Аннотация: Разрозненные истории о кукольном мастере Моргане Ван Криде, не вошедшие в предыдущие сборники. История двенадцатая, о том, как Морган увидел второго себя и узнал ответ на сложный вопрос.
Куклы Ван Крида.
Истории в картинках словами. Штрихи к портрету.
История двенадцатая: Irritum.
За дверью послышался шум, протестующий крик Акиры и еще чей-то грубоватый голос, и вот... Дверь открылась, да так резко, что ударилась об стену, оставив вмятину на обоях.
Мастер Антон и Морган Ван Крид, до того склонившиеся над большим и сложным чертежом, расстеленным на специальном столе посреди комнаты, одновременно и с недоумением посмотрели на человека, который стоял в дверях. Это был довольно пожилой господин в добротном камзоле столичного пошива, с золотой нитью по канту. На голове его громоздилась тяжелая коричневая шляпа с медной бляхой. А в руке была толстая трость с массивным набалдашником.
–Учитель, – послышался расстроенный голос Акиры, который маячил где-то за широкой спиной незваного гостя. – Я пытался его остановить... Но он пёр, как локомотив, я ничего не мог поделать!
Антон усмехнулся, затем посмотрел на чертеж с некоторым сожалением.
–На самом интересном, как всегда, – пробормотал он.
–Мастер, я был вынужден прийти лично, – сказал господин в коричневой шляпе, обращаясь к Антону. – Вы не реагировали на мои письма. Поэтому...
–Да ладно вам, – досадливо махнул рукой Антон и покачал головой. – Раз уж пришли... – На его лице появился отблеск какой-то странной и совсем недоброй ухмылки. – Эй, Акира, распорядись насчет обеда. И пусть кто-нибудь приготовит свежего чаю.
–Я вам горничная, что ли, – обиженно пробубнил Акира, выглянув из-за спины гостя. – Сегодня, между прочим, очередь Моргана работать на кухне.
–Морган... – мастер Антон с долей сомнения осмотрел черноволосого юношу в круглых очках, который сам не знал куда себя деть в этой неожиданной и неловкой ситуации с незваным гостем. Оценивающий взгляд Антона остановился на глазах своего юного ученика и он принял решение, пробормотав: – Морган, как всегда, в своем репертуаре... – И громче, для Акиры: – Сегодня Морган пропустит свою очередь. Ты лично займешься обедом, Акира. Ступай.
–Но учитель! – послышался возмущенный голос второго ученика из-за грузного господина.
–Брысь на кухню и не спорь со мной никогда! – Антон улыбнулся и снова глянул на Моргана. И в этот момент... Глаза его вдруг сделались белыми и жестокими. Эта неожиданная и резкая смена эмоций в одном лишь взгляде, тогда как рот по прежнему улыбался, испугала юношу, он едва не отшатнулся от своего учителя. А тот прошептал: – Молчи и наблюдай.
–Не игнорируйте меня, мастер Антон! – подал голос сердитый гость.
–Обмельчало нынче высокое сословие, – взгляд мастера оттаял, он подмигнул Моргану. – Вот раньше, бывало, занадобится дворянину какой-нибудь мастеровой, так он просто посылал за ним стражу и те волокли бедолагу пред очи господина. А теперь, погляди ты, письма пишут.
–Мне что, так и стоять тут? – гость от раздражения даже тростью по полу стукнул.
–Заходите, что уж тут, раз пришли, – Антон показал гостю на свободное кресло возле своего рабочего стола. А сам подошел к высокому напольному зеркалу, что стояло между книжных шкафов всегда укрытое прозрачной тканью. Тонкие пальцы мастера погладили бахрому на покрывале. – И что там за дело у вас ко мне?
–Вы, разве, не читали моих писем? – гость зашел и остановился посреди комнаты, возле чертежного стола, Акира закрыл за ним дверь, перед тем бросив на Моргана сердитый взгляд.
–Я даже, помнится, ответил на одно, – мастер глянул на гостя через плечо.
–Это, – тот полез в карман камзола, вынул скомканный листок бумаги и бросил его на чертеж. – Не ответ. Одно слово на непонятном языке. Вы издеваетесь?
–Издеваюсь... – пробормотал мастер Антон, вернувшись взглядом к зеркалу. Он приподнял край покрывала. – Вы даже не представляете, что с вами было бы, если бы я начал издеваться.
–Мне нужны ответы, Антон, – гость устало вздохнул и осмотрел кабинет, заставленный книжными шкафами, лампами под абажурами, столиками с механическими руками и кукольными головами, чертежными досками и... – Почему здесь нет окна?
–Окно — это брешь. Точно, как и дверь.
–Странная у вас философия, – гость расслабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу. В комнате было прохладно, это любимая рабочая атмосфера мастера, но визитеру становилось жарко и плохо.
–Это не философия, – Антон начал медленно стягивать покрывало с зеркала. – Это практика.
–Что насчет ответов? – гость глянул на кресло, подошел к нему и тяжело сел, опираясь на трость. – Я знаю, кто вы на самом деле. И расскажу яаритам, будьте уверены.
–Ваше молчание оценивается... во сколько? – Антон ухмылялся. Но ухмылку эту мог видеть только Морган, прислонившийся спиной к шкафу. И она снова испугала юношу.
–Ровно в один ответ. Ну, может, два... А еще лучше в осуществлении того, что я просил у вас.
–Я дал вам ответ, – мастер мельком глянул назад, на комок бумаги, валявшийся на чертеже.
–Одно слово? – гость посмотрел в спину мастера Антона. – Нет. Мне нужен развернутый ответ. Вы знаете, что мне недолго осталось. А я... – пальцы расстегнули еще одну пуговицу. – Так не хочу умирать.
–Всё в этом мире умирает. Такое у него устройство. Всё течет и изменятся. То, что изменяется должно появиться, внести свои правки в реальность и уйти, освободив место для чего-то другого, тоже изменяющегося.
–Но вы-то... – гость тяжело смотрел на Антона. – Вы-то не умираете. Я могу доказать, что вы не яарит, (возможно, не человек, но и не яарит, точно), но живете дольше даже самого старого из них, капитана Рога. А это, как минимум, десять тысяч лет.
–Скажите, Филипп, а почему вы не обратитесь к ним? Если они живут так долго...
–Это не значит, что они бессмертны. Я могу доказать, что яарита можно убить. Да это и случалось много раз, просто не афишировалось. Они смертны, в конце концов. А вы нет.
–И вы решили, что если я, допустим, бессмертный, то знаю... – Антон повернулся и глянул на гостя с какой-то сумасшедшей веселостью.
–Вы все знаете, – Филипп хмуро смотрел на мастера. Он смог выдержать короткое безумие в его глазах..., чего никогда не умел выдерживать Морган. – Если вы так долго прячетесь здесь и не открываетесь, хотя могли бы стать богом этого мира, значит вам для чего-то нужно и важно быть незаметным. Я знаю ваше настоящее имя. И я открою его колдунам яаритам, если не получу от вас нечто...
–Нечто... – мастер глянул на Моргана и улыбнулся ему. По спине юноши принялись ползать колючие мурашки. Этот взгляд, эта улыбка... – Там нет ответов. Ответы, вопросы, сомнения, знание, заблуждение, чувства, вера... – все это биология, Филипп. Это химические реакции в мозгу или в других органах. Это жизнь. Наполнение. А там... пустота.
–Но вы ведь живой! – раздраженно крикнул Филипп и снова стукнул тростью по полу. – Вы ведь не пустой!
–А что если, – глаза Антона пожирали Моргана, заманивая его в зеленые... безумно зеленые... отчаянно зеленые глубины, как в бездну. – Что если я та пустота, которая хочет себя заполнить, но не может.
–Будь вы кто угодно, – донесся голос гостя. – Вы живой, и это главное.
...
Антон моргнул.
Морган согнулся от боли.
Такое чувство, будто рыбу с крючка сдернули, разорвав губу...
Сорвали и выбросили на песок...
Мастер посмотрел на недоумевающего гостя и поманил к себе.
–Я покажу тебе ту сторону..., если сможешь увидеть.
...
Все расплывалось в глазах Моргана.
Сделалось холодно.
Кабинет расширился до невероятных размеров и скоро... очень скоро стал пустотой.
Холодной.
Бесконечной и бессмысленной пустотой.
Морган попытался пошевелиться, но не смог.
Краем глаза он увидел в этой пустоте огромного черного зверя.
Ухмыляющегося зверя.
Ужасная морда с признаками человеческого лица.
Зверь зарычал и метнулся...
Напал на юношу...
Морган закричал...
А зверь вцепился своими железными клыками в его горло...
...
–Слава небесам Яара, выпроводил-таки его наконец, – мастер Антон зашел в кабинет. С собой он принес поднос с двумя чашками свежезаваренного чая. Теплый аромат... – Что ты там высматриваешь, Морган?
Черноволосый юноша стоял возле зеркала и смотрел на свое отражение.
Поднос стал на стол. Тонкая рука взяла одну чашку. Маленький глоток.
–Ах, все же, умеет Акира заваривать чай по-настоящему. Вот ты, например, так и не научился. Морган? – мастер подошел и подмигнул юноше в зеркало. – Да-да, я тоже считаю, что тебе пора постричься.
Морган слабо улыбнулся и невольно провел рукой по волосам.
–Тебе я тоже принес, – мастер показал на свой стол. – Выпей, пока не остыл.
–Что с этим человеком, который приходил?
–Гипноз. С безумцами, и особенно высокородными безумцами, знаешь ли, только так и поступают, чтобы не наделали беды. Небольшой гипнотический сеанс и он снова здоров на год.
–Он что-то спрашивал... – Морган потер висок и поморщился. Где-то в глубине головы зарождался очаг боли. – А я не помню...
Мастер покачал головой, вернулся к своему столу, взял чашку с чаем и принес ее Моргану. Юноша взял чашку и тоже отпил маленький глоток. Затем посмотрел на мастера и улыбнулся.
–Сладкий.
–Я знаю, что ты любишь кофе. Но от чая, приготовленного Акирой, право слово, грех отказываться. Ложечка меда и вот тебе чудесный напиток для восстановления сил, – Антон похлопал Моргана по плечу и вернулся за стол. Там он подвинул к себе чертеж и задумчиво на него посмотрел. – Блок радости... Морган, ты считаешь, что это что-то необходимое для куклы?
А Морган снова смотрел в зеркало.
И снова ему казалось, что там... в стеклянной вселенной... было огромное, серое, холодное помещение с бетонным полом.
И на полу...
Стояло большое железное кресло, словно созданное по специальному заказу для хирургических манипуляций в низовьях ада.
Черный металл, литые лилии...
А в кресле, пристегнутый кожаными ремнями за руки и ноги...
Он сам.
Бледный.
Изможденный.
Над ним, на неком замысловатом креплении, нависал металлический прибор, который был похож на огромную, и неестественно живую, сороконожку. Вот только ножками того ужасного насекомого были иглы и трубки.
Иглы и трубки, впивающиеся в истощенную плоть, в вены на руках, в шейную артерию, под ребра, в живот, в ноги...
В каждом сегменте прибора, который был так похож на сороконожку, светилась лампочка и крутились, и жужжали шестеренки.
А к голове зазеркального Моргана стальными шурупами было прикручено еще одно приспособление.
Лазерный проектор на металлическом кронштейне.
Тонкий красный луч бил прямиком в зрачок распухшего левого глаза без века, ибо оно было срезано.
На правой глазнице – крест из медицинского пластыря, который прогнулся внутрь, потому что глаз был удален.
Юноша, который был с теплой стороны, прошептал:
–Ты – это я? Или я – это ты... там? Там что-нибудь есть?
–Морган? – мастер Антон заинтересованно смотрел на своего ученика. – Ты что-то сказал?
–Мне показалось, что я получил ответ, – Морган смотрел на свое тело в зазеркалье. Перебитые суставы. Грубо зашитый шрам на горле. Кровь в слипшихся волосах. И он, тот, который был там, пошевелил рукой. Раздавленные пальцы. Вырванные ногти. Клочки рубашки на синюшной коже. – Единственно возможный ответ.
–Да? – усмехнулся Антон и откинулся на спинку кресла. – Можешь его озвучить для меня?
–Ничего нет, – прошептал юноша, не замечая слез на своих щеках. Он наблюдал за своим отражением, которое пыталось посмотреть на него, но красный луч проектора застил весь остальной свет. – Живое обманывает себя, лишь потому что живое. А мертвого... нет.
В этот момент зазеркальный Морган захрипел «Нет, не бросай меня здесь одного со зверем!» разбрызгивая алую кровь по подбородку. Рядом с ним появился зазеркальный Антон. Бледное лицо, пронзительно-зеленые глаза, белозубая улыбка неистового сумасшедшего, медицинский халат, забрызганный кровяными кляксами. Он улыбался живому теплому Моргану на той стороне, показывая скальпель, вымазанный в крови. «Я найду в тебе ключ от двери, которая отделяет меня от тебя» – то ли сказал призрачный Антон, то ли это послышалось юноше. «Не бросай меня... – слабеющий хрип другого Моргана»
Но живой Морган закрыл глаза (Прости..., я не могу..., я не выношу грязь). И в тот же миг отражение в зеркале стало обыкновенным: кабинет, шкафы, торшеры, столики...
–Учитель... – прошептал Морган, и нерешительно (с сомнением? со страхом?) глянул на учителя. – Вы тоже хотите, чтобы я умер?
–В твоей смерти здесь не больше смысла, чем в жизни там, – ответил Антон. Его лицо не просматривалось в тени. Впрочем, казалось, что только отчаянно зеленые глаза мастера светились в темноте своим собственным магическим светом. – Смерти нет, мой мальчик. Точнее, нет ничего, кроме жизни. Не существует второго шанса, второй любви, второго пути. Все что есть у тебя — не надолго. А после... – Учитель подался вперед. Морган вздрогнул и выронил чашку. Глаза Антона..., будто два неестественно зеленых радиоактивных изумруда, вживленных в глазные яблоки... – Это тот ответ, который ты, да и всё живое, знаешь с самого своего рождения. Это ответ на вопрос, который не имеет смысла и сути. Это ответ, который существует сам по себе. Это тот ответ, который ты озвучил сам, только что. А после... – нет ничего.
–Простите, - Морган опустил глаза.
Антон улыбнулся и снова придвинул к себе чертеж.
–Впрочем, ты никогда не узнаешь, какой ты настоящий. Тот, что сейчас стоит у зеркала, смотрит в пол и плачет. Или тот, который пристегнут к хирургическому креслу там. Там, где скоро его снова примутся пытать, калечить, резать, вызнавая секрет обратной дороги.
–Дороги куда, мастер? – едва сдерживая рыдания, спросил Морган.