Двадцать седьмая
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
Аннотация: "Пивные" рассказы.
|
"Двадцать седьмая..."
("пивные" рассказы)
Малое предисловие.
Короткие рассказы поделены так: одни нагло, в шпионской манере, подслушаны, другие, менее половины, подарены посетителями пивной "в одну звезду", если отечественным пивным заведениям дозволить носить звёзды как забугровым отелям.
Крохотная пивная, придавленная домами на улице "им. двадцати шести Бакинских комиссаров" спустя час, или менее того, после начала выполнения прямых обязанностей по ликвидации извечной мужской жажды, крестилась и получила название "двадцать седьмая".
Если удариться в тщательные расследования и установить смысл "двадцать седьмая" - ничего иного, как сомнительного рассказа вроде:
- Было однажды: двадцать семь мужских тел, посетив питейное заведение, налились пойлом по уши, и переселись в мир иной не дождавшись скорой медпомощи.
Вторая гипотеза безобидная и не содержит криминала: "Двадцать седьмая" - продолжение "ул. имени двадцати шести бакинских комиссаров", убитых иноземцами "в огненные революционные годы на Кавказе":
- Многовато расстреляли, аж двадцать шесть штук! - почему убитые посчитаны "штуками", как товар, но не поимённо, или хотя бы "головами" - пояснений и уточнений не последовало. Правота говорившего выглядела абсолютной: если именами всех убитых в "грозные революционные годы" называть улицы - столько улиц в городе губернского значения не набрать. И другое, не меньшее сомнение: если каждому убитому "кавказскому товарищу из славного героического прошлого" выделить по улице - что останется своим товарищам, землякам, то есть? Только по этим соображениям когда-то и кем-то двадцать шесть убитых граждан кавказской нации поместили на одной улице скромного губернского города в центре России. Или потому, что расстреляли их в одно время...
Спите спокойно древние "борцы за лучшую долю трудящихся": пивнушка процветает, и как всякое процветающее заведение обязана иметь имя. Хотя бы какое-то, пусть не громкое и не привлекающее внимание широкой публики. Так появилась "двадцать седьмая"...
Почему скромная цифирь "двадцать седьмая"? Ответ: коли есть улица убитых "кавказских товарищей" - почему не быть пивной, продолжающей борьбу кавказских товарищей за народное счастье? Разве пивная скромно, с уходом от налогов и продолжающая "святое дело борьбы за народное счастье", не заслуживает называться двумя числительными именами? Разве "Двадцать седьмая" исключена из "славной когорты борцов за народное счастье" и недостойна звания за труд по бесперебойному утолению извечной мужской жажды? Кто осмелится заявить обратное, где тот храбрец? "Всё в мире связано" - чтобы возразить заявлению о связанности всего со всем нужно многое, если не всё, знать. Так родилась "Двадцать седьмая" - скромная пивнушка с политическим окрасом для тех, кто хотя бы немного знает историю "революционной борьбы на Кавказе"
Знаю другое: где-то в иных странах и землях люди живут лучше меня, и в пивные, вроде "двадцать седьмой" не посещают...
Но им отравляют существование регулярные тряски земли различной силы и продолжительности, наводнения и - о, ужас! - извержения вулканов, кои спят по двести лет без просыпу, а потом без причин просыпаются и учиняют неприятности, как глубокие, со многими миллионами убытков в пересчёте на заокеанскую валюту - так и терпимые.
Основная масса посетителей "Двадцать седьмой" не остаётся равнодушной к чужим бедам, но далее недоумения не идёт:
- Ни хрена себе: вулкан-то европейский, а убытки от извержения с чего-то оценивают заокеанской валютой! Нет бы свои неприятности и оценивать своей валютой - а они заморские деньги вмешивают! Или Европа настолько глупая, что без чужих денег разобраться не может?
До инфарктов доводят жителей иных стран страхи перед эпидемиями всех сортов гриппа, ураганы и бури, и в итоге тамошнее райское житие сходит на "нет". Как можно ложиться спать после "ерша", если нет уверенности, что в любую минуту на твою голову не свалится пол квартиры верхнего этажа!? Или всё это зальёт вода от неслыханного в наших краях "внутреннего цунами"!?
А вот "Двадцать седьмую" ни единым баллом "по шкале Рихтера" не тряхнёт: покоится сие достойное заведение на толстой платформе с названием "Среднерусская". Платформа из крепкого известняка, а посему "Двадцать седьмой" бояться нечего: не докатится до неё и ни одно цунами, какой бы высоты и ширины не было столь грозное и ужасное природное явление. От океанских просторов, кои рождают цунами, до платформы длинный путь, и водяная стена, какой бы высоты и ширины не была - обязательно рассыплется мелкими брызгами, растратив основной гнев на "иные страны и народы".
И ураганам на Среднерусской возвышенности делать нечего: они об этом знают и обходят "двадцать седьмую" стороной...
"Двадцать седьмая" - "однозвёздочная" для меня, но всякий волен добавить любое число "звёзд" пивной забегаловке, а может и совсем не отмечать наградами. Награды для пивной какими-то "звёздами" - ничто, а выручка от продажи "пива с прицепами" и лежалых бутербродов - всё.
Думаю, что ниже "Двадцать седьмой" ничего иного в городе нет, но убедиться в предположениях как-то не "доходят руки". Или ноги? Пожалуй, они: мечты посетить иные усладительные заведения остаются мечтами и далее привычной "Двадцать седьмой" не уходят.
Уверенность "от добра - добра не ищут!" не позволяет искать иные заведения подобного рода: разве в других пивнушках наливают что-то иное? Вот почему походы оканчиваются на "двадцать седьмой: она ближе, привычнее и роднее.
Рассказы исключительно "мужские": в "двадцать седьмой", если верить легенде, после открытия не было ни единой женщины, но, возможно, только мне не повезло лицезреть женщину в "Двадцать седьмой". "Целовальничиха", коя отпускает божественную влагу (пиво) и безбожно дорогие бутерброды с высохшими, а потому искривлёнными пластинками сыра неизвестной марки - не в счёт: она - "отпускающая пиво", а потому выписана из реестра "женщин".
С пивом общаться может только женщина: в них от Природы заложена неприязнь к напитку, но мужчина не смог бы заниматься отпуском пива и умер от жажды:
- Смотреть, как другие упиваются и не выпить самому - свыше сил человеческих, а мужских - особенно!
"Прицеп", или древнее название "ёрш" - вещи разные, но суть одна: сто граммов водки на кружку пива. Способ приёма "ерша" зависит от прихотей потребителя: или сто граммов водки, очищенной новейшими технологиями немедленно "гасятся" пивом, или граммы выливаются в пиво и принимаются "коктейлем".
Второй вариант считается жестоким и не всякий выдерживает издевательство над организмом. "Ершисты" в "Двадцать седьмой" встречаются крайне редко, а если и встречаются - это старая гвардия, хорошо знающая, как на минимальную сумму в рублях получить максимальный удар алкоголем. Молодёжь "ершей" не принимает.
Выделить какой-то один разговор из общего в зале невозможно, и однажды, каюсь, было! - надумал приобрести диктофон:
- "Оно, конечно, собственные уши естественный вход чужих бесед и разговоров, но устройство японского изготовления было бы не лишним... не помешало... Эдакая подстраховка... Ведь его величество Склероз может сыграть злую шутку с Памятью в любой момент, какой спрос со склероза? А с диктофоном - что надо: пришёл, отоварился пивом, сел за столик, огляделся, прислушался, нажал кнопочку - и полезная информация без забот наматывается на плёнку. Понятно, не все разговоры посетителей "Двадцать седьмой" получается выделить из общего фона, проклятая старость притупила остроту слуха, а пользоваться слуховым аппаратом недостойное занятие слухачу. Одни огорчения!
Через малое время подумал: "не годится, диктофон, может, и хорош, но всё же техника: то ли запишет, то ли запишет, то ли откажет... Присутствуют неудобства пользования дорогим устройством японского происхождения: что, совать аппарат в рот говорящему на манер работников телевиденья? Не дело: любой, увидев внимание к своей персоне умолкнет, и хорошо, если без последствий для любопытного... От направленных диктофонов не умолкают только политики, а посетитель "Двадцать седьмой" замолчит" - и мысль о приобретении дорогого звукозаписывающего устройства японской постройки ушла в место, откуда и появилась...
О намерениях обогатиться чужими историями с помощью техники поделился с приятелем, он не любит пиво, но обожает самогон:
- Подслушивать - занятие гнусное, нехорошее, но цели твои как бы и благородные, а в итоге "плюс" на "минус" - нуль... вроде бы так в школе объясняли.
- Не верти, скажи прямо...
- ... вообще-то для таких занятий есть устройства классом выше, чем японская коробка с кассетой. Обратись в ФСБ, попроси "жучок"...
- Ну, да... Расспросами изнасилуют:
- А для ча вам "жучок", уважаемый, на какую нужду, что хотите записать? На кого и какой компромат собираете? - нет, не годится, собственная память и глухота лучше техники: не всё из того, что принимаю локаторами, следует выпускать на всеобщее обозрение, глухота что-то вроде цензуры, слухач-профессионал примет интересную информацию и без диктофона.
Если подойти к подслушиванию чужих разговоров строго по закону - наказание по статье "кража чужой разговорной собственности" будет в самый раз. Но в "Уголовном кодексе" поминаются материальные предметы, кои похищаются с целью обогащения, а превращение чужих разговоров в видимый текст УК не поминает.
В Двадцать седьмой нет туалета, как в ближайшей округе, а посему засиживаться в заведении нет резона.
Звёзды с неба.
Чего проще: сделать запас привычного количества литров любимого напитка (пиво), расплыться телом по любимой мебели (диван), уткнуться природными оптическими устройствами человека (глазами) в "ящик" (телевизор) - и вот оно, счастье в полном объёме! Пей, реагируй на события в мире (можно и без реакций) и жди удушья от приблизившегося к горлу мочевого пузыря. И мелкая радость посещает сознание:
"как хорошо! Думать не нужно, где "отлить": туалет за пять шагов от дивана"!
Но почему-то забываю о благах, кои сопровождают потребление пива в домашних условия, и прусь за два квартала в любимую, вечно прекрасную, не стареющую и не ремонтируемую много лет пивную на улице "им. двадцати шести бакинских комиссаров" переделанную посетителями в "двадцать седьмую".
Для чего посещаю "двадцать седьмую", что в ней? Разве "двадцать седьмая" богаче информацией, чем "ящик"? Не знаю...
* * *
Основа искусства открытого подслушивания чужих разговоров - ни единым поводом не дать понять беседующим, что их подслушивают. Для этого подслушивающий ни разу! не должен повернуть фас лица в сторону говорящих, но устремить взор свой в кружку с таким видом, будто ничего иного, как оседание пены в дешёвом пиве, его не волнует:
- ... видел НЛО... Летом в командировке был на Урале - один и трёх посетителей за соседним столиком упомянул известный на всю страну город на Урале - "сигара" большая висела, но как в воздухе держалась на одном месте - понять не могу... Наши "вертушки" винтами на месте держатся, а у этих "бандур" винтов не видно, но не падают...
- Нашей технике до них "сто вёрст говном плыть"... Когда задумываюсь - страшновато делается.
- Чего бояться? Бойся, не бойся - поделать с ними всё едино ничего не получится: они сильнее нас.
Какое-то время молчание.
- Морозы пришли... Утром на термометр посмотрел - двадцать пять!
- А что хотел? Рождественские морозы, поди. Всегда так.
- Я вот думаю: если "сын божий" в эти дни в мир пришёл, так почему бы чудо по всей матушке-Земле не устроить? Где в него веруют? Где холодно - пусть тепло будет, где жарко - пусть дожди пройдут. Что стоит ему явиться к богатым людям и сказать:
- Если вы, сукины дети, веруете в меня на деле, а не на словах - откройте сокровищницы и оделите нищих "имени моего ради"! Или врёте, что "верующие в сына божьего"?
- Ага, сейчас! Раскатал губы! О полной халяве мечтать, конечно, не вредно... Хотя бы на недельку цены сбросили... - и опять молчание.
- И всё же рождественские ночи - красота! Только на рождество звёзды такими красивыми бывают...
- ... и висят высоко...
- Ага! Если бы висели низко - поснимали бы без задержки! Каждый бы лапу тянул не задумываясь: "а что мне в звезде"?
- А как думаешь, кого больше: желающих "снять звезду с неба", или звёзд?
- Снимающих. Они всё испортили, когда поняли, что "снять звезду с неба" невозможно и стали штамповать "звёзды" в необходимом количестве и дарить желающим. Что оставалось делать? Звезду хочу, а достать - "слаб в коленях". Вот и довольствуются суррогатами - Женщины обожают мужчин, обещающих "для тебя да хоть звезду с неба"! - и мечтают, хотя бы раз в жизни получить звёздочку последней величины...
Кончается пиво и нужно уходить. Домой. На диван. Носом в "ящик". В ящике всё режиссировано и отснято. Но радует:
- Впереди аж целых пять дней! Чем ещё порадует "двадцать седьмая"?
* * *
Когда-то, в древности, посещение кинотеатра давало усладу слуху, зрению и душе, пусть не в каждом фильме и не всё враз... Не упомню фильмов, кои давали усладу трём "китам" моего тела: слуху, зрению и душе.
Времена прошлого киношного несовершенства ушли в небытие, оставшееся от прошлого кинематографическое удовольствие, что ныне пытается как-то выжить, напрочь задавлено тонким, слабым и хрупким, до удивления агрессивным лазерным диском из полистирола с алюминиевым напылением.
На диске - одинаковые фильмы разных создателей: вставляй пластмассу в устройство, расплывайся телом по дивану, втыкайся носом в "ящик" и заливайся по ноздри любимым напитком: пивом.
На время залива утробы единственной оставшейся утехой (пиво), забудь о наросшем в чреве сале толщиною в три пальца, непонятно с чего появившуюся одышку и полный отказ ног выполнять команды "вперёд!"
Но это временное "затишье", процесс нароста жира во всех местах моего организма, твёрдого, жёлтого, как у старого вола и нерастворимого ни одним заморским препаратом, продолжается. С жиром всё впереди... или сзади?
Безрадостное и сомнительное преимущество "диванного" приёма пива: "туалет рядом, а посему от унизительного, но неизбежного вопроса "где отлить" пьющий избавлен.
Естественная забота "отлить" содержит и сладостные моменты:
- Нашёл! - согласитесь дорогие любители пива, что процесс поиска места, где можно "справить малую нужду" - не меньшая радость и удовольствие, чем питие пива.
Минус домашнего наслаждения пивом: наливаться в одиночку и молча, в среде любителей пива во все времена почиталось за что-то такое, чему и названия нет. Отклонения в психике, с названием "питие в одиночку" в прежние времена во всех странах и континентах не существовали, и появились они вместе с "дурацким ящиком": "тиливизером".
Ничего не знаю о численном составе граждан, кои предпочитают залив пива в компании с "ящиком", но себя "пивцом-одиночкой" не причисляю.
"Тиливизер" совсем, как живой: "говорит и показывает", но остаётся мёртвым: не дано дорогому, пусть и "плазменному" устройству выслушать и понять меня. Главное - это "понять", а "прощать" - не обязательно.
После второй банки "баварского" в компании с "тиливизером", рождается мысль, портящая впечатление от выпитого: "это какая порнуха - пить в одиночку!", и вторая вопросительно-фантастическая:
- Верю в пришествие времён, когда телевизоры будут огрызаться в адрес зрителей не слабее жён и укрощать перебравшие половины не слабее, чем "родная" милиция?
Пожалуй, "нет": нужные и необходимые для жизни источники информации станут подвергаться умышленной порче. Как потом без "ящика" жить, когда хмель пройдёт? На ремонтах разоришься..."
Что остаётся, как только идти за квартал от дома на улицу "им. двадцати шести бакинских коммисаров" в питейное заведении, кое острые на язык посетители, ровно через час после открытия, окрестили "двадцать седьмой"?
Большей части посетителей присвоенный номер заведения показался удачным, но нашлись "оппозиционеры", как всегда в меньшинстве, возражавшие с обидой в голосе:
- А чего это "двадцать седьмая"!? Почему не "первая"? - на что любопытствующие немедля получили разъяснение:
- "Первое" место у пивного ресторана "Бездонная бочка", что на улице "им. армянского революционера". Полное сходство с нашей, "двадцать шестой", тоже на "отзвуках прошлого" держится.
Но и разница есть: заведение на английский манер "пабом" назвали. От английской жизни только "паб" и остался. Бывать приходилось?
- Как-то заглянул, но быстро "сдуло": цены ресторанные, заоблачные, "убойные", грабительские... Кусаются, не по карману. Нашенский "паб", отеческий, совсем, как английский, но портят картину: родные отеческие цены. Будь моя воля издал указ:
"Пьёшь в баре - одна цена пиву, в "Двадцать седьмой" - другая, и ниже, а если в подворотне - одна треть от цены в баре".
- Ага! И название у пива "Подворотное", а в баре "Барское". И везде качество одинаковое...
- Уж коли "паб", тогда и пиво "аглицкое" подайте, а не мочу от пивоварни из соседней губернии. В пабе главное не пиво, в пабе торгуют гонором...
- Как это "торгуют гонором"?
- Просто: ты вот пришёл в "двадцать седьмую" родную и любимую, занял очередь к разливальщице и ждёшь... А в пабе официантки работают, тебя "господином" делают: пришёл, уселся, эдак знак рукой подал - и вот оно, полусогнутое создание с названием "официант" явилось перед "грозным взором твоим"... И ты повелеваешь:
- Принесите... - не, что не говори, а пабы нужны, хотя бы для того, чтобы "величиной" себя почувствовать...
- Анекдот вспомнил... Ныне в ресторанах официанты остались, а тогда в рядовых столовых официанты работали.
Как-то залетает голодный гражданин в трактир усаживается, быстро делает заказ и ждёт...
Через положенное время работница общепита несёт тарелку с заказанным борщом, и гражданин видит: большой палец правой руки официантка держит в борще:
- "Ну, мать твою "культура"! Высказать бы следовало, да чёрт с ней, есть хочется"! - и заработал ложкой.
Несёт официантка второе блюдо - и опять палец в гарнире держит!
Ну, тут у гражданина прорвало:
- Почему вы палец в пище держите!? Что такое!?
- Он нарывает, врач прописал его в тепле держать...
- Так и держите его в заднице!
- А я это и делаю... между первым и вторым...
- В пабе держать палец в кружке нет нужды...
"Бездонную бочку" посещают те, кто может просидеть в ресторане двадцать четыре часа без заметного ущерба карману, но "двадцать седьмая" такое с собой не позволяет: принял кружку с "прицепом", зажевал бутербродом недельной "свежести", поговорил с товарищем не дольше часа - будь любезен покинуть заведение и возвратиться к повседневным делам. Нет дел - отдыхай и "думай о смысле жизни".
Фальшивый "аглицкий паб" и "двадцать седьмая" - не "брат" и "сестра": "Бездонная бочка" "хачику" принадлежит, а "двадцать седьмая" - азеру. "Баланс" совсем, как в Карабахе...
Интересно: на земле "хачиков", или "азеров", есть пивные, принадлежащие "лицам славянской внешности"? Улицы армянских градов и весей носят имена русских разбойников с расположенными на них питейными заведениями? Или армяне своими разбойниками обходятся?
"Культурные уровни" у пивных и кинотеатров разные: в пивной получают усладу желудку, но "ни уму, ни сердцу", как в кинотеатре, пивная не даёт.
Но! Что считать за "усладу уму и сердцу"?
Медики основательно портят моменты встречи с любимым напитком:
- Излишки пива откладываются жировыми тканями в районе брюшины (пупков) и на сердце" - сами медики предпочитают коньяк.
Не слышал ни единой беседы посетителей "паба", не бывал там, но в чём и как "исповедуются" посетители "двадцать седьмой" - слышал не единожды.
Подслушанные "исповеди" разные по длительности и делятся на "однАкружечную", двух и на "короткие замечания в очереди за пивом".
В "Бездонной бочке" посетителей обслуживают официанты, как и заведено в ресторанах, а в "двадцать седьмой" - заботься о себе сам.
Если в "пабе" публика постоянная и тамошние посетители, хотя бы как-то знакомы, то в "двадцать седьмой" случаи повторной встречи с одним и тем же человеком редки и соотносится, как 1 к 1000.
Ворожея.
Сколько кружек напитка с названием "пиво" по силе воздействия на мужское сознание заменяют одну с "прицепом" в сто граммов "очищенной" - зависит от индивидуальных свойств пьющего.
Понятнее: сколько нужно выпить пива, чтобы незнакомому человеку поведать сокровенное из прожитого? Что-то похожее на исповедь, или на документы, с коих снят гриф "секретно"?
Для чего мы говорим? Для того, чтобы избавиться от "душевной тяжести" и заодно кого-то этим грузом придавить до умопомрачения?
Придавить словами как можно больше людей и "повести их за собой" - желание лидеров партий, но в "двадцать седьмой" их не бывает, в "двадцать седьмой" говорят, чтобы излить душу.
- ... "твёрдости" у меня не было до восемнадцати лет... Вроде бы и была, но для настоящей "битвы" - мала... какая-то вялая, нестоящая
"неустойчивая" ...
Когда возрастал, то порточная слабость особо не волновала, в стороне стояла: "раз у меня так - и у всех так" - и привык к ней. Сверстники хвались крепостью обитателей порток и победами над девками, а моего, хоть оторви и собакам брось, на "одиннадцать" никак не хотел подниматься, всё на "шесть, да на "шесть", не "в гору", а "к низу"...
Оставалось помалкивать и опускать глаза. В себе жил. Родня поговаривала:
- Сделали! - и знала адрес, от кого "дель" шла. В деревне всё и у всех навиду, секретов нет.
Что делать? Не к фельдшеру в район ехать, в самом-то деле! На что жаловаться медику районному? Мало, что по деревне "слава" была, так не хватало и по району ославиться!?
А в дальней деревне жила одна... Имени не поминали, "ворожеей" звали. Лет тридцати, а может и больше. Всем помогала, никому не отказывала. Но с норовом была: не любила лишних разговоров о себе. Её бабка колдуньей на деревне славилась. Что скотину, что людей - лечила хорошо. И за труд цены не определяла, а кто чего даст. Не обижали: как такую обидеть? Опасно!
И повезли меня к ворожее. Та жила одна. Приехали:
- Здрасте!
- Здрасте! - посмотрела на меня ворожея, и сердце куда-то ушло! Никто и никогда на меня так не смотрел прежде! Вроде бы как в "штаны опустилось" сердце...
- Понятно! Отправляйся домой - матушке заявляет - парень дорогу и без тебя найдёт. Доберётся - матушка малость подождала, вроде бы засомневалась, а потом откланялась и ушла. Как спорить?
- Иди в "сельпо", возьми бутылку вина красного и приходи - и подаёт деньги.
Отправился. Магазин нашёл, повезло: открыт был. В прежние времена продавцы сельских магазинов не торчали в "торговых точках" "от и до", а начинали торговлю в оговоренное с жителями время.
Пришёл с бутылкой. Сам робею, но любопытно: что дальше будет?
Ворожея села за стол, взяла бутылку в руки, подержала её, погладила, что-то пошептала над ней... Как над живой, даже страх пронял! А потом подаёт бутылку и говорит:
- Посмотри на свет... - глянул, а в вине какие-то белые нити плавают!
На червяков похожие! Совсем обомлел!
- Не бойся! Погладь бутылку, как девушку и скажи ей хорошие, ласковые слова - и протягивает посудину. Взял в руки поллитровку, глажу, как ворожея велела, а слов ласковых нет! Не могу пересилить и посудине с вином, как живому человеку, ласковые слова говорить!
- Пересиль, пересиль, скажи: "милая, хороша, любимая и ласковая моя"! - деревянным языком повторил за ворожеей слова.
- Теперь смотри... - посмотрел "на свет", а вино чистое и нет белых нитей-червей! Чудо!
- Открывай! - открыл бутылку и разлил по стаканам.
- Пей без передыху, до дна! - выпил, аж дух зашёлся!
И она пригубила... Посидели и чую, что в сон клонить стало. И тут ворожея пошла к кровати, сняла платье, разделась до рубашки и легла...
- Иди ко мне... - подошёл к койке и "вата" из ног ушла, страх куда-то подевался, а "хозяин" порточный твердел и твердел... А потом ревел и стонал на ворожее, как зверюга какая-нибудь и вокруг ничего не было... И спал в изнеможении, как никогда в жизни...
Мудрая была женщина... Вылечила, всё как у всех пошло, семью завёл, а её не забыл...
- Потом встречался? Как-то отблагодарил?
- Нет, матушка к ней ездила. Что у них было, как расчёт произвела - не спрашивал. В чём и каюсь...
- В том и беда, что покаяние после бывает. Нет, бы в молодости каяться, после сделанных грехов, так нет, всё на "потом" оставляем... - пиво выпито, и мы разошлись... "Рассказ длинною в кружку пива". Кто и что подарит в "двадцать седьмой" в следующее посещение?
"Грешник".
1.
- Скука-сука, как и лень, "прежде нас родилась". Со скукой, как и с ленью, если красиво сказать, каждый борется "сообразно талантам и способностям своим". Часто бывает, что сучья дочь Скука сидит и в повседневных делах.
"Ин вини веритас" - латынь вино поминает, а пиво латынь обходит стороной, не касается... Чурается, брезгует, но и пиву до латыни нет дела.
Взаимное и полное равнодушие латыни и пива произошло потому, что когда исследователи определяли место нахождения истины - под рукой было только вино. О пиве тогда не вспомнили (зачем?) и пиво прошло стороной от латыни.
Пройти мимо пивнушки, что находится на "революционной" улице "им. двадцати шести бакинских комиссаров", у меня ни разу не получалось.
А какие мысли, по силе не уступающие "законам", рождаются в полумраке скромного пивного заведения! Хотя бы такая:
"Услада душе при отливании "пивной отработки" не меньшая, чем при заливе исходного продукта (пиво)" - первая, главная часть "Общего пивного закона".
"Пивные" негласные законы хороши тем, что не сухи и строги, как прочие наши законы, кои ничего не дают "ни уму, ни сердцу". Закон: "Пиво вовнутрь - душа наружу" - прекрасен, верен всегда и ни у кого не получалось нарушить или обойти его стороной. Но пиво денег стОит, а души в "двадцать седьмой" очищают бесплатно:
- ...как жил? Как все... Работал, "социализмы" строил... Работа, работа, работа... в выходные - "мелким радостям" предавался.
- Каким?
- Разные бывали... В основном - "пивные"... Люблю пиво...
Смотри, что получается: если по уши загрузить работой, то не найдётся времени на изобретение "культурного отдыха". На "культурный отдых" и средства другие требуются. "Отдых" сортом ниже - это выпивка. Или дача, наш основной "смысл жизни".
Но дача не позволяет валяться в безделье, "дача" молча понуждает т работать на земле - вот что такое "дачи" в отечестве нашем. Дачников из старых фильмов с нынешними дачниками сравнивать нельзя, поэтому кусок земли, коим награждали "советских" людей, на чеховские дачи не похож .
Или рыбалки, но опять с выпивкой. Выезд на природу по нужде и без нужды, да без выпивки - немыслимое дело! "Серая жизнь с "белыми пятнами"... ага, "белые пятна" - это наши выходные и отпуска.
Тётушка по матери ничего особенного не нажила, так, мелочи. Святая женщина, ушла с миром: нечего было делить из имущества, поэтому родня и не спорила "кому и что". Всё же великое дело: умереть нищим и никому не дать повода враждовать за наследство.
Мне досталась "Псалтирь" потому, что ни у кого из родни интереса не вызвала: "старая книга с непонятными буквами". Российская "книга мёртвых" написана старославянским языком, а кому ныне старославянский интересен? На родном, понятном языке книги не читают, а тут старославянский!
Лежала Псалтирь долго, не заглядывал: "руки не доходили".
Но как-то задумался: "чего лежит книга? Интересно узнать, что в ней такое содержится? Чему люди кланяются? С чего это чужую Псалтирь мёртвым читают? Какие напутствия усопшим там написаны? - на то время кое-что знал о тибетской "Книге мёртвых" и о заблуждениях древних египтянах телевизор немного просветил. А тут своя книга, далёкая от Тибета и Египта, так почему не познакомиться? - и взял тёткино наследство в руки.
Довольно-таки скоро научился читать и понимать смысл написанного в Псалтири, а когда понял, то удивился и обрадовался:
- Смотри-ко, осилил! Язык старый, забытый, а ничего сложного нет, будто век с ним знаком - но как слова из Псалтири влияют на умерших, что мёртвым в древних словах, возможно ли, чтобы более половины непонятных слов влияли на покойников - оставалось тайной. Хотелось приблизиться к тайне, но сдерживала мысль: "грешен, а посему и недостоин!"
Слегка мучался вопросами: "вроде ничего особенного нет? В чём волшебство сокрыто? Нет в "Псалтири" заклинаний и призывов к "потусторонним силам"... Ну, жил когда-то иудейский царь Давид, написавший под звон музыкального инструмента с названием "псалтирь", массу восхвалений красотам видимого мира, но каким образом песнопения далёкого от меня во "времени и пространстве" иудейского царя влияют на загробную судьбу нынешних усопших? Что в старых и примитивных песнях иудейского царя"? - тогда сомнения отошли в сторону, а на их место пришло другое:
"тысячу лет на Руси всегда читали "Псалтирь" над мёртвыми, один ты "умный" нашёлся и засомневался"! - "бунт души" был подавлен, но как оказалось впоследствии - только на время.
2.
- Тётушка почёт и уважение чтением Псалтири заработала: люди обращались с просьбой "отдать долг умершему". Почёт особый, но всё едино почёт. До сего дня мало кто понимает суть и смысл "долга усопшему" в чтении Псалтири по ночам, но "отдают" его. Живым старославянский язык неинтересен, а мёртвым деваться некуда от чтения Псалтири, вот их и тиранят "псалмами Давида".
Что читать из Псалтири - живым безразлично: если при жизни не интересовался "псалмами", то какая польза после смерти от чужих песнопений "двойной очистки"? Совсем, как нынешний самогон.
- Что за понятие "двойная очистка" для псалмов?
- Ну, как же! Псалмы-то вначале с арамейского, или иудейского языка, не знаю точно, греки перевели на свой, древнегреческий язык, а после того как "учение" из Византии плетью внедрили на Руси - на старославянский. В нынешнее "прикольное" время многие понимают песнопения чужого царя в старославянском исполнении?
- Нет, пожалуй...
- За труд "приведения души усопшего к богу чтением напутственных слов"" тётушка брала мзду меньше в половину, чем "профессионал с дипломом". Всё правильно: как можно требовать одинаковую плату наравне с профессионалом, у которого годы обучения в "духовной" семинарии? Тётушка, без помощи со стороны научившаяся читать Псалтирь и "отправитель культа" - что "небо и земля"... Но, повторяюсь, у тётушки в обучении чтению Псалтири "наставников" не было, всё сама и сама...
- Бестактный вопрос можно?
- Можно.
- Обид не будет?
- Нет. Давно и ни на кого не обижаюсь.
- Были тайные желания пойти по тётушкиной стезе?
- Были. Но какие-то неуверенные, я бы их "стыдливыми" назвал:
"за что деньги брать-то? Пообщайся псалмами с душой умершего - глядишь - в ответ и душа что-то скажет! Если не так, то, за каким хреном всё это нужно"!? - следом шли неприличные для "святости момента" мысли: "одна голая мистика всё это"!
Минус есть: если что-то, пусть и на любительском уровне, постигаю - немедля теряю интерес к предмету. Ремесло, коим кормился - не в счёт: от ремесла, если из него знаешь только "верхушки", хорошего прокорма не получишь. Много ремёсел, где знания одних "верхушек" и попытка на них продержаться жестоко мстят.
Знания бывают "полученные" и "добытые". "Полученные" - это в школе, остальные - "добытые трудом". Вторые - дороже.
И стал "остывать" к языку предков: "прекрасен язык, краток и выразителен... Ну, читаю, понимаю на восемьдесят процентов, так что с того? Куда применить"? - хотелось тётушкиной славы хлебнуть в объёме одной рюмки водки на поминках. Так заведено: помимо платы чтецов по усопшим зовут "помянуть".
Мог устроиться в соседний приход, подрабатывать чтением церковной литературы на старославянском, но сомнение удерживало: "долго, красиво и правильно читать "святое писание" не сможешь, трудное дело, выдохнешься, проверено, а бубнить под нос и думать "сколько ещё осталось читать?" - не могу. Нечестно. Как можно быть нечестным в храме? Разве храм не свят? Короче: или хорошо читать, или совсем никак" - выбрал второй вариант ответа и успокоился.
А тут у сестры скоропостижно супруг скончался: у сорокалетнего мужика сердце схлопнулось. Медицина, как часто бывает, не успела продлить пребывание шурина... или "свояком" покойник был? И это неважно.
Наши похороны - "череда земных забот", живым "страдать душой" некогда, одни заботы как покойника наилучшим, "достойным образом, не хуже других", туда отправить".
Встал вопрос: "в церковь заносить, или нет"? - родня шурина настаивала на "заносе тела в храм", сестра - против:
- Он при жизни ни единого раза лоб не перекрестил! Какие храмы!? - да, были записаны за покойником и большие прегрешения! Ну, не верил человек в бога, хоть ты что ему!
- Так! Ограничимся чтением Псалтири сроком в одну ночь. По той "святости", коей муженёк держался - одной ночи с перерывами на сон и питие достаточно. Его там и без чтений псалтырных "напутствий" примут...
- Нужно священника звать... Чтобы почитал...
- Ну, да... Не пойдёт священник, не его это дело. Священники коллег по ремеслу по ночам Псалтирью отпевают, а с этим сам разберусь. Почитаю.
- Как "почитаю"? - сестра удивилась - когда научился?
- Между делами. Походя. Услышишь способности брата в чтении "писания" - пёрла из меня гордыня! - схожу к профессионалу, выпрошу соизволение читать над усопшим. Кто я? Самоучка, не "обличён саном"... вдруг в конфликт с церковью войду!? - на том и остановились.
3.
Знакомый служитель культа сказал:
- Дозволяю, читайте. Греха в чтении слова божьего нет - так получил "добро на совершение отпевания". Эдакая бесплатная лицензия. Мог бы и не испрашивать дозволения у служителя, но почему спросил - не знаю...
- Как прошёл "дебют"?
- Успешно, но без аплодисментов. Сестра заботилась:
- Отдохни. Кофе сварить? - права была сестра: о мёртвом супруге меньше думала, чем о живом брате. "Логика жизни": "мёртвому ничего не нужно, о живых следует думать". Верная установка, но она вслух не высказывается, вслух люди скорбят о "безвременно ушедших".
- Какое "кофе"? Считай, "грешную душу" супруга твоего избавляю от "гиены огненной", а она - "кофе"! Поди, кофе с ямайским ромом?
- Могу коньячку плеснут ...
- Ну, да, чтобы к утру развезло? - тогда и заметил "целительную силу слова божьего": переводил на современный русский язык чужие и древние псалмы, родичи слушали вольные переводы, и видел, как печаль об умершем исчезала с их лиц. По простоте думал: "гляди-ко, видно что-то неизвестное кроется в словах чужой! Святость какая-то..." - но хорошую мысль разбавляла другая:
"Сколько можно грустить? И что в грусти"? - так состоялось моё "боевое крещение"
А потом занялся, как ныне говорят, "пиаром", или "саморекламой", что один чёрт, и хвалился "открытиями" в старославянском языке.
И дохвалился:
- Можешь "отчитать"? - это был "второй заход".
- Почему бы "нет"? Могу. А кого?
- У знакомых сына машина на переходе сбила... Наповал... Студент. Мать от горя почернела... - на сердце какая-то тяжесть появилась... Казалось: какое расстояние в родстве между мною и матерью убитого сына? Посторонний человек, что-то вроде магнитофона: вставили в тебя "Псалтирь" - вот и озвучивай без помех, а остальное тебя не должно трогать!
- Куда явиться? - сотрудник назвал адрес.
- Солнце сядет - буду на месте. Скажи, чтобы пару свечей купили. Не церковных свечей, а простых, стеариновых - сам сходил в соседний приход и купил ладана: знал ранее, что запах горящих ароматических смол успокаивает. Да, древние кое-что знали!
К закату был на месте. Девятиэтажная "панель", зашёл в подъезд - на лестничной площадке третьего этажа крышка гроба. Обычай: "смотрите, у нас - покойник"!
Прошёл в комнату с покойным, снял покрывало с лица убитого: красивый, рослый парень.
и посмотрел:
"красивый и высокий парень: гроб длинный... Поверь есть: если гроб сделают большего размера - ждите ещё одного покойника. Нет, у этого размеры "домовины" были в "норме"... - сделал примитивные подставки из табуреток, установил две свечи, на что какая-то особа за семьдесят, наблюдавшая за моими манипуляциями, заметила:
- Почему две свечки, а не три?
- А где третью зажигать нужно: в "голове", или в "ногах"? И для чего вообще-то свечи зажигать? Разве лампочка в люстре меньше свету даёт?
- Не знаю...
- Ну, вот! "Не знаю", но настаиваю на трёх свечах... Может, двух хватит? Или одной? Не знаете? Если зажечь свечи "крестом" у изголовья покойника - душа в рай не попадёт, если в "ногах" - в ад направится! - врал напропалую и ждал уличения во лжи, но никто "ловить" не собирался. Пожалуй, не знали с каким размером ячейки "сети" на меня расставить.
"Благословен бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков"! - "аминь" вторить было некому, поэтому "аминь" пропускал. "Омен" нужно было произносить, но среднерусская привычка наша менять "о" на "а" и в "писание" влезла. "Омен" - "истина", значит. Такими словами положено уставом церковным начинать всякие службы в православии, а я отходил от правила и грешил.
Через какое-то время, когда в комнате собрались друзья и подруги убитого, прекратил чтение и, обратившись к старой "контролёрше", что требовала огня от трёх свечей, сказал:
- Пламя свечи - всего лишь индикатор присутствия души покойного в этом месте: колеблется пламя - тут она, с нами, ровно горит свеча - освободившейся от тела душе нет до вас дела, нет её тут, в иных мирах пребывает. Скучно ей с вами - хотел добавить "дураками", но мгновенно вспомнил, где я и чем занят...
Как и глубоко расстроил молодёжь рассказом о душе убитого - не спрашивал! Было отчего скорбеть присутствующим: душа не видит их печали!
Ни поправок, ни возражений из прочитанного из Псалтири от друзей-студентов не последовало: в институте никто не читает лекций по мистике и прочим общепринятым заблуждениям.
Часа полтора читал легко и свободно. Удивился:
"это ж надо! Ни малейшего изменения в голосе! Что за явление!? Неужели..." - что псалмы могут привлечь душу усопшего на место, где читается Псалтирь - верить не хотелось
Чтение слушала красивая девушка в чёрном одеянии. Как и положено в траурные моменты. Догадался: "невеста"...
Тогда-то и заметил: "что такое!? Читаю "святое писание", думаю не о святом и не сбиваюсь в чтении!? И легко так читается! Даже сказал бы "в удовольствии", но какое быть "удовольствие", когда перед тобой в гробу лежит красивый парень? И мысли, далёкие от "святости момента" припёрлись: "два дела одновременно делаю! Хотя и не Цезарь, тот, говорят, мог в одно время четырнадцатью разными делами заниматься, но и то, что появилось у меня - много: я-то далеко от Цезаря! Вот оно, как бывает: дивчина женой не стала, а вдовой - пожалуйста! Почему так!? И войны нет, а убитый - вот он... И как далее жить будет? Любила-то этого, а нужда ведь обязательно заставит связаться с другим! Будет жить с одним, и вспоминать другого? Или забудет? Пытка, такая жизнь хуже смерти! Ну, убили бы какую-нибудь никчемность, какого-нибудь уголовного паразита - так это слёзы одного сорта, или их вообще нет, а то ведь убит хороший парень! И пьяному педерасту "со связями", что оборвал жизнь человеку, присудят предельно малый срок по статье "убийство по неосторожности". Если к тому пьяная сволочь на суде покаянным голоском промемекает магические для судей слова-заклинания "не хотел убивать" - глядишь, прямо в зале суда сволочь и освободят из-под стражи!
Ценность наша: никто и никогда не говорил ранее, и впредь не ожидается:
- "Да, преступник я, и судите таким судом, какой заслужил"! - так нет, дюжину защитников изворотливых найдут, никаких денег не пожалеют, но совершиться "воздаянию за грех" не позволят! И рыло на судилище у педераста будет не "покаянное", но наглое:
- "Обойдётся! Мине усё можнА"! - "псалмы Давида" не очищали сознание от "греховных" мыслей в сторону "соотечественника".