Никольская Соня :
другие произведения.
Поэма Белое на белом
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
© Copyright
Никольская Соня
Размещен: 20/04/2021, изменен: 20/04/2021. 40k.
Статистика.
Поэма
:
Поэзия
Скачать
FB2
Поэма
Белое на белом
Мне хорошо, когда ты рядом
Мне хорошо, когда ты рядом.
Отрадно слушать вечерком истории твои.
Прилягу на диван, ты в кресле. Потягиваешь джин через тростинку.
Глаза твои восторженно-печальны. Интонации легки.
Красиво. Красиво ты стихи читаешь.
Тебе хотела бы я спеть, но не решаюсь. Дослушаю.
И вот ты притчу рассказал о двух влюбленных, что не могли соединиться.
Так трогательна была история, и так печально-безысходна. Я заплакала.
И струйки слез ты на лице увидел. Вздрогнул. Перевел дыханье.
И с б
о
льшим вдохновеньем, из глубины души послал слова запиской в сердце:
Она лежала на диване у окна, послушно тишину взирая.
Ловя то шепот ветерка, то нотки половиц, как будто кто на клавишах играет.
Кто ходит в темноте? Тс-с! Не говори. Одиночество не терпит суеты.
Это я, твой безмолвный странник, твоя тень в дни солнца и боль в дни ночи.
Твое одинокое дыхание любви.
16 февраля 2011
Мужчина и женщина
Я ждала тебя всю жизнь. Ты появился так внезапно.
Ворвался ветром в мою бездыханную душу.
Ветром с запахом талого снега. В полнолунье февраля.
Какой красивой была ночь, лишь только фонари погасли.
Голубым сияньем луна освещала лес, сугробы, одинокие дороги.
Не знала. Не знала я, что счастье бывает легкокрылым.
Предалась я наслажденьям грешным. Но сладок вкус любви земной.
Головокружительно. Неповторимо. О, танец безумных, вкусивших плод запретный!
Танец двух влюбленных. Немыслимо, каким бывает счастье. Райским. Райским!
Слиянье двух... в одну вселенную. Сплетенье рук. Ты помнишь? "Свеча горела на столе"?
- Да, - ответил, - а еще Шагала. Разве грех - любить? Грех - быть счастливым?
- Нет, - отвечаю. - Но мне мешает...
- Память?
- Я с горестью осознаю, что...
- Ты вдова?
Печально, - произнес, прервав глубокое молчанье.
- Почему? - насторожилась я.
- Ты свободна. Сомнения твои подобны жене неверной.
- Ты обижен?
- Я обижен.
- Прости. Это оттого, что слишком долго, понимаешь, слишком долго не было тебя.
- Для меня честь целовать твои руки и счастье - обладать тобой. Ты моя? Надолго?
- Навсегда.
Как долго ждал тебя. А ты не появлялась. Ты не появлялась.
Я знал женщин. Измены. Ложь. Сам изменял и лгал. Был повесой.
Теперь же все иначе. Теперь я стал собой. В тебе соединилось все, о чем я тайно грезил.
В тебе мое спасенье, отрада, счастье. Я, быть может, впервые счастлив. Понимаешь?
Мне страшно. Но ты вселяешь веру. Ты женщина. Женщина, которую так долго ждал...
- Спасибо, - слышу ее голос.
- За что? - спросил.
- За то, что ты такой. Что ты со мною. Что Бог послал тебя. Ты счастлив?
- Очень.
- Мне черное к лицу?
- Ты прекрасна в черном, обнаженной. В белом.
- В белом платье увидеть меня хочешь?
- Да.
- Я согласна.
О, Боже! Я голову положил на ее колени. Целовал лицо и руки, запястья, плечи. Не знал.
Не знал, что поцелуй так сладок. Вино так согревало кровь. А я хмелею без вина.
Хмелею от любви. От сладостной надежды, что женщина, которую я встретил - не мираж.
И будет обладать моей душой, сознаньем, всем естеством навеки.
И я могу сказать ей искренне: "Моя..." И мне не страшно.
И мы парим над реками, домами, городами, как вечные влюбленные Шагала.
Кто в красках на холсте воспел прекраснее любовь подобно "Песни Песней" Соломона?
Мы отразились в этом счастье, в поэме, в звуках мирозданья, в глазах друг друга.
Глядя на мир - тебя я вижу в зимней стуже, в толпе прохожих, в летящей птице.
В рассвете, в сумерках, в дыханье дня и ночи. Во всем, что создал Бог. Я счастлив.
18 февраля 2011
Продлись. Продлись, очарованье
Не забывай. Не забывай меня, о возлюбленный мой!
Не мил холодный зимний вечер без тебя.
Знаю. Знаю, ты в пути. Храни тебя Господь. Звони.
Ношу я телефон под сердцем, как ребенка. И негой разливается мелодия любви.
Ноктюрн Шопена - мне послание твое, дыхание, твой зов и голос.
Оглядываюсь робко, будто слышу шаги, и вижу книгу на столе. Листаю.
Это история нашей любви. Письма. Письма. Фотографии. Рисунки.
Не знала, что рисовал меня украдкой. Вот здесь я сплю, а тут - читаю книгу.
Милый! Как ты талантлив и прекрасен! И что во мне нашел, такой обыкновенной?
Не знаю... Быть может, это лишь судьба на время нас соединила.
Так пусть продлится это время долго-долго. И умерла бы я спокойно, зная, что любима.
И в руки Господа я отдала бы с радостию душу. О, что за мысли в ожиданье?
Вот-вот и ты войдешь. Тебя я встречу. И чай задумчиво в фарфоровые чашки разливаю.
И мы сидим, как прежде, в светлой кухне. Я слушаю тебя. А ты все смотришь.
Говоришь, что я прекрасна. Я верю. В глазах влюбленных - целый мир прекрасен.
Продлись. Продлись, очарованье. Продлись, моя надежда, вера и любовь... Я так скучаю.
20 февраля 2011
Три свечи
Где ты? Где ты, возлюбленная моя? Бледноликая. Ясноокая.
Моя невеста! Взор очей твоих стоит предо мною, и сердце замирает от нежности и боли.
О взор печальный, каких не видел. И не увижу вскоре, милая моя. Обнять тебя желаю.
И радость (тихая, я знаю) в них отразится. Не оттого ль, что я тебе приснился? Не оттого ль?
Как защемило сердце... Разлука ранит. И надеждой манит. И слезы на глазах.
Как долог путь. Но мысленно с тобою. Вдыхаю свежий зимний воздух. Бодрит. Играет.
Вышел из машины. И в парке белом, снежном, загадочно-красивом я гуляю.
Гуляю, свет очей моих, все в думах о тебе. О нашей встрече. О нежном поцелуе. О...
Лучше позвонить. Услышать голос.
- Здравствуй, радость.
- Здравствуй.
- Я в парке, веришь?
- Я тоже. Правда.
- Что ты видишь?
- Тебя.
Я улыбаюсь. Не знаю, что ответить. Думал, расскажет мне про зимний вечер.
Не просто угадать любимой мысли. Но как приятно. Я ведь тоже видел... ее одну.
Да только воображенье мне как будто изменило. Красотою вечера был увлечен невольно.
Все в снегу! Деревья. Волшебные сугробы. Дорожка речкой черной не бежит.
Дворники со знаньем дела. Лоб не расшибают. Молодцы. И вот иду по белой я дороге.
И белою мне кажется луна на синем-синем небе. Беззвездном. Пусть. Ведь ты - моя звезда.
- Ты не простыла? Голос тихий.
- Нет. Боюсь спугнуть виденье.
- Виденье? Что видишь ты?
- Тебя.
Я замолчал. Любимая меня порою удивляет. Не хочет говорить? Такого быть не может.
Не понимаю. Наверно, закружилась голова. День за днем - контракты, встречи, люди.
Офис, банк и снова офис. Самолеты, поезда, вокзалы. Такси, отели. Все на бегу.
Ни городов, ни лиц, ни дня, ни ночи я не вижу. Смертельно устаю. И засыпаю сразу.
- Я скучаю, - вдруг услышал.
- Я тоже, очень.
- И читаю много, чтобы время пролетало быстро.
- Что? Что читаешь?
- Письма Пушкина к Наталье.
- А что еще?
- Тебя.
- Как это?.. - тут я решил, что лучше уточнить.
- В воображенье... Ты мне пишешь.
- Телепатия, - неосторожно я поторопился.
- И я о том же, - о, как сдержана она. А ведь могла бы укорить.
- Через день я приезжаю, - говорю приободрено. - Но поздно. Не встречай.
- Я только спать не буду. Ладно?
- Ладно, - улыбнулся. - Приятно мне увидеть свет в ночи окон.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, дорогая. Я привезу тебе Шагала. Копия, но очень дорогая.
- Не говори названье. Я угадаю.
- Угадаешь? - да чего ж мила, подумал.
- Три свечи, - услышал я и замер. На линии второй звонок. И нас прервали.
23 февраля 2011
Сновидение
- Здравствуй. Здравствуй, - смотрю я нежно на ясноокую мою.
- Здравствуй, Ночь моя, - и в объятия, как в люльку, мне легла. Притихла.
- Зря не спала, любовь моя. Ложись, а завтра... подарок мой увидишь.
- Пожалуй, - будто бы пропела. И я поцеловал ее, когда она разделась, пуховым одеялом бережно укрыл.
Сколько дум. Жизнь бежит, как пуганый зверек. Как белка в колесе, без остановки.
Но стоит ли сей бег минутного покоя, размышления над смыслом жизни? Поздно. Нет!
Никогда не поздно обратить свой взор к Небесному Отцу, Премудрости Христовой.
Вот только как... Как? Соединить мирскую жизнь с сердечной верой? Грешишь невольно.
И грехов не замечаешь в суете. И больно. Стыдно. Торопишься вернуться в суету сует.
Где сердце? умягченное молитвою Христовой, чтоб разглядеть ничтожество свое?
О, Боже, помоги! Увидеть, как на белой скатерти, большие пятна грязи души своей.
А после, убелив, и маленькие, как рассыпанные монетки, грехи свои увидеть...
Так думал я, глядя на образ в нежном свете лампады, и незаметно для себя уснул в глубоком кресле.
И мне приснился сон, навеянный картинами Шагала. Летаю я с возлюбленной моей.
Полет наш длится вечно. И земля такая маленькая, а мирозданье - безгранично. И вот.
Уже не над землею мы летаем, а в неведомом нам царстве. И видим причудливых зверей.
Невиданные по красоте цветы, деревья, травы. Дороги голубые словно речки. А небо...
Небо - золотое! И отливает серебром... Дух захватило. Но мы держались крепко.
И сердце наше, что на время стало вдруг единым, радовалось и трепетало. И знало...
Знало сердце - мы в раю. И скоро возвращаться нам на землю грешную, где вновь...
Мы будем одиноки, как половинки сердца, что в этом мире соединиться никогда не могут.
- Здравствуй. Здравствуй, радость моя, - прошептал я у ее кровати.
- Здравствуй, мое Утро. Что снилося тебе? - спросила так, как будто все на свете знает.
- Мне снился рай. Мне снилось, как мы вдвоем летали.
- А мне приснилась женщина, что возлежит над вазою из роз...
26 февраля 2011
Благословение
Смотрю. Смотрю. Возможно ль наглядеться?!
Как ты завариваешь чай. Кладешь изящно плов в тарели.
В фарфор китайский - спаржу. В вазу - виноград.
И все это на завтрак. Интересно. Движения твои легки.
И грацией полны то взмах руки, то поворот головки столь прелестной.
Улыбка - это ты. Чарующа твоя улыбка. И без сомненья, это явь.
- Мне кажется, что с утренней зарей приходят Ангелы. Не замечал?
- Вот ангел предо мною.
- Нет, кроме шуток...
- Я не шучу. Конечно, замечал.
- Природа девственна с утра, и в этом их заслуга. Воинство Небесное в часы зари...
- В часы зари, - повторил за нею, видя, что она уж не со мной.
- Облачаются в доспехи новые. Те в крови бесовской. Ведь каждый день, особо ночью...
- Ночью... - вторю будто эхо.
- Они спасают души заблудших человеков, городов и деревень...
- Интересно.
- И никогда не отдыхают! Их очень много. Они стоят на страже мира, его духовной сути.
- Меня они спасают тоже?
- Да. И Ангел - твой хранитель с тобой по правое плечо.
- По левое, я полагаю - бес?
- Он самый, - и она задумалась, руку поднеся к губам, и скорбным мне показался взгляд ее очей.
О, как с возлюбленной остаться? Ее нельзя желать. Чем больше узнаю, - монашеский образ навевает.
Готова ли она к земной любви? Потеря мужа. Многолетнее вдовство. Набожность, уединенье...
Страшно. Будто грех - представить мысленно ее на брачном ложе. В объятьях жарких, поцелуях...
Надо обвенчаться. В глуши... Заеду в церковь, матушка сказала, что жив еще отшельник Серафим.
Приехал. Из кельи вышел молодой послушник. Сказал, что батюшка в затворе. Я написал записку.
Послушник, молча, взял. Сказал, чтобы не ждал: "Храни Господь. На все есть Божья воля".
Я не уехал. Остался при монастыре в гостинице. Отдохнул. А к вечеру пошел на Всенощное бдение.
К утру вернулся, а у дверей меня послушник ждал. Поздравил с праздником и передал записку.
Долго я не мог ее открыть. Сидел безмолвно на кровати. Боясь услышать приговор иль наставление.
Я осознал, что дерзость проявил, послав записку старцу, что в затворе стяжает Дух Святой в молитве.
Дрожали руки у меня. Мне было стыдно. Я заплакал. Горько. И лишь омыв слезами душу, умолк.
Раскрыл записку. "Христос Воскресе, - читаю, хотя недели день был вторник. - Благословляю.
А после благословлю и на служенье Богу. Спаси и сохрани Господь и Матерь Божия Пресвятая Дево".
Благословил! Я вновь заплакал уже от радости сердечной. Но что имел в виду блаженный старец?
Написав: "А после благословлю и на служенье Богу"... Задумался, но не придал значенья. Главное.
Благословение на венчанье, свадьбу. Сомнений нет теперь - бояться собственного счастья. Невеста.
Собираюсь я в дорогу. Невеста ждет меня. Воистину все браки совершаются на небесах. В дорогу!
В путь! Навстречу счастью... И с этим чувством возвращался я в Москву к любимой. Здравствуй!
2 марта 2011
Своенравие
- Я люблю тебя.
- Люблю, - за нею повторяю.
- Я люблю тебя.
- Люблю, - обнимая нежно, улыбаюсь.
- А ты? Ты любишь меня?
- Обожаю.
- Обожаю? Как странно звучит слово... Отчего же не сказал - люблю?