Соколов Лев Александрович : другие произведения.

Проект Гамаюн

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Я не знаю можно ли считать этот небольшой роман фантастикой. Количество фантатстического в нем весьма умеренно. Что я знаю точно, из десятка человек, которым я дал его предварительно прочитать трое уже успели обвинить меня в "имперских амбициях" и "искаженном взгляде на ислам"... :) Краткий синопсис: На территории одной из бывших восточных республик Советского Союза находится старая база. Предполагая, что база используется для транзита наркотиков на территорию России, ФСБ посылает на базу своего агента с целью прояснить ситуацию. В ходе действия агенту, - суть главному герою - предстоит выяснить, что на самом деле все вовсе не так как кажется, а вокруг базы тесно сплелись интересы нескольких сил, от спецслужб и международных терористов, до торговцев оружием и частных военных компаний.
  Проект 'Гамаюн'.
  --------------------------------------------------------------------------------------------------------------
  
  
  
  "На гладях бесконечных вод,
  Закатом в пурпур облеченных,
  Она вещает и поет,
  Не в силах крыл поднять смятенных...
  Вещает иго злых татар,
  Вещает казней ряд кровавых,
  И трус, и голод, и пожар,
  Злодеев силу, гибель правых...'.
  Александр Блок, 'Гамаюн, птица вещая'.
  
  
  
  - Я патриот своей страны.
  - А я патриот своей.
  (Из разговора двух соотечественников).
  
  
  
  
  ***
  
  Самолет тихо гудел. Там, снаружи, двигатели, разнесенные по широкого раскинутым крыльям, мощно ревели. Но здесь в пассажирском салоне первого класса их шум превращался в успокаивающую песню. Их отзвук говорил пассажирам, - видишь, все в порядке, мы трудимся и бережно несем по воздуху стальную птицу, причин для тревоги нет...
  Артем посмотрел в иллюминатор. Внизу, под самолетом насколько хватало глаз расстилался в лунном свете неподвижный облачный покров. Он отвернулся, и откинув крышку встроенную в спинку стоящего перед ним сиденья, навел на себя зеркальце. В пойманном отражении явился худощавый мужчина с южным загаром. Артем улыбнулся, и мужчина послушно оскалил казавшиеся неестественно белыми на фоне лица зубы. Загар - вот секрет белоснежной улыбки... Артем тихо вздохнул. Нет, это было не его отражение. Из зеркала на него таращился гражданин Италии - Алессандро Джесси. Паспорт на это же имя лежал у него в кармане летней куртки. И тех двух, которых он знал как Глеба и Сабира - (не было гарантии, что это их настоящие имена) - в настоящий момент звали Пауло Банделли и Франческо Маруччи. Глеб сидел в том же ряду, через проход от него, а Сабир где-то в начале салона...
  Он мельком взглянул на огромный экран, закрепленный для всеобщего обозрения под потолком, где ударный голливудский боевик вспышками взрывов продвигал сюжет, и откинул голову на подголовник. Время отпущенное на полет можно было потратить с толком. Нужно проанализировать, что успели вложить в его память о том месте, куда их послала контора.
  Артем прикрыл глаза. Окружающий мир исчез, уступив место информации. В наступившей темноте перед ним всплыл некогда созданный у него в голове одним из психотехников образ доступа - картонная канцелярская папка с коротким заголовком на лицевом листе - 'Бартыстан'. Артем пожелал, папка раскрылась, и он побежал по разделам.
  
  Бартыстан.
  Суверенное государство. До 16.12.1991г. территория Бартыстана была частью федеративного Союза Советских Социалистических Республик. Административно Бартысская автономия находилась в составе Казахской Советской Социалистической Республики. После выхода Казахстана из состава СССР, Бартысская автономная республика в свою очередь отделилась от Казахстана и провозгласила свою независимость.
  Граничит на С.-З. с Российской Федерацией, на Ю. с Китайской Народной Республикой, на З. с Казахстаном, на В. с Монголией.
  Площадь - 46 тыс. квадратных километров.
  Население по результатм последней переписи (2010г.) 730 тыс. человек.
  Основное население - бартысы; также проживают казахи, киргизы, дунгуры.
  Основные продукты экспорта - технические культуры (хлопчатник, сахарная свекла), мясо скота, полезные ископаемые.
  Столица - г. Дерфана.
  
  Самолет тряхнуло в воздушной яме, и Артем открыл глаза. Все было спокойно. Сидевший справа от него Глеб тоже не тратил времени зря - спал приоткрыв рот и уронив голову на плечо. Сосед увлечено читал глянцевый автомобильный журнал. Артем снова смежил веки. Несуществующая папка запестрила разделами. Артем начал пролистывать их, вычленяя нужные.
  Общие сведенья... Геологическое строение... Климат... Гидрография... Почвы... Растительность... Животный мир... Население... Медико-санитарное состояние.
  Этот раздел Артем открыл.
  Плохие жилищные условия... плохое питание... Отсутствие доброкачественной воды... Отсутствие доступной медицинской помощи и вакцинации... Ассигнования на здравоохранение в прошлом году 0,7 процента от общегосударственного бюджета... Снижение продолжительности жизни по сравнению... Мужчины живут в среднем до 43, а женщины до 47лет... Зато массовый всплеск рождаемости... При таком увеличении детской смертности это неудивительно, хоть кто-то должен успеть превратится во взрослых. Так... Широкое распространение желудочно-кишечных и венерических заболеваний. Значит - едим с опаской, от пристающих местных дам отскакиваем с визгом, и главное не дышим... - Отмечены вспышки оспы, сыпного тифа и туберкулеза... Ну теперь хоть понятно, зачем мне делали столько уколов при подготовке.
  Идем дальше. Экономика... Внешняя торговля... Промышленность... Транспорт... Финансы... Государственный строй.
  Открываем.
  Президентская республика с пожизненным президентом. Так, парламент... Суд... Грызня кланов на Юго-Востоке. С ними президенту лишь недавно удалось установить шаткий статус кво... Надо понимать, он не лезет в их дела, они формально подчиняются центру и не мутят воду... По местным меркам нормальная демократия.
  Искусство и культура... История... Вооруженные силы.
  Открываем.
  Так, численность армии... Президент является верховным главнокомандующим, - ну это само-собой... Большинство столичных силовиков его близкие родственники... Министр национальной обороны... Вооружение, в основном устаревшее советское... Всеобщей воинской повинности нет, вместо нее территориальный рекрутский набор... Вот это интересно - страна разбита на пять военных округов. Начальниками округов являются главы правящих кланов этих мест... Надо понимать, варлорды? Солдаты часто привлекаются к строительным и дорожным работам, а так же выполняют полицейские функции. Везде, кроме столицы. - Там своя криминальная полиция. Зато политическая полиция имеется во всех крупных городах. Называется 'Служба Национального Спокойствия'... Немаловажно, в стране находится постоянный контингент армии и ВВС США. Американцы взяли в долгосрочную аренду аэродром на западе страны, еще во время начала их операции в Афганистане. Теперь с этой базы они одним глазом косят на Россию, а другим на Китай, - не злоумышляют ли те чего против величайшей демократии? Удачно они здесь закрепились, как кость в горле. Как там у бессмертного Пушкина? - Здесь арендуем базу мы, назло надменному соседу...
  К реальности Артема вернул голос стюардессы. На хорошем английском она сообщила, что полет подходит к концу, и как обычно попросила пристегнуться и не вставать до окончания движения самолета... Он открыл глаза и осмотрелся вокруг. Глеб уже не спал и возился с пряжкой ремня. Две стюардессы проследовали к туалету, тактично извлекли оттуда мужчину в деловом костюме, и водворили его на место. Тон двигателей изменился. Самолет пошел на снижение.
  
  
  
  ***
  
  Выйдя из самолета, Артем, Глеб и Сабир объединились, и таможенный контроль проходили уже вместе. Луноликая таможенница в зеленом мундире, - наверное очень красивая по местным меркам - вопрошала на безупречном английском о цели визита, сроках пребывания, наличии наркотиков и прочей интересной контрабанды. По легенде английский знал только Артем, - он и отдувался за троих. Цель - наука, а именно изучение растительности и животного мира в районе предгорья. Срок - ориентировочно две недели... Багаж - личные вещи и две видеокамеры. Наркотики и контрабанда - нет. Это Артем. Сабир же с Глебом вовсю тараторили на 'родном' итальянском, жестикулировали, и пускали в таможенницу неотразимо-белозубые улыбки. Нельзя сказать, что дама в мундире таяла от них как снеговик весной, но улыбалась она в ответ вполне искренне. Финальный аккорд Глеб сыграл, когда таможенница, покончив с формальностями, выдала им стандартное 'надеюсь ваш визит будет приятным...'. - la mia permanenza qui è diventata particolarmente piacevole da quando L'ha vista! - скороговоркой выдал он, повесив на плечо свою спортивную сумку, и приложив обе руки к сердцу.
  - 'Мое пребывание здесь, уже стало приятным, с той самой минуты когда я увидел Вас', - перевел таможеннице Артем, и ее улыбка стала еще шире, заиграв лучиками морщинок у глаз.
  
  - ...С той самой минуты, как я увидел Вас - позже передразнил Артем, когда они отошли на безопасное расстояние. Свою спортивную сумку он закинул на плечо. - Интересно, почему если такое говорит итальянец, это считается верхом галантности, а для любого другого это считается банальщиной. В чем секрет?
  - Имидж нации. - Ответил Сабир. Свой объемистый чемодан, как отметил Артем, он тащил без видимого напряжения - Такое нарабатывается веками. Кого не спроси - Итальянец, - значит темпераментный и галантный ловелас.
  - Да, - согласился Артем. - Но почему у итальянцев такой имидж, а, скажем, у русских все реноме - дикая пьянка под балалайку в обнимку с медведями? Ведь не сами же они это себе придумали?
  - Русские себе вообще никакого имиджа не создали - сказал Сабир. - Поэтому за них это всегда делали другие.
  'Любопытноо, - подумал Артем взглянув на Сабира, - имя у него, если не ошибусь татарское, а на лицо вполне европеец...'.
  Они вышли в зал для встречающих. Там несмотря на позднее время было довольно много народа. Через некоторое время они увидели в толпе маленькую миловидную женщину лет сорока в местном национальном костюме. В руках она держала плакат, на котором красовались их итальянские имена. Артем узнал ее по фотографиям, которые ему показывали. Женщина была местным агентом конторы, она должна была обеспечить информационное и материальное обеспечение группы на месте. Ее звали Дамиля Куртамелова. Здесь она владела вполне легальным туристическим бизнесом.
  - Вон там, - показал он на женщину Глебу и Сабиру.
  Они начали пробираться к женщине сквозь пеструю толпу. Костюм ее состоял из мягкой обуви, темных шаровар и кафтана с длинными полами ниже колен, отороченного по краям затейливым серебристым орнаментом. На голове был плоский головной убор, к которому крепилась накидка. А из-под головного убора виднелся головной платок, скрывавший волосы и шею, но оставлявший открытым лицо. Многие женщины в зале были одеты в схожем стиле, однако их головные платки закрывали не только волосы, но и нижнюю часть лица, оставляя открытыми лишь глаза, дабы никто кроме мужа не мог усладиться их ликом. Дамиля же, судя по всему, была светской, продвинутой женщиной.
  - Господа Маруччи, Банделли и Джесси? - Полувопросительно - полуутвердительно сказала женщина на английском, когда они подошли ближе.
  - Да, ответил Артем. А Ваше имя, - Дамиля?
  - Это я - ответила женщина. Национальный костюм ей был удивительно к лицу, а живость движений и мимики придавали настоящее очарование. - Благополучно ли вы добрались?
  - Все в порядке, все замечательно, благодарю Вас. - Артем двинул плечом, поудобнее устраивая ремень спортивной сумки.
  - Пойдемте пожалуйста со мной, - Дамиля приглашающее махнула рукой в сторону выхода из зала ожидания, и двинулась вперед. Мужчины двинулись за ней.
  Через несколько шагов Сабир догнал Дамилю.
  - Mi permetta di prenderlo? - Он указал на плакат в ее руках. - Non trovo giusto che una donna come lei porti qualcosa avendo un uomo accanto.
  Дамиля вопрошающе обернулась к Артему.
  - Он хочет Вам помочь донести. - Обьяснл Артем.
   Женещина улыбнулась и отдала плакат Сабиру. Тот принял плакат, и когда Дамиля отвернулась, тут же протянул его Глебу. Глеб хотел что-то сказать, но потом решил не рядиться по мелочам, и хмыкнув принял ношу.
  Они миновали автоматические стеклянные двери и вышли из здания аэропорта. На прилегающей освещенной уличными фонарями площадке стояло множество машин, в основном такси самого разнообразного вида, среди которых преобладали еще советские 'Жигули' разной степени убитости, во всем диапазоне моделей, от копейки до девятки. Ночной воздух был свеж. Вдалеке мерцала огнями Дерфана - местная столица. Таксисты увидев потенциальных пассажиров пошли на штурм, - площадь загалдела, начали призывно распахиваться двери машин, наиболее активные сами побежали от машин к приезжим. Дамиля что-то коротко сказала набегающей шоферской волне на местном, и они тут же потеряв ко всей четверки всякий интерес, переключились на других выходящих из здания. Пройдя пару десятков метров вдоль здания аэропорта, женщина извлекла из кармана брелок, нажала на кнопку, и из ряда припаркованных машин на отзыв хозяйки мигнул фарами четырехглазый приземистый 'Мерседес' самого что ни на есть современного вида.
  - Прошу - сказала Дамиля, - а вещи давайте положим в багажник.
  Она нажала еще одну кнопку на брелке, и безупречно выдрессированный немец мягко поднял крышку багажника. Артем положил туда свою сумку, туда же поместили сумку и чемодан Глеб и Сабир.
  - Садитесь пожалуйста - сказала Дамиля, и подавая пример залезла на водительское сиденье. Артем сел рядом с ней, Глеб с Сабиром устроились на заднем сиденье. Как только все двери машины закрылись, и в салоне погасла подсветка, с лица Дамили исчезла гостеприимная улыбка. Она нажала кнопку зажигания, и когда Мерседес расцвел панелью приборов, вывела машину с парковки аэропорта. Оказавшись на дороге Дамиля протопила педаль газа, и Артема слегка вжало в спинку сиденья. Через лобовое стекло он видел проносящиеся мимо придорожные столбы, и медленно приближающиеся огни далекой Дерфаны.
  - Куда мы сейчас? - Спросил Артем по-русски.
  Дамиля на секунду оторвала взгляд от дороги.
  - Проскочим через город, - ответила она. - Кольцевой у нас нет. На месте вас ждет автобус с водителем. Сразу поедете, куда вам нужно. В автобусе есть все необходимое.
  - Снаряжение? - Спросил Артем.
  - Да, все.
  - Значит достопримечательностей столицы мы не увидим? - подал голос с заднего сиденья Глеб.
  - Только то, что успеете сейчас увидеть из окна - сказала Дамиля. - Считайте это экскурсией. А в городе вам незачем светится. Все уже подготовлено.
  - Автобус как-то связан с вами легально? - Спросил Артем. - Кто водитель?
  - Автобус зарегистрирован на мою фирму. Но в случае неприятностей это меня не скомпрометирует. Все документы оформлены, что автобус с водителем на две недели арендовали иностранные граждане - Дамиля снова кинула короткий взгляд на Артема - то есть вы. Водителю можете во всем доверять. Его зовут Ветут. - Она снова посмотрела на Артема, на этот раз более долгим взглядом - Если дела пойдут... не так как хотелось бы, автобус можете бросить где угодно, - не жалко. А вот водителя постарайтесь вернуть в целости и сохранности. Это мой муж.
  Артем кивнул. Беспокойство Дамили было естественным. Агентов-нелегалов, призванных изображать супружеские пары всегда старались подбирать по признаку симпатии и максимальной психологической совместимости. Поэтому с течением времени, в девяносто девяти случаях из ста, изображать супружескую пару агентам уже не требовалось. Они на самом деле становились ею, во всех смыслах.
  Машина мягко вжалась в землю на подъеме дороги и выпрямилась. Они миновали пост полиции и въехали в городскую черту. Перед глазами проскакивали просторные улицы и бульвары. Аккуратные пяти и семиэтажные дома утопали в зелени. Когда машина пересекала площадь Артем успел рассмотреть стоящий в центре памятник - Восточный мужчина с мудрым лицом, обрамленным острой бородкой, в подпоясанном кушаком халате, держал в руках Коран с богато орнаментированной обложкой.
  - Президент? - Спросил Артем.
  - Да - Ответила Дамиля. Президент Айбар Кемелов. 'Ата-Барты' - Отец всех бартысов...
   - Красивый город. - Подал голос Глеб. - Я думал, будет дико. Аксакалы, верблюды, хибары... А здесь, почти Европа, с поправкой на восточные физиономии.
  - Ты давно был в Европе? - Вежливо спросила Дамиля. - Там восточных лиц уже больше чем здесь.
  - Правда. - Глеб крякнул устраиваясь на сиденье поудобней. - Ну а здесь - светлые здания, широкие улицы... Чистота. О, еще одного Ата-Барты проезжаем!.. Я от этой страны ожидал худшего.
  - Ты видел только столицу, - покачала головой Дамиля. - Не страну. Боюсь, будешь разочарован.
  - Сильно отличаются?
  - Сильно. Даже сильнее чем Москва и Россия.
  - Нет, не может быть. - Убежденно сказал Глеб. - Сильнее чем Москва и Россия, - не может.
   На то что бы миновать центр города им потребовалось около двадцати минут. Мерседес Дамили выскочил на окраину, и пролавировав по узким улочкам, въехал на расположившуюся рядом с уходящем от города шоссе, широкую стоянку. На стоянке стояло много автобусов, большегрузных грузовиков, фургонов и трейлеров. Кроме нескольких человек у заправки и кафе, людей видно не было. Все-таки час был уже поздний. Дамиля провела машину по стоянке и подъехала к небольшому обшарпанному автобусу окрашенному в темно-оранжевый цвет. Когда-то такие машины колесили по всем сельским маршрутам Союза. Рабочая лошадка с приводом на все четыре колеса, призванная хоть как-то компенсировать великое бездорожье великой страны.
  Дамиля остановила машину рядом с автобусом и, открыв дверцу, вышла наружу. Мужчины последовали ее примеру.
  Передняя дверца автобуса открылась, сложившись 'гармошкой', обнажив на сгибе прохудившуюся резиновую прокладку. С водительского сиденья поднялся человек, и спустившись по ступенькам вышел навстречу группе.
  - Это Ветут - Сказала Дамиля.
  Артем быстро окинул взглядом мужчину. Не скажи Дамиля заранее, что Ветут ей муж, сам бы он об этом вряд ли догадался. Среднего роста, дочерна загорелый, с сединой в волосах и щетине, с оттопыренными ушами и простетской физиономией, с огрубевшими руками, одетый в рабочие брюки и застиранную клетчатую рубашку, Ветут казался так же далек от ухоженной Дамили, как папуас от белоснежных снегов Антарктиды.
  - Все в порядке? - Спросил Ветут Дамилю. В отличие от нее, по-русски он говорил с куда более сильным акцентом, на классическом восточном придыхании.
  - Да, - Дамиля открыла багажник, и приглашающее махнула рукой мужчинам, - берите свои вещи.
  Глеб подошел к багажнику, передал Артему и Сабиру их поклажу и взял свою сумку. Пока он делал это, Дамиля вытащила из салона и показала Артему упакованный в целлофан бумажный бланк, который радовал глаз разноцветными печатями и размашистой сложной росписью со множеством завитушек.
  - Это лист за подписью министра по культуре, - сказала она. - В нем написано, что вы итальянцы снимающие документальный фильм о природе Бартыстана, и просьба оказывать вам возможное содействие. Сам министр - попка. Никакой реальной власти и авторитета у него нет. Но он родственник президента, так что без причины вас постараются не трогать.
  - Сложно было получить? - Спросил Артем.
  - Нет, - одними губами улыбнулась Дамиля, и сложив средний указательный и большой палец потерла их друг о друга, изобразив универсальный жест - наличность. - Но не забывайте, эта бумажка имеет значение только для тех кто считается с президентом. Чем дальше в степь, - тем меньше ее сила. И там - Дамиля выразительно посмотрела на Артема - можно встретить вооруженных людей, которые вообще не умеют читать. Впрочем, сейчас времена стали поспокойнее, большие люди уже все поделили... Бумагу я отдам Ветуту. Он говорит в отличие от вас говорит на местном, а русский здесь теперь знают далеко не все, особенно из молодых... Да и по легенде вам не особенно разболтаешься.
  Дамиля отдала Ветуту бумагу, он скатал ее в трубочку и небрежно засунул в нагрудный карман.
  - Залезайте и обживайтесь - Ветут приглашающее махнул рукой в сторону своего антиквариата.
  Глеб и Сабир поднялись первыми, за ними, одолев две ступеньки и ухватившись за поручень, в салоне оказался Артем. Автобус оказался универсальной машиной, - переднюю часть занимали пассажирские сиденья, а задняя могла служить для складирования груза. Боковые стекла автобуса были прозрачными, а верхние, которые по изгибу кузова со стен частично переползали и на потолок были тонированы в темно-зеленый цвет. По бокам грузовой части располагались две откидные скамейки, достаточной длинны, что бы послужить и кроватями. В задней стенке автобуса была сделана откидная дверь, которая позволяла удобно загружать и разгружать площадку. Артем вспомнил, что в свое время такие автобусы служили и базой для создания катафалков, и тогда задняя площадка становилась местом установки гроба, а на пассажирских местах полагалось сидеть безутешным родственникам. Эту мысль он постарался отогнать... Здесь же вся задняя площадка была забита под завязку. Среди прочих коробок там угадывалась большая палатка, пластиковые бутыли с водой, металлические канистры с горючим, и двухместная гондола с пропеллером, которая, как догадывался Артем, являлась частью полуразобранного мотодельтаплана.
  Больше всего однако, впечатляло рабочее место водителя. Один взгляд на него перенес Артема во времена беспечального детства. Оплетенное проволокой в белом кожухе рулевое колесо, стеклянная розочка, венчающая рычаг переключения передач, наклеенные там и сям фотографии полуголых красоток из иностранных контрабандных журналов, картинки с символикой заветных импортных товаров вроде джинсов 'Левис' и сигарет 'Мальборо', и на перегородке за водительским креслом - здоровенный портрет Софии Ротару, с надписью 'фестиваль Юрмала 88'... Это был не автобус, а музей ушедшей эпохи, и Артем с трутом подавил в себе нахлынувший поток воспоминаний, который одолевает любого человека, когда он вдруг натыкается на анахронизм в виде старой открытки с датой, или на заложенный в книгу трамвайный билет вышедший из обращения лет 10 назад...
  Артем уселся на ближнее к кабине сиденье, и посмотрел в окно. Дамеля что-то напутственно выговаривала Ветуту, потом чмокнула его. Ветут приобнял ее за плечи, отошел на шаг, постоял так несколько секунд и развернувшись быстро забрался в автобус.
  - Все готовы? - Спросил он с порога.
  - Готовы, - переглянувшись с остальными, ответил за них Артем.
  - Тогда поехали, - забираясь на водительское сиденье сказал Ветут.
   Он повернул ключ зажигания и движок заработал, передавая дрожь на весь автобус. Ветут включил фары, положил руку на розочку и автобус медленно тронулся с места. Артем посмотрел в заднее стекло. Дамеля стояла у своего' Мерседеса' и смотрела им вслед. Потом автобус завернул за фуру и женщина скрылась из вида. Вскоре Ветут вывел автобус на шоссе, и в лобовом стекле поплыли подсвеченные светом фар полосы разметки ночной дороги.
  
  
  
  ***
  
  - Здравия желаю, Владимир Семенович, - С порога сказал Артем заглядывая в кабинет.
  - Здравствуй, капитан, проходи... - Хозяин кабинета в полковничьем мундире приглашающее махнул рукой над столом для совещаний, и пока Артем закрывал за собой дверь, добавил: - проходи, присаживайся, и слушай.
  Пока Артем обустраивался за столом, полковник поманипулировал пультом на своем рабочем месте. Результатом стало почти полное затемнение кабинета - лампы в боковых плафонах теперь едва горели, освещая лишь самих себя - а на стене появилась карта на которой Артем без труда опознал южные регионы России и сопредельных ему государств.
  - Вот зачем я тебя вызвал, - произнес наконец полковник взяв в руки штырек лазерной указки и обрисовав на карте небольшую окружность. Это Бартыстан. Когда-то наша территория, теперь уже независимый сосед, с небольшой протяженностью общей с нами границы... - Полковник сделал паузу. - Две недели назад мы получили доклад от нашего агента в Бартыстане. Он смог получить доступ к очень интересной информации. Согласно финансовым отчетам их Министерства Обороны, это ведомство получает около семнадцати процентов своего годового бюджета от единственного контракта.
  - Семнадцать процентов это внушительно.
  - Ну, их бюджет в абсолютном исчислении не бог весть какой огромный, - прищурился полковник. Тем не менее, сумма действительно солидная. Речь о миллионах долларов. Больше им платят только американцы. Денежные средства вносит иностранная фирма 'Ориент Трэнзит', в качестве платы за аренду объекта состоящего на балансе М. О. Согласно документации, контракт на долгосрочную аренду был заключен еще в 1992 году, вскоре после того, как Бартысская республика вышла из состава СССР и объявила о своем суверенитете. Таким образом, компания арендует объект уже более восемнадцати лет. Предмет аренды - старая советская армейская база, расположенная на севере страны, в районе 'Белое Пригорье'. Согласно нашим архивам, изначально эта база строилась как аэродром ВВС. Но потом генсеком стал Хрущев, который сильно урезал дотации авиации...
  Полковник увидел что Артем улыбнулся, и отмахнулся рукой.
  - Да, в рифму получилось, ничто поэтическое мне не чуждо... Короче Хрущев сильно урезал финансирование ВВС. Был у этого апологета кукурузы такой загиб, думал, что эпоха авиации прошла, и теперь все будут решать только ракеты... Некоторое время база стояла недостроенной, на консервации. А потом летчики за нее так и не взялись. То ли в связи с постоянным увеличением дальности полетов новых машин она потеряла для них смысл, то ли еще что... Уже при Брежневе в начале семидесятых ее передали на баланс армии, вроде как для нужд армейской авиации. Но у нас нет никаких данных, что бы на ней базировалось какое-то подразделение, и чтоб к ней был приписан хоть один борт. В общем, неясная с этой базой картина. Видимо с развалом СССР образовалась информационная 'лакуна'... - Полковник задумчиво покачал головой. - Возвращаясь к сегодняшним реалиям. Наш агент справедливо посчитал, что мы заинтересуемся, с какой целью частная фирма арендует заброшенную военную базу, затрачивая на это серьезные средства. Особенности местоположения объекта заставляют предполагать возможность его использования в нелегальных операциях. Наиболее вероятным представляется использование базы как перевалочного пункта, для транзита наркотиков, оружия, или как центра подготовки боевиков. Учитывая, что район, где расположена База находится в непосредственной близости от наших границ, было принято решение взять объект в разработку.
  Полковник опять протянул руку к пульту и изображение на экране сменилось, на спутниковый снимок. На нем отчетливо различалась забетонированная огороженная территория с охранными вышками, взлетная полоса, и здание управления полетов. В отдалении стояло несколько зданий и три похожих на положенные на бок и до половину врытых в землю бочки, огромных полукруглых ангара. Пока Артем рассматривал снимок, полковник продолжил:
  - В ходе оперативных мероприятий было установлено, что 'Ориент Трэнзит' является дочерним предприятием компании 'Глобал Трэнзит'. Информация на эту компанию уже имелась в наших архивах. Официально, она зарегистрирована как осуществляющая гражданские грузоперевозки. Реально, - компания является одним из крупнейших транспортных агентов на черном и сером рынке вооружений. Глава компании, - господин Дамиан Пшимановский, швейцарский подданный польского происхождения, так же известен нам. - Полковник в очередной раз сменил фото на стене, - теперь там красовался портрет щеголеватого мужчины с продолговатым лицом и прямым римским носом, от которого шли глубокие складки к упрямо сжатому рту. - С 1970'го, по 1988'й год он активно сотрудничал с Комитетом Государственной Безопасности СССР, помогая осуществлять поставки специального оборудования в страны с дружественными режимами. Фактически, создание компании господина Пшимановского было профинансировано КГБ. После распада Союза и потери связей со своими кураторами Пшимановский сумел сохранить свой бизнес и расширить круг партнеров.
  Двухмесячная орбитальная съемка района не зафиксировала транзитной активности. На базу регулярно доставляются грузы воздушным путем, но с ее территории ничего крупного не вывозится. Таким образом - полковник покрутил лазерную указку в руках, - либо в настоящий момент привозимое на базу аккумулируется для последующего транзита. Либо база является не перевалочным, а конечным пунктом транспортировки. То есть прибывающий груз предназначен для снабжения самой базы.
  Вместе с тем, цель, ради которой арендуется база, остается для нас неясной. Учитывая особенности правящего режима в Бартыстане, не представляется возможным прояснить ситуацию по официальным дипломатическим каналам.
  - А агентура? - Спросил Артем.
  - Наша агентура не смогла помочь ничем сверх того, что я тебе сообщил - буркнул полковник. - На саму базу внедрится практически невозможно. Место глухое, населения вокруг нет. Охрана состоит не из местных, и за пределы базы они стараются не высовываться. Мы попробовали размотать узелок с другого конца, через компанию отправителя грузов, но и там тупик. Все глухо. Впрочем, чему удивляться, если мы - я имею в виду КГБ - когда-то сами их учили... Да и как ты понимаешь, внедрение дело долгое, и какой оно даст результат это еще бабушка надвое сказала... А оттуда - полковник значительно поднял палец к потолку - уже пришел приказ. - Он взял со стола лист бумаги и зачитал: - 'в кратчайшие сроки выяснить характер проводимой на базе деятельности и степень ее потенциальной угрозы для безопасности нашей страны, и стабильности ситуации в регионе...'. Понял, товарищ капитан? - Оторвав глаза от бумаги он вопросительно взглянул на Артема.
  - Понял - без особого энтузиазма кивнул Артем. Впрочем и без особого пессимизма. Ровненько так кивнул... - Если бы было можно через местную агентуру, стали бы вы меня вызывать.
  - Вот именно. - Полковник утвердительно прихлопнул ладонью по столу. - Кроме усиления агентурной деятельности нам представляется необходимым выслать на местность оперативную группу, укомплектованную специалистами по скрытому проникновению. Тихо войти. Тихо взглянуть. Тихо уйти.
  - А гении из отдела тактического планирования уже что-нибудь высказали по поводу того, как это сделать? - Спросил Артем. - Или нам самим придется на месте изобретать?
  - Высказали. Хотя ты знаешь, что они работают с ограниченным объемом информации который нам доступен здесь. На месте все может выглядеть по-другому, поэтому первичный план никогда не считается чем-то монументальным. Вам ведь никто не мешает импровизировать... - Полковник задумчиво сложил руки. - Но на этот раз ребята действительно выдали хороший и дерзкий план.
  При словах 'дерзкий план' Артем почувствовал что внутри что-то екнуло, но внешне он по-прежнему старался бодриться.
  - ...Вы прибудете под видом туристов, - излагал полковник - встретитесь с нашими местными агентами, и доберетесь на машине в район операции. - Он убрал со стены фото Пшимановского, вернул карту местности вокруг базы, и заскользил по ней лучиком указки. - Смотри, вы остановитесь вот здесь. После этого наступит твоя очередь. У вас будет двухместный мотодельтаплан. Дождавшись ночи, вы с пилотом стартуете отсюда и направитесь к базе. В нескольких десятках километрах от нее пилот выключит двигатель, и перейдет в режим планирования. Оказавшись над территорией базы он пройдет впритык над вот этим зданием с плоской крышей и сбросит тебя...
  - Сбросит? - Переспросил Артем.
  - Эхм, я хотел сказать, - десантирует. После чего снова наберет высоту и вернется сюда. Таким образом ты окажешься на территории без контакта с периметром, и не оставишь следов. Тебе останется только избежать встречи с внутренним охранением.
  - Чудесный план. - Согласился Артем. - Если только в самый неподходящий момент дельтаплан не заметят.
  - Если дельту заметят уже после того как он тебя сбросит, ты продолжишь задание. Если до, - выброска конечно отменяется.
  - Понятно. А как предполагается отход с базы?
  - Этот вопрос оставлен на твое усмотрение. С твоими способностями это не должно составить труда. На месте будет легче подыскать точку выхода. Тем более что внимание охраны акцентировано на внешнюю а не внутреннюю сторону периметра. Идеальный вариант, если удастся выйти вообще не поднимая шума. Но в случае необходимости, по твоему сигналу ребята из команды обеспечения устроят небольшой переполох для концентрации внимания на отвлекающем направлении. Твои соображения?
  - Мои соображения. - холеру в бок, тому кто в свое время 'Вымпел' расформировал - хмуро сказал Артем.
  - Ты о том 'Вымпеле только рассказы слышал. - Хмыкнул полковник. - Не все же о предках вспоминать. Нужно и самим дела делать. А теперь давай познакомлю тебя с командой. - Он нажал на кнопку селектора, поговорил с секретаршей и через некоторое время в дверь вошли двое. - Знакомьтесь, - сказал полковник - это Сабир, это Глеб.
  
  
  
  ***
  
  Артем оглядел степь расстилавшуюся насколько хватало глаз, и обернулся. Там в начинавшемся предгорье в узкой низине между двумя крутыми холмами стоял автобус. Сверху над ним был натянут большой маскировочный тент, камуфлированный дробящим рисунком под цвет степи этого региона. Кроме всего прочего ткань тента защищала и от взглядов через всевидящий тепловизор, который превращал любой обычный камуфляж в фикцию. Вечерело. Уходящее солнце на прощанье окрашивало небо во все оттенки, от темно-фиолетового до нежно розового. Темными левиафанами плыли вдалеке причудливые облака. Задняя дверь автобуса была открыта, на площадке перед ней стоял полусобранный мотодельтаплан.
  - Подсоби, - сказал Глеб. Они с Ветутом и Сабиром как раз вытаскивали с грузовой площадки автобуса свернутый каркас с крылом.
  Артем подхватил каркас со своей стороны. Вчетвером они поднесли его к гондоле и, распрямив установили на каркас. Глеб развернул распорки и начал закреплять их фиксаторами. С расправленным крылом аппарат сразу приобрел законченный, функциональный вид.
  - Хлипковатый драндулет, - заметил Сабир, обойдя вокруг крыла и похлопав по натянутой материи.
  - Спасибо что подбодрил, - Сказал Артем. - Это ведь нам с Глебом сейчас на ней придется в воздухе болтаться...
  - Машина надежная - Глеб, подлез под крыло, защелкивая там последний фиксатор. - Я на таких больше двухсот часов налетал. Даже если вдруг откажет движок, она свободно садится в режиме планирования. Для того чтобы на ней разбиться нужно очень постараться.
  - Тогда хорошо, - Сабир похлопал по расправленному крылу. - Хоть чорт, хоть бис, абы яйца нис.
  Смесь татарского имени и европейской внешности Сабира, за время совместного общения в пути нашла объяснение - отец у него был татарин, мать украинка. Нормальный советский интернационал. Потому и проскальзывали иногда в его речи такие вот присловицы на 'ридной мове'...
  Артем посмотрел на часы и обернулся к водителю:
  - Ветут, покажите нам свои закрома.
  - Пойдемте, - кивнул тот, и скрылся в автобусе.
  Артем залез в машину вслед за ним. Ветут наклонился в проходе между рядами пассажирских сидений и, подцепив край резинового коврика, оттянул его в грузовой отсек. В обнажившемся полу обнаружилась длинная крышка. Шофер взял из под своего кресла небольшую фомку, приладил ее к пазу на крышке, и потянул за импровизированный рычаг. Крышка поднялась, Артем откинул ее в сторону. Под ней оказалась ниша длинной около двух метров, и шириной сантиметров шестьдесят. Артем начал аккуратно вынимать содержимое: Чемоданчик спутниковой видеосвязи, к нему в комплекте три переносных приемо-передающих устройства, три гарнитуры с микрофоном, наушниками, и миниатюрной наглазной системой, которая может транслировать изображение лазером, прямо на сетчатку глаза. Три свертка с одеждой черного цвета, и заботливо прикрепленными бирками на которых был крупно обозначен размер. Артем нашел свой сверток и развернул: - штаны, бадлон куртка, балаклава, пластиковые гибкие наколенники и налокотники, (на штанах и куртке под них были предусмотрены специальные карманы). Ударопрочные очки с небликующим стеклом. Приборы ночного виденья с опциональным переключением на пассивный или активный режим. Полевые аптечки.
  Под вещами лежало оружие. Артем вытащил три матово-серых небликующих обоюдоострых ножа с коротким лезвием, и обвязанной шнуром рукоятью с петлей на конце. За ними последовали три автомата АМД-65, и магазины в старых матерчатых подсумках серого сукна, с ремнями портупейного типа. Потом на свет появились три кобуры, одна поменьше и две крупные. В маленькой оказался восьмизарядный пистолет 'Ванад', со стволом удлиненным резьбой под глушитель. Сам глушитель обнаружился здесь же, в кобуре, в отдельном кармашке. В больших кобурах лежали два брата-близнеца - пистолеты-пулеметы 'Скорпион', под тот же патрон что и 'Ванад'. К ним тоже были глушители, и два вида магазинов - короткие, на десять патронов, специально, что бы с ними Скорпион мог влезть в кобуру, и длинные на двадцать, - для них имелись отдельные подсумки. С самого дна опустевшего ящика Артем вытащил ящик гранат РГО-78, и полутораметровую здоровенную бандуру - снайперскую винтовку 'Фэлкон' пятидесятого калибра с громадным дульным тормозом на толстом стволе, и несколько пачек патронов к ней, с серебристой и голубой окрасками на носиках пуль.
  Артем оглядел разложенный на полу арсенал. Это было далеко не самое совершенное оружие по современным меркам. Но его отбирали по другому признаку: Ни одно из оружий разложенных на полу не было произведено в России, или СССР. Пистолет был польским, автоматы венгерскими, гранаты болгарскими, и так далее. Снаряжение было куда более современным, но и оно все сплошь иностранное, что бы в случае провала группы государство могло все отрицать, делать честные глаза и удивленно спрашивать - какие еще диверсанты? Оставались правда еще сами люди, но тут уж действовало неписанное правило: 'Не сумел уйти, - уйди иначе'. Попадать в руки противника живым агент не имел права...
  В салон поднялись Глеб и Сабир.
  - Дельтаплан готов, - сообщил Глеб.
  - Отлично. Переодевайся пилот, - сказал Артем и сам подал пример.
  Через пол-часа совсем стемнело. За это время Артем и Глеб успели подогнать на себе костюмы и намазать лицо маскировочной черной пастой, а Сабир развернул приемо-передающий чемоданчик и наладил на него сигнал с камеры закрепленной на головной гарнитуре Артема.
  - Погляди на меня - сказал он Артему. - Отлично... вижу себя твоими глазами. Психоделическая картина...
  Артем проверил, легко ли выходит их ножен нож на поясе, и поплотнее подогнал нагрудною кобуру с пистолетом.
  - Другого оружия не возьмешь? - спросил Глеб - подвешивая себе на пояс 'Скорпион'..
  - Нет. - Артем покачал головой. - В идеале все вообще должно пройти без единого выстрела. Мне еще прыгать. Чем меньше будет навешано, - тем лучше... Ладно, пойдем потихоньку заводить твой агрегат. Сабир, - ты наша связь и глаза со спутника. Не подкачай.
  Сабир поднял большой палец, - мол все будет как надо. Глеб позвал за собой Ветута и вышел из салона, Артем двинулся за ними. В темноте после хоть и тускло но освещенного салона, глаза не сразу отыскали очертания дельтаплана.
  - Садись на заднее место, - сказал Глеб Артему. - Когда я выключу мотор, - это тебе сигнало. Потихоньку выберись из гондолы и приготовься к прыжку. Времени у тебя хватит, я довольно долго буду планировать на снижение. Только выбирайся из гондолы медленно. Это меняет развесовку аппарата, я должен буду на ходу компенсировать твои передвижения. Скорость будет небольшая, тебя не сдует. Но все равно, держись крепче. Постараюсь пройти над крышей насколько можно медленно, но там у тебя все равно будут только доли секунды. Понял?
  - Да, - кивнул Артем.
  - Тогда садись. - Глеб сам уместился в первой ячейке гондолы и обернулся к шоферу:
  - Ветут, помогите нам винт раскрутить. Толкните по часовой. Только отскочите потом сразу...
  Ветут подошел к аппарату сзади и хорошенько приложился к лопасти. Глеб нажал кнопку на приборной доске и винт начал набирать обороты. Работал сам мотор на удивление негромко, но вот свист разрубаемого воздуха через некоторое время стал ощутимым. Дельтоплан медленно покатился вперед.
  - Удачи. - Крикнул на прощанье Ветут.
  - Скоро увидимся, - махнул рукой Глеб, опустил на глаза ПНВ, и машина начала прибавлять, разбегаясь между холмов.
  Артем сидел крепко вцепившись в скобу закрепленную в передней стенке ячейки. Чем большую скорость набирал дельтаплан по земле на своих маленьких колесиках, тем больше его трясло. Аппарат так бодро подпрыгивал на кочках, что Артем чуть не прикусил себе язык и теперь сидел плотно сжав зубы.
  'Я думал, что у меня будет шанс угробится при прыжке - думал он подпрыгивая вместе с кабиной, которая дробно колотила его доской сиденья по мягкому месту - а оказывается даже попытка взлета - уже самоубийство'.
  Занятый такими мыслями он чуть было не пропустил сам взлет. Просто в какой-то момент земля по бокам гондолы вдруг ушла, будто кто-то дернул ее вниз, и аппарат спокойно поплыл в ночном небе.
  Набегавший воздух плотно прижимал балаклаву и очки к лицу, но особого беспокойства не доставлял. А вот то что воздух в ночной степи быстро остывал, , чувствовалось весьма явственно.Довольно долго они летели молча.
  - Все в порядке? - Наконец спросил Артем у Глеба, сложив ладонь лодочкой и закрыв ей от набегающего воздуха гарнитуру.
  - Нормально, - отозвался в наушнике Глеб. - Сейчас поднимемся, я лягу на курс, и увидишь объект... Прямо по курсу, - через некоторое время сказал он.
  Но Артем и сам уже видел: Прямоугольная огороженная территория, забетонированная взлетно-посадочная полоса и рулежные дорожки, огромные ангары, вышки охранения с прожекторами и комплекс зданий, на одно из которых ему предстояло сверзится в самом ближайшем будущем.
  - Выключаю мотор - снова раздался в наушнике голос Глеба. - Хорошо, ветра почти нет. Не будет сносить с курса...
  Мотор за спиной Артема сбился с ритма, и отбарабанив еще пару тактов, замолк. Наступила какая-то нереальная тишина, нарушаемая только свистом воздуха. Он оглянулся назад. Лопасти винта по-прежнему вращались, но теперь уже медленно и лениво, в режиме авторотации. А впереди неумолимо приближались огни базы. Артем собрался, очень осторожно приподнялся со скамеечки и не отпуская руками перекладину для удержания, забрался на скамеечку ногами. 'Сижу на корточках как в деревенском сортире, - подумал он. - впрочем нет, так еще иногда ездят наездники-циркачи на лошадях. Так что лучше я буду гордый джигит'... Он оглянулся что бы посмотреть насколько далеко в сторону ему нужно будет отпрыгнуть, при прыжке, чтобы его не зацепило винтом.
  - Готовься, - напряженным голосом сказал Глеб.
  Внизу пронеслись столбы ограждения колючей проволоки и крыша сторожевой вышки. Миновав периметр Глеб сразу пошел на снижение, что бы пройти крышу здания впритык. Впрочем, это снижение добавило машине скорость и теперь здание приближалось с такой скоростью, что Артем понял - если он будет прыгать в таких условиях, то расшибется вдребезги. Крыша летела навстречу, но Глеб оказался пилотом от Бога, - в точно выверенный момент он приподнял нос машины и она начала подтормаживать плоскостью крыла, сбрасывая скорость. Артем понял что до прыжка ему остаются какие-то доли секунды.
  И тогда он сказал Слово.
  Впрочем сказал - это была неточная формулировка. Он и в самом деле произнес его, мысленно, про себя, - слово на давно мертвом языке. Но само по себе слово еще не было ключом. Кроме него была важна интонация, и дыхание, и настрой. Только в таком случае Слово могло сработать, так как ему было предназначено.
  Мир вокруг осветился белой вспышкой, рассыпался хрупкими зеркальными осколками, и собрался вновь, уже в совсем другом своем отражении. Темнота почти исчезла, уступив место различным оттенкам серого. Медленно-медленно наплывала снизу крыша. С бритвенной четкостью он мог видеть каждую выщерблину на ее залитой гудроном поверхности. Артем изогнулся и распрямив ноги вылетел из гондолы в сторону уходя от пропеллера. Крыша притянула его, и неумолимая сила инерции, потащила, перекатывая и швыряя по поверхности. В круговерти неба и земли он успел увидеть уходящий на возвышение дельтаплан. Приложился плечом, боком, спиной. При очередном кувырке крыша вынесла на него антенну. Он изогнулся и чудом избежал ее. Кувырком докатился до края крыши, и по инерции перевалившись через парапет вылетел с края. Его опять спасло Слово, потому что в этом иначе текущем времени и пространстве он успел вытянуть руки и ухватится за край, и повис. Он подтянулся, забрался обратно на крышу, лег плашмя и осмотрелся. Тот самый парапет по краю крыши, в который он так лихо влетел, сейчас защищал его от посторонних взглядов со стороны. Это была крохотная передышка.
  Артем выдохнул, собрался и отпустил Слово.
  И Слово отпустило его.
  
  
  
  ***
  
  Артем не знал, есть ли у инструктора звание. Сам инструктор попросил называть его по имени - Ярослав. На вид около сорока, с небольшой бородкой обрамлявший классическую русскую физиономию с чуть вздернутым носом и внимательными глазами. Дисциплина которую преподавал инструктор, пока что так же ничего не говорила Артему. Словосочетание 'специальные пограничные навыки' могло иметь отношение к чему угодно. Это было первое занятие, и Артем очень внимательно слушал инструктора, пытаясь понять, к чему тот клонит.
   - Что есть Слово? - Спросил инструктор, прохаживаясь по пустому классу перед сидевшим на первой парте Артемом - и не дожидаясь, сам ответил - Любое слово есть определенное сочетание звуков, которое является паролем к информации заложенной в твоем сознании. Без этой информации слово бесполезно, мертво. Как ключ, которому нечего открывать... - Инструктор помолчал, а потом, как показалось Артему, сменил тему. - В свое время, нескольким нашим научным учреждениям, независимо друг от друга была поставлена тема на создание антигравитационного двигателя. Каждое из них, что называется, 'плясало от своей печки'. Но в целом, сходность физических принципов обеспечила и сходность конструкций - крутящиеся вокруг своей оси диски и разность электрических полей. Степень успешности образцов, от конторы к конторе, была неодинакова. Лучшие из них смогли показать эффект потери массы на тридцать-сорок процентов. Но на этом все. Полностью преодолеть гравитационный барьер не смогла ни одна из конструкций. Тема была признана не могущей получить разрешения на современном теоретическом и технологическом уровне, - то есть попросту говоря, пока неразрешимой, - и закрыта.
  - Я читал о подобном, - сказал Артем. - Но это было что-то из области желтой прессы... Там говорилось об американских разработках, которые якобы базировались на немецких, полученных после Второй Мировой.
  - Насчет немцев ничего сказать не могу. - Пожал плечами инструктор. - Но то что в послевоенные годы многие развитые страны, в том числе и США вели подобные исследования - факт. Результат впрочем у всех оказался примерно такой же, как и у нас. Как видишь обычные самолеты все еще в ходу. Впрочем, тему антигравов я затронул только для освещения истории вопроса. Попытка их создания в нашем случае стала лишь толчком. Любой ученый тебе скажет, что многие научные открытия делались случайно, в то время как проводивший эксперимент ожидал от него совсем иных результатов. Так и в нашем случае. Был в Союзе, среди прочих, хитрый институт занимавшийся так называемыми 'пограничными исследованиями'.
  - Что это значит?
  - Это значит, что они проводили изыскания в областях тех феноменов, существование которых объективно признается современной наукой, но которые она при этом не в состоянии рационально объяснить. - Инструктор испытующе посмотрел на Артема - Пограничная область. Тонкая прослойка, между наукой и... чудом. Так вот когда исследователи одного из отделов этой конторы получили задание на создание антиграва, они пошли совершенно отличным от остальных путем. В качестве основы своей работы они выбрали не технику, а человека.
  - Я не совсем понимаю...
  - Для начала, они взяли подопытных, поместили их на весы, и введя в состояние гипноза, внушили им, что те находится в состоянии невесомости. Эффект был... интересный. Весы отмечали, что здоровые взрослые мужики начинали весить по пятнадцать-двадцать килограммов. Наглядное доказательство первичности разума над материей. Многие философы, доведись им увидеть такое, пели бы от радости. Но мы живем в прагматичном мире и феноменом естественно заинтересовались военные. В то время как перспективы создания антиграва все равно оставались весьма туманными, они поняли, что конкретно этот аспект можно вполне рационально использовать. - Инструктор поглядел в окно - Представь себе солдата, который двигаясь к цели оказывается перед стеной пятиметровой высоты. Для того что бы одолеть такое препятствие обычному, даже очень хорошо подготовленному человеку, понадобится либо крюк с веревкой, либо взрывчатка, либо много времени на обход преграды... А теперь представь, что оказавшись перед стеной человек может уменьшить свою массу хотя бы вполовину, при этом сохраняя силу мышечной массы своих истинных девяносто кило. Ты кинопленку высадки американцев на луну видел? Помнишь там Армстронг со товарищи как мячик на десять метров вверх скакал? Представь то же самое, только в условиях земной гравитации. Но это я так, для разгона привел пример. А вообще внушить человеку можно было все что угодно. Например, что у него тело из стали.
  - И что?
  - А как ты думаешь? - Улыбнулся инструктор.
  - Неужели пули начинали отскакивать?
  - Ну, пуля - дура, сам заешь... Конечно пулю 'стальной' человек не держал, но вот деревянную стену средней толщины рукой пробивал на раз. Или например, мог завязать арматурный прут в узел. Куда там всяким шаолиньским монахам... Про такие мелочи, как отсутствие боли от ранений, я уж не говорю.
  - Прямо какой-то супермен получается. - хмыкнул Артем.
  - Отнюдь, - покачал головой инструктор. - Не супермен. Просто человек максимально реализующий заложенное природой. Возможно, такие умения и есть естественное состояние человека, а мы просто забыли как ими пользоваться, и сейчас с трудом вспоминаем?.. Как бы то ни было, в обычном состоянии мы по опыту знаем, что деревянная стена прочнее нашей руки, и что если ударить - мы покалечимся и будет больно. Страх перед болью и опыт невозможности, - вот что не дает нам пробить стену. До некоторой степени эти чувства можно купировать. Адепты восточных единоборств годами тренировок, самовнушения и концентрации достигают вполне определенных успехов. Но ты понимаешь, у государства нет возможности сажать оперативника в пещеру и ждать пока через сорок лет медитативного поедания риса, он просветлится и наконец начнет испускать смертоносные лучи энергии 'ки' из пупка. Затраты не окупают результат... Нашим же ученым как я уже сказал, даже на самом первом этапе удалось достигнуть результатов на голову превосходящих любые восточные выкрутасы. Измененное состояние сознания позволяло легко обойти и страх и боль, и опыт. Абсолютно неподготовленный человек с места подпрыгивал вверх на два-три метра, - потому что верил что он находится в месте с пониженной гравитацией. Пробивал рукой стену из доски-сороковки, потому что верил, что она из пенопласта. Хотя, после первых успехов исследования чуть не зашли в тупик.
  - Почему - Спросил Артем.
  - Потому что в измененном состоянии сознания человек начисто терял связь с реальностью. В институте подопытные находились под контролем опытных гипнотизеров, которые подменой понятий заставляли их совершать казалось бы невозможное. Но ведь для самих людей в тот момент казалось, что они не делают ничего необычного. Гипнотизер сказал тебе, что у тебя в руках соломинка, попросит сломать ее, и ты спокойно сгибаешь гвоздь-сотку. Но на задании гипнотизера рядом не будет. Агент должен думать своей головой, и адекватно воспринимать текущую ситуацию. Измененная форма сознания этого категорически не позволяет. В результате агент искалечится пытаясь пробить бронеплиту, или спрыгнуть с двадцатиэтажного дома. Это только в дурацких фильмах популярны идеи что контора превращают своих агентов в зомби. На самом деле все способы психоформакологической коррекции которыми мы пользуемся, направлены на то, что бы дав оперативнику дополнительные возможности, при этом не замутить ему разум. Разум - это главное оружие. Направление о котором мы говорили было выделено в отдельную тему. Ученые пробовали различные подходы и проверяли пределы, которые есть у человека даже в измененном состоянии. Проверялись случаи спонтанных явлений, вроде известного случая с матерью, приподнявшей заднюю часть автобуса, под который попал ее ребенок... Материнский инстинкт сила страшная, что говорить... В результате была разработана методика, слишком сложная, что бы пользоваться ей массово, но достаточно эффективная для подготовки отдельных специалистов. Методика предполагает исключительно индивидуальный подход. Для каждого кто ее проходит, опытным путем определяется порог тех вещей которые он способен проделать в измененном состоянии сознания. Во время обучения специалисты психотехники закладывают в подсознание обучаемого определенные триггеры, которые позволят расширить его способности на восприятие, скорость реакции, быстроту движения, выносливость, и так далее. Оперативника обучают, несмотря на включенные триггеры сохранять ощущение реальности. Мозг начинает как бы работать одновременно в двух параллельных режимах, - реальности данной нам в ощущениях, и виртуальной реальности, сконструированной специально для расширения пределов. К сожалению, возможности человека, чье сознание работает в двух режимах, значительно меньше, чем у первоначальных подопытных, которые находились в полном отрыве от реальности. Но все равно, с точки зрения обычного человека они впечатляющи. Оперативника обучают 'включать' эти триггеры по кодовому сигналу - мысленно произносимому сочетанию звуков в определенной тональности и ритме. Это ключ. Мы называем такие ключи просто - Слово. - Инструктор задумчиво покачал головой. - У гностиков существовало такое понятие как 'эон'. Каждый из эонов являл собой воплощение одного из конкретного аспектов Бога. Вся совокупность эонов называлась 'плерома', - с греческого - 'полнота'. Эоны в совокупности - это полнота описания аспектов Бога. То есть практически - сам Бог. Иногда я думаю, может те триггеры, что мы вводим в подсознание это и есть отдельные эоны? Возможно, их не совсем верные искаженные копии, - он взглянул на Артема. - Что думаешь?
  - Ну... - Пробормотал Артем, - я...
  - Ладно, не грузись, - засмеялся инструктор. - Для практического применения, того, что мы вложим в тебя здесь, это не нужно. Хотя... иногда я думаю, что даже оперативникам не вредно хотя бы начальных аспектах давать философию.
  
  
  
  ***
  
  Все, отдых закончился. - Встать. - Артем перекатился с живота на спину и открыв сумочку на поясе вытащил прибор ночного виденья. Кажется он не сломал его при прыжке. Да ладно уж, при прыжке - при едва контролируемом падении... Хорошо. Если бы он сломал ПНВ то сейчас для осмотра территории пришлось бы снова произносить слово и входить в режим. А этого не стоило делать слишком часто, - ресурсы человеческого организма небеспредельны. Режим имел свойство выматывать, а находясь в нем не всегда можно было понять, где та грань, за которую не стоит переходить...
  Артем нацепил очки на головную гарнитуру, закрепил фиксатор и пружинисто приподнявшись выглянул за парапет. Прибор давал отличную картинку, будто сейчас была не ночь, а тусклый очень пасмурный серый день, - микрокомпьютер встроенный в очки оценивал длину волны и соответственно окрашивал изображение. Три стареньких четырехэтажки стояли буквой 'П'. Артем лежал на крыше той, которая образовывала левую ножку воображаемой буквы. Еще на подлете он заметил, что свет горел только в окнах той, которая образовывала 'перекладину'. Похоже две другие были давно заброшены. Рядом с ними было еще одно небольшое квадратное здание, с маленькими окошками, явно техническое, не жилое. Метрах в пятидесяти стоял раскинув приспущенные лопасти вертолет Ми-8 окрашенный в темно-зеленый цвет, выдававший в нем военную машину. Впрочем, спецферм для установки подвесочного вооружения на нем не было. В стороне, рядом с проходящей взлетно-посадочной полосой располагались три огромных самолетных ангара. От полосы к ним были проложены бетонные дорожки. Похоже в них в свое время предполагалось размещать самолеты с очень большим размахом крыла, транспортники, или стратегические бомбардировщики. Огромные сдвижные створки ворот ангара были закрыты, также как и встроенные в них, и казавшиеся крохотными на их фоне, двери для прохода людей. Окна, расположенные над створками в лицевой части ангаров были закрашены зеленой краской. Единственное, что можно было разглядеть через них, что в центральном - нужном Артему ангаре внутри горел свет, а в двух других, нет.
  Пшикнула и ожила голосом таблетка наушника в ухе:
  - Птенец гнезду, птенец гнезду, прием, - Это был голос Сабира.
  - Птенец на приеме. - Тихо ответил Артем.
  - Как прошла посадка? - Спросил Сабир.
  - Мягко, - Буркнул Артем.
  - А ты боялся. - Обрадовался Сабир. - В нашем деле главное все правильно рассчитать... Ладно, теперь твоя задача добраться до главного ангара. Именно к нему подвозят груз все пребывающие самолеты. Судя по этому он должен быть набит под завязку. Будет достаточно, если ты сможешь узнать характер груза. Как только сделаешь это, - выбирайся.
  - Хорошо. - Сказал Артем. Слышимость была отличная, и поскольку на канале их было всего трое, часть привычных правил радиообмена они для скорости опускали. - Картинка с камеры идет?
  - Кристальная. Вижу все, что видишь ты.
  - Кукушка птенцу, прием.
  В таблетке послышался прерывистый от ветра Голос Глеба.
  - На приеме. Ухожу от базы. Повышения активности охраны не наблюдаю. Возвращаюсь к гнезду.
  - Понял тебя, кукушка. - Артем еще раз посмотрел на вышки охраны. - Повышения активности так же не наблюдаю.
  - Сейчас ты должен увидеть внутренний патруль, - сказал Сабир, наблюдавший у себя в автобусе картинку со спутника. - Из-за крайнего правого ангара. Ориентир, - пустая бочка.
  Артем посмотрел на указанное место. Сабир был хорошим оператором. Через несколько секунд, из-за ангара неторопливой походкой вышло три человека. Один спереди и двое чуть позади за ним. Некамуфлированная униформа светло-бежевого цвета. Брюки навыпуск. Разгрузки с автоматными и гранатными подсумками. На головах кепи. У одного на плече была прикреплена небольшая рация с гарнитурой. Все трое были вооружена автоматами Калашникова с характерным складным прикладом, даже издалека выдававшим ГДРовское или румынское производство. Двое шли повесив автоматы на правое плечо стволами вниз, а один как бы приобняв себя за локти, отчего уместившийся между рук автомат походил на лелеемого в люльке младенца. Знаков различия и шевронов на форме Артем не заметил. Стало быть, парамилитарное формирование, возможно наемники или ПиЭмСи.
  - Патрули без изменений. - Сказал Сабир. - Вижу всего три внутренние группы. Одна по внутреннему периметру ограждения. Одна вокруг жилого дома, и одна вокруг ангаров. Ходят неизменными маршрутами с не меняя интервал.
  - Видимо спокойно тут у них, - заметил Артем. - расслабились.
  - Выбирайся из здания. После того, как патруль пойдет на очередной круг, сможешь попробовать проникнуть в ангар.
  Артем прикинул, как будет лучше, - спустится через дверь в будочке вниз, в здание, и пройти через него, или воспользоваться пожарной лестницей ведущей с крыши прямо вниз... Хоть здание и выглядит заброшенным, все-таки оставался шанс нарваться внутри на случайного человека. Кроме того, дверь ведущая из здания на улицу могла быть элементарно заперта, что создавало дополнительные проблемы и затраты времени. Спускаясь же с пожарной лестницы, - даже быстро съезжая вниз минуя перекладины, 'по-морскому' - был риск нарваться на случайный взгляд. Подумав, все-таки выбрал лестницу.
  Перемахнул через парапет, вцепился руками в небольшие перила по сторонам, и охватив их ногами через несколько секунд оказался на земле. Быстро огляделся по сторонам, прижавшись к стене. - Никого. Открытое пространство несмотря на темноту словно жгло кожу огнем. Он быстрой бесшумной трусцой побежал к спасительной чахлой группе кустов на заброшенном газоне около угла дома. Отсюда ангары были видны как на ладони. Правда от них его отделяло большое ничем не прикрытое пространство. Но здесь опять же, надежда была на темноту.
  - Давай - сказал Сабир. - Тебя не видно ни с одной позиции патрулей.
  Артем спринтанул с места пригибаясь. Каждая клетка организма постоянно ждала, что вдруг раздаться окрик... Он добежал до лицевой стороны ангара, и вжался в стену. О том как проникнуть внутрь они говорили еще на этапе разработки операции. Было три пути, через собственно вход открыв дверь или ворота, через вентиляционные люки на крыше, и через анфиладу окон на лицевой стороне над воротами, как раз те что были закрашены зеленой краской. Решив не усложнять без надобности Артем аккуратно подвинулся к двери. Взялся за скобу приваренной ручки и аккуратно потянул на себя. Дверь поддалась, без скрипа, легко и плавно, и в образовавшуюся узенькую щель изнутри ангара полился электрический свет. Сообразив, что сейчас он стал особенно заметен снаружи, Артем быстро поднял на лоб очки ПНВ, и аккуратно заглянул в образовавшуюся щель. Нужно было как можно быстрее убраться со входа. Явной контактной сигнализации, он на двери не заметил. Оставалось наедятся, что и скрытой здесь не было... Теперь в ангар. Судя по тому количеству груза, которое должно было быть складировано на складе, там есть где укрыться. Через щель он не увидел никого живого. Еще приоткрыл дверь, теперь уже засунув всю голову и обозрев весь ангар, и опять никого не увидев, быстро по-змеиному скользнул внутрь и затворил за собой дверь.
  ...Сказать, что Артем был обескуражен, это было все равно что ничего не сказать. Он стоял прижавшись к стене, щурясь от света после темноты, хотя тот был не таким уж и ярким. Свет лился из нескольких рядов тусклых плафонов под потолком. Ангар давил своими размерами и... пустотой. Он был абсолютно пуст, если не считать нескольких квадратных деревянных ящиков высотой в пол человеческого роста, стоявших на площадке у дальней стены. Эта Площадка была зачем-то огорожена с трех сторон металлическим трубчатым парапетом.
  - Гнездо, я в ангаре - тихо сказал Артем в микрофон гарнитуры. - У нас проблема. Ангар пуст. Здесь только несколько ящиков. Это явное не те объемы, что фиксировали со спутника.
  - Я вижу, - голос Сабира в наушнике так же выдавал сметение. - Но это невозможно! За районом ведется круглосуточное наблюдение. Груз поступали в ангар. Он должны быть здесь.
  - Мы перепутали ангар - Сказал Артем.
  - Нет, не перепутали. Центральный из трех.
  - Да центральный... - Артем озадаченно осмотрелся. - Ладно, я пока попробую взглянуть, что хотя бы в этих ящиках.
  Артем побежал вдоль стены в противоположный конец ангара. Подбежав к ящикам он остановился. Ящики стояли с краю рифленой металлической прямоугольной плиты размером примерно десять на двадцать метров. С трех сторон плита была огорожена желтыми металлическими поручнями. Артем наклонился, и осмотрел щель между платформой и бетонным полом.
  - Гнездо, видишь?
  - Вижу, птенец, - отозвался Сабир. - Похоже на платформу лифта.
  - Именно. Это проясняет. Наблюдение не ошиблось. Груз идет сюда. Просто он складируется в подземных помещениях.
  - Ни черта это не проясняет, - раздраженно сказал Сабир. - У меня развернутые сканы с планов базы, из архивов строительных войск министерства обороны... Здесь нет никаких подземных помещений. Только наземные типовые здания, ангары и взлетная полоса.
  - Может мы не ангаром, может мы базой ошиблись?
  - Шутку принял... А по существу?
  - По существу, подземная часть могла быть достроена позже, потому ее и нет на твоих планах.
  - Не знаю... вряд ли. - Сабир скептически цикнул языком. - Когда это позже? Группа обеспечения, собирая материалы для операции, взяла сканы планов в центральном архиве Минобороны. Судя по размерам лифта, там под землей немалые помещения. Такое строительство должно было быть согласовано с центром. А после распада Союза у местных кишка стала тонка на подобные строительства...
  - Может не местные? - Предположил Артем осматривая платформу. - Арендаторы?
  - Разве только... Но зачем...
  - Ладно, это уже не наша вахта - Артем направился к ящикам. - Взгляну что у них здесь. Вернемся, доложим начальству, и пусть оно мучается загадками.
  Он вытащил нож, и аккуратно загнал его под крышку ящика, и надавил сверху. Толстое лезвие 'Гербера', чуть выгнулось, и прибитая гвоздями крышка начала подниматься вверх.
  - Птенец, - Внезапно сказал Сабир.
  - Что?
  - Наблюдаю со спутника, - на взлетную полосу базы садится самолет.
  Артем прислушался и услышал характерный приближающийся гул.
  - Да... я слышу турбины...
  - Это как раз та пташка, что обычно доставляет грузы, но сегодня она вне расписания. Первый ночной рейс, который мы фиксируем... Значит, скоро в ангаре будет полно людей. Тебе лучше убраться оттуда.
  - А ящики?
  - Черт с ними! Уноси ноги.
  - 'Пошла лажа' - подумал Артем.
  Он вынул нож из ящика, и неслышно побежал к выходу из ангара.
  - Назад! - почти крикнул Сабир. - Патруль изменил маршрут. Идут к твоему ангару, возможно внутрь. Через дверь не пройдешь. Прячься!
  Артем на секунду замер. Прячься... Куда? Если не считать нескольких ящиков у лифта в дальнем конце ангар был абсолютно пуст. Сверху между плафонами тянулись направляющие небольшого крана, но даже если добраться до них, эти балки были слишком тонки, чтоб на них укрылся человек. Под пультом управления на небольшом пандусе не смог бы спрятаться даже ребенок... Выскользнуть через окна над воротами? - Наверно он смог бы добраться туда, войдя в режим. - Но смысл? Они выходят на ту же сторону что и дверь, и там сейчас уже заруливает самолет, и подтягиваются встречающие. 'Ошиблись, - подумал он. - Мы исходили из того, что ангар будет весь заставлен грузами. Но кто же мог знать про проклятый лифт?' Он развернулся и как можно быстрее, чтоб не поднять шума метнулся обратно к ящикам на платформе лифта. Единственное, хоть какое-то здесь укрытие. Два ящика стояли уступом, образуя уголок, который закрывал место от обзора от дверей ангара, и с самого лифта. Артем добежал и укрылся там.
  Он сделал это крайне вовремя. Со стороны дверей ангара послышался шум. Артем поднял руку к гарнитуре на голове, нащупал мини-камеру и вытащил ее из держателя. Камера оказалась у него в руке, соединенная с гарнитурой лишь вытягивающимся шнуром. Второй рукой он опустил наглазник гарнитуры на левый глаз. Лазерный луч впился в сетчатку, и начал обрисовывать на ней изображение идущее с камеры. Теперь у него был малозаметный гибкий 'глаз', и он мог наблюдать за происходящим, не высовывая головы. Он выставил камеру за боковую грань ящика и обозрел пространство анграра.
  Дверь в ангар была открыта, двое вошедших солдат, с шумом поднимали рычаги блокирующие движения раздвижных ворот. Третий, дождавшись пока они закончили, потянул за небольшой рычаг на стене, и створки начали медленно расходиться в стороны.
  В открывшемся проходе было даже ярче, чем в самом ангаре, - кто-то включил внешние лампы, подсветившие местность вокруг. Зато от этого, дальше, за пределами света ламп, темнота делалась еще плотнее. Из этой плотной темноты к ангару приближался свет большого треугольника образованного тремя фарами. Две фары поменьше были внизу, и одна большая, почти прожектор, находилась над ними. Треугольник фар тяжело урча мотором приблизился к освещенной зоне. На свет медленно выплыл старый низкий аэродромный буксировщик, а за ним постепенно показался красный с белым нос самолета средних размеров. Именно ему принадлежал верхний прожектор, закрепленный на передней стойке шасси. Буксировщик, сделал разворот пуская в воздух отчетливые клубы тяжелого черного дыма, и послушный самолет начал медленно разворачиваться на 180 градусов, подставляя к ангару поднятый оперенный хвост.
  - Ты ведешь запись? - Прошептал Артем в микрофон.
  - Естественно, - отозвался Сабир. - Возможно, мы сейчас увидим что-то интересное. Только не высовывайся.
  - Куда уж больше... - Пробормотал Артем.
  В нижней части хвоста самолета появилась щель, будто голодный зверь неторопливо разевал пасть, и через некоторое время на землю опустился грузовой пандус. Из самолета появились трое людей. Артем направил на них камеру. Двоих, шедших сзади можно было сразу причислить к помощникам, скорее всего - к охране. Гражданская одежда неброских тонов, спокойные лица. Тот что спереди имел на всей своей внешности изрядный налет дендизма. Худощавый, на вид лет пятидесяти, в дорогом походном костюме, так называемого английского тропического фасона. Он сошел на землю, осмотрелся по сторонам, видимо увидел кого-то, и зашагал в сторону от ангара. Двое сопровождающих двинулись за ним.
  Артем узнал денди. Домиан Пшимановский. Глава 'Глобал Трензит'. Торговец оружием, фото которого показывал ему полковник, когда давал вводные на операцию. Это однако пока ничего не проясняло. И никак не отменяло тот факт что Артем фактически оказался в западне, в своем временном и очень ненадежном укрытии... Он посмотрел на солдат переговаривающихся у входа в ангар, и попытался устроился чуть поудобнее. Взгляд скользнул по сторонам, и остановился на металлической табличке прикрученной к ограждению платформы лифта:
  'Штатная грузоподъемность - 30 тонн.
  Грузоподъемность для экстренных случаев - 36,5 тонн.
  Дата последней эксплуатационной проверки: - 15 июня 1989 года'.
  Значит подземная часть комплекса была построена еще в Союзе. И все же в архивных данных Сабира об этом не было никаких данных... Артем прислонился к ящику. И стал ждать случая для действия.
  
  
  
  
  ***
  
  Петр Афанасьевич Сафонов сидел в задумчивости, за небольшим столиком.
  Это небольшая жилая комнатка, размером очень похожая на каюту подводной лодки, давила его. И дело было не в том, что комната, как и вся база находилась на глубине более восьмидесяти метров под землей. Он никогда не страдал клаустрофобией. И даже если бы в нем были предпосылки, их начисто вытравило еще в семидесятые, во время экспедиции советником во Вьетнам, где ему вместе с местными партизанами пришлось несколько недель отсиживаться в подземном укрепрайоне. По сравнению с той системой ходов, больше похожей на норы, эта база была необычайна просторна и комфортабельна. Давили на него не кубометры земли над головой, а чувство ответственности. Ему было не привыкать к ответственности. Иначе и быть не могло у человека, большая часть жизни который прошла с погонами на плечах. Погонах с васильковым кантом, которыми он всегда гордился.
  Свою карьеру он закончил генералом Комитета Государственной Безопасности. Закончил не потому, что сработался и не мог больше принести пользы. А потому что вдруг не стало ни того Комитета, ни той Страны, для защиты которой он единственно существовал... 'Впрочем, нет, я неправ - подумал бывший генерал. - Да, страны нет. Но моей Родине не одна тысяча лет. В ней не раз менялись символы и государственное устройство, но она, пусть даже сильно меняясь, всегда продолжала существовать. В конце-концов, изменчивость тоже путь выживания. Эту простую мысль нам подсказывает эволюция. И пусть у меня не вызывает восторга сменивший земной шар в колосьях, орел. Пусть так... Но я в свое время присягал не только флагу и гербу. Я присягал людям. И значит - присяга моя, до сих пор в силе'.
  Ответственность... Ему, еще крепкому человеку, хоть и возрастом за шестьдесят, было о чем подумать. Та операция, что он проводил... аналогов ей не было. Сейчас к завершению шел самый сложный, первый ее этап. Этап растянувшийся почти на семнадцать лет...
  Он положил руки на стол, и провел пальцами по обложки толстой тетради. Это был дневник. Равно как и эта комната он когда-то, принадлежал коменданту объекта. Полковник был дельным мужиком, и его смерть, пять лет назад, была потерей. Всегда нелепо, когда у крепкого человека - внешне не склонного к сантиментам - отказывает сердце... Впрочем, у таких чаще всего и отказывает. Все в себе. Те кто склонны вываливать свои переживания на других, обычно живут гораздо дольше... Отставной генерал провел руками по грубому картону обложки, и открыл тетрадь на заложенной странице. Когда он в свое время нашел эту тетрадь умершего коменданта, он открыл ее именно на этом месте. Когда понял, что это дневник, читать больше не стал. Полковник не имел ни семьи ни детей, - настоящая военная косточка вся жизнь которого была службой. Было ли у него в этом дневнике, больше похожем на сводку происшествий, что-то личное? Эту тайну хранили неперевернутые страницы.
  Но сейчас бывший генерал снова взял дневник, и открыл его. На той же странице что и в первый раз, когда взял в руки. Неправильного в этом не было, он ведь уже видел и читал ее. Кроме того она имела отношение, к началу всего этого. И сейчас генералу хотелось... - он попробовал разобраться в своих чувствах - хотелось, как бы нелепо это ни звучало, посоветоваться с мертвецом. Взгляд его заскользил по записям почти двадцатилетней давности, вылавливая из них отдельные фрагменты:
  
  ... Передача центральных каналов по телевиденью прервана. Вместо них круглосуточно показывают лихо отплясывающих мужчин в местных национальных костюмах. Однако радио еще работает. Из него мы знаем, что в столице волнения. На улицах народные демонстрации и танки. Это развал. Полный развал...
  
  Вниз по строкам.
  
  ... На базе инцидент. Драка. Старший сержант Васильев, (русский), поспорил с рядовым Саймасаевым, (местного призыва) на почве межнациональных разногласий. (еще пол года назад случись такой инцидент, мне бы и в голову не пришло указать на бумаге национальность этих солдат). - В результате у рядового Саймасаева сломана рука в двух местах. Он не является членом персонала базы, а служит в одной из автомобильных частей, машины которой снабжают объект. Это очень тревожный факт. Местное население перестает считать нас своими. Я уже знаю, что вокруг войсковых частей расположенных недалеко от населенных пунктов устраиваются демонстрации. Местные радикалисты требуют что бы оккупанты убирались домой. Оккупанты - это мы. Хорошо еще, что вверенная мне база находится в удалении от жилых районов...
  
  
  ... Сегодня дежурный офицер вызвал меня на КПП. К центральным воротам подъехал автомобильный кортеж. Из первой машины вышел человек в генеральской форме с розовыми лампасами. Он через переводчика назвался министром обороны независимого Бартыстана и потребовал пропустить его для инспекции. Больше похож на попугая. С ним человек двадцать 'свиты', все при оружии. Я сообщил этому ряженному, что если он попробует проникнуть на территорию объекта, охране будет приказано открыть огонь...
  
  
  ... После визита опереточного генерала, больше никто с 'инспекциями' не приезжал. Зато прекратили приезжать машины снабжения. Когда попробовал связаться с окружным начальством, из трубке мне ответили 'па-русск ни панмай'. Попробовал связаться с моим непосредственным начальством по спец. связи. Нет ответа. То что снабжение перерезано, пока не критично, на безе солидный продовольственный ресурс. Но...
  
  
  ... Жарко, как всегда в это время года. Солдаты задают вопросы офицерам. Офицеры задают их мне. А у меня ответов нет. Я сам не знаю, что делать, и как будет дальше. Это тревожит меня больше всего, хоть я и стараюсь не подавать вида при подчиненных. Удивительно, но несмотря на обстановку, - а может именно благодаря ей - гарнизон базы все так же ответственен и дисциплинирован. За исключением научного персонала, - (что с них взять, - гражданские), - я доволен моими людьми...
  
  
  ... Наконец заработала спец. связь. Из Москвы ответил совершенно мне незнакомый человек, новый начальник отдела. Он сообщил, что наш бывший начальник, дословно 'более не состоит на действительной службе'. Как это понимать - старик в отставке? На вопрос какова будет дальнейшая судьба базы и гарнизона, новоявленный патрон сказал, что все войсковые части и объекты находящиеся на территории отделившихся республик переходят под их юрисдикцию. Они там что, совсем с ума посходили? Забыли, чем мы тут занимаемся? На вопрос, - что будет с моими людьми, незнакомец ответил что наверно всем нам полагается гражданство независимого Бартыстана. Это немыслимо... Я пока решил никому не сообщать об этом разговоре, даже старшим офицерам. Попробую связаться еще раз, через несколько дней. Возможно, тогда на другом конце провода будет более вменяемый человек. Трудно сохранять верность родине, если самой родины уже нет... Но я солдат. Я присягал. И я не сдам просто так вверенный мне объект.
  
  
   ... Сегодня к базе подошла колонна из шести БТР-60. С транспортеров кричали в рупоры, что предводитель местного клана требует оставить базу. Кланы... Словно смотришь фильм про басмачей... Как же быстро с них слетел налет цивилизованности, стоило ослабнуть власти...Это все эмоции. А факты в том, что в районе появилась большое бандитское формирование, вооруженное армейской техникой. Видимо дело дошло до разграбления армейских складов. Пересечь территорию базы новоявленные хозяева пока не решились, поездили вокруг, постреляли в воздух и уехали. Такая вот психологическая атака. В ответ усилил охранение, и собрал совет офицеров. Пора рассказать им о разговоре с Москвой...
  
  
  
  ...Звонок по спец. связи. Звонил давний мой знакомый, Петр Афанасьевич Сафонов. Я его помню еще капитаном. С тех пор он сохранил свое лучшее качество - появляться вовремя, в самую трудную минуту. Он подтвердил худшие мои опасения. Науменко снят. На его место назначен какой-то временщик лихо сделавший карьеру за последние месяцы. Новое начальство собирается просто сдать базу местным со всем ее содержимым. Им не до того, - идет грызня за власть. Сейчас там никого не волнует, чем это может обернуться впоследствии. Сафронов сказал, что не может рассматривать это иначе как измену, и я согласен с ним. И все же это был тяжелый разговор... Он предложил мне участие в деле, которое может стоить нам головы. Используя еще остающихся на высоких постах честных офицеров, не допустить попадания базы в чужие руки. Я согласился. Кто-то может квалифицировать мои действия как измену, но, считаю, что бездействие в данной ситуации - вот настоящая измена. Уверен в своей правоте, и буду действовать согласно древнему изречению: 'поступай, как должен, а там - будь что будет'...
  
  
  Вот и все. Разворот закончился, а перелистнуть страницы он не имел права. Генерал еще раз провел рукой по пожелтевшим страницам. И все же разговор с мертвецом состоялся. Полковник словно протянул ему руку из далекого небытия. Мертвец был единственным, с кем он мог обсудить свои сомненья. Потому что для живых подчиненных, командир не должен сомневаться. Он всегда должен точно знать.
  Генерал откинулся на спинку стула. И подумал о том, как начиналась вся эта история.
  
   Когда, в конце далеких пятидесятых, Комитет Госбезопасности попросил ВВС передать недостроенную базу, ему на баланс, авиация с радостью согласилась. - Подвисший мертвым грузом объект, никого не радовал, - наглядный пример разбазаривания народных денег. Теперь же оказалось, что он строился не зря, и кое-кому не придется нести ответственность за бесполезную растрату казенных средств. Ведомства договорились полюбовно. Интерес КГБ к удаленной базе был весьма прагматичным. В тот момент оно вело разработки в области биологического оружия. Делалось это отнюдь не в пику армии, которое также имело свою программу. Просто подобралась в конторе группа ученых, которая предложила очень оригинальную концепцию, и для исследований понадобился удаленный полигон. В достройку базы были вложены серьезные средства, но на ее внешнем облике это почти не отразилось. Основное строительство шло под землей, именно там создавался комплекс для исследовательской лаборатории. Закончена база была уже в шестидесятые, и это был один из последних объектов такого уровня, строительство которого осталось абсолютно неизвестным 'потенциальному противнику'. Позже, с наступлением эры спутников шпионов, любое масштабное строительство просматривалось вражескими разведками на снимках полученных из космоса...
  Разработкой оружия массового поражения занимались все. Все государства, чей финансовый и технологический уровень это позволял. Занимались и ужасались, достигнув результатов. От страха подписывали различные конвенции о неразработке и непроизводстве. Но подлая мыслишка, - 'а вдруг, те продолжают?..', - и все продолжали. Но уже тайно. Генерал невесело улыбнулся.
  В Первую Мировую военные делали ставки на химическое оружие. Однако отрадные картины сотен тысяч вражеских солдат, задыхающихся в клубах отравляющих газов, очень быстро развеяла реальность. Химическое оружие было очень зависимо от погодных условий, эффект его был нестабилен, и для истребления одинакового количества солдат, нужно было потратить гораздо больше снарядов с химической начинкой, чем обычных. Уже во Второй Мировой, химическое оружие, за редким исключением, не применялось. После нее, умами людей завладело оружие ядерное. Впрочем, военные опять быстро поняли, что ядерные удары это скорее страшилка для политиков и населения, чем средство реальной войны. Армия могла вполне эффективно преодолевать зоны ядерных ударов. Кроме того, ядерное оружие истребляло саму причину для начала войны, уничтожая все трофеи. Радиоактивная пустыня на месте страны противника конечно радовала глаз, но ничего не давала в плане обогащения территорией и ресурсами.
  Тогда взгляды военных обратились к оружию биологическому. Оно не требовало как химическое сотен и тысяч произведенных снарядов, - так как однажды запущенное воспроизводилось само, за счет пожираемых людей. Оно не уничтожало ресурсы и территорию, как атомное, - просто убирало с нее лишнюю биомассу. Оно было бы идеально, если бы не одна проблема. - Контроль. Как остановить выпущенного из бутылки Джима, и заставить его работать лишь там, где тебе нужно? И где гарантия, что выпущенный тобой вирус, через пару месяцев не обогнет земной шар и не окажется у тебя же в стране?
  Именно над этой проблемой работала научная группа, на базе. И им удалось нащупать решение: Разрабатывался комбинаторный макровирус, специальная структура, с двойным контролем. Первым уровнем контроля служил временной - в модульную структуру макровируса можно было заложить время его репродукции. Вторым уровнем был территориальный - модульность позволяла заложить в образец условия по которым он мог активироваться, лишь когда в организм носителя попадала пища содержавшая вещества характерные только определенным регионам. Это были уже семидесятые годы, и совершенствование технологии продолжалось. Особое внимание уделялось минимизации факторов генетического дрейфа, сдвига, реассортации, что должно было помешать вирусу выработать новый штамм, до того как в нем сработают заложенные биологические часы, блокирующие возможность репродукции. За время отмеренного ему жизненного цикла, вирус не должен был успеть мутировать настолько, что бы продлить свое существование, или сделать бесполезной вакцину создателей. Вирус должен был быть дрессированный. Он должен был быть ручной. С крепким ошейником. И готовый сожрать любого, кроме хозяина. Параллельно отрабатывались способы его доставки на территорию противника. В конце-концов самым оптимальным способам признали птиц. Именно им, следуя по своим миграционным маршрутам предстояло донести смерть до противника. Никаких ракет. Никаких солдат с автоматами. Просто птица после зимовки летит к себе домой. Просто маленькая девочка подходит к ней, насыпать хлебных крошек. А потом начинается пандемия... Вот так теперь должна была выглядеть новая война. Именно из-за птиц проект получил название 'Гамаюн'. Была у славян такая мифическая птица, которая криком своим вещала страшные беды, а когда летела, несла за собой с востока страшную бурю... Буря с Востока, - это было очень символично.
  Процесс разработки был небыстрым. Вирус должен был быть универсальным, а его структура должна была позволять 'запускать' его действие от самых разных условий. К началу 90х перспективная разработка шла полным ходом, и... Генерал снова взглянул на лежавший перед ним дневник. Разработка едва не отошла в руки новообразованного восточного государства.
  Сложно это было, - украсть базу. Легко красть вещь, которую можно просто унести, засунув в карман. Но огромный комплекс строений, нужно красть по-другому. База должна была исчезнуть, оставаясь на месте. Генерал имел к этой базе непосредственное отношение, хотя и не являлся ее прямым начальством. В свое время он организовывал командировки отельных сотрудников лаборатории, для уточнения условий в той или иной стране, необходимых для активации вируса, и руководил закупками оборудования, которое не производилось на родине. Да, базу было непросто украсть. Но гораздо проще, чем представлялось некоторым. База была секретной. А секретность это такая штука, когда каждый знает только необходимую для его работы часть информации. Остальной же информацией, неизвестной человеку, можно манипулировать как угодно. Главное что бы она не вступала в противоречие с той малой частью правды, которую он знал. Для разных людей, только менялись участки известной и неизвестной информации. Таким способом, картину реальности можно было мять как пластилин, лепя из нее все что угодно...
  Еще оставались на нужных местах в разваливающемся монолите КГБ несколько доверенных офицеров. Они провели операцию по документальному прикрытию. Каждый из них знал лишь свой узкий участок работ с документами в архивах. А в целом результат получился такой: база-лаборатория опять превратилась в невостребованный законсервированный аэродром. Конечно все следы о существовании лаборатории уничтожить было нельзя, поэтому появилась 'отводка' на другой, реально существовавший объект, и информация о том, что он был благополучно закрыт и законсервирован. Работа с документами может и не была филигранной, но близкой к этому. Возможно, куда более тщательной чем требовалось в той атмосфере бардака и развала, который рушил некогда отлаженную машину самой мощной государственной службы страны... Но генерал имел привычку всегда все делать тщательно. Кстати уже через год, ни одного из помогавших ему офицеров не осталось на должностях. Службу трясло, менялись и люди, и названия. Достаточно поглядеть на непрерывную череду реформаций и переименований в черном начале девяностых, что бы понять как лихорадило тогда и страну и контору. С 1991'го по 1993'й: - КГБ, АФБ, МСБ, ЦСР, МБВД, МБ-РФ, ФСК... Лишь к концу девяностых, образованная в 1995м году ФСБ - 'Федеральная Служба Безопасности', начнет вновь, хотя и очень отдаленно напоминать, тот комитет. А тогда... Кто-то ушел сам. Кого-то 'ушли'. Вышли в отставку, почетную и не очень. Новая метла сменившегося начальства выметала старых людей, и ставила своих. И сама того не зная помогала генералу дополнительно упрятать концы в воду.
  Так замели следы в Москве. Оставались местные, к которым старый аэродром должен был отойти по договору. И вот здесь генералу потребовалась помощь. Ни власти, ни связей в новообразованном и бурлящем молодым задором государстве у него уже не было. Тут вопрос могли решить только большие деньги. Их у генерала так же не имелось. Нужен был партнер. Достаточно богатый, и достаточно надежный. Нет, надежность это пожалуй было не то слово... - Достаточно контролируемый. Так на сцене появился Домиан Пшимановский. Этот поляк с гражданством Швейцарии был активным агентом генерала, до 1988года, и имел свой обширный бизнес. Он торговал оружием. Там и тогда, где это было нужно КГБ. Через его шли поставки различным, как это тогда называлось 'молодым социалистическим режимам, нуждающимся в защите от агрессии мирового империализма'... Поставки бывали как легальными, так и не очень. Иногда в обход санкций ООН. И хотя ко времени когда генерал развернул операцию с базой, КГБ уже несколько лет как не востребовало Пшимановскго, фактически пустив его дела на самотек, он решил, что это будет наиболее приемлемый вариант. Тем более, что развивший бизнес Пшимановский и без КГБ отлично себя чувствовал на сложном оружейном рынке.
  Однако мир изменился. И генерал был уже не куратор. И Пшимановский не его агент. И не было над ними всесильного КГБ. Отношения приходилось строить на новых условиях. Партнера нужно было чем-то заинтересовать. Сильно заинтересовать. Он предложил Пшимановскому принять участие в окончании разработки, а потом продать вирус, благо покупателей на такой товар в бурлящем мире будет найти не трудно. Торговец согласился. Обсуждение вложений, ответственности сторон, доли прибыли... Милые формальности цивилизованного бизнеса.
  Имея за спиной деньги Пшимановского, генерал стал хозяином положения. Министерство Обороны новообразованного государства с радостью сдало базу фирме Домиана в долгосрочную аренду. Не обошлось конечно без немалой мзды, и самому президенту и его чиновным родственникам. Для гарантии проплатились так же главе местного клана, на территории которого оказалась база, что бы его люди обходили стороной... Теперь уже никому не было дела до того, чем занимаются на этом старом аэродроме уважаемые люди. Может наркотиками торгуют. Может оружием, или людьми. Мало ли дел у солидных бизнесменов, когда регион пылает множеством горячих точек?
  Да. Домиан обеспечил финансовые расходы и снабжение лаборатории. Он же обеспечил дополнительные исследования которые проходили во внешнем мире, и охрану базы наемниками. Ведь у генерала было мало своих 'силовиков'. Отчаянно мало. У него были люди за пределами базы, - те кто (опять же за деньги Пшимановского) обеспечивал сопровождение ученых. Потому что даже старых советских спецов, работавших на идею, нельзя было заставить в течении почти двух десятков лет безвылазно сидеть на базе. Работа с отпусками и прочим... Но вот своих 'псов' для охраны базы, которые как и он, были идейными, и которым он доверял, у него было наперечет.
  Это определенным образом создавало проблему баланса сил, между партнерами. Если бы у Дмиана возникли вредные идеи... Вступала в силу система сдержек и противовесов. Десяток человек генерала охранял сам подземный комплекс-лабораторию. Наземный периметр базы охраняли наемники Пшимановского, и права на вход под землю у них не было. В свою очередь 'верхняя охрана' проверяла всех... Да, сложное это было партнерство. Как и любое, в котором замешаны серьезные интересы и деньги. Но оно подходило к концу. Вирус был завершен. И торговец нашел подходящего покупателя.
  Только вот генерал не собирался продавать вирус. Не собирался с самого начала. Понятно что такой вариант не устроит торговца. И значит, с ним нужно будет решать. Такая вот цепочка неизбежностей. Генерал вздохнул. Впереди было очень много работы. Нравственно неприятной работы, которую нужно было выполнить. И даже Пшимановский был далеко не самой неприятной ее частью.
  То что он собирался сделать кто-то мог бы назвать преступлением. Но это только с точки зрения мирной жизни. А здесь уже давно действовала другая логика, - логика войны. Ведь война шла, и то что ее не объявили, ничего не значило. У России уже был большой опыт необъявленных войн. Германия в 1941'ом объявить войну тоже не удосужилась, но это никак не мешало танковым клиньям с черными крестами докатится вплоть до самой Москвы... И сейчас, если отмести в сторону всю шелуху, вроде улыбок политиков, заверений, обещаний, и дружеских рукопожатий, ситуация становилось предельно простой. - Враг наступал, прочно закрепляясь на отторгнутых от России территориях, охватывая ее истончившееся тело кольцом военных баз, накапливая силы для решающего перевеса в ракетном ударе. Не факт, что враг под звездно-полосатым флагом намеревался, нанести удар сразу, как только расчет потерь от ответного ракетного удара России снизится до приемлемого значения. Но вот, что достигнув такого перевеса звездно-полосатый враг сразу перейдет к политике ультиматумов силы, - это несомненно. А как действовала 'величайшая из всех демократий когда-либо существовавших на земле', имея перевес в силе, это уже хорошо знали многие. Только за период после Второй Мировой это ощутили на себе, Китай, Гватемала, Индонезия, Куба, Конго, Лаос, Вьетнам, Камбоджа, Гренада, Ливан, Сальвадор, Никарагуа, Панама, Ирак, Судан, Югославия, Афганистан... Генерал не хотел, что бы этот список пополнился Россией. А значит, операции скоро предстояло войти во вторую фазу. Опять череда неизбежностей... Вскоре на США обрушится модифицированный вирус гриппа, с привязкой к ее территориальным и климатическим особенностям, и с долгим инкубационным периодом, который позволит ему распространится очень широко до того как медики забьют тревогу и начнут попытки противодействия. Мир уже переживал нечто подобное, в 1918-1919ых годах, когда штамм 'испанки' погубил около 50 миллионов людей по всей планете. Тот штамм был детской игрушкой по сравнению с оружием генерала. Лишившись большей части своего населения США, впадет в коллапс, который на несколько десятилетий повернет эту страну от планов мирового господства, к элементарному выживанию. Простой расчет: - не можешь стать сильнее врага, - ослабь его ниже своего уровня. Экономические последствия конечно аукнутся всем... Но тут уж ничего не поделаешь. В свое время генерал так же рассматривал и возможность удара по третьему крупнейшему игроку. Китай был близко, и набирал мощь семимильными шагами. Но научный персонал предупредил его, что тот слишком близко а биологическое оружие все же далеко от хирургической точности... Чтож, Китай тоже получит возможность сорвать куш за чужой счет, и возможно не только в экономическом плане. Маловероятно, что на данном этапе он начнет конфликт с Россией, а вот например на Тайване цвет флагов несомненно вскоре поменяется...
  Третьим заключительным этапом станет передача образцов вируса, всей документации и вакцины правительству России, через оставшиеся контакты в нынешнем ФСБ. Это гарантия защиты своего населения. Даже если вирус сможет вдруг распространится дальше заложенного в него ареала, вакцина поможет минимизировать потери. И даже если у правительства гуманизм возобладает над здравым смыслом, и получив образцы вакцины она передаст его американской стороне, - это уже ничего не изменит. К тому моменту убыль американского населения будет необратимой.
  Генерал снова откинулся на кресле. Всю жизнь его действиями руководил долг. Теперь, на склоне жизни долг требовал от него стать массовым убийцей. Память услужливо извлекала из глубин сознания старую пословицу: С волками жить, - по-волчьи выть.
  Русский язык тем и хорош, что на любой случай в нем найдутся пословицы.
  
  
  
  ***
  
  Грузовая рампа в хвосте самолета неспешно опустилась на землю. В этом Богом и дьяволом забытом месте даже не было трапа, поэтому покидать машину приходилось через грузовой отсек. В лицо ударил неожиданно холодный воздух, и Домиан Пшимановский поежился. Внешне он был спокоен, но это стоило ему колоссальных усилий. Ему редко бывало так страшно, как сейчас. Он обернулся на стоящих за ним паре личных телохранителей. Правый ободряюще улыбнулся ему:
  - Все будет в порядке. Осталось недолго.
  Домиан кивнул ему и не ответил. 'Да, - подумал он - все будет в порядке. Если не верить в это, то можно прямо сейчас сложить руки. У меня еще есть шанс переиграть всех. Нужно только действовать быстро и решительно'.
  Он шагнул вниз по рампе и вдохнул запах ночной степи. Перед ним возвышался ангар с открытыми воротами, но перед тем как идти туда, ему нужно было еще кое-что решить.
  Со стороны зданий к нему направлялся командир наемников. Даже свободная светло-бежевая одежда не могла скрыть округлых плеч и мощной комплекции. Но несмотря на габариты двигался он легко, чувствовалось что собственная мышечная масса не уменьшала на его подвижность, как это часто бывает с 'качками'.
  - Здравствуй, Вацлав. - Пшимановский, направился к нему.
  - Здравствуй, - сказал чех, и на подходе небрежно отдал честь, подбросив правую руку к козырьку. По-русски он говорил с сильным акцентом, но понимать его это не мешало.
  - Ты все приготовил, о чем я говорил?
  - Да, все. - Полуразвернувшись командир показал рукой на неосвещенное здание. - Пойдемте. Там можно поговорить.
  Вместе с Пшимановским они направились в указанном направлении. Охранники двинулись следом. Они подошли к зданию, поднялись по полустертым ступенькам. Вацлав потянул на себя скрипучую дверь. За дверью была темнота.
  - Сейчас зажгу свет, - сказал наемник и скрылся в темном коридоре.
  Через несколько секунд щелкнул выключатель, и коридор осветился несколькими плафонами со старыми лампами дневного света. Половина ламп пощелкивала и искрила, периодически освещаясь и гасня. Коридор уходил вглубь, оканчиваясь лестницей на второй этаж. Ряд деревянный дверей вел направо и налево. Перед самым выходом на улицу стоял столик со стулом, на которым видимо когда-то сидел дежурный. Стену над столиком украшал висевший на одной канцелярской кнопке перекосившийся плакат, украшенный физиономией сурового советского солдата и надписью 'Мир отстояли - Мир защитим!'. Домиан с охранниками вошел в коридор. Вацлав толкнул ближайшую справа дверь и протянув руку внутрь по стене снова щелкнул выключателем. Комната изнутри сильно напоминала обычный школьный класс, со стоящими рядами столами. Возможно когда-то это было место проведения инструктажа или политзанятий.
  - Они тоже будут присутствовать? - Спросил Вацлав, показав на охранников. Лицо у него было абсолютно невозмутимое. Это была его обычная манера.
  Домиан переглянулся с ними, и повернулся к наемнику.
  - Да, у меня от них секретов нет.
  - Ну дело твое, - пожал плечами Вацлав. И показав на дверь в комнату сказал: - прошу.
  Домиан с охранниками пошел внутрь. Вацлав вошел за ними, затем молниеносно выдернул из ножен на поясе нож, и сделав бесшумный скачок обрушил рукоять на голову ближайшего охранника. Рукоять была снабжена выступом, при ударе раздался неприятный хруст и охранник начал оседать на землю. Второй услышав за спиной шум, резко повернулся одновременно вбросив руку за отворот своей куртки. Вацлав подскочил к нему, своей левой заблокировав руку тянувшуюся к наплечной кабуре, одновременно мощным ударом плеча буквально впечатал того в стену, и второй рукой вонзил нож ему в пах, где не могло быть помехи в виде скрытого бронежилета. Послышался треск разрываемой плоти. Глаза охранника округлились от шока, но ни закричать, ни сделать ничего другого наемник ему не дал, перекрыв своей большой ладонью рот охранника, он одновременно отвел тому голову назад и всадил нож снизу- вверх под подбородок. Выдернув нож из застекленевшего глазами охранника, Вацлав метнулся к первому, лежавшему на полу с разбитой головой, опустился над ним на колено, приставил нож к спине, и хлопнув по рукояти второй рукой вогнал его в спину на все лезвие. Затем уже неторопливо, поглядев на Пшимановского, выпростал нож, обтер лезвие о куртку покойника, и встал.
  - Я же говорил - один справлюсь. - Сказал он, и вернул нож обратно в ножны.
  - Да, Вацлав, ты машина. - Покачал головой Пшимановский.
  - Что теперь?
  - Теперь... - Пшимановский подошел к одному из лежащих на пол тел, и легонько тронул его ногой, то ли пнул, то ли попрал... - Теперь я на некоторое время скинул ошейник. Нужно убрать еще тех, что в самолете. Там еще двое и пилот.
  - Уже. - Сказал чех.
  - Когда вы успели?
  - Мы еще даже не дошли до здания. Я же тебе говорил, что мои люди спецы. А-а, - он досадливо поджал губы поглядев на рукав, где виднелись капли крови - я все-таки запачкался...
  - Тела не вытаскивали?
  - Я помню что ты говорил про возможную спутниковую слежку. Люди проинструктированы. Все сделано в самолете.
  - Хорошо. Через несколько часов прилетят покупатели. Ты сейчас позвонишь генералу вниз, и сообщишь что я прибыл. Возьмешь самых лучших своих людей, и мы спустимся вниз.
  - Нас не пускают вниз, - Возразил наемник.
  - Сегодня день продажи, - пустят. Перед вылетом я говорил с генералом, и сказал что лично хочу обеспечить своею безопасность. Он не мог отказать. Возьмешь человек десять, больше я выторговать на смог. У генерала там примерно столько же. Они работают по сменам, но скорее всего в момент сделки все будут на ногах.
  - Плюс сами покупатели.
  - Да, плюс покупатели. Сможете?
  Чех подумал.
  - Если нападем первыми, вероятность высока. Но все равно будут потери. - Он поглядел на Пшимановскго. - Не забывай, ты тоже будешь там. Есть риск нарваться на пулю.
  - Значит придется рисковать. - сжал зубы Пшимановский.
  - Почему бы нам просто не убить покупателей наверху, когда они прилетят и не взять деньги здесь?
  Пшимновский оглянулся, вытащил из кармана платок, и протерев пыльную крышку стола, присел на ее краешек.
  - Потому, - мой грозный друг, - что оплата осуществляется электронным трансфертом с одного банковского счета на другой. Они переведут деньги на указанные мной и генералом счета, только когда получат товар, и не раньше.
  - Знаю, но не вижу разницы. - Пожал плечами чех. - Для перевода покупатели должны просто пощелкать по кнопкам своих компьютеров. Я могу заставить их сделать это.
  - Не сомневаюсь, - криво улыбнулся торговец - только где гарантия, что покупатель не решит сыграть в героя и переведет деньги не туда, куда нужно тебе а на аварийный неизвлекаемый счет? А, ты даже не слыхал про такое? А ведь это очень легко сделать. Намеренно оговоренная с банком ошибка в пароле, и деньги заблокируются. Кончено, ты потом этого страстотерпца на составные разберешь. Он и сам не рад будет своему геройству. Но деньги ты уже никак не достанешь.
  - Я понял, - кивнул Вацлав. - Значит придется лезть вниз.
  - Придется.... Но запомни, - валить всех нужно не раньше, чем пройдет сделка. Только когда покупатели осуществят трансфер. И еще, генерала и его толстяка-секретаря лучше бы взять живыми. Ведь покупатель только часть оплаты переведет на мой счет...
  - На наши счета, Домиан, - очень мягко поправил чех. -Ты ведь не забыл наш договор. Твоя доля от сделки будет разделена на две половины, одна из которых пойдет на счет, который скажу я.
  - Я это и имел в виду, - успокаивающе поднял руки торговец. - Так вот, покупатель переведет на твой и мой счет только часть оплаты. Другая пойдет на счет генерала. Вот тут было бы очень неплохо, если генерал и его секретарь останутся живы. Тогда ты сможешь... как это ты сказал?.. заставить их 'понажимать на кнопки'
  - А если они, как это ты сказал?.. - повторил интонацию Домиана, наемник - сбросят деньги на неизвлекаемый счет?
  - Может и сбросят. А может и нет. Что мы теряем? Нашей долей мы уже не рискуем, зато если повезет, можем увеличить ее практически вдвое. Ты ведь будешь не против, увеличить свою долю вдвое, а, Вацлав?
  - Нет, - серьезно ответил чех. - Не против. Хотя, я не жадный... Хорошо, я по возможности постараюсь, что бы генерала и его счетовода не зацепило. Поставим это как вторичную цель. Но, - потом?..
  - Потом - да. - Кивнул головой торговец. - Свидетели нам не нужны.
  - А что насчет вируса о котором ты говорил? Его мы тоже берем?
  Пшимановский неопределенно покачал головой.
  - Я думал об этом... На самом деле он нам абсолютно не нужен. Но... ты же понимаешь, что те - это слово он выделил интонацией - никогда не поверят, что мы не взяли его, и будут искать так, будто он у нас. А если нас поймают и не найдут вируса, - все равно убьют. Поэтому лучше взять. Возможно мы еще придумаем, как разыграть эту карту.
  - Этим ты займешься уже без меня - сказал чех. - Мне этот вирус точно без надобности. Чего не скажу о вакцине.
  - Ты практичный человек. Кстати, насчет вируса... Передай своим людям, что в чемоданчик с вирусным комбинатором лучше не стрелять. И вообще, в лабораториях лучше стрелять очень аккуратно.
  - Мы будем это учитывать.
  - Последнее, Вацлав. Как только покупатели переведут деньги, - сюда направится целая армия для тотальной зачистки. У нас будет в лучшем случае несколько часов на уход.
  - Я помню о лимите. А то что пропали эти двое? - Чех мотнул головой на лежащие на полу тела - Может это ускорить отправку войск?
  - Нет. - Пшимановский отрицательно покачал головой. - Все завязано на покупателях. Эти следили только за тем, что бы я вел себя как им надо.
  - Тогда у меня больше нет вопросов.
  - Значит, будем действовать. Пойдем.
  Пшимановский соскочил с края стола проскользнул мимо лежащих тел, что бы не запачкаться, и выскочил в коридор. Вацлав вышел за ним. Перед тем как закрыть дверь он повернулся и аккуратно погасил свет.
  
  
  
  ***
  
  Ноги уже начали слегка затекать, и скрючившийся за ящиком Артем, чтобы разогнать кровь изобразил нечто вроде замедленного пританцовывания в глубоком приседе. 'Что же за служба такая, - подумал он, - половина ее внаклонку, или ползком. А если ползком, то обязательно физиономией в грязь'. Вспомнилась старая поговорка, - хороший оперативник, это тот кто умеет контролировать свой страх и скуку... Скучно ему сейчас положим точно не было. Но это только из-за противника, который был совсем рядом, что оказывало на организм чрезвычайно бодрящее действие А в целом поговорка была права. Если приходилось наблюдать за объектом с одного места, в течении недели и больше, терпение требовалось железное... Он еще раз окинул взглядом ангар из своего укрытия, но никаких путей для того чтобы выбраться так и не нашел. Скверно.
  Он посмотрел на трех солдат стоявших у входа. В принципе... Но приказ был своего присутствия не выдавать до последней крайности, и поэтому приходилось сидеть и ждать подходящего случая. Артем повернул камеру на вход, и сжал зубы. - Снаружи в ангар вошел торговец Домиан Пшимановский, и с ним еще десяток мужиков в бежевой форме. Мордовороты, один к одному. Группа остановилась на миг, и один из солдат - тот что встречал торговца по прилете, видимо командир, - обернулся и перебросился парой фраз с теми тремя, что охраняли ангар. Трое так и остались стоять у ворот, а эта группа решительным шагом двинулась к лифту. Все, приплыли!.. Артем повернулся и сел спиной к ящику. Загнал камеру обратно в гнездо на гарнитуре, вытащим из кобуры пистолет и очень тихо снял его с предохранителя. Глушитель навинчивать не стал. Все равно если начнется стрельба, всех этих парней первыми выстрелами он не снимет, а они ответят, и шумно. Так что глушитель маскировки не обеспечит, только бесполезно удлинит оружие... Да и какая тут вообще маскировка - десяток против одного. С теми что у двери - около пятнадцати. А теми что на всей базе... При таком перевесе даже Слово не аргумент. Его элементарно задавят огнем. Чтобы их всех победить у Артема было девять патронов в 'Ванаде', и еще шестнадцать в двух запасных магазинах. Любому супергеройчику из голливудского боевика вполне хватило бы. Потом он бы отобрал автомат у ближайшего солдата, и устроил всем полную 'хасталависту'...
  О железную платформу лифта начали стучать каблуки заходящих на нее людей. Теперь группа солдат стояла на левой и центральной части платформы. Артема затаившегося в нише образованной ящиками на правой части, они не видели. Но если кому-то приспичит голову обойти ящики и зайти справа...
  Артем вжался в ящик, стараясь слиться с ним, и стал дышать через рот. Вот так... Не слишком глубоко, чтобы не возникло гипервентиляции... Дыши паренек, дыши...
  Платформа лифта дрогнула, и пошла вниз. Гулко загудели моторы.
  Артем глядел на медленно засасывавший его бетонный колодец. Периодически перед его глазами на стене проплывали круглые плафоны освещения желтые цифры 10... 20... Примерно на двадцати метрах сверху послышался скрежет. Артем поднял глаза и увидел, что на вершине шахты смыкаются две тяжелые металлические створы.
  - Птенец, слышишь меня? - тихо заговорил ему в ухо Сабир. - Я все вижу, знаю что ответить ты не можешь. Похоже этот комплекс строили в расчете на атомный удар... Конструкции экранируют сигнал, и ты скоро потеряешь связь. Если... Я хотел сказать, когда ты оттуда выберешься, дай мне сигнал, и я... голос Сабира растворился и исчез. Артем посмотрел наверх, - створы полностью закрылись. Он остался один.
  30... 40... 50...
  - Яц, наша задача внизу? - Услышал он голос из-за ящиков.
  - Ты и еще трое останетесь у лифта вместе с их первым постом - ответил голос с сильным акцентом. Шестеро пойдут со мной. Будем ждать пока не прибудут покупатели. Мусульмане, ты их сразу узнаешь. Опять жди. Когда придет мой сигнал на рацию - сразу уберите весь их первый пост и отправьте лифт наверх. Там уже будут ждать наши. Сигналом будет просто вызов, говорить тебе я ничего не буду.
  - Под землей будет сигнал?
  - Да, на базе своя система ретрансляции. С поверхностью связаться можно только с поста по проводу - а внизу по рации друг с другом можно даже в разных помещениях. Если я не изменю приказ, до прибытия лифта обратно вниз вы должны удерживать пост, и валить всякого кто попробует к нему прорваться. Если я вообще не выйду на связь, командование примет Юханес, когда спустится. В любом случае, когда прибудет лифт с остальными нашими, - начнете зачистку базы. Только помни, - там изготовляют всякую биологическую дрянь. Поэтому смотрите куда стреляете, и надеюсь ты хорошо выучил план что я тебе дал.
  - Откуда он у тебя?
  - Дал наш наниматель. - У Артема почему то возникло ощущение, что говоря о нанимателе человек имел в виду кого-то присутствовавшего рядом. - Запомнил с плана, когда бывал внизу. Еще вопросы?
  - Нет вопросов.
  - Хорошо, мы уже подъезжаем. Ведите себя естественно.
  Платформа прошла отметку 80. Моторы стихли. Лифт дрогнул и остановился.
  
  
  
  ***
  
  Домиан Пшимановский стоял на платформе и слушал Яцлава дающего своим людям последние приказания. Бетон медленно уплывал вверх, на правой стене показалась отметка '80'. Лифт Медленно вполз под полукруглый свод большого 'тамбура', неярко освещенного круглыми потолочными плафонами. Из тамбура выходили два прохода. У стены стояла пара рохлей, и небольшой стол с телефоном (архаичным, с механическим диском для набора номера) и небольшим пультом, возраст которого телефону явно не уступал. В помещении стояло четверо людей генерала. От прибывших внешне они отличались разве что формой иного покроя, неопределенного бледно-болотного цвета, остальное снаряжение и оружие было практически идентичным. Оружие для охраны Домиан когда-то сам закупал на складах исчезнувшей с карты земли ГДР... Один из 'болотных' вышел вперед, обращаясь к Домиану.
  - Здравствуйте. Петр Афанасьевич ждет вас в комнате для совещаний.
  Болотный повернулся к одному из своих, у которого голова на манер косынки была повязана зеленым армейским бинтом, приказал - проводи; и обернувшись к остальным добавил: - а мы пока сгрузим с платформы ящики. Богдан, подгони рохлю...
  Парень в косынке приглашающее махнул Домиану рукой, и он уже хотел двинуться за ним. Но тут... За спиной раздался шмякающий звук. Домиан обернулся и успел увидеть, как подошедший к ящикам 'болотный' летит от них спиной вперед, в нелепой раскоряченной позе. Болотный еще не успел упасть, как из-за ящика мгновенно вылетел какой-то текуче-смазанный в движении черный силуэт, кувырнулся, смел в сторону одного из бежевых Яцлава и молнией помчался в сторону выходов.
  
  
  
  ***
  
  Солдат, увидев его, успел только охнуть и округлить глаза, когда Артем заранее вошедший в режим, пропечатал ему открытой ладонью промеж лба. Впрочем, для обычного человека у мужика в болотной форме была хорошая реакция, - он начал отшатываться назад, и это в какой-то мере смягчило удар, который вполне мог переломать ему лицевые кости или шейные позвонки. И все равно мужика приподняло в воздух и унесло.
  Прорыв! - Артем выбросил свое ставшее очень легким тело из-за ящика, перемахнул его на одной руке, в то же время впитав открывшуюся взгляду обстановку. В сводчатом зале было человек пятнадцать. Они еще только начали поворачивается в его сторону. Мысли были удивительно четкими и спокойными, как плотная корка льда, под которой плескалась вода первобытного страха. Лифт - не успеть. Два входа - к ним. Какой?..
  Врезался чугунным локтем и плечом в парня в бежевом, и тот отлетел как кегля в боулинге после столкновения с умело запущенным шаром. Периферийным зрением заметил что самый здоровый из бугаев в бежевой форме уже наводит на него автомат, за ним поспевал еще один, в болотной. Красавцы... Оба выхода приближались. Сквозь арку правого виднелся длинный складской проход и уходящие под потолок ярусы с ящиками. Склад может не иметь выхода - запрут в тупике. Значит - в левый.
  Что-то обдало плотной волной затылок. А мгновением позже на уши обрушился звук автоматной очереди. Взвизгнули где-то рядом пули, но он уже влетел в левый коридор, и тот закрыл его, - ни один из оставшимся в помещении за спиной не был в такой позиции что бы простреливать коридор. Нужно было успеть пробежать эту кишку раньше, чем те успеют ко входу. Мысли куда бежать потом, в этой подземной ловушке, пока не отягощали, на них нужно было найти хотя бы секунду свободного времени. Он несся к концу коридора как торпеда, но в этот момент что-то клюнуло его сбоку в голову. Он почувствовал как сбились ноги, и от этого потерявшее опору заряженное инерцией тело нырнуло вперед. Пол приближался, но сознание меркло быстрее, и мир вокруг перестал быть еще до того, как он рухнул.
  
  
  
  ***
  
  Яцллав, уже готов был шагнуть вслед за Пшимановским, когда все случилось. Рухнул один из нижних охранников, и вслед за этим из-за ящика выскочил растекаясь ртутной каплей черный человек. Лишь момент потребовался ему, что бы разобраться в обстановке. Не разумом, которому не было места в плотно спрессованных мгновениях, а чем-то гораздо более скоростным - инстинктом наверное, он сразу понял что этот черный дьявол не подстава генерала - живым подтверждением этому еще летел по воздуху принявший удар болотный. Попавший в поле зрение Домиан своим испуганно-удивленным выражением лица убил все мысли о том что это была его секретная карта. Чех вскинул к бедру свой автомат, который никогда не носил с поднятой планкой предохранителя. Он бы достал черного, но линию огня перекрыл его собственный человек, которого черный снес без всякого замедления движения. И когда Яцлав открыл огонь черный уже нырял в горловину коридора. Пули вспороли бетон в том месте, где долю секунды назад была его голова... Мерзко взвизгнул множественный рикошет. Стрелять в бетонных коробках из автоматов дело опасное...
  Вацлав рванулся к коридору, и на секунду прижавшись к стене выставил ствол автомата в коридор. С другой стороны проема секундой позже это сделал один из болотных. Коридор равномерно освещался плафонами. На полу мешком лежало тело в черной одежде.
  - Ты его сделал - сказал болотный.
  - Нет, - Яцлав покачал головой. - я не попал...
  Сзади уже подбежали остальные, и Яцлав сделал им знак остановиться.
  - Прикройте меня.
   Перебросил автомат одному из своих, вытащил из кобуры пистолет и осторожно двинулся к лежащему, держа его на прицеле. Подойдя он всей массой опустился коленом на спину черному человеку, и приставив пистолет к затылку другой рукой осторожно прикоснулся к телу.
  - Ко мне. - Махнул он рукой. - Да, это я его. Случайно. - Он поднял левую руку и выставив указательный палец быстро поболтал им вправо-влево. - Рикошет.
  Подбежавший болотный, наклонился и сдернул маску с черного человека. Обнажилось лицо, смазанное в районе глаз темной пастой, сейчас оно имело серый цвет. Болотный потрогал голову.
  - По касательной. Даже башку не пробило. - Счастливый ублюдок...
  - Не обязательно - покачал головой Вацлав.
  - Что не обязательно? - Спросил болотный.
  - Не обязательно счастливый. Можно умереть и от непроникающей травмы. Тем более при такой силе удара. Но он пока жив, да.
  - Он приехал с вами на лифте. - Сказал болотный.
  Сзади подошел Пшимановский.
  - Видимо заранее проник в ангар и спрятался за ящиками. Нужно скорее известить генерала...
  Лицо Пшиановского время от времени болезненно дергалось. Кто-то из болотных оглядев его, негромко презрительно цикнул и понимающе переглянулся с товарищем - подумав что это у Домиана от страха. Но он был прав лишь частично. Страх конечно был, он взял Домиана уже давно и не собирался выпускать из когтей. Но это никогда бы не порвалось наружу, если бы сейчас мозг торговца не работал на бешенных оборотах пытаясь понять, - откуда взялся этот человек в черном, и главное, как это может повлиять на продуманный план и расклад сил? Кроме того, до него запоздало дошло, что если бы в момент появления черного солдаты хоть одной из сторон подумали что это подстава противоположной, в тамбуре могло произойти преждевременное побоище, которое похоронило бы всё...
  - Стас - Сказал болотный одному из своих. - Бегом к генералу. Богдан - стерножи этого, и выгреби все из карманов. Я пока посмотрю что там с Максом. Этот кабан его метра на два швырнул... - Он обернулся к Пшимановскому - А вы пока постойте здесь.
  Пшимановский кивнул.
  Вацлав передал черного человека болотному, который достал из кармана жгут и сразу начал ловко вязать тому руки за спиной. Он хотел спросить что с тем из его людей, которого снес чертов диверсант, но тот уже сам появился в коридоре. Придерживал бок, но в целом выглядел прилично.
  - Сколько до прибытия покупателей? - Спросил Вацлав Пшимановского.
  Тот взглянул на часы:
  - Примерно два с половиной часа.
  
  
  
  ***
  
  Глеб сидел в темном салоне автобуса, прямо в проходе между сиденьями, подстелив под себя для мягкости куртку. Перед ним на сиденье стоял раскрытый чемоданчик приемо-передающего комплекса. Экран чемоданчика был виртуально поделен на несколько областей. На большей из них четко как на ладони лежала транслируемая со спутника картинка базы. В меньшей области должен был идти сигнал с камеры Артема. Но сейчас там только рябил 'белый шум'. В наушнике гарнитуры тоже была тишина.
  - Сколько он уже вне контакта? - Спросил Сабир, сидевший на сиденье справа от Глеба.
  - Двадцать одну минуту.
  - Думаешь?..
  - Пока недостаточно данных. Воздержусь от суждения.
  - Ну-ну... - Глеб покосился на Ветута, который примостился на первом ряду пассажирских сидений, и скрючившись посапывал под маленьким квадратным одеяльцем. - А этот спит, и хоть бы хны.
  - А чего ему не спать? Он свое дело сделал, сейчас мы работаем.
  - Я бы в такую минуту спать не смог.
  - Значит у него нервы крепче чем у тебя.
  Глеб хмыкнул, но сказал про другое:
  - Если все-таки Артем влип, имеет смысл свернуть лагерь. Если его 'выжмут', нам на голову вскоре может свалиться охрана.
  - Свернуть, и?..
  - Свернуть, и пока перебазировать. Если удостоверимся, что он влип - естественно уходить.
  - Насчет выжмут, - ты же знаешь, он Слову научен. Слово разное есть. И на такой случай, когда яда нет под рукой.
  - Если возьмут живым, могут накачать психотропными... Про Слово забудешь, а все что знал, и все что забыл, расскажешь с дорогой душой.
  Сабир подумал.
  - Логично. Разбирай дельтаплан.
  Глеб кивнул и пошел к выходу из салона.
  - Постой! - Окликнул его Сабир.
  Глеб обернулся. Сабир смотрел на экран. Там прежде размеренно ползавшие по внешней степи от сторожевых вышек лучи прожектора заходили в несколько раз интенсивнее. Из здания на территорию выскочили солдаты и рассыпались по периметру. К стоявшему недалеко от ангаров Ми-8 подбежало две фигурки, через некоторое время, лопасти несущего винта ожили и начали вращаться, сначала неторопливо, потом все быстрее и быстрее.
  - Операция провалена. Артем влип, - констатировал Глеб. - Думаешь, вертолет уже по нашу душу?
  - Пока вряд ли. - Сабир не отрывался от экрана. - Подвесного вооружения на нем нет, и десант на борт он не взял. Скорее всего, будет обшаривать с воздуха базу и внешний периметр. Нашли одного, теперь ищут, один он был или нет. - Он повернулся к Глебу - Буди Ветута. Уходим.
  
  
  
  ***
  
  Комната был застелена толстым линолеумом и отделана пластиковыми панелями под дерево. В сочетании с неяркими плафонами это смотрелось почти солидно и почти уютно. Генерал сидел за большим овальным столом в комнате для совещаний. Рядом с ним сидел его личный секретарь, - грузный мужчина с одутловатым лицом, своими старомодным пальто, шляпой с маленькими полями, круглыми очками и кожаным портфельчиком, внешне сильно напоминавший ныне начисто вымершую породу советских партаппаратчиков. Сейчас шляпа и портфель лежали на соседнем кресле... Кроме них в комнате сидели Вацлав и Домиан Пшимановский. Командир наемников в такой цивильной обстановке смотрелся несколько чужеродно, но ему самому это не доставляло никаких неудобств.
  - Мои ребята закончили прочесывать базу и прилегающую территорию, - сказал Вацлав. - Больше никого нет.
  - Мои люди обыскали весь подземный комплекс. - Сказал генерал. - Также с отрицательным результатом.
  - Удалось выяснить кто он? - Включился в разговор Пшимановский.
  Прежде чем ответить, генерал поглядел на Вацлава:
  - Спасибо, командир. Вы пока свободны.
  Вацлав переглянулся с Пшимановским. Тот кивнул ему, чех неслышно встал и вышел за дверь. В комнате осталось трое.
  - Отвечая на Ваш вопрос, Домиан, - генерал покачал головой глядя на Пшимановского, - нет, не удалось. Его экипировка это солянка из разных стран. А сам он еще не приходил в себя. Если вообще придет... Мои люди пока бросили его в карцер.
  - Может быть стоит попытаться все-таки привести его в чувство и разговорить? - Пшимановский раздраженно выбил дробь кончиками пальцев по поверхности стола.
  - Сейчас на это нет времени, - покачал головой генерал. - Примерно через пятнадцать минут на посадочной полосе приземлятся наши друзья из 'Зеленого фронта мучеников Ислама'. Думаю, заняться шпионом можно будет после проведения сделки.
  - Я не понимаю вашего благодушия, Петр. - Что если где-то в степи скрываются друзья этого диверсанта?
  - Это не благодушие. - Терпеливо пояснил генерал - Логика. Если это опытный агент, - а судя по всему, так оно и есть, - то для того чтобы заставить его говорить понадобится достаточно много времени. Даже если у этого шпиона несколько коллег в степи, они ничего не меняют. Пусть связываются с начальством. Мы взяли их шпиона на самом входе в подземный комплекс, раньше чем он мог узнать и предать что-то ценное. В то же время сейчас мы знаем главное: - Проверка показала, что поблизости от базы не прячется вооруженных отрядов способных уничтожить нашу охрану и захватить базу. Значит, у нас есть время провести нашу сделку, продать вирус и получить деньги. После этого мы решим что делать, так как база действительно стало объектом интереса для неких сил.
  - А может быть имеет смысл вообще отложить сделку? - Подал голос секретарь генерала. - Перенести ее в другое место, и другое время?
  Генерал покачал головой.
  - Мы можем сейчас связаться с самолетом наших друзей, и сообщить им о происшедшем. Можем попросить отменить встречу, и назначить другое время, в другом месте. Но я считаю, что это было бы крайне неразумным. - Слово 'крайне' генерал отчетливо подчеркнул. - Здесь у нас, простите за выражение, насиженное место, где мы можем спокойно принять гостей, не опасаясь фортелей с их стороны. Здесь у нас прикормлена власть. Кроме того, если мы сообщим нашим друзьям о происшествии у них вообще может возникнуть мысль, что мы не контролируем ситуацию, и что мы ненадежные партнеры. А это может само проведение сделки поставить под сомнение. Я бы на их месте очень задумался, стоит ли иметь дело с партнером, который за пятнадцать минут до приземления моего самолета, звонит и говорит, мол, извините ребята, разворачивайтесь, встретимся позже, потому что на нашей территории неизвестно чьи шпионы ходят как у себя дома...
  - Вот с этим я полностью согласен, генерал. - Сказал Пшимановский. У него были свои резоны, свои предельные сроки, и чего ему совсем не хотелось, так это отсрочки. - Я тоже считаю, что сделку нужно проводить так, как договорились.
  - Рад, что у нас согласие в этом вопросе, - кивнул генерал. - В таком случае давайте готовится. Поднимитесь наверх, встретьте со всем почтением наших партнеров, и ведите их сюда. А я пока займусь подготовкой товара. Согласны?
  - Хорошо, - сказал Пшимановский.
  - Домиан, - генерал мечтательно улыбнулся - Сейчас мы проведем куплю-продажу, и вы станете гораздо богаче чем были. А я просто, стану богатым. Не состоятельным, а именно богатым. Признаюсь, для меня это будет новое ощущение... Но, поторопитесь. А то, как у нас говорят, я пока что размышляю о шкуре еще неубитого медведя.
  Пшимановский тоже улыбнулся.
  - Раз большие деньги вам в новинку, то предстоит немало приятных открытий. Пойду встречать наших покупателей...
  'Старый болван, - думал Пшимановский, повернувшись и шагая к двери - Мне даже жаль тебя... Как бы ни пошли дела, ты уже сегодня будешь корм червям. Вот и все твои приятные открытия...'.
  Генерал провожал его улыбкой до самых дверей. Как только Пшимановский вышел, улыбка опала как ненужный увядший лист с зимнего дерева.
  
  
  
  ***
  
  Его имя было Абу-л-Фатх Абдульхафиз ибн Taймулла ибн Имадуддин ибн Убай Aарифи. Это был не самый полный вариант. Его он использовал в официальных документах, при соблюдении формальностей. Если бы потребовалось, он мог накручивать имена предков вглубь истории до двадцатого колена, и далее. Но для краткости, особенно когда приходилось общаться с неверными, он представлялся просто - Абдульхафиз.
  Аллах не рекомендовал своим последователям затуманивать разум вином. К счастью, пророк Мухаммад - мир ему, - поведал об этом миру в слишком велеречивой форме, отчего по смыслу получилось что все беды связанные с вином, происходят именно от первой капли. Абдульхафиз аккуратно макнул край салфетки в бокал, вытащил ее, и подождал, пока красная капля с пропитавшейся ткани, не упала вниз. После этого он отложил салфетку, сделал небольшой глоток, и застыл, согревая бокал в руках.
  Дверь ведущая к кабине пилота открылась, и в салон заглянул смуглый мужчина с умными, узко посаженными глазами.
  - Пилот говорит, мы прибудем примерно через двадцать минут. Скоро начнем снижаться, господин.
  - Спасибо, Хусам. Иди.
  Мужчина приложил руку к сердцу и вышел.
  Он откинулся, рассеянно осмотрев роскошный салон, и темноту за прямоугольным, со скругленными краями иллюминатором. Мыслями он был далеко. Он попытался вспомнить, - когда же он стал Абдульхафизом? Но это был сложный вопрос. Это случилось очень давно, а превращение происходило постепенно. Наверно все-таки отправной точкой было время, когда подыхающий от голода мальчишка-сирота, не имевший ни одного родственника, окончательно уверился, что этом мире существует только один закон - выживает сильнейший. И выживает он на крови и костях убитых им слабых. Только набросав груду тел, по ним можно залезть наверх... Или все-таки отправной точкой нужно считать момент, когда ему сделали предложение, от которого невозможно было отказаться? Его не обманули, со временем он получил все что было обещано. Деньги обретали материальную приятность в виде машин, яхт, самолетов, и женщин, рядом с которыми наверно бледнели и райские гурии... И плата пока была приемлемой. Своей смертью платили другие, в тех местах куда ее приносили люди с нездоровым блеском в глазах, и застывшим на устах криком 'Алла Акбар!'. Этих людей часто называли фанатиками... Он был согласен. Но собственно, - что есть фанатизм? Это всего лишь пиковое проявление веры. А вера свойственна любым людям, где бы они ни жили. И совсем неважно, что одни верят в необходимость создания всемирного мусульманского халифата, а другие, скажем, что одна страна на земле вправе решать, куда сегодня нести на крыльях бомбардировщиков свои представления о демократии. Вера воспитывается обстоятельствами и окружением. Вера лишь инструмент, которым лидеры направляют людей в нужную им сторону. Важна лишь степень силы веры.
  Абдульхафиз давно составил в себе своеобразную шкалу: Самые сильные готовы за свою веру убивать других, и умирать сами. Мусульманские фанатики обвязанные поясами шахидов входили в переполненные людьми магазины. Советские фанатики со связками гранат кидались под немецкие танки. Японские фанатики направляли свои самолеты в американские авианосцы... И везде, где врагу противостояли фанатики, тот рано или поздно начинал терять уверенность в победе. Гораздо меньше по шкале силы стоили те, кто готов был ради своей веры убивать, но не был готов умирать. В самом же низу были те, кто ради своей веры не был готов ни убить, ни умереть сам. Таких в последнее время расплодилось очень много, особенно в западных разжиревших странах. Свое жалкое состояние они привыкли оправдывать словами, 'цивилизованность' и 'гуманизм'. И предпочитали не замечать, что сами их рассуждения возможны лишь до тех пор, пока их охраняют хорошо тренированные государственные убийцы. Впрочем, - это ведь тоже вера, и ее тоже кто-то воспитывал. Одного учат, что если он войдет с килограммом пластида в детский сад и нажмет кнопку, то сразу попадет в рай. А другого, что он попадет в рай, если будет исправно платить налоги, и слегка возмущаться за сытым безопасным обедом жестокостью охраняющей его армии...
  Была еще интересная категория людей, которую Абдульхафиз так и не понимал до конца. Те кто не был готов убить за свою веру, но был готов умереть... Священники и муллы... Скорее всего это тоже была сила, но из-за какой-то ошибки перевернувшая вверх ногами.
  Установив шкалу силы, Абдульхафиз нашел в ней место и для себя. Он легко был готов убивать за свою веру, и посылать на смерть других. Вот умереть самому, - да, пожалуй, не был. Ведь его вера как раз и состояла в том, что жить нужно хорошо, богато, и всласть, компенсируя нищету и голод, которых он досыта нахлебался в детстве. Со смертью все эти условия становились невыполнимыми. Положа руку на сердце, Абдульхафиз скорее всего не верил ни в Аллаха ни Джанну, ни в джаханнам, хотя и происходил из очень религиозной семьи. В аду он жил в детстве. В чем-то гораздо более близком к раю, он жил сейчас. Сегодняшнее положение его полностью устраивало. Кстати именно по этой причине он никогда не пытался обмануть своих хозяев... Организация Абульхафиза 'зеленый фронт мучеников Ислама' была достаточно известной среди радикальных мусульманских течений. На ее счету было несколько весьма громких терактов, а так же поддержка людьми деньгами и оружием 'джихада меча' против неверных, в различных регионах. Для кого-то вопрос веры, для кого-то - Абдульхафиз отсалютовал самому себе, чуть приподняв бокал, - просто бизнес.
  В дверь снова заглянул Хуссам.
  - Господин. Пилот говорит, сейчас будем садиться. Лучше пристегнуться.
  Абдульхафиз кивнул. Когда Хуссам исчез и самолет начал снижаться, он забормотал - Бисмилляхи Рахмани Рахим...
  Любой шпион, да и не только шпион, вообще всякий, кому очень долго приходится носить маску, знает, что с годами она пускает корни, и человеку уже невозможно точно провести грань между собой и придуманной личиной. Абдульхафиз считал, что не верит, но перед посадкой он уже почти рефлекторно забормотал молитву, которую произносит перед началом любого важного дела каждый мусульманин, прося у Аллаха послать удачу его делам. То что Абдульхафиз сейчас просил удачи в деле, которое при благоприятном для него окончании должно было погубить несколько десятков человек, а позднее возможно и многие миллионы, его не смущало. В его кругах такие просьбы к Аллаху считали вполне нормальными.
  
  
  
  ***
  
  Голова не болела. Голова разваливалась на куски. Не то что от движения, даже от попытки мыслить. Хотелось снова забиться, убежать обратно в вязкую темноту где небытие обещало полную свободу от всего. В том числе и от боли.
  ...На то чекисту и наган... - Всплыл откуда-то в голове, звонкий мальчишеский голосок. Голосок раздражал самим фактом своего появления, и он попытался спрятаться от него, чтобы снова наступило великое ничто. Бесцветное безмолвие.
  
  На то чекисту и наган
  Дан трудовым народом.
  Чтоб защищал он свой народ
  Во всякую погоду!..
  
  Голосок снова заныл надоедливый, как писк комара в ночной комнате. Он опять сделал попытку спрятаться, представить, что голоса не существует, равно как не существует и остальной мир. Вакуум. Безвременье до семи дней, когда кто-то начал творить...
  
  Враги крадутся там и тут
  Подлы и вредоносны.
  Но бережет чекист наш труд!
  Колхозный и совхозный!..
  
   Сгинь, пропади! До него дошло, чем его так раздражал голосок. Этот мальчишеский фальцетик читал стихи в лучших традициях застойного советского официоза. В таком замедленном торжественном темпе, что декламатора хотелось подогнать пинком пониже спины, и с настолько преувеличенным выражением, что начинало подташнивать. Сразу вспоминался какой-то маленький выступленец, распевавший патриотические песни вместе с хором мальчиков-зайчиков...
  Голосок не унимался.
  
  Чекист от партии родной,
  Имеет чудо-книжку.
  Взмахнет багровой книжкой он -
  Злодей кладет в штанишки!
  
  Ну точно, голос лауреата многочисленных детских премий конкурсов и фестивалей, - Бори Пупенчикова. Или как там его звали... Куда же от него спрятаться? А тот уже заполнил собой все, и становился все громче, набирая победную силу.
  
  Пылает сердце как костер!
  А голова - как льдина.
  Руками чист, как Мойдодыр.-
  Отрадная картина!
  
  Чекист, - еще и коммунист!
  Иначе не бывает.
  Слова-близняшки, как Ильич,
  И Партия родная!
  
  Он понял, что больше не может этого выносить. Голосок раздражал, а от раздражения рождались воспоминания о советском официозе, мохнатых бровях дорогого Леонида Ильича... Или наоборот, мохнатые брови были у Бори Пупенчикова, а фальцет у Брежнева? Да нет, все точно. Бровастый генсек сидел в первом ряду, а тонкоголосый пионер Боря воспевал, стоя на сцене... Эта картинка внезапно оделась в рамку старого телевизора, с лупоглазым ламповым кинескопом... И все эти воспоминания рушили Великое Ничто, мир начинал расти мыслями и образами, а голова болела и он... Стоп.. А кто - он?
  Артем застонал и медленно разлепил веки. Мир был шершавым и плоским как картон. Над ним по потолку оставляя за собой долгий хвост послесвечения хаотично плавали три круглых белых плафона. Он несколько раз моргнул, и неудержимая сила притяжения стянула все плафоны в одну точку. Плафоны произвели антипочкование и превратились в один.
  Он медленно повернул голову вправо, и увидел обшарпанный некрашеный бетон. Тогда он попробовал подняться, что бы оглянется и тут в голову снова дало. На этот раз боль была не вообще, а с левой стороны головы. Точнее слева и сзади. Он протянул руку к затылку, и нащупал источник боли, который при прикосновении тут же выстрелил сигналом по нервам. На затылке вздувалась немалых размеров 'гуля'. И что-то было прилипшее к волосам. Артем поднес пальцы к глазам и увидел на них уже запекшуюся кровь.
  Он вспомнил как бежал по коридору, и... Значит не убежал. Только не паниковать...
  Начал аккуратно подниматься, чтобы не расплескать кипяток боли. Вот так, хорошо... Прижался к стене, правой стороной затылка. Тошнило.
  Это была совсем небольшая комнатка. Или скорее камера. Без окон, что впрочем было естественно, если он находился там же, где и попался. Он сидел на железной двухярусной койке, принайтованной петлями к стене. Слева от него, в углу был туалет, представлявший собой вмонтированную в бетон чугунную воронку с дырой величиной в кулак. Справа в стене была железная дверь основательного вида, с окошком выше уровня груди, которое сейчас наглухо было задвинуто с противоположной стороной, задвижкой.
  Артем шевельнул рукой и запястье отдало болью, не такой как голова, но все равно ощутимой. Он посмотрел на руки. На запястьях виднелись посиневшие следы от связки. Видимо когда его сюда притащили, развязали. Иначе у него бы ужа руки отвалились. Кто бы ни развязал - спасибо на этом...
  Он дал себе десять секунд передышки. Закрыть глаза и посидеть привалившись к стене. Потом попробовал подняться и подойти к двери. Шаг успел сделать только один. Повело. Мотнуло так, что он рухнул на колени рядом с койкой, и упал бы совсем, если бы не успел ухватиться за нее руками. Вновь начала засасывать тьма, мир снова отодвинулся, и Артем почувствовал что теряет себя. Но тут из ничего опять возник голос. Другой. Совсем немелодичный, он задекларировал, скороговоркой. Артем почему-то подумал что будь у голоса тело, он бы сейчас приплясывал, топыря в разные стороны пальцы.
  
  Никогда не туплю
  ФСБ люблю!
  Вошли сразу,
  Нашли заразу.
  Где был лучший 'порошок'?
  - У нас в клубе!
  Где все схлопотали срок?
  - У нас в клубе, аха! У нас в клубе!
  
  Артем снова 'всплыл', и скривил физиономию. На фоне этого, Боря Пупенчиков показался милым и родным. Но он понял, что впасть в беспамятство ему не дадут. Голоса в голове создавала психопрограмма 'звонок', вживленная в мозг психотехниками конторы. В экстремальных ситуациях этот триггер активировал раздражители и не давал оперативнику терять сознание. Как психопрограмма определяла когда именно ситуация критическая, а когда оперативник хочет просто спать, для Артема было загадкой. Равно как и тексты вкупе с их исполнителями. Мало верилось, что их сочиняли те архисерьезные ученые мужи, которых ему приходилось видеть. Скорее всего, это уже шутки его собственного подсознания...
  Нужно было решать что делать. Вломили ему по голове - ой как. Не боец. Значит, нужно было говорить лечебное Слово. Медицинский транс требовал времени. А его могло и не быть. Кто знает, когда к нему в камеру придут для серьезного разговора... Но альтернативы не было. Если бы кто-то вошел сейчас, то что он в сознании не дало бы ему никаких преимуществ. Его сейчас мог и детсадовец с совочком забороть...
  Накатило.
  
  ...А чеченских сепаратистов,
  Мы в сортире, - руками чекистов...
  
  Он снова всплыл, сконцентрировался. И сказал Лечебное слово.
  Мир изменился. Не так как в боевом режиме, а очень красиво и мягко, потому что лечить человека может только гармония. И главное, не было никаких голосов. Здесь им просто не было места.
  
  
  
  ***
  
  Домиан Пшимановский стоял рядом с ответвлением от взлетной полосы, на которое только что вырулил приземлившийся самолет. Самолет был намного меньше его собственного, но Домиан подозревал, что стоит он, минимум столько же, а возможно и больше. Турбины уже сбавляли свой рев, заглушая обороты, и вскоре на поле наступила тишина.
  Люк в борту самолета открылся. Из него выглянул смуглый мужчина восточной внешности, и закрепил за порог люка небольшой трап-лесенку. Через некоторое время на трап вышел другой человек. Возраст его трудно читался на загорелом лице. С равным успехом ему могло быть и тридцать, и сорок пять... Осанка, спокойный взгляд, вкупе с сединой в черной бороде обрамлявшей лицо, придавали ему благородный вид. Он был одет на восточный манер, в широкие свободные шаровары и длинную до колен неподпоясанную рубаху. Одежда была очень простой на вид, но подойдя ближе можно было увидеть что сшита она из тонкой дорогой ткани. Образ дополнял головной платок, с обручем фиксировавшим его на голове.
  Человек остановился на верхней ступеньке трапа и осмотрелся вокруг. Потом он увидел Домиана, спустился вниз и пошел к нему. За спиной у человека появились еще двое, эти были тоже в головных платах, но одеты во вполне европейские черные костюмы, правда с рубашками без галстуков, с воротниками-стоечками. В них, несмотря на присутствие восточного колорита можно было без труда опознать охранников. Один нес в руке маленький плоский чемоданчик.
  Пшимановский двинулся им навстречу.
  - Приветствую тебя, Абдульхафиз. - Сказал он подходя к человеку.
  - Мир тебе, Домиан. - Улыбнулся мужчина. - И да увеличит твои дни Аллах, милостивый и милосердный.
  - Мы ждали тебя, - Домиан улыбнулся, хотя давалось ему это нелегко. Он был напряжен как пружина. - У нас все готово. Пойдем.
  - Это Сейф и Хусам, - сказал Абдульхафиз показав на своих спутников. - Ты не возражаешь, если они пойдут со мной?
  - Конечно. - Согласился Пшимановский. Про себя он удивился, почему с Абдульхафизом вообще так мало охраны, но потом подумал, - в данном случае, покупатель рассчитывал, что охрану от возможный сюрпризов ему обеспечит сам Домиан. Так бы и было, если бы... Пшимановский хорошо владел собой, но на всякий случай запретил себе думать об этом. Для него не было секретом, что многие тайно приговоренные к смерти партнерами или соратниками умудрялись чувствовать это даже за фасадом фальшивых улыбок и слов, которые до поры должны были отвести в сторону подозрения. Он не собирался выяснять, насколько развита интуиция Абдульхафиза.
  Они вошли в ангар и подошли к лифту. Там их встречал командир наемников. Яцлав стоял с совершенно непроницаемым лицом.
  - Внизу та самая лаборатория? - Спросил Абдульхафиз, с любопытством оглядывая ангар.
  - Да, и не только. Там целый подземный городок. - Пшимановский подошел к пульту управления лифтом и снял телефонную трубку, что бы попросить опустить лифт. - Сейчас сам увидишь.
  Абдульхафиз со своими людьми зашли на платформу. Яцлав сделал то же самое.
  Лифт пошел вниз.
  Араб смотрел на проходящие мимо них стены, и на цифры, которые отмеряли глубину погружения. 40... 50... 60...
  'Вот так же наверно выглядит вход в Джаханнам, - почему-то подумал он. - Что если я уже упал с Сирата, и даже не помню об этом? Лифт будет все идти и идти вниз, а когда остановится, я увижу лик торжествующего Иблиса, и меня опалит его жаркое пламя. Я буду гореть и корчится. Ведь сказано в Коране - всякий раз как сготовится их кожа, мы заменим ее новой, дабы они вкусили наказания... Или лифт просто никогда не остановится...'.
  Лифт остановился на отметке '80'. Абдульхафиз облегченно вздохнул, и увидел просторное помещение из которого вело два хода. В помещении было восемь человек, половина в бежевой, а половина в болотно-зеленой форме. Судя по тому, как подобрались бежевые в присутствии торговца оружием, Абдульхафиз понял, что это его люди. Пшимановский приглашающе махнул рукой, и их процессия двинулась в левый вход.
  'Странно, что за мысли меня посетили в лифте, - на ходу подумал Абдульхафиз. - Скорее всего дело в том, что я в первый раз спускаюсь так глубоко под землю. Проклятая нора. С привычкой этот дискомфорт пройдет. Впрочем, мне и не нужно привыкать. Надеюсь, я в первый и последний раз в таком месте... Но до чего живуче то что вложено в детстве. Стоило оказаться в непривычной обстановке, и я тут вспомнил все рассказы о Джаханнам... И все же, я думал, что нервы у меня покрепче. Никуда не годится. Видно, устал. После того как проведу сегодняшнюю сделку, устрою себе большой отдых'.
  Из узкого коридора они вышли в гораздо более широкий туннель, пересекавшийся с тем коридором, из которого они шли под прямым углом. Туннель был длинный, по его протяженности шли ряды дверей и пересекающихся проходов с непонятными Абдульхафизу знаками. Пшимановский уверенно пошел вперед, и они следуя за ним, прошли туннель примерно до половины, свернули в проход направо, прошли еще ряд дверей и наконец подошли ко входу, рядом с которым опять стоял смешанный караул из трех болотных и пяти бежевых солдат. Один из болотных открыл перед ними дверь, Пшимановский вошел первым, за ним прошел Абдульхафиз, и его люди. Командир наемников, и все солдаты остались за дверью.
  
  
  
  ***
  
  На поверхностной части базы, лейтенант Юханес Розе, второй после Яцлава человек в иерархии отряда наемников, собрал перед ангаром командира второго взвода (первым командовал он сам), и всех командиров отделений.
  - Приказ. - мягкость прибалтийского акцента, ярко контрастировала с выражением его лица, - Через пять минут весь личный состав с оружием должен быть здесь. Весь, - это значит снимайте даже охранение периметра.
  - Что происходит, Юхан? - Спросил командир второго взвода, Фирс.
  - Зачищаем подземный уровень базы.
  - Как зачищаем? - Вздернул брови Фирс. - У нас же приказ ее охранять.
  - Был. Теперь приказ зачистить.
  - Чей приказ?
  - Нанимателя. Мне его передал конкретно Вацлав. Кстати, оба внизу, вместе с девятью ребятами из моего взвода, так что смотрите куда стреляете. Всех остальных - работаем. Есть возражения, Фирс?
  Тот пожал плечами.
  - Приказ нанимателя - никаких возражений.
  - Хорошо. - Кивнул Юханес. - Собирай людей.
  
  
  
  ***
  
  Это оказалась большая комната, отделанная дешевым пластиком, под дерево. Посреди комнаты стоял большой овальный стол. За столом сидели уже знакомые Абдульхафизу генерал Сафонов, и его доверенный секретарь, имени которого он не помнил, а может, и вообще никогда не знал. На столе стоял достаточно объемистый чемодан темного металла, а перед секретарем небольшой тонкий ноутбук. Домиан Пшимановский, сразу как только вошел, сел. Генерал же наоборот, встал и поспешил навстречу Абдульхафизу.
  - Доброго времени суток, уважаемый Абдульхафиз.
  - Мир тебе, генерал, - ответил гость, - и да укрепит Аллах твое благополучие, и ниспошлет мудрость, дабы ты направил себя по истинному пути.
  'Интересно, - подумал Пшимановский - этот араб придумывает свои пожелания по ходу дела, или сыплет домашними заготовками?'.
  Генерал приглашающее повел рукой, и Абдульхафиз, кивком поблагодарив за приглашение, сел в кресло. Двое его охранников встали за его спиной.
  - Может быть ты и твои люди проголодались с дороги? - Спросил генерал.
  'Чума бы тебя забрала, проклятый азиат! - простонал про себя Пшимановский. - Мое время идет на часы, а ты нашел время щеголять перед этим арабом своим гостеприимством. Давай еще разведем здесь обед с разносолами из твоих солдатских консервов... - Внешне впрочем, ему удавалось сохранять вполне спокойное выражение лица. И когда араб отказался, у Пшимановского даже не прорвалось облегченного вздоха. Он был почти благодарен арабу, насколько вообще можно быть благодарным без пяти минут покойнику. - Легче, легче. Дыши спокойнее'.
  - Благодарю за заботу, генерал. - Поднял руки ладонями вверх Абдульхафиз. - Но если возможно, я предпочел бы как можно скорее закончить наше общее дело.
  - Понимаю твое нетерпение Абдульхафиз, - генерал кивнул. - Ну к делу, так к делу.
  Он сел напротив Абдульхафиза, рядом с Пшимановским. Наклонился, подтянул к себе по столу чемодан, и поднес большой палец к сканеру, который был вделан в его поверхность. Сканер одобрительно пикнул, и рядом с ним загорелся зеленный огонек. Генерал набрал код на находящимся рядом со сканером кодовом замке, открыл крышку и развернул чемодан к Арабу.
  - Это 'Гамаюн'. Автономная рабочая станция, - генерал чуть наклонился вперед придерживая крышку. - С ней может работать даже человек без специального образования. Оператор должен только взять световое перо и показать на этом экране необходимый ему ареал, в котором он хочет получить распространение. Компьютер скорректирует желаемый ареал с возможным, и запросит дополнительные параметры, вроде жизненного срока патогена. Когда все данные будут закончены, оператор нажмет кнопку 'ввод' и станция сама синтезирует необходимый вариант макровируса. После синтеза вирус можно будет взять в этом боковом отсеке, он уже будет заправлен в капсулы-шприцы. Затем компьютер выведет на экран данные по породам птиц, и их миграционным маршрутам, а так же территории на которой нужно птицу отловить, и дату, когда это нужно будет сделать. Отловленной птице делается инъекция синтезированного вируса, после чего она вновь выпускается на волю. Чем больше птиц будет подвергнуто процедуре, тем лучше. Часть птиц-носителей может не долететь до места-цели по естественным причинам... Станция производит до ста ампул, что вполне достаточно для гарантированного поражения заданного района. Естественно доставку вируса в нужный район можно упростить, и сделать более надежной, если вместо птицы в качестве носителя использовать человека. Поражающий эффект - модифицированный штамм гриппа. Время инкубационного периода, - варьируется при синтезе. Симптоматика - гипотермия, лихорадка, кашель, боль в горле и мышцах, в дальнейшем респираторные осложнения, гнойное поражение глаз, вирусная пневмония. Идет некроз с сопутствующим воспалением в легких, в респираторном эпителии, трахее, бронхах, и полости носа. Смертность - от девяносто шести, до ста процентов на пятый-шестой день после появления первых симптомов. Вся сопроводительная документация находится в памяти компьютера. Это наш товар. Ваша очередь, уважаемый Абдульхафиз.
  Абдульхафиз с интересом слушал рассказ бывшего генерала. В принципе, все это он знал и так, по результатам предварительных переговоров и согласований. Не стал бы он лететь к черту на рога, что бы покупать неизвестно что. А генерал был хорош, в роли комивояжора. Пожалуй, он вполне смог бы работать продавцом в любом салоне автомашин, или скажем, бегать по адресам, продавая какие-нибудь чудо-пылесосы...
  - Мы покупаем. - Кивнул Араб. Передайте пожалуйста станцию моему человеку.
  Генерал передвинул чемодан на сторону стола Абдульхафиза.
   - Я обнулил данные папиллярного идентификатора и кодового замка, - сказал он. - Теперь замок запомнит первый отпечаток пальца, который будет к нему приложен, и будет открываться по коду, который будет набран первым при закрытой крышке.
  Абдульхафиз кивнул, и протянул ладонь себе за плечо. Его телохранитель Хусам открыл свой маленький чемоданчик, извлек оттуда ноутбук, и поставил перед хозяином. Тот открыл компьютер, дождался пока система загрузится.
  - Нет сигнала. - Сказал он генералу. - Мне нужно подключение в Интернет.
  - Земля глушит, - Генерал показал за спину араба, - там, разьем на стене.
  Абдульхафиз вставил провод в разъем ноутбука и наладил связь.
  - Номера ваших счетов со времени предварительного согласования остались прежними? - Спросил он генерала и торговца. Когда оба кивнули, он начал процедуру трансфера.
  - Все. - Сказал он через некоторое время. - Деньги на ваших счетах, уважаемые.
  - Проверь, - кивнул генерал секретарю.
  Тут кивнул, поправил очки и уткнулся в свой ноутбук.
  - Все без обмана, - сказал он через некоторое время.
  Генерал повернулся к Абдульхафизу и улыбнулся. Тот закрыл крышку рабочей станции, приложил палец к замку, набрал на клавиатуре новый код, и передал чемодан Хусаму. Домиан Пшимановский откинулся на стуле и тронул рукой кнопку передатчика спрятанного в рукаве. Яцлав и командир его группы внизу у дверей лифта, получили сигнал.
  Араб посмотрел на довольно улыбающегося генерала. Ему не было жаль честно переведенных денег. Это ведь не он платил. А генерал... чтож, он понимал его. Когда разрушается империя, которой служил, и подкрадывается старость, не грех подумать о себе. Жаль что генералу оставалось жить всего несколько часов, и насладиться обретенным богатством у него уже не будет никакой возможности. Возможно ему еще и предстоит помучиться перед смертью, - наверняка истинные хозяева денег захотят получить их обратно... Впрочем, с философской точки зрения, генерал не мог знать что скоро он будет мертв. Следовательно это никак не омрачало его существования. Сейчас он был доволен, и значит, в некоторой степени, все же получил от сделки что хотел. Абдульхафиз поймал взгляд генерала, и широко улыбнулся в ответ.
  
  
  
  ***
  
  В ухе Ореста наушник зашипел сигналом... Орест был командиром группы которую Яцлав оставил у лифта, в помещении ведущим в подземную часть комплекса. Его задачей было снять охрану генерала, и отправить лифт наверх, за подкреплением. Их было четверо против четверых. Им пришлось довольно долго ждать сигнал, и вроде бы у них было время подготовиться, распределится по помещению оптимальным образом, чтобы разом снять всех противников. Однако люди генерала особо не расслаблялись. Орест понял, что если его ребята начнут играть с позициями, это только насторожит врага. Поэтому он сел на стоявшую у стены рохлю, и ожидая сигнала, принялся травить с коллегами бородатые анекдоты. Трое его людей, поняли все без слов, расселись недалеко от него и подключились к процессу. Мужики в зеленом однако все равно держались настороже, хотя слушая особо забористые истории, даже они кривили рты в ухмылках. Оресту нравилось как вели себя зеленые, это было уважительно. Однако перед ними Орест имел одно несомненное преимущество - преимущество первого хода. Посмотрев на зеленых за время совместного стояния на посту, он понял, - не факт, что удастся передать своим условный жест, так что бы не насторожить. Поэтому когда он получил сигнал, он просто начал действовать, а его людям оставалось лишь соблюдать старое проверенное 'делай как я'...
  ...Наушник в ухе Ореста пискнул сигналом. Он сидел на рохле левым боком к зеленым, и туда же был направлен ствол автомата лежавшего у него на коленях. Орест просто поправил автомат подкорректировав его направление движением колен, и нажал на спусковой крючок. Выстрелы в замкнутом помещении впороли по ушам. Ему удалось достать сразу двоих. Длинная очередь прошла по стене, выбивая пыльную крошку из бетона, метя его кратерами. Эта очередь перечеркнула одного стоявшего у стены в области груди, а второго сидевшего на другой рохле по подбрюшью. Еще одного свалил сразу включившийся Давид. - Его выстрелы разбрызгали солдату левую половину головы от темени до шеи. Визжал дикий рикошет, и Орест у которого даже не было времени спрятатся от свистящих вокруг гадин, пожалел что у них автоматы, а не пистолет-пулеметы. Оставался один. Когда началось, он стоял рядом с человеком Ореста, слева от него и автомат у него, как и у всякого правши был направлен в левую сторону. Стрелять вправо, ему было не с руки, в отличие от человека Ореста, который практически упирался ему стволом в бок, но что-то у того, несмотря на удобство позиции не заладилось, замешкался. И мгновенно среагировавший зеленый со всей силы на развороте вломил ему прикладом в лицо. Варварским бисером разлетелись в стороны осколки зубов, человек Ореста рухнул бревном. Зеленого впрочем тут же снял Давид. Но вот самому Давиду не повезло... Орест всегда считал малокалиберный автомат плохим оружием для ближнего боя. А может просто человечек попался такой крепкий... Тот самый, которого он первым просек двумя пулями по брюху, стоя у стены вскинул автомат и пустил длинную очередь, отжалев половину Давиду, а половину Гнату, который успел всадить в него не меньше трех пуль в ответ. Давид упал как подкошенный, Гнат медленно выронил автомат и рухнул вслед за ним на колени, а этот, исполосованный пулями в решето стоял у стены, направляя автомат теперь уже на Ореста. Но в автомате закончились патроны, и 'Калашников' лишь сухо щелкнул курком. Человек у стены, с застывшим лицом сомнамбулы отстегнул магазин и, деловито полез окровавленными руками в подсумок за новым... Орест рывком поднял автомат, и наконец успокоил его одиночным в голову.
  Уши болели и звенели, ныла ладонь левой руки, которой он прикрылся от летевших гильз из собственного автомата, когда пришлось стрелять с колен, положив его на бок затвором вверх. Пахло порохом, желчью и кровью. А в целом Орест был в порядке. Подбежал к пульту управления, и ударил по кнопке. Платформа лифта пошла вверх. Он сменил магазин в автомате.
  С Гнатом и Давидом все было понятно и без осмотра. Единственный выживший из его группы,- тот самый, который получил прикладом, - лежал на полу и лишь время от времени слабо дергал руками и ногами. Сломанная нижняя челюсть проткнув щеку торчала наружу, вместе с окровавленным осколком зуба. Орест даже не был уверен, что тот в сознании. Хотелось верить, что нет... Из глубины базы, эхом докатилась очередь и несколько одиночных выстрелов. Поглядывая в коридор который вел в глубь, и из которого могли появиться враги, он подскочил к раненному, схватив за шкирку и оттащил с направления возможной стрельбы из коридора. Видимо воротником он задел тому челюсть, раненный так и не застонал, но тело дернулось, будто через него прошел сильный ток. Поглядывая в коридор, Орест одной рукой достал и распотрошил индивидуальную аптечку, и прямо сквозь одежду вогнал в тело наемника два шприц-тюбика промедола. После этого, он повернул ему голову, что бы тот не захлебнулся собственной кровью, если кровотечение усилится, и на время забыл о нем. Он сделал для раненого все, что мог здесь и сейчас. Через несколько минут сверху должны были прибыть остальные. А до того времени ему нужно держать коридор.
  - Один-девять, ответь один, прием. - Рация ожила в ухе голосом Вацлава.
  - Один-девять, на приеме.- Отозвался Орест - Держу пост. Лифт идет вверх, прием.
  - Добро, конец связи.
  
  
  
  ***
  
  - Было весьма приятно иметь с Вами дело, уважаемые. - Абдульхафиз встал и улыбнулся генералу и Пшимановскому. - Как мы и договаривались, вторая половина оговоренной суммы поступит на ваши счета после того, как этот чемодан будет использован по назначению. А я...
  Договорить Араб не успел. За дверью ведущей в комнату послышался чей-то глухой оборвавшийся вскрик. Хусам успел отбросить чемодан, и загородить собой хозяина, а Сейф откинул полу пиджака, вытягивая подвешенной на подмышечной петле 'Мини-Узи'. Двустворчатая дверь в комнату резко распахнулась, и в нее ворвались двое в бежевой форме, с Калашниковыми в руках. Очереди слились в короткий треск. Вскрикнул валясь на столешницу Сейф. Абдульхафиз почувствовал, как дернулся закрывающий его верный Хусам. И сразу за этим почувствовал толчок в грудь. Все вокруг как-то смазалось, и начало терять резкость. Он посмотрел на вспоротый на спине пиджак оседающего Хусама, и понял что жертва того оказалась напрасной. Автоматные пули, даже не смотря на бронежилет, пробили телохранителя насквозь и добрались до него. Уже падая за стол, он краем глаза увидел каменно застывших генерала и Пшимановского, и донельзя испуганного секретаря. А те двое, что первыми ворвались в помещение, уже сдвинулись в стороны, пропуская еще двоих и... - дубовая столешница, и потолок, вот все что он теперь видел снизу своим угасающим сознанием. Тела он не чувствовал. 'Предали...' - как-то лениво, и поверхностно без всяких эмоций скользнула мысль. Грянул одиночный выстрел. Приканчивают остальных?
  - Ля Ильляха Ильляляху ва ... - Послышался голос Хусама, который оборвал еще один выстрел. Абдульхафиз понял, что это добивают его охранников. Сейчас, лежа в собственной крови, он не испытывал никаких эмоций, кроме остро кольнувшей сердце зависти к Хусаму, которому в свою последнюю минуту казалось так важно произнести шахаду. Ему это к сожалению было не нужно. Даже если Аллах существовал, Абдульхафизу нечего было ему сказать. Совсем скоро ему предстояло выяснить, и если - да, - то принять кару. Но Хусам... Абдульхафиз неожиданно почувствовал приступ веселья. Если бы у него были силы, он бы сейчас засмеялся, но его хватило только чуть-чуть изогнуть губы... Хусам, который всегда истинно верил и, следовал Шариа, совершал Намаз, и Хадж, соблюдал саум... И при этом так же истинно и без сожаления убивал неверных... Будет ли он удостоен райского сада? Или ему напомнят, что и у христиан и у муслимов одинаково почитается пророк Муса, который принес с горы заповеди Аллаха, и среди них, - 'Не убий'. Как же будет забавно, если и Хусам будет гореть в огне рядом с ним. Один зас вое лицемерие, другой за извращенную веру...
  Сверху над Абдульхафизом навис тот самый огромный наемник, с которым они спускались сюда на лифте. В руке у него был пистолет. Выражение лица умирающего его удивило.
  - Чему радуешься? - Спросил он у Араба.
  Тот промолчал, продолжая улыбаться.
  Наемник навел на него пистолет. Абдульхафиз заглянул в дуло, и оттуда на него, вслед за вспышкой, прыгнула темнота.
  
  
  
  ***
  
  Гармония покинула его, и он снова очутился в этом не лучшем из миров. Артем перевернулся на стальной койке на четыре конечности. Спина напряглась. Откуда-то издалека до него доносилась заполошная стрельба. 'В несколько стволов, из автоматического оружия... - отметил он. - Что происходит? Кто-то напал на базу? Местные? - Нет, чушь. Пока платят им здесь сто лет не интересно. А может быть... - Артем встрепенулся - ...может быть это за мной? Спасательная операция?
  Ну да, как же - сразу возразил внутри кто-то очень циничный, и неэмоциональный. - Как же, за тобой... Таманская дивизия на тачанках прискакала...Даже если предположить, что Глеб и Сабир сразу сообразили что я попался, и сообщили по спутниковой связи в Москву, было невероятно, что бы спасательная команда добралась сюда так быстро. Да и не будет никакой спасательной команды. Если попался, - на помощь можно не рассчитывать, и обижаться тут не на кого. Условия игры. Глеба и Сабира скорее всего уже поблизости нет, увез их Ветут на своем древнем тарантасе. И правильно увез'.
  Это все было правдой. Но все равно, где-то в глубине души обиженно шевелился тот, кого эта правда не устраивала. Кто подсознательно ожидал, что сюда ворвутся какие-нибудь неуловимые мстители со Штирлицем во главе, и покажут врагам кузькину мать, а его выведут под белы руки из позорного узилища, и умчаться они на горячих боевых конях быстрее ветра...
  'Ладно, помечтал, теперь спускайся на грешную землю. Мечтами обычно тешат себя слабаки. Опьяняют себя самоуспокоительными фантазиями. Это помогает им держаться, но только до того момента, пока их не выводят из камеры к кирпичной стене. Тут созданный ими спасительный мираж развеивается, и они начинают размазывать сопли по физиономии, что выглядит не очень достойно. И даже если они умудряются прибрать пузыри под носом, и держаться по-мужски, то результата это никак не меняет. Результатом будет труп. А значит, мне нужно не тешить себя сказками, а выбираться, пока у меня не появилась возможность проверить, насколько твердо будет держаться перед казнью моя собственная персона'. Правда, до казни все равно дело не дойдет. На этот случай у него имелось в запасе особое Слово. Но это самый крайний вариант. Когда уже совсем не останется возможностей барахтаться...
  Кстати о слове - Артем протянул руку к голове. - Стрельба так отвлекла его, что он совсем забыл о травме. - Он аккуратно потрогал затылок. Гематома исчезла, оставалась только засохшая корочка крови, там где пуля все-таки сорвала кожу. Не было ни тошноты, ни провалов в сознании. Что ни говори, - велики резервы человеческого организма...
  Вот теперь можно было подумать, как выбраться отсюда. Он осмотрел глухие стены, сток канализации, куда не пролезла бы даже голова ребенка, и обратил свой взгляд на стальную дверь. Нет... Слишком толстая. Слишком массивная. Он хорошо знал свои возможности, и понял, что даже на Слове эту дверь ему не пробить.
  Ну что же, - он тряхнул головой. - Придется подождать, пока о нем вспомнят, и пока кто-нибудь пожалует. Не могли же о нем совсем забыть, со всей этой стрельбой. Или могли?.. Не думать об этом. - Он снова уселся на койку, скрестил ноги по-турецки, и откинул голову к стене. - Приходите люди добрые. Вы уж только приоткройте дверь, а там вы даже не успеете понять, что случилось.
  
  
  
  ***
  
  - Как видите, генерал, условия нашего партнерства претерпели резкие изменения, - сказал Домиан Пшимановский.
  Впервые за долгое время торговец почувствовал, что страх немного отпустил. Сейчас он был хозяином положения.
  Генерал, сидел за столом неподвижно и очень ровно. Он смотрел как командир наемников Вацлав прошел по комнате, методично достреливая людей араба, а потом связался с кем-то по рации. 'Добили тех, но не трогают нас - подумал он. - Значит, зачем-то мы им нужны'.
  - Что это все значит, Домиан? - Очень спокойно задал вопрос генерал.
  - Если вы еще не поняли, генерал, это значит что все ваши 'гвардейцы' мертвы, а мои люди занимают базу. Для вас же конкретно, меняются условия сделки. Предлагаю вам новый обмен. - Пароли к счетам, на которые араб перевел вашу долю, в обмен на вашу жизнь.
  'Вот оно, подумал генерал. Деньги. Только поэтому мы еще живы',
  - Вы с самого начала планировали меня обмануть, Домиан? - Спросил генерал, для того что бы потянуть время, и дать себе оценить ситуацию.
  - Возможность обдумать это будет у Вас на досуге, - мягко сказал торговец. - Если вы конечно примите мое предложение.
  Генерал окинул взглядом комнату. Кроме вальяжно раскинувшегося в кресле Домиана, в ней был еще командир Вацлав, стоявший прислонившись к стене, и трое его солдат. Минимум еще двоих солдат он видел за дверью, когда эти входили в комнату. Он посмотрел на своего секретаря. Одутловатое лицо за круглыми очками перекосилось от страха. Когда началась стрельба, секретарь схватился за ноутбук, и теперь сидел прижимая его правой рукой к груди как щит, будто тот мог защитить от пули... Плохи дела...
  - А где гарантия, что вы оставите меня в живых, после того, как я отдам вам деньги?
  - Какие гарантии могут быть в такой ситуации - улыбнулся Пшимановский. - Честное слово вам что ли дать? Глупо, Петр. Отдайте деньги, и уходите. Ваша смерть мне не нужна.
  'Лжешь. - Подумал генерал. - Это не моя жизнь тебе не нужна, а свидетели тебе не нужны. Тем более такие как я, обидчивые. Которые потом непременно попытаются тебя отыскать'.
  - Решайте, генерал, ну! - Усилил нажим Пшимановский. - Я крайне ограничен во времени, и у меня нет возможности вас убеждать. Или пароль, - или пуля. Вацлав!
  Чех стоявший у стены с невозмутимостью и точностью механизма поднял пистолет и направил в голову генерала. Генерал поглядел в равнодушные глаза Вацлава.
   - Ладно, Домиан... Ваша взяла... Я отдам деньги. Прикажите своему бульдогу опустить пистолет.
  Домиан кивнул Вацлаву, и тот так же невозмутимостью опустил оружие.
  - Да... - Генерал, потянул воротник, будто рубашка его душила. - Я отдам тебе деньги, Вацлав. Но кое-что я тебе перед этим скажу. По-русски. Ты гребанный му...
  Не сказать, что Домиан был удивлен этой вспышкой человека, которого фактически грабили, но подобной экспрессии он от генерала не ожидал. С покрасневшим от гнева лицом тот выдал такое, что даже очень хорошо знающему русский язык Пшимановскому многие обороты были незнакомы. А главное все это лилось непрерывной волной, без запинок и повторений.
  Солдат который следил за секретарем генерала, увидел что у того выскользнул из рук ноутбук. Глаза его рефлекторно пошли вниз за компьютером, и вдруг, в какую-то невероятно застывшую долю секунды он увидел, как в том месте, которое только что закрывал ноутбук обнажилась левая рука секретаря, державшая небольшой плоский пистолет. А над всем этим были серые глаза, за круглыми стеклами очков на одутловатом лице. Глаза холоднее арктического льда. Последнее что увидел солдат, стал выстрел.
  Вацлав и оставшиеся двое наемников среагировали мгновенно, но их внимание было сакцентировано на генерале изрыгающим ругань с другого конца стола, и они оказались повернуты к секретарю кто боком, а кто вообще наполовину спиной. Сам же генерал при первом выстреле сильно толкнулся в пол ногами, и вместе со стулом спиной назад улетел под прикрытие мощной столешницы. Это было очень вовремя, потому что солдат стоявший за столом напротив тут же открыл огонь. Генерал снизу увидел, как столешница пошла отверстиями и почувствовал удар в голень, от которого мгновенно онемела вся правая нога ниже колена.
  Больше секретарь никому из наемников выстрелить не позволил. То что сам он стрелял с левой руки ему абсолютно не мешало.
  Бам-бам-бам! Почти слитно прозвучали три выстрела, и в головах отчаянно пытавшихся успеть развернуться Вацлава и двух его солдат появилось по два новых отверстия - малюсенькое входное, и выходное - несколько большее, от вылетавшей полубоком, теряющей остойчивость малокалиберной пульки. У Вацлава все-таки была превосходная реакция, его тело успело развернуться и даже почти навело на секретаря пистолет, но затем, не получая никаких указаний от внезапно замолчавшего мозга, опустило оружие, и, потеряв присущую ему при жизни легкость, грузно рухнуло на пол.
  Рывком распахнулась дверь в комнату, на пороге показались два наемника, которые охраняли комнату с той стороны. Стрелять с левой в них секретарю было не с руки, но в его правой - когда он успел там оказаться? - был уже другой пистолет, причем гораздо более солидный. Бам!-Бам! Один наемник завалился назад, второй сполз по косяку.
  Пшимановский оцепенело смотрел на происходящее. Только что он был хозяином положения, и за секунду все необратимо изменилось. Комната была завалена трупами. На полу вповалку лежали арабы и наемники, и над всем этим, как ангел смерти в своем старомодном пальто стоял секретарь. Вот ангел закружился в танце, метнувшись сначала к тем наемникам, которых положил в комнате, а потом к тем, кого в дверях, и там где ему показалось, еще теплится жизнь, сделал контрольный выстрел. В левой руке у ангела ПСМ, а в правой - сначала Домиану показалось, что Кольт, но нет - старый испанский 'Стар-А' без труда питающийся столь любимыми в бывшем Союзе патронами от пистолета Токарева. И вот этот самый Стар глядит ему в лицо, а за пистолетом - глаза существа стоящего ту сторону добра и зла...
  - Петр? - Секретарь не спуская с прицела Пшимановского - чуть скосил взгляд за стол, за которым лежал генерал.
  - Порядок, - просипел генерал поднимаясь с пола, и двинулся припадая на правую ногу в обход стола.
  - Нужно перевязать рану, - сказал секретарь. - не выпуская из вида торговца, он нагнулся над трупом ближайшего наемника, и вытащил из нарукавного кармана индивидуальный перевязочный пакет.
  - Позже. Ты слышал что сказал их командир - генерал кивнул на тело Вацлава. - Солдаты уже здесь. Играем 'план Б'. Быстро в инженерную.
  - Что с этим? - Секретарь показал взглядом на Пшимановского.
  - Заложник. - Генерал без всяких эмоций взглянул на торговца.
  Секретарь убрал в карман маленький пистолет, отбросил в сторону очки, и подскочил к Пшимановскому. Рывком дернул за отворот куртки, так что две верхние пуговицы оторвало начисто, затем развернул торговца, и спустил куртку с плеч, оставив ее висеть на руках, сковывая движения. Ухватил за воротник рубашки и дернул в сторону выхода.
  - Шевелись. - Сказал он Пшиановскому. - И - ты видел, как я стреляю.
  Секретарь придержал торговца, осторожно выглянул за дверь, а потом вывел его в коридор, и повел направо, к инженерной. Генерал вынул из кармана пистолет, которым ему так и не довелось воспользоваться, и вышел за ними. В коридоре он глянув на три тела в форме болотного цвета, сжал зубы, и заковылял, догоняя секретаря.
  
  
  
  ***
  
  Орест по звуку почувствовал, что лифт за его спиной приближается. Он обернулся и увидел, как не дожидаясь полного снижения и остановки платформы с нее начали выпрыгивать наемники в бежевой форме. Подкрепление прибыло. С другой стороны от прохода в коридор уже присел парень с автоматом. Его хлопнули по плечу, и он уступил место еще одному. Медик уже колдовал над раненым. Это были ребята из второго взвода. Значит его - первый - прибудет следующим... Второй взвод разделился и начал втягиваться, частью в коридор ведущий на склад, а частью в тот, что вел в основные помещения базы. Зачистка началась.
  Командир второго взвода Фирс подошел к Оресту:
  - Обстановка?
  - Приказ выполнен. Потери - два убитых, один раненый. Потери противника - четыре. Командир Яцлав выходил на связь - Орест посмотрел на часы - около пяти минут назад, и запросил обстановку. Я слышал, из глубины базы слышал стрельбу, одиночными и из автоматического оружия.
  Фирс кивнул, и нажал кнопку на рации.
  - Фирс вызывает Вацлава, прием... - Он повторил это еще несколько раз, но так и не получил ответа. Обернулся к Оресту.
  - Приказ прежний, держи выход к лифту до прибытия своего взвода. - Он кивнул командиру одного из отделений. - Оставь здесь еще трех человек. - Потом повернулся к медику. - Ты - с раненым, наверх.
  Солдаты помогли медику загрузить раненого на платформу, и лифт снова пошел вверх.
  Фирс двинулся в коридор за своими солдатами.
  
  
  
  ***
  
  До инженерной было недалеко. Под этим названием, по сути скрывался пункт управления системами базы, а значит он являлся одним из приоритетов для захвата. Генерал боялся, что база будет уже полностью контролироваться наемникам, но видимо они начали разворачиваться одновременно с тем, как Вацлав открыл стрельбу в комнате для совещаний, и еще не успели добраться сюда...
  Они спешили. Секретарь шел первым, направляя перед собой Пшимановского, который сейчас выполнял малоприятную роль живого щита. Генерал морщился при каждом шаге. Шок уже прошел, и теперь простреленная нога давала о себе знать. Штанина набухла красным, и оглянувшись она увидел, что оставляет на полу за собой маленькие кровавые следы, которые складывались в путеводную ниточку.
  Им удалось добраться без происшествий. Вошли в том же порядке, торговец, секретарь и генерал. Они оказались а помещении примерно десять на десять метров. В центре стоял небольшой стол, а к трем стенам, кроме той, в которой была дверь, прижимались тяжеловесные пульты монументального дизайна 70х годов. Округлые кинескопы ламповых монохромных мониторов, и большие разноцветные кнопки производили впечатление полного морального устаревания, но вместе с тем от них шло ощущение какой-то основательности и надежности. В современную эпоху полимеров, таких машин больше не делали.
  Генерал не обращая внимания на ногу подхромал к самой дальней стене, и остановился перед вделанной прямо в неё железной дверцей окрашенной в темно-зеленый цвет, с нанесенной по трафарету красной надписью 'аварийный пульт'. Он торопливо вытащил из кармана ключ, сунул в скважину, провернул, и с видимым усилием и сдвинул створку, которая отворяясь показала свою грань, не уступавшую по толщине среднему сейфу. За дверцей на стене обнаружился экран монитора, несколько блоков переключателей и кнопок, а над ними металлический щит, на котором был нанесен план базы, с рассыпанными по нему гроздьями разноцветных лампочек. Никакого намека на клавиатуру не было. Впрочем и сам монитор здесь служил только для облегчения работы оператора пульта, и был не необходимостью, а лишь дополнительным удобством. Всю работу можно было в принципе проводить и без него, ориентируясь только на план со щита.
  Генерал включил монитор, и пока тот прогревался, пробежался пальцами по рядам номерных тумблеров, сверяясь со значками на плане, отыскивая нужные. Монитор тем временем проморгался, и выдал надпись зелеными буквами из больших пикселей - 'система безопасности включена. Неполадок нет. Возможен ввод дальнейших команд'. Генерал потянул тугой тумблер, и тот со щелчком соскочил в нижнее положение.. Раздался гул. - Сверху из потолка над дверным проемом выскочила стальная переборка толщиной сантиметров тридцать, и плавно пошла вниз. Через секунду проход в коридор перестал существовать. - На его месте теперь была металлическая броня. Экран исправно выдал новую строчку 'Инженерная. Вход заблокирован'. Сверху на плане базы, на линии переборки между инженерной и коридором, поморгав, вспыхнула синяя лампочка.
  Генерал удовлетворенно кивнул. Система безопасности выдержала проверку временем. Умели строить... Теперь можно было заняться незваными гостями. Он переключил еще один тумблер, в стороне от других, и прислушался. Однако все было тихо. Генерал уже начал сомневаться, не зря ли он полагался на тех, кто возводил этот комплекс, но тут пол под ногами пришел в движение и задрожал.
  - Что это было? - тревожно спросил стоящий у стены Пшимановский, когда вибрация медленно угасла.
  - Лифт. - Генерал, и на секунду повернулся к торговцу, и весело ему подмигнул. - Теперь, тем кто успел спуститься вниз, очень долго не удастся получить подкрепление. Думаю, без специальной техники это вообще невозможно...
  Пшимановский побледнел.
  - Да вы с ума сошли! Вы же похоронили всех нас в этой норе!
  - Не драматизируй. - Здесь есть запасной выход на территорию базы.
  - Что?
  - Сюрприз. На общих планах он не отмечен, поэтому ты о нем и не знал.
  Руки генерала снова легли на тумблеры.
  - Запасной выход нам еще пригодится, поэтому я его на время блокирую. - Пробормотал он. - Просто на всякий случай... А теперь займемся теми, кто успел просочиться на базу. У меня найдется немножко дуста для тараканов.
  
  
  
  ***
  
  Лейтенант Юханес Розе со своим взводом спускался на лифте вниз, вслед за взводом Фирса, когда прогремел взрыв. Заложенные еще при строительстве, в ниши по всей длине шахты и тщательно забетонированные сосредоточенные заряды с пластитом ПВВ-4 прекрасно сохранилась, и за прошедшие годы ничуть не потеряли в мощности. Вряд ли кто-то из людей Юханеса вообще успел что-то понять. Встречные волны взрывов накрыли их, смяли вместе с платформой, и прокатились верх и вниз по лифтовой шахте. Заряды в свое время заложили мастера. В шахте произошел сдвиг пород и обвал, но остальная база при этом практически не пострадала.
  К стоявшему внизу охранению в лице трех солдат из второго взвода, и Оресту из первого, идущая по узкой шахте взрывная волна подкатилась, не сильно потеряв в скорости и давлении. Услышав гул, они успели обернуться, и только. Трое солдат второго взвода, стоявшие прямо напротив выхода из шахты погибли когда волна снесла их и впечатала в бетонную стену. Хотя вряд ли кто-то из них был еще жив к моменту удара о бетон, область - высокого давления сама по себе действовала как гигантский молот, и что бы раздавить хрупкое человеческое тело наковальня ей не требовалась. Оресту повезло больше. Если везением можно назвать, что он оказался в стороне от основного ударного потока, напротив правого хода, ведущего на склад. Туда и швырнула его взрывная волна, оставив живым, но при ударе о стойку для ящиков, сломав в двух местах позвоночник.
  
  
  
  ***
  
  - Ну вот, теперь есть время заняться собой...
  Генерал подвинул себе ближайший стул, неловко приземлился на него, задрал штанину, разодрал переданный ему Секретарем индивидуальный пакет, и начал морщась бинтовать себе ногу.
  Секретарь тем временем занялся Пшимановским.
  - Развернись... - вернул его куртку в нормальное положение - Наклонись и упрись руками в стену... Ноги шире...
  Не выпуская из рук оружия он слегка подбил ноги Пшимановского на нужную ширину, отчего у того заныли неразработанные связки. После этого секретарь тщательно обыскал торговца.
  - Зря стараетесь - Пробормотал Пшимановский. - Я не ношу оружия. Я им торгую.
  - Можешь повернуться, - скомандовал секретарь.
  Он отошел от торговца, и вытащив из-за ближайшего пульта стул, с разгоном толкнул его в сторону Пшимановского. Стул проскрежетал по бетонному полу.
  - Садись.
  Пшимановский осторожно присел на стул. Сам секретарь тоже взял стул, и перевернув его спинкой вперед сел на него 'верхом', так что бы из угла свободно обозревать всю комнату.
  - А ты здорово сработал, Василь, - сказал генерал, и сидевший в углу Пшимановский понял что он впервые услышал имя секретаря. - В этом ты всегда был хорош.
  Василь скупо улыбнулся:
   - Старый я уже для для таких дел. Скоро уже реакция будет не та, это никакой опыт не компенсирует...
  - Если тебя это утешит, - генерал поудобнее устроил раненную ногу не сгибая ее в колене - Старость к тебе не успеет. Вряд ли мы долго проживем, как бы все не закончилось.
  - Тоже верно. - Подумав, спокойно кивнул Василь. - Не эти убьют, так свои же потом расстреляют, как террористов.
  - Свои... - Генерал поморщился. - Очень расплывчатым в наше время стало это понятие...
  
  - Петр, - Пшимановский решил, что пришла его пора вмешаться в это брюзжание на отвлеченные темы. - Может быть попробуем договориться?
  Генерал обернулся к нему.
  - О чем, Домиан? Ты попытался. Не вышло. К чему теперь разговоры?
  - Я думаю, - есть о чем. - Пшимаовский для убедительности чуть поддался вперед. - Ладно, взяли вы меня, не отрицаю. Ктож знал, что вы с собой такого волчину в овечьей шкуре таскаете... - Он мельком взглянул на секретаря - Я у вас в руках, факт. Вы взорвали лифт. Но на базе все равно уже полно моих людей. Рано или поздно они доберутся сюда. И тогда... Даже ваш подручный не поможет. У нас у обоих патовая ситуация. Я пленен. Вы заперты. Вы это и сами понимаете, Петр, потому и взяли меня с собой. - Так давайте договариваться. Мы еще можем все уладить, к общей пользе.
  - Ты неверно представляешь ситуацию, Домиан. - Покачал головой генерал. - Посмотри на эту дверь - он показал на металлическую переборку. - Она не только бронированная, но и герметичная. Сейчас все помещения базы переведены на автономную вентиляцию. В эту комнату поступает чистый воздух, а остальные заполняются ядовитым газом. И всем твоим людям, которые сейчас находятся на базе, могу только посочувствовать. Где-то через полчаса, после того как внешние помещения провентилируются, отсюда можно будет выйти без всякой боязни. Вот так-то. Я взял тебя заложником, только на случай неприятностей по пути сюда.
   Домиан побледнел.
  - Понятно... - пробормотал он. - И вы с самого начала, продумывая варианты, разработали этот путь отхода... Или Вы вообще с самого начала планировали именно так? Не продавать вирус? Убить меня и Абдульхафиза?
  - Да, - генерал развел руками - боюсь, здесь нам обоим нечем гордится. Просто я все просчитал лучше. Я собирался взорвать вас с арабом в лифте, по пути наверх. Потом спокойно вышел бы на поверхность, через запасной выход. Тогда я еще не знал, что у тебя своя маленькая игра. А без твоего приказа наемники мне были бы неопасны.
  - Я ничего не понимаю. - торговец откинул мокрые от пота волосы назад со лба. - Как бы вы ушли с вирусом, если бы он остался у Абдульхафиза?
  - А кто сказал, что тот чемодан был настоящим? - улыбнулся генерал. На торге была пустышка. Не мог же араб проверить, есть там вирус, или нет. Это ему гарантировала лишь твоя безукоризненная репутация на оружейном рынке. А настоящий вирусный комбинатор - вот он, - генерал открыл ящик рядом с пультом, и показал торговцу чемодан, - точную копию оставшегося в комнате.
  - Я болван..., - застонал Пшимановский. Это был такой элементарный обман, что он почувствовал себя униженным более, чем когда бы то не было. - Ой, болван... Но зачем, Петр? Зачем вам вирус? Я думал вы просто хотите спокойной обеспеченной старости на одном из южных островков. А теперь - Вы ведь в любом случае труп. Так зачем?
  - Затем, чтобы выиграть войну.
  - Какую войну? - Спросил Пшимановский.
  - Пока что еще холодную. - Самым серьезным тоном ответил Генерал.
  - Петр, поправьте, если ошибусь, - вежливо сказал торговец - холодная война окончилась, еще в конце восьмидесятых с подписанием соглашений в Рейкьявике.
  - Это распространенное заблуждение. - Генерал откинулся на спинку стула. - В Рейкьявике закончилась не война, а лишь один из ее этапов. Два гиганта боролись за геополитические сферы влияния. Один из них пропустил сильнейший удар и сдал позиции. Ты, как торговец оружием, сильно на нем зациклен, Домиан, но для войны не обязательны выстрелы. Удары могут быть, например, финансовыми, или информационным. В США для этого есть специальный термин - 'софт пауэр'. Еще фон Клаузевиц сказал, что 'война есть продолжение дипломатии другими средствами'. Значит, и дипломатия есть продолжение войны... Война идет постоянно. Страны становятся союзниками, пока у них есть общие интересы. Это состояние, - краткий миг, по сравнению с постоянной враждой крупных держав. Потому что политика, дорогой Домиан, оперирует вовсе не политическими убеждениями, а аппетитами, и возможностями эти аппетиты удовлетворять. Политика заставляет джентльменов целоваться с людоедами. Сферы влияния означают сферы разделения ресурсов. А ресурсы, Домиан, решают все. А цвета на флагах, не так уж много значат... Просто политикам нужно доходчиво показать своим гражданам, в чем отличие тех, с другой стороны, кого они должны ненавидеть.
  - Вы говорите о борьбе, генерал. Но ваш Советский Союз развалился больше по экономическим причинам. Сработал принцип естественного отбора.
  Генерал поморщился.
   - Союз развалился из-за комплекса причин. Экономические трудности, доморощенные дураки на высоких постах, и - не в последнюю очередь - вмешательство извне. Вспомни мировые кризисы, которые время от времени сотрясают экономики развитых стран. В тридцатые годы, во время великой депрессии в США были очень популярны коммунистические идеи. Представь, что тогда кто-то приложил бы целенаправленные усилия для развала этой страны? Если бы это случилось, детям бы сейчас рассказывали, что нежизнеспособной системой был капитализм.
  - История не знает сослагательного наклонения.
  - Верно. И именно поэтому никогда не возможно разобраться до конца, кто же все-таки был прав, - победитель, или побежденный. Насытившийся, или тот, кого съели. История - шлюха. Она знает только то, что ей дают знать. Ее пишет тот, кто оказался сильнее.
  - Ну допустим. - Пожал плечами Домиан. - Но вас не смущают такие милые вещи, в истории столь любимой вами родины, как тоталитаризм, переполненные лагеря, миллионы невинно замученных. Люди, трясущиеся по ночам в ожидании приезда картелей в черных машинах...
  Генерал вздохнул.
  - Я уже сказал вам, Домиан, что историю пишет победитель. Сейчас победитель пишет про нас вот такую историю. Расстрелы, лагеря, машины... Это-то меня и пугает больше всего. Не то, что мы проиграли. А то, что враг промывает мозги нашим детям, рассказывая им, каким дерьмом была их страна. Но кто, - кто учит нас как жить? Англия? - та самая, которая в свое время раскинула щупальца колониальной империи,, давя в крови всякие попытки неповиновения, и в которой задолго до гитлеровской Германии изобрели концлагеря. США? - То самое, где сегрегация негров продолжалась до шестидесятых годов, где Маккартисты травили людей только за подозрение в коммунистических взглядах; то самое, которое во Вторую Мировую отправило своих граждан, у которых была хоть часть японской крови, в спец. лагеря, и которое сейчас забамбливает в каменный век любую страну, рискнувшую оказаться с ней несогласной? Может быть Франция? - Которая тоже была колониальной империей, и на своем закате учинила бойню в Алжире, уничтожив там около тридцати пяти процентов от восьмимиллионного населения... Кто еще поучает нас? Где хоть один 'учитель', который не замарал руки в помойке мировой истории? Советский строй просуществовал всего семьдесят лет, - больше ему не дали. Кто знает, в какое общество он мог превратиться? - Генерал качнулся на стуле, забывшись оперся о раненную ногу, поморщился. - И вот - Союза больше нет. И все вокруг твердят, что мы с Америкой партнеры. Вот только никто не может вразумительно объяснить, - в чем. Постепенно Россию обкладывают базами НАТО и противоракетной обороны. А когда это будет закончено, начнется следующий этап. Окончательное разделение России на мелкие удельные княжества. Я родился и вырос в Новгороде, Домиан. Это старинный русский город. И я бы вовсе не хотел умереть в гордой, суверенной, и независимой ото всех - кроме хозяина - крошечной 'Новгородии'.
  - Отличная речь, генерал. - Сказал Домиан. - Жаль, аудитория мала. Пусть так. Меня все это очень мало касается. Но зачем вам вирус?
  - Затем, что есть лишь два способа восстановить паритет. Либо усилить себя, либо ослабить противника.
  - Вы хотите нанести удар по США?
  - Да. - Коротко ответил генерал.
  - Вы убьете миллионы человек.
  - Что с того? За моей спиной миллионы сограждан, погибших с начала развала Союза в девяностых. Когда сегодня я гляжу на карту, то вижу что Россия потеряла почти столько же территорий, как во время Второй Мировой. Враг наступает. Скажите мне еще раз, что сейчас не идет война! У меня всегда было моральное право защищать свою страну. Теперь есть средство.
  - А вы уверены, что к вашему вирусу не подберут ключик?
  - Я и не рассчитываю на то, что вирус сможет выкосить всю страну. - Пожал плечами генерал, - Вопрос в том, сколько там умрет, пока спасатели в белых халатах смогут создать вакцину. На сколько миллионов человеческих жизней вирус окажется впереди? - Вот цена вопроса. И тут я имею все основания для оптимизма.
  Пшимановский какое то время молчал.
  - Я сказал, что я болван? Нет, я не болван... Я имбецил, генерал. Когда вы пришли ко мне, я подумал что вы из тех людей, кто оставшись на обломках империи решили воспользоваться ситуацией, и устроить свою жизнь. Это было логично. Это было бы нормальным поведением, для всякого разумного человека - обеспечить себя деньгами, на скорую старость. Как же я не разглядел в вас фанатика?..
  Генерал пожал плечами.
  - Судил по своей мерке. Вот и увидел, что хотел увидеть. Распространенная ошибка. А еще твоя ошибка, Домиан, - ты так и не понял, что можно сколько угодно менять союзников. И все они тебя кинут. Сначала конечно используют, а потом кинут, если у тебя не будет реальных козырей. Я думаю, что и твой командир наемников тебя бы огорчил. Зачем бы ты был ему нужен, когда он получил деньги?
  - А у меня не было выбора. - Скривился торговец.
  Он подумал о чем-то, и вдруг громко захохотал.
  - Не смотрите так, генерал... - Отсмеявшись сказал он. - Нет, это правда смешно. Я сейчас прямо живое олицетворение своей родины. Веками она лавировала между огромными державами, стараясь выгадать побольше. А результат всегда был один и тот же. Кого мы не выбери, - Англия, Франция, Австрия, Германия, Россия, США... - нас ставили в положение, и сношали. Но ничего. Нас ебут - а мы крепчаем! Да и ебут ли? - Это может мы сами нагнулись, что бы завязать на ботинке шнурок... Но осадочек-то в душе оставался... И каждый раз - после, - мы задумывались - как же это получилось? Ведь так тонко было закручено!.. Так тщательно просчитали интригу!.. А результат всегда один... Обидно... Но - ничего! Со временем забывалось. И снова в омут политических страстей! Страна ведь может позволить себе забывать и ошибаться.. Можно и проиграть часть территорий, да и людей потерять миллион-другой. А потом утешить себя Мазуркой Домбровского. А у меня вот одна жизнь. И я ее проиграл. Проиграл... - Пшимановский опустил голову, но тут же вскинул ее в каком-то лихорадочном кураже - Только вот, генерал, есть у меня одно маленькое утешение, перед тем как ты пустишь мне пулю в лоб. Польша ведь не сразу стала такой как сейчас. Маленькой, и ищущей под кого бы выгоднее подлечь. Когда-то и она была державой. И перестала ей быть не сразу. Понемножку теряла. Там из-за спеси и продажности правителей... Здесь из-за скотской лени простых людей. Еще помнила великое прошлое... Еще пыталась бряцать дедовскими хоругвями и доспехом... Все - пыль. Ушло время. И знаешь, что меня утешает, генерал? - То что я успел увидеть, как это начало происходить с Россией. Ты ведь во многом правду сказал, насчет постоянной войны. Так что - если бы это было возможно - я бы пожелал тебе долгих лет жизни, генерал! Искренне пожелал бы!
  - А знаешь, Домиан. - Ответил генерал в тон. - Я тебя даже зауважал. Жаль иногда человек только перед смертью проглядывает... Но что касается России, - разочарую. Затем я и здесь.
  Пшимановский отрицательно покачал головой.
  - Ничего у тебя уже не будет, генерал... Ты меня вчистую переиграл, - да. Но тебя самого все это время водили на поводке, как телка на убой. А ты ничего и не подозревал даже. И сейчас не знаешь ни хрена. Тоже мне, - спаситель отчества... - Он снова захохотал. - Да... Не думал что перед смертью буду столько смеяться... Умный старый генерал, просчитал все на сто ходов вперед. Я расскажу тебе кое-что. Почему нет?.. Тебе это все равно уже не поможет, а мне твое выражение лица увидеть охота... Твоя контора бросила меня в восемьдесят восьмом. Трудно в моем бизнесе иметь мощное прикрытие, и финансирование, и вдруг лишиться всего этого. Наверно я бы не выплыл. Если бы... - он взглянул генералу в глаза - меня не перевербовали.
  Генерал застыл лицом.
  - Кто? - спросил он.
  - А ты угадай, - снова хохотнул Пшимановский. - По глазам вижу, понял. От предложения господ из Ленгли невозможно было отказаться. Это они умеют.
  - ЦРУ... - пробормотал генерал.
  - Некоторое время я работал на них. Это было почти то же самое, что и с КГБ. Нелегальные поставки в разные страны. Бывало даже, поставлял тем же, что и когда-то для вас. В политике ведь ориентиры быстро меняются. В общем, я считал, что не прогадал. А потом в моем доме появился ты, со своим... коммерческим предложением. Помнишь, я обещал тебе подумать? Так я уже отказаться хотел. Слишком долгосрочный проект, много рисков, да и вязаться с биологическим оружием не хотелось... Но тут со мной связались мои кураторы от них - Пшимановский показал большим пальцем куда-то, себе за плечо. - И сказали, что я должен согласиться. Все время, что я на них работал, они прослушивали мой дом. Везде были понатыканы жучки. Я оказывается, был у них под полным колпаком, представляешь? И я позвонил тебе, и сказал, что согласен. С тех пор моя самостоятельная жизнь закончилась. Меня теперь охраняли люди ЦРУ. Все время. Я чуть не в туалет с их охраной ходил... Занятно, правда? Ты думал, что работаешь на свою идею, а на самом деле работал на них. Им ведь тоже нужен вирус. Замечательный инструмент - учинить небольшую эпидемию в нужном регионе, дабы в очередной раз оздоровить дряхлеющую американскую экономику. Единственное, в чем они ошиблись, - в том же что и я - решили что ты просто беспринципная сволочь, которая хочет продать вирус подороже. А ты оказался сволочь идейная, со своими видами на продукт. А ведь как красиво предполагалось... Я якобы нахожу покупателя. Абдульхафиз действительно человек известный в своих кругах. Был... Но кто знает, на кого он работал на самом деле? Усама Бен-Ладен ведь тоже в свое время начинал с сотрудничества с американцами. Они его выкормили для борьбы против советский войск в Афганистане. Вот и Абдульхафиз был из той же породы. Так вот Абдульхафиз должен был честно выкупить у тебя товар. Моя задача была, используя наемников обеспечить его безопасность, а после этого, как максимум - убить тебя и твоих людей. Как минимум - блокировать на базе. Этого бы хватило, потому что как только Абдульхафиз снял деньги со своего счета, что бы перевести на твой - это был сигнал. США тоже арендуют в этой стране базу. Сейчас с нее сюда летят 'блэк хоки' набитые бравыми откормленными парнями. Они должны подчистить и тебя, и наемников.
  - Черт! - Секретарь привстал со стула...
  - Сядь, Василь - сказал генерал бесцветным голосом - до конца дегазации базы еще пятнадцать минут. - Пока она не закончится, мы все равно не выйдем отсюда. Ну, продолжай, - сказал он Пшимановскому.
  - Все для твоего удовольствия, генерал. - Пшимановский не вставая со стула изобразил дурашливый поклон. Да, прекрасный был план... Одни чистили вас, а их самих чистили другие. Вот я и задумался, а что ждет меня? Мысль напрашивалась сама-собой, и она мне не понравилась. Слишком много я знал, и после конца операции становился не нужен. Я начал искать выход. Но что я мог под постоянным контролем собственной охраны, и с заблокированными счетами в банках? Единственное место, где я имел хоть какую-то возможность для маневра, - здесь, на этой проклятой базе. Здесь моей охране приходилось делать вид, что я все еще главный. И вот, улучив момент я проясняю ситуацию командиру наемников, которого сам же и втянул в это дерьмо, наняв для охраны объекта. Он меня сначала чуть не прибил. Но какой у него был выбор? Все его данные, как и прочих наемников уже были в ЦРУ, в списках на зачистку. Уж если бежать, так хоть сорвав куш, - сказал я ему. С деньгами-то скрываться и легче, и приятнее. Когда я прилетел сюда для совершения сделки, Вацлав первым делом избавил меня от опеки собственной охраны. План был прост, - дождаться перевода денег, потом убить тебя и араба, и уйти до прибытия американских войск. Не получилось... Все. Конец моей истории. Да и вашей скоро - тоже.
  - Когда здесь будут войска? - Спросил генерал.
  - Не знаю. - Покачал головой торговец. - Подробности мне не сообщали. Сигналом должен был стать перевод денег со счета араба. Но ведь он мог и задержаться здесь по каким-то причинам. Скорее всего, покинув базу, он должен был дать еще один сигнал. Его они не получат... В любом случае, этот район скорее всего уже просматривается со спутников. Уйти вам уже никто не даст.
  - Убери его Василь.
  Секретарь выстрелил. Пшимановский медленно сполз со стула и свалился на пол грузным куле.
  Генерал обхватил голову руками.
  - Я обмишурился...
  - Не время раскисать. - Секретарь подошел и положил руку генералу на плечо. - Да, нас переиграли. Но говорят, что в войне допустимо проиграть все сражения, кроме последнего. Вирус у нас. А американцы еще не здесь. Они еще пожалеют, что решили поиграть с нами.
  - Да... Ты прав... - генерал с усилием встряхнулся, как собака после воды, и некоторое время сидел напряженно глядя перед собой. - И знаешь, старик, я кажется, знаю как нам попробовать отсюда выбраться.
  
  
  
  ***
  
  Дрожь и отголосок взрыва лейтенант Фирс и его люди услышали продвигаясь по центральному коридору. До сих пор они не встретили никого, хотя прошли уже склады, жилой и рекреационный секторы... Услышав гул солдаты заозирались.
  - Стоп! - сказал в гарнитуру Фирс, и вскинул руку со сжатым кулаком, чувствуя как мелкой дрожью идет под ногами земля. Движение остановилось, солдаты прижались к стенами и опускались на колени выцеливая коридор.
  - Где-то позади нас. - Сказал стоявший рядом наемник.
  Фирс придержал рукой гарнитуру рации.
  - один-девять, ответь два, прием... Один-девять ответь два, прием...
  Ему пришлось вызвать, еще пару раз, прежде чем в наушнике отозвался голос Ореста. И опытное ухо Фирса сразу различило характерные признаки, которые дает сильная контузия. Такие вот голоса с нечеткой дикцией и полупьяным глотанием букв ему не раз приходилось слышать на поле боя.
  - Вооой, эоо ооин-евяяят... зеесь быыл взыыыв... лиифт... я аанен... помооите, я аанен...
  - Один-девть, кто взрорвал? Что происходит?
  - ...оооиииттее...
  - Один-дев... черт, Орест! Что там произошло?!
  Фирс переключил канал на свой взвод и попробовал связаться с тремя своими, которых он оставил с Орестом у лифта. Они не отзывались. Он попробовал вызвать первый взвод Юханеса, который по срокам уже должен был успеть спустится и попасть в зону связи. Но и там была тишина. Фирс обернулся к командиру отделения, люди из которого остались у лифта.
  - Твои молчат. Юханес молчит. Один из первого взвода вышел на связи, говорит о каком-то взрыве, но больше ни черта не понять... Возвращаемся обратно к лифту.
  - Оставим здесь заслон? - спросил отделенный.
  - Нет, - Фирс покачал головой. У нас всего двухотделенный взвод, и то не в полном комплекте. Не хочу дробить силы. Возможно мы и так оказались меж двух огней.
  - Мы еще даже никого не видели.
  - Да... но у нас в тылу пропал целый взвод и еще четверо. Как? И если там противник, - откуда он взялся? Если только... если только с поверхности за нами не спустился еще кто-то.
  Фирс уже хотел приказать возвращаться, но в этот момент по всему коридору, из спрятанных под настенными решетками вентиляционных каналов повалил газ. Желтоватые клубы дыма с шипением начали заполнять коридор. Оказавшийся вблизи одной из решеток наемник, повернулся на шум, видимо вдохнул, и тут же отбросив автомат схватился за ворот, конвульсивно изгибаясь. Справа захрипел еще один. Коридор наполнился криками.
  - Газ! Газ!!.
  - Не дышите этой дрянью!
  - Дай фляжку! Дай фляжку! Нужно пропитать материю!..
  - Хаааа....
  Фирс пинком распахнул ближайшую дверь из коридора. Это оказался гимнастический зал. Он хотел завести людей внутрь, и закрыв дверь перекрыть доступ газа подручными средствами, но ткнувшись увидел что и внутри комнаты из вентиляции валит та же самая желтая зараза.
  - Назад! - Заревел Фирс отшатываясь от наплывающего газа, и перекрывая все голоса своим - Два-сто! Назад! Бегом!
  Он глотнул побольше воздуха, перед тем как его полностью успела окутать пелена и развернувшись сайгаком понесся по коридору. За его спиной раздавался дробный звук каблуков, который перекрыл чей-то задушенный крик.
  'Не успеть - подумал он. - Один шанс, если эта дрянь не везде...' Кто-то оттолкнул его, чуть не сбив с ног, и промчался вперед. От толчка он выдохнул, теряя часть драгоценного чистого воздуха в легких. Снова побежал, и все-таки добрался до перекрестка, на котором центральный коридор пересекался с меньшим, ведущим через жилую зону к складам и лифтам, но завернув за угол увидел что и тот весь затянут желтой ядовитой завесой. 'Это все!', - подумал он. Но бросился вперед, споткнулся о чье-то тело, а изнутри уже распирало и дергало каждой клеточкой легких - воздуха, воздуха! Глухо звякнул о пол его автомат. Он был незаурядным человеком, потому что умудрился пройти еще несколько десятков метров дергаясь, хватая себя за горло, но не дыша. Но потом измученный удушьем организм все таки-взял свое. Рефлекс преодолел разум, и он хекнув, вдохнул желтоватого газа. Секунда - и в легкие будто залили раскаленный металл. Внутри все плавилось, и он уже неподконтрольно себе задергался марионеткой на ниточках боли.
  
  
  
  ***
  
  Артем покачал головой от плеча к плечу, что бы размять затекшие мышцы шеи, и застыл. - В щели закрытого смотрового окошка двери, и из под порога, в камеру, вползал какого-то желтый дым.
  Он подпрыгнул на койке, и вжался в стену.
  'Вот оно как, - подумал он. - Значит, не будет на допросов, ни разговоров, и даже расстрельной стены. Просто решили приморить газом, не выводя из камеры. У меня даже не будет шанса напасть на охрану. Очень разумно с их стороны. Вот уж попал, так попал... Ладно. Мы еще посмотрим кто кого. Надеюсь только, что эта дрянь не коженарывного действия, и они не будут травить меня слишком долго'.
  Газ уже начал расползаться по камере, и он быстро лег на койку, сконцентрировался, вошел в режим, и задержал дыхание Это слово в свое время было создано с прицелом на амфибийные операции. Замедлился пульс. Миоглобин в организме перешел в иной режим распределения. Уменьшалось потребление кислорода всеми органами, кроме мозга. Артем лежал, и слушал очень-очень редкие толчки своего сердца.
  В среднем, оперативник в таком состоянии мог работать под водой примерно в течении получаса. В пассивном состоянии, - так как сейчас лежал Артем, - это время увеличивалось минут до сорока пяти. Весь вопрос был в том, хватит ли ему этого времени, ведь неизвестно, сколько его собирались протравливать газом. Но об это Артем заставил себя не думать. Сейчас он не мог позволить себе лишних эмоций. - Страх тоже сильно увеличивает потребление кислорода.
  
  
  
  ***
  
  Они оказались здесь, потому что новые хозяева Домиана Пшимановского решили подстраховаться. Торговец находившийся под полным контролем, вынужден был отчитываться во всем. В том числе и какой отряд наемников он нанимает для охраны объекта. И хозяева решили, что не помешает внедрить в его состав несколько своих людей. Это было нетрудно, - отряду пришлось набирать дополнительных людей, поскольку для охраны базы их начального состава было недостаточно. Эти люди были страховкой и резервом, которые при плановом развитии событий, вообще не должны были вступать в дело. Но все пошло не так. Командиры погнали наемников вниз, и агенты приняли решение пока не высовываться, с тем, чтобы перехватить инициативу в нужный момент. Те из них, кто были в первом взводе Юханеса, погибли вместе с ним в шахте лифта. Но оставались еще те, кто попали во второй взвод Фирса, и благополучно спустились вниз. Было их четверо. Их звали: Альберт Стивенс, Ричард Эллисон, Эбрехам Шепперд и Аарон Эйкен. Среди наемников их знали под именами Якуб, Карл, Чеслав, и Ермил. По легенде все они были выходцами из страны бывших участниц Варшавского Договора.
  Так же, как и весь второй взвод они попали под газ.
  
  
  
  ***
  
  - ...Назад! - Заревел Фирс отшатываясь от набегающего газа, и перекрывая все голоса своим - Два-сто! Назад! Бегом!...
  Среди наемников началась настоящая паника. Большая часть повинуясь приказу помчалась за Фирсом. Люди толкали и давили друг друга, хотя это скорее замедляло движение, чем позволяло кому-то вырваться веред.
  Якуб, - бывший во втором взводе командиром второго отделения, - и трое его людей тоже сначала рванули за лейтенантом, но не пробежали и двадцати метров. Не потерявший контроля, и впитывающий всю информацию об окружающем пространстве Якуб, заметил то, мимо чего промчался взявший разгон лейтенант и большинство наемников. Он так резко затормозил, что бегущий за ним Ермил врезался ему в спину и едва не сбил с ног. Карл и Чеслав затормозить успели. Якуб махнул им рукой в сторону двери рядом с гимнастическим залом, на которой весела табличка 'душевая'.
  Четверка влетела в душевую. Это было довольно большое помещение, обложенное кафельной плиткой, с полукабинками, отделенными друг от друга с боков, но без дверец. На полу извивался ведущий к крану черный резиновый шланг для водной уборки. Якуб ворвавшийся первым, сразу заметил на противоположной стене вентиляционную решетку, однако в душевой газ еще не шел. Он рывком закрыл засов на двери, глубоко выдохнул, и закричал:
  - Затыкай щели! Снимайте куртки, живо! - Звук был глухой, поскольку как только пошел газ, все четверо замотали лица шейными платками на манер бандитских масок.
  Он сам подал пример, запер щеколду, скинул разгрузочный жилет, сорвал куртку и быстро затолкал ее под порог двери.
  В дверь замолотили с той стороны. Кто-то из отставших наемников заметил, что они забежали сюда. Якуб подумал, что открывать сейчас нельзя, но как бы тот снаружи, со злости не продырявил дверь из автомата. Стучали впрочем недолго, видимо человек помчался дальше, пытаясь обогнать смерть.
  Из вентиляции лениво повалил газ.
   Якуб мгновенно кинулся к крану, на который был надет шланг для уборки, крутанул до отказа вентиль, схватил шланг и зажав его конец, как это делают огородники для полива, направил разделившуюся широким веером воду, перпендикулярно вентиляционному отверстию. Вода поглощала газ, и конец водяного веера окрашивал противоположную стену грязными разводами.
  -Ермил, Карл, - Душ! Чеслав - ломай вентиляционную решетку!
  Двое схватили ближайшие душевые шланги, и включили воду. Один направил сноп тугих струй в дверь, намочил куртку под порогом и начал проливать проемы. Второй заливал вентиляционный люк.
  Чеслав подскочил к вентиляционной решетке сбоку, и стараясь не попасть под газовые клубы, с остервенением замолотил по ней автоматом, сбивая винты. После пятого удара решетка отвалилась, открыв взгляду круглую металлическую трубу, диаметром сантиметров двадцать.
  - Заткни ее! - Рявкнул Якуб
  Чеслав скомкал свою куртку и запихал ее в отверстие. Потом, для верности запихал туда и куртку переданную Карлом. Ермил заливал импровизированную заглушку водой. Чеслав закончив возится с вентиляцией, снял еще один душевой шланг, и окатил с ног до головы сначала себя, а потом и товарищей, особо уделяя внимание лицу и рукам и оружию. Карл проливал дверь. Якуб начал прохаживать своим водяным веером всю комнату, доведя тонкость струи почти до дисперсии. С шумом лилась вода, уходя в сток на полу.
  - И что теперь? - Спросил Чеслав. - Намоченный платок лип к его лицу, и он говорил с трудом.
  - Теперь - ждать, - ответил Якуб. Будем надеяться, что после газа будет продувка.
  - А если ее не будет?
  - Ты знаешь, что тогда.
  - А как мы узнаем, что можно выходить?
  - Никак. Выйдем, когда станет нечем дышать. У нас здесь воздуха на чтетверых, - от силы минут на сорок. Поэтому заткнись, и экономь кислород.
  
  
  
  ***
  
  'Продувка вентиляционной системы завершена. Дегазация помещений завершена'. Зеленые буквы на темном экране помаргивали из-за слишком низкой разверстки старого экрана.
  - Снаружи чисто, - сказал генерал. - Бери чемодан. Уходим.
  Секретарь кивнул, подхватил рабочую станцию, и извлек из наплечной кобуры пистолет.
  Генерал щелкнул на пульте еще несколькими тумблерами, и стальная переборка медленно пошла вверх. Секретарь осторожно выглянул в коридор.
  - Никого.
  - Было бы странно, если б кто-то был...- пробурчал генерал.
  - Почему коридор мокрый? - Спросил секретарь оглядывая влажные потеки на стенах.
  - После продувки, система на время включила пожарные распылители, чтобы смыть осевшие частицы газа... Пошли, время не ждет.
  Генерал двинулся, подволакивая ногу. Было заметно, что каждое движение дается ему с трудом.
  - Обопрись на меня, - предложил секретарь.
  - Тащи чемодан. А себя я уж как-нибудь сам дотащу...
  - Смотри, нам еще через весь комплекс переть. Станет трудно, - скажи.
  Они вышли из инженерной и пошли по коридору. Экран старого монитора исправно выдавал информацию: - 'Время до самоликвидации объекта 1ч:29м:20с.'. Секунды убегали, и цифры менялись. 20... 19... 18... 17...
  
  
  
  ***
  
  Из 'ромашек' распылителя на потолке ударили струи воды.
  - Якуб? - Карл вопросительно поднял глаза наверх.
  - Это промывка. - Якуб ощерился в улыбке.- Что бы смыть газ. Как только она закончится, - сможем выйти.
  - Давно пора, - Ермил тяжело дышал, но продолжал исправно поливать вентиляцию из душа. Воздух в комнате уже был спертый. - У меня теперь будет аллергия на душевые. Намылся на всю оставшуюся жизнь...
  Через несколько минут пожарные распылители пересохли.
  Якуб повернулся к Ермилу.
  - Попробуем открыть дверь. Давай, только осторожно. Если что, - сразу закрывай.
  Ермил приблизился к двери, и оттолкнул куртку снизу. Все выжидающе застыли. Воздух под дверью продолжал оставаться чистым.
  Ермил обернулся к Якубу, - тот кивнул, и солдат аккуратно открыл дверь. В помещение пошел поток чистого воздуха.
  - Отлично, - Якуб сделал попытку вытереть лицо. Как и все в комнате он был насквозь мокрым. - Выходим.
  Он поднял с пола разгрузочный жилет. Из карманов ручейками стекала вода. Карл стянул через голову майку, и отжал ее. Чеслав отжимал штаны по-походному, не снимая, прямо на себе. Ермил на всякий случай тряс автоматом, что бы выбить из ствола воду. Для Калашникова, даже в малокалиберном варианте, это в общем не особо требовалось, но давала о себе знать привычка... Через пять минут все были готовы.
  Четверка осторожно выбралась в коридор. На стенах еще блестели капли воды, медленно стекавшие вниз, и оставлявшие на бетоне темные потеки. На полу в отдельных местах был лужицы. Несколько мокрых тел наемников лежали там, где их настиг газ.
  - Что дальше, Якуб? - Спросил Ермил. Несмотря на то, что они остались вчетвером, агенты продолжали называть друг друга легендированными именами, и говорили на русском. Все оставалось в силе до полного завершения операции.
  - Пшимановский решил сыграть в свою игру... - Сказал Якуб, прищурив глаза. - Наемники пошли вниз. Приказ был зачистить подземный комплекс. Генерал и его люди поняли это, и пустили газ. Фирс перед тем как это началось, так же сказал что лифт взорван. Видимо у них были заранее заложен заряды... В любом случае, маловероятно, что они решили похоронить себя здесь, верно? - Он оглядел остальных. - Значит где-то здесь должен быть запасной выход...
  Якуб подошел к стене, на которой висел план базы, закатанный в пластиковый чехол, и оттого не пострадавший. Он вытащил нож, просунул его за чехол и оторвал от стены. Карл разглядывал план стоя рядом с ним. Чеслав и Ермил контролировали коридор в обе стороны.
   - На плане его нет. - Сказал Карл.
  - Да, не отмечен... Но он должен быть... И скорее всего он здесь, - Якуб ткнул пальцев в место на плане. - Коридор ведущий в никуда. На плане ни комнат, ничего... План-то кстати довольно новый. Бумага белая, а за время со строительства базы, должна была пожелтеть...
  - Уверен? - Спросил Карл.
  - Нет. Но проверить стоит. Мы пойдем туда вот так, - палец заскользил по плану - через рекреационный центр, мимо карцера, и вот этим коридором.
  - Мы найдем выход, и дальше? - Карл недовольно подвигал плечами. Мокрая одежда липла к телу, и сковывала движения.
  - Дальше, - берем вирус. Если у генерала с подручными были приготовлены костюмы химической защиты, то они скоре всего уже покинули базу, и нам придется догонять их на поверхности. Если нет - то у нас еще есть шанс прижать их прямо здесь. Пошли люди.
  Чеслав неожиданно сильно закашлялся.
  - Ты в порядке? - Спросил Якуб.
  - Кажется все-таки прихватил немного, - Чеслав старался дышать ровнее. - Грудь изнутри печет...
  - Терпи. - Якуб хлопнул его по плечу. Выполним задание, выберемся отсюда и через несколько часов будем на нашей военной базе. Там отличные доктора. А если что, - транспортным самолетом в Америку.
  - Дайте мне только добраться до той твари, что пустила газ. - Сказал Ермил. - Я ей сердце вырву.
  
  
  
  ***
  
  В лицо Артему брызнула влага. Он открыл глаза, и увидел как с потолка из распылителя идет искусственный дождь. Желтого тумана в комнате уже не было. Он поднялся с койки, и подставил лицо под воду. Он не пытался тереть лицо и глаза руками, просто подставлял глаза под холодные струи. Умывшись, он глубоко выдохнул, и с опаской сделал вдох. Воздух был чистым, без всяких посторонних запахов. По крайней мере, сразу никаких негативных последствий он не почувствовал...
  За то время которое он лежал пережидая газовый заход Артем, подумав, изменил свое мнение насчет происходящего. Если бы газом хотели отравить именно его, то все это происходило бы в герметичной камере, отрезанной от остального комплекса. Здесь же, газ появился просто из-под двери. Сопоставляя это с ранее звучавшей стрельбой, получалось что газ, с высокой долей вероятности был средством защиты от нападавших. Если тут такие дела, про него сейчас вообще все забыли. Получалось очень логично, хотя это и не означало что так и есть на самом деле... И уж совсем непонятно было, - кто же все-таки напал на этот объект, расположенный на задворках мира?
  'Ладно, об этом можно будет поразмыслить позднее. - Подумал он - Все равно, сейчас у меня нет фактов, а значит любые суждения будут гаданием на кофейной гуще. Но если верно, что база подвергается нападению, то весь мой план дождаться пока кто-то войдет в камеру становится фикцией... Никому до меня в ближайшее время не будет дела. С одной стороны, - это хорошо, потому что иначе меня уже могли бы давно расстрелять или подвергнуть вдумчивому допросу. С другой - сидение здесь не дает никакого прогресса, и ничуть не приближает меня к моим целям. А таковых две: Первая - сбежать. Вторая - по возможности все же выполнить задание - узнать характер грузов и деятельности, проводимых на базе. Скромные желания. Хотелось бы верить, что выполнимые...'.
  Он вспомнил китайское изречение, что бездействие является тоже формой действия, и далеко не самой пассивной. Старикана, который это сказал, стоило засунуть в эту камеру, возможно через пару часов он бы уже изменил свое мнение. 'Кстати, - почему мне подумалось именно про старикана? - поймал себя на мысли Артем. - Да потому, что китайские мудрецы все были сухощавыми старичками в белых одеждах и с длинной белоснежной бородой. Вот он - феномен масс-культуры... Мы смеемся над американцами, с их безупречным русским набором - пьяные медведи в цветных косоворотках, шапках-ушанках, и с балалайками в руках. Но сами, в большинстве своем, много ли знаем о других странах и народах? Нет даже не так. Знаем, - это другое. Но вот что вбито нам в голову на уровне подсознания? Набор штампов:
  Америка - Кока-кола, гамбургер, большой.
  Кувейт - Гаерм, дворцы верблюды.
  Египет - Приамиды, сфинкс, Клеопатра.
  Франция - Поцелуй, Бельмондо, круассан.
  Швейцария - Часы, банки, шоколад.
  Германия - Мерседес, сосиска, бюргер.
  Израиль - Теракты, пейсы, пол-Союза.
  Китай - Шао-линь, Мао, тесно.
  Такой вот набор ярлычков, заменяющий знания. Конечно их можно взять на каждую страну не по три, - по пять, или даже по пятнадцать. Но это ничего не изменит.
  А Россия? Что за ассоциации приходит на ум о своей стране у нас самих...
   Дураки, дороги, тырят?
  Правительство, подлянка, ожидаем?
  Водка, водка, водка?
  О! Подумав так, мы тут же сами возмущаемся, и вспоминаем что-нибудь вроде:
  Балет, Пушкин, 'Поехали'.
  Но почему мы вспоминаем об этом именно во вторую очередь? О великой истории, о том что с седой старины предки не опуская рук приумножали, о том, что есть чем гордится, и что как бы ни трудно всегда выстаивали. Почему только во вторую? Не в этом ли корень всех наших сегодняшних проблем?
  Правда, есть и оборотная сторона медали. Упаси Бог, если маятник качнется в другую сторону. Как сказал когда-то доктор Гугенхайм: 'Все в мире - яд, лишь доза определяет ядовитость'. С патриотизмом та же самая штука. За примерами далеко ходить не надо. - Ви а бест, оф зе бест, оф зе бест... Но до такого нам еще очень далеко. Хочется верить, что никогда и не доберемся.
  Впрочем, - Артем слегка улыбнулся - есть еще один символ России, невыразимый вот в такой троичной формуле. - 'Рассужения о судьбах Родины'. Причем делать это русский человек может в любом месте, и в любой ситуации - хоть в плену, хоть в сортире.
  Тут наверно от вынужденного безделья, мысли Артема потекли бы еще куда-нибудь вглубь и вдаль, - 'лепо нам растекаться мысью по древу' - но его размышления прервал какой-то шум с той стороны двери. Он тихой пружиной сорвался с койки и подскочив, приложил ухо к двери. Там были голоса, негромкие и приглушенные железной преградой.
  - Куда нам?
  - Погоди... Сейчас... - Отозвался другой голос. - Ага, здесь без разницы, Что направо, - что налево, оба прохода выйдут в один коридор.
  Мысли в голове Артема замелькали с пулеметной скоростью. Те, снаружи не знают плана базы. Значит - чужаки. Возможно те, что напали. Как говорится, - враг моего врага... В любом случае, чем сидеть здесь можно попробовать их использовать.
  Он оторвался от двери, и со всей силы забарабанил по ней руками.
  - Помогите! Эй кто-нибудь! Люди! Сюда!
  Прекратил на секунду. Послушал. За дверью была тишина. Неужели ушли? Он забарабанил с новой силой.
  - Эй, я здесь! Кто-нибудь помогите!
  Задвижка на обзорном окошке двери резко уехала в сторону. В открывшемся проеме Артем увидел смотревший на него пистолетный ствол, и резко пригнувшись скрылся из поля зрения.
  - Ты, там! - Позвали с другой стороны.
  - Чего? - ответил Артем.
  - Поднимайся.
  - А ты ствол убери, - Сказал Артем.
  - Убрал уже.
  Артем снова опасливо глянул через окошко. Пистолета и правда не было. Он выглянул, и увидел четверых солдат. Влажная одежда, спутанные сосульки волос, и все без курток. Но одежда на них была все та же - охранников базы. Значит, это не нападающие. Артем слегка упал духом. Вышла промашечка.
  - Ты кто? - Спросил, видимо старший солдат, черноглазый, с характерными чертами лица, выдающими восточную, возможно турецкую кровь.
  - Выпустите меня. Уже бог знает сколько тут сижу, никто не приходит...
  Солдат стоящий за спиной у первого, наклонился к окошку.
  - Это наверно тот шпион, которого взяли незадолго до нгачала заварушки. Из-за него нас заставили прочесывать весь периметр верхней части базы.
  - Да какой я шпион? Я экстремальный турист! Забрался сюда просто для интереса, а тут видишь, навалились сразу...
  - Ага... - протянул черноглазый. - Турист значит...
  Пистолет снова взлетел к окошку, но настороженный Артем опять отскочил в сторону, в непростреливаемый снаружи сектор.
  - Вот юркий гаденыш... - Пробормотал еще кто-то снаружи. - Ну на тебе подарочек...
  В окошко влетела граната, стукнулась о стенку, отскочила, и подпрыгнув еще раз, застыла на полу. Задвижка на окне со скрипом закрылось.
  
  
  
  ***
  
  Ермил, бросил в окошко гранату и задернул задвижку. Через несколько секунд за дверью сухо бухнул взрыв. Ударная волны вымела из под порога облачко пыли. Ермил удовлетворенно хекнул.
  - Зря - Поморщился Якуб. - Все равно б этот хрен никуда не делся, из закрытой камеры. Когда бы прибыли наши, можно было взять его, и вытрясти на кого он работает.
  - Ты же сам на него пистолет направил. - Удивился Ермил.
  - Припугнуть хотел. А ты тут же гранату...
  - Ну извини. - Ермил пожал плечами. - Я слегка на взводе после проклятой душевой. Когда стреляют одно дело. Но когда тебя хотят просто приморить газом, как жука...
  - Профессионал должен оставаться спокойным в любой ситуации - наставительно сказал Якуб.- Ладно, пошли. Все равно это не имеет прямого отношения к заданию.
  Чеслав снова закашлял. Кашель был глубокий, мокрый.
  Через десять минут они выбрались к тому самому тупику, обозначенному на карте. Перед тупиком, коридор делал 'П' образный загиб - видимо строителям пришлось обходить какое-то препятствие в земле, а может еще какие были причины... На том месте, где по плану должен был быть тупик, коридор оканчивался глухой стальной переборкой.
  - Заглушка - сказал Карл.
  - Да - Якуб осмотрел переборку. - Возможно мы нашли что искали. Выход заперт. Значит, здесь еще никто не проходил.
  - Или вышел, и прикрыл за собой дверь, что бы никто не пошел следом. - Ермил похлопал по бронированной плите.
  - Ты видишь здесь поблизости какой-нибудь переключатель? - Поинтересовался Якуб.
  - Он может быть с той стороны двери.
  Якуб покачал головой.
  - Нелогично с точки зрения безопасности. Если бы выключатель был только здесь, изнутри, - я бы еще понял... Нет, дверь управляется дистанционно. И я не думаю, что те кого мы ждем оставили смертника в центре управления, который после них аккуратно прикрыл дверь. Они пройдут здесь.
  - Если это действительно выход, - сказал Карл.
  Якуб развел руками - мол, я все-таки не Бог. И в этот момент послышался гул гидравлических подъемников, и стальная переборка перед ними поползла вверх.
  Якуб хищно улыбнулся обнажив белые зубы.
  - Вот так. Значит мы не ошиблись. Скоро они будут здесь...
  Он прошел в открывшуюся часть коридора. Тот заканчивался комнатой, с уходящим вверх колодцем, в стену которого были врезаны металлические скобы, образующие лестницу. На равных расстояниях по пути вверх были вделаны металлические решетчатые площадки. Это было очень разумно. Восемьдесят метров подъема вверх без передышки, мог одолеть далеко не каждый.
  Якуб задрал голову стоя в колодце.
  - Мы поднимемся наверх, и будем ждать их там. Когда они поднимутся повыше... Руки у них будут заняты... Отличная позиция. Это даже не Фермопилы - здесь бойскаут с рогаткой, может целый взвод перестрелять.
  - Не пойдет, - отрицательно покачал головой Карл.
  - Почему? - Якуб обернувшись посмотрел на Карла через плечо.
  - Вирус. Здесь восемьдесят метров. Если тот кто будет нести вирус сверзится с такой высоты... Можем получить утечку.
  - Да, - Якуб закусил губу. - Не подумал. А так красиво получалось... - Он развернулся и пошел обратно в коридор. - Значит придется брать здесь.
  Чеслав привалился к стене. Его снова скрутил кашель. Когда он сплюнул, на полу расплылось красное пятно.
  - Худо мне... - Он оттер рот, и лоб покрытий бисером испарины. - Похоже, легочное кровотечение.
  - Потерпи, - Якуб наклонился к нему. - Осталось совсем немного.
  
  
  
  ***
  
  Артем увидел, как в окошко влетела граната. Овальчик оливкового цвета, стукнулся о стенку, отскочил, и подпрыгнув еще раз, застыл на полу. Это была РГД-5, которая считалась одной из самых слабых советских гранат, потому что не имела в своей конструкции префрагментированных элементов для образования осколков. Но даже без этого, здесь, в маленьком замкнутом помещении, сто десять грамм взрывчатого вещества заключенные в ее корпусе - это была смерть. Он испуганно выдохнул, но ни для мыслей ни для страха уже не было времени. Пинок ногой, - и граната улетела под нары. А сам он рывком взлетел на верхнюю полку, плотно зажал руками уши, открыл рот, зажмурил глаза, и сжался комком, в ожидании. Секунды растянулись до невозможности. 'Почему не взрывается?' - подумал он.
  И тут бабахнуло.
  Он почувствовал, как рывком подлетел вверх на несколько сантиметров, а потом ухнул вниз, и - видимо ножки нар подломились - они начали заваливаться от стены, сначала медленно, а потом все быстрее, и Артем вместе с ними жахнулся об бетонный пол.
  Вместо тишины был гул. Адски болели глаза. Тело было чужим, деревянным. Движения получались не туда и не так, как хотелось. Муха, по которой хлопнули газетным свертком... Он перевернулся, встал на четвереньки, и пополз в угол, в мертвую зону от окна. Но похоже до него уже никому не было дела. Просто бросили подарочек, и ушли... Ай спасибо... Запомню. При случае верну должок... Он поймал себя на том, что рот кривит очумелая усмешка. Безносая прошла совсем рядом, и все-таки мимо. На этот раз разминулись бортами...
  Он осмотрелся и задержал взгляд на входе. - От взрыва самой тяжелой двери никакого заметного ущерба не случилось, но задвижка в смотровом окошке вылетела напрочь. Артем с трудом поднялся, и подойдя к окошку поглядел в коридор. В узком прямоугольнике виднелся кусок обшарпанной стены с мокрыми разводами. Слева был виден столик со стулом, на котором когда-то видно восседал дежурный надзиратель. Над столом была прикреплена непонятная теперь бумага, которая разбухла от воды, и вспучилась волнами и пузырями. А рядом с бумагой на шурупе ввернутом в стену висела связка ключей.
  'Вот она, - моя свобода, - подумал Артем. - Все это время была совсем рядышком. Если это конечно нужные ключи. Хотя... каким еще здесь висеть? Да, рядом, всего метра три... Жалко, что Слово не умеет удлинять руки. Висят на виду. Как вода у Танталова горла...
  Он огляделся в камере, и увидел развороченную койку. При падении, обнажились сетка долженствующая поддерживать матрас. Сетка была не пружинной, а просто из сплетения пересеченных проволок. Он начал выдирать из кровати проволоку. В режиме это было не слишком сложно. Выдернуть, распрямить, и сделать на конце небольшой крючок. Через пять минут он вытащил свой импровизированный багор из окошка, и протянул его к ключам. Подцепил связку за кольцо, и поднял багор вверх, - ключи сами съехали ему в руки. Он довольно улыбнулся - знай наших! Через пять минут его улыбка увяла. Оказалось, что добыть ключи будет гораздо проще, чем вставить их в замочную скважину. Скважина была только с наружной стороны, и тянуться к ней приходилось все через то же треклятое окошко. Действовать приходилось вслепую, а если еще учесть, что он не знал какой ключ от этой двери... Один раз он чуть не выронил всю связку. После этого он втащил связку обратно в камеру, снял ключи с кольца, разорвал бадлон и теперь вытаскивал наружи ключи по одному, предварительно привязывая их за ушко матерчатой лентой сотворенной из оторванного рукава. Второй конец ленты он привязал к своему запястью.
  Через десять минут, - в течении которых Артем то обращался к ключам с мольбами как к живым, а то называл их нехорошими словами, которых не нужно знать детям, - замок щелкнул. Подходящим оказался второй ключ.
  Скрипнула дверь, и Артем осторожно выбрался в коридор.
  - Сладкий запах свободы!.. - Пробормотал он, хотя единственное что до сих пор ощущал его нос, был кислый запах гранатной взрывчатки.
  В этот момент, справа от него их коридора донеслись заглушенные звуки стрельбы.
  Артем подумал секунду, и побежал в ту сторону. Учитывая его состояние, двигался он совсем неплохо.
  
  
  
  ***
  
  Нога болела все больше, но генерал старался не сбавлять скорости. Секретарь тащил чемодан, в одной руке, а в другой держал пистолет, и помочь ему не мог.
  'Главное дойти, - подумал генерал. Но тут же поправил себя, - нет, главное будет потом. 80 метров по вертикальной лестнице. В моем положении это будет совсем непросто...
  - Дотянешь? - Спросил секретарь.
  - Куда же я денусь... - скривился генерал. - А что, по мне так видно?
  - Еще как.
  - Ничего. Потом подлатаемся...
  Они завернули на первом повороте в 'П' - образном коридоре ведущем к запасному выходу. До второго поворота оставалось метров тридцать, когда их встретили. Якуб и Карл синхронно появились из-за угла, и их автоматы плюнули огнем. Якуб стрелял с колена, Карл стоя над ним, оба использовали угол как частичное укрытие.
  Генерал был слишком занят тем чтобы не упасть. Да и слишком давно он был кабинетным работником. Он даже не успел снять с предохранителя свой маленький Вальтер, когда две маленькие злые пчелы клюнули его в грудь. Мир на какое-то время застыл, как муха пойманная в янтаре, и он с ясной отчетливостью увидел как пляшут снопы огня на дулах автоматов, и грациозно медленно отлетают в сторону блестящие в свете потолочных ламп желтые цилиндрики гильз. Мир начал убыстряться, возвращаясь в нормальную колею, и он почувствовал что заваливается назад. Однако еще успел увидеть как у одного из наемников появилось небольшое отверстие во лбу, и стена за его затылком забрызгалась красным. 'Василь...', - успел подумать генерал, и пол принял его.
  Секретарь успел среагировать, как надо. Мгновенно вскинул руку и в голове Карла появилось пулевое отверстие. Но одновременно с этим он сам почувствовал удары в левую руку и бок. Рука взорвалась болью, ручка чемодана выскользнула из ставших непослушными пальцев, а выстрел который должен был снять второго противника, лишь выбил бетонную крошку рядом с его головой. Противник нырнул обратно за угол. Мозг секретаря просчитывал ситуацию со скоростью компьютера. Периферийным зрением, он увидел как падает генерал. И понял что если он сам сейчас не отступит, то через секунду будет убит. Не было возможности ни помочь генералу, ни даже поднять чемодан. Он мягко, по-кошачьи на носках рванулся назад. Из-за угла уже показался ствол автомата, который кто-то выставил и теперь открыл огонь вслепую, кладя пули веером. Секретарь отбегая, лупил из своего 'Стара'. После первого выстрела у него еще оставалось в магазине восемь патронов, и он успел израсходовать их все. В автомат он так и не попал, - стрелять прицельно отбегая спиной веред - это был нонсенс, но по крайней мере никому не дал высунуться. И все же, этот автоматчик стрелявший вслепую достал его, - перед тем как он успел убраться за угол, пуля вошла ему в бедро.
  За углом он опустился на колени, отложил в сторону 'Стар' и начал вытаскивать из поясной кобуры крошку-'ПСМ'. Времени на перезарядку сейчас не было, кроме того левая рука висела как плеть, отдаваясь на каждое движение взрывной болью, и он подумал, что скорее всего перебита кость...
  Якуб закончил вслепую поливать коридор, осторожно глянув из-за угла, и увидел что один из врагов лежит пластом, а второй - который сработал Карла, - исчез за углом в дальнем конце коридора. Якуб повернулся к своим.
  - Ермил, берем чемодан. Чеслав - прикрой.
  Они с Ермилом пригибаясь рванулись к чемодану, а выглянувший из-за угла Чеслав зацелил коридор. Якуб добежал, опустился на колено и подхватил объемистый чемодан. Но тут из-за угла в конце коридора моментом показался грузный и выстрелил слитным дуплетом. Рядом грохнул в ответ автомат Ермила, но сам Ермил охнул и через секунду уже начал тяжело оседать, как обычно садятся внезапно почувствовавшие усталость маленькие дети, - сгибая ноги и приземляясь на пятую точку.
  Чеслав сзади выпустил очередь из своего автомата, но газ сжиравший легкие лишил его меткости.- Бетонная пыль взметнулась рядом с проклятым мужиком, но по крайней мере его голова и рука снова скрылись за углом. Якуб не выпуская чемодана схватился второй рукой за эвакуационную петлю разгрузки Ермила, и натужно вдохнув, потащил его обратно. Обе руки были заняты и он остро ощущал свою беззащитность. Он даже не мог ничем ответить, покажись враг снова. К счастью Чеслав сзади исправно давил врага огнем, грызя угол и уходящий вбок коридор где тот скрылся, короткими - в два-три патрона - очередями.
  Из-за угла показалась рука, и зажатый в ней пистолет хлопнул огненной вспышкой. Ситуация повторялась, - несколькими секундами раньше Якуб вслепую стрелял по противнику, теперь роли сменились. Пистолет грохнул всего семь раз, но Якубу показалось, что раз семьсот... Шестая пуля с глухим шлепком вошла в живот многострадального Ермила, которого он продолжал тащить за собой. Ермил глухо застонал. Якуб наконец добрался до угла, и завернув опустил чемодан на землю.
  Чеслав продолжал держать угол. Якуб глянул на Ермила, увидел устремленные в потолок невидящие глаза, и что дотащил труп. Тогда он осмотрел чемодан. Проверить, что внутри возможности не было. Чемодан оказался заперт на кодовый замок. Но он подходил под описание, данное им на инструктаже со слов информатора - Пшимановского.
  - Отходим. - Сказал он Чеславу. Тот, видимо оглохший после стрельбы его не услышал, и он хлопнул того по плечу и дождавшись взгляда повторил: - отходим!
  Они развернулись и побежали к выходу. Чеслав гнулся на ходу, и сотрясался от приступа кашля...
  Василь опустошил за угол весь магазин ПСМ. В голове мутилось. Одежда намокла от крови, и даже на коленях он стоял с трудом. Он отложил опустевший ПСМ, и поднял с пола Стар, с нелепо отведенным назад затвором. Перезаряжаться с одной неработающей рукой - проблема, приходилось исхитряться. Он нажал на кнопку выброса магазина, подпихнул пустой пистолет в сгиб правого колена, оставил его зажатым там, извлек здоровой рукой магазин из подсумка, вогнал в рукоять, и снова взял пистолет в руку. Движения были не его, медленные, неуверенные. Сухо щелкнула затворная задержка, и затвор рывком возвратился в переднее положение. - Готов к стрельбе. Он с трудом выглянул за угол, - в коридоре лежало только тело генерала. Чемодана не было. Эти сволочи уходили с вирусом... Надо было идти за ними. Он попробовал подняться, и не смог. Наоборот, медленно начал валится на бок, попытался ухватиться за что-нибудь здоровой рукой, не выпуская пистолета. Рукоять процарапала по стене, он почувствовал щекой холод бетонного пола. 'Отвоевался. - Отрешенно подумал Василь. - Вот и вышел на покой...'.
  И стала тьма.
  
  
  
  ***
  
  Вертолеты летели над степью, рассекая несущими винтами сухой воздух, пытаясь обогнать рассвет. Десантные 'Блек-хок' шли эшелонированной влево колонной. Выше над ними двигалась четверка ударных 'Апач Лонгбоу', прикрывая десант от любых неприятностей. Кэптэн Эрик Аспен сидел в головной машине, и смотрел в окно. Когда вся имеющаяся информация просчитана на возможные варианты событий, и все приказы розданы, офицер на время остается не у дел. Да, когда обстановка хоть в чем-то изменится, и по факторам МЕТТ-Т поступят новые данные, тогда подразделению вновь понадобится коррекционное вмешательство командира. Но пока этого нет, офицер должен ждать, так же как и самый обычный прайвэт. Ожидание, - часть военной профессии. Томительное время, пока солдат движется к полю боя. Это во все времена оставалось одинаковым, и неважно, шел солдат пешком, или его несла современная винтокрылая машина. Возможно, с этой точки зрения пешком даже лучше. Физическая работа оставляет меньше времени на мысли. Не то что когда солдаты несколько часов сидят в кабине, сжимая между колен свои винтовки...
  Скоро ожидание сменится временем быстрых решений. Любой военный знает, что ни один план не идет по плану. План может удаться в целом, но в деталях все равно что-нибудь пойдет не так. Собственно, для того что бы не дать гениальным планам вышестоящих забуксовать на мелочах, и нужны младшие по званию.
  В сегодняшнем плане Аспену не нравилось многое. Военная его часть вроде была понятна. Нужно уничтожать террористов, занимавших безымянную базу в районе с труднопроизносимым местным названием, и разрабатывающих там опасное биологическое оружие. По прибытии на место Апачи с воздуха подавят основные очаги сопротивления и огневые точки на земле, десант высадится, а Блек-Хоки со своими пулеметами обеспечат наблюдение за периметром, на случай, если кто-то из террористов попробует убежать. - Приказ уничтожить всех, не дать уйти ни одному человеку. Поскольку расстояние до базы превышало точку возврата вертолетов, они должны после уничтожения террористов на поверхности, захватить плацдарм и обеспечить безопасность взлетной полосы, на которую позже прибудут самолеты подкрепления и заправщики.
   По данным разведки враг не имел средств ADA, не считая нескольких крупнокалиберных пулеметов. Конечно очередь из старого ДШК могла приземлить небронированный транспортный вертолет не хуже иной ракеты земля-воздух, - это Аспен помнил еще по Ираку, - но для начала в этот вертолет еще нужно попасть, что не так уж и легко, до тех пор пока он не зависнет. Так что, отсутствие у врага Стингеров, или их аналогов сильно облегчало задачу. При такой непосредственной авиационной поддержке, операция должна была закончиться очень быстро и с минимальными потерями. По крайней мере, до тех пор, пока не продеться лезть в подземную часть базы... Там вертолеты никак не помогут. Аспен был из потомственной военной семьи, и его отец прихвативший войну во Вьетнаме, и повидавший земляные ходы партизан, успел рассказать ему много интересного про подземную войну. Впрочем, выкуривать террористов, которые успеют укрыться под землей, предстояло тем, кто прибудет позже на транспортных самолетах. У них должны были быть специальные средства, и Аспен надеялся, что его людей это дело вообще не коснется.
  Да, военная часть операции вроде была понятна. Но многое Аспену не нравилось. Ему не нравился инструктаж - данный на случай, 'если произойдет изменение ситуации, о чем вам сообщат' - в котором фигурировал чемодан, который нужно было найти обязательно, и люди, в которых не нужно было стрелять, по возможности. Ему не нравилось, то что в одном из вертолетов летела отдельная команда со специальным заданием, для которых, как он подозревал, и он сам и его солдаты служили одновременно и тараном и щитом. И в силу вышеперечисленного больше всего ему не нравился его командир на время этой операции - лютенэнт кенел Роджер Линго, который сейчас сидел рядом с ним. Он не был уверен, что этот офицер, не имевший на форме никаких наград и знаков, кроме 'боевого пехотинца', действительно имеет звание означенное на его нашивках, хотя бы и временное. Он даже не был уверен, что того действительно зовут Линго, и перед погрузкой в вертолеты, когда они остались наедине, в лоб спросил об этом. Тот нимало не смутился, вскинул глаза, и чрезвычайно серьезно ответил, что имя конечно же настоящее, иначе, на нашивке как и положено в таких случаях, значилось бы Джон Доу. После этого любезный лютенэнт кенел посмотрел на часы, увидел что перед погрузкой еще есть время, и с тем же серьезным выражением лица прочел Аспену маленькую речь. - Вижу что не нравлюсь вам, кэптэн... В силу секретности... Вы сами догадываетесь, как умный человек... Мы оба знаем, что такое приказ... Интересы национальной безопасности заставляют... Поверьте, хоть я и не могу сказать... Ваши заслуги не останутся незамеченными командованием...
  Все сказанное не могло быть оспорено. Но несмотря на то что лютенэнт кенел не позволил себе ни тени улыбки, и ни отзвука фальши, Аспен почувствовал, что над ним... нет, не издеваются, но очень вежливо показывают, - где его место. И главное, - это тоже не могло быть оспорено. Он был винтом в армейской машине, задача которого была в четком и грамотном выполнении данных ему вышестоящим начальством приказов. В этом суть любой армии. Дисциплина в том и состоит, что приказ выполняется вне категорий, - нравится, не нравится. Аспен это вбил в себя уже очень давно. И он в любом случае исполнит приказ безукоризненно, вне его личного отношения. А вопрос лютенэнт кенелу насчет фамилии, был конечно мальчишеством, но - позволительным и не выходящим за рамки ограничений наложенных уставом. И задан был по всей форме. - Разрешите вопрос, сер?.. Спасибо, сер...
  Кстати подробный и достаточно вежливый ответ еще раз утвердил его во мнении, что перед ним не обычный офицер. Уж тот бы после такого вопроса постарался вставить ему в нужно место огромный словесный дрын, чтобы не задавал ненужных вопросов. Скорее всего пообещал бы, в случае чего отправить на Аляску, сторожить радары от посягательств любопытных медведей. А тут, - ваши заслуги не останутся незамеченными командованием...
  Суммируя, - Из соображений секретности он и его люди не имеют полной информации о проводимой операции. Хотелось верить, что сокрытое от него не касается напрямую боевой задачи. Иначе, может случиться, что информационные пробелы, сыграют с его людьми плохую шутку во время боя. А шутки на поле боя, известно как заканчиваются... Но все же, приказ должен быть выполнен...
  Мысли Аспена пошли по второму кругу.
  Солдаты в кабине молча, поглядывали на задумавшегося командира, и свалившееся им на голову дополнительное начальство. За местами пилотов, корпорал, разминая руки водил укрепленным перед ним на турели пулеметом М-240би, выцеливая в проносящейся внизу степи, пока что воображаемых врагов.
  Рассвет вертолетам обогнать не удавалось.
  
  
  
  
  ***
  
  Стрельба доносившаяся до него резко утихла. Еще несколько минут назад из коридора неслись дробные звуки очередей и частый треск одиночных выстрелов, - и вдруг все кончилось. Артем осторожно подошел к месту, где коридор делал поворот, и выглянул за угол. Там, метрах в двадцати от него, скрючившись и подогнув под себя ноги лежал человек. 'Без сознания, или мертв, - подумал Артем. - Человек в нормальном состоянии такую позу не примет'.
  Он осторожно выбрался из-за угла, и подобрался к лежащему человеку. Тот был в старомодном пальто, и все оно было в крови. На пол из-под него натекла порядочная лужа. Вокруг валялась россыпь гильз. Артем уже не сомневался, что перед ним труп, но на всякий случай все же прощупал пульс на шее. - Пульса не было. Рядом с человеком валялся плоский пистолетик 'ПСМ', в раннем варианте исполнения - еще с металлическими щечками. Затвор был в крайнем заднем положении, на останове, - человек успел расстрелять все патроны прежде чем умер. Здесь же лежал пустой магазин, но явно от чего-то более крупного.
  Артем перевернул тело, которое лежало навалившись на свои руки, и приготовился отскочить, на случай если кто-то оставил после себя сюрприз, например в виде гранаты с выдернутым кольцом. Но никаких сюрпризов не было. Труп перевернулся, открыв обозрению одутловатое лицо. В его правой руке был зажат еще один пистолет. Артем разжал цепкую руку покойника, извлек пистолет, сильно напоминавший Кольт, только без автоматического предохранителя в задней части рукояти. Мельком глянул на затвор, который с левого бока украшала надпись 'Automatic Pistol Trade Mark Cal. 7,63'. Между словами 'Trade' и 'Mark'. там же был оттиск шестиконечной звезды, от которой во все стороны тонкими лучиками разбегалось свечение... Что это за фирма Артем не знал, но управляться с пистолетом это ему ничуть не мешало. Он чуть сдвинул затвор назад, убедился, что в патроннике есть патрон, проверил магазин, и сразу почувствовал себя спокойнее. Быстро обшарил тело, и в подсумках плечевой кобуры нашел еще четыре магазина, три из которых были снаряжены.
  'Пять подсумков. - подумал Артем, распихивая снаряженные магазины по карманам - Запасливый был покойничек...'.
  Покончив с вынужденным мародерством, он двинулся дальше. Заглянул за очередной поворот - там лежало еще одно тело. 'Даешь по трупу на каждый поворот. Сеем квадратно-гнездовым...'. Он двинулся вперед, держа коридор на прицеле. Это тело тоже было в гражданской одежде, лежало лицом вверх. Благообразный мужик с суровыми чертами лица и аккуратной прической. Артем отодвинул ногой лежавший рядом с телом пистолетик, на всякий случай, уместил свой пистолет к голове лежащего, и приложил свои пальцы ему на шею в район артерии. Пальцы почувствовали слабые толчки, а человек открыл глаза.
  - Я ошибся, - сказал человек, неожиданно отчетливо, несмотря на сипение, и кровавые пузыри во рту. Похоже, у него были задеты легкие.
  - Да уж, вижу... - Пробормотал Артем.
  
  
  
  ***
  
   Чеслав посмотрел вверх, на уходящий колодец со скобами образующими лестницу, и отрицательно покачал головой.
  - Якуб, я не смогу. - Он закашлял, и продолжил лишь через некоторое время - Такой подъем мне сейчас не осилить...
  Выглядел Чеслав ужасно. Якуб, который знал русский в совершенстве, вспомнил подходящее выражение - краше в гроб кладут. Он поудобнее перехватил чемодан, и посмотрел назад. - Отступая, они оставили за спиной, по крайней мере, одного противника. Но пока в коридоре было пусто.
  - Там есть площадки. - Сказал он, - Мы сможем отдыхать по пути.
  - Все равно не смогу. - Чеслав обессилено привалился к стене. - Спекся... Доканал меня этот газ... Ты иди. А я останусь здесь, и если кто-то появится, - задержу. Это единственная польза, которую я сейчас могу принести.
  Якуб отвел глаза в сторону, но через секунду нашел силы глядеть в глаза своему человеку.
  - Ладно. Так и сделаем. Помоги закрепить чемодан.
  С помощью брючных ремней, пропущенных сквозь ручку, они закрепили контейнер на спине Якуба. Он аккуратно прислонил свой автомат к стене, неповоротливо повернулся, и поглядел Чеславу в глаза.
  - Продержись. Совсем скоро здесь будут наши войска. Мы спустимся, и заберем тебя.
  Чеслав хлопнул его по плечу.
  - Я дождусь. Иди.
  - Поставить тебя на берсерка?
  - Нет, - он отрицательно качнул головой, - я хочу остаться собой.
  Якуб кивнул, и начал подъем.
  Эбрехам Шепперд, дождался пока тот поднимется на несколько метров, и тяжело выдохнув сел лицом к выходу, упираясь спиной в скобы начинавшие лестницу. Он уже мог позволить себе быть собой. Сверху до него доносились удаляющиеся гулкие звуки от подъема Якуба. Он отсоединил от автомата полупустой магазин, и вставил на его место полный. Теперь он был готов к встрече. Что бы понять, что с ним происходит, не нужно быть доктором. Он знал, что умирает. Даже когда свои придут сюда... Его это уже никак не касается. Отпущенное ему время утекало, как песок сквозь пальцы. Он мог умереть один, или кто-то мог появиться с того конца коридора. Возможно, он даже хотел, что бы кто-то появился. Тогда у него впервые в жизни будет возможность принять бой без всякого страха.
  Чего бояться тому, кто без пяти минут мертв?
  
  
  
  ***
  
  За следующим углом обнаружилось уже не одно, а целых два тела. 'Выполним, и перевыполним план по уборке озимых...'. Эти двое были в бежевой форме охраны базы.
  Артем подобрал лежащий рядом с телом автомат, - германский 'MpiAKS-74n' калибр 5,45. Споро отстегнул с разгрузочного жилета одного из мертвецов, подсумок с магазинами, и приладил себе на ремень. Снял рацию, и так же повесил себе на пояс. Но делал он это все автоматически. В голове все еще стоял разговор с умирающим в коридоре. Теперь он по крайней мере представлял, что здесь происходит.
  ...Я ошибся...
  ...Да уж, я вижу...
  ...Ты не из них...
  ...Не знаю о ком ты, но скорее всего нет...
  ...Ты тот, кто пробрался на базу...
  ...Побереги силы...
  ...Уже незачем... ...Я свое получил... ...Ты чья-то разведка... ...Может, даже наша... ...Тогда еще есть шанс... ...А если ты из них, я уже все равно ничего не теряю... ...У меня мало времени... ...они уходят... ...Слушай внимательно, не перебивай...
  Генерал был очень организованным человеком. Так коротко и связно изложить основное смог бы не каждый, даже в нормальном состоянии. Что уж говорить об умирающем, с двумя пулями в груди и большой потерей крови. План... Вирус... Американцы...
  Артем шел по коридору. На руке его были надеты часы генерала, отсчитывающие в обратном порядке минуты до самоликвидации базы.
  Мог его обмануть умирающий?
  Мог.
  Зачем?
  Вагон причин. Отомстить тем, кто убил его и сейчас уходил. Смешно будет, догнав их обнаружить в чемодане не вирус, а например, банальные деньги.
  Мог умирающий сказать правду?
  Мог.
  И тогда?
  Тогда у него нет выбора. Он должен остановить тех, кто уходит с чемоданом. Любой ценой. Потом будет время для разбирательств.
  Очередной поворот. Он аккуратно, одним глазом, выглянул за угол. - Наконец-то добрался до конца коридора. Метрах в тридцати он оканчивался небольшой комнатой. В ее дальней стене в потолке находилось что-то вроде технического колодца. В него уходил ряд металлических стальных скоб. Это и есть запасной выход? Прямо под началом колодца, привалившись к стене, сидел наемник, и смотрел в сторону Артема. Автомат наемника был опущен на колени. Оставили заслон. Артем тут же отпрянул за угол. Он переложил автомат на левое плечо, и вынырнул из-за угла, собираясь выстрелить... Но палец так и не нажал на спусковой крючок, - человек продолжал сидеть в той же позе, при появлении Артема он не сдвинулся ни на миллиметр, хотя и продолжал смотреть на него застывшим взглядом. Артем заколебался. Такой взгляд он уже видел раньше, похоже наемник больше не представлял угрозы. Но все равно, хотелось выпустить в него пару пуль, для надежности. Однако, стрелять сейчас, - значит предупредить остальных, что их преследуют...
  Не опуская оружия, он быстро пошел по коридору, не спуская глаз с автомата на коленях наемника. Выйдя из коридора и оказавшись в комнате он сразу сместился в сторону, но наемник не последовал за ним взглядом, и продолжал все так же неподвижно смотреть в коридор. Он подошел ближе, и проверил пульс. Предчувствие не обмануло. Человек был мертв. 'Иду по трупам - подумал он, осторожно оглядывая уходящий вверх колодец, через прицел автомата. - но когда-то я должен встретить и живых...'. Колодец был пуст. Он равномерно освещался плафонами. Наверху, там где заканчивались скобы, в его боковой стенке находился люк, с круглым штурвалом.
  Лезть в колодец не хотелось. Категорически. Воображение услужливо нарисовало картину: Он лезет наверх, обе руки заняты. В какой то момент в верхнем срезе колодца появляется человек с оружием. У него будет время хорошо прицелиться. В отличие от Артема, который цепляясь одной рукой, второй судорожно попытается извлечь пистолет, за неимением кобуры запихнутый в брючный карман, - и все равно не успеет. Даже в Слове...
  Артем глубоко вздохнул, и взялся за скобы. Иногда приходится делать то, что тебе совсем не нравится. Он начал быстро взбираться, стараясь не отводить взгляда от верхнего среза колодца, и не шуметь. Последнее не очень получалось, - висевший за спинной автомат болтался на спине, и производил не слишком громкие, но отчетливые позвякивающие звуки от трения антабок и карабинов ремня.
  
  Сверху так никто и не появился. Он наконец добрался до люка. Артем осторожно выбрался на площадку, вытащил пистолет, положил руку на колесо дверного замка, и попытался приоткрыть крышку. Массивная крышка тяжело пошла наружу - люк не был заперт. Кто-то ждет за дверью? Он продолжил открывать дверь, выцеливая расширяющийся сектор. И только потому, что он делал это достаточно плавно, он услышал легкий щелчок над головой. Звук был слишком знакомый, - так отдаляется от тела гранаты спусковой рычаг, после того как из него вынута чека с кольцом. Он поднял глаза и увидел ее. Обычная Ф-1, в просторечии 'лимонка', с характерной рубчатой насечкой на чугунном корпусе, каких было сделано миллионы еще в советское время, и с тех пор применяющихся во всех конфликтах на территории бывшего Союза. Она была прикреплена к поперечной штанге, и он не мог увидеть ее до того, как открыл дверь достаточно широко. Как поставивший гранату сделал, чтобы кольцо вышло, когда откроется дверь, Артем разобраться не успел. Дверь открывалась в сторону гранаты. Должно быть тот, кто привязал леску к двери, использовал какой-то элемент рядом с ней для противотяги... Артем успел мельком увидеть старый машинный зал за дверью. Позже ему показалось, что он просчитал варианты, но вполне возможно, что он в тот момент действовал инстинктивно, а варианты мозг услужливо придумал уже потом, в момент когда у него появилось время поразмыслить. Но все же, варианты действительно были:
  Закрыть дверь, и тем самым заслониться от гранаты. - Невозможно. Дверь слишком массивная, и потому инертна, он не успеет быстро ее захлопнуть.
  Промчаться вперед, и укрыться от взрыва в помещении, например, вот за тем старым генератором. - Опасно. Возможно, поставивший ловушку следит за входом, и ждет именно такой реакции.
  Отпрыгнуть назад... - Он резко отскочил назад, рухнул в шахту колодца, и пролетел примерно десять скоб, прежде чем ухватился за одну из них. Он был уже в Слове, и сделал это без особого труда. Левую руку дернуло и она неприятно заныла, но он не хотел расставаться с оружием в правой руке, и повис на одной. Сверху глухо и коротко долбануло, и он почувствовал как сверху прошел пласт воздушного давления. Это было намного слабее, чем он ожидал. Взрывная волна распространялась не с такого места, что бы прямо войти в туннель. Но все равно... 'Это вторая за день. - свирепо подумал он, находя под ногами скобы - Я на сегодня уже досыта наелся гранат, Я их на всю жизнь наелся. Сейчас я доберусь до этого рукодельника, и...'.
  Не выпуская пистолета из рук он снова вскарабкался наверх, и выбрался из колодца. Программу максимум - убить преследователей, граната не выполнила. Зато программу минимум - предупредить об их приближении - выполнила отлично.
  
  
  
  ***
  
  I'm a sailor-peg... And i lost my leg!.. Бормотал он про себя перехватывая руками скобы, и переставляя по ним ноги. Песня про удалого моряка-инвалида в его исполнении к концу подъема звучала не так лихо, как хотелось бы. Но она помогала двигаться вверх. Ему пришлось три раза останавливаться на площадках для отдыха. Сейчас, почти одолев четвертый отрезок пути, Якуб подбирался к верхушке шахты. I clamber at the top sails... I lost my leg...
  Наконец скобы закончились, и он выбрался на маленькую площадку перед дверью с круглым запирающим колесом. Он уперся в нее лбом, и подождал пока хоть как-то выровняется дыхание, и чуть утихнет дрожь в усталых руках и ногах. Этот чемодан чуть не доконал его на подъеме. Тяжелый и громоздкий, он камнем висел за спиной, тянул вниз, сковывал движения... Он взялся за колесо, и до упора провернул его против часовой. Хорошо смазанный механизм работал без скрипа, и не требовал больших усилий. Якуб толкнул дверь, и тяжелая металлическая плита медленно поддалась вперед.
  Он выбрался за плиту, и огляделся. Узнал помещение - старая неиспользуемая генераторная для снабжения верхней части базы, которая находилась в небольшой постройке рядом с жилыми домами. Оказывается, в нее же вел запасной выход. На положение резервной генераторную перевели потому, что в одном из неиспользуемых ангаров разместили гораздо более современный вариант... Здесь, наверху уже начинало светать. Сквозь маленькие окошки под потолком, забранные толстым зеленоватым стеклом, пробивался солнечный свет. Он пока еще не мог разогнать темноту между машинами, и только отбрасывал от них причудливые тени. Два огромных генератора с инерционными маховиками напоминали в полутьме какие-то фантасмагорические двухколесные арбы...
  Он снял чемодан с плеч, размял их круговыми движениями, и оглянулся на дверь в которую пришел. С этой стороны она, как и вся остальная стена была облицована желтой кафельной плиткой. Немудрено что когда она закрыта, увидеть ее практически невозможно. Скорее всего, это сделали уже когда база попала в частные руки. Прежним, хозяевам скрывать запасной выход никакого смысла не было. А вот генераторы явно поставили еще при них. Странное сочетание с запасным выходом. Разумнее было разместить их в разных постройках, но видимо просто решили сэкономить на одном строении. Это русские рационализаторы всегда любили. Гибрид отбойного молотка и микрокалькулятора в одном флаконе...
  Его отход прикрывал оставшийся внизу Чеслав, и все же... Следовало подстраховаться. Он внимательно осмотрел дверь. Рядом с ней, у потолка проходило две трубы. Он залез в гранатный подсумок, и достал оттуда гранату. Из другого кармана извлек маленький моток изоленты и кусок толстой лесы. - Незаменимые вещи в хозяйстве. С помощью изоленты примотал гранату к одной трубе. Потом, завязав узел на одном конце лесы, плотно вогнал ее в щель между дверью, и одной из закрепленных на ней кафельных плиток, а другой ее конец лесы перекинул через вторую трубу, подвел к гранате и завязал на кольце предохранительной чеки. Оставалось только сжать усики чеки, чтобы она легче могла выскользнуть из гнезда... Вот так... Готово. Теперь любой кто попробует открыть дверь с той стороны, получит неприятный сюрприз. Оставшемуся внизу Чеславу подъем сюда не по силам, - значит, любой кто придет с той стороны будет враг. А с этой стороны граната слишком на виду, что бы причинить вред нашим парням, когда они доберутся сюда...
  Якуб подхватил чемодан и пошел к выходу. В лицо ударило восходящее солнце. Он посмотрел, на взлетное поле, где застыли самолеты Абдульхафиза и Пшимановского. Когда араб спустился вниз, в его машине оставался еще пилот. Он тоже работал на службу. Скорее всего, его подчистили доверенные люди Вацлава, когда наемники начали свою игру, но стоило узнать точно. 'Фалькон 2000' принадлежащий арабу стоял раскинув короткие белоснежные крылья, метрах в трехстах, рядом с ангарами. Якуб направился к нему. Он успел пробежать по полю легкой трусцой метров шестьдесят, когда из здания генераторной оставленного за спиной донесся сухой и короткий хлопок взрыва.
  Якуб резко развернулся, и вытащил из кобуры пистолет. Мысли в голове прилыгали сумасшедшим хороводом. Растяжку на двери он поставил чисто для перестраховки. Просто потому, что свою работу всегда нужно делать добросовестно, без послаблений, с двухсот процентным запасом надежности. И вот она сработала... Отступая внизу, они с Чеславом оставили за спиной одного противника, правда Якуб мог поклясться что тот был серьезно ранен. Это он? Еще кто-то?
  Даже если допустить, что там были еще люди, и что они прошли оставшегося прикрыть Чеслава, - как они смогли так быстро подняться наверх? Даже если они были налегке, - в отличие от него с этим проклятым чемоданом, - все равно - слишком быстро. Он оглядел поле. Хорошо если граната покончила с преследователями. А если нет? Если они уже выбираются на поверхность? На этом ровном поле он был идеальной мишенью. До самолетов и жилых зданий было слишком далеко. Любой более-менее подготовленный стрелок с винтовкой или автоматом, снимет его здесь как в тире. И никаких укрытий. Не за чемоданом же прятаться... Якуб остро пожалел, что пред подъемом пришлось оставить свой автомат внизу. - Ладно. - Он посмотрел на зажатый в руке пистолет. Придется обходиться тем что есть. Нужно вернуться и встретить того кто лезет снизу. Так у него будет больше шансов. Если взрыв скинул тех, кто шел впереди, или хотя бы заставил их задержаться, он еще сможет застать их не выбравшимися из колодца. И тогда, даже имея только пистолет он не поставит на них и цента.
  
  Все это он обдумывал уже бросив чемодан, и со спринтерской скоростью несясь обратно к генераторной. Подбегая ко входу он снизил скорость, и стараясь ступать бесшумно зацелил дверь. И все равно, человек появившейся в дверном проеме стал неожиданностью. Слишком темно было в темном здании, по сравнению с полем уже освещенным утренним солнцем. Они столкнулись буквально в упор. Якуб увидел направленный ему в живот пистолет, изогнулся, перехватил запястье руки противника своей левой, и на излом впечатал ее в косяк - пистолет вылетел и забренчал по бетону, - а с правой, выстрелил в упор, из своего ЧеЗет-75. И понял что тоже промахнулся, - за момент до выстрела по руке как будто протянули обухом - пуля ушла в сторону, а пистолет отсветив матовым покрытием, вырвался и улетел в темноту. Он не теряя темпа резко схватил скрытого тенью противника за грудки, рванулся вперед, впечатал тому лбом в переносицу, а затем, вложив всю массу, что есть сил зарядил открытыми ладонями в грудь. Враг пролетел по воздуху назад около метра, и звучно хлопнулся на землю. Якуб рванулся за ним в здание, одновременно выхватывая с пояса нож, - закончить пока тот не пришел в себя, и... понял что проиграл. Судя по тому, как лежавший держал автомат, - левой рукой сверху за цевье - до их встречи тот висел у него за спиной. Но теперь его ствол был направлен прямо в Якуба.
  - Брось. - сказал лежавший, и перехватил автомат за цевье снизу.
  Якуб почувствовал, что у него непроизвольно дергается уголок рта. Он разжал пальцы. Лезвие глухо звякнуло об пол.
  
  
  
  ***
  
  Нос и копчик отчаянно зудели. Если бы он не был в Слове, наверно это было бы очень больно. Артем шмыгнул носом, - броня крепка! - нос пыхал теплом, и распухал стремительно, но главное хрящ был цел.
  Он поднялся на ноги, не отводя прицел с человека в форме наемника, и каждую секунду сохраняя готовность нашпиговать его свинцом. Подниматься, не отводя от цели ствол автомата, не самое удобное дело. А человек стоял напряженно всматриваясь в него, ожидая малейшей ошибки. - Зверюга...
  - Ты тот, из камеры... - глухо сказал человек - Живучий... Кто ты?
  'Нет. - Подумал Артем. - Правильная форма вопроса в данной ситуации - 'чьих будешь?' Но ее сейчас даже не всякий русский помнит...'.
  - Где чемодан? - Спросил Артем.
  Человек покачал головой.
  - Я не могу его тебе отдать. У меня приказ.
  - У тебя приказ, - у меня автомат. - Артем пошевелил стволом.
  - Это уже ничего не решает. - Человек вкладывал в свои слова максимум убедительности. - Тебе все равно не скрыться. Скоро здесь будет американская армия. Даже если ты возьмешь чемодан, район уже под спутниковым наблюдением. Ты никуда не уйдешь от вертолетов. Опусти автомат, - и мы договоримся.
  - Приму к сведенью, - пообещал Артем. - Так где чемодан?
  - Этот чемодан не должен попасть не в те руки. На кого ты работаешь? Хочешь продать его? Мы дадим больше...
  'Ну конечно, а ручонки твоего правительства - самые те. Кому еще рулить эпидемиями в мировом масштабе'. - Артем чуть не сказал это вслух, но вовремя прикусил язык. Было ясно, противник к сотрудничеству не склонен. Он будет торговаться, пытаться втянуть в рассуждения, предлагать, убежать, вытягивать из ответов крохи информации - и, высматривать момент, что бы кинуться. А попутно тянуть время, - потому что время работает на него, и против Артема. Коллеги противника возможно уносят чемодан все дальше. А армейские вертолеты - все ближе.
  Противник, стоявший перед ним, делал свою работу добросовестно и до конца. Даже оказавшись в самых невыгодных условиях, он оказывал максимально возможное противодействие. Это вызывало уважение. Но Артему тоже нужно было делать свою работу, - добросовестно и до конца. И сейчас эта работа состояла всего лишь в том, чтобы нажать на спусковой крючок автомата.
  Так просто. Если не считать, что напротив глаза живого человека. Артему уже приходилось стрелять в людей в двух командировках. Но там это было на расстоянии. Там намного легче было называть стрельбу в далекие силуэтики, не убийством, а 'уничтожением живой силы противника'. Любимая формулировка военных во всем мире... Да, он помнил эту стрельбу. Определил расстояние, выставил планку, нажал на спуск, - упала фигурка. Может ты попал, а может, тот сам упал, зацепившись ногой за завалы мусора и арматуры на улицах разрушенного города...
  Здесь все иначе. Не нужно было начинать разговора. Нужно было стрелять, как только выхватил автомат. У того в руках был нож, и совесть была бы спокойна. Он сам все усложнил. Правы были инструкторы, когда призывали без крайней необходимости не вступать в общение с врагом. 'Лучший контакт, в который ты можешь вступить с противником - огневой'... Говорят, после первого раза будет легче. Да, говорят, после первого - будет легче.
  Артем сделал глубокий вдох, собрался. Жизнь - череда открытий о самом себе. Далеко не всегда - приятных.
  
  
  
  ***
  
  Якуб не мог сказать, чего в нем сейчас было больше, - отчаянья или злости. Наверно все-таки злость вела в счете. Он положил всех своих людей, в каменной норе. И ради чего? - Что бы этот непонятно откуда взявшийся молокосос забрал вирус, на который было столько затрачено, и который теперь уйдет неизвестно к кому и неизвестно куда.
  В разговор враг не ввязался. Сначала попробовал гнуть про чемодан, но потом замолчал, и в эту короткую паузу Якуб понял к чему все идет.
  Нет. Этого не будет. У него еще есть козырь в рукаве. Последний и окончательный. - Яйцеголовые называли его Берсерк. Это закладывалось в голову агентам. Кодирующая фраза - и человек превращался в боевой механизм гнущий железо и в куски рвущий людей. С мгновенной реакцией и не чувствующий боли. Он видел записи... Проблема в том, что этот замечательный боевой механизм был не слишком адекватным. Агент входил в особое гипнотическое состояние, и видел перед собой некий мир абстрактных символов. И главное, требовалась посторонняя помощь, что бы из этого состояния выйти. Поэтому такой метод всегда использовали в группах. Использовали крайне редко - надобность в убийцах бывала часто, но надобность в убийце без мозгов - почти никогда. Одного из агентов могли 'активировать' в чрезвычайной ситуации, для краткосрочных задач, - проложить путь, или задержать врага. На каждого из членов группы имелась индивидуальная кодировка, их единственных активированный агент воспринимал как своих. Все остальные для него были врагами. Не зря программа называлась 'берсерк'... Если после выполнения задачи агент оставался жив, коллеги выводили его из транса. Но Якуб остался один... Возможно, после того как он расправится с этим врагом, он так и будет кружить в трансе. Когда прибудут свои, дай Бог, что бы с ними был кто-то посвященный, знающий код, который в каждой группе был строго индивидуальным. Маловероятно, что так будет. Но хотелось в это верить. Иначе, его пристрелят свои. Жалко, что яйцеголовые так и не смогли научиться давать такие возможности и оставаться в сознании...Впрочем, - других шансов у него все равно уже не осталось. Свой долг он выполнит до конца. Он начал прогонять про себя код: 'Хатор-Лямбда-Оди-Эйт-Эос-Плас-Синистер...'
  
  Он уснул. И в его сне мир был текучей абстракцией, с малым количеством цветов, и хрупкими стенами. Один враг стоял перед ним. Он был тоже хрупкий, - мягкий, соломенный человечек.
  
  
  
  ***
  
  Он слишком долго колебался. Это оказалось большой ошибкой. Глаза Артема привыкшие к полутьме успели различить, как лицо стоящего перед ним человека вдруг оплыло, и превратилось в маску Будды, лишенную всяких эмоций. Вслед за этим человек превратился в размазанную тень, которая рывком сожрала разделявшее их расстояние. Артем не успел ни испугаться, ни удивиться, а просто рефлекторно вдавил спусковой крючок. Автомат загрохотал. Первые пули очереди вошли в тень, а оставшиеся уже легли в сторону, - человек с лицом Будды рванул ствол автомата в сторону а второй рукой вломил Артему в лицо. Это было слишком быстро, даже для Артема, даже в Слове. Единственное, что он успел, склонить голову и принять удар не в лицо, а на лоб. Ощущение было, будто он попал под средневековый таран, предназначенный для взлома ворот. Его швырнуло назад, и наверно он долго вспахивал бы пол, если бы его не удержал ремень автомата перекинутый через плечо и шею, потому что ствол был по-прежнему намертво зажат в левой руке человека с лицом Будды. Ремень впился в спину, - это было не менее больно чем сам удар - и Артем повис в нем, как в петле. Рефлекторно рука его сжалась, и автомат снова загрохотал разбрасывая бесполезные пули по помещению. Визгливо зазвенел рикошет. Человек с лицом Будды поднял правую руку, и опустил ее на Артема. - Это был копр, которым забивают на стройке бетонные сваи. Артем успел поднять руки для защиты, но их снесло, так же как сель сносит хрупкую плотину. Все же он чуть отвел удар в сторону, - 'копр' лишь скользнул по голове и опустился на левое плечо. Ощущение, будто левую руку отрубили. От удара он свалился на одно колено.
  'Убьет меня, - подумал Артем - Он в полном трансе, потому сильнее и быстрее. Его не сковывает реальность. Оказывается, они тоже это умеют, хоть и на таком уровне...'.
  Человек с пустыми глазами снова поднял правую руку. Артем, изогнулся, и ему удалось выскочить из ремня. Но от удара он уйти не успел. Кузнечный молот оходил его по боку, в районе почек. Он сдавленно охнул, и упал на пол, но все-таки собрался и оттуда изо всех сил засадил правой ногой подсечку. Ощущение будто попал не по ноге а по стволу дерева. Человек с пустыми глазами, лишь слегка пошатнулся. А по другому? - Артем сделал 'ножницы' - встречным движением своих ног, зажал ногу человека между своими, и резко повернулся. Это получилось, - зажатая нога человека с пустыми глазами, исправно сработала как рычаг, и тот шумно убрался вниз, загремев зажатым в руке автоматом. Теперь, пока тот не поднялся нужно было убираться. Победить этого истукана в рукопашной нереально. Артем перевернулся, и хрипя от боли в плече и отбитом боку, откатился в сторону. Секунду спустя на место где он только что лежал, обрушился приклад автомата, ствол которого человек с пустыми глазами так и не выпустил из рук. Сталь тяжело влепилась в бетон, звякнули отлетевшая крышка ствольной коробки и вывалившийся затвор.
  Артем пошатываясь поднялся на ноги. Пустой человек тоже встал.
  'Я ему две пули успел засадить. - Подумал Артем, увидев два пятна расплывающихся на груди человека. - В легкие и в область сердца. Должно же это когда-то подействовать? У всего же есть предел...'.
  Человек шагнул к нему.
  'Неудачно откатился, - Артем лихорадочно осматривался - Теперь он зажал меня в углу...'.
  Человек снова метнулся вперед. Артем выдал встречный справа. Он хотел двойку, но левая рука после того удара по плечу не давала ни чистого движения, ни силы, и даже согнуться нормально не смогла... Голова человека от удара склонилась к плечу, но это никак не помешало ему схватить Артема и вмазать коленом снизу. Артем успел развернуть корпус, защитив потенциальных потомков, и тем самым принял удар на бедро, - его подбросило, - бедро ушло в анестезию. Человек схватил его за грудки, впечатал в угол, начисто выбив из легких воздух, и опять замахнулся для своего пушечного удара.
  'Все'. - Подумал Артем.
  Но человек почему-то помедлил. И когда начал опускать свой чугунный кулак, движение развалилось на отдельные фазы, то быстрее, то медленнее. Удара не получилось, - вышел толчок. Человек дернулся, снова отвел руку для удара, и не опуская пустых глаз с Артема, начал оседать на колени, а потом заваливаться назад. Наконец-то в споре находящегося под гипнозом сознания, и тела, победила грубая материя. Сознание выжало из оболочки все что могло. И тело дало все что еще могло дать, - с пулей в сердце. Обычный человек при повреждении главного кровеносного мотора, при хорошей мотивации может совершать действия еще около шести секунд. Противник Артема в своем трансе действовал гораздо дольше...
  Человек заваливался назад, и своей тяжестью увлекал за собой Артема, потому что левой рукой все так же продолжал сжимать его куртку. Артем пытался отцепить его, но тот держался мертвой хваткой. Пусти... Бормотал Артем с трудом удерживаясь на ногах, и по одному разжимая пальцы покойника. Почему-то ему очень важным казалось не упасть именно сейчас. Пусти...
  Он наконец отцепил мертвеца. Все-таки упал на четвереньки. Поднялся, и придерживая левое плечо заковылял к выходу, навстречу свету.
  
  
  
  ***
  
  Он уходил от базы относительно налегке. С собой Артем нес только свои травмы. Чемодан с вирусом, который Артем, нашел на поле, он с собой не взял. Воспользовался кодом, который дал перед смертью генерал - ...05485635... ...папиллярный идентификатор не включен, открыть сможет любой... Как только он открыл чемодан, дисплей в его левой части пробудился, выдал карту мира, и услужливо предложил красивым женским голосом: - 'введите область предполагаемого поражения'. Ему стало не по себе. - Джин запечатанный в бутылке. Любому, кто его откроет, он предложит в награду убить столько людей на планете, сколько захочется... Других желаний, компьютерный джин исполнять не умел. Он даже не знал, что бывают другие желания.
  Чемодан Артем сбросил обратно в шахту запасного выхода. Удар о дно был гулкий. Он затворил люк запасного выхода, и выскочив из подвала здания, хромая побежал к выходу с базы. До самоликвидации подземного комплекса, оставалось три минуты. Он не успел добежать до КПП, когда земля за спиной задрожала, вздыбилась волной а потом начала проседать. Оглянувшись, он увидел, как трещат и обваливаются бетонные коробки зданий, как сминается металл потерявших остойчивость ангаров, и как расходятся краями плиты взлетной полосы.
  Вот и все. Нет ни вируса, ни породившего его места, ни ответственных за это людей. Впрочем... Где-то были ведущие ученые, люди одной с генералом веры, которых он вывез с базы когда они закончили свою работу. Они уже разъехались по разным местам, и получат деньги, которые со счета генерала, в соответствии с его распоряжениями автоматически поступят на их счета. Они будут жить в тихих укромных местах, подальше от США, и ждать, когда же на эту страну обрушится созданная ими новая египетская казнь. Хотелось верить, что они никогда не соберутся вновь.
  Артем, как и всякий нормальный человек, испугался вируса. Но сбросил его вниз по другой причине. Слишком велик был риск, что его, уходящего по степи, застигнут летящие сюда американские вертолеты, когда начнут прочесывать местность. Риск захвата вируса нужно было исключить любыми путями. И он исключил.
  Генерал перед смертью предложил ему план, как убраться с базы. Одеть одежду мертвого араба, - с тем что бы порадовать наблюдающих со спутника, - и улететь на его самолете. Пока бы наблюдатели разобрались, куда взял курс самолет, может быть бы и вышло... Проблема в том, что он не умел управлять самолетом, а Глеб с Сабиром скорее всего были уже слишком далеко. Да и после того как у него забрали всю экипировку вместе с радиостанцией, он мог связаться с ними только по рации наемников. Но это пришлось бы сделать на резервном открытом канале, и тогда затея с мимикрией теряла всякий смысл.
  Он не хотел знать, какое бы принял решение, если бы над ним не висела угроза преследования. Ведь тогда, его долг бы был доставить чемодан в безопасное место, с тем, что бы после переправить на родину. А уж там... В любой стране найдутся люди готовые 'принять непростое решение'... 'взять на себя ответственность за судьбу нации'... 'действовать ради общих интересов'...
  Да, Артем не знал, как бы он поступил, будь у него выбор без риска: - уничтожить чемодан, или унести его с собой. Но точно знал, - он чертовски рад, что ему не пришлось выбирать. С него было довольно, что вирус не попал в руки к другим. Сегодня он честно отработал хотя бы часть того, ради чего государство его учило и тренировало.
  Он шел туда, откуда прошедшей ночью стартовал на дельтаплане. Конечно Глеб и Сабир уже давно покинули это место, - он бы и сам так сделал. Но скорее всего они оставили для него 'закладку' с самым необходимым. Вода, пища, оружие, маскировочная накидка... Последнее чем они могли помочь своему товарищу. Если он успеет добраться до закладки, его шансы спрятаться от вертолетов, и шансы на благополучный поход по степи резко увеличатся. Если не успеет...
  Пару раз ему слышался за спиной рокот движков, он оборачивался но ничего не видел. Возможно, ему просто чудилось. После того как его обработал человек в генераторной, он был не в самой лучшей форме. И лечебным словом воспользоваться было нельзя. Для этого нужно спать, а ему сейчас необходимо двигаться.
  Даже если ему удаться избежать вертолетов, и уйти... У него будет сложное время. Он уничтожил потенциальную угрозу. Но был плен. Значит будет много рапортов и дознаний. И все же он смотрел в будущее с оптимизмом. Тяжелое завтра не так пугает, если ты был на пороге того, что для тебя это завтра может не наступить вообще. Те кто хоть раз смотрел в глаза смерти, знают эту нехитрую истину.
  Предстоял долгий и тяжелый путь, если он сумеет уйти отсюда незамеченным. Или очень короткий, если его все-таки найдут вертолеты.
  Ему хотелось верить в долгий путь.
  
  
  
  ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
  
   ...abiit, excessit, evasit, erupit...
  
  
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"