Сорино Сони Ро : другие произведения.

Куклы Ван Крида. - Ангельский напев

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Одиннадцатая история кукольного мастера Моргана Ван Крида, о волшебном голосе полукровки. Вторая из пяти финальных историй, которые задумывались, как первичный и основной вариант, но были отклонены по некоторым причинам. Возвращаю их в качестве альтернативного окончания цикла историй о кукольном мастере Ван Криде.
  
  
  
   Куклы Ван Крида.
  
  
  
  Истории в картинках словами.
  
  
  
  История одиннадцатая: Ангельский напев.
  
  
  
  
  Морган Ван Крид нервно двигал стопку чертежей из одной стороны стола в другую, избегая смотреть на своего посетителя, который очень хотел стать клиентом и привлекал к себе внимание мастера благородными манерами и изысканными оборотами речи на древнем арвинарском диалекте. Это был высокий мужчина в парадном черном камзоле на золотой строчке, с уведомительным бантом от яаритов Вермы на лацкане. Его черные волосы были гладко зачесаны назад и смазаны душистым маслом. Тонкая полоска усов добавляла небрежной снисходительности его облику, и без того благородному в каждой своей черте. А изогнутая правая бровь придавала тонкой язвительности взгляду, от которого, собственно, Морган и впал в некоторое растерянное состояние духа. Мастер в который раз открыл шкатулку с сигарами..., но острый и недовольный взгляд благородного посетителя останавливал все последующие привычные манипуляции на половине движения. Морган чувствовал кожей этот взгляд, даже не поднимая глаз. Курить хотелось невероятно. И было странно, что в своём собственном доме он был словно непрошеным гостем.
  
  –Итак мастер, ваш ответ? – произнес посетитель.
  
  Морган всё же вынул сигару из шкатулки и понюхал её. Бросив короткий взгляд в сторону чертежной доски, возле которой маялся любопытствующий Поль, мастер Ван Крид собрался-таки с духом и перевел взгляд на посетителя.
  
  –Вы пришли с необычной просьбой. Я давно не практикую механические инсталляции в органику, знаете ли...
  
  –Однако это особый случай, согласитесь, мастер Ван Крид, – посетитель внимательно следил за перемещением сигары в пространстве. – Я навел кое-какие справки. И к тому же, наши общие покровители в Верме рекомендовали обратиться к вам. Случай с Ири Валера развеял все сомнения относительно вашего искусства.
  
  –Искусства? – ворчливо хмыкнул мастер Ван Крид и покачал головой. – Ири Валера остался калекой на всю жизнь... – Морган смотрел на свою любимую зажигалку, которая мирно себе лежала возле деревянного пенала с остро заточенными карандашами и весьма зазывно поблескивала. Он вздохнул и вернул сигару в шкатулку. – Ваш случай потребует слишком много усилий, чтобы решить его верно и без болезненных осложнений. Насколько я понимаю, боли не должно быть вообще и в принципе. И работа должна быть выполнена тонко. А я не уверен, что справлюсь с ней...
  
  –Мастер, вы понимаете, надеюсь, что Ангельская Опера Вермы щедро расплатится с вами.
  
  –Ну что вы, в самом деле... Это вы, любезный, не понимаете, чего хотите. Тем более... – Морган подвинул к себе раскрытую папку с книжкой больничного эпикриза и фотографией, на которой был запечатлен молодой мужчина болезненного вида. Утонченные черты его лица удивительным образом дополнялись парой тонких шрамов, пересекавших его наискось. И они, нисколько не испортив впечатления, наоборот, добавили облику с фотографии таинственности и благородства. Длинные мягкие волосы прикрывали впалые щеки с горячечным румянцем, в связи с чем Морган предположил, что не только два шрама имелось на этом лице, да и на теле тоже. Мастер глянул на своего посетителя, подумав про себя, что не спросил у него имени..., а это дурные манеры и плохой пример для мальчика Поля, хотя тот и кукольный ребёнок. Вслух он продолжил тем же отстраненным тоном: – Тем более Джерисо. Я бывал в ангельской опере два раза и слышал этот божественный голос. – Морган закрыл папку и отодвинул её от себя в сторону своего необычного посетителя. – Но я и подумать не мог, что Джерисо мужчина. Нет, я отказываюсь.
  
  –Полагаю, что десять тысяч золотых гульденов смогут изменить ваше решение? – самоуверенно усмехнулся гость.
  
  –И двадцать тысяч не изменят, – Морган постучал указательным пальцем по папке. – Заберите. Поль проводит вас.
  
  –Оперу «Огненное небо Яара» исполнят с нашей сцены первый раз в этом году. Всего один раз в год мы объявляем о премьере новой оперы или симфонического концерта. Такова традиция, коей исполнилось триста лет со дня основания. Тинто Ди Псито написал её, кажется, лет сорок назад, и закончил ровно за день до своего странного исчезновения. Но именно в этом сезоне мы решились поставить его оперу в первый премьерный показ. Знаете почему?
  
  –Откуда мне...
  
  –В ней рассказывается история падения ангелов Яара.
  
  –Ди Псито всю свою жизнь был помешан на этой теме, что в литературе, что в музыке. Я люблю его рассказы и сказки, но... Я понимаю, что это... – всего лишь сказки.
  
  –И всё же, мастер, мы знаем точно, что премьерой «Огненного неба» заинтересовались капитан Рог и Редиард Роххи, его верный генерал-губернатор Вермы. Вы должны понимать, ЧТО это означает. Мы ожидаем худшего, но надеемся на лучшее. Ибо верим в магию голоса Джерисо, – продолжал убеждать посетитель, словно не услышав иронического замечания мастера.
  
  –Не ставьте её на своей сцене. И не будет проблем.
  
  –Она прекрасна и совершенна! Маэстро Ди Псито имел божественное откровение, когда создавал эту музыку, не побоюсь этого слова – высших сфер. Мне кажется, вы должны понимать предназначение такого откровения. Оно должно быть услышано. И самое главное – оно должно быть выслушано из уст Джерисо. Его голос и эта музыка словно созданы друг для друга.
  
  –Я бывал в вашей опере. И слышал пение.
  
  –Тем более, я уверен, что диссонтон Джерисо покорил вас.
  
  –Диссонтон? – Морган нахмурился, вспоминая что означало это слово.
  
  –В народе эта редкая окраска голоса, – замечу, всё же, что крайне редкая окраска, – называется яарино, или ангельский напев. Так вот, именно за этот божественно утонченный голос Джерисо так любят в Верме. Через две недели он должен исполнять главные партии в знаковой опере. Иначе... – Лицо гостя сделалось бледным и заострившимся. – Я даже боюсь предполагать, что случится, если будет иначе.
  
  Морган снова вынул сигару из шкатулки и посмотрел на матовый блеск зажигалки. В стеклах его очков отражался слепящий квадрат окна и прозрачный силуэт кукольного мальчика, который то и дело оглядывался, рассматривая посетителя.
  
  –Могу представить... – пробормотал Морган, разминая сигару и прислушиваясь к шороху плотно скрученных табачных листьев. – Но зачем вам я?
  
  –С некоторых пор Джерисо выдерживает всего пять минут пения. Затем его связки словно перегреваются и он теряет голос на сутки или больше, – прошептал посетитель.
  
  –Должно быть, вам нужно обратиться к хорошему хирургу, а не к кукольному мастеру.
  
  –Увы, ни в Верме, ни в Стокванхейме, ни в Орданвинге не берутся... – Посетитель запнулся, словно ему стало больно отчего-то, затем продолжил дрожащим голосом: – Вы единственная наша надежда.
  
  –Я, конечно, могу вживить в ткань его горла механические голосовые связки. Но боюсь, что о диссонтоне вам всем придется забыть.
  
  –Диссонтон – это очень необычный тембр человеческого голоса. Я бы сказал точнее, это неестественный для человека тембр. Ведь недаром в народе его называют яарино... – Гость вздохнул, словно пытаясь себя успокоить, глянул на механического мальчика и рассеянно его осмотрел, видимо решив, что тот обыкновенный подмастерье. Затем вернулся взглядом к Моргану. – Память народная имеет много удивительного в своем составе, знаете ли. В этой памяти каким-то образом сохранились воспоминания о неспокойном прошлом Яара. И в частности о том, как ангелы яариты готовили людей для битв с бесчисленными армиями механоидов араята... Они пели для воинов свои удивительные ангельские песни. Они завораживали людей своими голосами.
  
  –Я тоже учился в школе и помню эти сказки, – оборвал его Морган. – Ближе к сути, будьте добры.
  
  –Диссонтон... Всё дело в нём.
  
  –Вот значит как... Мне следовало догадаться сразу, как только увидел фотографию... – Морган глянул на папку. – Этот ваш Джерисо... Он полукровка?
  
  –Верно угадали, – гость снова стал опечаленным и отвернулся. – В человеческой ткани нет таких свойств, которые имеются в ткани ангельской. Он полукровка в чистом виде, отягощенный десятком тяжелых врожденных заболеваний. У него слабое сердце, оперированное пять раз, ослабленная иммунная система и необычные нервические реакции. Перед каждым представлением его обкалывают обезболивающим и впрыскивают двойную дозу морфия, чтобы он пел, радуя яаритов своим волшебным голосом, а не кричал от боли со сцены.
  
  Морган мягко обстучал сигару об крышку шкатулки.
  
  –Тем более если так, – резюмировал мастер. – И всё-таки мне непонятно кое-что..., но всё это не существенно. Я не смогу помочь вам не потому, что просто не хочу. А потому что не смогу. Разговор окончен. Поль проводит вас до двери.
  
  Гость встал, печально глянув в безразличные глаза мастера Ван Крида и направился к двери, как и было ему указано. Поль сразу побежал за посетителем, перед тем торопливо сунув карандаш в специальное углубление на чертежной доске... Но посетитель вдруг остановился на середине пути и Поль едва не столкнулся с ним. Глянув на мальчика мельком, он посмотрел поверх его головы на Моргана.
  
  –Дайте мне последний шанс убедить вас, мастер.
  
  –Какой же вы упрямый... – Морган, который собирался раскуривать свою первую утреннюю сигару вдруг заметил сердитую гримасу на лице кукольного мальчика. Поль явно был на стороне гостя. Он смотрел на Моргана с осуждением. Мастер хмыкнул и потушил огонь зажигалки, так и не раскурив сигару. – Хорошо. Даю.
  
  –О, мастер! – гость необычайно воспрянул духом. – Распорядитесь, чтобы мальчик проводил меня к машине. Всего пару минут и я обещаю, что вы измените свое мнение!
  
  Морган неопределенно махнул рукой и пробормотал для Поля:
  
  –Ну, ты добился своего так легко, черт подери. Проводи его.
  
  
  
  Пока посетитель и Поль отсутствовали, мастер в очередной раз вынул замятую и почти растрепавшуюся сигару, схватил зажигалку и подошел к окну. Распахнув его настежь, Морган раскурил сигару, с наслаждением сделав несколько первых неглубоких затяжек. Клетки организма получили-таки свою порцию никотина, Морган расслабленно вздохнул и привалился плечом к стене, разглядывая внутренний дворик с аккуратными дорожками, липу посредине и часть каменного забора, увитого плющом. Он курил свою сигару и думал о судьбе несчастного полукровки со шрамами на лице. Еще ему вспомнились мягкие волосы песочного цвета..., почти рыжие... Что-то знакомое...
  
  Мастер окинул свой кабинет общим взглядом, не останавливаясь на привычных и комфортных деталях обстановки, просто впитывая образ своей любимой и единственно светлой комнаты в этом мрачном доме. Чертежная доска, которую он установил специально для Поля, находилась в двух шагах от окна, как раз там, где мальчика не отвлекали картинки с улицы, но в тоже время, чтобы на его новом рабочем месте не становилось академически скучно без живого света. Слепящие солнечные пятна медленно стекали по белому листу ватмана. Незаконченный чертеж кукольного сердца просматривался вполне отчетливо. Остро заточенный карандаш, впопыхах сунутый в специальное углубление, выпал и лежал на полу, закатившись под конструкцию чертежного приспособления.
  
   Хлопнула дверь за спиной. Морган оглянулся.
  
  Посетитель в черном камзоле вел под руку бледного юношу с длинными волосами песочного цвета. Молодой человек передвигался неуверенно, как старик разбитый параличом, едва переставлявший ноги и пошатывавшийся. Поль тоже пытался помочь Джерисо всеми силами, то придерживая за свободный локоть, то шире распахнув дверь, то подвинув мягкий стул...
  
  –Мастер, мы привели его! – воскликнул мальчик.
  
  Морган мрачно рассматривал певца. Во всём его облике, в движениях и даже в обыкновеннейшем осматривании вокруг себя, присутствовала некоторая женственность и робость. Моргану стало понятно, почему Джерисо исполнял только женские партии в опере. Бледная кожа с россыпью почти прозрачных веснушек сказала ему всё. Мастер выкинул недокуренную сигару в окно и вернулся за свой стол.
  
  –Автограф мне не нужен, – сказал он, глянув на посетителя поверх очков.
  
  –А мне можно? – пискнул Поль.
  
  Морган Ван Крид нахмурился и принялся заново двигать стопки чертежей из одной стороны стола в другую. Вот же..., маленький негодник, этот Поль.
  
  Джерисо смотрел на Моргана удивленными глазами. Он понял, кем был Морган Ван Крид от рождения. Почувствовал это и успокоился.
  
  Справившись со своим удивлением, певец склонил голову перед мастером. Моргану пришлось кивнуть в ответ.
  
  –Спой для мастера Ван Крида, – прошептал певцу посетитель. – Джерисо, пожалуйста, спой. Хотя бы две минуты.
  
  –Мне кажется, что любезный хозяин не хочет слышать мой голос, – ответил Джерисо странным, словно дребезжащим голоском.
  
  –Или минуту... Ему нужно доказательство твоей гениальности. Прошу тебя, Джерисо, спой.
  
  –Мне нужно встать. Я не умею петь сидя.
  
  Посетитель и Поль помогли ему подняться на ноги, придерживая за локти. Певец посмотрел на мастера и...
  
  
  
  ...
  
  
  
  Морган Ван Крид оказался в раю. Он был в нём всего полторы минуты... Но мог поклясться потом перед кем угодно, что стоило прожить даже ужасную, наполненную страданиями жизнь, чтобы в конце её услышать божественный голос Джерисо и оказаться в самой середине райского сада.
  
  Голос Джерисо был ключом от райских врат.
  
  Полторы минуты истинного счастья закончились очень быстро, как пять секунд, хотя и были целой вечностью красоты.
  
  
  
  ...
  
  
  
  Морган тяжело дышал и смотрел на этого странного человека с такими знакомыми шрамами на лице...
  
  –Как тебя зовут на самом деле?
  
  –Я не знаю, – ответило солнечное существо. – Я ничего не знаю и ничего не умею, кроме того, чтобы просто петь. Вам понравилась песня, мастер?
  
  –Это была песня? А мне показалось, что я просто попал в рай.
  
  –Это и была старинная песня о дороге в рай. Меня учили петь её на тональности диссаро... Но мне всегда казалось, что вся истинная её красота раскрывается только на тональности диссон. Я умею брать этот тон легко.
  
  –Диссон, значит, – пробормотал Морган, глянув на лицо посетителя в черном камзоле, которое просто светилось от счастья. Вернувшись взглядом к Джерисо, мастер спросил: – Но чем я могу помочь тебе?
  
  –Я не знаю, правда, – грустно ответило существо, пожав плечами. – Боюсь лишь, что если капитан Рог не услышит мои партии в новой опере... Он распорядится уничтожить весь наш состав.
  
  –Так думаешь?
  
  –Наверное, до него дошли слухи о моем недомогании. Он предупредил господина директора Нортона... Он всё ему сказал.
  
  Морган глянул на человека в черном камзоле. «Вот и имя твое узнал...»
  
  –Да, вы убедили меня, но... Я по-прежнему не знаю, чем помочь.
  
  –Хотя бы попробуйте, мастер Ван Крид, – ответил директор оперного театра.
  
  
  
  *
  
  
  
  На следующее утро Морган Ван Крид в одиночестве сидел за длинным столом в пустой столовой с высокими потолками и вяло поедал свою овсяную кашу на завтрак. Он мрачно рассматривал кусочек сливочного масла, который таял поверх горячей овсянки, поглядывая в сторону пустовавшего места, сервированного для Поля. Сегодня кукольный мальчик не пришел к завтраку, хотя с тех пор, когда Морган вживил в него органический преобразователь, завтраки, – равно, как обеды и ужины, – он обожал и не пропускал с истовостью настоящего гурмана. Правила этики Поль усвоил быстро и очень умело управлялся ложкой, вилкой и ножом.
  
  Мастер глянул в окно, слепое от солнечного света, сверкавшего в нём, затем на пустующее место и... тяжело вздохнул. Ему не хватало общества механического ребёнка. Еще и этот Джерисо, которому пришлось отвести гостевую комнату... Он странным образом всколыхнул забытые воспоминания о собственном странном детстве. Ангелы и люди так долго жили бок о бок в этом мире, и все это время причиняли лишь боль друг другу.
  
  Где-то за спиной скрипнула тяжелая дверь и в огромном пространстве столовой комнаты принялось прыгать и отскакивать от стен эхо торопливых мальчишеских шагов.
  
  Это был Поль. Он подбежал к столу, схватил стакан молока и выпил его залпом.
  
  –Доброе утро, мастер!
  
  –Экие у тебя манеры, оказывается... – недовольно проворчал Морган, хотя и был рад появлению Поля.
  
  –Ох, мастер, распорядитесь принести завтрак для Джерисо, пожалуйста.
  
  –Ты торчал в его комнате всю ночь.
  
  –Мы разговаривали! О, мастер Ван Крид, Джерисо такой потрясающий собеседник!
  
  –Боже мой, сколько восхищений и восклицаний за одну минуту. И, кажется, я слышал пение женским голосом...
  
  –Мастер, это же яарино! Ну, не будьте таким строгим, прошу вас. Просто Джерисо напел для меня начальные ноты из нескольких своих арий, всего лишь!
  
  –Всего лишь... – Морган критически осмотрел счастливого Поля. – Ему следовало выспаться перед сегодняшними процедурами. А ты, наверное, трещал всю ночь, как самая настоящая трещотка.
  
  Поль скромно пожал плечами, но не удержался, подбежал к Моргану и обнял его за плечи.
  
  –Ах, если бы вы знали, мастер, как я обожаю ваше утреннее ворчание.
  
  Морган оказался счастлив. Всего лишь и так просто. Тот, кого он тайно называл своим сыном, любил его по-настоящему... Оказалось, что Моргану Ван Криду эта любовь была нужна не меньше, чем ожившему кукольному мальчику. Он совершенно растаял от этого простого пожатия и мягко похлопал ладонью по локтю Поля.
  
  –Будет тебе обниматься. Прекращай мне тут, – теперь, когда всё стало на свои места, он оказался способен рассмотреть кофейник и свою первую сигару на маленьком овальном подносе. – Я скажу Рене, чтобы он принес завтрак в комнату Джерисо. Вот только я не знаю, что обычно ест этот твой новый друг на завтрак... И вообще.
  
  –А я расспросил его. Джерисо попросил стакан теплого молока и чуть-чуть мёда.
  
  –И всё?
  
  Поль радостно кивнул.
  
  –Хорошо, передам Рене.
  
  –Мастер, позвольте мне провести этот день с Джерисо, пожалуйста.
  
  –Как только закончишь свой чертеж.
  
  –Спасибо, мастер! – Поль рванул к двери во всю прыть. И Морган был уверен, что чертеж будет дорисован через пять минут.
  
  –Вот же... Сорванец. – улыбнулся мастер Ван Крид и наполнил чашку горячим кофе. – Обожаю, и всё тут.
  
  
  
  *
  
  
  
  Он читал детальный эпикриз и рассматривал рентгеновский снимок горла Джерисо, который был сделан час назад в лаборатории. Затем мастер Ван Крид встал и подошел к огромному книжному шкафу, в котором выбрал толстый справочник с цветными иллюстрациями. Он нашел в нём необходимую главу, прочитал её внимательнейшим образом и ещё раз задумчиво посмотрев на снимок.
  
  Спустя час он подвинул телефонный аппарат с алюминиевым номеронабирателем, положил перед собой визитную карточку, которую оставил директор Нортон, и набрал длинный номер, записанный в ней. Пока в трубке звучали сигналы вызова, мастер раскурил сигару и допил остывший кофе. Едва чашка тонкого альтиграмского фарфора стала на блюдце, в трубке послышался щелчок соединения, и голос директора ответил ему:
  
  –Мастер Ван Крид? Вы сможете помочь Джерисо?!
  
  –Возможно...
  
  –Я слышу в вашем голосе сомнение?
  
  Морган посмотрел на рентгеновский снимок, затем постучал по нему пальцами.
  
  –Всё же, я не первый механический мастер, к которому вы обратились. Насколько я разбираюсь в своем деле, настолько же могу утверждать, что в голосовые связки этого молодого человека некогда вносились изменения.
  
  Нортон помолчал минуту. Мастер рассматривал мелькавшие солнечные зайчики в кроне липы.
  
  –Он не так молод, как может показаться на первый взгляд... – произнес директор оперного театра, было понятно, что в данный момент он продумывал каждое слово, прежде чем произнести его вслух. - Знаете..., а ведь он ваш ровесник, хотя и кажется на первый взгляд юнцом. Возможно, моложе на год, но не больше.
  
  –Ну и?
  
  –Когда-то, кажется, лет пятнадцать назад, с Джерисо уже случилось подобное. Я еще не был директором оперы на тот момент. Прошлый директор... Имел неосторожность обратиться к мастеру Антону. Слышали об этом боге механики из Вермы?
  
  –Всякое случалось слышать.
  
  –Он был гением по слухам, но... Что-то он сделал с голосовыми связками Джерисо. Что-то нехорошее... С тех пор яариты просто сходят с ума от его голоса. Они приходят в оперу, как обычные смертные в опиумную курильню за дозой.
  
  –Полагаю, что имело место быть программирование звуковой волны, которую умеет издавать горло вашего подопечного. Но судя по эпикризу, который вы несомненно прочли внимательно..., а так же, судя по тому, с каким упорством добиваетесь нужного результата, вы желаете, чтобы я восстановил программирование, некогда начатое мастером Антоном.
  
  –А это возможно?
  
  –Значит, я прав... – Морган Ван Крид откинулся на спинку кресла и подвинул к себе фотографию Джерисо. – Господин Нортон, звуковую волну, которую мастер Антон научил издавать связки Джерисо, называют «рутта симикура». Мне перевести для вас это выражение с ангельского языка?
  
  –Я знаю перевод.
  
  –В определенный запрограммированный момент, голос Джерисо убьет всё живое в пределах своей досягаемости. Если я восстановлю его способность петь, то вам лишь останется ждать, когда сработает эта бомба. Если я не сделаю ничего, то ничего и не случится. Чего хотите вы, господин Нортон?
  
  –Я хочу, чтобы он пел.
  
  –Это ваш окончательный ответ, господин директор Нортон?
  
  –Да. Хотя, постойте... Еще добавлю кое-что. Редиард Роххи, – он, кажется, ваш отец?.., – пятнадцать лет назад рекомендовал бывшему директору обратиться с проблемой Джерисо к мастеру Антону. Вы понимаете о чем я толкую, мастер Ван Крид?
  
  –Вполне.
  
  –Наверное, ни вам, ни мне, ни, тем паче, Джерисо не дано что-либо изменить в этом деле. И прошу вас, за последующими разъяснениями обращайтесь к своему батюшке, а не ко мне.
  
  Морган лишь печально усмехнулся.
  
  –Когда вы планируете делать операцию? – спросил Нортон.
  
  –Завтра.
  
  –Когда Джерисо сможет петь в полную силу?
  
  –Через десять дней.
  
  –Вот и договорились. Мы расплатимся с вами завтра же, после полудня. Прощайте, мастер Ван Крид. И, кстати, я зарезервировал для вас гостевую ложу на премьерный показ.
  
  –Вы не спросили, что же сам Джерисо думает по этому поводу. И не поинтересовались тем, из чего были сделаны голосовые связки.
  
  –Это не имеет значение. Главное, чтобы он пел на премьере.
  
  –А если бомба сработает?
  
  На том конце устало вздохнули и с некоторым раздражением закончили разговор:
  
  –Значит, такова судьба. Если боитесь, то можете не приезжать на премьеру оперы! Всё! Отбой! Прощайте!
  
  
  
  *
  
  
  
  Морган устало рассматривал Редиарда, который, как всегда, любовался своим отражением в зеркале. Заметив взгляд сына, генерал-губернатор улыбнулся ему и подмигнул.
  
  –Вот уж кого не ожидал здесь увидеть!
  
  –Меня пригласили.
  
  Редиард поправил выбившийся локон волос, затем принялся выравнивать шелковый галстук.
  
  –Ты не пожалеешь, сын. Поверь мне.
  
  –А ты не боишься? – Морган опустил глаза, чтобы не встретиться с внимательным взглядом Редиарда из зеркала.
  
  В раскрытой двери промелькнул Поль в нарядном камзоле с белым бантом на лацкане. Кукольный мальчишка носился по запутанным коридорам ангельской оперы, не уставая восхищаться вычурной роскошью интерьера и нарядной публикой. Пять минут назад его впустили в святая святых театра, в гримерную Джерисо, где угостили кремовыми пирожными и, кажется, были невероятно рады встрече. Единственное что смутило кукольного мальчика, так это роскошное женское платье, в котором был его друг и яркий макияж на лице. Однако объяснения, что всё это было необходимо для исполнения своей главной роли в опере, вполне устроили Поля.
  
  –О чем ты, сын? – всё же спросил Редиард.
  
  Морган покачал головой.
  
  –Я отключил кое-какие датчики в Поле, перед поездкой в Верму.
  
  –Зачем?
  
  –Я хочу, чтобы он выжил, если вдруг случится что-то...
  
  –Но он кукла же, Морган, – усмехался красивый до боли Редиард Роххи.
  
  –Этот куклёнок сейчас в большей мере человек, чем... – Морган отвернулся, усмешка на лице отца пугала и вызывала отвращение. – Не бери в голову. Тебе не понять.
  
  Редиард внимательно смотрел на своего сына полукровку из зеркального отражения. Пальцы его рук вдруг судорожно сжались в кулаки. Совершенное ангельское лицо оставалось невозмутимо прекрасным, но в глазах..., в его грозных и бездонных глазах..., промелькнуло что-то страшное. Через мгновение Редиард справился со своими эмоциями и в очередной раз поправил галстук.
  
  –Сегодня можешь быть спокоен, Морган. И за себя, и за этого своего куклёнка. – сказал он и сбил пальцем несуществующую пылинку с плеча. – Я же отец тебе всё-таки.
  
  
  
  Конец одиннадцатой истории.
  
  
  
  Сони Ро Сорино (2009 – 2010)
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"