Соловьева Кристина : другие произведения.

Бродяжка.Ч.1. Гл.1-2 + Пролог

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Бродяжка голубых кровей. Глава 2
    Комментарии и оценки открыты.
  
Общий файл находится здесь:
  Бродяжка голубых кровей
  
  
  
Кристина Соловьева
  
  
  Бродяжка голубых кровей
  
  
Странное дело: о том, что хорошо, о днях, которые провел приятно, рассказывается скоро,
  
и слушать про них не так уж интересно. А вот про то, что неприятно,
  
что вызывает страх или отвращение, рассказы получаются долгими и захватывающими.
  
Дж. Р. Р. Толкин "Хоббит, или Туда и Обратно"
  
  
  
Пролог
  
  - Дяденька, подай на хлеб! - тоненьким голоском пропищала чумазая девочка в грязном платьице с потрепанной тряпичной куклой.
  Торговец натянул вожжи. Попрошайка стояла посреди дороги, не давая ему проехать. Кого-кого, а малолетних побирушек никто не любил. Им не нужен был хлеб. Когда этих несчастных детей пытались накормить, они приходили в ярость и на благодетеля высыпалась отборная взрослая брань, освоенная за годы прозябания на улице вместе с такими же оборванцами. Лицо торговца исказила гримаса отвращения.
  - Пшла прочь с дороги, девчонка! - отмахнулся торговец.
  Девочка не уходила.
  - Дя-а-аденька, ну подай на хлеб! Не дай с голоду помереть!
  Торговец достал из-за шиворота краюшку хлеба и бросил к ногам попрошайки.
  - На!
  Девочка растерянно посмотрела на хлеб, словно не знала, что с ним делать.
  - Уходи!
  - Дяденька... - заплакала девочка.
  Тут все сразу стало ясно. Девчонка просит не на хлеб. И даже не себе.
  Торговец спрыгнул с повозки и замахал руками, пытаясь все же прогнать девочку.
  - Пошла отсюда! Проклятое отребье... Нарожают уродов...
  - Дя-а-аденька...
  Торговец замахнулся на девочку. В этот момент с криками, гоготом и руганью вылетели откуда ни возьмись такие же грязные, как и девочка, люди, вооруженные чем попало - кто ножом для сыра, кто топором, кто серпом. Торговец бросился к повозке, начал хватать мешки, но тут же побросал их и припустил к лесу.
  Закрыв голову руками, девочка стояла в стороне и тихо всхлипывала, не желая смотреть, как бандиты грабят повозку сбежавшего торговца. Я подошла к ней, присела на корточки и, протянула испачканную куклу, которую бедняжка со страху выронила.
  - Вилька, может догоним его? - окликнул меня бандит со множеством длинных косичек. - До соседнего если села доберется, подмогу же приведет...
  Валрик, парень из Вирры. Когда-то родители, стремясь выбраться из непроглядной нищеты, продали его богачам в услужение. Мечта любого ребенка, ничего не скажешь. Ох и натерпелся он там. Его хозяин был охоч до юных слуг, независимо от их пола. Теперь Валрик мстит. Всем, у кого кошелек толще его кулака.
  - Не надо, - мотнула я головой. - Только хуже будет.
  Валрик нервно передернул плечами. У него руки чесались пустить кровь торговцу, по лицу видела. Уже неоднократно бывало, что догонял вопреки запрету и убивал. Сутками в деньшовском лесу пропадал, а выслеживал. Я боролась. Как правило, безрезультатно. Слова и уговоры здесь бессильны.
  - Эй, Вилька! Лови!
  Я по привычке среагировала мгновенно и поймала летевший в меня сверток. Мне подмигнул худощавый Лиро. Наш музыкант, боевой дух всей команды. Дьявол знает, как он вообще попал сюда, на дорогу, грабить караваны. У него могла быть совсем другая, лучшая жизнь.
  Развернула сверток и обнаружила хлеб, молоко в закрытой крынке и даже вяленое мясо. Девчонка рядом со мной сглотнула. Бедняга, она играет главную роль во всем этом жутком действе, и ей почти никогда не перепадает и монетки. Даже еду между собой растаскивают те, кто понаглее.
  - На, - протянула сверток ошарашенной девчонке. - Спрячь и никому не показывай.
  - Отберут, - захныкала попрошайка, - всегда отбирают.
  - Скажешь мне. Я разберусь.
  Девочка с благоговением приняла сверток. У нее, не видевшей ничего, кроме сухарей уже дня три, будет сегодня настоящий пир.
  - Все собрали? - гаркнул здоровяк с расписанными особой восточной краской руками, бритыми висками и косой до пояса, которой и я бы позавидовала, не будь у меня своей.. - Уходим!
  А это Свермир, настоящего имени которого не знает никто. Наш главарь. Говорят, по силе с ним не сравнится ни один деньшовский молодец. Говорят... да много чего о нем говорят. Но все больше выдумывают. Его прошлое такое же темное, как его волосы и глаза. И сам он изнутри черен, как уголь.
  А еще он - мой враг. С тех пор, как умер Грото.
  Что до меня... Вероятно, вам интересно, как я докатилась до такой жизни. А все на самом деле очень просто. Когда-то давно я и сама ехала на такой же повозке, как и торговец, которого мы только что обчистили. Именно в тот день Вильгельмина Эльмьери дель Асквель умерла для всех, кто ее когда-либо знал.
  
  
  
Глава 1
  Из князей в грязи
  
Вежливость - доспехи леди.
  
Дж. Р. Р. Мартин. "Игра престолов"
  
  Разве мало на свете историй про нищенок, которые выходят замуж за наследных принцев и становятся королевами? Целого моря Вечных Льдов не хватит, чтобы вместить их всех.
  Но это не моя история.
  Я не родилась принцессой. Для этого я не столь удачлива. Я была ренорой - благородной девицей Вафали-рейн, у самого восточного моря, за Хребтом Семерых. Мой отец, Миренвар тель Элимьери дель Асквель, растил меня вдали от шумных городов, объясняя это тем, что особа благородного происхождения не сможет почерпнуть там ничего полезного ни для души, ни для разума. О матери рассказать многого не могу. Отец говорил, она оставила нас сразу после того, как разродилась мной. Лишь когда я немного подросла, я узнала правду от местных рыбаков, любящих посудачить о тех, кому в жизни повезло больше, чем им. Такова уж человеческая натура. А правда была в том, что единственная жена отца умерла за несколько лет до моего рождения. Я была дочерью соблазненной им служанки.
  Бастардом.
  Во всех отношениях сказочное начало истории, не так ли? Слишком рано я осознала, что на самом деле жизнь, казавшаяся мне радужной и беззаботной, была обманом от начала и до конца. Все дороги для меня были закрыты с самого рождения. Именно в этом была истинная причина, почему отец держал меня подальше от чужих глаз. Всегда найдутся добрые люди, желающие открыть ребенку правду.
  И все же я получила хорошее начальное домашнее образование, и к тринадцати годам могла вполне связно говорить на эльфийском. Простыми фразами, без сложных конструкций и оборотов.
  И вот тогда случилось почти сказочное чудо. Меня приметили сестры Ли"вэй - двое прекраснейших эльфиек, состоявших в правящем Совете Девяти. Выше только звезды. Это произошло на одном наискучнейшем светском мероприятии, куда меня привел отец, чтобы, наконец, представить правящей элите Вафали-рейн, несмотря на опасения, что меня отвергнут. Я слышала, как за моей спиной шептались, не стесняясь, и умирала от желания плеснуть кислый сок каких-то мерзких заморских ягод в лицо каждому из сплетников. Я бормотала себе под нос эльфийские ругательства, сочиняя на ходу страшный план мести. И была услышана одной из сестер. Незрячей Тирэль.
  Прекрасные эльфийские нимфы разглядели неведомый мне самой потенциал, и взяли под свою опеку. Мой батюшка не возражал. Он и мечтать не мог о таком успехе. Сестры Ли"вэй - не только мудрейшие из живущих в Иниармарии женщин, но и могущественные волшебницы. И не обнаружив во мне даже зародыша способностей к магии, они чрезвычайно огорчились. Зато выяснилось, что я неплохо осваиваю языки и даже немного умею фехтовать. До мужчин мне далеко, спору нет. Мне никогда не достичь ни их силы, ни мастерства. У них это как-то будто играючи получается - сражаться. На уровне инстинктов. Но я неплохо стреляю. Все же лук - истинно женское оружие, хотя многие считают, что дальний бой - для трусов. Наверное, эти слухи распространяют те, кто часто промахивается.
  Итак, я училась в школе для благородных девочек, в столице, Йефиалии, под чутким надзором сестер Ли"вэй, обучавшим наукам, которые в таких школах не преподавали. Я подолгу не видела отца, и совсем об этом не жалела. Когда мне исполнилось шестнадцать, мои эльфийские наставницы решили, что мне пора взглянуть на другие земли для того, чтобы расширить кругозор. И отправили меня в долгий путь. Вместе со свитой мне предстояло пересечь весь материк, потому как конечным пунктом были западные леса, где родились сестры Ли"вэй.
  Надо ли говорить, что я туда так и не доехала?..
  
  
***
  
  - Карманы выворачивай, прошмонь! - визжала раскрашенная девица, тыча ножом в напуганного до полусмерти извозчика.
  Я заспанно озиралась и терла глаза, все еще надеясь, что происходящее - мой сон, и я вот-вот проснусь. Девица выглядела вызывающе. Кожаный доспех, кажется, был надет совсем не для защиты, потому как открывал большую часть груди и был порядком ей маловат. Нынче это носят вместо платьев? Когда я уезжала из Йефиалии, тамошние дамы предпочитали длинные свободные платья из легких тканей, чуть присборенные на плечах и подпоясанные широкими лентами. Благородные могли позволить себе расшитые золотыми и серебряными нитями пояса или металлические цепочки, но последние - только по особым случаям. Я всегда им завидовала. Они были прекрасны! Не то что я - нескладный долговязый подросток. Не могла же мне привидеться эта бесстыжая? Даже моя фантазия не способна на такие выходки.
  - Чего вылупилась? - это она мне. - Вытаскивай из телеги свою благородную задницу! Или тебе помогут!
  От помощи я бы не отказалась, но в устах разбойницы это прозвучало скорее как угроза. Я поморщилась. Эту барышню совсем не учили манерам? Прежде, чем я успела выбраться из тюков и одеял, двое крепких рослых мужчин вытащили меня, как пушинку. Ощутив почву под ногами, я почувствовала себя куда увереннее. Ведь по этой самой почве можно было убежать...
  Не тут-то было.
  - Стой, где стоишь. А то хуже будет, - пригрозил один и ухватил меня за косу.
  Куда уж хуже, подумала я, вцепившись в ответ в его лапу и пытаясь вызволить свою гордость. Ан нет. Оказывается, было куда.
  - А девка-то ничего, - сказал один из головорезов. - Годная.
  Неместный, подумала я. Волосы и глаза чернющие. Коса, как у меня - до поясницы, только куда толще. И кожа смуглая. Не деньшовец - те русые. Но и не рейнец, нет. Там, где я родилась, у большинства людей волосы каштановые. И кожа светлее. Но и дети от смешанных браков с южанами не выглядят так, как этот головорез. Быть может, он чистокровный?
  Говорят, южные земли - дикие. Ими правят жестокие всадники, когда-то летавшие на драконах, а нынче, когда рептилий истребили, пересевшие на лошадей. Это они до сих пор верят, что драконы все еще дремлют где-то под Хребтом Семерых. Еще говорят, у южан до сих пор процветает рабовладение, в то время, как в остальных землях Иниармарии оно запрещено и карается смертной казнью.
  Южане пришлых не любят. Нападают на чужаков без предупреждения, не тратя время на разговоры. И если не смог защитить себя, получай ошейник раба и клеймо. Особенно южане любят женщин с севера - из Вирры и Гевронии, светловолосых, голубоглазых. Жена нынешнего короля Вирры - наполовину южанка. Так утверждают при дворе. Я никогда не видела ее, но по словам наставниц, прежде не создавала еще природа существа прекраснее.
  Я всегда думала, что за Южными Пределами всадников нет. Неужели, я ошибалась, и он - один из них?
  - Скажешь тоже. Кожа да кости. На кой рожон она тебе нужна? - хохотнул другой головорез.
  - Так не жрать же я ее собираюсь, - ухмыльнулся головорез. - Тебе годков сколько, малая?
  Я прикинула: соврать - не соврать.
  - Тринадцать, - сделала я выбор в пользу первого.
  Авось поверят - фигурой я не вышла - и не тронут.
  - И правда малая, - разочарованно протянул головорез.
  - Эй, вы там, - крикнула девица. - Собираетесь девку пользовать - пользуйте. Только заканчивайте быстрее и помогите мне!
  Я отступила на пару шагов, но головорезы вроде не собирались меня... пользовать. Это обнадеживало. То ли возраст мой на них повлиял, то ли замученный вид всю охоту отбил, но оба, как по команде, сплюнули и отмахнулись от меня. Один из них остался сторожить, другой полез на повозку, где копошилась вульгарная девица. Внезапно оттуда кулем свалился извозчик.
  "Мертвый", - с ужасом подумала я, наконец, оценивая всю серьезность ситуации, в которую угодила.
  На самом деле мы с извозчиком не одни ехали. Не настолько же беспечны были мои наставницы, чтобы отпустить нас без сопровождения. Но двое наших соглядатаев из йефиальской стражи, задержались в пограничном городе Вьерене. Городе удовольствий... Сестры Ли"вэй строго-настрого запретили ехать дорогой, лежащей через эту клоаку, но так вышло, что я по доброте душевной уступила уговорам стражников, и мы поехали через Вьерен. Тогда мне еще порядком не доставало мозгов...
  Кто бы сомневался, что ни наутро следующего дня, ни через день мы не могли выехать из города, потому как потеряли наших охранников. На третий день они, наконец, явились. Нетрезвые, грязные, в самом неподобающем для элитной стражи виде. И попросили еще пару дней. Которых у меня, увы, не было. Наставницы четко расписали мое путешествие, и я уже должна была пересечь часть Деньши на пути в Вирру. Я не могла терять еще два дня.
  И тут я сделала еще одну глупость. Я вновь уступила стражникам, и мы условились, что встретимся три дня спустя в деньшовском Зеленрое. Они уверяли, что по Ясеневу тракту пролегает самый безопасный путь в Вирру. И что они знают короткую дорогу. Возьмут лошадей у знакомого трактирщика...
  Какой же глупой можно быть в шестнадцать лет. Глупой и мягкотелой.
  - Ну что там с девкой? - резкий голос разбойницы заставил меня перестать грызть себя и вернуться к реальности.
  - С собой возьмем. Руки у нее вроде рабочие, - неуверенно сказал один из головорезов, тот самый, с косой.
  - А если не руки, то другие места, - гоготнул другой.
  - Тогда берите ее и сваливаем, - велела девица.
  Прежде, чем я успела хотя бы пискнуть, головорез с косой схватил меня в охапку и закинул на плечо. И я повисла кульком. А что мне оставалось? Брыкаться и вырываться, надеясь на чудесное спасение? Нет уж. Я в сказки не верю. Реалистка я до мозга костей. И даже тогда, несмотря на свою дурость, понимала, что спасать меня некому.
  
  
***
  
  Таких домов мне еще не приходилось видеть. Да и можно ли было назвать домом нечто, вроде хижины, сложенной из того, что под руку попадет? Жилища рыбаков на восточных берегах казались по сравнению с тем, что я увидела, почти пригодными для жизни. Меня втолкнули внутрь, и на мгновение показалось - меня скормили огромному дракону. Стены были увешаны шкурами, головами животных и костями - боюсь даже предположить, кому они принадлежали. Все это вкупе с потом и сыростью невыносимо смердело, пропитывая все вокруг: стены, скудную мебель, сколоченную на скорую руку и самих обитателей убогой лачуги.
  Меня оставили посреди единственной комнаты, и голос из полумрака, определенно принадлежавшей женщине, злоупотреблявшей вином и травами для курения, коротко приказал:
  - Раздевайся.
  Собравшиеся - а поглазеть на такое диво, как я, пришли не только встреченные мной на тракте головорезы - дружно притихли.
  - Что? - глупо спросила я.
  - Ты глухая или совсем глупенькая, девочка? - осведомился голос. - Разве в местах, откуда ты родом, не разговаривают на имаре*?
  - Я понимаю... - пролепетала я. - Но...
  - Я попросила тебя раздеться. Сними одежду, девочка. Дай взглянуть на тебя.
  В полном замешательстве я огляделась и наткнулась на взгляд головореза с косой. Ой, как нехорошо он на меня смотрел. Но не похотливо, нет. Злобно. Да и сейчас, от воспоминаний о его взгляде мне делается дурно.
  - Снимай одежду! - прокричала женщина из темноты.
  Под гиканье и улюлюканье я позволила накидке, подаренной мне наставницами, сползти с плеч. Ее тут же кто-то подобрал. Потом спустила лямку платья.
  - Постойте, - внезапно очнулась я. - А зачем?
  - Рот закрой и делай, что тебе говорят, прошмонь! - вскрикнула уже знакомая мне вульгарная девица.
  - Спасибо, Лария, - проговорила женщина. - Больше не нужно.
  - Как скажете, тетушка Джуффери, - с поклоном ответила девица.
  Лария, судя по сжатым кулакам, собиравшаяся поколотить непокорную, отступила назад, испепеляя меня взглядом. Что-то мне подсказывало, что подругами мы не станем.
  Из темноты появилась фигура. Сначала выплыл огромный живот, затем - сама говорившая. С первого взгляда было видно: она здесь главная.
  - Как тебя зовут, девочка? - спросила она.
  - Вильгельмина, - ответила я, не считая нужным перечислять все свои имена и титулы.
  Кому они нужны в здешней глуши? Да и на надгробии моем вряд ли бы их все написали. Судя по виду, вряд ли кто-то из этой своры умел писать.
  - Вильгельмина, девочка. Тебе оставили жизнь, - сказала тетушка Джуффери. - Ты должна быть благодарна.
  - Я благодарна, - выдавила я, думая совсем иное.
  - И в благодарность ты должна послужить всем нам, - улыбнулась она. - Ты отработаешь свой долг.
  Я захлопала глазами. Какой еще долг, задери меня дьяволы?! Впрочем, нет, воспитанные барышни так не думают.... Но все же, какого лешего?!
  - У моего отца много денег, - сказала я. - Если вы меня отпустите...
  Смех был мне ответом.
  - Ты. Отработаешь, - чеканя каждое слово, повторила тетушка Джуффери. - И судя по тому, что ты белоручка, ты ничего не умеешь. Поэтому я тебя продам.
  - Продадите? - задохнулась я. - Но я - не ваша собственность!
  - Теперь моя, - возразила собеседница. - Я продам тебя во Вьерен. В Дом Удовольствий. Там и на такую дурнушку найдется спрос. И мужчины у тебя не было, не так ли? Это - существенная прибавка к цене...
  Я, наверное, выглядела, как напуганный котенок с глазами-блюдцами.
  - Вы шутите... - выдохнула я.
  - Свермир, Грото, держите ее руки! - скомандовала женщина.
  В меня мертвой хваткой вцепились двое, я даже не видела, кто, да и наплевать, потому что куда больше меня заботила тетушка Джуффери, схватившаяся за подол моего платья, и разорвавшая его снизу доверху. После этого она отошла, оглядывая меня, пунцовую от стыда и унижения. Меня тут же отпустили.
  К горлу подступил ком. Боги, неужели все это происходит со мной?..
  - Жаль, - протянула Лария. - Платье добротное было. Зато девка - страхолюдина. Прикройся хоть, убожество. Смотреть не на что.
   - Зато у тебя есть, а, Лария? - хрипло проговорил головорез с косой. - Одна рожа чего стоит.
  - Заткнись, ублюдок! - девица плюнула головорезу в лицо, и тот схватил ее за горло.
  - Это любовь, - насмешливо протянул Грото.
  - Тихо! - гаркнула тетушка Джуффери. - Свермир, отпусти ее! Сейчас же!
  Лария задыхалась и пучила глаза, как рыба. На меня уже никто не обращал внимания, и я воспользовалась моментом, чтобы прикрыть наготу. Свермир тем временем неохотно разжал руку и с вызовом посмотрел на тетушку Джуффери.
  - Девка будет патрулировать с нами тракт, - сказал головорез так, будто это он, а не тетушка, правил разбойничьей общиной.
  - Нет, Свермир, - ответила она. - Девчонка не умеет сражаться. От нее там не будет никакого толку. А для приманки она слишком взрослая.
  - Я ее научу, - надавил головорез.
  - Ха! Да ты просто запал на нее, Свермир? - хохотнула Лария. - Подумать только, наш толстолобый здоровяк запал на малолетку!
  - Я умею сражаться, - сказала я зачем-то.
  Наверное, мне было просто обидно, что обо мне говорят в моем присутствии, да так, будто я лошадь на продажу. Кто больше заплатит, а, господа? Кто решит мою судьбу?
   Тетушка Джуффери взглянула на меня, вскинув бровь и изогнув толстые губы в подобии снисходительной улыбки.
  - Да неужели? В своих снах?
  - Нет, госпожа, - пропустила я колкость мимо ушей. - В Йефиалии меня учили фехтовать и стрелять из лука. Еще я умею петь...
  - Да уж, - усмехнулся Грото. - Это самое нужное на тракте...
  - Да зачем вы ее слушаете? - взвизгнула Лария. - Кто она такая?
  - Довольно! - отмахнулась тетушка Джуффери и повернулась к головорезу с косой. - Я даю тебе шанс, Свермир. Только один. Я доверяю тебе. Если ты подведешь меня...
  - Не подведу, - ответил головорез. - Я еще ни разу не ошибался.
  - Что ж, завтра утром у тебя будет экзамен, девочка, - сказала тетушка Джуффери. - И от него зависит твоя дальнейшая судьба. Так что постарайся... Свермир, уведи ее.
  Я вся сжалась, когда головорез схватил меня за предплечье и поволок прочь из хижины. Я дернулась, да только куда мне тягаться с этой горой?
  - Не рыпайся, - прорычал Свермир. - Не трону тебя. И никто не тронет.
  - Обещаете? - пискнула я.
  Головорез смерил меня долгим тяжелым взглядом.
   - Обещаю, - неохотно откликнулся он.
  Только после этого я позволила себе расслабиться, и отдаться благословенной темноте, уже раскрывшей объятия навстречу.
  
  
  *Имар - официальный общий язык Иниармарии.
  
  
  
Глава 2
  
Игла куртизанки
  
"Я пришел к выводу, что можно заставить уважать себя,
  
предъявив безупречную родословную
  
или устроив кровавую бойню."
  
Тейрн Логейн
  
Dragon Age: Origins
  
  Удивительно, насколько круто может поменяться жизнь за столь короткое время. Еще вчера я, благородная ренора, ехала в Вирру. Я должна была познакомиться с тамошними обычаями и передать низкий поклон от моих наставниц, правительниц Вафали-рейн, ученым мужам, сведущим в магии, которыми славится эта страна.
  А сейчас... кто я сейчас? Пленница? Рабыня?
  Я очнулась в завешенном шкурами и тряпьем шатре, смердевшем мокрой псиной. Все лучше, чем обитель тетушки Джуффери. С трудом оторвала тяжелую голову от скрученного в валик тулупа, заменявшего привычную мне подушку. Последний раз я себя так чувствовала, когда выпила лишний бокал вина на приеме, устроенном наставницами в честь подписания выгодного торгового договора с Виррой. Ох и досталось мне потом от разъяренных сестер...
   На мне было все то же разодранное платье. Вопреки моим представлениям о разбойниках с большой дороги, благородства в них оказалось куда больше, чем в некоторых высокородных мужах: Свермир не позволил себе меня раздеть. Только укрыл шкурами. Я и не знала, что так бывает. Отец воспитывал меня, как леди, но это вовсе не означало, что я не была осведомлена о том, на что способны не только варвары и дикари, но и любой другой мужчина, которому не достает женского внимания. Мне также было известно, что бывает с женщиной, попавшей в плен. И я испытывала несказанное облегчение от того, что сумела избежать подобной участи... Впрочем, никто не обещал мне, что ситуация вдруг не изменится. И обещания Свермира ничего не значили. Ведь главной у разбойников была тетушка Джуффери, а вовсе не он. Ей и решать.
  Рядом с шатром послышалась возня. Я едва успела прикрыться шкурой, как внутрь заглянули. Это был Свермир. Едва взглянув на меня, он бросил на лежанку какое-то тряпье.
  - Переоденься, - велел головорез. - И выходи. Побыстрее!
  Я кивнула и принялась судорожно стягивать с себя разорванное платье. Тряпье оказалось ношеными, но, судя по запаху, чистыми штанами и рубахой, которая была мне порядком велика. Я торопливо натянула на себя все это, боясь, что в любой момент кто-нибудь может войти. Стучать здесь было не принято. Разбойникам не нужно приглашение. Еще я жалела о том, что не нашлось чистого белья. Но вряд ли я могла рассчитывать на такую роскошь.
  Волосы я убрать не успела. Они у меня - не подарок. Тонкие, длинные и вечно путаются, сколько ни чеши. И еще этот цвет... Благородный каштан, горевший огнем на солнце. В Вафали-рейн он - не редкость, зато здесь, в Деньше, среди разномастной своры, я совсем не к месту выделялась. Еще лето было в самом разгаре, а под солнцем пряди выгорали и становились почти рыжими. Отец называл меня тогда огонек.
  Отец... Увижу ли я его теперь?
  - Долго ты еще возиться будешь? - прорычал Свермир, без предупреждения врываясь в шатер и хватая меня за руку.
  Будь я мудрее, наверное, без возражений пошла бы с ним. Но во мне, видать, невовремя взыграла голубая кровь, и подняла голову леди. Не успев толком оценить риск, я выдернула руку из хватки и отвесила Свермиру пощечину. В приличном обществе меня бы поняли, и больше не прикоснулись без моего согласия.
  Но я забыла, где я была.
   Свермир на мгновение застыл, удивленный донельзя. А потом ударил в ответ. Я отшатнулась, держась за вспыхнувшую огнем щеку.
  - Никогда так больше не делай, - едва сдерживаясь, прорычал головорез.
  - Вы... вы обещали, что не тронете меня... - едва не расплакалась я.
  - Не трону. Но ты ведь знала, о чем я говорил, да, малая?
  Я кивнула, убеждая себя, что надо быть сильной.
  - Вот и не ной теперь. Не ной, я сказал! Ты здесь - ничто. Ни на миг не забывай об этом, поняла?
  Не дождавшись ответной реакции, Свермир потащил меня наружу. Я больше не пыталась бороться. Мне вдруг стало совершенно ясно: его благородство - маска. На самом деле, ему все равно, и, скорее всего, он защищает меня только потому, что хочет, чтобы я досталась ему первому, когда придет время. Идя на поводу у тщеславия, мужчины порой способны на самые неожиданные поступки.
  - Куда вы меня ведете? - робко проблеяла я.
  - На смотрины, - ухмыльнулся головорез.
  - И что мне надо будет там делать?
  - Не опозориться, - бросил на ходу Свермир. - Не то быть тебе в Доме удовольствий и ублажать пузатых богачей.
  Меня передернуло от одной картины, услужливо подсунутой воображением. Не для такой жизни меня готовил отец. Не для этого я училась наукам у мудрейших женщин Вафали-рейн.
  Что теперь делать со всем эти багажом?
  
  
***
  
  Мы шли через лес. И чем дальше, тем страшнее мне было, потому как упираться и сопротивляться этому человеку-горе было бесполезно. Да я и не пыталась. Только попросила остановиться, чтобы заплести косу.
  - Будешь делать, что я скажу, - велел он, не глядя, как я перебираю пряди. - И не вздумай своевольничать. От твоего благоразумия зависит все.
  - Я поняла.
  - И не разговаривай, пока тебя не спросили. Просто держи рот на замке.
  О, это проще всего. Воспитанным барышням положено молчать и улыбаться, даже если собеседник несет откровенную чепуху. Поначалу было непросто. Потом я привыкла, и просто отключалась во время беседы, кивая и поддакивая, когда это требовалось. А если возникала неловкая пауза, я произносила волшебную фразу "Вы восхитительный собеседник, ренор! Так интересно и умно рассказываете!". Это действовало безотказно, даже если на самом деле мне задали вопрос, и я его прослушала. Ответ после откровенной лести уже, как правило, никого не интересовал.
  Как только я управилась с волосами, Свермир вновь схватил меня за руку и бесцеремонно потащил дальше. Очень скоро я услышала голоса. Кто-то играл на неизвестном мне струнном инструменте и пел. Остальные смеялись. Разбойники. Они уже ждали нас с Свермиром в назначенном месте. Была там и тетушка Джуффери. Специально для нее соорудили лежанку. Должно быть эта не в меру пышнотелая дама страдала от болезней, связанных с полнотой, и потому даже стоять не могла подолгу. Или же это своеобразный жест уважения со стороны разбойничьей своры? Но присмотревшись, я поняла: тетушка Джуффери была на сносях.
  Сохраните меня боги...
  Свермир остановился.
  Возьми это, - сказал он и сунул мне в руку нож в истертых сделанных вручную ножнах, к которым крепился шнурок.
  Я выпучила глаза и оглянулась на свору. Заметят же! Но, к счастью, разбойникам было не до нас.
  - Что?! Зачем?!
  - Бери, я сказал.
  Я потянула за рукоять. И узнала его с первого взгляда. Таких ножей было мало - всего десяток наберется на всем материке. Короткое лезвие, вырезанная на рукояти двуглавая змея. Такими пользовались куртизанки в одном малоизвестном городке Вафали-рейн. Они находили клиентов прямо на улицах, но не опаивали снотворным, как делали некоторые проходимки. Нет, они исправно выполняли свою работу, и в самый ответственный момент всаживали короткое отравленное лезвие между шеей и плечом клиента. Насладившись видом умирающей в муках жертвы, обчищали богача до нитки. Коварные обольстительницы были совершенно безоружны, если не считать спрятанного под корсажем ножа, прозванного иглой куртизанки. В народе - шлюхиной иглой.
  Я читала о них. Об этих женщинах, не то стремившихся обогатиться таким чудовищным способом, не то мстивших каждому встречному толстосуму. Кто знает, что на самом деле двигало ими?
  И я взяла нож. В голове тут же мелькнула безумная мысль. А что если я всажу его в сердце головорезу? Остальные нас еще не заметили, возможно, мне удастся...
  - Даже не думай, - словно прочитав мои мысли, рыкнул Свермир. - Спрячь его. Сейчас же.
  Я со вздохом повиновалась.
  - И понадежнее, - головорез красноречиво посмотрел в вырез моей рубахи. - Но так, чтобы могла вытащить в ююбой момет.
  Я отвернулась, накинула шнурок и спрятала ножны под белье.
  - Идем, - сказал Свермир, и моя рука оказалась вновь в железных тисках.
  Меня ждал неприятный сюрприз: Лария, очевидно не настроенная молча смотреть, как меня испытывает Свермир. Она решила сделать все сама.
  - А вот и наша воительница, - уперев руки в бока, пропела разбойница, которая накануне ограбила мою повозку. - Давай, покажи, на что ты способна...
   Я опустила взгляд, и увидела в ее руке саблю. И невольно отступила назад. Когда я говорила, что умею сражаться, я имела в виду учебные бои на деревянных мечах, а не это... В спину между лопаток уперлась ладонь Свермира, шедшего следом.
  - Не сейчас, Лария, - поцокал языком головорез. - Действуем по плану.
  - Девчонка сказала, что умеет драться, - девица указала на меня острием сабли. - Пусть докажет или отправляется ублажать потных грязных мужиков в борделях Вьерена!
  Я стиснула зубы. Ну, хватит. Она не смеет, не смеет, демоны ее задери, так со мной разговаривать! Я - дочь благородного ренора из Вафали-рейн. Меня учили эльфы, входящие в состав правящего Совета государства. Я - Вильгельмина Эльмьери дель Асквель. И пусть мне всего шестнадцать, и я сопливая девчонка, наделавшая за последнее время много глупостей, я докажу, чего стою. И я не позволю - не позволю! - обращаться со мной, как с рабыней. Словно я - падаль под ногами этой своры тявкающих шавок.
  Ни за что.
  Я вытянула руку:
  - Дайте меч.
  Разбойники заулыбались и зашушукались. Должно быть, это действительно выглядело смешно: девчонка, явно тренировавшая мозги больше, чем мышцы, ответила на вызов опытного бойца. Лария злорадно ухмыльнулась. Она знала, что обладает всеми преимуществами.
  - Не стоит этого делать, - ровно проговорил за моей спиной Свермир, глядя, как головорез по имени Грото идет ко мне со своими ножнами. - Джуффери, если Лария ранит девчонку, и на ней останутся шрамы, ты не сможешь ее даже продать...
  - Значит, я продам младшую сестру Грото, - ухмыльнулась женщина.
  Головорез на мгновение замер на полпути. Насупился, но промолчал и протянул мне свой меч. Я лишь раз в жизни держала в руках настоящее оружие. Но теперь отступать было некуда. Или я умру в бою, или стану рабыней во Вьерене. Третьего не дано.
  Я сделала реверанс, как меня учила госпожа Ривилл - одна из учителей по фехтованию. И рассмешила головорезов. И пока Лария корчилась от хохота, я атаковала. От неожиданности она едва успела отбить мой неумелый удар. Надо ли говорить, что мой выпад разозлил ее не на шутку?
  Неуклюже уклоняясь от ударов Ларии, я не переставала удивляться тому, как сильно отличается учебный бой от настоящего. И даже не тем, что во втором случае мне грозила смертельная опасность. Было неудобно и тяжело. Я очень быстро начала уставать, в то время, как Ларья только разогревалась и кружила ястребом вокруг меня. По лицу тек пот, рубашка на спине намокла. Ко всему прочему я то и дело получала издевательские удары саблей плашмя - видимо, тетушка Джуффери велела не ранить меня. От этого было еще обиднее.
  И в какой-то момент, когда силы были на исходе, я поднырнула под замах Ларии и царапнула ее по боку. Девица прижала рану, и когда отняла руку, я увидела кровь. Всего лишь царапина. Разбойница выглядела не менее удивленной, чем я. Мы обе понимали: это удача, ничего боле. Но Лария раздраконилась пуще прежнего.
  - Лария, - в голосе тетушки Джуффери прозвучало предупреждение. - Помни, что это всего лишь проверка...
  Но девица не слушала.
  - Тварь... - прошипела она. - Горгулья дочь! Надо было зарезать тебя, как свинью, которая тебя везла!
  Так это она... А я-то грешила на Грото. А, впрочем, какая разница? Один другого не лучше.
  - Ты непременно ответишь за его смерть, - произнесла я заученную фразу.
  Кажется, именно так говорили книжные персонажи, мстившие за кого-то. Кереан, так звали извозчика, не был мне дорог. Я и не знала его до нашего путешествия. Но наставницы говорили, он достойный человек, а их мнению я доверяла безоговорочно. В Вафали-рейн у него остались жена и две дочки. Он носил на шее деревянные подвески, которые они ему сами вырезали. Золотые руки у девчонок. Они не заслужили того, чтобы так рано лишиться отца.
  Разве у меня не было повода отомстить и наказать ее? Хохочущую в голос Ларию, убившую чужого отца и мужа? Просто так, ради забавы...
  Наверное, в тот момент во мне что-то сломалось. Надломилась черта, разграничивавшая в мировоззрении абсолютное добро и зло. Я перестала делить мир и людей на черное и белое, как это свойственно юным возвышенным девам. Мне вдруг стало совершенно ясно, что не только жизнь, но и моя смерть больше ничего не значит. Над моим телом надругаются, а потом скормят его волкам и воронам. От Вильгельмины-у которой-много-имен не останется даже воспоминаний. Как не осталось от Кереана. Вряд ли разбойники отдали мертвому торговцу дань уважения. Скорее всего, они закопали его где-то в лесу или скормили диким животным.
  Во мне закипала ярость. Это все она виновата. Она остановила повозку. Она убила Кереана. По ее вине моя жизнь превращается в кошмар наяву. Из-за нее мне придется пролить кровь. Так пусть она будет принадлежать этой вздорной девице.
  Я ни на мгновение не задумалась о том, кем стану сама, если убью Ларию. Настолько мне хотелось тогда ее смерти. До слепоты.
  - У тебя красивые глаза, - сказала я, не узнавая собственный голос. - Я сделаю из них подвеску, когда ты умрешь.
  Лария замерла. Ей почему-то расхотелось смеяться. Остальным головорезам - тоже. И тогда я напала. Крохотный опыт компенсировался яростью, обидой и желанием стереть улыбку Ларии с ее вульгарно раскрашенного лица.
  Навсегда.
  - Лария! - вскрикнула тетушка Джуффери.
  Но что могла сделать девица? Ведь это не она атаковала на этот раз. А я.
  - Грото! Свермир! Валрик! Кто-нибудь, остановите их! - прыгала вокруг нас тетушка.
  Но никто не решался подойти. Разбойничья свора выстроилась в круг. И тут я поняла, что кроме самой тетушки Джуффери никто не беспокоится о том, что прольется кровь. Наоборот. Разбойники, как стая голодных собак, замерли, рыча и скалясь, в ожидании пиршества.
  - Бей ее, Лария! - крикнул кто-то из толпы, и получил ботинком по лбу от тетушки.
  - Горгулья дочь! Смерть горгулье!
   Теперь Лария билась в полную силу. Она порезала мою рубашку, отхватила кусок косы. Не раз лезвие пролетало перед самым моим носом, и в конце концов разбойница добилась своего: оставила глубокий порез на моей щеке. Я схватилась за лицо и взвыла от непривычной резкой боли. Исход этого безумного поединка был предрешен. Лария выбила из моей руки чужой меч. Но, очевидно, в тот день сама Дафина, синеглазая богиня удачи, поцеловала меня. Потому что, когда я вновь чудом увернулась от удара, который должен был, кажется, рассечь меня напополам, девица подалась вперед, и я воткнула ей в бедро извлеченный из-за пазухи отравленный нож.
  Разбойники притихли. Я смотрела, как Лария падает и корчится на земле, и мне было почти жаль ее.
  - Убей... - прошипел Грото, с безумной усмешкой глядя на меня, и остальные, к изумлению, моему и тетушки Джуффери, поддержали его.
  - Убей, убей, убей!..
  Хотела ли я этого? О, нет. Отобрать чужую жизнь... Кто я такая, чтобы решать, кому жить, а кому умирать? Но какая-то порочная часть меня вопила, что лишь так, испачкав руки, я могла заслужить уважение своры. Так я смогу выжить среди этих ужасных людей. И если совсем недавно я хотела умереть, лишь бы не потерять себя, то теперь понимала: до тех пор, пока есть надежда, хотя бы самая крохотная, на то, что я смогу выбраться из этой западни, я буду жить. Я должна. И я сделаю все, чтобы выжить.
  Я подобрала меч и медленно подошла к Ларии. Она смотрела на меня в ужасе. Она слабела на глазах: яд начинал действовать. И самое чудовищное, мне совсем не хотелось облегчать ее страдания. И чтобы не дать слабину, я вновь и вновь попеременно вызывала в памяти лицо ренора Кереана и отца.
  Я вонзила меч в жестокое сердце Ларии, когда она уже одной ногой была в могиле. У меня дрожали руки, и ком подступал к горлу. Но я сделала то, что тогда казалось мне правильным.
  Так я впервые убила человека. И это навсегда изменило мою жизнь. Я перестала ощущать себя ребенком. А заодно, и леди.
  Я сделала первый шаг на тропу, с которой если и возвращаются, то лишь для того, чтобы вместе с погребальным костром вознестись в лучший из миров.
  Сдаться проще всего. Но я - Вильгельмина Эльмьери дель Асквель. Я буду бороться. За себя и то, что мне дорого. За прежнюю жизнь. Хотя я понимала: после того, что случилось, в одночасье между моим прошлым и настоящим образовалась зияющая чернотой пропасть.
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"