В девятиэтажном доме спали все. Люка был в этом абсолютно уверен. Потому что самолично погасил сознание каждого, кто там был. Кое-где еще горели окна, но и эти полуночники уснули там, где находились в миг колдовства.
- Эй! - окликнула его снизу Ари. - Все готово?
Ее черные, воронова крыла волосы блестели в свете фонарей, а в агатовых глазах светилась уверенность.
Люка только кивнул. Вопрос был дежурным - Ари не сомневалась в его способностях. Никогда.
К запертому подъезду метнулась тень. Тоненько, коротко пискнул домофон. Ари уже в доме. Люка улыбнулся. Вернее оскалился. Сейчас он улыбался только так. Просто улыбаться ему надоело уже довольно давно, да и не до смеха было последние несколько месяцев. От Чертога остались какие-то осколки, Принявшие перегрызлись между собой, а Коричневой заразе было наплевать и на Чертог, и на попытки ее остановить (теперь правда, слабые и разрозненные). Туман разрастался и поглощал все, до чего могли дотянуться его коричневые щупальца.
А ведь всего лишь год назад, когда в эфире зашевелились первые струйки коричневой мути, шестеро Принявших самоуверенно заявили, что это всего лишь незначительные отклонения, и отправили группу чистильщиков уничтожить неизвестное доселе вещество. Отправили и успокоились. И только одна из Принявших была не согласна с остальными.
Люка всегда уважал Никату, хотя выглядела она, мягко говоря, не на свои триста с лишком лет. Он вдруг вспомнил тот день, когда девочка с серебряными волосами и повязкой на глазах поднялась и, несмотря на свою слепоту, уверенно вышла из зала, где шестеро умников высокопарно презирали осторожность. Ушла спокойно, не хлопнув дверью, но и не проронив ни слова, однако в Зале Чести повисла такая тишина, что стало слышно слабое, напряженное пульсирование магии.
А потом вернулась команда чистильщиков, вернее, к огромной арке Чертогов нестройно подтянулась вереница ушедших в эфир магов. Их окликали, а они просто молча шли вперед, шли, пока не уткнулись в запертые ворота. Слава Забытому, тогда на стене дежурил умный малый. Заподозрив неладное, он не стал открывать ворота сразу, а сначала доложился начальству. Люка был одним из тех, кого подняли в ту ночь по тревоге, тогда еще не ясной. Ему до сих пор было холодно и жутко, когда он вспоминал пустые тела, толпившиеся у ворот. Он послал импульс приветствия тому чистильщику, что показался ему знакомым, одновременно с Тамином - молодым служителем Чертога. И наткнулся на абсолютную пустоту, будто из тела высосали разум, волю, душу и магию. Снаружи они были живыми людьми, внутри - трупами, заросшими мерзкой коричневой плесенью. Люка выдержал, а вот Тамина вывернуло прямо на прекрасный белый мрамор Чертога.
Их сожгли. Просто послали вниз огненный смерч. Вернувшиеся маги стояли, и молча горели. Им было уже все равно. А вот стоявшие на стене, запомнили эту ночь надолго. Многие вернулись в Чертог, не выдержав зрелища. Люка остался, просто потому, что он должен был видеть все до конца.
Родным сожженных сказали только, что маги погибли в стычке с иномирцами. А видевшие пожар из живых тел, но мертвых душ под стенами Чертога в ту ночь, молчали.
Коричневая зараза в это время разрасталась. Ее пытались уничтожить. Тайно. Не пугая тех, кто еще ничего не знал. Молчали до тех пор, пока холодные липкие струйки мерзкого коричневого цвета не подползли к стенам Чертога. Убивающий изнутри коричневый туман не брало абсолютно ничего. Вот тогда-то Принявшие и передрались. Кто-то испугался, кто-то был в ярости, кто-то пытался помирить ссорящихся коллег. А Никата удалилась в свою башню. И однажды ночью белый нетопырь принес Люке послание. Слепая Принявшая просила его навестить ее в башне. Магу стало интересно, и он пришел. Никата предложила ему сотрудничество, хотя формально могла приказывать. Он понял все с первых слов и согласился. До этого Люка был в Плаще Принявшего Бой, но Тору был самонадеян и глуповат. К тому же в последнее время он явно решил стать героем-одиночкой. И фактически распустил Плащ. Те, кто не знал куда податься, держались поближе к своему бывшему Принявшему. Люка же теперь был свободен как ветер. А Принявшая Ночь всегда ему нравилась больше других входивших в совет.
Именно тогда он узнал о том, что существует древняя печать, которую не могут и не хотят сорвать мудрые. Никата знала, где эта печать, и что скрывает, но говорила об этом с некоторой неохотой. Принявшая Ночь подозревала, что там находится то, что может остановить Коричневую муть.
- Огонь останавливают огнем, чуму лечат чумой. - тихо произнесла Никата. А потом замолчала. Люка понял, что разговор окончен. Позже он узнал, что не его одного слепая девочка звала к себе. Кто-то не согласился. Кто-то остался с ней. И оставшиеся раньше прочих покинули обреченный Чертог. Ушли днем. Не таясь. Одни с завистью глядели им вслед, другие плевались и кричали, что крысы бегут с корабля первыми... Люка терпел, хотя так хотелось оглянуться, и крикнуть идиотам, чтобы тоже уходили. Никата шла впереди. Маленькая девочка, к тому же еще и слепая, вела толпу взрослых, угрюмо молчавших магов. Если бы Люка не знал, сколько на самом деле лет Принявшей, он рассмеялся бы над этой картинкой. Вернее, по своему обыкновению, оскалился.
Они поселились в чужом мире. Здесь не носили плащей, не звались громкими именами, и не знали магии. Но здесь оказалось как-то спокойно, и здесь была их цель. Ключ от Печати. Цена спасения. Месяц назад в этот же мир пришли уцелевшие из Чертога. Они рассказали, что коричневая чума вползла в неприступную доселе цитадель когда ее никто не ожидал. Кто-то пытался замораживать коричневую дрянь, кто-то выжигать, кто-то просто бежал в животном ужасе. Из шестерых Принявших двое погибли. И некоторые видели, как это произошло - туман окружал свою жертву, не оставляя пути к отступлению, разбивая любые магические защиты. Подбирался к лицу человека, и заползал внутрь - через глаза, уши, рот. Ари говорила, что Тору умирал долго, ей до сих пор снились его предсмертные вопли. Может, именно поэтому они так сработались. Он видел пустые тела, она - то, как это происходило. Уцелевшие разрушили Чертог. Он рухнул, погребя под обломками уже погибших и еще живых. А потом ушли в другие миры...
Сидеть на ветке крепкого старого дерева, растущего во дворе многоэтажного дома, было неудобно, а воспоминания становились все более мрачными. "Ну где же Ари? Почему так долго?"
Снова коротко пискнул домофон. Молодая магичка двигалась медленнее, чем раньше, осторожно неся на руках большой темный сверток.
- Спит?
- Ты же знаешь, что спит.
Он знал, но хотелось сказать хоть что-то, чтобы разогнать мерзкий осадок, оставшийся от воспоминаний.
- Люка, - Ари поглядела на него снизу вверх, - она же еще совсем ребенок. Что она может? Зачем она нам?
- Никата так сказала. Вот сама пусть и разбирается. Да и выбора у нас особого нет. Пойдем.
Он бережно принял у напарницы ее ношу.
- Пойдем... - со вздохом согласилась Ари.
Это могла быть надежда на спасение, а могла быть просто ошибка. Пустышка. Но почему-то Люка жалел сейчас чужого иномирного ребенка. Ари пропела что-то на пределе слышимости и вытянула перед собой святящиеся синевой руки. Магичка из Плаща Принявшей Ключи умела открывать двери и порталы. Две фигуры одна за другой шагнули в иссиня-белое марево, тут же погасшее за их спинами. В темном дворе снова заорали коты, а с верхних этажей жилого дома полетели надрывные аккорды какой-то песни. В одной из квартир, женщина с удивлением поднималась с пола. Последнее, что она помнила - это что шла в кухню за чаем. Раньше она никогда не падала в обмороки.
АЛЯ
Просыпаться было тяжело, а открывать глаза - просто противно. Почему не прозвонил будильник? Аля зашарила рукой справа от себя, наткнулась на холодные камни. Будильника не было, как не было и тумбочки, на которой он обычно стоял, и кровати с васильками на обивке - она лежала прямо на полу, завернутая в одеяло. Это заставило девочку открыть один глаз. Сплошные каменные стены, дверь из темного дерева со странными символами на ней. На стенах горят свечи в тяжелых подсвечниках. Выползать из одеяла было холодно, поэтому Аля ограничилась тем, что открыла второй глаз, и повернула голову, чтобы повнимательнее осмотреть комнату. Не найдя ничего примечательного, кроме того, что здесь совершенно не было окон, девочка плотнее закуталась в одеяло и села.
Может, ее похитили террористы? Но зачем она им? Она ведь не дочь президента или даже мэра. А вдруг это какой-то маньяк? Но тогда куда ее увезли. В их городе отродясь не было таких каменных крепостей. Все или из кирпича, или из бетона. Уж это-то Аля знала, за несколько дней облазив все окрестности под предлогом выгуливать каждый вечер Кента. Большой, серебристой масти дог неохотно шел за хозяйкой на всякие заброшенные заводы и склады, предпочитая неспешные прогулки по парку. Аля же представляла себя то охотницей, выслеживающей дичь, то волшебницей, пробирающейся в логово врага. Ей всегда нравились такие книжки.
Сейчас Аля почему-то вообще не боялась. Она чувствовала, что что-то должно произойти, но это не вызывало тревоги. Наоборот, хотелось узнать, чем все закончится. По крайней мере, кое-что положительное в этом приключении было - Але не придется идти в школу. И это оказалось очень кстати - вчера она не выучила какое-то нудное правило по геометрии, а Анна Викторовна обещала устроить сегодня опрос. Бррр...уж лучше к маньяку.
Дверь открылась совершенно бесшумно, и Аля даже испугаться не успела, когда на пороге появилась стройная невысокая девушка с миндалевидными, карими глазами и водопадом каштановых волос. У Али появилось ощущение, что зеленое платье незнакомки сшито из трав.
- Пойдем. - девушка улыбнулась, и протянула руку. - Принявшая Ночь ждет тебя.
- К-кто?
- Она все объяснит тебе сама.
На маньяка девушка совершенно не была похожа. И в целом выглядела вполне нормальным симпатичным человеком, разве что платье слегка старомодное. В общем, Але показалось, что бояться незнакомку не стоит, и может даже, впереди ждет какое-нибудь интересное приключение.
Аля нехотя поднялась и вышла следом за девушкой. Тут же накатил утренний голод, и жутко захотелось в туалет. Коридор заливало солнечным светом из высоких и узких окон. После полумрака каменной комнатки, пришлось сощурить глаза. Девушка в зеленом платье, шедшая впереди, обернулась и внимательно посмотрела на Алю.
- Хм...тебе надо поесть и...пойдем, Принявшая поймет. - девушка улыбнулась, и свернула в один из коридоров. Аля поплелась следом, впрочем, уже с большей охотой.
- Меня зовут - Луара. Раньше я была в Плаще Принявшей Свет...
А сейчас в своем, что ли? И кто такая эта...
- А кто такая Принявшая Свет?
- Она была одной из семи Принявших - покровительницей магических искусств.
Аля ушам своим не поверила. Неужели она попала в сказку, в ту самую, о которой мечтала. Или...ее дурачат? Может, это секта какая-то?
Девушка будто спохватилась, что ее спутница ничего не понимает, и пояснила.
- Семеро Принявших - наши верховные маги,...то есть, сейчас двое из них погибли. Но раньше их было семеро. Витала - Принявшая Жизнь, покровительница исцеления и начала жизни. Принявший Бой - Тору, он был покровителем боевых искусств и магии. Принявшая Ночь - Никата, в ее ведении магия ночи и мудрость прошедших лет. Говорят, она немного причастна даже к магии смерти.
Вот уж обнадежили...и почему ее хочет видеть именно эта...которая повелевает магией ночи и...смерти? Бррр. А Луара продолжала перечисление.
- Тайана - Принявшая Ключи, она повелевает тайными путями, и для нее нет закрытых дверей. Алирэ - Принявшая Свет... - девушка немного запнулась, - была покровительницей искусств, как я уже говорила. Мартин - Принявший Песнь, самый молодой из Принявших, и ему подвластны самые потайные грани музыки, и самые проникновенные слова. Ритас - Принявший Мастерство - никто лучше него не чувствует природу вещей, и по желанию, он может изменить любой предмет, будь то камень, дерево, или что-то еще.
- А почему они Принявшие?
- Ну..., мы верим, что когда-то давно существовала некая магическая сила, объединявшая в себе все виды магии. Но теперь забыто и само ее имя. Поэтому мы и называем это первоначало Забытым. Так вот, однажды Забытое распалось, отдав всю свою силу магам. Но кому-то одному не под силу было нести столь огромную ношу, и ее приняли на себя семеро. Теперешние Семеро - уже третье поколение Принявших. Ах да, еще Плащи. Это не одежда. Это... что-то вроде свиты. Туда входят ученики и последователи Принявшего. Ну что, уже понятнее?
Теперь Аля окончательно уверилась, что это какая-то ролевка, из тех, на которые каждый год, взяв гитару, меч из дюрали и палатку, уезжал ее брат. Ну, значит, все нормально, вот только мама сердиться будет. Да и зачем она им нужна, девочка все еще не понимала. Может, Мишка посодействовал? Ее накормили в каком-то сумрачном зале, где было еще человек двадцать в ролевых костюмах, и все они с любопытством поглядывали в ее сторону. Брата среди них она, как ни старалась, не заметила. Потом отвели в местную разновидность уборной. И наконец, препроводили к той самой Никате.
Комната казалась маленькой, но светлой, как будто располагалась на большой высоте. Такие же, как и везде, узкие окна давали куда больше света, чем те, что были в коридоре. Странно, такой волшебнице по роли полагается сидеть где-нибудь в подвале. Оглядевшись, Аля не нашла вокруг страшных сгорбленных старух или даже роковых красавиц в черном. У окна задумчиво стояла девочка с белыми волосами. Дальнюю стену подпирал какой-то дядечка с темными, коротко стрижеными волосами, немного грубоватым лицом и в темном с красной оторочкой плаще. Меч у него тоже присутствовал. С натяжкой за Никату могла сойти девушка в кожаной курточке, брюках и высоких до колен сапогах. Все это было черным, так же, как и ее волосы и глаза. Выделялись только белые геометрические узоры по краям одежды и обуви. Аля выжидательно глянула на эту девушку, но та молчала. Первой нарушила молчание девочка у окна. Аля с удивлением обнаружила, что у нее на глазах повязка.
- Будет трудно. - проронила девчонка.
Тут что, слет детей с отклонениями? И почему остальные молчат?
- Я - Никата. - продолжала тем временем странная собеседница. Голос был, как у ребенка, но властный и глубокий. - Ничему не удивляйся. Ты здесь, потому что нужна не только нам, но и своему миру.
Аля в полном обалдении слушала совершеннейший бред, но возражать почему-то не хотелось.
- Я знаю, кое-что тебе уже рассказали...например, кто такие Семеро Принявших. Но ты не понимаешь, почему ты здесь. Подойди. - Никата улыбнулась, и от этой улыбки стало как-то не по себе.
Аля с опаской приблизилась. Девочка перед ней подняла руку и прикоснулась к ее лбу. Все поплыло, а потом вокруг взвились языки пламени, какой-то коричневатый туман, до которого смертельно не хотелось дотрагиваться, и люди, горевшие в полном молчании. Безразличные к огню и боли. Пустые глаза смотрели перед собой, и в них клубился все тот же коричневый туман. Через какую-то арку в зал вбежала женщина с рыжими волосами. Ее платье, зеленое с золотом, успело сильно обгореть. Увидев перед собой живых зомби, женщина вскрикнула и рванулась назад, но от спасительного прохода ее отрезала мерзкая землистая мгла. Медленно, на негнущихся ногах, живые факелы двинулись к женщине, метавшейся посреди коричневого тумана. Аля с ужасом смотрела перед собой, не в силах отвести взгляд от жуткого зрелища. Ни крикнуть, ни даже пошевелить рукой она не могла. Женщина что-то произнесла дрожащим голосом, и вперед рванулось белоснежное существо с янтарным рогом на лбу. Красавец-единорог налетел на горящих людей. Кто-то упал под ударами мощных копыт, кто-то был отброшен рогом. Но тут струйки тумана дрогнули, и поползли к прекрасному животному. Единорог попятился, осел на задние ноги, и закричал от ужаса. Аля раньше никогда бы не подумала, что животное может именно кричать. Но теперь она это слышала. Круп бедняги уперся в стену, и туман накинулся на единорога, с мерзким то ли чавканьем, то ли шипением. Когда коричневая муть отхлынула, у стены виднелся труп обыкновенной лошади грязно-пегого окраса. По щекам женщины с рыжими волосами текли слезы, а полу сгоревшие тела подходили все ближе, пока, наконец, не окружили ее плотным кольцом. Раздался душераздирающий визг и зеленое с золотом исчезло среди черных тел, огня и коричневого тумана. В этот момент Аля вдруг почувствовала, что точно так же сейчас умирали по всему этому страшному замку старики, женщины, дети. Деревянные стропила, поддерживающие сводчатый потолок, наконец, не выдержали, и зал начал рушиться, погребая под собой безразличные ко всему тела, добивающие свою бывшую подругу. Але казалось, что на нее вот-вот упадет какая-нибудь каменная глыба из потолка, но разрушения как будто обтекали ее, не причиняя вреда.
Тихие слова. Свет сквозь веки - не от пожара, а дневной, яркий. Аля медленно открыла один глаз, потом другой. Все смотрели на нее, и, кажется, чего-то ждали. Вернее, все кроме Никаты. Она опять повернулась к окну.
- То, что ты видела - это гибель моего мира. Это уже произошло. Коричневая мгла убивает все живое, до чего дотягивается,...и остановить ее не в нашей власти. Однажды это чудовище может добраться и до твоего дома. Ты единственная, кто способен что-то сделать, чтобы спасти всех нас.
Стоявший у стены мужчина усмехнулся, но промолчал. Сказка стремительно становилась явью, причем явью не слишком приятной.
- Ч-что я могу сделать-то? - язык еле ворочался в разом пересохшем рту, как у доски на уроке математики.
- Ничего особенного. Просто сделать все, как я скажу.
- И все?
Никата ничего не ответила, но ее молчание было красноречивее любых слов.
АРИ
Никата молчала, а Ари смотрела на девочку. Тщедушное маленькое создание. Что она может? Ни силы, ни магии. Молодой магичке было жалко ребенка, выкраденного ночью из родного дома. Жалко и стыдно оттого, что со всем своим могуществом, они ничего не могли сделать, а вот это дитя должно было отдуваться за них. Ари не знала, что это за Печать, которую надеялась открыть Никата, но понимала, что сломать даже простейший магический замок очень сложно. Девушка вспомнила свое первое занятие, когда ее вывернуло прямо на пол классной комнаты - магический замок, который она пыталась взломать, оттянул на себя всю ее энергию. Тайана тогда очень рассердилась, но настояла на продолжении обучения нерадивой ученицы под своим началом. Теперь Принявшая Ключи укрылась в каком-то отдаленном мире, заперев себя и тех, кто ушел с ней тремя печатями. Ари не винила свою бывшую наставницу. После того, что произошло в Чертоге, ей самой хотелось спрятаться как можно дальше, почувствовать себя в безопасности. Но выбранный Никатой мир, по какой-то злой иронии, а может и по воле самой Принявшей Ночь, оказался самым близким к их уничтоженному дому.
Молчание затягивалось, и девочка уже начинала откровенно скучать, когда Никата, вновь отвернувшись от окна, спросила:
- Как тебя зовут, дитя?
- Аля... - она явно растерялась от слов Принявшей Ночь.
Ари попыталась представить, что она впервые видит Никату, и слышит такое обращение, и чуть не рассмеялась. Действительно смешно, если не знать, сколько Принявшей Ночь на самом деле лет.
- Скажи, ты любишь сказки?
О чем это Никата?
- Сказки...нет. Это для маленьких. Я люблю книги про волшебство, но не детские.
- Хорошо. Значит, ты не испугаешься волшебства по настоящему.
- Не испугаюсь. - снисходительно улыбнулась Аля.
Неужели в этом мире все считают волшебство чем-то легким, светлым, могущественным?! Или только дети?
- Тогда идем.
Ари встрепенулась. Как, уже? Люка перестал подпирать стену, и совершенно спокойно направился к Никате. Его, кажется, ничего не удивляло.
- Вам не обязательно идти с нами. - мягко произнесла Принявшая.
Люка усмехнулся.
- Нам с самого начала не обязательно было идти с тобой, так ведь, Ари?
- Да...мы с вами.
Никата пожала плечами, и направилась к двери. Аля шла следом. Люка немного приотстал.
- Ари, - прошептал он, - этой девочке действительно что-то грозит? Как это, взламывать печать?
- Не знаю,...этой печати я никогда раньше не видела. Но Никата не отправит ребенка на верную смерть.
Или отправит? Ведь Принявшая Ночь ответственна за тех, кто рискнул и пошел за ней. А их здесь немало. Идя по сводчатым коридорам чужого замка, Ари то и дело встречала знакомых и друзей. На Никату и ее спутников оборачивались, но тут же забывали, спеша по своим повседневным делам.
Миновав несколько залов, и спустившись почти на подвальный этаж, их маленькая процессия, наконец, уперлась в небольшую почти незаметную дверь. Никата провела рукой по странным узорам, окружающим рукоять из старой бронзы, и дверь с тихим шелестом открылась внутрь. В помещении было темно, сыро, и создавалось ощущение огромного пустого пространства. Холод постепенно добрался до незваных гостей, будто желая преградить им путь, повернуть обратно. Но что он мог?
Ари почувствовала, как где-то рядом пульсирует и ворочается огромная сила, но глухо, будто за какой-то преградой. Печать? Что там за ней? Может быть что-то похуже коричневой чумы, а может, их путь к спасению...
- Это здесь. - тихо произнесла Никата. - Запомни, Аля, ты ничего не должна бояться.
- А я ничего и не боюсь. - ответил тонкий голосок рядом в темноте. - А что надо делать-то?
- Просто... - голос Принявшей ночь дрогнул, или Ари только послышалось? - Просто вспомни какую-нибудь магическую историю. И представь себя ее главной героиней.
- Запросто. - кажется, девочка улыбалась. Ей было не понять странной серьезности людей, стоявших рядом.
Несколько минут длилось молчание, тишина, в которой Ари слышала учащенное биение своего сердца, и спокойное дыхание Али. Ничего не происходило. Совсем ничего. Только напряженно и глухо пульсировала магия где-то в необъятной темноте. Стало как-то неловко и смешно. Все просто. Они ошиблись, и девочка не Ключ, значит снова будут поиски, снова будет тратиться драгоценное время, возможно, под угрозой исчезновения окажется и этот мир. Но почему-то Ари чувствовала облегчение.
- Не получилось... - выдохнул где-то за спиной Люка.
Никата молчала, Аля тоже. Девочка стояла с закрытыми глазами, напряженная, будто струна. Принявшая Ночь улыбалась. Но...еще секунду назад в помещении было так темно, что трудно было разглядеть даже очертания предметов.... Что-то изменилось. Совсем неуловимо, будто где-то впереди забрезжил серый рассвет.
Ари попыталась почувствовать печать, и чуть не вскрикнула. Печати не было. Зато навалилась огромная, необъятная сила, как будто кто-то освободил океан. Много, ужасно много магии, рвущей на части, крушащей все на своем пути. Ари с ужасом вжалась в стену, поняв, что сейчас ее просто расплющит, как между молотом и наковальней.
Свет впереди нарастал, веял холодом и смертью. Затрещали стены и пол, именно затрещали, как рвущаяся материя. С потолка посыпались камни древней кладки - старый замок, еще минуту назад казавшийся таким надежным, стонал в предчувствии собственной гибели. Через щели в полу и стенах неудержимо рвалась магия, заточенная невесть кем и невесть когда. Никата, стоявшая впереди остальных, протянула вперед руку, что-то властно проговорив, и стало немного легче. Ари смогла дышать, и даже оторвалась от спасительной стены, которая, впрочем, уже начала змеиться трещинами.
Что-то огромное темным пятном закрыло слепящий магический свет. Все ближе и ближе, и наконец, стало видно, что это корабль. В Острэле - родном мире Ари океанов и морей почти не было. И корабли она впервые по настоящему увидела здесь. Это оказалось так величественно и красиво, что молодая магичка просто влюбилась в это творение рук человеческих. Особенно, когда ей довелось посмотреть на парусные суда. Сейчас было видно, что это именно парусный корабль. Но что-то странное сквозило во всем его облике. Паруса были не белыми, как обычно, а черными, и рванными. Корпус с прорехами покрыт засохшими водорослями и ракушками, а скорбная деревянная дева под бушпритом оказалась лишенной рук, и похожей на утопленницу.
Скрипя старыми снастями, корабль развернулся, будто приглашая к себе на борт. И Аля вышла вперед. Девочка все еще не открыла глаз, но шла уверенно, и на ее лице сияла горделивая улыбка. Люка двинулся следом за ней.
- Нет. - Никата остановила напарника Ари в нескольких шагах от спущенного трапа. - Ни один из нас не может последовать за девочкой.
- Мне совсем не нравится эта посудина. - проворчал Люка. - отпускать туда девочку, да еще и одну, просто не честно.
- Это ЕЕ мечта, и она с ней справится.
Ари показалось, что Принявшая Ночь добавила почти шепотом: "Надеюсь", но это могло быть только эхом рушащихся вокруг стен.
- Ари. Я не думала, что все случится так быстро. Мне нужна твоя помощь. Надо открыть Дверь в Острэл.
АЛЯ
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ МЕЧТЫ
- Запросто. - ляпнула Аля, и только после этого задумалась. Что же представить? Вот она мчится на коне посреди поля битвы. Нет. Не то. Какая из нее воительница, она даже мечи и те только на картинках видела. Может, что-нибудь волшебное? Аля представила себя кидающей направо и налево боевые заклинания. Что-то не клеилось. Девочка закрыла глаза, и попыталась сосредоточиться. И помимо воли прислушалась. Вокруг шумело море, тихо, как будто Аля приложила к уху большую ракушку. Море, юг, корабли.... Аля вдруг представила себя стоящей на палубе огромного, горделиво вздымающего паруса фрегата. Представила настолько отчетливо, что стало видно каждую деталь такелажа, каждую трещину на дереве поручней, а в лицо дохнул соленый морской ветер. Радостно, словно предвкушая полет, на белом полотне заиграло солнце, испорченными скрипками заспорили чайки в небе над кораблем.
- Паруса поднять! Лево руля! - раздался почти над самым ухом раскатистый бас, и вокруг тут же затопало множество ног, по вантам быстро и сноровисто полезли матросы. А парусник медленно и величаво, немного дав крен на левый бок, развернулся.
Аля повернула голову, и увидела рядом пожилого, добродушно улыбавшегося ей матроса. Густая белая борода с серебристо-серыми прядями, камзол и самая настоящая трубка в зубах делали его похожим на сказочного пирата, не хватало только треуголки, деревянной ноги и попугая.
- Мэм, - уважительно кивнул Але добродушный "пират". - Здесь поблизости стоит на рейде целая неприятельская эскадра. Прикажете поднять их на воздух?
"Прикажу?!!" - Аля скосила глаза на свою одежду. На левом боку висела сабля. Самая настоящая, видимо, пиратская, подогнанный по фигуре камзол, под ним рубашка из небеленого льна, брюки из кожи, и высокие "морские" сапоги. Ночная сорочка исчезла бесследно. Девочке вдруг стало весело. Вот уж представила, так представила.
- Дайте подзорную трубу. - почему-то Аля уже и не сомневалась, что ей нужно делать. Бородач протянул ей требуемый предмет, и встал чуть позади.
По левому борту обнаружился небольшой изумрудный от зелени остров с удобной бухтой, где и стояла эскадра. В общем-то всего три корабля. Но у Али был только один.
- Всего трое! - радостно оскалился "пират". И девочке тут же передалась его бесшабашная уверенность в победе. Аля сжала прохладную округлую поверхность медной трубы, и тихо произнесла:
- Вперед.
- Парни, у нас веселье! Ставь паруса по ветру! Живее! К орудиям!! Заряжай бомбами!
"Парни" радостно взревели, и бросились исполнять команды старшего, а что старшим на корабле был этот бородач, Але стало понятно еще раньше. Единственное, что ее удивляло - это то, что он подчинялся ей. Да, теперь она выглядела, как заправская пиратка (Аля еще раз с удовольствием оглядела себя), но ведь не была ей на самом деле. На одном из кораблей, наконец, заметили их приближение, и дали пробный залп. Пробный, поняла Аля, потому, что попасть в них с такого расстояния было пока невозможно. Но неприятель принял бой.
На двух судах спешно ставили паруса, разворачиваясь боком к пришельцу.
- Какая красота! Эти сухопутные крысы сами подставляют нам бока... - хохотнул "пират".
- Орудия...к бою. - произнесла Аля, пробуя эти слова на вкус.
- Орудия к бою! - прогремел бородач.
Еще немного...
Ближе...
Ближе...
- Пали.
- Пали! - "пират" не задержался ни секунды, повторяя команды своего маленького командира. Ударил залп, корабль немного качнуло, а когда дым рассеялся, на одном из вражеских кораблей не было мачты, на другом что-то дымилось. Откуда Аля могла знать что, как и главное, когда делать, она так и не поняла. Впрочем, это ведь только мечта, а в мечтах бывает все. Третий кораблик, поменьше, спешно ретировался с поля боя. Два оставшихся дали по залпу, но каких-то неуверенных, нестройных. Величаво и презрительно развернувшись к своим противникам правым бортом, Алин фрегат выплюнул еще одну порцию ядер, почти сразу отправив на дно один из оставшихся кораблей. Другой сопротивлялся дольше, чем несказанно обрадовал команду. Подойдя почти вплотную, корабли выстрелили враг во врага картечью, и над бортами взлетели абордажные крючья.
- Мэм, оставайтесь на корме, - попросил "пират", - мы с ними справимся. В руках у него уже была кривая сабля, с которой он, радостно взревев, бросился в самую гущу боя. Аля спокойно стояла на корме, наблюдая за хаосом, царившим в середине фрегата. К ней прыгнул кто-то с вражеского корабля, но получил пулю в затылок, и свалился за борт. Ни крови, ни смерти Аля сейчас не боялась. Разве можно по настоящему бояться в мечте? Кроме того, все это она видела, как в старом кино, где не показывали ни крови, ни ран, просто актеры красиво "умирали" в кадре.
Бросивших оружие и сдавшихся связали и посадили в трюм. Корабль, и без того еле державшийся на плаву потопили.
- Прошли. Слава Забытому. - услышала Аля как будто совсем издалека женский голос. - Теперь остается самое страшное.
"А разве может быть что-то страшнее?" - отрешенно подумала Аля, глядя, как от воды поднимается какой-то грязный туман.
В небе сгрудились тучи, и тут же все краски поблекли. Пропала изумрудная зелень, ультрамарин моря, палуба вдруг стала скользкой и в воздухе ощутимо запахло плесенью.
- Мадонна миа. - тихо произнес кто-то из притихшей команды.
Его борода обвисла неряшливыми клочьями, глаза запали, а на коже явственно проступили синие пятна. "Трупные" - почему-то вспомнила Аля. Если отец работает патологоанатомом, еще и не то вспомнишь. Впрочем, сейчас девочка предпочла бы не знать этого. Потому что и остальная команда тоже стала напоминать толпу живых мертвецов из какого-то ужастика. Паруса обвисли странно оборванными безжизненными лохмотьями, дерево вокруг подгнило, и скрипело на каждом шагу. Алина пиратская одежда снова стала пижамой, под которую тут же забрался холод. А за бортом клубился коричневый, пахнущий плесенью туман.
- Командуй. - прохрипел "пират". - Командуй, или нам всем конец.
Корабль скрипел и стонал, а туман становился все плотнее, сгущался, грозя поглотить, раздавить деревянную скорлупку с ее экипажем.
"Что?! Что командовать-то?" - с отчаянием подумала Аля. И вдруг вспомнила.
- Крылья!
Туман никогда не поднимается высоко...
Корабль осел, вздрогнул, и, проломив борта медленно, с сухим шелестом выдвинулись огромные крылья.
Как у летучей мыши.
В темных глазницах "пирата" зажглись искры, он осклабился.
- Ну, капитан, ты молодец. Живем, братцы!
Команда взревела, размахивая ржавыми саблями и палашами. Туман как будто задумался. Отступил, заколебался. Черные крылья разбили серо-коричневую муть, рваные паруса натянулись, поймав взявшийся из ниоткуда ветер. Фрегат набирал скорость, прорезая себе путь обломком бушприта. И в какой-то момент Аля почувствовала как ее легонько пригнула к палубе сила тяготения. Они летели.
Туман поредел, но сверху была не синева чистого неба, а все та же муть, которая тут же потянулась к летящему ей навстречу судну.
- Спустить паруса! - закричала Аля.
Ее послушались, как ни странно.
"Пират" сам встал за штурвал.
- Запомни, капитан, меня зовут Дримворт.
Аля кажется где-то это уже слышала, но вспомнить не могла.
Словно живые, щупальца тумана и сверху и снизу тянулись к маневрировавшему кораблю. Что-то должно было произойти. Что-то очень плохое, и оно произошло. Впереди по курсу свился туманный кокон, сзади протянулась сеть. Фрегат шел туда, куда его направляли.
- Право руля! - закричала Аля. - Заряжайте пушки!
Дримворт лихо закрутил штурвал, остальные бросились к орудиям.
- Пали! - Аля вдруг почувствовала азарт, еще больший, чем в морском бою, ведь теперь она и правда была для своей команды капитаном, единственным человеком, который мог их спасти. Из пушек с веселым грохотом, разорвавшим тишину, полетели раскаленные шары. Казалось, они ничем не могли повредить туманной завесе перед кораблем, ядра просто исчезли в ватной кисее. Но секунду спустя где-то внутри раздался взрыв, и туман просто рассыпался, опал вниз клочьями грязной пены.
- Поднять паруса! - радостно гаркнул "пират".
Корабль снова развернулся, черной птицей влетев в образовавшуюся брешь.
Увы, лишь для того, чтобы попасть в еще одну ловушку.
- Ну, капитан, вспоминай. - потребовал Дримворт из-за штурвала.
- Но, Дримворт...- странно, в переводе, почти мечта. Аля осеклась, внезапно сообразив. Это же ЕЕ мечта. А разве человек когда-нибудь умирал в своих мечтах, если сам того не хотел?
- Так-то лучше. У тебя есть возможность. Возможность выбрать себе врага. Но только одна.
- То есть как это, выбрать врага?
- Очень просто. Сейчас нам не с чем бороться. Туман вокруг нас, и мы не знаем, где он начинается, и где заканчивается. Сражаться с туманом бесполезно. Но ТЫ можешь сделать его уязвимым, всего лишь представив.
Аля мстительно представила себе червяка. Ничего не получалось.
Дримворт рассмеялся.
- Слишком просто, капитан. Это страшный противник, и, увы, то, что ты представишь должно ему соответствовать.
- Так что мне теперь представлять только что-нибудь страшное?
- Не обязательно. - пожал плечами "пират".
"Ну, думай, думай!" - принуждала себя Аля.
Что-то одно, но большое, или маленькое, но много?
- Ой... - корабль качнуло, и Аля уцепилась за осклизлые поручни.
Если бы девочку попросили потом вспомнить, о чем она подумала в ту минуту, она бы только плечами пожала. Она этого не знала.
И тем не менее контуры грязного тумана вокруг начали приобретать очертания. Сотни, тысячи гибких тел распахивали агатовые крылья, протягивая к летучему кораблю когтистые руки. А потом, словно в страшном сне все эти существа бросились к кораблю, вцепляясь в поручни, мачты, команду. Раздались крики и выстрелы.
На Алю с интересом наблюдающей за червяком птицы, уставилось человекоподобное существо с матово поблескивающей радужной чешуей и антрацитово-черными глазами без белков.
- Я не могла это придумать...
Существо издало пронзительный крик, обнажив ряд острых, как бритва клыков.
"Хочу домой. Я хочу домой." - отчетливо поняла Аля.
Перед глазами завертелись радужные блики, расплываясь в черное пятно.
НИКАТА
Все что могло быть разрушено, разрушилось. Над обломками старого замка непропорциональным пятном в сером небе горела рана. Так отчетливо слышать боль, как слышала ее сейчас Принявшая Ночь, наверное, было невозможно. Кто-то рядом страшно кричал, хотя, вполне возможно, кричали совсем далеко, просто Никата вдруг стала магнитом, притягивавшим всю боль.
- Они...ее...убили. - хрипло выдохнул Люка, неотрывно глядя в портал.
На бледном, сосредоточенном лице Ари застыл страх.
- Они убили себя. - прошептала Никата, шагнув вперед. В пустой искореженный мир, где не было ничего, кроме странного парящего в пространстве корабля и запекшейся серой земли.
Позади вскрикнула Ари. Помянул дьявола Люка. Но Принявшую Ночь никто не посмел бы остановить. Земля под ногами отозвалась непривычной страшной пустотой, словно скорлупа сгнившего изнутри ореха. Легкие наполнил тошнотворный смрад, как в запертой комнате, где хранили труп. Магии здесь больше не было.
Никата принесла ее в себе. Немного, но этого должно хватить. Принявшая Ночь протянула светлую, искрящуюся нить перед собой, постепенно превращая ее в прочные плотные ступени. Осторожно, словно боясь повредить тяжелобольному, поднялась наверх. Дерево корабля уже почти превратилось в труху, чудом не разлетевшись на обломки. Вокруг было абсолютно пусто, и только посреди палубы, закрыв лицо руками, на боку лежала девочка с серыми волосами и в выцветшей ночной рубашке.
Принявшая Ночь не удивлялась, что видит. Она разучилась удивляться уже давно. Чужая ночь вернула зрение слепой, а внутренняя сила самой Никаты позволяла видеть даже через повязку на глазах. Принявшая опустилась на колени рядом с девочкой, и провела рукой по серым волосам.
- Прости.
Корабль вздрогнул и начал оседать, будто только сейчас осознав, что сотворившая его погибла. Никата повернула мертвого ребенка на спину, и прижалась к ее лбу. На грани слышимости что-то кричал Люка, а может, это просто казалось. Ровно, замедляясь, билось сердце. Медленно и молча погибал старый летучий корабль.
Аля открыла глаза.
***
Ари из последних сил держала портал. Это было видно по бледному лицу и капелькам пота, выступившим на висках. В мертвом Чертоге оставались Аля и Никата. Надо было что-то предпринять, и Люка предпринял. Он нырнул в свой бывший мир, и побежал к гибнущему кораблю. Пустая земля обжигала ноги даже через толстые подошвы сапог, но маг не обращал на это внимания. Одним движением перемахнув через рассыпающийся борт корабля, Люка увидел сидящую на палубе девочку. Рядом на спине, подогнув колени, лежала Приявшая Ночь. Аля посмотрела на спасителя и грустно улыбнулась.
- Не трогай ее, пожалуйста. Она просила.
Люка понял. Это последняя воля маленькой беловолосой волшебницы.
- Пойдем. - он протянул Але руку. Девочка легко встала, и Люка, подхватив ее на руки, едва успел спрыгнуть на запекшуюся корку земли. С сухим треском Чертог поглощал крылатый корабль и маленькую белую фигурку на его палубе.
- Все. - тихо проговорила Аля. - Когда-нибудь этот мир снова станет живым. Но сейчас надо уйти.
Люка посмотрел на девочку, которую нес на руках. Когда-то каштановые волосы стали серыми, и глаза...он подавил желание отвернуться,...зрачки стали совершенно черными, как безлунная ночь. Маг и сам не заметил, как перешагнул портал.
- Где Никата? - выдохнула Ари. Чертог уже начинал расплываться, превращаясь в неясное марево. Сил девушке явно не хватало.
- Она ушла, и...она осталась... здесь. - Аля прикоснулась к своей голове.
- Ари, закрывай проход. Немедленно! - Люка сам понимал, что говорит жестко, но иначе девушка могла просто отдать всю свою жизненную силу.
Портал еще раз мигнул и погас. Ари в изнеможении опустилась на один из разбросанных повсюду обломков замка.
- Я так и не поняла, что же случилось. - тихо призналась она.
Аля, которую Люка уже осторожно поставил на землю, подошла к молодой волшебнице.
- Когда мое создание...убило меня, они все погибли сами. Потому что мечта не может жить без мечтателя, а страх без того, кто боится.
- Никата...знала об этом? - в глазах Ари стояли слезы. Люка только сейчас осознал, что сам задавал себе этот вопрос и не раз, но почему-то боялся услышать ответ на него.
Аля покачала головой.
- Н-нет? - Впервые за этот сумасшедший день Ари улыбнулась. А Люка почувствовал... он не мог бы сказать точно облегчение или недоверие, или и то и другое разом, а девочка тихо проговорила.
- Но даже если бы знала, она забрала у меня смерть, отдав взамен жизнь.
"Жизнь, и еще что-то такое, отчего ты стала умнее взрослых волшебников, отчего говоришь такие странные вещи, что-то, из-за чего никогда не забудешь того, что здесь произошло..." - мысли Люки были прерваны чужими голосами.
К ним постепенно начинали подтягиваться уцелевшие маги, и Люка понял, что теперь им придется все решать самим. И что рассказать оставшимся без крова людям, и где искать новый дом, и что делать с Алей.
- Надо вернуть Алю домой. - будто отвечая на его мысли, произнесла Ари.
- Надо. - откликнулся Люка. - Но чуть позже.
Эпилог
Была такая книжка, где маленькая девочка спасла свой мир от страшной заразы, чуть было не умерла сама, а туда, откуда зараза пришла, так никто и не вернулся. Кажется, в книге все закончилось хорошо. Вот только маги, помогавшие девочке, так и не нашли себе пристанища. Кто-то остался в спасенном мире, кто-то ушел искать другой. Не помню почему, но в конце я даже, кажется, плакала. Где же затерялась эта книжка? Может, оставили ее в старой квартире при переезде, а может, выкинули со всяким хламом, перебирая антресоли и шкафы... Было бы жаль. Я все-таки еще поищу.
Племяшка, приехавшая вчера к нам в гости с родителями, спит рядом, она хотела, чтобы я рассказала ей сказку на ночь, и я рассказала, почему-то вспомнив ту старую книжку.
Странно, как все вокруг стало вдруг незнакомым. Прежде чем погасить ночник я взглянула в зеркало на открытой дверце шкафа. Взглянула, и отвернулась, подавив желание пристально посмотреть в черные глаза сероволосой девушки. Глупые шутки шутишь, ночь, у меня всегда были каштановые волосы и серые глаза.
Легонько погладив по голове посапывающую племяшку, я ощупью добралась до своего дивана. Завтра снова на работу. Только вот...я знала, что сегодня ночью опять увижу во сне - черный крылатый корабль, уходящий в пустую гулкую бездну, и белую фигурку на его борту, лежащую навзничь.