущих в городах, зачастую принуждая
довольствоваться единственным ребенком.
Существуют общества, еще обеспокоенные демографическими проблемами, где
приветствуются многодетные семьи и для них созданы программы помощи. Но
крайне сомнительно, что в развитых странах мобильные и динамичные
граждане захотят «размножаться» в ущерб благосостоянию. Мы ощущаем дух
будущего: родители все чаще выбирают качество, а не количество.
Кажется, в богатых экономиках один или два ребенка в семье
предпочтительнее, нежели бесконтрольное оплодотворение "наугад".
Возможность регулировать воспроизведение дает мощный эффект в экологии
промышленных обществ. Семейные отношения выходят за рамки простого
размножения. Они становятся формой изощренных человеческих
взаимоотношений. Может быть, процесс воспроизводства скоро привлечет
экспертов, которые помогут семейным парам научными советами и даже
улучшат генетику рода? Увидим ли мы мир, где сексуальная страсть, столь
важная в прошлом, останется лишь как наслаждение, перестанет
связываться с обязательным процессом деторождения? Наш вид достиг
границ, нас слишком много. Так что секс отдаляется от своих
первоначальных целей.
*****
...Я наблюдал старых мужчину и женщину. Он - большой человек в
инвалидной коляске, она маленькая дама. Она пыталась перевезти его
через улицу, что выглядело комичным, если бы не ощущение любви,
исходящее от них. Один человек помогает другому. Это эндшпиль любви,
нечто большее?
Тема любви всегда играла центральные роли в западной культуре и
искусстве. Весь период Романтизма любовь «домысливается» поэтически, ее
красочно изображают в театре и живописи. Заметим, в тех временах любовь
была запротоколирована и окружена запрещениями, господствовали страх
перед нежданной беременностью и недовольство закабаленных
патриархальными отношениями женщин. Любовь требует большего, она не
может удовлетворяться символическими жестами, общественными кодами,
скромными показами допустимых актов сексуального действия. Поэтому
этикет романтической любви девятнадцатого столетия оказывается слишком
сложным упражнением для людей, взрослеющих в шестидесятых и семидесятых
годах 20-го века, секс становится более крикливым, более бесстыдным и
более властным, нежели когда-либо прежде.
Покрова секса сброшены, лицемерие вызывает отвращение. Изобретение
противозачаточных пилюль в 50-х годах позволило насладиться безудержной
сексуальной свободой, заглядывать за границы эротики.
Послевоенные дети нарушили все догмы и сокрушили мораль предков,
осмеяли пуританство и ханжество, отвергли девственность и аскетизм.
Подобный сдвиг в общественном сознании нельзя не заметить.
Но «boomers» оказались последними, увидевшими мир без одежды. Они -
единственное поколение в истории, узнавшее свободную от страхов, риска
венерических болезней и СПИДа беспечную любовь.
...Я взрослел в мире тридцатых и сороковых годов. Слова «девственница»,
«беременность», «импотенция», «гомосексуалист» для нашего времени были
табуированными. Мы наблюдали в кинотеатрах стыдливые сцены из
супружеской жизни: муж и жена спят в смежных комнатах, раздельно, а
презервативы продаются, чуть ли не по талончикам, как контрабанда.
Лексика «F-word» запрещена, в обыденном языке не хватает слов, чтобы
сослаться на нее. Учившие нас азам религиозной жизни монахини ругали
детей, желающих узнать смысл прелюбодеяния из христианских «десяти
заповедей»; священники проклинали «греховную» мастурбацию, от которой
«происходит сумасшествие».
Сегодня вышеописанные взгляды кажутся инопланетными. Всякий раз
просматривая программы кабельного телевидения или посещая кинотеатр, я
наталкиваюсь на слова с сексуальным подтекстом, откровенную лексику, на
графические символы эротического характера.
Неизбежно, что поколение, исследующее наш сексуальный код, нашло для
секса неожиданные применения. В Беркли, после одной демонстрации 68-го
года, университетский городок, улицы, парки оказались заполнены буйными
кутилами, одурманенными наркотиками, превратившими ночь в оргию.
Сказав «нет» войнам и агрессии, американская молодежь создала эру
любви.
Аналогичные процессы происходили и в Англии, Франции, добираясь до
дверей закрытой «железным занавесом» Восточной Европы. Громкие призывы
к ядерному разоружению, походы мира, демонстрации заканчивались в
коллективных спальных мешках актами любви под звездами. Секс заряжен
политикой, политика уничтожена сексом.
Но как сохранить юношеский задор в пенсионном возрасте?
Жизнь продолжается с помощью фармацевтов и медиков. Роберт Батлер
(Robert Butler and Myrna Lewis, The New Love and Sex After Sixty. New
York: Ballantine, 2002), изобретатель очередного гериатрического
лекарства, дает множество советов по продлению сексуальной жизни в век
«Невероятного Оргазма» стареющим людям. Ныне секс не награда юных
спринтеров, он похож на марафонский забег...
Любовь навсегда вошла в культуру. Романтическая страсть, братская
интимность, родительская нежность и любовь к Богу, к стране,
человечеству... Мы увидели нюансы: мягкие, теплые, великодушные,
отзывчивые оттенки любви, но также собственнические отношения, властные
или покорные. Любовь - обязательное условие всех форм человеческих
отношений сего дня.
Секс низкая форма любви? Высокая? Платон приходит к одному выводу, а
Перси Шелли и Джордж Лоуренс (D. H. Lawrence) к противоположному. В
известной среди христиан-евангелистов монографии К. Льюиса (C. S.
Lewis) различаются четыре типа любви: эрос, дружба, любовь,
благотворительность. С точки зрения автора, секс необходим для
физического удовольствия, это своего рода отходы, побочный продукт
настоящей любви. Подобно большинству христиан, Льюис уговаривает нас
верить, будто Бог - резервуар всей настоящей любви, самый главный
источник любви.
Но, конечно, это все тот же судящий и карающий бог Средневековья.
*******
...Итак, я начал сознавать, что есть другое чувство, которое часто
неправильно понималось, а ныне заслуживает признания в своем праве. Я
назову это чувство лояльностью, обязательством между людьми, которым
может недоставать огня сексуальных отношений, но у которых понимание
эротики выходит за границы секса и восторгов телесной красоте. В самом
деле, никакое стихотворение о любви не может обойтись без восхвалений
облика любовника, даже если красота мнимая!
Любовь как лояльность не сводится к репродукции человеческого рода, она
не ориентирована на оценку телесных достоинств. Красота – приманка в
мире эротических грез любви для полных сил юношей и девушек. Лояльность
перестает верить приятной внешности, она возникает в момент
исчезновения биологических атрибутов молодости: чистой кожи без морщин,
здоровья.
Лояльность - высшая доблесть семейной жизни, клятва христианского
брака: в богатстве или бедности, в болезни и здоровье мы остаемся
вместе. «Я знал тебя с юных лет, твой облик в моей памяти, я буду жить
с тобой», - говорит муж возлюбленной жене.
Так, в «Посланиях» ап. Павел нечто подобное пишет о милосердии,
объединяющем всех христиан: благотворительность и милосердии выше
всего. Средневековые трубадуры пели оды любви, праздновали союз страсти
и плоти, благотворительность ап. Павла иной природы. Мы имеем дело с
потенцией, которая должна удовлетвориться на конечных этапах жизни.
Каждый брак построен на шатком песке, на риске. В последующем основная
часть этого семейного риска становится заботой о здоровье. Также в
браке мы играем в генетическую «рулетку», и пока биохимики и врачи не
расшифровали полностью человеческий геном, вероятность «ошибочного»
брака остается.
Лояльность - это моральное обязательство. Я останусь с тобой, даже если
молодые здоровые партнеры попытаются сексуально искусить меня на
измену.
...Мы наследовали обширное поле романтической литературы, но лояльность
не легко изобразить. Когда же писатель рисует лояльность, он часто
попадает под критику.
Так, Ленни и Джордж в «Мышах и Мужчинах» почти везде поняты
«гомосексуально». Но подобные произведения не дотягивают до уровня
творений Марка Твена или Стейнбека, глубина образов не превосходит
веселых «кабальеро» Дон Кихота и Санчо Панса. Образ последних многолик.
Сервантес инстинктивно чувствовал, что лояльность Санчо к унылому
идальго должна придавать комическому произведению оттенок
трогательности. Также в некоторых работах Лонгфелло показывается
«выцветшая любовь». Или иногда мы удивляемся: что это за секс, который
связывает Джейн Эйр и мужчину в годах?
Лояльности недостает эмоциональности, желания, страсти, чувственности.
Литература и искусство изображают много фаз любви, - от блаженного
упоения до предательства, - это все мощные чувства, присущие лишь
молодым людям.
...Часто под лояльностью понимают политическую индифферентность,
толерантность, умение сохранить верность и доверие своих сторонников.
Лояльность в политическом контексте есть абстрактное качество, довольно
близкое по смыслу к обязательству. Однако секс, глубоко и долго
связывающий нас страстью, не позволяет построить обязательные отношения
между людьми. Объединяет этическое, а не эротическое. Поэтому под
лояльностью следует понимать моральность отношений, способность прожить
в мире доверия, а не влюбчивость или эротическое удовольствие природой
брака. Так, когда мы благодарим кого-то за наслаждение, мы имеем дело с
лояльностью, а не с любовью.
Конец сексуального – деликатная игра слов. Конечно, часто по причинам
ухудшения здоровья или уменьшения либидо многие пожилые люди не
занимаются сексом. Годы накапливаются, секс становится легче и легче:
уже не необходимость и экстаз. И, несомненно, для некоторых людей
уменьшение полового влечения становится проблемой, поэтому они
прибегают к лекарственным препаратам или косметической хирургии. Секс в
обществе зачастую выглядит изнурительной работой, но не удовольствием.
Я понимаю под понятием «конец сексуального» переход любви на ступень
цели, а не прекращение интимных отношений. Это «конец сексуального
господства». Мы превращаемся в действительно близких людей, а не
игроками на поле сексуального. Лояльность есть готовность подарить
другому человеку остатки красоты, энергичности, возбуждения.
В прошлом столетии пожилой мужчина не мог рассчитывать на лояльность.
Очевидно, общество того периода было заинтересовано в выживании, и не
заботилось о сексуальном удовлетворении своих стариков. В богадельнях
муж и жена, скорее всего, были бы разлучены. Жизнь для них
заканчивалась.
Образ старших как бесполых существ теперь останется в пыли веков.
Поколение «boomers» разрушило его. Они доказали, что старшие могут
оставаться сексуально активными много дольше, чем ожидалось.
Возникновение лояльности в отношениях – сигнал наступления духовной
зрелости.
...Так много запрещений сломали, так много табу отменили.
Но когда возраст «гиперсекса» проходит, пропадает много иллюзий. Я
подозреваю, поколение «boomers» найдет в лояльности финал любви.
Брачные обряды сопровождают семейные пары всю жизнь. Поколение
«boomers», живущее в мире коммерческой любви, сохранит интимность даже
в старшем возрасте. Сексуальный маркетинг выдумал множество способов
заставить гормоны буйствовать: круизы «удовольствия», бары свиданий,
танцевальные вечера. Развлечения играют важную роль в культуре секса
двадцатилетних, но не подходят пожилым людям. И для лояльности мы еще
не создали свою культуру, поэты и художники не посвящали лояльности
стихи.
Лояльность возникает между людьми, близко знающими друг друга. С годами
она крепнет, обрастает эмоциями и разочарованиями. Испытания
разочарованиями способствуют укреплению лояльности, позволяют видеть
реальную ситуацию.
В любви люди идеализируют партнеров, а лояльность знает истинное
состояние дел.