Солнце медленно, но неуклонно клонилось к горизонту. Мягкими тёмно-золотыми лучами освещало широкую дорогу.
Джеймс выбрался из-под сени густого ельника на свет и стряхнул влагу с волос и плаща. За ним из лесной тени показалась небольшая светло-серая кобыла. Она тоже встряхнулась, брякнув ремешками недоуздка и мечом, притороченным к некоему подобию седла. Потом фыркнула и нетерпеливо толкнула хозяина носом. Он обернулся, вздохнул и, подобрав поводья, запрыгнул в седло.
Тут же последовала короткая стычка - кобыла пару раз поддала задом, прыгнула в сторону, привстала на дыбы. После обычного выяснения отношений Джеймс привычно направил лошадь на дорогу. Кобыла пошла ровным галопом.
Он откинул чёрные волосы со лба, улыбнулся.
"И ведь каждый раз так... Наверняка надеется когда-нибудь подловить меня... Паршивка!"
Затем вдруг посерьёзнел, вздохнул... Дал кобыле повод и озабоченно посмотрел вдаль, куда уходила блестевшая в лучах солнца мокрая поверхность дороги.
Некоторое время молчал, а потом бросил, обращаясь к лошади:
- Мы опаздываем, Вен. Он этого не любит, ты же знаешь... Давай-ка шире.
Вен вскинула голову, услышав знакомую команду. Сперва слегка взбрыкнула, но потом вытянула шею и пошла быстрее.
"И ведь всегда так - постоянная демонстрация собственной независимости... У кого только научилась?!"
Впереди показались ворота деревушки. Джеймс тронул верёвку, заменявшую поводья, и Вен тут же свернула в поле, огибая деревню по широкой дуге.
Высокие травы, освещённые последними лучами солнца, колыхались под порывами ветра и расступались перед белой кобылой, словно вода. Лошадь шла широким галопом, Джеймс пригнулся к шее кобылы и улыбнулся...
Ночь уже почти наступила, только на западе, где в дымке можно было различить широкую ленту реки, в небе дрожал последний луч закатившегося солнца.
Джеймс стянул со спины Вен мокрое седло и, укрыв своим плащом, начал вышагивать, чтобы лошадь остыла и пришла в себя после долгой скачки. Он время от времени поглядывал в сторону реки и всё ждал, когда же послышится стук копыт или звук шагов. Но Вен не проявляла никакого беспокойства, и Джеймс, пожав плечами, сорвал пучок травы, скрутил жгут и начал растирать кобылу...
А потом Вен вскинула голову и насторожила уши. Джеймс поспешно обернулся и в сгущающейся мгле различил смутный силуэт высокого коня с всадником на спине. Вен раздула ноздри и высоко заржала, приветствуя собрата. Издалека донеслось гулкое в вечерней тишине ответное ржание.
- Ну, наконец-то, - выдохнул Джеймс, поглаживая встревоженную кобылу. - Что-то не похоже на него - он ведь никогда не опаздывает.
Лошадь встряхнулась и замерла, вглядываясь в приближающего на рысях коня. Наконец, рядом застыл гнедой мерин, а с седла проворно спрыгнул высушенный старик в мантии из грубого сукна, весь очень растрёпанный и нахохлившийся, словно старая птица.
- Милорд, - Джеймс кивнул, почтительно глядя в глаза своего учителя.
- Джеймс!
- Вы передали мне весть... Я спешил, как мог... Сожалею, если заставил вас ждать, - сказал Джеймс, следя за выражением лица своего учителя.
- Не важно! - старик нетерпеливо отмахнулся. - Разговор не о том... Я позвал, потому что тебе необходимо совершить одно небольшое путешествие. Оно нужно, для того чтобы помочь им...
Джеймс ничем не показал, что слова старика озадачили его. Он давным-давно научился мастерски скрывать свои чувства. Просто кивнул.
- Да, я помню... Я понимаю и сделаю всё, что нужно... Когда мы отправляемся?
- Ты едешь один, - резко бросил старик.
Тут уж Джеймс не сумел скрыть охватившего его недоумения - оно скользнуло в его взгляде и застыло в молчании, повисшем на краткий миг между юношей и стариком.
- Один?.. Я... Я думал, что вы отправитесь со мной, чтобы я ничего не испортил или... - Джеймс замолк, чувствуя неуверенность и смущение.
- Тебе двадцать лет, - ни с того ни с сего заметил старик.
- Да, я знаю...
- Это возраст совершеннолетия. Разве ты не знаешь этого? В деревнях и городах принято чем-то отмечать эту дату.
Джеймс посмотрел прямо в глаза старику и спокойно ответил:
- Я не знал этого - я не особо там задерживаюсь, - голос его вроде бы и не изменился, но ощущение холода явственно пронеслось в воздухе.
- Да, верно... - протянул старик. - В любом случае речь не о том. Ты должен ехать на юго-восток к горам... Это на берегу моря, страна Морского Народа... На карте разыщешь. Там ты сможешь найти того, кто тебе подскажет, что делать...
- Как мне его найти?
- Разберёшься на месте.
- А что я должен сделать?
- Вкратце: просто найти более подходящее место для единорогов, чтобы они были в большей безопасности. Я должен быть здесь - табун и так очень маленький, они не справляются с поддержанием равновесия. Люди слишком много хотят...
- Понятно... А разве я смогу найти действительно что-то подходящее в Морском Королевстве?
- Уж постарайся!.. Нужно же тебе делать хоть что-то полезное... Главное, всегда помни, что всё это для блага единорогов. Понял?
- Да... А почему вы сами не сделаете то, что необходимо? Я могу что-нибудь испортить... - спокойно заметил он, просто глядя в глаза старика.
Тот нахмурился и резко бросил:
- Считаешь, что я просто так растил тебя все эти годы? В конце концов, с таким ерундовым заданием справишься даже ты.
Джеймс молча смотрел на него какое-то время, а потом все с тем же безмятежным выражением лица согласно кивнул.
- Вы правы, я не подумал об этом... Можно мне попрощаться со Смеющимся?
- Незачем... Не на войну же уезжаешь, - отмахнулся старик.
- Да, действительно...
На миг его чёрные как ночь глаза метнулись к далёкой полосе горизонта, но в следующий момент он уже вновь внимательно смотрел на своего сурового учителя.
- Мне стоит чего-либо опасаться со стороны Северян?
- Не думаю, они, вряд ли узнают о тебе и твоём путешествии.
- Но они ведь узнали о местонахождении единорогов, - как бы невзначай заметил Джеймс.
- Эта была простая случайность, - резко бросил старик. - Не думай об этом - твоя задача выполнить в точности моё поручение, и чем скорее ты это сделаешь, тем лучше.
- Конечно, - кивнул Джеймс.
- Вот и отлично... Прощай! - старик вскочил на гнедого, и мерин сорвался с места, резко взяв в галоп.
Джеймс постоял минуту, глядя ему вслед, затем снял с Вен недоуздок, вытащил из-под седла свёрнутое одеяло и улёгся прямо у ног кобылы. Та, опустила голову к траве и принялась за еду. Джеймс некоторое время прислушивался к её движениям, досадливо хмыкнул и закрыл глаза.
Глава I
Утро выдалось солнечное, но сырое. Джеймс проснулся из-за того, что Вен водила носом по его лицу и фыркала, требуя внимания и положенной порции зерна. Он приподнялся на локте и передернул плечами от холода. Выбираться из-под теплого одеяла не хотелось, но Джеймс даже не обратил внимания на промелькнувшую мимолетную лень. Он слишком привык к дисциплине и просто не представлял, как можно жить по-другому.
- Спасибо, Вен, - привычно обратился он к своей кобыле, которая так же привычно не ответила. - Благодаря тебе мне даже не нужно умываться по утрам... - он вздохнул и стер с лица слюнявые разводы.
На еду много времени тратить не пришлось, зато Вен со свойственной ей неторопливостью жевала зерно, поглядывая вдаль. Раз предстоит длительное путешествие, зачем спешить? Но Джеймс не подгонял ее - он прекрасно знал, что это себе дороже. Эта "дамочка" припомнит ему все в самый неподходящий момент. С ее характером станется!
Они слишком хорошо знали друг друга.
Так хорошо, что Джеймс уже давным-давно забыл о том, что его постоянный спутник - всего лишь лошадь. Он разговаривал с ней, даже не обращая внимания на молчание своего "собеседника". Он просто не представлял с кем еще можно делиться своими мыслями. Вокруг больше никого не было.
Вен, наконец, доела и подошла к Джеймсу, чтобы тот поседлал ее. Юноша быстро смахнул с кобылы всю грязь, закинул на нее седло, прочую незначительную поклажу и поправил недоуздок, который он одевал своей лошади вместо уздечки.
Лишний раз мучить животное? Жалко кобылу...
Так он сам всегда себя успокаивал...
Хотя на самом деле, его просто раздражало железо, которое обычно засовывали в рот лошадям. Ему это казалось... неправильным?
Он поморщился и в который раз решил, насколько глупо все это звучит, даже, когда произносишь про себя... Ведь кобыла - это просто кобыла... К тому же, достаточно неуравновешенная. Об этом особенно хорошо помнили его локти, колени и голова.
Он вздохнул, провел рукой по всклоченным волосам и досадливо отмахнулся от самого себя... Это уже начинало раздражать!
Машинально проверил меч в перевязи у себя за спиной, накинул на плечи плащ и запрыгнул в седло. Лошадь тут же пошла рысью. Он только коленями направил Вен в нужную сторону - на юго-восток - и вытащил из-за плотной жилетки тщательно свернутую карту, предоставив лошади самой выбирать аллюр. Кобыла очень скоро заскучала и сменила рысь на короткий подпрыгивающий галоп, но Джеймс даже не заметил этого - он хмурился и разглядывал небольшой кусок пергамента. Наконец, пожал плечами, отвечая каким-то своим мыслям, спрятал карту и подобрал поводья.
- Вот так, Вен, - негромко сказал он кобыле, бездумно вглядываясь в даль. - Вот мы и едем непонятно куда и непонятно зачем... Мне уже двадцать, а я ещё ни разу не общался с нормальными людьми... Ха!.. Но как он бросил мне это! Словно бы я просто так всю свою жизнь прозанимался ерундой!.. Впрочем, он всегда был таким, что же винить его за это. Откуда мы с тобой знаем, как ему пришлось жить, верно?.. Давай-ка шире, девочка!
Джеймс сделал подлиней повод, и Вен рванула в широкий галоп, перегоняя утренний ветер...
Перед тем, как выбираться на Торговый Тракт, он завернул лошадь в маленькую деревушку, чтобы купить в дорогу еды для себя и для Вен, а потом направил кобылу на широкую, хорошо наезженную дорогу, предоставив лошади двигаться так, как ей нравиться, потому что вдруг с тоской осознал - теперь ему нечего больше делать - просто сидеть в седле и думать.
Думать обо всем.
Думать о том, что так тревожило его последнее время, думать о том, о чем он всегда старался не задумываться...
Думать о своей жизни...
- Как же я ненавижу это, Вен! - бросил он. - Почему, именно сейчас, когда у меня появился, наконец, реальный шанс сделать что-нибудь стоящее для единорогов, почему именно сейчас, я вдруг начал думать о своей жизни?! Зачем? Я просто себя понять не могу... Ради чего еще я живу? Я должен помогать им... Я на самом деле хочу этого, только... А как же моя жизнь?
Лошадь не отвечала, просто молча осторожной рысью взбиралась на крутую гору. Хоть дорога и была широкой и достаточно ровной, в сумерках легко можно было споткнуться и упасть.
Джеймс привстал на стременах и наклонился вперед, чтобы помочь лошади. Ему вдруг стало как-то стыдно за свои слова - ему было мало того, что у него уже было. Это казалось просто неблагодарностью особенно, если учесть единорогов, которые составляли смысл его существования. Разве кто-нибудь из людей мог сказать, что он хоть раз в жизни видел это чудо - единорога? А Джеймс прожил с ними бок о бок всю свою жизнь.
Наконец Вен выбралась на вершину и остановилась, чтобы отдышаться.
Внизу простирались поля, с которых теперь уже был убран весь урожай. Дальше раскинулись холмистые луга - один подъём следовал за другим, - а у самого горизонта справа виднелись верхушки деревьев терявшегося в ночном мраке леса. Дорога светлой полосой вилась между холмов и полей, то взбираясь на пригорок, то теряясь среди лугов.
Гулкий призрачный стук копыт заставил Джеймса вздрогнуть. Он отбросил навязчивые мысли и, напрягая зрение, начал вглядываться вдаль. Молодой месяц плохо выполнял свою работу - дорога внизу холма белела в лунных лучах только, когда выползала из тени деревьев. Тени плясали внизу, и Джеймс не мог различить ни всадника, ни лошади, если они действительно там были. На несколько секунд он даже решил, что ему послышалось, но Вен стояла неподвижно, насторожив свои маленькие уши и раздув ноздри.
- Есть там кто-то, ведь так, девочка? - шепнул он кобыле, вглядываясь внимательнее.
В тот же момент на светлой полосе дороги показался четкий силуэт одинокого всадника.
- Не ошиблась... - пробормотал Джеймс, вглядываясь внимательнее. - Странно, что мы заметили его только сейчас... Должно быть выехал на дорогу именно здесь, хотя, глупо было срезать через поля и лес. Вот остолоп! Больше времени потерял, пробираясь через холмы!
Всадник удалялся на удивление быстро. Темная лошадь шла широко и плавно, полным галопом уносясь по Тракту на юго-восток.
- А он коня не щадит... - протянул Джеймс, трогая Вен пяткой.
Кобыла начала рысью спускаться вниз, но скоро перешла на короткий галоп. Джеймс придержал ее веревкой, не позволяя разгоняться на крутом спуске, и вновь вгляделся в силуэт всадника, пока того не закрыли деревья и холмы.
- Может это гонец, - предположил Джеймс, машинально обращаясь к кобыле.
Вен заскользила копытами по грязи внизу спуска, и юноша поспешно откинулся назад, чтобы лошадь не споткнулась. Кобыла присела на задние ноги и съехала вниз.
- Давай догоним его, девочка... - предложил Джеймс. - В конце-концов, лучше уж тащиться по этому Тракту в компании - по крайней мере, мне не придется забивать себе голову дурацкими мыслями...
Он ослабил повод, и Вен рванула в галоп.
С вершины холма Тракт выглядел широкой извитой лентой, а на деле оказался простой дорогой, пустынной и мрачноватой в блеклом неверном свете месяца. Вен быстро миновала первый поворот, даже не сбавила скорости, проносясь мимо стонущих под ветром деревьев. Стук копыт впереди становился все яснее.
- Легче, девочка, - бросил Джеймс, когда кобыла вновь едва не поскользнулась.
Лошадь ради разнообразия решила сбавить галоп, услышав знакомую команду, и рысью выбежала из тени деревьев на освещенную часть дороги.
Тракт здесь шел прямо, не извиваясь и не скрываясь за холмами, но всадника и след простыл. Джеймс удивленно нахмурился.
- Вен, стой! - резко приказал он и дернул поводья.
Лошадь остановилась, нетерпеливо переступая на месте
- Что за черт? - удивленно выругался Джеймс, оглядывая пустынную дорогу.
Стука копыт словно и не было. Всадник исчез, растворился в неверном лунном свете. Джеймс нахмурился и повел плечами. Он не верил в случайности.
"Поздравляю, дружище! У тебя начинается паранойя!"
- Вен, рысь! - сказал он кобыле и прислушался еще раз.
Они проехали несколько метров, и Джеймс поморщился от неприятного ощущения, будто за ним кто-то наблюдает. Вен зафыркала и нервно скосила глаза.
- Тихо, девочка... - шепнул он, легко касаясь ладонью белой шеи, искоса поглядывая по сторонам.
Внутри стало очень спокойно, все посторонние мысли исчезли, заговорил только инстинкт самосохранения.
" Ни чего подобного! Паранойей тут и не пахло!.. Он услышал нас и свернул... - спокойно размышлял Джеймс, продолжая следить за обочинами и деревьями. - Значит, это не гонец - он не стал бы прятаться. Если спрятался, значит чего-то опасается... Или кого-то... Теперь понятно, почему он срезал через поля... Выбор небольшой - разбойник, вор или кто-то в том же духе... Здорово!"
На секунду Джеймс полностью успокоился - с этим он справиться сможет, все-таки богатый опыт никогда еще не подводил. А потом в голове промелькнула одна вполне логичная мысль.
"Или это может быть кто-нибудь из северян..."
Джеймс напрягся и почувствовал, как лицо превратилось в камень.
- Вен... Шагом... - тихо приказал он.
Кобыла решила, что лимит послушания на сегодня исчерпан. Он раздраженно хмыкнул и дернул веревку посильнее.
Лошадь перешла на шаг, нервно хлеща себя хвостом по бокам.
Джеймс знал - северяне - это на самом деле плохо, особенно если учесть, что именно им было нужно от него. В последний раз после встречи с ними, Джеймсу долго пришлось скрываться в лесу вместе с единорогами, пока не зажили располосованная рука и пальцы. Но он мог поклясться, что в тот раз убил всех, кто знал его в лицо. Всех, кто мог хотя бы приблизительно предположить, где могут прятаться единороги.
Так что совершенно не понятно, как еще один северянин мог узнать о его существовании и тем более о том, что он отправился по Тракту к морю.
"Все не может быть настолько плохо..." - с надеждой подумал Джеймс, и скривился, потому что надеяться было нельзя - учитель хорошо поработал над этим. Рассчитывай только на себя и не надейся на поблажку и счастливый случай. Потому что их не бывает. Во всяком случае, для него точно.
Да и, собственно, зачем? Какой смысл, если уже в детстве осознал достаточно четко - родители явно не случайно "потеряли" тебя на дороге...
Так что проще проглотить свои желания и поменьше оглядываться на жизнь обычных людей. Скитаться по дорогам, ночевать то в лесу, то в захудалой таверне, есть где придется и что придется и только изредка слышать скупое "спасибо" в довесок к деньгам от нелюдимых фермеров за каторжную работу в поле или лечение скотины...
Бессмысленно было рассчитывать на лучшую жизнь среди других людей - он должен был довольствоваться единственной возможностью, которая позволила ему помогать совершенным творениям природы - единорогам.
Именно это он слышал с самого детства. И он не задавал вопросов. Он не умел их задавать. Единственное, что он умел - это быть сдержанным и четким. Правильным. Таким, чтобы не раздражать учителя...
Это он умел - делать вид, что все хорошо, показывать, что с ним все в полном порядке, даже когда это было явно не так.
"Да и вообще! Что тут такого?! Так же естественно, как дышать!.."
Вен вдруг громко и возмущенно фыркнула и мотнула головой, а в следующий момент из-за деревьев послышалось громкое визгливое ржание, выдавшее в нарушителе спокойствия нетерпеливого жеребца, почуявшего рядом кобылу.
Джеймс на секунду замер, а потом облегченно рассмеялся - засевший в засаде человек был кем угодно, но не северянином, потому что их лошади были слишком строго вышколены.
Вслед за ржанием послышалось сдавленное ругательство на незнакомом языке, и на дорогу ломая кустарник и молодые осины, выскочил большой вороной жеребец с всадником на спине.
Джеймс напряг зрение и решил, что молодому человеку на коне от силы можно дать лет шестнадцать. Худощавость особенно бросалась в глаза из-за резкого контраста с огромным двуручным мечом, который всадник сжимал в руках, угрожающе приподняв над лошадиными ушами. Жеребцу явно не нравилось подобное соседство. Он нетерпеливо фыркал, приплясывал на дороге и косил глаза.
"И как только эта зверюга не избавилось от своего пацаненка?! С такими-то размерами и "сладким" характером!.. Но мальчишка силен! Удерживать психованную лошадь, да еще и двуручник - этот уж явно не легче моего!.."
- Что стоишь?! - резко и хрипло бросил всадник, не откидывая капюшона с головы. - Раз догнал, то не думай, что я просто так брошу оружие и буду просить отпустить меня!.. Хочешь получить меня?! Вперед!..
И он на удивление легко взмахнул мечом. Джеймс сдержал улыбку и непринужденно отозвался.
- Извини, но я не совсем понимаю, о чем ты говоришь... Я не собираюсь на тебя нападать. Я тебя вообще в первый раз вижу... Делать мне больше нечего!
- Не пудри мне мозги! Я все равно тебе не поверю! Думаешь, я не знаю, что тебе нужны деньги, которые ты намереваешься получить за меня?! - всадник рванул поводья, заставляя жеребца стоять на месте, но тот слишком хорошо разглядел находящуюся перед ним Вен.
Джеймс безразлично пожал плечами.
- Да не нужны мне никакие деньги - я даже и не подозревал, что где-то в наших краях промышлять работорговлей! Мир, оказывается, даже хуже, чем я предполагал... В любом случае, я просто заметил тебя с холма и решил, что мне не помешает спутник, если нам по пути. Ехать мне далеко, так что я надеялся, что ты составишь мне компанию...
- Составлю! На том свете!
- Огромное спасибо! Но, думаю, там мне и одному будет неплохо! А точнее, мне там будет уже все равно...
- Ну и проваливай отсюда тогда! Раз ты не меня ищешь, то какого черта ты все еще здесь со мной треплешься?! Мне не нужны попутчики, понятно?! Можешь катиться на все четыре стороны! Чего ты ждешь?!
Джеймс почувствовал нарастающее внутри раздражение, но привычно подавил его. Просто равнодушно пожал плечами.
- Жду извинения за это недоразумение... Но, похоже, жду напрасно... К тому же я только что решил предложить тебе помощь, раз за тобой охотятся, но сейчас что-то расхотелось предлагать... Может, будет лучше, если тебе изловят и слегка укоротят язык... Миру определенно станет легче! Тем более, им легко будет это сделать - одинокий всадник сразу бросается в глаза. И вряд ли тебе поможет игра в прятки по полям и лесам...
Джеймс тронул Вен пяткой и, игнорируя собеседника и меч у него в руках, проехал в нескольких шагах от вороного жеребца.
Руки сами собой сильнее сжали веревку, и он напряженно прислушался к тому, что творится у него за спиной на случай, если у мальчишки не хватит благородства даже на то, чтобы постыдиться нападать со спины.
"А мальчишка не промах... Испуганный, конечно... Грубый и испорченный, но это явно не от хорошей жизни. В конце концов, такое самообладание заслуживает уважения".
Он не успел выехать из осинника, когда сзади послышался раздраженный голос.
- Куда ты едешь?
Пришлось вновь останавливать Вен и коленом разворачивать ее.
- К горам... В Кебердин... Знаешь такой город? Это Морское Королевство...
Мальчишка презрительно фыркнул.
- Смеешься?! Конечно, знаю... - он помолчал минуту, хмуро оглядывая Джеймса из-под капюшона, которым все еще скрывал свое лицо, а потом тише добавил: - Если твое предложение все еще в силе, то я думаю, что соглашусь поехать с тобой... Они ищут одного всадника, так мне легче будет скрыться...
- Предложение в силе... Надеюсь, что ты не сделал ничего плохого...
- Вот это уже совершенно тебя не касается! - оборвал его мальчишка. - Давай ты не будешь задавать мне вопросов?.. У тебя свои дела, у меня свои... Договорились?.. И не тебе читать мне морали.
Джеймс пожал плечами.
- Ладно... Ты относительно взрослый мальчишка, а я тебе на мать, чтобы учить уму разуму. Тем более я этим никогда не занимаюсь... Один вопрос: как тебя называть?
Всадник как-то подозрительно долго молчал перед тем как ответить, а потом насмешливо хмыкнул и отозвался:
- Можешь звать меня Навар...
- Я Джеймс.
- Значит, поехали.
- Поехали...
Лошади тронулись рысью, и полная теней ночь вновь наполнилась стуком копыт.
Джеймс искоса поглядывал на своего нового попутчика. И чем больше смотрел, тем больше хмурился.
Худощавый, невысокий юноша удирает через поля на очень хорошем и явно очень дорогом жеребце, с которым едва управляется, захватив про запас огромный двуручник. Словно слабая попытка прибавить себе веса и в прямом, и в переносном смысле.
Мальчишка не откидывал капюшона, и это настораживало Джеймса, потому что он вдруг осознал, что еще ни разу не заглянул в глаза своему попутчику. Это было странно и не очень приятно. Это как минимум раздражало. Как и тот факт, что приходилось молчать. А его уже просто тошнило от постоянного молчания.
А ведь он так надеялся на ничего не значащую болтовню, которая позволит ему не думать о том, о чем не хотелось даже вспоминать.
Навар, однако, не разделял его энтузиазма. Зато вороной жеребец явно был настроен гораздо более дружелюбно, чем его хозяин. Вряд ли вороной хоть секунду сожалел о случайно подвернувшейся компании в лице симпатичной серой кобылы.
Он косил глаза, фыркал и пританцовывал, всеми силами пытаясь незаметно подобраться к Вен поближе. Кобыла раздраженно хлестала себя хвостом по бокам. Правда она очень хорошо дала понять, что думает об ухаживаниях, когда жеребец дотянулся-таки носом до ее крупа. Последующий удар задних ног прямо в лоснящийся вороной бок на миг остудил пыл жеребца.
Навар красочно рассказал своей лошади, что он о ней думает, правда на своем замысловатом языке, так что Джеймс был лишен возможности узнать, какими привлекательными кличками наделил юноша своего нерадивого коня. Он только улыбнулся и похвально тронул светлую шею Вен. В конце концов, и ее плохое настроение нашло себе выход. Без обязательного бешенного галопа по бездорожью, который она так любила устраивать.
На этом "общение" между двумя всадниками закончилось. Жеребец тоже немного присмирел, отложив свои притязания на кобылу до неопределенного времени.
Джеймс вздохнул и устало прикрыл глаза, рассчитывая вздремнуть на ходу. Это у него получалось очень хорошо, потому что практиковаться приходилось постоянно. Рысь у Вен была хоть и не слишком мягкая, но ритмичная. И он приспособился к ней, как и ко всему остальному в своей жизни.
Трава около дороги походила на медленно колышущееся море, шелест и стук копыт навевал сон, и Джеймс очень скоро задремал.
Лежать в согретой солнцем траве было здорово. Она пахла ветром и теплом, хотя, казалось, не должна впитывать несуществующие запахи. Золотой Единорог стоял рядом, толкая носом мальчишескую голову, сладким дыханием раздувая давно не стриженные черные волосы.
Джеймс лежал совершенно неподвижно, закрыв глаза и очень стараясь не улыбаться и не смеяться. Получалось плохо. Он сам чувствовал, как грудь то и дело вздрагивает от беззвучного смеха, он прекрасно понимал, что единорог видит это. Но Золотой все не уходил, а продолжал, дурачась, фыркать в лицо мальчику.
Наконец, Джеймс не выдержал и, расхохотавшись, выпрямился и попытался схватить единорога за длинную челку. Тот легко и бесшумно отпрянул и топнул копытом.
"Дурашка", - услышал Джеймс.
Мальчик поднялся с земли, с притворным разочарованием вздохнул и подумал в ответ:
"Мне никогда не словить тебе, да?"
"Наверное, никогда..."
Единорог подошел и легко коснулся носом щеки Джеймса. Тот поднял голову и посмотрел в темные, бездонные глаза. Потом потянулся и коснулся переносицы Золотого. Единорог замер на секунду, а потом осторожно, чтобы не задеть и не обидеть мальчика скользнул в сторону, освобождаясь от маленькой ладошки.
Джеймс почувствовал, как внутри в горле поднялся твердый ком, и ему стоило больших усилий сдержать навернувшиеся на глаза слезы. В свои десять он на удивление легко справился с собой.
"Прости, Эрклинг... Я не должен был этого делать... Я ведь знаю, что нельзя так дурачиться..."
"Не волнуйся... Я не скажу ему..."
Бездонные глаза улыбнулись, и единорог потрусил в лес.
Вен споткнулась в темноте, и Джеймса так тряхнуло, что он едва не вылетел на шею лошади. Это быстро привело его в чувства. Он мотнул головой и машинально сказал:
- Спасибо, девочка... Ненавижу эти сны... Можно подумать мне мало того, что я и так постоянно вспоминаю то милое время, которое все почему-то называют детством...
- А ты в курсе, что, сходя с ума, люди в первую очередь начинают разговаривать с бессловесными тварями? - поинтересовался тонкий ехидный голосок слева.
"Т-а-ак! Спокойно! Это всего лишь лошадь! Она не умеет говорить... Во всяком случае, не должна... Ведь не должна же!" На какой-то момент, Джеймсу показалось, что он и правда сходит с ума.
- А еще они превращаются в лунатиков и спят на ходу... Как некоторые... Не удивительно, что тебе нужна была компания! Еще немного и ты точно свихнешься!
Навар фыркнул и покачал головой.
Джеймс целую минуту молча трясся в седле и смотрел на своего попутчика. Эти слова настолько ошеломили, что он потерял способность говорить. Так его еще ни разу не будили...
- Я привык жить один, поэтому чтобы не разучиться разговаривать, всегда говорю со своей лошадью. Она, между прочим, поумнее многих людей...
"Очень хорошо, так и дальше - спокойный тон, едва уловимое пренебрежение... Ах, ты паршивец мелкий!" - давал себе указания Джеймс, продолжая вглядываться в Навара, тот так и не снял своего капюшона, и это настораживало все больше: "И что же ты скрываешь маленький крысеныш?!"
- Интересное заявление... - фыркнул мальчишка.. - А спать на ходу тоже весело? Мог бы и на ночлег остановиться...
- Я не хочу спать... Просто ненавижу бесцельно трястись в седле... Лучше уж воспользоваться моментом и подремать, потому что кто знает, когда еще будет такая возможность... Всякое бывает, предпочитаю не тратить время зря...
Навар пожал плечами.
- Странно... Ты не похож на того, кто с удовольствием развлекается при каждом удобном случае...
Джеймс вытаращился на него и машинально бросил слишком раздраженный, чтобы следить за голосом и словами:
- Я не пью! И не пил! И не собираюсь! Это бессмысленно! Ты теряешь контроль над собой и становишься слабым идиотом!..
Он поспешно замолк, жалея только о том, что не смог заткнуться раньше.
"Да-а... Чтобы выглядеть полным придурком мне не хватало только этих слов!"
- О! Беру свои слова обратно... Ты просто до отвращения правильный! - мальчишка очень правдоподобно изобразил рвотный рефлекс, и Джеймс вдруг словил себя на мысли, что у него чешутся кулаки...
Положение спасла Вен, она резко вскинула голову и пошла медленнее, прислушиваясь. Джеймс моментально напрягся, готовясь к резкому старту...
И почти физически ощутил на себе рассерженный взгляд Учителя и его ехидные презрительные слова: "Не лови ворон! Дождешься!"
Ветер все так же тихо играл в траве какую-то мелодию, лошади все так же мерно стучали подковами в пыльную дорогу...
А потом Джеймс отчетливо услышал топот копыт.
Лошади как по команде вскинули головы и замедлили бег.
Навар замолчал и вытащил из-за спины меч.
- Погоня... - тихо сказал он, уже не смеясь.
- Не обязательно... - покачал головой Джеймс. - Может просто какой-нибудь всадник вроде меня, которого вовсе не обязательно убивать...
А про себя хмуро продолжил: "Не обязательно твоя погоня, мальчик".
Некоторое время они прислушивались к приближающемуся стуку копыт, а потом Навар выругался и перехватил меч поудобнее.
- Точно за мной... Так лошадей гонят! Не меньше двух!
Джеймс оглянулся, но они только что проехали поворот, и дорогу заслонял очередной холм.
- Может быть, сначала удостоверимся, что это действительно те, кто тебя преследует? - предложил Джеймс. - К тому же они могут тебя не узнать - мы же вдвоем едем... Может, они не обратят на нас внимания и проедут мимо... Тем более на такой скорости!
- Меня, может, и не сразу узнают, зато своей самой лучшей лошади наверняка обрадуются!
- Знаешь, когда сбегаешь от кого-то нужно брать лошадь понезаметнее!
- Этот самый быстрый и к тому же мне хотелось отомстить за незаконное похищения!
- Похищение кого?
- Меня!
- Отомстил... Нравиться результат?
- Очень! Будет возможность размяться! Ты, раз такой правильный, можешь в этом не участвовать!..
Джеймс вздохнул и вытянул из ножен свой меч.
- Не привык бросать в беде друзей... - негромко отозвался он. - Даже безмозглых...
- Смешно!.. Наверное, у тебя было о-о-очень много друзей!
- Ты можешь стать первым...
- Или последним... - закончил за него Навар, потому что из-за поворота выскочили две взмыленные лошади.
В седлах сидели два высоких мужчины со здоровенными мечами. И надежда на то, что они просто мирно проедут мимо, исчезла как-то сама собой. Незнакомцы заметили Джеймса и Навара и, завопив, погнали своих взмыленных лошадей еще быстрее.
- Больше вопросов не будет? - спросил мальчишка, разворачивая жеребца навстречу нападающим.
- Никаких...
Вен повернулась, подчиняясь коленям Джеймса.
"Ого! Ведь можешь же, когда хочешь!"
И ночь ожила.
Один из мужчин повернул своего коня к Вен, а другой устремился к Навару.
Джеймс почувствовал, как кобыла переступила, приготовившись встретить натиск своего разогнавшегося собрата. Мужчина взмахнул мечом, но Джеймс умело отразил атаку, и нападающий пролетел мимо. Теперь пришлось взяться за веревку, чтобы повернуть лошадь.
"Ну, вот зачем мне эти проблемы?! Где вообще были мои мозги, когда я впервые надел на нее недоуздок?!.."
В тот же миг Вен развернулась, и Джеймс перехватил стальную рукоять меча двумя руками, выпустив поводья.
Взмах дался легко, как и всегда. Юноша ощутил, как сталь спружинила, встретившись с плотной грудью врага. Миг и меч рассёк на теле мужчины плотную куртку.
Вен отпрыгнула назад, избегая ответного удара.
Джеймс рванулся вперёд продолжая удар, разрубая рёбра, добираясь до органов, а уже в следующий миг резко откинулся в седле, вырвав меч из тела врага.
Брызнул фонтан крови. Мужчина покачнулся и упал на землю. Его конь испуганно заржал, едва не споткнувшись о тело, и шарахнулся назад.
Но Джеймса это уже не волновало. Кобыла под ним взвизгнула и решила, что с нее хватит. Во всяком случае, на сегодня точно.
- Стоять, Вен! Шагом!
Словно об стенку. Он ненавидел, когда кобыла так себя вела. Ведь все же понимает, и команды знает! Так какого черта?!
- Стой, паршивка! Кому говорю?! СТОЯТЬ!
Рывок поводьев, завернутая на сто восемьдесят лошадиная голова... Вен уткнулась носом ему в колено и возмущенно фыркнула. После чего, наконец, перестала вертеться по кругу и встала, шумно дыша и поглядывая на него из-под белой челки.
Джеймс облегченно выдохнул и оглянулся в поисках мальчишки.
Навар сражался со вторым. Уже почти достал его мечом, но тот попытался ударить вороного жеребца. Конь заржал и отпрянул.
"Медленно... - пронеслось в голове Джеймса, - Парируй быстрее... Вот так! А теперь разворот!"
Навар удержал двуручник, не смотря на сокрушительную атаку противника, но продолжить удар после разворота не успел. Мужчина воспользовался моментом и выбил меч из рук юноши.
"Вот чёрт!"
Джеймс отдал Вен повод, и кобыла тут же метнулась вперёд.